«НАШЕГО ПОЛКУ ПРИБЫЛО»
Заглядывать слишком далеко вперёд — недальновидно.
Уинстон Черчилль
Не стал Виктор рассказывать Аманде о своём сне… да и не сон это был вовсе, скорее, наоборот — пробуждение… Да, Виктор действительно встречался с Юрием; да, он действительно каким-то непостижимым образом вернулся в прошлое, чтобы принять смерть Юко; попал на другую планету, возможно, на ту самую, к которой они и собирались лететь; и, наконец, он снова видел загадочную высшую сущность, чьё имя Виктор хорошо запомнил. «Найя… какое необычное имя, — размышлял он, наблюдая, как Аманда, которая, конечно же, заметила его ожоги на ладонях, аккуратно наносит на них прозрачный спрей. — Где-то я его уже слышал… Юрий сказал, что Она жрица… Может, в том самом храме, в котором я и оказался?.. Храм Тысячи Судеб, — припомнил Виктор название. — Там Она, верно, меня и испытывала…» Виктор уже понял, что, не убив, вернее, не позволив убить Аманду, он не прошёл испытание: где-то глубоко, очень глубоко в нём жил страх — неодолимый, первобытный страх, который он так тщательно скрывал от самого себя; страх потерять Аманду был лишь тому прикрытием… И Виктор отчасти понимал это, но никак, никак не мог понять — «Чего же я всё-таки боюсь?..»
— Ну вот и готово, — заключила Аманда, любуясь его ладонями, покрытыми тонкой глянцевитой плёнкой. — Через пару дней будут как новенькие.
— Довольно непривычно, — усмехнулся Виктор, сжимая как будто бы резиновые ладони, которые теперь совсем не болели. — Спасибо.
— Пожалуйста… — Аманда убрала аптечку в шкаф. — А ну-ка прекрати, — пригрозила она Виктору, заметив, как тот, любопытства ради, потянул за краешек плёнки, — она сама отпадёт. И ни в коем случае не чесать.
— Слушаюсь, — оставив руки в покое, улыбнулся Виктор. Встав из-за бокового столика, который тут же растаял в белоснежной стене, он взглянул на часы браслета. — Послушай, на следующей неделе мы съезжаем отсюда… — Виктор приблизился к Аманде. — Перед стартом у нас будет несколько дней для отдыха. Я хотел бы пригласить тебя съездить к моим родителям, в Воронеж, на денёк…
Аманда сердечно улыбнулась:
— Хочешь познакомить?
— Если ты не против.
— Нет, я с удовольствием, — искренне посмотрела она на Виктора. — Только давай потом заедем к моей маме, в Нью-Йорк.
Виктор улыбнулся, снова начиная слышать Аманду.
— Хорошо… Но только на денёк!.. — рассмеялся он.
Выйдя из каюты, Виктор и Аманда, которые проснулись в этот день немного раньше остальных, направились к лифту.
— Так, сегодня к нам приезжает господин Колотов, — задумчиво говорил Виктор, просматривая новые сообщения на воздушном экране браслета. — Наверняка с очередной проверкой.
— Опять будет всюду совать свой нос, — усмехнулась Аманда, также занятая просмотром сообщений.
Обогнув серебристую колонну, Виктор остановился у лифта.
— Послушай, у меня к тебе просьба, — вполголоса заговорил он. — Ты не могла бы подправить в медицинском отчёте данные о погружениях Иветы и Сергея? Сделать так, чтобы их постанабиозные осложнения выглядели не так серьёзно…
Аманда прикусила губу.
— Думаешь, могут не допустить к полёту?
— Не исключено.
Аманда решительно кивнула:
— Хорошо, я сделаю… Но тогда нужно предупредить и Матиса. И обязательно сказать ему, чтобы он ничего не менял в анабиозной программе.
— Я сам скажу… — Виктор отступил, пропуская выплывшую из лифта высокую красавицу, рыжеволосую, в коротком розовом халате, державшую в руках несколько махровых полотенец и небольшой поднос с разноцветными тюбиками и бутыльками. Это была Има. Молчаливым поклоном поприветствовав Виктора и Аманду, она направилась к одной из кают.
Сложив руки на груди, Аманда оценивающе посмотрела ей вслед:
— Снова сменила внешность… Интересно, к кому она в таком виде?
— Должно быть, к Джино, — провожая Иму взглядом, отвечал Виктор, — он же больше всех уделяет ей внимание — вот и результат, — он улыбнулся, подмигнув Аманде, — утренний массаж…
— Не ревнуешь? — с подначивающей улыбкой отозвалась Аманда, проходя в лифт.
Виктор рассмеялся, уловив её мысли:
— А ты?..
***
— Серёж, посмотри, как красиво, — поднявшись на бархан, с замиранием сердца говорила Ивета, любуясь дивным сияющим разноцветьем, широко и живописно раскрасившим восточную часть неба. — Как будто за облаками прячется радуга.
— Да, необычно, — кивнул Сергей, оглядывая золочёный, увитый радужной вуалью горизонт.
Ивета присела на прохладный, чуть влажный от росы песок.
— Знаешь, меня всегда удивляет небо, — с умилением и восхищением продолжала она, — особенно в часы рассвета или заката. Оно всегда такое разное — будто живое… — Ивета мечтательно посмотрела на Сергея. — Интересно, каким будет рассвет на той планете?
Сев рядом, Сергей обнял её:
— Думаю, не хуже. Тем более что там не один, а два рассвета, как и два заката — а ночи вообще нет!..
— С трудом верится! — рассмеялась Ивета и, положив голову на плечо Сергея, задумчиво-тихо продолжила: — Ты знаешь, мне кажется, что я всё время ждала вот такого рассвета, яркого и неповторимого, который придёт однажды в мою жизнь и наполнит её светом… — Ивета перевела взгляд на Сергея. — И такой рассвет пришёл, вместе с тобой… (Сергей нежно поцеловал любимую.) Ты веришь в судьбу, Серёж?
Посмотрев вдаль, Сергей пожал плечами.
— Нет, наверное.
— Почему?
— Не знаю, мне кажется, верить в судьбу — всё равно что не верить в себя. Как будто всё в жизни предрешено и ты не в силах что-либо изменить.
Ивета поникла глазами.
— То есть ты думаешь, что судьба — это то, что не оставляет нам выбора? — спросила она печально. (Сергей задумчиво кивнул.) Ивета устремила взгляд на разгорающееся небо. — А я верю в судьбу, — сказала она убеждённо. — Мне кажется, что счастье в этой жизни зависит от того, примем мы её или нет.
— Возможно, ты и права, — вдумчиво отвечал Сергей. — Но я вижу это иначе. Я верю, что у каждого из нас есть своя цель, возможно, даже не одна…
— И какова твоя цель? — оживилась Ивета.
Сергей угловато усмехнулся, склонив голову:
— Если б я знал. Но я чувствую, что цель моя как-то связана с тобой, — ясно посмотрел он на Ивету. — И с Виктором… С нашей экспедицией… Помнишь, я рассказывал тебе, как вышел из тела, когда терял сознание… (Ивета мягко улыбнулась.) Ведь тогда я не просто увидел себя твоими глазами, я услышал отца в себе. Он как будто хотел мне что-то сказать… что-то очень важное, но… я не мог понять… — Сергей досадливо вздохнул. — Лишь одно слово услышал я тогда. Оно звучало как НАЙЯ, — он значительно посмотрел на Ивету. — И я уверен, это слово как-то связано с планетой. Мне кажется, мы найдём там что-то особенное, то, что изменит всю нашу жизнь…
— И что это может быть?
Сергей пожал плечами:
— Кто знает.
— А ты не боишься? — обеспокоенно посмотрела на него Ивета.
— Чего?
— Лететь, — глаза Иветы погрустнели. — Ведь мы целый год будем спать. К тому же наши осложнения… А если мы не проснёмся?
Сергей покрепче обнял любимую.
— Обязательно проснёмся, — уверенно отвечал он. — Ведь мы однажды проснулись… (Ивета улыбнулась, понимая, о чём он.) То, что ты боишься, — это нормально… Я тоже боюсь! — с радостью признался Сергей. — Вспомни, как раньше ты боялась летать, а сейчас, посмотри, ты даже меня обставила!..
Ивета повеселела:
— Да ладно тебе.
— Нет, правда, мне с трудом верится, что ты октантолог, скорее лётчик.
Ивета заразительно рассмеялась:
— Лё-ё-ётчик-октанто-о-олог!..
— Да, ты наконец-то определилась с профессией! — подхватил Сергей.
— Пожалуйста, не сходите с ума, я к вам уже ле-е-ечу-у-у-у!.. — ещё громче залилась Ивета, повалившись на спину.
Сергей поднялся, стряхивая с одежды мокрый песок.
— Ладно, полетели, мой лётчик-октантолог, а то на завтрак опоздаем…
— Интересно, что сегодня Има приготовила? — накинув шлем, полюбопытствовала Ивета.
— Наверное, как всегда по средам, — также надев шлем, отвечал Сергей, — «Овсянка, сэр!..»
Держась за руки и смеясь, Сергей и Ивета сбежали вниз с бархана, сели в гравициклы и, поднявшись высоко в небо, умчались в сторону восходящего солнца.
На завтрак действительно была овсянка, но какая! Нежная, ароматная — она просто таяла во рту!.. Овсянка с бананом и черникой, морковная овсянка, овсянка с творогом, с тыквой, с курагой и изюмом. Има знала несколько десятков рецептов этой воистину королевской каши!..
Закончив с приготовлениями и погрузив всё необходимое на парящий над магнитополотном сервировочный столик, Има, не теряя привычной многорукости, сменила поварской наряд на форму официанта и, пристыковав свой диск к платформе столика, выехала в просторный зал столовой с несколькими рядами столиков, за которыми почти все собрались.
Кэндзо и Кэндзи, вальяжно развалившись на удобном диванчике, оживлённо «шелестели», похоже, обсуждая то яркое аниме, что развернулось перед ними на широком объёмном экране.
Увидев Иму, Александр, увлечённо рассказывавший Полу о рыбалке, в предвкушении потёр руки и погладил короткую бороду, которую успел отпустить за то время, что пробыл на базе.
— Ум-м-м, как пахнет, — промурлыкала Линг, заглядывая в заманчивые кастрюльки, — прямо как в детстве.
— Доброе утро, Линг, — убаюкивающим тоном заговорила Има. — Что желаете? Сегодня у нас овсянка. Есть овсянка с творогом, с морковью, черносливом, просто овсянка…
— Попробую, пожалуй… с творогом, — решилась Линг. — Только немного…
— Вам надо поправляться, — заботливо-нежно говорила Има, аккуратно накладывая из кастрюльки в самую большую тарелку ароматной каши; другой парой рук она налила в бокал апельсинового сока, а третьей — поставила на стол поджаристые тосты. — За последние две недели ваш вес снизился на три процента…
— Да, наша Линг много времени проводит в спортзале, — усмехнулся Джино, сидевший рядом, — уж слишком много в ней страсти. — Взяв золотистый тост, он подмигнул Линг и вполголоса прибавил: — Надо бы унять…
Хоть Има была и кроном, но тонкий намёк Джино она сразу раскусила, вернее, раскусил его её искусственный интеллект — управляющая программа, которая руководила Имой и которая очень хорошо разбиралась в межличностных отношениях, особенно между мужчиной и женщиной…
— А у тебя все мысли об одном… — стрельнув глазами в Джино, бойко отреагировала Линг.
— Что ещё желаете, Линг? — невозмутимо спрашивала Има, у которой уже созрел план мести Джино. — На десерт у нас есть блинчики с корицей и клубничным джемом…
Посмотрев на внушительную тарелку каши, которую поставила перед ней Има, Линг обречённо вздохнула:
— Нет, спасибо…
Глядя на подплывающую многорукую красавицу, Джино, облизнув губы, расплылся в сластолюбивой улыбке.
— Как ты сегодня прекрасна, Има, — страстно начал он. — Словно восьмирукая… — Джино на секунду замешкался, заметив, как Има расправила ещё две руки, — десятирукая богиня — богиня Дурга!
Ответив надменной улыбкой, Има молча налила в бокал сока, поставила его перед Джино и, показательно отвернувшись, направилась к следующему столику.
Джино растерянно заморгал.
— А я?..
Повернув голову на сто восемьдесят градусов, Има выразительно-неприступно приподняла брови и холодным, даже строгим голосом ответила:
— Имейте терпение, Джино.
Аманда, сидевшая за столиком напротив, спрятав лицо в лодочку из ладоней, сдавленно захихикала, а Линг с радостью передвинула Джино свою кашу:
— На, угощайся, ловелас!..
Да, завоевав сердце Имы, Джино завоевал и её ревность…
Решительно не понимая всех этих любовных перепалок за таким важным мероприятием, как завтрак, Александр, который уже просто слюной изошёл, не выдержав, торопливо заговорил:
— Има, дорогая, а мне простой овсянки, побольше… и обязательно маслица… и две порции блинчиков.
Провернув голову обратно, теперь градусов на двести, Има улыбнулась и задушевно начала:
— А вам, Александр, следует сбросить лишний вес. Для вас подойдёт диетическая — морковная овсянка… — Има наложила, вернее сказать, налила, в самую маленькую тарелку, жидкой янтарной кашки и, передав её погрустневшему Александру, заботливо-строго присовокупила: — И ни в коем случае никакого масла и блинчиков.
Пол, сидевший рядом с Александром, понимая, что его ждёт та же участь, сипло рассмеялся:
— Да уж, с тобой, Има, хочешь не хочешь — похудеешь!..
В столовую между тем, игриво смеясь и толкаясь, вбежали Сергей и Ивета, которых Има решительно остановила, вытянув метров на пять одну из рук своих.
— Мыть руки, — безапелляционно сказала она, указывая на висевшие на стене круглые, похожие на осиновые гнёзда, серебристые умывальники с двумя отверстиями для рук.
Воспользовавшись моментом, Александр тайком попытался стащить блинчик с тарелки, но, не успев вкусить запретного плода, был схвачен одной из вездесущих рук Имы.
— Ай-я-яй, Александр Григорьевич, — укоризненно посмотрела она на него, забрав блинчик. — Как же вам не стыдно. (Александр виновато потупил взор, а Пол разразился хохотом.) Вы же взрослый человек…
В столовую тем временем, держа под мышкой синюю коробку, энергично вошёл Виктор; широко улыбаясь, он был явно чем-то обрадован.
— Команда, минутку внимания! — громко обратился он, проходя в центр зала. — У меня для вас отличная новость… Кэндзо, Кендзи, прекращайте «шелестеть»… Ивета, Сергей, садитесь…
Ивета и Сергей сели рядом с побагровевшим от смеха Полом и поникшим дядей Сашей, который, опустив голову, грустно водил в тарелке ложкой, словно потерял там что-то.
— Только что, — поставив коробку на стол, продолжал Виктор, — руководство сообщило мне, что старт к Сириусу переносится на семнадцатое октября… (По залу прокатился недовольный ропот.)
— Накрылась твоя рыбалка, Пол, — усмехнулся Александр, оставив кашу в покое.
Виктор поднял руку в знак тишины и продолжал:
— Знаю, что это на две недели раньше запланированной даты, однако, — выделил он, — это означает, что уже завтра, — Виктор посмотрел на Джино, — мы наконец-то выползаем из нашей норы и перед стартом у нас будет не три — а целых пять дней отдыха!..
— Да! — вскинул руки Джино.
Сергей и Ивета, планировавшие провести это время вдвоём на берегу океана, радостно переглянулись.
— Отличная новость! — широко улыбнулся Александр и, заметив, что Има, отстыковавшись от сервировочного столика, направилась к Виктору, слямзил-таки блинчик, который тут же отправил в рот…
— Но это ещё не всё, — не скрывая радости, продолжал Виктор. — С сегодняшнего дня вы все… — он перевёл взгляд на Ивету и Сергея, — окончательно и бесповоротно зачислены в состав экспедиции «Сириус-1»! С чем вас и поздравляю! (Воздух столовой содрогнулся от свистов и аплодисментов.) И в связи с этим… — подозвав Иму, Виктор торопливо открыл загадочную коробку, — …я хочу вручить вам скромные подарки. Но предупреждаю сразу, — с улыбкой посмотрел он на удивлённые лица, — подарки выбирал я сам, так что не обессудьте!..
Аманда в порыве любопытства привстала, вытянув шею.
— Что это он удумал? — шепнула она Линг.
Та лишь растерянно пожала плечами.
Подождав, пока Има закончит с трансформацией формы официанта в традиционно русский сарафан, Виктор, выразительно покашляв, торжественным голосом начал:
— Итак! За героизм и мужество, проявленные во время знаменитой посадки на Венеру, медалями Венеры награждаются: Сато Кэндзи, Сато Кэндзо и Александр Боровой!
Изменившись в лице, близнецы Сато с изумлением посмотрели друг на друга, а Александр так неприлично выпучил глаза, что стал похож на чудо-юдо рыбу-телескоп. Сидевшие рядом Сергей и Ивета зашлись смехом.
— Выходите, выходите, — подозвал их Виктор под громкие аплодисменты.
Има тем временем достала из коробки три плоских, тонких угольно-чёрных камня с небольшими отверстиями в верхней части, в которые были продеты серебристые ленты.
— Обратите внимание, — пояснял Виктор, наблюдая, как Има надевает им награды, — медали выполнены из обломков базальтовых пород Венеры. Тех самых, которые мы взяли на пробу…
— Не ожидал, Вик, спасибо, — просиял Александр, пожимая руку.
— Пожалуйста, — кивнул Виктор.
— А что с рукой? — полюбопытствовал Александр, почувствовав его необычно гладкую ладонь.
Виктор напряжённо улыбнулся:
— Бытовая травма… — Поклонившись расплывшимся в улыбке братьям Сато, он продолжил: — За бесстрашие, упорство и терпение, проявленные в обучении нелёгкому лётному делу, орденом «Морской Звезды» награждается… — Виктор нарочно выдержал паузу, посмотрев на Ивету, которая тут же раскраснелась, прикрыв ладошками лицо, — Ивета Дворжакова!
Сергей обнял любимую:
— Лети, мой лётчик-октантолог!
Горя от радости, Ивета торопливо вышла в центр зала. Има аккуратно приколола ей к груди морскую звёздочку, крохотную, выкрашенную в золотистый цвет.
— Носи с честью! — пожал Ивете руку Виктор. — Да, чуть не забыл, — обратился он ко всем. — С сегодняшнего дня Ивета официально назначается на должность четвёртого пилота «Морской Звезды»!.. (Тут Ивета совсем смутилась: ещё больше покраснев, она опустила глаза, прикусив губу.) Надеюсь, наш главный октантолог не будет против? — посмотрел Виктор на Аманду.
— Нет, если обещаете не обижать её! — весело отозвалась Аманда.
— Обещаем!.. — рассмеялся Виктор и, ещё раз пожав руку Ивете, быстро прибавил: — Такую же звезду и звание третьего пилота получает и наш Укротитель Драконов Сергей Фарнезе!
Сергей сдержанно улыбнулся словам Виктора и под аплодисменты подбежал к Ивете.
Получив от Имы награду — такую же золотистую морскую звёздочку, он подошёл к Виктору.
— Спасибо, Вик… — хотел было пожать ему руку Сергей, но Виктор крепко обнял его.
— Горжусь вами… — тихо сказал он; чуть покрасневшие глаза его заметно увлажнились.
Аманда, так же как и Виктор переживавшая за Ивету и Сергея как за собственных детей, опустила голову.
— Ну всё, бегите, — напряжённо, сдерживая чувства, улыбнулся Виктор. Прежним тоном он вскоре продолжил: — Я долго думал, что же подарить нашему дорогому медицинскому персоналу… — Виктор перевёл взгляд на Аманду и Матиса. — Так вот, пусть не обижаются, но… — он усмехнулся, достав из коробки два каплевидных гранёных флакона с розоватой жидкостью. — Вручу я им вот этот — анизин… (Аманда так и прыснула смехом.) Да, да! — смеялся Виктор вместе с остальными. — Пусть он всегда будет у них в резерве, а то, чувствую, после годовой спячки нам его снова будет не хватать!..
Пожав руку Матису и вручив ему подарок, Виктор обнял Аманду.
— Ты это специально! — смеялась она.
Виктор поцеловал её.
— Я же помню о побочном эффекте…
Аманда снова рассмеялась и, поцеловав Виктора, тихо шепнула:
— Люблю тебя…
Чуть позже Виктор продолжил церемонию:
— Ну что ж, без подарков у нас осталось ещё четверо. В первую очередь я хочу вручить его тому, кто единственный из нас сдал все тесты на отлично…
Джино, подсев ближе, по-дружески обнял Линг, уже догадавшись, о ком речь.
— Да, Джино, это наша очаровательная Чжэн Линг. Ей я дарю вот этого симпатичнейшего ёжика-всезнайку, — указал он на гипсовую фигурку ёжика в очках, стоявшего на задних лапках и вытянувшего вверх указательный палец так, словно только что сделал важное открытие. Ёжик был просто удивительно похож на Линг, которая, кстати говоря, была немного близорука. Но больше всего Линг удивило не то, что ёжик был на неё похож, а то, что в детстве родители её так и называли — Ёжик… — Так держать, Линг, — пожал ей руку Виктор.
Обрадованная и растроганная, Линг поцеловала Виктора и, забрав у Имы подарок, показала всем своего тёзку.
Виктор тем временем достал из коробки бронзовую фигурку боксёра, довольно крупного, застывшего в стремительном движении.
— Ну а вот этого бронзового парня, — поднял он над головой увесистую статуэтку, — я хочу вручить Полу Хинтону, или, как его прозвали в молодости, Железному Дровосеку…
Пол как-то растерянно-тревожно улыбнулся, не совсем понимая, откуда Виктору известно его давнее прозвище; о нём не знал даже его приятель Джино…
— Железный Дровосек?.. — шёпотом вопросил Джино, удивлённо посмотрев на Линг, которая тоже неплохо знала Пола, но впервые слышала об этом.
— …Если кто не знает, — продолжал Виктор, — такое грозное прозвище Пол получил ещё в институтские годы, когда серьёзно занимался боксом. И, насколько мне известно, он даже выступал за национальную сборную Австралии…
Поджав крупные губы, побагровевший и взволнованный Пол бережно принял от Виктора статуэтку, в основании которой золотыми буквами было выгравировано его прозвище. Вернувшись за столик и с гордостью показав всем Дровосека, Пол ещё долго вертел его в руках, вспоминая те славные, полные надежд и стремлений светлые годы юности.
А между тем Виктор продолжал:
— Признаюсь, сложнее всего мне было выбрать подарок, пожалуй, самому весёлому и остроумному человеку в нашей команде, особенно с учётом того, что недавно у него был день рождения… — Виктор посмотрел на расплывшегося в довольной улыбке Джино. — Выходи-выходи, Джино… Конечно же, я говорю о Джино Корти. Помимо того что он у нас астронавт со стажем, он к тому же и опытный геолог, и я знаю, что у него есть удивительная коллекция кристаллов, о которой он нам так много рассказывал. Надеюсь, когда-нибудь и покажет…
— Обязательно возьму с собой в полёт! — усмехнулся Джино, выходя из-за стола.
— Ловлю на слове! — рассмеялся Виктор. — Так вот, от всей нашей команды прими в подарок вот этот редкий кристалл, найденный в глубине скалы Верона Рупес на спутнике Урана Миранде…
Улыбка на лица Джино сменилась крайним изумлением, как только он увидел в ладони Имы великолепную друзу (сросток) прозрачно-голубых кристаллов с золотисто-синими нитевидными вплетениями, напоминавшими тонкие изогнутые волоски.
— Полагаю, Джино скажет нам его название.
— Волосы Миранды, — растерянно отозвался Джино, бережно приняв у Имы кристалл, о котором он так давно мечтал. — Прекрасный экземпляр, — просиял он, любуясь его чистотой. — Именно его мне и не хватало в коллекции…
Поблагодарив Виктора и команду за драгоценный для него подарок, Джино вернулся за столик.
— Какой красивый, — разглядывая кристалл, увлечённо говорила Линг. — И вправду, будто волоски внутри…
— Я слышала, что Волосы Миранды светятся в темноте, — отозвалась Аманда.
— Да-да, — закивал Джино, — но только если подержать его на солнце. Это из-за строения кристаллической решётки волосовидных включений. Под действием солнечного света некоторые атомы их начинают резонировать, возбуждая лёгкое свечение…
— Ну что ж, — заканчивал Виктор, — без подарка у нас остался только Геннадий Меркушев, но сейчас он занят установкой антигравов на секционные магнитомобили, так что его подарок я вручу ему за ужином… Да, кстати, сегодня нас ждёт праздничный ужин…
— Наконец-то поедим по-человечески! — обрадовался Александр и, глянув на задумчивого Пола, по-прежнему охваченного воспоминаниями, опять-таки стащил со столика блинчик (заметив это, Има, уже вернувшая форму официанта, строго пригрозила ему пальцем).
— Напоминаю, — продолжал Виктор, — за день до старта, а именно шестнадцатого октября, ровно в двенадцать часов дня вы все должны быть в Звёздном городке…
— А родных будут пускать? — поинтересовалась Линг, доедая уже остывшую кашу.
— Нет, — качнул головой Виктор, — с родными прощайтесь заранее. Вечером в пять часов у нас будет закрытая пресс-конференция, а семнадцатого ровно в девять утра мы все… — Виктор на секунду замолчал, слыша волнение многих, — покидаем Землю, пересаживаемся на «Покоритель», где нас будет ждать «Звезда», и стартуем к Сириусу…
Ответив на вопросы и предупредив, что сегодня вечером к ним в гости наведается господин Колотов, видимо, с финальной проверкой, Виктор ещё раз поздравил всех и громко объявил:
— Ну а сегодня — отдыхаем!..
***
— Давай, Пол, врежь ему! Левой, левой работай!.. — азартно восклицал Джино, наблюдая за боксёрским поединком Пола с высоким длинноруким кроном. — Отлично! Теперь уходи!.. Уходи, не стой на месте!..
Едва уворачиваясь от длинных, хлёстких ударов, Пол снова отступил к канатам, которые сплели меж собой четыре крона, столбиками стоявшие в углах ринга.
Вместе с Джино за необычным поединком следила вся команда. Многие, переживая за Пола, громко восклицали.
— Да размажь ты этого плетёного индюка! — скрутив от напряжения канаты, басовито пыхтел Александр, решительно не понимая — чего Пол с ним возится?!
Несмотря на то что у плетёного боксёра, который действительно смахивал на индюка, были те же уязвимые места, что и у человека, и управляющая программа точно отслеживала силу и точность внушительных ударов Пола, справиться с ним было непросто даже профессионалу: это всё же был крон-боксёр пятого уровня…
— Молодец, Пол! — взвизгнула Линг, увидев, как тот, выйдя из клинча, нанёс мощный удар правой под рёбра, от которого крон попятился, вернее, медленно заскользил (он всё-таки рос из диска) назад к канатам. — Бей его, бей!..
Исполняющая роль рефери Има, облачённая в белую рубашку и чёрные брюки, отъехала чуть в сторону, внимательно следя за схваткой.
— Вот так, отлично, отлично! — увлечённо приговаривал Виктор, видя, как Пол, работая взрывными тройками, стал пробивать защиту крона. — По корпусу, по корпусу! Заставь его раскрыться!..
Стоявшая рядом Аманда в неприятии поморщилась, совершенно не понимая этого… мордобоя.
Кэндзо и Кэндзи, взобравшиеся на высокий контейнер и наблюдавшие оттуда за схваткой, видя, что их хвалёный крон-боксёр, на которого они поставили немало квантов, обречённо прижался к канатам, стали нервно покусывать ногти.
А крон между тем, пропустив два ощутимых боковых удара, слегка поплыл. От чудовищного апперкота правой он лишь на секунду опустил руки — и Пол тут же провёл прямой удар левой, угодив точно в челюсть. Словно подкошенный, рухнул плетёный молодец на магнитополотно. Има открыла счёт.
— Да чтоб тебя!.. — досадливо бросил Кэндзо, сгоряча хлопнув по ноге сидевшего рядом брата.
— Осторожно, ты!.. — поморщился тот.
— Что «осторожно»?! — бурно отреагировал Кэндзо, который, послушав брата, снова поставил на крон-боксёра. — Опять продулись!..
Это был уже второй бой, и в обоих братья Сато, которые, собственно, и подговорили Пола на боксёрский поединок, крупно проигрались.
Дождавшись, когда Има закончит счёт, Джино выбежал на ринг и поднял руку Пола.
— Да! Ты сделал его, Железный Дровосек!..
Тяжело дыша, Пол опустился на высокий табурет, который вмиг сплёл под ним один из кронов в углу.
— Сколько мы выиграли? — спросил он.
— Уже десять штук!.. — радостно отозвался Джино, плеснув в него из ведёрка.
— У-у-ух! Бр-р-р! — выпучив глаза, взбодрился Пол. — Десять штук маловато. А что если попробовать шестой уровень… какая будет ставка?
Активировав на браслете программу тотализатора, Джино округлил глаза:
— Десять к одному… Если поставим всё — выйдет сто тысяч!..
Пол глотнул воды.
— Вот это другое дело. Объявляй.
— Ты уверен?
Пол решительно кивнул.
— Эй, Кэндзо, — крикнул Джино, — мы готовы на шестой…
Переглянувшись, братья Сато расплылись в хитрой улыбке.
— Всё, с меня хватит, — не выдержав, сказала Виктору Аманда и вместе с Иветой, которой тоже была не по душе эта грубая мужская забава, села в магнитокресло и поплыла к «Морской Звезде».
А Има тем временем снова сменила внешность на пышногрудую блондинку и, соблазнительно виляя бедрами, заскользила вокруг ринга, держа над головой табличку с цифрой 6.
— Будь аккуратней, Пол, — спокойно говорил Матис, покрывая его брови тонким слоем белой мази, — у тебя под левым глазом небольшая ссадина… Не забывай, тебе всё же лететь через неделю.
Пол хмуро кивнул, продолжая следить за соперником, который уже закончил трансформацию.
Теперь это был не худой, а такой же мощный, как и Пол, чернокожий боксёр, высоченный, с необъятными плечами и длинными ручищами, которыми он, словно ветряная мельница, стал угрожающе размахивать.
— Каракатица какая-то, — презрительно сплюнул Пол.
Безразлично глянув на крон-боксёра, Джино лишь усмехнулся:
— Не волнуйся, Дровосек, ты его сделаешь. — И громко объявил: — Ну что, делаем ставки!..
— Подожди, Джино, к нам, кажется, гости… — вмешался Виктор.
Все посмотрели в сторону раскрывшихся ворот ангара, из которых вылетели две сцепленные меж собой гравиплатформы. В первой из них сидели Геннадий и высокий суховатый мужчина в чёрном костюме — Колотов.
— Любит же он появляться неожиданно, — глянув на часы, нахмурился Александр.
— Да, и, похоже, он не один, — задумчиво кивнул Виктор, пытаясь разглядеть тех, кто сидел во второй платформе, заставленной тёмно-зелёными пластиковыми ящиками.
Выйдя из платформы и окинув надменным взглядом притихшую команду, Колотов поправил свой отутюженный лощёный пиджак и направился к Виктору.
— Уже развлекаетесь? — холодным тоном начал он. — Не рановато ли?
— Полагаю, в самый раз, — начиная прислушиваться, спокойно отвечал Виктор, — сегодня всё же наш последний день на базе.
— Ах да, — тонко улыбнулся Колотов, — я и забыл, совет же перенёс сроки… Поздравляю, — равнодушно пожал он руку. — Должен признаться, вы неплохо подготовили команду… Давайте отойдём, — пригласил он Виктора вперёд, видимо, не желая, чтобы их разговор слышали остальные. — Вы прочитали моё сообщение?
— Да, но я ждал вас вечером…
Из второй платформы тем временем вышли четверо военных, высоких, в тёмно-серых камуфляжных костюмах и чёрных беретах. Трое из них, рослые, крепкие парни с воинственно каменными лицами, встали в линию, широко расставив ноги и заведя за спину руки; четвёртый, такой же высокий и атлетичный, но заметно старше остальных, сняв берет и обнажив коротко стриженную седую голову, вышел вперёд, грозно оглядывая собравшихся у ринга.
— Серьёзные ребята, — вполголоса сказал Александр, подойдя к Полу.
— Угу, — вытерев пот с лица, кивнул тот и, заметив у них на рукавах и на беретах золотистые эмблемы, приглушённо прибавил: — Похоже, космический десант.
— Интересно, чего им здесь надо?.. — насторожился Джино.
Тот военный, что был постарше, направился к рингу.
— Никак боксёрский поединок? — сипловатым голосом заговорил он, глядя на крон-боксёра, который по-прежнему стоял в углу ринга, разминаясь и поглядывая в сторону Пола. — Если не ошибаюсь, с кроном шестого уровня.
— Верно, — кивнул Пол.
— И каковы ставки?
— Десять к одному, — хмуро отозвался Джино, которому сразу не понравился вызывающий тон незнакомца.
Выпятив тяжёлую нижнюю челюсть, мужчина в удивлении поморщил лоб:
— Неплохо. Когда я дрался, было семь к одному… А ты, я вижу, не новичок в боксе? — смерил он взглядом Пола.
— Пол выиграл национальный чемпионат Австралии в полутяжёлом весе, — скрестив руки, прояснил Джино.
— Ну, это было давно, — напряжённо улыбнулся Пол, тоже чувствуя некую неприязнь к незнакомцу, — ещё в молодости…
— Спустя лето, да в лес по малину!.. — рассмеялся мужчина и, потерев мясистый нос, ещё раз окинул взглядом команду. — Так, значит, вы и есть знаменитая команда «Сириус-1»?
— Она самая, — сдвинул брови Александр.
— А вы здесь по какую ягоду?.. — отважно усмехнулся Джино. (Команда отозвалась тихим смехом.)
Растянув в ухмылке крупный рот, мужчина вплотную приблизился к Джино, который оказался почти на две головы ниже его, и выдавил:
— Для вашей защиты…
***
— Не знал, что у нас военная операция, Николай Алексеевич, — задумчиво отозвался Виктор, выслушав Колотова, который сообщил ему о том, что к Сириусу полетят ещё четверо, и эти четверо — профессиональные военные, которые и прибыли вместе с ним. — Я хорошо изучил устав экспедиции, там ясно сказано о запрете на использование любой военной силы.
— Кажется, вы не понимаете, — невозмутимо отозвался Колотов, остановившись у одного из лучей «Морской Звезды», — это вопрос безопасности — вашей же безопасности. Ведь вы сами не знаете, с чем столкнётесь на планете… Где гарантия того, что вам не потребуется силовое вмешательство?..
— А совет знает об этом? — неожиданно спросил Виктор, хотя ответ ему был уже известен.
Левый глаз Колотова заметно дёрнулся (похоже, вопрос этот задел его за живое), впрочем, холодная интонация и каменное выражение лица его не изменились.
— Конечно нет, — посмотрел он на Виктора недвижно. — Как и не знает он об этом корабле… И о том, что у двух ваших октантов серьёзные постанабиозные осложнения… — Тут губы Николая Алексеевича растянулись в змеиной улыбке. — Полагаю, вы вряд ли захотите, чтобы он об этом узнал…
Виктор опустил взгляд, но не оттого, что слова Колотова встревожили его, а оттого, что он услышал в этом неприятном разговоре скрытый — знак…
— Сказать откровенно, — не без удовольствия продолжал Колотов, — я вообще не понимаю, как эти двое попали в команду… Впрочем, это не моё дело. Но вы должны понимать, предоставив вам право самому набирать команду, Анатолий Фомич пошёл вам навстречу. Теперь и вы должны пойти ему навстречу: участие военных в экспедиции — это в первую очередь его пожелание…
Продолжая безучастно слушать Колотова, Виктор стал размышлять. Ему наконец-то удалось уловить чёткую связь… «…Ведь совсем недавно, буквально позавчера, — вспоминал он, — после разговора с Полом, я, словно по какому-то наитию, стал думать, что с нами непременно должны отправиться военные… как будто в тот момент они уже находились на борту… Да, верно, в таком же ключе я предвидел и поломку двигателей, задолго до полёта на Венеру, и постанабиозные осложнения Иветы и Сергея… Ведь если бы не эти осложнения, не было бы и этой ситуации… Неужели эти события я создал сам?.. Да, ведь я думал о них… думал так, словно они уже свершились, как будто в глубине сознания сильно желал их… — Виктору даже стало страшно от этих неосознанных, большей частью скрытых от него, мыслей. — Невероятно, но мой дар действительно вернулся, — теперь уж совершенно ясно понял он, — быть может, он никогда и не покидал меня… — Посмотрев на Колотова, который продолжал излагать свой не иначе как шантаж, Виктор снова задумался: — Но всё же зачем мне брать с собой военных?..» Зачем Реутову, точнее, Колотову отправлять с ними военных, Виктор уже услышал, и ему даже стало жалко этого, на первый взгляд, чёрствого и бездушного человека, который таким вовсе не был: он, сам того не ведая, всего лишь исполнял чужую роль…
Уловив на себе проникновенно-отрешённый взгляд Виктора, Колотов замолчал, снова ощутив в глубине неясную тревогу, которую испытывал уже не первый раз… Невольно опустив взгляд, он с заметным раздражением спросил:
— Ну, что скажете, Виктор?..
Продолжая неотрывно смотреть на него, Виктор кивнул:
— Хорошо, Николай Алексеевич, я не буду возражать… (Не поднимая глаз, Колотов едва заметно улыбнулся.) Но у меня одно условие.
— Какое же? — полюбопытствовал Колотов.
— Военные должны беспрекословно подчиняться мне.
Острый нос Колотова поморщился в двусмысленной улыбке.
— Конечно, Виктор…
Через минуту к ним подбежал тот самый дюжий седовласый мужчина, которого команда уже успела невзлюбить.
— Знакомьтесь, — привычным безучастным тоном заговорил Колотов, — капитан Михаил Звягин, первый командир седьмого спецподразделения космодесантных войск. А это Виктор Самойлов, руководитель экспедиции.
— Наслышан, — уважительно пожал ему руку Михаил.
— С этого дня, Михаил, — продолжал Колотов, — ты и твои люди будете подчиняться непосредственно Виктору.
Михаил усмехнулся:
— Без проблем. — И, глядя на Виктора, весело прибавил: — Воля не воля — такая наша доля!
Колотов скривил в ухмылке рот.
Виктор тоже улыбнулся:
— Любите русские пословицы?
— Обожаю, — широко улыбнулся Михаил. — Как говорил мой отец, в них скрыта душа и мудрость русского народа!
Виктор задумчиво кивнул, начиная улавливать ход мыслей Михаила.
— Давно служите? — поинтересовался он.
— Уже лет двадцать. Пять лет в погранвойсках, а после войны записался в космодесант.
— Воевать приходилось?
— Немного, — поморщился Михаил, — в конце криониевого конфликта участвовал в зачистке Западной Европы…
— Уничтожали остатки кронов?
Михаил кивнул.
— До сих пор ненавижу этих тварей, — сомкнув губы, выдавил он, — столько ребят от них полегло…
Виктор задумался, слыша его гнев, вернее, несогласие…
— Ну и чем же сейчас занимается космический десант? — полюбопытствовал он, взглянув на Колотова, внимательно слушавшего их разговор.
— Да в основном всё тем же, — чуть веселее отвечал Михаил, — с тех пор как началась добыча криония, патрулируем энергокоридоры, охраняем транспортники, грузовые модули, боремся с пиратами… чёрт бы их побрал!.. Последнее время совсем обнаглели: нападают на грузовые модули прямо у нас под носом! Вот и гоняемся за ними по всей системе. — Михаил перевёл взгляд на «Морскую Звезду». — Но, чувствую, с вашими технологиями мы их быстро прижучим.
— Уже знакомы с кораблём?
— Да, Николай Алексеевич дал мне подробную информацию…
***
— Похоже, нашего полку прибыло, — заключил Александр, заметив, как Виктор и Михаил скрылись в одном из шлюзовых отсеков «Звезды».
— Может, оно и к лучшему, — задумался Пол. — В любом случае, теперь у нас есть оружие…
— Зачем оно тебе? — усмехнулся Джино. — Отстреливаться от комаров?!
— Смотря какие комары! — весело подметил Александр.
— Точно! — подхватил Пол. — Если размером с корову, то плазмовинтовка не помешает!..
Александр и Пол басовито рассмеялись. Джино лишь усмехнулся и, посмотрев на трёх солдат, застыло стоявших у платформы, громко свистнул.
— Эй, ребят! Не стойте как истуканы, идите к нам… (Солдаты оставались неподвижны.) Ну и чёрт с вами, — махнул на них Джино. Не обращая внимания на Колотова, садившегося в гравиплатформу, он громко объявил: — Ну что, продолжим бой?.. Пол, ты как, готов?
Глянув на крона, Пол хмуро кивнул и тут же усмехнулся:
— Джи, смени ему внешность… сделай Шрека…
Джино рассмеялся:
— Шрека?! Эй, Кэндзо, трансформируй его в Шрека!
— Нельзя, — отозвался его брат Кэндзи.
— Можно-можно, — вступил Сергей, — одна дополнительная трансформация в начале каждого уровня…
— Но это шестой…
Кэндзо, изучавший на экране браслета условия боя, усмехнулся:
— Можно, но только голову!
— Давай голову, — махнул Пол.
Лысая голова крона вмиг позеленела, раздулась, словно шар воздушный, лоб сузился, нос округлился картошкой, а уши, свернувшись, вытянулись в смешные трубочки-антенны. Выпучив добродушные глазища, новоиспечённый Шрек-боксёр ощерил крупные зубы.
Сергей рассмеялся, шепнув Линг:
— Вылитый Пол!
Линг, схватившись за живот, закатилась от смеха.
— С детства ненавижу этого зеленомордого, — прорычал Пол, настраиваясь на бой.
— Давай, Пол!.. — сквозь смех восклицал Джино. — Надери Шреку задницу!..