Они уже акклиматизировались и были готовы выйти наверх. Но второй день непогодило, и на завтра прогноз был тоже неблагоприятный. А они хорошо знали, чем чревато ненастье в горах. К счастью, на горе выше первого лагеря никого не было, а, значит, и спасов не предвиделось. Потому на душе было спокойно. Они были готовы, а пустит гора или нет – от них это уже не зависело.
За плечами этих двоих были и красивые горы, и интересные маршруты. Но это было в прошлом, а сейчас они ездили в горы как другие – на дачу или к морю. Потому что без гор им было непривычно и скучно.
Они сидели в палатке, пили чай и вели неспешный разговор: о семьях и друзьях, работе и погоде, кто и куда в этом сезоне поехал, а кто уже никогда и никуда не поедет. Это был разговор ни о чем и обо всем. Так часто происходит, когда сидишь в палатке, пережидая непогоду. И хотя на эти темы было говорено уже не раз, некоторые из них от этого легче не становились.
- Михаила с Ольгой жалко. Наташка у них хорошей девчонкой была. И человек позитивный и альпинистка неплохая. Нелепая смерть.
- А смерть лепой не бывает. Смерть, особенно молодых, всегда нелепа. А потом, разве такая редкость, когда сильные альпинисты погибают на единичках или двойках? Возможно, не всем удается после пятерок и шестерок адекватно воспринимать единички и двойки. Особенно, если до них там прошли тысячи практически неподготовленных людей. У Коэльо в «Алхимике» есть слова: «Нужно любить пустыню, но доверять ей полностью нельзя. Ибо пустыня – это испытание для человека: стоит только отвлечься хоть на миг – и ты погиб». К горам это относится еще в большей степени.
- Но одно дело, когда ты сам что-то выбрал, что-то сделал, но не получилось или получилось не так. А другое – когда ты приводишь своего ребенка в альпинизм, а он в горах погиб. Каково это пережить?
- Горы – это любовь, и дети – это любовь. А с любимыми хочется делиться радостью. Тем, чем живешь сам, к чему тянется твоя душа. Не факт, что твои дети полюбят горы. Но не показать им этот мир, не дать прикоснуться к этой красоте – не правильно, не честно. Спокойнее? Да. Но не честно. Мы ведь с тобой тоже привозили своих в горы. Твоя Светка хоть сноубордом увлеклась. А мой к горам остался равнодушен. Всё своё свободное время проводит на аэродроме. Ты думаешь, я меньше переживаю, провожая сына не в горы, а на полеты? Или ты считаешь, что самолет и парашют безопаснее гор?
- Нет, наверное.
- Но когда он возвращается после полетов, и я вижу его светящиеся счастьем глаза, я готов мириться со своими переживаниями. Потому что такие глаза я видел у сына только в детстве, когда тот находил под елкой подарки от Деда Мороза. И именно те, о которых мечтал. А сколько сейчас молодых с тусклыми глазами, блеск в которых появляется только после стакана или укола.
- Начинается. Во времена нашей молодости и трава была зеленей, и вода мокрей, и девчонки лучше. Не ворчи. Ворчание – первый признак старости.
- Старость – это когда задницу от дивана оторвать тяжело или помереть проще, чем жить. И от возраста это не зависит. А нам с тобой грех жаловаться: ходим в горы, бегаем марафоны. Если это старость – то я не имею ничего против.
- Да, ты прав. Ну, что еще по одной?
- Давай.
Они разлили по кружкам чай и дальше уже сидели молча, думая каждый о своем.
А за стенами палатки продолжало непогодить. И снежинки также неумолимо продолжали своё падение, как песчинки в песочных часах. И потом таяли словно время…