Вазген не звонил, не объявлялся четыре дня, и Алена даже стала испытывать смешанные чувства, поток которых ее просто захлестнул. Не успела она опомниться от одних приключений, как образовался еще один адюльтер. Все эти дни Алена была сама не своя, борясь с противоречивыми эмоциями, угрызениями совести, перебирая в памяти происшедшее, купаясь в океане проснувшейся чувственности и сексуальности, в котором она оказалась по воле пожилых самцов. Уже вот-вот должен был приехать из деловой поездки ее муж, как прямо в ее офис пришел молодой парень, повадками напоминающий бравого адъютанта, и, шепнув, что от Вазгена, попросил принять коробку, перевязанную алой шелковой лентой. Алена воровато осмотрелась вокруг - к счастью, сотрудницы уже успели выскочить на обед, но когда решила спросить что-то о Вазгене, заметила, что посланца нового любовника уже и след простыл.
Алена дрожащими руками открыла коробку, вынула из нее бордовую розу, и увидела, что там лежит еще два пакета. В пакетике из блестящего целлофана светлело нечто из шелка и кружев, что заставило Алену изумленно ойкнуть, другой же был фирменной упаковкой чулочной пары. Между пакетиками лежала визитка с автографом Вазгена и краткой надписью: "Спасибо! В субботу в 17 за тобой заедут". Алену пронзило эротическим током, на нее снова нахлынула волна эмоций и воспоминаний, однако это не помешало припрятать вещички подальше, чтобы тщательно осмотреть их уже дома.
Молодая женщина вновь обрела крылья, жизнь показалась ей чудесной, и даже звонок мужа, который сообщил, что его поездка затягивается еще на пару недель, не омрачила ее настроения.
А в субботу в 16-00 раздался звонок на сотовый, и в трубке Алена услышала голос Вазгена:
- Планы меняются, вместо уединения с тобой надо ехать на день рождения племянника.
- Значит, мы не увидимся? - голос Алены выказывал явное сожаление.
- Зачем не увидимся? За тобой заедут в пять, просто поедем за город на именины, отдохнем-покушаем. А может, еще что-нибудь придумаем, конфетка моя, - таинственно сообщил любовник.
В пять за ней зашел... свекор. Как обычно, хищно зыркнул на нее своими глазищами, усмехнулся чему-то, и молча показал на выход. Впрочем, от Алены не ускользнул его плотоядный взгляд, которым отчим мужа сопроводил ее.
Женщина и впрямь была соблазнительной. Погода на улице была достаточно теплой, поэтому она была в короткой и неплотной кремовой юбке, обтягивающей ее бедра, с проступающим на попке контуром трусиков; белой прозрачной блузке, под которой угадывался кружевной бюстгальтер. Доехали с ветерком, но в полном молчании. Въехали в небольшой дворик загородного ресторана, где уже приятно пахло дымом жарящихся овощей и шашлыков.
Вазген расцеловался с Аленой, и повел гостей в тень. Побалагурив с небольшим кружком гостей пару минут, подошел к Алене и полушепотом спросил: "Ну, как тебе подарок?"
Алена вспомнила, что позабыла поблагодарить за присланное нижнее белье, которое пришлось ей абсолютно впору.
- Да, конечно, подарок замечательный, только после твоего звонка я решила не надевать. В следующий раз, да? - виновато сказала женщина.
- Конечно! Слушай, Аленушка, тут такая просьба к тебе будет. Есть у меня племянник, мальчику 16 лет сегодня исполняется. Но так случилось, природой он обижен, парень умный, все бы хорошо, но несчастье такое, а гормоны плещут. Сделай ему подарок такой, чтобы ему запомнился. Придумай что-нибудь, а? - Вазген, приобняв Алену говорил ей, лишь глазами указывая на стоящего рядом с мангалом довольно симпатичного, смуглого и черноглазого парня, за спиной которого выступал внушительный горб...
Алена была в шоке, и хотела даже что-то возразить, но напоролась на жесткий и бескомпромиссный взгляд Вазгена. Он сказал: "Возражения, как ты помнишь, не принимаются. Очень прошу, Алена!"
Сели за стол, ее посадили рядом со свекром, но так, чтобы ее мог видеть именинник. Веселились, ели-пили, причем наливали щедро, и требовали выпивать после цветистых тостов до дна. Алену немного пошатывало, и она решила освежиться. Тут к ней подошел Вазген, сказал, что именинник Саркис просто обомлел от вида такой роскошной женщины. "Слушай, а сможешь его совратить? Пококетничай с ним, доведи его до белого каления и трахни, а?! Ты сможешь, я уверен!"
И Алена почувствовала азарт. А почему, собственно, и нет? Почему не отобрать девственность у этого обиженного богом парня, которого гормоны заставляют лезть на стену? Это даже доброе и гуманное дело, подумала Алена, опрокидывая еще одну полную рюмку армянского коньяка.
Она сидела прямо напротив парня, и только он мог видеть то, что для него одного и предназначалось. Потом все разбрелись по нескольким беседкам, и Алена, разумеется, оказалась вместе с Саркисом и стала усиленно применять свои чары. Она как бы невзначай поворачивать колени в сторону Саркиса, и слегка раздвигала их, предоставляя обзору белый треугольник трусиков между бедрами, так возбуждающе обхваченных резинками чулок. При этом, она внимательно следила за реакцией Саркиса и несколько раз специально перехватывала его взгляд, тем самым, вгоняя его в краску. До этого он никогда не видел так достаточно близко промежность женщины, облаченную в трусики. Алена демонстрировала свои прелести, завлекая юного самца в сети похоти. И не прошло и 30 минут, как Саркис и Алена уже оказались на втором этаже ресторана, в "номере".
Оставшись наедине с привлекательной женщиной, которая оказывала ему явные знаки благосклонности, горбун обезумел. Он с силой сжал Аленину попку, придавив к своему члену. Женщина почувствовала, что орган увеличился в размерах. Ей захотелось подарить ему тепло, она желала почувствовать, как пенис этого темпераментного юноши снует у нее во рту. Не долго думая, Алена встала на колени, расстегнула парню ширинку, предоставив свободу кожаному узнику...
Женщина поцеловала набухшую головку и как только приоткрыла ротик, сразу последовал резкий толчок нетерпеливого любовника и его орган полностью оказался в плену ее рта…Правда, партнер ввиду своей юности и неопытности был нетерпелив. Голова Алены оказалась зажата на удивление сильными бедрами с виду тщедушного горбуна. Она ощущала, как на ее щеки скатываются капельки пота с его ног. Когда Саркис напрягал мышцы, ее рот вдавливался в промежность горбуна с новой силой. Нос Алены был в сантиметре от его паха, она не могла чувствовать ничего, кроме запаха, исходящего от напряженного пениса.
После оральной прелюдии Алена медленно раздвинула ноги. И вот кончик тугой, бархатисто-поблескивающей от напряжения головки в первый раз прикасается к ее щелке, трется о нежные розовые лепестки половых губ и плавно погружается между ними. Влажные губки послушно расступились перед упругой силой, покорно и мягко обхватывая член Саркиса и пропуская его все дальше и дальше вглубь... Толстый конус головки, уже на треть скрывшись между половых губ, на секунду замер, и... член, следуя за быстрым движением бедер, воткнулся в вагину на всю длину. И вот уже Алена, "пай-девочка", молодая жена нежного и любящего мужа, крепко насажена на раздувшийся живой кол юного горбуна по самую мошонку... Вот член быстро вылетает назад, уже "смазанный", поблескивающий от покрывшего головку и ствол сока недавней недотроги, потом снова врывается в нее, и начинается бешеная скачка бедер и члена... Но продолжалось это совсем недолго. Саркис закатил глаза, застонал и стал обстреливать внутренности партнерши своими запасами, накопленными за все 16 лет воздержания.
Алена поняла, что ему будет мало, и тут же стала поднимать член молодого – теперь уже мужчины - руками и ртом. На этот раз она решила позволить имениннику кончить ей в рот. Алена опять довольно быстро довела парня до оргазма, и хотя готовилась принять сперму, первая мощнейшая струя все же испугала ее. Женщина судорожно сглотнула, но рот сразу наполнился следующей внушительной порцией семени. Затем член стрелял спермой уже не часто, но объем этих выстрелов будто не сокращался. Сперма была пряной и очень густой - партнерша будто кефир глотала. И лишь после того, как Алена сделала несколько полноценных глотков, источник стал иссякать. Женщина нежно подчистила пенис, облизывая его как эскимо. Первая женщина Саркиса смотрела ему в глаза, и языком ласкала его опадающий ствол. Они полежали, обнявшись, пока их не сморил сон, часто приходящий после доброго секса. Алена задремала в объятиях юного горбуна.
Она проснулась, когда уже наступил вечер. Алена удивилась, что их никто не побеспокоил за все это время. Она увидела, что за ней неотрывно наблюдает ее юный любовник. Он стал ее покрывать горячими, неистовыми поцелуями, а затем мощным рывком заставил ее лечь на живот. Алена почувствовала, как в ее дырочку уперлось что-то теплое и твердое, она прогнулась, и в этот момент партнер надавил сзади. Однако что-то не получилось, и он вошел вновь - но уже резко, вызвав громкий стон у Алены. Саркис среагировал мудро: смачно плюнул на звездочку ее ануса, и горячий член скользнул в теплый туннель, приближая своего хозяина и нанизанную на него женщину к оргазму. Пенис двигался все быстрее и быстрее, подгоняя к удовольствию. Наконец, Алена стала выть во весь голос от приближения к желанному пику удовольствия. Саркис тоже заревел, и его член, извлеченный из тесных и жарких недр, выстрелил длинной молочной кометой спермы - прямо на спину согнутой пополам любовнице.
После любовных утех они снова появились перед гостями. И снова звучали долгие тосты, неумолимо подводя женщину к сильной степени опьянения. В общем, Алена не помнила, как она добралась до дома, на следующий день весь день отсыпалась и принимала расслабляющие и успокаивающие ванны. Вхождение в бурные эротические события не прошло для женщины бесследно, и она нуждалась в хорошем отдыхе. Тем более, что она понимала: может, уже завтра ее вновь позовут властные любовники. Собственно, так оно и случилось. И Алена снова и снова погружалась в свой сладкий плен, выбраться из которого, чем больше это продолжалось, у нее уже не было шанса.
…Наступила зима. Прошло несколько месяцев с того памятного дня, когда Алена впервые побывала в объятиях другого партнера, не ее мужа. А Геннадия все больше захватывал предпринимательский азарт, его дела пошли в гору, но и требовали интенсивной деятельности, часто связанной с поездками. Пару раз он, прилетая из Дубая и Амстердама, буквально на десять минут заезжал в офис к Алене, чтобы поцеловать ее, оставить пару коробок, набитых духами, одеждой, конфетами, украшениями, на бегу сказать, как он очень любит ее, и снова умчаться, стараясь поспеть на самолет, отлетающий в Новосибирск. Кроме того, он затеял большую стройку: к Рождеству должен был быть готов их дом. Но, вот, наконец, уже перед самым Новым годом, Геннадий прервал свои странствия и решил сделать перерыв, отдохнуть, собраться с мыслями. И побыть с супругой, которой он в последние месяцы уделял так мало внимания.