Глава 6 – Сумбат-мореход
Рассказ мой покажется вам странным, а события невероятными…
«Седьмое путешествие Синдбада»
Я тоже слыхал эти байки о себе. Однако в мире гораздо страшнее всех без исключения драконов и циклопов сами люди и их поступки.
Сань-бао
1
– Салам… – с трудом сказал им человек, опиравшийся на плечо мессира Константина Анклитцена. – О, благодарю тебя, великодушный старец…
– Салам, салам… – ворчал отшельник. – Ты говори поменьше. Тебе надо беречь силы… У него обломок стрелы в ноге! – объяснил он. – Я попробовал вытащить – не выходит; видать, с крючком стрела…
Раненого уложили на туристический пенопропиленовый коврик. Мессир Анклитцен – с одной стороны, Татьяна – с другой принялись осматривать глубокое ранение на лодыжке пришельца.
– Сложный случай… – произнесла Татьяна. – Похоже, стреляли как-то… сзади и… сверху как-то… Феденька! Инструменты и аптечку, быстро! Матильда! Ты будешь придерживать ему голову, за виски, вот так…
– Я помню, ты же меня сама учила, ма…
– Держи, держи…
– Я пытался от них уплыть… – объяснял человек. – Слава всем богам, которые только существуют на свете, это мне удалось. Корабль по-прежнему стоит там, в море, на якоре… или уже вернулся в порт… Волнение на море… я обломил стрелу, но вырвать ее не получилось… Не дайте им уйти! – воскликнул он внезапно, выгибаясь от боли, потому что Татьяна ввела инструменты в полость раны. – Это не люди, это шакалы!.. М-м-м…
– Может быть, немного вина? – подумал вслух сэр Бертран. – Правда, если он мусульманин…
– Господи, какие сейчас мусульмане? – посомневался Федор Николаевич.
– Я не мусульманин… – сквозь зубы сказал раненый. – Мое имя Сумбат… Не волнуйтесь так… Море – лечит раны, а еще более – лечат ваши руки, дорогая моя, милая пери… Не щадите меня, прошу вас, я и не такое выдерживал…
– Холодную повязочку на лоб ему! – командовала тем временем его целительница. – Да отойдите все, свет загораживаете!
Кьяри положил на лоб больному салфетку, смоченную холодной водой, подсунул ему под голову подушку с кресла и послушно отошел в сторону.
– М-м-м…
– Ничего, ничего, потерпи, Сумбатик дорогой… Глубоко засела, зараза… Ты армянин или грузин? Барэв дзес?
– Барэв… – с удивлением, перестав стонать, откликнулся Сумбат. – Вы понимаете по-армянски?
– Мы еще не то понимаем… А теперь… держись! Будет очень больно! Дочка, держи его! – и она как-то по-особому повернула лезвие ножа…
Сумбат зажмурил глаза, пытаясь сдержать стон и… потерял сознание.
– Глядите, вот она, гадюка!!!
– Действительно, с крючками! – покачал головой мессир Константин. – Сударыня, сеньора… я восхищаюсь вами! Провести такую сложную операцию… У нас бы просто отрезали ногу…
– Обойдемся. А ну-ка, теперь – полная тишина!.. Тихо все! – скомандовала Татьяна, хотя все и так молчали. И, склонившись над раной, стала быстро-быстро произносить непонятные слова:
– Хадия-махы… Шаулдар-махы… Сурия-махы… Карра-тенгиз-махы… – все тише-тише-тише-тише-тише…
Сумбат открыл глаза и удивленно заморгал:
– Кто вы?
– Ну, ожил, все в порядке! – сказала, поднимаясь с колен, Татьяна. – Мессир, бинтуйте рану! Матильда, помоги ему! Феденька! Сигарету и бокал вина!..
Пришелец, – на вид ему, темноволосому и смуглолицему, одетому лишь в красного цвета шаровары, было около сорока, – судя по всему, относился к той группе людей, которые каждый происходящий с ними случай воспринимают как испытание для своих сил и воли. Он наотрез отказался отправиться отдыхать, зато с готовностью присел к столу, потому что действительно был очень голоден – несколько часов, проведенных в открытом море – совсем не шутка…
Утолив первый голод, он, с усилием привстав с кресла, молвил, поднимая бокал:
– Хочу выпить за вас, благословенные хозяева этих мест! Сам Бог послал вас мне в помощь и, хотя я не имею понятия где я и кто вы, я преисполнен уважения и благодарности! Я бывал во многих землях… и рассказ мой о нынешнем моем приключении покажется вам невероятным… Хотя и… что я заметил… вы… мы… мы здесь разговариваем на разных языках?.. И, тем не менее, хорошо понимаем друг друга?.. Это невероятное волшебство… Хотя, всё это пустяки!.. Главное – мы вместе, в обществе, где я и сердцем, и кожей чувствую всю вашу доброту и благородство. За этот замечательный стол, который свел нас вместе в этот благословенный Свыше день! "Хумата, хухта, хваршта!"!.. Это на языке фарси, – объяснил он.
– «Добрая мысль, доброе слово, доброе дело!» – перевел по-русски Апраксин.
Фарси??? Но на земле пока не родился ни один из носителей этого языка! Интересно, интересно...
– Досточтимый сеньор Сумбат! – сказал рыцарь после того, как они поддержали тост. – Судя по собранности вашей высокой речи, вы не простолюдин. Судя по вашим словам, вы – путешественник, моряк. Лично мне это очень близко, ибо я так же всю жизнь провожу в путешествиях. Я полагаю, что всем нам, здесь присутствующим, одним из самых достойных людей, которых я когда-то встречал на свете, было бы интересно услышать ваш рассказ… хотя бы о нынешнем вашем приключении. Что случилось? И не могли бы мы, в силу своих возможностей, помочь вам?
– Да-да, – сказал Апраксин. – Это было бы весьма интересно.
– Он тоже пришелец из других миров? – спросили близнецы.
– Я, в свою очередь, очень боюсь, как бы за его словами не открылась какая-то страшная тайна… – сказал отшельник.
– А может быть, мы все-таки дадим человеку поесть? – сказала Татьяна.
И только хмурый Кьяри, нормандец с итальянским именем, ничего не сказал…