Я много раз за эту неделю испытывал желание взять ручку и ежедневник. Сесть за стол, а еще лучше лечь под одеяло. Начать, наконец, что-то писать. Творить абсолютно новые вещи со смыслом. Вещи, которые бы порождали в публике эмоции и хотение. Но нет. Я сам себя постоянно останавливал, потому что после каждой последующей строчки понимал, что я ною. Так и было. Я либо изливался на бумагу, жалея себя, либо орал на всех ядерным матом моего сознания. Которое, кстати, тоже жалело меня. В итоге, я думал, что это творческий кризис. Все, Антонов, собирай свои книги, выкидывай их в форточку. Пусть дворняги помочатся на них, а ты считай это за честь. В итоге я понял, что мне не нравится это состояние коматоза. За три дня я стал таким рохлей. Мне не нравится, когда у меня что-то болит. Еще больше мне не нравится, когда у меня болит все. И я совсем не могу мириться с тем, что на мое состояние наплевать тем людям, с которыми я живу за одной дверью.
Я стал раньше ложиться спать. Где-то в часов 9. Если бы я лег на час позже, я бы стал плакать. Если бы я стал плакать, у меня бы пересохло горло, которое и без того першит. А мне ведь не нравится, когда у меня что-то болит.
Я думал, что могу написать стих. Это осталось только в моей голове, потому что стихи выходили корявыми и непонятными. Я спрашивал: “Люди! О чем стоит написать!?” Одни мне скидывали невнятное китайское видео, которое ампутировало мне серое вещество, другие говорили, что стоит писать то, что тебя вдохновляет. Что меня вдохновляет? Чай, дым. Чай, дым. Чай, дым. Дым, чай. Чай, дым. Черносмородиновый листочек. Паранойя, бред, желание совершить что-то великое. Например накачать пресс. О, да кого я обманываю. Я бы спал всю жизнь. Проснулся в 22 веке и лег спать дальше. А почему? Потому что наш цикл так медленно развивается! В 1958 году русский дядечка Н.П. Брусенцов создал первую троичную ЭВМ. Потом другие умные дяди имеющие Вассермановский look что-то сделали и ЭВМ стало именоваться гордым словом Компьютер! А еще спустя пару лет, на этом компьютере выгравировали яблоко, которое еще кто-то предварительно надкусил, и сделали из этого культ. Так и выходит, что период поклонения Сталину сменился эрой фруктов. А в 22 веке все бы ходили в шкурах животных и кланялись Солнцу. Мы, как бы в подтверждение фразы “мама, роди меня обратно”, тупеем. Почему сейчас так популярен Господин JB, который в 14 лет поет о том, что он хочет переспать со всеми? Потому что детки не в состоянии перевести хоть строку из его шедевров. А еще я играю на гитаре. И, знаете, меня всегда мучал один вопрос. Почему сейчас нет таких феноменов, как Qween, Led Zeppelin, Deep Purple, наконец. Потому что раньше мелодии подбирали на слух. Ставили пластинку, прислушивались и подбирали. Пластинки, разумеется становились упоротыми, но зато те, кто их уничтожил стали настоящими талантами. А сейчас есть всевозможные способы добыть ноты и заучить их, не понимая сути.
Да к чему я, собственно. У меня в голове негодование. Скорее всего от лихорадки. Писать под температурой еще веселее, чем под водкой. И я вряд ли бы стал это делать, если бы не мой шеф. Он хороший шеф, который сказал: “Если хочешь ныть, значит ной. Значит так надо!”. Вот и я думаю. Если люди портятся, возможно так тоже кому-то надо. Но хочется думать, что этот кто-то крепкий дурень.