Главный бухгалтер механического завода Иван Сергеевич Тесля сиганул в окно, выбив его своим тщедушным телом, и громадными прыжками понесся по улице. Было раннее утро, народ спешил на работу, попутно похмеляясь в лавочке,где бабка по кличке «старуха Изергиль» торговала дешевым вином на розлив. Иван Сергеевич промчался мимо лавки и оглянулся – три богатыря, вздымая пыль копытами своих коней, настигали его. Вперед вырвался молодой Алеша Попович, Илья и Добрыня поотстали.
Видя, что Алеша вот – вот долбанет его палицей, главбух дико заорал. На его крик обратили внимание прохожие и увидели, что Иван Сергеевич – в чем мама родила,голый.Голое у него было ВСЕ и это ВСЕ он показывал тем , кто имел неосторожность взглянуть на него.Толпа бросилась его ловить. Иван Сергеевич попытался увернуться и угодил под колеса резко затормозившей «Победы», в которой ехал на работу его, Ивана Сергеевича, директор – Мир Ефремович Ли. Выскочив из машины, Мир Ефремович изловил главбуха и затолкал его на заднее сиденье. Через десять минут они были у Ивана Сергеевича дома…
Иван Сергеевич лет двадцать назад закончил финансово – экономитческий институт и был хорошим бухгалтером. В трудовой книжке к специальности бухгалтер он сам через тире приписал – экономист высшей квалификации. Справлял он честно и добросовестно свое бухгалтерское дело, что, как полагал он , и было его личным вкладом в дело строительства коммунизма в нашей стране, было залогом «светлого завтра». День проходил за днем, месяц за месяцем, год за годом, а это «завтра» не наступало.
Иван Сергеевич старел, а в «нового человека», которого вот уже несколько десятков лет формировало наше общество, он что – то не превращался. Да и не только он. Вообще никто не превратился.
Так прорходили годы в бесплодном ожидании, но однажды, он где – то прочитал строки: «коммунизм – это молодость мира и его возводить молодым». Иван Сергеевич решил начхать на возведение коммунизма - пускай его возводят молодые – и начал возводить себе дом за государственный счет.
Жизнь стала тревожной, как у всякого воришки. Ночами перестал спать, зато начал потеть и истошно кричать. Выручала только водка. Ну и водка, что за водка, разудалый народ лихой…, но в их городе плановую водку выпили на три года вперед и «строители коммунизма» пробавлялись, как могли – в основном перешли на денатурат – синюю жидкость в пол – литровых бутылках с этикеткой, на которой был изображен оскаленый человеческий череп с костями крест на крест. Перешел на этот напиток и Иван Сергевмч, не отставать же ему от новой общности людей – советского народа.
Хлестал советский народ денатурат, похмелялся у «старухи Изергиль», а вместе с народом хлестал и похмелялся, и главный бухгалтер механического завода. Приняв пару стаканов пойла, , Иван Сергеевич в начале процесса ощущал себя то Коньком Горбунком, то Сивкой Буркой Вещей Кауркой, то могучим повелителем. В порследнее время, он все чаще ощущал себя первым секретарем ЦК нашей партии. Вот и в этот раз, после первого стакона, он возомнил себя Коньком – Горбунком, а после третьего – Никитой Сергеевичем Хрущевым. Ивана Сергеевича одалело неуемное делание повелевать. Его взгляд остановился на бумажной репродукции картины Репина «Три богатыря». Богатыри хмуро взирали на хмелного главбуха.
- Предлагаю написать заявление о вступлении в ряды нашей партии, - обратился главбух к богатырям. Но богатыри заартачились – не будем, мол,вступать, не желаем.
Тогда Иван Сергеевич хватанул еще стакан денатурату и, сорвав картину со стены, грохнул ее оземь. Богатыри вдруг материализовалиь – в комнате раздался храп их коней, запахло конской сбруей и терпким лошадиным потом. Испугавшись, Иван Сергеевич юркнул под стол. Алеша Попович, матерясь по – древнеславянски, выволок его оттуда. Главбух что было сил рванулся и вылетел в окно, оставив в руках у Алеши одежду. Так он по крайней мере объяснял шефу – почему он голый. В комнте, куда Мир Ефремович затащил своего главбуха, на полу валялась картина «Три богатыря» с разбитым стеклом, под стлом одежда Ивана Сергеевича, а на столе стояла бутылка с недопитым денатуратом.
Я вас спрашиваю, как коммунист коммуниста, - обратился к директору главбух, - почему Илья и Добрыня вне нашей партии, почему Алеша не в комсомоле? Почему?
- Какой Алеша? – удивился Мир Ефремович.
- Какой – какой, - раздраженно ответил главбух, - Попович.
В больнице, куда Мир Ефремович срочно доставил Теслю, установили диагноз – острый алкогольный галлюциноз. Директор попросил главврача не рекламировать это событие и главбуха стали лечить инкогнито.