ПАМПЕРСЫ
Мы с Виктором Ивановичем Ермаковым у входа в парк Сурикова беседовали «за жизнь» в день вознесения 13 марта 2010г. Вспомнили Виктора Баркова, он в начале мая отчалил в Ростов, может вернётся? Попутно всю плеяду журналистов первого выпуска универа. Отцы и дети, вечные споры о роли литературы.
На Алтае в 2007 Дмитрии Иванович Шарабарин в этом вопросе сделал акцент на реализм. Ермаков в Красноярске 2010 говорит, что литература это инструмент воспитания, что-то вроде ремня двойного назначения, стило для слона. А я думаю: если литература предмет, то это скорее памперс. Маленький ребёнок туда может написать, станет легче. Но через некоторое время нужно; а) менять памперс, б) покупать, в) учить ребёнка писать. Воспитывает пример; куда крестьяне, туда и обезьяне. Литература просто форма творчества, воспитывают на литературе в том числе, важнее живое слово по ходу дела.
Воспитывать? В бога нужно верить, но не по принуждению. По принуждению лучше не верить, тогда оправдаться проще - если жил зря. Стал буржуем, фашистом не потому, что нравилось мотивированное насилие и эгоизм, а потому что сдуру читал Майн-Кампф.
Мне, например, как фарисею, нравится философия и вот «я вам пишу, чего же боле». Было воскресение, было и вознесение, даже 13 числа, мне это по душе. Памперсы - это эксперименты, главное - не сдаваться в принципе.
ИНДИГО
Поэтическую известность можно получить, написав одно хорошее стихотворение. Особенно если на это стихотворение напишут песню, и она станет популярной хотя бы где-то и когда-то.
«По тонким коврам изумрудной чарусы» - это поэзия одной строки. «Рассыпала клюква кровавые бусы» - это песня. Вместе с припевом «Дико красиво. Дико красиво», - это рэп. Рэп как форма речи – не проза, не поэзия, это поэтический бред, или просто речитатив – изначальный материал стихосложения.
Сергей Аторин возможно один из адептов рэпа, причём хорошего - не бытового, а анархического, философского направления.
Ближе к 2000 г. У нас появился модный термин – дети-индиго. Индиго связан с тёмно-синим цветом ауры и трилистником Адидас. Точного понимания свойств новых людей нет. Они приходят «кидать коробок», загадать загадки, а не разгадывать их. Сейчас в Красноярске живёт яркий представитель индиго - Авак Авакян. Пока он был просто вундеркинд (мальчик который правильно отвечает на вопросы) его знали, как музыканта Авака Авакяна. Теперь он загадал загадки и о нём забыли. Все! Надолго!
Индиго появляются тогда, когда стираются различия в добре и зле. Дети не фильтруют, принимают всё, но оставляют «я», каждый доморощенный хакер - индиго. Если взять синий - символ отчуждения, добавить жёлтый - напряжение, светит вечно зелёный, а если не «катит», то просто не везёт, либо сил нет, тупик. Заметь, как посинела униформа последнее время, дорожники вообще кузнечики - это оно. Пробка-тупик - зелёный светофор и кузнечик с палочкой – «всё будет хорошо».
Синие потонут в своей синеве, и мы не бросим им спасательный круг. Рок условно против наркотиков, также как пчёлы против мёда, жалят - когда его берут другие. Игла символ цивилизации. Не разбирает больных и здоровых, правых и виноватых. Она следствие заблуждения - что человек состоит из воды, меняя состав которой, можно изменить человека.
Индиго приняли иглу, они продолжение иглы, продолжение цивилизации. Мы их бросим, в упор не заметим. А они? Они пришли загадать загадки.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДИН-ЛИНОВ (жур-байка)
История умалчивает, откуда вышли и куда ушли легендарные дин-лины, но есть одно сибирское хоку, которое приоткрывает завесу над этой тайной.
Собрались простолюдины, - кому водить?
С громкой речью шагает вперёд шишел-мышел-сан.
По библейскому преданию предками еврейского народа правили судьи, затем цари. Теперь снова возвращаемся к правлению судей. Для большинства населения или для значительной его части вопрос справедливости правления судей остаётся открытым. Поэтому всегда есть необходимость в органах самоуправления. Они стихийно возникают и дают: то управдома, то Пугачёва, то Писарева, то Чапаева. Если быть ближе ко времени и месту, то в качестве примера, среди лидеров столбизма можно назвать: Хасана, Цыгана, Бурмату, Капелю. Среди красноярских художников – Тойво Ряннеля, который, кстати, в одном своём стихотворении сам называет себя атаманом.
Очевидно, что в других сообществах были и есть сейчас свои неформальные лидеры. Остановлюсь на более близком для меня круге современных писателей и поэтов. Их негласными, официально не назначенными, лидерами являются: Эльдар Ахадов, Сергей Кузичкин, Михаил Стрельцов, Маргарита Радкевич, Николай Ерёмин, Анатолий Статейнов, Андрей Калякин…
При всей индивидуальности этих фигур, их объединяет близкое мировоззрение и, как следствие, поведение, в разной степени присущее всем адептам самоуправления. Разбор начну эстрадно с шоумена Михаила Стрельцова. Вот часть анекдота про него.
У некой дэвушки появляется ребёнок без брака. Пытаются установить автора проекта, приходит кэгэбист и точно называет правообладателя. Почему вы так считаете? – говорят чекисту. «Так сами посмотрите, ребёнок кругом обосрался, а голову держит гордо». Вот такой здоровый, поневоле, оптимизм присущ нам.
Ни волна не волнует, не печалит печаль,
Ни о чём не жалею, ничего мне не жаль.
С. Пилипенко.
Адепты нашего формата по народному лукавы, в ответ на лукавство общества. Классика жанра – Рита Радкевич. После тусовки «Русло» она возле дома «Жура» заявляет: «Теперь в Красноярске не встретишь настоящего мужчину». Затем, пройдя от стрелки до коммунального моста, по дороге общается со «случайно» встречающимся десятком претендентов на это звание.
Теперь перейду к Андрею Калякину.
Не Блок, не Мандельштам, не Маяковский.
Идёт на красный свет, не видя знаки.
Слепой, как крот, артист, как Паниковский,
Но пишущий ещё поэт Калякин.
С. Попов
Да, не замечаем мы красный свет, имеем свои правила и играем по ним. А что все своды законов, как не временные правила клана судей? Которые сами свои же разработки нарушают, живут по негласным третьим законам и требуют выполнения первых. Не всегда удачно.
Казалось бы, мирный мечтатель Эльдар Ахадов. КРЯК 2007г. Москвичи объявляют круглый стол, подтягивается наша богема. Никакого круглого стола нет. Москвичи делают доклад о своих успехах на двоих, даже третьего не позвали. В конце мероприятия встал Эльдар и в жёсткой форме сказал москвичам в принципе то, что я о них думаю. Видимо, это не последний случай нашей солидарности.
Посредственный поэт и хороший журналист Николай Ерёмин в своём автобиографическом рассказе объясняет, что он стал свободным художником через конфликт с начальством. Это естественно и понятно, несколько скрыто другое – сама природа анархизма.
Самодержавная власть в обществе возникает вместе с крепостным правом. Отмирает вместе с отменой прав одних на права других. Аномалии самодержавия: сталинизм, маоизм, фашизм возникают с восстановлением рабства.
Анархистом становится тот, кто не пытается стать феодалом, сам не являясь рабом. Не ищет человек рабов, не попадает в рабство системы, надеется на себя, всё, он адепт анархии. Лидер анархист не использует принуждение, а более убеждение и взаимную выгоду. Чистый предприниматель без административного ресурса – анархист, и будет отстрелен, как анархист. Анархист может не признавать «святое-святых» – деньги, если они символ насилия, и лишь по этой причине отвергается соискателем свобод.
Правдоискание и анархизм – это не одно и тоже. Правдоискание – это попытка определения справедливого порядка. Если даже кому-то и покажется, что такой порядок найден, время заставит разочароваться в таком утверждении. В анархисреде всё проще, у вас есть свободный выбор что-то украсть, у пострадавших такой же выбор нанести вам ответный урон.
Правдоискание и анархизм (как позиция) проявляются при насилии со стороны клана судей, т.е. неотвратимого зла. Если вас обидит сосед, то вы можете дать ему в глаз или обратиться в милицию. Если вас обидят судьи, можно стать поэтом или просто напиться.
Путь правдоискателя-материалиста обречён, на земле правды нет. Другое дело анархист, он может продержаться во всех формациях. Потому что не осуждает любые действия конкретной личности, он против системы насилия. У анархиста больше шансов мирно договориться с любым человеком, пусть на мгновенье оторвав его от системы. Над правдоискателем правда всегда, как дамоклов меч, а найденная истина эфемерна.
Дин-лины, как явление природное, возникают и возвращаются тогда, когда проявляется брешь в системе жёсткого мирового устройства. Над дин-линами не довлеют внутренние страсти, они для себя никого завоёвывать не хотят, природно-воинственны, но бессильны против тотально организованной системы.
Дин-лины – явление международное, нет у них ярко выраженных черт, предписываемых им традицией. Они, как мечта о свободе, эпичны и существуют в легендах разных народов в виде ариев, скифов, славян, дин-линов… Не было славян, – так названы народы, изначально жившие на известной историкам территории и славившие своих богов. Нет ариев, нет уже предков армян, викингов, но дин-лины, как внутренние стремления народов к свободе, существуют. И мы, бумажные черви -анархисты, линиями на бумаге пытаемся обозначить их образ. Предприятие не безнадёжное, потому что на развалинах империй любимый народный герой – анархист Иван-дурак.
Шершавый осколок разбитой России –
Казахские скулы, глаза голубые.
О чём в своих песнях камлали акыны –
Дин-лины вернулись, вернулись дин-лины!
Бескрайние степи, высокое небо,
Сто первое имя Бориса и Глеба…
Сто первый виток векового итога,
Повержено время, и снова – дорога!..
ПАМЯТНИК НИКОЛАЮ ГОРБУНОВУ
(Стерео-сюр)
У меня плохое зрение, хорошая интуиция и нездоровый консерватизм, люблю надёжные старые вещи, новое меня тревожит. Николай Горбунов человек несуеверный, он наступает спокойно на крышку подземного люка, думаю, что его и чёрная кошка не смутит. По убеждениям Николай – впёртый социальный романтик, я симпатизирую всем романтикам, поэтому, получив от него СМС типа «бороться и искать…», предложил ему встретиться возле гостиницы «Север», где в тот день обретался Владимир Известных. Сбрось, говорю, Коля, СМС, когда будешь в центре, и я подойду.
Выдвигаюсь в центр по общенародным вопросам, я до сих пор не погасил известную лампочку ильича-алладина. Отдал книги вахтёрше на вахте физмата, это для В. Копенко, ломился в корпус начфака возле ЦУМА к Т. Щевченко, бесполезно, поздно, не открыли, не доверяют моей грамотности, правильно не доверяют. Иду обратно, возле «Севера» поступило сообщение: «Я в парке Горького, Николай. Конец».
Николай чем-то похож на Владимира Ульянова. На прошлой встрече мы обсуждали с Николаем фигуру вождя мирового пролетариата, сошлись во мнении, что если бы он жил дольше, то НЭП в России не закончился, а только формы бы менялись.
Я всегда не любил наш парк Горького, когда он стал платным, то совсем не хожу, жалко денег на инвалида культуры. Послал на последний рубль Николаю СМС: «Выходи из парка к пьедесталу вождя», и сам пришёл, сел под пьедесталом. Справа молодые ребята сдают в аренду мотоциклетки, мёрзнут в куртках, а я, как обычно, почти раздетый. Дождик, ветер, прохладно. За общее дело можно потерпеть. Жду.
Через пятнадцать минут поступило сообщение: «Держись, товарищ, иду. Конец». Ждал ещё двадцать минут. Появился Николай не прямо от перехода к парку, а слева, со стороны Краевой библиотеки. Говорит, что не пошёл прямо к памятнику, а заложил обходной манёвр через подземный переход возле монстра «важнейшего из искусств». Николай в прежнем ключе толкает утопический социализм. Я рад любому живому человеку, попросил его дать рецензию автору серии «народный поэт».
Утром Николя звонит, не нравится ему народный поэт. Хотя голова и болит, но критика я понимаю, он утопист, а не батька Махно, «страшно далеки они от народа…», не понимаю другого – зачем он шёл на встречу к пьедесталу через подземный переход? Может быть, это ритуал такой, типа «фискалы на хвосте» или «у, а, распутин»? Кто мне это объяснит? Может быть, тот в фуражке, тот, кто стоял сзади и выше, когда я сидел? Ответ найден вечером. Мне нужно было хаотично бегать от научной библиотеки к фигуре вождя, греться, и Николай-Владимир попался бы навстречу раньше.
Здесь можно поставить точку, да не тут-то было. Любой перебежчик, то, что называется, путает карты. Вспомним знаменитый бесконечный напев: «у попа была собака, он её любил…». Ещё один Владимир – Сумятин, действительно похожий на попа. Как известно, поп отпускает прихожанам грехи, т.е. одни попы отмерили или отмеряют грехи приходу, другие отпускают грехи за известное усердие. Процесс бесконечный, но в целом для общества полезный.
Бывший преподаватель В. Сумятин помогает за плату решать студентам контрольные, которые действующие преподаватели за зарплату выдают. Я вознамерился содействовать Сумятину в трудный период перехода офиса конторы из одного здания в другой. Подталкиваю его, как Ницше, а этот перебежчик не хочет больше продавать свои индульгенции. Закончив с отличием космическую семинарию, напитавшись духом материализма, он не верит больше в товар–деньги–товар и решает перейти в…? Не угадаете, – в казаки. Буквально, в казаки-разбойники, т.е. стать у казаков идеологом-казначеем, Геббельсом и Борманом в одном флаконе. В принципе, так им и надо, казаки – структура силовая, что-то вроде народной дружины при МВД. Так пусть разваливает структуру изнутри. Но в этом театре теней есть карающая рука Фемиды – Каплан, и вот здесь можно поставить точку.
ЖУРНАЛИСТКИЙ ГЕНИЙ
Золотой век Бушкова и Распутина заканчивается, друзья мои! Нас с вами ждут увлекательные приключения бюджетника на ковре у начальника, соблазнительные мемуары: отрочество, юность и бурная любовь обывателя, эпический триллер о героическом задержании девятью экипажами ГАИ с Сигалом во главе одного чёрного угонщика на белом БМВ.
Не всё золото - что блестит, и не всё КРАЗ - что воняет. Были оказывается и в уходящей чернухе свои позитивы (по сравнению с приключениями обывателя).
И А. С. П. , и М. Ю. Л. были в своё время талантливыми журналистами, прежде всего. Поэтому, а не только в силу их писательского таланта…
Приключения царского офицера: на войне, по ходу, до и после карточной игры, на отдыхе в деревне у дяди, на постое в губернском городе Тамбаб (Тамбов, извините), всё это сюжет журналистики того времени, времени царского офицера.
Дальше были приключения красногвардейца на войне…, хорор о зверском убийстве красного юнкера в деревне у дяди, ну и «в номера» Кисы Воробьнинова. А перед этим были мёртвые сны мёртвых помещиков и гайморит столичного майора (скучновато, доложу вамъ).
Люди…, это журналистика чистой воды, хорошая журналистика! Очнитесь от зомбирования словом классика. Дерзайте, либо как Сергей П. купите гамыру и идите в народ. Либо как Николай Е. стригите купоны с бюджетника и пишите о приключениях обывателя в Абалванске (извините в Абакане). Второе разумнее, доложу вамъ, потому что ваш собутыльник - человек архи интересный, но не даст гроша на свои мемуары. Скучный бюджетник - вот герой нашего времени, непобедимый на кухне Сигал - только антураж, и он первый это понял. А ты записался в журналисты?
УСТАМИ МЛАДЕНЦА (сюр-сон)
2011 год - год кутюрье Зайцева. Мастер класс запланирован на конец марта по восточному стилю. Для индивидуального занятия вам потребуется картон, лоскут чёрного бархата или замши, полоска медной фольги. Зовите друзей, знакомых, шоу состоится в 1979 году, в аудитории 214 политехнического института. Где-то там, можно позже или раньше, - вспомните свои студенческие годы. Я вспомнил.
Аудитория. Сзади меня сидят братья Панины, так же и как я, они электрики, у них на столе лежат реле и контакторы, на моём столе - реле помельче.
Начинается. В приглушённом свете аудитории Кутюрье достаёт кусок чёрного бархата и говорит: «Приклейте чёрный бархат к картону, получите обложку своей первой книги». Приклеили? – Теперь возьмите полоску картона или полоску фольги и пришпильте в середине обложки в месте сгиба. Пришпилили?
Я, правда, не пришпилил. С «камчатки» наблюдал расцвет на западе, пока Японию не накрыла волна. Накрыла. Некоторые склеили и пришпилили за 45 сек, кто-то за минуту и т.д. А я думал; да лень мне клеить, пусть типография стандартно проклеит мне памятник в своё время.
«А теперь участники шоу» - объявил глухо Зайцев, по очереди будут выходить на подиум и читать свои… , эпитафии (я думаю). И поэтому быстро сматываюсь.
Большая комната, маленькая сцена. Симпатичная женщина приглашает на сольное выступление своей дочери. Маленькая девочка должна играть на большой духовой трубе. Зрителей - 3-4 дамы с детьми. Выходит полненькая девочка с бантом и начинает своё чудесное выступление. Она смешно надувает щёки, проговаривая слова песенки или детского спектакля. Танцует, иногда даже специально падает на пол, так как падают маленькие дети - абсолютно без всякого для себя вреда. Да не нужна ей труба, не нужны сотни зрителей. Устами младенца и так глаголет истина.
МИЛОСТЬ КУВЕРЫ
Я остановился в городе с правильным названием Красный яр, точнее, это местные жители меня тут установили в виде памятника командору Рязанову. Правда Рязанов по их лит. версии Ромео, а я скорее командор чем Дон Жуан. Это латунный памятник Андрею Поздееву горожане шлифуют руками на счастье, зонтик вообще отобрали и сдали в цветмет. Застывшему Сурикову в парке Сурикова голуби какают прямо на голову, а голубей сотни, их пасут дети и пенсионеры. Вы видели голубя который мне сел на голову? Или Феликсу в сквере Феликса кто ни будь, что ни будь шлифанул? Дзержинский наш последний герой. Больше таких смелых нет. Но речь не об этом.
В вашем не бедном городе много работы для Куверы: то бриллианты рассыплют в лифте, то разобьют антикварное (стеклянное) стекло в общаге. Нашёлся такой герой-монолит недавно. Не пустили его пьяного через вахту, так он начал будить свою подругу камнями в окошко и разбил стекло. Вызвали службу куверопорядка. Забрали артиста. Допросили на предмет знания указов Куверы. Он отвечал, что вахта его в земные покои не пускала, а любимая, как вахта. Врёт однако. Прототип земными благами т. е. кольцами, детьми и жилплощадью свою очередную жену не обременял. Теперь дело к весне, пусть живёт без крыши над головой, а в будущем поставим его в каком ни будь скверике, пусть поостынет на воздухе лет двести в каменном виде. Такова милость Куверы.
ЗВЁЗДНАЯ ПАРА
Вначале замечу, что очерк мой написан не для широкого круга читателей, а лишь для тех кто наряду с изобразительным искусством изучает религию и философию, либо сам занимается бытописанием человека. Сведения для очерка взяты из полного собрания сочинений Сергея Есенина 1979 г. Причиной написания очерка стал пробудившийся интерес к теории языка в литературной среде Красноярска.
Из нескольких автобиографий размещённых в томе 4 п.с.с. Сергея Есенина можно узнать интересные подробности биографии автора. Бабушка Сергея водила его с собой в монастырь пешком за сорок вёрст, когда будущему поэту было четыре года. Далее в том же духе обучение верховой езде и плаванию. Молодой Есенин был природным атлетом, он кроме артистичной художественной натуры имел и тело гимнаста. Это подтверждает ещё одно сообщение Есенина в рассказе о его поездке в Америку. Сразу после прибытия Есенина с Дункан в США, встречавшие звёздную пару, репортёры написали: Поэт Есенин имеет такое сложение, что мог бы стать чемпионом Америки по лёгкой атлетике.
Вторая жена Сергея Есенина Айседора Дункан была безусловно яркой личностью. Из её дневников пытливый исследователь почерпнёт много интересного, но я обращаю внимание читателя на следующее.
Есенин не был литератором в узком смысле этого слова. По своему амплуа он был скорее сценическим художником литературы. Художником не статичной картины, а движения, - балетмейстером, если хотите. В 23 году он назвал себя хозяином русской поэзии, я бы назвал его балетмейстером литературы.
В свете вышесказанного существует, написанный поэтом сценарий движения слова и образа, который называется Ключи Марии. В нём Есенин утверждает приоритет слова и образа над буквой. Объяснение своей позиции поэт начинает с орнамента. Он говорит, что первый русский переписчик, рисуя книги по византийскому образцу, особое внимание уделяет: орнаменту, украшению букв, зарисовке иллюстраций. Таким образом, книга оживлялась и наполнялась новым смыслом. Причиной такого творческого процесса Есенин считает языческую философию русских славян, выраженную в символах, обрядах, предметах и орнаментах.
Поэт говорит о мироощущении славянина и человека изначального. Наш прародитель, потеряв прямую – визуальную и словесную связь с богом, всё таки продолжает ощущать действие духа и действие это обозначает языческими символами. Как то: конёк на крыше – символ избы-повозки от земного к небесному, петух на ставнях символ временной привязки жизни к солнцу, орнамент – образное отражение ветвей, трав, цветов, как постоянное напоминание о изначальном древе жизни. Вот что Есенин говорит о письменности.
- Западные славяне передали нам знаки для выражения звука, но заслуга их в этом небольшая. Через определённое время русские бы сами создали то, что они заимствовали у западных славян. Ибо они уже нашли главные ключи к человеческому разуму – знаки выражения действия духа, в том числе те самые знаки из которых простолюдин составил свою избяную литургию. Изба – это символ понятий и отношений к миру. Красный угол уподоблен заре, потолок небесному своду. Матица млечному пути.
Был старинный обряд – если хоронят деревенского колдуна, то рубят матицу в его доме, направляя душу от пристанища условного и временного к вечному.
Далее поэт утверждает что наши предки попробовав тысячи вариантов, нашли наиболее точные символы для выражения воздушного земными предметами. Например в отношении непогоды в северных губерниях говорили:
Волцы задрали солнечко.
Такая манипуляция образами необходима не только разуму человека, но и его душе. И разум и душа даже самих себя должны представить через образ, иначе они не осознают своё положение.
У Есенина язык символов на первом месте, вера в этот язык велика. Новаторство поэта в том что он определил символы не только предмета но и действия.
Теперь о письменности. Буквы являются механическими символами звуков. Разные эмоции могут быть выражены одинаковыми буквами, но не могут – одинаковыми звуками. Мало пользы рассуждать о внешнем виде буквы, в современном языке форма буквы не принципиальна, и язык в целом принял механические черты. На земном языке письменности – говорит Есенин – похожи и индус и якут, на воздушном языке эмоции и звука они весьма различны. Индус и якут мало различимы на английском, скажем, языке на бумаге. В свободном же общении они к нему просто не прибегнут.
Углублённое изучение формы букв и иероглифов - это дело профессионалов, и их скрупулёзная частность не поможет увидеть общего. А именно того, что алфавитом в языке, прямой перспективой в графике, точным клавиром в музыке человек запёр себя в материальную крепость. Удобную для обороны на земле, бесполезную в небе.
Построение этой крепости, подобно строительству вавилонской башни. Быка эгоизма с помощью этой башни не упасти, дело в целом провальное. Кроме того – говорит Есенин такой материальный проект привёл к тому, что всё небо изрисовано земными символами, и места, видимого с земли, чистого места, на небе не осталось.
Особенно верно это утверждение в отношении творческой свободы по пути движения к высокому искусству. Поэт считает естественное творческое начало важнейшим ключом для эволюции человека. В качестве примера он говорит о пастухе, который срезал тростинку и изготовил из неё дудочку, и далее свободно. как соловей творит слова и мелодию. Пение соловья через примеры из древних сказаний Есенин проецирует и на разум человека, мысль подобно соловью скачет по веткам дерева жизни, образуя мелодию слова. Я бы уточнил: не мысль, а душа играет на теле человека, которое не что иное как часть вселенского дерева жизни. Есенин называет миф наслоением образов, подобно тому как изба это наслоение брёвен. Поэт считает что непосредственным создателем этих мифов является древний пастух. Пастух, имея время для размышления, становится учителем и философом. Многие сказания библии именно с пастуха и начинаются, ну хотя бы сказания о Давиде.
Я не думаю, что религия или подобные ей мифы – плод воображения человека, но согласен с утверждением, что изначально пастух был лучшим проводником духовных посланий бога. И сам Есенин говорит, что не родится в яслех младенец, с лучами в глазах и ореолом над головой, от земных причин, а лишь от неба снисходит к нам. Другое дело что символы природных и духовных сил – языческие боги были подобраны изначально людьми. Многие видели эти олицетворённые символы и общались с ними. Теперь в основном общаются с инопланетянами. Разница между тогда и сейчас огромная. В древности человек через домовую литургию постоянно сообщался с силами небесными. В современном мире человеку достаточно обратиться к электрику в широком смысле и этим обусловить свою жизнь. Разницы между гномом, лешим и инопланетянином по воздействию на человека нет. Но живя в избе человек молится хотя бы солнцу(небесному) а в квартире лишь своим изделиям. Наблюдая такую форму бездуховности в Америке, Есенин говорит что променял бы небоскрёб на избу.
В тоже время поэт по человечески заблуждается, считая что новое молодое пробьёт дорогу к здоровым ориентирам не утратив обряда и храма избы. В быту они по большей части уже утрачены, и это только цветочки, будущее беспамятно- печально.
Есенин пишет в своей биографии что много где учился. ничего серьёзного не окончил, но прилично знает старославянский. Это знаменательно. Язык наших праотцев компенсирует недостатки языка, лишь на алфавите и предмете основанного. Технически это достигается многообразием форм изменения слов особенно в плане звучания их в речи. Поэтому старославянский сопоставим с санскритом. Обсуждение и изучение языков дело уже продуктивное хотя бы по примеру с Есениным. Литераторы часто практикуют на двух, трёх языках одновременно.
Возможность общения с Богом и ангелами оставляют нам старославянский и греческие языки. Проявлении сил божественных связано именно с этой практикой.
Такие явления, наряду с явлением инопланетян сохраняться и в дальнейшем. Сам Бог может разговаривать с человеком на любом языке. Тяга к образу, символу, правде свойственные поэту это его звёздный шанс.
Язык танца Айседоры Дункан говорил с нами также откровенно, как язык поэта Сергея Есенина. Отсюда и путь развития современного человека. Искусство, языки, поэзия, творческое начало; остальное подскажет дудочка души. Ориентиром пусть будут нам Сергей Есенин и Айседора Дункан.
ЛЕСНАЯ НЕЖИТЬ
В. Г. Короленко (проза),
Игорь Деревянченко (стихи).
***
Вечереет. В сырые туманы всклокочен,
Поднимается пар с потускневших озёр.
У туманной воды в синих сумерках ночи
Зацветает волшебный костёр…
В ярких всплесках огня, рассыпаясь на части,
Проступают сюжеты несбыточных снов.
И опять я в плену у неведомой страсти,
Потрясающей душу до самых основ.
Ты сегодня без стука вошла в моё сердце, -
О, испуг, ненароком столкнувшихся рук!
И сверчок начинает щемящее скерцо,
В темноте разливая стрекочущий звук.
Я к тебе осторожно поближе придвинусь, -
Ты послушай, расскажет унылая трель,
Вопреки ностальгии, тревоге и сплину,
Всё, что нам напоёт неземная свирель.
Пусть над венчиком дров, шевеля лепестками,
Раздуваясь, бутон расцветёт на ветру:
Загудит, затрепещет трёхцветное пламя,
Сотни ярких иллюзий поднимутся вдруг.
И в вакхическом хаосе цвета и танца,
Изгибаясь, сплетаясь, как стебли растений,
Расклубив исполинские протуберанцы,
Исступлённо запляшут волшебные тени.
… Кругом стоят леса, которые кричат на разные голоса в непогоду, мрачная река роет новые русла, и всякая лесная нежить живёт в трущобах. Летом над заводями русалки расчёсывают косы, таинственная лихоманка ходит по свету, огненный змий летает по ночам к мужикам и бабам…
Я искренне и от души смеялся над этими рассказами, скоро, однако, наступило время, когда мне пришлось вступить в прямую борьбу с этой лесной нежитью и лесная нежить меня победила.
Между прочим рассказывая о лешаках и прочей нежити, мне как-то передали, что на заводях летом водятся ещё русалки, которые расчёсывают над водой косы, и что их видел, когда был мальчиком, Яков Молоснёнок. Яков был рослый молодец с широкими плечами, с несколько впалой грудью и с нездоровым цветом лица. Глаза у него были особенные, взгляд их несколько тусклый в об ычное время, производил впечатление какой-то настороженности и углубления. Потом, стараясь объяснить себе впечатление этих глаз, я сказал себе, что взгляд их был такой, что будто бы на вас смотрели два человека. И всё время из-за его обычного взгляда проблёскивал другой, настороженный, притаившийся и тоскующий.
… Казалось я остался наедине с больным. Он посмотрел своим странным взглядом и сказал:
- Побаять я с тобой хочу.
Он потупился, посидел некоторое время молча и потом спросил глухо:
- Помогёт ли, слышь, зелье-то твоё.
- Поможет, поможет, Яков. Да и болезнь-то твоя совсем пустая.
- Пустая говоришь, нет не пустая, это ведь лихоманка.
Я знал что лихоманкой зовут в народе лихорадку.
- И на лихоманку есть зелье, погоди, вот выпишу из города хину, тогда примемся и за лихоманку…
Он оглянулся кругом и, увидев, что в нашем углу никого нет, сказал:
- Ходит она ко мне…
- Кто ходит? – спросил я с удивлением.
- Да лихоманка же…
- Как ходит? Что ты говоришь!
- Так и ходит. Давно повадилась проклятая.
И понурив голову, он прибавил едва слышно:
- Сплю я с нею бывает. Боюсь я…
Зубы его застучали, и справившись с ознобом, он рассказал мне «как на духу» следующую странную историю.
Ему и прежде являлась она под видом женщины.
- Да и баская (красивая) же, подлая, всё заманивала.
А когда он затеял свадьбу, - она пришла к нему и запретила жить с женой. Три месяца после свадьбы он не жил с женой.
Я постарался, как мог, рассеять этот кошмар: никакой женщины-лихоманки нет. Он видит её только во сне. А простая болезнь лихорадка легко вылечивается лекарствами. Я уложил его, предсказав скорое действие касторки и отошёл в другой конец избы к старухе. Она слышала наш разговор, и когда я подсел к ней, сказала:
- Ты вот баешь, Володимер, будто нет её. Напрасно. Да ведь не один Яков, мы все её слышим.
- Как это вы слышите её? – спросил я с некоторой досадой.
- А так и слышим: взлает кыцян (пёс) раз и другой. Сам лает и сам боится: взлает, завизжит и в подклеть забьётся. Потом отворяет она калитку, идёт во двор…скрипит под ею лестница. Потом, слышь, скрыпнет дверью, входит в избу. Потом на полати полезет, подвалится к Якову…
- Да что вы мне рассказываете! – крикнул я недовольно.
- Истинная правда – вот те крест. Потом слышим начинает, он её целовать… И дверь пробовали запирать. Ей ничего, и запор не берёт. И слышь – не видно никого, а только слышно. Кого хошь спроси.
В это время Ефим слез с печи и подошёл к нам. Тёмно-синии глаза его глядели с наивной трогательной печалью.
- Верно. - подтвердил он. - И я чую… Да не то что я, - все чуют, вся семья.
***
На холодном песке расцвели золотые костры.
Зыбкой тканью тумана задёрнув хрустальные воды.
Светлокудрые нимфы, чьи ласки нежны и остры,
Выбегают на берег, водить у костров хороводы.
Взвизги… крики восторга… Трещит, разгораясь, зола…
Разрумянились в свете костров, распалились от пляски,
Разметая одежды и тени, нагие тела,
Всё нежней прижимаясь друг к другу в изысканной ласке.
О бескрылый мой стих! Ты беспомощен – как передать
Этот шарм, этот пряный дурман, эти запахи кожи?
Я в немом исступлении, мне хочется громко рыдать,
Обнимая в экстазе две пары божественных ножек.
Распалиться, размякнуть, расплавиться как канифоль
На листе раскалённом, развеяться облаком пара…
Нимфоманки, русалки, прекрасные сёстры Сапфо,
Обернитесь скорей, обратите ко мне ваши чары!..
Мир иллюзий, туманная грёза, несбыточный сон…
Только что может быть иллюзорней обыденной жизни!
Терпеливый читатель, прости эротический стон
Одинокому телу в степях равнодушной отчизны.
Я сквозь грани магической призмы любуюсь в тоске
Их причудливым миром, что манит меня и морочит,
Где с пылающей ветвью, как с факелом, в тонкой руке
Я неистовой пляской встречаю прибытие ночи.
Игорь Деревянченко