* * *
Предупреждение.
В тексте есть описания нетрадиционных отношений.
Читать только после исполнения ВОСЕМНАДЦАТИ ЛЕТ.
* * *
Женечка, как был голым, так и пошёл к двери. Громко спросил: «Кто?» Услышав ответ, приоткрыл и быстро впустил кого-то в квартиру. Паника вновь забила тело крупной дрожью. Уйдя вглубь кухни, чутко прислушивался к разговорам и ждал развития дальнейших событий.
В коридоре о чём-то говорили. Но из-за своего состояния ничего не слышал, кроме бу-бу-бу, бу-бу-бу. Через некоторое время, ко мне вошёл довольный такой хозяин. Увидев моё «взлохмаченное состояние» ободряюще улыбнулся и, посмеиваясь, сказал: «Давай готовить обед».
Через некоторое время на столе стояли тарелки, был нарезан салат, колбаса, хлеб, на плите скворчала яичница. Из холодильника появилась запотевшая бутылка водки.
Через полчаса в «барском халате с диковинными цветами» вошёл молодой парень. Я его узнал. Это был командир взвода из третьего батальона. Он занимался тяжелой атлетикой. Этого крепыша много раз видел в спортивном зале на тренировках, где сам играл в сборной команде по волейболу. Офицера звали - Вадим. Качок был старше Женечки на год, а меня выходит на пять.
Застолье получилось на славу. После спиртного уже никого не смущало то, что один сидит в трусах, другой в халате, а кое-кто вообще голый.
Да и волна страсти, так охватившая меня в ванной, уже улеглась. В моём понимании уже НИЧЕГО и быть не могло, коли гость пришёл. Но, как выяснилось позже, в этом крупно ошибался…
После того, как попили кофе, Жека, протянув руку под халат Вадиму, явно кое-что потискал, и спросил: «Ну что, пошли?». Встали. И друг за другом исчезли за дверью. Женя, замыкая, сверкал крепко сбитой голенькой попкой. В недоумении размышлял, куда это они могли пойти?
Но внутри, что-то уже включилось на уровне подсознания и, как-то подготовило меня, к тому, что произошло через несколько минут.
В создавшейся вынужденной паузе перемыл посуду и расставил на подоконнике. В кухни вообще ничего кроме стола с тремя табуретками, холодильника и плиты не было.
Вскоре услышал голос своего командира взвода: «Иди сюда». Переборов смущение, вошёл в комнату.
Как уже говорил, в ней не было никакой мебели кроме широченной кровати с единственной зеркальной спинкой. Позже это лежбище, окрестил «сексодромом». Сейчас на нём возлегал Вадим, заложив руки за голову. И, как экспонат музея, демонстрировал своё спортивное нагое тело. Он, в свою очередь, с интересом разглядывал меня, как бы приценивался «к прелестям товара».
Его мясистый и длинный хрен, с обнаженной маковкой торчал, яко лом. Да, такие инструменты наверняка использовали в средние века для «сладких пыток в гаремах шейхов». Женечка сидел рядом, поглаживая его грудь.
Я остановился у кровати. «Как тебе Вадим», - спросил командир. «Классный мужик!», - смущённо ответил. «Садись!», - произнес мой лейтенант. Ослушаться не мог. Во-первых, во мне всё трепетало и чего-то хотелось, во-вторых, Женечка был офицер.
Взяв мою руку, он обхватил торчком стоящий кол Вадика. Ух, какой великолепный образец!
Надо же, как иногда даровита природа в своём творчестве. Начал двигать ей вниз-вверх, вниз-вверх. Действо захватывало, наполняя сознание воспоминаниями детства.
Тогда, не зная, что это плохо, так же игрался с «красными цветками» своих усатых нянь.
«Хочешь взять в рот», - спросил Женя. Может быть, будь только вдвоём, и согласился бы. Уже тогда понимал, что в сексе ничего постыдного нет. Если сие в удовольствие обоим. Но, при свидетелях? Нет! К такому ещё не был готов. Не услышав ответа, опустил руку и, как бы на время, вообще забыл о моём существовании.
Наклонил голову и с нескрываемым желанием стал облизывать залупу, как батончик мороженного. Затем заглатывать её, всё глубже и глубже. Это было лучше, чем в порнухе! Ведь не на экране, а прямо передо мной – реальные действа. Да, такого вживую никогда не видел. Я пожирал выпученными глазами картину стыковки. Оба любовника сопели от удовольствия и постанывали.
Херище Вадима, то исчезало во рту, то появлялось. Куда же он там входит? Он что, складной? Темп сосания нарастал. Жека неистово насаживался и урчал довольно, как лев, заглатывающий пойманную добычу.
Прервался. Привстал. Раздвинул ягодицы. Примостился и стал насаживаться. Я заворожённо взирал на ЭТО.
В ужасе ждал, вот-вот сейчас хлынет кровь. Что тогда делать? Такой монстр просто не может влезть в маленькую точечку дырки ладно скроенной попочки. Но кроме довольного оскала, тонких всхлипываний удовольствия и движения тела – поплавка, ничего не происходило.
Страхи рассеялись, как туман. Всё как в частушке:
Она не треснула,
Она не лопнула!
Только вширь раздалась,
Уж не тесная!
И попа, ох, ля-ля,
Уж, попа, ох, ля-ля,
Ведь, попа, ох, ля-ля,
Об «телеграфный столб»!
Мощный «поршень двигателя» полностью прятался в недрах «пятой точки». Оторопь немного проходила. Уже мог зафиксировать, в каком напряжённом состоянии находится мой стручок. Да так, что ему явно было тесно в солдатских труселях. Они давно уже напоминали цыганский шатёр. Женечка, довольно урча, и сияя, как тульский самовар на выставке, «скакал на жеребце».
Его затуманенный взор блуждал по окружающим предметам, пока не зафиксировал стояк. Видимо, что-то где-то замкнуло у него в башке, поскольку руки мгновенно отреагировали. По-хозяйски, меня подняв, поставил перед собой. Быстро стянул последнюю одежонку и с размаху «засосал по самые помидоры».
Как передать словами свои ощущения в этот момент? Любые из них, лишь бледное подобие, того, что было в действительности.
Х**, впервые, окунулся в мягкую теплоту влажности рта. Язычок бабочкой порхал и касался самых чувствительных мест маковки. И весь мир, в этот момент, воспринимал хером. И «парил яко ангел», и «в ушах звучали высокие звуки органа». Боже, какой кайф! Ничего подобного не испытывал ни разу в жизни! Как же хорошо! От перевозбуждения, совершенно не контролируя себя, вбросил в рот командиру всё, что накопил. Сперма била из меня гейзером. Женечка не выпускал «пестик» изо рта до тех пор, пока в яйцах ни осталось, ни капли. Сам же «шалун», как бы от смущения, что так быстро отстрелялся, стыдливо спрятался в волосах.
Откатившись в сторону и, лёжа на боку, смотрел на продолжение завораживающего зрелища. Увиденное так потрясло меня, что навсегда запечатлелось в мозгу.
Если до этого Вадик, возлегая на спине, позволял неистово гарцевать Женьке, который при этом ещё и отсасывал у меня. То теперь сам стал двигаться. И так, что глаза, от удивления, аж на лоб полезли.
Он менял позы: то сзади; то на боку; то на спине. При этом резкими посылами загонял глубоко и махом «по самое не балуй». Неистовство плоти началось чуть позже, да так, что с обоих ручьями начал струиться пот. Вот встал на ноги, подхватил под попку и стал, качая на руках насаживать до громкого шлепка яиц. Через мгновение прижал к стене, как распял. И вперёд, с тем же напором. Особо шокировала поза, когда сложив Женечку пополам, он «крупным шмелем порхал на нём»: то сверху долбя, то спереди, то упираясь ногами в спинку кровати. Этот бешеный ритм продолжался вечность. Женечка уже в голос орал, поскуливая: «Трахай! Трахай, меня, суку! А! А!»
Внезапно тело Вадима напряглось и задрожало. Он с размаху «вогнал своё копьё» и разразился «рыком раненного гризли». Выгнувшись, сделал пару контрольных качков и рухнул на распластанное под ним тело. Но, так и не вытащил своего труженика. Просто лежал, иногда двигая тазом и вновь загоняя булаву в недра неведомой мне глубины.
Медленно вынул. Сполз вниз. Широко раздвинул ноги Жеки, так и находившегося в полной прострации.
Сразу и целиком, заглотил истекающий херок в рот. От увиденного, моя морковка давно топорщилась колом и дёргалась от каждого стона, лежащих передо мной парней. Командир наконец-то стал издавать звуки, а сфокусированный взгляд заметил готовый к употреблению член. Схватился, как «утопленник за соломинку» и потянул к себе.
Я почти бежал на четвереньках по кровати за рукой, иначе наверняка моя гордость была бы вырвана с корнем. Командир даже и, не заметив того, что чуть не покалечил бойца, направил «раздувшийся огурец» целиком в рот. Устроившись поудобнее на груди лейтенанта, стал вгонять своё чудо в глотку Женюсеньки по самые яйца. Нежно, но остервенело, долбил, пылая страстью.
Время остановилось. Мы двигались каждый сам по себе, но вместе составляли хорошо сыгранный ансамбль. Вновь ощутил всю гамму наслаждения от такой ласки. Мне это не просто нравилось, я «писал кипятком»! Готов был отдать ВСЁ, только бы вечно оставаться в таком классном месте. Кончили одновременно. Потом, еще долго переплетаясь телами, втроем ласкали друг друга.
Но всё хорошее почему-то скоро заканчивается. Гораздо быстрее, чем плохое. Пора в роту. Душ. И вот, уже, оставив любовничков вдвоем, неторопливо шагаю в расположение.
На душе пасмурно, вот только ливня не хватает. Накатилась такая волна стыда и самобичевания. Что делать? Мне было охерительно хорошо там, так отчего теперь стыдно здесь? Как на следующий день буду смотреть им в глаза? А если кто-то узнает, что будет? Тяжёлые мысли испепеляли мозг. Промучился весь вечер до отбоя, кляня и бичуя себя.
А ночью снилось, как Женя сосал у меня, под стенания и просьбы сделать это ещё и ещё раз. Проснулся от того, что в трусах «хлюпало». Надо же, вернулись подростковые поллюции. И всё от того, что так сладко было вчера. Просто НЕЗАБЫВАЕМО!
Утро. Постоянно смотрю на дверь. Изматывающе - тревожное ожидание предстоящей встречи. Ждал её и боялся.
Женечка появился как всегда благоухающий, улыбающийся, красивый. Запросто поздоровался. Стою красный «яко сваренный в кипятке рак», низко опустив голову. А он ведёт себя так, как будто НИЧЕГО вчера не было. Постепенно успокаиваюсь.
К субботе, измученный ежедневными непроизвольными семяизвержениями. Да ещё и в сопровождение цветных сновидений с голимой порнографией, где главными героями был я и Жека.
Не выдержал. В свободную минуту подошел. Краснея и бледнея, спросил: «Товарищ лейтенант, а вам…это… ну, … ещё… помочь… дома… не нужно, а?» С тревожным ожидание буравлю его взглядом и страшусь услышать слово «НЕТ». Женечка рассмеялся, хитро так подмигнул и ответил: «Конечно! Мы придумаем, чем нам заняться». Наклонился к уху и добавил: «По-моему чьи-то таланты надо ещё шлифовать и шлифовать. Будем делать из алмаза бриллиант, а?»
В ответ я радостно щерился и моргал ресницами, готовый пойти прямо сейчас куда угодно, только бы вновь испытать тот кайф.
В течение трёх месяцев, почти каждое воскресенье, мы втроем уединялись в Жениной квартире.
За это время я прошел полный курс «техники мужского секса». Через некоторое время с такой же страстью, как и мои два любовника сосал у них ***.
Мне так это понравилось, что заглатывал, лизал, ласкал - с упоением. При этом никто не насиловал друг друга. Каждый из троицы делал то, что приятно ему и его партнёрам, стараясь больше отдать, чем взять.
Именно эта «сладкая парочка» своим примером привела к пониманию одной из основных заповедей: «Никогда не определяй главным - своё желание получить «кайфа выше крыши». Здесь не работает принцип, «кто у кормушки, тот больше схавает». Наоборот, чем больше отдашь себя, тем больше получишь в ответ».
И ещё, понял, что самый классный секс не с тем, кого видишь впервые, а тот, кто стал дорог и близок, кого ценишь и уважаешь, кого просто любишь.
Мы много беседовали в эти часы, как говорится, «в перерывах между сеансами». Что делать, молодые были, и считали, что «чем больше секса, тем лучше». Что называется «про запас».
В Армии много с офицером по душам не поговоришь, там вместо этого приказ и чёткое выполнение его. Тем более я ценил эти разговоры. Они были так доверительны, что политики с их встречами «без галстуков», нам «в подмётки не годились», поскольку троица на кухне толковала абсолютно голая.
Наше общение было не только для меня, но и для всех ОТКРЫТИЕМ внутреннего мира каждого. А лицезрение духовных богатств приводило к пониманию сути. Уважению каждого, как яркой ЛИЧНОСТИ. Цементированию дружбы в монолит, в веское доказательство реальности декларируемого: «Наши люди на каждом километре! Мы, своих, не бросаем!»
Гораздо позже узнал об одном историческом факте. Более двух тысяч лет назад, город Фивы в Греции содержал полк из трёхсот молодых мужчин, который по сути своей состоял из ста пятидесяти пар преданных друг другу любовников. Их называли СВЯЩЕННАЯ КОГОРТА. И каждый из них был воплощением таких ВЕЛИКИХ понятий, как: МУЖЕСТВО, ДОСТОИНСТВО, ЧЕСТЬ и ЛЮБОВЬ, что цементировала их всех в единый МОНОЛИТ, ведь им было кого защищать...
А ещё присяга, как клятва на глазах всего града: «Никогда не сдаваться в плен и не отступать в бою, как бы тяжело не было!».
Только мужчины, преданные друг другу, принимались в эти ряды. Но только в том случае, если это было обоюдное решение. Когорта создавалась в предположении, что солдат будет воевать мужественнее в присутствии своего любовника. И что, никто не проявит трусости, наоборот станут стойко воевать, ведь им было кого защищать. А их духовность придаст им силу, ведь ради Любви и клятве на Верность, они пойдут на Смерть.
И было действительно так. Даже великий полководец Александр Македонский, победив защитников Фив, понёс потери втрое против их числа. Из живых Священной Когорты не осталось никого...
И понял. То, что испытывали тогда в годы Юности в Армии втроём друг к другу, так было похоже на то, что прочитал.
Да!
В то время мы: Женечка, Вадим и я, могли бы претендовать на зачисление в ряды этого Святого войска. Мы начали с секса, и продолжали им. Данный процесс интимного акта, как бы был освещён светом души другого. Мы были открыты в восприятии духовных качеств, друг друга. И наличие в них рыцарского отношения к тем, кто слабее, кто нуждается в защите, в тот момент было главным.
Нас уже всех троих связывал не только секс, ведь мы были так молоды и соития хотели невыносимо. И на его основе пришла ВЛЮБЛЁННОСТЬ, окрашенная чувством ЖЕРТВЕННОСТИ, в тот момент нашей жизни каждый готов был за друзей - любовников «глотку порвать».
Родилось ЕДИНЕНИЕ равных и обожаемых любовников – воинов. Вот только жаль не взяли бы в состав Легендарной Когорты. Ведь нас было трое, а не двое.
В тех беседах на кухне голышом, выковывались принципы взаимоотношений. Именно они стали законами нашей дружбы. И если быть ЧЕСТНЫМ, то пронесли их, как знамя, ни разу не обесчестив, как в месяцы воинской службы, так и в последующие годы Жизни.
Одно из них: « Не врать!»
Без «бабского визга» спокойно, честно и правдиво обсуждали втроём самые щекотливые ситуации. Приходили к паритету, на основе уважения и любви…
Так, к примеру, несмотря на длительные уговоры, я так и не решился «сломать целку». Видимо пока не был к этому морально готов. И никто не давил. Оба уважали моё решение, принимали его, не пытаясь силой изменить его, а ведь могли «в лёгкую меня заломать» и снасиловать.
Правда, всегда на эту тему ерничали. Ну, да я и сам спуску им не давал. Как же нам в тот период было классно!
При каждой встрече программа менялась, исходя из желаний.
Неизменно оставалось только одно. Вначале трахал Женечку я. Мой х*ёк никак не мог равняться по длине, толщине и форме с елдой Вадима.
А уж по моей сперме, как на салазках, въезжал этот жеребец. И не столько удовлетворял свою похоть, сколько священнодействовал.
Столько в этом было умения, страсти, желания!
Видя, КАК опытный самец е**т - учился на его примере. И уж возбуждался так, что трепетала каждая жилка. Минимум как пять раундов за воскресенье. Этого хватало для ожидания следующей встречи.
Но иногда судьба подкидывала подарок, возможность пересечься на неделе. Вау, что только мы не проделывали, подгоняемые временем.
Идиллию нашего счастья разрушила воля командиров. Вадим получил приказ о назначении в другую часть. Навсегда запомнилась последняя встреча. Накануне отъезжающий принёс мне в роту целый пакет орехов со словами: «Ешь! Будем трахаться всю ночь, без перерыва». Я старался выполнить приказ «старшего по званию».
И вот, наступило время «Ч». Троица собралась на кухне. Горели свечи. Играла музыка. Стол ломился от еды и выпивки. И чарующие звуки перебора струн гитары. Умелые пальцы отбывавшего, легко заставляли вибрировать струны. Голос бархатом наполнял тишину, грустью предстоящего расставания. Сожалением, что не в наших силах изменить ситуацию…
Как-то сами по себе на глазах появились предательские слезы…
Не надо! Мужчины не плачут…
Ну, гулять, так гулять!
Как это могут только русские люди – широко и с размахом…
Мы даже танцевали голыми. То под медленную музыку, то под веселый ритм современных хитов. Скакали как шимпанзе с ужимками, мотая яйцами, и херами. Постепенно они вставали и достигали степени полной готовности. Ноги сами несли в комнату к столь знакомому «сексодрому»... и мы возлегали на него, дабы насладиться любовью друг к другу…
Тела то переплетались в клубок, то распадались, пока не составили треугольник. И припав к возбужденной плоти, заглотали оное, как удавы свои жертвы. При этом менялись местами, чтобы каждый мог «опробовать на вкус» каждого, да и реализовать ЖЕЛАНИЕ: обладать такими разными, но такими притягательными игрушками всей дружной троицы.
Сколько НЕЖНОСТИ и ОБОЖАНИЯ было в каждом жесте, в каждом движение и это так грело душу…
Вот, кажется, только не спеша начали, а уже, почти одновременно, и кончили, залив свои глотки «божественным напитком».
Возвращаемся к столу.
И вновь вино, песни, беседы. И опять «жезлы устремляются вверх», так многое хочется сделать приятного, особенно отъезжающему Вадику…
Жалость прорывалась временами, распадалась наша дружная троица...
Неизвестность как рок ждала своего часа…
Ладно, мы с Женечкой остаёмся вдвоём, а Вадик, сможет ли он в новой части найти себе подобных друзей. В силу долгих отношений «подобное развлечение» вошло в привычку, от которой, просто так отказаться, ни возникало желания у отъезжающего парня...
Потому всё наше внимание в эту ночь отдавалась ему, нашему славному Ваденьке, такому же могутному, как Партосу из «трёх мушкетёров»…
Обцеловывая его всего, поднимаем и несём к месту сексуальных ристалищ.
ВСЁ для него!
И ВСЁ по максимуму!
Вау, как урчит от блаженства наш дружок, от таких темпераментных ласк двух жадных ртов…, с каким уханьем молодецким изливается…
Потом уже с ним, ублажённым и удовлетворённым, занялись привычным ритуалом подготовки попки Женечки. Обцеловывали и вылизали «вход во врата страсти», под охи и ахи владельца.
Меня всегда удивляла способность этой части тела командира к восстановлению. Ну ладно мой стручок, но массивная жердина Вадима должна разворотить, раздолбить её, учитывая их «интенсивное занятие такой физкультурой» каждую ночь. Тем не менее, всегда упругая и эластичная, оставаясь якобы нетронутой, не испытавшей прелести вхождения в неё, почти целкой.
Он обладал редким умением управлять внутренними мышцами, да так, что трах с ним превращался в сказочную феерию. Только представь, что ты не вваливаешься в дырищу, а с большим трудом натягиваешь «лайковую кожу узкой перчатки» на своё «колом стоящее богатство».
Приподняв Женькины ножки, приставил свой корешок к розовой точке. Мы е**лись без презервативов, полностью доверяя друг другу. Во-первых, нам хватало того секса, который у нас был. Во-вторых, ни каких случайных контактов в ограниченном контингенте нашей части не предвиделось.
В тот момент, когда настойчиво вползал во влажный и скользкий тоннель, Вадим, сидя на груди Женьки, вталкивал свой хобот в его рот. Мой лейтенант мог то, что по сей день не могу освоить. С проглотом вбирать в себя *** любого размера, без всякого рвотного эффекта.
Штангист со всей страстью и с возрастающей скоростью, проникал внутрь. Евгеша, полностью заглатывая кол, успевал оглаживать партнёра руками, и подмахивать мне попкой, сжимая член изнутри. Эта уникальная стимуляция привела к тому, что пару минут и всё - излился. Отвалившись в сторону, отдал любимого командира «на сладкие муки тяжеловеса».
Я всегда поражался его способности е**ть, не менее тридцати минут, постоянно меняя позы. Кама сутра просто отдыхает при виде такого мастерского траха русского мужика…
Бурно с ором кончив, Вадим сползал вниз и усасывал «сладкий Женькин леденец». Я же в это время целовался с ним, покусывал соски, вставлял ему в рот свой «бананчик». Полежав и отдышавшись, мы снова возвращались к столу. Середина ночи, но усталости нет, есть только желание обладать телами любимых мужиков.
Но самым сногсшибательным в эту ночь прощаний - расставаний было то, что изрядно подвыпив, Вадим объявил: «Братаны, на прощанье обоим подарок! Я решился «потерять невинность». Всё, пора! А то уйдёт молодость, а так и не узнаю прелесть кайфа, когда не ты, а тебя трахают. А уж с кем это сделать, как не с теми, кого искренно любишь и уважаешь!»
Это вызвало бурный восторг.
Не обошлось и без предложений в мой адрес: «Давай и тебя, за компанию, для большего счёта. А чего, е**ться так всем! И желательно по кругу».
Женечка вообще верещал от радости. Ведь он никого из парней не имел после окончания училища. Так надеялся на меня. А вот, увы, пока не получается. Право войти ПЕРВЫМ досталась мне. Даже по сравнению с хером командира, моя «морковочка» проигрывала в параметрах. Значит, ожидаемые болевые ощущения будут сведены к минимуму.
Жека, как более опытный, провёл все подготовительные процедуры, обильно смазав и растянув узкий вход. С кремом его длинные пальцы легко скользили, заходя полностью вглубь…
Ещё с суворовского училища это упражнение для него было ох как знакомо. Створочки всё шире распахивались, а «любвеобильная пещерка» стала жадно дышать, втягивая пальцы внутрь.
Женечка расположил Вадима на спине. Во-первых, если пошире раздвинуть ноги, есть возможность засунуть член любых размеров. Во-вторых, это сама удачная поза, ведь можно видеть лицо партнера и его реакцию, то есть дозировать своё проникновение. В-третьих, это было желание самого Вадима. Хотелось ему, чтобы первый раз была своя поза – офицерская.
Да ещё чтоб ноги на плечи положили…
Подсунув под попку подушку, я ещё раз, словно для проверки, прикоснулся к месту, куда через несколько секунд вгоню своего крепыша.
Пододвинувшись поближе, встал на колени между широко разведёнными ногами. Их удерживал Женя. Осторожно, боясь причинить малейшую боль, прикоснулся «к раскрытому бутончику». Чуть надавив, медленно стал вползать головкой внутрь…
Я входил в его попку не спеша, следуя строгому контролю и советам Жендоса. Сам процесс был настолько длительным, что войдя в него полностью, и качнув десяток раз, кончил. Уж больно тесно было внутри.
Лицо Вадима было спокойно, он улыбался, его губы были сложены и вытянуты так, как будто пытался меня поцеловать в засос. Странно, ведь ни одного стона. Видимо не зря во время войн, до изобретения эфира, все операции делали, влив в рот раненому приличное количество спирта…
Лучшая анестезия с древнейших времён. Медленно вышел. Мгновенно это место занял Женечка. Но, прежде, я наклонился и «увлажнил копьё командира». С жёстким напором новый самец быстро внедрился на все свои семнадцать делений метрической системы. Вот тут даже спиртное не помогло. Застонал Вадюша. Сморщился. Но потом расслабился. Тем более что ё**рёк вогнав свои сантиметры замер. Ожидая, когда можно начинать «жарить пополной до дыма от тесного скольжения». Тем более и Вадим тихо попросил: «Побудь внутри. Не двигайся. Мне так хорошо!»
Женечка, после паузы, яко мастер, так разворошил и огладил все нервные окончания внутри, что Вадик начал стонать и подмахивать. Я таким его даже представить не мог. Оказывается такой кайф от присутствия хера в попке.
Это стало ещё одним аргументом «за» для меня. Понял, что именно такие незабываемые ощущения толкают любого из нас на повторение оного. Когда твои слизистые стеночки, готовы стать слепком таранившего клинка. Когда нутро горит огнём наслаждения. Когда ощущаешь, как сладостную влажность мякоти сминает и раздвигает «сталь лома из кожи, плоти и крови». Когда внутри от движения стержня, крепко сдавленного облегающими стенками, рождается исступление! Когда хочется визжать и, поднимая попку, нанизываться на ***и только от того, что маковка проехала по набухшим утолщениям простаты, и стало так сладко. Когда движение на пути туда и обратно дарит незабываемое НАСЛАЖДЕНИЕ!
Пытаясь расширить отверстие входа, Женечка подвигал тазом влево и вправо. Затем по кругу, пока не почувствовал, что кольцо разомкнулось. Образовавшаяся воронка не сможет в ближайшее время закрыться и прийти в своё естественное состояние. Ведь нам в неё ещё не раз этой ночью нырять во славу удовольствия. А пока, «наездник, оседлав кобылку», ускорился до предела. В известных всем, и существующим от сотворения мира, движениях.
Да так, что казалось, пробьёт такую дырищу, что и сам в ней исчезнет. Это видимо от радости, что наконец-то он е**т, а не его. При этом сам больше Вадьки, верещал и приговаривал: «Да! Вот так! Сладко то как, Боже! У, сучара, я тебе сейчас матку то выверну!»
Охереть сколько эмоций.
И вдруг ритм сломался. Женя замер, как «перед прыжком в воду с высокого трамплина». А потом решительный бросок… и вопль ПОБЕДИТЕЛЯ, получившего своё.
Вынув, Женечка, используя зеркало на спинке кровати, предлагает полюбоваться результатами труда. Жерло «дышало» и жаждало нового хера. И так манила внутрь своей ярко - красной готовностью, что не устоял. Мой *** давно был готов к использованию. И не спрашивая разрешения, въехал, как «на тройке с бубенцами в распахнуто – гостеприимные врата». Жека, раздвигая половинки попки руками, умудрился и Вадику в рот вставить и его «обалдуя» засосать. Трахая видел, головка, как поплавок, то исчезала, то появлялась во рту кудесника. Это было так возбуждающе, что с размаху влетел в очередной раз «ракетой в туманную неизвестность». Да так, что звонко впечатался в мягкие ягодицы, шлепнув с разбегу по ним яйцами.
Вадим охнул и возопил: «Давай! Глубже! Сильнее! Быстрее!» Мы с Жекой с разных сторон заработали со скоростью отбойных молотков. От такого длительного марафона по спинам струился пот. Влага капельками образовывалась на лбу. Мы старались. Жаждали для дорогого человека на прощание сделать больше чем возможно. Вадим должен кончить на пике кайфа. Пусть мечтает о повторении подобного!
Трение возбужденного навершения вызывало сильные и приятные ощущения, а края сфинктера слегка цепляя, увеличивали страсть и похоть. Надо сменить тактику толчков. Теперь под таким углом, чтобы максимально усилить трение о простату. Да! Вот так ещё! Застонал, Ваденька. Пытается сам ещё глубже нанизаться на целиком входящий ***. Да, уж сладостный массаж! И теперь точно вижу, какое неземное удовольствие сие доставляет.
Вот и я усвоил уроки опытных учителей. Ведь оба в страну под названием СЕКС пришли гораздо раньше, чем я. Никогда не забуду наставления, только что полностью применённые на практике: «Стояк, во второй части соития, когда уже «запалило внутри» и остановиться нельзя. Необходимо вводить под небольшим углом к плоскости живота. Тогда маковка впахивается в предстательную железу. Задевает все нервные её окончания». И оно действительно так. Стоны троицы переросли «в вой штурмовиков, совершающих фигуру высшего пилотажа», оргазм нарастал глубоко внутри каждого, лавиной.
Продолжаю долбить, радуясь, что так ловенько получается. Попутно вижу и перед глазами и в отражении зеркальном, как неистово вгоняют ребята оковалки друг в друга. Как они, раз от раза, всё быстрее погружаются в глубину глоток. Залупа Вадика раздулась от возбуждения. Как-никак, а стимулируют его с трёх сторон. Ухнул и мощными струями стал выбрасывать сперму. Да, мы не в первый раз этой ночью кончали, но то, что он выплеснул, на сей раз так много, удивило. Вслед за ним заухали и зарычали мы с Жекой, дёргаясь телами с каждым выбросом.
Оргазм постепенно спадал. Мы лежали кучей, но не переставали вылизывать тружеников орала и анала до блеска. Вадим заявив, что, «ему никогда не было так хорошо за всё время наших отношений». Он лежал счастливый и опустошённый. И хотя было тяжеловато, поскольку в желании выразить благодарность в поцелуе, оба навалились на меня. А они, явно были тяжелее Дюймовочки. Но это была приятная тяжесть и потому молчал.
Как хорошо, ЛЮДИ, что вы у меня есть! Ещё раз, вглядываясь в умиротворённое лицо Вадьки, поймал себя на мысли, что если это так здорово, и этот тип в течение часа не может прийти в себя, может быть есть смысл и мне попробовать ЭТАКУЮ прелесть.
Наконец, разлепились. Мы с Женечкой, повернули растраханную попку бывшей целки к зеркалу. Втроем разглядывали воронку, которая пульсировала и постепенно ссужалась. Сколько же надо было умения, чтобы так «мастерски вспахать попку». Мы мягкими движениями язычков, касались краёв, слизывая мелкие капли «эликсира любви».
И ещё не раз возвращались этой ночью в постель, с каждой минутой получая всё больше и больше удовольствия. Понимая, что подобное, видимо, уже никогда не повторится. Потому и трахались, так неустанно. Финальным заходом стал «паровозик», Вадим натягивал Женечку, а я его, по-прежнему тесную, но уже доступную попку.
Утром, простившись, ушёл в роту. Женька поехал провожать к поезду. Увы, я больше никогда не видел ВАДИМА. Но все эти годы храню благодарность другу - простому лейтенанту. Одному из первых учителей моего голубого секса. Испытываю восторг от знакомства с ярким представителем МУЖИКОВ РОССИИ. С таким великолепным Х**М, умеющим трахать столько, сколько НАДО. А главное, сколько ХОЧЕТСЯ!
ЖДИТЕ ПРОДОЛЖЕНИЯ. Оно обязательно будет…