СЕРГЕЙ
Перейдя на работу по ремонту домов, я стал зарабатывать лучше, но расходов у нас тоже хватало. Шли девяностые годы. В России ситуация была очень сложная, поэтому каждый месяц мы посылали деньги Таниной подруге Гале в Москву и моей маме, которая жила с моей разведённой сестрой и её детьми в Питере.
Жизнь у моей мамы, Людмилы Кирилловны, сложилась непросто. Она была школьницей, когда началась война. Отец её, мой дед Кирилл Иванович, ушёл в ополчение и погиб в боях на Невской Дубровке. Люся с матерью оказались в блокадном Ленинграде. Они бы, наверное, погибли от истощения, если бы в феврале 1942 года их не вывезли по ладожский Дороге Жизни. В эвакуации тоже было голодно, и мама рассказывала, что во время войны она думала, что никогда не будет выбрасывать картофельные очистки - будет их мыть и варить из них суп, как они делали в эвакуации. Очистки она, конечно, потом выбрасывала, но бережное отношение к еде осталось у неё на всю жизнь и передалось нам с сестрой. Тем более, что, когда она познакомилась с моим отцом, Алексеем Петровичем Николаевым, который был значительно старше - выяснилось, что он, будучи молодым лейтенантом, защищал Ленинград, находясь внутри блокадного кольца. Помню, как в детстве я любил перебирать ордена и медали отца, среди которых была медаль "За оборону Ленинграда".
Папы уже не было в живых, мама несколько лет была на пенсии и помогала дочери воспитывать внуков. Как-то она написала, что давно не видела свою старшую внучку - Свету и меня, а также хотела бы познакомиться с новой невесткой и её детьми. И мы решили пригласить её на пару месяцев в Америку и оплатить эту поездку. Было много хлопот, и наконец, в начале ноября я встретил маму в аэропорту Кеннеди.
Мне сразу бросилось в глаза испуганно-озабоченное выражение лица мамы, которое мгновенно сменилось на радостное, как только она уводела меня. Ей понравилась моя машина, и, пока мы ехали домой, она с интересом разглядывала мелькающий за окном Нью-Йорк, удивляясь, что в начале ноября у нас тепло, как в Питере в сентябре.
Самолёт прилетел утром, и дети были ещё в школе. Дома нас встретила Таня. Мама обняла её, пожелала нам счастья и стала рассказывать про жизнь в Питере, про мою сестру и племянников. Потом я поехал забрать детей из школ. Был четверг, но я договорился с Катей, своей бывшей женой, что заберу Свету из школы и она пробудет у нас в этот раз не с пятницы, а с четверга до конца выходных.
Когда дети вошли в квартиру - мама расплакалась.
- Почему Вы плачете, Людмила Кирилловна? - удивилась Tаня.
- От радости, Танечка, - ответила мама, утирая слёзы. - Теперь ведь у меня не трое, а пятеро внуков. И все такие красивые, хорошие ребятки!
В этот день мама отдыхала и привыкала к восьмичасовой разнице во времени. А назавтра, узнав у Тани, где лежат кухонная посуда и продукты, она уверенно взяла готовку в свои руки. Придя домой и с удовольствием обедая борщом и котлетами, я узнал, что мясо для котлет крутил в мясорубке Слава, которому понравилось помогать бабушке.
Продолжение следует http://www.proza.ru/2012/08/11/267