КОММЕНТАРИИ: Передо мной - фотография: британская танковая атака времён Великой (1-й мировой) войны. Подобная тактика, согласно которой бронированные машины использовались в ограниченных количествах лишь для поддержки пехоты, сохранилась во Франции и Британии. Это послужило главной причиной разгрома армий обоих держав в ходе блицкрига или «странной войны».
Но это – поверхностный взгляд. А теперь бросим глубокий. С момента прихода Гитлера, германский генштаб приступает к формированию танковых дивизий. Неужели состоящих из одних танков и обслуживающих их ремонтных служб, а также служб снабжения, спросите вы? Нет. В названии указан приоритет: то, ради чего эти дивизии «куются». Они должны быть мобильны. Оснащённые бронированными машинами с пушками и пулемётами, их задачей становится взлом обороны противника. Но как защитить танки в ходе атаки? Ведь по ним работают не только вражьи пехотинцы. К тому времени появилась противотанковая артиллерия, которой насыщали пехотные дивизии. Созданная ещё в ходе Великой войны, она предназначалась для одной цели: выбивания вражеских танков. А из этого следует другое. Чтобы танкам не быть выбитыми, их надо… защищать. Не сложно догадаться, на кого будет возложена столь почётная миссия. На «царицу полей» пехоту, на «бога войны» артиллерию. Кроме того, над полем боя должна летать авиация. Как бомбардировочная, так и истребительная. И разведывательная, кстати, тоже. Ведь в войне моторов победит лишь та танковая лавина, что получит по радио исчерпывающие данные о противнике. Чтобы не наскочить на минное поле, не угодить под кинжальный огонь артиллерийских засад. Под удары вражеских танков, наконец.
Вывод напрашивается один: танковые части должны быть созданы из различных родов войск по принципу единого подчинения. То есть должны сочетать в себе все рода войск. Так было в СССР и Германии. Во всех остальных странах, включая Францию и Британию, военные продолжали мыслить в лучшем случае на уровни заключительных боёв Великой войны. А именно: танки не следует группировать в больших количествах. Не следует придавать им какое-то решающее значение. Они лишь средство поддержки пехоты. Отсюда произошли и названия, о которых была речь чуть позже.
Следует обратить внимание на одну деталь. Накануне 2-й мировой войны военные теоретики разрабатывали свою тактику боевых действий с учётом новых вооружений. Французы в лице маршала Дуэ отводили роль авиации. По их мнению, армады бомбардировщиков своими массированными налётами на промышленные центры, железнодорожные узлы и крупные города в состоянии были принудить противника к капитуляции. К тому времени в истории авиации произошёл некий сдвиг. Бомбардировщики стали обгонять в скорости истребители. Возрос вес этих махин от возрастания бомбовой нагрузки. Стало возрастать сопротивление воздуха. Для преодоления этого бомбардировщики оснащаются мощными двигателями. В отличие от истребителя, оснащённого лишь одним мотором, их несколько. И истребитель-биплан (замена на монопланы стала происходить лишь в начале 30-х) не мог угнаться за своими целями. Но выход был найден. Хотя концепция массированных бомбёжек осталась в силе. Немцы бомбили Варшаву, Белград, Лондон, Москву, Ленинград и многие другие города. Англичане и американцы обрушивали тонны бомб на Рур, Гамбург и Берлин. Включая Дрезден, который был попросту стёрт с лица земли. Хотя никаких промышленных объектов в этом памятнике культуре, «жемчужине» Саксонии, не было. Мы бомбили осенью в 1941-го Берлин и Кенигсберг. До 1942-го авиация Крымского фронта утюжила своими бомбами объекты на территории Румынии. Уникальной разработкой советских конструкторов было СТБ - «Звено», представляющее собой бомбардировщик с четырьмя подвешенными к крыльям истребителями И-16. Снабжённые парой 100 кг бомб ФАБ, эти самолётики действовали многофункционально. С помощью одного такого вылета была повреждена ветка нефтепровода Констанца. В результате был сбит один лишь И-16. Остальные, отбомбившись, успешно отразили налёт румынских истребителей. Вернулись вместе с «маткой» ДБ-3ф на аэродром.
Справедливости ради, отметим, что этой разработке дал начало маршал РККА М.Тухачевский. Она оказалась одним из немногих его удачливых детищ. Наряду с внедрением идеи самозарядных винтовок, которые стали поступать в массовом порядке в Красную армию с конца 30-х годов.
Англичанин Фуллер, генерал и писатель, самостоятельной силой на поле боя считал танки. Но его идея побивалась развитием противотанковой артиллерии. Сколь не толста броня «чудищ» на гусеницах, сколь не мощно их вооружение, но грамотно расставленная противотанковая оборона в состоянии поджечь их один за другим. Вот именно – поджечь! К тому времени все танки (за исключением польских да советских последних разработок) работали на чистом авиационном бензине. Кроме того, в Германии и Советской России разработали, а затем запустили в производство первые образцы самоходной артиллерии. Иными словами – пушку с лафетом водрузили на танково-тракторные шасси. У нас это – СУ-5. На базе этой самоходной установке появились следующие модификации: самоходная гаубица, самоходная мортира, истребитель танков. В Германии это поначалу Panzerjager I. Появился этот истребитель танков почти одновременно с СУ-5. Вооружён был 47-мм пушкой 24-х калибров. Советская разработка-истребитель вооружалась 43-калибровой 47-мм пушкой. Броня у обеих самоходок противопульная.
КОММЕНТАРИИ: Передо мной - фотография: самоходные артиллерийские установки СУ-5-2 из состава 2-й механизированной бригады на параде в Хабаровске. 7 ноября 1937 года. На переднем плане машина последнего выпуска с бронезащитой мест расчёта. В августе 1938 года эти самоходки участвовали в боях с японцами у озера Хасан. Стоящие спиной бойцы – в стальных шлемах образца 1938 года (СШ-36). Технология заимствоавана с французского стального шлема «Адриан» образца 1913 года. Правда, в отличие от зарубежного образца российский, а затем советский изготовлен не методом сварки из отдельных частей, но методом литья и прессовки.
Советский военный теоретик Василий Кириакович Триандафилов разработал «тактику глубокого боя». Учитывая возрастающую роль танков и авиации, он предложил создать первые танковые соединения. В их состав следовало включить все рода войск: от инженеров-сапёров до пехоты-матушки. Учитывая быстроту и манёвренность, прорвавшиеся через вражескую оборону соединения лёгких танков (Триандафилов выступал за приоритет БТ) должна была поддерживать кавалерия драгунского типа. А именно: в случае необходимости, красные кавалерийсты, вроде драгун старой царской армии, были обучены спешиваться и действовать в пехотном строю. Ведь танк сам по себе – создание грозное, но легко уязвимое. Пройдёт столько-то миль, ему надо заправляться. Ставить двигатель на техосмотр. И т.д и т.п. А уж в бою без поддержки пехоты, артиллерии и авиации танк вообще – мишень на гусеницах. Пусть даже снабжённая крупнокалиберным орудием и толстой бронёй. Во время 1-й мировой войны при атаке первых английских «коробок» на гусеницах, названных «Большой Бил», большая часть застряла в грязи, а другая была уничтожена германской артиллерией. Причём, стреляли по танкам из полевых орудий, выведенных на прямую наводку. В качестве снаряда (тогда не было бронебойных зарядов!) использовалась обычная шрапнель. С 300-400 метров шрапнельный стакан при столкновении с бронёй, что крепилась болтами, взрывной волной проламывал лобовые листы. А уж в ходе 2-й мировой излюбленной тактикой, нашей и немецкой, было отсекать пехоту от танков. Помните, по фильмам? Измазанный пылью или грязью командир так и кричал своим бойцам. Под ружейно-пулемётным огнём редели серо-зеленые цепи. А панцеры с крестами на угловатых башнях уничтожались бутылками с горючим (они же «коктейль Молотова»), забрасывались противотанковыми гранатами, поражались из ПТР.
О целях и задачах формируемых мехсоединений класса корпус или бригада писал В. В.Фавицкий. «Роль мехвойск в современной операции», журнал «Механизация и моторизация РККА». М., Госвоениздат, 1933 г.:
«Если отбросить футуристические увлечения гаражной и ангарной школы мыслей генералов Фуллера и Дуэ, пораженных тяжелым недугом массобоязни, и рассматривать авиацию и механизированные войска как могучее средство, взаимодействующее с массовыми армиями, оснащенными современными средствами борьбы, то проблемы современного боя и операции предстанут перед нами в новом освещении.
Авиация и механизированные войска дают возможность по-новому ставить вопрос о преодолении проклятой позиционности.
Авиация, применяемая массированно, способна оказать могущественное воздействие на противника в пунктах, наиболее чувствительных и уязвимых, глубоко спрятанных вдали от линии фронта и никому, кроме авиации, недоступных. Авиация способна создать в известной зоне оперативную каталепсию, лишающую противника возможности маневрировать из глубины своими оперативными резервами для парирования намечающегося прорыва...
Танки, взаимодействующие с пехотой и сопровождаемые вездеходной артиллерией, создадут ту необходимую мощь атаке наземных войск, которая только и способна пробить брешь в современной укрепленной полосе.
Быстро и скрытно сосредоточенные к избранному для прорыва району, танки нанесут внезапный и сокрушительный удар.
Подавленный сильной артиллерией и авиацией атаки, потрясенный мощной атакой пехоты и танков противник сразу почувствует нависшую угрозу прорыва и будет искать спасения в новых силах, которые могли бы залатать намечающуюся брешь и восстановить непрерывность фронта. Авиация дальнего действия этого ему не позволит, и угроза прорыва неизбежно превратится в факт.
Вторые и третьи эшелоны прорывающих корпусов расширят достигнутый успех, раздвинув и закрепив фланги участка прорыва».
Мехсоединение не требует особенностей чистоты ворот. Пусть сохранились островки обороны, пусть наиболее стойкие из обороняющихся ведут огонь из оставшихся пулеметов. Мехсоединение своими бронированными машинами раздавит их мимоходом, не замедляя даже темпа своего движения. Трудно представить себе, что противник сумеет быстро организовать огонь по воротам с флангов прорыва. Но даже и этот огонь не способен остановить или задержать танки. Быстротой хода повышая свою неуязвимость, они, несомненно, без особенного труда смогут гарантировать себе минимум потерь в период прохождения через ворота.
Разумеется, возможен случай, когда в воротах прорыва уцелеют какие-либо элементы ПО (полевой обороны) противника. Их не может быть много. Проход больших масс пехоты и за ними саперов вряд ли позволит считать, что какие-нибудь противоброневые мероприятия противника остались неразрушенными и главное необнаруженными, а своевременно обнаруженные уцелевшие элементы ПВО (противоброневой обороны) противника всегда вызовут ряд мер их ликвидации и обезвреживания. В этом будет заключаться одна из главных задач войсковых саперов, следующих непосредственно за наступающей пехотой, а отчасти и самих мехчастей, располагающих своей артиллерией и специальными инженерными танками.