ВМЕСТО ПРОЛОГА.
Этой весной мне довелось много перемещаться по просторам старушки Европы. По разным причинам и с разными целями мной были посещены Польша, Финляндия, Швеция, Бельгия, Испания, Италия и Россия. Так, если в Польшу, Швецию и Финляндию в мае-июне, а в июле-августе и в Россию я ездила вместе с Мэри - своей подругой и совладелицей бизнеса, то в Испании и Италии я побывала в одиночестве, а в Бельгию мы ездили с мамой.
Сегодня я расскажу о нашей с мамой поездке в Бельгию, о молодом человеке по имени Поль, подарившем мне приятные часы, но и о том, как наша поездка едва не стала кошмаром из-за того, что мама привыкла верить людям на слово и не проверять полученную информацию.
Когда во втором часу ночи по берлинскому времени в мой сон сначала обрывками, а затем и во всю мощь ворвалась песня «Бонни и Клайд» Дианы Арбениной, признаюсь, я несколько струхнула. Просто эта песня на моём смартфоне «заряжена» на входящие из Москвы, от родителей, а учитывая, что в столице России в тот момент было начало четвёртого утра... В общем, я думаю, объяснять не надо, какие мысли пронеслись в моей голове в течение нескольких мгновений, что я нашаривала рукой «трубку» на прикроватной тумбочке. Не удивительно, что мои первые слова, хриплым ото сна голосом произнесённые в мембрану микрофона, несли вопрошающий характер: «Да, мама, что случилось???»
Как оказалось позже из разговора с мамой, в принципе не случилось ровным счётом ничего. Просто одна дама (назовём её Дашей), волею судьбы живущая в Приморье и являющаяся нашей дальней родственницей по материнской линии, внезапно заболела. Спросите, какая связь между её болезнью и ночным звонком моей мамы мне? А самая прямая: у пресловутой тёти Даши на руках зависли две путёвки в Бельгию, сроком на 12 дней, оплаченные кем-то ей близким и трепетно к ней относящимся. Ну, а так как у нас в родне принято думать и о близких (и не очень близких, но тем не менее родственниках!), тётя Даша решила подарить эти путёвки маме, выслав их экспресс-почтой. Вот и «звякнула» она моей маме «час тому назад», едва получив на почте чек. Ну, а такой нюанс, что в Москве в это время было два часа ночи – просто тупо прошёл мимо ума тёти Даши из Приморья. После разговора с Дальним Востоком моя мама так и не смогла заснуть, обдумывая положение дел. Слишком уж русский люд падок на халяву; даже такая вполне обеспеченная женщина, как моя мама, сто раз подумает, прежде чем откажется от неё. К счастью, я оказалась первой (не считая моего отца, конечно!), кому в столь ранний час позвонила в итоге мама с предложением разделить с ней вояж в страну Бельгию. Не спорю, и мне тоже по вкусу пришлось «тётидашино» заболевание. Чем сидеть на лекциях в универе, лучше прошвырнуться в сопредельное государство, пожить «на халяву» в хорошем отеле, покататься на горных лыжах со склонов знаменитых Арденнских холмов. В общем, согласие своё я дала практически сразу, как только поняла, в чём суть маминого звонка.
Таким образом, 12 апреля, спустя уже неделю, мы с мамой разбирали сумки в номере отеля «Ibis Dinant» в городке Динане, что находится в 35 километрах от города Намюр - административного центра одноимённой провинции. Впереди было 12 дней солнечного снега, не успевшего стаять со склонов Арденн, и 12 ночей с огнями дискотек. Скажу сразу, всё это было – и покататься успели, и потанцевать… Я даже успела пережить небольшой любовный романчик с интернациональным подтекстом, вместивший в себя и совместное катание с гор, и посещение местных ночных диско-баров, и секс в снятом на всю ночь «номере-на-час» за три дня до нашего с мамой обратного вылета. Француз по происхождению и житель Намюра по имени Поль с первого дня ухаживал нежно и трепетно, даря мне запрещённые подснежники и обалденно вкусные шоколадки «Валрона», таскал за мной весь мой горнолыжный скарб и, конечно, заслужил ту ночь, о которой у меня и, надеюсь, у него, остались только приятные воспоминания.
Оставшись вдвоём в том самом «номере-на-час» (а если без «соплей» - то самом натуральном борделе!), Поль устроил мне такую прелюдию, что и без дальнейшего секса мне хватило бы что вспоминать! Буквально ни один миллиметр моего тела не остался без поцелуя, каждый бугорок, каждая ложбинка до сих пор помнят движения его языка, его губ, его пальчиков. Ещё не вступив в так называемый традиционный секс, моё тело уже летало на волнах оргазма, мои губы выкрикивали непристойности на трёх языках, два из которых не были понятны моему партнёру, мои ногти с силой вгрызались ему в спину… И только встав перед ним на коленках, вся мокрая где от пота, а где и от собственных излияний, и поместив в ротик его роскошный и по размеру, и по форме член, я стала вроде бы приходить в себя… Мои губки, мой язычок и правая рука истово и нежно работали с ***м и мошонкой Поля, а левая моя ручонка уже скользнула вниз, под животик, в мокрые ареалы моей ****ёнки. В какой-то момент, ловя приближение новой волны кайфа, я, видимо, на миг отключилась, а включившись, почувствовала, как руки Поля с силой накрутили на себя мои длинные распущенные волосы, а его голос в экстазе произносил что-то типа «о-о-о, колет… колет…». Не выпуская из своего ротика упругий член Поля, я посмотрела на его лицо, склонённое надо мной с закрытыми глазами. Губы Поля почти невидимо шевелились, вышёптывая всё ту же фразу, и только когда я услышала приглушённое «ами интим», я поняла, что это не русский глагол «колет», а французское имя девушки – Колетт…
Думаете, мне стало обидно? Совсем нет. Конечно, я поняла, что, трахая меня в рот, получая удовольствие от делаемого ему минета, Поль попросту думал в это время о другой девушке. Но по мне, одноразовый секс просто не подразумевает какой бы то ни было верности. Это – просто страсть. Просто желание трахать и трахаться. Просто ебля без обязательств и претензий. И если твой одноразовый партнёр хочет видеть в тебе свою девушку, жену, подругу… актрису, в конце концов (!) – это его личное дело. Да, некая горечь, конечно же, присутствует, ведь ты понимаешь, что ты – всего лишь тело, которое **** мужчина, представляющий вместо тебя другую; но эта горечь не стоит того, чтобы отрываться от наслаждения и пытаться выяснить отношения. Вместо этого лучше по максимуму «улететь» от ласк и тем самым доставить максимум удовольствия и себе, и партнёру. Ну, и по возможности, ответить тем же. Получасом (или чуть больше) позже, когда Поль, уже однажды обкончавший мне лицо после моих оральных ласк, ебал меня сзади, то наращивая, то гася амплитуду своих фрикций во мне, тем самым доставляя мне дикое удовольствие и нескончаемый экстаз, я снова начала кричать непристойности, теперь стараясь не отклоняться от английского, понятного обоим. И практически каждый свой выкрик я начинала или заканчивала именем Жан: «Еби меня, Жан!», Жан, ещё, ещё, ещё»… И когда Поль, которому вдруг надоело это, высказался что-то типа «Я не Жан!», я тоже произнесла игриво: «Так и я не Колетт…»
Наутро, несколько растерзанная и тем не менее счастливая, я появилась в нашем с мамой номере. Конечно же, мама всё поняла по моему виду, но не сказала ничего, кроме как «ну когда же ты у меня остепенишься?», на что я ответила со всей серьёзностью: «Как только научную степень получу!» На том и закончили, я приняла душ и, выпив немного «Мартеля» для тонуса, легла на шезлонг, стоящий в теньке на балконе, и заснула младенческим сном.
Проснулась я от того, что мама моя стонала. Она стояла возле шкафа-купе в передней номера, опираясь об него рукой и согнувшись почти под прямым углом. Мне хватило секунды, чтобы понять, что ей плохо. Уже набирая номер «рум-сервиса» отеля, я спросила: «Сердце? Желудок? Кишечник?». Моя мама – хирург, она понимает боль, может объяснить теоретически точно место её появления и поставить практически точно диагноз боли. Поэтому я ничуть не мешкая повторила поставленный самой себе мамин диагноз: «Срочно, врача! Камни в желчном!».
И вот тут необходимо сделать маленькое отступление. Как правило, уезжая на отдых за границу, россияне оплачивают сразу же и медстраховку по количеству заявленных дней отдыха. Сумма в общем-то смешная – 1-2 еврика за день отдыха (пребывания в стране). Но маме кто-то присоветовал обратиться в свой банк (назовём его «Бета-банком»), мол, там есть такой продукт – Международный медицинский полис (ММП), годный во всех странах мира. И вот, не проверив инфу нормально, мама приобрела этот полис, выписанный почему-то от имени некоей оффшорной компании то ли с кипрской, то ли с критской пропиской. В общем, следуя указаниям, написанным в этом документе, я стала названивать по указанному в нём номеру +7 800 200 … … Мне ответили достаточно быстро, но от «алло!» и до нормального решения нашего «вопроса» оказалась вечность, а тянуть было нельзя. От меня потребовали «срочно прислать факсом (!) копии всех (!) документов мамы, а именно: копии паспортов – общегражданского и международного, полиса ОМС, выданного в России, копию свидетельства о браке (если в браке!!!), копию того самого ММП». Возникли сразу вопросы: кто возит с собой общегражданский паспорт за границу?! Кто возит за границу свидетельство о браке, даже состоя в этом самом браке?! Кому придёт в голову взять с собой за границу полис «домашнего» ОМС?! И как долго будет спешить к нам врач??? На последний вопрос ответ был получен примерно такой: «Вы пришлите, а мы вам скажем!» В общем, время шло, а я всё ещё пререкалась с девицей на том конце телефонной линии. В итоге, плюнув на всё, я позвонила Полю и попросила отвезти маму в больницу.
Так мы оказались в небольшой больничке Centre Hospitalier de Dinant, обслуживающей город Динан и несколько населённых пунктов в округе.
Если вы смотрели в своё время телесериал «Скорая помощь», шедший в середине 90-х на НТВ, то вы поймёте меня, если я скажу, что мне показалось, что я «попала на ТВ»! Настолько всё, что делалось вокруг и с нами, напоминало этот сериал. Совершенно выверенные действия персонала, от санитаров до врачей, моментально и точно назначенные анализы, диагноз и лечение. Всё, что необходимо, делалось сразу же, без очереди и проволочек. Ни разу мне не довелось увидеть, как кто-нибудь отлынивал от работы, причём всё вышесказанное касалось не только нас, а и вообще любого пациента больницы. В кратчайшие сроки (специально засекла: общий анализ крови – 7 минут; кровь на ВИЧ и РВ – 15 минут!!!) сделаны все нужные анализы, УЗИ органов брюшной полости и (на всякий случай!) грудной клетки… Через сорок три минуты моя мама уже была готова к «операции по раздроблению камня в желчном пузыре и принудительном выводе его оттуда». Так я поняла ту информацию, которую мне довела лечащий врач моей мамы – молодая девушка лет двадцати восьми. Несколькими минутами ранее она подробнейше (со снимками и какими-то графиками, таблицами и тд) рассказала всё то, что они делали и то, какие результаты при этом получили. То есть совершенно не было необходимости бегать за кем-то, кто бы создавал видимость собственных значимости и занятости, избегая общения с родственниками. Наоборот, все как будто стремились что то сделать ещё!
Всего через четыре часа, когда мама проснулась от наркоза, с ней уже работала психолог больницы – молоденькая девушка-интерн, лишь в прошлом году закончившая университет в Нидерландах. Она сидела на стуле с прямой спинкой возле маминой кровати и, придерживая мамину руку своими двумя руками, что-то не спеша нашёптывала ей. Сквозь незашторенное окно палаты я заметила, как сначала распрямились мамины небольшие морщинки вокруг глаз, как посветлел её взгляд; через время мамино лицо засветилось улыбками!
Да, учитывая наш «охрененный» полис (над этой писулькой» в регистратуре посмеялись, показав общепринятый в ЕС бланк страхового полиса), счёт за мед услуги и «пребывание в стационаре города Динан, Бельгия», мы обязаны стали заплатить около пятисот евро. Вообще, в той ситуации я (да и любой из вас!) заплатила бы и больше, вот только встают вопросы, целая серия вопросов. И главный из них – к тем людям, которые продают за деньги липовые бумажки, лишь своим названием напоминающие то, ради чего их покупают. По сути, эти люди продают нам нашу жизнь, наше здоровье вдали от Родины, вдали от «привычного места обитания», вдали от знакомых людей. И в ситуации, когда не к кому обратиться, эта «филькина грамота» должна бы стать ДОКУМЕНТОМ! Ан нет! «Филькина грамота» так и остаётся «филькиной грамотой», и только человек, купившийся на красивые слова и красивое название этой «липы», рискует своим здоровьем и, может быть, жизнью…
Моя мама по выписке из больницы написала Благодарственное письмо в адрес как самой клиники, так и в адрес Попечительского совета Centre Hospitalier de Dinant, состоящего из пяти (! Не пятидесяти, не ста!) человек – отнюдь не миллионеров, просто нормальных граждан городка Динана. Однако именно усилиями этих людей клиника работает, и дай Бог любой нашей московской больнице работать хотя бы вполовину так, как работает Centre Hospitalier de Dinant.