МУЗЕЙНЫЕ БАЙКИ
ПЕКИСТАН
А теперь, дети, я расскажу вам историю нашего города Пекистана. Наш город Пекистан основан Ермолаем Тимофеевичем Оглоблиным в 1780 году. Он с отрядом Омских казаков (Телегин спрячь рогатку, отберу!) бежал сюда, на берега Желтой реки, спасаясь от гнева воеводы Оскаленко. Пока китайцы и джунгары (вид китайцев) вели междоусобную войну, Оглоблин поставил острог Пекистан прямо посреди китайского поселения Пекин.
Мы не знаем достоверно, какие народы жили в Пекине до 1780 года. Предположительно это были китайцы, маньчжуры (вид китайцев) и др.
Мало что сохранилось от этого времени. Китайские дома рассыпались, а сами аборигены не смогли привыкнуть к русскому самогону и самосаду. Тогда китайцев можно было встретить только на диком юге да на заснеженных склонах Тибета.
Во время вселения Оглоблина на берега Жёлтой реки, местность была довольно пустынна из-за неправильной агротехники местных жителей. Вскоре после прихода казаков всё поросло багульником и диким лесом. Воды Желтой реки стали светлее. С развитием промышленности запустение повторилось, с юга понаехали гастарбайтеры.
И теперь в нашем многомиллионном городе осталась небольшая русскоговорящая община. Телецин, иди цюань!
ТЮЛЬКИНА ЗЕМЛИЦА
Жили на берегах реки Изыр-Су на Алтын-юру люди небогатые - качи.
Князёк их Тюлька, сам невидный, имел всего трёх джигитов. Качи и так бедны, да ещё платили дань джунгарам и кыргызам, и монголам, и Белому русскому царю, Тюлька ни с кем не воевал, тем и жил.
Джигиты Тюльки: Ку-Еми, Ку-Кин и Ку-ец - так себе воины, однако ребята ушлые. Двое из черневых татар, а третий - не то шорец, не то телес – пришлый.
Ку-Ёми - всегда несказанно умён; как появится на берегах Качи новый комиссар, Ку всё ему покажет, расскажет, научит, как в глуши дурака не валять, где какую дань срубить по-тихому. Потом Ёми скромно возьмёт то, что дадут за добрые советы, и был таков.
Приедут баскаки на место - там встречает их Ку-Кин. Он не подаст дохлый аул с худой стороны, ведёт в лучшую юрту, трубку курить даёт, правда немного ганджубас, но это так, для души. А после развернёт шкурку хорошего соболя, да и десять худых в мешок баскаку положит. Сам хорошую шкурку себе заберёт, аул за усердие похвалит, все довольны. Баскаки почалят в свой улус.
Ку-ец - ещё тот военспец. Нагрянут варяги - дай им людей
повоевать - Ку тут как тут, кажет фиги из кармана. Воин хоть куда, возьмут варяги воина - до дела не доедут, поведутся у них песни, пляски и забавы молодецкие с девушками. Сам Ку-ец-молодец много не пьёт, с девушками только «хи-хи», не драчлив… хотя, нет - был грех.
Казак Филя – чалдон пил шибко, пьяный дрался, от куреней его гнали, но в походы брали. Имел он особое свойство – как сдуру стрелит, так точно в беса попадёт. В степи стрелит - под кыргызом за версту лошадь падёт, в лесу пальнёт ночью – шатун-людоед повалится в костёр. Перебил Филя Ку-ецу сухожилие на указательном пальце левой руки. Пошли они за дровами и по одному сучку разом ударили. Вот с этого сучка и начались беды Тюлькиной земли. Ку-ец левша, он и с левой редко из пищали в цель попадал, с правой вообще никак, более казаки его в поход не брали. Из лука аника-воин стрелял справно, пустит стрелу на скаку во всадника с лентой в руке, в ленту не попадёт, но и всадник цел. Таких стрелков охотно брали и кыргызы, и буряты, и монголы, но больше для числа. Ец работу не потерял, но вечно с Филькой грызся, если где встречались они.
А вот были у князя Тюльки три славные шаманки: Алтын-ку, Алтынка и самая красивая Гульшагё, да тоже, однако из местных же татар.
Алтын-ку добрая, приветливая, сговорчивая, в трубку травку никому не подсыпала, кого попало в юрту не пускала, а как приедут гости дорогие – комиссары, варяги или просто дружина гуляет - наварит кулеш, постелет ковёр, горло-певцов позовёт. Одна беда - еда у её с запашком, мясо несвежее, мало кто ел, а выпьет кто лишнего, поест с аппетитом, так долго животом мается, ну, да сам виноват. А вот не така друга шаманка - Алтынка. Юрту украсит, пригласит сильных крепких мужчин, наряды, грамоты берестяные развернёт да и угощает: кинзой, укропом, грибы солёные, варёные, папоротник, квас безалкогольный… но не больно жаловали постное дружинники. Жила она на отшибе, женщин свободных рядом нет, и поедут воины от неё вскорости. Ку-Еми часто у неё гостил, как китаец он был всеяден. Гульшагё - умнее всех, она и спасала Тюлькин род. Наедут баскаки дань девушками брать, а Гульшагё покажет им девочек умных, но худых-больных, из тех, что ничего делать путём не умеет. Ещё попросит у баскаков серебра - подкормить худой товар, да и гуляет с ними напропалую. А другой раз вымажет тех же девиц сажей, оденет худо и говорит: «Не родит Тюлькина земля красивых баб. А я - чем вам плоха?» В общем, спасала она Тюлькин род, но не спасла.
По пьяному делу, или сговорил его кто, написал Филька грамоту русскому царю и в ней то ли жаловался, то ли денег просил, может выпить хотел. Попал, как обычно. Прислал царь комиссара Джидка Амония. Нет больше Тюльки, худо пахнет его землица, нет и Фили. Но в народе ходят слухи, что все они как-то приспособились и живут у Красного яра.
КРАСНЫЕ БОБРЫ (жур-басня)
Красные бобры появились на Земле не с Марса или с Венеры как пишут СМИ и уфологи. Мы сами не знаем откуда мы появились. Процесс переселении всегда проходит по одному сценарию. Чтоб его понять, давай вспомним поговорку: «хитёр бобёр!» А чем он хитёр? Плотины строит и домики. Из чего бобр строит плотины? Правильно, из древесины. Вот и делайте выводы, - когда, где появляются красные бобры и почему исчезают. На самом деле мы никуда не исчезаем, нас всегда ни больше ни меньше - сто бобров. В незапамятные времена воплотились на земле сто патриархов-грызунов и переселятся сто на другую планету в своё время. - Как же так? - спросите вы - Столько хаток и плотин понастроили? Да хоть миллион хаток и плотин, это всё нелегалы, лимита, жёлтые бобры. Причёски у них надлежащей нет, настоящих ровно сто и точка. Прочим наш багровый вождь сказал: «И не таких бобров кололи!».
Бобровый строительный навык перенимают аборигены – двуногие гулливеры. Они с размахом строят хатки и плотины, но уже из ствола и бетона. Так же как и мы аборигены поклоняются богу Огня, огонь добывают из воды. Мы гоним огонь из воды для тепла. А у гулливеров есть ещё рогатые лодки, на которых они охотятся на суше. Этим лодкам для силы нужен огонь из воды. Лодки делают из земляной коры, чтобы натереть и насушить коры, опять же нужен огонь. Вот так жизнь идёт по кругу. На хатки, на лодки, на короедов изводят весь лес и бобров заодно. Но мы молимся одному богу. В конце времён проводится большой обряд – Богу Чаны. Нагоняют в большие ёмкости быстрой воды, наполняют чаны для бога Огня. Он в благодарность даёт много огня и наступает конец ночи. Сто бобров силою мысли переносятся на другую планету. Как спасаются аборигены, нелегалы и наши жёлтые собратья - это их проблемы.
БУМАЖНЫЙ РЕСТОРАН
Перед разрушением мира бог Шива танцует джигу.
(легенда страны голубого ила)
Фараон А Замес 2 умер. Прораб Мелкостеп получил заказ на строительство вечного дома императора. Замес 2 ухватил трон нелегитимным путём и провёл к власти жрецов не лучших родов; бывших в опале при первом Замесе, выморочных и прочих интеллигентов. Толпы рабов бродили по империи в поисках пиши и цепей, грабя крестьян и мелких лавочников.
Обычной для такого минорного случая бригады в двадцать тысяч невольников-землекопов для засыпки кургана 105 у Мелкостепа не было. Зато было! около тысячи, потерявших работу и хозяев, первоклассных плотников, готовых за паёк свободным трудом, воздвигнуть посмертное жилище Замеса 2. Мелкостеп заложил небольшой по меркам некрополя котлован, обложил дно уматным камнем от прошлого углубления и приказал строить опалубку под засыпные стены.
И тут к нему зашёл пожевать насвай бригадир Казак Ча.
- Слышь, бугор, - сказал Ча.
Давай забутим стены не песком с землёй, а булыжником с голубым илом.
- На хрена? – тупил Мелкостеп.
- А гляди, лето жаркое, сухое, глина высохнет, будет крепкий стена. Сверху перекроем с опорами, на перекрытие поставим дом поменьше, там ещё один, у меня на родине Умзалей называется.
- Слышь, бугор, - сказал Ча.
- Третий Замес весь в отца, любит вершины, больше заплатит однако.
Первую ступенчатую пирамиду возвели в срок. Бригаду перевели на строительство большой военной дороги. Замес 3 постоянно воевал, новой элите в жестокой борьбе с пограничными варварами и внутренними врагами приходилось отстаивать свою легитимность и хоризму. Дорога росла, Мелкостеп год от года бурел… И вот в светлый день рамадана 2011 року до новой эры к нему зашёл пожевать насвай бригадир Казак.
- Слышь, бугор, - сказал Ча.
Подсидят тебя другие бугры и сошлют на Нижний ил. Нужно при жизни строить курган 106 Замесу 3. Тогда любя не тронут и наградят.
- Неслыханное это дело, - испугался Степ.
Кто разрешит и оплатит 106 при жизни?
- Тут важна инициатива и новое мышленье, - втирал Ча.
Если при жизни читать в честь фараона те сутры, которые читают после смерти, то фараон будет богочеловек до и после.
- Кто и где будет читать эти сутры - обалдел Мелкостеп.
- Надо построить бумажный ресторан, на стенах напишем сутры, под плодово- ягодную слезу люди радостно воспоют славу фараону.
Стены срубили из дешёвой ливанской осины. Потом по Ча совету собрали осинные гнёзда по всему илу, сделали много хорошей бумаги. Написали поминальные суры, уклеили стены бумажных ресторанов. На остатках бумаги нарисовали фараона. Первые бумажные деньги назывались большой замес А3 и малый замес А5. Золотая молодёжь придумала забаву – завернуть насвай в А5 и курить папирос. Из-за этой милой шутки насвай запрещали, рабы начали жевать смолу каучукового дерева и дышать паром с винной слезы. Исчезли осы, на поля навалилась зерновая тля. Ничего, тлю траванули, писать стали на папирусе.
Традиция бумажных ресторанов распространилась по всему миру. При смене власти или моды обои ресторанов быстро меняли и продолжали некро-обряд. Последний великий проект «Средний ил» провели в жизнь в 1990г. до н. э. Нелицензионную индийскую Кама Сутру распечатали 10 мл. тиражом. Так что все жители ила, включая неграмотных и младенцев, имели возможность прочитать свою Кама Сутру. Открылись новые притоны, ломбарды, игорные дома, приюты для наложниц, выросли гаремы, увеличилась средняя вороватость населения. Измельчали бумажные деньги, а бумажный ресторан – живее всех живых. Любимый народный танец – джига коза-ча.
Милость Куверы
Я остановился в городе с правильным названием Красный яр, точнее, это местные жители меня тут установили в виде памятника командору Рязанову. Правда Рязанов по их лит. версии Ромео, а я скорее командор чем Дон Жуан. Это латунный памятник Андрею Поздееву горожане шлифуют руками на счастье, зонтик вообще отобрали и сдали в цветмет. Застывшему Сурикову в парке Сурикова голуби какают прямо на голову, а голубей сотни, их пасут дети и пенсионеры. Вы видели голубя который мне сел на голову? Или Феликсу в сквере Феликса кто ни будь, что ни будь шлифанул? Дзержинский - наш последний герой. Больше таких смелых нет. Но речь не об этом.
В вашем не бедном городе много работы для Куверы: то бриллианты рассыплют в лифте, то разобьют антикварное (стеклянное) стекло в общаге. Нашёлся такой герой-монолит недавно. Не пустили его пьяного через вахту, так он начал будить свою подругу камнями в окошко и разбил стекло. Вызвали службу куверопорядка. Забрали артиста. Допросили на предмет знания указов Куверы. Он отвечал, что вахта его в земные покои не пускала, а любимая, как вахта. Врёт однако. Прототип земными благами т. е. кольцами, детьми и жилплощадью свою очередную жену не обременял. Теперь дело к весне, пусть живёт без крыши над головой, а в будущем поставим его в каком ни будь скверике, пусть поостынет на воздухе лет двести в каменном виде. Такова милость Куверы.
День защитника Отечества
Приближался праздник. Дела шли плохо. Посткризисный «мир» был шатким. В столице «до» было мало хороших кулинаров, «после» часть покинула нас вольно и невольно, часть отвыкла готовить. Господа обносились.
Несмотря на все усилия, кроме батона «к чаю» добыть ничего не удалось. Хорошие повара, за так, не работают. Положение было катастрофическим.
23 февраля. Трибуна. Жданов на ухо: Ёся, тебе звонила жена, говорит что Абрам прислал из Аризоны посылку. Торт «бедный еврей», рецепт «обогащения воды» углеводородами у нас в руках. Иосиф в микрофон: Товарищи!..
Лонг Сонг
(Комментарий к любой барбароссе).
УЕС. Наконец, к радости капричикосов Понтагона, дело дошло до настоящей потехи.
Собственно, войну никто специально не начинал. Просто один из дежурных Г-52 пролетая над Брестом (после вступления Белоруссии в НаХо) шуранул боевую ракету не в сторону Прибалтики, чтобы она пролетев над Таллинном аккуратно встала на поплавки, а, ошибочно, в район Пулковских высот. Ракета на поплавки не встала.
Дальше по плану. Пять стратегических бомбардировщиков русских сбили через полчаса. Пять советских подводных крейсеров, не рискнули выйти на мелководье в условиях войны. Приказ о мобилизации курьеры привезли на мотоциклах в Сибирь, когда половина генералов красной армии уже вылетела за пределы последних трёх независимых государств. Четверть перешла на нашу сторону. Белое движение возглавили три Че - Чупачупс, Черипаска, Чериновский. Они создали три враждующие между собой колонны, занялись поиском и истреблением «гумманистов», не шестёрок, проще говоря.
Но самым хитро-стратегическим ходом (ХСХ) было вторжение миллионной миротворческой азиатской армии (ММАА) под командованием южно-корейского генерала Лонг Сонг на Дальний восток.
Дальше было хуже. Водила Г-52 опять неудачно швырнул уже нейтронную бомбу.
Она - злополучная улетела вместо места приписки Новосибирск, куда-то к Хабаровску. В результате 500 тыс. полицейских (ММАА) и сто тысяч местных дали дуба. Причём оставшиеся сто тысяч добили оставшихся пятьсот (восток дело тонкое) и закончился Лонг Сонг. Транссиб был разбомблен, мосты разрушены, пару милионников смыло после разрушения плотин. Все серьёзные нефтепроводы горели.
Провизии и чистой воды не было. Три Че смылись за границу. Сибирская язва вышла на охоту. Оно нам надо? - Дружно подумали отцы Понтагона. Пусть хреновы «гумманисты» всё восстановят, - тогда снова нападём (уес).
История Государства(коротенько)
***
Приелась политическая драма,
Хотя давным-давно попять пора, -
Что Пётр только слепок от Ивана,
Всё остальное – тени от Петра.
Но что бы не скучала эта дама,
И чтоб не умолкал победный жанр,
Стоит - как будто вылит из урана
Наш прародитель – Невский Александр.
***
Христианство изначально как гос. религия не планировалась. Оно было, как сейчас йога или цигун, возможным путём духовного совершенствования человека. Первые христианские общины были по сути сектами, не признанными властями. Ещё Иисус говорил, что богу богово, а кесарю кесарево. Почему те же римляне, что распяли (руками евреев) Христа, долбили христиан – (как долбили цигун в Китае в 90 тые годы), вдруг сделали христианство гос. религией?
Христианство изначально пришло к открытой борьбе с язычеством, не трогая гос. устройства, даже рабства и всех форм насилия, связанных с войной и тюрьмой. Оно ополчилось не на язычников (те перекуются), а на язычество, как орг. систему. Например, говорит апостол Павел, что Сивиллы, прорицательницы, несут в себе божий дух неосознанно и должны мирно осознать. Но подобные им яз. прорицатели, вкупе с храмом своим, достойны полного уничтожения (потому что других вовлекают в неверную практику).
Грохнули успешно апостолы языческие храмы, и за это все (кроме Ивана) расплатились жизнью по указу языческого гос. аппарата. Но далее гос-во, видя столь успешную войну христиан против язычества, решило встроить этих отважных ребят в свою систему. Ведь если захотят китайцы встроить цигун в гос. систему, то встроят с пользой для системы. Встроили христианство, точнее его извращённые формы в гос. системы и получили современную организацию мирового устройства. Полезную в целом для умножения людей и губительную для природы в целом.
Эту цепь событий можно проследить и на истории России. Князь Володимер, не дожидаясь апостолов (сам как апостол), силой крестит своих людей. Это стало возможным благодаря централизации общества - основы гос-ва. Кого бы поймал и крестил Ясно солнышко, - если бы люди сидели по лесам, а не кучковались в городах? Кого бы долбили потом (и зачем) воины Батыя, - если бы люди сидели по лесам?
Соединение религии и государства, тотальные войны и тотальное наступление на природу возможны при значительном отрыве быта человека от бытия природы. Если отрыва нет, то человек прежде чем рубить дерево, попросит у него прощения. А человека, который рубит не по делу, сородичи порубят самого.
Государству необходима тотальная религия (хр., ислам, буддизм) для того чтобы нивелировать личностный фактор в ист. развития общества. А проявившись в полной мере этот фактор искажает и саму религию. Ну допустим, я крут князь и что помешает мне воевать недоделка Москвы или Киева? Только тотальная религия как совокупная воля большинства людей - и моих и моего противника. На этапе создания государства такая воля необходима.
Другое дело, что помимо советов – не чудить, государство клонирует рабов. Зачем нужны рабы? Не только затем чтоб хозяевам сладко жилось, но в основном в качестве зомби для наступления на природу. Скажут свободному долби лес бесплатно, на морозе, 16 часов подряд…, прикажут заключённому – будет, а куда деваться, и вот свободный жив, а зэк кирдык. И свободный продаст здоровье за деньги, но он тоже раб – денег. Не в экономике дело, а в ритуале. Не станет Человек убивать живое ради наживы и потому нужен раб. Государство поощряет это варварство, а церковь не запрещает. А между тем апостолы духовного совершенствования Сергий Радонежский, Серафим Саровский жили в единении с природой. Без такого единения цели христианства, как религии, не достижимы, а государство по сути – вор.
Канский Лёд
Откуда в Каннах лёд? - спросите вы, от лицемерия - доложу я вам. Да, в этом году и в Швейцарии нужны ледоколы, – столько накопилось в мире лжи. Вообще то, лёд он не в Каннах, а в Канске – городке Красноярского края. Об этом городе прекрасно знает генерал МЧС Кожугенович, поэтому и улыбается своей восточной улыбкой, когда слышит словосочетание Канский лёд. Мы и не такой лёд кололи – думает он. Но перестаёт улыбаться, когда генерал-либерал Вольфович предлагает выборочно колоть лёд в любом российском городе, – он есть всюду. И ведь не приказывал главный генерал наморозить лёд там то и там то. А сами градоначальники намораживают, - такова природа народа, и потому улыбается Кожугенович и злится Вольфович.
Как можно регламентировать стихийный процесс? Объясню на примере реки. Для того чтобы река Кан не замерзала вся, скажем, с правого берега, нужно чтобы она замерзала одновременно с левого. Нужна вторая кормушка для льда. Вот тогда процесс будет естественным, природным и не требует зорких наблюдателей. Выборы будут легитимными, как в Каннах.
Вроде Мавроди...
Но начнём мы с биржи – главного инструмента кап. экономики. В противовес мнимой классовой солидарности в биржевой торговле существует выгодный кредит, называемый плечо помощи. Т. е. если вы, например, играя на бирже, покупаете валюту или акции с целью спекуляции на 100$, то можете воспользоваться и кредитом в 1000$. Если ваш расчёт верен, то при небольшом росте цен. документов вы с помощью кредита можете к своим ста прибавить 200$. Если нет, то теряете сто, но кредит ваш не пострадает и просто возвращается назад. Это стимул и успех для единиц самых ловких. И это главная пирамида капитала.
Теперь о том откуда берётся кредит-плечо. Это просто затянутая во времени оптовая сделка и части её выступают и кредитом, и товаром биржи. Пусть картель нефти заключил договор о продаже нефти, которую ещё не добыл, для завода производителя бензина, со сроком поставки, скажем, через полгода. Тогда, хотя, и нефть ещё не добыта, и заказ не оплачен, а договор уже выступает ценной бумагой и может частями продаваться и браться в кредит. Воротилы заработают ни на чём, на обещании, пусть юридическом, продать и купить. А вот вы, как игрок будете вкладывать уже свои деньги, торгуя, частями договора и тем самым повышая его условную цену до цены соответствующей активности биржи и спросу на нефть. Продадите вы часть нефти по завышенной цене или нет, не так уж важно, нефть уже продана, воротилы ничего не теряют при любом раскладе. А вот срочный покупатель заплатит двойную цену, и кто-то из игроков (единицы) заработает, а кто-то (десятки) нет. Такова биржа.
Что делает Мавроди? Он оптом покупает свои же обязательства отдать через месяц вдвое от вклада и отдаёт единицам через месяц вдвое, но калапсирует свою биржу через год и не отдаёт ничего. Любая биржа после своего калапса никому ничего не отдаёт. А что касаемо уплаты налогов, то игроки в русскую рулетку тоже не платят налогов, и так о-го-го. Мавроди - виртуальное греко-клинское знамя капитализма, не рвите знамя!
ПРАВИЛО ВЕНИКА-БЕРЕЗОВСКОГО
Наши дети и наши сверстники играют в бизнес и в бизнесменов. Правила игры не меняются, они всё те же, что и во времена нэпа. Поросёнка закалывают после откорма. Иногда свин успевает убежать в пампасы, иногда, поняв положение, надевает прикид рабочей лошадки и тихонько трусит по среднерусской равнине до самой последней черты. И смешно и грустно. Может быть так живёт весь мир? Может быть. Но на нас распространяется правило веника-березовского. Все свои хвори мы должны изгонять веником, а врагов дубиной, пусть резиновой, раз лесу мало. О таком лечении с ужасом писали европейцы ещё в средние века. Это судьба; что русскому хорошо, то немцу смерть. Долбили при царе-Горохе спины веником и дубинами; традиция жива.
Перманентная и любая иная революция - это домыслы десидентов. Революция началась с мешка каменного угля. В этот ключевой для земли момент техника перешла в наступление на всё живое. Силиконовая долина - бутафорский оазис на пустынной дороге техно. Дороге от угля, от первого соблазна - жить лучше за счёт природы, привычки что-нибудь сорвать. Против этой привычки бессильны и веники, и дубины, проверено. Откуда корень бед человечества уже сформулировано, образно, а мы живём наукообразно, вот от этой вредной новации и лечат нас веники березовского. Впрочем «эпл» тоже силён, соблазн в ходу, топор, уголь, теперь айфон.
Одно радует - на любом уровне, на наших широтах мы всегда на уровне дикого аборигена, на нас греха меньше. Он только в «укусил», повесил «эпл». Это радует. Не даст техника прогресса человечеству. Дойди до мусорки и постой там пять минуть – вот они дети прогресса. Всё что сделано цивилизацией, сделано человеком без имени, возраста и пола, усреднённой массой, и это на мусорке отчётливо видно. Выход из тупика есть, но он в покаянии. Сам бой проигран – мы материалисты. Хочешь быть Человеком, притормози и осмотрись – бой проигран.
Шалаш на Шушуне
В целом живём мы неплохо, да, да, в сравнении с бомжами мы просто цари природы. Вчера пикет был возле Сурикова. Перевозчики против повышения цен на топливо. Липовый пикет – перевозчики за. Цены они поднимут за проезд и за провоз, только выборы пройдут и поднимут. Если государство вынет из левого кармана и положит в правый, не обеднеет. А природа..?
В целом мы за сохранение энергии, нет, нет, это шутка. Вот наш сосед по даче он за. Свет к дому не подведён, вода не подведена. И у него с женой лучшее на Шушуне хозяйство. Вода по водотокам с крыши. Газ - баллон. Свет – раньше вставай, раньше ложись. Приёмник от солнечной батареи. Большая прочная теплица. Порядок и хороший урожай с участка. Правда, такие хозяева для садоводства в целом вредны. За свет, воду не платят. В строительстве дорог не заинтересованы. Нафиг, нафиг, этот график. Вот у нас с женой всё по-людски. За всё платим. Свет палим беспощадно. На сугрев, на всё, даже варенье варим на даче. Счётчик не ставим, себе дороже. Вода из дырявого коллектора, через дырявую трубу набирается в наш дырявый бак. Напор хороший, поливай - не хочу. Мы живём верно. По общему вектору. Однако недавно выявилась несущественная проблема, показательная для всего дачного сообщества в целом.
Вы видели наверно как на восточной ветке, бард ходит по вагонам и поёт: «Я долго буду гнать велосипед, в густых лугах его остановлю…». Я люблю Рубцова и бардов, хотя как и Рубцову, мне нечего им подать. Так вот, потерялся бард, заболел, а живёт он, говорят, где-то на Шушуне. То-то мы и разведали летом, что выше по нашей улице, балок стоит и из него гитара слышна.
В этом году зима малоснежная, раз в неделю еду на дачу, до домика можно дойти, сугробов пока нет. Иду думаю - проверю и балок. Вдруг там бард сидит без дров, картошки и опохмелки. Взял два полена, кило картошки, банку с огуречным рассолом, иду. Справа из жидкой трубы идёт жидкий дымок. Жив курилка. Смотрю издали – тропы нет, входа нет. Подхожу ближе – следов нет, калитки йок. Гляжу в упор – нет двери, вообще как таковой, одно тёмное окошко и всё. Стучу дровами, надо уходить, явно не для белых сделан космотакс.
Окошко открывается. Голос: «Чего надо?». Зрю фигуру непонятного возраста и пола. Мужик, нет тётка, нет мужик с черными руками. А чем и зачем их мыть в таком полёте?
- Музыканта ищу.
- Ты кто такой – говорит фигура.
- Егор я, дачник.
- Музыкант жил поляной ниже, но давно пропал куда-то, - сообщила фигура.
- Картошка, дрова, вам нужны? – спросил дачник.
- Есть у меня, - отвечала фигура из иллюминатора. - На улицу не выхожу, чтоб тепло не терять.
Терешкова такая Валя в безвозвратном полёте, или Королёв в ссылке в космотаксе, без соляры и бортового компьютера, в тундре… навсегда.
Дальше информация из закрытого космоса:
- Проблема у вас, дачник.
- Какие проблемы.
- Под вами нашли подземное озеро, скоро дачи смоет, я коленками это дело чую.
- Посиди здесь в балке без дверей неделю другую, не такое почуешь - подумал я.
А, впрочем, надо сказать жене, оборудуем дачу под ковчег, она уже похожа.
Шпроты, шерсть, резиновая шлюпка…
БЕЛАЯ ГЛИНА (сюр-раздел)
МАНЬЯК (стерео-сюр)
Алла достал-ла, в натуре. Мы хлопаем дверью, шуршим ногами, мешаем писать доносы. Г. стоит возле подъезда, сечёт, – кто входит-выходит. Надо ей? Григорьевне шестьдесят, работала в администрации, видимо за дурь сократили, уже лет семь нас окучивает в третьем подъезде, в доме 23 по улице Демократии, которая ведёт известно куда.
Приходил участковый, что-то писал в книжку. Кто живёт в нашей хате? Мы – люди мирные бесшумно ползём по стенке, чтобы этой А.Г. на глаза не попадаться. «И теперь всё зависит от ветра, только, сколько б ни длился полёт…» Но хватит о грустном. Пробегусь по центру, З. Балякина мне надо поймать на предмет «поговорить о…
Слышу, вернее вначале чувствую, что сзади кто-то бежит за мной, и голос, как внутренний голос: «Мужчина, стойте».
Кому-то нужна помощь?
– Капитан милиции Бойнев А. А. Ваш аусвайс.
Его аусвайс на нём. При всём параде – точно капитан.
– Вы перешли дорогу к рынку на хреновый сигнал светофора.
Точно. Всегда нарушаю, но говорю: «Извините», – изворачиваюсь то бишь. Можно просто: «Гони, батя, сотку», – как рэкетиры на рынке. А так:
– ДПС 100 роты 100 батальона полка ДПС капитан Бойнев А. А.
Да, коллега по прошлой жизни. Мне, как въяве снился сон, что я стреляю из автомата по убегающим людям. Он тоже замаскировался под ДСП и ласково: «У вас есть пять минут на скорый суд, согласно статьям:
28.6, 32.3, 12, 29.1, 32.2, 30.1, 30.2, части 1 ст. 20.25 КоАП РП вам штраф
на сто рублей». Yes, fatherland – на сто рублей восемь статей, четыре подписи и рассказ в журнале. Капитаны измельчали, трясут по сотке через посредников. Ну и хрен с ними. Платить не буду, нет УК РФ.
А это что? Это уже серьёзно. Навстречу мне идёт маньяк по кличке Родственник, быстрым шагом с каким-то чумным пацанёнком. Нарушат они или нет? Нарушат – пацан спасён. Если нет, то это вопрос. Надо было остановить? Прибить Родственника? Он по всем приметам маньяк. Встанет возле киоска, где зверски играет музыка и трясётся со зверским лицом. А чем я лучше? Когда иду, сам песни пою, нарушаю. Ведь он умнее меня - капитан и дольше в миру сторожит. Разберётся? Не знаю. Где правда? Где маньяк?
Захар подвёл, смылся гад, дела у него. Убью, вернее, поставлю капкан у Жеки в Доме Быта. «Беги отсюда, с некоторых пор у памяти железные капканы…». Это не я и не ему. Снова через дорогу. Удачно. Со дна поднялся Юра Сатин, чалит в лагерном прикиде. Как в 41 мы с него человечью военку сняли, так и шарится в эрзац (маде ин шина) в третьем тысячелетии.
- Хайбол, Юра. Юрка он небольшого роста.
- Холодно, - говорит. (А то… «На свете нет ни юга, ни востока, есть север, обжигающий жестоко…» и Ф. Конев).
- Что мутишь, Юрка?
- Как обычно. (Да он сам не знает, что мутит).
- Не трусь, быстро нахлобучу. Показал ему флаг Урусвати.
- Бесовщина – сказал Юрка.
- А это кто под флагом? Это же Ф. Конев, а он на лыжах дошёл туда, куда ты не доплыл.
- Конев мой друг, – признался Юрка.
Счастливчик, а мне дальше.
Седьмое небо. Изольда фон Монказ. Фон от медицины. Монказ - это фамилия. Меня зовут Андрей Калякин. Прозу пишу в первый раз.
Изольда вморозила свою визитку замерщику окон. Не нужны ей окна. У неё с любыми в хате зима и летом тоже зима. Одно слово – богема. Люблю тех, кто в век добычи живёт без добычи, без царя в голове, играет без ферзя, сдаёт без посредников, плюёт на статьи. Удачи. Бог вам судья, мои дорогие. Не верите? Идите к Поздееву, – гадаю по руке.
Цитаты: А. Пружинин, Н. Бондарева, С. Пилипенко.
БЕЛАЯ ГЛИНА (сюр-сон)
Школа. Перемена. В классе почти пусто. На партах учебники , тетради. Валера Кучеренко говорит: «Сейчас по биологии контрольная, напишем и поедем в поле на уборку свеклы, искупаемся за одно». Валера не бригадир, просто активный малый.
Я другого плана. Какая свекла? - если время уже два часа по полудни. Какое купание?- когда на дворе осень, на берегу утром иней. Сбегу, даже до начала контрольной. Взял длинную алюминиевую палку и, прыгая на ней как с шестом, бегу по пыльной грунтовой дороге. Вроде домой, да вспомнил, что у нас свой участок не убран, сбегаю, посмотрю что там, пока народ теорией занимается.
Какая-то лёгкость появилась от этой алюминиевой ходулины, или просто настроение такое. Пятиметровыми прыжками буквально лечу над пыльной тёплой дорогой. Впереди высокий грунтовый обрыв, на самом верху стоит большой кирпичный дом. Похоже на санаторий. Больные прихожане на краю обрыва с недоумением смотрят на мой осенний полёт. Ну, думаю - покажу зрителям класс. Попёр с шестом в гору. Круче, круче. Народ машет - на…гнёшся. На самой крутизне шест уходит в глинистый склон, но я дальше лечу без опоры. Вышла старшая медсестра. Посмотрела на причину шоу, потом строго на меня. Типа - больной нарушает режим.
За санаторием вообще какой-то космический обрыв. Морской пролив с крутыми пятисотметровыми берегами. Фиг на него. Лечу через пролив. Хотя, высоковато будет, вода и земля - как с самолёта.
По прилёту на тот берег понимаю, что перестарался. Это другая страна, время другое и, вообще, это хрень непонятная. Влетаю в огромный многоуровневый особняк. Сил поубавилось. Вхожу в большой кабинет, обстановка ретро. Появляется желание посмотреть, прихватизировать. Интуиция останавливает поползновение и толкает меня к более решительным действиям.
За стеклянной дверью местное начальство активно общается. Открываю дверь, говорю наугад главному: «Эй, мужик, дело есть». Дон Педро (он одет как богатый испанец), на вид лет шестьдесят, типаж не из добрых. На ходу кричит кому-то, - мол порву конкурентов, но пока не знаю как. Говорю Педро, что я инопланетянин из другого времени, прикрой меня – здесь народец у вас агрессивный, он в ответ - не верю. Тут заметил то, что сзади меня сидит худощавый немолодой мужчина. С виду не опасный, но как он оказался сзади? хорошо, что я ничего не тиснул раньше.
Говорю Педро - мол сам посуди, как бы я сюда попал? - знаю много технических фишек, и менталитет у меня русский. Педро воскликнул что-то про Пир-Харбол, что он задаст ускоглазым. В, общем, случай подходящий для войны, и Педро угрожает конкурентам через посредников, ничего со мной не обсуждая.
Пока идёт этот кипишь, я понимаю, что дальше будет, как в анекдоте про уцелевшего военнопленного (учите матчасть ребята). Пока не начались прикладные занятия по военному делу, - проскочил к выходу. Проскочил во двор. Снял слой земли, нашел глину, глубже и правее нашёл пласт белой глины. Я спасён тем, что эти люди будут думать - зачем глина, много глины? Заметили по системе наблюдения, вышли ребята в чёрных костюмах. Идём с ними к огромному ретро-лифту. Едем на лифте, война уже началась. Они бояться выйти не на том уровне.
Вышли не там, где хотели, попали не на Бродвей, а в Гарлем, там всегда война. Сходу дал кому-то в глаз. Мой менталитет всегда при мне. По ходу заварухи снова появились желание и возможность смыться. Залетел в первую попавшуюся квартиру. Две симпатичные испанские дамы. Спасите люди от бандитов! Одна говорит другой: мол парень ничего и уходит. Чувствую - нас здесь тоже найдут. Но для чего всё-таки белая глина?
Только сейчас дошло. Я всегда кому-то что-то должен. Глина – причина уйти от долгов. Отмазка такая. Светлая.
ОХОТА В КАНАДЕ (НИКОЛА В ХИНГАНЕ)
Мы ни к кому не ходим, кто к нам пришёл - сам виноват.
(девиз избы «Голубка»)
Сегодня мы расскажем вам о фазаньей охоте в Канаде. Как говорит мой партнёр Ник: она имеет хорошие перспективы. Я ведущий телешоу «Охота» Гари Ньюз. Можно заметить, что все редакторы, режиссёры люди достаточно ограниченные, замкнутые в рамках профессии. И мир видится мне сквозь розовые очки в серых тонах. Например, вот эта выставка живописи в Хингане. (Мы случайно попали на предпраздничное сборище альманаха «Часовенки» в Хингане).
Панорама. Прекрасные виды фантастической природы. А для близорукого редактора это только пёстрые световые пятна.
- Не беспокойтесь. Наши фазаны почти ручные. – Говорит Ник.
И невысоко, тяжело взлетев за двадцать шагов от вас, они радостно подставят своё сытое брюшко под вашу дробь.
У хорошего режиссёра всегда есть подходящий сценарий. Поэтому я прошу Андрэ Лемке (местных художник-натуралист) рассказать об эпизодах счастья среди суеты сует.
- Вот здесь цветы (жёлтые пятна), не кажется ли вам, что они смотрятся как то заколдованно?
- Над цветами летают цветочные эльфы. – Говорит Лемке.
Я эльфов не вижу, но что-то в этом есть.
- А это, что это, что за баба в неестественной позе на склоне глины или скалы?
Зимняя погода в Канаде задала нам перцу. Мы бредём по смеси глины и снега, Цербер - друг человека бежит впереди.
- Это не баба на глине. – Говорит Лемке. - Это ангел на грубых мазках оливкового масла с хорошо прописанным лицом, а перья на крыльях не прописаны .
- А это, что за тусовка? Белые коты на цветущей даче.
- Хозяин сада. – Читает Лемке.
- Кот всегда хозяин. – Говорит хозяйка Хингана Вера Петровна.
Раздался выстрел. Жирный фазан (точно ручной) свалился в грязь.
Дальше по сценарию шоу на кухне.
Линда принесла шампанское. Вера Петровна разрешила. Пьём шампанское. Хорошо. Заходит дядя Коля Зайцев с Енисейского литератора.
- Привет братан.
Удивительно, мы пили с Колей в прошлый раз, спорили, ругали литераторов. Снова пришёл. Люди к нам тянуться. С Колей симпатичная женщина Лариса. Бог, Часовенку не оставил. Подтягиваются чин Макса, и сам Макс. А то Вера Петровна грозила почитать нам свою каноническую поэзию. Не место ей на охоте.
Врубаем «Город снов» Светланы Владимирской. Стильно танцуем под песню «Аллилуйя» и машем жёлтыми флажками Нади Омелко. Почему жёлтыми? Красными нельзя. Белыми не видно. Синими позорно. Зелёными опасно. Жёлтыми в Хингане в самый раз.
Готовить будем на газу. Берём только грудку фазана, ножки отдадим другу.
Несколько мазков оливкового масла, кладём грудку. Прикрываем кусочками ветчины (буржуи грёбаные).
- Ваше время вышло, господа хорошие - говорит Вера Петровна.
- Когда в салоне гуляют члены союза, пьют и ведут себя по свински, они мне понятнее и ближе, чем ваши чин-вегетарианцы вместе с «Часовенкой» до кучи.
Макс сконфужен, мне по-хрен, я пьян и ближе к народу.
Попрём в фитобар (Линда зовёт на хату). Нас много на хату, нужен фитоотсев. Все в фитобар! Вышли из подвала на снег. Оглянулись - никого нет. Литератора нет, вегетарианцев нихт. Нас три мужика, две бабы! На хату! Где фазаны? Охота в Канаде перспективна. Хозяин хата-сада больше похож на домового.
ПАМЯТНИК НИКОЛАЮ ГОРБУНОВУ
(Стерео-сюр)
У меня плохое зрение, хорошая интуиция и нездоровый консерватизм, люблю надёжные старые вещи, новое меня тревожит. Николай Горбунов человек несуеверный, он наступает спокойно на крышку подземного люка, думаю, что его и чёрная кошка не смутит. По убеждениям Николай – впёртый социальный романтик, я симпатизирую всем романтикам, поэтому, получив от него СМС типа «бороться и искать…», предложил ему встретиться возле гостиницы «Север», где в тот день обретался Владимир Известных. Сбрось, говорю, Коля, СМС, когда будешь в центре, и я подойду.
Выдвигаюсь в центр по общенародным вопросам, я до сих пор не погасил известную лампочку ильича-алладина. Отдал книги вахтёрше на вахте физмата, это для В. Копенко, ломился в корпус начфака возле ЦУМА к Т. Щевченко, бесполезно, поздно, не открыли, не доверяют моей грамотности, правильно не доверяют. Иду обратно, возле «Севера» поступило сообщение: «Я в парке Горького, Николай. Конец».
Николай чем-то похож на Владимира Ульянова. На прошлой встрече мы обсуждали с Николаем фигуру вождя мирового пролетариата, сошлись во мнении, что если бы он жил дольше, то НЭП в России не закончился, а только формы бы менялись.
Я всегда не любил наш парк Горького, когда он стал платным, то совсем не хожу, жалко денег на инвалида культуры. Послал на последний рубль Николаю СМС: «Выходи из парка к пьедесталу вождя», и сам пришёл, сел под пьедесталом. Справа молодые ребята сдают в аренду мотоциклетки, мёрзнут в куртках, а я, как обычно, почти раздетый. Дождик, ветер, прохладно. За общее дело можно потерпеть. Жду.
Через пятнадцать минут поступило сообщение: «Держись, товарищ, иду. Конец». Ждал ещё двадцать минут. Появился Николай не прямо от перехода к парку, а слева, со стороны Краевой библиотеки. Говорит, что не пошёл прямо к памятнику, а заложил обходной манёвр через подземный переход возле монстра «важнейшего из искусств». Николай в прежнем ключе толкает утопический социализм. Я рад любому живому человеку, попросил его дать рецензию автору серии «народный поэт».
Утром Николя звонит, не нравится ему народный поэт. Хотя голова и болит, но критика я понимаю, он утопист, а не батька Махно, «страшно далеки они от народа…», не понимаю другого – зачем он шёл на встречу к пьедесталу через подземный переход? Может быть, это ритуал такой, типа «фискалы на хвосте» или «у, а, распутин»? Кто мне это объяснит? Может быть, тот в фуражке, тот, кто стоял сзади и выше, когда я сидел? Ответ найден вечером. Мне нужно было хаотично бегать от научной библиотеки к фигуре вождя, греться, и Николай-Владимир попался бы навстречу раньше.
Здесь можно поставить точку, да не тут-то было. Любой перебежчик, то, что называется, путает карты. Вспомним знаменитый бесконечный напев: «у попа была собака, он её любил…». Ещё один Владимир – Сумятин, действительно похожий на попа. Как известно, поп отпускает прихожанам грехи, т.е. одни попы отмерили или отмеряют грехи приходу, другие отпускают грехи за известное усердие. Процесс бесконечный, но в целом для общества полезный.
Бывший преподаватель В. Сумятин помогает за плату решать студентам контрольные, которые действующие преподаватели за зарплату выдают. Я вознамерился содействовать Сумятину в трудный период перехода офиса конторы из одного здания в другой. Подталкиваю его, как Ницше, а этот перебежчик не хочет больше продавать свои индульгенции. Закончив с отличием космическую семинарию, напитавшись духом материализма, он не верит больше в товар–деньги–товар и решает перейти в…? Не угадаете, – в казаки. Буквально, в казаки-разбойники, т.е. стать у казаков идеологом-казначеем, Геббельсом и Борманом в одном флаконе. В принципе, так им и надо, казаки – структура силовая, что-то вроде народной дружины при МВД. Так пусть разваливает структуру изнутри. Но в этом театре теней есть карающая рука Фемиды – Каплан, и вот здесь можно поставить точку.