Темно и тихо в тронном зале. Я Вам готов сыграть свой реквием. Но погодите, секунду, не дыша, прильните ухом к тишине и ощутите, то зловонное молчанье, что душу теребило мне так долго, остро, сладко, страшно. Моё бездыханное тело, маня в черноту.
Острый удар дамских шагов разрушил, уничтожил скорбь и величие тронного зала. Испуганный взгляд на миг застыл, длинный язык увлажнил пересохшие губы. Потерянность, страх, желание разорвать грудную клетку, разобрать себя на мелкие кусочки, вытянуть жилы. Длинный нос поморщился… Вишня. Удушающая, броская, кислая, тянущаяся живительным соком, мягкая, податливая.
Тронный зал дышал, жил, копошился. Своими тоненькими лапками, извивающимися хвостами, липкими жабрами, мохнатыми ноздрями…
Завывание, придыхание, холод. Сердце сжималось, становилось сморщенным, засохшим плодом.
Серые руки тянулись к персиковой коже, прикасались к ней, сдавливали её слабыми пальцами. Подрагивающий кончик языка исследовал нежные ступни, заставляя тело вздрагивать, покрываться мурашками. Тонкий позвоночник изгибался, маленькая головка запрокидывалась назад, с губ срывался хрип.
Тронный зал застыл. Сотни белых лилий посыпались с обветшалого потолка. Они приземлялись на сырой, слизкий пол, покрытый старой плесенью. Они шептали…. Нет, нет… Они стонали от наслаждения. От исполнения. Освобождения. Любому цветку необходимо быть сорванным, уничтоженным. Они падали. Они кричали от восторга. Они надрывно хрипели, приземляясь в замшелую грязь.
О Боже, где ты? Куда ты смотришь? Спусти своих ангелов. Спусти их с небес!
Жадные, быстрые руки схватили чёрные волосы, прижали их к полу, дёргали, рвали. Ни один крик не сорвался с ярко красных, изогнутых в дуге боли, губ.
Тронный зал запел. Громогласный мужской бас бархатного оттенка наполнил залу, осветив своим божеством каждый уголок. Голос звенел, оглушал, до невозможности возбуждал суть всего живого. Он призывал и прогонял одновременно. Он стремительно проникал внутрь и так же стремительно исчезал.
«Я боюсь пошевелиться. Прости».
«Твоя шея. Я вижу каждый мускул».
«Я боюсь тебя. Прости»
«Замолчи. Замолчи. Дыши. Хочу дыхание. Твоё дыхание»
Дышала. Боясь ослушаться. Боясь. Роняя капли крови на выцветший от времени гранит.
Сжимал. Сжимал её рёбра. Ощущал её запах. Терпко-медовый. Пробовал на вкус. Терпко-медовый. Прижимал к себе и вновь отпускал.
«Мы тут, как в ловушке, как в западне»
«Я знаю, дорогая. Прости. Прости. Ты только дыши»
Дышала всё реже.
Тронный зал захотел танцевать. Его стены медленно закружились. Наполняя всё вокруг ароматом свежего базилика, красных томатов, размером с бычье сердце.… Смачивая соком лимонным. Приправляя берёзы слезой. Смешение аромата душило. Блокировало разум, блокировало сознание.
Пальцы сдавили тонкую талию, прижали к себе.
«Мне больно. Так больно. Я не могу. Я так устала»
«Прости. Прости меня»
Ветер колыхал тяжёлые волосы, ветер ласкал широкие бёдра и полную грудь. Ветер оставлял после себя следы. Ветер не хотел успокаиваться. Ветер врезался, ветер просачивался, ветер оставлял глубокие ссадины. Кровоточащие. Жгучие.
Хаотично, пытаясь успеть, язык зализывал её раны.
«Нет смысла. Их слишком много. Где ты? Где ты? Я не вижу тебя? Я ничего не вижу…»
«Я здесь. Я рядом. Всё будет хорошо. Прости»
«Нет, я не вижу Тебя»
Тронный зал встрепенулся. Его стены с шумом и скрежетом стремились на встречу друг другу. Он стремительно сужался, закрывался подобно цветку кувшинки.
«Я вижу свет. Всё кончилось. Всё хорошо? Солги мне, прошу!»
«Всё хорошо. Не надо прощения. Всё хорошо»
Как медленно и как грациозно двигался Тронный Зал.
Подобно божеству. Подобно нелепому Богу. Подобно….людям. Подобно. Как странно.
Но гаснем мы
Так неизбежно
Резво
Резко
Без жалости
И без упрёка
Бежать -
Нет смысла
Остановись!
Приляг!
Дыши!