07.07.10
Аленка страдала серьёзным неизлечимым заболеванием, которое лишало её возможности нормально ходить. Исчерпав все средства официальной медицины и испробовав многие способы нетрадиционного лечения, она начала изучать библию и другие книги, расширяя и углубляя свои знания. Это привело её к осознанию необходимости значительно повысить свой духовный уровень. И, как следствие, созрело решение начать очищение, и не только физическое, но и духовное. А отсюда возникло убеждение, что нужно соблюдать абсолютное целомудрие. Это была не просто прихоть, а жесткая необходимость. Работа проходила под всевидящим оком Высших Сил, которые не позволяли вольностей и предупреждали или наказывали за малейшие промахи и расслабления.
Наказание чаще всего было в виде прорыва канализации. В шесть утра Алёнку будил клокочущий звук из ванной: «Буль-буль-буль-буль!» Она вскакивала с кровати и, хватаясь за стену, мчалась туда. Уровень воды в унитазе поднимался, нечистоты фонтаном, пузырясь и вздымаясь, заполняли ванну через сливное отверстие. Зловонный запах заполнял квартиру. Алёнка в ужасе набирала номер аварийки.
Однажды прямо средь бела дня вода из унитаза хлынула через край на пол. Хорошо, что она была сравнительно чистая (вероятно из ванны после купания). Хорошо, что в это время к Алёнке зашла подруга, она и помогала черпать воду с пола и выносить на улицу, выплёскивая с крыльца.
Подобный ужас повторялся каждую неделю. Обращения в ЖЭК не приносили результатов: «Нужен капитальный ремонт, а денег нет». Алёнка плакала, жалуясь всем подряд, и вот знающая женщина посоветовала: «Наведи порядок в своей сексуальной жизни, и канализация прочистится». Кому-то подобное заявление могло показаться абсолютным абсурдом, но Алена уже была готова к адекватному пониманию подобных закономерностей. Но навести порядок, - значит, отказаться совсем. Измученная Алёнка так и сделала. Метод сработал. Канализация больше не вылезала месяц, и другой, и третий, не смотря на то, что ремонт никто не делал. Это было удивительно, но приятно.
И вот к Алёнке зашёл её давний близкий друг, который был в отъезде длительное время. Она очень обрадовалась, но предпочла держаться подальше:
- Проходи, только не прикасайся ко мне! Мне ничего нельзя! – заявила она с порога, шарахнувшись в сторону.
Друг сам умел работать с тонкими энергиями и кое-что понимал, но все равно обнял Алёнку и попытался поцеловать:
- Неужели до сих пор не соскучилась? – спросил он недоверчиво.
От поцелуя Алёнка увернулась:
- Соскучилась! Но нельзя меня трогать! Понимаешь? Нельзя! Я же тебе уже говорила!
- Ну, хорошо! Давай просто посидим рядышком. Я очень соскучился, - и он снова обнял её и чмокнул в висок.
- Ну, ладно, - согласилась она, прижимаясь к любимому плечу и сожалея, что не может, как раньше, броситься в его объятия.
Они ещё немного посидели, поговорили о жизни и тонких материяx, и он ушёл. Укладываясь спать, Алёнка грустила о том, что лишилась простого женского счастья с любимым мужчиной, вспоминая тепло его объятий и лёгкое прикосновение губ. Она не сомневалась в правильности выбранного пути, но ностальгия по прошлой жизни окончательно испортила настроение.
Разбудил её страшный грохот и звон стекла. Висевшая рядом с кроватью книжная полка сорвалась с одного шурупа и обвалилась как раз в сторону Алёнкиной кровати, вдребезги разбив настольную лампу на прикроватном столике. Высокая тяжелая ваза из синего стекла, стоящая на верху полки, запуталась в ткани балдахина и зависла над Алёнкиной головой. Цветок в горшочке приземлился на кровать рядом с подушкой. Иконы, поставленные внутрь полки вместо книг, свалились в один угол. А ведь когда-то вся полка была забита книгами, которые весили несоизмеримо больше, однако ничего подобного не происxодило. А теперь оборвалась почти пустая полка!
Трясущимися руками она вытащила из балдахина вазу, чувствуя заботу строгого учителя, поскольку такая «бомбочка» голову целой не оставила бы. Цветок приземлился невредимым, она поставила его на столик и поковыляла в ванную. А когда умывалась, вдруг что-то будто хлопнуло, и из раковины на высоту 20-30 сантиметров брызнула струйка воды, заставив Алёнку вздрогнуть и отпрянуть. Её трясло от всех этих событий. И тут снова пришёл друг.
- Я забыл тебе вчера книжку занести. Ты чего такая? Что-то случилось? Кто-то у тебя был? – встревожено поинтересовался он, заметив Алёнкино состояние.
- Как хорошо, что ты пришёл, а то я тут уже с ума схожу! Никого не было, но случилось: иконы упали, раковина плюётся, а ведь мы вчера даже не поцеловались. Видишь, как всё серьёзно и строго, - Алёнка начала рассказывать о происшедшем во всех подробностях.
- Да…, - выслушав её, озадаченно произнёс друг. – Но не переживай. Всё не просто так, знаешь ведь. Готовят тебя к чему-то. Вот и болезнь твоя не так просто тебе дана. Для чего-то же запёрли тебя в четырёх стенах! Справишься со всем – святой будешь, говорил он, прикручивая полку обратно.
- Да, ну! Зачем мне это? – устало отмахнулась Алёнка.
- Зачем-то значит надо. Ладно. Всё будет хорошо. А мне вызов пришёл заграницу. Вот и не буду отвлекать тебя от твоей миссии.
- Я рада за тебя. Звони иногда, - вздохнула Алёнка.
- Конечно!
На прощание они улыбнулись друг другу на расстоянии.
И вот на фоне этих событий Алёнка перезванивалась с Валькой и даже приглашала его к себе в гости. Прошло уже 18 лет, как она не видела друга юности, одноклассника и первую любовь, и ей страстно хотелось встретиться с ним. Это желание было сильнее страха. Да и была надежда сохранить чистоту отношений, поскольку Валька был женат, а Аленка по состоянию здоровья с трудом передвигалась, да и слишком уважала его, чтобы допустить даже мысль о чём-то неподобающем. Однако Высшие Силы были, вероятно, другого мнения и совсем не способствовали этой встрече.
Прошло ещё месяца два. Канализация больше даже не напоминала о себе. Всё было благополучно, даже очень. Алёнка читала литературу, способствующую духовному развитию, встречалась с интересными людьми, размышляла, да и просто пребывала в состоянии блаженства и радости, охраняемая и оберегаемая Высшими Силами, соединённая с ними в единой энергии любви. Ощущение счастья не покидало её.
И вот как-то вечером позвонил Валька. Они поговорили о том и сём. Он разговаривал, как всегда взвешенно и серьёзно, а Алёнке хотелось сбросить эту серьёзность, и она шутила и даже подтрунивала над ним, не особо заботясь, понимает он её шутки или нет. На прощание Валька сказал: «…обнимаю тебя». Алёнка хотела сказать: «Я тебя тоже обнимаю! И целую!», но вовремя вспомнила, что ей нельзя так говорить! Промолчав долю секунды, она ответила: «Спасибо!», а Валька уже с некоторым вызовом добавил: «И целую!» Это был удар ниже пояса! Алёнка замолкла, не в силах найти достойный выход из положения! Пауза затянулась. Валька недоумевал. Алёнка был в отчаянии. Наскоро попрощавшись, она положила трубку и зарыдала.
А в шесть часов утра снова: «Буль-буль-буль-буль!»
- Господи! Да что же это такое?! – соскакивая с кровати, взмолилась Алёнка. – За что?! Я же ничего не сделала! И так выставила себя полной идиоткой! Как же было ещё поступить в этой ситуации?
Она забежала в ванную. Ещё разок булькнуло где-то в трубе, но в ванну вода не вышла. Всё было чисто и даже сухо.
- Ну, вот и ладно, - вздохнула Алёнка. – Предупреждаете, чтоб не забыла, заботливые вы мои. Спасибо. Помню.
Она снова забралась в свою постель и сладко уснула в полной уверенности, что больше уже ничего страшного не случится.
А Валька всё же планировал навестить Алёнку во время очередного отпуска проездом к родителям. Но возникали всё какие-то дела, и поездка откладывалась. Но вот, наконец, он собрался.
Алёнка готовилась к его приезду: пекла и замораживала блинчики, пирожки и беляши, чтобы потом быстро разогреть их в микроволновке, продумывала вкусное и разнообразное меню быстрого приготовления, чистила и драила всё вокруг, особенно, самые дальние уголки, и предвкушала, как увидит удивительные смеющиеся и искрящиеся глаза Вальки, как они до поздней ночи будут разговаривать, вспоминая прошлое, обсуждая настоящее и предвкушая будущее.
А потом? Ой! А если ей захочется взять его за руку? Обнять? Устоит ли она? А если захочется ему?! Выглядит она ещё очень молодо и вполне привлекательно. Все её многочисленные друзья и подруги при общении совершенно забывают о её серьёзном недуге. Мужчины проявляют явный интерес и долго не успокаиваются, получив отказ. Валька же давно не тот мальчик, каким был когда-то. Хорошо, если она сможет рассказать ему о своих ограничениях. А если нет?! А если он не поверит, что вполне естественно и нормально? Конечно, не поверит! Решит, что у неё крыша съехала. Вот уж точно! В такой ситуации будет просто невозможно разойтись по разным углам и уснуть. «Ой! Будь что будет! Пусть приедет! Только пусть приедет! Я так хочу его увидеть!»
Но он так и не приехал. В больнице скоропостижно скончалась его мама, последняя ниточка, связывавшая с ним. Замечательная женщина, которой Алёнка иногда звонила и узнавала о нём. Если б Алёнка вышла замуж за Вальку, то, наверное, ладила бы с нею. Через некоторое время и Валькин отец последовал туда же. Какие уж тут поездки по гостям!
Прошло года два-три. Их телефонное общение почти прекратилось.
В течение одного года Алёнка умудрилась сломать поочерёдно обе ноги и чуть не умерла от воспаления лёгких. Догадывалась, в чём виновата, но от упрямства, глупости и легкомыслия избавиться не так-то просто. Собирая в кулак всю свою силу и волю, она вновь и вновь после каждого перелома вставала на едва сросшиеся непослушные ноги и переходила с места на место, цепляясь руками за косяки, двери, наваливаясь на столы. И снова падение. На сей раз надорвала связку. Если здоровый человек в таких случаях обычно ограничивается болью и прихрамыванием, то для Алёнки это явилось последней каплей.
Передвигаться на своих ногах она больше не смогла. Сын, приехавший помочь, лишь усугубил положение, лишая её жизненной энергии, душевного равновесия, силы и воли.
В двенадцатилетнем возрасте, после Алёнкиного развода дедушка с бабушкой забрали внука себе, обрушив на него всю свою любовь и заботу. Они решили целиком и полностью посвятить свою жизнь воспитанию и образованию внука под лозунгом: «Всё для него, всё ради него!». С первого класса Аленка учила сына готовить себе завтрак, пылесосить ковры, мыть пол и посуду, но в доме деда и бабушки это отнюдь не поощрялось. «Главное – пусть учится, а всё остальное я сама сделаю», - заявляла бабушка и отправляла внука в комнату, не замечая, что он там просто устраивался перед телевизором.
И вот 25-летний детинушка вернулся к своей мамочке и зажил той жизнью, к которой уже привык у бабушки. Чистая и уютная квартирка моментально превратилась в сарай, хлев, свинарник, если не хуже. Задыхаясь от пыли и грязи, Алена просила сына навести порядок, умоляла, плакала, кричала, приказывала, била посуду, но всё было бесполезно. Он играл на компьютере, и больше ничем не интересовался.
Здоровье Алёнкино стремительно полетело в тартарары. Передвигаться по квартире самостоятельно она больше не могла. Весь день приходилось сидеть в кухне, а вечером сын уносил её в комнату спать под шум компьютера.
Тихий, светлый и гармоничный рай, наполненный смыслом и радостью божественной любви, превратился в грохочущий компьютерными стрелялками хаос энергии и материи. Даже ко дню рождения Алены сын не захотел прибрать в квартире и сходить в магазин за продуктами.
И вот в это время позвонил Валька поздравить именинницу. Она спала, измученная бессонной ночью, но сразу взяла себя в руки и начала шутить, к сожалению не совсем удачно:
- Ты ушёл в отставку? О! Уже состарился!? А сын по-прежнему увлекается большим теннисом? Хорошо, - не показывая своей горечи, весело шутила она.
- Собираюсь через неделю поехать в ваши края…, - недвусмысленно намекнул Валька, ожидая подтверждения прежнего приглашения.
Алёнке захотелось воскликнуть: «Наконец-то! Как здорово! Обязательно заезжай ко мне! Я уже заждалась!…» Но она глянула вокруг и замолчала от осознания ужасной действительности: через закопченные окна, небрежно прикрытые оборванными шторами, проникал тусклый от летающей пыли свет. Возле дивана со спящим сыном, на столике, заваленном грязной посудой, шипел компьютер. Всё остальное пространство комнаты было захламлено мыслимыми и немыслимыми предметами, будто перемешанными в миксере. Пробираясь по комнате, сын лишь разгребал себе дорогу, откидывая вещи в стороны, перешагивая, а иногда переползая через эти нагромождения, ступая ногами и затаптывая упавшую одежду, бельё, одеяло или покрывало вперемешку с проводами, газетами, кухонной посудой и всевозможной всячиной. Всё это казалось дурным сном. Четырёхметрового шерстяного ковра на полу, который придавал особый уют комнате, даже не было видно под этими завалами.
Слёзы навернулись на глаза, а в горле застрял комок досады и боли от осознания, во что превратилась её игрушечка-квартирка. Нет. Сюда Вальку приглашать нельзя. Как обидно! Так долго она ждала его приезда! Так желала этой встречи! И вот!…
Спазм сжал горло. Алена так и не смогла ничего ответить. Затянулась пауза. Потом она начала мямлить, что живёт сейчас вместе с сыном, что лежит со сломанной ногой. Так и не дождавшись приглашения в гости, Валька пообещал, что будет звонить.
- Звони, - ответила Аленка, с трудом сдерживая рыдания, но ответ прозвучал слишком, и даже подчёркнуто, равнодушно.
Больше он не позвонил. Видимо обиделся, а может, разочаровался и решил выбросить из головы эти ненужные воспоминания. Много раз Алена пыталась дозвониться ему, но безрезультатно. Через две недели в день его рождения, она позвонила Валькиной сестре, но та сказала, что они порвали отношения, и она ничего не знает и не желает о нём знать. На старой работе тоже ничего не сообщили. Как в воду канул. За своими проблемами Алена даже не расспросила, как Валька живёт, какие у него планы. Да и просто не нашла в себе силы нормально поговорить. Вот так вот: раньше на всё была готова ради этой встречи, а сейчас….
Через два года Алёнка с сыном поменяли квартиру и номер телефона. Если Богу будет угодно, может быть, эта встреча всё-таки когда-нибудь состоится, ни через восемнадцать, так через двадцать восемь или ещё через сколько-нибудь лет. А нет, так нет. На всё воля Божья.
10.07.10