Я тебя никогда не забуду
Наша группа на экзаменах упорно не сдавалась на милость зверюг-преподавателей, слово «сдаться» словно имело для нас прямой смысл. На страшные экзамены и зачёты мы шли, сплотив ряды и делая мрачные лица, только что «Марсельезу» не пели. Нам хватало одной певички. Полина, имеющая оперный голос и мечты о большой сцене, голосила в коридорах отрывки из арий и, собирая вместо оваций всесторонний ненорматив, снисходительно объясняла присутствующим: «Я нервничаю. А, когда я нервничаю, всегда пою».
Экзамен по дисциплине «Технические средства и практикум по светозвукорежиссуре» ничего хорошего не сулил. Информация от наших предшественников пугала простотой и безнадёжностью. Препод запускал в группу по несколько человек, измывался над ними, потом выставлял несчастных и запускал следующую партию.
Мы вошли в аудиторию в полном составе и намертво вцепились в сиденья. Профессор, не поднимая головы, приказал: «Все вон, остаются семь человек». Мы не шелохнулись. Он удивлённо обозрел толпу и повторил: «Покиньте аудиторию! Экзамен сдают по семь человек!» Группа не отреагировала. Он возмутился: «Староста!» - «Я!» - «Вывести группу!» - «Нет!» - «В чём дело?!» - «У нас слишком развито чувство локтя!» - «Срослись?» - «Да!» Он подумал и сказал: «Ладно, сами напросились. Кого назову – тот отвечает, никаких «Можно, я позже?»! Выходите с зачёткой и письменными работами. Отвечаете на вопросы сразу. Ясно?» Пытка началась.
Не оригинальничая, первыми стал вызывать отличников. Дети отвечали, а я понимала, что не отвечу. Со мной так бывает. Письменно сколько угодно наваляю, устно – через раз. То блещу красноречием (как на психологии, экономике и др.), то проглатываю язык и, если бы экзаменаторы перешли на жесты, всё равно не выдала бы и двух фраз. Возможно, на меня, как на впечатлительную натуру, подавляюще действуют внешность и манеры некоторых профессоров.
Не смотря на прессинг, мы умудрялись подсказывать отвечающим. Нам разрешено было держать на столах конспекты, и после каждого вопроса все шуршали страницами. Я писала чёрным маркером на белом листе ключевое слово ответа и, улучая удобный момент, поднимала плакат над головами.
Моя фамилия прозвучала пятой. Учёный муж взял домашние работы, полистал, сообщил: «Пять» и «четыре». Общую «четвёрку» поставить рука не поднимается, очень уж первая работа хороша. Делаем так: я задаю Вам всего один вопрос. Если вы отвечаете положительно, получаете «отлично». Договорились?» Я кивнула. Он продолжил: «Итак, я надеюсь, вы были на всех моих лекциях, конспектировали все темы, и что Вы…» Я выкинула ладонь вперёд: «Стоп!» Он изумился: «Что такое?» Я пояснила: «Вы сказали, что зададите мне всего один вопрос и, если я отвечу положительно, поставите «отлично». Вопрос прозвучал. Я отвечаю положительно: «Да, я была на всех Ваших лекциях!» и теперь надеюсь, что вы, как человек слова, поставите мне «пятёрку». Вот моя зачётка!»
Группа рукоплескала. Я кланялась, посылая воздушные поцелуи направо и налево.
Препод смотрел сквозь меня. Я была трупом в его фантазиях и удовольствие от казни он уже надкусил: «Через год Вам сдавать мне ещё один экзамен. Не надейтесь, что я Вас забуду!»
Через год я получила «хорошо», проникнувшись собственной ничтожностью до мозга костей. Меня спасли письменные работы. Одна из них – сценарий для театра теней – была взята для студенческого театра. Ну, и обоюдное понимание ситуации: в случае неположительной оценки мне пришлось бы пересдаваться необходимое количество раз, а это никому было не надо.
Другие студенческие истории в сборнике «Из Вагантов»: http://www.proza.ru/avtor/lazasim&book=15#15
На фото: ретепетирую перед капустником