Глава 4
Операция с минимальной степенью риска
Foritor in fulva novus est luctator arena.
(Новый боец на жёлтой арене сильнее.)
Овидий
2007, 2 сентября, раннее утро, Москва
Отвечая на её немой вопрос, генерал вытащил из ящика стола красную папку и протянул Анне. Она нерешительно взяла её в руки.
— Открой, не бойся, — сказал генерал.
В папке оказался выпуск La Repubblica - одной из центральных итальянских газет. Анна отметила про себя её дату — август 1997 года, десять лет назад. Заголовок с передней страницы кричал: «Римский Джек Потрошитель осуждён!» Анна взглянула на рисунок: двое полицейских уводили из здания суда худого человека средних лет с нервным и измождённым лицом.
— Прочти передовицу, — велел генерал.
Газетная статья, которую Анна теперь читала, давала обзор скандальному делу о ритуальном убийстве, совершённом профессором истории архитектуры одного из ведущих римских университетов Адрианом Фера. Жертва, двадцатилетняя Роберта Джордани, была студенткой профессора Фера, его горячей поклонницей и любовницей. Когда Роберта не вернулась домой в ночь на 15 мая 1997 года и не пришла на следующий день в университет, пропустив экзамен, родители забили тревогу и позвонили в полицию. Они рассказали о связи их дочери с профессором Фера, которую не одобряли: профессор к тому времени уже имел репутацию человека, одержимого странными идеями.
В тот же самый день профессора Фера арестовали. Во время обыска квартиры была найдена его одежда в пятнах крови. Полиция также обнаружила столовый нож с запёкшейся кровью. На столе у профессора лежали книги с описанием сцен ритуальных убийств, или жертвоприношений, совершаемых древними языческими сектами. На полях книг были заметки, сделанные рукой самого профессора.
Полиции оставалось теперь найти тело Роберты. Без этого ни нож, ни кровь, которая, как подтвердили эксперты, принадлежала Роберте Джордани, не могли вполне доказать вину профессора. Сам Адриан Фера уверял, что ничего не знает о том, что сталось с Робертой. Однако через три дня он «сломался» и пригласил полицию в катакомбы. Он привёл их в зловещую подземную часовню, где и нашли расчленённое тело Роберты.
В том, что это убийство — ритуальное, у полиции сомнений не было. Подземная часовня, по признанию самого профессора Фера, являлась тем местом, в котором издревле приносились человеческие жертвы. Однако что заставило его привести сюда Роберту и зверски убить, оставалось загадкой.
На помощь полиции пришли бывшие коллеги профессора Фера по университету, подтвердившие, что в последние годы тот проявлял повышенный интерес к древним мистическим культам, в особенности к тем, которые были связаны с принесением человеческих жертвоприношений. Это нездоровое пристрастие к изучению древних символов, обычаев и практик, приведшее, как говорили, к потере профессором Фера чёткого академического фокуса, вылилось у него в навязчивую идею, жертвой которой стала одна из его студенток. Адриан почти уже был приговорён к девятнадцати годам заключения, но в конце концов его признали умалишенным и приговор был заменён принудительным лечением в психиатрической клинике особого режима…
Анна закончила чтение и положила газету обратно в папку.
— Я не понимаю, какое отношение это убийство, вся эта история с помешанным профессором имеет к… нашему разговору, — сказала она тихо.
Генерал тем временем закурил новую сигарету.
— Профессора Фера признали шизофреником — классический случай раздвоения личности, — заметил он, выдыхая дым. — Поскольку тебе предстоит с ним вскоре встретиться, я хотел бы лишний раз предупредить, чтобы ты была с ним осторожнее.
Анна застыла от изумления и страха. Может, шеф неудачно пошутил? Анна знала, что чувства юмора у генерала не было, а если оно даже и было, то ему до сих пор успешно удавалось это скрывать.
— Я… должна встретиться с Джеком Потрошителем? — переспросила она. — Зачем? Какое вообще отношение мой отдел имеет к этому типу?
— Самое прямое, Анна, самое прямое, — уверил её генерал. — Как ты понимаешь, я не должен перед тобой отчитываться. Но кое-что тебе надо знать. Профессор Фера — один из лучших специалистов по римскому подземелью. В любом случае, он — наша единственная ниточка в подземелье к западу от Тибра, — добавил шеф, допивая остатки кофе из большой кружки. — Он знает римские катакомбы как никто другой. Даже убийство произошло в таком месте, доступ к которому представляет немалый интерес для нас.
— С каких это пор, — удивилась Анна, — нас интересуют подземелья Рима?
— Нас интересуют те подземелья, которые проходят под стратегическими информационными центрами Ватикана, - лаконично отметил генерал. - Попав туда, мы сможем установить под землёй, прямо у них под носом, всю необходимую аппаратуру для мониторинга.
Второй раз за утро у Анны перехватило дыхание. Если в начале разговора она всё ещё надеялась, что это — шутка, розыгрыш, то теперь ей стало ясно, что босс не шутит.
Она хорошо знала, каким крепким информационным щитом располагал Ватикан — под стать тем секретам, которые таило в себе это странное государство. Намерения генерала были чрезвычайно амбициозны: до сих пор пробиться к ватиканским информационным источникам не удалось ни одной разведывательной службе мира.
— И я должна буду выведать секреты у Потрошителя? Мне придётся рыться в его архивах в поисках записей, искать карту в туалете? — занервничала Анна.
— Всё это мы уже предприняли и без тебя, — генерал, казалось, не замечал вызова и сарказма в голосе Анны. — Он всё держит в своей голове — вот оттуда ты и выудишь нужные нам сведения. Но вначале ты должна будешь ознакомиться с публикациями профессора.
Генерал достал из ящика стола толстую книгу и небрежно кинул её Анне:
— Вот его книга по истории римской архитектуры. Прочитай внимательно. Это позволит тебе заглянуть в ход мыслей профессора.
Анна растерянно взяла в руки книгу. Неожиданно её страх перед неведомым, перед переменой начал уступать место любопытству. Генерал, похоже, заметил это и продолжил свою речь уже в более доверительном тоне.
— Адриан Фера был выпущен на свободу три года назад. Он живёт в Риме, работает частным туристическим гидом — водит американских туристов по Риму, но чаще ничем не занят. Сидит дома или в баре, пьёт. Много пьет.
— Но почему бы не попробовать просто купить у него секреты? — спросила Анна.
— Мы уже пробовали сделать это через различных подставных лиц. Про катакомбы он отказывается говорить. Кроме тебя других методов воздействия на него у нас нет.
— Я — метод воздействия? — не поняла Анна.
— Давай мы с тобой прикинем, — генерал многозначительно посмотрел на неё. — Вот живёт себе человек, и всё у него хорошо. Интересная, престижная работа. Любовница, невеста - все как у людей…
Анна подняла брови.
— Статья не упоминает об этом, — пояснил генерал, — поскольку его невеста, в отличие от Роберты, принадлежала к римской элите — профессор был помолвлен с дочкой ректора университета, Альбиной Скварцотти. А потом всё это рушится: потеря работы, расторгнутая помолвка, смерть любовницы, отчуждение, позор, заключение, лечебница.
— Он всего этого заслуживает, — холодно заметила Анна.
Генерал рассмеялся:
— Ты ошибаешься, если думаешь, что я хочу вызвать у тебя жалость или симпатию к нему. Я хочу, чтобы ты поняла, что должен чувствовать такой человек, как Адриан Фера. Мир давно отвернулся от него. Профессора Фера не существует. Есть пьяница, работающий с теми людьми, которые его не знают и которых он никогда больше не увидит. Вся его жизнь разбита — он от неё ничего не ждёт. У него могут быть случайные связи, но он знает, что никто уже не полюбит его — кто может любить Джека Потрошителя?
— Вы что, хотите, чтобы я ещё и полюбила его? — нервно рассмеялась Анна.
— Любовь — не в моей компетенции, — хмуро бросил генерал. — Ты должна будешь показать ему своё расположение. Дашь ему понять, что он ещё не списан из жизни, что кому-то он может быть ещё интересен. Помнишь, как у Пушкина: «Ах, обмануть меня не трудно!.. Я сам обманываться рад!»?
— Но почему именно я? — воскликнула Анна в недоумении.
Генерал снова выдвинул ящик стола, вынул оттуда небольшой плотный листок и подал Анне.
— Это — фото Роберты, — сказал он.
С фотографии ей улыбалась молодая, красивая, рыжеволосая женщина. Анна не могла оторвать глаз от этого ещё по-детски наивного и доверчивого лица, полного жизни и игривости. С первого взгляда Анна не заметила большого сходства между собой и Робертой, кроме цвета волос, который у Роберты был темнее и отливал каштаном. Но чем больше она всматривалась в лицо девушки, тем острее чувствовала глубинное сходство, которое наблюдалось не столько в чертах лица, сколько в его выражении. Что-то в лице Роберты выдавало в ней восторженную и наивную девочку. Нечто подобное Анна видела в своих собственных старых фотографиях.
Она положила карточку на стол. Теперь перед ней начинала вырисовываться общая картина: генерал хочет использовать её как наживку для профессора-расчленителя.
— Что если он вообще не захочет меня знать? — спросила она с тайной надеждой, которая, впрочем, не укрылась от генерала.
— Захочет, — отозвался он. — Тебе будет легко подружиться с профессором. О катакомбах, конечно, вначале упоминать не надо — профессор Фера очень насторожён и о катакомбах речи не ведёт. Поэтому начнём с Рима наземного — чтобы не вызвать подозрений. Ты наймёшь его в качестве своего личного туристического гида. Дашь ему пару тысяч евро в неделю — или сколько пожелаешь. Ты теперь многое можешь позволить себе, мисс Анн Грин.
— Анн Грин? — вырвалось у неё.
— Да-да, из Бостона, дочь богатого бизнесмена, интересующаяся архитектурой и решившая с пользой и удовольствием провести несколько недель в Риме. Тебе представляется очень интересная роль, Анна.
— Вы же знаете, Игорь Семёнович, что я плохая актриса, — возразила Анна. Это была правда, она совершенно не умела скрывать свои чувства и даже мысли от постороннего взгляда.
— Тебе понравится играть эту роль, — возразил генерал, — потому что всё, что тебе надо будет делать, — это слушать.
В который раз Анна задумалась: что движет её боссом, что заставляет его не спать ночами, выдумывать хитроумные планы, делать сложные шаги, хранить в памяти тысячи нитей, из которых, как паук из паутины, он плетёт свои невероятные сети? Была ли у него другая жизнь, за порогом этого кабинета? Анна не знала и не могла знать.
— Профессор в конце концов сдастся, — продолжал генерал, внимательно глядя на Анну. — Вспомни историю Самсона и Далиды. Наши психологи полагают, что твоё появление окажет сильное психологическое влияние на профессора Фера, послужит толчком к его самораскрытию.
— Какого рода самораскрытия вы от него ожидаете? — внутри у Анны как будто всё похолодело.
— Я не буду этого скрывать от тебя, Анна. Мы надеемся, что он поведёт тебя к месту совершённого им убийства.
Она вздрогнула:
— Зачем?
— На то у него могут быть различные, даже прямо противоположные причины, — уклончиво ответил генерал.
— Другими словами, он поведёт меня туда, чтобы убить точно так же, как Роберту?
— Он привёл туда полицию, потому что его одолевали муки совести, — ответил генерал. — Или ты не читала «Преступление и наказание» Достоевского? Адриана Фера всё ещё терзают муки совести, как считают наши специалисты.
— А как я смогу узнать, по каким причинам этот профессор поведёт меня в подземелье? — Анна была теперь на взводе. Босс посылал её почти на смерть, причём такую, что Анна и врагу бы не пожелала, если бы у неё были враги.
— По какой бы причине он тебя ни повёл в подземелье — ты всё равно туда пойдёшь, — резко ответил генерал. — А мы, в свою очередь, позаботимся о твоей полной безопасности. Я совершенно не намерен терять тебя, Анна. Это операция с минимальной степенью риска. У нас хватает своих людей в Риме, но я пошлю ещё несколько человек, чтобы они отвечали за твою безопасность. Кстати, эти люди всегда будут рядом, но ты их даже не увидишь. Ты будешь повсюду носить эти часы, — генерал подал Анне прозрачный пакетик с золотыми женскими часиками «Ролекс» — В них встроены радио и навигационная система по типу GPS. Инструкции прилагаются. В Риме ты наденешь их на руку. Твоё тело послужит антенной, поэтому сигнал будет сильный и мы его не потеряем — даже под землёй. К тому же, — генерал откинулся в кресле, — никто не собирается сразу толкать тебя под землю. Пройдёт не одна неделя, прежде чем профессор Фера доверится тебе.
— Можно задать ещё один вопрос, Игорь Семёнович? — попросила Анна. Теперь ей начинало казаться, что она хочет поехать в Рим, хочет встретиться хоть с самим Джеком Потрошителем — только прочь из Москвы, пока она здесь ещё совсем не сошла с ума.
Генерал кивнул, и Анна продолжила:
— Не проще было бы узнать об этом подземном месте от полиции? Подкупить кого-нибудь там — я не знаю, как это делается.
— Мы пробовали это сделать, — ответил генерал вполне серьёзно. — Но, к сожалению, дело было изъято из компетенции итальянской полиции и передано под юрисдикцию Ватикана. Преступление было совершено на территории независимого государства Ватикан — точнее, под ним, — и всё расследование велось «Корпо ди Виджиланца». Все наши попытки выйти на людей из папской жандармерии закончились неудачей.
Какое-то время Анна хранила молчание, и в кабинете генерала Смирнова было тихо.
— Будут какие-то письменные инструкции? — наконец спросила она, давая понять, что готова принять на себя это задание. Впрочем, генерал Смирнов ничего другого от неё и не ожидал.
— Здесь, — он передал ей маленькую флеш-карту, — ты найдёшь все имеющиеся у нас материалы на профессора Фера. Тщательно всё изучи. Его телефон и адрес тоже здесь. На карте есть кнопка самоуничтожения информации — используй её в случае непредвиденных обстоятельств. Но, в общем, ничего непредвиденного произойти не должно… Обо всём главном поговорили, — помедлив, добавил генерал.
— А как же вирус? — вдруг вспомнила она.
— О вирусе позаботятся другие, — холодно ответил генерал. — Да и у тебя ещё будет возможность заняться его изучением — когда вернёшься. А до тех пор, — усмехнулся он, — ешь, пей, отдыхай и развлекайся.
— Когда я еду? — спросила Анна. Она с трудом сдерживала волнение. Ей потребуется время наедине с собой, чтобы до конца осознать, что здесь только что произошло.
— Через два дня, — ответил генерал и взглянул на часы, давая Анне понять, что разговор с ней закончен. — На всё про всё я даю тебе месяц. За месяц ты должна вывести нас в подземелье. Задача ясна? — закончил он по-военному.
— Ясна, Игорь Семёнович, — сказала Анна, поднимаясь с кресла. Она была уверена, что шеф не сказал ей всего — ровно столько, сколько она должна была знать. — Найти профессора-людоеда и стать его жертвой. И все-таки, — добавила она, — боюсь, на этот раз вы ошиблись в выборе.
— Я никогда не ошибаюсь, — спокойно ответил генерал, глядя на неё из-под своих тонких очков. — Возьми вот это, — его бледная рука потянулась к столу и извлекла оттуда большой жёлтый конверт.
Анна нерешительно взяла конверт. К нему был прикреплён скотчем маленький белый конвертик как дополнение.
— В белом конвертике — три кредитные карточки на имя Анны Грин. Карточки безлимитные. Отчёта о деньгах с тебя тоже никто спрашивать не будет.
Она недоумённо посмотрела на генерала.
— А что в большом конверте?
— Там пятьдесят тысяч долларов, — сказал генерал. — На первые расходы. Купи себе что-нибудь в дорогу. Почувствуй себя Анной Грин!
— До свидания, Игорь Семёнович, — попрощалась Анна, подходя к двери.
— Прощай, Дмитриева, — проводил её взглядом генерал.
Рассеянно бредя по коридору, Анна не знала, радоваться ей или плакать. Её страшила такая неожиданная перемена в жизни, и в то же самое время она приветствовала это новое начало — к чему бы оно, в конце концов, её ни привело.
«Может быть, — думала она, — босс просто хочет избавиться от меня? Может, он уже нашёл кого-то на моё место? Или же… или же он совершает большую ошибку».
Как только Анна вышла на улицу и освободилась от власти толстых стен, на неё нахлынуло странное чувство, будто она вернулась на много лет назад, к тем далёким дням, когда ещё не работала на босса, не проходила через тяжёлые железные двери под холодными, как у сфинксов, взорами охранников. Один груз спал с её плеч, другой только на них примерялся, и каким тяжёлым он будет, Анна не знала и слишком переживать по неизвестному теперь не желала. Она перешла улицу и спустилась в тёплое жерло подземки, из которого около часа назад вышла. На какое-то время она забудет о кабинетной Анне Дмитриевой. Да здравствует мисс Анн Грин!