…Степина школьная жизнь становилась день ото дня все напряженнее и напряженнее. Начиная примерно с середины октября, почти каждый день ее всячески унижали Света, Лола и Ира. Другие одноклассники, подстрекаемые ими, тоже относились к девочке не лучшим образом. На переменах она старалась уходить из класса, чтобы ее мучители не могли развлекаться, бродила по школе или сидела в укромных уголках вроде того, на первом этаже, под кабинетом пения. Степа не надеялась на чудо – встретить кого-то вроде Нади, ей нужно было просто пересидеть где-нибудь перемену потому, что слушать незаслуженные злые, оскорбительные слова в свой адрес каждый раз оказывалось мучительно больно… Из-за атмосферы неприятия со стороны одноклассников она чаще стала прогуливать уроки. Из школы, к сожалению, не выпускали, поэтому девочка обычно просто спускалась на первый этаж, направлялась в туалет и усаживалась там на подоконник. В клозете она была в безопасности (все учителя вели уроки и не имели возможности зайти в это «священное» место, а школьники во время учебного процесса появлялись в нужнике крайне редко), и могла заниматься чем угодно. Чаще всего Степа рисовала картинки на вырванных из тетрадки листочках, иногда читала книгу или даже ела. В последнее время запах испражнений не мешал ей. Она к нему привыкла. В любом случае, на уроке было еще хуже.
Из-за прогулов девочка катастрофически съехала по учебе. Почти по всем предметам у нее начали частенько появляться двойки. Это Степу, конечно же, волновало, но ничего поделать с собой она не могла. Атмосфера в классе так угнетала девочку, что порой она просто физически не способна была усидеть в одном помещении вместе со своими обидчиками.
А тут Степу постигла еще и новая беда. Как-то раз, когда девочка в относительном спокойствии шагала по школьному коридору на урок истории (она обычно жалась к левой стенке коридора), ей на встречу двигалась небольшая компания мальчишек ее возраста, человека три-четыре, должно быть, из параллельного класса. Она не обратила на них внимания, прошла мимо. Они тоже как будто бы даже не заметили Степу. Только один из них, тощий, нервный, суетливый брюнет с прыщавым лицом, потными ладошками и вечно бегающими глазками проводил ее заинтересованным взглядом. Затем он вдруг развернулся и побежал за Степой, вопя на весь коридор: «Постой, любовь моя!». Девочка оглянулась, обвела его удивленным, испуганным взглядом, и, изумленная, потопала дальше.
Начиналось все довольно мирно. Этот странный паренек запомнил ее, и каждый раз, встречая где-нибудь на перемене (а встречал он ее часто, так как Степе приходилось во время каждого перерыва шататься по школе) бросался к девочке с криком «Любовь моя!», и, паскудно хихикая, громко и гордо признавался ей в любви на глазах у удивленных учеников – невольных зрителей этого действа.
Он издевался – это Степа поняла сразу. Разумеется, ни о какой любви и речи быть не могло. Влюбленные так себя не ведут, это даже идиоту ясно, но… Но он девочке не мешал. Ну, нравится парню бегать за ней с воплями – пусть бегает. Однако спустя некоторое время дело начало приобретать угрожающие обороты – мальчишка, видя, что его поведение не вызывает должного эффекта, видя ее равнодушие, начал обзываться и плеваться.
Теперь, завидев девочку вдалеке, он подбегал к ней, кричал о своей любви, противно хихикал, и плевал в нее, норовя попасть в голову, чтобы волосы Степы были в слюне. Девочке не всегда удавалось вовремя отскочить, и плевок иногда попадал в цель. Это было просто ужасно - отвратительно и унизительно… Слюна у него была какая-то едкая и вонючая, и Степа испытывала огромную брезгливость. Придя домой в «день поражения», как она сама это называла, Степа сразу же шла купаться, и проводила в ванной не менее часа.
Когда он шел со своими дружками, он тоже неизменно подлетал к девочке и показывал свой «концерт». Друзья смеялись, поддерживали его… Остальные невольные зрители «цирка», в основном, лишь удивленно пожимали плечами и шли по своим делам. Никого это странное действо особо не интересовало.
Вначале Степа пыталась проучить этого парня, как Сережу, но у нее ничего не выходило. Не потому, что он был сильным (девочка была почему-то уверена, что окажется сильнее его физически), а потому, что этот гад очень быстро бегал. Едва Степа приближалась к нему с явным намерением показать, где раки зимуют, он со скоростью света улепетывал, крича на весь коридор: «чудовище, не подходи!». Поначалу девочка делала попытки догнать его, но потом поняла, что это пустая трата времени – зловредный мальчишка бегал намного быстрее ее. Единственным спасением от его унижений было успеть заметить его заранее и скрыться в надежном месте. Это было нелегко, и это существенно усложняло ее жизнь на переменах. И хоть бороться с пареньком, чьего имени она даже не знала, было очень трудно, практически невозможно, Степа не сдавалась - придумала несколько хитростей. Например, делала такой грозный вид, будто собирается погнаться за ним, идиот, хохоча, удирал от нее, а девочка, не теряя времени, делала ноги в другую сторону, успешно скрываясь от него. Но это срабатывало не всегда, негодяй мучил девочку, и Степа все чаще оставалась из-за него на переменках в классе, где приходилось терпеть подколки Светы и других. Выхода не было…
5-го ноября девочка топала на третий урок – английский язык, и ее безымянный мучитель подкрался незаметно. Внезапно она услышала за спиной знакомое злорадное хихиканье. Степа отвела руку за спину и стала ощупывать себя на предмет… Ну, конечно: мерзавец уже обплевал ей сзади пиждак и даже разок попал в голову. Его зловонная слюна была на девочке. Она устало обернулась.
- Зачем ты это делаешь? – она никогда раньше не разговаривала со своим мучителем, терпела все измывательства молча. А имело ли смысл что-то говорить ему? Это все равно ничего бы не изменило…
Он от удивления перестал хихикать. Спросил:
- А ты разве говорить умеешь? – и снова засмеялся.
- Так почему? – спокойно допытывалась девочка. Неподалеку стоял Женя, Степин одноклассник, и с большим интересом косился на эту парочку.
- Да потому, что ты – больная на голову уродка в стремных шмотках. У тебя никогда не будет парня, никто не захочет тебя, даже не надейся, - серьезно сказал он, с презрением смотря на нее.
- Ах, вот оно что! – яростно усмехнулась Степа, в один прыжок добралась до него, и впилась ногтями ему в руку. Девочка ощутила, как рвут ее ногти нежную, бледную, склонную к аллергии кожу… Он завизжал, и гнев Степы смешался с презрением, брезгливостью, и немножко (совсем немножко!) жалостью. Да уж, ничего не скажешь – сильный пол.
- Ты, дрянь, заплатишь за это… - прошипел он, и скрылся, прижимая к телу поцарапанную руку, из которой сочилась кровь. Женя отвернулся и сделал вид, что этой неприглядной сцены не видел. Настроение у Степы испортилось, и девочка решила не ходить на английский, хотя и любила этот предмет. Тем более, ей все равно надо было в туалет – смыть с себя плевки.
Девочка подозревала, что причина интереса этого мальчика к ней вовсе не в том, что он рассказал ей, а еще более банальна – в том, что она бродит по школе в одиночестве… Ходить по школьным коридорам одной – значит, подставлять себя под удар… Один человек слаб и беззащитен, поэтому представляет собой практически идеальную жертву.
Протерев пиджак и сполоснув волосы, Степа удобно расположилась на подоконнике. Уже прозвенел звонок, и никто теперь не мог ее потревожить. Девочка нетерпеливо открыла тетрадку по английскому, и принялась создавать свои «шедевры». Сначала она сделала набросок - туалет и ее мучитель с искалеченной рукой, сидящий на унитазе. Потом, подумав, пририсовала рядом с ним еще и Свету. Да, они с Марьяновой были бы неплохой парочкой… точно нашли бы общий язык.
Девочка осталась довольна своим рисунком. Он немного поднял ей настроение. «Парочка влюбленных дома…». Назовем как-нибудь так…
Внезапно дверь в туалет со скрипом открылась, Степа увидела на пороге нечеткие очертания фигуры, и до нее донесся ломающийся мальчишеский голос:
- Тысячи извинений, девочки, если тут кто-то есть… Просто мужской закрыт… Я только на минутку, и на вас не смотрю… - весело предупредил о своем появлении незнакомый мальчик.
В клозет вошел паренек лет пятнадцати. Симпатичный, высокий, немного пухленький, с добрыми карими глазами, нежным пушком на верхней губе и слегка растрепанной русой шевелюрой, одетый в самую обычную школьную форму. Мальчик подошел к раковине, всунул в нее ведро, которое до тех пор держал в руках, и принялся набирать воду. Должно быть, он в тот день дежурил, но почему его послали за водой вовремя урока, оставалось загадкой. Неужели какому-то учителю понадобилось так срочно поливать цветы?
Набрав полное ведро воды, он собрался было уходить, но тут вдруг заметил Степу и замер. Паренек, наверное, решил, что в туалете никого не было, раз на его первую реплику не откликнулись, и теперь, видно, был сильно удивлен и озадачен.
- Ой! Ты чего здесь сидишь? – спросил он, с любопытством разглядывая девочку своими добрыми, и по-детски наивными, восторженными глазами.
Степа неопределенно пожала плечами. Лицо незнакомого мальчика приобрело озабоченное выражение. Он поставил ведро на пол (наверное, тяжело было держать), и с нетерпением продолжил допрос:
- А чего на урок не идешь?
- Не хочу, - тихо ответила Степа. С одной стороны, ей нравилось сидеть в нужнике в одиночестве, занимаясь своими делами, но с другой… Девочка неожиданно поймала себя на мысли, что не хочет, чтобы паренек уходил, оставляя ее одну. Это было странно – сейчас она не испытывала ни обычной неловкости, ни смущения, ни страха, - чувств, что неизменно сопровождали ее знакомства с новыми людьми.
- Почему? – искренне удивился мальчик. – Неужели здесь лучше? Девочки не должны сидеть в таком месте! – уверенно добавил он.- Ты понюхай только какой запах… - скривился.
Степа вздохнула, с трудом подавив желание улыбнуться - видать, этот настойчивый молодой человек так просто от нее не отстанет… Придется идти на урок, а то он подумает, что она – совсем «того»… Встала.
- Хорошо… Пойдем на урок… - выдохнула.
Мальчик с беспокойством воззрился на Степу. Она спокойно пошла к выходу из туалета.
- Эй, подожди… - окликнул нерешительно. - Ты в каком классе учишься?
- В восьмом «В».
-Да? – он просиял. – Это же, кажется, в вашем классе Настя Ветковская учится? Дружишь с ней, небось?
Девочка мрачно покосилась на него. Да, с Настей она дружила. Но со Светой Марьяновой и Ирой Лавейкиной она дружила куда больше. Их объединяли по-настоящему близкие отношения.
- Не любишь ее? – спросил он огорченно. – Ну и зря. Она хорошая, - выдохнул восхищенно, мечтательно закатив глаза. Видать, как и большинство учеников этой школы, мальчишка был без ума от нее.
«Да что вы все в ней находите?» - подумала Степа с внезапным раздражением, и сама удивилась своим мыслям – до этого момента Настя же ей нравилась… и все же, реакция этого симпатичного мальчика на имя одноклассницы отчего-то вызывала сильную злость и досаду. Степа отвернулась от него, и собралась было уходить, но он снова остановил ее.
- Стой, да куда ты все время?.. – он, улыбаясь, подошел к ней. – Тебя как зовут?
- Степа… - пробормотала девочка смущенно. Паренек был особенно хорошеньким, когда улыбался. – Только не смейся, ладно?
- Не буду. А меня Пашкой звать, я в десятом «А» учусь. Рад знакомству, – он прищурился, пригляделся к ней внимательней. – Я что-то раньше тебя не видел…
- Не видел потому, что меня здесь не было. Я перевелась в эту школу только в сентябре…
- А, ясно, значит ты новенькая, - обрадовался неизвестно чему Павел. Видно, веселый у него нрав, у этого десятиклассника…
Степа кивнула. Паша взял ведро, и они вдвоем вышли из туалета. В коридоре парень остановился, и, сделав заговорщическое лицо и приблизившись к девочке почти вплотную (чем очень ее смутил), тихо спросил:
- Скажи мне по секрету, чем ты на уроках в туалете занималась, а? Честное слово, я никому не скажу!
Степа не смогла удержаться, - весело, искреннее рассмеялась. А мальчик-то явно умеет поднять настроение. Вот бы все люди были такими, как Паша… Тогда мир был бы совсем другим: счастливым, и никому не было бы грустно и одиноко.
- Ну что, пойдем на урок? – уверенность и радость жизни на мгновение прорезалась в ее голосе. Степе нравился этот человек. Она познакомилась с ним всего пять минут назад, но никогда и не с кем до этого времени ей не было так комфортно и хорошо на душе, как от мимолетного общения с ним…
- Ага, пошли, - радостно откликнулся Паша. Мальчику было приятно, что он вытащил эту странную девчонку из туалета - совсем неподходящего места для ученицы, и сейчас отведет ее куда надо – на урок. – У тебя в каком кабинете урок? Давай я тебя провожу!
- В триста первом, - ответила она. Покосилась на ведро, полное воды. – Тебе же, наверное, тяжело будет по лестнице подниматься с ведром…
- И вовсе не тяжело, - горячо возразил Паша. – Не такой я уж и слабак…
За веселой, непринужденной беседой они и не заметили, как подошли к триста первому. Собираясь уходить, Паша нахмурился, и очень серьезно сказал на прощание:
- Ты… не сиди одна в туалете, ладно? Это далеко не лучшее место в школе… Не будешь больше сидеть на холодном подоконнике, хорошо?
Степа улыбнулась и ответила:
- Хорошо.
- Обещаешь? – глянул с беспокойством.
- Обещаю. Приятно, что кому-то не все равно, где я сижу… - Степа горько рассмеялась, чтобы скрыть свое смущение. Его неожиданная забота тронула ее.
Паша вздохнул с облегчением:
- Ну, конечно, не все равно. Я думаю, очень и очень многим небезразлично, где ты сидишь...
Девочка посмотрела на него взглядом, полным отчаяния, безысходности и какого-то странного неестественного смирения, спокойно сказала: «Нет. Ты ошибаешься», повернулась и побрела прочь. Медленно подошла к триста первому кабинету, тихонько постучала, нерешительно открыла дверь, робко спросила «Можно?», затем вошла в класс и дверь за ней закрылась. Степа давно уже ушла на урок, а Паша все стоял и стоял в школьном коридоре, хоть ему и надо было тоже идти учиться… Мальчик осознал, что эту одинокую странную девочку, этот горький отчаянный взгляд еще не скоро сможет забыть. Ему захотелось помочь ей, вселить в нее уверенность в своих силах, чтобы она уже никогда не считала себя никому не нужной, была бы жизнерадостной и веселой, как все девчонки его класса, как его милая Дашка…
Он постарается разузнать, в чем ее проблема и обязательно поможет ей.
Когда решение было принято, у задумчивого, приунывшего было Паши, опять поднялось настроение, и он, энергично подхватив ведро, радостно заспешил в класс. Галина Михайловна, без сомнения, будет ругать его за то, что он так долго ходил за водой, но это совсем не пугало Пашу. Девочка, сидящая на уроке одна в туалете, - вот что пугало его.