Конкурс Копирайта -К2
Победитель конкурса "Сказка"
1-е место
***
Ночь. Спит небо, сменив парадный голубой камзол на тёмно-синюю флисовую пижаму. Спит медведица, надёжно спрятав возле тёплого живота уснувших медвежат. Под уютным пледом, забытым беспечным летним днём, распластано спят крыши. Успокоенная спящим небом, спит в пруду вода. Повесив усы, спят троллейбусы в парке. Спят все, кто устал за день. И только отдохнувшая луна, смущенно прикрывшись вуалью серебряных кружев-облаков, с любопытством заглядывает в окна...
- ...а тут пришли и мать с отцом». Всё. Конец.
- А там и вправду всё хорошо кончилось?
- Ну конечно! Это же сказка. А в сказках всегда всё кончается хорошо.
- Это плохая сказка. Страшная. Не читай мне её больше.
- Ладно. Будем читать другие. А сейчас – спать, поздно уже.
- Мам! Не уезжай! Ты уедешь, а они прилетят и заберут меня!
- Кто?
- Эти самые Гуси-лебеди!
- Кто?.. Ну вот. Данечка, сыночек, ну какие Гуси-лебеди? Ведь ты уже большой мальчик! Школьник почти. Да это же сказка!
Неожиданный порыв холодного ветра, вздыбив занавеску на окне, врывается в комнату и сбрасывает на пол ночник, стоящий на прикроватной тумбочке.
- Мамочка! Мне страшно! Закрой окно!
- Ну всё. Всё. Не бойся, милый. Нет ничего страшного.
- Что это у вас тут бумкнулось?
- Да ветер ночник свалил. Свет включи!
- Эй, Данька? А ты чего ревёшь? Такой большой парень, школьник почти.
- Я не хочу, чтобы мама уезжа-а-ала-а-а...
- Да я же не надолго! Осмотрюсь там, устроюсь. А потом вас заберу. Сильвио, он ведь такой хороший! Так меня любит! И вас полюбит. Только время нужно. Эх, и заживем мы там все вместе, в Италии... И всё-то у нас будет – и море, и яхта... И пицца каждый день!
- Мам, а ты к школе вернёшься? А то ведь Даньке в первый, а мне – в последний. Тоже нагрузочка ещё та...
- Ну конечно! Не сомневайся. Ты уж тут за ним пригляди пока, доченька. А ты сестру слушайся. Бррр... Как похолодало! Алёна, детка, закройка-ка окошко.
Подняв голову, медведица встревожено осматривается и поплотнее обнимает своих малышей. Крыши, лишившись тёплого пледа, зябко передергивают обнажившимися рёбрами. Вода, единая с уснувшим небом, испугано чернеет и покрывается рябью. А луна с недоумением смотрит на рваную вуаль, превращенную порывом ветра в грязную серую пену. Ночь.
***
Свобода! Свобода! Свобода! Минимум месяц полной свободы! Ееессс!!! И денежки – вот они! Завтра она пойдёт и купит тот самый, давно присмотренный, клатч. Дорого? Дорого. На то и фирмА! Ничего страшного, можно немного ужаться до маминого приезда. «Завтра-а-а, это будет завтра-а-а...». А сегодня...
- Аллё, Юлька?.. Привет!.. Ага, уехала! Представляешь? Почти месяц полной свободы!.. Конечно, приду... Да нет! Ты что? Нафиг он мне теперь сдался, этот Ботаник? Он, прикинь, говорит мне сегодня...
- Лен... Лена...
- Чего тебе? Ты почему не спишь?
- Мне страшно...
- Это я не тебе! Это Данька тут со своими глупостями. И чего тебе страшно? Давай-давай, двигай к себе. Ю-уль?.. Слышишь?.. Прикинь, значит...
- Они... прилетели...
- Кто?.. Юль, я тебе перезвоню. Ну? И что там у тебя стряслось?
- Гуси-лебеди... Там... Снаружи...
- Даня, ты взрослый парень. Школьник почти. Какие ещё лебеди с гусями? Птицы вообще по ночам не летают! Пойдём, пойдём. Пойдём, Даник! Давай, ложись уже. Вот так. Всё. Спокойной ночи. Ооой... Что это?..
За занавешенным окном и вправду раздаются какие-то странные звуки: поскрёбывания, постукивания...
- Лена! Не уходи! Я боюсь!
- Данечка? Да ты что, маленький?
- Они та-а-ам... На подоко-о-оннике-е-е...
- Да нет там никого! Вот, смотри!
Подойдя к окну, Лена рывком отдергивает штору. Отпрянув от стекла, что-то тёмное устремляется вверх и скрывается за крышей соседнего дома.
- Ты видела?! Видела?!
- Да это у кого-то рубашку с балкона сдуло! Слышишь, какой сильный ветер?
- Это они делают ветер, когда прилетают! Своими крыльями.
- Всё, Данька, не выдумывай! Спокойной ночи.
- А кто тогда скрёбся?
- Хто-хто – дед пихто! Рубашка и скреблась.
- Лена, посиди со мной. Мама всегда сидела и сказки читала. Когда она вернётся?
- Когда надо, тогда и вернётся. Всё! Спать! Есть у меня, в конце-концов, право на личную жизнь?!
***
Лёгкий, не по-осеннему тёплый ветерок лениво гоняет по асфальту опавшие листья. Перебирает, сортируя: красные к красным, жёлтые к жёлтым, ещё зелёные – к зелёным. Потом, недовольный результатом, опять перемешивает и начинает всё сначала. Играет. Солнышко с чистого, промытого двухнедельными дождями неба, не просто греет, а даже слегка припекает. Бабье лето. Красота. Прижмурив глаза, Лена медленно идёт по аллее – возвращается домой после всех школьных дел.
Из спортивного клуба с гомоном высыпает на улицу стайка разноцветных ребятишек. Заскучавший ветерок, оживившись, подхватывает их, кружит и, перемешав как листья, гонит вдоль улицы. «Интересно, где сейчас Данька? И мама... Дома одна картошка. Да и той... Клатч проели. Что бы ещё такое толкнуть… толкаемое?.. А Данька – молодчина. Не скулит, мозги не делает. А что? Взрослый парень уже. Школьник». Солнце заслоняет плотная стая птиц, ветер резко усиливается и, перестав играть, наотмашь бросает Лене в лицо пригоршню холодных, мокрых, чёрных листьев. Поёжившись, она ускоряет шаг.
- Лен, подожди!
- Ну?.. Что ты на всех углах меня караулишь, Ботаник?
- Яблочко хочешь?
- Да отстань ты от меня со своими кислыми яблоками! Я ананасы люблю! И манго!
- Лен...
- Ты не понял? Разные у нас с тобой теперь пути-дорожки, разные! Я в Италию уезжаю!
- Лен, может тебе помощь какая нужна?..
- Ботаник, отвянь, а?.. «Мы с тобой не па-ра, не па-ра...»
Возле подъезда, на скамейке, сидит тётя Паша, соседка, бабушка Данькиного приятеля Мишки.
- Здрасьте...
- Здравствуй, дочка! Погоди, сказать тебе что-то хочу.
- Ну?..
- Ты не нукай, а давай-ка ко мне зайдём. - Тяжело поднимается, и крепко взяв Лену за локоть, подталкивает к своей квартире на первом этаже. – Заходи, заходи. Снимай пальтишко. Сейчас мы с тобой чайку попьём...
- Некогда мне с Вами чаи распивать. Говорите здесь, что хотели.
- Здесь так здесь. Скажи мне, дочка, мать-то хоть звонит?
- А Ваше какое дело?
- Беспокоюсь я за вас. За братишку твоего. Шлёндрает весь день без присмотра – далеко ли до беды?
- А Вы не беспокойтесь, за него есть кому беспокоиться!
- Да как же, Лена?.. Глазки обрезались, в чём душа держится? Вчера с Мишкой забежали, так я не успевала ему на тарелку подкладывать. Ты вот возьми... Я тут собрала кое-что. И из еды, и из одежды тоже. Дожди такие были, а у него кроссовки дырявые – ноги, как гуща...
- Нам ничего не нужно! У нас всё есть! И вообще – Данька взрослый, самостоятельный парень!
- Да как же, Лена...
- А вот так! Мы с ним, между прочим, каждый день в Макдоналдсе обедаем! Просто он гамбургеры не любит – потому и худой такой! А пиццу – ненавидит! И кроссовки у него скоро новые будут! Настоящие! Итальянские! А к Вам он больше не придёт, не волнуйтесь!
- Да как же, Лена...
- До свиданья!
- «Всё е-е-есть»... Говорил я тебе, что ничего не возьмёт? – появляется в прихожей муж тёти Паши, Семён Семёныч, «фатальный» автолюбитель. - Я тут, в ливень, хотел её на своей «ладушке» подвезти, так знаешь, что она мне сказала? «В Вашу машину садиться – только позориться»! Гордая. Итальянцы, они же такие, все на «ламбардинах» ездят. Ездят, и через губку поплёвывают. А ты тут со своими пирогами...
- Да ладно тебе, Сеня, не обижайся. Эх, Людка-Людка... Оставила дитя на дитя...
- Кукушка твоя Людка!
- Скорый ты, Сеня. Разные обстоятельства в жизни бывают.
***
Какой сильный ветер... Он, Данька, ещё никогда не видел такого ветра... За окном летают соседские рубашки; и машут, машут рукавами... А ветер бьёт и бьёт в стекло... Да это же не рубашки... Это же... А ветер всё сильней и сильней... Удар! Ещё! Стекло не выдерживает и медленно разлетается на мелкие кусочки, серые, как и всё вокруг. На подоконник, бесшумно хлопая перепончатыми крыльями, садится птица. Огромная, с маленькими, красными как угольки, злыми глазками и клювом, полным острых зубов. Данька хочет бежать, но, почему-то, не может. А комната уже полна птиц, серых и чёрных. Они кружат над ним, бьют крыльями, разевают зубастые пасти, пытаясь ухватить за пижаму. Он хочет отбиться, но не может, а только закрывает руками лицо и голову. А птицы уже зацепили и подняли... И тогда, собрав последние силы, Данька кричит. Крик очень медленно идёт из глубины и, наконец, прорывается наружу – Ма-ма-а-а-а!!!
- Даня! Данечка? Что случилось?.. Иди сюда. Ко мне. Вот так. Вот так. Ну всё, маленький. Всё.
- Лена-а-а... Они хотели меня забра-а-ать...
- Да нет. Нет. Всё хорошо, не плачь! Это всего лишь сон!
- Не сон! В следующий раз они меня обязательно заберу-у-ут…
- Да кто же им даст? Я же – с тобой! Я теперь всегда с тобой буду. Хочешь, здесь лягу?
- Хочу. Обними меня.
- Успокоился? Вот и отлично. Вот и молодец. Завтра мне в кафе деньги обещали заплатить, за посуду. Так мы пойдем и купим тебе новые кроссовки. Итальянские. Хочешь? И пиццу. Хочешь?
- Не знаю... Лен, а наша мама к нам уже никогда не вернётся?
- Да почему же? Обязательно вернётся!
- Нет, Лена. Мама не вернётся. Она нас обманула.
***
...- Ну, вот и пришли. Спасибо тебе, Ботаник. За компанию. И что сумки тяжеленные донёс - покончалось всё дома. Не обижаешься на меня?
- Да нет, конечно! Яблочко хочешь?
- Кислое?
- Ага.
- Давай! Ух, ветруган какой. И холодрыга. Бррр... Снег собирается... Ну, всё. Пока! А то у меня там Данька один.
- Лен, если тебе какая помощь нужна – по физике там, по математике. Я же знаю, что ты теперь по вечерам работаешь. Да и вообще...
- Спасибо, Ботаник! Беги, холодно очень. Пока.
Тёмная квартира встречает Лену тишиной. «Странно... Спит, что ли? Да рано ещё, вроде…»
- Да-ня! Данюша! Я пришла! Спишь уже? Да-ань, забыл, что нам в магазин?
Даньки нет. Ветер бьёт в окна с такой силой, что становится не по себе. «Где он может быть в такую погоду? Не гуляет же? А-а-а... Наверное, у Мишки».
Не раздеваясь, Лена спускается вниз. Дверь ей открывает Семён Семёныч с шарфом на горле.
- Дядя Сеня, Данька, случайно, не у вас?
- У нас? С какой стати? Ты же запретила ему к нам ходить. Итальянцы, они же...
- Погоди, Семён, не ворчи! Здравствуй, дочка.
- Здравствуйте, тётя Паша! Вы простите меня за то... Ну, что я... В общем – простите! И Вы, дядя Сеня... за машину.
- Да ладно, ладно! Кто старое вспомянет... Даньки, говоришь, нету? И нашего нету, паршивца. Уже хотела идти искать – Сеня-то... вон... температурит. А я своими больными ногами уже давно к полу приросла... Ты уж, дочка, и Мишку там за одно пошукай. Пошукаешь?
- Конечно, тётя Паша!
- Как найдёшь – сразу сюда. А я пока чайник поставлю. Пироги у меня сегодня, ух, как удались!
- Спасибо! Обязательно!
Обойдя все окрестные дворы, Лена возвращается к своему дому и останавливается в раздумье. Ледяной ветер сечёт дождём пополам со снегом. «Что же делать? Где искать?.. Пойти ещё по разу?..».
- Лена! Ле-на! Ле-е-ена-а-а... а-а-а...
Через двор, от соседнего дома к ней несётся плачущий Мишка.
- Мишка?.. Что случилось?
- Там! Там! Та-а-ам...
- Что – «там»?
- Та-а-ам... Да-а-анька... уме-е-ер...
- Что?.. Где?!
- Там-а-ам... Я говорил ему... Говорил...
На непослушных, ватных ногах бежит Лена по бесконечным переходам тёмного подвала. Слабый свет Мишкиного фонарика почти не помогает. Недовольная темнота, потревоженная неожиданным вторжением чужачки, шипит и клокочет трубами; бросает под ноги какое-то тряпьё, пустые бутылки, коробки, пакеты; заступает дорогу углами и стенами; хватает за пальто, за волосы длинными, скрюченными пальцами – Как бы не так! Она не отдаст без боя свою добычу!
Данька лежит в самой дальней каморочке. С пакетом на голове и тюбиком клея в разжатой ладони. Лена падает на колени, срывает пакет – даже темнота не может скрыть белое, безжизненное лицо брата. Негнущимися, ослабевшими пальцами расстёгивает курточку и прижимает ухо к груди – под тонкими рёбрами, едва слышно, с перерывами бьётся маленькое, одинокое сердце – тук… тук-тук… … тук… Руки и ноги враз обретают силу. Подхватив ребёнка – Даня... Данечка... Сейчас, родной... Сейчас... – она, почти не касаясь пола, летит обратно.
Близкое хлопанье крыльев заставляет насторожиться, но не сбавить бег – вон он, выход!
Бесшумно появившись откуда-то сбоку, две тёмные фигуры преграждают путь. Едва не упав от резкой остановки, Лена ещё крепче прижимает брата к груди – Пропустите нас! Пожалуйста! Я вас умоляю – пропустите нас!
В полном молчании фигуры медленно движутся навстречу, закрывая проход. Хлопанье крыльев становится оглушительным; проход начинает заполняться неясными, нахохленными тенями. «Что же делать? Господи, что же делать?..»
- Лена! Беги! – от входа, разбрасывая тени, навстречу ей движется Ботаник. – Беги, Лена! Я их задержу! Беги!
И она, не чувствуя ноши бежит по расчищенному пути, оставив подоспевшего друга разбираться с тёмными хозяевами подвала.
Казалось, прошла целая вечность, как она встретила Мишку, а они вот только бегут к ней навстречу: тетя Паша с одеялом в руках... дядя Сеня, Мишка... и ещё какие-то люди...
- Живой?.. Скорую надо... Какую «скорую»? Пока приедет – такие пробки... На вот, дочка, заверни в тёплое... Да я на своей «ладушке» мигом домчу... Бедный ребёнок... Давай Сеня, заводи!..
Видя ускользающую добычу, разъярённые Гуси-лебеди изо всех сил машут крыльями, делая ветер – хотят опрокинуть, перевернуть «ладушку».
- Быстрее, дядя Сеня! Пожалуйста, быстрее...
Пикируя на машину, разбиваются о лобовое стекло, залепляя его комьями грязного серого пуха.
- Быстрее... пожалуйста...
- Не боись, дочка – не в таких переделках с «ладушкой» бывали!
Загораются на перекрёстках злыми красными глазами светофоров.
- А мы сейчас огородами... Врёшь, не возьмёшь!
В последней надежде бросаются под колёса; и колёса проскальзывают на их раздавленных телах...
- Всё, дочка, прибыли! Беги.
***
Вынырнув из-под воды, в которой прятался от Гусей-лебедей, Данька открывает глаза.
Свет. И склонённое над ним, заплаканное мамино лицо.
- Мамочка... Ты вернулась? Я тебя звал!
- Я услышала, милый…
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2012
Свидетельство о публикации №21203060365
Рецензии
http://www.proza.ru/comments.html?2012/03/06/365