Село Мильшино - родина предков

               

       Посвящаю своей мамочке А.А.Ларичевой

   Много лет прошло, как моя птичка
   Улетела в небо... навсегда...
   Но любви не оборвалась ниточка,
   Надо  мной горит её звезда.

   Вижу взгляд  заботливый и нежный,
   Слышу голос, как издалека...
   В этом море жизни столь мятежном,
   Моя мама вместо маяка!

 
   Моя мама - Ларичева Анна Андреевна родилась в 1920 году
 в многодетной семье сельского учителя словесности - Ларичева
Андрея Васильевича , в селе Мильшино  Венёвского района Тульской области.
Из двенадцати детишек выжили только моя мама и пятеро её братьев.

   В 1994 году в августе брат Юрий, сестра Наташа - дети маминых братьев,
и я отправились на родину наших предков. Долго добирались от Москвы.
То электричкой, то автобусом. Наконец-то приехали и пошли вдоль поля.
Колосилась пшеница почти с меня ростом. И шёл дождь, пронизанный солнцем.
  Иногда мы останавливались по дороге, выпивали чарочку, вспоминая
и поминая наших родителей, дедушку - Андрея Васильевича, бабушку -
Пелагею Гавриловну...
По дороге встретили вечный родник и засмотрелись в зеркало водицы.
Ах, какой чистый, холодный гремящий ключик!
Захотелось зачерпнуть и поднести к губам... Умылись, напились и
дальше пошли.

   И вдруг... о, Господи! Это было, как в волшебной русской
сказке!Красота неописуемая! Ничего подобного я никогда раньше не
видала ни в жизни, ни в самых изысканных фильмах, ни сотворенного
талантом художника...
Перед нами в отблесках уходящего солнца, в ароматах полыни,
зверобоя и ромашки, лежало, как на ладони, тысячу раз
описанное родителями село - с колодцем, появившимся от удара
молнии,
графским садом, церковкой, над
которой сияло свечение... обмелевшей речкой Осётр...
Мы стояли, как вкопанные, и плакали... от неожиданной
   красоты, восторга и нахлынувших чувств... Россиюшка!
 
   Три старушки да две избы... Всё, что осталось от села...
Нас напоили горячим чаем, проводили до местного кладбища, где
хоронятся наши прадеды... Зашли мы в полуразрушенную церковь и прямо
из души вырвалось: "Господи! Дай же ты каждому…" Здесь крестили маму
и всех её братьев, сестёр... Тут же захоронения всех жителей этого
села, встретивших на его земле последний час.
На месте родительской избы, сожженной немцами, трава выше головы... 
На ночь, укрыв нас пуховым одеялом в красном атласе, нам пожелали:"
Пусть кто-то милый в час ночной тебе тихонько улыбнётся..."

Утром барабанил вчерашний дождь... нас напоили молоком,пахнущим
цветами... попросили, хоть иногда присылать письмецо, чтобы зимой
трактор дорожку к избе проложил...

И двинулись мы обратно... в свои городские каменныеджунгли...
Где не кричат журавли, не зеленеют травы-муравы...
Всю дорогу мы молчали, переполненные нереальным счастьем...
Боялись расплескать... Как великую чашу Грааля...
А душа пела, рыдала и надрывалась далёкими  родными голосами:
"Вечерний  звон, вечерний звон..." – начинал песню красивым
бархатным басом дедушка, а бабушка вторила ему нежным и чистым
голоском: "Вечерний звон..."
Красиво и достойно жили наши предки, хороших детей воспитали.
Учили их добру, милосердию, трудолюбию и любви к родине своей
прекрасной. Все, как один, воевали и отстояли мир на нашей планете.

Привезла я в Ригу яблочко из графского сада и колоски пшеницы.
Всё это теперь хранится в моём иконостасе среди старых икон.
Как   что-то нетленное... Как маленькая надежда на возвращение
в прекрасное далёко...

Когда порой земля уходит из-под ног, я прикасаюсь к ним, как
к святыне и помогает.

   На фото: родник в селе Мильшино.