Черные волосы, лоб, испещренный ранними морщинами… Она смотрела но свое отражение в зеркале, и не могла удержаться от горького вздоха. Судьба не была к ней благосклонна. Она не подарила ей стремительной карьеры. Любовные романы были вялыми и несъедобными. Каждый раз, когда хотелось дотянуться до шара удачи (ей он представлялся большим, огненным, приносящим тепло и счастье, как весеннее солнце), он оказывался не более чем иллюзией и игрой воображения. «Счастье – счастье, принеси свои плоды», - повторяла она. Но все рассыпалось прахом. Безнадежность засасывала душу в трясину, и ее внутренний мир внось погружался во мрак.
Сейчас ей безумно хотелось закурить – чуть ли не сильнее, чем во все прожитые годы своей жизни. Но врач поставил жесткое условие: хочешь выздороветь – бросай курить. Этот запрет еще больше растравлял душу, и жизнь ее, еще минуту назад казавшаяся более или менее сносной, с каждой секундой приобретала все более горький привкус. «Горечь – вот все, чем можно охарактеризовать мою жизнь. Вечная горечь».
Будильник отсчитывал время, и она с тоской смотрела на стрелки в ожидании звонка. 7.00. Трезвон в холодной комнате. Можно подняться, пойти в ванную, принять душ, и все эти 20 минут горевать о целлюлите и растяжках. Потом - скромный завтрак, автобус, пятиминутная прогулка до работы. Старый компьютер. Все те же опостылевшие рожи.
Из-за этого безумного «дня сурка» хотелось встать и закричать во весь голос. Хотелось сойти с ума. Больше не видеть того, что видится, и не чувствовать того, что чувствуется. Читая последние новости, она параллельно читала свою прожитую жизнь. Вот она в короткой юбочке несется сквозь залитый солнечным светом парк. Свет солнца отражается в листьях, слепит глаза, но от этого на душе становится еще светлее. Мошкара преследует ее по пятам, щекочет нос и щеки, она отмахивается от нее и смеется – громко и радостно. Потом вспоминаются ее поездки с семьей на море. Огромные чемоданы, которые собирала ее мама. Чувство страха, когда машина начинала ехать на скорости 100 км в час. В деревянном домике, который они арендовали из года в год, обитали большие пауки, комары и какие-то красные жуки. Первые дни от одного только взгляда на них холодела душа, но потом к ним привыкали. Да, как давно это было! Огромные звезды над головой. Походы в местный кинотеатр, где крутили Джемса Бонда. Как давно это было…
От чувства утраты становилось еще больнее. Интернет звал к себе, обещая, что даст ей возможность забыть обо всем и хоть как-то занять долгий-предолгий день. Но вдруг ее прошлое вновь поднимало голову, и вместо фотографий и статей ей опять виделась ее жизнь. Порой ей становилось страшно. «Что будет завтра? Неужели все тот же бесконечный день, монитор, новости, автобус, дом, телевизор, телефон, мягкая постель, звон будильника ровно в 7?!».
В соседней комнате раздался смех. Когда-то она тоже громко смеялась. Просто удивительно – еще не так давно она могла найти сотни причин для смеха. «Как там это было? Он подошел ко мне, наверняка хотел сказать что-то приятное, но вместо этого промямлил: «Твое коричневое пальто никуда не годится»». При воспоминании она улыбнулась, но как-то бледно, выстраданно. «Судьба ко мне не справедлива», - билось в ее висках. «Не справедлива», - мигал монитор.
Судьба… Что она знала о судьбе еще лет 10 тому назад? Просто жила своей жизнью, с кем-то встречалась, кого-то бросала, выкуривала по пачке сигарет в день, ходила на работу (без всяких мыслей сделать карьеру), и вдруг – ей уже 35, лоб прорезают морщины, все та же работа, все те же лица, и страшная – ужасающая! – пустота. Куда идти? Зачем спешить? Оказывается, на эти вопросы надо было ответить еще тогда, когда в глазах был блеск и все казалось возможным. А сейчас… Все куда-то спешат, строют свою жизнь, а она все в той же роли старухи у разбитого корыта. И куда теперь повернуть – неясно. Штурман ее судьбы потерян – если, конечно, и был таковой. Вместо него стоит она – с опущенными руками и полным пониманием невозможности что-либо изменить. Жизнь, черт ее дери, прошла слишком стремительно, и пока она додумалась нажать на стоп-кран и осмотреться, было пройдено 35 лет. 35 лет! Для кого-то – время блестящего начала и блистательных побед. Она взывала к Интернету: давала поиск знаменитостей, в надежде найти тех, кто добился славы после 30-и. Находила. Читала. Пыталась себя утешить. Но - не получалось. «Возможно, дело было в том, что они знали, к чему надо стремиться. Они знали, а я – нет». Отложив в сторону свое прошлое и настоящее, она пыталась сосредоточиться. «Стремление. Надо стремиться. К чему я стремлюсь?». Внутренний голос говорил ей, что она не стремится ни к чему совершенно, и ей становилось так страшно, так холодно и одиноко, что приходилось напрячь все свои силы, чтобы вновь вернуть себя в реальность. Монитор, стол, бумаги. «Неужели это все, что есть в моей жизни?!». Внутреннее «я» кричало от боли. Ему до чертиков хотелось взять и убежать. Но «я» внутреннее было припаяно цепями к этой истерзанной душе, и не оставалось ничего, кроме этого крика. «Ааааааааааааа!!!!!!!!! Аааааааааа!!!!».
Она сделала глоток кофе, поморщилась. Уже стало традицией – делать горький кофе, без сахара, чтобы этот вкус возвращал ее к жизни. Сердце все еще стучало, душа – болела и плакала. Ничего. Переживем. А вдруг завтра все же будет завтра? Настанет этот день перемен, когда ее настоящее станет прошлым, и впереди появится она – надежда. Большая. Дарящая веру в себя и горячие молитвы о том, чтобы исполнились все ее мечты. Странно, но сейчас ей действительно не о чем мечтать. «До чего я докатилась!». Мечты нет. Но есть «хотелки». Хочется теплой погоды. Посмотреть любимый сериал. Найти у друзей интересную книгу и скоротать вечерок. Хотелки есть. А вот мечты – нету.
Подумать только – а ведь в годы юности она была таким мечтателем, что подумать даже страшно. Забавно, но ей всегда казалось, что она станет знаменитостью. Будет известным врачом, имеющим две собственные больницы. Или – известным журналистом, который будет освещать горячие точки. Когда была маленькой, мечтала быть «циркачкой». Потом – поваром в большом ресторане. Знала бы она, что пройдут годы, а она будет менеджером среднего звена. Как в песне Шнура: «Ты не работаешь под, ты работаешь на». Она усмехнулась. Все ее заживо погребенные мечты пребольно резали душу. Хотелось куда-то убежать, и в первую очередь – от самой себя. «От себя не убежишь», - ехидно говорил внутренний голос. Да и куда? Знать бы адрес. А за побегом дело не станет. «Мой адрес – не дом и не улица. Мой адрес – Советский Союз». Увы. И больше ничего. Только «увы»…
Стрелка часов приближалась к заветному 18.00. Еще полчаса, и для кого-то настанет свобода. А для нее – автобус, дом, ужин, телевизор, телефон…. Боже, что делать?! Боже!!! Ей захотелось помолиться так страстно, что на глаза навернулись слезы. «Господи, помоги! Господи! Направь! Я потеряла себя, я не знаю, куда идти. Господи!». Она попробовала прочесть «Отче наш», но оказалось, что помнит только две первые строчки. Слезы уже предательски текли по щекам, и она быстро прошла в уборную. «Уж здесь-то я дам волю слезам!». Но… Плакать расхотелось. Только было больно – нестерпимо больно. Хотелось прорвать грудную клетку и вырвать эту боль с корнем. О, жизнь! За что?! Она вновь смотрела на свое отражение в зеркале. Не смешно ли, что именно с этого и начался ее сегодняшний день? Только боли в глазах было поменьше. Но безнадежности – ровно столько же. «Жизнь….». Собрав волю в кулак, она открыла дверь. Ей всегда хотелось плакать именно на людях, но парадокс заключался в том, что слезы она прятала так умело, что никто их не замечал. На работе – монитор. На улице – солнечные очки. Осталось только пройти этот короткий коридор и быстро сесть за компьютер. Сделать вид, что много дел. Зашуршать бумагами. И все сразу оставят тебя в покое…
Стрелка часов отсчитывала ее жизнь. Но по телу ее разлилась такая слабость, что вот сейчас, в конкретную минуту, ей уже было все равно. Какая разница, что будет завтра? Прорвемся. Как сегодня прорвались. И как вчера. Позавчера. Все эти 35 лет. Она еще раз посмотрела на часы. Может, автобус и домашний ужин – это не так уж и плохо? Она аккуратной стопкой сложила бумаги. Выключила компьютер. Медленно допила кофе. Спешить некуда. Здравствуй, новый день!