Наверно, это был Крестовый поход...
Мамину болезнь обкололи лекарствами и она была дома.
А тут еще вернулась с похорон отца, который давно жил с другой семьей в Ербогачене, и
мы обменивались только редкими письмами. Но вот его не стало - и от меня словно
кусок отрезали...Ревела несколько дней, а вернувшись, ходила, как потерянная.
Совершенно не выносила уроки анатомии, хотя за училищными делами немного отвлекалась.
И тут погиб Сашка Зюзин.
И я превратилась в сомнамбулу.
А мамина врач сказала, что мне надо сменить обстановку.
Уехать отдыхать - просто не было денег.
Я собрала этюдник, рюкзак, купила десяток супчиков в пакетах, на оставшиеся
деньги - билет в плацкарт, на сколько хватило,- а хватило только до начала
Алтайской ветки - и уехала...
Маме сказала, что - с одногруппниками. Чтоб не волновалась. И посылала ей с разных
почт записочки. И сообщала, в каком пункте буду потом. И меня ждал на почте
заветный конверт, в котором лежали то рубль, то целых три.
В этом походе я пристроила брошенного щенка. Три раза посмотрела смерти в глаза. Три
же раза выбралась из пикантных ситуаций. Познакомилась с замечательными бабушками из
села Подстепное. Сходила в гости к друзьям в Караганде, Темиртау. А потом - в
другую сторону - в Братск и Магнитогорск...Нарисовала множество графических этюдов.
И встретила людей, которых никогда не забуду. И попадала в забавные истории и
смешные ситуации.
И постоянно помнила напутствие одного из друзей, что самый страшный зверь в лесу -
это человек.
Лес научил прислушиваться. Слышать стала так, что порой было даже неловко.
Я перестала бояться темноты и одиночества.
Я вернулась в город другим человеком. Потому что многим за всю жизнь не пережить
того, что пережила за полтора месяца.
И мне было больше не стыдно, что у мамы признали шизофрению. Потому что поняла,
как сильно я люблю ее.
А моя нервная система работала, как часы и я больше не боялась, что она может дать
сбой.
Ради этого все и затевалось.