1. Ставка Сида

Прозрачные Миры Валенсии гл. 1. Т. 2.

1.Ставка Сида.
       Лагерь, точнее город Сида, был похож на потревоженный улей. Энергичный Родриго из Бивар завершал строительство начатое графом Эддом. Помощником ему был дон Ривейра, правая рука графа. Возведенные по всем правилам фортификационного строительства, каменные стены надежно защищали от нападения противника. Небольшие: церковь и мечеть, построены в некотором, между собой отдалении. Испытывая веротерпимость, Сид, во избежание конфликтов на религиозной почве, соблюдал правила предосторожности. Кузня, дерево- и коже- обрабатывающие мастерские, гончарный цех, производившие все необходимое войску – почти закончены. Казармы для воинов и строения для командиров, уже частично заселены. Отдельно стояли два высоких двадцати метровых каменных донжона. Толщина стен и диаметр, позволяли, в случае необходимости, автономно выдерживать длительные осады. Одна башня предназначалась для Кампеадора, другая – для графа Эдда и принцессы Хуаны. Расположены они в разных частях города. Донжон Сида – в южной стороне, ближе к центральным воротам, графа Эдда – в северной части крепости. Такое размещение мощных каменных сооружений позволило взять под контроль не только весь город с крепостными стенами, но и обозревать окрестности. Вокруг донжонов возведены деревянные строения для охраны военачальников. Рядом устроены конюшни, загоны для скота и постройки хозяйственного назначения.
       Извещенный о прибытии графа и принцессы, Сид Кампеадор с доном Ривейрой, Винченцо и свояком Альваром Сальвадоресом, в сопровождении небольшого отряда рыцарей, выехали навстречу. Доблестный воин, гроза альморавидов, герой реконкисты – волновался. Он не видел дорогих сердцу друзей, уже несколько месяцев. Сид был в курсе событий в Леванте. Знал о похищении принцессы Хуаны и ее освобождении, о нападении вероломного графа Нахеры на Онду, и ее обороне и разгроме графом Эддом войск альфереса императора. Прибывший с огромным обозом трофейного оружия и большим отрядом франков, рыцарь графа, дон Винченцо, поведал о сокрушительном поражении правителя Беренгера. Наемное войско опытных, закаленных в боях воинов, было очень кстати. Накануне решительных сражений с альморавидами под предводительством Ибн Айши, каждый солдат был на счету. – Да, друзья, чтобы я без вас делал? – подумалось ему. Сид умел быть благодарным и ценил людей по личным качествам. Окружение любило своего синьора, а войско, во время первого изгнания, последовало за ним в полном составе. Именно в это тяжелое время, один из влиятельных вельмож императора Альфонса Смелого, любимчик Урраки принц Эдд, оставив головокружительную карьеру при дворе, последовал за своим другом в добровольное изгнание. – А мог быть альфересом и властителем половины Кастилии! – Родриго, вздохнул. – Бог послал мне преданного друга, и я буду благодарить его за это вечно. Он послал мне и Хуану, прекрасную спутницу Эдда. Мои преданные друзья, я чуть было не потерял вас! Вероломный Джафар!.. Ты мне ответишь за их муки. Каждая слезинка принцессы зачтется тебе в твой смертный час. Сколько их пролилось – столько раз ты будешь умирать.
       Он невольно натянул поводья. Любимая лошадь Бабьека, остановилась и, вскинув голову, немного попятилась. Остановились и де Ривейра с Ибн-аль Гассалем и Винченцо. – И убийство аль-Кадира – тоже смертельный приговор, вероломный заговорщик, – мысленно завершил Родриго и тронул поводья. Окружение последовало за ним.
       Выехав за крепостные стены, Кампеадор всмотрелся вдаль. Какое-то время ехали шагом. Вдали возникло облачко пыли, превратившееся через время в отряд воинов. Из-за небольшой пальмовой рощи показалось около двухсот всадников. Впереди скакали несколько человек. Сердце Сида обдало теплом. Родриго перевел коня на рысь. Дон Ривейра и дон Винченцо последовали его примеру. Кампеадору принять бы подъезжающих, как подобает властителю Леванта, верхом на гнедом жеребце, но он спрыгивает и идет навстречу. Граф тоже спешит соскочить на землю, и вот, они заключают друг друга в дружеские объятия. Два верных сердца преданных одной идее, бились в едином ритме, две благородные души, не ищущие выгод и богатств – соединились, чтобы остановить полчища марокканцев, сахарцев, нигерийцев, угрожавших Испании и Европе. Первые объятия, дружеские слова и Кампеадор направляется к принцессе Хуане.
       Аль-Рашид и Винченцо уже помогли госпоже сойти с коня и она, улыбаясь, с легким поклоном, встретила Родриго из Бивара – друга и героя.
     – Вы прекраснее, чем были! В замужестве, на вас годы влияют в обратном порядке! Невероятно!
       Он стоял немного смущенный удивительной красотой, к которой так и не смог привыкнуть со дня знакомства на церемонии бракосочетания.
     – Рада видеть в добром здравии героя и защитника Испании, – улыбнулась Вероника.
       Оллана, спешившись, постаралась спрятаться за спинами Винченцо и аль-Рашида – ей это удалось.
       Эдд хотел было ее представить, но за молодыми рыцарями не сразу увидел смущенное прелестное личико. – Познакомим позднее, милый, – поняв, кого он ищет, отослала сигнал Вероника.
       Сид взял за руку принцессу и пригласил графа с остальными рыцарями следовать в город. Наблюдая за живой легендой и другом, которого он никогда не видел, Эрик мысленно констатировал: – Кто бы мог подумать!? Ожившие герои из фильма! – В жизни Сид интереснее! – отреагировала Вероника. – Ты права! – согласился Эрик. – Если бы я был женщиной, то выбрал только его. Он даст мне тысячу очков вперед.
       Улыбаясь Кампеадору, она что-то ответила тому, а ему просигналила: – Это ты! А я уже сделала свой выбор – равного тебе нет! Нет, и не будет!
       Эрик кисло улыбнулся. Но времени на домысливание сказанного Вероникой, не было – они вошли в крепость.
       Построенные расторопным комендантом города воины, встретили их дружным приветствием:
     – Слава графу Эдду и принцессе Хуане! Сид – освободитель Испании!
       К громовым раскатам присоединились крики мастерового люда из пригородов Валенсии. Работавшие над завершением строительства крепостных стен, они встретили въехавших приветственными возгласами:
     – Да не оставит Господь Сида Освободителя, Эдда Справедливого и Хуану Милосердную!
       Кампеадор провел друзей по городу.
     – Благодаря тебе, мой друг, все почти завершено. Остались конюшни, торговые ряды и бани.
     – Это труд многих людей – моей заслуги в этом нет!
     – Де Ривейра рассказал мне, чья идея построить крепость-город к моему приезду.
     – Что он еще поведал? – Эрик нахмурился и искоса глянул на Вячеслава.
     – Ну-ну! – рассмеялся дон Родриго. – Не косись. Он сообщил мне о многом, но о последнем сражении, я знаю только от дона Винченцо.
     – Наверное, он не сказал, что битва выиграна, благодаря его воинской смекалке!
       Сид посмотрел почему-то на принцессу Хуану, а затем на Эрика.
     – Неужели? Вас окружают такие рыцари?
     – Я бы сказала военачальники! – отреагировала Вероника. – Доблестные, храбрые и верные!
     – Вы обладаете удивительным свойством притягивать к себе людей! В чем секрет?
       Кампеадора давно не видели таким. Суровый, всегда сдержанный и немногословный воин, он улыбался, поглядывая на друзей.
     – А вы как думаете? – переспросила принцесса.
     – Мы разве на вы? – удивился дон Родриго, чем вызвал у нее легкое замешательство.
       Эрик тут же нашелся.
     – Сказывается долгая разлука с тобой, нашим другом и соратником, – и, бросив взгляд на Веронику, добавил полушутливо: – Хуана каждый день спрашивала меня: когда же мы будем вновь вместе?
     – Да? – Признательно посмотрев на принцессу, Сид произнес с теплом в голосе: – И я без вас скучал!
       Так, не спеша подошли к высокой башне.
     – Хорошая мысль – построить две башни. Великолепный обзор прилегающей к городу территории, исключает внезапное нападение врага, а главное, позволяет контролировать его действия, – похвалил Сид.
     – Счастливая мысль возвести башни, принадлежит не мне, – улыбнулся Эрик. – Это заслуга моей супруги.
       Кампеадор глянул на Веронику, а та отреагировала:
     – Я беспокоилась о жилье для Химены, а остальное додумал он с доном Ривейрой.
     – Это было несложно! У франков донжоны заменяют крепости, которые мы уже давно строим.
     – Поговорим, когда отдохнете с дороги. – Сид обернулся к дону Ривейре и хотел что-то сказать, но увидев Оллану, издал удивленный возглас. – Кто это?!
     – Прости, не представили: Изабэлла, младшая сестра Хуаны, – нашелся Эрик и улыбнулся.
       Увидев, что попала в поле зрения, девушка смутилась и слегка присела в реверансе.
     – Удивительный род! – недоуменно глядя то на Веронику, то на Оллану, произнес Сид. – Такая красота! И!.. Какое поразительное сходство!..
     – Моя сестра долгое время жила с мамой в Италии. Вот приехала ко мне вместе с Винченцо, Альберто и Джозефо.
     – А ваша мама? – поинтересовался Родриго.
       Вероника отослала сигнал Эрику.
     – Милый я, кажется, сейчас совсем заврусь!
     – Донья Миллена передает всему вашему дружескому окружению привет! – пришел тот на помощь.
     – Красивое имя! Но ее не было на церемонии бракосочетания?
     – Матушка болела, – сорвалось у Вероники. – Господи, пусть минуют ее все болезни, – тут же попросила она мысленно Творца.
     – Я рад, что в нашем окружении появилась такая прекрасная особа! Отдыхайте! Вечером прошу на небольшой пир в вашу честь. Будут только близкие – тогда и поговорим. Эдд, тебя и дона Ривейру, прошу быть раньше, – решим, что делать с самозванцем и узурпатором Валенсии.
     – Будем после сиесты! – кивнул граф и отправился с Вероникой и Олланой к своей башне.
       Размещением отряда занялся Винченцо, а Вячеслав провел их к донжону. Тот был выдержан в духе укреплений, сооружаемых в Тевтонии, Франкии и Италии. Вокруг башни возведены казармы для воинов и несколько домов для рыцарей. Это новшество применялось только в Испании. Обычно в других королевствах и Священной Римской империи рыцари спали со своим сеньором, чем вызывали массу неудобств бытового свойства. Любовные игры сеньора и сеньоры в ночное время становились достоянием посторонних ушей. Почему ушей? Все кровати имели балдахины, укрывавшие от нескромных глаз, но все остальное – было хорошо слышно. С особенностями архитектуры XI века, Вероника была уже знакома по Онде и давала некоторые пояснения Оллане.
     – Отдыхайте! Перед визитом к Сиду, я расскажу вам о последних новостях, – сказал Вячеслав, собираясь оставить их наедине. 
     – Ты сам, не хочешь узнать о событиях в Атлантиде?
     – Где?
     – Атлантиде! – улыбнулся Эрик.
     – Даже так? Интересно! Конечно, хочу, но…
     – …и в замке Креолланы? – добавил Эрик, не дав тому договорить.
     – Знаешь, больше всего мне хочется, чтобы вы отдохнули, – отреагировал друг, подавив любопытство.
     – Пока Вероника и Оллана освоятся в новых апартаментах, могу кое с чем ознакомить, – предложил Эрик. 
       Так и решили. Женщины в сопровождении аль-Рашида, Альберто и Джозефо, взялись за обустройство своего нехитрого быта, а они, решив прогуляться, направились к крепостным стенам. Эрик поведал о событиях в подземной Атлантиде, задев лишь вскользь праздник Любви и Красоты. Вячеслав был шокирован битвой с рептоидами и клонами динозавров, но больше всего его удивило сражение под водой. Пленение Вируса он воспринял более спокойно.
     – Вы спускались в Подземный Мир, чтобы угомонить эту зарвавшуюся нечистую силу. Н-да! Жаль меня небыло! Оллана?.. Кто она? Расскажи подробнее?
     – Сестра Веры! – ответил лаконично Эрик.
     – Кого? – удивленно воскликнул тот.
     – Я не говорил тебе, о некоторых особенностях ритуалов атлантов, – он хмыкнул. – В общем, там мы с ней и познакомились. Нашей задачей было не столько сражаться с разной нечистью, хотя каждая битва – была чем-то из ряда вон выходящая, сколько встретиться с Хранителем Знаний Вселенной. – Он глянул на друга и, сделав паузу, добавил: – и соединить свои силы с Олланой. Девушка, ее внучка и… – Эрик загадочно посмотрел на Вячеслава.
     – Не томи! – сорвалось у того,
     – …и Координатор Энергии Вселенной.
     – Фью-ю!.. – присвистнул тот. – Даже?.. Она так сильна?
     – Не представляешь насколько!..
     – И красива! Я хотел сказать – копия Вероники. – Он хитро улыбнулся. – Тебя это не смущает?
     – Откровенно говоря, да! Но она еще дитя, а моя любимая…– Эрик сделал паузу. – Ты понимаешь, я полюбил в Веронике не только внешность… Главное – ее внутренний мир, Она необыкновенна!.. – он приостановился и посмотрел на Вячеслава. – Она необыкновенна и все в ней…
     – Ну все! – покачал головой его спутник, – Ты сел на свой конек. Я знаю, что Вероника чудо. Слышал от тебя много раз и сам убеждался неоднократно... Скажи лучше, что Оллана?
     – Она?.. – Эрик запнулся. – Она.., тоже чудо! – и развел руками.
     – Ясно, ты и в нее влюбился.
     – Глупости! Я преклоняюсь перед ней, как сестрой моей любимой, и дорожу этим дитем! Понимаешь? Люблю, как своего ребенка. Кроме того Оллану полюбила с первой минуты и Вероника. Это она обнаружила девушку. Хотя я понимаю, что мы ее все равно отыскали бы. Повторюсь, наша встреча определена Всемогущим Разумом.
     – Ты уже знаешь?
     – Что? – не понял Эрик.
     – Всемогущий Разум ЕДИН, ОН – ТВОРЕЦ ВСЕГО!
     – У меня хорошие друзья, спешат поделиться со мной информацией, но узнал я об этом не от тебя, а Креолланы!
     – Что называется, поддел, – рассмеялся Вячеслав. – Ты открываешь мне то, чего я не знаю, а я владею тем, что ты не знаешь, и храню это до определенного момента. Всему – свое время.
     – Да, это я так!.. Чтобы, как ты сказал, поддеть тебя, – отреагировал с улыбкой Эрик и вернулся к прежнему разговору. – Нам довелось побывать в Четвертом Измерении, вернее была Вероника, я больше спал. Итогом – была гибель Силла, самого мощного представителя Темной Энергии после Космического Вируса. Но это произошло уже у Креолланы, – завершил он. – Потом расскажу. Теперь ты! Кратко! Что произошло в наше отсутствие?
     – С 1 ноября, мы в состоянии войны с Валенсией – ты это знаешь. Осада Пойо-де-Хубальи, начатая нами, продолжается. Ее каид решил не покоряться Родриго, а Джафар затеял хитрую игру и с альморавидами, и с Сидом. Уж очень ему хочется стать правителем города и, при этом, никому не быть обязанным.
     – Это мне известно. Что нового?
     – У тебя больше новостей, чем у нас, – улыбнулся Вячеслав, на нетерпеливость друга. – Родриго ждал тебя и Хуану, потому и похвастаться особенно нечем. Думаю, перед вечерней трапезой мы узнаем его планы.
     – То есть, мы вместе их разработаем?
     – У Сида давно готов план взятия Валенсии, но, как человек осторожный, он хочет обсудить его с вами.
     – Ладно, подождем! Что с Марком Сервием и его людьми? – Эрик намеренно не называл тех рабами, чтобы не ставить в неудобное положение.
     – Купец оказался неплохим организатором. Когда я приехал, он уже сформировал отряд, количеством в пятьдесят человек, и творит чудеса в уэрто Валенсии. Вчера с Винченцо и Ибн-аль-Гассалем разгромил отряд альморавидов и отбил огромный обоз с провиантом. Для крепости – это большое подспорье.
     – Молодец! А что с остальными?
     – Работают. Среди них немало мастеровых. Первые три дня приходили в себя от рабства, так сказать, отъедались, а сейчас все на работах.
     – Что с женщинами?
     – Тоже помогают, но в меру сил. – Вячеслав заулыбался и загадочно подмигнул.
     – Чему ты улыбаешься? Я сказал что-то смешное?
     – Марк уже нескольких выдал замуж.
     – Когда успел? – невольно улыбнулся и Эрик.
     – Успел! Он все успевает. С его прибытием – в лагере жизнь заметно оживилась. Каждый вечер устраивает концерты, игры и.т.д. Воинам это нравится, и они с нетерпением ждут конца дня. Сид обратил на него особое внимание.
     – Хорошо, что в нашей жизни появляются такие люди. Где он сейчас?
     – С Ибн-аль-Гассалем и Хафизой отправились к Вильянуэво.
     – С кем? – непонимающе глнянул Эрик.
     – Хафизой. Это та девушка, которую он спас от надругательства. Она не отходит от него ни на шаг. Да он и сам, по-моему, втрескался в нее поуши.
     – Вот те, на те!.. – только и сказал, огорошенный Эрик.
     – Любовь, чувство внезапное и мало понятное, для тех кто ее не испытывает, мне ли тебе говорить. – Вячеслав серьезно глянул на друга.
     – Если это любовь – я рад! Люблю, когда другие любят, – улыбнулся Эрик. Все, оставляю тебя – встретимся у Сида.
     – Пойду, проверю, как Винченцо разместил отряд, – кивнул Вячеслав.
       Эрик застал Веронику и Оллану, когда те, разобрав небольшой скарб, уже сидели за столом и пили какой-то напиток, принесенный заботливым аль-Рашидом. Башня имела небольшой ров с подъемным мостом, управляемым из пристроенной к ней каменной караулки. Делилась она на шесть этажей. Узкие окна первого этажа отстояли на четыре метра от земли и были прикрыты железными ставнями. Каждый этаж имел свое назначение. Спальня сеньора и его супруги – находилась на пятом этаже. Общие лестницы сообщали первые три этажа изнутри: последующих три – были выведены по наружной стене. Такую конструкцию придумал Винченцо, чтобы стража несшая караул на верхней площадке башни, не мешала Веронике и Эрику во время отдыха. Этажи имели и внутренне сообщение, для удобства перемещения графа, принцессы и Олланы. Небольшие балконы, устроенные на внешней стороне стены на уровне последних трех этажей, позволяли любоваться открывавшейся взору, живописной панорамой окрестностей. Итальянец настоял на новшестве в день приезда, когда осматривал на правах распорядителя графа и принцессы, готовность донжона. Для Олланы, по подобию пятого, был обустроен шестой этаж.
       Первый этаж предназначался для проведения совещаний. Здесь же, спали братья-пизанцы с Вячеславом и несколькими охранниками из отряда Ибн Хусейна. Альферес графа Эдда, сам изъявил желание быть на переднем рубеже. Винченцо с аль-Рашидом расположились на втором этаже. В нем был размещен и склад с оружием и некоторыми съестными припасами. Третий этаж – также отведен под оружейный склад. В пирамидах стояло оружие рыцарей и близкого окружения графа. На специальных крестовинах висели кольчуги и шлемы. Стены увешены мечами, саблями, щитами и луками с арбалетами. В отдельном деревянном шкафу хранилось оружие сеньора и сеньоры. Четвертую комнату Винченцо полностью определил под бытовые нужды госпожи. Пригожая девушка из бывших рабынь, вызвалась прислуживать принцессе и Оллане.
     – Умница Винченцо, – такое соорудить в XI  веке!.. – восхищенно произнесла Вероника, увидев Эрика. Она подошла и поцеловала его.
     – Да, за несколько дней такое наворотить? Цены ему нет! – улыбнулся граф. – Как расположились мои принцессы? – спросил он весело, и увидев развешенные по стенкам наряды – сам ответил: – Вижу неплохо.
       Часть верхней одежды висела на специально приспособленных крестовинах.
     – Ну и ну! – не переставал удивляться Эрик.
     – Аль-Рашид откуда-то принес, – улыбнулась Вероника.
     – Когда успел?
     – Успел! Мои мальчики все могут!
       Она лукаво подмигнула ему и предложила апельсиновый сок.
     – Я бы уже и отдохнул, – Эрик многозначительно посмотрел на Веронику. Та поняла и незаметно пожала плечами, отослав сигнал – Не можем же мы выгнать нашу девочку.
       Но Оллана, сказав:
     – Пойду, прилягу, – сама поднялась в свою спальню.
       Отдав распоряжение, чтобы их не беспокоили, Эрик, наконец-то, обняв любимую замер, вдыхая аромат ее волос. Руки заскользили, освобождая ее от одежды. Она, как всегда, не помогала, наслаждаясь его нежными прикосновениями. Последняя преграда снята, и он бережно переносит, трепещущую от волнения любимую на кровать. Вероника не в состоянии сдерживать чувства, быстро помогает освободиться Эрику от одежды и два тела соединились в страстных объятиях.
     – Можно к вам? Мне скучно одной, – неожиданно прозвучавшие слова, привели их в замешательство.
       Оллана, быстро сбросила одежду и, блистая обворожительным телом, прилегла рядом с Вероникой. Шокированная такой простотой, та только и нашлась:
     – Солнышко, у нас не принято так!
       Та посмотрела на нее, а затем на Эрика и спросила в недоумении:
     – Как?..
     – В Наземном Мире взаимными ласками занимаются, исключительно по любви! – отреагировал уже Эрик.
     – Но я прошла ритуал, вы же видели. И я…, – она сделала паузу, – люблю вас обоих. Мы вместе подарим Координатору свои ласки.
       Такая непосредственность еще больше шокировала, но Вероника пришла наконец-то в себя, и сказала назидательно:
     – Тебе необходимо освоить обычаи нашего мира, иначе мы не выполним свою миссию.
       Почувствовав, что делает что-то не так, Оллана покраснела и встала. Следующий вопрос, шокировал их еще больше.
      – Я вам не нравлюсь?
       Потупив взор, девушка не знала, что делать. Было видно, что она вот-вот расплачется. Вероника поднялась с кровати и, обняв ее, произнесла нежно:
     – Рыбка моя, мы тебя очень любим, но в этом мире необходимо привыкать к нашей морали и обычаям. Они очень сложны и несовершенны, но это жизнь, которую нужно принимать только так. Однажды ты встретишь человека, которого полюбишь, и подаришь ему то, что у нас называют целомудрием.
     – Я уже встретила, – отреагировала Оллана.
       Поистине она не переставала их удивлять.
     – И кто он? – нарушил молчание Эрик.
       Помедлив, девушка ответила:
     – Руис де Мендоса! Рыцарь, которого я победила.
       Вероника переглянулась с любимым и, опять обняв Оллану, тихо заключила:
     – Вот и ты встретила свою половинку. Но та ли это половинка? – она заглянула ей в глаза. – Ты уверена?
     – Я все время думаю о нем. Он тогда так посмотрел на меня – гордо и беспомощно! Я уловила в его взгляде смятение. – Оллана вздохнула.
     – Возможно, это и любовь, но будь осторожна!
     – Минуты не проходит, чтобы мысли о нем не посещали меня. Я скучаю без него, тоскую, хотя видела Руиса так мало.
       Вероника хорошо понимала ее, потому, что испытывает те же ощущения в отношении Эрика.
     – Ты хочешь, чтобы он, когда ваши судьбы, верю, соединятся, знал как ты его любишь?.. Что думаешь только о нем и, способна отдать сердце только ему, единственному, любимому и желанному? Подарить тело, душу, всю себя, только ему? Чтобы он осознал: – ты его и только его, навеки, и, что ваши чувства, вашу любовь, не уничтожат никакие невзгоды?
       Оллана кивнула:
     – Именно так я и люблю его, но не владею мастерством, ты понимаешь, что я хочу сказать?
     – Это не всегда помогает. Любящее сердце тебя всему научит. А понимание того, что он у тебя единственный и неповторимый – раскроет необъятные просторы волшебного мира. Там, ты все и найдешь. – Вероника улыбнулась.
     – Я поняла! – и тут же исправилась, – мне, кажется, что я правильно поняла, то, что бабушка не сумела мне объяснить. Она говорила, что у вас в XXI веке, любят почти так же, как у нас.
     – Не совсем! – догадалась Вероника, что имеет в виду сестра. – Секс и любовь – не всегда выражают взаимное понимание духовных и физиологических потребностей людей. Любовь – чувство, о котором я только что говорила, а секс,– она улыбнулась, – секс.., я потом тебе объясню, что это. Хорошо? И не нужно забывать: мы в XI веке, и законы здесь просто жуть! Иди, отдохни! О любви в нашем мире я позднее расскажу. Поверь, даже вам, совершенным во многом атлантам, есть чему поучится.
       Оллана ушла к себе, а Вероника, проводив ее, вернулась к Эрику и со вздохом сказала.
     – Бедная девочка, ей так непросто будет в этом мире. И любовь… У нее все только начинается! Не ошибиться бы!
     – Любимая, мы рядом. Ты всегда ей подскажешь, поможешь – все будет хорошо.
     – У меня странное предчувствие, ты ничего не видишь в будущем? – она заглянула ему в глаза.
     – Нас ждут нелегкие испытания, но с Олланой все будет хорошо, – заключил Эрик и обнял ее. Веронике показалось, что он что-то недоговаривает, но привыкшая верить любимому, она уже целовала его грудь, нежно лаская тело руками.
       Через три часа, Эрик и Вячеслав были в башне у Родриго.
     – Мне очень хотелось бы выслушать и мнение Хуаны по поводу кадия Валенсии, но понимая, что ей надо хорошо отдохнуть, ограничусь вашим участием, – заметил с сожалением Сид.
       За небольшим столом сидели Альвар Аньес, племянник Родриго, Педро Бермудес – альферес войск и Альвар Сальвадорес – астуриец, женатый на сестре Химены. Все – соратники, для которых дело Сида, всегда было личным делом, друзья, готовые отдать за него и Химену, жизнь. Он доверял им, и некоторые вопросы обсуждал с ними, даже раньше, чем с Хименой. Хорошо знал его окружение и граф Эдд с Вячеславом. Много сражений они пережили вместе, бок о бок, рубясь с противником. Альвар Аньес, известный полководец, приехал от императора с посланием. Сид решил, ознакомить рыцарей вначале с письмом Альфонса Смелого, а затем перейти к Валенсии.
       Он подал знак Альвару и тот прочитал:
       «Мой славный Сид, как величают тебя мавры, герой Леванта и всей Испании, сообщаю, что моей волей, императора Кастилии, Лиона и Толедо, оплота христианского мира, повелеваю тебе привести Валенсию под мою корону, дабы платила дань ежегодно в размере 52 000 динар. Ввиду, неудачной кампании под Хаэном, оказать помощь военной силой мы не можем. Гроза мусульманской Африки, Эмир аль-муслимин Юсуф у ворот христианнейшего мира и мы уповаем на Господа и ваше военное умение. Враг не должен ступить на нашу землю. Мы, император христианского мира Кастилии, Лиона и Толедо, а также императрица, волею Господа супруга наша молимся о вашем здоровье и благополучии. Да дарует Господь вам свою милость и победы над врагом.
                Император Кастилии, Лиона, Толедо, божьей милостью Альфонс VI по прозванию Смелый».
     – Как всегда, ничего конкретного! – досадливо поморщился Альвар Сальвадорес.
     – Что ты думаешь, по поводу послания? – спросил осторожно граф Эдд у Родриго.
       Тот неопределенно пожал плечами.
     – Нам это послание ни помощь, ни помеха. Я как вассал, должен выказывать повиновение сеньору. Когда Валенсия будет наша, император свою дань получит, но не такую как ему хочется. Народ разорен – понадобится несколько лет, чтобы восстановить торговлю и жизненный уровень горожан.
     – Альфонс не из тех, кто отказывается от своих притязаний и слов. А аппетит у него немалый, – заметил Педро Бермудес.
     – Немалый! И помощи не оказывает и притязания на Валенсию выдвигает, – покачал головой граф Эдд.
     – Главное, чтобы не мешал, – отозвался Вячеслав.
       Родриго улыбнулся.
     – Дон Ривейра угадал мои мысли. Главное чтобы не мешал, а свою вассальную покорность я буду соблюдать. Необходимо послать к нему умного и умелого человека. Убедим, что слух, о том, что он идет на помощь Сиду, то есть мне, уже сослужит нам добрую службу. Пусть сидит у себя в Кастилии и всячески распространяет эту весть по Испании. Зашевелившиеся с приходом альморавидов Эмиры, поубавят пыл и побоятся присоединиться к Бен Юсуфу. Да и усмиренные мною князьки Сарагоского эмира таифа, будут смирно сидеть в своих крепостях.
     – Кого собираешься послать? – спросил граф Эдд.
     – Лишь один есть человек, способный удержать императора от непродуманных поступков.
       Сид пытливо посмотрел на графа.
     – Кто?
     – Твоя Хуана. Только она способна уговорить Альфонса, распустить слух и при этом ничего не делать такого, что может обернуться нам во вред. К сожалению, в последнее время только так и происходит.
       Граф Эдд молчал, не спеша с ответом. Ему вовсе не хотелось опять разлучаться с любимой, и он раздумывал, как поступить. Вячеслав незаметно толкнул его под столом ногой.
       Понимая его, Сид добавил:
     – Друг мой, мне не хочется отпускать твою супругу от двора и разлучать вас. Но сила на нас идет невиданная. Любая помощь со стороны императора, даже такая незначительная, может сыграть решающую роль в предстоящих битвах. Миссия займет не больше двух месяцев, но значение ее будет велико. Кроме того, Хуана посетит Педро Арагонского, который не очень правильно понимает заключенный с ним союз. Она его родственница, – Педро не устоит перед ее умом.
     – Понимаю важность поездки, но не хочу без нее принимать решение, – осторожно ответил граф.
     – Во время вечерней трапезы я ей все и расскажу, – с готовностью отреагировал Родриго.
       Эрик только кивнул.
       Второй вопрос, который Сид хотел обсудить – Валенсия. Точнее, узурпатор Джафар. Родриго попросил каждого из присутствующих высказать свое суждение по перевороту в Валенсии.
     – Отношение к нему однозначное: убийца и узурпатор, пытающийся захватить власть! Ясно, что он будет делать все возможное, чтобы Африка в лице Бен Юсуфа, оказав максимум помощи, получила от него как можно меньше. Это нам наруку, потому что рано или поздно, Эмиру аль- муслимину такое надоест и он лишит его поддержки.
       Высказавшись, Вячеслав посмотрел на графа Эдда, но тот молчал. Сид согласно кивнув, констатировал:
     – Правильное суждение, а ты что думаешь? – обратился он к Альвару Сальвадоресу.
     – Согласен с Ривейрой д’Ортез, но Бени-Вахибы его раскусят раньше, чем он сумеет обмануть Юсуфа Ташфина.
     – И что тогда? – поинтересовался дон Педро.
     – Их грызня будет нам наруку, – лаконично констатировал племянник Родриго.
       А что думаешь ты? – Спросил Сид у молчавшего Эдда.
     – Ибн Джаххаф прекрасно знает, чем окончится противостояние Валенсии и тебя. Так же хорошо понимает, что альморавиды сила новой формации – христианский мир не готов к борьбе с ней. Маловато опыта. Об этом говорят поражения императора, которые он терпит один за другим от Ибн Айши. Но при всем этом, хитрец очень внимательно наблюдает за твоими победами над африканцами. На каждое поражение Альфонса, ты словно сговорившись с высшими силами, отвечаешь очередным разгромом альморавидов. Джафар выговорит для себя должность правителя города, и уйдет под твое покровительство. С альморавидами у него вряд ли сложится альянс – он это понимает.
     – Но с их помощью он ухитрился совершить переворот и казнить аль-Кадира! – заметил Педро.
       Сид, не прерывая графа, взглянул на Бермудеса, молчанием подчеркивая, что очень внимательно слушает говорившего. Эдд продолжал:
     – Это игра, жестокая игра. Ставка высокая – Валенсия! Потому Джафар, как искусный игрок использует все возможные варианты. Ему не по пути с альморавидами, – они не дадут той власти, на которую он рассчитывает. Быть эмиром у Юсуфа, и правителем города: данником Сида – две большие разницы. Ты выдержишь все условия договора, которые он выторгует у тебя в обмен на город. Выдержишь, потому что у тебя слово – твоя честь, ты – Сид Кампеадор. Юсуф же, такой моралью вряд ли будет обеспокоен и голова хитрого и изворотливого эмира, может слететь в любой момент. Тем более, Эмир аль-муслимин, умный дальновидный правитель и знает, чем дышит узурпатор.
     – Что предлагаешь? – Родриго озабоченно глянул на Эдда.
     – Напиши послание, примерно такого же содержания как и первое. Пугани его, но, между строк оставь надежду. Это вызовет у Джафара безудержное желание оправдаться перед тобой. Он захочет объяснить свое поведение и сам запутается. Сам подскажет, как тебе поступить. Бени-Вахибы и их партия «Непримиримых», как кость в горле, они подтолкнут его в твою сторону. В хитрых комбинациях Джафара, я не заметил особого ума. Будут ошибки, много ошибок, – ты ими воспользуешься.
       Сид внимательно слушал друга. – Всегда продуманные слова – ни одного лишнего, – промелькнула мысль. – Благодарю Господи, за то, что посылаешь таких друзей – с ними мне Бен Юсуф не страшен!
     – Полностью согласен! Спасибо друзья! Ваши мысли помогают принять нам правильное решение! Отошлем ему послание и подождем ответных действий.
       Он встал и довольно потер руки.
     – Завтра утром напишу письмо, а сейчас, – глянул он на графа, – прошу, пригласи своих несравненных женщин, Столы стоят возле моей башни и ломятся от еды.
       Взяв Эдда подруку, отвел в сторону.
     – Скажи, Марк Сервий?.. Как ты с ним познакомился?
     – Не я! Волею случая, когда Ордоньес переправлял бесчувственную Хуану на галере к Джафару, Винченцо удалось пробраться и наняться к капитану. Им оказался Марк Сервий – византийский купец. Что там произошло – не знаю, но при нападении пиратов, то есть норманн, они вместе сражались и спасли ее от лап врага. Насколько мне известно, Марк даже попытался расторгнуть договор с Алмейдой, доверенным лицом Гарсия, но не получилось. Негодяй, приставив стилет к горлу бесчувственной Хуаны, вынудил Винченцо покинуть галеру, а Марка вести корабль в Валенсию. Позже, мы встретили караван невольников, предназначенный для Альфонса. Там произошла неприятная сцена, виновником которой был наш купец, тогда уже раб. Несколько человек хотели надругаться над молодой девушкой, но Марк заступился. Понятно, что не сносить бы ему головы, но божественному провидению было угодно, чтобы караван повстречали мы. Остальное, тебе известно.
     – Думаю, Альфонс в гневе! – заметил Родриго. – Столько невольников потерять – не шутка.
     – Ему закупала их церковь!
     – Кто?.. – Сид недоуменно взглянул на Эрика.
     – Во главе каравана был монах, из какой-то обители.
     – Невероятно! Но, почему?..
     – Христианское учение служители Господа распространяют, не брезгуя никакими методами.
     – Но вы же не отобрали рабов, или?... Как вы их освободили?
     – Выкупили у владельца Мавра. Деньги от императора он должен был получить в Кастилии, а мы дали сразу, причем, вдвое больше.
     – Это меняет дело! Но Хуана!.. Узнаю ее! Наверное, выкупить рабов, ее идея?
     – Безусловно! И поскольку, наши мысли почти всегда совпадают, мы выкупили несчастных за деньги, отбитые у Ордоньеса.
     – Большие деньги, ведь так? – предположил Родриго и тут же подчеркнул: – Хотя это не мое дело. Марк очень интересный человек. Всех своих людей разделил по странам, откуда те попали в неволю. Девушек и женщин обеспечил всем необходимым, и готовит караван для отправки. При этом создал отряд из бывших воинов-невольников и громит альморавидов, так, что даже Ибн-аль-Гассаль не в состоянии быть ему ровней. Поэт, правда, не очень переживает и подружился с купцом. Недавно они отбили обоз с продовольствием, который готовился для армии Ибн Айши. Пришлось строить специальные склады для его размещения. Наши войска обеспечены надолго, а с тем, что добыл твой Винченцо у Беренгера – мы обеспечены на несколько лет.
     – Вот и прекрасно! Винченцо – это особая история. Я с Хуаной ценим его и очень любим.
     – Удивительно! – Сид кивнул головой и, отвечая каким-то своим мыслям, произнес задумчиво:
     – Джафар, Джафар – позор Валенсии. Сколько несправедливостей ты принес ее народу, сколько мук натерпелась Хуана. Ты знаешь?..– сказал он вдруг: – В твоем плане все хорошо и все продуманно, но есть одно слабое место.
     – Какое? – отреагировал удивленно Эрик.
     – Я! Я – слабое место! Никогда не прощу ему покушения на Хуану, как не забуду смерть аль-Кадира. Все равно его покараю.
     – Давай ему обещания спокойно. Зная кадия, мы можем не сомневаться, что все свои договоренности он неоднократно нарушит. У тебя будет множество причин, в один прекрасный момент и самому не сдержать данное тобой слово – никто тебя не осудит.
     – А, я? Если я нарушу собственное слово: – чего буду стоить я?
       Эрик видел перед собой человека, легенду о котором, сохранят в своих сердцах народы Испании. Он понимал: Сид Кампеадор – другим быть не может.
     – Оставь это на суд времени. Я хотел бы убить этого подлеца немедленно, и, наверное, убил бы. С помощью моих друзей Винченцо, аль-Рашида и Ривейры, нашел бы способ, но эта мразь, пока нужна Валенсии. То, что он заварил в городе, ему же и расхлебывать.
       Родриго внимательно наблюдал за Эдом и столько боли ощущал в его голосе, что ему стало не по себе.
     – Я мечтаю, увидеть час его смерти! – донеслось до него. – Мечтаю увидеть ползающим, перед своей кончиной.
     – Ты так его ненавидишь…
     – Он почти убил самого дорогого для меня человека. Если бы не Винченцо, аль-Рашид и, удивительная жизненная сила моей любимой Хуаны, ты бы ее больше не увидел!
       От этих слов рука Родриго невольно дернулась к мечу, а по телу пробежала дрожь. Но он взял себя в руки и сказал, унимая гнев: 
     – Моя месть будет жестокой! Хуаны, я ему не прощу!
       Настала очередь удивиться Эрику, хотя он знал со слов офицера о тайных чувствах к принцессе Наваррской. Родриго, устыдившись минутной слабости, тут же добавил:
     – Но оставим это! Сейчас, мы будем радоваться тому, что Хуана с тобой: цела и невредима, и наслаждаться ее присутствием на вечернем пиру. – Он отпустил руку Эрика и со словами: – Ждем вас, – махнул ему и ушел в сторону башни.
       Граф Эдд посмотрел вслед долгим, долгим взглядом и, вздохнув, направился к Веронике и Оллане.
       Те уже оделись в красивые коты. Обворожительные, с тщательно расчесанными волосами, они были похожи на двух богинь, сошедших с Олимпа. Его любимая надела на голову накидку, указывающую статус замужней женщины. Эрик невольно остановился, залюбовавшись великолепным зрелищем. Вероника, улыбнувшись, хлопотала, делая последний штрих в прическе Олланы. Девушка своим ангельским видом и роскошными волосами, могла, кого угодно свести с ума.
     – Н-да! За что мне все это? – только и произнес.
       Оллана посмотрела на него с беспокойством, а Вероника, улыбнувшись, спросила:
     – Что?
     – Как вынести мне ваше очарование и неземную красоту? Искусительницы!
     – Мучайся! – Вероника подошла к нему и поцеловала.
     – Мучайся! – то же самое сделала и Оллана, добавив после поцелуя: – Ибо это твое предначертание Координатор Прошлого, Настоящего и Будущего Вселенной.
       Ее улыбка говорила о том, что девушка пришла немного в себя после последнего невинного, с ее стороны, инцидента. Вероника же, вначале нахмурившись, в следующую секунду улыбнулась, констатировав: 
     – Невинный поцелуй дочери… Ладно, прощаю!
       Девушка удивленно глянула на нее, но потом до ее сознания дошел смысл сказанного и, покраснев, она извинилась.
     – Прости! – но, Вера, поправив складку на ее одежде, успокоительно кивнула.
     – И вовсе не стоит просить прощения! – отреагировал шутливо Эрик. – Не стоит сдерживать порывы, в особенности, если они касаются Координатора Прошлого, Настоящего и Будущего Вселенной.
     – Ах, ты так? – Вероника бросилась на него с поднятыми кулачками. – Я тебя накажу!
       А он, подхватив ее на руки, стал покрывать лицо поцелуями. Оллана вначале испугавшись, своей опять вольности, в следующую секунду, уже смеялась и пришла сестре на помощь. Общими усилиями они повалили его на кровать, и Вероника наказала Эрика долгим, сладостным поцелуем. После этого волшебного действа он только и произнес
     – Вы сильны по отдельности, а вместе – непобедимы! Я ваш пленник!
     – Ну что ж…– улыбнулась Вероника. – Сам признал. Приказываем пленнику сопровождать дам на пир!
       Тот, покорно подняв руки, заключил шутливо:
     – Готов выполнит любую волю своих сеньор.
     – Так вперед, наш рыцарь!
       Вероника взяла его под руку. Оллана хотела было взять под вторую, но, на секунду задумавшись, пошла рядом с сестрой. От Вероники это не ускользнуло, и она мысленно поздравила ее. – Мое дитя делает успехи. Слава Богу!
       Внизу присоединились аль-Рашид и Альберто. Винченцо и, помогавший ему, Джозефо, были еще заняты размещением отряда.
       Идти недалеко: вокруг царило оживление. Особенно много суетилось народа возле столов под навесами, установленных невдалеке от второй башни, башни Родриго де Бивар. Запахи жаренных на вертелах туш нескольких вепрей и косуль, дразнили ароматом. Возле казарм с воинами, на огромных кострах готовились туши быков. Повсюду сновали люди, принося и унося различные предметы обихода и продукты. Совсем рядом со столами, было установлено возвышение с разложенными музыкальными инструментами. Лютни, несколько барабанов и что-то похожее на гитары – удивили ее. Не всегда увидишь такое. Вероника, увлеченная раскрывшейся панорамой пиршественного приготовления, заметила вслух:
     – Родриго гостеприимен. Сколько мяса… – она вдруг запнулась и посмотрела вначале на Эрика, как будто просила о помощи, затем на Оллану, уже предчувствуя, что увидит. До нее вдруг дошло. Оллана машинально шла, и только чудом еще не упала. Ее взгляд был прикован к кострам, на которых прислуга вертела туши животных.
     – Что это? – смотрела она непонимающим взглядом на Эрика и Веронику. – Кто это? Наши братья?!
       Вероника взяла ее под руку и, прижав к себе, только и сказала:
     – Крепись, сестричка. Это испытание, которое тебе придется пережить в первую очередь. У нас, лишь часть людей отказались от мяса, и то в далеком будущем – конце XX, начале XXI веков.
     – Но, как можно? Они еще час назад, бегали и радовались жизни!? Это же наши друзья, наши братья и сестры!? – Оллана остановилась, из глаз закапали слезы.
       Было видно, – бабушка, подготовив внучку к сложнейшим жизненным ситуациям, самым простым, – не уделила внимания.
     – Девочка моя, ты увидишь многое, с чем тебе придется свыкнуться.
     – Может ей вернуться? – спросил с беспокойством Эрик. – Аль-Рашид проводит в башню.
     – А что мы скажем Сиду? Моя сестра из легендарной страны под названием Атлантида, не смогла присутствовать на пиру, который дается и в ее честь, в том числе? И, что в той сказочной стране все живые существа – братья и сестры между собой, а не средство для выживания?
     – Сошлемся на недомогание, после длительного переезда, – предложил он.
     – Нет! От нас, требуется выдержка и самообладание, – в ее голосе послышалась жесткость. – Иначе, задание не выполнить! Оллана Координатор Энергии Вселенной – она выдержит.
     – Я в порядке, – произнесла девушка. Ее лицо, бледнее обычного, уже было спокойным. – Я в порядке,– повторила она. – Идем.

2. Пир.
Черный рыцарь.
       Сид встретил их в окружении Педро Бермудеса и дона Ривейры. Рядом стояли несколько рикос омбрес. Молодые представители знатных богатых семей из Астурии, приехали для оказания помощи Сиду Кампеадору.
       Приветствуя графа Эдда и двух принцесс, хозяин лично провел их на почетные места. Друга усадил справа от себя, принцессу Хуану – слева. Принцессу Изабэллу посадил рядом с Хуаной, а подле нее, подоспевшего Винченцо. Такое уважение молодому рыцарю было оказано впервые. Аль-Рашида разместили возле итальянца. Была нарушена иерархия, но Сиду Кампеадору соратники и вассалы прощали, такие непростительные в те времена, нарушения. Рядом с графом сидел дон Ривейра, за ним – Педро Бермудес. Альвар Аньес и Альвар Сальвадорес не присутствовали на пиру. Полчаса назад, они конным отрядом в пятьсот человек, выехали на помощь Ибн аль-Гассалю и Марку Сервию. Те возле Вильянуэвы столкнулись с большим отрядом альморавидов. Завязался бой. Неожиданно к ним подоспел на помощь отряд барселонцев под командование Руиса де Мендосы. Битва разыгралась нешуточная. К альморавидам тоже подоспел сильный отряд, и Ибн-аль-Гассаль попросил помощи. Два рыцаря с конным отрядом и сотней Ибн Хусейна, поспешили под Вильянуэво. Всего этого Родриго не говорил и, лишь улыбнувшись друзьям, извинился:
     – Не все с нами. У каждого свои обязанности. Не всех могу усадить рядом с собой – место не позволяет. Но все – в моем сердце!
     – За ним всегда идут люди, потому что он, никогда не кривит душой и открытым держит сердце для друзей, – шепнул Эрику Вячеслав. Тот только кивнул, а дон Родриго продолжил:
     – Этот пир посвящен моим лучшим и самым близким друзьям, моим соратникам: принцу Одо и его прекрасной супруге – принцессе Хуане Наваррской. – Он сделал паузу, чтобы то, что скажет дальше, – выглядело значительнее. – Хочу исправиться!,. К моему двору прибыла ее, не менее прекрасная сестра, как две капли воды похожая на нее. Принцесса Изабэлла! Красивое имя!.. Множество отважных сердец она повергнет в трепет.
       При этих словах Оллана попыталась спрятаться за спину Вероники, но это не получилась. Все взоры и без слов сеньора, были прикованы к этим красивым и грациозным женщинам.
     – Какой там XI век! – внезапно получила сигнал Вероника. – Они пялятся на вас, как на персики из райского сада.
       Она поняла и, улыбнувшись, отослала:
     – Любимый пробовал такие персики?
     – Пробовал! Я имею счастье вкушать их каждую секунду!
     – Проказник ты проказник! Проказник, и похититель персиков!
     – Девочка что с тобой? – забеспокоилась вдруг она. Оллана сидела бледная, как полотно.
     – Они сейчас будут резать зайцев и перепелок.
     – Кто? – не поняла Вероника.
     – Слуги, что готовят еду.
     – Откуда ты знаешь? – недоуменно спросила Вероника.
     – Я чувствую тревогу наших братьев, а теперь и вижу.
       Оллана готова была расплакаться. Слова дона Родриго, героя Испании Сида Кампеадора, доходили до сознания девушки слабым отголоском. Вдруг она незаметно напряглась, – всего чуть-чуть. Вероника, не сводившая с нее встревоженных глаз, заметила. Длилось это несколько секунд. Вот девушка, расслабилась и даже улыбнулась. – Интересно! – отметила мысленно Вероника. А сестра стала реагировать на слова, сказанные в ее адрес, смущенно улыбаясь и краснея, на очередную фразу дона Родриго.
     – Все вы такие, – получил Эрик сигнал любимой. – Ловеласы! Даже Сид, герой Испании, а туда же! Ну чего смущать мою девочку!?..
     – Дорогая, я понял! Нужно вмешаться! – тут же отразилось у нее в голове, и Эрик взглядом, дал понять хозяину, что хочет сказать несколько слов. Сид и сам почувствовал, что увлекся и охотно уступил слово другу.
     – Я займу немного времени, не обессудьте.
       Родриго подал знак, чтобы он говорил не спеша. Граф Эдд продолжил:
     – Кто-то, когда-то впервые произнес фразу: – Когда есть настоящие друзья, считай Бог отметил тебя своим благословением! Я расскажу притчу. Посетил однажды наш Творец двух отважных рыцарей. Много совершили они подвигов, были почитаемы и ценимы государем. За их заслуги перед народом Господь сказал: – «Наделю, чем хотите, но у каждого только два желания. Думайте и просите». Один сразу выпалил – власть и деньги. Другой, помедлив, ответил: – дай мне преданных друзей и любимую женщину – спутника на веки. Первый стал царем, богатым и властным. Богатство его росло с каждым днем. Он превратился в жадного и безжалостного правителя. Душил народ налогами. Люди молили Бога, чтобы тот сжалился над ними и освободил от жестокосердного царя. Вся радость для него, была считать золотые. Он подозревал, что казну разворовывают, готовят заговоры. По первому доносу казнил приближенных – виновных и невиновных. В общем, – кровопийца. Второму рыцарю Бог ничего не дал. У того была любимая жена, в которой он души не чаял. Она отвечала ему большим, взаимным чувством – значит, еще до загадывания желания он получил то, чего хотел. Жили они в счастье и радости. Были у него и друзья, верные и преданные, так что и здесь, он не получил того, чего загадывал – все это уже было. Не раз брался он с друзьями за мечи, защищая землю и людей от врага. Жизнь его была насыщенна подвигами и полная любви и приключений. Народ любил второго рыцаря, любил и уважал его жену и друзей и потому, когда пришло время прощаться с этой жизнью, Бог опять решил испытать обоих. Является он к первому, уже государю, баснословно богатому и проклинаемому своим народом: – Ну что, получил, чего хотел? – Получил Господь наш, но не выполнишь ли ты мою последнюю просьбу? – Бог подумал и согласился. – Загадывай! – Правитель тут же выпалил. – Дай несколько дней я пересчитаю все свои деньги, кажется, вдова гончара не уплатила налог за похороны мужа. – Ничего не сказал Бог ни да, ни нет. Обращается он ко второму рыцарю: – Ну а ты что хочешь? – Тот ответил: – Я прожил долгую счастливую жизнь в кругу верных друзей. Был любим замечательной женщиной и сам страстно любил. Ты дал мне все! Благодарю тебя! Я самый счастливый человек на свете. Правда, гложет меня одно горе. Есть мальчонка-сирота. Отец убит в сражении, а мать мавры угнали в рабство. Мы собрали деньги, чтобы выкупить ее из неволи. Не дал бы мне неделю сроку, я успею. Нужно вернуть мальчику его мать. – Ничего не сказал и ему Бог. Но рыцарь вдруг почувствовал себя лучше. Недолго думая, созвал он друзей и отправился к работорговцу, у которого томилась мать мальчика. Путь был не близкий. Плыли по морю, шли по пескам. Рыцарь мог умереть по дороге, вдали от дома, ведь он так и не знал, дал ли ему Господь эту неделю или нет. Не об этом болело его сердце, – главное успеть выкупить мать. В общем, выкупил он с друзьями женщину и приехал в отчий дом. Вернув мальчику мать, а ей сына, он возблагодарил Бога. – Ты дал мне этих несколько дней и подарил такое счастье, которое, только ты и можешь понять. – И ответил ему Господь: – Давай проверим, только ли я могу понять твои чувства? Может еще, кто-то тебя понимает. – И вот по миру разнеслась молва, что второй рыцарь болен неизлечимой болезнью, но если найдется человек готовый отдать ему свое сердце, он проживет еще долгие годы, обороняя людей от врагов и, даря им счастье. То же самое Господь сделал и в отношении государя, который пересчитав казну, забрал последние деньги у вдовы гончара в оплату налога за похороны мужа. В назначенный срок возле дома второго рыцаря собрался народ, – количество невиданное. Все пришли отдать свое сердце в обмен на его жизнь. Первыми стояли его друзья и жена. Мать мальчика, выкупленная из неволи – тоже пришла. И даже он, двенадцатилетний мальчонка, явился тайком от матери. Пришел и спрятался за колонной. Он выносил в своей детской головке план: когда будут спрашивать, выскочит первым и отдаст свое сердце за человека, избавившего от неволи его любимую матушку. Ничего не сказал Господь, только махнул рукой и рыцарь встал со смертного одра, встал и, улыбнувшись, растроганно обнял свою жену и верных друзей. Он живет до сих пор. Человек, за которого народ готов отдать свое сердце – живет вечно и стает легендой.
       Граф Эдд окончил. За столом воцарилось молчание. Вероника и Оллана подозрительно шмыгали носом. Вячеслав почему-то моргал глазами, а Сид как завороженный смотрел на друга и не хотел прерывать молчание. Но вот, Педро Бермудес, все же произнес, не то утверждая, не то спрашивая:
     – Этот рыцарь?.. Он?.. Он наш сеньор, Сид Кампеадор?..
       Реакция графа Эдда, была сообразна притче.
     – Это вам решать! Вам, его друзьям и близким. Я свое сердце давно ему отдал. Я и моя супруга, принцесса Хуана.
       Дон Родриго поднялся и растроганно обнял Эдда. Затем обернувшись к принцессе, взял ее руку и произнес в волнении:
     – Не победить альморавидам наш народ, не отнять свободу! Никогда не согнутся наши колени перед грозой мусульманского мира, пока рядом со мной ваши дружеские, преданные сердца! Ты создала его - верного и преданного друга, а он создал тебя – самоотверженную и такую необыкновенную!
       Впервые в истории средневековья, не муж, а чужой мужчина, пусть даже достаточно близкий, обнял и поцеловал супругу своего лучшего друга. Сид об этом не думал. Все эти приличия?.. Что они?.. К чему эти порождения ханжеской христианской церкви, когда наградой могут быть только чувства, которые не выразить словами... В следующую секунду, он опять обнял графа и растроганно завершил:
     – Пусть живет в веках такая преданная дружба и такая большая любовь, как у наших супругов графа Эдда и принцессы Хуаны Наваррской. Слава Эдду Справедливому и Хуане Милосердной!
       Сидевшие за столом встали со своих мест и далеко за пределами, вновь возведенной крепости, отозвалось эхом:
     – Слава Эдду Справедливому и Хуане Милосердной!!! Слава!!!
       За столом воцарилось оживление. Слуги стали разносить различные блюда. Вот вошли двое воинов, неся на специальных носилках огромного зажаренного вепря. Они подошли к дону Родриго и графу Эдду. Хозяин взял тонкий стилет и отрезал другу кусок лопатки. Затем, вопросительно глянув на Хуану, спросил:
     – Что вам, наша непобедимая принцесса?
       Та, искоса глянув на Оллану, и поразившись ее бледности, ответила улыбнувшись:
     – Наши маленькие женские секреты не позволяют сейчас есть мясо. Мы поедим фрукты и апельсины.
     – Все, что вам будет угодно! – не стал настаивать Сид.
       Подозвав, одного из воинов приказал поставить все самое лучшее: ананасы, мандарины, апельсины, персики и всевозможные орехи – ближе к принцессам. В это время к нему подошел один из рыцарей и что-то шепнул на ухо. Дон Родриго удивленно переспросил о чем-то и, тут же сказал несколько слов графу Эдду. Тот в недоумении глянул на вошедшего, а, затем, на друга. Потом, как-то странно посмотрел на Оллану. Та сидела, не поднимая глаз от небольшого блюда, и пыталась почистить апельсин. Занятие вроде бы и несложное, но у девушки это никак не получалось. Наконец, Винченцо помог, и долька апельсина попала в ее прелестный ротик. Эрик вдруг все понял и рассмеялся, чем вызвал удивление Сида.
     – Что тебя так развеселило, – все еще озабоченный известием, вскинул он на друга глаза.
     – Да так, пришел в голову один случай.
     – Какой? Кстати ты не договорил притчу, – вспомнил дон Родриго. – Что произошло с жадным государем?
     – Когда Господь его посетил – возле него не было ни одного человека, готового отдать свое сердце. Так он и умер, и вскоре о нем забыли. Богатства его развеяло по ветру всесокрушающим временем. А слава о втором рыцаре будет жить долгие века.
     – Н-да! Сам придумал притчу?
     – Ты понял?
     – Не зная тебя, не понял бы. – Родриго улыбнулся. – Но я знаю, как собственно и ты меня! Но, что же нам делать с тем, кто выпустил всю дичь и живность? Где его искать? – переключился он на происшествие.
       Оказывается, все клети с зайцами, перепелками, фазанами, лебедями, каплунами и другой живностью – открыл какой-то злоумышленник. Все, что должно было быть зарезано, приготовлено и подано на стол пирующим, благополучно разбежалось. Лишь нескольких перепелок и одного фазана удалось поймать. Стража ищет виновника по всей крепости, но  пока никого найти не удалось.
     – Дорогой, что приключилось? – спросила Вероника у Эдда, когда Сид чем-то отвлекся.
       Эрик ответил сигналом.
      – Некто из ГРИНПИСА, выпустил всех животных из клетей. Зайцы, гуси, лебеди и фазаны, празднуют в лесу свое освобождение.
       Улыбаясь, он смотрел на Оллану. Девушка боялась шелохнуться. Только Винченцо, взявший на себя роль кавалера, не забывал подавать ей персики, бананы и другие фрукты.
       Вздохнув, Вероника спросила:
     – Как у тебя это получилось?
       Поняв, что раскрыта, Оллана произнесла потупившись:
     – Да что тут особенного! Как арбуз поднимала на Празднике Любви, так и клетки открыла.
       На лице сестры не было раскаяния, лишь понимание, что она не вписывается в обычаи Наземного Мира и это ее смущало. Но, только это.
       Вероника взяла ее ладонь в свою и, ободрительно пожав, шепнула:
     – Мне тоже жаль животных, и я рада, что ты их освободила.
     – Правда? – вскинула Оллана глаза.
     – Да, девочка моя, – и, сделав паузу, завершила: – Эрику тоже.
       Вдруг вдали замелькали огни, послышался шум и топот копыт. Стража впустила в город отряд воинов. Впереди ехали Альвар Аньес, Альвар Сальвадорес, Ибн-аль-Гассаль и незнакомый рыцарь. За ними следовало множество всадников. Не доезжая до пирующих метров двести, они спешились. Сид, граф Эдд и Педро Бермудес встали. Родриго дал знак гостям продолжать пир, оставив вместо себя альфереса, сам же с графом вышел навстречу прибывшим. Винченцо, извинившись, отправился следом. Аль-Рашиду, хотевшему было, уйти с итальянцем, принцесса Хуана велела остаться.
       Выслушав доклад Альвара Аньеса, дон Родриго обнял Ибн-аль-Гассаля и пожал руку незнакомому рыцарю. Незнакомец, почему-то пожал руку и графу Эдду с Винченцо. Последние, тоже обнялись с поэтом, и обменялись несколькими словами. Затем весь отряд, был отправлен на отдых. Удалились и командиры. Сид, граф и Винченцо вернулись за стол. По дороге дон Родриго дал какое-то указание одному из рыцарей.
     – Он здесь! – прошептала Оллана Веронике, наблюдая за происходящим.
     – Кто, солнышко?
     – Руис! – последовало в ответ, и она покраснела.
     – С чего ты решила, детка? Отсюда не различить лиц.
     – Я почувствовала.
     – Да откуда ему взяться? Ты ошибаешься!
       Вероника была удивлена и не знала, что и думать. – Бедная девочка! – констатировала мысленно. – Сколько тебе придется еще пережить.
       Оказавшись за столом, дон Родриго сообщил коротко:
     – Доблестные Ибн-аль-Гассаль и Марк Сервий, с помощью отважного Руиса де Мендосы, разгромили трехтысячный отряд альморавидов. Наши подоспевшие войска с Альваром Аньесом, Альваром Сальвадоресом и Ибн Хусейном, – довершили разгром. Окружив остатки врага, они взяли его в плен. Большой отряд прорвался, и с гаремом Ибн Айши, направился в Дению. Марк Сервий и Ибн Хусейн преследуют их.
       Пока Сид говорил, воины принесли большой стол и поставили рядом. Мясо, рыба, хлеб, фрукты, вино в кувшинах: – все это мгновенно заполнило стол.
       Вероника, услышав имя Руиса де Мендосы, была шокирована.
     – Любимый, что произошло? Мендоса здесь? – отослала она сигнал.
     – Да, радость моя. Беренгер лишил его своей милости и затребовал на суд сеньора. Он направлялся со своим отрядом в Барселону, когда увидел битву. Не раздумывая, присоединился к христианам. Хоть и трудно определить в Ибн-аль-Гассале нашего подданного, но он как-то понял.
     – Ты знаешь, Оллана сразу почувствовала, что Руис здесь.
     – Как?
     – Не знаю. Говорит – сердцем.
     – Я верю ей, у нас было то же самое!
     – Да, любимый, но для нее, наш мир слишком необычен. Ей тяжело, я это чувствую.
     – Ты рядом, ребята пусть тоже помогают, – предупреди их. – Вероника кивнула в ответ.
       Сид, тем временем, завершая, сказал:
     – Не будем менять наше настроение за пиршественным столом. О битве поговорим завтра. Веселитесь, отдыхайте. Помните – этот пир посвящен моим друзьям: принцу Одо, его прекрасной супруге принцессе Хуане и ее сестре, восхитительной принцессе Изабелле. Прибывшие из похода друзья вскоре присоединятся к нам.
       В ответ опять прозвучало:
     – Слава принцу Одо!!! Слава принцессе Хуане!!! – и впервые – Слава принцессе Изабелле!!!
       Последнее было произнесено доном Ривейрой и подхвачено Винченцо, а с другого конца стола – Альберто и Джозефо. Их, как воинов и друзей принца Одо, усадили за этот же стол. Это была большая честь, и братья это понимали.
       Прошло немало времени. Поднимались кубки, велась оживленная беседа. Вот уже и личико Олланы порозовело. Она прыскала от смеха, когда Винченцо рассказывал забавные истории, а аль-Рашид строил гримасы, пародируя валенсийского судью, своего дядю кадия Ибн Джаххафа. Вероника от души смеялась, глядя, как ее мальчики успешно пытались развеселить сестру. Им это блестяще удавалось. Сид беседовал с графом Эддом, не забывая оказывать знаки внимания и своей дорогой гостье слева, принцессе Хуане. Беседы стали более раскованными. Дон Родриго много смеялся, подзадоривая своих друзей, старых опытных воинов. Он то и дело называл то одно, известное всей Испании имя, то другое, вспоминая о случаях и курьезах из их жизни. Уже и Педро Бермудес поведал несколько историй. Дон Ривейра вспомнил, как сватался граф Эдд к королю Арагона и Памплоны Санчо Рамиресу.
     – Рассердился тогда граф Эдд, – рассказывал он один из эпизодов, забавно жестикулируя. – Сильно осерчал, и ответил Санчо: – Не отдашь мне принцессу, разнесу твой Арагон – камня на камне не оставлю!
     – Так и сказал? – спросил дон Родриго, хорошо зная эту историю, но подзадоривая дона Ривейру.
     – Так и сказал, – утвердительно кивнул тот. – На что, король Арагона и Памплоны ответил: – возможно, ты ее и получишь, но право первой ночи за мной, я ее сеньор.
       При этих словах Вера густо покраснела и беспомощно посмотрела на Эрика. Тот ударил под столом ногой Вячеслава, но его уже трудно было остановить. Не обращая внимания на друга, он продолжал: 
     – Граф, глядя на Санчо, произнес с гневом: – Она твоя воспитанница, ты посмеешь? – Воспитанница не дочь, это закон и подобное происходит сплошь и рядом. Мы, его рыцари, стоим рядом и ждем, что же ответит наш сеньор. А он, помедлив, вдруг рассмеялся. Уязвленный Санчо спрашивает о причине его веселья. Он уже готов был дать команду своим рыцарям, силой выдворить нас за пределы королевства. Граф Эдд, перестав смеяться, серьезно отвечает: – Пока смеюсь я, а когда ты попробуешь воспользоваться своим правом первой ночи – будет смеяться вся Испания. Король уставился на него, не понимая, что тот хочет сказать. Пауза затянулась и он, к своему стыду, так ничего не придумав, спрашивает: – Объясни, кто мне помешает в моем королевстве сделать это? Уж не ты ли? – На что граф, опять улыбнувшись, разъяснил очень доходчиво: – Твоя воспитанница, попробуй ты сотворить с ней такое. Она, попросту отрежет тебе то, что отличает мужчину от женщины, а тебя, короля – от королевы.
       Хохот, взорвался за столом, словно бомба. Он прервал рассказ дона Ривейры, растекаясь по всем уголкам крепости. Рассказчик и сам уже не мог говорить и присоединился к гостям. Сид, вытирая слезы, изнемогал от смеха.
     – Так и сказал? – прерывающимся голосом, нашел он в себе силы переспросить.
       Дон Ривейра, забавно кивнув, подтвердил:
     – Так и сказал.
       Смеялись до колик в животе. Вероника, красная от смущения, смотрела на это безобразие и не знала, что ей делать. А лица гостей продолжали сотрясаться от смеха.
     – А что оставалось делать? Старый пень, чтобы отомстить мне, позарился на самое святое, – пожал граф плечами.
       Эта фраза подлила масла в огонь и, затухавший было смех, разразился с новой силой.
     – Любимый, такое действительно было? – получил он сигнал.
     – Было, раз говорят. Но ты не переживай, солнышко. Пусть смеются, им это нужно – время такое. Это только подчеркивает нашу любовь и твою самоотверженность. Ты у меня воительница!
       Вероника улыбнулась в ответ и все поняли – их смех никак не оскорбил, горячо почитаемую, пользующуюся всенародной любовью, дорогую гостью.
       Наконец, появились Альвар Аньес, Альвар Сальвадорес, Ибн-аль-Гассаль и Руис де Мендоса. Их сопровождало несколько рыцарей и оруженосцев. Заранее предупрежденные, они расселись за недавно установленным столом.
       Ибн аль-Гассаль, кивком извинившись перед хозяином и графом Эддом, проследовал к принцессе Хуане, и, совершив поклон, произнес негромко:
     – Рад вновь видеть и приветствовать вас в кругу друзей, в полном здравии и хорошем настроении.
       Вероника тепло ответила:
     – И я рада видеть доблестного витязя аль-Андалуса, здоровым и бодрым. Моя сестра принцесса Изабэлла! – тут же указала она на Оллану.
       Та, слегка кивнув, покраснела.
     – А это наш добрый друг, поэт, гроза альморавидов – Ибн аль-Гассаль. Близкие, знают его под именем Абдаллах ибн Фарадж аль-Яхсуби. – Она впервые произнесла известное всей Испании имя.
       Польщенный особым вниманием, поэт поклонился, отреагировав несколько неадекватно:
     – Еще один дивный цветок расцвел в Леванте, значит солнце к всеобщей радости, будет светить над нами щедрее и ярче.
     – Ох уж эти поэты, – шутливо констатировал граф Сиду, наблюдая за этой картиной.
     – Не обижайся, он от чистого сердца.
     – На нашего друга мне нет причины обижаться, искренней и преданней его, вряд ли найдешь!
     – Разве что меня! – улыбнулся в ответ шутливо Сид.
     – Разве что тебя, – согласился Эдд, и они рассмеялись.
       Ибн аль-Гассаль, выразив свое почтение и восхищение, поклонился еще раз принцессам, затем кивнув признательно Сиду и графу Эдду, отправился на отведенное ему место.
       Несколько оруженосцев внесли еще одну тушу зажаренного вепря и, подойдя к каждому, из вновь прибывших, отрезали ту часть, которая им понравилась. Кубки мгновенно наполнились вином и вот, Альвар Аньес произносит тост в честь принцессы Хуаны и ее супруга, их друга – принца Одо.
     – Мы не присутствовали вначале застолья, но считаем своим долгом, выразить глубокое почтение нашим друзьям и соратникам по борьбе с Бен Юсуфом и марокканцами, принцу Одо и его прекрасной супруге, принцессе Хуане Наваррской. Кто меня не понял, повторю – вы не ослышались. Принцесса Хуана наш соратник, хотя и женщина. Как она владеет оружием, мало кто владеет из рыцарей. Будучи в постоянной опасности, преследуемая коварными врагами, она научилась у своего мужа, непревзойденного мастера меча, умению владения саблей. Многие враги испытали на себе удары ее клинка, но удары плашмя, потому что эта милосердная женщина, не отбирает жизни у людей, данные им нашим Творцом. Хуана Милосердная, – вот как прозвали ее мы, ее друзья и наш народ. Слава Хуане Милосердной!!! Слава!!!
       Все как один поднялись и с громовым возгласом – Слава Хуане Милосердной!!! – опустошили кубки. Пили до дна, ибо за такое не пьют половину. Но племянник Сида не садится, он дальше говорит: 
     – Ее муж, принц Одо, кому-то нравится его называть граф Эдд, в свое время последовал с нами, вернее за моим дядей Родриго из Бивара в изгнание. Оставив блистательную карьеру при дворе короля Альфонса, он и дон Ривейра д’Ортез, предпочли друга, всем почестям и богатству. Много лишений, много сражений пришлось нам пережить и везде он с нами, везде отважен и быстр как лев. А с ним всегда его ангел-хранитель, дон Ривейра. Соратники по многим битвам – они всегда рядом и это радует наши сердца. Когда мы стояли под Арагоном, готовые с моим дядей штурмовать город, чтобы силой соединить сердца принца Эдда и принцессы Хуаны, – нашей самой заветной мечтой было видеть вас вместе и с нами. Мечта сбылась, и вы рядом, здесь, под Валенсией. В подарок, вы еще и разгромили вероломного графа Нахейры, передав дяде огромный обоз с оружием и продовольствием. Но это не все! Караван с рабами выкупленный вами, дал нам еще одного доблестного человека – Марка Сервия. Вы творите добро, где торжествует зло. Но не долго злу быть на нашей земле, потому, что такие люди, как Сид Кампеадор, Одо Справедливый и Хуана Милосердная – соединились в борьбе с ним. Тосты не должны быть длинными, но когда же их произносить, если мы не так часто сидим за пиршественными столами, а больше воюем. Поэтому хочу добавить, с нынешнего дня, с нами и прекрасная сестра принцессы Хуаны, – принцесса Изабэлла. Они похожи друг на друга, и они одинаково отважны. В битве с Беренгером принцесса Изабэлла, показала себя, как истинная воительница. Она владеет оружием отменно, так же умело, как и ее сестра, принцесса Хуана. Слава Сиду Кампеадору! Слава Одо Справедливому! Слава Хуане Милосердной! Слава Изабэлле Прекрасной!
       Альвар Аньес слыл большим знатоком слова, но в этот раз он превзошел сам себя. Что делать?.. Чудесные женщины и окружение друзей – вдохновляет. По городу-крепости, в который раз разнеслось:
     – Слава Сиду Кампеадору!!! Слава Одо Справедливому!!! Слава Хуане Милосердной!!! Слава Изабелле Прекрасной!!!
       Вероника была довольна. Встреча с Сидом, которой она, откровенно говоря, опасалась, проходит блестяще. – Он так же прост, как и мой Эрик. Прост и велик. Его любят друзья, уважает войско. – Она не раз обменивалась сигналами с Эриком, делясь своими впечатлениями, и он был рад ее восторгу.
       Оллана же чувствовала себя двойственно. Винченцо и аль-Рашиду удалось отвлечь ее от некоторых, необычных ее пониманию, явлений. Она даже развеселилась и, принимая их внимание, прыскала со смеху от шуток. Ее прелестные щечки порозовели, а очаровательная улыбка не сходила с губ. Но вот появился Руис де Мендоса и девушку словно подменили. Она перестала улыбаться, а на шутки стала реагировать вяло и неуверенно.
     – Держись естественно! – посоветовала Вероника.
     – Как? – не поняла та. Такого слова в лексиконе атлантов не было.
     – Не подавай вида, что ты его помнишь.
     – Ты думаешь, получится?
     – Должно получиться. В этом веке рыцари первыми оказывают внимание, понравившейся ей девушке. Больше общайся с Винченцо и аль-Рашидом.
       Оллана попробовала, и, у ней это не сразу, но получилось.
       Руис де Мендоса, тем временем, сидел в окружении Альвара Аньеса, Альвара Сальвадореса и Ибн-аль-Гассаля и чувствовал себя не в своей тарелке. Меньше всего он ожидал, когда принял приглашение племянника Сида, увидеть на пиру тех, кто его пленил. В особенности этих красивых сеньор. Слушая тост в честь супруги принца Одо и ее сестры, он, некстати, вспомнил, что обозвал их ведьмами. Руис несколько раз бросал взгляд в сторону девушки, оглушившей его ударом сабли. Та оживленно беседовала с командиром отряда, разгромившего его войско. – Как его? Кажется Винченцо. Ну конечно, герой! И этот мавр, они пользуется у нее особым вниманием. Странные. Во Франкии женщин, оживленно беседующих с мужчинами, посчитали бы легкомысленными и… – он сам себя прервал: – какие ж они распутные?.. Принцессу Хуану любит вся Испания. Любит за ее доброту, милосердие и верность своей единственной любви – графу Эдду. Они и сейчас не сводят друг с друга глаз, как будто обмениваются мыслями.
       Размышления Руиса прервал Альвар Аньес, обратившись к пирующим:
     – Рыцарство! Кто готов показать свое умение сражаться на мечах? Позабавим гостей.
       Такое, часто происходило на пирах. Удаль всегда в чести, а если гости разогреты хорошим вином – тем более. Откликнулось несколько человек.
       Оллана недоуменно посмотрела на сестру.
     – Зачем? Биться во время праздника?
     – Не волнуйся, – отреагировала та. – Этим, почти всегда заканчиваются пиры. Интересно, кто кого будет вызывать?
       К поединку допускались только рыцари. Оруженосцы, иногда устраивали коллективные бои: отряд против отряда. Учитывая, что солнце уже начало опускаться за горизонт и дело шло к вечеру – последний вид битвы решили не применять. Объявлен был приз от Сида Кампеадора: каждому победителю – по жеребцу арабской породы и защитному доспеху.
       Со стороны франков де Лермона, рыцарь Рауль де Шалиньяк, вызвал любого рыцаря из войск Сида. Вызов принял один из рикос омбрес недавно прибывший к дону Родриго из Астурии.
       Раздвинули крайние столы, и очертили круг в диаметре десяти метров. У границы выставили несколько человек охраны и судию. Его место занял Педро Бермудес – альферес Сида.
       Участники поединка стали в круг. Они настороженны и внимательно изучают друг друга. Педро Бермудес объявляет:
     – Рыцарь Рауль де Шалиньяк из Франкии, в дальнейшем именуемый «зачинщиком», вызывает на поединок до первой крови рыцаря из Астурии –  Хуана Сильвия Хосе де Порта, именуемого в дальнейшем, «ответчиком».
       По первому знаку судьи, рыцари подошли друг к другу и обменялись рукопожатием, по второму – сошлись в схватке.
       Бились на мечах. Невдалеке, с каждой стороны противника, на столах, лежали по два запасных меча, топор и щит.
       Рыцарь из Астурии, высокий опытный воин атаковал первым. Несколькими взмахами меча и выпадом, он потеснил франка, занимая более выгодную позицию. Астуриец заставил Рауля де Шалиньяка повернуться лицом к солнцу, получая преимущество. Не высокого роста франк, был подвижен и верток. Несмотря на кольчугу, он передвигался по полю продуманно и осторожно. Преимущество, которое добился первоначально Хуан, уже через несколько минут, было утрачено. Ловкий франк умело парировал удары и, сделав обманное движение, заставил противника раскрыть левую сторону. Сокрушительный удар наискось, был отбит, но не достаточно быстро и вот, первая кровь. Из предплечья астурийца показалась алая струйка. Судья поднял руку, и рыцари остановили поединок. Сид не позволял в тренировочных боях сильно увлекаться и калечить друг друга. Легкое ранение – признак победы. Были исключительные случаи, но не в такой обстановке.
       Педро Бермудес объявил Рауля де Шалиньяка победителем. Пожав друг другу руки, рыцари разошлись.
        На очереди стояло несколько человек из отряда графа Эдда и, прибывших барселонцев. Второй поединок, окончился победой рыцаря из отряда Руиса де Мендосы.
       Оллана следила за мужскими забавами, а Вероника комментировала некоторые моменты. Девушка кивала и сама, очень часто указывала на промахи сражающихся.
     – Дорогой, Оллана в совершенстве владеет техникой меча и сабли.
     – Чему ты удивляешься, она ведь из Созидательниц. Выпусти мы ее на поединок, многие оконфузились бы… возможно – все!
       Огромный рыцарь из окружения Руиса де Мендосы, вдруг выкрикнул:
     – Вызываю принца Одо.
       Сид нахмурился. Вероника с Олланой обеспокоенно посмотрели на Эрика, а Вячеслав отрицательно покачал головой.
     – Дорогой, не нужно. Тебя еще никто не вызывал, здесь что-то не так.
     – Солнышко, как же я откажусь?
       Он встал и направился на импровизированное ристалище. Судья спросил имя «зачинщика», но тот уклончиво назвался Черным рыцарем. Эрик стал возле Педро Бермудеса и судия объявил:
     – «Зачинщик» именуемый себя Черным рыцарем из отряда Руиса де Мендосы вызывает на поединок, принца Одо до перв… – но вызывавший, отрицательно покачал головой. Судья прервался и что-то переспросил у того, а затем вопросительно посмотрел на Эдда. Тот утвердительно кивнул. Сердце Вероники екнуло – она ощутила опасность.
       Педро Бермудес завершил:
     – …вызывает биться на всех видах оружия – до смерти!
       Сид встал и поднял руку. Дон Ривейра вскочил.
     – Я запрещаю на пиру биться насмерть, – сказал, как отрезал дон Родриго. – Для этого есть поле брани, там и проливайте кровь – лучше неприятельскую, – завершил он.
     – Рыцари Сида Кампеадора боятся биться до смерти? – прозвучало с насмешкой и чуть с акцентом.
       Черный рыцарь с издевкой смотрел на прославленного полководца.
     – Может, тогда сам Сид со мной сразится, ведь дело идет о чести. 
     – Я уже принял вызов, – раздалось над полем.
       Эрик махнул рукой, показывая, что решение окончательное.
       Он взял меч и вышел на поле. Только сейчас гости обратили внимание, что принц без защитного доспеха. Участники поединков одевали кольчуги, тут же, перед сражением, а после, – снимали, но принц… принц пренебрег ею.
       Принцесса Хуана решительно встала и, подойдя к Сиду, что-то сказала. Тот согласно кивнул и знаком подозвал Педро Бермудеса. Через секунду над полем разнеслось.
     – Участвовать в поединке без боевого доспеха – запрещается.
       Винченцо и аль-Рашид взяв боевое снаряжение господина, помогли тому облачиться. Вероника сама спустилась к Эрику и накинула на него, его любимый красный плащ.
     – Люблю! – прошептала она ему и, добавив: – Очень боюсь за тебя! – вернулась со своими мальчиками за пиршественный стол.
     – Какая трогательная сцена, – раздалось со стороны Черного рыцаря.
       Граф стоял против высокого, крепкого телосложения, бородатого воина, не реагируя на насмешливое замечание. Он всматривался в лицо, но припомнить его не мог.
     – Я тебя знаю?
     – Может быть Эрик! Может быть! Ты человек чести – нейтрализуй свой энергетический доспех, не то совесть замучает.
       Он все понял:
     – «Тайный союз Девяти Неизвестных»?
     – Ты догадлив, но уже ничего не исправить – тебя предупреждали! Доспех нейтрализовал?
     – Не переживай, его уже нет!
     – Любимый, будь осторожен! – получил он от Веры сигнал и отослал:
     – Не волнуйся, все будет хорошо!
       Вероника хотела спуститься к Эрику, но Оллана, мягко взяла ее за руку.
     – Нет, сестричка, не мешай ему!
     – Я ощущаю смертельную опасность! – в отчаянии воскликнула она.
     – Не отвлекай его! – лаконично повторила Оллана.
       Что-то почувствовал и Винченцо. Он встал из-за стола и отправился поближе к сеньору, Аль-Рашид последовал за ним.
       На месте поединка, мгновенно разыгрался бой, которого не могли припомнить даже опытные ветераны.
       Словно ураган, налетел Черный рыцарь на графа. Копья от удара разлетелись в щепы. Выхватив клинки, они закружились на импровизированном ристалище. Противник яростно атаковал Эрика. Удары сыпались один за другим. Наблюдавшие, диву давались, откуда человек может обладать такой силой и умением владения меча. Но граф оружие неприятеля встречал своим клинком. Каждый раз, увернувшись от лезвия меча, он ловко парировал удары, нанося ответные. На руке противника уже выступила кровь. Не обращая внимания на царапину, Черный рыцарь усилил натиск, Жало меча засверкало с такой быстротой, что создалось впечатление: оно раздваивается. Но ни один удар, не достиг цели. Атака за атакой – все безуспешно. Медленно текли минуты, в каждой своей секунде храня гибель, одному из участников смертельного поединка. Вот Черный рыцарь, ослабив на некоторое время натиск, опять обрушился на графа. Сыпавшиеся словно град удары, были внезапно завершены, ударом стилета, сверкнувшим в левой руке противника. Удар коварный – снизу вверх, Черный рыцарь нанес его, одновременно с мощным ударом меча, сверху вниз. Этот прием известен, как двойной, почти стопроцентно смертельный, именуемый «ножницы». Его сложность требовала большого мастерства, и практически была недоступна для воинства. Рыцари многое отдали бы, чтобы овладеть его техникой. Граф, молниеносно отбив крестовиной меча стилет, острием парировал клинок, падавший на плечо сверху. Следующий удар он нанес уже сам, в пол силы, отдаляя от себя противника. Такие мощные атаки истощали силы Черного рыцаря, тогда как свои, – Эдд сохранил, и готов был к любым неожиданностям с его стороны. Все заметнее становилась возрастающая усталость соперника. Проведя очередную, но безуспешную атаку, тот отскочил. Переводя дух, и, вытирая пот со лба, он прохрипел:
     – Проклятый! Где ты мог, так научиться владеть мечом?
     – Тебе не понять! – только и ответил Эрик. Он не хотел отвлекаться, на пустую болтовню, внимательно наблюдая за противником. Ему и самому было интересно, испытать себя в бою на равных без доспеха. Действовало жизненное кредо: – «Чем хуже – тем лучше!»
       Отшвырнув неожиданно меч, и, подбежав к столу, Черный рыцарь схватил тяжелый топор и метнул в Эрика. Все ахнули. Невдалеке, за его спиной стоял Педро Бермудес. Если граф отскочит, не отразив удар, топор вонзится в альфереса Сида. Все произошло столь быстро, что присутствующие на пиру, вначале не поняли смертельной опасности для судьи. А поняв, вскочили с мест, не зная, что делать. Смертоносное оружие со свистом приближалось к Эрику, но жертва ловко уклонилась. Казалось, неминуемая смерть уже настигла дона Педро.
Возгласы ужаса разнеслись над полем, но… В последнюю секунду, проявив фантастическую ловкость, граф обернулся и, ухватив топор за рукоять, с силой отправил его назад в Черного рыцаря. Тот понимал, что имеет дело с необыкновенным противником и, успел принять удар щитом. Окованный железом, тот треснул, словно скорлупа ореха, и, тут же был отброшен в сторону вместе с застрявшим в нем топором. Зарычав, словно зверь, неприятель ухватил двуручный меч и обрушился на Эрика. Такой меч был очень тяжел, им владели лишь сильные и умелые воины. Но для верзилы, казалось нет разницы, каким клинком он бьется. Удары сыпались один за другим. Создавалось впечатление, что конца им не будет, и каждый последующий, может стать для графа последним. У Эрика был средний меч и поменять его на двуручный, – не представлялось возможным. Тщетно судия несколько раз пытался остановить Черного рыцаря, тот не реагировал и продолжал наносить молниеносные удары. Пробравшись к столу с оружием, Винченцо схватил двуручный клинок и, улучив момент, бросил его графу. Эрик умело поймал его и, присев, отбил мощный удар врага. От следующего, стол, на котором лежало оружие, разлетелся в щепы. Нанося третий удар, противник казалось бы замер, но уже в следующую секунду, тяжелый меч со свистом стал опускаться на не защищенную голову графа Эдда. Все вскрикнули. Вероника вскочила и подалась вперед. Неприятельская сталь, не проделав своего намеченного пути, резко отбитая в сторону, вдруг заскользила и упала на песок. Черный рыцарь недоуменно посмотрел на графа, затем на рукоять меча, торчащего из своей груди, и рухнул на землю. Ближе всех стоявший к графу, Педро Бермудес услышал слова умиравшего:
     – Передай привет правителю Ашоке.
     – Почудилось, – подумал тому и, забыв, что он судья, обнял Эдда, поздравляя с победой. Благодарить было за что, – граф спас ему жизнь. Сам же Эрик обнял Винченцо, так вовремя бросившему ему большой меч. В этот момент верный друг, спас своего сеньора. Третьим человеком, которого он заключил в объятия – была Вероника. Она сбежала на ристалище и, обняв его, заплакала. От пережитого и радости, что он жив, принцесса не могла разжать руки, боясь отпустить любимого. Все понимали – ей пришлось перенести больше других волнений. Сражение было из ряда вон выходящим. Графу пришлось биться, с непревзойденным мастером меча, возможно, самым лучшим до этих пор, поэтому, разлучать два любящих сердца, не спешили. Выйдя навстречу, Сид, не желая мешать, нерешительно остановился. Но Вероника – есть Вероника. Понимая друзей, она освободила Эрика из объятий, давая возможность поздравить того с победой. Обняв победителя, дон Родриго только и сказал:
     – Благодарю за моего альфереса! Спас его! Педро близок мне, сам знаешь. Ты отстоял и мою честь, ведь вызов был брошен и мне.
       Обращаясь уже к Руису де Мендосе, спросил:
     – Монсеньор, вы сообщите нам, кто такой Черный рыцарь?
     – Я мало о нем знаю, – ответил альферес Беренгера. – Он прибыл несколько месяцев назад из Рима. Находился на службе у моего сеньора, графа Барселоны Раймунда Беренгера. До меня доходили слухи, что на континенте: ему нет равных. На турнире, при графском дворе, он недавно вызвал одновременно девятерых самых сильных рыцарей и победил. Прибыл гонцом за мной, чтобы я со своими воинами явился ко двору сеньора. Остальное вы знаете. По дороге мы встретили отряд ваших воинов, сражавшихся с альморавидами. Лично зная отважного и достойного Ибн-аль-Гассаля, я отдал приказ атаковать альморавидов. Черный рыцарь отказался принять участие в битве: заставить его, я не имел право. Вот и все, пожалуй.
     – Благодарю, дон Руис, – произнес Сид. – Слышал о вас, как о доблестном и отважном воине, а теперь и убедился в этом. Предлагаю продолжить пир, если желающих на поединок больше нет.
       Хозяин, сделав жест в сторону столов, на которые опять подали разные блюда, почему-то только рыбные, пояснил:
     – Какой-то злоумышленник выпустил всю дичь, пойманную охотниками в последние дни, так что, обойдемся рыбными блюдами. Прошу вас!
       Дон Родриго уселся на свое место, предварительно подождав, когда принц Одо, проведет супругу и усядется сам.
       После его последних фраз, Оллана зарделась румянцем и виновато улыбнулась, хитро подмигнувшему Эрику.
       У меня есть просьба к славному Сиду Кампеадору, – прозвучало вдруг от Руиса де Мендосы.
       Дон Родриго, согласно кивнув, спросил: 
     – Какая? Прошу!
     – Не хочу прерывать пир, но не позволит ли мне сеньор тоже сразиться с одним из ваших друзей, или рыцарей доблестного графа Эдда, недавно разбивших в сражении моего господина и меня.
     – Учитывая ваши заслуги и личное мужество: отказать – не могу. Но это последний бой на сегодня. С кем рыцарь желает биться?
     – С командиром отряда, победившего нас.
       Мендоса знал имя Винченцо, но не хотел показывать свою личную заинтересованность к особе, сидевшей рядом с принцессой Изабэль. А молодой рыцарь был в центре внимания двух прекрасных женщин. Вероника наговорила ему массу теплых слов, благодаря за оказанную графу помощь. Сам же Винченцо, подавая им очередные дольки апельсина и кусочки ананаса, только улыбался, немного сконфуженной улыбкой. Оллана высказала ему благодарность, как всегда, несколько по-своему. Девушка попросту поцеловала его и сказала:
     – Ты необыкновенный! Я благодарна за… – и, сделав паузу, завершила: – за супруга моей любимой сестры.
      Вероника охнула от столь откровенных проявлений чувств, а Винченцо, улыбнувшись, заметил:
     – Мне повезло – я оказался рядом. Был бы ближе аль-Рашид, было б, тоже самое.
       Оллана лукаво блеснула глазами и сказала.
     – Его я тоже поцелую, но когда не будет столько народа.
        Явное непонимание нравов времени, заставило Веронику задуматься:
     – С завтрашнего дня даю уроки поведения в обществе – мысленно отметила она.
     – Кому? – перехватил сигнал Эрик.
     – Нашей проказнице.
     – Ты представляешь, какая ее ожидает скучная жизнь в средневековье. Не дави на нее.
     – А кто на меня давил, пугая нравами XI века? – парировала она.
       Ответить он не успел, прозвучало:
     – Зачинщик, Дон Руис де Мендоса вызывает на конный поединок до третей крови, дона Винченцо из Пизы.
       Если бы Мендоса не увидел, того, что другие не заметили, или сделали вид, что не заметили – поцелуя Олланы, поединок был бы пешим до первой крови. К сожалению, неосторожность принцессы, а может и не неосторожность, может она приняла совет сестры уж очень адекватно – стала причиной именно такого поединка.
     – Час от часу не легче, – возмутилась Вероника. Опасность уже угрожает другому человеку, которого она полюбила, как сына.
       Родриго вопросительно посмотрел на Эдда. Тот понял взгляд и кивнул в знак согласия. Сид махнул рукой, давая разрешение на поединок.
     – Что ты делаешь? – резанул Эрика сигнал. – Когда это кончится? – Не успев отойди еще от пережитого, Вероника в отчаянии посмотрела на него.
     – Ничего не могу сделать, ты же знаешь?
     – Запретите поединок!
     – Смотри лучше за Олланой. Если бы не ее поцелуй, все кончилось бы первой кровью, – упрекнул Эрик. 
     – Девочка не причем! – отреагировала та, хотя в душе была с ним согласна. – Все это ваша глупая, напыщенность и мужская бравада!…
     – И это, тоже! – кивнул он и Сид понял, что друг хочет что-то сказать.
     – Говори!
       Граф тут же нашелся и предложил:
     – Места мало. Предлагаю поединок, только на копьях и мечах, до второй крови – так будет лучше.
       Сид одобрительно кивнул и, подозвав жестом Педро Бермудеса, что-то приказал. Тот, выйдя на поле, громко объявил:
     – Учитывая неготовность ристалища и ограниченность во времени, по приказу нашего сеньора, конный поединок состоится только на копьях и мечах. На палицах и топорах – сражаться запрещено под страхом изгнания. Биться до второй крови. Противник, не удержавшийся на лошади и способный вести поединок, не считается побежденным, противник, упавший вместе с лошадью – считается побежденным, даже если не наступит первая или вторая кровь.
       Существовали правила проведения рыцарских турниров, разработанные неким французом из Лангедока, Жоффруа де Прельи, и часть из них, судья счел своим долгом объявить.
       По лицу де Мендосы, было видно, что он несколько разочарован, но высказывать недовольство, из уважения к рыцарям, Сиду и графу, не стал. Винченцо вызов принял спокойно. Поклонившись госпоже и ее сестре, он, сделав легкий поклон дону Родриго и своему сеньору, графу Эдду, вышел на ристалище. Вероника провела его озабоченным, но теплым взглядом, Оллана – тревожным. Девушке очень нравился любимец сестры, но она испытывала непростые чувства и к Руису. Вероника шепнула:
     – Не переживай! Все будет хорошо. Винченцо очень выдержан, – проверено мною неоднократно.
       Сестра улыбнулась и устремила глаза на ристалище.
       Для конного боя пришлось его несколько расширить, отодвинув столы подальше. Аль-Рашид, последовавший за другом, помог облачиться тому в чешуйчатые доспехи, подаренные им же, накануне освобождения принцессы Хуаны. Руису де Мендосе помог облачиться собственный оруженосец. И вот, они стоят друг против друга. Под Винченцо гнедой конь, под Мендосой – арабский, в серых яблоках.
       Щиты применялись по желанию, мечи – двух видов. Двуручный тяжелый и средний – могли быть поданы по первому желанию, оруженосцами.
       Взяв копья с тупыми концами, рыцари разъехались на сорок шагов друг от друга. На турнире присутствует разделительный барьер, который помогает противникам держать линию удара. Учитывая условия поединка, линию прочертили прямо по земле, разбавленной в воде белой глиной.
       Начало смеркаться, и нужно было поспешить, иначе противостояние рыцарей могло потерять смысл из-за недостаточной видимости.
       Звучит сигнал рога, – рыцари тронули поводья и с места переводят лошадей в галоп. Они набирают скорость, стремительно сближаясь. Резкий удар и происходит невероятное. Подпруга на лошади Руиса де Мендосы не выдерживает, и он вылетает из седла, падая на землю. Опытный воин, с его стороны не сделано ни единой ошибки – это видно судье и сидящим за столом рыцарям, но такое бывает. Оруженосец помогает господину подняться, а Винченцо спрыгивает со своего гнедого и ожидает, пока противник приведет себя в порядок. Бой по-прежнему решили вести на лошадях и за несколько минут, снаряжение арабского коня барселонца, приведено в надлежащее состояние. И вот, они уже верхом вступают в схватку. Сверкнули мечи – разнесся звон первых ударов стали. Немного обескураженный своим падением, Руис атакует противника, но тот, ловко уводит коня в сторону, огромный меч попадает в пустоту. Слабое место двуручных мечей в том, что ими необходимо наносить удар наверняка, иначе тяжесть, не встречая препятствия, может лишить равновесия своего владельца. Де Мендоса учитывает эту особенность, и успевает, заставив жеребца сделать несколько шагов вперед, выровнять равновесие. Этим воспользовался Винченцо, и, развернув Гнедого, наносит удар по корпусу сбоку. В последний момент Руис парирует удар, но, теряет равновесие, и опять чуть не вылетает из седла. Опыт и сноровка, удержали его на коне, но он оценил мастерство противника.
     – Дон Винченцо великолепный воин! – отметил уважительно дон Родриго Эдду.
     – Отменный, и не так давно был посвящен в рыцари.
     – Он достоин этой чести, но смотри, они переходят на другие клинки, – указал Родриго на ристалище.
       Дон Руис отбросил двуручный меч, показав оруженосцу на средний полуторный. Винченцо последовал его примеру, взяв у аль-Рашида клинок и щит. Разъехавшись, рыцари устремились навстречу друг другу. Раздался звон, засверкала сталь. Описывая пируэты в воздухе, мечи сталкивались, рассыпая мириады искр. Трудно определить, кто искуснее. Внезапно де Мендоса сделал ложный выпад и, перебросив меч в левую руку, нанес сокрушительный удар в правый, незащищенный бок Винченцо.
       Вероника зажмурилась, невольно вскрикнув. Бросив беспомощный взгляд на Оллану, она успела заметить, что та напряглась, и меч попал в пустоту.
     – Спасибо! – поняла она.
       Та ответила шепотом:
     – По-моему Руис хочет убить Винченцо. Коварный удар.
     – Я у тебя в долгу, – только и ответила Вероника.
       Винченцо, поняв, что от противника можно ожидать не совсем благородных действий, предупредил: 
     – Если это из-за принцессы Изабэль, то она нечестный поединок таковым и поймет, а у меня невеста в Пизе, так что успокойся
       Молодой рыцарь, казалось, не кривил душей, говоря о невесте, но думал последнее время только о своей госпоже и ее прелестной сестре.
     – Правил нет, я не знаю о чем, ты! – услышал он хрипловатый голос.
     – Ладно! Не хотел тебя унижать, но…
       Итальянец подал жеребцу негромко команду, и нанес серию молниеносных ударов, показанных ему и аль-Рашиду графом в тренировочных боях. В них был секрет и он умело применил и его. Меч, выбитый из рук противника, сверкнув, вонзился невдалеке в стол. Винченцо остановил атаку и подождал, пока оруженосец принесет дон Руису клинок. Он мог этого и не делать и продолжать бой. Чем бы это закончилось?.. Одному Богу известно!
     – Винченцо никогда не перейдет границ дозволенного, – шепнула Оллана Веронике на ухо.
       Та, удивленная ее выводом, переспросила:
     – Почему ты решила?
     – Потому что он, это ты!
     – Что ты имеешь в виду? – сделала вид, что не понимает Вероника.
     – Он всегда поступает, только так, как поступила бы ты. – Оллана хитро улыбнулась. – Даже, когда тебя нет рядом, он сначала все взвешивает, сообразно с тобой, а затем уже совершает поступок.
     – Выдумщица! Это у него дар от природы.
     – Но природа-то эта, – ты! Он любит тебя – это написано у него на лице, а глаза кричат об этом!
     – Если бы ты его так полюбила, я была бы несказанно рада – парировала Вероника и тут же добавила: – Хотя, его ждет в Пизе Мария.
       Бой разгорелся с новой силой. Мендоса, искоса поглядывая на принцесс, страстно желал реабилитироваться за свое недавнее поражение и беспрерывно атакует Винченцо. Тот, понимая, что движет альфересом Беренгера, в свою очередь, не собирался уступать. Оба противника были искусны, и ни капли крови не пролилось ни с одной, ни с другой стороны. Мендоса, как ни странно, воспользовался советом Винченцо и перестал использовать приемы-ловушки, которые и сам недолюбливал. Он сосредоточился на фехтовании и, сочетая его с конной выучкой, решил провести атаку. Умело маневрируя своим жеребцом, Руис сделал несколько пируэтов и один из ударов меча, скользнув по доспеху, зацепил плечо итальянца. У Винченцо заалела первая капля крови. Бой затягивался. Он был напряженным и указывал на высокое воинское мастерство обоих противников. Первая кровь, была встречена возгласами одобрения сторонников де Мендосы, стоящих невдалеке, и сожалением сторонников Винченцо.
       Особенно переживала Вероника. Она не находила себе места и уже несколько раз посылала Эрику сигналы с вопросом:
     – Кто победит?
       Тот улыбался в ответ и отсылал:
     – Твой любимчик, Винченцо!
     – Ну, ты и язва! – получал он ответный сигнал, чтобы через несколько минут опять принимать от нее, тот же вопрос.
        Дона Руиса вдохновила первая кровь противника, и он усилил натиск. Меч засверкал с удвоенной быстротой. Он начал напирать своим скакуном, тесня итальянца. Но случилось, непредвиденное. Отбив серию ударов, Винченцо что-то шепнул Гнедому на ухо и тот резко подал в сторону. Конь Мендосы, напиравший грудью и левой стороной, лишившись упора, утратил равновесие и вместе с всадником завалился на бок. Пока оба пытались вскочить на ноги, Винченцо, спрыгнув с Гнедого, подал руку, помогая дону Мендосе подняться. Всем стало ясно, – победил дон Винченцо.
       Одним из основных правил, записанных в положениях проведения рыцарских турниров, есть: – умелое владение конем. Можно выигрывать сражения, ранить противника, но… Падение лошади с всадником или без, но по вине его – считается поражением. В данном поединке дон Руис, увлекшись, не учел простых истин, в результате чего конь не удержался и, потеряв равновесие, упал. В настоящем бою, это равносильно смерти. Педро Бермудес, коротко прокомментировав поединок, объявил:
     – Победил кабальеро дон Винченцо из Пизы.
       Руис де Мендоса нашел в себе силы поздравить противника. Пожав друг другу руки, они разошлись, каждый на свое место.
       Уже заполночь. По средневековому времени – половина второй свечи. Лежа в кровати, Вероника, нежно гладит Эрика.
     – Какие люди, какое непростое время. Я довольна. В их поступках и словах – благородство, о котором ты говорил, что оно отсутствует в этой эпохе.
     – Не я, солнышко. Об этом пишут наши историки, мы уже говорили на эту тему.
     – Они совсем другие, не такие, как утверждает твоя история.
     – Только, не моя, – улыбнулся Эрик. – Подгон фактов для красивой псевдо были, либо драма в пяти действиях, в которой ни слова правды – не мое видение истории. Не такой она должна быть.
     – Зачем это было нужно?
     – Абсолютно бездарный правитель, заставляет своего историка или биографов, писать о делах, которые он не совершал; о битвах, которые он не выигрывал, о благах, которыми он никого не наделял. Ты примешь такую историю?
     – Нет, конечно!
     – Сид – замечательный человек! Химена самоотверженная любящая жена, а дело его – это эпоха, когда христианский мир понял, что маврам можно успешно противостоять. Но почитала бы ты источники, как христианские, так и восточные. В одних – он освободитель, выдающийся деятель, в других – жестокий властитель, безнаказанно убивавший и грабивший обездоленный народ. И, ни в одном того, что он замечательный человек! Любящий отец, верный супруг и добрый друг! Народ любит его, а он не ошибается.
     – Твоя притча мне и Оллане очень понравилась. Запиши ее.
     – Я не забуду, это же не стихи. Но, мы всю ночь будем говорить об истории и притчах?
     – Ты сегодня наказан и не будет тебе любовных игр.
     – За что такая немилость? – шутливо прижал он ее к себе.
     – За то, что дрался! – коротко бросила она, и, выскользнув из объятий, накрылась простыней.
     – Ты знаешь с кем?
     – Нет, и знать не хочу!
     – Ладно, тогда спим! – Эрик улегся на бок и закрыл глаза.
       Проходит несколько минут, и вот он чувствует прикосновение губ к шее. Веронике скучно долго ждать, пока Эрик первый что-либо предпримет и она прибегла к женской атаке. Касаясь губами его тела, целуя грудь, она потихоньку перемещается на его сторону. Он делает вид, что спит. Но Вера знает: любимый не заснет пока не получит своего. Она шепчет:
     – Но за то, что ты победил – я награжу тебя, – ее губы находят его, и поцелуй заставляет Эрика сдаться. Он прижимает к себе ласковое нежное создание и окунается в волшебный мир любви. Пьянея от аромата бархатистого тела, Эрик забывает о смертельной опасности, которой подвергался несколько часов назад, о том, что им еще придется пережить на своем пути, ведь он все.., все знает. Только она, его любимая, единственная и неповторимая владеет его мыслями. Лишь ее присутствие может волновать его душу, – остальное все тлен земной. Любимые груди, от которых Эрик не может оторваться манят упругостью, завораживают золотистыми сферами, наполненных магией Вселенной. Лаская их непослушными пальцами, он целует божественное творение, ощущая губами, трогательные и такие соблазнительные своей невинностью, бугорочки. Эти бутоны невиданных цветов могут произрастать только в саду, хозяйкой которого является его восхитительная Вероника. Манящий живот, бедра и загадочный, таинственный, наполненный интимной магией, треугольный островок любви. – Эрик целует все эти прелести, приходя в неистовое волнение. Он ощущает безумное желание обладать этим волшебством! Обладать сейчас, сию минуту, сию секунду, и… всю жизнь. А она, виновница этого природного совершенства, в который раз дарит ему себя. Говорят: «Рай с любимой в шалаше». Правильно говорят, но понять это могут только те, кто любят. Такое доступно лишь влюбленным: тем, кто не идут на поводу у корысти, кто чувства любви не продают и ценят выше всех благ и богатств, тем, кто, забыв невзгоды, ссоры и обиды – умеют прощать, прощать и любить самозабвенно. Эрик и Вероника испытывают такие чувства. Цепенея от счастья, он понимает: это интимное волшебство доступно только ему, только он обладатель самого дорогого жизненного подарка, преподнесенного ею, Вероникой, его самой желанной и любимой женщиной на свете. Она же, ощущая все, что и Эрик, с наслаждением отдавала ему магию своей любви. Отдавала, потому что он – Эрик, страстно любимый ею мужчина.
       Разбудил, осторожный стук в пол.
     – Кто? – спросил, мгновенно просыпаясь Эрик.
     – Извините монсеньор, Марк Сервий ранен, – раздался голос Винченцо.
     – Когда?.. Где он?
     – Только принесли.
     – Сейчас буду!
     – Я сама, ты отдыхай! – быстро поднялась Вероника и стала одеваться. Понимая, что не остановит ее, Эрик кивнул:
     – Друг в беде, о каком сне речь?
       Взяв бальзам, Вероника последовала за ним.
       На импровизированных носилках, тяжело дыша лежал Марк Сервий. Рядом сидела молодая девушка. Вероника узнала бывшую рабыню, за которую заступился купец. Увидев сеньору, та подбежала и, став на колени, с мольбой протянула руки.
     – Нет, дорогая, поднимись. Лучше помоги! – отреагировала она и подошла к Марку. Тот лежал без сознания. Рана на груди, была не опасная, но в боку торчал обломок стрелы и византиец потерял много крови.
     – Когда ранили? – спросила принцесса у Ибн Хусейна, внимательно осматривая раны.
     – Колотая, нанесена в первом бою. Он скрыл ее и отправился в погоню за альморавидами и гаремом. Мы настигли и разгромили их уже под Валенсией. Гарем Ибн Айши, Марк отпустил, оставив евнухов и небольшой отряд альморавидов для охраны. Остальных взяли в плен.
       Пока граф Эдд раздумывал, сообщать среди ночи о происшедшем Сиду, или нет, Вероника с помощью Хафизы промыла колотую раму. Сделав на спине небольшой надрез, вытащила стрелу из второй. От боли Марк застонал, но все еще пребывал без сознания. Взяв легкий раствор бальзама, Вероника промыла рану.
     – Задето легкое, – озабоченно посмотрела она на Эрика. – Оставьте меня с ним.
       Кивнув, тот приказал:
     – Идем к отряду, – и вышел наружу. Окружение отправилось следом. Аль-Рашид задержался, предложив Хафизе заменить ее, чтобы та отдохнула. Но девушка отрицательно покачала головой и просительно посмотрела на Веронику. Та, ободрительно улыбнувшись, шепнула молодому рыцарю:
     – Разбуди Оллану.
     – Я здесь, – ответила сестра, появляясь на лестнице.
      – Молодец! Отвлеки чем-нибудь Хафизу, а я займусь моим спасителем.
       Сестра, поняв причину просьбы, стала скручивать с девушкой бинты. Аль-Рашид вышел наружу.
       Аккуратно смазав колотую рану, Вероника наложила два шва. За нее она не опасалась, а вот вторая – была серьезной. Принцесса приложила ладонь к входному отверстию и, сконцентрировав энергию, стала отправлять ее на поврежденные ткани, дав установку на восстановление. Минут десять, непрерывный энергетический поток воздействовал на поврежденное место. Работая руками и энергией, Вероника говорила Марку ласковые слова, как будто тот мог ее слышать.
     – Вам ли доблестный Марк Сервий, герою и спасителю девушек и женщин, бояться такой пустяковой раны.
       Спустя непродолжительное время, с удовлетворением заметила: энергия, излучая легкое свечение, успешно завершает свои восстановительные процессы.
       Византиец открыл глаза. Увидев, склонившуюся над ним принцессу, он не сразу понял:
     – Где я?
     – В башне графа Эдда. Лежите спокойно, вы ранены.
     – Я, кажется, потерял сознание, прошу извинить.
     – Извиняться не за что, вы исполняете свой долг, мы – свой.
     – Доставляю вам хлопоты, – он слабо улыбнулся.
       Вероника кивнула ободрительно:
     – Рада, что вы пришли в себя. Утром будете здоровы.
     – Так быстро? Вторая рана была смертельной,– я знаю толк во врачевании.
     – К счастью, вы ошиблись. Утром убедитесь сами.
      Разговаривая, Вероника не переставала концентрировать энергетические, восстановительные потоки на ране.
     – Необычный способ лечения, – вопросительно посмотрел на принцессу Марк.
     – Вы необычный раненый, – вам и необычное лечение.
     – Чем необычный?
     – Тем, что заступились за девушку. – Она ободряюще улыбнулась. – Ну, и помогли Винченцо, защитить меня от пиратов.
     – Да, что в этом необычного? Всякий поступил бы на моем месте, так же.
     – Поверьте не всякий! – отреагировала принцесса. – Там, где существует рабство, этих чувств не понять.
       Услыхав разговор, к ним подошла Хафиза, и, осторожно обняв Марка, поцеловала. Было понятно: девушка воспитана и сдержана в своих чувствах, но радости не скрывала.
     – Прелестное дитя, – прокомментировала Вероника, умиленно глядя на них.
     – Хотел отправить на родину, она дочь вождя, одного из правящих кланов в Тунисе, но Хафиза наотрез отказалась. Сказала, что будет только со мной. – Марк смущенно улыбнулся.
     – Любит, наверное! – с улыбкой заметила Вероника, радуясь, что речь раненного становилась с каждым словом все оживленнее. – Раз говорит о любви, значит идет на поправку, – отметила мысленно.
     – Думал, это благодарность, за..., ну, вы знаете за что!.. – Марку, не хотелось вспоминать о кошмаре, в котором очутилась девушка. – Оказалось, она действительно полюбила меня. И что только нашла – я в два раза старше?
     – Любви все возрасты покорны, – назидательно заметила Вероника, – Но вижу, и вы на нее смотрите неравнодушно.
     – Вы правы, я полюбил ее. Она ангел!
       Разговор прервал, вошедший с Винченцо, граф Эдд. Он был оживлен.
     – Тяжелораненых нет, радость моя. Всеми остальными уже занимаются Альберто и Джозефо. Аль-Рашид с Ибн Хусейном, разбираются с пленными. Родриго утром решит их участь.
       Увидев пришедшего в себя византийца, подошел и ободрительно кивнул.
     – Рад, что вам лучше. Напугали нас.
       Искреннее участие графа, тронули Марка и он сказал виновато:
     – Доставил вам хлопоты. Сеньоры отдыхали бы сейчас.
     – Ну-ну! Кругом война! Кто ж спит? – и, улыбнувшись, подмигнул. – Так можно проспать победу и Валенсию.
       Настроение его передалось Веронике, и она задала, интересовавший ее вопрос, но уже Марку Сервию.
     – Вы отпустили гарем Ибн Айши?
     – Отпустил! – ответил византиец односложно. Он не знал, какова будет реакция на его действие, тем более в военное время. Ибн Хусейн его поддержал – это было их совместным решением. Но, как отнесутся Сид и граф Эдд к этому?.. Вопрос? Одно Марк знал точно, был бы Ибн-аль-Гассаль, его новый боевой товарищ, женщины стали бы трофеем.
     – Одобряю ваше решение! – отвлекло его от мыслей. – На вашем месте – поступил бы так же! – отреагировал просто граф. – Уверен и дон Родриго вас поймет.
       Вероника только улыбнулась, – она-то знала своего Эрика.
       Марк Сервий, опасавшийся неадекватной реакции со стороны графа, облегченно вздохнул и, мысленно отметил: – Что можно ожидать от графа и принцессы, заплативших баснословные деньги за рабов и выпустивших их на свободу. – В слух же сказал
     – Да это и гаремом не назовешь. Около сотни испуганных девушек, таких как моя Хафиза. Мы не допустили к ним ни одного из воинов. Подъехали с Ибн Хусейном: увидели кто, и отпустили.
     – Очень правильно сделали! – одобрительно кивнул Эдд. – Если бы оставили с собой на одну ночь, и освободили только утром – их всех убили бы.
       Вероника передернула плечами. Она как раз смазывала Марку бальзамом рану и накладывала бинты. Услыхав слова Эрика, возмущенно  отреагировала:
     – Что за нравы?
     – Запятнать честь второго человека после Эмира аль-муслимин – преступление против Аллаха, – заключил византиец. – Мы с Ибн Хусейном это знали, потому так и поступили. Евнухи и отряд альморавидов, для охраны и сопровождения гарема – весомое тому доказательство. Девушки будут живы.
     – Все! Отдыхайте! Хафиза может разместиться до утра с принцессой Изабэль, места много. Утром решим, что делать дальше, – произнесла Вероника и улыбнулась.
       Уже лежа в постели, она спросила Эрика.
     – Отчего ты такой оживленный?
     – Тяжелораненых, слава Богу, нет! Значит, ты сможешь выспаться, – ответил он, целуя ее.
     – И не только выспаться, – отреагировал она, прижимаясь к нему.
     – И не только, – шепнул он, вдыхая аромат обольстительного тела.
       Как Вероника и говорила Марку: утром он был совершенно здоров. Первым делом византиец встретился со своим отрядом и Ибн Хусейном. Раны воинов были незначительны и, благодаря Альберто и Джозефо а, точнее бальзаму, – все чувствовали себя превосходно. Винченцо с аль-Рашидом занимались тренировочным боем на мечах, собрав возле себя свободных от службы воинов. Хафиза, спустившись по внешней лестнице и, поцеловав своего Марка, принялась за стирку одежды. Каждый занимался своим делом. Вячеслав, подозвав византийца и Ибн Хусейна, направился к дону Родриго, доложить об итогах преследования альморавидского отряда.
       Вероника, не спешила просыпаться, а Эрик не торопился ее будить. – Пусть выспится, моя прелесть. – Он заботливо укрыл ее простыней от утренней прохлады. Мысль о том, что, «Союз Девяти Неизвестных», точнее «Тайное общество девяти Неизвестных», пошло в наступление на Координаторов – его тревожила. – Они знают, кто мы и не боятся? Невероятно. Даже подсылают убийц. – В том, что Черный рыцарь выполнял их волю, он не сомневался. Тот не отрицал этого и даже назвал его по имени. – Нужно быть начеку? – он вздохнул. – С нами Оллана. Если мы, начитавшись псевдо исторических романов и насмотревшись фильмов приблизительно отображающих средневековье, можем, хоть немного соответствовать времени, то она – нет. Девочка поступает иногда очень неадекватно. Самые невинные действия атлантки, здесь являются грубым нарушением нравов. Церковники рядом, да и люди – дети своей эпохи. – Он опять вздохнул.
     – Тебе плохо со мной? – услышал вдруг шепот.
     – Ты почему не спишь? – улыбнулся Эрик.
     – Твои вздохи разбудили, – потянулась она и, перевернувшись на живот, поцеловала его. – О ком вздыхаешь, любовь моя? – спросила игриво.
     – Хочу попросить тебя немного подучить Оллану современным манерам и нравам.
     – Вчера на пиру я думала о том же.
     – Наши мысли совпадают, меня это радует.
       Показалась Оллана.
     – Доброе утро! Пусть Всемогущий Разум подарит вам свое благословение и радость наступившего дня. – Весело улыбаясь, приветствовала она по обычаям своей страны.
       Как всегда в домашних условиях, она была обнажена. Восхитительное тело заиграло в лучах солнца. Эрик невольно зажмурился, но тут же, открыл глаза, не в силах отвести их от очаровательного создания.
       Вероника на этот раз не отреагировала, а, кивнув на приветствие, сказала негромко:
     – Мы тут решили, что с сегодняшнего дня я тебя кое-чему должна научить. Ты слишком непосредственна, это может сорвать нашу миссию.
     – Я опять делаю что-то не так? Мы же одни, вы не занимаетесь любовью, и никто нас не видит, – недоуменно посмотрела та невинными глазами.
     – Рыбка моя! Ты зашла к нам, а вдруг в это время у нас был бы Винченцо или аль-Рашид, что тогда? – укоризненно посмотрела Вероника.
       Оллана заулыбалась и, хитро подмигнув, поинтересовалась:
     – Вы в таком виде можете беседовать с этими молодыми рыцарями?
       Вероника не нашлась, что ответить, а Эрик, наблюдая за комичной ситуацией, рассмеялся.
     – Один – ноль, в пользу Олланы.
       Девушка, поняв, что что-то сделала правильно, улыбнулась и закивала головой. Она не знала, причем здесь числа, которые назвал Эрик, но хотела узнать. Это явственно просматривалось на ее лице, и ситуация стала еще комичней. Вероника не в состоянии сдержаться, тоже рассмеялась.
     – Моя сестра в сговоре с моим супругом? – воскликнула она сквозь смех и бросилась на Эрика. Оллана поддержала ее, и они опять одержали над ним верх.
       Через полчаса он уже был у дона Родриго в башне. Тот мерил шагами деревянный пол, недовольно потирая лоб. За столом сидели Педро Бермудес, Альвар Аньес и дон Ривейра. Невдалеке на табуретах расположились Марк Сервий и Ибн Хусейн. Педро, возбужденно жестикулируя, говорил о чем-то. Поприветствовав графа, Сид жестом указал на кресло. Подождав пока Эдд усядется, дон Родриго коротко пояснил:
     – Ты наверное уже знаешь, что Марк Сервий и Ибн Хусейн догнали и разбили альморавидов.
       Граф кивнул.
     – И то, что, взяв в плен гарем Ибн Айши, отпустили наложниц. – Тот опять кивнул. – Мой альферес считает это большой ошибкой.
     – Почему? – спросила лаконично Эдд.
       Сид подал знак дону Педро изложить свою точку зрения.
     – Мы имели возможность влиять на командующего марокканцами и упустили ее.
     – С чего ты взял, что пленные наложницы могли сколь-нибудь повлиять на решения Ибн Айши? – вскинул на него глаза граф.
     – В гареме была его любимая жена! Поверь, ради нее – он многое сделал бы.
       Эрик улыбнулся и мягко ответил.
     – Мой друг, ты хорошо знаешь что себя представляет Ибн Юсуф. Неужели ты думаешь, что он позволил бы ему, даже ради любимой жены, помешать своим планам?
     – Мы должны использовать любую возможность – положение серьезное.
     – С последним, согласен, но не с первым. Сид Кампеадор с женщинами не воюет, тем более с девочками. Самой старшей из них не исполнилось и двадцати лет. Более того, и я поступил бы, как Марк Сервий и Ибн Хусейн.
       Граф Эдд посмотрел на Сида. Тот, кивнув, отреагировал:
     – Согласен! Обсуждать нечего. Не хватало, чтобы нас объявили женоненавистниками. Благодарю вас Марк Сервий и доблестный Ибн Хусейн – вы свободны.
       Те встали и, кивнув, вышли из башни.
     – Не хотел вмешиваться, но эти двое, сослужили нам неплохую службу, – произнес Альвар Аньес.
     – Что ты имеешь в виду? – спросил дон Педро.
     – Каким бы не был Ибн Айша ярым последователем пророка Мухаммеда, он оценит благородный поступок Марка Сервия и Ибн Хусейна, то есть поступок Сида Кампеадора.
     – Безусловно! – утвердительно кивнул граф.
     – Хорошо! Не будем переоценивать происшедшего и перейдем к делу, – подытожил дон Родриго.
     – Я составил послание узурпатору города, давай Альвар.
       Племянник зачитал:
             «Убийце эмира аль-Кадира, которому я покровительствовал, вероломному кадию Ибн Джаххафу Джафару, узурпировавшему власть в моей Валенсии. Предатель, не знающий, что такое совесть и честь, я пришел, чтобы покарать тебя. Тебя и ничтожных Бени-Вахибов, потерявших понятие о верности и совести. Не будет мне ни дня покоя и радости, пока не увижу ваши трупы, сожженными на костре и, развеянными по ветру. Вы осмелились выступить против законного правителя данного вам Богом, ваш час гибели близиться. Вы призвали на родную землю марокканских гиен, уничтожающих мой народ, у меня хватит стрел и мечей, чтобы выгнать эти порождения нечистой силы и покарать вас. Ждите и бойтесь – я пришел!
Дон Родриго де Бивар,
по прозвищу Сид Кампеадор.»
 
     – Правильное послание! – отреагировал граф Эдд. – Оно заставит кадия забеспокоиться и искать в тебе союзника. Кого пошлем с письмом?
     – Простого посланника, – предложил Альвар Аньес.
     – Хотелось бы узнать реакцию, когда он его прочтет, – дон Педро вопросительно посмотрел на Сида.
     – Не стоит рисковать близким окружением – слишком опасно. Ибн-аль-Гассаль уже был у него, – заметил Эдд.
     – И?.. – вопросительно посмотрел дон Родриго.
     – Если бы Хуана, почувствовав опасность, не прислала под стены Валенсии сотню всадников, кто знает, чем бы закончилось эта поездка.
     – Даже?.. Он осмелился бы? – удивился Педро Бермудес.
     – Ибн-аль-Гассаль, в свое время ходатайствовал перед правителем Толедо, аль-Кадиром, о назначении Джафара кадием города, – заметил Альвар Аньес.
     – Что не помешало тому, отрубить своему благодетелю эмиру аль-Кадиру голову, но уже в Валенсии, – отреагировал Эдд.
     – Одним словом, от этой мрази можно ожидать чего угодно! – заключил Родриго Диас. – Пошлем простого гонца, так безопаснее.
       Спустя два часа, воин из личной охраны дона Родриго, беспрепятственно вручил правителю Валенсии письмо. Ответить кадий не удосужился, на что дон Родриго и граф Эдд только ухмыльнулись.
     – Подождем несколько дней – ответ будет, – уверенно произнес Сид.
       Несколько отрядов графа было послано к Дении и Хативе. К первой – столице эмирата и оплота Ибн Айши, уже подходили крупные подразделения альморавидов. Перед воинами стояла задача, навязывать бой, уничтожая как можно больше неприятеля. Брать марокканцев в плен запрещалось.
       Наемники де Лермона, отправлены в предместья Валенсии, Вильянуэву и Алькудию. Перед ними поставлена задача, истреблять не только марокканцев, но и вооруженных валенсийцев.