Эврика-12- Г А З
После очередного взрыва газа на одной из шахт Кузбасса, унёсшего более полусотни человеческих жизней, я, невольно, вспомнил про своё первое знакомство с ним. Придя, после горного училища, на шахту им. Лутугина в г. Торезе, я был направлен работать в лаву, в которой добывают уголь.
Наша шахта была сверхкатегорийной по газу и пыли. Мощность (толщина) пласта колебалась от 90 до 110 см. Справа стена угля, слева, вечно пугающий обвалами, завал, а впереди грохочущий комбайн. Уголь был на редкость чистый и блестел как чёрное стекло. Его зольность составляла 3-7%, но и в нём попадались едва заметные штрихи породы и трещины с иголку толщиной, а то и меньше. Изредка, по кромке резки, зубья комбайна натыкались на куски серного колчедана и высекали из него предательский огонь. Орошение у нас было, но оно, из-за своего несовершенства, не столько помогало, сколько создавало лишних хлопот. Угол падения пласта был небольшим и вода, как почвенная, так и с орошения не успевала стекать в завал, а работать приходилось на коленях или на бедре. Вот и приходилось нередко перекрывать воду, чтобы не плавать в ней.
И вот, однажды, работая с бригадиром в паре на «второй стойке», в метрах двадцати от комбайна, за передвижным конвейером, я увидел голубоватую зигзагообразную змейку, устремившуюся от искрящих зубьев в нашу сторону. Она очень походила на миниатюрную молнию в замедленном темпе. Впервые столкнувшись с подобным явлением, я не испугался так, как «змейка» бесшумно прошмыгнула мимо нас и бесследно исчезла. Бригадир со вздохом облегчения произнёс: «Пронесло!» По его объяснению я понял, что, где-то в верхней нише или ближе к нам произошёл незначительный выброс газа метана, и сильная струя вентиляции успела его растворить в себе. До искрящихся же зубьев долетело лишь то, что мы увидели. К счастью, это был единственный случай в моей краткой шахтёрской карьере. Я бы не вспомнил бы о нём, если бы не эта трагедия в Кузбассе.
Так совпало. Я на даче проверял первую бутылку «шампанского» домашнего приготовления, а тут по радио объявили о страшном взрыве газа на шахте.
Когда подобное случается, то кабинетные «шахтёры», всевозможные «надзоры» и корреспонденты ищут в произошедшей аварии «стрелочника».
А ведь во всех подобных случаях виновен не один или несколько конкретных человек. Виновно всё человечество, когда-то влезшее, не только в «кладовые полезных ископаемых», а ещё в настоящий газовый арсенал, и притом с огнём и электричеством.
Пусть меня правильно поймут.
Закрывая вино на «шампанское» или хороня тех же погибших шахтёров, мы, как бы консервируем – обрываем многие связи с внешним миром. Но мы не в силах прервать, а тем более остановить процессы разложения, при которых выделяется, помимо прочего, и газ – газ подземелья.
Кому доводилось, хоть раз, раскачивать на болоте «ковры», тот никогда не забудет пугающее бульканье под ногами и неприятный удушающий запах потревоженного газа.
Неустанное время, неумолимо наслаивая на жизнь всех форм пласт за пластом, своим давлением лишь замедляет процесс распада продукта на новые составные, включая и газ. Спрессованный тысячами, миллионами тонн на незначительную единицу объёма (я так предполагаю), газ, не только сжимается, а и сжижается и твердеет, превращаясь, как в горючие вещества, так и во взрывчатые.
Угольные пласты не так глубоко залегают от поверхности так, что метан в них находится, хоть и в задавленном, но всё же, в газообразном состоянии.
Если взять продукт распада и задавить его атмосферами, то уже не трудно будет подсчитать, сколько же в нём таится энергии и мощности относительно тротилового эквивалента, плюс, продолжающееся во времени внутреннее давление от непрекращающегося процесса распада.
Теперь можно представить, сколько всякого газа в трёх состояниях накопилось под нашими ногами за миллионы лет и под, каким давлением они там пребывают на своей глубине.
Я подозреваю, что его под землёй больше, чем всех других газов в атмосфере.
И вот в этом арсенале мы размахиваем огнём, в прямом и в переносном смысле, как в пороховой бочке и каждый раз удивляемся случившейся трагедии, и ищем виновных и оправдания своему невежеству, за которое расплачиваемся собственными жизнями.
Я, думаю, что вулканическая деятельность и землетрясения – это процессы возгорания и взрывов подземных газовых резервуаров.
На огромных глубинах, в течение продолжительного времени газы меняют свои физические (поверхностные) и химические характеристики и приобретают свойства, напоминающие расплавленные металлы. Возможно, что именно отсюда они приобретают способность реагировать на малейшие вспышки на Солнце, на пролёт вблизи нашей планеты крупных комет и астероидов, а так же на всевозможные излучения других планет и звёзд. И, как результат, сотрясается и двигается под нашими ногами твердь земная – беспрерывно перекраивается поверхность планеты.
Сейчас, вспоминая тот далёкий день в лаве, я хотел бы узнать, какой же «баллончик» с газом лопнул у нас в верхней нише – со спичечную головку или того меньше? Какой же баллончик сковырнули в злополучной шахте? И всё это перевести в тротиловый эквивалент.
К большому сожалению, при нынешних, самоубийственных методах добычи полезных ископаемых, человечеству ни за что не избежать аварий, катастроф и жертв.
К сведенью, газ лишь составная часть разлагающегося сырья и при некоторых сочетаниях с другими компонентами представляет собой одну из разновидностей гремучей смеси, способной «разрядиться» в любой точке земного шара и без вмешательства человека. Это было на Земле до нас, и это будет и после нас.
Мне кажется, что газ, достигнув определённой глубины и состояния, высвобождается из своих инкубационных ячеек и сливается в однородную массу уже с другими физико-химическими характеристиками. Я, думаю, что та самая магма и есть, не что иное, как газ растворяющий (расплавляющий) под действием давления, температуры и электромагнитного поля планеты всю таблицу Менделеева. Она или Он, постоянно циркулируя вокруг предполагаемого ядра, подпитываются новыми отложениями земной коры и выбрасывают на поверхность полуфабрикаты будущих полезных ископаемых. Вот вам и залежи всевозможных металлов и минералов, частично освободившихся от опеки подземных газов, и ждущих уже, не менее назойливого растворителя – Кислорода, который, в свою очередь, часть своей «добычи», измеряемой миллионами тонн, обменивает по бартеру, аж, за орбитами наших спутников у тысяч и тысяч пролетающих транзитом метеоритов, комет и прочих посредников Вселенной. О самом кислороде и водороде речь в другой статье.
Как-то, я прочитал, что американцы были очень удивлены тем, что их истощившиеся месторождения газа и нефти, вдруг стали заполняться. А ведь газовые кладовые быстрее других ископаемых богатств восстанавливают свои потери. У нефти этот процесс растянут на больший срок. У металлов и минералов подобное не происходит из-за кристаллизации. А если и происходит, то во времени это занимает гораздо больший срок.