Однажды дяде Никифору рыбки захотелось. Зимой дело было… Пошёл он на речку, лунку провертел, устроился… Клюёт! Ну он обрадовался, конечно…
Но тут из лунки крокодилище здоровенный как выскочит!
Не весь — наполовину высунулся — аж лёд вокруг пообломался — силища-то у него…
Дядя Никифор бежать хотел, но крокодил его эдак небрежно цап одной лапой за ногу, а другой вальяжно так на лёд облокотился и говорит:
— Куда это ты так торопишься? Сам меня поймал, а теперь и глядеть не хочешь?! — крокодил с отвращением выплюнул крючок и, покряхтывая, начал выбираться на поверхность.
При этом он не забывал придерживать Никифора, который, впрочем, больше и не пытался бежать, а наблюдал за своей "добычей", оцепенев от ужаса.
— Да ты не дрожи, — снисходительно сказал крокодил, стоя перед Никифором на задних лапах и лениво ковыряя в зубах. — У тебя это… желание есть?
— Желание… — промямлил Никифор, постепенно оживая.
— Ну да. Жить хочешь?
— А-а… Д-да…
— Я не Золотая Рыбка, если ты не заметил. И выполняю только одно желание — взамен на моё. Всё честно. Ну, так какое у тебя желание? — проникновенно спросил крокодил, нависая над Никифором и приоткрывая устрашающую пасть.
Никифор сглотнул, вытаращил глаза и промычал:
— Жить хочу!
— Молодец! — одобрил крокодил. — А я — в Африку хочу. Отправишь меня в Африку — будешь жить, а не отправишь… — крокодил вздохнул и провёл лапой по глазам:
— Имей в виду, мне почему-то всё время есть хочется…
— Так я… — забормотал Никифор. — Как же… я же…
— Что? — насупился крокодил.
— Как же я тебя отправлю?
— Обыкновенно. Купишь мне билет, проводишь.
— Где ж мне такие деньги взять?! — окончательно ожил мужик.
— Да ты не думай — я не капризный. Согласен хоть плацкартом, хоть в трюме, хоть чартером — мне лишь бы домой добраться… — крокодил мечтательно посмотрел вдаль.
— Да не пустят же тебя, — уже сочувственно протянул Никифор. — Надо специальную какую-то перевозку заказывать. Да у меня и на плацкарт и трюм — и то не наберётся…
— Не пустят?! — взревел крокодил. — Дискриминация?!
— Ну… — мужик виновато развёл руками. — Есть такое дело… А ты сам-то откуда будешь? Как здесь оказался?
— Эх, мужик… — пригорюнился крокодил. — Дураком был, вот и… оказался. Сам-то — из Африки я, а сюда заманил меня один олигарх — паразитская морда! — крокодил сплюнул сквозь зубы, приобнял Никифора одной лапой за плечи.
— Пошли к тебе — по дороге расскажу. Кстати, меня Зелёный зовут.
— Никифор, — рассеянно представился мужик, лихорадочно соображая, чем кормить "гостя".
— Я же редкий — говорящий. Вышел этот гад на меня через посредников, обещал… эх, чего только не обещал… И ещё — гарем на сто крокодилиц! — Зелёный всхлипнул. — И ни одной крокодилицы я с тех пор не видел — уж пять лет.
Мужик сочувственно вздохнул.
— Правда, поселили меня хорошо, ничего не скажу. Гостям он меня показывал, хотел, чтобы я с ними разговаривал, развлекал. Сначала всё ничего шло, но потом… стал я им вопросы всякие задавать…
Я ж телевизор смотреть пристрастился — всё больше новости, да и газеты почитывал, с прислугой там тоже общался. Ну и… спрошу, например, почему на Олимпиаду миллиарды не жалко, а на больных детей — денег нет. А им — не нравится. Дальше — больше.
— А ты бы помалкивал, — вставил мужик. — У тебя ж всё было! Ну… кроме крокодилиц.
— Да не могу я! Так устроен — говорю только правду. Пробовал совсем молчать — так им тоже не нравится. Не для того им говорящий крокодил нужен, чтоб он молчал.
— Оно так, — печально отозвался Никифор.
Оба помолчали немного. Только снег хрустел под ногами.
— И что дальше? — уже не только с любопытством, но и с сочувствием спросил Никифор.
— А что дальше… — протянул Зелёный. — Выгнали.
— Вот просто так — выгнали и всё?! — ужаснулся мужик. — Зимой?!
— Ага. Они думали я без них тут же "ласты склею", — Зелёный ухмыльнулся. — Знали бы они, что я такой живучий, сразу бы пристрелили. Но я же видел, к чему дело идёт — тренировался, закалялся.
Во мне там вся обслуга души не чаяла. Предупредить обещали, когда хозяин меня в расход пустить решит. Побег я готовил… Но он, садюга, сам меня на мороз выгнал.
А я — приспособился! Но холодрыга эта и лягушки мороженые надоели мне хуже горькой редьки! Так, кажется, у вас говорят.
Ты не переживай, Никифор, — Зелёный крепко хлопнул спутника по плечу. — Я ж не зверюга какая… ну, в смысле…
— Да я понял, — кивнул Никифор.
— Ты со мной не пропадёшь! Я там столько узнал… Делай всё, как я скажу, и ни о чём не волнуйся. Готовь лопату для денег, Никифор!
Поначалу мужик отнёсся к словам Зелёного скептически, но…
Через год Никифор так "поднялся", что смог лично проводить своего лучшего друга — Зелёного — до самой Африки.
Теперь у Никифора новый дом, успешный, хотя и подозрительный, бизнес, в котором занята вся его семья. Но он частенько приезжает к той самой речке, долго стоит на берегу, смотрит вдаль.
Как знать, может быть Зелёный и правда ещё вернётся. Ведь крокодилицы крокодилицами, но жизнь у нас — интереснее!