Середина семидесятых годов двадцатого века.
Века скоростей, безумной гонки вооружений, безуспешной попытки строительства коммунизма в отдельно взятой стране и уверенного покорения просторов космоса.
В животноводческий совхоз одной северокавказской республики из столицы советской Родины десантировала труппа артистов.
Это грандиозное, неординарное событие, когда столичные артисты жалуют к колхозникам.
Ныне приезд артистов из Москвы, почти обычный, рядовой случай, а в те времена сельской публикой столичный артист воспринимался, как небожитель.
Его боготворили, ему улыбались и, если удавалось знакомство с ним, счастливчик считал это как некую особую привилегию и высокую честь, как прикосновение к чему-то недоступному и таинственному.
В зале местного дома культуры много людей.
Это механизаторы, животноводы, работники бухгалтерии, школы, администрации села и местные жители.
В числе, которых находится и управляющий отделением совхоза, человек средних лет по имени Тожа.
Много есть странных имен в мире.
Иногда, встретив человека с необычным именем, думаешь над тем, как оно образовалось и каким наполнено смыслом.
Некоторым имена дают как клички, безо всякого содержания, иным достается понятное и ясное имя, в котором и смысл и звучание, но и те и другие с этими неравнозначными, непохожими именами спокойно, особо не задумываясь и не переживая, свой век и доживают.
А некоторым одного имени недостаточно, бывает по два - три имени, и в этом факте неверно видеть что-то предосудительное и странное.
В жизни часто получается так.
К примеру, назовут человека при рождении одним именем - формально, для метрики, а домашние, тем не менее, назовут полушутя, полусерьезно, на свой лад, своим домашним именем и оно, простое, как мычание коровы, словно смазанное клеем БФ, намертво прилипает к человеку.
В основе таких случаев, скорее всего, лежит обыденная тривиальность, когда мать, лаская свое чадо каким-то нежным, пушистым словом, сама не осознавая того, что оно, уже повторенное кем-то из родных, закрепляется в сознании, в привычке, как имя, и будет сопровождать человека до конца всей его жизни.
К примеру, меня мать, да и все сверстники, и родные называют именем Дог-Дик, в переводе с чеченского " Хорошее Сердце ", хотя насчет сердца можно и поспорить. Так и прикипело оно ко мне и не оторвать.
Жена же назвала по своему, для нее я - Данила.
Внуки зовут Бокой.
В правилах своеобразной ментальности чеченцев, жена часто при людях не произносит настоящее имя мужа, придумывая другое, удобное для себя имя, которое не воспрещается произносить.
Но у некоторых супругов не бывает никаких ограничений, произносят настоящие имена и считают это нормой.
Поэтому, какого-то единого подхода и стандарта на эти условности в нынешнее время не существует, в каждой семье по своему.
Но в выборе своего имени для мужа определенно на помощь приходит чаще всего таинственная женская фантазия.
В моем случае она сыграла свою определяющую роль,
Так, наверное, и я стал Данилой.
А по паспорту я - Абубакар.
Вот так и живу в царстве многих имен и откликаюсь одновременно на несколько разных свиста, откуда бы они не слышались.
Один мой двоюродный брат, по свидетельству о рождении был Исмаилом, вырос и поменял при получении паспорта на более благозвучное - Руслан.
А детские сверстники дали ему шутливо, свое имя-Кирпич.
Так и живет он тоже в триедином окружении имен.
Одни зовут Русланом, другие Исмаилом, а третьи, шутя, Кирпичом кличут.
Но последнее звучит как воровское "погоняло", хотя к данному миру у него нет никакого отношения.
Золотая медаль в школе и красный диплом в институте, умница, журналист, вообще, хороший человек и примерный семьянин.
Думаю, что он не обидится, что я его упомянул.
Как жена его зовет, мне неведомо, наверное, тоже на свой лад
Есть в наших краях и такие странные имена: Партком, Райком, Обком, носители этих имен - эксклюзив, они единичны.
После развала коммунистической системы никто не стал тиражировать имена, рожденные от названий структур партийной власти.
Есть имя Владилен, увековечившее память вождя Мирового пролетариата Ленина, от имени Владимир Ленин сокращенно.
Оно успело получить распространение по всей стране.
Носители этого имени по большей части дети некоторых ретивых чинов партноменклатуры того времени, да и части простых тружеников, свято веривших в незыблемость коммунизма на земле.
Видимо, Владилен Кириенко, неожиданно ставший великим и незаменимым организатором атомной промышленности России и оставшийся в памяти российского народа как председатель правительства, успевший за три месяца устроить в стране невиданный дефолт 1998 года, тоже одна из многочисленных жертв партийных штампов.
Недавно натолкнулся в одном повествовании замечательного русского писателя современности Ивана Дроздова о девушке по имени Гоэлро, названной так в честь исторического плана Ленина по электрификации всей страны.
Да, странен мир, что только люди не придумают, чтобы обезобразить человека.
Ну, ладно, мы немого отвлеклись от основной темы рассказа.
Итак, вернемся к главному герою рассказа - Тоже.
Его нет сейчас в живых, сам он человек был вполне приличный, безобидный, хлебосольный и веселый.
Ну, а внешность, как и имя его, вызывала у окружающих, особенно у тех, кто его видел впервые, мгновенную улыбку.
Он был немного похож на смуглого таракана: длинный нос, кончик которого нависал над нижней губой, черные вздернутые брови, узкое, длинное худое лицо, с редкими волосинками на голове.
Несмотря на свои немолодые годы, был подвижным и вертким.
При разговоре имел манеру разбрасывать в стороны худые, длинные руки, жестикуляция была его главным инструментом общения.
И неизменная улыбка на лице.
Есть такие люди, которые жестами скажут больше чем словами.
Но он был и в том и в другом одинаково многозначен.
С его внешностью можно было без грима выходить на сцену и играть роль смешного циркового клоуна.
Он знал о своей «неотразимости» и ничуть не комплексовал по этому поводу, напротив, иронизировал часто над самим собой. В общем, веселый был товарищ.
И так на сцене сельского клуба в самом разгаре концерт труппы московских артистов.
Конферансье на сцене человек веселый и шустрый, бойко рассказывает анекдоты, одну за другой различные истории и байки, объявляет номера.
И уже дело движется к логическому концу.
Всем весело, зал взрывается при каждой шутке ведущего.
К завершению концерта конферансье просит подняться на сцену кого-нибудь из руководства хозяйства.
Естественно, для всех таких мероприятий главным является Тожа, своего рода неизменная визитная карточка совхоза.
Тожа быстро, размахивая руками и полами пиджака, одновременно, на ходу подтягивая ниспадающие штаны и, затягивая ремень, идет между рядов, поднимается на сцену и, улыбаясь, подходит к ведущему.
Наклонив голову вбок, с чуть приоткрытым ртом, над которым навис кончик носа, встал в стойку, руки в карманах брюк и внимательно смотрит в глаза ведущему. Зал затихает.
Ведущий: «Здравствуйте! Меня зовут Николай Григорьевич, а Вас?»
«Здравствуйте, пожалуйста! Я - Тожа -, отвечает управляющий.
«Очень приятно. Как здорово!
На Кавказе я тезку встретил.
Так, так…
Скажите, уважаемый, Николай Григорьевич, - какими производственными успехами труженики вашего хозяйства порадовали страну в текущем году...?»
«…Я не Николай Григорьевич!»
На лице конферансье удивление и еле заметная растерянность. Он захлопал ресницами удивленных глаз.
«Как не Николай Григорьевич? А кто Вы?»
«Я-Тожа!»
«Ну, правильно, и Вы тоже- Николай Григорьевич»
«Я не Николай Григорьевич! А Тожа!»
В зале смех.
-«Вы утверждаете, что Вы уже не Николай Григорьевич?...
Быстро Вы поменялись... гм...
Простите, не понял, а кто в таком случае?»
«Я,… я давно… уже сорок лет – Тожа! А Николай Григорьевич, это Вы…»
Заминка. Пауза. В зале смешки.
Ведущий в недоумении...
«Вы слышите, моё имя - Т-о-о-жжжж-аааа», растягивая слово, громко хлопает себя правой рукой по груди Тожа.
«А как?»
«А так, просто. Я- То-жа!...»
«Откуда у Вас такое странное имя и что оно означает?»
«Так меня мама назвала, это мое родное имя, как и Ваше, Николай.
Что означает, спрашиваете?. Ну, означает, что я, Тожа! И всё.
Оно Вас чем-то не устраивает?»
Ведущий растерянно озирается вокруг и разводит руками.
«Да, нет, устраивает вполне…Тааак, Тожа, Тожа...- это значит, имя Ваше?
Ну, чудеса, да и только...»
«А вы что удивляетесь то? Не верите, что ли...?
Да, я -То-ж-ж-а-а!
Сейчас я покажу Вам доказательство»
Лезет рукой в штанину, вынимает "серпастый, молоткастый" и протягивает к глазам ведущего.
Николай Григорьевич, напряженно сощурившись, вглядывается в документ.
Со сконфуженной улыбкой опять разводит руками.
Раздается взрыв смеха из зала.
Ведущий продолжает «Удивительно. Что за имя?...»
Но Тожа пошел в наступление.
«Как это «что за имя»? Оно не хуже, чем Ваше!
Что Вы такой непонятливый, как будто с луны свалились!...
Странный Вы пассажир,… однако!
В вашей Москве, что, все николаи григорьевичи? "
Крутит пальцем у своего виска, кивая в сторону конферансье.
Озираясь в зал и, внезапно схватившись за живот, сам же заразительно смеется. Потом подходит к ведущему, улыбаясь, обнимает его и под дружный хохота зала завершается концерт.
А вопрос об успехах коллектива в социалистическом соревновании так и остался без ответа...