Только не плачь - станет больно глазам, пташка поранит крыло,
Только не плачь - я тебя не отдам, в схватке с невидимым злом,
Мир оплетает цепная змея, мы ссоримся как сатана,
Гребни волны омывают тебя, рушится к черту страна.
Сальто мортале и чмошный прохожий падает на руки мне,
Жалобно стонет и просит о помощи, вздернувшись на брючном ремне,
Цветы незабудки легли доминошкой, плавится от пальцев асфальт,
Большие деньги и серебряные ложки, чернеют, и слышен набат.
Мы расстаемся – 666 «почему?»- это плата за то -что добры,
Старые счеты - вот грустный итог и результат без игры.
Старые сплетни и старые клячи, старые песни о том,
Как без любви мы состарились быстро, с печкой, сверчком, очагом.
Только не плачь, уронил я свой плащ, чтобы поднять- наклонись,
Жесткие бедра, как скрипичный овал, за рукоятку возьмись,
Я взял тебя, ты опала, как осень, выронив ветер и зонт,
Сальто мортале - ты кончить не можешь, и мы уходим под грунт…
Сальто мортале - мы за руки взялись, шагаем сквозь крыши домов,
Сальто мортале - мы только расстались, переведя дух за углом…
Сальто мортале - сильные руки просят костлявую смерть
Видеть тебя чаще, чем в жизни, и от стыда багроветь,
Сальто мортале - кровь и запах мяса, обильная снедь, теплый кров,
Я променял на великое завтра, дерзкий азарт, пульс ветров,
Руки ведут в сумасшедшее танго, в адскую южную ночь,
Лица угрюмые - до и после старта, и акварелями дождь…
С лунной походкой сальто мортале, в ладошке - зубы и дробь,
Яд проникает в кожные покровы, испариной кроется лоб..
Секса запах чистый, без примесей: это пот от тебя и меня,
Лисьи повадки, манеры провидца, вредные привычки жулья,
Космос становится малой горошиной, точка- вращением сфер,
Для извращенца, что гость непрошеный – я самый лучший пример.
Ночь- мы заложники транса и времени, светится фосфор в глазах,
Ты быстро подсела на вкус моего семени, честь и срам растеряв по кустам,
Я не позволю, и я не помилую, жги красно-белый фонарь,
По лабиринтам я тебя выведу -в море, песок и янтарь,
Если позволишь, сменю тебя имя, будешь, как сука сосать,
Мои от сока разбухшие груди, лакать молоко и алкать.
Воздух в зазубринах рвется и мечется, плавно виляю бедром,
Отражаясь в лезвии, ты снова причешешься, и я пойду с тобой в дом…
Кара небесная: птицы и карлики, гнезда совьют из волос,
Сжелтеют от сырости мои фотографии, разбухнув от горя и слез,
Рябина и ранней весною ранимая, горящая спичкой зимой,
Стоит во дворе, росою умытая, чуть всхлипывая, мотнув головой.
Раздроблен на атомы, в мотивах и грации, очнувшийся ночью от сна,
И фугами Баха, твоими вибрациями, при мне оживает стена…
Матросова тело, прошитое пулями, о Гитлере пишут стихи,
Вальсирую герои Линча и Кубрика, хлеба преломив на куски.
И все, что тебя и меня не касается, составит один некролог,
Ты молча сидишь, и себе улыбаешься, и делаешь ненужный звонок