Дед умер в восемьдесят лет...
Он был отнюдь не долгожитель.
Невзгоды... годы... диабет...
И вот - пуста его обитель...
Дом как-то вдруг осиротел.
Глазницы окон запыленных
Глядят с лица замшелых стен
Уныло... даже отрешенно...
Как будто горькая слеза
Из глаз старушки сердобольной
Дождинка по стеклу скользя
Стекает на карниз оконный
Калитки скрип как плач вдовы,
Надрывно стонут половицы,
Сеть паутины-седины
Под крышей дряхлою струится.
Сухой, с листочком невпопад,
Познавший тяготу разлуки,
Простер над домом виноград
Лозы заломленные руки.
Дом дышит, любит и грустит
Как мы... как люди... как живые...
Когда разлука посетит,
Любого гложет ностальгия...