Сумерки сгущались над жутким Чернолесьем. Солнце, и днем-то скованное непроницаемой пеленой туч, поспешно убегало за горизонт уступая свое место трем маленьким и злобным красным лунам, в блеклом свете которых самый безобидный кустик казался жутким монстром, а монстр, находись таковой поблизости, сразу выглядел бы чем-то вовсе неопасным. В общем, время и место были как раз самые подходящие для подвига.
Бэйн неслышно крался в самом сердце Чернолесья, сжимая в мускулистых руках огромную секиру. Вообще-то, при его телосложении красться было невозможно в принципе, но так как вокруг не наблюдалось ни одного живого существа, то и сказать варвару о том, что передвигается он с грацией носорога, было некому. Поэтому он продолжал беззвучно ступать, все ближе подбираясь к логову паука-оборотня-вампира К’узылга. А логово и впрямь было недалеко, о чем свидетельствовали разбросанные повсюду выбеленные временем кости, торчащие из земли и деревьев проржавевшие мечи и топоры, а так же прибитые к тем же деревьям таблички, с надписями “Частные владения”, “Не влезай - убьет” и “Осторожно! Злой василиск!”. Однако Бэйн, как и любой другой приличный герой-варвар, читать не умел, поэтому предупреждениям не внимал и упорно двигался вперед, туда, где за деревьями возвышался черный, как ночь, холм – зловещее пристанище К’узылга.
И вот, герой уже у той границы, из-за которой нет возврата. Он поправляет сползшую на глаза шапку, сделанную из головы северного волкодлака, до хруста сжимает свое грозное оружие и кидается вперед, оглашая окрестности леденящими душу боевыми кличами, дабы… наткнуться на запертую дверь. Самую обычную дубовую дверь со стальными полосами, которая смотрится на черной массе замка-логова-холма, так же уместно, как милая розовая шляпка на бритой голове орка. А еще рядом с той дверью сидел маленький, желто-зеленый василиск, который, завидев остолбеневшего варвара, вежливо поздоровался и сказал:
- Простите, но хозяин сейчас на совещании. Заходите попозже.
* * *
Последней, как всегда явилась Болотная Жуть, но к этому все давно привыкли. Еще бы, пока отмоешься от трясины, пока тину из волос выковыряешь, а уж про пиявок вообще лучше не вспоминать… Так что дождавшись, когда Жуть займет свое место, дракон Белизард деликатно стукнул хвостом по кафедре и, в наступившей тишине, начал:
- Дорогие коллеги. Я бесконечно рад приветствовать вас на двести шестом ежегодном съезде межвселенских ужасов, имени Кошмара Ночи.
Если бы у большинства присутствующих были нормальные руки и голосовые связки, то зал разразился бы аплодисментами и приветственными криками, а так он наполнился хрустом, скрежетом, мокрыми шлепками и рычанием.
- И как всегда, - продолжил дракон. – Мы начинаем с награждения особо отличившихся в этом году. Итак, в номинации “Радость для героя” победителем объявляется… Чернокнижник!
Все присутствующие вновь разразились различными звуками, а на сцену вышел высокий, худой, как спица, старик с безумным взглядом и всклокоченными волосами. Он неуклюже кланялся и пытался улыбаться, но получалось у него не очень.
- Четырежды убит в бою, дважды взят в плен и сожжен на костре, пятнадцать раз разорван на клочки собственноручно призванным демоном и, наконец, утоплен в жбане с колдовским зельем! Поздравляем!
Два выскочивших из-за спины дракона импа вручили Чернокнижнику картину, на которой рыцарь в сверкающей броне протыкал огромным мечом маленького и какого-то жалкого темного мага, и награжденный спустился обратно в зал.
- Следующая номинация – “Женоненавистник”, - продекламировал Белизард. – Прошу на сцену… Виверну!
Вновь раздалась целая какофония звуков, под которую рядом с драконом приземлилась толстая рептилия с парочкой давно не стиранных крыльев и целой кучей зубов, которые даже не влезали в пасть.
- Сорок три похищенные девственницы, пять сожранных королев и одна императрица! Поздравляем!
- Фпафыбо, фпафыбо, - со слезами на глазах благодарила Виверна, пока ей вручали статуэтку в виде вопящей девушки явно королевского происхождения.
Дальнейшее объявление победителей растянулось еще часа на два, в течении которых вселенские ужасы смогли узнать, кого из них лучше всего рубят топорами, колют копьями, расстреливают из арбалета, сжигают в колдовском огне или даже делают-одну-очень-неприятную-штуку-пока-спишь. Обстановка вокруг царила самая благодушная и веселая и немного омрачилась лишь под конец, когда Белизард, покачав клыкастой головой, сказал:
- И как всегда у нас один аутсайдер… Подумать только, семьдесят четыре убитых героя за год, а у самого даже не царапинки! Голем, тебе не стыдно?
Где-то в глубине зала из-за своего стола поднялась огромная булыжникообразная фигура и, потупив взор, проскрежетала:
- Я чё? Я ничё… Один меня полчаса кувалдой по башке колотил и нифига…
- Эх, Голем, Голем, - устало проговорил Белизард. – Все тебе подсказывать надо. Как маленький, право слово! Скажи, ну сложно тебе поскользнуться и в пропасть упасть? Или с разбегу головой о скалу? Слабо, да? Да на тебя так скоро совсем герои ходить перестанут!
- Я исправлюсь, - прогудел Голем и снова сел, раздавив под собой стул.
А потом рекой полилось все то, что может затуманить мозги вселенским ужасам…
* * *
- Хозяин, хозяин! – кричал маленький василиск, подбегая к показавшейся из-за деревьев фигуре.
- Пшшшшшщщщщж? – устало вопросил К’узылг, поднимая на помощника два десятка покрасневших и не выспавшихся глаз.
- Герои, хозяин! Штук семь уже собралось. Нервничают!
- Жжжжзззнкк…
- Не получится, хозяин! Я их уже полдня успокаиваю!
К’узылг задумчиво почесал жвала третьей задней лапой и вздохнул:
- Щщщщщщпппт.
- Вот и правильно! Погибнете пару раз и хватит. А на остальных, значит, колдовство насылать?
Паук-оборотень-вампир кивнул и зашагал в сторону прячущихся… то есть, сидящих в засаде героев, бормоча что-то под нос… то есть под то место, где он обычно бывает. А маленький василиск сокрушенно покачал ушастой головой и тихо произнес:
- Понимаю. А что делать? Такая работа…
P.S. Два года назад этот мой рассказ был опубликован на диске журнала "Мир фантастики". Так что если его кто ранее читал - не обвиняйте запальчиво в воровстве :-)