ИМПРЕССИОНИСТЫ. КАЛЕНДАРЬ ИСКУССТВ.
23 Июль
Поль Сезанн. Большие купальщицы. 1899 – 1906 гг.
Филадельфийский художественный музей.
«Сезанн – это Савонарола современной живописи. На искупительном костре своего творчества он сжег все внешне красивое, все маскарадные наряды и маски, все чары века сего. Это аскет, подвижник, иконоборец. Его живопись – это обнаженная правда. Не правда ослепительного впечатления, как у импрессионистов, а скучная и некрасивая правда упорной работы, от которой начинает мутиться в глазах, фигуры кривятся, краски становятся жестяными и грязными. В нем – несокрушимый порыв творческой воли и глубокое отчаянье работы».
Максимилиан Волошин. «Лики творчества».
***
Не спешите закрыть страницу, увидев не особенно привлекательные фигуры обнаженных женщин. Вспомните строчки из Поэзы Странностей жизни Игоря Северянина –
«Как часто красота уродна
И есть в уродстве красота...».
Попробуем разобраться, что двигало художником при их воплощении на полотне. Все просто и сложно одновременно. Перед нами визуальный фрагмент одной из художественных концепций, а возможно и жизненной философии Сезанна.
Мотив купальщиц был неотъемлемой частью его творчества на протяжении сорока лет. Пытаясь постичь эту тематику, Сезанн экспериментировал с цветом и композицией. Он стремился сделать итогом своей жизни большую обобщающую картину, олицетворяющую
единство людей и природы. Занимавшая художника многие годы тема "Купальщиков" и "Купальщиц" являлась попыткой решения именно этой задачи
Среди множества созданных этюдов и эскизов особое место занимают три больших картины, написанных Сезанном в последние годы жизни. Расположим их по размерам полотен: "Большие купальщицы" (размер 208х249) из художественного музея в Филадельфии (именно они и представлены выше), "Большие купальщицы" (133х207), принадлежащие фонду Барнса в Марионе (США) и "Большие купальщицы" (130х195) из Национальной галереи в Лондоне.
Как правило, светлые фигуры объединяются единым ритмом и резко выделяются на размытом фоне, имеющем различные оттенки. Их формы тяжеловесны, и в этом, так же как в их наготе, ощущается некая первобытность и целомудренность первых дней после сотворения мира
Один из крупнейших современных исследователей творчества Сезанна, американец Т.Рефф, писал: "В поздних "Купальщиках" застылые, часто не имеющие лиц фигуры выглядят менее выразительными, чем окружающий их пейзаж... Однако более важно то ощущение, которое создает сама живописная поверхность, - живые мерцающие мазки, тонкий, острый рисунок и прежде всего бесконечно разнообразный цвет, вибрирующий и мужественный в мужских фигурах, нежный и воздушный в последних "Больших купальщицах".
Природа есть последнее прибежище человека в его естественности. Располагая фигуры у воды под сенью вытянутых ввысь и смещенных верхушками к центру деревьев, Сезанн варьировал разнообразие поз лежащих, сидящих, стоящих, присевших на корточки мужчин и женщин. В "Купальщиках" и "Купальщицах" его увлекали в первую очередь пластика обнаженных фигур, согласованность их объемов и движений. Тела удлиняются или даже деформируются, так как суть заключается в их компоновке в единое целое, а отнюдь не в анатомической правильности пропорций. Это скорее гимн гармонии «языческих» женщин и природы.