рассказ
Маленький провинциальный городок. Июльский солнечный день послеполуденной поры. У кинотеатра «Юность», единственного в городе, как всегда по выходным дням людно. Зрители с билетами прячутся от зноя в прохладном вестибюле. Другие на лавочках, в тени лип, растущих вперемешку с рябинами. Лижут спасительное мороженое, рассеянно провожая взглядами пышущие жаром городские автобусы.
С боковой стороны кинотеатра, под тенистой липой на пожухлой травке, расположились молодые люди. Три парня и две девушки. Перед ними, на развёрнутой газете, батарея бутылок – водка, вино, лимонад. Разовые пластмассовые стаканчики, по количеству участников пиршества. На закуску молодёжь принесла сыр, колбасу и красные яблоки. Блестят обёртки добротных, дорогих конфет.
В кинотеатре закончился очередной сеанс. Из тамбура запасного выхода шумно повалили зрители. Щурясь от яркого солнца, оживлённо обсуждали просмотренный фильм. Билетёрша, полноватая женщина предпенсионного возраста, погасила свет в опустевшем кинозале и включила принудительную вентиляцию. Устало присела на стул, у открытых дверей, и под мерное гудение электровентиляторов впала в дрёму.
Молодые люди приступили к трапезе. Было жарко, и алкоголь подействовал скоро. Все шутили, смеялись и громко разговаривали. С ветки рябины, напротив, за ними наблюдал воробей. Шустрый непоседа перелетал с ветки на ветку всё ниже и ниже.
–«Ого, – думал он, – здесь можно чем-нибудь поживиться!» На газете янтарно поблескивали кусочки сыра, колбасы и чего-то ещё, чему он не знал названия. Его желание полакомиться было так велико, что он, не владея собой, несколько раз срывался с ветки и зависал над импровизированным столом.
Весёлая компания потешалась над выпадами настырного воробья. Одна из девушек взяла ломтик сыра и демонстративно, высоко подняв руку, раскрошила его над газетой. Воробей понял это как приглашение и не заставил себя ждать.
Он слетел на край газеты поближе к лакомству, кося глазом на людей и, схватив один кусочек, взмыл на дерево. Но тут произошло непредвиденное обстоятельство: большая часть добычи, отломившись, упала вниз. От обиды воробей поперхнулся остатком. Издав странный крик, он камнем упал на потерянный сыр, но не мог его ухватить. Добыча запуталась в траве.
Вдруг откуда ни возьмись, налетела шумная стайка сородичей и атаковала везунчика. Громко чирикая, разбойники наскакивали на беднягу, пытаясь настукать ему по бархатной головке и отобрать поживу.
Воробьишке, наконец, удалось выудить сыр из травы. Он взлетел, а стайка – за ним. Преследователи нападали сверху, перегоняли, брали «в клещи». Вот-вот отнимут добычу. Тогда он сделал обманный финт: резко метнулся в сторону, у самой земли влетел в тамбур запасного выхода кинотеатра, а затем – в сумрак зрительного зала. Разбойная ватага повторить маневр не смогла и потеряла его. Здесь он отдышался. Боком подскочил к узкой полоске света и быстро расправился с сыром.
Внутренние часы пробудили дремавшую билетёршу. Сладко зевнув, женщина вплыла в зал и выключила вентиляцию. Поочередно закрыла двери. Стало совсем темно, только над зашторенными дверями светилось красноватое табло с надписью «выход». Воробьишку охватило беспокойство: «Ой, я, кажется, попался»…
Но вскоре стало светло. Осмотревшись, воробей решил на всякий случай устроиться повыше: мало ли что! Он взлетел и, покружив по залу, опустился на край одного из выступающих из стены громкоговорителей стереосистемы. Опасности не ожидалось. Вспоминая вкусную еду, что перепала ему сегодня, он поразмышлял: «Как хорошо оказаться в нужное время в нужном месте».
Так с приятными мыслями он задремал. Воробей не слышал, как зал заполнился людьми, как померк свет и начался фильм. Негромкая плавная музыка звучала, будто внутри воробьишки, давая ощущение полета, словно стал он большой и сильной птицей.
Но фильм был о войне, а на войне не бывает без выстрелов и взрывов. Сильный звук взрыва буквально подкинул воробьишку. В испуге он заметался по залу, не зная, что делать, куда сесть. Ведь ничего не видно. Ослеплённый, он натыкался на светлую полосу экрана, на стены, и кружил, кружил в сумрачном пространстве зала. Маленькие крылышки часто-часто трепетали в лучах проектора. Люди с улыбкой следили за ним и перешептывались.
Во время яркого кадра, воробей заметил потолочную балку и устроился на ней. Здесь было очень узко, он едва поместился, но получил временный отдых.
Вдруг на белом полотне экрана увидел спасительное дерево с голыми сучьями. Обрадованный, воробьишка стремительно кинулся к нему. По привычке, выбрав удобный сук, растопырив лапки-царапки и сложив крылышки, хотел сесть. Но посадки не получилось – он камнем упал на сцену.
Зрители дружно рассмеялись. Сконфуженный неудачник взлетел и решил повторить попытку ещё раз. Результат оказался тот же. Не понимая в чём дело, он попрыгал по сцене и, забившись в тёмный угол, просидел до конца сеанса. Когда включили свет и зрители потянулись к выходу, воробей встрепенулся, облетел зал и над головами выпорхнул на большой солнечный простор.
Уселся на ближайшей рябине. Покрутил своей коричневой бархатной головкой, осторожничая, осмотрелся. Его недавних преследователей не было. «Чив, чив!» – радостно чирикнул он, что на птичьем языке, возможно, означало: «Жив, жив!» Покрутившись на ветках, успокоился и занялся собой. Почистил клювик, уложил перышки, размышляя о том, что с ним произошло.
Отвлёк его какой-то шум, прекратив своё занятие, он осмотрелся. А это было вот что: внизу, знакомые человеки, которые недавно угостили его, ссорились. Размахивали руками, громко кричали, наскакивали друг на друга. «Наверное, тоже добычу не поделили, – подумалось ему, что за день сегодня, нигде покоя нет». Он взмахнул крылышками и полетел к блестевшей между деревьями реке.