Клон-3, или в лабиринтах любви часть 8

Латифа Светлана Ракитина
Фанфик по сериалу "Клон"
ЧАСТЬ 8

Это уже 8 часть фанфика. Столько написано, а действие в нем движется очень медленно. И опять в этой части в основном Марокко – Мекнес и Фес.
Обнаружила, что некоторым героям в предыдущей части я дала разные имена. Мать Фарида сначала звали Алия, потом – лара Джабира. Не знаю, как быть – наверно, просто зайду в эти части и отредактирую текст. А старая тётка Фарида была Асах, потом стала Асией, но имена созвучны, и я нашла способ выкрутиться.  Это даже не невнимательность, а результат того, что пишу долго,  с большими перерывами, и как результат – забываю детали. Извиняюсь за подобные досадные промашки.

1. Глава 1. ЧАСТЬ 8. Фарид снова дома.
Лара Асия долго стояла на улице возле распахнутой двери риада и смотрела вслед убегавшей Зухре… Наконец, она вернулась, закрыла  дверь и спрятала в карман видавшей виды джеллабы ключ, тот самый, который когда-то достался Зухре. Девчонка отдала его, чтобы могла потом покинуть дом, но сама не сдержала данное слово: из риада выбралась, а ключ от «женской комнаты»  не отдала, обманула.  Лара Асах  была так расстроена, что, прежде, чем идти к дому, снова встала под апельсиновое дерево, опершись рукой о его ствол и ворча сама с собой:
- Ведьма! А ведь клялась отдать ключ! Как же теперь быть? Как её заставить вернуть мне мой ключ? Я стара и могу умереть, так и не увидев последнего пристанища моей…, эххх!
Вдруг в траве что-то блеснуло.
-Аллах! Неужели она выронила ключ? – обрадовалась лара Асия. Нагнулась, чтобы подобрать, но,  держа найденную вещь в руке, она с разочарованием увидела, что это вовсе не ключ, а всего лишь нефритовый кулон на золотой цепочке.
- Зухра ещё и воровка! Это же украшение жены Фарида. Что же, раз он потерян, значит, мне поможет или его владелица, или та, которой он приглянулся. Зухра неспроста взяла его, но выронила, убегая. Она захочет вернуть украшение.
Старуха пошла к дому, ворча под нос что-то угрожающее.
- Я не верю Зухре, но кто знает, вдруг она сделала так, как говорит: положила ключ в карман джеллабы Фарида?
Лара Асия решила во что бы то ни стало побывать в комнате Хадижи и её мужа.
… А в доме разворачивались неприятные события. Фарид оставил осла у двери риада, так и не отведя его к кормушке, а сам вошел вслед за женщинами в дом.  Сестры засыпали брата вопросами.  Хадижа скромно стояла в стороне и слушала. Мать тоже радовалась молча.
- Я съездил удачно, решил все свои дела. В остальном всё как всегда! Ничего нового, - отбивался Фарид от родственниц. – Дедушка вернется позже, он решил навести порядок в усадьбе. Потом вместе с женами он собирается поехать за лепестками роз.
- … И нам тоже привезет мешок, - добавил он, увидев разочарование на лицах Дайнаб и Замили.
- Мы думали, что ты нас с собой возьмешь, когда поедешь на фестиваль роз. Хадижа так на это надеялась. Правда же, Хадижа? – с притворной лестью спросила Дайнаб, повернувшись к невестке, которой стало очень неловко.
Фарид дернул щекой, как будто от досады. Но не стал продолжать ненужный разговор.
- Если ужин готов, то ставьте на стол. А я поднимусь в комнату и переоденусь, а после ужина пойду в хамам,  - сказал Фарид и быстро направился к лестнице.  Хадижа отправилась за ним, едва успевая.  Все остальные  тут же исчезли кто куда. Мать и Замиля  засуетились на кухне. А Дайнаб в ужасе бросилась назад во двор, к лестнице, ведущей на галерею, надеясь опередить брата, чтобы поторопить Зухру ещё раз.
Она столкнулась с ней уже внизу, но Зухра не глядя пронеслась мимо, через двор, к двери, где под ветвями апельсинового дерева, никем незамеченная в суете из-за возвращения Фарида, ждала её лара Асах – Асия, как привыкли звать её между собой члены семьи.
Дайнаб, оставшись стоять в тени колонны, наблюдала за побегом опасной приятельницы и надеялась, что для всех останется тайной её наглая выходка. Побывать в доме, где Зухру прокляли! У Дайнаб по спине проползли мурашки.
- Всё! Теперь лучше отправиться в столовую. Иначе кто-нибудь заметит моё отсутствие.
Она снова вернулась на кухню, где мать тут же велела ей наполнить чашу розовой водой, чтобы подать Фариду для мытья рук.
- И полотенце принесите свежее. Вы так и не поменяли его после отъезда брата.
… А в это время Хадижа радостно металась по комнате, собирая вещи мужа, с которыми он пойдет в хамам.
- Я только перекушу и пойду, Хадижа. Так вымотался в дороге и чувствую на себе слой грязи, - устало сетовал Фарид.
- Вот, здесь всё. Конечно, ты очень устал. Но всё равно обязательно поешь. Тебя ждет вкусный ужин: мы приготовили таджин с рыбой, так, как ты любишь. Твоя мама как чувствовала, что ты приедешь сегодня.
- Ты, и правда, хотела съездить со мной за розами?
- Да, - тут же растерялась Хадижа.
- Не стоит мечтать, там нет ничего приятного. Ты ведь не туристка. Если бы мы поехали, то нам пришлось бы ходить по лавкам торговцев, где я торговался бы за каждый килограмм  высушенных лепестков. Нам пришлось бы водить нагруженного мешками осла по забитой людьми медине, толкаться на жаре, а потом ночевать непонятно где…
- Конечно, Фарид. Теперь ты дома, и это главное! – радовалась Хадижа.
- Что произошло в доме без меня… нового? – поинтересовался Фарид, беря из стопки приготовленной свежей одежды пару носков и натягивая их по очереди на ноги.
Хадижа не отвечала, как бы раздумывая, стоит ли рассказывать мужу новости или нет. Это сразу же насторожило мужчину.
- Что опять случилось? – прямо спросил он.
- Эээ… ничего, всё в порядке, - улыбнувшись, ответила Хадижа, опуская глаза, чем выдала себя окончательно.
- Я уже кое-что знаю, но хотелось бы узнать от тебя. Говори! – решил подловить жену Фарид. Что он мог знать, ведь он только вошел в дом!
Но Хадижа, конечно, поверила ему и испугалась. Ведь свекровь запретила ей рассказывать о появлении ведьмы в доме! Но ей никто и не поверил.
- Так что произошло? – настаивал теперь Фарид.
- Ты мне всё равно не поверишь, хабиби! Мне никто не поверил, и посоветовали ничего тебе не рассказывать.
- О чем не рассказывать? – уже с раздражением расспрашивал Фарид. – Не тяни, Хадижа.
- Хорошо, да, я тебе всё расскажу. Мне кажется, что та женщина, которую мы видели в хамаме… в общем, она… Она была здесь, в доме!
- Что?! Ты о ком говоришь, Хадижа? – поразился Фарид.
- О ведьме. Здесь была женщина, которую вы называли ведьмой.
- Как? Подожди, Хадижа, начни рассказывать по порядку. Почему ты решила, что ведьма была у нас дома? Она приходила в моё отсутствие? Вот так постучалась в дверь с улицы, и вы ей открыли? Неужели мать открыла ей, ведь ключ был только у неё.
- Нет, Фарид, нет! Никто её не впускал – в этом всё и дело! Она сама как-то проникла в дом и спряталась. А потом несколько раз приходила ко мне в комнату.
- Что она тебе сказала? – резко прервал Фарид, остро вглядываясь в лицо жены.
- Ничего не сказала, - ответила Хадижа, удивляясь, почему Фарид не задал другой вопрос – как ведьма проникла в дом?
- Так для чего же она приходила? – не поверил ей муж.
- Представь: первый раз она проникла ко мне в комнату, когда я спала, а потом…
И Хадижа подробно рассказала Фариду  неприятную историю. Он внимательно слушал её, слишком внимательно, как показалось Хадиже. Но она не стала задумываться над этим, а постаралась его успокоить.
- Ничего она мне не сделала, хотя твои сестры  ещё раз  предупредили меня, что ведьма может напустить на меня порчу. Она не хочет, чтобы я родила тебе сына.
- Тебе об этом Дайнаб сказала? – прищурился Фарид.
Но Хадижа ответила, что не помнит, кто именно. Не хотелось подводить Дайнаб.
- Я разберусь, Хадижа. Главное, что она не успела подойти к тебе и … сглазить, наговорить всякой ерунды. Ты ведь ничего от  меня не скрываешь?
- Нет, Фарид, зачем мне скрывать от тебя что-то?
- Она ничего не похитила? Она не рылась в твоих вещах? В твоих украшениях? – пересилив себя, спросил у неё Фарид.
- Мне в голову не пришло, что могло что-то пропасть. Я ничего не проверяла. Золото? Ах! – вдруг  Хадижа закрыла рот ладонью.
Хадижа опомнилась: ведь шкатулку с золотом она оставила на виду, на столике перед зеркалом. Хадижа подбежала к столику, подняла крышку шкатулки  и начала лихорадочно перебирать украшения.
- Подвески на голову, ожерелье… перстни… серьги… браслеты…кулоны… я даже не помню, сколько всего и чего у меня было. Надо всё разложить и пересмотреть, вспомнить… Я ничего не могу сказать сразу, Фарид. Но всё-таки… кто-то рылся в моей шкатулке.
- Вот как? Почему ты так думаешь?
- Я никогда бы не стала так смешивать украшения. У меня ожерелья из Бразилии лежат отдельно, в футлярах. А теперь одно из них оказалось сверху. Я не открывала футляр, потому что в последний раз примеряла украшения, которые купил мне ты. Они и находились сверху. Но сейчас всё золото перемешано.
- А тебе не кажется? Ведь ты говоришь, что ни мать, ни сестры не видели… её. Ведьму. А за дверью комнаты стояла тётка, у которой снова с головой начались проблемы. Так, возможно, и не было никакой ведьмы?
Хадижа почувствовала себя неуютно. И муж тоже не верит ей! Зачем она вообще начала этот разговор? Надо было молчать, ведь всё равно свекровь рассказала бы сыну о происшествии. Хадижа расстроено молчала.
Фарид поднялся и сказал:
- Забудь, не думай больше об этой истории. Я разберусь, что это было: недоразумение или чьи-то происки.
- Но ведьма существует? Ты же сам меня предупреждал, чтобы я держалась от неё подальше!
- Существует женщина, которая досаждает мне и моей семье.  Но ты не имеешь к этому никакого отношения, Хадижа. Делай так, как я тебе уже говорил. Всё, я иду есть, а ты отнеси вниз пакет с вещами для хамама. Да! И мыло положить не забудь. А моя рукавица для мытья лежит в ванной на полке. Ты её ни с чем не перепутаешь, найди и принеси. Всё.
Он ушел, а Хадижа нашла в ванной мыло и рукавицу и, сложив аккуратно все вещи в пакет, решила спуститься вниз через галерею, а не бродить в доме по коридорам, чтобы попасть вниз.
Когда она  проходила мимо вазы у дверей, то наступила на что-то, почувствовав под левой бабушей какой-то твердый предмет. Она удивилась, подняв с пола ключ, довольно большой ключ, потемневший от времени. Как же она могла его не заметить, когда приводила в порядок комнату? Или его тогда здесь не было? Но откуда же он взялся? Может быть, Фарид обронил? Но он не ходил по комнате: как только вошел, так сразу сел в кресло и уже там переодел носки.
Хадижа повертела ключ в руке, осматривая со всех сторон. Может быть, ключ лежал в вазе и каким-то образом выпал? Но от какой же он двери?
Хадижа вышла на галерею и попыталась вставить его в дверную скважину, соединив вместе обе створки. Нет. Ключ был не от этого замка.
Она поняла, что уже опаздывает.
- С ключом разберусь потом. Фарид, наверно, уже поел и, может быть, ждет меня внизу.
Она положила ключ в карман и поспешила к мужу.
Фарид же, доедая лепешкой таджин, слушал мать, которая вполголоса рассказывала ту же историю, которую он слышал от Хадижи.
- Не знаю, сынок, как такое могло случиться, но ОНА была в доме. Хадижа очень точно описала эту ведьму.
- Но откуда она может знать, как выглядит моя бывшая…эээ…, если никогда не видела её?
- Только в хамаме, но и там было видно всего лишь фигуру в черном.  И глаза. А Хадижа не могла разглядеть глаза ночью, в темноте.
- Не понимаю, - покачал головой Фарид.
- Ничего не могу сказать. Но она уверена, что это та же женщина. И у меня нет сомнений.
- Но могло показаться! Вы все уверяете, что у Хадижи было видение. Или она видела тетку, которая её напугала.
- Нет, Фарид, нет. Я тоже видела женщину в черном одеянии. Когда ты входил в дом, я подняла голову и увидела, что на галерее у комнаты Хадижи стояла …она…
- У комнаты? Как? Ты думаешь, это была Зухра? Змея! Но как она могла попасть в дом? Дайнаб вытащила у тебя ключ от уличной двери? – сжал кулаки Фарид.
- Нет, нет, - поспешила уверить сына лара Джабира. – Дайнаб никак не могла  сделать так, потому что ключ для надежности я носила при себе. Он и сейчас при мне, вот, - протянула она ему ключ.
Фарид забрал его и положил на стол. 
- Тогда как она смогла выйти из дома? И как же эта змея сумела вползти в наш дом? Где она нашла щель, сквозь которую пробралась в риад?
- Если попадешь во двор, то оказаться в доме не сложно. Ведь закрывается на замок и задвижку только дверь на улицу. А в комнатах двери открыты на галерею, куда подняться можно с улицы. Вот чувствовала я, что не надо было строить эту лестницу. Если такова традиция, чтобы в комнаты на женскую половину нельзя было попасть с улицы, то не стоило её нарушать и перестраивать дом.
- Но КАК ведьма попала с улицы во двор? Как?! Кто-то впустил её, ведь дверь мы обычно закрываем и на задвижку.  Кто? Думаю, что на это способна только Дайнаб.
- Или она сама смогла добыть ключ ещё тогда, когда жила в нашем доме. А вот о задвижке могли и забыть.
Фарид сузил глаза и перестал есть.
- Да. Теперь я вспомнил. Один ключ пропал, когда я менял замки. Но я был уверен, что потерял его на медине. Значит, она или нашла его, или выкрала и оставила себе для такого случая.
-  Что теперь делать?- сетовала лара Джабира. – Если она вошла в дом один раз, то не остановится. Я теперь стану оглядываться, проходя по коридорам или выйдя на галерею.
- Нет, этого не будет. Я заставлю её вернуть ключ. Сегодня же после хамама схожу к Зухре и заберу. У меня нет желания менять замок на двери. Нет ни времени, ни лишних денег, - с досадой сказал Фарид.
- Я боюсь, сынок. Не стоит тебе одному ходить к этой женщине. Подожди, когда вернется дед.
- Почему я должен её бояться? Это ей стоит меня опасаться! – ответил Фарид, вставая из-за стола.
- Вот, вымой руки после еды, - тут же поднесла чашу с водой Замиля.
- Меня удивляет её наглость. Как она осмелилась прийти в мой дом? – говорил Фарид, вымыв руки и вытирая их полотенцем.
- Подумай, Фарид, может, не стоит ходить туда?
- Я хочу знать, почему она так осмелела? И мне нужен ключ от двери. Где Хадижа с моими вещами?
Он вышел во двор и увидел жену, ожидавшую его возле фонтана.
- Хадижа, подожди, я сейчас, - сказал он ей, увидев осла, который так и стоял, привязанный у столба. – Сейчас отведу животное в стойло и вернусь.
Он отвязал повод и потянул осла за собой. Но как только животное поняло, куда ведет его хозяин,  ослик резво последовал за ним. Вскоре Фарид вернулся, забрал у жены пакет с вещами и отправился в хамам.
***После хамама Фарид ненадолго заглянул домой, оставил вещи, с которыми вернулся из хамама, а затем прошел проверить больного осла, за которым должны были ухаживать сестры во время его отсутствия.
Он осмотрел копыта и остался доволен: всё полностью зажило. Хорошее средство посоветовал знакомый!
- Вот тебя-то я и возьму с собой! Добираться до жилища Зухры не так уж и близко. Я устал и идти пешком не хочу. Так что, приятель, готовься! – бормотал Фарид, надевая на осла упряжку. Затем вывел осла во дворик, где ждала лара Джабира, чтобы закрыть за сыном дверь. Теперь все были настороже. А дверь находилась  под почти постоянным наблюдением.
…Фарид ехал по мощеным улицам на осле и думал о том, что и как скажет женщине, которую теперь жгуче ненавидел. Или ему казалось, что ненавидит,  потому что обязан был её ненавидеть после всего случившегося?
Ослик шел по знакомому пути, методично покачиваясь, не спеша ступая на камни мостовой. Фарид не подгонял его, потому что желал оттянуть момент, когда должен будет увидеть Зухру. Явиться в его дом! Зайти в комнату его жены! Если Фарида что-то не удивило в случившемся, так только то, что мерзавка порылась в золоте Хадижи. Он так живо представил себе лицо Зухры, перекошенное от зависти, что не смог сдержаться и усмехнулся. Только бы ничего не пропало из шкатулки Хадижи! Вот этого он опасался. И ещё – не забыть про ключ, именно за ним он и отправился к родственнице шуафы!
Но всё обернулось намного хуже, чем он мог вообразить.
Оставив осла у двери дома, где обреталась женщина, он толкнул неплотно прикрытую дверь и вошел. Зухра сидела на диване, обняв старую подушку с потрепанной вышивкой, и жевала кусок черствой лепешки. Появление Фарида   оказалось столь неожиданным, что она так и застыла с поднесенной ко рту лепешкой и открытым ртом, но тут же опомнилась.
- Хабиби! Фарид, любимый! Ты пришел ко мне, я знала, что ты придешь – рано или поздно! – сказала она и, отшвырнув подушку, бросилась к мужчине, намереваясь обнять его, прижаться к груди, не отпуская.
 Но Фарид тоже недолго стоял посреди комнаты, замерев от сделанного при первом же взгляде на Зухру открытии. Ему бросился в глаза перстень на её пальце. Это кольцо Фарид узнал мгновенно: золотое, с огромным синим сапфиром в окружении множества мелких бриллиантов. Оно стоило кучу денег, столько, сколько Фарид никогда в жизни не держал в руках! Это был подарок сида Саида дочери. И вот бывшая жена  его украла!
- Воровка! – с силой оттолкнул он от себя Зухру на диван.- Тебе надо отрубить руку за воровство!
- Ах, это ты о кольце? – сделав удивленное лицо, спросила Зухра, демонстративно рассматривая украшение на пальце.
- Я пришел сюда за ключом, который ты унесла из моего дома, но оказалось, что ты не только тайно проникла в мой дом, но и обокрала мою жену.
Зухра продолжала насмешливо рассматривать камень в кольце, осторожно поглаживая его мизинцем и, казалось, не обращая внимания на Фарида.
- Я сейчас позову полицию и заявлю, что ты украла украшение. Потом приедут из Феса родственники моей жены и опознают кольцо. Жаль, что в наши дни уже не рубят ворам руки, тебя следовало бы наказать именно так.
- А тебе так хочется увидеть мою казнь? -  она подняла руку и пошевелила  пальцами, и ему показалось, что бриллианты заблестели даже в полусумраке комнаты.
- Руку тебе не отрубят. К сожалению, тебе не дадут и семьдесят ударов плетьми, которые ты заслужила. Но ты сгниешь в тюрьме, потому что кольцо дорогое. Оно стоит намного дороже всех, вместе взятых домов, которые стоят на этой улице, - произнес Фарид, чувствуя, как его захлестывает ярость.
- Зови! – поднимаясь с дивана и потирая ушибленную при падении ногу, нагло заявила Зухра. – Давай, зови! Я же скажу, что ты сам забрал кольцо у своей жены и принес его мне, подарил, а теперь требуешь расплаты.
- Что?!
- Скажу, что ты пристаешь ко мне. Я не звала тебя, а ты пришел, и здесь ты против моей воли. Хочешь, Фарид, я закричу? Буду кричать очень громко и долго-долго!
Видя, что мужчина с перекошенным лицом  шагнул в её сторону, она отступила к столу и сказала:
- На соседней улице, с которой ты свернул в этот тупик, дежурит полицейский. Люди услышат и сбегутся на мои крики, а с ними вместе и тот полицейский. Поверят мне, а не тебе!
- Какая же ты дрянь! Отдай кольцо, - ринулся Фарид к Зухре, но она сумела обежать вокруг стола в этой небольшой комнате и едва не оказалась у двери, когда Фарид изловчился и схватил её за одежду. Он, не церемонясь, отволок её к дивану, повалил и стал выкручивать руку, на пальце которой синело огромным камнем кольцо.
- Фарид, мне больно, ты же сломаешь мне руку!
- Я тебя сейчас задушу, - пообещал он, срывая с пальца кольцо. Наконец, ему это удалось. А Зухра перестала сопротивляться и вдруг обмякла под ним. Фарид тут же отскочил от дивана, пряча в глубоком кармане джеллабы отобранную собственность.
- Ну что, Зухра? Ты успела забыть, что шутки со мною плохи! Кольцо я забрал, теперь верни мне ключ.
- Какой ключ? – с досадой спросила Зухра, вставая с дивана, когда уловка не удалась.
- Тот,  которым ты открыла дверь, чтобы забраться в мой дом!
- Ключ? – насмешливо протянула Зухра.  – У меня нет никакого ключа! Можешь перевернуть всю лачугу – ты ничего не найдешь!
- Не ври, только так ты могла проникнуть во двор. Или  Дайнаб впустила тебя?
- Нет, не она, - ответила Зухра, у которой вдруг  загорелись глаза от предстоявшей проделки. – Это лара Асия открыла мне дверь. Ключ у неё. Требуй у старухи, чтобы она отдала тебе ключ! У меня его нет.
- У тети? Не лги, Зухра. Это харам, оговаривать других, ведь я знаю, что это твои происки. Верни по-хорошему.
- Ключ в обмен на кольцо! Это кольцо или другое – мне всё равно. Я хочу получить от тебя в подарок кольцо! Пойди и купи мне украшение! Тогда получишь ключ.
Фарид не знал, во что ему верить. Так есть у Зухры ключ или нет? Какое ещё кольцо она от него требует?
- Ты ничего не получишь, ведьма! Ничего! Благодари Аллаха за то, что я смог забрать у тебя кольцо, иначе ты оказалась бы в полиции.
- Вот как? Если ты не купишь мне хотя бы какое-нибудь украшение, то я подойду к твоей жене, когда она придет за покупками на медину, и скажу, что ты принес мне в подарок её кольцо. Знаешь, Фарид, я уже показала нескольким торговцам это украшение и сказала, что ты мне его подарил. Они так удивились! Так что твоя жена вполне может поверить в это! Ведь люди могут подтвердить, что видели у меня на пальце её кольцо. Я скажу, что потом ты испугался и пришел, чтобы забрать украшение. Но я опишу ей кольцо – камень, его цвет, размер, форму, сколько бриллиантиков вокруг камня. Думаю, что она мне поверит!
- Нет, Зухра, ты и близко не подойдешь к моей жене!
- Отчего же?
- Не подойдешь, потому что это станет твоим концом. Я тебя придушу. Я с тобой ещё за отца не посчитался, ведьма!
- Уходи, Фарид, не зли меня. Иначе я сделаю так, как обещала: начну кричать так, что тебе придется бежать. Только вот куда? Это тупик, а под аркой с улицы мгновенно прибегут люди! Убирайся! – запустила Зухра в него дряхлой диванной подушкой.
Фарид не стал отклоняться, и подушка ударилась ему в плечо. Он видел, что Зухра тоже вне себя от злости, поэтому понял, что придется смириться с поражением. Он-то как раз в невыгодном положении: кольцо у него в кармане, он на её территории, и если Зухра захочет, то сможет обернуть ситуацию против него. Дочь джинна!
Он развернулся к двери и вышел, даже не высказав очередных проклятий.
А Зухра бросилась лицом в грязную подушку и начала молотить кулаками по дивану вокруг себя. Кольцо отобрал Фарид, кулон где-то выронила, и она  совсем ничего не выиграла от ситуации. Ничего, она сообразит, как вернуть любимого мужчину! Зухра встала и потянулась за накидкой. Если поспешить, то … Ведь Фарид не мог уйти далеко.
… Фарид же быстро отвязал осла и поспешил убраться, пока Зухра не опомнилась и не решила выполнить угрозу.
«Ведьма! Как я мог когда-то связаться с ней?! Украла кольцо, но требует, чтобы я купил ей подарок. И ключ…, как быть с ключом? Неужели мне придется вставлять новый замок?» - переживал прижимистый Фарид.
 Но вдруг в его голову пришло решение, как вернуть Хадиже кольцо. Ведь как иначе он объяснит, что кольцо, пропажу которого она уже наверняка обнаружила, у него? «Надо заехать в ювелирную лавку и кое-что купить», - решил он.
 Всё равно в прошлый раз Фарид смог отдать ювелиру только часть денег за украшения для Хадижи, а остальные вернет в ближайшее время из тех денег, которые он привез сегодня из поездки в Марракеш. Так за одно купит и серьги.
- Неужели Зухра следит за мной? – невольно решил Фарид, оглянувшись и заметив среди прохожих позади себя женскую фигуру в черном. – Если это так, то пусть думает, когда увидит меня в лавке ювелира, что я решил откупиться от неё.
Добравшись до ювелирной лавки Юнуса, Фарид оставил осла на улице и уверенно зашел внутрь.
- Салам алейкум! – поздоровался он с торговцем и, дождавшись ответа, после нескольких ничего не значащих фраз попросил продать ему серьги, показав пальцем на длинные золотые подвески с множеством мелких деталей.
- Фарид, ты так любишь жену, что делаешь подарок за подарком. Да благословит тебя Аллах!
- Шукран, сид Юнус, - поблагодарил Фарид, забрал маленький сверточек и вышел из лавки.
Он оглянулся, но не заметил ничего подозрительного. Тогда он уселся на осла и заторопился домой: скоро начнет смеркаться, а ехать по узким ночным закоулкам почти ночью, рискуя и жизнью, и тем драгоценным украшением, которое лежало на дне кармана, не хотелось. Серьги он положил в другой карман. Они стоили вовсе не дорого, но и с ними не хотелось распрощаться, если по дороге попадутся лихие жители, которые, обкурившись гашиша, решат распотрошить его карманы.
Но Фариду повезло: добрался без происшествий, а в комнате его с беспокойством ждала Хадижа.
- Хабиби, где ты был? Откуда ты возвращаешься так поздно?
- Тебе интересно, где я был? – выразительно усмехнулся Фарид, стараясь  поставить Хадижу на место, чтобы она и в будущем не задавала бы ему подобных вопросов.- Ты думаешь, что я позволю тебе меня контролировать? Я и не думаю отчитываться перед тобой, Хадижа.
- Нет, что ты, я просто так спросила. На улице быстро стемнело, я испугалась за тебя, ведь  в городе вовсе не безопасно.
- Принеси мне воды, чтобы помыть ноги! – приказал он, усаживаясь в кресло и с интересом рассматривая жену. На ней было надето красивое новое платье и туфли вместо бабуш. «Значит, она оделась  так ради меня. Это хорошо. Но расточительно».
 Когда Хадижа принесла чайник с теплой водой и тазик, трогательно насыпав в него несколько лепестков каких-то цветов, но не роз, он сказал:
- Хадижа, береги одежду. Я долго не смогу покупать тебе новые вещи. Мне предстоит выдать замуж обеих сестер, будут большие расходы. Вот поэтому отложи в шкафу вещи для праздников, а дома носи то, что не такое дорогое и красивое. Ведь меня целыми днями не бывает дома, так какая разница, в каком платье ты будешь стоять у плиты или стирать, заниматься уборкой? Вечером, если тебе захочется порадовать мои глаза красивой одеждой, тогда можешь наряжаться к моему возвращению.
- Да, хорошо, Фарид, - согласилась Хадижа, поливая ноги мужа водой из чайника.
Когда она вытерла полотенцем его ступни, Фарид спросил:
- Что-нибудь пропало из шкатулки?
- Не знаю, я ещё не смотрела. Времени не было. Я завтра проверю.
- Нет, открой шкатулку сейчас. Я хочу, чтобы ты нашла один браслет. Делай так, как я прошу. Потом ты всё поймешь.
Заинтригованная, Хадижа, едва убрав таз и чайник  в ванную комнату, вернулась к сундуку возле кровати и вынула шкатулку. Открыла крышку и провела рукой по золотым вещицам, заполнившим шкатулку почти до самого верха. Только теперь Фарид обратил на это внимание. У его жены столько золота, украшений, драгоценностей, что их  стоимость наверняка составляет внушительную сумму.
Он достал из кармана серьги и протянул Хадиже.
- Возьми, это мой подарок. Ты доставила мне радость тем, что не стала отлынивать от работы, ты стараешься всему научиться у моей матери и сестер. Мать и Замиля хвалили тебя за твоё старание.
- Шукран, хабиби!- с благодарностью ответила Хадижа,  восхищенно рассматривая первый подарок мужа после свадьбы. Ведь серьги он решил купить сам, это не входило в оговоренные им с её отцом подарки.
- Как ты угадал, какие серьги мне могут понравиться? – удивлялась Хадижа. Знаешь, у меня в шкатулке есть похожий браслет – в комплект к серьгам. Сейчас я его найду….
- Нет, сначала примерь их, а потом будешь подбирать браслет. Я очень устал и хочу лечь спать. Но предпочел бы полюбоваться серьгами в твоих ушах, чтобы быть уверенным в том, что они тебе действительно нравятся, посмотреть, как они смотрятся. Вдень их в уши.
Хадижа от его слов таяла от счастья и бесконечно ему верила. Она стала вынимать из ушей серьги, которые вставила утром, потом возилась с новыми  серьгами, торопилась,  и поэтому у неё ничего не получалось.
Она была так занята собой, что не обратила внимания на то, как Фарид достал что-то из кармана и незаметно положил в шкатулку. И с облегчением вздохнул. Всё! Кольцо возвращено на место, это главное. Теперь единственное, что он хотел бы сделать – это лечь спать.
Поэтому он почти равнодушно посмотрел на жену, которая начала демонстрировать его подарок, поворачивая голову то вправо, то влево, чтобы Фарид смог рассмотреть серьги в её ушах со всех ракурсов. Хадижа заметила, конечно, странность в поведении Фарида, но не стала ничего говорить. Наверно, он такой человек: сделает подарок, а потом теряет к нему интерес. Ничего не поделаешь, придется принимать мужа таким, каков он есть.
- Всё! Больше нет сил – я хочу отдохнуть! – поднял Фарид обе руки вверх. – Я ложусь спать, а ты, если хочешь, сиди у зеркала со своими украшениями, но потом не забудь потушить светильники, чтобы не случился пожар.
- Я тоже хочу спать. Завтра проверю золото, - ответила Хадижа, убирая шкатулку в сундук возле кровати.


2. Глава 1. Продолжение. Часть 8 Фанфика
Но, едва успев опустить крышку сундука, Хадижа невольно повернулась на раздавшиеся с галереи шаги, и тут же в комнату вошла лара Асия.
Хадижа ахнула от неожиданности. У Фарида на лице отразилось недоумение, никто не мог произнести ни слова. А лара Асия, не глядя на них, прошла к шкафу, открыла дверцу и начала рыться в висевшей на вешалках одежде.
- Что такое, тётя Асия? Вы перепутали комнату? – недовольно выжал из себя Фарид.
- Перепутала? Нет, я знаю, что делаю! Мне нужна твоя полосатая джеллаба, та, что ты купил год назад, такая же, как у Рахима. Где она? – повернулась к нему старуха, оглядывая его с ног до головы.
- Для чего вам понадобилась моя джеллаба?
- В её кармане лежит ключ от ТОЙ комнаты!
- С чего ты взяла, тётя? – удивился Фарид. – Когда ты забудешь о нем? Ключ потерялся много лет назад, очень давно, так давно, что даже мой дед не помнит, как это случилось. Как же ключ мог оказаться в моей праздничной джеллабе?
- Нет, не потерялся. Его нашла Зухра. Она мне показала его вчера. Я видела ключ собственными глазами! Но она меня обманула. Сбежала, а ключ не отдала. Сказала, что подложила его тебе в карман, в твою одежду.
- Но это не так, лара Асия!
- Нет, она так сказала. Где твоя джеллаба?
- Нет у меня никакого ключа! А джеллаба висит в шкафу, но в карманах ничего нет.
Фарид шагнул к шкафу, но старуха уже успела нырнуть между вешалками, и теперь копалась в карманах одежды.
- Нет, ничего. Вот змея, она меня опять обманула! Где же ключ? Где? – почти завывала лара Асия от досады.
- Иди в свою комнату, иди, - пытался увещевать Фарид женщину, но она так расстроилась, что, казалось, перестала понимать, где находится и что делает.
- Хадижа, я не могу разгуливать по женской половине дома, поэтому постарайся отвести тетю в её комнату.
- Я попробую, Фарид, - пообещала обескураженная Хадижа, беря под руку растерянную лару Асию.
- Пойдемте, я провожу Вас, лара.
Когда они вышли на галерею, Фарид потер ладонями лицо, как будто желал стереть пережитые неприятные мгновения. Кажется, тётка упомянула имя Зухры? Как теперь он объяснит Хадиже, кто такая Зухра, которая смогла получить доступ к его одежде? А ведь Хадижа обязательно спросит его об этом. Вот так, сначала ведьма проникла в их дом. Теперь тетка назвала её имя. А он так хотел скрыть от Хадижи историю первой женитьбы. А теперь он сам отправил Хадижу с ларой Асией, Что будет, если старуха расскажет Хадиже о его женитьбе? Он действительно устал, если не смог сообразить, как поступить.
-  Лечь спать и притвориться спящим, если я не усну сразу, как только прикоснусь головой к подушке. Но о Зухре Хадиже знать ещё рано!
Решив, что это хороший выход, он быстро переоделся и оказался в постели, натянув на себя легкое одеяло.
А когда вернулась Хадижа, то муж во всю храпел.
- Кто такая Зухра? Как мне узнать о ней? Лара Асия так и не ответила на мои вопросы. Только повторяет, что Зухра приходила, была в доме, но обманула её и ушла. Я никого не видела, никакой Зухры. Кто же она? Фарид ни сколько не удивился, когда услышал о ней. Нет, это имя я уже слышала здесь, в доме, но забыла, кто о ней говорил и что именно.
Но ответов ждать было не от кого, поэтому Хадижа быстро приготовилась ко сну, надев розовый кружевной пеньюар, и легла в постель. Она тоже так утомилась за полный волнений день, что моментально уснула. Ночью она несколько раз просыпалась от страха, потому что ей снилась женщина в парандже, которая смотрела на неё злыми глазами в прорезь никаба.
  Просыпаясь,  Хадижа  лежала, не отводя глаз от двери на галерею, пока сон снова не одолевал её.
«Ключ! – вспомнила Хадижа, засыпая в очередной раз. - Лара Асия искала пропавший ключ. Но не тот ли ключ она ищет, который я нашла сегодня возле двери? Надо будет у неё спросить».
Рано утром Фарид снова отправился по делам. Прежде всего предстояло вернуть долги ювелиру, затем заглянуть в несколько лавок, после дневного намаза сходить за кормом для ослов.
«И мне снова придется столкнуться с Зухрой. Но в этот раз стоило бы её проучить! Вот только как? Лучше не связываться с ней, а только дать ей деньги для того, чтобы она могла уехать в Марракеш. Пусть живет в доме, который я выделил ей вместо махра. Да, это лучший выход: дать ей денег и заставить покинуть Мекнес. Иначе Хадижа узнает правду, а я не хочу».
Фарид прикинул в уме, сколько может выдать ей на отъезд из  Мекнеса и проживание в Марракеше. Получалась немаленькая сумма, но это лучше, чем позволять кобре ползать в своем доме или на медине вокруг его улицы.  Значит, когда отправится к торговцу кормами, тогда и отдаст деньги этой женщине. А пока стоило поторопиться, чтобы успеть добраться туда, куда он уже давно собирался попасть.
Женщины его семьи тоже решили отправиться на рынок. За те несколько дней, которые они провели взаперти в риаде, не выходя даже за лепешками в пекарню, которая находилась через соседний дом от их дома, кончилось, казалось, всё. Не было даже муки. Нужно было купить и овощи, и зелень. А потом сходить в хамам. Сколько же навалилось дел! А ещё надо приготовить ужин к возвращению Фарида. Но если поторопиться, можно постараться всё  успеть.
Вот потому лара Джабира и Дайнаб, взяв с собой и Хадижу, заторопились на медину. Замиля осталась  разбираться с домашними делами.
- Дайнаб! Захвати ту сумку, что лежит на большом пуфе на кухне! Проверь, дочка, есть ли в ней ещё одна сумка? Или пакеты? Предстоит много чего купить, но мне одной нести будет тяжело. Разделите с Хадижей покупки на части и поможете мне их нести.
- Сейчас принесу, - буркнула Дайнаб, прикидывая в уме, удастся ли ей сбежать от матери и невестки, чтобы увидеться с Зухрой.
Пока Дайнаб искала сумку для продуктов, появилась и Хадижа. Она была одета как на праздник, впрочем, как и всегда. Но свекровь ничего ей не сказала. Пусть сама поймет, что пора одеваться проще. Или у Хадижи просто нет другой одежды?
На рынке, улучив момент, когда мать и невестка увлеклись выбором овощей, Дайнаб тихо отошла к соседней лавке, а потом и вовсе поспешила в конец улицы, но уже не одна – рядом так же торопливо шагала закутанная в паранджу Зухра.
- Стой! Остановись же, никто тебя уже не сможет увидеть, - недовольно сказала она, поправляя ткань вокруг прорези для глаз.
- Да, тебе легко так говорить, а я  вчера едва не умерла от страха, когда Фариду рассказали про то, что видели тебя в доме. Я поверить не могла, что Фарид меня ни в чем не обвинил и не побил.
- Он приходил ко мне вчера после хамама, - самодовольно сказала Зухра. – Знаешь, я вернула ему кольцо Хадижи в обмен на обещание купить мне украшение. Такое же кольцо.
- Кольцо? Такое же? – рассмеялась Дайнаб. – Ты представляешь, сколько оно может стоить? Не смеши! Если он тебе пообещал это, значит, просто решил обмануть, чтобы выманить у тебя украшение жены.
- Нет, мы с ним повздорили, конечно, он не соглашался покупать кольцо, но представь: я проследила за ним и увидела, как Фарид зашел в лавку Юнуса – торговца золотом. Для чего? Он мне что-то купил, вот увидишь!
- Нет, купил, но не тебе! Брат принес подарок жене: Хадижа получила от него красивые серьги за то, что старается стать хорошей хозяйкой. Замиля и мать так расхвалили её, что она сама поверила, какая она расчудесная жена, как вкусно она может приготовить разные блюда. Вот за это Фарид и сделал ей подарок! Сомневаюсь, что он ещё и на тебя потратится.
Зухра побледнела, что было заметно даже сквозь смуглую кожу лица.
- Не может быть! Он купил серьги для меня. Это Хадижа их перехватила. Наверное, спросила, не для неё ли такой подарок? А Фарид не знал, как объяснить, кому он купил серьги, вот он и отдал девчонке МОИ серьги!
- Нет, Зухра, серьги он подарил Хадиже, даже попросил торговца подобрать  украшение под ранее купленные браслеты. Вот так.
- Аааа… Так он решил поиздеваться надо мной? Вот как? Он специально зашел в  лавку Юнуса. Но сделал подарок не мне! Ничего, он поплатится за это, сама увидишь!
- Нет, Зухра, не  делай ничего во вред Фариду. Хадиже – сколько угодно пакости, но не брату!
- Иди, Дайнаб, пока тебя не хватились, - задумчиво посоветовала она подруге. А когда девушка скрылась в толпе прохожих, Зухра отправилась в одно знакомое ей место, где можно было купить всё, что угодно. «Ничего, он ещё узнает, как смеяться надо мной!»- решила она.
Фарид появился возле её дома после дневного намаза. Перед этим Зухра вернулась с медины, принеся пакет с купленной едой. Она специально выждала, когда лавки начали закрываться, ведь в конце дня некоторые торговцы соглашаются продать последний товар намного дешевле, например, те же овощи и фрукты. А у Зухры было очень трудно с деньгами. Она была вынуждена экономить каждый дирхам.
И вот минут двадцать спустя после разнесшихся над городом протяжных криков муэдзинов, в пустынном переулке, где она жила, раздался цокот копыт. И Зухра безошибочно определила, что привели осла Фарида. «Корм забыл вчера купить», - догадалась она. То, что после произошедшей между ней и Фаридом ссоры он может снова появиться в её жилище, ей и в голову не пришло.
Ей захотелось приоткрыть дверь и выглянуть на улицу – узнать, кто из семьи пришел за кормом? Сид Рахим ещё не вернулся. Она знала об этом от Дайнаб. Неужели саму «принцессу» отправили верхом на осле в лавку? Зухра могла бы посмеяться над девчонкой, и не только! Почему бы не выполнить угрозу, высказанную Фариду? Рассказать Хадиже правду?
Но дверь распахнулась, и вошел Фарид.
- Я на минуту. Только отдам тебе деньги на проживание и на дорогу в Марракеш. Ты говорила, что не можешь уехать, потому что потратила все деньги? Вот они, я тебе привез небольшую сумму, но этого хватит добраться до риада в Марракеше и жить там какое-то время, не голодая. Поняла меня? Чтобы завтра же собрала вещи и покинула Мекнес.
- Нет, я никуда не уеду. А деньги ты и так мне обязан давать на содержание. И нечего прибедняться, Фарид. Я знаю, что ты купил вчера золото, видела тебя в лавке Юнуса. Или ты для меня покупал украшения?
- Нет, я решил побаловать свою жену, - издевался Фарид. – Она такая милая, уже любит меня, рада сделать мне приятное, одевается так, чтобы мне понравится. И очень хочет станцевать для меня. Я видел её костюм для танцев, думаю, у неё получится вызвать во мне симпатию. Ты же знаешь, как мне нравится смотреть на танцующих женщин.
Зухра хорошо помнила об этом, не стоило напоминать. Она тут же надулась и разозлилась. Но молча забрала со столика деньги и спрятала на себе в одежде.
- Так где ключ от риада? – приступил Фарид к важному для него вопросу. -  И не говори, что он у тетки. Наоборот, она уверяет, что ты её обманула – обещала отдать ей старый, давно потерянный ключ взамен ключа от дома.
- Вот ты сам и ответил на свой вопрос!  Если я обманула старуху, то сам понимаешь, я не отдала ей ключ от «женской комнаты», а она не вернула мне ключ от риада. Это значит, что ключ до сих пор у твоей родственницы.
Фарид поразился её логике. Но заподозрил хитрость. Спросил:
- Почему ты не вернула ключ тетке? Как вообще ты вошла и вышла из риада?
- Уходи, я тебе ничего не стану рассказывать.
Он молча смотрел на неё, нахмурив брови. После того, как бросил на столик деньги, он завел руки за спину и перебирал пальцами четки, костяшки которых отчетливо щелкали друг о друга в тишине помещения.
Зухра усмехнулась.  Она взяла из потрескавшейся керамической вазы большое яблоко и надкусила.
Так они стояли и смотрели друг на друга. Наконец, Фарид не выдержал.
- Я всё тебе сказал. Завтра чтобы тебя не было в Мекнесе, иначе я силой тебя вывезу в Марракеш: свяжу, засуну в мешок, уложу поперек осла и не пожалею потратить несколько часов на дорогу до города, в котором смогу держать тебя взаперти в дряхлом риаде. Но зато буду уверен, что ты не сможешь вредить ни мне, ни моей семье и моей жене! Мой дед станет твоим охранником. Или наймет кого-то вместо себя. Я не шучу, Зухра. Так и сделаю.
- Ты забыл, что ты мне  - никто!
- И что с того? Увезу и закрою в доме. Будешь рада и тому, когда о тебе вспомнят и дадут поесть.
Он говорил так зло и агрессивно, что Зухра сначала даже испугалась, но потом  стала защищаться насмешками и поддевками.
Но Фарид не стал отвечать, он просто вышел на улицу.  Тут же Зухра услышала, как с ним заговорил торговец из дома напротив.
- Сид Фарид!  Асалам алейкум! Заходи чай пить. Давай, а то я обижусь! Расскажешь о Бразилии, как там вообще, кого из Мекнеса и Феса там встретил? Сын моего брата собирается ехать в Сан-Паулу. Там у нашего дяди небольшой бизнес, племянник будет помогать , ведь дядя уже стар. Хотелось бы узнать, что к чему, прежде чем отпускать его в чужую страну.
- Конечно, сид Селим. Я расскажу…
Голоса вскоре затихли за дверью лавки, которая была как раз напротив двери Зухры.
«Времени у меня много: пока Фарид пьет чай и беседует с торговцем кормом для ослов, я успею  сделать то, что собиралась. Где же тот кулечек со снадобьем? Ах, вот где…», - и она заметалась по комнате.
Зухра с предосторожностью выбралась из дома, подошла к привязанному к деревянной перекладине ослику и что-то вложила ему в пасть, заставив проглотить. Не зря говорили про неё, что она обладала даром лечить животных, которые её так боялись, что слушались беспрекословно, как зачарованные.
- Несчастный осел! Что поделаешь, но тебе суждено расплачиваться за своего хозяина. Я должна отомстить ему за то, что он отказался от меня, но и потом поднимал на меня руку, издевался. Я знаю, как плохо ему будет, когда он лишится осла. Но как же иначе мне его наказать?
Зухра не стала возвращаться в дом, а решила понаблюдать за Фаридом из ниши в одном из домов, где она укрылась.
Ждать пришлось довольно долго. Это объяснимо: приходя в гости, чай требуется выпить не менее трех стаканов, чтобы не обидеть хозяина. Откажешься – нанесешь хозяевам дома оскорбление, которое чревато неприятностями. Фарид всегда старался избегать подобных ситуаций, насколько она помнила.
Но вот он вышел на улицу, отвязал осла, а сид Селим вынес два тюка с сеном и овощами. Приладив их к спине животного, Фарид распрощался с хозяином лавки и отправился домой, идя рядом с навьюченным животным.
«Яд подействует через несколько часов. А пока я должна сделать ещё кое-что».
В тот момент, когда Фарид уже подходил к арке, под которой только и можно было выбраться из тупика на улицы медины, из-за выступа дома выскочила Зухра.
- Фарид! Не оставляй меня! Хабиби! Любимый, почему ты отказался от меня? Почему? – «горевала» она, крепко вцепившись в плечи Фарида, почти повиснув на нем.
- Зухра, в тебя вселился джинн, не иначе! Ты что делаешь? – злился он, пытаясь оторвать от себя женщину в никабе.
Что о нем подумают люди, увидев подобное со стороны? Но Зухра снова и снова вцеплялась в его руки, плечи, в его одежду.
- Что тебе надо? – уже не на шутку обозлился Фарид. – Прекрати, иначе я размажу тебя по этой стене!
Он оттолкнул Зухру прочь, и, конечно, она ударилась спиной о стену дома. А Фарид пошел дальше, не обращая на неё внимания.
- Безумец! Он не осознает своей силы, ведь так он может меня убить, - сказала, она, застонав от боли. Крепко ударилась локтем о стену, даже кожу на локте содрала. Но она выпрямилась и прижалась спиной к стене. Голова у неё кружилась… от удачи.
А как же! Пока Фарид отбивался от её ласк и внимания, она ловким движением руки смогла вложить в карман Фариду колдовское средство – совершенно безотказное: небольшую кость верблюда (или кусочек от кости) обмазала смесью ослиной мочи с порошком из сухой жабы. Кость обсохла на воздухе, но пока не начала осыпаться присохшая к косточке колдовская смесь, её надо было использовать для того, ради чего затевалось дело. Она смогла сделать так, как было надо для приворота!
- Нет, после такого колдовства он будет моим, даже сомневаться не стоит! – сделала вывод Зухра и в прекрасном настроении вернулась к себе.

*** Фарид же чувствовал себя как-то неладно. Он шел, то и дело подгоняя ослика,  его что-то тревожило. Ключ? Да, он так и не смог ни забрать его, ни выяснить, у кого же он всё-таки. Как теперь быть? Зухре он дал денег, но так и не добился, чтобы она согласилась убраться из города. А нежданный поцелуй Зухры всё ещё жег щеку.
Подходя к дому, на соседней улице Фарид встретил …деда.
- Как же так? Дед, я мог бы встретить тебя на вокзале! Или на краю медины, если ты ехал на такси! Почему так скоро вернулся? – расспрашивал внук, забрав у Рахима тяжелый мешок с финиками, пакет с лепестками роз и сумку с вещами,  пристраивая это всё на спине осла.
- Нет, Фарид, я не смог и дня дольше выдержать в своем доме. Мои жены высыпали на меня столько претензий, упреков, угроз, что ничего не оставалось, как бежать от них прочь!
- Что так, сид Рахим?
- Фарид, я всё чаще думаю о том, что пора мне взять третью жену. Эти две только ругаются со мной. А мне хочется вкусно поесть, спокойно пожить, но в заботе и ласке. А твой дом скоро опустеет: сестры выйдут замуж, а твоя жена ещё не скоро научится хорошо готовить и вести хозяйство. Кто станет ухаживать за мной, кто?
- Так женитесь, сид Рахим, - шутя, посоветовал Фарид. – Вот вернется сид Абдул и пусть поищет для тебя хорошую невесту.
- Да? Ты не против?- удивился сид Рахим.
- Почему я должен быть против?
 - Но я хочу жить в твоем доме! Молодая жена не получит собственного жилья, иначе я буду обязан купить дома или квартиры и двум другим женам!
- Матери нужны помощницы. Если новая жена окажется не старой, умелой, хозяйственной, станет охотно помогать по дому, то почему же я стану возражать?
- Раз так, то давай обсудим этот вопрос. Но потом, потому что есть вещи поважнее. До меня дошли слухи…
- Какие слухи, дедушка? – тут же насторожился Фарид.
- Я привез много новостей. Как говорится, кто много ходит, тот много слышит. Даже не знаю, с какой новости начать.
- С любой. Так что же вам стало известно?
- Мой приятель – сид Абдул – сегодня вечером возвращается из Бразилии. Значит, завтра он позвонит мне и скажет, когда ждать его в гости!
- Это прекрасная новость, - согласился Фарид. – Дядя Абдул собирался сосватать нашей Дайнаб сына сида Али. Говорит, что это хорошая партия. Парень из хорошей семьи.
- Да, я знаком с сидом Али. Бывал у него в гостях вместе с Абдулом. И сына видел. У Али несколько сыновей, но не женат только самый младший. Но это сын той самой Дунии, которая стала женой Абдула.
- Вот как? На свадьбе я видел его – кажется, его зовут Икрам?
- Точно! Но быть сыном Дунии! Иметь такую свекровь, как жена Абдула? Пожалел бы ты сестру!
- Пожалеть Дайнаб? Дед, её давно надо выдать замуж – за первого, кто к ней сватался. Боюсь, что она так или иначе опозорит нашу семью, Что тогда нам с ней делать?
- Опозорит? О чем ты говоришь, Фарид?! – ужаснулся сид Рахим. – Что ещё натворила девчонка? Неужели она тайно с кем-то встречается?
- Нет-нет, ни с кем она не встречается. Я имею в виду мужчин. А вот с Зухрой….
И Фарид поведал деду обо всем, что случилось в семье за время их отсутствия.
- Нас не было всего несколько дней, но кто-то впустил Зухру в наш дом! И я не знаю, кто это был. Но что-то мне подсказывает, что сделать такое могла только Дайнаб. Она самовольничает. Встречается с Зухрой, когда мать идет с сестрами и Хадижей на рынок. Она перестала не только уважать меня, но и бояться.
- А может быть, Зухру она боится больше, чем тебя?
- Что может сделать с ней Зухра? Дайнаб стоит только попросить у меня защиты, и…
- Значит, Зухра нашла её уязвимое место, и теперь Дайнаб не уверена в том, что ты сможешь её защитить!
- Но что это может быть?
- Не знаю. Но по медине ходят слухи – вот и сегодня я успел услышать от торговца мясом, что горшечник из Феса расспрашивал о твоих сестрах, не просватаны ли они. Кто-то передал ему, какая красавица теперь твоя младшая сестра, а жениха ей всё ещё не нашли. Это Зухра могла постараться. Этим она и запугивает Дайнаб, не иначе.
- Зухра, снова Зухра! Что мне с ней сделать? Я дал ей денег, чтобы она убралась из Мекнеса!
- О, так значит, это правда? Люди говорят, что видели тебя возле дома Зухры!
- Конечно, видели! Я ведь хожу в те места за кормом для ослов! Вот и сейчас я возвращаюсь оттуда. Не искать же другого торговца кормами!
- Я помню, Фарид, ты мне говорил об этом. Но ты расскажи мне, как вела себя эта женщина, когда ты принес ей деньги?
 Фарид рассказал всё. И не только о том, что случилось сегодня, но и то, что ему пришлось пережить из-за кражи Зухрой кольца Хадижи. О тратах на золотые серьги – а это вовсе не вписывалось в его распланированный до дирхама бюджет.
- Хм, Фарид, ты меня удивляешь. Если чабан захочет, то и от козла молоко получит. Как ты не можешь справиться с девкой, которую прокляла вся семья!
- Мне кажется, что она колдует на меня! Я не понимаю, что со мной творится, когда оказываюсь рядом с этой ведьмой. Или в том дело, что она совершенно меня не боится? Я даже бил её, но она только смеется и продолжает меня преследовать.
- Колдует? Она может так сделать. И с тобой, и с твоей женой. И на сестер навести порчу. Проверь свои карманы. Фарид. Если она колдует, то ты сразу найдешь что-нибудь подозрительное.
- Карманы? – переспросил Фарид и тут же вспомнил, как накануне в его комнате хозяйничала лара Асах. Неужели Зухра начала действовать через тетку? Пообещала ей вернуть несуществующий ключ, а выжившая из ума старуха  и рада стараться.
 Он сунул руку в прорезь джеллабы, в которой скрывался карман, и вдруг почувствовал, что в кармане находится посторонний предмет. Фарид не терпел, чтобы в его карманах что-то было, кроме нескольких монет, за которыми не хотелось лезть при всех в кошелек. Но он не помнил, чтобы утром, выходя из дома, в этом кармане вообще что-то было.  Он вытащил какой-то предмет – им оказалась грязная кость.
- Как эта гадость попала в мою одежду? – разозлился он.
Но сид Рахим тут же вскрикнул:
- Брось немедленно! Раз ты был у Зухры, она подбросила тебе вещь, на которую наговорила приворот! Наверно, она проделывает такое не первый раз! Иначе ты не стал бы ходить к ней, находя разные предлоги! Где твоя стойкость? Аллах   захотел проверить тебя, но ты не выдержал испытания!
- Дедушка!
- Нет, я уже понял: тебя снова тянет к этой женщине! Фарид, подумай,  что скажут про тебя люди на медине? Уже идут разговоры, что ты видишься с ней. Но скоро придет сватать Замилю жених, с которым мы договорились. Напомни мне, когда это должно случиться?
- В июне, дедушка, - нехотя ответил Фарид, выбросив кость и тщательно вытирая пальцы о джеллабу.
- Вот! А что, если до жениха Замили дойдут слухи о Зухре-ведьме, которая была твоей женой? Какой мужчина захочет взять жену из семьи, вынужденной проклясть бывшую невестку за колдовство? Ты подумал об этом?
- Понимаю, дедушка, но что я могу сделать?
- Что сделать? Поторопиться со сватовством Замили и Дайнаб. А Замилю лучше поскорее выдать замуж, потому что жених и сам этого хочет. Ведь мы с тобой обсуждали, почему Хадиже и её родственникам лучше не знать о подробностях твоей первой женитьбы: как только станет известно о разводе, тут же начнут узнавать подробности, и тогда сам не знаешь, что может выплыть. И как сплетники перевернут то, о чем узнают!
- Но у меня нет денег на скорую свадьбу Замили!
- Эээ,.. постарайся поднатужиться и сделать свадьбу. Иначе могут увести и жениха. А Зухра может постараться, чтобы так и случилось.
- К чему ты говоришь об этом, дед? Или тебе уже что-то известно?
- Да. Мне передали историю про лару  Зинару, которая  в Мекнесе, сам знаешь, как сваха. Если Абдула знают в Фесе как опытного сводника, так в Мекнесе лучшая сводня – лара Зинара.
- Да, я слышал о ней. Ведь это она искала мне невесту когда-то. Она и договорилась с сидом Абдулом много лет назад о сватовстве к Самире. Аллах, даже не хочу вспоминать эту отступницу!
- Да, но теперь лара Зинара зла на тебя. Говорят, она ищет мужа для дочери торговца коврами Абдулхамета. Он посулил ей хорошие деньги, если она сосватает  хорошего мужа. Её выбор пал на жениха Замили. Ведь ещё никто не знает о том, что мы с тобой договорились с сидом Сабиром.  Меня одно успокаивает: Сабир сам желает взять в жены твою сестру. Но и беспокоит то, что Зухра может подстроить пакость: подговорит людей, чтобы ему рассказали вашу с ней историю.
Фарид кивнул:
- Да, она способна на такое! Она грозилась рассказать Хадиже о себе. Так почему не сделать и по отношению к моей сестре?
- Вот и думай, Фарид, как поступить. Моё мнение – надо назначить день свадьбы как можно раньше. Пусть тебе придется потратить на это последние деньги, иначе может быть поздно.
Фарид не ответил, думая о чем-то.
- Фарид, если твои сестры останутся без мужей, в этом будет твоя вина! Женщина должна иметь семью, детей…
- Знаю, дедушка. Жених Замили придет сватать её в июне. Тогда мы сделаем вид, что с трудом, но соглашаемся на его уговоры поторопить свадьбу. Но до Рамадана всё равно не успеть, потом будет сбор урожая. А после того, как я продам апельсины, у меня будут деньги на свадьбу сестры.
- Нет, если Сабир предложит оплатить все свадебные расходы, выдавай сестру замуж в августе. За месяц до начала Рамадана! Это мой совет тебе. Иначе получится как в поговорке: горевали о том, что кусок мал, да и тот кошки отняли! Что будешь делать, если жениха перехватят?
- Я подумаю, посчитаю деньги. Надо ещё съездить в июне в Фес – заказать вазы и таджины, горшки и прочую утварь и домой, и сестре к свадьбе. Но до того мне ещё предстоит разобраться с важной проблемой. Не решу её – всё, будет нам плохо.
- Что такое, Фарид? – забеспокоился сид Рахим.
- Когда я был в Марракеше, то побывал на площади Джемма-эль-Фна, поговорил с владельцами лавок, чьи  мандариновые сады и апельсиновые рощи находятся по соседству с моими. В этом году после цветения апельсиновых деревьев листья на них начали желтеть и скручиваться. Я же заметил и другую странность, когда перед свадьбой ездил проверить, как идут дела на цитрусовых плантациях. Никогда не видел, чтобы так сильно осыпались цветы.
- Да, я тоже что-то слышал: в этот сезон деревья цвели слишком обильно.
- Надо разобраться, в чем причины? Что нам ждать, какие меры принимать? Иначе мы можем оказаться вовсе без урожая.
- Да, Фарид, разберись! Это опасная вещь. Если понадобятся деньги на химикаты. Удобрения или какие-то средства от вредителей, то я тебе одолжу. С этим не стоит шутить, иначе погибнут сады.
- Вот и я о том же.
- Но до поездки в Фес к горшечнику ты должен сделать ещё одну вещь: найти жениха Дайнаб, чтобы не пришлось отказывать сиду Хафиду, владельцу горшечной лавки. Он настырный человек, и если поймет, что Дайнаб не просватана, явится в Мекнес свататься к твоей сестре. Он нехороший человек, и если откажешь ты или Дайнаб, то от него можно потом ждать чего угодно. О таких говорят: в белой чалме, но с черным нутром!
- Но кого же я найду? Не к ларе Зинаре же мне обращаться?
 Сид Рахим пожал плечами.
- Думай, думай, Фарид. Подождем, что сможет посоветовать Абдул. Он намекал на сына Икрама, так может быть, это всё-таки выход?
- Мне иной раз хочется наказать Дайнаб и найти ей мужа, который станет держать сестру в строгости.
- Сосватать Дайнаб горшечнику? Она сбежит от него! Твоя бабка сказала бы: овцу с волком не сосватать, а сосватаешь, так её не обрадуешь.
 Они подошли к двери дома почти одновременно с ларой Джабирой и девушками,  возвращавшимися из хамама. Мать достала ключ и хотела открыть дверь, но Фарид опередил – открыл ворота, которыми пользовались, только когда нужно было войти во двор вместе с животными. Ключ от ворот был только у Фарида.
Все вошли в дом, высокие ворота на улицу закрыли, лара Джабира с дочерями и невесткой успели пройти мимо пересохшего фонтана и были почти у двери дома,  как вдруг Фарид и сид Рахим заохали.
- Что? Что случилось? – испуганно вернулись к ним женщины.
- Мама, посмотри, что-то с ослом!- воскликнула Замиля. Дайнаб наблюдала молча, сузив глаза. Хадижа вообще не сразу поняла, что происходит.
Оказалось, что едва Фарид снял с ослика  поклажу, как несчастное животное зашаталось и опустилось на передние ноги, а потом и вовсе, тяжело дыша,  завалилось на бок.
- Что с ним? – переживал Фарид. – Это не в копытах дело, я проверял, там всё  зажило! Но тогда что?
В это время изо рта ослика пошла пена, через несколько минут он сдох.
- Но что это значит? Почему? – метался по двору Фарид.
- Ты оставлял осла без присмотра? - спросил вдруг сид Рахим. – Где? Вспоминай!
Фарид остановился и сосредоточился.
- Да, оставлял. Возле…лавки торговца кормами. Только там с ним могло что-то случиться. Неужели…
- Вот так, Фарид, - с упреком сказал сид Рахим.- Ты понимаешь теперь, что действовать нужно быстро, чтобы твои планы не рухнули?
- Понимаю, - с сожалением глядя на труп осла, ответил Фарид.- Я уничтожу ведьму! Осел был молодой и сильный. Умный, он понимал меня с полуслова, не упрямился без причины, ему всего лет десять! Где я куплю ещё такого осла?! И сколько денег мне придется отдать за него?
- Делать нечего, Фарид. Ты сам был неосторожен. Пеняй теперь на себя.
- Она пожалеет, очень пожалеет об этом!
- Будь осторожен, Фарид! Сегодня это осёл, а завтра могут отравить и тебя!- погрозил пальцем  дед.
Фарид с досадой посмотрел на деда и пошел прочь, в дом. Ослик остался лежать во дворе.
Вечером, когда все сидели за столом и ели таджин, Фарид нахмурился и вдруг сказал:
- Дайнаб, я решил, что тебе больше не стоит выходить из дома. Для чего тебе ходить на рынок с матерью или сестрой? Всё равно ты не занимаешься покупками. Каждый раз мать ищет тебя по всей медине. Это кончится тем, что пойдут разные разговоры. Я запрещаю тебе выходить из дома. Только в хамам. А если ты хотя бы раз сбежишь от матери или без разрешения уйдешь из дома, чтобы встретиться … со своей приятельницей, я собственными руками дам тебе несколько ударов плетью. Ты поняла?
Но Дайнаб начала рыдать. Она ничего не ответила, боясь, что Фарид, обозленный потерей осла, приступит к наказанию немедленно, но злые слезы удержать не смогла.
- Хватит, Дайнаб! Я всё о тебе знаю. Знаю, для чего ты отправляешься с матерью на медину! И вот результат – мне придется покупать нового осла. И не жалуйся больше, что я не даю тебе денег на новые бабуши или джеллабу! Честно – собирался сделать тебе и твоей сестре подарок - купить по кафтану к празднику. Ведь скоро  придут сватать твою сестру. Она получит обновки, а ты - нет!
Дайнаб зло отвернулась в сторону, поджав губы. Но, как оказалось, он сказал не всё:
- Тебе тоже пора найти жениха. Может быть, мне поговорить с торговцем, у которого мы покупаем корм для ослов? Ты то и дело норовишь встретиться с его соседями, бываешь в той части медины… Я поинтересуюсь у владельца лавки, не ищет ли он вторую жену? Правда, Селим  слишком жаден, чтобы заводить ещё одну семью, но кто знает, не решится ли он изменить мнение, если ему сосватают   красавицу Дайнаб? Я подумаю. И хочу сказать – откажешься от моего выбора, придется согласиться стать женой горшечника из Феса.
- Нет! Мне не нужен ваш горшечник! Старый урод! Это тебя Зухра подговорила выдать меня замуж за карлика! Это она!
- Замолчи! Не смей произносить это имя! И чтобы ты не могла с ней видеться – будешь сидеть взаперти! Станешь возмущаться – посажу на замок в твоей же комнате!
Хадижа ничего не понимала. Опять она слышит это имя – Зухра. Кто ей объяснит: кто такая Зухра? То ведьма, то Зухра… или так зовут ведьму? «Когда ко мне начнут относиться как к члену семьи? Ведь только когда мне начнут доверять, тогда я и стану одной из Обенсуров! А пока вокруг меня одни тайны», - сокрушалась Хадижа.

3. Глава 2. Часть 8 фанфика. Фарид и жертва Зухры.
На следующее утро кто-то постучал в ворота риада.
 Фарид и сид Рахим   собрались по делам на медину, и муж Хадижи как раз выводил из загона за домом одного из пары оставшихся осликов.
- Кто это может быть так рано, Фарид? – удивленно спросил старик.
- Понятия не имею, - нахмурился Фарид, но пошел открывать дверь. Он коротко о чем-то поговорил с людьми, стоявшими за дверью, а затем пригласил их в дом, предложив им чай.
- Простите, что не могу остаться с вами, но сид Рахим с радостью выпьет с вами мятного чая. Дед, это к тебе. Твои односельчане, - сообщил он деду, а сам, впустив людей в дом, наоборот, вывел осла на улицу и отправился по своим делам.
-Хикмет! Надир! Сид Абдурахман!- удивлялся дед Фарида, обнимая и приветствуя прибывших.
- Вот, сид Рахим, мы привезли то, что передали ваши супруги. Вы так быстро уехали, что не забрали мешки с миндалем и коробки с мандаринами. Ваши жены так сокрушались  из-за этого и даже порывались приехать в Мекнес и лично всё отвезти. Но кому-то надо было остаться присмотреть за хозяйством, а лара Самаах и лара Хасна никак не могли решить, кому ехать, а кому оставаться на хозяйстве. Тогда они поручили нам отвезти забытые вещи вместе с нашей поклажей. У нас груз небольшой, сели на машину и доехали до Мекнеса.
- Я рад вам, гости. Проходите в дом,  располагайтесь.
Сид Рахим привел односельчан в гостиную. Пока гости рассаживались, Рахим выглянул в коридор и увидел одну из внучек.
- Дайнаб, скажи матери, чтобы приготовила нам чай с мятой и подала свежие лепешки. Скорее, чего ты стоишь? Где все?
- Пошли за платками! Никто не ожидал, что в доме могут появиться гости. Мы не можем показаться без платков перед незнакомыми людьми.
- А ты почему не пошла за платком?- подозрительно посмотрел на девушку старик.
- Мне Замиля принесет.
- Ну так ты не жди, пока вернется мать и сестра, а готовь мяту, доставай стаканы, ставь кипятить воду.
- Я знаю, дедушка! Сейчас всё сделаю.
- И скажи матери, чтобы лепешки купила. Мы всё съели за завтраком, а печь долго.
- Скажу.
Сид Рахим ушел, а Дайнаб предалась размышлениям над горькой судьбой. Она достала зеленый пучок мяты, налила воду в оба чайника и поставила их на плиту.
«Почему Зухра каждый раз меня подводит? Так вот что означали её слова о том, что Фарид ещё пожалеет. Теперь понятно – это она отравила осла – как именно она это сделала, я не знаю, но точно – она. Считает себя умной, но как специально настраивает Фарида против себя. Понятно ведь, что из-за потерянного осла он будет готов её убить! Так чего же она добивается?»
Дайнаб вспомнила, как вчера вечером после ужина брат привел в дом какого-то приятеля, вместе с которым они содрали шкуру с мертвого осла.  Освежеванную ослиную тушу гость унес с собой, Дайнаб не поняла, для чего ему понадобилось умершее от яда животное, а Фарид повесил шкуру сушиться под деревом за домом. Он не собирался заниматься её выделкой, но шкура должна подсохнуть до того, как он отнесет её Зухре… Так сказал ей Фарид.
Дайнаб была в ужасе от планов Фарида. Она никогда не видела брата в таком состоянии. Он был сам не свой от злости. Зухра его достала, добилась своего, если именно этого она хотела. Что сделает с бывшей женой Фарид, Дайнаб знать не хотелось. Чего Зухра добивалась, то теперь и получит! А вот что будет с жизнью Дайнаб? Брат не шутил, собираясь найти ей мужа. Он сейчас так зол, что может выбрать ей кого угодно. Хорошо, что сын соседа сосватал себе невесту! Одним уродом меньше из претендентов в женихи!
Но торговец кормами? Этот старый толстяк с двойным подбородком? А кого ещё упоминал Фарид? Горшечника? Нет, быть не может!
Когда в кухню вернулись мать и сестра с Хадижей, она так и стояла у плиты, погрузившись в горькие мысли.
- Не хочу замуж! – заявила она матери. – Отдадите меня против воли – сбегу!
- Тише, дочка, у деда гости! – испуганно увещевала лара Джабира.
- А может быть, уже пришли тебя сватать? – глупо пошутила Замиля. Дайнаб тут же зарыдала.
- Прекратите! Гости с дороги, а у нас ещё ни чай не готов, ни лепешек, которые дедушка попросил, нет. Замиля, принеси из кладовой финики, а ты, Хадижа, сходи за лепешками в пекарню. А ты, Дайнаб… где же Дайнаб? Куда подевалась? – удивилась свекровь, оглянувшись на место, где только что стояла её младшая дочь. – Ладно, я потом с ней разберусь. Иди, Хадижа, вот деньги. На эти дирхамы купишь два десятка лепешек. Ни с кем не разговаривай, только здоровайся и всё.
Хадижа накинула палантин и прошла по коридору мимо гостиной, у дверей которой затаилась Дайнаб.
Хадижа ушла, а Дайнаб осталась внимательно наблюдать за прибывшими гостями.  Всё-таки в шутке Замили могла оказаться и доля истины: что, если Фарид начал приводить в действия  угрозы? Фу, какие люди - все старые, в потертых  дорожных джеллабах, с фесками на голове, в запыленных бабушах на босых ногах… Ни одного привлекательного мужчины, достойного её внимания!
...А Хадижа вышла из дома, прикрыв за собой дверь, прошла через двор мимо запряженных в небольшую повозку чужих ослов. Вспомнив случившееся накануне, Хадижа передернулась. Она никогда не видела ничего подобного – это про смерть ослика. А Дайнаб потом ещё и рассказала им с Замилей в подробностях, как Фарид сдирал шкуру  с дохлого осла. Хадижу едва не стошнило. Как можно вообще смотреть на подобное? Но Дайнаб везде всё нужно: вчера подсматривала за братом, сегодня подслушивает гостей сида Рахима.
Мысли Хадижи были прерваны стоявшей у двери на улицу ларой Асией. Или Асах? Хадиже казалось, что это два разных имени, но почему-то в семье женщину называли то так, то так. Но это неважно. А что сейчас собирается ей сказать тетя Фарида?
Действительно, старушка как будто не случайно выбралась во двор и теперь стояла под апельсиновым деревом, поджидая кого-то.  Оказалось – её, Хадижу. Она поманила жену Фарида рукой, показывая на что-то, зажатое в кулаке. Хадиже стало не по себе, но игнорировать просьбу старой женщины она не могла, поэтому подошла.
- Я иду в пекарню за лепешками, лара Асия. У меня нет времени. А что вы хотели?
- Для этого у тебя должно быть время. Ведь это надо тебе, а не мне!-  с этими словами ворчливая женщина раскрыла ладонь, и Хадижа увидела собственный кулон.
- Как он попал  к вам? Зачем вы забрали мой кулон из шкатулки? Так это вы рылись в моих украшениях? – возмутилась Хадижа.
- Чтобы я рылась в твоем золоте? Нет, я этого не делала. Но я тебя накажу – не отдам тебе твой нефритовый кулон! А ведь я хотела выменять его у тебя на мой потерянный ключ. Теперь ты ничего не получишь!
 И старушка пошла прочь от изумленной Хадижи.
- Подождите! Я не хотела вас обидеть! Но кулон лежал в шкатулке. Как он попасть к вам? Это подарок моей мамы, он мне очень дорог, а я однажды уже теряла его. Поэтому теперь не ношу на шее, а держу вместе с остальными украшениями.
- Ты плохо бережешь свои вещи. Говоришь, что нефрит тебе дорог?  Какой необычный камень! Он был таким блеклым, пока лежал у меня в кармане, но сегодня будто проснулся. Я достала его, а он блестит и как будто светится изнутри зеленым светом, словно просится к своей хозяйке. И тогда я решила выследить тебя. Не хотела отдавать тебе при всех.
- Так верните мне его сейчас, ведь рядом никого нет, - предложила Хадижа, боясь, что странная женщина оставит кулон у себя, и потом возвращать его придется со скандалом. И Фариду не понравится, что украшение постоянно пропадает, теряется, теперь вот украдено. А ему приходится разбираться.
- Нет, мне нужен ключ, - сухо сказала старушка. Она сжала покрепче кулон, подобрав в кулак свисавшую цепочку, и Хадижа поняла, что её вещь лара Асия ей просто так не вернет.
- Какой ключ? Объясните мне, какой ключ вы ищете? Опишите его хотя бы.
- Ключ? Он такой… небольшой, но и не маленький. С бородкой, в которой зубцы чередуются вот так, - смогла показать на пальцах лара Асия.
- Ах, кажется, я знаю, где этот ключ! Но он у меня не с собой. Лара Асия, я схожу за лепешками и найду ключ, а вы не потеряйте мой кулон. Моя мама мне его подарила, кулон должен быть у меня.
- Иди! Я тоже не хочу, чтобы кто-то знал о нашем обмене. У меня есть на это причины. Но не забудь про ключ, потому что если ты обманешь меня, кулон назад не получишь!
- Нет, что вы! Зачем мне вас обманывать? Я отдам ключ, я нашла его случайно. Кто-то обронил... в моей комнате. Но если вы говорите, что вы не заходили, не трогали мои украшения, не брали кулон из шкатулки, хотя нефрит у вас, то я тогда не знаю, кто мог  обронить ключ в моей комнате возле двери на галерею, кто забрал из шкатулки кулон.
- Тебе лучше не знать, кто это был. Я знаю, но не буду тебе говорить. Фариду не понравится, он может даже побить меня, как  иногда бьет Дайнаб. Он и тебя будет бить. Пройдет время, и тебе тоже будет доставаться от него, увидишь, - бормотала, уходя,  старушка.
Хадижа так ничего и не поняла. Фарид может побить её? Почему?
 Но она поспешила за лепешками, сжимая в ладони деньги, ведь она так задержалась! Но спешить надо и потому, что лара Асия может передумать.
« А где же ключ? – вдруг пришло ей в голову. – Я не помню, куда я положила найденный ключ. Если я его не найду, то кулона мне не видать», - сокрушалась девушка, спеша к  лавке торговца свежим хлебом.
Потом были долгие, как ей показалось, минуты возвращения, затем ей пришлось помогать свекрови резать овощи на салат, помешивать соус и засыпать специи в готовящийся на печи таджин.
 У Хадижи не выдалось ни одной свободной минуты, чтобы выйти из кухни и подняться в комнату. Видимо, у лары Асии тоже лопнуло терпение, потому что она появилась на пороге кухни и молча стояла в дверях, сверля глазами жену племянника. Но обе не могли заговорить: ни лара Асия о ключе, ни Хадижа о захваченном теткой мужа кулоне.
Наконец, старушка сообразила, как поступить:
- Я хочу есть. Джабира, пусть твоя невестка принесет мне что-нибудь в комнату. В гостиной какие-то люди. Я поем наверху.
- Хорошо, тетя. Вам Замиля принесет поесть.
- Нет! Я хочу, чтобы принесла Хадижа. Если придет Замиля, я всю еду вывалю ей на голову, - пообещала вредная старуха. Она ушла, а лара Джабира тяжело вздохнула. Затем наложила в тарелку фиников, добавила  лепешку и несколько ложек салата рядом.
- Отнеси, Хадижа. Не бойся, она ничего тебе не сделает, просто капризничает сегодня что-то.
- Конечно, отнесу, лара Джабира, давайте тарелку.
Так Хадижа смогла попасть в комнату странной тети мужа.
- Принесла еду? А ключ где?- спросила женщина, едва Хадижа переступила порог.
- Сейчас поищу в комнате и принесу.
- Найдешь? Так ты тоже хочешь меня обмануть? Разве он не лежит в известном тебе месте? А потом ты скажешь, что не можешь найти. Но тогда и кулон свой тоже не получишь!
- Я принесу ваш ключ, - устало ответила Хадижа.
 Что за семья такая? Роются в чужих вещах, шантажируют, ссорятся непонятно из-за чего.
Хадижа вошла в свою комнату, достала из сундука шкатулку и, открыв её, нашла  ключ. Облезлый ключ, хотя и совсем не ржавый. Точно – зубцы именно такие, как описала лара Асия. Но уж теперь-то она узнает, от какой он двери! Точно - не от входной, не от уличной двери и не от ворот, а вот проверять комнаты Хадижа никогда не решилась бы, что о ней могут подумать?
Когда она собралась вернуться в комнату старушки, та сама вдруг оказалась в  Хадижиной спальне.
- Долго копаться будешь? – недовольно проворчала она.
- Вот, возьмите, – неосмотрительно протянула она ключ. Лара Асия тут же схватила его и с горящими глазами стала осматривать его.
- Да, наконец-то, наконец-то нашелся, - бормотала она.
- А мой кулон? Верните мне мой кулон! – жалобно просила Хадижа .
- Ключ мой нашелся, - продолжала радоваться лара Асия. – Но смотри: никому не говори, что ключ теперь у меня, иначе плохо тебе будет! - пригрозила старуха.
- Вы обманули меня! Забрали мой кулон и не вернули, даже получив ключ! Я пожалуюсь Фариду, - чуть не плача пообещала Хадижа.
- Кулон? Ах да! Забери! – резким движением сунула она вещицу в руку Хадиже. Наверно, девушка всё-таки ошибалась: лара Асия не собиралась её обманывать.
Пока Хадижа рассматривала вернувшийся к ней талисман, старуха ещё раз повторила угрозу:
- Смотри - не рассказывай про ключ. Иначе ты сама же и пожалеешь!
- Не скажу никому, - кивнула Хадижа и убрала шкатулку в ящик комода, который единственный закрывался на небольшой ключик. Правда, Фарид никогда им не пользовался, но теперь Хадижа решила, что если мужу не нужен закрывающийся на замок ящик, то он как нельзя кстати подойдет для её украшений. Иначе в её шкатулку будут залезать все, кто захочет. Даже лара Асия не утерпела и стянула вещицу. Но почему именно эту? Впрочем, для Хадижи как раз кулон и был самым ценным украшением.
Закрыв на ключ теперь уже ящик комода, она вернулась на кухню, где у плиты стояла Дайнаб, а вот её, Хадижу, кажется, потеряли!
Женская половина дома обсуждала новость. Только что дедушке позвонил сид Абдул и обещал приехать послезавтра, навестить приятеля.
- Хадижа, тебе предстоит пройти испытание. Сид Абдул твой родственник, но тем более – он обязательно захочет узнать, какой хозяйкой ты оказалась. Готовься, дочка! Таджин будем готовить вместе, но я стану тебе только подсказывать, как делать.
Жена Фарида испуганно покосилась на огромный глиняный таджин, на кастрюли и сковородки всех размеров и незаметно вздохнула.
- Ооо!!! – простонала Дайнаб. - Сид Абдул так любит миндальное печенье, а у нас нет чищенного миндаля. Неужели мы сегодня полдня будем этим заниматься?
- Да, будешь чистить миндаль, - строгим голосом подтвердила мать. – Замиля, а нам с тобой придется снова сходить на медину. Надо купить баранину. Значит, снова на рынок. Ты, Хадижа, помоги Дайнаб чистить миндаль.
- Теперь твоим ногтям придет конец! – тихо сказала Дайнаб. – Тесто для печенья тоже ты будешь замешивать. Ведь тебя ничего не научили делать.
Хадижа выслушала гадости молча. Но подумала: «Всё-таки надо завести хотя бы одну служанку, которая была бы моей личной помощницей». Ей не пришло в голову, что такого просто не может быть  в доме, где все живут одной семьей. А Дайнаб получила бы ещё один повод для злых насмешек.

*** Зухра не пошла, как обычно, бродить по медине. Чем ещё ей оставалось заниматься? Но сегодня утром она вдруг вспомнила про ключ, который так и не отдала старухе из дома Фарида.
- Где же он?- спрашивала у себя Зухра, выворачивая карманы в платье и в джеллабе. Даже паранджу она встряхнула, как будто ключ мог зацепиться в черной ткани. Но нет, ключа нигде не оказалось.
 - Неужели я его потеряла? Где я могла его выронить? – гадала она.
-Плохи дела, если ключ выпал в доме Фарида. Но ничего хорошего, если потерян где-то на одной из улиц медины, тогда уж точно не найдешь. Но что же делать?
Это была единственная вещь, с помощью которой перед ней могла открыться дверь риада, где она когда-то жила с Фаридом. Лара Асия готова была на все ради заветного ключика. Но чем теперь её прельстить, если ключ так и не найдется? Как уговорить впустить в дом, открыть дверь, если вдруг Зухре срочно понадобится попасть в риад?
- Не может быть, чтобы я проиграла! А в риаде я забыла кое-что сделать, и теперь мне придется снова проникнуть в комнату Хадижи. Просить об этом Дайнаб опасно: может выдать, или Фарид её никуда не выпустит. Это его излюбленное наказание. Даже я довольно насиделась в нашей комнате, когда он бывал зол на меня.
Она стояла посреди комнаты, уперев руки в бока. Пушистые, черные,  как смола, волосы спадали на спину. На голове был намотан «чалмой» шелковый палантин. А вот платье пора и постирать. На светлой ткани явственно были заметны пятна самого разного происхождения. От Зухры пахло потом, и она сама с отвращением это чувствовала.
Как хорошо, что Фарид дал ей деньги! Ведь она уже дошла до положения, когда считала каждый сантим, а о хамаме не приходилось и мечтать. Можно было бы поехать в Фес и промышлять там гаданьем или колдовством, ведь город огромный, и затеряться в нем много проще, чем в Мекнесе, где нравы строже, а к гадалкам отношение ужасное. Но Зухра не могла сделать это: у неё уже не было денег, чтобы отправиться в Фес. Никто не повезет её бесплатно!  Но вот Аллах послал ей Фарида с деньгами. Теперь можно не только купить больше еды, чем обычно, побаловать себя сладостями, но и сходить в хамам…
Она так увлеклась планами на ближайшее будущее, что сразу не поняла, отчего резко распахнулась дверь. Но когда в комнате оказался Фарид и бросил в неё что-то мягкое и тяжелое, в голове мелькнула мысль, что колдовство действует! Он снова к ней пришел!
Потом Зухра опомнилась и поняла, ЧТО именно Фарид принес в её дом. Это была ослиная шкура. Видимо, от того самого осла, которого она накормила отравой. Но признаваться в сделанном она не собиралась, поэтому пришлось разыгрывать не только возмущение, но и отвращение.
- Ты что, Фарид? Какие джинны принесли тебя в мой дом? Что это? Что это такое? – возмущенно спросила она, отбросив от себя сырую вонючую шкуру.
- Зухра, и ты смеешь ещё спрашивать? А я уверен, что ты прекрасно знаешь, что это шкура моего сдохшего осла, которого отравили. Это сделала ты! Кобра! Да сократит Аллах твои дни! Ведьма! Знаешь ведь, что у меня сейчас совсем мало денег! И тебе я вчера принес последнее, что у меня оставалось, деньги, которые я оторвал от моей семьи, - бурно размахивал руками Фарид.
- Ты о чем говоришь? С чего ты взял, что осла отравила я? Зачем мне нужен твой осел? – обороняясь, нагло задавала вопросы Зухра.
- Ээээ! Ты за кого меня принимаешь? – взвился Фарид. – Осел был самый молодой и самый сильный. Ему всего-то было 10 лет. Ослы живут лет 40 -50, и я ещё долго мог бы пользоваться этим животным, если бы не имел глупость прийти сюда за кормом, да ещё принеся тебе деньги!
- Но при чем здесь я? – стояла на своем Зухра.
- Хватит! Кроме тебя некому было сделать такое: в этом тупике не было ни одной живой души, пока я пил чай у владельца лавки! Ты отравила моего осла!
- Так тебе и надо! Будешь знать, как покупать золото своей жене! Мне ты столько украшений не дарил, когда я была твоей женой! – теперь уже возмущение Зухры было искренним.
- Что? Тебе ещё и золото дарить? Ты не забыла, как вела себя в моей семье? Но я всё равно покупал украшения, какие мог позволить. Тебя все ненавидели! И сейчас вспоминают, но без единого доброго слова!
- Твоя семья плохо относилась ко мне! Они все презирали меня!
- Нет, Зухра, ни моя мать, ни сестры, ни отец не сделали тебе никакого зла, сначала даже не зная, что ты родственница шуафы из Марракеша. Но ты всем старалась досадить!
- Это не правда! Ты сейчас клевещешь на меня! А с твоей сестрой мы даже подружились.
- Да, эта дружба длится до сих пор, я знаю! Но не обольщайся: Дайнаб больше не станет с тобой общаться, потому что иначе ей придется выйти замуж за одного из наших дальних родственников, живущих в отдаленном берберском селении, куда тебе не захочется добираться, что бы ты там ещё не придумала. Поэтому оставь мою сестру в покое.
- Мне нет дела до твоих сестер, - поджала губы молодая женщина и добавила вполголоса:
 – Мне нужен… ты!
- Забудь об этой прихоти. У меня семья, жена, скоро может родиться ребенок, а тебя я знать не желаю! – через чур зло сказал Фарид.
Зухра внимательно посмотрела в его лицо, но он пнул валявшуюся на полу принесенную им же шкуру и вышел из каморки, захлопнув за собой в дверь.
- Подожди, Фарид, колдовство подействует, и ты будешь жаждать, чтобы я хотя бы посмотрела на тебя. Ты потеряешь покой, сам прибежишь ко мне и не захочешь расставаться ни на час.
Она ещё долго бесновалась, мечась по комнате, хватая со столика то финик, то орех, как вдруг остановилась, как будто пораженная некоей пришедшей в голову мыслью. Она даже застонала от досады.
- Как я могла не сообразить, что можно было бы не только привораживать Фарида, чтобы он вернулся , но и отворотить его от Хадижи, а саму Хадижу - от него!
Она снова заметалась от двери до дивана и обратно, кусая ногти.
- Нет, но ведь мне не хватает всего ничего: имя матери Хадижи мне известно. Жади, кажется? Всего-то надо было попросить Дайнаб принести мне кусок ткани с одежды Хадижи. Я сама могла сделать это, когда была в комнате Фарида и его жены -  взять с расчески волос или найти кусочки ногтей. Потом несколько заговоров над её вещами,  и всё! Как же я упустила это? Но меня настолько ослепило желание увидеть её украшения, что я больше ни о чем не думала.
Она быстро прошлась от стола к двери, даже на мгновение выглянула на улицу – там было пусто – и снова вернулась к дивану.
- Дайнаб надо увидеть во что бы то ни стало! Во-первых, это источник верной информации, во-вторых, она на моей стороне. При её зависти жена Фарида с её одеждой и золотом не могла вызвать в сестрице Фарида добрых чувств.  Придется снова ждать возле их риада, когда она выйдет на медину.
Она стала собирать вещи в хамам: пора привести в порядок себя и постирать одежду. Денег, данных ей Фаридом, не хватило бы на покупку джеллабы или кафтана для ежедневной носки. Дирхамы предстояло тратить очень экономно. Кто знает, когда Фарид соберется принести ещё денег. Наверно, с ослом она действительно перегнула палку. Теперь Фарид может и вовсе отказаться выплачивать ей махр, т.е. оставшуюся его часть.
Тут она, не глядя под ноги, шагнула снова к двери и вдруг споткнулась о валявшуюся шкуру.
- Какая гадость! Если шкуру немедленно не унести отсюда, то она быстро начнет разлагаться, что же мне делать? Шкуру содрали, но не обработали. Она ни на что не годна, даже не продашь. Нужно её выбросить.
Ей ничего не оставалось, как свернуть шкуру в вонючий рулон и вытащить на улицу, бросив возле двери.
«Я знаю, где находится свалка, куда жители соседних улиц относят мусор. Пусть немного стемнеет, тогда и унесу, иначе кто-нибудь придумает такую сплетню про меня и ослиную шкуру!...» - решила Зухра.

*** Когда Фарид вернулся домой, его ждал радостно возбужденный дед Рахим.
- Мой приятель вернулся! – сообщил он приятную новость. – Абдул прилетел из Бразилии и сразу же позвонил мне. Он собирается навестить меня, а потом, как я понял, сид Али (ты его знаешь – он теперь твой родственник!) собирается устроить большой семейный праздник в честь возвращения в Марокко, и тогда уже я поеду встретиться с Абдулом в Фес.
- Какой праздник? – недовольно переспросил Фарид.
- Хороший, Фарид, праздник, на котором мой приятель Абдул постарается сосватать жениха твоей младшей сестре. Дайнаб можно выдать замуж за сына сида Али  Икрама. Он никогда не был женат, у него свой небольшой бизнес. Молод, хорош собой, а Дайнаб будет его первой женой. Может быть, даже единственной. Это хороший вариант.
- А кто мать этого парня? Ведь сид Али имел четырех жен? Дуния – мать Икрама?
- А, да. Это один из сыновей … Дунии, да, я вспомнил, точно сын Дунии.
- Так… Это ведь она – жена сида Абдула?
- Да, это она, - подтвердил дед Рахим.
Фарид немного помолчал и сказал:
- Мне не понравилась лара Дуния. Скорее всего, она невзлюбит Дайнаб. Начнутся склоки и поползут сплетни по всей медине, а потом Дайнаб просто сбежит, опозорив нас до конца жизни.
- А кого тогда ты собираешься найти ей в мужья? Эээ, - безнадежно махнул рукой  сид Рахим.
- Не знаю, у сестры трудный характер. Ей в любой семье трудно придется. Пусть сидит дома.
- Так не положено. Выдашь замуж Замилю, так и Дайнаб ищи мужа. А там как уж Аллах решит, какую судьбу ей дать.
- А ты, дед, сам не собираешься найти на празднике невесту? Не передумал жениться? Третья жена принесет много проблем.
- Думаю, но пока не решил. Приедет Абдул, и мы с ним обсудим этот вопрос.
Из кухни в столовую вышла лара Джабира.
- Пора ужинать. Фарид, ты же весь день голодный. А у нас таджин и блинчики багрир. Их  твоя жена пекла, я только подсказывала, как и что делать. Но есть можно. Научится.
- Где сейчас Хадижа?
- Занимается уборкой в вашей комнате. Решила перебрать шкаф,  навести порядок на полках.
Фарид кивнул и отправился наверх, чтобы переодеться.
А затем, за столом сид Рахим долго рассказывал о новостях из своей берберской деревни, о которых ему поведали утренние гости.
- Сейчас они уже отправляются назад, в Атлас. Я собирался проводить их, но вряд ли дойду до площади, где собираются  таксисты.
- Для чего идти их провожать? Уверен, что всё нужное вами было сказано ещё утром, - рассудил Фарид, отрывая кусок лепешки и обмакивая его в миску с соусом.
- Да, лучше я подумаю, как  встретить моего приятеля Абдула. Он привезет с собой столько рассказов! Наверняка просидим с ним за разговорами несколько часов.
- Да, дед, в это я верю, - сказал Фарид, с удовольствием поедая куски мяса с общей тарелки.
- Мммм…, вкусно как, - похвалил Рахим, - а кто готовил? Дочь, это ты или кто-то из внучек? Когда приедет Абдул, пусть таджин готовит невестка. Фарид, твоя жена должна показать, чему научилась за два месяца в нашей семье.
- Пусть будет так, - согласился Фарид.
На кухне сестры и Хадижа весело болтали о чем-то, перебирая и чистя миндаль, привезенный сиду Рахиму. Лепестки роз ещё раньше были рассыпаны на старых газетах   в одной из пустующих комнат. Для надежности их нужно было подсушить и проветрить. Ведь из розовых лепестков будут не только варить мыло или добавлять их в ванны или воду для омовенья рук, но часть их должно остаться на свадьбу Замили. Сид Рахим привез большой пакет лепестков, их должно хватить на всё.
Фарид не прислушивался к женским разговорам, но мысли его возвращались к разговору с дедом. Замилю пора выдавать замуж. Но жених уже есть, он согласен и даже хотел бы ускорить свадьбу. Вопрос только в деньгах, которых Фариду пока не достает.
А вот для Дайнаб найти жениха – проблема. «Пусть будет так, как советует дед. Поедем на праздник в Фес, там я присмотрюсь к этому Икраму. Видел его на своей свадьбе, но не думал, что он может стать женихом сестры. Надо понаблюдать, расспросить знакомых, каков он», - решил Фарид.
Ещё его беспокоило то, что Зухра то и дело вертится вокруг Дайнаб. Могут пойти разговоры, сплетники придумают какую-нибудь историю, да так, что будет испорчена репутация Дайнаб. Может быть, её и правда никуда не выпускать, пока не будет просватана и выдана замуж?
 Но и в этом случае была опасность, что Зухра, не видя приятельницы, может поехать в Фес и подбить сида Хафида, горшечника, попытаться сосватать Дайнаб. Сделает это для того, чтобы досадить ему и отомстить. Нет, пора решить этот вопрос, пора найти  и младшей сестре мужа.
Приняв решение, Фарид встал с дивана, где курил кальян, и отправился в спальню, чтобы пораньше лечь спать. Как всегда, завтра утром ему предстояло сделать массу дел.
О том, что Хадижа совершила обмен с ларой Асией, он так и не узнал. В своей комнате старушка тихо радовалась обретенной заветной вещице, а Хадижа с облегчением вспоминала, что кулон её матери снова на месте, Для чего об этом рассказывать Фариду? Разве между женщинами не может быть маленьких секретов?

4. Глава 2. Часть 8. Фанфик. Сид Абдул и Дуния.
 …Сид Абдул положил трубку телефона на место и оглянулся на стоявшую за его спиной Дунию.  Сложив руки на груди, она молча слушала разговор Абдула со старинным приятелем Рахимом из Мекнеса.
- Ты слышала, Дуния?  В конце недели мы едем в гости к Рахиму. Как же я давно не видел его! Сколько всего мне хочется  обсудить с ним! После поездки в Бразилию мне всегда нужно поговорить с таким другом, как Рахим. Там ведь на каждом шагу харам!  Даже в домах моих родственников не «горит лампада Аллаха»! Они отступают от догм ислама. Как можно? – сетовал сид Абдул. - Так что мы едем к Рахиму!
- Мы?... Сид Абдул, ты сказал – «мы»? Лично я никуда не собираюсь ехать! Я ещё не отдохнула после возвращения из Бразилии, а ты меня снова куда-то тащишь? Нет, я не поеду!
- Как это ты не поедешь? Встретиться с таким  правильным человеком, как Рахим, тебе будет полезно. Ты поедешь, не спорь со мной!
- Нет, я с места не тронусь! Я в самолете простыла, у меня горло болит, так ещё в твоем доме холод  такой, как будто вовсе не топят! Сыро, холодно, так я ещё сильнее заболею. И ещё ехать куда-то? Нет!
- Как это не топят? Знала бы ты, сколько Нурия дров извела!
- Да? А мне кажется, что топят плохо. КАК БУДТО ЗОЛОТО В ТОПКУ БРОСАЮТ! – зло и четко произнесла Дуния.
- Что? Это всё твои капризы! Тебе всё не так! Золото в топку… Одевайся теплее, и будет тепло, - заворчал Абдул, сняв феску и почесывая плешь.
- Кхе.хе-кхе-кх…, - закашляла Дуния, схватившись рукой за грудь. – Пойду на кухню, кхе-хе-кх, приму что-нибудь от кашля. Так простыть! Я болею, а у тебя,  Абдул, никакого сочувствия!
- Болеешь? Лечись! Ладно, Дуния, пусть Аллах поможет тебе выздороветь, оставайся в моем доме под присмотром Нурии и других слуг. Здесь столько работы, что тебе скучать не придется. Но я посмотрю, какие суры из Корана тебе следует выучить за время моего отсутствия. Я не позволю лениться твоей душе!
- Абдул, я не собираюсь оставаться твоей женой! Сид Али меня обманул, вы вместе с ним меня обманули. Сид Али не собирался на мне жениться!
Абдул остановился и повернулся к Дунии, настороженно прислушиваясь. Она продолжала:
- Я согласилась на временный брак только для того, чтобы снова вернуться к сиду Али как одна из его жен. Но раз этого не случилось, то я не собираюсь оставаться в этом положении.
Увидев, что Абдул нарочито удивленно поднял брови, она потребовала:
- Дай мне развод! Сегодня же сходи в мечеть к шейху и скажи, что ты разводишься со мной!
- Нееет, Дуния, и не мечтай, что я так сделаю!  Развод? Какой может быть развод, если я так и не перевоспитал тебя? Хм, ещё чего! – непритворно возмутился Абдул, нервно перебирая четки в пальцах.
- Вот как? Для чего ты хочешь меня перевоспитать? Если вы договорились с обманщиком сидом Али проучить меня, и он не собирается снова на мне жениться, то мне больше не нужен этот брак. Всё! Или ты сам дашь мне развод, или я иду к шейху и требую дать мне развод, потому что больше ничего мне от тебя не надо! Расскажу, как вы меня обманули, всё шейху расскажу! –угрожала  Дуния.
- Только попробуй! Я дам тебе развод, Дуния, но  только когда сам решу, что пора это сделать! Ты женщина вспыльчивая, поэтому сама не понимаешь, чего хочешь, а главное – что тебе надо. Поэтому я не позволю тебе выйти из моего дома.
- Я очень даже хорошо знаю, что мне надо. Нечего меня  считать за глупую ослицу!  Нечего мне указывать, что делать! Даже сид Али  не вел себя со мной так, как ты! Я без тебя знаю, что мне нужно, знаю, что мне делать...
- Хватит, Дуния! Что ты разошлась так? Ты забыла, что твоему сыну Икраму мы так и не сосватали невесту? Поэтому мой друг Али и устраивает праздник в своем доме. Подожди ещё неделю, а потом договоримся, как быть. Неужели ты враг своему сыну? 
- Что? Нечего валить всё на моего сына!
- А ты не понимаешь? Али развелся с тобой, теперь я разведусь . Так что же про тебя будут думать люди, те семьи, в которых есть дочери нужного возраста? Кто согласится отдать дочь замуж за Икрама, у которого  мать не может ужиться ни с одним мужем?
- Что ты мне сказки рассказываешь? Я знаю, кого вы с Али собрались сватать моему сыну в жены. Внучку твоего приятеля Икрама!
- Вот именно! – перебил Абдул Дунию, - Если ты поедешь со мной в Мекнес в дом Фарида, где чаще всего живет Рахим, то сможешь ещё до праздника и сватовства увидеть будущую невестку. Про Дайнаб ходят разговоры, что она непослушная, строптивая. Рахим сам жаловался мне на её характер.
- И такую невесту ты согласился выбрать для моего сына? – возмутилась Дуния. – Я поговорю с Али и с Икрамом. Но думаю, что вы уже решили этот вопрос.  У моего сына будет жена, дашь ты мне развод или нет.
- Неужели ты не хочешь побывать на празднике в доме Али?  Если ты станешь настаивать на немедленном разводе, это твоё дело, - пожал плечами сид Абдул, - но я могу сделать так, что ты не попадешь на этот праздник!
- Что ты можешь мне сделать? Я устала от твоих угроз, Абдул.  На праздник я и без тебя попаду, вместе с сыновьями. И смотри, Абдул, я ведь вам с Али могу испортить ваши планы:  сделаю так, чтобы Икрам не захотел жениться на выбранной вами девчонке, или она в его сторону смотреть не станет.
- Вот, Дуния, так я и знал! Поэтому я думаю, не запереть ли тебя в доме? Приставлю сторожа, чтобы ты не смогла никуда выйти. Пока у Али будет идти праздник, ты останешься сидеть взаперти, чтобы не наделать глупостей.
- Ещё чего! Я обещала сыну прийти завтра домой, и если мне будет не выйти из твоего риада, то мои сыновья сами явятся за мной, и не одни, а вместе с шейхом, чтобы я могла пожаловаться ему на жестокой обращение. Думаю, он тут же заставит тебя дать мне развод! – ухмыльнулась Дуния, радуясь, что удалось  поколебать у Абдула уверенность.
Но старик не думал сдаваться.
- Не стоит устраивать скандал. Мне самому не нужна такая жена, как ты. Но я не могу подвести своего друга – я обещал Али помочь женить Икрама на порядочной  девушке из хорошей семьи. Так не мешай мне, Дуния!
- Я устала. У меня болит горло. Пойду отдыхать!
- От чего ты устала, Дуния? – удивился старик. – Чем ты занималась сегодня, что устала?
Но женщина не стала и дальше спорить с невозможным Абдулом. Но дойдя до порога комнаты, она вдруг повернулась и сказала:
- К Рахиму я не поеду, иначе разболеюсь ещё сильнее. А вот на праздник в дом Али я пойду. С тобой. Развестись я и потом успею. Но я хочу прийти на праздник, выглядя достойно. Поэтому, Абдул, давай пойдем завтра на рынок золота, и ты купишь мне украшение, которого я достойна.  Нечего жмотничать: живешь один, много не тратишь, деньги у тебя должны быть! А ты обязан украшать свою жену.  Не спорь, должен!  Купи мне украшения, и я – так и быть – не стану пока разводиться с тобой!
Она повернулась и теперь смотрела прямо в лицо сиду Абдулу, стараясь проникнуть в его мысли.
Но Абдул пришел в ужас и от её наглости, и от одного предположения, что он мог бы потратить деньги на покупку золота.
- Самое важное украшение женщины – скромность, - всё-таки Абдул нашел в себе силы на поучение. – А на рынок мы с тобой сходим завтра, накануне моего отъезда в Мекнес. Я научу тебя экономить, Дуния. Если у меня что-то и есть, то только благодаря экономии в расходовании денег из моих доходов. Я и тебя этому научу.
- Я и сама прекрасно умею экономить: после того, как Али дал мне развод, я всё время только этим и занималась –отказываю себе во всем.
- Мы возьмем с собой Нурию, она как никто умеет выбирать овощи и фрукты, знает  на медине всех торговцев, у которых можно купить товары дешевле, но хорошего качества.
- У меня, Абдул, другие планы, - упрямо отказывалась Дуния. – я обещала сыновьям побывать дома.
- Но покупки, которые ты должна будешь сделать, это для стола в тот день, когда я уеду в Мекнес. И тебе нужно показаться со мной вместе на улицах Мекнеса, чтобы пресечь возможные сплетни.  Икрам должен жениться без скандала, и это зависит от тебя, Дуния.
- А мне, Абдул, надо увидеться с Ясмин. Думаю, спокойствие в моей семье зависит теперь от этой девчонки. Мне не нравится, как она повела себя после того, как вы с Али и моим старшим сыном сосватали её жениху из Сан-Паулу. Надо было всё-таки рассказать ей, кто он на самом деле. Познакомить их. Сейчас другие времена. А так – как бы она не натворила глупостей. Это мы знаем о том, что мужчина, который пытался заговорить с ней в аэропорту Рио-де-Жанейро, её жених. А ведь ей об этом не известно! Но кто знает, куда эта история их заведет? Я беспокоюсь за внучку.
- Правильно, Дуния! Вот теперь я одобряю твои слова и поддерживаю тебя! Ясмин нужно держать в строгости и послушании воле родителей. Сходи, Дуния, сходи! Можешь прямо сейчас идти. Ахмет тебя проводит, я дам осла, чтобы не идти по городу пешком. Вроде бы недалеко, но всё-таки, - раздобрился Абдул.
- Нет, сегодня не могу. Я ещё не пришла в себя после поездки. Завтра.
- Да, сегодня не получится. Ты права, Дуния, - вдруг опомнился и Абдул. – Ведь ты оставила свою накидку в доме у родителей Рании. Прошло уже три дня, как мы у них побывали, а они до сих пор не вернули нам забытую паранджу. Теперь тебе не в чем выйти на улицу!
- Что? Абдул, опомнись! Эта паранджа была такой старой, что люди наверняка приняли её за ненужную тряпку. Они её и выбросили давно! Забудь, сид Абдул, я не собираюсь и дальше позориться в старой выцветшей парандже.
- Но в чем же ты собираешься выходить на улицу? Пока ты моя жена, я не желаю, чтобы тебя разглядывали  чужие мужчины на улице.
- Неужели ты купишь мне новый никаб? – со злой иронией спросила Дуния. – Ты не пожалеешь денег на новую паранджу?
- Зачем покупать новую? Подожди-ка, есть в доме ещё одна паранджа, припоминаю, - озабоченно нахмурился Абдул.
- Даже не думай, что я стану носить очередное старье! Нет. Все женщины ходят по медине в джеллабах и платке. И я всегда так одевалась. Так что ты не выдумывай: я не стану больше носить паранджу.
- Нет, будешь, иначе из дома не выйдешь, - уперся старик. – Нурия! Нурия, иди сюда!
Тут же в комнате появилась верная Нурия.
- Где та паранджа, которую забыла у нас дочь сида Амира? Хасна, та самая, которую я сватал за сына торговца медной посудой? Сид Амир  возил жену и дочь в Мекку, возвращались они через Иран, где купили дочке строгую одежду в приданое. Но она оставила в комнате одну паранджу.
- Помню, сид Абдул. Хасна так запачкала одежду, когда взялась помогать мне на кухне, что всё пришлось стирать. К их отъезду вещи более-менее высохли,  только плотная  черная накидка не успела, и мать Хасны велела оставить  её досыхать. Она собиралась как-нибудь заехать и забрать, но так никто и не вернулся за ней.
- Да, они ведь жили далеко – ехали в Тизнит,  - вспомнил и сид Абдул.
А Дуния тут же возмутилась:
- Что такое, Абдул, ты хочешь, чтобы я носила чьи-то обноски?
- Какие же это обноски? Девушка забыла новую вещь. Она была постирана. Думаю, что Хасна пожалела о том, что оставила такую хорошую и дорогую вещь. Но почему она не забрала её? Ведь она собиралась замуж за жителя Феса, - недоумевал старик.
- Сид Абдул, я знаю, где лежит накидка, но будет ли она в пору…  Вашей жене? – заметила Нурия.
- Что? Неси, неси, Нурия, накидку. Она должна подойти Дунии. Ведь я помню: девушка была высокой и полной. Не худея Дунии. Неси.
Верная служанка отправилась за одеждой, но Дуния не стала ждать её возвращения, быстро убравшись из комнаты. Абдул же, немного спустя, пошел на поиски Нурии. Ему не терпелось узнать, цела ли накидка, и в каком она состоянии. Что, если ему придется потратить деньги на покупку Дунии нового одеяния для улицы?
… Нурия рылась в шкафу, который стоял в нежилой комнате. Она вынула из его недр столько разных узлов, каких-то огромных тряпок и одеял, о существовании которых Абдул уже давно не помнил.
- Что, Нурия, неужели накидка могла не сохраниться?
- Здесь она должна быть, куда деться-то, - ворчливо отозвалась женщина, вытаскивая из шкафа новую порцию тряпья.
- Там что за ткань чернеет? Достань-ка, я посмотрю.
Нурия послушалась и вытянула то, что так старательно искала. Встряхнула слежавшуюся вещь и повернула к окну, чтобы получше рассмотреть.
- Пятен не осталось. А я думала, что паранджа испорчена окончательно.
- Да? Накидка в хорошем состоянии? Тогда волноваться больше не о чем – пусть Дуния надевает её, когда выходит на улицу…Ээээ, подожди-ка, покажи мне поближе ткань.
Некоторое время Абдул рассматривал паранджу, потом недовольно, с досадой проворчал:
- Вещь привезли из Ирана, где очень строго следят за женской одеждой, так почему же на парандже вышивка? Что за черные рисунки на ткани? Это похоже на кокетство!
- Так что делать, сид Абдул? Выбросить? Положить обратно в шкаф? Вряд ли лара Дуния станет носить эту вещь.
- Нет, никуда не девай! Дунии не в чем на улицу выйти, а у меня нет денег, чтобы купить ей новую одежду. Пусть примерит, а потом поручи Азе осторожно спороть вышивку с одежды. Нечего! Одежда должна быть простой и удобной. Паранджа тем более не должна привлекать ни чьего внимания. Потом покажешь мне, что получится, без вышивки.
- Сид Абдул, до завтрашнего дня никак не успеть. Сами взгляните, сколько здесь вышивки.
- Ладно, сколько успеете, столько и снимите ниток. Или просто срежьте и размахрите, чтобы не смотрелось рисунком. Не желаю, чтобы кто-то сказал на медине, что Дуния кокетливо выглядит!
- Как скажете, сид Абдул, - согласилась Нурия, тяжело вздохнув.
Но Абдул так и не смог уехать в гости к приятелю тихо, без скандала.
Дуния собиралась побывать в доме старшего сына, отца её внучки Ясмин, так и поступила: пока Нурия занималась с хозяином подсчетом, что осталось в кладовой, и составлением списка того, что было необходимо купить на рынке, потому что часть продуктов закончилась ещё до его отъезда в Бразилию, Дуния  быстро собралась, надев  поверх домашнего платья джеллабу  и повязав на голову платок. Воткнув ноги в удобные кожаные бабуши, она выбралась во двор и вскоре открыла дверь. Никому ничего не сказав, чтобы избежать очередных склок с навязанным мужем, она выбралась на улицу и была  такова.
Абдул не сразу хватился жены.  Только когда решено было, наконец, отправиться на медину за продуктами, и Нурия пришла в гостиную, где её ждал хозяин, только тогда оказалось, что Дунии в доме нет. Женщина обошла комнату за комнатой, кляня вредную супружницу сида Абдула, но той нигде не было.
- Сид Абдул, я её не нашла.
- Может быть, она уснула? – допытывался старик.
- Я её звала по имени в полный голос, неужели вы ничего не слышали?
- Аллах, где же может быть эта женщина? Юнус! – позвал он слугу, ухаживавшего за ослом сида Абдула. – Ты не видел Дунию?
- Хозяин, так лара Дуния давно вышла из дома. Я думал, вы разрешили ей пойти на медину.
- Как я мог разрешить, когда мы втроем должны были отправиться по лавкам!
Слуга пожал плечами  и занялся ослом, продолжая его чистить специальной щеткой.
- И что: как она была одета?  Как ты узнал, что это Дуния, если на ней была паранджа?
- Не было никакой паранджи. Лара Дуния шла не в парандже, поэтому тут и гадать было нечего.
- Как это без паранджи? Нурия, ты слышала? Дуния не взяла накидку! Что же это такое? Вот что, Ахмет, бери осла и поезжай в дом сына сида Али и Дунии. Скажешь её сыну, что я велел передать ей накидку. Нурия, принеси паранджу сейчас же.
Но женщина не стала подниматься сама, а позвала девчонку, которая помогала ей в делах по дому. Она-то и вернулась с большим свертком в руках.  Абдул велел упаковать одежду в сумку, и Ахмет готов был отправиться на поиски Дунии. Ждал, когда хозяин отдаст указание.
- А что, если она сбежала от меня? – ужасался Абдул, вспоминая побеги от Саида его жены Жади – племянницы сида Али. - Вот, Нурия, что значит иметь жену-скандалистку со строптивым характером. Уже и о Дунии думаю – как бы мне не пришлось искать её по всей медине.
- А что, сид Абдул, если она отправилась в мечеть к шейху?- высказала догадку и она.
- Не дай Аллах! Какой позор на мою голову! Как же мне остановить её? Или она уже у шейха?
- Нет, сид Абдул, думаю, она сначала пойдет в дом сына. Ей нужна поддержка родственников против Вас.
- Какой удар! Дуния способна на всё. Что же делать?
- Не переживайте так, сид Абдул.  Пусть Ахмет отвезет ларе Дунии паранджу и передаст от Вас строгий наказ вернуться в этой одежде вместе с ним.  Уверена, что Дуния не пойдет на праздник одна. Все действия против Вас она предпримет после праздника в доме Али.
- Не знаю, Нурия, не знаю! Но слуг я пошлю за Дунией. Пусть приведут её назад. Сейчас пойду, распоряжусь вернуть Дунию, а мы с тобой отправимся на рынок, а потом ты с покупками вернешься домой, а я пойду навестить жену Мухамеда. Три дня мне никто не отвечает на звонки. Я разберусь, почему так происходит! Лейла ждет ребенка, а ни я, ни Мухамед ничего о ней не знаем.
- Хозяин, а Лейлу с её родственницей Вы поведете на праздник к сиду Али?
- Конечно, Нурия! Лейла должна сблизиться с родственниками и увидеть, как мы живем, что требуем от женщин, каких обычаев придерживаемся. Вот приду и выясню, что за история с телефоном. Но на праздник мне придется взять обеих – и Лейлу, и Арибу. Должен прилететь Саид, он будет на празднике, привезет деньги от Мухамеда на содержание второй жены. Он собирается отдать ей часть денег для личного распоряжения. Хотя я, Нурия, такой свободы не одобряю.
- Ариба – серьезная девушка и хозяйственная. Живи Лейла одна, я не поручилась бы за неё, но Ариба не даст тратить деньги на ерунду.
- Вот, надо было её выбирать в жены Мухамеду  – сто раз уже пожалел, что ошибся. Но ничего – если у Икрама ничего не выйдет с Дайнаб, то ему-то Арибу и сосватаю. Смотришь, без подружки Лейла одумается, повзрослеет, а мне будет легче уговорить Мухамеда забрать вторую жену в Бразилию.
- Правильно, сид Абдул, правильно. Но пора идти, а то можно и не застать лару Дунию в доме сына.
Они вышли во двор, где Абдул подозвал двух слуг, и пока он объяснял, что от них требуется, Нурия вышла на улицу и побрела в сторону медины. Она и без Абдула знала, что и где предстояло купить. Абдул же найдет её на медине без труда, в этом даже не стоило сомневаться.
… Видимо, или сид Абдул как-то не так определил задачу вернуть Дунию, толи они сами перестарались, но только Дуния не захотела возвращаться в дом мужа так скоро, и тогда мужчины, воспользовавшись тем, что лара Дуния вышла к ним на улицу, чтобы не ругаться при жене сына и собственной внучке, схватили её под руки и поволокли к стоявшему неподалеку ослу. Дуния упиралась и сопротивлялась, как могла. Она громко возмущалась, но родственники, занятые собственными разбирательствами, заведенные словами Дунии о предстоящей свадьбе Ясмин, не услышали шума перед дверью риада. Поэтому верные слуги сида Абдула беспрепятственно  дотащили возмущавшуюся,  вырывавшуюся Дунию до терпеливо дожидавшегося животного.
- Да что же это такое? Вы что себе позволяете?- оттолкнув, наконец, обоих слуг от себя, грозно сказала женщина.
- Хозяин приказал вернуть Вас в дом, во что бы то ни стало! Вот накидка, без неё сид Абдул не велел возвращаться. Вот паранджа, - ей был протянут пакет с черной одеждой.
- Да ну вас! Я пришла в гости к семье сына, не собираюсь возвращаться, пока не решу свои дела. А на вас обоих я шейху пожалуюсь, - пообещала Дуния.
Но на мужчин её слова не произвели никакого впечатления.  Теперь  Дуния оценила, как удобно расположен дом сына – на улицу выходили только двери жилых домов, но не лавки торговцев всякой всячиной. Слава Аллаху, кажется, никто не видел её позора! Волочь насильно пожилую женщину по приказу старого мужа, у которого с головой, видимо, совсем уж не в порядке, это… хм!
- Сид Абдул приказал вернуть жену домой, - упрямо сказал один из них, а второй молча схватил лару Дунию за плечо и потащил к ослу.
- Сами садитесь, иначе придется идти пешком.  И накидку натяните на голову.
- Отойдите от меня! Я сейчас сына позову! Вам не поздоровится!
Неизвестно, чем бы закончилась эта перепалка, но на счастье Дунии, в конце улицы показалась знакомая фигура сида Абдула.  Не смотря на середину дня, на улице было не так уж светло, потому что между высокими стенами домов солнце совсем не попадало. Никогда лучи солнца не падали на дно этой «каменной реки», образованной двумя рядами домов одной улицы. Отсюда и сырость, ползущая по стенам и оставляющая за собой следы плесени. Улица была пустынна, хотя совсем недалеко были расположены торговые ряды – на соседней улице, откуда доносился шум, такой знакомый всем шум городской медины.
- Абдул, объясни, что это значит! – завопила Дуния, заметив мужа. – Твои люди готовы были волочь меня в твой дом через всю медину! Для чего тебе нужен новый скандал? Отвечай!  – поправляя сбившийся с головы платок, потребовала Дуния.
- Так я и знал! – заволновался старик. – Неужели, Дуния, ты решила  сбежать от меня? Хорошо, что я решил заглянуть сначала сюда, а не идти в дом Лейлы! Какой позор, что же делать, о, Аллах!
- Раз уж ты здесь, так давай вместе пойдем к шейху!
- Нет, Дуния, не сейчас. Сначала ты вернешься домой и сделаешь то, что я тебе скажу.  Или пойдем вместе к Лейле и Арибе. Присмотришься к девчонкам. Ариба может стать твоей невесткой, - предлагал сид Абдул, будучи сам не свой, боясь, что Дуния прямо здесь на улице отыграется за всё, и его репутация будет похоронена  криками и воплями непокорной женщины, на которой его угораздило жениться.
Дуния вдруг тоже поняла, что на этот раз сила на её стороне.  Она встала перед ним, уперев руки в полные бока и сказала:
- Вот как? К Лейле ты и сам сходишь, а вот если ты хочешь, чтобы я вернулась в твой дом, то ты немедленно отправишься со мной в ювелирную лавку и выберешь для меня украшение, в котором я и пойду в дом сида Али на праздник! – пальцем «потыкала» в сторону медины вредная женщина.
Абдул чуть помедлил, что-то прикидывая в уме, но потом согласился, к огромному удивлению Дунии, готовой к любому скандалу, чтобы только вынудить старика произнести трижды при свидетелях слово «талак», которое освободило бы её от ненужного  замужества. И вдруг такая неожиданность! Такая щедрость!
Довольная тем, что смогла сломить сопротивление сида Абдула, Дуния решила не упускать удачу.
- Так сейчас же и отправимся в лавку Асефа. Али всегда покупал мне золото именно там, - кивнув, сказала она, взбираясь на осла.
Абдул поджал губу и промолчал, что должно было бы её насторожить, если бы она смогла увидеть выражение его лица. Но женщина, тронув с места осла, уже обдумывала, какое украшение выберет. К тому же, это должно было быть не просто дорогое ожерелье, но и своеобразная компенсация за те унижения и неприятные моменты, которые она вынуждена была пережить рядом с сидом Абдулом. Вот так –  она получит  подарок от Абдула, побывает с сидом на празднике, продемонстрировав украшение ненавистной Зорайдэ, а потом уж сходит к шейху и всё равно разведется! И кто знает, не удастся ли ей потом взять измором или играя на жалости, « крепость» по имени сид Али,  которой она когда-то так долго владела.
Дуния ехала верхом на осле, которого один слуга вел под узцы, второго сид Абдул отправил искать на медине в торговых рядах с зеленью и специями Нурию,  у которой следовало забрать полные сумки с покупками и отнести их домой. Сам Абдул, приняв некое решение, двигался за процессией совершенно в спокойном состоянии духа. И это было странно, ведь старик не любил расставаться с деньгами.
Добравшись до лавки, Дуния шустро слезла с осла, и, подхватив подол джеллабы, перешагнула через лужу, наполненную непонятным содержимым.
А вот она уже и в лавке. Дуния не стала размениваться на мелочи и сразу же попросила показать несколько самых дорогих ожерелий. Примерив все, она выбрала не самое массивное, а наиболее изящное – из шестигранных золотых пластин, от каждой из которой отходили ярусами ажурные ромбы с бирюзовыми подвесками.
- Вот это мне нравится, я его беру. Слышишь, Абдул! – окликнула она мужа, который стоял рядом, нервно перебирая четки.
- Дуния, оставь золото, потом… я разберусь с делами… Не сейчас, - наконец, сказал он.
- Ну, смотри, Абдул! Если обманешь, опозорю на всю медину! – пообещала Дуния.
- Хватит! Я и сегодня опоздал в дом жены Мухамеда!  Поторопись, Дуния! Лично отведу тебя домой. А потом навещу, пожалуй, сида Али. Надо обсудить одну проблему. Мы несколько дней в Марокко, а Саид уже несколько раз звонил мне. Требует, чтобы я выяснил, как живется Хадиже в доме мужа.
- Конечно, он же отец! Переживает за дочку, - сказала Дуния, всё ещё любуясь украшением, держа его на ладони.
- Чего там беспокоиться? Если дочь воспитана правильно, то в доме мужа ничего плохого её не ждет, - уверенно сказал Абдул.
Но Дуния не собиралась слушать его бормотание. Она с сожалением положила на прилавок ожерелье и сказала:
- Никому не продавайте, оставьте для меня. Абдул за него заплатит…, надеюсь!
- Поторопись, Дуния, выходи из лавки, а я с торговцем переговорю, - сощурив левый глаз, распорядился старик.
Дуния направилась к двери. Едва она спустилась с единственной ступеньки, как к ней подбежали сыновья.
- Мать, куда ты исчезла? Ясмин убежала к себе в комнату и смогла увидеть в окно, как тебя схватили какие-то мужчины и куда-то потащили! Что случилось? Почему ты здесь? Торговцы на медине сказали, что видели тебя вместе с сидом Абдулом! Как это понимать? Это муж тебя насильно забрал домой? – засыпали они вопросами мать.
Дуния обвела взглядом всполошившихся родственников и с усмешкой ответила:
- Сид Абдул так торопился попасть в ювелирную лавку, что приказал своим слугам доставить меня к нему как можно скорее. Вы ещё увидите, какое прекрасное золото он мне решил подарить к празднику в доме вашего отца! Даже сид Али не покупал мне лучше!
Икрам и старший брат с недоумением переглянулись: дядя Абдул так расщедрился, чтобы потратить огромную сумму на украшение? Это не похоже на правду! Но они не стали дальше выяснять, так это или нет. Если с матерью всё в порядке – тогда всё хорошо. А мать с мужем пусть сами разбираются.
Мужчины ушли, а Дуния осталась ждать Абдула возле осла, которого придерживал за повод слуга. Вскоре показался и довольный сид Абдул. Они тут же отправились домой.
… А в лавке владелец золота всё никак не мог прийти в себя от хитрости сида Абдула. Надо же! Бедная лара Дуния! Ну и муж ей достался! Нет, это не сид Али, который не скупился тратить деньги на золото для своих жен, и если уж покупал, то самые дорогие украшения.  Сид Али за долгие годы купил столько золота,  что его хватило бы разложить на половину прилавков в магазине Асефа!
А что сид Абдул? Он женат на ларе Дунии около двух месяцев, и что же? Ни одного браслета, ни кольца, ни пары серег или самого небольшого кулона! Асеф специально узнавал: сид Абдул и в других лавках не потратил ни дирхама на золото жене. Но таков старик. Вот и сейчас он позволил Дунии только помечтать о покупке, побаловал её надеждой. А сам, выпроводив её на улицу, отказался от сделанного Дунией выбора. «У моей жены достаточно золота. А то ожерелье, которое она присмотрела, ей совершенно не нужно. Я не стану его покупать. Главное украшение женщины – скромность. Это она должна понять, когда не получит золота, чтобы пойти на праздник! Я хочу, чтобы Дуния осознала это!»
Сид Асеф покачал головой и положил украшение на место, где оно лежало  на витрине и до этого. Впрочем, не приходилось сомневаться, что история с покупкой закончится именно так. Вот когда вчера за золотом для лары Зорайдэ приходил сид Али, тут уж пришлось постараться: он, торговец, выложил на прилавок самые дорогие, самые красивые украшения.
А сид Али взял не только комплект украшений для единственной жены, но и широкий, покрытый орнаментом, тяжелый золотой браслет для Хадижи – особой гостьи, для которой и устраивался праздник. Для старшей служанки были выбраны серьги. Асеф представил, как будет радоваться Карима. Он даже прикрыл глаза: какая приятная женщина. Одинокая. Замужем так и не была. Очередное сватовство не заладилось. Карима снова свободна. А он, Асеф, вдовец, дочь замужем, сын с семьей живет во Франции и возвращаться не собирается, не смотря на экономический кризис. Как одиноко жить одному, эх… А ведь он не раз подумывал, не стоит ли пойти к сиду Али, чтобы сосватать Кариму. Но так и не решился. Но он будет думать, будет!

5. Глава 3. Сид Абдул в Мекнесе.
Сид Абдул проснулся очень рано, и, как только в 4 утра прозвучал призыв к намазу, он встал на коврик и погрузился в молитвы.
Нурия тоже не спала: ещё до намаза она успела сварить сиду Абдулу крепкий кофе, испечь свежих лепешек, которых должно было хватить не только для завтрака, но и в дорогу. Пусть Мекнес совсем недалеко, а сид Абдул поедет к приятелю в гости на междугороднем такси, но вдруг хозяину захочется перекусить в пути?
Лара Дуния тоже была вынуждена встать в столь ранний час. Нет, она даже не думала спускаться на кухню и участвовать в приготовлениях. Жена Абдула, понимая, что должна проводить навязанного ей мужа в дорогу, чтобы не разозлить сида Абдула, который согласился-таки купить ей золото.
Правда, Дуния всё же тревожило подозрение, что Абдул обманет её, но с другой стороны – не враг же он себе? Он ведь должен понимать, что, обманув, получит настоящую войну! «Пусть только посмеет меня обмануть! Только пусть попробует отказаться от покупки!» - утешала себя Дуния, стараясь не переживать раньше времени.
А потом сид Абдул позавтракал, взял приготовленную Нурией небольшую  сумку с самым необходимым, вышел из дома, и на осле в сопровождении одного из слуг отправился через медину к тем воротам, за которыми была стоянка такси. Ведь по узким кривым улицам старого города не смогла бы пройти никакая машина. Такси было заказано заранее, чтобы не получилось никакой задержки с выездом в Мекнес.
Сид Абдул намеревался провести весь день в доме Фарида за разговорами с приятелем Рахимом, посмотреть, как живется Хадиже, какая хозяйка из неё получилась. Не станет ли жаловаться на дочь Саида и Жади её муж или его дед? И не нужна ли защита самой Хадиже, в чем, впрочем, он сомневался. Абдул давно и хорошо знал семью сида Рахима и его близких родственников, поэтому не опасался, что кто-то сможет обидеть дочь его племянника Саида. А вот тому, что Хадижей могут оказаться недовольны,  он не удивился бы.
Когда сид Абдул исчез в конце улицы в утреннем сумраке, окутавшем дома Феса, Нурия горько вздохнула и поплелась на кухню. А вот Дуния кипела от злости. Она долго ещё не могла успокоиться после сказанных перед отъездом слов мужа:
- Нурия, приготовь вместе с Дунией кускус к моему возвращению. Пусть моя жена поучится, как надо готовить настоящее фесское блюдо. У тебя кускус получается лучше, чем у самой Зорайдэ. Дуния же так и не показала мне своё умение. Может, она и вовсе готовить не умеет? – притворно пожал плечами Абдул.
- А ты, Дуния, не смей никуда выходить!  - погрозил пальцем Абдул. - Я тебе оставил Коран, в котором сделал закладки в местах, в которых ты должна прочитать суры и осмыслить их, Когда вернусь, мы с тобой их обсудим! И смотри у меня – не бездельничай! Помоги Нурии приготовить кускус. Мы не покупаем готовые пакеты с зернами манки, моя Нурия сама катает шарики из манки вручную.
- Абдул, ты едешь на один день, вернешься сегодня же, а заданий нам даешь столько, как будто тебя не будет месяц! – недовольно ответила Дуния.
- Я знаю, какая ты, Дуния. И ещё – к Али мы отправимся вместе в Лейлой и Арибой, для которых ты должна быть примером. А значит, займись-ка паранджой. Нурия с Азой не успели снять всю вышивку с неё, так ты закончи. Там остался добрый кусок не срезанного узора. Вернусь – проверю. Не выполнишь – в гости тебя не возьму.
- Но почему ты не даешь мне выйти из дома? – пошла в наступление жена.
- Я не хочу, чтобы ты мела подолом джеллабы медину Феса. Не хочу, чтобы в моё отсутствие мою жену видели разгуливающей по улицам города, одну, даже без служанки.
- Но я хочу снова сходить в дом сына! Я вчера не успела поговорить с Икрамом. А почему без служанки? Нурия останется в доме, а молодая … как её зовут?... Аза! Она пусть идет со мной в район, где работают мои сыновья. Давно я не была в лавке Икрама!
- Нет, Дуния, нет! Я сказал, что не хочу, значит, так и будет! – начал возмущаться Абдул.
- Юнус, - позвал он второго слугу. – Как только я выйду из дома, сразу же закрой задвижку и повесь замок, а ключ носи при себе. И присмотри за ларой Дунией: я запретил ей выходить из дома. Ты можешь впустить в дом только Ахмета, когда он возвратится с медины, и всё. А поздно вечером я вернусь, и ты мне всё расскажешь. Неужели моя плетка мне пригодится? Какого бы возраста ни была верблюдица, погонщик всё равно должен внимательно следить, чтобы она не вошла в его палатку и начала в ней хозяйничать!
Так и отбыл Абдул в гости к приятелю, а Дунии ничего не оставалось, как вернуться в свою комнату, запереться там, чтобы до вечера никуда не выходить, не видеть ненавистных лиц Нурии и обоих слуг.
Кускус готовить она не собиралась. Пусть обойдутся без неё. «А ведь реши Нурия отправиться на медину за покупками, она смогла бы выйти и ходить, где ей только надо! Её Абдул не третирует!» - пришла к выводу Дуния, ещё больше разозлившись от этой мысли и решив заняться только паранджой, с которой всё-таки придется снять вышивку. Зная натуру Абдула, можно не сомневаться, что он вполне способен оправиться в дом Али без неё, наказав за непослушание.
«Чтоб на тебя джинны по дороге напали!» - мысленно пожелала  она мужу «доброго пути».
… А пока Абдул добирался до окраины медины, а затем около часа ехал на такси в Мекнес, в доме Фарида усиленно готовились к его встрече. Сид Рахим с Фаридом решили на двух ослах отправиться за ним на остановку перед входом на медину. Пусть медина Мекнеса  и не была так запутана и велика, как в Фесе, но и здесь машина не смогла бы проехать к дому Фарида. А вот ослы – другое дело.
- Дед, после того, как мы встретим сида Абдула и вернемся в дом, я вас оставлю – отправлюсь на рынок ослов. Мне нужен ещё один ишак, придется покупать – ничего не поделаешь. Какой хороший был осел! Но как будто кто-то сглазил: сначала повредил копыто, а когда я вылечил, так Зухра отравила осла.
- Фарид, ты уверен, что это она сделала? Может быть, виноват корм?
- Нет, дедушка. Никто ещё не жаловался на то, что в лавке, где мы всегда покупаем корма, товар оказался бы негодным. И потом – отравились бы все ослы, а не один.
- Аллах! Как же это? Фарид, бойся эту женщину, бойся ведьму! Вчера она отравила осла, а завтра отравит тебя или всех нас.
- Я тоже боюсь этого, тем более, что во время твоего отсутствия она проникла в дом.
- Я знаю, Фарид. Мне кажется это невероятным. Как после такого не верить в то, что она колдунья?!
- Она … змея! Если бы у меня была возможность придушить эту кобру, то я бы…
- Нет, Фарид, у тебя семья, молодая жена…
- Вот за Хадижу я и боюсь, Что, если Зухра решит отравить Хадижу?
- Надо как-то удалить Зухру из города. Только так – держать её на расстоянии.
Фарид неуверенно покачал головой, погоняя осла. Утро не было теплым, хотя сумрак уже давно рассеялся. Город просыпался, и улицы начали заполняться народом.
- А вот насчет покупки осла надо хорошо подумать. Посоветуйся с сидом Хусейном. Он мой приятель, и он хорошо разбирается в ослах. Он знает, каких ослов сейчас продают на рынке, кто и почему. Не дай Аллах купить больное животное или старое.
- А что посоветовал бы мне ты, дед? Впрочем, если бы вы с сидом Абдулом могли пройтись со мной до рынка и помочь мне выбрать… Ведь вы же не удержитесь и всё равно отправитесь в кафе – увидеться с завсегдатаями заведения, выпить чай и поговорить.
- О, рынок ослов так далеко. А ведь Абдул едет узнать о твоей жене, я уверен.
- Пусть так. Я спокоен за Хадижу. Если не сможет она, ей во всем помогут мать и сестры.
- Но у твоей жены есть причины на что-то пожаловаться?
- Нет, с чего бы? Я хорошо отношусь к жене. Хадиже не на что жаловаться.
Они пробирались по улицам старинной части города и всё время что-то обсуждали. Наконец, добрались до нужного места, проехав  через огромные ворота. Прибыли вовремя: спустя несколько минут подъехало такси, из которого  выбрался старый приятель сида Рахима.
- Салам алейкум, Абдул!
- Приветствую Вас, сид Абдул! Салам алейкум!
- Алейкум ассалам! Рахим! Фарид!  – отвечал гость, сердечно обнимая сида Рахима и Фарида.
Потом Абдул поправил на голове красную выцветшую феску с кисточкой, а Фарид тут же подвел к нему поближе осла и помог на него взобраться. Так же поступил и с дедом.
- Фарид, мы сами доберемся до дома. А ты отправляйся по своим делам, - посоветовал Рахим.
- Хорошо, дедушка. Тогда так и сделаю. Я приду немного позже и присоединюсь к вам за обедом.
- Смотри, Фарид, хорошенько подумай, прежде чем отдашь деньги за покупку. Обсуди всё! Да! Смотри, чтобы тебе не продали дикого осла! Что-то такое говорили на медине пару недель назад, что сид Абдурахман из дома напротив кафе, где я часто бываю, купил недавно у продавца -  приезжего из Намибии - осла, разглядев лишь дома, что у него на ногах тонкие черные полоски – явный признак, что осел дикий. Перепутать несложно. Ведь у него тоже заостренные уши и маленькие копыта.  Будь внимателен. Осел стоит недешево.
- Не волнуйся, дедушка. Я так и сделаю, всё рассмотрю, - ответил Фарид и быстро направился в сторону той части рынка, где торговали ослами.
- На что твой внук собирается потратить деньги? – полюбопытствовал сид Абдул.
- Нам нужен ещё один осел.
- Тогда лучше пусть купит мула – он выносливее, - тут же дал совет Абдул.
- Мул или лошак, - согласился Рахим.
- Но при выборе осла нужно смотреть на его окрас. Лучше брать рыжего или черного. Тогда не ошибешься. Ведь дикие ослы в основном серовато-песчаного цвета. Сомалийские темнее, нубийские – светлее. А окрас у домашних ослов зависит от породы. Но я стараюсь покупать каталонских ослов, ищу с темно-каштановой шкурой.
- Хм, мы обычно берем бухарских или каширских. Не приходилось жаловаться, - поделился подробностью из домашнего хозяйства сид Рахим. – Выносливые, не болеют…
- И каталонская порода  - тоже отличные ослы. А вот был у меня как-то хамадской породы осел, вороной, так я …
И старики продолжили путь по Мекнесу, обсуждая достоинства разных пород ослов и мулов.
…А Фарид торопился за покупкой, желая успеть до дневной жары, а сам думал о том, насколько дядя Абдул смотрится более ухоженным в сравнении с его дедом. «Наверно, деду, и правда,  надо взять ещё одну жену, которая станет жить в городе, будет ухаживать за ним, когда он приезжает в Мекнес из поместья в Берберии. У сида Абдула чистая и опрятная джеллаба, хотя и поношенная; выглядывает ворот свежей белой рубашки,  аккуратные бабуши!».
 Он тут же сравнил:  у деда Рахима – запыленная верхняя одежда с давно прорванным карманом и потрепанным капюшоном,  стоптанные потертые бабуши, заляпанные какими-то пятнами. Старая, застиранная вязаная шапочка, которой почти столько же лет, как и Фариду. А у матери и сестер не хватает времени, чтобы следить за всеми мелочами. Появится ещё одна женщина в их доме – это ещё пара рабочих рук в домашнем хозяйстве.
«Если дед не заговорит об этом сам, то я попрошу сида Абдула найти невесту моему деду. А скандал с его первой и второй женами как-нибудь переживем», - решил Фарид.
… Да, в доме явно не доставало ещё несколько пар рук! Это чувствовалось по начавшейся с самого утра суете, царившей теперь на кухне. Мать с Хадижей готовили таджин, Замиля катала шарики кускуса (О! Кто же не знает, что сид Абдул признает только тот кускус, который от начала до конца сделан женскими руками!). Дайнаб же только выполняла указания всех остальных.
- Принеси муку, Дайнаб! …найди специи для салата! Порежь, наконец, лук и помидоры! .. Где большое блюдо, Дайнаб? Зелень порежь! … Орехи, кончились грецкие орехи! Пожалуйста, Дайнаб, наколи орехов. Где фисташки? Принеси миндаль!.. надо печенье красиво выложить на блюдо, которое ты, Дайнаб, вынесешь и поставишь на стол. А Хадижа подаст чай. Хадижа должна показать себя хорошей хозяйкой, а ты –  подходящей невестой для сына приятеля сида Абдула.
 И так они крутились целое утро. Мать не доверила Хадиже самостоятельно готовить таджин.
- Приготовим его вместе: я буду говорить тебе, что и как делать, а ты, Хадижа, собственными руками уложишь и мясо, и затем – овощи, приправишь специями. Давай!
 Так они и сделали. Только соль и перец добавила сама лара Джабира.
- Но ты внимательно смотри, когда я посолю и сколько соли возьму. Видишь эту мерную ложку? Соли будет достаточно вот столько, - показала она невестке, какое количество соли необходимо добавить в это блюдо.
Хадижа так старалась, так хотела, чтобы дядя Абдул потом смог похвалить её, рассказывая о замужней жизни дочери Саида, когда он увидит дядю Али и Зорайдэ или позвонит её отцу в Бразилию.
Дайнаб не могла спокойно смотреть на радостную, предвкушающую похвалу Хадижу. В какой-то момент, когда мать увела жену Фарида из кухни, а Замиля сосредоточилась на замешивании теста для лепешек, Дайнаб  схватила банку с кайенским перцем, подняла крышку таджина и быстрым движением сыпанула в тушащееся мясо острую до жути специю…
Потом она сама не могла понять, для чего ей понадобилось так поступить с девчонкой, которая не сделала ей ничего плохого. Но признаться в содеянном было немыслимо, поэтому Дайнаб решила, что раскаиваться не стоит. Зухра будет рада узнать о её проделке! «Я сделала это ради своей подруги. Разве Зухра не любит моего брата? Хадиже никогда не сравниться с его бывшей женой! А ведь Хадижа заняла место Зухры. Вот и пусть расплачивается!» - постаралась успокоить совесть Дайнаб.
… Три часа спустя гость и дед Рахим с Фаридом сидели в гостиной за столом, заставленным разными кушаньями. Многое было съедено и выпито бессчетное количество стаканов мятного чая.
Уже был отведан суп «харира», который Замиля приготовила на крепком бульоне нежного ягненка из чечевицы, гороха, с добавлением разных овощей. Лепешки поглощались с огромной скоростью. Скоро предстояло подавать таджин, а за ним и кускус.
А там и печенье – и то, что приготовила Хадижа – «рожки газели», и традиционное в семье Фарида печенье «гориба» - проще сказать, овсяное печенье с орехами, потому что часть муки была овсяной. Эту выпечку и должна будет отнести Дайнаб, чтобы показать дяде Абдулу своё умение готовить.
- Дайнаб, как бы тебе не пришлось идти в пекарню за лепешками. Я думала, два блюда горячих лепешек вполне хватит. Но оказывается, мало для троих мужчин с хорошим аппетитом.
- Схожу, - согласилась Дайнаб, уверенная в том, что Зухра бродит вокруг риада, как голодна хищница. Новостей было столько, что хотелось поделиться хотя бы с ней, только немного позже. Ведь кульминацией застолья должна стать неприятность с таджином…
А за столом мужчины бурно обсуждали множество разных проблем.
-… в общем, Рахим, жениться – не осла к столбику привязать.  Дуния требует купить ей золото. Она хочет пойти с новым украшением на праздник в дом сида Али и покрасоваться. Она хочет, чтобы ей завидовали. А я не собираюсь потакать её прихотям. Женщину надо воспитывать. Это очень трудно, - пожаловался сид Абдул.
- Меня вдохновляет твой пример, Абдул! Я тоже намерен взять третью жену, но хочу, чтобы ты, Абдул, нашел мне такую же одалиску, как твоя Дуния, которую я тоже мог бы воспитывать. Понимаешь? Ты верно говоришь, что жена должна быть послушной.
- Всё так. Если и ты решил зажечь в ком-либо «лампаду Аллаха», то я найду тебе такую жену, которой требуется твердая рука. Я знаю одну женщину, родственники которой с радостью отдадут дочь в жены строгому мужу, который не даст спуску молодой жене.
- Она одалиска? – подозрительно спросил Рахим.
- Без сомнения! Готовь плетку, которую повесишь на гвоздь в её комнате, и Коран, суры которого ты ей станешь толковать и требовать заучивать.
- Я всё сделаю, Абдул. Только поторопись с поисками невесты. И сильно не стращай её.  Я сам потом разберусь, как её воспитать.
- Как говорится в хадисе: «Тот из вас, кто будет свататься к женщине, пусть посмотрит на то, что побуждает его к женитьбе на ней!» - процитировал по памяти строки из Корана сид Абдул.- Как прекрасно, что ты, Рахим, желаешь перевоспитать одалиску! Это угодно Аллаху!
- Верно, пророк Мухаммед по этому поводу сказал: «На женщине женятся из-за четырех вещей: из-за её богатства, из-за её знатности, из-за её красоты и из-за её набожности. Стремись же жениться на соблюдающей религию!» Но сделать из одалиски истинно верующую – это угодно Аллаху!
- Да, Рахим, да! Вот и посланник Аллаха (мир ему и благословение Аллаха! ) говорил: «Если женщина совершает пять намазов, постится в Рамадан, хранит своё целомудрие и слушается своего мужа, то ей будет сказано: «Войди в рай через те врата, которые пожелаешь!».
Старики стали вспоминать суры и аяты Корана о браке и женщинах, даже спорить на разные темы о браке. Так всегда случалось, когда сид Абдул и сид Рахим встречались после продолжительной разлуки, и у них накапливалось много тем для обсуждения.
- Поистине, самые лучшие слова – это Книга Аллаха, - в очередной раз сделал вывод сид Рахим, кивнув, с чем, конечно, согласился и сид Абдул.
 - Ладно, друг, вот приедешь к сиду Али на праздник, там я тебя и познакомлю с одалиской. Женщина из Феса. За тридцать. Красавица, но характер, - покачал головой Абдул с таким выражением лица, как будто у него во рту оказался кусок лимона.
- Очень хорошо, - обрадовался Рахим. – Но я хотел бы сначала взглянуть на неё.
- Для чего? Какая тебе разница? Или ты желаешь и себя проверить? Сможешь ли устоять против одалиски?
Сид Рахим только кивал.
За многослойной шторой у входа в гостиную постоянно кто-то таился: то Дайнаб подслушивала разговоры, которые велись за столом; то Замиля с любопытством задержалась, услышав, что беседуют о её помолвке.
 Уже скоро – в июне – придет в их дом жених, чтобы официально сосватать Замилю. То Хадижа не могла сдержать радостного любопытства, приближалась к занавесям, чтобы взглянуть на сурового дядю отца. Ведь это был как привет из родного дома!
Только лара Джабира не стояла возле порога комнаты, чтобы узнать новости. Но и она была озабочена вскользь услышанной новостью: отец в его преклонном возрасте собрался вновь жениться, но, к счастью – везти третью жену в поместье не собирается. Впрочем, её матери Самаах– первой жене сида Рахима- всё равно эта новость не понравится. И Хасне – второй жене отца – тоже.
Наконец, настало время нести таджин. Хадижа волновалась: если окажется, что мясо плохо приготовлено, то ей не поздоровится, пусть даже она и дочь Саида Рашида – родного племянника дяди Абдула! Он ведь и палкой её может побить за испорченную баранину!
Но Хадижа не смогла бы даже представить себе того, что произошло, когда  дядя Абдул с её мужем и дедом едва отпробовали таджин…
- Ну, посмотрим, какая из Хадижи хозяйка! – произнес сид Абдул. - Я строгий ценитель домашней еды. Женщина, когда выходит замуж,  должна уметь хорошо готовить!
- Да, особенно уметь угодить гостям. Я не о тебе, Абдул, - уточнил сид Рахим. – Я вспомнил одну соседку в поместье. Представьте себе, она так жадна, что, зная о приходе гостей, не доваривает мясо и кладет его под овощи в таджине почти сырым. Когда гости начинают есть, то не могут прожевать «резиновые» куски, и мясо остается в таджине. Тогда на следующий день она доваривает его уже как полагается, и вместе с мужем съедают, как ни в чем не бывало!
- Неужели такое возможно? А висит ли плеть у её мужа на положенном месте?- возмутился сид Абдул.
- Какая плеть? Её муж-подкаблучник так же скуп, как и она.
- Аллах! Как такое возможно?! Ну что, Фарид, давай отведаем, - сказал Абдул и протянул правую руку с куском лепешки за таджином. Поддев кусок мяса, он тут же положил его в рот. Это же сделали и Фарид с дедом. Через несколько секунд они, с выкатывающимися из орбит глазами, в полном молчании смотрели друг на друга.
Фарид успел выплюнуть содержимое на пол, дед тоже, а сид Абдул невольно проглотил. Сид Рахим тут же схватил стакан с чаем и жадно выпил воду несколькими глотками. Фарид старался заесть лепешкой полыхавший во рту пожар. И только сид Абдул хватал ртом воздух, держась за горло и пытаясь что-то прохрипеть.
 Первым пришел в себя Фарид.
- Хадижа! Зайди в комнату, Хадижа! – закричал он.
… Его крик расслышали не только на кухне, но, наверняка, и все соседи из домов, окружавших их риад.
- Что там случилось? – всполошилась лара Джабира. – Что не так?
Все бросились в гостиную, где за столом задыхались от жгучего каенского перца трое мужчин – жертвы таджина, приготовленного руками Хадижи.
- Что? Что случилось? – вбежав в комнату, спросила мать Фарида. – Кому плохо?
Замиля и перепуганная Хадижа появились за её спиной, а следом за ними из-за угла коридора вышла и Дайнаб, которая, впрочем, перед этим прекрасно увидела всё собственными глазами: и как Фарид с дедом и сидом Абдулом начали кушать таджин, и что с ними произошло.
- Воды! Принесите сиду Абдулу воды!...
- Что с сидом Абдулом? – недоумевала мать.
Видя, что выполнить его просьбу собирается Хадижа, но дядя Абдул в ужасе вращает глазами, тыча пальцем в его жену, Фарида сказал:
- Нет, не ты, Хадижа. Тебе доверия больше нет. Дайнаб, принеси!
Сестре пришлось повиноваться, хотя она многое отдала бы, чтобы увидеть и услышать, что произойдет дальше. Но пришлось идти на кухню за чаем, и быстро!
- Вы спрашиваете, что случилось? Пусть Хадижа попробует таджин! – жестко сказал Фарид. Он кивнул жене на таджин и приказал:
- Ешь! Если сможешь.
Хадижа, ничего не понимая, протянула руку и взяла немного овощей. Положила в рот и начала жевать. И тут… её лицо вдруг покраснело, а из глаз потекли слезы. Она держала во рту не дожеванные овощи, но не знала, как поступить: проглотить не было сил, а выплюнуть она тоже не могла. Просто стояла с зажатым ладонью ртом.
- Глотай! Если ты думаешь, что я или наш гость, или мой дед можем такое есть, значит, ешь и сама!
 Хадижа проглотила…
- Ничего не понимаю! – сказала лара Джабира, видя задыхающихся стариков, злого и красного сына и невестку с катившимися по щекам слезами. Она тоже взяла из таджина небольшой кусок мяса и положила в рот. Она тут же всё поняла. Но как такое могло случиться?
-  Странно! Фарид, но я лично солила и перчила таджин. Я, а не Хадижа! И я не могла ошибиться. Уж поверь мне!
- Мама, не выгораживай Хадижу! Если даже ты добавляла специи, значит, Хадижа сделала это ещё раз. Пусть даже случайно. Но тут целая ложка перца – не иначе!
- Я разберусь, сын. Не ругай жену. Думаю, Хадижа ни в чем не виновата, - начала что-то подозревать лара Джабира.  – Пойдем, Хадижа. И ты, Замиля. Мы принесем сейчас кускус, а таджин придется выбросить.
- Там сколько мяса! – охнул дед Рахим.
- Неееееет! – обрел, наконец, голос сид Абдул. – Хадижа, не уходи!
Девушка остановилась, опустив руки вдоль туловища, из её глаз катились крупные слезы. Она послушно посмотрела на старика.
- Тебя ничему не научили ни мать, ни три жены твоего отца! Я когда-то думал, что никто не способен испортить баранину так, как однажды сделала твоя мать. Она постоянно пересаливала баранину. Но ты превзошла Жади! Верно говорят: хочешь узнать, какой женой станет дочь – посмотри на её мать.
- Так испортить таджин! В первый раз в моей жизни я столкнулся с таким! – вторил ему сид Рахим.
Лара Джабира увела плачущую Хадижу из гостиной, решив разобраться в случившемся позже. Она догадалась, кто испортил главное блюдо праздничного стола. Но наказание для Дайнаб было отложено: ведь если сид Абдул узнает, на какие проделки способна её младшая дочь, то вряд ли не только Икрам захочет посвататься к ней, но она вовсе может лишиться женихов. Дядя Абдул не утерпит, обязательно расскажет по всей медине Феса, как внучка его приятеля Рахима едва не отправила их обоих на тот свет. А сплетни из Феса рано или поздно долетают до медины Мекнеса.
Хадижу жалко, и всё-таки свекровь решила: Фарид обо всем узнает, но не сейчас.
Пока лара Джабира успокаивала Хадижу, приводила её в чувства, за столом продолжался разговор. Замиля разливала чай в стаканчики, высоко поднимая чайник, чтобы образовалась высокая пена. А дед и сид Абдул её хвалили за это редкое умение.
- Вот, Абдул, за свою внучку мне не будет стыдно! Замиля станет хорошей женой. У неё-то всё получается, за что бы она не бралась, - высказался Рахим.
- Да, да, вижу, - вторил ему Абдул.
- В нашей семье все женщины трудолюбивые и религиозные. Хорошие хозяйки.
- Это зависит от воспитания. У Хадижи мать была одалиской. Сколько раз я говорил Саиду, чтобы он развелся с Жади и забыл её, но он не слушал меня. Она не заботилась о нем, о его одежде, не научилась готовить, даже много лет пробыв его женой. Её баранина была пересолена всегда, сколько бы раз я ни бывал у них в доме. Я знаю, яел! Кончилось тем, что Саид всё-таки взял вторую жену. А с Жади развелся. Мать Хадижи ушла к бразильцу и стала его женой!
- Слышал, слышал я эту историю! Неужели Хадижа окажется такой же? – обеспокоено вопросил дед Рахим. Фарид же досадливо молчал.
- Нет, Саид строго воспитывал дочь. Хадиже воспитание не позволит быть плохой женой.
- Но согласись, Рахим: в твоей семье ещё есть и Самира…, - напомнил Рахим, у которого всё ещё горело во рту от острого перца.
- Это всё женщины из одного рода – Жади, её сестра Латифа, Самира… Один гнилой плод портит всю корзину фруктов. Мой племянник отказался от дочери, от Самиры. Она оказалась непослушной, потому что мать ничему не научила её. А теперь и с Латифой у Мухамеда начались проблемы.
- С Латифой? Но ты же всегда хвалил жену племянника! – удивился старик.
- Хвалил! - неохотно согласился сид Абдул. -  Но теперь она пошла против Мухамеда: она отказывается признать вторую жену! Латифа требует развод от Мухамеда!
- Развод? – ахнул сид Рахим. – Но как она может требовать у твоего племянника лишить другую жену того, что она имеет?
- Нет, Рахим, ещё хуже: Латифа сама хочет получить развод! Она смеет требовать, чтобы Мухамед дал ей развод!
-Как же так? – поражался дед Фарида. – Жена не должна требовать развода от мужа. Ибо пророк, да благословит и приветствует его Аллах, сказал: «Какая бы женщина ни попросила у своего мужа развода, то запах рая для неё станет запретным».
- Вот именно, Рахим, всё так! Но Латифа ничего не желает слушать! Мой племянник сам виноват, -  с сожалением пожал плечами сид Абдул. -  Он не слушал меня, когда я говорил ему, как надо делать. А теперь…. Но если бы он побил Латифу, она могла бы и одуматься.
- Да-да, в Коране говорится об этом! Мы знаем, что Всевышний узаконил женщине метод наказания тогда, когда она не повинуется своему мужу. А это увещевание, затем избегание на супружеском ложе, затем – побивание без жестокости, - согласился Рахим.
Абдул счел нужным снова повторить слова из Корана:
- Как об этом сказал Аллах: «А тех женщин, непокорности которых вы опасаетесь, увещевайте, избегайте на супружеском ложе и побивайте. Если же они будут покорны вам, то не ищите пути против них». Воистину, Аллах велик!
- Аллах велик! – подтвердил и сид Рахим, вознеся руки к небу, а затем проведя ладонями по лицу.
- Аллах велик! - повторил за дедом и Фарид.
- А что со второй женой твоего племянника? – поинтересовался у приятеля Рахим, протягивая руку к одной из лепешек, которыми он ел кускус. Претензий к кускусу не было – блюдо получилось отменным, и Абдул то и дело нахваливал эту еду.
- Ээээ! Лейла – капризная и непослушная. Очень жалею, что сам сосватал её Мухамеду. Это моя ошибка, - сокрушался старик. - Вот другая, её родственница, действительно, хорошая невеста. Послушная, покорная, хозяйственная. Фарид, - вдруг обратился он к молодому родственнику. – Если Хадижа окажется неумелой одалиской и так и не научится готовить таджин и баранину, возьми себе вторую жену. Могу уже сейчас тебе сосватать Арибу. Ооочень хорошая девушка.
Наверно, все услышали, как в коридоре возле гостиной что-то зашуршало. Но выяснять не стали, что это могло быть. Если женщины подслушивают, то мужской разговор пойдет им только на пользу.
- Кто такая Ариба? – сдержанно спросил Фарид.
- Так я о ней сейчас рассказываю: это дальняя родня Лейлы. Ты не пожалеешь, если возьмешь её в жены. И Хадиже веселее будет жить в доме мужа, появится мудрая подружка, когда ты выдашь замуж обеих сестер!
- Нет, дядя Абдул. Как ни мала курица, а кормить её надо. Мне хотя бы одну жену прокормить!
- Смотри, а то как бы  к ней сын Али Икрам не присмотрелся. Мухамеда уже не уговоришь взять третью жену, а вот если бы Саид на Арибе женился, - прищурив глаз, перебирал в уме варианты Абдул.
Фарид только хмыкал, макая лепешку в соус и откусывая кусочек за кусочком, слушая, но не вступая в разговоры стариков.
Рахим вдруг нахмурился.
- Сколько жен у отца Хадижи? – поинтересовался он.
- Три. Было три, но теперь остались только две. Мой старший племянник, наконец-то, решился расстаться с непослушной одалиской,  от которой давно устал. Он развелся с Ранией – первой женой. Ты, Рахим, знаешь её деда – мы с тобой бываем в Фесе в кафе, где иногда и он проводит время.
Сид Абдул назвал имя, и тогда сид Рахим его вспомнил.
- Разве у него такая плохая внучка, что Саид решил развестись с ней?
- Не то слово! – прожевывая кускус, горестно закивал Абдул. – Как говорится в одном хадисе: «Что касается женщины с дурным нравом, то с ней разводятся!» У понятия «дурной нрав» есть множество значений: это и ругань, и проклятья, и жаловаться на своё положение, и недовольство,  и не извинять за проступки…
- Да, да! – продолжил сид Рахим. -  В хадисе об истории пророка Ибрахима (мир ему) с женой его сына сказано, что когда он спросил невестку, как ей живется с его сыном, она ответила: «Мы живем в наихудшем состоянии и положении» и начала жаловаться. Это и есть проявление дурного нрава. И Ибрахим (мир ему) сказал ей: «Когда вернется мой сын, передай ему мой «салам» и скажи ему: твой отец велит тебе сменить порог твоей двери!»  Она так и сделала – передала слова. Муж ей ответил: «Поистине, мой отец велит мне развестись с тобой», и дал ей развод.
И Фарид, и сид Абдул, слушали деда Рахима с интересом.
- Непослушание жены – веский довод для развода, - согласился Абдул. – Хотя развод – вещь нехорошая, но непослушание жены без сомнения является причиной для развода, будь у тебя от неё сто детей и проживи ты с ней хоть тридцать лет.
- Как же он поступил с Ранией?
- Саид не только развелся с Ранией, но и отправил ей в Фес к родителям, и отец уже нашел Рании мужа, простого рыбака, с которым она на днях отправляется в Эс-сувейру. Там она и будет теперь жить, - широко развел руки старик.
-Так почему же твой второй племянник никак не решится взять пример с брата? – не мог понять сид Рахим.
- С Латифой он не желает расставаться. Уперся, как ишак. А вторая – Лейла, ждет ребенка. Она должна родить осенью. Мухамед к тому времени собирается приехать в Фес по делам, и я хочу, чтобы он забрал с собой в Бразилию и вторую жену с ребенком. Мне так будет спокойней. Я никак не могу попасть к этой девчонке в дом, чтобы выяснить, как они с Арибой жили без моего присмотра.
- Да, это неправильно: одна семья в Бразилии, другая в Фесе.
- И я о том же, - согласился сид Абдул, забыв, как убеждал Мухамеда в преимуществах именно такого брака.
- Значит, в твоей семье много проблем, а ты ещё и о нас заботишься! – сделал вывод Рахим.
- Проблем полно у всех! Но дети должны жить с отцом, а как иначе? –Абдул хлопнул рукой по столу. – Плохо, когда в семье нет детей. Вот у Саида младшая жена до сих пор не родила ребенка. И о Халисе пока ничего не слышно, хотя Амин женат на ней почти пять месяцев. Как говорится, эти курицы красивы, но яйца они не несут. Может быть, Арибу сосватать Амину? – снова озаботился Абдул, которому не терпелось устроить судьбу бедной девушки. 
– Выдать замуж Арибу, так и у Лейлы характер изменится в лучшую сторону, когда она останется одна, - добавил он.- А если Ариба станет женой Амина, то они опять будут жить рядом, но уже в Бразилии.
- Ты думаешь, они бесплодны? Жена Саида, жена Амина? Хадижа пока тоже не обрадовала нас новостью о будущем ребенке, - заметил Рахим.
- Всё в руках Аллаха! – произнес Абдул.- Всевышнему принадлежит власть над небесами и землей. Он творит, что пожелает. Он одаряет, кого пожелает, девочкой, и одаряет, кого пожелает, мальчиком, … а того, кого пожелает, Он делает бесплодным. Воистину, Он - Знающий, Всемогущий. Поэтому правильнее говорить, что бесплодие - это испытание Аллаха.
- Бесплодие никак не может быть проклятием. Детей не было у весьма праведных людей, как, например, у Аиши, и даже у некоторых пророков.
Фарид ел молча, не очень прислушиваясь к беседе стариков о религии, как вдруг он услышал:
- Скажи, Фарид,  Хадижа хочет иметь детей?
Внук Рахима не желал обсуждать эту сторону своего брака. Он очень хотел иметь сына, но делиться мечтами с сидом Абдулом? Нет. Но почему старик об этом спрашивает?
Сид Абдул как будто угадал его мысли.
- Вот что я хочу сказать: у Саида и Жади долго не было детей. Хадижа родилась чуть ли не через десять лет после их свадьбы, хотя Саид очень ждал рождения ребенка. Как бы Жади себя не вела, но Саид, готовый развестись с ней, простил ей все вредные проступки, когда родилась Хадижа. Десять лет! Или восемь? Нет, всё-таки восемь лет Жади водила за нос моего племянника. Она не хотела рожать детей и делала так, чтобы они не появились.
- Как это? – не понял сид Рахим. – А что она делала? Что может сделать женщина, чтобы пересилить волю Аллаха? Ибо если Аллах захочет создать ребенка, то никому не удастся предотвратить это.
- Но Жади удавалось дурачить Саида, - зло ответил Абдул, медленно погрозив пальцем воображаемой одалиске из прошлого племянника. – Она пила особую траву, которую специально покупала на рынке зелени. В Фесе на медине чего только не продается. Она постоянно пила отвар травы, и беременность не наступала.
- Аллах! Как же так? – ужаснулся дед Фарида, притихшего и озабоченно перебиравшего в уме покупки, с которыми возвращались с медины его мать и сестры.
Кажется, Хадижа никогда не оставалась на улице одна: всегда вместе с матерью или с Замилей. И Хадижа никогда ничего не покупала самостоятельно. Нет, Фариду было решительно трудно представить, чтобы Хадижа могла пойти на подобное! Но с другой стороны – так поступала её мать, которая могла дать дочери дурной совет. «Надо внимательнее присмотреться к жене», - решил Фарид.
- Фарид, теперь Хадижа – твоя жена. Ты как мастер, который делает из глины сосуд: можешь вылепить из неё любой кувшин  и даже ручку приделать на том месте, где тебе самому понравится. Сделай из Хадижи такую жену, какая тебе нужна – пока ещё не поздно, - дал совет сид Абдул.
- Конечно, дядя Абдул. Я так и собираюсь поступить. Но, кроме того, что сегодня Хадижа испортила таджин, у меня к ней нет никаких претензий.
- Это хорошо, но ты должен помнить, что женщина светла снаружи и темна изнутри!
- Хорошо сказано, сид Абдул, - восхитился Фарид.
- А что случилось с женой Саида? – забыл и снова переспросил Рахим. – Что Рания  совершила?
- Она доводила Саида до состояния гнева! Саид жаловался мне на неё постоянно. Ему не хотелось лишать старшего сына матери, и поэтому он не решался дать ей развод. Я советовал ему вспомнить слова Пророка: «Если гневаешься, то молчи.  Если гневаешься, то молчи. Если гневаешься, то молчи». Саид все время сдерживал гнев.  Но это про Ранию сказано: «Вы видите самого шайтана, а если же вы слушаете её голос, то знайте, что это свист самой гадюки». Саид не выдержал и дал ей развод, как бы против она ни была!
- Она же не единственная жена твоего племянника? Правду говорят, что если жен больше одной, то и собака не нужна. Но может, Саид неодинаково относился к каждой жене? Не предпочитал ли он Рании двух других?
- О, Рания изводила Саида своей ревностью!
- В Коране предостерегаются мужья, которые к одной жене относится лучше, чем к другой. Ибо в судный день такой муж предстанет перед Аллахом с кривыми частями тела.
- Неееет! Саид обеспечивает жен абсолютно всем. Если племянник ругал Ранию и предпочитал ей третью жену, то только потому, что Рания стала невыносимой. Поэтому он искал отраду у других жен.
- Может быть, на Ранию навели порчу? Её околдовали? Ты ведь знаешь историю отца Фарида? Он умер от того, что одна ведьма наслала на него колдовство!
Сид Абдул был в курсе происходящих в семье Рахима событий, а Зухре он не раз пытался давать наставления, пока она, наконец, не начала избегать его.
Он наставительно сказал:
- Лучшее средство от колдовства  - съедать по утрам натощак по семь сушеных фиников, поскольку пророк сказал: «Тому, кто начнет утро с семи прессованных фиников, не сможет нанести вреда в этот день ни яд, ни колдовство».
- О, да, Абдул, про финики – это верно. Я тебя угощу финиками с моих пальм. Как раз привез полмешка. Специально ездил посмотреть, как мои жены справляются с урожаем фиников – их ведь надо разложить во дворе, рассыпать кучи и просушивать, хорошееееенько просушить на солнце.
- Я буду благодарен тебе, Рахим, за дары. Но вот что я тебе скажу: если опасаешься, что ТА ведьма может принести вам урон, то сделай так –запиши для больного на листке ряд аятов из Корана, смочи бумагу водой и дай выпить эту воду. Для этого подходят аяты из «аль-Фатихи», аяты из сур «Очищение», «Рассвет» и «Люди». Должно помочь.
- Знаю-знаю, - согласился сид Рахим.- Один мой знакомый из Марракеша, а там, как известно, живут самые сильные колдуны в Магрибе…, - подхватил Рахим.
Старики вели долгий и интересный для обоих разговор, а на кухне лара Джабира пыталась разобраться, кто же подсыпал в таджин перец.
- Я не делала этого, - умоляющим голосом оправдывалась Хадижа.
- Я тебе верю, ведь мы вместе солили и закладывали специи в таджин. Но тогда остаются только Замиля и Дайнаб.
- Я даже не подходила к таджину, ведь у меня руки были заняты тестом. Я знала, что баранину готовите вы с Хадижей!
- Знаю, Замиля. Но я пытаюсь дать возможность Дайнаб сказать нам правду, а не быть уличенной в этом проступке.
- А почему сразу я?! – почти искренне возмутилась младшая дочь лары Джабиры. – Очень мне надо было лезть к таджину. Я орехи чистила! Мне даже голову поднять было некогда.
- Тогда кто же испортил таджин?- строго спросила мать Фарида.
Дайнаб испуганно отвела глаза. А у Хадижи снова покатились по щекам слёзы.
Мать и Замиля пристально смотрели на Дайнаб.
- Что? Почему вы решили, что это я? А, может быть, это сделали джинны? Хадижа вылила в раковину горячую воду – вы забыли? Вот они и решили нам отомстить. Т.е. ей, потому что это был ЕЁ таджин. Пусть сначала думает, что делает.
- Нечего сваливать на других то, что сделала сама! – возмутилась Замиля. - Я вспомнила: ты действительно подходила  к плите и снимала с таджина крышку!
- Но я ничего в него не сыпала. Только заглянула, чтобы посмотреть, готова ли баранина. И всё, - отказывалась Дайнаб от содеянного и стояла на своем.
- Дайнаб, не лги. Ложь – это харам. Я не желаю, чтобы из-за тебя пострадала невестка. Это неправильно. Если я знаю, что кто-то совершил зло, но промолчу, это тоже будет харам.
- Я ничего не сделала! – упиралась перепуганная Дайнаб.
- Нет, сделала. Но я не стану сейчас, при сиде Абдуле разоблачать тебя. Ведь тогда он расскажет о твоем проступке всей медине, и никто не захочет на тебе жениться. И твоя сестра может тоже пострадать из-за этой истории. А твой брат вынужден будет наказать тебя и не возьмет  на праздник в Фес, а ведь сид Абдул собирается помочь родственнику сосватать тебя.
- Почему вы думаете, что это я сделала? Для чего мне это нужно? – искала лазейку Дайнаб.
- О причинах ты расскажешь брату, но потом. Фарид должен знать, что испортила таджин ты, а не его жена, и я ему обязательно расскажу правду, - пообещала лара Джабира.
- Даже сид Абдул сказал, что Хадижу ничему не научили ни мать, ни жены отца! И первую жену сид Саид выгнал из дома, дав ей развод, поэтому ничего удивительного, что Хадижа испортила таджин! – тут же бросилась защищать себя  Дайнаб.
У Хадижи вытянулось лицо. Она ничего об этом не слышала, потому что не стояла в коридоре за шторой, а плакала на кухне.
 Вот это новость! Отец всё-таки развелся с первой женой! Что же стало последней каплей для такого решения? «Рания это заслужила. Она столько раз обижала мою маму, а теперь и телефон у меня из сумочки вытащила. Так ей и надо! На празднике расспрошу у Зорайдэ подробности», - подумала Хадижа, вытирая слёзы.
Вдруг в памяти всплыла давняя история: вот, отделавшись от Жади и став единственной женой Саида, Рания с сестрой готовят столик для чаепития. Пока Амина заваривает чай с ромашкой, Рания приносит и ставит на стол печенье, красиво уложенное на блюде и посыпанное сахарной пудрой. Потом она куда-то отлучается, и вот уже Хадижа берет солонку и щедро посыпает ароматную выпечку солью… Она и сейчас помнила, как отец, едва надкусив печенье, быстро выплюнул кусок. А Рания тогда долго удивлялась, как она могла так пересолить, ведь именно это печенье у неё получалось лучше всего!
«Судьба как будто отомстила мне сегодня за ту детскую выходку», - печально подумала она. Хадижа была уверена, что только Дайнаб могла сыграть с ней подобную злую  шутку. «Надо расспросить у Замили, что говорил сид Абдул о моей семье».
Но старшая сестра Фарида снова отправилась с чаем к столу, а, вернувшись, сказала:
- Пора подавать печенье, уже всё съедено,  осталась только выпечка. И сид Абдул скоро будет собираться обратно в Фес. Я слышала, как он говорил об этом.
Действительно, день пролетел незаметно,  наступал вечер.
- Дайнаб, бери блюдо с печеньем и неси к столу, - распорядилась мать. – Смотри, неси осторожно, чтобы не уронить. А то сид Абдул решит, что ты  невеста с кривыми руками. Предстань скромной и умелой хозяйкой. Когда поставишь печенье на стол, стой, не поднимая глаз, не рассматривай сидящих за столом, не подавай голос.
- Знаю, - буркнула Дайнаб, подхватывая огромное серебряное блюдо – их семейную реликвию, повидавшую за свою историю множество гостей и сватов.
…- Кажется, обошлось, - с облегчением вздохнула мать, когда дочка вернулась из гостиной.
- Сиду Абдулу так понравились «рожки газели»!  Он так восхищался вкусом твоего печенья, Хадижа! Сказал, что так вкусно его могут готовить только две женщины – твоя тетя Латифа и жена сида Али  Зорайдэ. И теперь вот – я.
 Увидев удивленное выражение лица Хадижи – ведь пекла «рожки газели» именно она, так при чем здесь Дайнаб? –сестра Фарида рассмеялась и сказала:
- Сид Абдул решил, что всё печенье пекла именно я. И овсяное, которое приготовила Замиля, (но я тоже умею, между прочим!), и с ореховой начинкой – сделанное тобой, Хадижа. Вот так!
Мать сердито оглянулась на вредную дочку, насмехавшуюся над сестрой и невесткой, но не успела ничего сказать. Дайнаб не дала, продолжив, оправдываясь:
- А что я могла? Мне же велели молчать, ничего не говорить, в разговоры не встревать. Так я и поступила.
Она  развела руки ладонями перед собой, насмешливо взглянув на обеих родственниц.
- Я с тобой потом разберусь, - грозно пообещала ей мать.
Хмыкнув, Дайнаб уселась на пуфик, взяла с тарелки печенье и стала грызть его, наслаждаясь испорченным настроением не получивших своей порции похвалы Замили и Хадижи. Ну и что с того, что она украла у них труд и старание, которые старик Абдул приписал ей – будущей жене Икрама?

6. Глава 3. Часть 8. Фанфик. Подготовка к празднику
Старики не спеша шли от дома Фарида Обенсура к кафе, куда они решили заглянуть перед тем, как сид Абдул отправится назад в Фес. Ему хотелось увидеть знакомых, поговорить о поездке в Бразилию, передать приветы и рассказать новости тем, чьи родственники давно живут в Рио или в Сан-Паулу.
По пути он несколько раз повторил то, ради чего он, собственно, и торопился приехать сразу же после возвращения в Марокко.
- Так помните: сид Али ждет вас у себя на праздник, который он устраивает. Я выполнил миссию – передал приглашение. Праздник - хороший повод присмотреться к женихам и невестам. Икраму я постараюсь сосватать вашу Дайнаб, а ты, Фарид, подумай о второй жене. Почему бы не взять Арибу? Иначе потом её могут выбрать  другие женихи.
- Нет, дядя Абдул, мне пока не нужна вторая жена, - вежливо отказался Фарид от заманчивого, как считал Абдул, предложения.
- Как знаешь. Но ты, Рахим, не передумаешь? Я могу завтра пройтись по медине и встретиться с отцом Сафият, о которой я тебе рассказывал, и поговорить с ним. Намекну, что я очень беспокоюсь за своего друга Рахима. Поинтересуюсь, не волнуется ли он за Сафият? – хитро сощурившись, с загадочным видом погрозил он Рахиму пальцем.
- Спроси, спроси, Абдул,- оживился уставший за день сид Рахим.
Потом они не очень долго посидели в кафе, заметив хмурое настроение родственника Рании – двоюродного брата её деда Хашема. Поговорили и с ним. Оказывается, Ранию убедили стать женой рыбака. Но как могла девчонка не только упустить собственное счастье, но и ославить родственников? Ведь сейчас на мединах Мекнеса и Феса только и обсуждают, как внучка Хашема станет чистить рыбу на пирсе теми самыми руками, которые до этого не знали ничего тяжелее золотых колец с драгоценными камнями.
Когда и в кафе приятели выпили не одну чашку кофе с бриутами (*пирожки треугольной формы), Абдул решил, что пора возвращаться домой. Фарид ждал их, держа наготове двух ослов, чтобы старикам было нетяжело добираться до остановки такси, которое Абдул предусмотрительно заказал на девять вечера.
Так они простились, и сид Абдул отбыл назад к своей одалиске. А сид Рахим и Фарид, проводив гостя, сев на ослов, вернулись в риад, где Фарида ждала неприятная новость.
Мать встретила его словами:
- Надо поговорить, сын.
- Что случилось? – тут же насторожился Фарид, отметив у Хадижи заплаканные глаза с припухшими веками.
- Раз гость уехал, теперь можно и прояснить кое-что, - сказала ему мать, когда он  сел в гостиной, вытянув ноги, а рядом пристроилась Хадижа, с тазом и чайником с апельсиновой водой, чтобы помыть мужу ступни.
Лара Джабира без сожаления разоблачила Дайнаб. Дед и Фарид с удивлением слушали историю.
- Вот так, Фарид. Время не терпит – пора твою  сестру выдавать замуж, пока она сама не испортила себе будущее. Сегодня повезло, её выходка сошла с рук. Но сид Абдул плохо подумал о Хадиже. Твоя жена была незаслуженно обижена. Хадижа вместе со мной готовила таджин и не могла ошибиться.
- Дайнаб! – позвал Фарид сестру.
Вместе с девчонкой зашла в комнату и Замиля.
- Почему ты так поступила? Для чего ты выставляешь в неприглядном свете мою жену? Кто попросил тебя об этом? Или ты сама оказалась настолько подлой, что…
Но сколько брат ни говорил ей разных слов, Дайнаб стояла перед ним молча, поджав дрожащие от страха губы. Она боялась брата и не поднимала на него глаз.
- Дать бы тебе в глаз! Только вот до праздника синяк не сойдет. А мне надо, чтобы тебя сосватали. И помни, Дайнаб: ещё одна такая выходка, я посажу тебя под замок, а сам сосватаю тебя первому, кто согласиться взять тебя в жены. Но ты будешь сидеть взаперти до самой свадьбы, - твердо пообещал он сестре.
Потом раздосадованный Фарид отправился  проверить, как привыкает к новому дому купленный сегодня ослик. Потом девушки услышали, как брат поднялся в свою комнату. Он очень устал и решил пораньше лечь спать.
Хадижа осталась на кухне помогать  свекрови и золовкам заканчивать уборку в гостиной и на кухне. Она была рада, что недоразумение разъяснилось. Но в отношениях с Дайнаб стоило  впредь быть осмотрительней.
Пока лара Джабира ставила на плиту очередной таджин – уже на завтра,  Дайнаб резала для него овощи,  Хадижа чистила чеснок и перебирала зелень. Замиля же должна была замешивать тесто на утренние лепешки.
- Мама, что, если нам завтра приготовить пышки и салат заалюк? Купить на рынке баклажаны и сладкий перец, а всё остальное у нас есть. И можно было бы кюфту запечь – баклажанов взять побольше, чтобы хватило не только на салат, но и на мясное блюдо.
- Я всё думаю, что нам делать с мясом из таджина? Оно такое острое, что есть невозможно, но и выбрасывать рука не поднимается. Может быть, вымочить куски мяса в воде и завтра проварить его ещё раз, а потом без острых специй запечь, перекрутив и сделав кюфту с баклажанами? Так не делается, но мясо ведь хорошее, так дорого за него заплатили.
- Всё из-за тебя, Дайнаб! – укорила Замиля, сердито взглянув на младшую сестру.
- Я этого не делала, - упрямо повторяла девушка, хотя никакого смысла в этом упрямстве уже не было.
Хадижа промолчала. Все всё поняли, поэтому теперь Дайнаб может говорить что угодно. А вот насчет мяса, которое завтра переварят и снова поставят на стол… Хадижа была несколько шокирована: в её семье так никогда бы не поступили. Выбросили бы испорченную еду и всё. Но семья мужа экономит. «Не буду завтра есть мясо, если его приготовят так, как собирается лара Джабира», - решила Хадижа.
Замиля вдруг кое-что вспомнила:
- Хадижа, так твой отец скоро приезжает в Марокко, и ты  увидишься с ним!
- Я не знала, что он приезжает, а когда? – обрадованно спросила Хадижа.
- Сид Абдул говорил об этом, я слышала. Это точно. Вот только кого из жен он возьмет с собой, дядя Абдул не сказал.
- Наверно, первую жену.
- А какая из жен теперь стала первой? Ты слышала, что с Ранией сид Саид развелся? На медине, в пекарне  лара Аиша рассказывала, что её родственница из Феса сказала, будто бы Рания сидит в «женской комнате», куда её посадил в наказание отец.
- Вот как? Значит, она это заслужила, - произнесла Хадижа, которой  совсем не хотелось сплетничать о собственной семье.
- Теперь лара Рания станет женой рыбака. Я услышала часть разговора нашего дедушки с сидом Абдулом. Рании придется жить в крайней бедности в доме рыбака в Эс-Сувейре. Но это временный брак, пока твой отец снова не захочет вернуть её женой.
- Не может быть! – с досадой воскликнула дочь Жади. - Впрочем, мой отец всегда был мягок с женами. Значит, он на ней женится, но она теперь будет только третьей женой.
«Представляю, какие распри начнутся между женами, когда Рания вернется и поймет, что она потеряла», - подумала она, испытав печаль при воспоминании об отцовском доме в далекой Бразилии. «А как мама? Скорее бы у меня появилась возможность ей позвонить».
Но долго предаваться тоске ей не удалось, особенно после того, как Дайнаб выложила новости, также услышанные под дверью гостиной.
- А вы знаете, что сид Абдул предложил Фариду присмотреться к родственнице жены брата твоего отца, Хадижа? Неужели Фарид согласится? С одной стороны, это было бы хорошо: ещё одна женщина в доме нам не помешает. Но с другой – где он возьмет столько денег? И нас с сестрой замуж выдавать, и второй жене купить столько золота, как и тебе, Хадижа. Так ведь положено по обычаю? Вторая жена не может получить золота меньше, чем было подарено первой, ведь так?
У Хадижи  всё внутри замерло. Как это? Фарида снова  хотят женить? Для чего ему вторая жена? Уже? Нет-нет! А как мог предложить такое дядя Абдул?! Если бы можно было позвонить отцу и всё рассказать!
 Лара Джабира быстро поняла, для чего младшая дочь завела неприятный разговор.
- Нечего сплетничать, Дайнаб. В следующий раз не выйдешь из кухни. Ну что ты за человек такой? Не слушай её, Хадижа. Фарид не собирается брать вторую жену. А то, что твой родственник, сид Абдул, предложил Фариду жениться, так он это дело любит - устраивать чужие судьбы. Не думай больше об этом.
Но Хадижу  расстроили слова Дайнаб. Она с вежливым видом чистила чеснок, вспоминая, что ей известно об Арибе. Так, кажется, зовут родственницу, которая живет вместе со второй женой дяди Мухамеда, Лейлой? Как она выглядит? Надо будет присмотреться к Лейле и Арибе на празднике. И проследить за Фаридом.
А ещё она обязательно расскажет обо всем Зорайдэ. Пусть поговорит с дядей Али: если дядя Абдул решил найти мужа Арибе, то пусть им станет кто-нибудь другой, но не Фарид. Даже у дяди Али два сына не женаты! Сын лары Дунии и сын от умершей ещё задолго до рождения Хадижи четвертой жены. Это было так давно, а Хадижа как-то не интересовалась той женщиной, что теперь не могла вспомнить даже её имени.  Но это и ник чему. Главное –  остановить дядю Абдула. Почему женить надо обязательно Фарида?
…- Хватит, прекратите!- вдруг донесся до её сознания голос свекрови. – Не знаю, живут ли в нашем доме джинны или нет, но на всякий случай не стоит их дразнить. Поэтому я приказываю тебе замолчать, Дайнаб!
- Но что я сказала? Дедушка говорит, что падающие звезды – это джинны, которых ангелы сбивают с неба камнями!
- Замолчи! –повторила мать - Не вспоминай этих существ на ночь глядя! Наоборот, вспомни уж, как дедушка советует: всегда, когда ночью идешь в туалет, надо ограждать себя от нечистой силы в том нечистом месте тем, чтобы произносить слово «Бисмиллах!»  Говорить его везде, где может подкараулить нас нечистая сила.
- Лучше подумай, Дайнаб, в чем мы отправимся на праздник в Фес, - Замиля переключила внимание сестры и матери на другую тему, чтобы пресечь ссору.
- Конечно, для нас это проблема. Вот у Хадижи много кафтанов и несколько ткшейто. И все такие красивые! А нам Фарид только обещает купить новые платья.  А у меня ещё и джеллаба совсем потертая, - удрученно перечисляла младшая золовка.
- Вот видишь, а ты ещё разозлила брата, испортив таджин. Теперь он может не купить тебе праздничный кафтан. На кого посмотрит тогда Икрам: на тебя или на Арибу? Я помню, старики говорили, что она –  красавица.
- Угу, если бы не её темные бесформенные одежды, в которых она каждый раз появляется в доме дяди Али.
- А откуда тебе знать об этом? Ты никогда не была в доме сида Али, и ты никогда не видела Арибу.
- Конечно, я её никогда не видела. Но я слышала, как дядя Абдул расхваливал, какая она скромная, во что она одевается – носит никаб, хотя другая – Лейла, надевает в отсутствие мужа красивые платья, а дома украшает себя подаренным её мужем золотом! Я думаю, дело вовсе не в скромности – просто у Арибы ничего нет. Мужа нет, который подарил бы ей столько же золота, сколько у её подруги, - презрительно фыркнула Дайнаб.
-  У тебя тоже не много золота. Не говори с таким презрением о других девушках, - посоветовала сестре Замиля, не замечая, с каким вниманием слушает их перепалку Хадижа. Она тоже не видела Арибу, но незнакомая девушка становилась ей всё интереснее, потому что она могла оказаться сначала соперницей, а потом превратиться и во врага.
Хадижа не намерена была делить Фарида со второй женой, и ради этого она была готова пойти на всё, Что «всё», Хадижа не совсем представляла.  Она позвонит матери, и Жади ей подскажет выход. Она обязательно посоветуется с отцом – и он тоже постарается решить её проблему, он обязательно сможет ей помочь. И даже во власти дяди Али сделать так, чтобы Ариба не стала женой Фарида.
Алхамдуллилах!  Пусть Арибу сосватают кому угодно, но чтобы Хадиже не пришлось быть одной из двух жен. А если Ариба понравится Фариду? Повторять судьбу Рании Хадиже не хотелось. «Нет, отец не допустит, чтобы так случилось. Он скорее сам найдет мужа этой девушке. Иншалла!»
Лара Джабира, покидая кухню, не стала посвящать девчонок в небольшой секрет: Фарид сказал, что даст деньги на покупку новых кафтанов для праздника. Они смогут купить и новые платки, и новую обувь. Ведь её дочери – невесты. Обе должны выглядеть так, чтобы к ним было не стыдно посвататься. А на праздник соберется много знакомых из Феса. И жених Замили тоже там будет.
 Она решила не сообщать сегодня о том, что им предстоит до поездки в Фес побывать на медине, обойти множество лавок с одеждой и платками и всем прочим.Уже поздно, все устали, а новость только взбудоражит всех, Дайнаб и Замиля не смогут уснуть, мечтая о том, какие кафтаны они себе купят.

***Фес.
Как бы ни устал накануне сид Абдул после поездки в Мекнес, но утром он был готов пойти в мечеть на пятничную молитву.
- Нурия, где мой завтрак? – уже с раннего утра разносился голос Абдула по всему дому. -Поем и позвоню Али, чтобы узнать,  куда он собирается сегодня пойти, в какую мечеть? Хочу встретиться с ним. Надо многое обсудить.
- Конечно, сид Абдул. Сейчас Аза принесет лепешки, сыр, ваш супчик и чай.
Она едва успела убрать со столика разные вещи, которые постоянно оказывались здесь невесть откуда, как молодая служанка внесла серебряный поднос с чайником и стаканом, тарелочкой с несколькими лепешками и нарезанным сыром. Отдельно на блюдце лежали семь крупных фиников, из тех, которыми угостил Абдула сид Рахим. А в  небольшой глубокой чашке был налит суп, без которого Абдул не начинал ни одно утро.
- Вот и завтрак. Как Вы съездили, хозяин? Что нового в доме вашего приятеля? Как Хадижа? Вчера Вы так поздно вернулись, что я не посмела тревожить разговорами и расспросами, - сердечно поинтересовалась Нурия.
- Ох, Нурия! В моё время девушки, которых выдавали замуж, умели делать всё! Но что с ними случилось теперь? Хадижа опозорила родню, и я даже  могу сказать, что я ожидал этого, пусть и надеялся на лучшее, - пожал плечами сид Абдул.
- Что же случилось, сид Абдул? В чем провинилась Хадижа?  - спросила женщина, наливая старику чай с мятой.
Старик взял принесенную ему ложку, которой он ел только супы, и ответил:
- Хадижа приготовила такой ужасный таджин, что его невозможно было есть. Мне жаль ту собаку, которой достанутся отбросы из дома её мужа. Бедный Фарид! Неужели я  утратил чутьё? Ведь я всегда находил достойных невест сыновьям и внукам своих друзей. Но Хадижа ничего не умеет делать. Как я понял,  ей помогала готовить баранину свекровь, но даже при этом она умудрилась всыпать столько перца… Нурия, посмотри на мой язык, посмотри. Он и сейчас горит у меня после вчерашнего обеда у Рахима.
- Нет, сид Абдул, такого не бывает. Вам так кажется, с языком всё в порядке.
- Не спорь, мне лучше знать, что я чувствую. Но меня беспокоит Лейла. Почему я никак не могу дозвониться в её дом? Нет, что Хадижа, что Лейла – обе не умеют ничего делать. Но Хадижу научат, ведь она живет в семье. А вот кто позаботится о Лейле?
- Сид Абдул, ешьте, не нервничайте. Потом сходите к ней и всё узнаете. Доешьте супчик, пока не остыл.
- Нет, Нурия, меня тревожит то, что семьи перестали воспитывать девушек так, как считается правильным.  Вот и Лейлу пора бы наказать, но вместо этого Мухамед присылает ей деньги, чтобы она могла жить, как ей хочется.
- Как же так, сид Абдул? Как молодая женщина может сама распоряжаться деньгами?
- Вот и я о том же. Ничего, на празднике у Али я присмотрюсь, кому сватать Арибу. Ведь ей пора замуж, так ведь, Нурия?
- Да, давно пора, она старше Лейлы, красавица, умница. Счастлив будет тот мужчина, кто возьмет её в жены.
- Так кому же её сосватать? Мухамеду второй женой ей всё-таки нельзя идти – ведь они с Лейлой родственницы.
- Интересно получается, сид Абдул: двоюродным сестре и брату можно пожениться, мужчине взять в жены двух дальних родственниц нельзя.
- Вот так, Нурия. Нельзя. К тому же у Лейлы и Арибы была общая кормилица, хотя и в разные годы. Но они почти как родные сестры, а это совсем запрещено. Я тоже начинал думать, как бы сосватать Мухамеду и Арибу, но лара Ануш, которую я встретил вчера в Фесе, когда поздно вечером вернулся из Мекнеса, мне поведала, что Ариба и Лейла – молочные сестры. Я не знал об этом.
- Как же так: вы не знали такой важной подробности?
- Не знал, Нурия! Но лара Ануш знает точно – ведь она родом из соседнего села, где выросли Ариба и Лейла. Её родственница и была той кормилицей! Я едва не совершил харам, желая сосватать Мухамеду молочную сестру его второй жены! Аллах!
- Уверена, вы найдете Арибе хорошего жениха. Иншалла!
- Иншалла, Нурия! Но как мне быть: Саид желает, чтобы я сосватал Икраму сестру Фарида. Тогда у Али и Зорайдэ будет повод часто встречаться с семьей Фарида и видеться с Хадижей. Но Икрам – подходящая пария для Арибы. Дайнаб идти второй женой не согласится, а Арибу я сам не хочу выдавать замуж второй. Не нравится мне Дайнаб. Чувствую, что она окажется такой же, как Рания. В ней ещё проснется одалиска – вот вспомнишь потом мои слова!
- Так не сватайте такую невесту Икраму. Он такой добрый, такой хороший!
- Буду думать, Нурия, буду обдумывать.
- Аллах, сид Абдул, сколько же у Вас забот!
- Да, Дуния! Куда катится мир? А что Дуния без меня – чем она занималась? – спросил Абдул, откусив от лепешки и, прожевывая, взял ложку и помешал ею суп.
- Так…эээ…  Дуния сидела весь день взаперти в комнате, что-то шила, распускала…,  выходила только на кухню – поесть.
- Вот как? А готовить еду тебе она не помогала? Одалиска! Может, мне наказать её плеткой? Ударить хотя бы пару раз?
- Нет, сид Абдул, не делайте этого! Лара Дуния может поднять такой крик, раздуть скандал на всю медину, а пострадаете от скандала Вы и её внуки. Ведь надо выдать замуж Ясмин!
- Ааа… вот что, я никак не мог вспомнить, что мне ещё надо было сделать:  я же обещал встретиться с женихом Ясмин. Его тоже надо пригласить на праздник к Али. Как же я мог забыть? – стукнул себя ладонью по лбу старик.
- Ешьте, сид Абдул и не казните себя. Ведь до праздника ещё осталось время. Впереди несколько дней, вы успеете со всеми созвониться, встретиться, поговорить.
- Только Амин мне не жаловался на Халису. Я рассказывал тебе об этом, Нурия? Халису хвалили мне все: и Мухамед, и Латифа. И даже Амин признал, что ему досталась хорошая жена. А как она готовит: я ел, было очень вкусно. Она записала для меня на листке набор специй, которые она добавляла в таджин, который мне особенно понравился. Где же листок? В моем чемодане? В кармане  джеллабы, которую я бросил для стирки? Неужели я его потерял? – пытался вспомнить сид Абдул.
- Листок бумаги с рецептом, сид Абдул? Но я ничего такого не видела. Никакой бумажки с записями.
- Эх, неужели выронил или нечаянно выбросил? – расстроился старик.
- Ничего, сид Абдул, Вы всегда хвалите мои таджины. Так для чего что-то менять?
- Ты права, Нурия. Пойду проверю, чем занята Дуния, - сказал Абдул, ополаскивая пальцы в чаше с апельсиновой водой и вытирая руки полотенцем.
Ему пришлось пройти в комнату, где всё ещё находилась Дуния, так и не пожелавшая выйти к мужу, чтобы самой позаботиться о нем, а не сваливая свои обязанности на старую Нурию.
Когда он открыл дверь и вошел, женщина завтракала, доедая очередной кусок сыра с лепешкой и запивая всё ароматным кофе.
- Ааа! Так вот ты чем занята, Дуния! Почему не готовила вчера кускус вместе с Нурией? – налетел на неё Абдул. – Вот из-за таких матерей, как ты, и дочери оказываются неумехами! Как тебя сид Али терпел столько лет?
- У сида Али было столько служанок, что моего умения совсем не требовалось, - грубым голосом  ответила Дуния.
- Поела? Покажи мне, что ты вчера успела сделать с паранджой, в которой ты должна ехать к Али!
- Сид Абдул, на ткани такой красивый узор – у меня рука едва поднялась, чтобы его снять. Зачем было портить такую красивую вещь? Надеть эту одежду согласилась бы даже Ясмин, если бы она получила паранджу в начальном виде. Такая вышивка! А ткань! Явно дорогая была вещь.
- Дорогая? Красивая? Женщина не должна выставлять себя напоказ! Не должна носить вещи, которые будут привлекать к ней внимание на улице!
- Абдул! Сам же говорил, что паранджу оставила девушка, которая возвращалась с родителями из Ирана! Это страна с очень строгими  требованиями к одежде. Но если уж там продавалась такая паранджа, то значит, её можно носить везде!
- Откуда ты знаешь, что одежда куплена в Иране? Та семья ехала назад через Арабские Эмираты, я там был когда-то, видел, ЧТО продается в их магазинах! Эта вещь явно куплена не в Иране, нет, уверен, что не там.
- Испортили такую красивую вещь! – стояла на своем Дуния.
- Не спорь, если ты не всю вышивку срезала – садись и работай, но чтобы паранджа была готова к следующей субботе! Времени достаточно, чтобы закончить.
- Абдул, после праздника я пойду к шейху. Ты помнишь, что обещал дать мне развод после праздника? Ты тоже можешь избежать больших неприятностей, если согласишься дать мне развод по доброй воле.
-Я думаю, Дуния, об этом. Не торопи события. А пока расскажи мне, как ты понимаешь те суры, которые я велел тебе прочитать и выучить в моё отсутствие. Начинай!
Старик со скандальной Дунией снова начали препираться. Дуния не желала ничего обсуждать, как если бы она была маленькой девочкой, которой были заданы уроки, а она ничего не выучила. Абдул же настаивал. Но разговора не получалось.
- Необязательно читать Коран полдня. Пусть это будет по 10 минут в день, но день за днем. Неужели из 24 часов в сутках у тебя не найдется 10 минут для чтения Корана, Дуния?
- Отстань, Абдул, я знаю всё, что мне нужно знать из Корана! Алхамдуллилах! Когда этот неугомонный старик вернет меня сиду Али?!
- Грехи приближают нас к шайтану и отдаляют нас от Аллаха! – продолжал увещевать Абдул.
- Абдул, отстань от меня! Жены твоих племянников то и дело получают развод. Вспомни Жади, теперь – Рания, Латифа! Вот кого ты должен воспитывать.
- Дуния, я не возьму тебя на праздник, если ты будешь и дальше мне перечить, так и знай.
- А я попрошу сыновей привести сюда шейха! Если ты хочешь скандал, то ты его получишь!
- Эээ, что это такое? – вдруг уставился Абдул на ярко накрашенные ногти Дунии. – Как это понимать?
- Что опять тебе не так? – оскалилась Дуния, пытаясь понять, чем опять возмущен сид Абдул.
- Ногти! Как может порядочная женщина красить ногти? Религия запрещает изменять облик человека, созданного Аллахом! Сотри красный лак! Сотри немедленно!
Они снова начали препираться, пока в комнату не постучала Нурия и не сообщила, что Юнус давно ждет хозяина у дверей риада, чтобы отправиться в мечеть на пятничную молитву.
- Сид Абдул, если нее выехать сейчас, то позже Вы опоздаете, - сказала Нурия, даже не взглянув в сторону красной от злости жены хозяина.
- Иду, и, правда, уже пора. А ты, Дуния, доставай коврик и молись. Проси Аллаха простить твои грехи! А лак удали! Нечего грешить в моем доме. Пока ты здесь живешь, ты будешь подчиняться моим требованиям, и не иначе! – проговорил Абдул и даже погрозил ей пальцем. – Плетка висит на месте. Она ждет своего часа, так не испытывай моего терпения.
Он повернулся и пошел к двери, шлепая бабушами.  Дуния тяжело выдохнула втянутый от злости воздух.
- Аллах, сколько мне ещё потребуется терпения, пока я не освобожусь от этого вредного старика? Это всё Али, это из-за него теперь у меня такая жизнь. Знала бы, в какую ловушку я угожу, так отказалась бы даже от мысли снова стать женой сида Али!
… Абдул же отправился сначала в мечеть, а потом собирался посидеть в кафе вместе с Али и только после этого пойти навестить Лейлу и Арибу. На его телефонный звонок (уже который по счету!) ответила, наконец, служанка, которую Абдул приставил к девчонкам вместо Нурии. По словам женщины, всё у Лейлы и Арибы хорошо. Лейла никуда не выходит, учится готовить, но часто сидит в комнате, где по-прежнему работает телевизор. «Когда же сломается этот «ящик шайтана»? – с досадой подумал тогда сид Абдул.
Но сегодня он всё-таки собрался побывать в доме Мухамеда, правда, решив долго не задерживаться. Надо сообщить жене Мухамеда о предстоящем празднике в доме сида Али, где Лейле предстояло встретиться с Саидом. Потом, когда он выйдет из дома одалисок, если, конечно, ещё успеет, стоит заглянуть на склады. Хозяйство требует заботливого глаза.
«Но Мухамед должен забрать вторую жену в Бразилию. Надо убедить в этом Саида, чтобы уже он уговаривал Мухамеда сделать так», - надеялся сид Абдул, направляясь к мечети, в которой ждал его к намазу сид Али.
*** А в Мекнесе после пятничной молитвы, на которую  ходили в одну из местных мечетей Фарид и дед Рахим, после обеда в комнате Замили шло бурное обсуждение радостных известий.
- Аллах, я так боялась, что Фарид разозлится на меня и не даст денег на новое платье и платки! – с облегчением вздохнула Дайнаб.
- Но тебя следовало бы наказать, чтобы впредь тебе не приходили в голову подобные шуточки! – заметила Замиля, тоже радовавшаяся предстоящим покупкам.
Хадиже Фарид не выделил денег на новую одежду, и это было понятно: после свадьбы у жены было столько новых, ещё ни разу не надетых кафтанов и ткшейто, что тратить деньги на покупку ещё одного платья он не видел смысла. Денег в семейном кошельке было совсем мало.  Хадижа понимала это, поэтому её нисколько не обидело решение мужа.
А Замиле и Дайнаб нужна была новая одежда. Хадижа предвкушала поход по лавкам медины с золовками. Пусть выбирать кафтаны предстояло для них, а не себе,  но всё равно это было интересное и приятное занятие. Не овощи же для кухни покупать!
Впрочем, с ними на рынок шла и лара Джабира, она как раз  собиралась пополнить запасы продуктов. Но вчетвером они смогут унести всё: и овощи, и зелень, и купленные обновки.
- Дайнаб, давай сразу договоримся, какие цвета одежды мы будем смотреть. Я тебя знаю: тебе захочется купить кафтан  такого же цвета, какой выберу и я.
- Откуда я знаю, какое платье мне понравится? Вот придем на медину и посмотрим, что там есть, какой выбор. Хадижа, а ты уже решила, какое ткшейто  наденешь? А золото, какое золото ты выберешь?
- Я переберу платья и потом решу, а золото – конечно, то, которое мне подарил муж. Как же иначе?
- У тебя такой красивый пояс с изумрудами! Я хочу, чтобы мне жених по брачному договору купил бы такой же!
- Он купит тебе ещё лучше, тяжелее и шире! – с иронией сказала Замиля.
- Посмотрим, какое золото получишь ты от своего жениха! – огрызнулась Дайнаб. – Конечно, ты можешь надо мной надсмехаться, Замиля, потому что у тебя есть жених, а у меня нет.
- Да, есть, но я не перебираю, как ты. Аллах, мне повезло: брат нашел мне жениха, который возьмет меня первой женой. Мама сказала, что он приедет сватать меня после праздника. Где-то в начале июня! И ты, Дайнаб, не вздумай выкинуть фокус, когда жених придет в наш дом! Иначе я откажусь от тебя! И весь Мекнес узнает об этом!
- Очень нужно вредить тебе! Я буду рада, когда ты, наконец, выйдешь замуж и уедешь жить в Фес! Ведь у твоего жениха там большой дом и мастерская с лавкой, а в Мекнесе – так, лавчонка.
-  Я тоже рада, что у меня, наконец, будет своя семья. Но мне так жалко маму, которой придется иметь с тобой дело. Ты её нисколько не жалеешь. А Хадижа ей помочь во всём не сможет.
Дайнаб фыркнула, услышав про Хадижу.
- Когда мы пойдем на медину? Завтра? – спросила она.
- Не знаю. Главное – Фарид дал нам деньги на покупки. Хадижа, ты не передумала красить волосы хной? Тебе было так хорошо, когда в прошлый раз ты решила попробовать.
- Да, я хотела бы подкрасить волосы, но лучше сделать это на неделе – после хамама, чтобы краска не смылась раньше времени, - ответила она, захватив пальцами локон волос и рассматривая кончики.
- Хорошо, я тебе помогу нанести краску, – пообещала Замиля. – И макияж сделать перед праздником  тоже.
Хадижа благодарно улыбнулась и отправилась в свою комнату. Фарида там не было: он смотрел по телевизору футбол в комнате деда.
Дочь Жади открыла шкаф и оглядела забитое одеждой пространство. Да, вещей много, поэтому выбрать что-то – проблема.  Пожалуй, это дымчато-серое прозрачное ткшейто с плотным нижним малиновым платьем  подойдет к её рыжим волосам, которые она теперь подкрашивала хной. А вот и платок -  в тон платью, малиновый, расшитый мелкими жемчужинами, казавшимися серыми, как прозрачный верх одеяния.
- Теперь золото! Аллах, как же я оставлю шкатулку на время поездки в Фес? В дом снова может забраться ведьма! Золото с собой не повезешь, но и здесь оставлять тоже опасно. Посоветуюсь с Фаридом. Или надо как-то закрыть шкатулку в надежном месте и под замком.
И снова у неё мелькнула мысль, а для чего, собственно, в риад пробралась ведьма? Как она прошла в дом? Кто её впустил? Если она влюблена в Фарида, как об этом говорят его сестры, то ведь Фарид уехал, значит, ведьма … как же её звали? Хадижа никак не могла вспомнить имя, которое при ней упоминали родственницы.
 Но это неважно. Если не Фарид, то что тогда было нужно шуафе в их доме, в её, Хадижи, комнате? Она приходила к ней, Хадижа и сама это поняла, но ей показалось также, что ведьму заинтересовало золото. Шкатулка была открыта, и в ней явно кто-то рылся. Сначала Хадижа думала, что это дело рук лары Асии, но старая женщина так удивилась, когда Хадижа  высказала ей это обвинение. Тогда кто мог рыться? Дайнаб? Но она была в другом месте – на кухне, всё время рядом с Хадижей. Тогда кто? Ведь шуафа оставалась в доме и ночью, и затем днем! Лара Джабира сказала Фариду (а Хадижа  услышала), что сама видела, как Зухра (да, вот как её зовут) убегала из дома к воротам, которые оказались открыты.
- Золото надо хорошо спрятать, потому что Зухра может вернуться! Если она так сильна, что смогла однажды пробраться неведомым способом в дом, то она может повторить это и тогда, когда дом будет пуст, потому что все поедут на праздник.
Но как только Хадижа открыла шкатулку и увидела любимое золото, она тут же забыла обо всём.  Что же выбрать? Да, этот пояс она возьмет обязательно! И вот этот браслет. И на другую руку  ещё несколько! А серьги – нравятся эти, вот эти и эти тоже. Так какие же выбрать?
Хадижа доставала каждую пару сережек по очереди и прикладывала их к уху, стоя перед зеркалом. Всё-таки отложила те, которые купил ей Фарид за то, что она старается научиться вести домашнее хозяйство. Хадижа тут же вспомнила  переперченный таджин и о том, что дядя Абдул уехал в полной уверенности, что дочь Саида испортила баранину.
- Ничего, я расскажу правду Зорайдэ, чтобы она и дядя Али не думали обо мне плохо, а Дайнаб они не выдадут.
Потом Хадижа достала ожерелье – конечно, то самое, которое Фарид купил ей здесь, в Мекнесе. А кольца… Их было столько – разных, и купленных ей в детстве отцом, (некоторые были уже малы и не надевались на пальцы), и подарки матери, и то, что покупали ей дядя Али и Зорайдэ, когда она с родителями или потом с отцом и его женами приезжали в Фес.
Ей попалось кольцо с огромным синим камнем, её любимое,  но Хадижа повертела его в руках и снова бросила в шкатулку. Потом достало другое кольцо, усыпанное мелкими темно-красными рубинами на нескольких полосках  платины. Его она надела на палец и отвела руку  на расстояние, любуясь украшением и представляя, как чудесно будет выглядеть, когда появится на празднике в доме дяди Али уже как жена Фарида Обенсура.

7. Глава 3. Часть 8. Фанфик. На медине. Покупки к празднику. И снова Зухра.
Но на медину удалось выбраться за новой одеждой только в среду. Сёстры переживали из-за того, что покупки откладывались уже несколько дней подряд. То как-то утром заглянули в гости к сиду Рахиму два его приятеля, а значит, гостей надо было принять, накормить, т.е. быть на кухне, пока гости в доме. А загостились знакомые деда почти до вечера. Ни мать, ни Замиля, ни даже Дайнаб уже и сами не хотели никуда идти после их ухода.
Потом возникло срочное дело у Фарида: нужно было заштопать несколько мешков, которые он достал из кладовой. Прежде чем вывесить их просушиваться на крыше дома, надо было проверить и залатать небольшие прорехи. Пока свекровь с Хадижей занимались на кухне обедом, сестры сидели с нитками и иголками перед грудой мешков…
А ещё день потратили на то, чтобы помочь Фариду разобрать вещи, нужные ему для поездки после праздника в Марракеш и далее – на его цитрусовые плантации.
- В прошлую поездку  я слышал, что на апельсиновые деревья в этом году напала какая-то зараза. Листья скручиваются и желтеют. И много пустоцвета. Цветы осыпаются так сильно, что можно остаться без урожая. Мне надо разобраться, в чем дело, что же происходит на плантациях,-  в который раз объяснял он сиду Рахиму, стоявшему рядом возле двери кладовки на втором этаже, в которой копался Фарид.
- Да, обязательно разберись. Пожалуй, я тоже с тобой поеду. Сам взгляну, что происходит с деревьями. А потом загляну к себе домой в усадьбу.
-  Может быть, придется купить какие-то химикаты. Но у меня кое-что должно было остаться с позапрошлого года. Если это та же самая напасть, то расходов будет меньше – я тогда много средства закупил…, - доставая пакет за пакетом и бутыль за бутылью  с разных полок в кладовке, говорил Фарид. Дед тоже старался ему помочь, а Дайнаб и Замиля вынуждены были выносить во двор старые пустые банки и пакеты с хламом, какие-то ветхие тряпки и прочий мусор.
Дайнаб уже начала нервничать, злиться  и искать виноватого, видя  в задержке происки Хадижи.
- Это она пожаловалась Фариду, вот он теперь и ищет повод, чтобы не дать нам попасть на рынок, хочет нас наказать из-за таджина!
- Не выдумывай, Дайнаб!
К вечеру вторника сестры почти не разговаривали, перессорившись и обидевшись друг на друга. Неловко было и Хадиже.
- В чем я виновата? Ведь не я же нахожу нам дела! -  не знала она, как оправдаться.
Но утром в среду лара Джабира решительно сказала, что откладывать больше невозможно, пора побывать на медине – купить продукты и вещи к празднику.
- Фарид,  иначе будет поздно. Завтра мы идем в хамам, в пятницу лавки закроются на время пятничной молитвы, у многих торговцев в этот день выходной. А утром в субботу мы уже будем готовиться к поездке, ведь днем выезжаем в Фес! Остается только один день – сегодня.
- Идите на рынок, я не против! -  согласился Фарид, рассматривая сбрую для осла.
Так лара Джабира с Хадижей и сестрами Фарида оказались на медине. Перед тем, как вышли из ворот дома, Фарид всё-таки остановил их, чтобы предупредить Дайнаб:
- Смотри, сестра, не смей искать встречи с Зухрой. Если я только узнаю, что тебя видели рядом с ведьмой, берегись! Я не стану жалеть, Дайнаб. В прошлый раз тебя видел торговец кормами, и ты ему понравилась. Его слова я воспринял как намек на поиск второй жены. У него  только одна жена. Если я сам намекну ему посватать тебя, то он может и согласиться. А я таки сделаю, если ты ещё раз окажешься возле дверей его дома, когда соберешься снова в гости к Зухре.
- Брат, я и не думаю с ней встречаться! С чего ты взял? Но она сама может подойти ко мне!
- Если так случится, вспомни слова сида Абдула: если зло встало рядом с тобой, стой и не шевелись, пока оно не пройдет мимо!
- Тот торговец, о ком ты говоришь, слишком скуп, чтобы взять вторую жену. Ведь у него требовательная жена, которой он покупает много золота, и две дочери, которых вот-вот пора будет выдавать замуж.
- Ничего, Дайнаб, я договорюсь с ним. Будешь жить в том доме, в котором готовят сухой корм для скота, ведь там на втором этаже есть жилые комнаты. А до свадьбы я запру тебя в  твоей комнате и буду кормить так, чтобы ты поправилась. Я так понял, что этот сид любит полных женщин. Его скупость пройдет тут же, как только он увидит мою молодую, полную красавицу-сестру.
- Фарид, для чего ты меня постоянно пугаешь?
- Я не пугаю тебя, но хочу, чтобы ты знала, что тебя ждет, если будешь поступать не так, как нужно семье.
Хадижа не слышала эти препирательства. Она вышла из дома последней, когда всё уже было сказано.
Идти до рынка было недалеко. Они вышли через несколько улиц к той части медины, где находились самые лучшие лавки с одеждой. И девушки, и мать готовы были торговаться за каждый дирхам. Хотелось купить красивые кафтаны и платки, но уложиться в сумму, которую дал брат.
В одной лавке Хадиже сразу же бросился в глаза ярко-синий кафтан с вышивкой серебряными нитями. Орнамент был несложный, но смотрелся изящно и дорого, хотя здесь, на рынке, не было таких дорогих платьев, к которым привыкла в доме отца Хадижа. Но кафтаны, которые покупались для Рании или Зулейки, для Фатимы или для неё, были из очень дорогой и качественной ткани, с богатой вышивкой или украшенной узорами из камней – кристаллов Сваровски, например. И сшиты они были, разумеется, не местными мастерицами.
Присмотренный кафтан достался Дайнаб, а не Замиле. Хадижа видела, как пыталась скрыть досаду старшая сестра.
- Но я первая увидела! Он мне больше подойдет, - не желала уступать находку Дайнаб.
- Покупай! Но теперь я буду выбирать для себя, и не говори, что мне достался лучший наряд!
Торговалась лара Джабира. Повезло – удалось снизить цену почти на треть, хотя когда дело не касалось туристов, торговцы для своих и так предлагали вещи по ценам ниже, чем иностранцам.
Потом попалась лавка с платками. Синих и голубых платков было огромное количество. Но мать сама выбрала из нескольких отобранных Дайнаб платков два – голубой и ещё – другой более темный, чем кафтан, уже купленный для дочери, весь расшитый блестками, выглядевший нарядно, как раз для праздника.
После того, как для неё были приобретены все вещи, Дайнаб потеряла интерес к дальнейшей «прогулке»  по медине.
- Можно, я зайду в ту лавку полюбоваться золотом? – попросила она мать отпустить её. Но ларе Джабире не понравилась эта мысль.
- Нет, золото мы покупать не станем. Ты будешь ходить с нами!
- Но почему? Что такого, если я постою возле прилавка с золотом?
- Нет. Ты пойдешь с нами! Иначе ты опять исчезнешь, а Фарид рассердится, и ты окажешься под замком ещё до поездки в Фес и вместо поездки!
Дайнаб фыркала, но тихо, чтобы не услышала мать. Хадижа не могла понять, почему младшая сестра Фарида не хочет помочь подобрать платье Замиле. Она вспоминала поездки в Торговый Центр в Рио-де-Жанейро  с Фатимой и другими женами отца, о том, как  любила слушать их споры, ревнивые подколки друг друга, наблюдать завистливые взгляды, как и подсчеты, которые вслух не стеснялась вести Рания, чтобы соблюсти равенство между собой и Фатимой с Зулейкой.
 «Я уехала из дома, и семья начала рушиться без меня. Ранию отец выгнал из дома, когда развелся. Потом Фатима потребует купить ей отдельный дом, Зулейка тоже. Отец может уступить и расселить их по разным домам, а сам останется жить отдельно, как когда-то давно сделал дядя Али. А затем отцу станет скучно, и дядя Абдул уговорит его взять ещё одну жену».
Они бродили по медине от лавки к лавке, а платья для Замили не попадалось. Наконец, рядом с местом, где прямо на улице на кронштейне были вывешены и продавались костюмы для танцев, они зашли в неприметный с виду магазинчик, где на небольшом пространстве уместилось много разных ткшейто и кафтанов. Ими были  завешены все стены лавки. Замиля с Хадижей начали перебирать кафтан за кафтаном.
- Красный! Слишком ярко! И вышивка не очень..
- Синий… Ничего, но у Дайнаб почти такой же.
- Желтый с оранжевым… мне не идет желтый цвет. И я сама не люблю такое сочетание, - поморщилась Замиля.
- Но вот зеленые кафтаны…, смотри, какой нежный зеленый оттенок, «яблочный», как сказала бы одна из жен моего отца, - любуясь платьем, сказала Хадижа.
- Позволь взглянуть, - развернула платье к себе Замиля. – Мне нравится, пожалуй…
Они перебрали весь товар, который был в лавке. Но выбор остановили на светло-зеленом кафтане. Здесь же оказалась целая коробка с платками, которые можно было подобрать к любому оттенку ткани.
Наконец, девушки устали и уступили место ларе Джабире. Замиля, правда,   осталась в лавке, а Хадижа вышла на улицу, потому что ей отчего-то стало очень душно, и закружилась голова. Свекровь велела им никуда не отходить. Хадижа засмотрелась на блестящие части костюмов для танцев, а Дайнаб придвинулась к витрине магазина, где была выставлена бижутерия. Это не золото, конечно, но тоже любопытно взглянуть и на такие украшения.
Хадижа так увлеклась, что не заметила, как к Дайнаб подошла закутанная в паранджу женщина и увлекла её в сторону, отходя всё дальше и дальше от места, где их оставила лара Джабира, но Дайнаб почти не сопротивлялась.
...- Стой! Куда ты меня тащишь? Я не могу так далеко удаляться от лавки! Когда мама выйдет на улицу, она должна меня увидеть!
- Тогда быстро рассказывай, что у вас нового в доме? Невестка ещё не надоела твоему брату? – криво улыбнулась под никабом Зухра.
- Нет, но она его едва не отравила! – радостно сообщила подруге Дайнаб. – Правда, это я ей немного помогла.
- Что это значит? – сердито спросила Зухра, ведь шутка принадлежала не ей. Она вообще пришла сюда не шутить, а поговорить  с сестрой Фарида и понять, как ей действовать дальше. И помогло ли то средство, к которому она прибегла вместе с колдовскими чарами.
- Я тебе сейчас расскажу, как это случилось, - рассмеялась Дайнаб. Зухра тоже расхохоталась, услышав историю.
- Теперь твой брат будет с опаской есть то, что приготовит ему жена, - проговорила она сквозь смех. – Но ничего: получил, что хотел! Жена из Бразилии…
- Зухра, мы в субботу едем в Фес в дом её родственника на праздник, который устраивает её дядя. Там меня могут сосватать за сына хозяина дома, - не сдержалась и похвасталась Дайнаб.
- Что? Кто едет? И Фарид тоже?
- Вся семья едет. Как видишь, мы пришли на рынок за новой одеждой. А Хадижа утром перебирала украшения в шкатулке -  в который раз! Никак не может решить, какое золото взять с собой в Фес.
- Вот как? Мне тоже хотелось бы побывать на празднике.
- Но это невозможно. Не расстраивайся, вернусь и всё тебе расскажу.
- Почему невозможно? Судя по всему, в доме будет столько гостей, что никто не поймет, приглашали меня или нет. Если я появлюсь в никабе, кто сможет меня узнать? Мне хочется посмотреть на Фарида и Хадижу, когда они будут  вместе!
- Зачем я тебе сказала о празднике? Теперь Фарид поймет, что мы с тобой опять  увиделись. Он так мне угрожал!
- Выбирай: или ты поможешь мне, или я придумаю для тебя такое…!
- Хватит, Зухра! Как я могу помочь? Ты всегда думаешь, что говоришь?
- Как помочь?  Скажи, где находится дом, в котором состоится праздник? Как туда добраться?
- Не знаю… Точно не знаю! Где-то в районе кожевников, Шуара – так дед называл место, где живет сид Али. Я там никогда не была, как ты понимаешь. Дорогу не могу описать. Но сида Али многие знают на медине. Он друг сида Абдула. Можно расспросить, подскажут. Ведь сид Али ещё и шейх.
- А, тогда я найду его дом. Пока. Я хочу добраться до Феса первой, а для этого мне нужно кое-что сделать. До встречи на празднике. Иди, а то жена твоего брата вертит головой во все стороны, наверно – тебя ищет, - глядя за спину Дайнаб, с кривой усмешкой, сказала Зухра.
Девушка оглянулась. Зухра, собиравшаяся уходить, вдруг задержалась.
- Смотри, как ваша невестка рассматривает костюмы. Скажи, Дайнаб, а Хадижа уже танцевала для Фарида? – спросила Зухра.
- Нет. Точно знаю, что не танцевала. Ведь музыкальный центр в доме только один, и он стоит у меня в комнате, - довольно рассмеялась Дайнаб.-  У Хадижи есть диски, но она редко просит у меня магнитофон, ей некогда, ведь она теперь работает наравне с нами.
- Сделай вот что: магнитофон не давай под любым предлогом…
- Да? А если она пожалуется брату? Скажет ему, что хочет танцевать для него! Он заставит меня принести  в их комнату не только музыкальный центр, но и чай с печеньем!
- Тогда так: испорти костюм для танцев и сломай диски с музыкой. Сама не догадаешься так сделать?
Сестра Фарида стояла молча, не осмеливаясь возражать.
- Незаметно зайди в её комнату и порви костюм, поцарапай диски! – ещё раз, как заклинание, повторила Зухра.
Но Дайнаб только и смогла открыть рот, но так и не произнесла ни слова.
- Боишься? Если Фарид влюбится в Хадижу, и я не смогу его вернуть, то тебе, Дайнаб, придется переехать жить в Фес к карлику, чьей женой ты станешь!
- Меня Фарид убьет за это! – жалобно ответила она.
- А ты сделай так, чтобы на тебя даже не подумали. Свали всё на полоумную Асию! И вот что: принеси мне кусок ткани от костюма: так я буду знать, что танцевать Хадиже не в чем - ты говорила, что у неё один костюм! А во-вторых, мне пригодится кусок её одежды для одного дела.
- Ты будешь колдовать на неё?- со страхом спросила девушка.
- Ничего тебе больше не скажу! Зачем тебе знать об этом? Иди к ней!
Она подтолкнула Дайнаб в спину и быстро растворилась в толпе прохожих.
Девушка быстро пошла навстречу встревоженным родственницам, появившимся из магазина и теперь озиравшимся по сторонам.
- Дайнаб! Где ты пропадаешь? Сколько можно тебя просить никуда не отлучаться!- укорила дочку лара Джабира.
Хадижа и Замиля что-то живо обсуждали между собой вполголоса.
И Дайнаб стало интересно, какой кафтан куплен сестре. А вдруг окажется лучше, чем тот, который ей удалось перехватить перед самым носом Замили? «Будь на моем месте Зухра, она непременно придумала бы выход, чтобы лучшее платье досталось ей!»
Если бы Зухра всё ещё оставалась женой Фарида, то она, Дайнаб, пользовалась бы покровительством золовки и тоже получала бы всё, в чем можно было бы обойти нудную сестру.
 А пока ей приходится только угождать Зухре, устраивая разные гадости невестке. Как она сможет испортить одежду Хадижи? Диски можно унести и всё. Но испортить костюм для танцев?! А Зухра ещё и кусок ткани требует принести. Обмануть не получится – они вместе видели, в чем перед зеркалом танцевала жена Фарида. Что же делать?
…Зухра тоже отчаянно искала выход,  что ещё сделать, чтобы вернуть Фарида. Если он привяжется к девчонке, то все её старания могут оказаться напрасными. Теперь вот они едут на праздник, и уже в дороге будут чувствовать, что они вместе.
«Я забыла спросить у Дайнаб, обнаружил ли Фарид ту вещь, которую мне удалось подложить ему в карман. Если он не выбросил сразу, то почему не действует приворот? Это очень сильное средство», - думала Зухра, идя вдоль крепостной стены.
 Она стремилась на площадь *** , которая славилась в Мекнесе так же, как площадь Отрубленных голов в Марракеше – площадь Джеммаа-эль-Фна, где когда-то они с теткой промышляли гаданием и ещё много чем другим. Здесь, в Мекнесе, скрываясь под тканью паранджи, Зухра опять взялась за прежние делишки. А что ей оставалось делать? Деньги заканчивались быстро.  Гаданием можно было заработать, пусть и совсем немного.
Вот и теперь: из выданных ей Фаридом дирхамов она не могла потратить некоторую сумму на поездку в Фес, потому что оставалось уже совсем мало. Кто знает, когда Фарид решит принести ей ещё деньги?
А попасть в Фес было необходимо. Зухра и сама не смогла бы объяснить, почему она так решила. Но желание попасть на праздник завладело ею, и теперь Зухра не смогла бы остановиться. Значит, нужно раздобыть деньги на автобусный билет. «В Фесе будет проще заработать деньги: стоит мне оказаться на рынке верблюдов, как кто-нибудь вспомнит мою тетку – отличную лекарку для животных. Но ведь и я владею этим даром исцеления. Найдутся желающие получить от меня помощь. Но и уФарида можно попросить, он испугается разоблачения и даст мне всё, что я попрошу ».
Она остановилась, чтобы перейти на другую сторону улицы. Теперь Зухра шла не по узким улочкам медины, а по довольно широкой трассе в современной части города. Она и не заметила, как перешла мост через реку Буфекран, отделявшую медину от новой части Мекнеса.
«Сейчас я здесь перекушу и отправлюсь на площадь Эль-Гедим. Потом соберу вещи, а завтра утром сяду на автобус до Феса. Там я устроюсь у одной теткиной знакомой. А потом отправлюсь в дом горшечника, мне нужно будет стребовать старый должок!»
Да, старик ей обязан: она помогла ему много лет назад избавиться от опостылевшей больной жены. О! Зухре были известны многие секреты, как это делается. Никто и не понял, отчего вдруг скончалась первая жена сида Хафида .(Потом он женился на одной молодой женщине, выданной за него замуж против воли, и у него снова стало три жены. Одно место он всё так и «хранил» для сестры Фарида. Далась ему эта девчонка!»
Но Зухра не собиралась помогать ему в заманивании подруги  в его сети. К тому же Дайнаб ещё не раз сможет пригодиться Зухре, даже тогда, когда ей удастся вернуть Фарида. Для чего же портить подружке жизнь, отдавая её в лапы этого жуткого паука?
Но Зухра собиралась сговориться  с ним так, чтобы горшечник, сам того не подозревая, играл ей на руку. Дайнаб должна очень бояться старика, только тогда она и станет послушным орудием.
И потом, горшечник  славился своими изделиями: вазы расходились быстро и среди туристов, и среди жителей Марокко – до самых отдаленных частей королевства. Секрет синей глазури на вазах передавался в его семье из поколения в поколение. Но мастер делал вещи и на заказ. Ведь глина всё стерпит.
Однажды Зухра получила в подарок от Фарида чудесную вазу с рисунком из переплетенных между собой роз. Именно эту необыкновенную  вазу разбила разлучница Хадижа! Теперь Зухре захотелось, пока не поздно,  стать обладательницей ещё одной такой же вазы. Пусть горшечник вылепит её по памяти! Он не сможет отказаться. Ведь только от Зухры зависит его благополучие – от её доброго  к нему отношения. «Не думаю, что Хафид захочет позлить меня и решится отказать», - усмехнулась молодая женщина.
 А вот и площадь. Зухра остановилась возле торговцев пончиками-френдж. Достав несколько дирхамов, она купила пакет горячих ароматных пончиков и решила съесть несколько штук здесь же. Очень хотелось есть. От пахнущей  корицей выпечки закружилась голова.
 Женщина залезла рукой в пакет и достала воздушный кусок жареного теста, откусила. Как вкусно! Тетка в Марракеше умеет стряпать пончики-френдж ещё вкуснее. Это так просто, казалось бы, но Зухра так и не смогла научиться этому искусству. Теплая вода, соль, дрожжи и мука. Всё! Но то, что у тетки получалось даже на скорую руку, Зухре не давалось. Никак не выходили пончики, легкие, не сырые внутри, пористые. У неё тесто в готовых пончиках получалось как резиновое.
Зухра думала об этом, наблюдая, как ловко продавец вылавливает румяные пышки из ёмкости с раскаленным маслом, поддевая каждую в отверстие тонкой палочкой, и выкладывает в огромную чашу, из которой второй продавец и набирал порцию выпечки в пакеты на продажу.
Сколько сегодня народа! А  какой наплыв туристов! «Это я удачно сюда попала», - обрадовалась она. Выбросив скомканный бумажный пакет и вытерев руки о паранджу, Зухра направилась в самую гущу толпы.
… Ни Дайнаб, ни тем более Хадижа не подозревали о готовящихся кознях. Настроение у трёх девушек было прекрасное. Предвкушение праздника бывает иногда  приятнее самого праздника!
Они сидели на кровати в комнате Замили и рассматривали, примеряли перед зеркалом новые наряды. Были выложены и украшения обеих сестёр. Выбор был невелик, но и из того, что имелось, Замиля и Дайнаб никак не могли выбрать, в чем показаться на празднике.
- Серьги старые, тусклые от древности. Даже не верится, что они золотые, - критически рассматривала украшение младшая сестра, вертя в руках.
- Золото можно почистить, - посоветовала Хадижа, помогая застегнуть ожерелье на шее старшей подруги.
- Как почистить эти серьги? Столько мелких деталей, всяких бусинок и висюлек. Потом одни будут блестеть, другие не изменятся. Фи! Нет, придется выбрать что-то иное.
- Ой, кажется, застежка у серьги сломалась! Это же мои любимые сережки!-  расстроилась Замиля, поднеся к глазам сломанную дужку. – Нет, всё-таки можно починить. Попрошу Фарида сходить со мной к ювелиру.
В комнате раздавались приятные звуки  арабской музыки.
- Хадижа, это твой диск? У меня такого не было! – удивилась Дайнаб.
- Нет, Фарид принес с медины для Замили, - ответила невестка, расправляя новые платки, купленные под новый кафтан старшей сестры Фарида.
- Вот как?  А почему Фарид мне ничего не купил? Он знает, как я люблю слушать музыку.
«Хадижа не смеет трогать МОИ платки. Она меня побаивается», - с удовольствием отметила Дайнаб, наблюдая за девушкой.
- Нет, Фарид ничего не покупал, просто ему встретилась лара Хадия. Её дочка обещала дать мне послушать диск с новыми песнями Амр Диаб. Но Майяда уехала во Францию к отцу и братьям, которые разрешили ей продолжить учиться, она перед отъездом попросила передать мне диск. Нас дома не было, а мать Майяды встретила на медине Фарида с дедушкой. Вот так.
- Классная музыка. Но вы не заметили, что магнитофон стал часто ломаться?  То не включается, то звук пропадает.
- Нет. Всё в порядке, он же новый – Фарид купил его совсем недавно!
- Ты, Замиля, первый вечер слушаешь музыку, а я включаю его каждый раз перед сном!
- Слышно даже в моей комнате – можешь мне не рассказывать! – подтвердила сестра.
- Как бы совсем не сломался. Я так боюсь Фарида, что даже говорить об этом не стану,  чтобы его гнев не обрушился на меня, - говорила девушка, взяв в руки и рассматривая плоскую коробочку от диска.
Услышав это, Хадижа расстроилась.
- Неужели сломается? А я собиралась после праздника сделать сюрприз вашему брату – станцевать для него. Мой отец любит, когда его жены танцуют для него. У каждой жены отца есть любимый костюм, любимая музыка, под которую она танцует для него, если отец просит кого-то станцевать. Почему я не захватила из Бразилии свой магнитофон?
- Хадижа, а ты хорошо танцуешь? Какие танцы ты знаешь? – спросила с интересом Дайнаб.
- О, мама научила меня многим танцам!
- А танец с подсвечниками умеешь танцевать? Танец со змеёй знаешь?
- Умею, знаю.
- А кто тебя учил танцевать? Твои мачехи?-  поинтересовалась и Замиля, пытаясь заколоть платок декоративной булавкой.
- О. нет! Танцевать меня учила мама. Я давно, с раннего детства помню, как она танцевала. Никогда не видела, чтобы кто-то был лучше мамы. Она и мне показала несколько сложных движений.
- Ты поделишься своими секретами? Или это только твоё? – решила слегка спровоцировать невестку Дайнаб.
- Какие же это секреты? Я буду танцевать на празднике у дяди Али. Смотри и запоминай, а потом тебе надо будет потренироваться перед зеркалом. Движения надо отрабатывать, чтобы красиво получалось во время танца. Я и вам, если хотите, покажу, как я умею.
- Давай ты нам потом покажешь, как танцевать. Научи лучше завязывать платки так же, как это делаешь ты. У меня так не получается, Когда мы гостили в семье у Халисы Обенсур (она теперь жена твоего двоюродного брата), то женщины в их семье как только не изощрялись. Но я так и не запомнила, а потом не получилось.
- Да, меня Зорайдэ ещё в раннем детстве научила красиво завязывать платки. Есть столько способов! Но красивее всех получается у мамы и у тети Латифы. Зорайдэ превращает два платка в настоящий тюрбан, такой, какие были  в старину у султанов.
- Как это?
- Зорайдэ берет два платка разного цвета. Даже не платки, а палантины. Один наматывает вокруг головы, другой закручивает в жгут и укладывает его   поверх платка. Но надо знать, где заколоть и платок, и жгут, чтобы тюрбан не распался во время ходьбы. Это надо уметь. Когда приедем на праздник, попрошу Зорайдэ, чтобы она и вам показала, как это делается.
Так пролетел вечер.

8. Глава… ЧАСТЬ 8. Фанфик. Ночное происшествие  и  поездка в Фес.
…А ночью Хадижа проснулась от душераздирающих криков, летевших откуда-то с галереи. Девушка обнаружила, что Фарида рядом нет. Она подскочила на кровати и, набросив халатик, поспешила к распахнутым дверям на галерею. Там уже толпились обе сестры и лара Джабира. Они прижались друг к другу и смотрели куда-то  в конец галереи, где были только нежилые комнаты и та, где обитала лара Асия.
Оказалось, именно она и издавала ужасные крики.
- Что случилось?
- Иди к себе, Хадижа! Иди!
- Но что происходит? Где Фарид? На дом напали грабители?
- Нет. Мы тебе потом объясним, в чем дело, - пообещала свекровь.
Но Хадижа всё стояла и ничего не могла понять. Около одной из дверей суетились сид Рахим и Фарид. С ними была и лара Асия.
Хадижа присмотрелась и с удивлением поняла, что старушку подхватили под руки сид Рахим и Фарид. Она пыталась вырваться, но они крепко держали её, наоборот, стараясь оттащить от комнаты, в которой, как было известно Хадиже, никто никогда не жил.
- Отпустите! Вы не можете мне запретить! Я всё равно попаду туда! – кричала тетка Фарида, переходя на протяжный визг. – Не трогайте меня!
Сид Рахим и Фарид переглянулись и, кивнув, одновременно потянули женщину к её комнате. Распахнули дверь и втолкнули внутрь. Дед достал ключ из кармана домашней джеллабы и вставил в замочную скважину. Раздался щелчок, и мужчины пошли прочь от места затвора безумной родственницы.
- Что произошло, Фарид?  За что ты так грубо обошелся с ларой Асах? –спросила мужа шокированная Хадижа. –Так это она кричит по ночам? Ты бьешь её? За что? Что такого она сделала?
Фарид хмуро взглянул в лицо жены и сказал:
- В нашей семье, Хадижа, есть тайны, которые никого не могут касаться, кроме нас.  Но так как ты стала моей женой, то тебе стоит кое-что узнать.
Девушка даже отступила немного назад, такой жуткий вид был и у старика Рахима, и у Фарида. Видимо, они давно боролись с ларой Асией.
- Мать, пора Хадиже рассказать историю нашей тётки. А то у моей жены такой вид, как будто я с окровавленным ножом вышел из комнаты тёти Асии.
- Не беспокойся, сын, я завтра расскажу о печальной судьбе нашей несчастной родственницы.
- Ох, лучше бы это сделать сейчас. Мне кажется, или Хадижа думает, что я избивал и мучил нашу старушку? Она и в комнату побоится вернуться, - со злой иронией произнес Фарид.
- Пошли, Хадижа, на кухню. Заварим мятный чай, и пока будем пить, я тебе всё расскажу, - обреченно произнесла уставшая за день свекровь, которой теперь вряд ли удастся выспаться. Ведь вставать ей приходилось раньше всех.
- Мы тоже хотим послушать, - оглянувшись на Замилю, сказала Дайнаб.
- Спускайтесь вниз, ставьте чайник!- сказала лара Джабира.
 Девушки направились к лестнице на первый этаж, а мать Фарида подошла к двери тетки и постояла, прислушиваясь.
Фарид же проводил деда до комнаты и вернулся в свою спальню. Ему предстояло сделать множество дел с раннего утра. Едва он лег, как тут же уснул, не ожидаясь возвращения Хадижи. А что? Мать и сестры всё ей расскажут, так к чему ещё и ему тратить на это драгоценное время сна?
… За кухонным столом, на котором днем разделывали продукты, теперь уселась женская часть семьи Обенсуров.
- Мы не хотели тебя пугать, Хадижа, но и рассказывать правду о ларе Асии тоже было неприятно. Думаю, ты и сама уже успела понять, что с головой тети Асах не всё в порядке. Чтобы стало ясно, что происходит по ночам в нашем доме, тебе надо узнать историю жизни этой женщины.
Свекровь начала рассказ. Замиля разлила чай в поставленные Дайнаб стаканчики.  Девушки пили горячий мятный напиток и слушали.  Хадиже повествование  показалось чем-то вроде одной из историй «1001 ночи». Лара Джабира была умелой рассказчицей, и Хадижа увлеклась, заслушалась, хотя в начале её интересовало только одно: неужели Фарид так жесток? Крики раздавались по ночам не раз, и всегда оказывалось, что Фарида не было в комнате. Почему она решила, что Фарид поднимает руку на старую женщину? Чем старушка вызвала гнев Фарида? Что случилось этой ночью в длинной галерее риада?
Но свекровь начала рассказ не с объяснений того, что произошло, а с воспоминаний о далеком прошлом, когда она только-только вышла замуж за отца Фарида и оказалась в качестве невестки в этом самом доме… Она не только рассказывала о событиях, но и описывала быт, обычаи и нравы стран, о которых шло повествование. От этого рассказ становился длиннее, но зато и интереснее, более похожим на сказку.
Оказалось, что у двоюродного деда лары Джабиры – дяди её отца - был брат, который когда-то жил в Египте, имел большой дом и семью. У него была жена, очень красивая женщина, (свекровь не смогла вспомнить, как её звали), но чего у них не было, так это детей. Аллах не послал им ни одного ребенка за пять лет брака. И тогда сид Салих решил жениться ещё раз и взять молодую и здоровую жену, которая смогла бы подарить ему сына. Но первая жена была против того, чтобы в доме появилась соперница. Как её не уговаривали родственники, она никак не соглашалась, чтобы муж взял вторую жену.
Только сид Салих  не думал и дальше считаться с мнением жены, которая не дала ему наследников, хотя бы дочери, поэтому очень скоро он сосватал дочь одного приятеля и собрался жениться.
После свадьбы мужчина привел вторую жену в свой огромный дом, в котором теперь один этаж был отведен под комнаты для первой жены, ещё этаж - для второй.  Первое время старшая жена сказывалась больной и не выходила из спальни, отдав свои ночи второй жене как подарок к медовому месяцу.
Но однажды, когда жизнь семьи вошла в обыденную колею, и муж пришел в комнату к своей первой супруге, чтобы по справедливости отводить ночи то с одной женой, то с другой,  она встретила его с ножом в руке. Никто не видел, что произошло между мужем и женой, но только сид Салих  едва смог унести ноги из спальни первой жены. Он был весь в крови от нанесенных ревнивицей порезов и так зол, что приказал немедленно запереть преступницу, осмелившуюся поднять руку на него, мужа, в «женскую»  комнату. В Египте во многих домах были такие страшные места, куда сажали непокорных или провинившихся женщин – жен или дочерей.
Но спустя несколько месяцев выяснилось, что лара..эээ… как же её звали?...(лара Джабира так и не смогла вспомнить имени матери лары Асии) … она ждет ребенка!  Сид Салих  решил, что Аллаху будет неугодно, если беременная женщина будет томиться в месте для наказаний, и решил посадить жену, едва не лишившую его жизни, под замок  в её комнату, где собирался продержать женщину, с которой он собирался развестись, до рождения ребенка.
Слуги присматривали за несчастной. Наконец, время пришло, и на свет появилась чудесная девочка. Но мать никого к ней не подпускала, и тогда сид Салих, выждав положенные 40 дней, приказал отобрать ребенка, а её посадить обратно в «женскую» комнату. Но как только девочку разлучили с матерью и передали кормилице-ливанке, ребенок  тут же начал чахнуть.  Ничего не помогало. Отец испугался, что может лишиться единственного ребенка, пусть это был и не мальчик, и приказал выпустить первую жену из заточения.
Прошло пять лет. Дочка подросла. Вторая жена никак не могла родить ребенка.  И стареющий сид Салих начал опасаться, что скоро станет поздно для появления других детей. И кто тогда унаследует его поля в долине Нила? Его финиковые рощи? Его лавки? 
Сид  Салих задумал жениться в третий раз. Но родственники второй жены заявили, что в отсутствии детей у их дочери виновата  первая жена, которой сид  Салих так и не дал развод. Они обвинили первую жену в том, что по её приказу второй давали пить чай из особой травы, которая делает женщин бесплодными.
Они обвинили мать Асах  в колдовстве! Бедная женщина снова оказалась в заточении. А маленькая дочка только и делала, что сидела под дверью комнаты, где днем и ночью плакала её мать.  Сиду Салиху не пришлось брать ещё одну жену, потому что вскоре вторая жена родила ему двух сыновей – одного за другим. Но вскоре отец Асии умер.
И тогда его родственники начали делить наследство. Коран требует, чтобы жены унаследовали часть имущества после мужа. Вторая жена и её сыновья получили многое, а её саму родня защитила от посягательств завистливого брата покойного, которому хотелось всё прибрать к рукам. Но оставалась ещё часть первой жены. Её не выпустили из женской комнаты и после того, как она стала вдовой.
Никто не знает, как  получилось, что ей удалось уговорить дочку найти и принести ключ, открыть комнату, но девочка выпустила мать, и они вдвоем сбежали из дома.
Конечно, их искали, настигли и вернули в дом. И мать Асах снова оказалась запертой в той комнате, но теперь уже не одна, а вместе с десятилетней дочкой. Подлый и корыстный родственник присвоил наследство матери и дочери и стал их опекуном, а сам распорядился ими по-своему, закрыв в комнате, как преступниц. Но самое страшное обнаружилось потом.
Никто не знал, что случилось с беглянками во время, когда они скрывались в Каире, но, видимо, произошло много плохого. Через несколько месяцев стало ясно, что мать Асии ждет ребенка, но кто же теперь мог быть  отцом? Значит, во время побега женщина подверглась насилию. Узнали о её состоянии очень поздно, и конечно, было решено скрыть случившееся. Но из Аравии вернулся брат затворницы и, узнав о смерти сида Салиха, решил выяснить судьбу сестры и племянницы.
 Но что мог представить ему брат сида Салиха? Беременную неизвестно от кого сестру? Заточенную вместе с матерью родную племянницу?  Никто не знает точно, что потом случилось. Но толи оба дяди лары Асии сговорились скрыть позор таким способом, как потом и случилось, толи Аллах пожалел бедную женщину, которая начала сходить с ума, заточенная в четырех стенах крохотной каморки, но известно одно: едва женщина родила мертвого сына, тут же у неё пошла изо рта странная пена, и мать Асии умерла. Слуги в доме были уверены, что первая жена бывшего хозяина была отравлена. Возможно, отравил её родной брат.
Обезумевшую от горя и потерявшую речь девочку забрал к себе брат матери. Она так и не оправилась от несчастья к тому времени, когда родственники нашли ей жениха и решили выдать замуж. Асия не могла говорить, но она была такой красавицей, что жених согласился взять её в жены даже немую. К тому же, у Асии было небольшое приданое – брат матери долго судился с братом её отца, которому так и не удалось окончательно присвоить всё богатство.
Но и лара Асия не смогла стать счастливой. Муж оказался грубым и непорядочным. Вскоре после свадьбы он начал бить Асию, и однажды девушка не выдержала и поступила так же, как когда-то её мать. Она сбежала! Её искали три года.  Где она была всё это время – неясно, возможно, кто-то схватил одинокую красавицу и продал в чей-то гарем. Так думали многие, кто потом разговаривал с беглянкой, обнаруженной в Каире возле её бывшего дома, где она жила в раннем детстве.
Её вернули мужу, и теперь уже он посадил молодую женщину в «женскую комнату», которая имелась и в его доме. Там она просидела почти десять лет!
- Сколько же теперь лет ларе Асии? – удивленно спросила, прервав рассказ, Хадижа.
Оказалось – около шестидесяти.  Но как она оказалась в Марокко? Как появилась в доме Обенсуров?  Лара Джабира и сама толком не знала эту часть истории. Но когда умер муж Асии во время автокатастрофы, то его жены - вторая и третья – выпустили женщину, отправив затем к родне.  Наследства Асии после смерти как будто не полагалось. И хотя муж с ней не разводился – ведь иначе он не мог бы держать чужую женщину взаперти  в своем доме, а обязан был вернуть её родственникам, которые, кстати, могли потребовать назад часть её приданого. Вот это и послужило причиной того, что развода помешавшаяся от заточения Асия не получила.
 А женщины тоже не стали с ней ничем делиться. Но они не причинили ей и вреда. Дали в проводники слугу и отправили на поиски родни. К счастью, дядя лары Джабиры, который приходился её отцу родным братом, не успел уехать в Марокко, куда собрался переезжать со всей семьей. Он пожалел рано постаревшую и не совсем нормальную женщину и забрал с собой в другую страну. Они поселились в Мекнесе, но, конечно, не в этом доме.
Лара Асия  никак не могла прийти в себя. Но у неё появилась подруга – добрейшая племянница родственника, который вывез Асах из Египта. Много лет лара Асах, как стали называть её в семье, прожила почти в нормальном состоянии. Замуж её больше не выдали.
Но лет пятнадцать назад, когда умерла приятельница, в ларой Асах стали снова происходить странные вещи. В её памяти всё перепуталось: порой она мнила себя маленькой девочкой, а скончавшаяся подруга казалась ей ушедшей матерью. Лара Асия так не горевала и не лишилась разума, когда умер её благодетель, но потери близкой души она не пережила.
К тому времени лара Джабира уже стала женой одного из Обенсуров. Когда умерла подруга (и родственница) лары Асии, её забрал к себе в дом сид Рахим – ведь теперь он был самым близким родственником. Но женщину поселили в доме, где долгие годы хозяйкой была лара Джабира. В новой семье лара Асия вроде бы обрела спокойствие, но временами ей не давала покоя одна комната в доме. Пустая комната в конце галереи. Кто рассказал тете Асах о том, что когда-то эта комната строилась как «женская»?  Никогда, ни одна женщина не бывала там в качестве наказанной. Ни свекор, ни муж лары Джабиры не собирались пользоваться помещением по прямому назначению.
Теперь хозяином дома стал Фарид, но и он считает это место наследием Средневековья. Но лара Асия так не думает. Однажды она нашла ключ, старый ржавый ключ, которым ей удалось открыть дверь комнаты… Там она просидела несколько часов, пока семья сбивалась с ног, разыскивая тетку по всему дому, будучи уверенными, что на улицу из риада никто не выходил.
Наконец, её нашли, ключ забрали, женщину из комнаты вывели, дверь закрыли, а ключ выбросили… куда-то. Но время от времени тетя встает среди ночи и отправляется к «женской комнате». Она «разговаривает» через дверь «с матерью»,  называя её именем утерянной подруги, прося впустить внутрь. Фарида приводит в ярость её упорное стремление оказаться внутри комнаты. Каждый раз, когда тетя Асия начинает рваться в комнату, Фарид и сид Рахим силой уводят её с галереи.
- Но почему? Зачем отгонять старушку от двери, если это никому не навредит?
- Вот я тоже думаю: был бы ключ от комнаты, можно было бы впустить тетку туда, пусть себе сидит там, сколько хочет! – сочувственно сказала Замиля.
- Но ключа нет, он давно утерян. Поэтому Фарида так раздражает стук в дверь по ночам. Поэтому он и отводит насильно лару Асию в её комнату, иначе она может до утра стучать, а потом и ломиться в закрытую дверь. Однажды она всю ночь прорыдала под дверью, призывая мать открыть ей дверь. Она бормотала разное… Мои дети тогда были маленькие, а мой муж уехал в Марракеш разбираться с урожаем тех плантаций, которыми теперь занимается Фарид. Я тогда так испугалась! Лара Асия сама себе рассказывала удивительные и страшные вещи, о которых теперь знаю только я, но не стану раскрывать тайны, которые выдало её безумие.
- Как выглядел ключ от той комнаты, куда хочет попасть лара Асия?
- Почему ты спрашиваешь?
- Хадижа, ты и двух месяцев не прожила в нашем доме, неужели тебе попался ключ от комнаты? – ехидно спросила Дайнаб.
- Да… Я нашла какой-то ключ. Это случилось в тот день, когда в дом пробралась ведьма. Может быть, она его и обронила? Но я подобрала какой-то ключ, который валялся на полу у двери на галерею. Я очень удивилась его появлению. Ведь до этого никакого ключа не было!
- И что потом? – насторожилась свекровь.
- И почему же ты уверена, что найденный ключ именно от той комнаты?
- Не знаю, возможно, это ключ вовсе не от «женской комнаты». Но лара Асия почему-то уверена, что ключ у Фарида, и что я могу найти его и отдать ей. Она не раз требовала от меня вернуть ключ. Но что я могла ответить? Только то, что никакого ключа я не брала!- И что же?-  ещё раз беспокойно спросила лара Джабира, сделав небольшой глоток  чая из стаканчика.
- Дело в том…
- Ну в чем дело? В чем? Что ты тянешь, говори, Хадижа! – поторопила её Дайнаб, откусывая кусок от лепешки.
- В тот день кто-то – не знаю, кто именно – лара Асия или ведьма – побывали в моей комнате и открывали шкатулку с моим золотом, которую я неосмотрительно оставила на зеркале. Я сразу не заметила, что снова пропал мой кулон с нефритом, подарок мамы. Но когда ко мне опять подошла лара Асия и показала мне мой кулон, потребовав вернуть ей ключ в обмен на мой талисман, я ….
Хадижа запнулась, а сестры и свекровь слушали, не проронив ни слова.
- Я отдала ей найденный ключ! Но что мне оставалось делать? Ключ был такой старый и ржавый, а мне хотелось получить кулон назад. Я потом подумала, что скажу про ключ Фариду, и если это нужный ключ, то он заберет его у лары Асии.
- Понятно. Но что же это был за ключ? – задумалась свекровь. – Я ничего не теряла, а у Фарида все ключи на связке. Ты помнишь, как он выглядел?
- О, это довольно большой ключ, поэтому его затруднительно носить на связке или потерять: упадет так, что не услышать будет невозможно.
- Но какая у него бородка,  какая ручка? – допытывалась Замиля, хотя сама вряд ли видела ключ от страшной комнаты, который когда-то был потерян.
- Ключ не простой. Я не помню точно, но ручка была ажурной.
Дайнаб понимающе закусила губу. Замиля приподняла бровь, перебирая в уме все знакомые ей ключи, а мать вздохнула и сказала:
- Если это тот самый ключ, значит, впереди  нас ждет ещё много неприятностей из-за тети Асии. Теперь она во что бы то ни стало захочет открыть дверь.
…Именно так всё вскоре и случилось.
В пятницу, когда мужчины ушли в мечеть на пятничный намаз, а сестры с матерью и Хадижей готовили обед к их возвращению,  обнаружилось, что лару Асию никто давно не видел, из комнаты она не выходила, в других помещениях не появлялась.
- Не случилось ли чего? – заволновалась  свекровь и отправила одну из дочерей проведать тетку.
Вскоре Дайнаб вернулась с округлившимися глазами.
- Вы представить не сможете, что сделала лара Асах! Она всё же открыла ту комнату, закрылась изнутри и не желает выходить. Что же делать?
- Аллах! Почему это случилось накануне поездки на праздник? – свекровь вскинула руки к небу. - Фарида это снова разозлит, он может и передумать везти вас в Фес. Пойду к ней, поговорю, узнаю, что же она хочет?
Мать ушла и долго отсутствовала.
- Нет, ну что там ещё на галерее случилось? – проворчала Замиля. – Надо тоже подняться и выяснить до возвращения брата и дедушки.
Она отложила нож, которым резала овощи, и оставила на столе незаконченный салат, поспешив из кухни к лестнице. За ней последовала и сестра, которая была рада оторваться от ежедневной рутины. Хадижу они позвали с собой.
И что же оказалось? Мать долгое время вела переговоры с добровольной затворницей, заявившей, что никогда больше не собирается покидать эту комнату!
- Тетя Асия, Вы можете долго просидеть в комнате, но никто не станет носить Вам еду и оставлять её под дверью.  Фарид не позволит. Как же вы сможете обойтись без любимого апельсинового сока и горячих лепешек? – расспрашивала её старшая дочь лары Джабиры.
Из-за двери тут же раздался старческий голос:
- Я знаю один верный способ. Мне помогут джинны. В этой комнате пока никого нет, один лишь холод от сырых стен, но стоит мне  произнести заклинание – и всё вокруг заполнится джинами и прочими злыми духами.
- Нет, не делайте этого, тетя! – испуганно сказала свекровь, приложив ухо к двери.
- Не нравится? Тогда станете приносить мне лепешки и всё то, что сможет пройти в щель под дверью.
- Тётя, нечего выдумывать! У нас столько дел…
- Ничего, - перебила одну из сестер старуха, - несколько джиннов могут погостить  в этой комнате.  Они-то и смогут мне помочь. Мне остается только позвать джиннов.
Замиля, как уже успела заметить Хадижа, была жалостливой. Она тут же поинтересовалась:
- Тётя, сами говорите, что там холодно. Но вы же простудитесь в сыром холодном помещении. Посидели там, и достаточно, теперь выходите.
- Ничего,  я захватила с собой несколько одеял, ведь спать здесь не на чем. Придется ложиться на каменный пол, - посетовала добровольная затворница за дверью.
- Но это харам, так поступать.
- Отчего же?... Принесите мне Коран! – вдруг раздалось требования изнутри запертой комнаты. - Мне страшно здесь. Я чувствую присутствие злых духов.
- Каких злых духов?
- Они искушают меня! Требуют, чтобы вы принесли мне еду. А Корана они испугаются и уберутся из комнаты. Я буду читать суры.
Этот разговор длился долго. Не действовали никакие уговоры.
Свекровь устала спорить, время шло, а обед так и не был приготовлен, и отправила двух девушек на кухню доделывать блюда для пятничного стола. Дайнаб же она оставила рядом с собой, чтобы с высоты галереи дочь могла наблюдать за входной дверью и вовремя предупредить, когда в ворота войдут родственники-мужчины.Так продолжалось ещё пару часов.
Но вот вернулись домой и дед с Фаридом. Когда ничего не понимающие дед с внуком поднялись на второй этаж, из запертой комнаты неслось громкое рычание.
- Это нечеловеческие звуки! Старой женщине не по силам так громко кричать по-звериному. Фарид, что же делать? – спросила мать, когда сын оказался рядом с ней.
- Тётя, что Вы там делаете? Пора к столу, всё готово. Разве Вы ещё не проголодались?
Но ответом ему были   неразборчиво произнесенные грубым голосом слова.
- Что? Повторите, я ничего не разобрал! Тетя Асах! Выходите, не создавайте нам проблем! Иначе я просто выбью дверь!
- Со мной несколько джинов. Они очень сильные! Только попробуй прикоснуться к двери, и они вылетят наружу и разметают твой дом на камни!- раздалась угроза, которая повергла в страх всех, кто вновь собрался на галерее, чтобы увидеть, чем закончится история упрямой старушки.
- Фарид, а если это правда? Что теперь будет? – переживала суеверная мать.
- Во дворе нашего риада живут джинны. Это те джинны или другие? – спросила Замиля.
Хадижа не знала, верить ли тому, что она видит и слышит. Какие джинны? Старая женщина решила почудить и закрылась в комнате, а вокруг этого устроили такое представление. Но она молча стояла в стороне, ни во что не вмешиваясь.
В закрытой комнате раздался зловещий и торжествующий смех.
- Это другие джинны! Это очень сильные и злые джинны, и они мне говорят, что разобьют стену комнаты, если мне до ночи не принесут поесть! В двери есть заколоченное оконце, которое очень давно кто-то забил и закрасил. Найди его и пробей снова, Фарид. И через него подавайте мне еду!
Пока все стояли, переглядываясь между собой, старуха некоторое время молчала, а потом вновь послышался её голос:
- Я попрошу джиннов разнести в щепки дверь, если вы не согласитесь сейчас же принести мне горячих лепешек! И сегодня, и завтра, и  каждый день я хочу получать горячие лепешки и пирожки-бриуты!
- Но тетя, мы завтра едем в гости в Фес! Неужели Вам самой не хочется побывать на празднике?
- Нет! Мне здесь очень хорошо, а если я захочу путешествовать, то окажусь, где захочу, быстрее вас. Меня джинны отнесут куда угодно!
- Что же делать, отец? Как быть, Фарид? – решила посоветоваться  лара Джабира.- Нам завтра надо ехать в Фес.
- Асию одну не оставишь. Она может и дом спалить! И что угодно сделать в наше отсутствие.
- Но не ехать нельзя. Дайнаб не может упустить шанс быть сосватанной, и тебе, Фарид, нужно показаться с Хадижей у её могущественного дяди.
- Ты права, дочь, - согласился сид Рахим. – Абдул мне звонил, сказал, что сид Саид, отец Хадижи приедет по делам в Марокко и захочет увидеться с дочкой на празднике в доме сида Али.
- Саид Рашид? – нахмурился Фарид. Это была не очень приятная новость. Хадижа, конечно, расскажет отцу об отобранном у неё телефоне и невозможности созваниваться с родственниками даже в Марокко. Фариду не хотелось встречаться с влиятельным тестем. Но и в этом случае невозможно игнорировать поездку на праздник, дед прав.
Хадижа стояла достаточно далеко от них, но старательно прислушивалась к разговору, из которого поняла, что решается судьба их поездки в Фес. Аллах! Неужели поездка сорвется? Она так ждала встречи с Зорайдэ и дядей Али! У неё даже сердце в груди забилось чаще от ожидания, чем закончится обсуждение.
-Нет, вы должны ехать в Фес. Но тётю в любом случае нельзя брать с собой. Она становится всё более неадекватной. Если бы даже она сама вышла из комнаты, без выбивания двери, то ещё неизвестно, что она может устроить в доме родственника Хадижи. Я останусь в Мекнесе, а вы поезжайте.
- Ты права, Джабира. Нам нельзя не ехать, а Асах нельзя оставить одну в доме и невозможно взять с собой, - согласился старик.
- Согласен с дедушкой. Тётя Асия больна, она ведет себя не предсказуемо. Окружающие люди могут неверно истолковать ситуацию. Что, если подумают, что душевная болезнь в крови у нашей семьи? Тогда никто не станет сватать ни Дайнаб, ни Замилю. Ни моих будущих детей. Такие вещи помнятся долго, очень долго!
- От Замили откажется её жених! – притворно-жалостливым голосом воскликнула Дайнаб.
- Аллах! – испуганно прошептала Замиля.
- Нет, только не это! Мы и так стараемся скрывать то, что происходит в нашей семье. Когда перед твоей свадьбой, Фарид, в наш дом приехала погостить тётя Гюзель и жила несколько недель, нам тогда повезло:  тетя Асия вела себя тихо и умиротворенно. Она ждала твоего возвращения с молодой женой и жила только этим.
- Но ведь у нас тогда ещё были травы, которые мы давали пить тете, поэтому она и была спокойна. А теперь они закончились.
- Это так. Но тетя Гюзель уехала, не заподозрив ничего плохого, а ведь она такая болтливая и любопытная, от неё ничего не скроешь. Если бы она что-то заметила, то уже давно разболтала бы даже нам.
Фарид, покусав верхнюю губу под усами, сказал:
- Делать нечего. Придется так и сделать: мать останется с теткой дома, чтобы её кормить и следить, как бы чего не вышло. А мы поедем на праздник. Вернемся утром на следующий день. Праздник продлится всю ночь. Я, конечно, за то, чтобы ехать днем и вечером уже вернуться назад. Но нарушать обычай гостеприимства и обижатьсида Али не стоит… Нет, лучше сделать так, как положено.
Мать и дед закивали головами, а сестры радостно переглянулись. Они всё-таки едут на праздник! Хадижа тоже вздохнула с облегчением.
 Как же ей не терпится увидеться с дядей Али, с Каримой и Зорайдэ, а если ещё отец приедет, так это вообще будет таким счастьем! А маме она постарается незаметно позвонить с женской половины дома сида Али! Фарид не посмеет пройти в запретную часть дома,  так называемый гарем. Ведь это харам! Впрочем, Фариду и в голову не придет такое! «Я уже считаю мужа настолько всесильным, что приписываю ему любые возможности», - подумалось Хадиже.
Все направились к лестнице, чтобы сесть, наконец, за стол и поесть. С кухни по всему дому разносился вкусный аромат выпечки, смешивающийся с запахом таджина.
Но едва лара Джабира  спустилась с последней ступеньки, как наверху раздался страшный стук.
- Это что? – поразился сид Рахим.
- Наверно, тетя чем-то стучит в дверь комнаты. Неужели она потеряла в грязи и пыли ключ и теперь не может выбраться из комнаты?
- Не переживай, Фарид, я поднимусь и узнаю, что там такое, - успокоила его мать.
- Нет, и я с тобой.
Так им  пришлось вернуться к двери «женской» комнаты. Фарид оказался прав: старуха чем-то долбила в тяжелую деревянную дверь. Звук получался оглушительным.
- Тетя Асах! Я сейчас принесу лепешки и чай. Успокойтесь!
- Чай? Какой чай? Какие лепешки? Джинны требуют, чтобы подали им крупных фиников и ореховое печенье!
- Хорошо, я принесу финики. Но печенья нет. Мы не пекли печенье сегодня. Есть только лепешки. Печенье сделаю завтра, - уговаривала лара Джабира.
- Нет, печенье надо сейчас! Ууууууууууууууууу! – завыла диким голосом лара Асия. – Вот! Пришел один из джиннов. Это он хочет печенье. Я его боюсь!
- Я сейчас выломаю дверь и разберусь с этим джинном!
- Что ты можешь сделать с ним, мальчишка? – воскликнула возмущенно старуха за дверью.
- Знаю, как справиться с джиннами: шейх из нашей мечети говорил, что для этого достаточно прочитать молитву из Корана. Сейчас схожу за Священной книгой, узнаю у деда, какие именно суры и аяты страшны для джиннов и прогоню всю нечисть! – пригрозил Фарид.
- Ты не знаешь, с какой страшной силой собираешься бороться, Фарид, - вкрадчиво сообщила старуха. – Они тебя уничтожат, если ты станешь гнать их из моей комнаты.
- Это не Ваша комната, лара Асах! Это комната для наказаний. А Вас никто не наказывал. В комнате никто никогда не жил. Она всегда пустовала, с самой постройки дома.
- Нет, неееет! Здесь сидела моя мать вместе со мной, когда я была ещё маленькой девочкой!
- Тетя, ты ошибаешься! – попыталась переубедить её лара Джабира.- Ты пришла в этот дом, когда тебе было уже около сорока лет!
- Нет, вы всё врете! Вот же..,, вот лежит в углу моя мать! Я вижу её собственными глазами! Вот, вот я укрываю её одеялом, чтобы не было так холодно! Рядом с ней сидит джинн!
И снова раздались удары в дверь.
- Тетка совсем с ума сошла, - тихо прошептал Фарид матери.- Что она прихватила с собой?  Чем она бьет по двери?
 - Ничего не знаю, мы не видели, как она пробралась в комнату и что с собой захватила. Но это уже не важно. Как нам выманить её оттуда?
- А стоит ли? Я решил сдаться: пусть сидит там, если ей так нравится. Дырка в полу для туалета там есть, а еду и воду мы будем подавать в окошко в двери. И правда, если присмотреться, в двери можно различить заколоченное оконце. Сейчас поем и вытащу гвозди из дерева. Крепкая дверь, такую не выбьешь, - задумчиво произнес молодой мужчина. – Пойдем, мать.
- Но она так и продолжит колотить в дверь? Я есть не смогу.
- Вот что: иди на кухню, а я сейчас поговорю с теткой.
…Фарид вскоре спустился вниз, а стук прекратился ещё раньше.
- Что ты сказал ей, Фарид? – полюбопытствовал дед.
Фарид рассмеялся:
- Мы договорились с джинном, который засел в комнате вместе с тетей Асах!
- Что? – побледнела Замиля. – Ты разговаривал с джинном? Так это правда? Джинны обосновались теперь уже в нашем доме?
- Ой, а если ночью джинн проберется в мою комнату и… унесет меня в пустыню, где отдаст в жены своему сыну?- продолжила Дайнаб, делая испуганное лицо. В отличие от сестры, она не была такой боязливой, хотя  тоже верила в колдовство и джиннов. Тем более, когда рядом был её брат, который мог защитить их от любой напасти.
- Хватит, Дайнаб! Прекрати!- взмолилась сестра.
 - Не дай Аллах! – взмолилась их мать.- Если джинны не покинут наш дом, то многие беды не обойдут нас стороной.
- Не беспокойтесь, есть верное средство от этой напасти, - успокоил семью дед Рахим. –А если я сам не смогу справиться, то позову шейха.
- Дайнаб, если ты так боишься джиннов, опасаешься стать женой сына джинна, я могу поспособствовать, чтобы этого точно не случилось: сегодня мы с дедушкой встретили в мечети владельца ковровой лавки, он «очень беспокоился» за своего сына и интересовался, не просватана ли ты.
Фарид выдержал паузу, чтобы до всех дошел смысл сказанного. Мать беспокойно посмотрела на сына, надеясь, что он говорит не серьезно. Дайнаб застыла с куском лепешки у рта. Дед Рахим усмехнулся в совершенно седую бороду, а Замиля испуганно покосилась на сестру, как если бы хотела сказать: «Договорилась!»
- Дедушка ответил, что пока нет, ты не просватана, но пока мы не думаем о твоей свадьбе, ведь на очереди Замиля. Но если тебе так страшно, то я могу поговорить с тем торговцем, и он придет к нам в гости после того, как мы вернемся из Феса. Ведь сыну сида Али ты можешь и не приглянуться. Или он тебе. Кто знает?
- Нет, Фарид! Я перед сном не только совершу намаз, но и прочитаю главу из Корана, в которой говорится, как защитить себя от джиннов!
- Да? Мудрое решение, Дайнаб. Так и сделай, сестра, -  кивнул ей Фарид. – Но на всякий случай я буду иметь в виду и этот вариант. Думаю, у такого удачливого торговца, как владелец ковровой лавки, и сын не глупый.
После этого инцидента Дайнаб прикусила язык и решила больше не рисковать. Кто знает, на что способен её братец?
Обед был продолжен.  Всем очень понравился таджин с курицей, который приготовила Хадижа.
- Как же тебя угораздило выставить себя неумехой перед Абдулом?! – удивлялся сид Рахим, забыв о том, что виновата была его внучка, а вовсе не невестка.
- Из Хадижи получится хорошая хозяйка, - похвалила девушку лара Джабира.- У твоей жены, Фарид, лёгкая рука.
Вечером легли спать пораньше, чтобы утром спокойно собраться в поездку. Только Фарид долго возился у двери комнаты, выдирая из дерева ржавые от времени гвозди. А в комнате плакала от голода лара Асия, в то же время отказываясь выходить, не желая открывать дверь ключом. Наконец, оконце было пробито внутрь мощным ударом кулака Фарида, когда он вынул последний гвоздь, и лара Джабира смогла, наконец, подать старушке тарелку  с финиками и лепешками, блюдо с таджином, большой кувшин с водой и стакан с мятным чаем.

9. Глава 5. Часть 8. Фанфик. Праздник в Фесе.
…Утро началось неспокойно. Тётя Асия потребовала пирог с голубями – бестеллу. Она то кричала, то выла, то призывала прийти убравшихся куда-то ночевать джиннов.
 Наконец, нервы улары Джабиры не выдержали, и она отправила Дайнаб в пекарню за пирогом, договорившись по телефону с  женой пекаря, чтобы один пирог был для них оставлен.
Фарид перенес телефон в столовую, чтобы в их отсутствие у матери была возможность позвонить, если возникнет такая необходимость. Сотовый телефон улары Джабиры тоже был, но ведь с сотовой связью порой возникали проблемы, а в самый неподходящий момент лишиться связи – это…
Хадижа, увидев на столике у дивана телефон, сдержала желание немедленно позвонить в Фес. Вдруг это не понравится Фариду, и он передумает ехать в гости к новым родственникам? Она быстро убралась в комнату, чтобы не поддаться соблазну, и начала собираться в поездку. Предстояло наложить макияж, сделать взрослую прическу – так же уложить волосы, как это делала её мама, не забыть захватить с собой небольшую сумочку с украшениями, косметикой и разными мелочами.
Платье и платки были выложены на постель,  выставлены красивые новенькие туфельки. Хадижа сидела перед зеркалом и представляла, как она войдет в дом дяди Али, как восхитится ею Зорайдэ, как станет расхваливать её чудесное ткшейто Карима, заодно выкладывая ей новости и сплетни, которые обсуждает вся медина Феса на данный момент.
 И отец, он тоже должен приехать, она увидит отца! «Интересно, кого из жен он привезет с собой? Кого я смогу увидеть?»  Если Рания больше не первая жена отца, и вообще – если её отправили в Марокко, то остается только Фатима, с которой только и мог бы прилететь отец. Ставшая первой женой  Зулейка  кормит грудью младенца. К тому же теперь на ней лежит вся ответственность за домашнее хозяйство.
«Отлично! – решила Хадижа. –С Фатимой мы сможем о многом поговорить. Она расскажет обо всем, что без меня произошло в доме после свадьбы».  А ещё Хадижа гнала от себя одну мысль, но та всё возвращалась и смущала Хадижу. И дочь Саида  была бы рада посоветоваться с младшей женой отца, которая хотя и была почти ровесницей Хадижи, но ведь Фатима некогда училась в университете и была эрудированным человеком. Значит, могла бы подсказать.
Вот что беспокоило Хадижу: после того, как безумие лары Асии проявилось так явно, девушка стала задумываться, а что если это правда – в семье эта болезнь может проявиться, например, в их с Фаридом детях? Нет, Хадиже и в голову не приходило отказаться от мужа, но хотелось бы знать, что может случиться, имея в семье душевнобольных. «Впрочем, лара Асия очень дальняя родственница Фарида и сошла с ума из-за жестоких превратностей судьбы».
Постаравшись прогнать беспокойные мысли, Хадижа взяла в руку расческу и провела по рыжим после покраски хной волосам. Новый цвет удивительно шел девушке, а её подведенные сурьмой зеленые, как у отца, глаза казались ещё красивее. «Меня могут не узнать в доме дяди Али! Ах, как мне не хватает моей мамы», - тяжело вздохнула Хадижа, подозревая, что Фарид отчего-то настроен против их встреч и даже звонков. Но в чем дело, она никак не могла понять.
А Дайнаб, пока Хадижа проводила время перед зеркалом, вынуждена была переодеться и выйти на улицу, чтобы забрать из пекарни бестеллу. «Надеюсь, что не встречу Зухру хотя бы сегодня!» - думала Дайнаб, выйдя и незаметно оглядываясь по сторонам. Подойдет Зухра, и опять начнутся угрозы, требования сделать что-то против Хадижи, а это значит, подставиться под удар.
 Нет уж! Ей совсем не улыбалось остаться дома вместе с ненормальной теткой, когда её сестра и брат с женой будут веселиться на празднике. А Дайнаб обожала праздники! Она любила танцевать под красивую арабскую  музыку, рассматривать  наряды и золото на гостях, слушать сплетни и просто разговоры, стоя с безразличным видом рядом с какой-нибудь мамашей, озабоченной тем, как выдать замуж хотя бы одну из нескольких дочерей.
Зухра же непременно спросит, сделала ли Дайнаб так, как она приказала. Забрала ли она у Хадижи диски с музыкой? Порвала ли её костюм для танцев? Сломала ли магнитофон?  Ничего из этого сестра Фарида сделать не решилась и не знала, как ей удастся совершить такое.  И чего Зухра достает её просьбами? Ведь если она такая умелая ведьма, как она привыкла, хвастаясь, рассказывать о себе, то почему тогда не приворожит Фарида снова? Как она смогла его потерять? Или  ту же Хадижу она могла бы «отсушить» от мужа, сделать так, чтобы девчонка разлюбила Фарида. А что? Тогда Дайнаб могла бы спокойно жить, не боясь за то, что её вот-вот накажут.
На этот раз, кажется, повезло.  Зухры нигде не было видно. Дайнаб смогла спокойно дойти до пекарни, купить пирог с голубями и без приключений возвратиться домой.
Потом все быстро собрались, вышли из дома и отправились пешком через медину к воротам, у которых ожидала заказанная заранее машина для поездки в Фес.
Фес. Отель***
… Саид Рашид прилетел в Марокко около часа назад, и, добравшись из аэропорта в Фес, устроился в отеле, в котором останавливался многие годы, когда не планировал проживание в риаде сида Али или дяди Абдула. Отель его вполне устраивал.
Он выбрал номер, в котором всё было так, как он предпочитал: в комнатах были и грациозные светильники, и коллекция картин, но интерьеры, оформлены в спокойных кремовых тонах, украшенные старинной мебелью из темного дерева и великолепными тканями, которые создавали атмосферу комфорта и уюта.
Ему, как восточному человеку,  нравились, конечно, и яркие ковры, и большие полотна картин на стенах, двери и ставни с резьбой по дереву, причудливые рисунки мозаики и пышные диваны, медные кровати и медные умывальники и дверные ручки  – но всё это в других номерах подбиралось с расчетом, чтобы удивить гостей, привести их в восторг  заставить поверить в то, что они оказались в волшебном мире восточных легенд.
Он же давно предпочел отказаться от всего яркого и по-туристически колоритного. Саид приезжал или по делам, и тогда в отеле ему было необходимо сосредоточиться или отдохнуть после напряженного дня, или с семьей, но тоже отдохнуть от повседневных дел.
Заказанный номер ждал его с самого утра, но Саид Рашид задержался с пересадкой и вот теперь едва успевал в дом сида Али на праздник, ради которого и оказался в Марокко, не смотря на массу срочных дел, которыми следовало заняться даже не сегодня, а ещё вчера. Но желание встретиться с любимой дочерью и узнать от неё самой о причине двухмесячного молчания пересилило необходимость держать руку на пульсе событий в бизнесе.
Он начал понимать, что Хадижа не звонит не потому что не хочет, но есть некое препятствие к этому. И более того, теперь Саид боялся, что с дочерью не всё в порядке. Он корил себя за то, что доверился старому дяде Абдулу, который влез с лучшими, как всегда, намерениями, предложив помощь в поисках мужа для Хадижи, но, кажется, промахнулся. И пусть никаких неприятных новостей до Саида не доходило, но его сердце было не на месте.
Сейчас он сидел, утопая, в пышном, затянутом кожей кресле, курил сигару и задумчиво смотрел на дисплей крохотного сотового телефона, который Жади сумела подарить дочери перед свадьбой – разумеется, из лучших побуждений. Когда собиравшие вещи Хадижи Рания и Мириам обнаружили в её новенькой сумочке второе дно, где и был спрятан подарок, Саида захлестнул гнев, который заставил его забрать найденную вещь и держать у себя до поры-до времени.
Саид предпочел открыто подарить дочери мобильник, чтобы Хадижа могла по своему усмотрению звонить и отцу, и пусть даже Жади, как и каждой его жене. Но, видимо, что-то произошло с его подарком: дочка не позвонила ни разу. Кажется, Саид даже догадывался, что именно случилось.
 Телефон у Хадижи мог забрать муж. С одной стороны Саид понимал, что он сам поступил бы так же. Стоило вспомнить Жади, которой он  не доверял, поэтому с некоторых пор он лишил её телефона, в отличие от Рании. А потом и Хадижа не имела телефона как раз потому, чтобы её мать не могла влиять  на разлученную с ней дочь. Ведь Саид предпочитал держать под контролем их отношения.
Увидев найденный Ранией телефон, который был явно спрятан, а обнаружен  случайно, Саид понял, разумеется, что Жади не может жить без интриг, но теперь втягивает в них и собственную дочь. Поэтому он без колебания лишил Хадижу подарка бывшей жены. Он даже не стал разоблачать никого: ни дочь, ни Жади, чтобы они  не придумали ещё что-нибудь, и не портить ни Хадиже, ни себе настроение перед свадьбой.
А вот теперь, спустя два месяца, он не мог не признать, что Жади оказалась более дальновидной, чем он. То, что Фарид, став мужем, решит проявить власть над его дочерью, можно было предположить. Замужняя женщина во всем зависит от мужа. Выйти на улицу – в магазин или в хамам – только с его разрешения, позвонить родным – тоже. Поэтому иметь собственный телефон – это в глазах мужчины непозволительная вольность.
Не забери Саид крохотный телефон, подаренный Жади, сейчас он знал бы, что происходит в доме Фарида, как живется Хадиже, пусть даже эти новости он узнавал бы от Жади.  И тогда он не просыпался бы в холодном поту от неясных, но жутких снов, которые каждый раз имели отношение к оказавшейся так далеко дочери.
Саид не раз спрашивал себя: если Жади так предусмотрительна, не является ли это результатом её собственного жизненного опыта? Например, когда он  лишал строптивую жену, полюбившую бразильца, связи с внешним миром – отбирал сотовый, запрещал пользоваться домашним телефоном, закрывал Жади в её же комнате на ключ, не было ли у неё тогда вот такого же тайного телефона?
 Ведь, если подумать, дядя Али всегда был на стороне племянницы. А про Зорайдэ и говорить не стоит – помогала Жади выкручиваться, и не раз. Жади могла за его спиной часами общаться с Лукасом! Нет, откуда бы Жади взяла сотовый? Слуги наверняка что-нибудь услышали и донесли бы ему. Но всё-таки было странно, что Жади упустила такую возможность. Или она понимала, что не всегда была нужна Лукасу? Он столько лет жил своей жизнью, наверно, и не вспоминая о Жади, пока Саид собственными руками не разрушил созданный им  мир, в котором Жади почти уже принадлежала ему одному.
Саид поморщился, вспоминая, как Жади обманывала его в прошлом. Теперь она пытается вмешаться в жизнь их Хадижи.
Но сейчас, когда дело коснулось родной дочери, Саид хотел бы, чтобы в тот день Рания, везде сующая нос, собирая  вещи его дочери, не нашла бы припрятанную вещицу. Мириам не стала бы выдавать Хадижу – он был уверен в этом. Женщины порой бывают прозорливее некоторых мужчин.
 А вот Рания, эта змея, от которой он, наконец,  избавился, рылась в вещах его дочери – пусть и по его приказу - и нашла то, что теперь, возможно, могло бы спасти его дочь, но из-за усердия и ненависти первой жены это стало невозможным.«Но разве я приказывал обыскивать вещи Хадижи? Я попросил Мириам собрать чемоданы дочери, чтобы отвезти вещи в отель, из которого молодожены должны были рано утром после свадьбы выехать в аэропорт. Только собрать, но не рыться!». Саид готов был искать виновных где угодно, переживая за совершенную промашку.
Ничего, Рания теперь расплатится за всё. Он договорился с отцом бывшей жены, чтобы тот выдал её замуж за рыбака, временный брак, но только на месяц, чтобы Рания поняла, чего она лишилась, какую жизнь под крышей его дома потеряла. Как поступить с ней потом, Саид ещё не решил. Ему приходило в голову проучить Ранию, навсегда оставив её женой простого рыбака из Эс-Сувейры. Но будучи человеком пусть и вспыльчивым, но отходчивым, хотя и  злопамятным, он пришел к выводу, что наказания в один месяц будет достаточно. Прежде всего он жалел своего старшего сына.
 Он переживал за Мунира, которому было очень плохо без матери. Зулейка никак не могла найти с ним общий язык. Фатима и вовсе не обращала на ребенка внимания. Мунир требовал вернуть ему его маму! Но Саид не думал так быстро сдаваться.
Пусть Рания пройдет через испытания, которые, может быть, изменят её натуру, смягчат её характер и убавят спеси. Саид не был уверен в полном успехе, но попытаться стоило.
Вот только надо ли ему снова брать Ранию в жены – в этом он сомневался. Кто знает, что сделают с его бывшей женой в доме рыбака? А Саид брезглив, и одна мысль о том, что его женщина, пусть на тот момент и разведенная с ним, могла бы принадлежать другому… Нет, такая Рания ему не будет нужна как жена. Если она захочет вернуться в его дом, чтобы стать няней при сыне – он не откажет Рании в этом. Но не более того.
Прав был некогда сид Али, говоря, правда, о Жади, что она будет покорной и ласковой до тех пор, пока ей придется стараться его завоевывать, пытаясь вернуть и снова стать его женой. Но это будет верно и в отношении Рании. Даже более верно, чем с Жади. У той в голове всегда жили мысли о Лукасе. А Рания не сможет полюбить грязного и грубого рыбака, не пожелает всю оставшуюся жизнь жить в тесной лачуге и работать с утра до вечера, занимаясь каждый день на пирсе рыбным уловом.
 Но вот сможет ли выполнить условия договора рыбак? Рания молода и красива. Что, если он и лодку заберет, и Ранией станет пользоваться? А потом они сговорятся, чтобы и рыбаку получить вторую лодку, и Рании вернуться в дом Рашидов? Нет, Рания будет только няней Мунира – так решил Саид.
Если она не согласится на это условие – пусть снова возвращается к отцу, пусть отец выдает дочь замуж, но уже по-настоящему. Но тогда Саид не позволит ей быть всё время с сыном. Впрочем, Рания пойдет на любые условия, только чтобы вновь оказаться в его доме. А зная её амбиции и самоуверенность, Саид не сомневался, что бывшая жена начнет добиваться возвращения былого положения в семье.
«Нет, пожалуй, я не пойду сегодня в дом отца Рании Что мне ответил дядя Абдул по телефону? Молодожены отбыли на днях в Эс-Сувейру! Даже хорошо, что я не успел прилететь раньше, чтобы перед отъездом Рании в семью рыбака поговорить с ней. Открывать  планы раньше времени не стоило, а Рания наверняка бы устроила сцену с криками и угрозами, и мне тогда ничего не оставалось бы, как окончательно отказаться от неё, пусть теперь она нужна мне только как няня для сына», - размышлял отец Хадижи. «Пусть я уже решил не брать мать Мунира в жены после окончания временного брака, но ей об этом знать не стоит, иначе никакого воспитательного эффекта от её пребывания в Эс-Сувейре не будет», - пришел он к выводу.
Саид нажал несколько кнопок на сотовом: так и есть, Жади было сделано несколько звонков. Одиннадцать пропущенных звонков! Однако она долго выжидала. Звонить начала только две недели назад. Вероятно, лопнуло терпение. Не дождавшись звонка от Хадижи, Жади стала звонить сама. Саид был уверен: она позвонит и сегодня. Ведь Зорайдэ не удержится и расскажет, что в доме сида Али  устраивается праздник! Может быть, они с Хадижей разговаривают прямо сейчас.
Вдруг телефон в его руке завибрировал, но звонка не послышалось. «Умное решение», - одобрил Саид, понимая, что, окажись телефон у его дочери,  звонок мог бы выдать Хадижу с головой. Он посмотрел на крохотный экран и довольно усмехнулся: Жади так предсказуема! Он нажал на кнопку приёма и сказал:
- Жади, я слушаю тебя…
На том конце женщина сдавленно ахнула, немного помолчала, а затем на Саида обрушился шквал упреков и обвинений. Он мог бы признать, что Жади кое в чем права, но он не стал делать этого. Только не перед Жади признаваться в ошибках!
Из трубки рвался громкий голос Жади:
- Как ты мог допустить, чтобы твоя дочь осталась без шанса на то, чтобы связаться с нами? Неважно, кому Хадижа позвонила бы – мне или тебе. И не говори, что ты тоже подарил ей телефон. Она не смогла по нему сделать ни одного звонка! Значит, надо было действовать так, как я. Мой решение оказалось верным!
Они долго препирались, пока Жади не заявила, что весь вечер будет звонить в дом дяди, пока не поговорит с Хадижей, если только её деспот-муж соизволит привезти её на праздник.
- Деспот? С чего ты взяла, что Фарид  плохо относится к Хадиже? Что ты знаешь об этом, Жади? Скажи, я всё выясню и приму меры! – тут же нахмурился расстроенный Саид. Всё-таки у Жади не отнять интуиции в отношении тех, кого она любит. А Хадижу она любила и могла сердцем почувствовать, что дочери живется несладко. Но Жади резко и зло отключилась.
Саид бросил телефон на столик и встал. Взглянув на часы, понял, что пора отправляться на праздник. Был поздний вечер, а значит, праздник у сида Али в самом разгаре. «Почему мне так не хочется туда идти? Я делаю это через силу!» - с неприятным чувством подумал Саид, выходя из номера отеля.
*** Гости начали собираться за несколько часов до появления на празднике Саида Рашида.
Первыми пришли сыновья сида Али. Старший  сын Ясин пришел с женой и тремя дочерями. Ясмин была красива как никогда. Ей очень шел национальный кафтан из темно-малинового шелка с великолепным рисунком. Волосы были убраны в замысловатую прическу, которую скрывал тонкий прозрачный палантин. Родственники разошлись по дому отца (деда), найдя для себя занятие. Возле Ясмин оказалась Карима, которая и увела куда-то девушку.
- Сид Али! Как хороша Ясмин! Вы только посмотрите на внучку!- любовалась Зорайдэ.
- Да, Зорайдэ! Её жених просто без ума от её красоты, но у него такая натура, что он не пожелал жениться на девушке, которую совсем не знает. Ему мало красоты, он хочет найти к ней подход, узнав получше, и испытать её.
- Понимаю, сид Али!- кивнула Зорайдэ, поправляя цветы в букете на столике.
- Даааа … Дуния так прославилась скандалами, что даже к её внучке относятся настороженно. Если бы Ясмин не была такой красавицей, возможно, у неё не было бы шансов выйти замуж. Всем известен скандальный нрав её бабки.
- Дуния не против выбранного для Ясмин жениха? – осторожно спросила Зорайдэ.
- Нет, он ей понравился. Достаточно молод, красив, очень богат. Но вот нравом крут, а главное – он женат. Был женат дважды, - уточнил сид Али.- Но здесь. В Марокко. А в Бразилии у него, я слышал, появилась ещё одна жена. Но возможно, это всего лишь сплетни. Я ещё наведу справки  о его родственных связях. Время позволяет, ведь свадьба не скоро, если она состоится.
- Что Вы такое говорите, сид Али? Как это – был женат дважды? – прижала руки к груди удивленная женщина.
- Так вот, Зорайдэ. Первой женой Амаля Мухида Бенхашема была европейка – шведка, кажется. Но она отказалась принять наши обычаи, не желала носить хиджаб и сидеть дома взаперти. Она не пожелала жить в золотой клетке, которую предложил ей муж, когда они переехали из Европы в Марокко. Она потребовала развод, а потом и вовсе сбежала, увезя с собой их сына…,.
- Аллах! Как же такое могло случиться? И как же поступил мужчина?
- Он с великим трудом  выкрал у неё их сына. Мальчик, когда подрос, несколько раз сбегал из дома, унаследовав от родителей двойную порцию упрямства. До сих пор Амаль Бенхашем судиться с европейкой. Их сыну уже 14 лет, и парень рвется жить с матерью, желая уехать в Европу, что вызывает злость и неприятие у отца.
- Ай-я-яй! –только и могла произнести ошеломленная Зорайдэ.
-Сразу после развода Амаль Мухиб взял в жены по требованию семьи дальнюю родственницу – троюродную сестру. Она оказалась покорной и скромной, хозяйственной и подарила ему пятерых детей. Но ей уже за тридцать, и мужчина её не любит, хотя и сохранил уважение.
- И он приметил нашу Ясмин, молоденькую и красивую?
- Абдул знаком с его отцом, дедом, братьями, дядями… Семья видела Ясмин и показала ему фотографии, сделанные на одном из праздников в Сан-Паулу, на которых мы побывали. Вспомни, Зорайдэ, в Сан-Паулу не было дня, чтобы мы не побывали в гостях у какой-либо семьи из диаспоры.
- Как я могу такое забыть? У меня до сих пор начинает ныть желудок при воспоминании об обильных застольях с таджинами и мясом, которыми нас угощали хозяева каждого дома. А сколько выпечки мне пришлось перепробовать, в том числе и сделанной руками неумелых невест, надеявшихся стать женой Икрама.
- Не преувеличивай, Зорайдэ!- с улыбкой упрекнул он старушку.
- Скажи, сид Али… Жених Ясмин тоже придет на праздник?
- Да, сид Абдул передал мне его просьбу. Он среди приглашенных…  А что Жади, не звонила ещё раз?
- Звонила, сид Али! Жади сегодня звонила уже пять раз! Никак не может дождаться, когда на празднике появятся Хадижа и Фарид. Надеется, что сможет поговорить с Хадижей!
- Ещё бы! Она так переживает за дочку. Это понятно.
Женщина, грустно улыбаясь,  покачала головой.
- Я вот что думаю, сид Али: когда семья Обенсуров придет в наш дом, надо сделать так, чтобы Карима отвлекла внимание сестер Фарида…
И сид Али тут же подхватил:
- Я же займу разговором мужа Хадижи, чтобы ты, Зорайдэ, смогла увести Хадижу на женскую половину дома. Надо дать ей возможность не только рассказать о своей жизни в новой семье, поговорить откровенно, без посторонних ушей, но и поговорить с Жади по телефону. Пусть моя племянница успокоится, узнает от Хадижи обо всем, о чем ей не терпится расспросить дочку.
- Верно, сид Али. Я сейчас же поговорю с Каримой.
Зорайдэ прошла на кухню и приказала одной из служанок разыскать и привести Кариму, Когда та оказалась рядом, они о чем-то тихо договорились, у Каримы заблестели глаза.
- Только действуй осторожно, поняла, Карима? Муж у Хадижи умен и хитер. Он не должен понять, что мы уводим Хадижу наверх, где он не сможет сам разыскать жену, но он не должен отправить за Хадижей и своих сестер. Дайнаб и как вторую зовут... - забыла!
- Замиля, её зовут Замиля. Зорайдэ, я уже знаю всё о старшей сестре! Всё знаю! На медине только и говорят, что Сабир, владелец серебряной лавки, собирается вот-вот официально сватать девушку и желает поторопить её упрямого брата со свадьбой. Сабир получил недавно  наследство в Каире, он хочет отправиться туда жить, чтобы управлять полученной от дяди фабрикой, но хотел бы увезти из Феса жену.
- Как? Сабир ** продает свой бизнес?
- Нет, он поделил лавки между сыновьями. Они и продолжат семейный бизнес. А Сабир собрался переезжать в Египет. И в Тунисе у него теперь тоже какое-то имущество, появившееся после смерти дяди. Повезло старшей сестре Фарида!
- Рада за неё. Но хотелось бы понять, что это будет значить для нашей Хадижи? 
- Да-да, Зорайдэ! Я слышала, я всё слышала! – быстро затараторила болтливая Карима. - Сид Абдул говорил, что сестры Фарида очень разные: одна умница, скромная и добрая, это как раз и есть Замиля. А вторая – Дайнаб, которую сид Абдул собрался сватать нашему Икраму, она хитрая и ленивая.  Их дед - сид Рахим - часто не доволен этой внучкой. Она такая проказница! Но говорят, что она красавица.
- Вот как? Икраму стоит лучше присмотреться к девушке, прежде чем соглашаться брать её в жены.
- Точно, Зорайдэ. Как говорят: и собачью кормушку при сватовстве выдают за медную! Родственники невесты всегда преувеличивают её достоинства, чтобы только выдать замуж.
- Да-да! Очень трудно понять, какой женой окажется невеста. Это как арбуз – чтобы понять, что он созрел, его надо разрезать! Так ты всё поняла, Карима? Отвлеки сестер Фарида, чтобы я могла поговорить с Хадижей наедине.
- Поняла, Зорайдэ, всё сделаю. Всё сделаю. Вот только как быть с Дунией?
- А что такое? – насторожилась Зорайдэ, осторожно поправляя тюрбан из платка.
- Как же? Она появится на празднике всё ещё как жена дяди Абдула! Вдруг она снова решит устроить скандал?
- Нет, Карима, не переживай. Этот не в её интересах. А теперь иди, Карима. Иди, мне тоже пора  идти встречать гостей.
- Но что, если у сида Абдула кончилось терпение, и он захочет вернуть  Дунию сиду Али?- бесцеремонно влезла Карима в семейную жизнь Зорайдэ, которой стал неприятен этот разговор.
- Нет, Карима. Сид Абдул не скоро захочет расстаться с Дунией, раздувающей в нем желание переделать скандалистку.  Она, сама не ведая того, делает всё, чтобы как можно дольше оставаться его женой.  От голодной кошки мышь не убежит! – заключила жена сида Али. –А теперь пора идти, Карима. Иди! И меня не задерживай! – почти выталкивая в спину Кариму вон из кухни, велела раздосадованная, но не подавшая  вида Зорайдэ.
… - Что, Зорайдэ? – поинтересовался сид Али.
- Всё в порядке. Кариме даже объяснять такие вещи не нужно. Стоит лишь намекнуть, и она всё поймет, что от неё требуется. Карима задержит девушек в зале.
-Я рад, - кивнул сид Али. Но что-то в его глазах Зорайдэ насторожило. Она так хорошо знала мужа, столько лет, столько десятков лет, что от неё не могло ничего укрыться. Любое движение его души бывало ею замечено.
- Что-то случилось, сид Али?
- Да, Зорайдэ. Но не хочу говорить об этом, чтобы не портить тебе настроение. Но рассказать должен, чтобы предупредить.
- Так говорите скорее, сид Али! – воскликнула обеспокоенная старушка.
- Сегодня рано утром я отправился на рынок верблюдов, как ты знаешь. Не люблю предпраздничную суету в доме, а на рынке у меня было одно дело. Стало известно, что продают черную верблюдицу с верблюжатами. Меня это очень заинтересовало, и я решил взглянуть на животных. И не я один.
Зорайдэ понимающе слушала мужа, сложив руки на животе.
- Но люди пришли к выводу, что верблюжата не совсем здоровы. Кто-то решил позвать лекарку, которая много раз оказывала услуги в лечении верблюдов. Она проживает в Марракеше. Посылать за ней далеко, это стоит денег, но в Фесе на днях появилась племянница этой лекарки, которая одновременно имеет и славу шуафы, промышляя тем самым себе на проживание. И вот я увидел племянницу лекарки, которая умело осмотрела животных и дала дельный совет. От покупки верблюдов я отказался…
- Так что же Вас обеспокоило? Никто не смог продать Вам больных животных. Значит, есть что-то ещё? – спросила Зорайдэ, видя, что сид Али не решается продолжать.
- Да, есть кое-что, - с тяжелым вздохом сказал дядя Али.
- Что?
- Племянницу лекарки из Марракеша зовут … Зухра!
- Как?! Сид Али, это не та Зухра…
- Именно она, Зорайдэ! Это бывшая жена Фарида! У меня нет никаких сомнений. И то, что она появилась в городе как раз тогда, когда я устраиваю праздник для семьи, в которой теперь живет Хадижа, думаю, это не случайно.
- Аллах! Что нам ждать от этой женщины? Что она задумала?
- Да, я тоже задаю себе этот вопрос!
- Но сид Али, одно совершенно ясно: эта Зухра обязательно попытается околдовать Фарида, чтобы вернуть его или навести порчу на нашу девочку!
- Зора-а-а-йдэ! Опять эти суеверия! Когда я только отучу тебя от веры в колдовство и порчу? Это харам ! Колдовство осуждается Кораном. Сколько я могу объяснять тебе это?
- Сид Али, но ведь самый верный способ приворота – это шерсть верблюда, клочок которой надо…
- Нет, Зорайдэ, не желаю слушать такие вещи! Замолчи! – резко сказал сид Али, но увидев, как расстроено вытянулось лицо жены, он тут же её пожалел, мягко продолжив:
- Думаю, Зухра задумала иное: она вполне может проникнуть в наш дом и уже здесь как-то навредить Хадиже или Фариду.
- Алхамдуллилах! – воскликнула Зорайдэ. – Нет, такого нельзя допустить! Что же делать, сид Али?
- Не волнуйся, Зорайдэ. Я буду смотреть в оба. И слугам тоже приказано присматриваться к гостьям. Я описал им Зухру, которая может явиться незваной гостьей.
- Да, на таких праздниках, где бывает столько гостей, может пройти незамеченным кто угодно.
И они оба вспомнили Лукаса. И дядя Али, и Зорайдэ видели собственными глазами сына Леонидаса Ферраса, проникшего в дом на свадьбу Жади и Саида переодетым в женское платье. Кто станет заглядывать женщине под черную накидку? Паранджа может скрыть под собой кого угодно.
А на свадьбе Лукас вообще посмел появиться с частично открытым лицом и в светло-розовых одеждах. Сиду Абдулу, до того времени никогда не видевшему Лукаса Ферраса, крестника приятеля сида Али - Альбьери,  он показался миловидной женщиной, застенчивой и скромной. Если бы его не выдали мужские кроссовки, неосторожно выглядывавшие из-под подола длинного платья, то кто знает, чем могла бы закончиться свадьба? Удавшимся побегом Жади и Лукаса из Феса и даже из Марокко или пролитой опозоренным женихом кровью Лукаса, его обидчика?
Жади потом тоже рассказала дяде Али, как Лукас в отчаянной попытке проник на свадьбу, не думая ни о том, что Жади уже стала по праву законной женой Саида Рашида, и даже не беспокоясь о собственной безопасности, если тайна его переодевания будет раскрыта. Да он и так еле унес ноги из дома Али, когда на улице за ним погналась толпа разъяренных фанатиков, обнаруживших под женскими одеждами мужчину, когда Лукас нечаянно выдал себя.
Но если даже мужчине удалось незаметно пройти на свадьбу, что стоит сделать так же и женщине? Среди гостей сида Али будет немало закрытых женщин! Как понять, кто из них – Зухра?
- Это кажется трудным, но мы, Зорайдэ, должны быть всё время начеку. Никто из одетых в паранджу женщине должен подойти к Хадиже.
- Но если она явится с открытым лицом? Всё равно ни я, ни Хадижа не знаем, как Зухра выглядит!
- Да, это проблема. Но я видел Зухру, и Ахмет знает её в лицо. Он запомнил женщину, когда ходил со мной на рынок верблюдов.
- Сид Али, а она Вас узнала? – спросила Зорайдэ.
- Не знаю. Но мне показалось, что она бросила в мою сторону заинтересованный взгляд, едва услышав, как меня назвали по имени, когда торговцы здоровались со мной. Поэтому я и пришел к выводу, что она появилась в Фесе не случайно. Как и на рынке верблюдов. Как ещё она сможет разузнать обо мне, о том, где находится мой дом, чтобы затем попасть на праздник?
- Ох-хохо! – протяжно вздохнула женщина. – Я глаз с Хадижи не спущу! И постараюсь быть с ней всё время рядом!
- Но тебе ещё предстоит и гостями заниматься!
- Можно сказать гостям, которые придут после появления Фарида и Хадижи, что я приболела. Вдруг стало нехорошо, и мне, к сожалению,  пришлось покинуть веселый праздник.
- Придется так и поступить, Зорайдэ. Но ты знаешь, как мне не нравится обманывать. Ведь это харам!
- Сид, кажется, гости пожаловали! Пора идти встречать! – сказала Зорайдэ, завидев за спиной Али знаки, которые подавала Карима.
- Пойдем, но я хочу попросить тебя, Зорайдэ: что бы нам не рассказала о своей жизни в семье мужа Хадижа, не стоит всё передавать Жади, когда она позвонит нам после праздника. Думаю, что и Хадижа не станет обо всем рассказывать матери, чтобы она не волновалась. И потом – Хадижа увидится с Саидом, и если ей нужна помощь, она прежде всего расскажет об этом отцу.
- Или промолчит, сид Али.
- Но как бы то ни было: не обо всем стоит знать Жади. Ведь мы хорошо знаем её: Жади примчится в Марокко и наломает дров.
- Это правда, сид Али!
- Вот видишь, и ты со мной согласна! Поэтому давай после праздника всё сами между собой обсудим и  решим, о чем можно рассказывать Жади, а о чем – нет. Если что, так я лучше поговорю с Саидом. Пусть он ищет способ помочь дочери. А что может Жади? Только устроить нечто, что приведет к большому скандалу, но не поможет Хадиже!
- Вы как всегда правы, сид Али! – ответила Зорайдэ и пошла вслед за мужем к двери гостиной, в которую входили Абдул с ларой Дунией, Лейла и Ариба.
Хозяева дома шли к гостям через чудесно украшенный букетами цветов зал. Зорайдэ постаралась, чтобы розы были самыми свежими, чтобы весь зал утопал в цветах. Стол сиял от начищенных до блеска серебряных подсвечников, заставленный вазами с фруктами и блюдами с разнообразной выпечкой, среди которых терялись кувшины с напитками.
…- Салам алейкум, Абдул! – широко развел руки сид Али, приветствуя дорогого гостя. – Проходите, мы рады вам. Вы осветили светом наш дом!
- Алейкум  а салам! Али! Как я рад, что я у тебя на празднике! Дуния! Посмотри, как роскошен стол! Как украшен дом!
- Спасибо, сид Абдул, я старалась! – поблагодарила Зорайдэ.
- Проходите, проходите, Абдул, Дуния! Лейла, Ариба, проходите!
Девушки не заставили повторять дважды.  Лейла, не обращая ни на кого внимания, стянула с головы платок, от которого она, казалось, задыхалась.
- Я хочу пить, лара Зорайдэ, мне так пить хочется! – попросила обессиленным голосом жена Мухамеда, у которой  под  праздничной джеллабой уже вырисовывался небольшой животик.
- Не беспокойся, я сейчас принесу тебе стакан сока, - успокоила её Ариба. А Зорайдэ знаком подозвала девочку-служанку, которая и отвела Арибу к столу, где та смогла налить стакан апельсинового сока. Карима тем временем усадила Лейлу на диван, где уже расположилась Ясмин. 
После того, как Абдул закончил приветствовать хозяина дома, он обернулся к  стоявшей рядом жене.
- Что приуныла, Дуния? – насмешливо спросил он.
- И ты ещё спрашиваешь? Стоит мне снять никаб, и я буду выглядеть нищей! Ты только посмотри, какое золото даже на юных девчонках, не говоря уже об их матерях! – с завистью оглядывая зал, ответила Дуния. – Нет, Абдул, как хочешь, но ты должен купить мне достойное меня золото! Или верни меня Али!
- Дуния, опять ты за своё? Я тебе ещё раз могу повторить: украшение неба – звезды, у мужчина – борода, у женщины – волосы! Ты ходила в парикмахерскую и заплатила дорогую цену за прическу. Так чем ты недовольна? Отвечай!
- Моё золото не идет ни в какое сравнение с украшениями других гостей! Сам посмотри и убедись! – обвела Дуния рукой присутствующих.
- Аллах! Что ещё надо этой женщине? Я даю ей всё: еду, крышу над головой.  У неё есть одежда и обувь. Так чем же она ещё недовольна?! – вопрошал  старик, потрясая поднятыми вверх руками.
- Даже у жены поставщика шкур широкий золотой пояс на талии! А у меня нет ничего! Я и никаб снимать не стану! Чтобы не позориться.
- Дуния, ты ничем не заработала золота. Мужья дарят украшения женам за то, что они ведут хозяйство, рожают и воспитывают детей. Всем в моем доме занимается Нурия. 
Видя, что женщина зло хмыкнула, приподняв с иронией бровь, он ехидно продолжил:
- А что ты делаешь для меня? Тебя и кормить-то не надо! Ты всё проела, поэтому даже те вещи, которые ты принесла с собой в мой дом, тебе уже не могут принадлежать!  И при этом ты ещё открываешь рот? Да если тебе не зажать глотку, ты и брюхатого верблюда проглотишь!
- Сид Абдул! – у возмущенной Дунии не нашлось слов для ответа.
- Я подумаю об этом потом, - погрозил он пальцем жене. -  А пока иди к женщинам. А мне надо поговорить с Амалем Мухидом. Вот он идет по двору риада мимо фонтана!
Оставив ошеломленную Дунию, Абдул поспешил  навстречу молодому, в европейском костюме, импозантному мужчине, который, судя по всему, впервые прибыл в этот дом.
- Ну хотя бы никаб снимать  деспот мне не запретил! – пробормотала Дуния, отправляясь в комнату, где раздевались и приводили себя в порядок прибывающие гостьи. Но то, что на ней нет нового золота, в то время как на шее Зорайдэ она заметила новое ожерелье, пусть скромное, но ведь его раньше не было, сильно расстроили её.  Это очередной подарок сида Али! Аллах, ну как же она могла согласиться стать женой жадного Абдула?
Женщина тяжело вздохнула и вышла в зал, чтобы поговорить со старыми знакомыми, узнать новости и сплетни. Она слышала, что лара Надин смогла в очередной раз выдать свою дочь Незрин замуж! Трижды дочь становилась вдовой, но каждый раз находился кто-нибудь, кто снова брал Незрин в жены. «Как узнать секрет такой удачи?» - усмехнулась про себя Дуния, проходя мимо девчонок, пристроившихся на диване. «Вот ещё одна подходящая невеста моему сыну. Ариба хозяйственная, скромная, услужливая. Может быть, Икраму она тоже понравится? Но только чтобы не очень уж понравилась, а то мать слушаться перестанет!»


10. Глава 5. Часть 8. Фанфик. Праздник в доме сида Али.
Дуния проплыла мимо, а Лейла и Ариба заговорили как раз о сыне жены сида Абдула, как будто услышали её мысли.
- Ариба, ты же слышала, о чем сид Абдул говорил с ларой Дунией? – спросила Лейла, и было понятно, что она обеспокоена ситуацией.
- Слышала, я же шла рядом с тобой, - смутившись, ответила девушка, понимая, о чем собирается поговорить подруга.
- И как ты относишься к тому, что сид Абдул желает сосватать тебя сыну хозяина этого дома? Это ведь сын лары Дунии, а иметь такую свекровь…, - как будто сочувственно поцокала языком Лейла.
- Но и мне когда-то надо устраивать жизнь, найти мужа. Если Аллах решит, что я должна стать невесткой лары Дунии, какой бы она не была, то так и случится, - смиренно ответила Ариба.
- Но ты ведь не знаешь, каков жених! Вдруг он жадный и жестокий, да ещё такой же вредный и ворчливый, как сид Абдул?
- Но он не сын сида Абдула. Мы с тобой видели Икрама. Мне кажется, это он сидит на том диване?
Лейла осторожно повернула голову в сторону, куда слегка кивнула подруга. Да, это был Икрам, молодой и симпатичный мужчина, но уже не мальчишка, и что интересно – он тоже смотрел в их сторону. Т.е. не на них, а на Арибу.
- Неужели сид Абдул уже успел и ему предложить присмотреться к тебе? Он явно тобой заинтересовался! – ревниво сказала Лейла, которой вовсе не хотелось расставаться с подругой.
Тем более – если сид Абдул уговорит Мухамеда увезти её с собой в Бразилию, когда родиться ребенок. Как она будет жить без Арибы в незнакомой стране, в чужом городе, в доме мужа, где она окажется в полной зависимости от первой пожилой жены старого Мухамеда? «Аллах! Как же я смогу там выжить? И почему я должна покидать свой дом в Фесе? Мне так здесь нравится, и я в этом доме хозяйка. И нет мужа, который мне так неприятен! А в Бразилии … О, я хорошо понимаю, что меня там ждет!»
- Этот мужчина не вызывает моего неприятия. Если Икрам соберется сватать меня, я не стану отказываться, - сказала Ариба, едва улыбаясь, опустив смущенно глаза.
- Но как же я? Ты понимаешь, Ариба, что если ты выйдешь замуж, то муж заберет тебя в свой дом! А ни сид Абдул, ни Мухамед не допустят, чтобы я оставалась жить одна в своем риаде, даже со слугами. О, Аллах! Меня увезут в далекую Бразилию и принесут в жертву как барашка! – ужасно расстроилась Лейла.
- Не переживай так, тебе нельзя волноваться, - испугалась Ариба. – Даже если Икрам сочтет , что я подходящая невеста, то свадьба – это дело долгое. Пройдет не меньше года, пока всё образуется, и Икрам сможет подготовиться к браку. К этому времени родишь ребенка, я сначала буду тебе помогать, но и ты освоишься, почувствуешь себя полноценной хозяйкой… А первой жены Мухамеда тебе не стоит бояться, ведь когда ты родишь сына, ты займешь своё законное, устойчивое место в его жизни, в его семье. Никакая первая жена не сможет от тебя избавиться или как-то притеснить тебя.
- Что ты говоришь такое? Я не хочу одна ехать в Бразилию! Я боюсь остаться без тебя в доме мужа!
- Чего ты боишься? Первая жена Мухамеда уже стара. Ей больше сорока лет! Она не сможет родить Мухамеду ни сына, ни даже дочери, а ты можешь рожать ему детей каждый год! И чем больше детей у тебя будет, тем надежнее будет становиться твоё положение. Да Мухамед скорее откажется от неё и разведется, чем бросит тебя, молодую, красивую женщину, которая сможет родить ему ещё много детей. А разве не это главное для мужчины – иметь большую семью? Много сыновей?!
Едва Лейла услышала её слова, у неё тут же показались на глазах слезы.
- Ну что ты? В чем дело, Лейла? Тебе нехорошо?
- Не хочу! Ничего не хочу! Не хочу уезжать в Бразилию, не желаю, чтобы Мухамед был моим мужем, не буду я рожать ему детей! Фи! Он такой противный! – горько шептала Лейла склонившейся к ней Арибе.
- Перестань, на нас уже смотрит Зорайдэ! Ты не думаешь, что можешь потерять всё, если твои слова кто-нибудь услышит?
- Ну и пусть!
- Но что с тобой? – испуганно спрашивала девушка у ставшей очень нервной подруги.
- Ариба, тебе обязательно нужен муж? Зачем? Чтобы стирать его вещи? Готовить ему еду? Убирать его дом? Но всё это ты делаешь и в моем доме! Так для чего тебе бросать меня и моего ребенка? Как я справлюсь с ребенком, когда он родиться?
- Так же, как все женщины это делают. Лейла, какая же ты эгоистка! У тебя есть всё, ТВОЙ дом, муж, ты родишь ребенка. А мне ты желаешь оставаться всю жизнь твоей прислугой?
- Ты не прислуга! Мы подруги!
- Да, мы подруги. Но ведь и я хочу иметь семью, дом, родить ребенка или даже нескольких. Хочу заботиться о муже. Почему ты решила, что мне ничего этого не нужно?
- Ариба, помнишь, сид Абдул рассказывал, что в Бразилии живет один его приятель – Мустафа, кажется. Он работает в магазине Мухамеда! И сид Абдул собирался найти ему вторую жену, потому что первая – бразильянка – не желает принимать наши обычаи и не дала ему детей. Помнишь?
- Дда…, - подтвердила Ариба, понимая, куда клонит Лейла.
- Так вот: если бы ты согласилась стать женой Мустафы, то всё чудесно устроилось бы. Мы жили бы по соседству в Рио-де-Жанейро, обе были бы вторыми женами. Мы по-прежнему встречались бы и дружили, помогали бы друг другу. Как тебе эта идея?
- Нет, Мустафа же старый, очень старый! Он  старше твоего Мухамеда! И он не собирается брать вторую жену! – закончила она, радуясь, что смогла найти достойный ответ, чтобы не обидеть подругу.
- Но я могу поговорить с Мухамедом, чтобы он тоже попытался уговорить Мустафу. А когда мы приедем в Бразилию, и старик увидит тебя, то сам не захочет от тебя отказываться!
- Нет, Лейла, нет. Я не хочу себе такой судьбы. Я всегда мечтала о детях, а их может иметь только молодой или хотя бы не очень старый муж,  и главное – муж должен обеспечивать жену и детей. А что можно ждать от мужчины, который живет под пятой бразильской женщины? Он не имеет даже собственной лавки, помогая торговать твоему Мухамеду! Что меня ждало бы с таким мужем?
- Но ведь у меня тоже старый муж. Как видишь, скоро родится его ребенок.  Мне досталась такая судьба. Так чем ты лучше меня?
- Ты сама, Лейла, дала согласие на этот брак. Твой отец спросил тебя, согласна ли ты стать женой Мухамеда Рашида, и ты ответила «да».
- А разве я могла отказаться? – тихо, но горячо возмутилась Лейла.
- Ты могла отказаться, могла сказать «нет», но тогда у тебя была бы совсем другая жизнь. В лучшем случае отец отдал бы тебя в жены сыну вашего соседа. И ты работала бы в поле, чистила бы орехи, обрабатывала урожай и делала много чего другого. И всё равно у тебя рождались бы дети… Но могло быть и хуже, когда за твой отказ от свадьбы с Мухамедом семья могла отказаться от тебя самой. И нас обеих выгнали бы на улицу. Впрочем, нет – твой отец расчетлив: меня он выдал бы замуж, а ты оказалась бы на улице. Или мы могли поменяться местами: меня отдали бы Мухамеду, и ты, а не я была бы приживалкой. Но всё равно – у тебя был выбор, и ты его сделала!
Ариба не ожидала от себя, что сможет так вспылить, но эгоизм Лейлы потряс её. Они ещё никогда не говорили так откровенно. Нет, глупая Лейла думает только о себе. Её нисколько не интересует будущее подруги. А могла бы порадоваться за неё!
Она взглянула на побледневшую Лейлу, и ей стало жаль девчонку. Лейлу отдали замуж очень рано! Её голова ещё не созрела для замужества! Какая из неё хозяйка дома? И в самом деле: как бы Лейла смогла жить без неё, без Арибы, которая вела все хозяйственные дела? Лейла пропадет, если останется в Фесе, а Ариба станет женой Икрама. Но ведь у подруги своя судьба, а у неё – своя. И почему Лейла решила, что судьба Арибы -  быть всю оставшуюся жизнь её прислугой?  А вдруг всё-таки Аллах приготовил ей иную судьбу, а не ту, о которой мечтает Лейла?
Зорайдэ давно наблюдала за беременной женой Мухамеда и Арибой. О чем девчонки спорят? А что-то они обсуждают. Кажется, спорят о чем-то. У Зорайдэ был цепкий взгляд. Она, разумеется, заметила, как сын сида Али с симпатией посматривал на Арибу. Неужели Лейла с подругой о нем и говорят?
Дааа… Вот ситуация для сида Али. Как же он поступит? Зорайдэ кое-что узнала, когда распорядилась, чтобы принесли чай и печенье приятелям – Абдулу и Али, уединившимся за столиком на диванчике  у окна - в стороне от основной массы гостей, танцующих под приятную музыку в центре зала.
Зорайдэ успела услышать часть разговора, всего несколько фраз, из которых стало ясно: Абдул делится впечатлениями от поездки в дом Рахима.
- Хадижа совсем не умеет готовить баранину! Она даже хуже, чем её мать! Женщин, способных ТАК испортить баранину, надо бить палками! Я говорил об этом и Саиду, когда Жади пересаливала таджин так, что невозможно было есть, и о том же сказал Фариду. Я предложил ему взять вторую жену. Почему же Фарид должен страдать от неумелой жены?
- Но Хадижа – твоя кровь, Абдул!  Как же ты можешь желать ей быть не единственной женой?
- А что такого? Коран разрешает мужчине иметь четырех жен. Да вот даже ты, Али, всегда был женат на нескольких женах одновременно, - уличил Абдул приятеля, переживавшего за судьбу дочери Жади.
- Но Хадижа научится, даже если чего-то не умеет.
- Я знаю, кто сможет её научить: если женой Фарида станет Ариба, то и внук моего приятеля не прогадает, и Хадижа научится всему от хозяйственной второй жены. Они смогут и подружиться!
- Нет, Абдул, даже не думай, Саиду это не понравится.
 - Саид! А что мне Саид? ...
 Дольше Зорайдэ не могла оставаться, поэтому продолжение разговора для неё осталось неизвестным. Но она поняла: теперь Али придется сделать трудный выбор. Если его сын Икрам выберет Дайнаб, сестру Фарида, тогда Абдул может сосватать Арибу Фариду, и у Хадижи появится соперница. Хадижа – не Жади, которая совсем не ценила мужа. Но почему Хадижа должна делить мужа с другой женой? Если Икрам выберет Арибу, которая ему понравилась –а это заметно, то дорога в дом Фарида будет закрыта, ведь Абдул почти сосватал его сестру сыну сида Али, и если теперь что-то сорвется…
«Лучший выход – женить Икрама на обеих. Пусть они и становятся подругами, как хочется сиду Абдулу. А Хадиже такого  счастья не надо!» - мысленно ворчала Зорайдэ.  «Когда же, наконец, появится Хадижа?»
- Лара Зорайдэ! Зорайдэ! Скорее, иди скорее к телефону, который стоит на кухне! – подбежала и  торопила её Карима.
- Что случилось? – едва не схватилась за сердце старая женщина.
- Жади звонит, Зорайдэ, Жади звонит! Она хочет сообщить какую-то новость. Скорее, скорее, она же из Бразилии звонит, а это дорого!
- Охххх!!! Зачем так пугать, Карима?! Я подумала, что…
- Что ты подумала, Зорайдэ? Что?
- Иди, Карима, иди к гостям! Вдруг появится Хадижа как раз тогда, когда я буду говорить с Жади по телефону?
- Иду!
Карима унеслась во двор дежурить у фонтана, а Зорайдэ поднялась на второй этаж, прежде зайдя на кухню, недолго поговорив и попросив Жади перезвонить, чтобы не разговаривать на кухне при женщинах, у которых заняты только руки, но не уши.
-Жади, Хадижи ещё нет! – сказала она тут же, едва подняв трубку наверху. Дверь в комнате была закрыта, Зорайдэ очень не хотела, чтобы гости услышали ненароком их разговор.
- Что?... Как?... Саид так сказал? Телефон у Саида? Так вот почему Хадижа не могла тебе позвонить!... Поняла, я скажу Хадиже, если ей не удастся тебе позвонить. Саид скоро будет здесь, он позвонил сиду Али, когда прилетел в Фес… Да, Жади, да, конечно, если я смогу – сделаю так, чтобы Хадижа тебе позвонила. Успокойся! Как только Хадижа придет в наш дом, я тут же тебе сообщу!
Зорайдэ никак не могла положить трубку, так как Жади не отпускала. Но вдруг в комнату без стука влетела Карима.
- Зорайдэ, они подходят к дому! Мне сообщила Аза. Я велела ей стоять на галерее и смотреть на улицу, которая ведет к нашему риаду. Она увидела  на полупустой улице несколько идущих рядом человек, и поняла, что это и есть долгожданные гости. Зорайдэ, я первая увидела Хадижу!  Идем, Зорайдэ, идем на балкон, ты сама увидишь!
- Иди, Карима, иди! Я сейчас спущусь! ... Жади, ты слышала?.. Да, Карима говорит, что гости подходят к дому... Конечно. Оставайся возле телефона. Как только Хадижа сможет позвонить, она это сделает.
 Она радостно вздохнула, кладя трубку на место. Наконец-то Жади сможет услышать голос дочери!
… В зале продолжалось веселье.
 Когда Зорайдэ проходила через гостиную в сторону двери, она успела окинуть взглядом гостей. Как много незнакомых лиц! Как же узнаешь, кто из них Зухра? …Вот стоит Ясмин, делая вид, что не замечает мужчину, который что-то говорит, стоя у неё за спиной. В другой раз  Зорайдэ непременно понаблюдала бы за парой, но не теперь. Хадижа вот-вот переступит порог знакомого дома.
На пороге она столкнулась с сидом Али, который тоже спешил в том же направлении. Ох, Карима – везде успела – даже сида Али предупредить, порадовав новостью.
Едва Зорайдэ и сид Али вышли во двор риада, как  с улицы в дверях показались сид Рахим и Фарид, за которыми по очереди зашли девушки. Зорайдэ с трудом узнала среди них Хадижу. Похудевшее лицо, незнакомая прическа из крашеных хной волос. Подведенные как у Жади глаза. Наконец-то их девочка добралась до них!
Зорайдэ не терпелось раскинуть объятия Хадиже, обнять, прижать к груди дорогую девочку! Но надо было принимать и других гостей.
- Мы рады вам! Вы осветили светом наш дом! Сид Рахим! Фарид! Это твои внучки, Рахим?... Красавицы! И ты, Ха-а-ди-и-жа!
Потом после приветствий все переместились из дворика с фонтаном в дом, где звучала красивая мелодия, а на небольшом постаменте танцевала Айша, танцовщица из Египта. Это была не та Айша, которая радовала гостей на свадьбе Саида и Жади или много лет спустя так же и на свадьбе Жади и Зейна. Нет, это была тонкая, как тростинка, и очень подвижная девушка в ярко-оранжевом костюме, усыпанном блестками и крохотными колокольчиками, звеневшими при каждом её движении. Гости следили за танцем, поддерживая Айшу хлопаньем в ладоши.
Появление семьи Фарида не стало событием для остальных гостей, как и планировали сид Али и Зорайдэ. Они поняли из рассказов сида Абдула, насколько Фарид не любит привлекать к себе внимание.
В зале Карима тут же подлетела к Дайнаб и Замиле, которая едва не споткнулась на ровном месте, когда встретилась глазами с Сабиром, который через пару недель собирался прийти в их дом как её жених (мать рассказала ей об этом по секрету).
А у Дайнаб сердце запрыгало в груди, когда она, едва войдя в зал и оглядевшись, тут же увидела за колонной, поддерживавшей арку, фигуру в черном никабе. Ткань так укрывала лицо женщины, что видна была только узкая полоска для глаз. «Неужели Зухра уже здесь?» - испуганно подумала золовка Хадижи.
И оказалась права: как только женщина в никабе встретилась взглядом с Дайнаб, то быстро сделала жест рукой, как бы приветствуя новую гостью. «Какой ужас! Если Зухра задумала устроить скандал – я пропала!», - опечалилась девушка. Но делать нечего – она стала двигаться в сторону, где стояла бывшая жена Фарида.
Но где же Хадижа? Ни Замиля, ни Дайнаб и не подумали следить за ней. Они так мечтали оказаться на празднике, повеселиться, потанцевать… А Хадижа ведь не в чужом доме, чтобы составлять ей компанию. Она в доме дяди, где ей всё знакомо!
- Фарид, пойдем с нами! – уводил  за собой сид Али зятя Саида.- Не волнуйся за своих женщин, их никто не обидит в моем доме. Ни одному гостю не грозит опасность под крышей моего дома. Здесь все под моей защитой.
Так Хадижа получила свободу на несколько часов праздника. Поднявшись на второй этаж и оказавшись в комнате Зорайдэ, Хадижа бросилась, наконец, ей на шею …и залилась слезами.
- Что, Хадижа, что, моя девочка? Как ты? Расскажи всё, как тебе живется…, - говорила Зорайдэ, гладя рыдавшую на её плече дочь Жади.
- Расскажу, Зорайдэ, всё расскажу, но сначала я хотела бы позвонить маме… Можно?  Фарид не запретил вам с дядей Али?
- Кто может что-то запретить сиду Али в его доме? – изумилась Зорайдэ.- Звони, Хадижа. Мама заждалась твоего звонка. Она уже несколько часов дежурит возле телефона, с утра ждет, когда ты приедешь из Мекнеса к нам в гости.
- Да, только выпью стакан сока, чтобы успокоиться. А то мама может всё неверно понять. Она решит, что мне плохо в семье мужа. А это не так.
- Да? – недоверчиво спросила Зорайдэ, набирая номер, чтобы соединиться с Бразилией.- Взгляни на ту коробочку на столике. Это подарок сида Али. Он купил тебе красивый браслет. Примерь.
Хадижа, поглядывая на Зорайдэ, достала широкий золотой браслет и надела на запястье.
- Какой замечательный. Мне очень нравится! – в восхищении сказала Хадижа.
…Пока наверху Хадижа разговаривала с Жади по телефону и повествовала о замужней жизни Зорайдэ, Фарид, забыв обо всем, вел обсуждение с одним знакомым сида Али, у которого на цитрусовых плантациях возникла та же проблема, что и в его хозяйстве. Это был вопрос, касающийся будущего урожая и, следовательно, доходов. Фарид не мог упустить возможности обсудить проблему со знающим человеком.
А в зале не только шло веселье, но и совершались незримые для непосвященного глаза дела. Ещё раньше Зорайдэ мимолетно заметила то, на что не обратила внимание даже Дуния, расстроенная из-за собственного внешнего вида и отсутствия нужного количества золота на шее, в ушах и на пальцах. Мужчины были увлечены собственными разговорами, поэтому им не было дела даже до не раз появлявшейся перед гостями прекрасной танцовщицы.
А меж тем Ясмин никак не могла избавиться от назойливого типа, навязавшегося ей в собеседники.
- Ясмин... Прекрасная Ясмин, отчего ты так неприступна, что даже не желаешь говорить со мной? Я приехал в Фес, но пробуду не так долго, как мне хотелось бы. Но я уже успел узнать, что в городе, т.е. за городом,  есть чудесное и весьма романтичное место – старинная касьба, Сегодня утром я отправился взглянуть на развалины. Это далеко не руины. Столько оставшихся в целости башен, настоящий лабиринт из коридоров, переходящих с  этажа на этаж. И гнезда аистов на крышах нескольких башен. Не бывала ли там прекрасная Ясмин?
Вроде бы не слишком внимательно слушавшая до этого времени его слова красавица лишь презрительно фыркнула.
-  Я не заходил внутрь касбы, но раздумываю:  не стоит ли мне побродить по коридорам крепости, осмотреть окрестности с высоты птичьего полета? Ясмин,  ты когда-нибудь забиралась на верхний этаж башни?
-  Что за глупости приходят Вам в голову? Я не раз видела крепость, но у меня и в мыслях не было бродить там одной.
- Как же ты могла видеть крепость, если от твоего дома до окраины Феса, где находятся старинные развалины, расстояние не близкое?
- Хм, мы с тетками и двоюродными сестрами иногда ходим на футбольное поле поиграть в мяч. Это не Европа, в Марокко в футбол играют даже девушки.
- И что? Как твои успехи в спорте?
- Какие успехи? Я собиралась сказать, что футбольное поле расположено недалеко от касьбы. Если подойти к краю обрыва, то с него откроется вид на старинные развалины дворца Миринидов!
- О, так ты даже знаешь, кому принадлежали в прошлом стены крепости?
- Да, историю своей страны я знаю. Или Вы считаете меня глупой?
- Нет, прекрасная Ясмин! Но почему бы нам вместе не познакомиться с достопримечательностью Феса? Давай завтра встретимся на футбольном поле, откуда вместе доберемся до развалин, осмотрим их, побродим по этажам среди вековой пыли.
- Ещё чего! – поморщилась девушка.
- Ты отказываешься? Но почему? … Ты могла бы захватить с собой брата… как его имя? Кажется, его зовут Икрам?
- Нет, я ничего не хочу и никуда не пойду ни с братом, ни кем другим.
- У тебя есть жених? Ты боишься, что он узнает о твоей прогулке?
- У меня нет жениха!
- Как же так? А сид Абдул сказал мне, что ты просватана. Не мог же он обмануть меня? Я спросил у него об этом, имея совершенно серьезные намерения в отношении тебя, прекрасная Ясмин!
- Хватит называть меня так, как будто хотите поиздеваться надо мной! Не знаю, как там Ваше имя…
- Да, я, кажется, забыл тебе представиться: Амаль. Меня зовут Амаль. Можешь называть меня по имени.
- Я вообще не собираюсь разговаривать с Вами!
- Почему? На празднике ожидается прибытие твоего жениха? Скажи, Ясмин, ты так дорожишь женихом? И уже так его боишься?
- Ещё чего, - снова фыркнула внучка Дунии.- Я не собираюсь выходить замуж за лысого урода, которого выбрали мне в женихи отец и дядя Абдул.  И Вам тоже нечего обольщаться!
 Она быстро отошла от нахального типа к бабушке, сидевшей в кресле и что-то обсуждавшей с заинтересованным видом с женщиной, имя которой Ясмин так и не смогла вспомнить. Она не видела, как Амаль Бенхашем, оказавшись возле зеркала,  искоса рассматривал собственное отражение, поглаживая макушку, как бы желая убедиться, не появилась ли внезапно на этом месте лысина.
… А в это время сид Абдул отвел в сторону сида Рахима и что-то тихо зашептал ему на ухо. Потом оба старика повернулись к группке женщин, танцевавшей у импровизированной эстрады. Сид Рахим внимательно разглядел моложавую полную женщину в платке и ярком ткшейто и одобрительно кивнул сиду Абдулу, покрутив пальцем по щеке как бы вокруг воображаемой ямочки, что должно было означать: «Она мне понравилась!»
- Запомни: её зовут Сафият! – видимо, в который раз сид Абдул повторил приятелю это женское имя. – Она вдова, но ты был знаком с её отцом – сидом Надиром. Брат Сафият  занимается коврами, он когда-то работал на моей ковровой фабрике, а потом занялся собственным бизнесом. Он готов дать согласие на брак сестры с тобой, но ты должен купить ей 5 килограммов золота и дать 5 тысяч евро в качестве будущего  махра.
Сид Рахим икнул от неожиданности, а сид Абдул, заметив такую реакцию на свои слова, спросил:
- Это дорого для тебя, Рахим? Найти хорошую жену непросто.
- Хм, у меня так сразу не наберется столько денег – и золото покупать, и махром обеспечить. Я подумаю, Абдул. Не давай сразу ответа.
- Но тебе понравилась невеста? – допытывался сводник сид Абдул.
Но Рахим неопределенно пожал плечами. Запросили такую сумму, что вся красота Софият  тут же успела померкнуть. Сид Рахим с ужасом представил, как набросятся на него две жены, оставленные им в берберском селении. Он ведь и им  должен будет купить золото и дать денег! Братом второй жены Рахима был шейх из их селения. Он бы и присудил делать все подарки по справедливости.
- Нет, я не готов на такие большие траты, Абдул! Что, если я возьму двух жен, молодых и сильных, у себя в селении? Там женщины скромнее и не запросят столь огромных махров и так много золота. Будут рады просто замужеству. А потом я стану по очереди брать с собой в Мекнес то первую и третью жен, то вторую и четвертую, пока оставшиеся две будут следить за хозяйством и обрабатывать урожай. И за хозяйством будет присмотр, и здесь ухаживать за мною будут две женщины.
- Смотри сам, Рахим. Ты меня просил найти невесту – я выполнил просьбу. Но если невеста тебя не устроила – это твоя воля. У жениха должен быть мешок золота и мешок лжи. Но если нет золота…
Старики и дальше продолжили обсуждать личные дела, а тем временем во дворе риада шустрая Карима ждала нового гостя: только что позвонил сид Саид и попросил проводить его в дом не через главные ворота, а как когда-то давно в молодости он приходил в дом сида Али  – через дверь со стороны красильни, откуда можно пройти прямо в кабинет сида Али, не заходя в гостиную. Саид объяснил дяде Али, что прежде чем увидеться с зятем, хотел бы незаметно поговорить с Хадижей.
Сид Али, которого Карима вывела в кабинет, чтобы он смог переговорить со звонившим Саидом, отлично понял, чего хочет отец Хадижи.
- Конечно, Саид. Давай так и сделаем. Фариду не пройти в эту часть дома, а Зорайдэ сможет проводить Хадижу в мой кабинет, где вы и встретитесь. Я тоже хотел бы кое-что обсудить с тобой. Это касается твоей дочери, Саид. И это важно.
Так и получилось, что Хадижа, долго, со множеством подробностей рассказывая о жизни в доме Фарида и его семьи, частью которой была теперь и сама, проговорила с матерью почти два часа. Их разговор был прерван появлением Каримы, которая быстро ввела Зорайдэ в суть ситуации: дядя Али просит, чтобы Зорайдэ привела Хадижу к отцу, который  будет ждать её в комнате, служившей хозяину дома кабинетом. И как не хотелось Хадиже  еще поговорить с мамой, но увидеться с отцом,  причем без посторонних ушей и глаз, ей тоже было необходимо. К тому же она соскучилась и по отцу не меньше, чем скучала всё это время по маме.
С сожалением простившись с Жади и положив трубку, Хадижа пошла следом за любимой Зорайдэ, расспрашивая её о новостях.
- Зорайдэ, а с кем из жен приехал мой отец? Карима так и не сказала, - вдруг дошло до неё.
- Саид прилетел в Фес один, без жен.
- А что случилось с Ранией? Почему отец решился дать ей развод?
- Мне неизвестны подробности, Хадижа. Но мы ждали, что Рания с новым мужем придет на праздник. Сид Али их приглашал. Но рыбак, получив от Саида лодку, так был рад, что заторопился поскорее  вернуться домой и увез с собой и Ранию, которая стала теперь его третьей женой.
- Ах, Зорайдэ, какая тяжкая жизнь ждет теперь Ранию. Даже поверить трудно, что её жизнь так круто изменилась. Она ни за что не пошла бы на праздник, даже если бы ей приказал новый муж! Она не стала бы унижаться.
- Не жалей Ранию, Хадижа, Когда-то она плохо обошлась с Жади, потом по её вине лишилась не родившегося младенца Зулейка. При тебе она выживала из семьи двух других жен, не желая делить с ними твоего отца. Аллах долго терпел, но решил послать ей испытания, чтобы и она прошла через то, что устраивала другим.
- Зорайдэ, тебе не показалось, что отец может вернуть Ранию, как когда-то позволил вернуться в нашу семью моей маме?
- Вот и сид Али так же думает. Она вернется и ещё принесет много неприятностей тем, кто во время её отсутствия поднялся на ступеньку выше. Даже если твой отец снова женится на Рании, она станет всего лишь третьей женой, если не четвертой.
- Четвертой, Зорайдэ?  Неужели дядя Абдул успел сосватать отцу ещё одну невесту?
- Нет, я об этом ничего не знаю. Всё, мы пришли, - остановились они перед закрытой дверью. Зорайдэ осторожно постучала. Дверь при этом распахнулась, и на пороге оказался Саид Рашид. Он молча обхватил прильнувшую к нему Хадижу, а Карима ловко проскользнула мимо них, чтобы вместе с Зорайдэ вернуться к гостям.
- Хадижа, дочка! – смогли они услышать, удаляясь от комнаты.
Отец и дочь, наконец, встретились. У них было так мало времени, чтобы поговорить, что Саид только успевал задавать Хадиже вопросы, на которые она тут же отвечала. Впрочем, ей пришлось повторять то, что она незадолго до этого говорила Жади. Саид всё понял. «Было бы интересно узнать у Жади её впечатления от разговора с дочкой. Мне кажется, что Хадижа  что-то недоговаривает. Пока не знаю, в чем дело, но что-то такое есть. Узнаю потом у Зорайдэ. С ней Хадижа могла быть более откровенной», - решил Саид. Он торопился успеть расспросить обо всем, потому что был готов к тому, что в любую минуту откроется дверь и заглянет Карима, чтобы сообщить: муж требует, чтобы привели Хадижу – они возвращаются в Мекнес!
… Саид почти предугадал дальнейшие события. Именно так и случилось некоторое время спустя.
И всё из-за Зухры.  Когда Дайнаб дошла до места, где стояла закутанная в черные одежды приятельница, то услышала:
- Салам, Дайнаб! Что, видишь, я здесь. А ты не верила!
- Будь осторожна, Зухра! Мой брат наверняка тебя узнает!
- А я и хочу, чтобы он меня узнал. Но что он сможет мне сделать? Он побоится ссориться со мной. Уверена: сделает вид, что знать меня не знает.
- Как бы твоё появление не сыграло с нами злую шутку. Фарид может тут же решить уехать домой. Найдет предлог, чтобы уйти с праздника, и увезет нас в Мекнес.
Они стояли рядом, делая вид, что не знакомы, но незаметно переговариваясь.
- Как тебе удалось найти дом? Как ты смогла пробраться внутрь, Зухра?
- Да уж, мне пришлось поблуждать по улицам района Шуара, пока я не нашла риад, где живет шейх сид Али***. Хорошо, что я видела старика на рынке верблюдов, и ко всему запомнила его слугу в такой старой синей шапочке, что не узнать его потом у ворот дома было просто нереально. Ты спрашиваешь, как я попала в этот зал? Это было несложно. Я пристроилась к гостям, которые входили в дом, и меня приняли за их родственницу. Я и в зале бродила за этими людьми, пока это не вызвало у них недоумение. Тогда я отошла в это укромное место и уже пару часов наблюдаю за празднеством, то и дело таская со стола сладости. Попробуй и ты – есть очень вкусные, - тихо смеясь, сказала Зухра, сдвинув на лице черную ткань никаба, чтобы облизать пальцы, сладкие от облитого медом печенья.
- Значит, ты приехала не сегодня.
- Дайнаб, кто из мужчин – Икрам?
- Я думала, что  ты сможешь сказать, кто из мужчин в зале – мой жених Икрам, - слегка повернув к ней голову, ответила сестра Фарида.
- Я не спрашивала имен у мужчин. А давай попробуем угадать, кто он? Может быть, вон тот толстяк, весело размахивающий руками? Или тот, который разговаривает с мужчиной, только что подходившим к  твоей сестрице.
- Да? Покажи мне его! Вон тот, в белой джеллабе и красной феске?
- Да, он. Неужели это Икрам?  Неееет. Он не подходи по возрасту. Ты говорила – Икраму около тридцати, а этот лет на десять старше.
- Зухра, он не Икрам, а жених Замили. Мне хотелось увидеть ещё до сватовства, какой он собой. Ничего…
-… особенного! Тоже мне – завидный жених! Дайнаб, если и твой жених – такой же, я лопну от смеха. Ну в самом деле!
- Но как мне его узнать?
- Следи за своим дедом и его приятелем. Ведь это старик Абдул собирался помочь сосватать тебя сыну своей жены Дунии.
- Зухра, какая же ты сообразительная. Конечно, дядя Абдул и его жена Дуния. А Икрам  - её сын. Так… Где дядя Абдул? – начала оглядываться Дайнаб.
- Как бы старик меня не узнал, а то придется уносить ноги. Взгляни – сид Абдул что-то говорит молодому мужчине и показывает на тебя. Думаю, это и есть Икрам.
- Неужели?! А он ничего, и не старый совсем. Даже симпатичный. Мне нравится. Это лучше, чем быть женой пекаря, у которого уже и так есть две жены. А так  я буду жить в Фесе, здесь интересней. Буду бывать на праздниках в этом доме. Ведь Икрам – сын сида Али.
Дайнаб оглянулась на Зухру – та, сощурившись, кого-то рассматривала среди тех, с кем только что разговаривал друг деда Рахима.
- Нет, Дайнаб, ты рано радуешься. Этот парень заглядывается на ту простушку, которая стоит возле беременной женщины. Кстати, я его давно приметила: он так явно интересовался ею, что не я одна это заметила, даже не подозревая, что это и есть твой возможный жених. Кажется, ей он тоже нравится.
- Как? Где? Я тоже хочу увидеть это своими глазами. Если Икрам интересуется другой, то зачем он нужен мне?
- Как? Ты откажешься стать его женой?
- Второй?  Нет уж, спасибо!
- Тише! К нам приближается сид Абдул! Дайнаб, оставайся, я ненадолго отойду, а то у старика такой острый глаз – поймет, кто я. А у меня другие планы на этот вечер.
- Иди. Скажу, что ты – дальняя родственница лары Надиры, приехавшая из Касабланки.
Она проводила взглядом скользнувшую в толпу гостей Зухру  и тут же повернулась к сиду Абдулу.
- Дайнаб, где твоя мать или старшая сестра?
- Мама осталась дома, а Замиля стоит там, - махнула рукой в сторону Дайнаб.
- Ладно, тогда я скажу тебе: вот на том диване сидит Икрам.  Присмотрись к нему, но незаметно. Это сын сида Али и моей жены Дунии.  Он ооочень хороший мужчина: деловитый, хозяйственный, строгий. Любая женщина будет счастлива с таким мужем. Присмотрись и ты.
- Дядя Абдул,  сколько жен он хочет иметь? Я согласна стать первой женой и единственной.
- Ты не можешь знать, сколько жен Аллах пошлет твоему мужу. Ты станешь первой, но Коран разрешает мужчине иметь до четырех жен, и если твой муж решит, что тебя одной ему недостаточно, то….
- Нет, я не соглашусь на многоженство, ни за что!
- Это не тебе решать, Дайнаб! – поднял вверх указательный палец и строго сказал сил Абдул.- А если будешь ставить условия, так можешь остаться вовсе без мужа.
Дайнаб молча слушала и не смела возражать. Скорее бы старик отошел от неё, а уж она понаблюдает за будущим мужем, если, конечно, он им станет.
…Зухра появилась внезапно. Она тронула сестру Фарида за рукав и сказала:
- Отчего у тебя такое расстроенное лицо? Сама убедилась, что Икрам заглядывается не на тебя? Не успели тебе сосватать жениха, а он уже другую нашел?
- Перестань, Зухра. Чем насмехаться, лучше придумай, как мне его получить?  Наколдуй, чтобы Икрам забыл ту девчонку, а ему понравилась быя.
Девушки долго наблюдали за Икрамом и за соперницей. Потом Дайнаб отправилась танцевать, а Зухре пришлось остаться в тени колонны. Затем сестра Фарида снова вернулась к приятельнице.
- Что скажешь? Какое у тебя впечатление? Икрам смотрел в мою сторону?
- Посматривал на вас обеих.
- Но на кого с бОльшим интересом?
Думаю, он и сам не может решить, кого выбрать.
- Как это?
- Вы обе одеты небогато, на вас почти совсем нет золота, вы обе…привлекательны. Даже не знаю, какая ему разница, кого из вас выбрать в жены. Тебя или эту… Арибу! Я узнала её имя. Её зовут Ариба.
- Как?! А-ри-ба?  Ха-хаха! – тихо рассмеялась Дайнаб, покосившись на Зухру. – Это тебе стоит опасаться Арибу, а не мне, потому что сид Абдул пообещал моему деду, когда был у нас в гостях, что сосватает некую Арибу… Фариду! Второй женой. А? Как тебе это? Чтобы поучить Хадижу за испорченный таджин. Вот так! Если старики замыслят женить Фарида ещё раз, то Икрам останется со мной.
- Что?! А почему ты мне об этом раньше не рассказала?
- Лучше бы я тебе и сейчас об этом не говорила!
- Ваша невестка знает об этом?
- Думаю, что она тоже слышала слова дяди Абдула, потому что сказала, что не согласится на вторую жену.
- Молодец, ведь второй женой твоего брата буду я. Вот увидишь! Я ещё вернусь в вашу семью.
Они долго стояли вместе, рассматривая и обсуждая гостей, а Дайнаб время от времени украдкой посматривала на Икрама. Зухра же как будто что-то обдумывала. Потом сказала
 - Дайнаб, помоги мне увидеться с Фаридом.
- Как? Здесь?
- Да, и прямо сейчас. Иди и отыщи его. Скажи, что я немедленно хочу видеть. А если он откажется, то я…
И зловредная Зухра тихо рассказала на ухо Дайнаб, что именно она сделает, если Фарид откажется с ней поговорить.
- Иди! А то знаешь, чем и для него, и для вас с сестрой может закончиться этот праздник.
Зухра отошла к окну и сделала вид, что любуется огромным букетом роз, а Дайнаб обреченно отправилась на поиски брата.
Дом был огромным, ведь риад строился в те времена, когда предполагалось, что у мужчины может быть четыре жены – при чем каждая жена получала свою часть дома, обособленную от комнат других женщин. Дайнаб поняла, что может заблудиться. И вообще – так можно забрести и на мужскую часть дома, в комнаты хозяина, его кабинет, а это харам. Правда, мужской половиной считались комнаты на первом этаже. Но в доме было столько переходов, лестниц и коридоров, как и галерея, опоясывающая второй этаж, что Дайнаб растерялась, как найти комнату, где бы мог быть Фарид.
На её счастье попалась женщина по имени Карима, которая и сопроводила гостью к небольшой гостиной, где мужчины пили кофе и курили кальян. 
Фарид сидел  здесь же и играл в нарды с одним из гостей. На столике рядом с доской стояло несколько пустых стаканчиков от чая. Фарид брал с блюда печенье за печеньем, и медленно прожевывал, сосредоточившись на игре. По сторонам он не смотрел, поэтому Дайнаб стояла в полной растерянности, не зная, как привлечь внимание брата. Опять же помогла Карима, что-то шепнув мужчине-слуге, находившемуся рядом с комнатой. Тогда и Дайнаб успела  взмахнуть рукой, когда брат в очередной раз потянулся за выпечкой, и только тогда Фарид заметил сестру.
11. Глава 5. Часть 8. Фанфик. Фарид с семьей возвращается в Мекнес.
Слава Аллаху, Фарид сразу понял, что сестра не пришла бы просто так, если бы не случилось нечто неприятное.
- Где Хадижа? – почему-то тут же спросил он, как только  выбрался из-за столика и отошел с сестрой в сторону.
- При чем тут Хадижа? Дело не в ней. Брат, не представляешь, кто явился на праздник! Я только что разговаривала с Зухрой!
- Что?!! – едва не подпрыгнул от неожиданности Фарид. – Ты в своем уме?!
- Спроси об этом не у меня, а у Зухры. Если кто-то не в своем уме, так это она! Пришла на праздник задолго до нашего приезда. Познакомилась с несколькими гостями. А теперь она требует встречи с тобой – ей надо о чем-то с тобой поговорить. Иначе она обещает устроить такой скандал, что… ты сам понимаешь, что способна сделать твоя бывшая жена.
- Аллах! - простонал Фарид. – Эта женщина когда-нибудь оставит меня в покое или нет? Что ей от меня нужно?
- Тебе лучше спросить об этом у неё. Она ждет тебя во дворе. Там множество широких колонн, вас там не заметят, во всяком случае – не сразу.
- Вот что: пока я буду говорить с нахалкой, ты, Дайнаб, найди сестру и Хадижу. Мы уедем сейчас. Я узнал, что одни гости из Марракеша тоже собираются покидать праздник. Можем уйти  с ними, тоже заказать такси. Я плохо знаю город, поэтому нам лучше держаться возле них, когда пойдем по медине, ведь здесь заблудиться – проще простого!
- Но Хадижа сказала, что люди её дяди нас не только встретят, но и проводят. Её дядя всегда так поступает с гостями.
- Я не желаю, чтобы нас кто-то провожал.
- Но Хадижа может не захотеть уезжать так быстро, как и дедушка.
Фарид резко повернулся к Дайнаб, услышав её слова.
- Как это – не захочет уезжать? Передай Хадиже, что я ПРИКАЗЫВАЮ собираться, потому что мы уезжаем! Мы возвращаемся домой! Да… А дед решил остаться в Фесе, погостить в этом доме или у сида Абдула – я не понял. У него остались какие-то незавершенные дела в Фесе.
Они разошлись. Фарид, прежде чем отправиться к Зухре, решил отыскать деда и предупредить о том, что он собирается уходить. Негодуя на беспредельную наглость Зухры, а в душе замирая от страха перед тем, на что она может оказаться способной, он отправился в главный зал, где шло празднество. Прошелся по залу, но деда обнаружил в комнате, где собрались мужчины покурить кальян. Сид Рахим обрадовался, увидев внука. А знакомые деда решили не отпускать Фарида, пока не выкурит трубку и не расскажет о жизни в Мекнесе и всех тех, о ком не смог вспомнить сид Рахим. Досадуя на внезапную задержку, Фарид поневоле согласился.
Взяв трубку кальяна и затянувшись, муж Хадижи с беспокойством подумал: «Только бы у Зухры не сдали нервы! Что она может устроить? Разоблачить меня, сказав только несколько слов: она была моей женой? И всё. Но этого будет достаточно, чтобы вызвать неизвестно какую реакцию Хадижи. А на празднике ждут появления её отца!»  Фариду не нужен был скандал.
Как только он сделал несколько затяжек и ответил на вопросы знакомых, быстро улизнул из комнаты, оказавшейся ловушкой.
Дайнаб же в это время бродила по дому. Ей не хотелось исполнять требование брата: праздник в самом разгаре, они пробыли здесь совсем недолго. Что такое пара часов, когда гости могут гулять почти всю ночь! И Фарид ведь так и собирался сделать – пробыть всю ночь в доме сида Али и вернуться в Мекнес, выехав рано утром.  Но нет, надо было Зухре всё испортить!
«И зачем я только упомянула про Арибу? – корила себя она. - Теперь Зухра в лепешку разобьется, но сведет её и Икрама, чтобы только та девушка  не стала второй женой брата. А я тоже не хочу становиться второй женой. Ещё чего! Пусть дед и Фарид ищут мне другого жениха. А Икрам мне не нужен, пусть остается с Арибой, если решит выбрать её!»
Дайнаб прошлась по залу, но нигде не обнаружила Зухру. Значит, она уже успела выйти во двор. Сестра Фарида решила убедиться в этом, прежде чем исполнять требование брата. Потом она отправится на поиски Хадижи и сестры, а пока попросит Зухру «нажать»на Фарида, чтобы он не уезжал так рано с праздника.
Как только Дайнаб оказалась во дворе, остановившись возле засыпанного разноцветными лепестками журчащего фонтана, она осмотрелась. Да, вон там, возле кадки с цветущим кустарником - одинокая фигура в черном. Конечно, это Зухра.
- Ну что?
- Не беспокойся, Зухра. Я сказала Фариду, он придет. Но он очень зол на тебя.
- Меня не интересуют его чувства. Пусть злится!
- Но он приказал мне отыскать Замилю и Хадижу, потому что хочет уехать прямо сейчас. А я так надеялась на то, что мы останемся до утра!
- Я не стану пытаться отговорить его, а ведь ты, Дайнаб, собиралась просить меня об этом?
- А почему бы нет?
- Потому что у меня нет денег, чтобы вернуться в Мекнес самостоятельно. Я почти ничего не заработала, но потратилась. Это  у меня к тебе будет просьба: раз уж сид Рахим с вами не едет – и не отрицай, я знаю, что он решил остаться в Фесе, слышала! – значит, в машине останется свободное место.
- Ах, нет, Зухра, и не проси!
- Какая ты догадливая…, - усмехнулась Зухра. – И всё же: уговори Фарида подвести до Мекнеса несчастную вдову, которую оставили на празднике равнодушные родственники, но которая потом передумала и решила тоже вернуться домой. Но у неё нет денег на поездку…
- Как …я… предложу такое?- запаниковала девчонка. - Тебя Хадижа увидит!
- И что? Хадижа не знает меня в лицо и пока ещё не знает, кто я. Но я не собираюсь снимать никаб, а лицо закрою ещё сильнее. У меня с собой накидка – иранская шейла. Меня никто не сможет под ней узнать. Представляешь, какие ощущения я смогу испытать?! Хадижа будет ехать рядом, не догадываясь, кто я…
- Не выдумывай, Зухра! Фариду не понравится! Кстати, даже если ты хочешь вернуться с нами, то почему не сделать это утром?  Какая тебе разница?
- Хватит! Утром вас может пойти провожать целая толпа – и хозяева дома, и сид Абдул с твоим дедом, и кто-нибудь меня узнает! Пока ничего не говори брату, но когда доберетесь до стоянки такси и станете садиться в машину, то появлюсь я, а ты уж подыграй мне, а то пожалеешь! Мне действительно не на что вернуться в Мекнес, но если я останусь здесь, то не только устрою скандал, после которого Икрам точно  не решится тебя сватать, но и с горшечником договорюсь, чтобы он сосватал тебя. Видишь фотографию? Её-то я ему и отдам!
Она ловко вынула небольшой снимок из кармана джеллабы и на мгновение показала  Дайнаб. Да, на снимке были они обе: Зухра и Дайнаб. Их сфотографировал Фарид, когда Зухра ещё жила в их доме.
- Какая ты здесь красавица! Я берегу фотографию, потому что у меня мало что осталось от той счастливой жизни, когда я была женой Фарида.
- Не стоит меня шантажировать, Зухра! А от Икрама я и сама откажусь, потому что не хочу иметь соперниц. Пусть женится на Арибе.
- Правильно! Пусть Ариба станет его женой, а не женой Фарида. Фарид – мой мужчина. С Хадижей я справлюсь, и не стоит усложнять мне жизнь: пусть Ариба достанется Икраму! Ты точно откажешься от него, Дайнаб? Обещаешь?
Дайнаб не успела ответить, потому что за их спинами оказался Фарид. Он подошел так тихо, что девушки не заметили этого.
- Каких соперниц ты не хочешь терпеть? Дайнаб, что вы тут замышляете? Я слышал имена Икрама и Арибы. Почему вы говорите о них?
- Потому что … Икраму нравится эта девушка – Ариба…, - опустив голову, ответила сестра.
- С чего ты взяла? Сид Абдул обещал деду Рахиму, что ты будешь первой женой,  единственной. Икрам не так состоятелен, чтобы иметь двух жен! Богат его отец, но не он сам.
- Мне сид Абдул показал Икрама и тоже сказал, что только Аллаху известно, сколько жен преподнесет  ему судьба, а я не могу ничего требовать.
- Что? – нахмурился Фарид. – Я разберусь в этом. Ты не будешь его невестой, пока он не даст согласие на подписание контракта, где будет сказано, что он не возьмет вторую жену.
Не смотря на то, что сам он не был противником многоженства, но понимал, что если муж Дайнаб будет иметь не одну, а нескольких жен, которых должен будет обеспечивать в равной степени, то жизнь Дайнаб не будет так хорошо устроена, как мечтала об этом мать.
- Фарид, но жених уже засматривается на родственницу сида Абдула – Арибу, - сказала не без ехидства Зухра.
- Это не твои ли интриги, ведьма? Ты внушаешь моей сестре эти мысли? Хочешь разбить её счастье, потому что жених завидный?
- Фарид, я позвала тебя вовсе поговорить не об этом!
- Да? А о чем? Дайнаб, ты не теряй время –нам пора собираться и возвращаться в Мекнес. Иди, иди, найди Замилю, а потом вместе отыщите Хадижу. Как только все соберетесь, выходите во двор. Я буду ждать вас возле фонтана. Потом простимся с хозяевами дома и отправимся через медину  на стоянку такси.
- Но, может, мы ещё немного задержимся? Скоро полночь, а я слышала, что на ночь ворота старого города закрываются.
- Так тем более – быстро иди за сестрой и моей женой, быстро! – разозлился Фарид.
Когда Дайнаб поспешно покинула двор, он медленно повернулся к Зухре.
- Так в чем дело? Что ты от меня хочешь?
- Фарид, ты опасаешься, что нас увидят? Но мне необходимо поговорить с тобой! Поэтому, хабиби, давай укроемся за той колонной в углу двора …
Она крепко схватила мужчину за руку и потащила за собой. Фарид настолько  опасался быть застигнутым кем-либо из гостей, а ещё хуже – родственниками Хадижи, что дал увлечь себя в темное место. На улице стояла ночь, но двор освещался множеством светильников, а вокруг фонтана была устроена яркая подсветка.
- Так что тебе надо? Денег? Для чего ты продолжаешь меня преследовать?
- Ты сам знаешь. Я люблю тебя и никогда от тебя не откажусь, никогда! Хабиби!
Зухра обняла мужчину и прижалась к нему.
- Ты что? Отойди от меня, если хочешь, чтобы я тебя выслушал! – пытался он оторвать от себя Зухру.
- Нет, не прогоняй меня, хабиби! Я не могу жить без тебя, и если ты снова решишь жениться, то я лучше убью тебя, чем стану делить и бороться ещё с одной женой!
- Что ты несешь? Какая жена? А Хадижу трогать не смей…, - отталкивая от себя нахалку, тихо проговорил Фарид.
- Я знаю, что сид Абдул хочет сосватать тебе Арибу,  которую он обещал сосватать так же и Икраму, если твоя сестра ему откажет, или Дайнаб ему не понравится.
- Ничего об этом не знаю! Дядя Абдул если так и говорил, то не всерьез.
- Но я тебя ПРЕДУПРЕЖДАЮ! Не позволю больше ни одной женщине быть твоей!
- Хватит! У меня есть жена, и если ты только попробуешь как-то навредить ей, то я сам тебя уничтожу!- сказал Фарид, сжав кулаки.
- Фарид, но ты же знаешь, как бы ты не скрывал от себя, знаешь, что любишь меня. Такая любовь, какая была между нами, не может пройти бесследно. Тебя отговорили от меня,  женили на Хадиже, но ты всё равно меня любишь. Я знаю, чувствую! – горячо сказала  Зухра.
- Ты ошибаешься, - оскалился Фарид.
- Нет, не ошибаюсь. Нет! И знаешь, что? Когда твоя жена будет ждать ребенка, то ей уже не будет нужен муж, но ведь тебе нужна будет женщина! Почему бы мне не стать твоей женщиной, как было раньше? Подумай, Фарид. Вернись ко мне, любимый!
- Отойди от меня, ведьма! И не смей мне указывать! Если я стану нуждаться в женщине, я просто возьму ещё одну жену! Как, ты сказала, зовут ту девушку? Ариба? Женюсь на ней, а Икрам возьмет в жены мою сестру. Ты же уйдешь из моей жизни – или сама, или я отвезу тебя в пустыню, где закопаю по шею в песок и так и оставлю.
- Нет, я не боюсь твоих угроз! Сколько я слышала их от тебя! Фарид, полюби меня снова, вернись ко мне. Вернись! – сказала с чувством Зухра и внезапно впилась в губы Фарида.
Он понял, что пропал. Если только Дайнаб проявит вообще-то несвойственную ей расторопность, то прямо сейчас во дворе появятся сестры и Хадижа с родственниками. Он так испугался, что с силой оторвал Зухру от себя.
- Если ты не поцелуешь меня, я закричу! Скажу, что ты завлек меня в этот темный угол и напал на меня! Целуй! Или я брошусь к твоей жене и всё, всё расскажу ей! Хадижа тебя бросит!
- И чего ты добьешься? Хадиже я не дам развод, ведь ты хочешь, чтобы я с ней развелся? Но я её не обманывал. У меня нет второй жены, которую я скрываю. Ты бывшая жена, с которой я не только развелся, но и моя семья отказалась от тебя и прокляла.
- Я скажу, что ты всё ещё мой любовник!
- Говори, - вдруг успокоился Фарид.- Я могу иметь любовниц, могу взять ещё трех жен, но Хадижа не получит развод, потому что я ей его не дам. Не хочу с ней расставаться. Как бы ты не старалась, я не буду разводиться с Хадижей. Она должна стать матерью моих детей.
Зухра не могла бы описать, какие чувства испытывала, когда Фарид говорил ей такие слова. Но она не собиралась сдаваться, но решила  пойти на уступку.
- Фарид, вернись ко мне. Пусть она останется твоей женой, возьми ещё жен, но вернись ко мне. Приходи ко мне, хабиби,  ты ведь знаешь, где я живу. Приходи, мы поговорим без опасения, что нас  с тобой кто-то застигнет.
- Не жди! Я не собираюсь иди у тебя на поводу!
- Нет, ты придешь! Хорошо подумаешь и придешь! И ещё – да, у меня закончились деньги, даже на еду не хватит. А за тобой долг. К тому же, твоя жена разбила мою вазу!
- Какую твою вазу? Ничего твоего в моем доме нет и не было. После того, как дед выгнал тебя, все твои вещи выбросили или сожгли.
- Но я сама видела, как Хадижа выронила мою вазу, твой подарок!
- Это была единственная вещь, которая осталась в нашем доме по недосмотру. Теперь её нет, слава Аллаху!
- Я хочу получить точно такую же! – заявила Зухра.- Мы в Фесе. Я побывала у горшечника, который слепил ту вазу. Он помнит своё творение. Я заказала  новую. И знаешь что? Предлагаю вернуться вместе в Фес через неделю, чтобы забрать у карлика мою вазу, за которую ты и заплатишь.
- Не наглей, Зухра. Я не собираюсь оплачивать твои прихоти. Если я до сих пор не смог выплатить тебе полагающийся махр и вынужден искать средства на алименты, это не значит, что ты можешь угрожать мне или шантажировать.
- Я не угрожаю, но ты кое о чем не знаешь!
Фарид молча отступил на шаг от Зухры.
- Ты не хочешь спросить меня, в чем дело? Когда я навестила карлика в его мастерской, он не поверил мне, что Дайнаб скоро будет просватана. Он заявил, что пока не услышит новость от тебя и слух не подтвердится сплетниками на медине, он будет считать, что обещание, данное ему когда-то сидом Абдулом – попытаться  посватать ему Дайнаб, остается в силе. Вот поэтому я и хочу, чтобы в Фес мы съездили вместе: я забрала бы вазу, а ты дал бы понять, что не намерен выдавать свою сестру замуж.
- Вот что, Зухра…, - начал было Фарид, но раздались голоса, и стало понятно, что их обнаружат тут же, как только люди выйдут во двор.
- Договорим потом, Фарид. Приходи ко мне, я буду ждать. Тогда мы всё и обсудим. А не придешь – я попрошу горшечника приехать в Мекнес с соперником сида Абдула в своднических делах, сидом Хасаном из Нового города. Его знает весь Фес. Ему удается сводить в браке такие пары, которые люди даже и представить не могли до того, как узнавали о предстоящей свадьбе. Не хочешь стать родственником горшечника – придешь в мой дом!
Фарид почти не слушал её шепот, он напряженно ждал появления Хадижи и сестер.
- Пока, хабиби! Буду ждать тебя! – бросила Зухра, скользнув по двору к воротам, и вскоре исчезла на темной улице.
Фарид не растерялся и поспешно вышел к фонтану, где обещал Дайнаб ждать Хадижу и сестер. Он встал спиной к двери риада и теперь с нетерпением ждал, когда появятся родственницы.
«А к Зухре придется сходить. Она умеет заставить других подчиниться. Кто знает, что она может натворить, если не дождется моего прихода! Если сидишь в яме со львом – не пытайся его укусить. А Зухра затащила меня в яму. Я должен быть очень осторожен с ней».
… После прощаний и разных положенных слов, сказанных при расставании сидом Али и Зорайдэ, провожать Фарида с Хадижей и сестрами отправились слуги во главе с Ахметом. Идти по темным ночным улицам было не безопасно. Не стоило дразнить грабителей и наркоманов,  выходивших на ночные улицы на бандитский промысел.
К тому же, сид Али дал нескольких ослов, чтобы гости не брели по всей медине до места, куда путь был совсем не близкий.
После расставания с родными  Хадижа была задумчива. Она мысленно прокручивала разговоры как с матерью, так и с отцом. И думала о том, что на прощание шепнула ей Зорайдэ: «Будь осторожна, Хадижа. Не говори лишнего. Ружье убьет одного, а язык – тысячу! Будь хитрей!»
Замиля и Дайнаб шепотом переговаривались, но Фарид знал, что сестры  не станут обсуждать новости при слугах хозяина дома. Вот потом, вернувшись домой, они вспомнят всё, и разговоров им хватит на несколько недель.
Фарид же старался не оглядываться по сторонам, чтобы не выдать обеспокоенности. Не верилось, что Зухра окончательно растворилась во тьме ночного города. Неужели она где-то рядом? Он рад был и тому, что вовремя покинул гостеприимный дом сида Али, пробыв на празднике положенное время, но так и не встретившись с отцом жены. Не хотелось объясняться с тестем по поводу спешного отъезда из Рио, как и из-за отобранного у Хадижи телефона.
Говорили, что Саид Рашид прилетает в Марокко, но, вероятно, его что-то задержало в пути. Ведь на празднике он так и не появился. Во всяком случае, они не встретились.
 Но даже если Саид опоздает и придет на праздник позже, то винить Фарида не сможет. Зять и дочь побывали гостями на празднике, но решили вернуться домой пораньше. Дааа, а по Хадиже не скажешь, что она сильно опечалена. Видимо, она смогла поговорить с матерью.  Так что же она могла рассказать родственникам? Как отнесется Саид Рашид к рассказанному Хадижей? Ему непременно передадут слова Хадижи, и кто знает, какой окажется его реакция.
…Вот и знаменитые ворота*** у выхода с медины, возле которых стояло несколько машин для междугородних рейсов.
«Наверно, я зря поторопился. Добираться до Мекнеса в глухую ночь не стоило. Дорога сама по себе опасна. А уж ночью!..» - одумался Фарид, но не возвращаться же было назад?
Слуга сида Али договорился с водителем, и Фарид велел сестрам и Хадиже садиться в салон автомобиля.
- Подождите!!! Вас послал мне сам Аллах! Помогите мне! – запричитала незнакомая женщина, закутанная в ног до головы в паранджу. – Довезите меня до… Мекнеса! Не знаю, куда вы направляетесь, но ведь все дороги ведут через Мекнес. Умоляю! Меня потеряли  на медине родственники, но все деньги остались в сумочке, которую несла моя тетя. Я не знаю, как мне быть. Но мой муж может убить меня, если я не вернусь до утра домой. Умоляю, помогите!
- Фарид, давай поможем несчастной? – вдруг заговорила Дайнаб.
 Замиля, не ожидавшая от сестры такого милосердия, с удивлением повернулась к  Дайнаб. А вот Хадижа не слышала и не видела ничего, что происходило вокруг. Она так задумалась, погрузилась в приятные воспоминания, от которых было невозможно оторваться…
Слуги во главе с Ахметом ждали, когда машина отъедет. Видимо, таков был приказ сида Али. Проводить, проследив за тем, чтобы гости благополучно тронулись с места. Они молча наблюдали, какое решение примет Фарид Обенсур. Это было его право – помочь женщине или оставить её на площади искать других добрых людей, кто согласился бы подвести её в Мекнес.
У Фарида, когда он услышал женский голос, внутри всё похолодело. А тут ещё Дайнаб вмешалась. А обманщица наклонилась к открытой дверце автомобиля и обратилась к сидевшему рядом с водителем Фариду.
- Сид, молю Вас именем  Аллаха! Помогите мне! Что для вас стоит захватить меня с собой? Я не займу много места в машине, не потесню ваших женщин!»
- Брат, как мы можем оставить бедную женщину на улице? Сид Рахим так не поступил бы. Если мы с Хадижей немного подвинемся, женщина сможет поместиться рядом с нами.
- Двигайся! Пусть садится,  - сказал сквозь зубы Фарид, у которого мелькнула шальная мысль высадить Зухру, узнав её в просительнице, где-нибудь посреди пустынной трассы, отъехав подальше от Феса.
- Аллах велик! Он пожалел меня и послал мне добрых людей. Как же могло быть иначе?- обрадованно повторяла женщина, устраиваясь рядом в Дайнаб.
Хадижа молча придвинулась к окну, оказавшись прижатой с другой стороны Замилей, подталкиваемой Дайнаб. Увы, в Фес они ехали на другой машине, в салоне которой было три ряда сидений вместе с водительским. Но в этот раз Фарид решил, что им вполне хватит и четырехместного автомобиля, ведь дед остался, передумав возвращаться вместе с ними. Если бы не пассажирка, ехали бы почти свободно.
Но даже это не испортило Хадиже настроение. Она исподволь полюбовалась  браслетом, укрывшимся под длинным рукавом ткшейто, прижалась к дверце и снова погрузилась в воспоминания.
…В дороге все молчали. Замиля поняла не сразу, кто скрывается под темной накидкой. Когда же истина открылась ей, то девушка с возмущением посмотрела на бессовестную сестру и ту, которая имела наглость  явиться перед Фаридом, рядом с которым была жена. Напросилась к ним в машину, уселась рядом с Дайнаб! Неужели брат не узнал Зухру, пусть и укрывшуюся под тканью, укутавшую её с ног до головы?
Так они проехали больше половины пути. Фарид «остыл» и решил, что высаживать Зухру из машины – себе дороже. Что потом станут говорить на мединах  двух городов   - как Феса, так и Мекнеса? А что может начать кричать Зухра, если вытащить её из машины? Хадижа тогда многое может услышать.  И вообще – Зухра не из тех, кто без сопротивления позволит поступить с собой таким образом. И что подумает об увиденном Хадижа? Как оказалось, рано или поздно, но жизнь дает его жене возможность встретиться с родными, а, значит, и рассказать о событиях вокруг неё. Нет, Фариду не нужны слухи, рожденные подобными рассказами.
Но он был очень зол. И не только на Зухру. Дайнаб явно знала, кто просит его о помощи. Значит, обе встретились на празднике и сговорились. Нееет!!! Не видать Дайнаб хорошего мужа. Может быть, и правда – пусть к сестре сватается владелец гончарной лавки из Феса? Тем более, что Икрама Фарид уже вычеркнул из числа возможных женихов сестры.
Ему было неприятно вспоминать о том, что он услышал, ненароком остановившись возле лары Дунии, спорившей с сидом Абдулом, и не заметившей его. Разговор касался его сестры. Судя по словам матери Икрама, Дайнаб ей совсем не понравилась. Впрочем, как и та, другая. Женщина заявила, что сама станет искать подходящую невесту сыну, а сид Абдул возражал,  яростно убеждая её сделать выбор из двух невест.
 Ситуация была неприятна Фариду. ЕГО сестру не приняли сразу, а начали сравнивать, а значит, подвергать сомнению её достоинства. И ему подобное решительно не понравилось. «Пусть ищут своему Икраму других невест – кого угодно. Моя сестра может подождать лучшей партии. Сначала надо выдать замуж Замилю. А новости о её женихе я узнал такие, что медлить со сватовством и со свадьбой было бы неразумно. Но и причина поторопиться со свадьбой теперь есть, и  никто меня не осудит за это. Если Сабир намеревается уехать, но хочет увезти с собой жену, то понять его смогут все. Эх, расставаться с Замилей будет тяжело не только матери, но и мне. И для Хадижи она была хорошей подругой в доме. А Дайнаб вполне способна и дальше усложнять моей жене жизнь. Испорченный таджин – это только начало».
Все пассажиры автомобиля знали, что за незнакомка скрывается под черной одеждой. Но только Хадижа ни о чем не подозревала. Ей не было известно о бывшей жене Фарида, и Зухра для неё была пока никем.
Но именно это и не устраивало Зухру. Она то и дело через ткань незаметно щипала Дайнаб, пока девушка не догадалась, что от неё требуется. И как ни  боялась она брата, но желание пощекотать нервы и удружить подруге пересилило чувство опасности.
Дайнаб начала расспрашивать Хадижу о празднике.
- Хадижа, сколько жен у твоего дяди Али?
- Одна, - честно ответила жена Фарида.
- Вот как? А говорили, что у него было 4 жены.
- Нет, это было давно. Его жены умерли, а ларе Дунии дядя Али дал развод, - уже не так охотно ответила Хадижа. К чему эти разговоры о её родственниках при посторонней женщине, которая завтра, возможно, разнесет содержание их разговора по всей медине.
- Ты рада, что увиделась с родными? Тебя так встречали, как будто не виделись с тобой не два месяца, пролетевших после свадьбы, а целый год.
Фариду их беседа не понравилась. Он повернулся и достаточно грубо прервал сестру. Она тут же надулась и отвернулась в окно, т.е. ехала теперь лицом к незнакомке. Брат продолжал наблюдать в обзорное зеркало за сидевшими на заднем сидении такси  девушками. От него не укрылось ни выражение лица сестры, ни часто бросаемые ею взгляды на «незнакомую» пассажирку. Зухра сидела тихо, и Фарид не мог понять, что ещё она могла задумать. Может быть, наберется наглости и попросит их приютить в их доме до утра?
Как он мог позволить Зухре сесть в их машину? Теперь он уже корил себя за это. И что делать, если она прямо сейчас заговорит с Хадижей. Нет, что, всё-таки, на него иной раз находит? Теряет способность думать.
Зухра же наблюдала за ним сквозь сетчатую прозрачную ткань, скрывающую под собой никаб с прорезью для глаз.
«Нет, кажется, Зухра решила вести себя без сюрпризов. Надеется, что я приду к ней, и между нами начнется всё сначала. Зря надеется, но пока не стоит её в этом разубеждать. …Но что же она мне сказала? Когда Хадижа будет ждать ребенка, я…», - погрузился в размышления Фарид.
В Мекнесе все вышли из машины, и Зухра, прежде чем исчезнуть в темноте улицы, уходящей в глубь медины от знакомых ворот ***,попыталась больше жестами, чем словами, вновь поблагодарить Фарида за услугу. И в какой-то момент она неловко задела Хадижу. Жена Фарида покачнулась, а женщина быстро пошла прочь к городским воротам.
Пока Фарид перебрасывался новостями с водителями, которые ждали пассажиров из Мекнеса, Зухра исчезла.
Теперь Фариду с родственницами предстояло пройти по ночной медине.
Если бы Хадижу попросили описать то, как они добирались до дома по полупустым, а то и вовсе пустынным улицам, она не смогла бы ничего вспомнить, потому что путь домой слился для неё в воспоминания о сплошных стенах, освещаемых фонарями, о булыжниках на мостовой и никуда не девшихся даже ночью запахах городских районов. Несло то мочой, ослиной ли, верблюжьей или какой ещё – кто знает, то веяло сладкой выпечкой, то ароматами цветов, что росли в садах за высокими безликими стенами домов.
Наконец, показалась высокая олива, опиравшаяся ветвями в стены домов на противоположных сторонах улицы. Это их улица! Затем Хадижа смогла разглядеть и узнать ИХ дверь, в которую они и вошли, как только Фарид повернул ключ в замке, решив не будить мать так поздно. Точнее  - рано, ведь скоро должен был раздаться призыв на утренний намаз. Даже с их улицы был виден минарет мечети, с которой и разносились в положенное время звуки азана.
- Всё, вот и вернулись, - грустно сказала Дайнаб.
Хадижа попыталась достать из кармана джеллабы тонкий носовой платочек, чтобы избавиться от последствий насморка. Ночью было прохладно, но шли они быстро, поэтому все продрогли, но не сильно. А вот у Хадижи, кажется, началась легкая простуда.
Едва девушка вынула платок из кармана, как вслед за ним высыпались и медленно закружились в воздухе черные лепестки. Хадижа их сначала не заметила. Но Замиля ахнула, и у Дайнаб тоже было такое выражение лица, как будто она увидела тень джинна. Фарид застыл, глядя на лепестки, оседавшие на плитки двора.
- Что? – воспользовавшись носовым платком, спросила Хадижа, обратив внимание на их реакцию. – Что это такое? Аааа… Это же…
- Лепестки черной розы! – подсказала Дайнаб.
- Но… откуда они здесь взялись? Неужели… ведьма снова пробралась в дом, дождавшись нашего отъезда? – удивилась Хадижа, ещё не поняв, откуда появились ведьмины знаки.
- Она могла украсть твоё золото!- делая испуганное лицо, проговорила Дайнаб.- Хадижа, ты надежно спрятала золото?
- Хватит, Дайнаб! Прекрати! Если ты не закроешь рот, то…
- Фарид, - повернулась к мужу Хадижа. – Мне страшно! Если эта женщина, которую вы называете ведьмой, снова бродит по дому, то я не смогу уснуть ни на минуту.
- Не думай об этом, Хадижа. В доме нет никакой ведьмы, - строго ответил Фарид.
- Хадижа, эти лепестки выпали из твоего кармана. Но ведь перед поездкой на праздник ты их не клала в карман джеллабы, правда? Значит, тебе их подложили не в нашем доме.
- Конечно, когда мы ещё в Фесе ехали на ослах по медине, я доставала платок, но совершенно уверена, что в кармане больше ничего не было.
- Значит, тебе подложили их потом.
- Но как? Когда же?... Ой… Это могла сделать только та женщина, которая ехала вместе с нами. Аааааа… Это же и была ведьма! Точно! Ведьма ехала вместе с нами в машине! О, Аллах! Это она подложила мне лепестки, - испуганно сказала Хадижа.
- Да? – «удивилась» Дайнаб. – Неужели это была ведьма? Я не знала.  Как же так? А мне она показалась такой несчастной. И я ещё сидела рядом с ней! Она же могла навести на меня порчу!
- Закрой рот, Дайнаб, - уже грубо приказал ей Фарид. – Я смотрю, тебе стоит набраться ума, а не выходить замуж. Можешь забыть об Икраме. Пусть женится на Арибе, возможно, она станет ему хорошей женой. А ты умней, я тебе помогу в этом.
Замиля не стала жалеть сестру и заступаться за Дайнаб. Это было неслыханно: Зухра, отверженная их семьей, посмела, конечно, не без помощи Дайнаб так близко приблизиться, что оказалась среди них. Чего добивается сестра? Если Фарид захочет наказать Дайнаб, то она, Замиля, слова в её защиту не скажет.
Все вошли в дом, разбрелись по комнатам и легли спать. Завтра будет новый день, а Фарид уже знал, чем им всем предстоит заняться в ближайшие недели. Как только  вернется дед Рахим, тут же предстоит договориться с сидом Абдулом о том, чтобы устроить сватовство старшей сестры.
«Позвоню днем в Фес, скажу деду, чтобы перед отъездом поговорил об этом с сидом Абдулом», - засыпая, решил Фарид.

12. Глава 6. Часть 8. Фанфик. Фес. В доме сида АЛИ.
Гости в доме сида Али расходились после чудесно устроенного праздника.
Ясмин стояла в ожидании, когда родители простятся с дальними родственниками, приехавшими из Агадира.
Девушка наматывала на палец прядь волос, посматривая на деда, о чем-то увлеченно беседующего с сидом Саидом, который появился в зале позже всех прибывших гостей. Вид у отца Хадижи был обеспокоенный и даже нервный. «Что случилось? Саид Рашид из-за опоздания не смог увидеться с дочкой? Да, обидно, конечно. Но Хадижа не выглядела несчастной, когда покидала дом вслед за мужем. Наверно, ей так хорошо в семье Обенсуров, что о родителях она уже не вспоминает».
- Ясмин, прелестная Ясмин, - раздался рядом тихий голос.
Конечно, снова этот Амаль… как там его? Девушка дернула плечом и отошла от мужчины на несколько шагов. Если отец увидит рядом с ней незнакомца, потом неприятностей не миновать.  Но её безразличие не остановило нахала. Казалось, только привело в ещё лучшее расположение духа.  Он снова приблизился к внучке хозяина дома.
- Ясмин, почему бы нам не встретиться завтра на медине? Приходи с закрытым лицом, и тогда мы сможем погулять по улицам города. Тебя под паранджой никто не узнает, а я выдам тебя за свою жену.
- А если Ваша жена узнает об этом? Не боитесь?
- Нет, моя жена ничего не узнает, она далеко отсюда. Ей незачем узнавать о том, как я провожу время. У неё столько забот, дом, дети. Но она и не станет следить за мной, даже если бы сидела сейчас в отеле и ждала моего возвращения.
- Несчастная женщина! Я тут же развелась бы с таким мужем!
- Да? А если бы я не был женат, ты согласилась бы встретиться со мной? Мы могли бы пройтись к развалинам крепости. Говорят, у жены самого Саида Рашида касьба была излюбленным местом для прогулок.
Ясмин не собиралась обсуждать родственников с назойливым типом. Тем более, что тётя Жади ей всегда нравилась. Как жаль, что на свадьбе Хадижи не удалось с ней пообщаться.
- Так что скажешь, Ясмин? Приходи завтра к мечети в вашем районе. Как только увидишь меня – не подавай вида и начинай двигаться вперед, а я пойду следом. Я подойду к тебе, когда минуем улицы, на которых можно встретить знакомых твоих родителей или соседей.
- Что? – Ясмин показалось, что ослышалась. – Вы что себе позволяете? Почему Вы решили, что я… Что мне … Наглец! Я могу сейчас подойти к отцу и пожаловаться!
Внучка Дунии едва не задохнулась от возмущения, так же, как случалось с её родной бабкой.
- А что? Но ведь никто не узнает об этом, Ясмин! Твоя тетка долго водила за нос мужа, пока не стала женой бразильца!
- Нечего собирать сплетни! Кто знает, чем занята сейчас Ваша жена, пока Вы тут пытаетесь меня соблазнить. Возможно, она спешит на рынок, а сама собирается не одна погулять по улицам города,… где она там живет!
Мужчина изменился в лице, но сдержался и ответил:
- Нет, моя жена не смеет и за порог выйти без моего разрешения. Не стоит оскорблять меня подобными предположениями.
- Вот как? Вас нельзя оскорблять, а меня можно подозревать в том, что я соглашусь пойти с незнакомым мужчиной тайно гулять по медине?- она презрительно хмыкнула.
- Нет, я не думал тебя обижать, но современные девушки порой ведут себя так, что…
- Что? Как? Нечего сравнивать меня с другими!
- Да! Как же я забыл: ведь ты просватана! Вдруг твой жених узнает?
- У меня НЕТ …ЖЕНИХА, - четко, сердитым голосом сказала Ясмин. Затем направилась к матери, строго смотревшей на неё, но отчего не делавшей попытки подойти к ней.
«Что происходит? Или я изменилась после возвращения из Бразилии? Незнакомый мужчина приглашает на свидание, а родители совсем не реагируют на появление рядом со мной человека, который может меня скомпрометировать. Здесь что-то не так. Наверно, они решили ускорить свадьбу или ждут, что тот тип, которого я видела в аэропорту, явится в Фес. Значит, это должно случиться вот-вот. Но я всё равно не выйду за него замуж! Вот если бы Амаль был холост и согласился на мне жениться, то я согласилась бы стать его женой, но за того типа с лысиной не выйду! Я убегу», - решила она.
Амаль Мухим Бенхашем, выйдя из дома и оказавшись на улице, направился в отель. Он пребывал в чудесном настроении. Отношения с Ясмин складывались именно так, как он рассчитывал.  Если бы девушка согласилась прийти на свидание, тогда он был бы не только разочарован, но тут же разорвал помолвку с ветреной внучкой лары Дунии.
Но нет, дурная слава племянницы сида Али – Жади - не повлияла на правильно воспитанную Ясмин. Она не бросилась в его объятия, даже вообразив, что её жених – стар и лыс. А ведь многие женщины сходят по нему с ума. Очень кстати произошла ошибка. Поразмыслив, он, конечно, вспомнил адвоката, который передал документы сиду Абдулу в аэропорту Рио, но был, как выясняется, принят Ясмин …за него, Амаля Мухиба Бенхашема!
- Это мне на руку, - бормотал он сам себе. - Если Ясмин станет упрямиться, не желая выходить замуж за марокканца из традиционной семьи, то я очень кстати могу стать другом-утешителем. Вызову доверие  и потом предложу бежать… от ненавистного жениха. Молодые девушки очень падки на такие предложения. А потом так запугаю Ясмин преследователями, что ей ничего не останется, как согласиться стать моей женой, приняв с благодарностью и мои семьи. Думаю, она поладит с моими женами. Психология проста: лучше стать третьей женой красивого, богатого, молодого мужчины, чем первой и единственной – лысого старца.
Амаль самодовольно усмехнулся. Он ещё долго строил планы завоевания прелестницы, понимая, что сделать это будет сложно с таким характером, который Ясмин унаследовала от бабки. Кто не знает лару Дунию? Его дядя был женат на дальней родственнице отца Дунии. Женщины из той семьи все такие. Но как подтолкнуть девушку  начать поиск союзника и варианты спасения от ненавистного жениха «с лысиной»? из Рио. Пожалуй, он сможет это сделать.
 Амаль посмотрел на часы: было семь часов утра. Сейчас он немного поспит после бессонной ночи в доме деда будущей жены, а потом позвонит её отцу и договорится, что придет в гости в их дом встретиться с невестой. Конечно же – в присутствии родителей.
 «Придется объяснить отцу Ясмин, чего я хочу. Пусть готовятся к встрече, но на самом деле никакого визита не состоится. Надеюсь, Ясмин улизнет из дома, чтобы не видеться с женихом, а я тем временем…», - мечтал коварный араб-бразилец, в свою очередь ни за что не принявший такого бы жениха, как он сам, для своей дочери, приди время выдавать её замуж.
… Саид появился в зале после того, как Фарид с семейством отбыл из дома. Отец Хадижи не смог удержаться, чтобы не взглянуть на Хадижу  перед долгим, как он теперь понял, расставанием. Он вышел на балкон, где когда-то давно ждал Жади, отправившуюся в касьбу на свидание с Лукасом. Невольно вспомнился костюм для танцев, в котором вернулась его жена с того свидания. Это было явным доказательством её вины, пусть костюм и был надет под плотной джеллабой, в которой она и шла по медине... Он покачал головой, отгоняя неприятные воспоминания.
Всё-таки он правильно поступил, не показываясь в зале среди гостей. Его переполнял гнев против Фарида, гнев, который муж дочери не должен был увидеть. А Саид чувствовал, что может не сдержаться и выплеснуть негодование…
То, что с зятем придется вступить в борьбу, если он встретится с ним лицом к лицу, Саид уже понял.  Имея долгие годы власть над многими людьми благодаря огромным деньгам, он не привык, чтобы ему кто-то перечил или вел себя не так, как хотел бы Саид.
Но мужем его дочери стал Фарид Обенсур, не уступавший ему по характеру, как выяснилось слишком поздно. И Саид понимал, что никакими приказами, ни жесткими намеками не сможет добиться, чтобы парень вел себя так, как надо ему, Саиду Рашиду. Об этом и шел разговор между сидом Али и отцом Хадижи, когда за ними наблюдала Ясмин.
- Дядя Али, мне не нравится, что у моей дочери забрали телефон, лишили возможности открыто общаться с родственниками.
- Это право её мужа, Саид, - сокрушенно ответил сид Али.- Ничего с этим не поделаешь.
- Но, дядя Али… Неужели было бы лучше, если бы Хадиже удалось обманывать мужа, не забери я сам телефон, который ей дала Жади?
- Нет, Саид. Ничего хорошего, конечно, из этого не вышло бы. Наоборот, Фарид мог бы наказать Хадижу, когда обнаружил бы такой подарок. И неважно, с кем Хадижа могла разговаривать.
- Вот, дядя Али, и я о том же. Моя дочь должна иметь возможность общаться  с родными.
- Но по какой-то причине Фарид этого не желает, - покачал головой старик.
- Он решил с самого начала показать власть над ней, - сжал кулаки Саид.
- Саииид! Вспомни, как ты добивался послушания от Жади. Кстати, Хадижу его поступок не возмущает.
- Дядя Али, это разные вещи! Жади я не доверял. А у Фарида нет причин сомневаться в моей дочери!
- Мы не можем знать, что в голове у этого человека. Возможно, Фарид боится потерять твою дочь. Ведь она не знает о том, что известно нам.
- О чем Вы говорите, сид Али?
- О первой жене Фарида. О Зухре. Она всё ещё не оставила его в покое.
- Что?! Расскажите мне всё, что знаете об этой женщине, дядя Али! Я знаю, что Фарид был женат.
- Зухра в Фесе и боюсь, что она пробралась даже в мой дом на праздник. Карима уверяет, что видела эту женщину…
- Как она могла проникнуть в Ваш дом? Для чего? Расскажите мне всё, дядя Али! Что связывает мужа моей дочери с бывшей женой?
Мужчины разговаривали в полголоса. Сид Али терпеливо пересказал, о чем ему довелось узнать или услышать на медине, о предположениях Зорайдэ после того, как Хадижа поговорила с Жади, которой она успела поведать удивительные вещи из жизни в семье мужа. А потом, когда Саид остался с дочкой в кабинете, Зорайдэ поделилась услышанным с ним, Али.
- Вот как? … Я так и предполагал! … Но она всего лишь бывшая жена… Нет, дядя Али, он не посмеет вернуть эту женщину в семью.., - доносилось до Зорайдэ, которая стояла недалеко от сида Али.
 Она следила за собиравшимися уходить гостями, но и не забывала приказывать служанкам, чтобы принесли чай и сладости тем, кто решил ещё немного задержаться.
- Карима, скажи Азе, чтобы отнесла мятный чай и кофе на тот столик, за которым расположились сид Абдул и сид Рахим. Они если и уйдут, то самыми последними. Я хорошо знаю сида Абдула.  Пока он не проводит последнего гостя, пусть и не в своем доме, ни за что не уйдет.
- Зорайдэ, я слышала, что...
- Иди, Карима!
- Зорайдэ, но такие новости!..
- Иди, Карима, расскажешь потом!
- Но, Зорайдэ!...
- Иди! – начала сердиться уставшая женщина.
Карима ушла, а Зорайдэ услышала фразу Саида: «Что его (Фарида) связывает с бывшей женой?». Она даже усмехнулась такой забывчивости Саида. А что связывало его самого с Жади? Он так любил её, что никак не мог отказаться от мысли, что она может любить другого, принадлежать другому, стать женой бразильца. «Я даже сейчас не решилась бы поклясться, что Саид, наконец-то забыл племянницу сида Али. Я в этом до конца не уверена. Но с Фаридом может происходить то же самое, вот только любит он не Хадижу». Она даже расстроилась от такого предположения.
- ..Всё равно, дядя Али, я найду способ, такой «крючок»,  с помощью которого буду держать Фарида в руках. Обдумаю, как сделать, чтобы Фарид зависел от меня.
- Не знаю, Саид, удастся ли тебе влиять на зятя. Он может забыть Зухру, но и Хадижу тоже не полюбит. Твой дядя Абдул жаловался, что Хадижа плохо готовит – он ел! – и поэтому он собирается поискать внуку своего друга ещё одну жену, - пожал плечами сид Али.- Если  Хадиже суждено быть не единственной женой, то так и случится. Мактуб.
- Нет, этому не бывать! – возмутился Саид. – Неужели дядя Абдул может пойти против меня? Он знает, что мне не понравился его выбор, так неужели он хочет  ещё больше ухудшить положение моей дочери? Нет, я не позволю.
- Саид, только не наломай дров. Здесь надо действовать с умом. Абдул нашел невесту моему сыну. Это Ариба. Но её же он прочит и в жены Фариду, если тот согласится ещё раз жениться.
- Что? Разве не Дайнаб он должен был сосватать вашему сыну Икраму?
- Саид, я не стану женить сына против его воли. Мне показалось, что Икраму понравилась Ариба. Но в таком случае от Дайнаб ему придется отказаться.
- Пусть так и будет. Ариба станет женой Икрама, и Хадижа останется единственной женой. Я не представляю, как она смогла бы жить рядом с другими женами. Если своих женщин я имею возможность расселить даже в Бразилии, купив каждой дом, но не делаю этого, потому что не желаю после трудного дня мотаться каждый день из дома в дом, то у Фарида Обенсура такой возможности нет.
- У него дом довольно большой. Не такой, как мой риад, но тоже не маленький. Я знаю об этом из рассказов Абдула .А когда он выдаст замуж сестер, то и вовсе каждой жене может достаться несколько комнат.
- Нет, дядя Али. Пусть Хадижа остается единственной женой. Я не хочу, чтобы ей пришлось бороться с другими женами, ссориться, расстраиваться. Нет.
- Ты бессилен что-то предпринять, Саид.
Но Саид только усмехнулся.
- Я на многое способен, дядя Али. Если дядя Абдул не откажется от своих планов, которые он вынашивает за моей спиной, то я сам женюсь на этой… как же её имя… на Арибе!
- Са-и-иид!- с упреком произнес дядя Али.
- Но я должен что-то сделать! Покажите, дядя Али, мне эту девушку! Кто она? Подруга жены Мухамеда, так?
- Да, они родственницы. Посмотри на тот диван. Они сидят рядом.
- Кто из них Лейла, а кто – Ариба? Я никогда не видел жену брата. А свадебную фотографию, которую привез и показал Мухамед,  помню смутно. Кстати, я оставлю вам деньги, чтобы вы, если не затруднит, передали их Лейле на её содержание. Мухамед просил меня сделать это лично, но я так расстроен, что нет желания общаться с женой брата. Ведь мне сначала предстоит с ней познакомиться, а я морально разбит. 
- Хорошо, Саид. Я передам Лейле деньги, - ответил сид Али, забирая у Саида довольно пухлый конверт.
- Дядя Абдул в прошлый раз выдавал Лейле деньги только после проверки всех расходов, требуя отчет за каждую покупку. Но ведь женщина ждет ребенка, она очень нервничала и несколько раз жаловалась Мухамеду на дядю Абдула. Создалась весьма неприятная ситуация.
- Понимаю, Саид. Я поговорю с Абдулом, а Лейле передам деньги лично. Или это сделает Зорайдэ. Ты не против?
- Конечно, не против. Так кто из них Лейла?
- Та, что увешена золотом – Лейла. Ариба с ней рядом.
Саид внимательно посмотрел в сторону девушек. Лейла напомнила ему худенькую девочку-подростка, добравшуюся до шкатулки матери. Так выглядела и его Хадижа, когда они с Жади собирались на праздник, бывая в Марокко. Хадижа надевала на себя всё золото, какое только у неё было.
 А вот та, другая, что сидела рядом с Лейлой, была и одета скромно, и золота на ней практически не было. «Она похожа на служанку, - подумал он.- Но ради счастья дочери я готов взять в жены даже такую невзрачную девицу. Впрочем,  её лица под низко завязанным платком почти не разглядеть».
Сид Али был обеспокоен в данный момент не намерениями Абдула. Его волновала реакция племянницы.
- Главное – Жади не должна решить, что дочь немедленно нуждается в помощи.  Хадижа, сама не ведая того, наговорила ей столько всего, что её мать  вполне способна появиться в Марокко, чтобы вмешаться в жизнь Хадижи.
- Что? Жади? Да, да, она может и в Марокко прилететь, - вынужден был согласиться Саид, вспомнив, как бывшая жена, узнав о болезни Хадижи,  тайно прилетела в Бразилию, обманув дядю Абдула, и появилась у ворот его особняка. Надо будет поговорить с Жади,  иначе это может плохо кончиться.
Сид Али с тревогой  наблюдал за Саидом, который что-то обдумывал. Но ему не удалось расспросить о том, какие соображения пришли тому в голову, потому что к мужчинам  подошли сид Абдул и сид Рахим. За стариками шла недовольная Дуния.
Оказалось, что сид Рахим решил остаться в Фесе на несколько дней.
- Сид Рахим! Добро пожаловать погостить в моем доме! Поживите у меня столько времени, сколько захочется, - немедленно отозвался сид Али.
- Нет, Али, Рахим поживет у меня. Мой дом – твой дом, - обратился Абдул  к приятелю.
- Абдууул! Теперь мы с сидом Рахимом родственники! – стал уговаривать друга сид Али, чтобы дед Фарида смог остаться в его доме. – В моем риаде  столько комнат, можно расположиться прямо сейчас.  А твой дом  так далеко, придется через всю медину плестись…
- Но ведь ты дашь нам ослов? Вчера мы добирались пешком, а на моем осле ехала Лейла, ведь она ждет ребенка, ей тяжело ходить. Мухамед снова должен стать отцом. И меня это так радует, - потряс в воздухе воздетыми вверх руками сид Абдул.
- Дааа… Дети – это прекрасно. Мухамед станет отцом, потом и у Халисы родятся дети. У Хадижи…, - улыбка осветила лицо сида Али.
- Да! Это хорошо, когда в семье рождаются дети! Хорошо, когда люди женятся. Икрам, подойди! – позвал сид Абдул сына Дунии.
Молодой мужчина отложил взятую с тарелки грушу и тут же подошел.
- Икрам, ответь: кто из девушек тебе больше понравился: Ариба или Дайнаб? Кого бы ты взял в жены? Если ответишь без колебаний, мы сможем устроить сватовство в ближайшее время.
- Я… мне… обе девушки красивы, - смутился сын дяди Али.
- Но как же это? Ты должен выбрать одну из них. Или ты хочешь взять не одну, а нескольких жен? Двух? Трех? Или даже четырех? Скажи, и я найду тебе даже четырех невест, и все они будут достойными девушками. Вот увидишь, - у Абдула заблестели глаза от предвкушения такой необычной миссии. Выбрать сразу четырех невест одному жениху! И какому! Сыну Али!
- Нет, Абдул, нет! Пусть Икрам сначала выберет одну невесту. Пусть поймет, что такое семейная жизнь. Пусть родятся первые дети, а потом, если он поймет, что ему нужна ещё одна жена, тогда…
- Ну, раз так, и Икрам молчит, не возражает, значит, согласен с отцом. Но пусть ответит, кто из девушек ему больше понравилась!
Дуния, до этого с нескрываемой злобой рассматривавшая Зорайдэ – её украшения, её новое платье, тюрбан из платков, заколотых невероятной красоты заколкой, вдруг очнулась и зло сказала:
- А мне так ни одна из них не понравилась. Ариба… тихоня. Себе на уме. А вторая… как её имя? Такая самоуверенная! Красивы обе, не спорю. Но для брака этого мало. Я совсем по-иному  представляю невестку, с которой мне  придется прожить под одной крышей много лет.
- А с чего ты решила, что тебе придется жить вместе с семьей сына? У тебя есть муж! Это – я. И я не собираюсь с тобой расставаться в ближайшее время, - тут же «взвился»  сид Абдул, едва договорила Дуния.
Сиду Рахиму, конечно, были неприятны слова женщины, плохо отозвавшейся о его внучке. И Рахим не выдержал:
- Моя внучка ещё молода, мы не думаем выдавать её замуж так скоро. Сначала выйдет замуж её сестра. У Замили есть жених. Это Сабир, очень достойный мужчина. А Дайнаб... Пусть подождет. Не понимаю, с чего вдруг Фариду пришло в голову искать ей жениха. Я был против, - отступил от правды дед Рахим. Но не мог же он допустить, чтобы не только отказались от его внучки, так ещё и раскритиковали. И кто? Вздорная, склочная, с жутким характером женщина!
- Перестаньте спорить. Дайнаб красавица. Но родственникам виднее, когда выдавать замуж девушек семьи, - примирительно сказал сид Али.
- Пора, Абдул. Я устала от праздника и хочу поскорее добраться до постели, - заявила Дуния.
-Абдул, вы с Дунией можете остаться у нас и отдохнуть. Комнат свободных предостаточно.
- Но я должен доставить домой Лейлу и Арибу!- беспомощно развел руками Абдул.
- Какие проблемы?  Оставайтесь все. И для Арибы с Лейлой место найдется.
- Хорошо, так и быть! Остаемся. Карима, скажи жене Мухамеда и Арибе, что мы никуда не едем. Пусть их отведут в комнату. Я должен быть спокоен за то, что они никуда не уйдут.
- Куда они могут уйти из дома? – удивился сид Али.
- Куда? Бродить по медине! Они очень своевольные. Лейла – настоящая одалиска. Такую ещё поискать!
Сид Али усмехнулся: у Абдула все женщины становятся одалисками, как только начинают принадлежать его семье. Он оглянулся, ища Зорайдэ. Она же только что стояла рядом!
- Карима, где Зорайдэ? Спроси у моей жены, куда она поместит Лейлу, Арибу и Дунию.
- Хорошо, сид Али. Пойду, отведу девушек в комнату для гостей, - быстро сказала Карима и тут же повернулась к Дунии:
- Пойдемте со мной, лара Дуния.
- Хм, хым, хмы, - возмущенно запыхтела Дуния, которая знала этот дом очень хорошо, много лет прожив женой Али, и её не стоило провожать. Сама бы смогла найти комнату. Но, увы, она здесь больше не хозяйка, и её отправят отдыхать в ту комнату, которую определит Зорайдэ. У неё спина зачесалась от злости.
Лейла и Ариба тоже без радости встретили новость, что они остаются.
- А я так хотела вздремнуть в своей постели! Я устала гостить в чужом доме. Чувствую себя неловко среди незнакомых людей. Меня часто тошнит по утрам. Ну почему я должна оставаться здесь? Разве мы сами не сможем с добраться до своей улицы?- нервничала Лейла.
- Я тоже хотела бы вернуться домой. Мы ведь и сериал не сможем посмотреть! Вчера пропустили серию, сегодня тоже не увидим. Даже если у сида Али есть где-то телевизор, дядя Абдул начнет возмущаться и вообще не даст включить. А мне так интересно, сможет ли молодой Хасин хотя бы случайно увидеть Фюсун? Или  валиде  узнает о том, что евнух заглядывается на одну из женщин султана и выдаст обоих?
- Угу, в этом доме и спутниковой тарелки не видно. Ты видела? Я – нет.
- Но нам придется подчиниться, - вздохнула благоразумная Ариба, поднимаясь по лестнице вслед за Каримой, притихшей, чтобы услышать их разговор.
- Карима, у вас есть телевизор? – спросила всё-таки Лейла.
- Есть! Но он стоит на мужской половине. Сид Али хочет быть в курсе событий. Смотрит новости каждый вечер на всех языках. Скоро новости на берберском языке.
- А как же ваши женщины? Они не любят сериалы?
- А кому их смотреть? – удивилась Карима.- Я люблю сериалы, очень. Но …у Зорайдэ и у меня столько дел, что времени нет. А остальные женщины находятся в основном на кухне или занимаются уборкой. Им и без телевизора есть о чем поговорить. Столько всего интересного происходит в городе – ни один сериал не сравнится с жизнью.
- Понятно, - вздохнула Ариба.
- Карима, а что… у моего мужа в Бразилии… есть телевизор?
- Есть! Но он его тоже редко смотрит. Магазин занимает всё его время.
- А его первая жена? Латифа смотрит сериалы? Ведь в Бразилии сериалов – как нигде, много! Идут каждый день по несколько сериалов в день и на многих  каналах.
- Латифа? Не знаю, Лейла. Мы ведь ездили вместе с сидом Абдулом. А при нем телевизор прячут так, чтобы он не нашел, во всяком случае – чтобы «ящик шайтана»  не попался на глаза дяде Абдулу.
- Карима, а какие сериалы шли в Бразилии, когда вы там были?
- Но я же сказала, что никто ничего не смотрел из-за дяди Абдула.
- Нет, подожди, но ведь ты могла что-то услышать…, - сказала разочарованно Лейла, когда они остановились перед дверью комнаты на втором этаже.
- Ах, да! Шел сериал «Белиссима», Что-то про швейную фабрику, кажется. Там ещё одна героиня похожа на Фатиму, младшую жену сида Саида, брата Мухамеда. Как же её звали? Она была дочерью главной героини...Заходите. В этой комнате живут Латифа с Мухамедом, когда приезжают в Марокко.
Лейла содрогнулась от отвращения. Они с Арибой  огляделись.  Уютная комната со старинной мебелью, огромными коврами, с пестрым букетом цветов на столике. И светильники, резные ручки, вазы… И, конечно, есть выход на галерею. Понятно.
- А куда ведет эта дверь?- удивилась Ариба, ведь в их риаде комнаты были одинарные.
- Там ванная комната. Котлы протопили, поэтому в кране есть горячая вода. Можете даже ванну принять! – пояснила Карима, перехватив взгляды девушек.
- Карима, а брат моего мужа … был на празднике? Хадижу я увидела впервые. Но и отца её тоже никогда не видела. Саид, брат Мухамеда должен был привезти мне… кое-что. Мухамед звонил и предупредил меня.
- Сид Саид?  Да, он опоздал, но на празднике был. Как ты могла его не увидеть? Он стоял рядом с сидом Али, когда мы поднимались по лестнице. Такой высокий, немного старше Мухамеда.
Лейла сморщила лоб и сказала:
- Не помню. Я очень хочу спать. И голова болит. А если поем, то тут же начнет тошнить.
- Отдыхайте, - весело посоветовала Карима и вышла из комнаты, а Ариба открыла дверь в ванную и заглянула внутрь.
- Как красиво! Прозрачная колба с сухими лепестками! Мыло такое ароматное. Лейла, совсем не плохо не только побыть здесь до вечера, но даже пожить несколько дней. Здесь тепло. А мы всё время мерзнем в твоем доме.
- Нет, я хочу вернуться в СВОЙ дом, - закапризничала жена Мухамеда.- Представь только: вот эти вещи видела жена Латифа. А теперь здесь я. У меня отчего-то мурашки по телу! Страшно как-то и неприятно.
- Да? А мне здесь нравится, - развязывая платок, проговорила Ариба.
- Ещё бы: наверняка, ты понравилась Икраму. Если он сказал об этом дяде Абдулу, то теперь лара Дуния и сид Али захотят к тебе присмотреться получше. А там и сватать решат, - ревниво сказала Лейла.
- Не знаю, Лейла. Только Аллах знает, как сложится жизнь каждого человека. Ты ведь знаешь про Мактуб? «Так суждено».
- Ты слышала, что сказала Карима? Брат мужа был на празднике! Неужели он отдал деньги дяде Абдулу? Нам снова предстоит унижаться перед ним и считать каждый дирхам.
- Лейла, а я удивлена, узнав, что тот высокий красивый мужчина с седыми висками – брат твоего мужа. Они ведь совершенно не похожи друг на друга! В такого мужчину, как сид Саид, можно влюбиться без памяти и не вспоминать о  том, насколько он тебя старше.
- Если хочешь, я узнаю у Мухамеда, не ищет ли его брат ещё одну жену? Кажется, дядя Абдул говорил, что Саид развелся с одной из жен. А их было три. Он развелся с первой женой. Почему бы ему не взять тебя в жены?
- Сид Саид очень богат и знатен. Как он может взять в жены такую, как я?
- Давай намекнем дяде Абдулу, а я попрошу Мухамеда…, - снова начала Лейла.
- Нет, я не хочу, - твердо сказала Ариба.
- Я с ужасом думаю о том, как там – в Бразилии? Не знаю, как объяснить, но чувствую – Мухамед увезет меня из Марокко, когда родится ребенок. Неужели ты меня бросишь?
- Лейла!..., - только и смогла сказать в ответ на это Ариба, сев в кресло и откинувшись назад. Но почему Лейла такая эгоистка?

…Внизу остались только сид Али и Зорайдэ. Старики были устроены к комнатах на мужской половине. Дуния отправилась на кухню выпить мятного чая, не желая, чтобы сид Абдул  её тревожил. Пусть служанки бегают-приносят ему то чай с печеньем, то кофе, то ещё что-нибудь.
Она же встала рядом с Азой, которая готовила самый известный в Марокко горячий салат «заалюк». Гости разошлись, а после них остались пустые столы. Надо было готовить если не завтрак, то обед обязательно. И не мало – ведь погостить остались пять человек! Особенно надо было постараться, чтобы остался доволен сид Абдул, иначе будет сделано столько замечаний!
- Ну что ты делаешь, Аза? – не выдержала лара Дуния. – Зачем ты так крупно порезала баклажаны? И не стоило класть их так рано в соус. Он должен сначала закипеть, а потом и клади, когда соус станет густым и красным. Только тогда и надо класть.
Девушка испуганно покосилась на гостью. Но – она не хозяйка! Вот лара Зорайдэ редко вмешивается в то, как и что готовится. Обычно все кухонные дела она доверяет Хафсе – умелой в кулинарии женщине средних лет.
- Хм, можно добавить кусочек лимона и оливки. Но что-то я не вижу ничего этого на столе. Да, уж не знаю, как вы тут кормите сида Али. То-то он выглядит как-то не так. А вот когда он был моим мужем!..- принялась вспоминать Дуния.
- Зорайдэ идет, Зорайдэ идет, - заскочила на кухню Карима, чтобы предупредить женщин.
И тут же волшебным образом все отдыхавшие или сидевшие без дела женщины  нашли занятие. Дуния была поражена таким порядком на кухне. «Но не бьет же она служанок?», - подумала бывшая жена Али, которой в свое время так и приходилось порой действовать.
 Она нехотя отошла от печи и присела к небольшому круглому столику, на котором стояло широкое блюдо с остатками печенья. Хафса тут же принесла ей чашку кофе с ломтиками лимона, посыпанного сахаром.
«Они уже забыли мои привычки. Не люблю я кофе с лимоном! Но здесь уже и новые лица появились. Кто я теперь для них? Вот если бы вернуться в дом второй женой!». Она вспомнила, как когда-то Зорайдэ, и не помышлявшая о судьбе первой и единственной жены сида Али, гадала на кофейной гуще женщинам дома. И хотя сид Али пресекал гадание как греховное занятие, но и его жены, и служанки – все узнавали от Зорайдэ новости судьбы.
«Сейчас для меня самое время погадать о том, что меня ждет. Скоро ли от меня откажется Абдул? Вернет ли меня второй женой Али?!» - думалось Дунии. Но просить Зорайдэ погадать было теперь немыслимо.
Зорайдэ зашла на кухню ненадолго – только передать просьбу сида Али приготовить для него чай. Она убедилась, что Хафса взяла стаканы и уже занялась делом, и тут же вернулась в зал к мужу.
Саида собирался вернуться в отель. Он долго разговаривал с сидом Али, с Зорайдэ. Они обсудили всё, что только могли, из того, что касалось Хадижи.
Перед уходом Саид сказал:
- Я поговорю с дядей Абдулом. Никакой второй жены для Фарида.  К сожалению, я не догадался захватить с собой тот телефон, который дочка получила от Жади, но теперь сам не знаю, что делать: открыто не дашь ей другой телефон, ведь это будет явным вызовом Фариду, и он снова поступит так же, как и с первым мобильником. Но и тайно пользоваться подарком Жади для Хадижи опасно.
- Саид, а что, если такая изоляция Хадижи временная? Когда Хадиже станет известно о том, что у Фарида была вторая жена, может быть, он ослабит контроль?  Хадижа будет знать о существовании первой жены, с которой он давно развелся. А мы об этом давно знаем. Так чего ему боятся?
- Это странная ситуация. Дядя Али, чего опасается Фарид сейчас, когда он уже женат на Хадиже? Даже если она потребует развод, он, если не захочет, вправе отказать ей. И всё.
- Саид, времена изменились. Когда Жади просила у тебя развод двадцать лет назад, закон был на твоей стороне. А теперь законы Марокко изменились таким образом, что жены получили больше прав. Просто не все об этом знают.
- Но ведь махр всё равно останется у Фарида, если Хадижа захочет получить развод. Его это беспокоит? Впрочем, о чем я говорю? Какой позор ляжет на мою семью – в очередной раз!- если история повторится теперь уже с моей дочерью. На медине Феса ещё свежи воспоминания о Жади и Назире, ставших женами бразильцев.
- Даааа…, - согласился сид Али, потягивая кальян.
Разговор только расстроил Саида. Как и сида Али, и Зорайдэ. Она поспешила на кухню за свежей порцией чая. А в это время Саид решил вернуться в отель. И сид Али отправился его провожать.
- Ахмет, возьми Хасима, проводите сида Саида до отеля! – отдал распоряжение сид Али подошедшими во дворе слугам.
- Да, хозяин! Готовить осла?
- Саид, поедешь на осле? Или как? – смеясь, поинтересовался тот у гостя.
- Дядя Али! Какой осел? Мои ноги будут волочиться по мостовой на смех всем обитателям медины! Если бы у вас был конь!
- Коня нет, но есть белая верблюдица. Очень красивая.  Купил накануне. Как – вывести её для тебя?
- Нет, я сам доберусь до отеля. А верблюды – для бедуинов. Пустыня, барханы, горячий песок… и ветер, палящее солнце… мне порой так хочется всё оставить на какое-то время и позволить себе путешествие в такое сказочное место – в пустыню.
- Сказочное? Ты так долго живешь в Бразилии, что для тебя пустыня стала местом из сказок «1001 ночи». Но мы живем здесь, в Марокко, где часть границы проходит по пустыне. При желании в пустыню можно отправиться в любой день, дав себе несколько выходных дней.
- А что? Однажды я приеду в Марокко вместе с Фатимой и сыновьями. Мы вместе пройдем путь от Мерзуги до Загоры. Пусть эрг Шебби -  всего лишь небольшая песочница по сравнению с великой Сахарой, но и 20 км песчаных дюн тоже неплохо.
- С Фатимой? Ты не собираешься мириться с Ранией? Как ты объяснишь ситуацию сыну, когда он станет тосковать по матери?
- Дядя Али, пока я и думать не желаю об этой женщине. Я хочу на месяц-другой забыть о существовании этой женщины. Брак с рыбаком – временный. Там видно будет. Пусть рыбак поучит Ранию жизни.
- Уже учит. Ведь они не пришли на праздник. Я опасался, что Рания может устроить скандал. Но нет, они, как говорят, уехали позавчера в Эс-Сувейру.
- Я нисколько не сомневался, что Рания не придет. У неё столько самолюбия, что появиться здесь, где моя дочь или Фатима увидят её рядом с навязанным ей мужем… Нет, и опасаться не стоило.

13.  Глава 6. Часть 8. Фанфик. Зорайдэ и Али.  Рио-де-Жанейро.

Когда Зорайдэ появилась внизу, сид Али уже возвращался со двора, где попрощался с Саидом.
- Что, сид Али? Саид придумал, как сделать жизнь Хадижи легче?
- Нет, Зорайдэ. Он тоже растерян. Но я рад, что Саид кое-что начал понимать. 
- Хадижу ждут трудные времена, сид.
- Да, это так.
- У меня сердце кровью обливается, когда начинаю думать о том, что предстоит пережить нашей девочке, - прижимая руки к груди, сказала Зорайдэ.
- Тебе не понравился Фарид, так ведь, Зорайдэ? Но Хадижа не выглядела несчастной.
- Это так, сид Али. Но ум женщины в глазах, а не в сердце. Хадижа полюбила мужа. Он пока не обижает её, поэтому она всё ещё счастлива.
- Да, и одета она красиво. И золота на ней много. Зорайдэ, помнишь, как в детстве Хадижа просила меня найти ей мужа, когда она вырастет? Такого мужа, чтобы он дарил ей много золота.
- Да, сид Али. Я помню, - с грустной улыбкой отвечала Зорайдэ. – Хадижа была тогда как сладкий персик. А сейчас…
- Что не так, Зорайдэ? Почему ты решила, что Фарид будет обижать дочь Саида?
- Сейчас она похудела, осунулась. Стала такой бледной. Даже круги под глазами появились. Или она много работает в доме Фарида, или…
- Что, Зорайдэ?
- Может быть, она беременна? Нет, я ничего не знаю. Она мне об этом не говорила. Может быть, она и сама ещё об этом не знает. Но мне показалась, что у неё не совсем здоровый вид.
 - Может быть, и так. Это было бы очень хорошо и для Хадижи, и для всех. Дети укрепляют брак. Дети угодны Аллаху. Пусть Хадижа станет матерью, иншалла!
- Иншалла, сид Али! Но я поняла, что вторая сестра плохо относится к Хадиже. Она рассказала мне про то, как Дайнаб испортила таджин, которым и накормили сида Абдула, когда он приезжал к ним в гости. Это не Хадижа плохо приготовила баранину, а Дайнаб испортила. Вся семья знает правду, но отчего-то не стали разоблачать девчонку.
- Вот как. Абдул из-за этого предложил Фариду взять вторую жену. Знаешь, Зорайдэ, я рад, что Икраму не понравилась Дайнаб. Мне кажется, он выберет Арибу.
- Хорошо бы, сид Али. Но что мы скажем Жади, когда она позвонит нам снова?
- Зорайдэ, не стоит рассказывать Жади обо всем, что нам стало известно. Она начнет переживать, а может и прилететь в Фес. Вот так войдет в дверь дома и скажет: «Я уже здесь и хочу увидеться с Хадижей». Что мы тогда будем делать?
- И не говорите, сид Али. Жади способна на всё.
К ним подошла Карима.
- Зорайдэ, я устроила всех гостей. И Дунию, и Лейлу с Арибой.  Что теперь делать?
- Как это – что делать? Ты только взгляни на это! –  ответила жена сид Али, обведя зал рукой. – Здесь работы хватит на полдня всем женщинам. Но ты иди отдыхать. Посуда никуда не убежит. Потом приведете дом в порядок.
Действительно: на длинных столах оставались пустые кувшины и использованные стаканы. Кое-где в опустевших чашах и на блюдах виднелись остатки фруктов и выпечки. Косточки от фиников и обглоданные  до сердцевины груши, общипанные грозди винограда, поникшие цветы и оплавленные свечи в канделябрах. Всё напоминало о прошедшем празднике. А сколько предстоит работы, чтобы всё убрать! Но Карима очень устала и собралась пойти отдохнуть, как и советовала Зорайдэ.
- А что, Карима, - вдруг остановил её сид Али.- Ты больше не видела ту женщину? Ту, в которой мы заподозрили Зухру?
- Видела, сид Али. Зорайдэ, я ведь хотела тебе сказать именно об этом! Но ты мне ответила: «Иди, Карима, иди!»
- Так скажи сейчас!
- Но сейчас уже поздно! Сид Али, я видела Дайнаб рядом с женщиной в парандже. Они весь праздник простояли рядом. Мне так и не удалось услышать, о чем они разговаривали, но почти всё время, пока Фарид с семьей был у нас,они были вместе. А вот потом!..
- Что? Что потом, Карима?
- Когда Фарид собрался покинуть дом, я поднялась наверх, посмотреть, всё ли в порядке. Я оказалась на галерее и увидела, как сначала во двор вышла женщина в черном, потом – Дайнаб. Они разговаривали тихо, и я опять ничего не услышала. Потом к ним подошел Фарид! Он прогнал сестру и остался с женщиной. Но она…ах… даже не знаю, как рассказать об этом!
- Говори, Карима.  Что у тебя за привычка – если тебя просят, то никогда не расскажешь сразу того, что знаешь! – начала переживать Зорайдэ, предчувствуя нехорошее.
- Зорайдэ, я не знаю точно, что между ними произошло дальше, только женщина схватила Фарида за руку и потащила – нет, вы только представьте – она его потащила за собой под галерею, к колоннам. Вот поэтому я не смогла увидеть, что там случилось между ними.
- Но как тебе удалось увидеть то, о чем ты нам рассказала? Где же ты стояла? Они тебя видели?
- Нет, сид Али, Зорайдэ, они меня не видели. Я же рассказываю: вышла на балкон, который переходит на повороте в галерею. Там и стояла. Решила подышать воздухом, - нашла причину Карима. – А когда увидела родственников Хадижи, я спряталась, встала так, чтобы меня не заметили снизу. Но они все были настолько увлечены собой, что и не подумали осматриваться.
Зорайдэ и сид Али переглянулись.
- Никому не рассказывай о том, что видела, Карима, - строго сказал сид Али тоном, который был равен приказу, и Карима сразу посерьезнела.
- Конечно, сид Али. Никому не скажу. Это была жена Фарида? Его бывшая жена?
- Да, но ты иди, Карима. Иди отдыхать.
- Сид Али, я могу чай приготовить или принести ещё что-нибудь, - предложила женщина.
- Нет. Карима, иди. Неужели ты совсем не устала? Иди, - выпроваживала её Зорайдэ.
Наконец, им с сидом Али удалось избавиться от любопытной и болтливой Каримы.
- Это была не просто Зухра. Это та женщина, о которой Хадижа рассказывала как о ведьме, которая преследует её. Сид Али, мне было так страшно, когда Хадижа описывала розы, которые растут во дворе их риада, и то, как то и дело появляются лепестки. Что-то происходит вокруг Хадижи.
- Мне тоже это не нравится. Но самое главное – Фарида видели рядом с этой женщиной. А это уже серьезно. Сама по себе Зухра не страшна нашей Хадиже. Но то, что Фарид тайно встречался с ней, это говорит о многом. Неужели она его любовница?
- Или, сид Али, он снова собирается взять Зухру в жены, - подняв брови, пожала плечами Зорайдэ.
- Ты думаешь, Зорайдэ, что развод с Зухрой был хитростью, чтобы жениться по расчету на богатой невесте? В моё время говорили, что лучше идти в похоронной процессии, чем жениться по расчету.
- Я ничего пока не думаю. Аллах! Я боюсь думать об этом. Пусть Аллах защитит нашу девочку! – сложив руки ладонями вместе, женщина воздела их кверху, умоляя Всевышнего о милости к дочери Жади.
Сид Али молча посмотрел на жену, но ничего не сказал. Стоял, сунув руки в карманы. Положение оказалось намного серьезнее, чем он предполагал.  Пока ещё всё тихо, но можно быть уверенным, что всё изменится – рано или поздно. Неприятности налетят, как буря в пустыне, к которой нельзя подготовиться заранее. Как её ни ждешь, она всегда приходит неожиданно.
- Устоит только та палатка, которую бедуин поставил своими руками. Как Саид мог доверить Абдулу выбор жениха для любимой дочери?! – сожалел сид Али.
Рио-де-Жанейро.
В Рио-де-Жанейро стояла чудесная солнечная погода. Не было палящего зноя. Давала себя знать наступившая зима.  Но горы были залиты ярким солнцем, океан на горизонте сливался с небом. Рев приливной волны перекрывался звуками города, живущего своей жизнью. Утром на Рио обрушился тропический ливень, а затем выглянуло солнце, и день теперь стоял замечательный.
Но Жади ничего не замечала вокруг себя.  Несколько часов она провела у телефона, с нетерпением ожидая возможности поговорить с дочерью.
 И вот, наконец, это случилось. Жади накрыла волна счастья. Она услышала голос Хадижи, задала ей миллион вопросов, выслушала рассказы дочери о жизни в семье мужа, узнала об отношениях Хадижи с Фаридом и членами его семьи. Было столько подробностей в повествовании Хадижи, что сейчас, положив трубку, Жади  не могла бы вспомнить их все. И наконец, она выяснила причину необъяснимого молчания дочери.
- Мама, у меня нет сотового телефона. Твой у меня из сумочки выкрала Рания – больше некому. А подаренный отцом телефон у меня забрал Фарид и до сих пор не вернул. Боюсь, что уже не вернет. Почему-то он не желает, чтобы я общалась с родственниками. Я не понимаю причины, а он сам не объясняет. В доме тоже нет телефона. Точнее – есть, но стоит в таком месте, что для меня он не досягаем – на мужской половине в комнате сида Рахима.  Но какова Рания! Она лазила в моих вещах, когда я готовилась к свадьбе!
- Да, моя принцесса! Рания нашла телефон, который я дала тебе как раз для подобного случая, но она передала его твоему отцу, и Саид решил, что тебе не стоит обманывать мужа таким образом. Я звонила, и он мне сам сказал.
- Рания! Так я и знала! Мама, тебе известно, что отец с ней развелся?
- Да, Хадижа. Я звонила в Фес, мне сказала Зорайдэ.
- Так ей и надо! Только вспомни, как он обижала тебя, когда отец вернул тебя в наш дом!
- Не будем вспоминать эту женщину. Хадижа, как же нам быть? Как найти способ общаться? Я могу привезти в Марокко другой телефон, оставить его Зорайдэ, а когда ты приедешь ещё раз к дяде Али, то...
- Нет, я не смогу обманывать Фарида. И он может догадаться. Нет.
- Но как же быть?
- Не знаю.
Потом дочь рассказала невероятную историю про некую ведьму, которая преследует её мужа, Что это такое? Жади не стала перебивать, когда Хадижа рассказывала удивительные вещи. Но теперь задумалась: что всё это значит? Ещё из новостей: Фарид купил дочери золото к тому, что было куплено ранее.
Но Хадиже приходится наравне со всеми заниматься хозяйством, и у неё не всё получается, и отношения с сестрами Фарида сложились не совсем удачно. Точнее – с одной из сестер. Таджин, который отведал дядя Абдул, оказался испорчен вредной золовкой…
Жади тоже не понимала, почему семья Фарида не возьмет в дом прислугу. Что за щепетильность: нежелание, чтобы в доме жили посторонние люди! Но ведь только вначале несколько работников-слуг -  чужие люди, а потом они станут своими, к ним привыкнут так же, как когда-то в доме дяди Али приняли Кариму. Разве сегодня можно представить дом Зорайдэ и дяди Али без болтуньи Каримы? Её даже замуж выдавать не хочется, чтобы не расставаться.  Надо будет поговорить ещё раз с Зорайдэ. Как отослать служанку в дом Фарида? Конечно, когда у Хадижи родится ребенок, сделать подобное станет легче. Но как быть до этого?
Жади не могла представить, чтобы её принцесса чистила овощи собственными руками или убирала со стола, стирала, подметала полы… Впрочем, пока Саид ещё не был так богат, Жади приходилось и полы мести. Она вспомнила тот день, когда Саид пришел к ней сообщить, что Лукас женился на Маизе. Он принес целую коробку с вырезками из газет, сделанными нанятым Саидом детективом. Жади тогда было так плохо, что она вцепилась в длинную деревянную ручку  метлы…
А как лара Назира учила их с Ранией готовить баранину? А ведь она, Жади, была тогда вдвое старше Рании. И Назира дала им «мастер-класс». А приготовленная специально для Саида баранина,  которая досталась и сиду Абдулу? Мясо получилось  пересоленным и жестким – таким, как и задумывалось, чтобы вынудить Саида взять вторую жену.
«Дядя Абдул меня тогда готов был побить палкой! Он так возмущался, был просто вне себя. И вот ирония судьбы – теперь и моей дочери досталось от него за плохо приготовленный таджин с бараниной. Дядя Абдул и меня припомнил моей Хадиже. Но одно утешает: блюдо испортила не она!»  Впрочем, Хадижа передала, что ей наговорил старик о том, какой должна быть жена, как она должна готовить, как  вести себя с мужем.
Жади снова и снова мысленно перебирала разговор с Хадижей. А что дочь рассказала о каких-то лепестках? Что за необычные розы растут у них в саду?
Вопросов Жади успела задать много. Но ещё больше появилось теперь, когда начала вспоминать весь разговор. Но когда они снова смогут поговорить? «Алхамдулилах! Пусть Всевышний позволит нам с Хадижей общаться.  Пусть смягчится сердце Фарида!» – горячо молила Жади, но почему-то не особо надеясь на то, что надежды сбудутся.
Вопросов было слишком много, и Жади чувствовала, что ей просто необходимо с кем-то поделиться. Может быть, увидеться с Самирой? У Латифы самой столько проблем, что грузить её ещё и историей Хадижи  Жади пока не хотелось. А вот с племянницей у неё было полное взаимопонимание.
Лукас ещё вчера отвез сына в дом отца, где Пьетро мог играть вместе с сыновьями Иветти. Здесь, в доме сыну Жади и Лукаса было скучно, а Жади в этот день ничем не могла занять сына: ведь ожидался долгожданный разговор с Хадижей.
Женщина решилась: собрала сумочку, оделась в светлый полотняный костюм, заколола волосы в замысловатую на первый взгляд прическу и, оглядев себя в зеркало, взяла в руки сотовый.
- Лукас? – спросила она, дождавшись ответа. – Ты не собираешься заехать домой? Я хочу вызвать такси и встретиться с Самирой. Мне надо поговорить.  Мне надо с кем-то поговорить! …Да, я всё понимаю, ты занят. Вот поэтому я еду на встречу с племянницей, иначе я не смогу найти себе места. Меня переполняют эмоции, Лукас!
Лукас Феррас поинтересовался, как прошел разговор с Хадижей.
- Я не могу передать, что я испытала, когда услышала её голос. У меня от волнения перехватило горло. Лукас! Как далеко моя дочь, а я ничего о ней не знала, и неизвестно, когда теперь смогу поговорить с ней снова.
Но Лукас не мог понять, почему возникла такая проблема. Если есть и домашний телефон, и сотовый – почему нельзя просто позвонить друг другу? Как кто-то может запретить разговаривать по телефону с собственной матерью или с отцом?! Жади много раз убеждалась, что Лукас, прожив с ней в одной семье пять лет, так и не смог принять – т.е. понять! - особенности обычаев её исторической родины. Лукас не понимал, просто не понимал многого из того, что происходило в семьях некоторой части марокканцев.
Положив трубку, Жади тут же набрала другой номер. Вызвала такси. Позвонила Самире и договорилась, где именно они встретятся. Скоро вечер, а темнеет в тропиках стремительно, надо успеть до того, как на город опустится ночная мгла, и находиться на улицах станет небезопасно. «В любом случае Самиру  после встречи я подвезу до пансиона», - решила Жади.
Она вышла из дома и направилась к воротам по дорожке, усыпанной лепестками осыпающихся роз. Тут же ей вспомнился фонтан в доме дяди Али  - во дворе.
Мысли Жади всё время возвращались к разговору с Хадижей.
Такси прибыло. Она подошла к машине и заняла место на заднем сидении. Поехали по городу к станции метро***, возле которого в кафе ждала Самира.
Автомобиль припарковался у кафе, где столики стояли на открытом воздухе. Жади вышла и огляделась. Племянницы нигде не было. Тогда женщина села за столик, заказала сок. Через несколько минут подошла и Самира. Жади оценивающе осмотрела родственницу. Она никак не могла принять слишком откровенный молодежный стиль Самиры : бриджи с заниженной талией, майка со странным рисунком и несуразной надписью под ним, полоска голого тела на животе. На плечах – накинута кофточка с завязанными в узел рукавами.
- Самира, ты не замерзнешь? Не сказать, что сегодня тепло. Солнце, но  прохладный ветер.
- Нет, тетя Жади. Я и сама боюсь простыть, поэтому одеваюсь по погоде.
Они обменялись ещё парой фраз, и Самира присела рядом. Девушке тоже принесли сок и десерт, который заранее заказала Жади. Они перекусили и потом долго обсуждали то, что удалось узнать Жади от дочери.
- Но, тётя Жади, почему Хадижа не постояла за себя? Почему не разоблачила сестру Фарида, когда та её так подставила? Ведь дядя Абдул теперь по всей медине станет славить её за испорченный таджин!
- Самира, в чужой семье женщина зависит от мужа. А Фарид не стал раскрывать правду дяде Абдулу.
- Но почему? Это же были смотрины Хадижи как молодой хозяйки.
- Нет, скорее уж – смотрины его сестры, которую хотят выдать замуж. А теперь представь, что сказал бы дядя Абдул возможным женихам, если бы узнал об этой нехорошей проделке?
- Хм, вот ситуация. Хадижа оказалась без вины виноватой. Всё равно – это несправедливо по отношению к Хадиже. А почему та девушка так поступила?
-Она дружит с… некоей Зухрой, бывшей женой Фарида.
- Что?! – от неожиданной новости у Самиры  с ложечки на стол упал кусок пломбира. – Ах, как же это… Но, тётя, Жади, Хадижа знала, что Фарид был некогда женат?
- Нет, она не знала и сейчас не знает. Я и сама услышала об этом случайно, а потом  мне Зорайдэ с Каримой рассказали. А Хадижа до сих пор в неведении. И мне запретили говорить ей об этом.
- В чем причина? Фарид не до конца расстался с женщиной?
- Остались какие-то незаконченные финансовые вопросы. Он не смог купить ей дом и выдать махр. Хочу поговорить с Саидом, чтобы помог зятю окончательно расстаться с той женщиной.
- Сомневаюсь, тётя Жади, что дядя Саид согласиться помогать – это с одной стороны, а с другой – что Фарид примет такую помощь. Их менталитет не позволит опускаться до того, чтобы предлагать помощь в такой ситуации или принимать её.
- Но что же делать? Я не могу найти выход, - сокрушенно произнесла Жади.
- Не это главное. Важно то, как Хадижа воспримет новость о том, что она не первая женщина в жизни мужа, в которого она влюбилась, как Вы говорите. Вдруг она его разлюбит и возненавидит? Или наоборот – будет очень страдать,  сгорая от ревности?
- Я тоже этого боюсь.
Жади было необходимо поделиться проблемой, а Самира была девушкой взрослой и благоразумной, и мать Хадижи выложила ей все новости – до последней мелочи. Больше всего Самира была встревожена странной историей с лепестками черного цветка.
- Это весьма странно. Случайность, конечно, но я недавно прочитала книгу о восточных гаремах. Там женщины придавали огромное значение символике цветов, а розы – это цветы страсти, любви… Черные розы, рассыпанные лепестки… Нет, эта женщина, которую в семье считают ведьмой, делает это всё неспроста. Она же дает понять Хадиже, что она рядом, с ней придется считаться, что она ещё не ушла из жизни Фарида… И если он не способен справиться с ситуацией и ...или даже не хочет, то это тоже говорит  о чем-то, - горячо проговорила Самира.
Жади слушала, соглашаясь и кивая головой. Она потягивала сок через тонкую трубочку, но пальцы её начали дрожать.
И Самира заметила состояние тёти.
- Тётя Жади, простите! Я так разволновалась, что не подумала, как тяжело Вам слушать подобные вещи.
- Нет, Самира, ты права. Сказала мне то, что я сама понимаю, но боюсь посмотреть правде в глаза. Хадижа оказалась в неприятной ситуации. Как бы эта женщина не начала бороться за место рядом с Фаридом. Почему она не может вернуться к нему? Если она была замужем, но получила развод, то… если это первый развод, то муж Хадижи может вернуть Зухру, снова женившись на ней. И тогда моя дочь будет пусть и первой, но уже только одной из двух жен.
- Ужасно. У меня в голове не укладывается многоженство. Пусть у меня перед глазами пример дяди Саида, но все-таки… Нет, я родилась в Бразилии,  и по менталитету я – бразильянка. Никогда не смогу принять многоженство. Бедная Хадижа! Бедная моя мама!
- Да, Латифа… как она? Самира, что ты знаешь о матери? Я ей не звонила сегодня.
- Я тоже не смогла с ней поговорить. Знаю только, что отец купил тот дом, который собирался. Но теперь они с Амином не могут решить, кому он достанется. Амин считает, что было бы справедливо, чтобы мама осталась жить в нашем доме, а отец со второй женой должен уйти в новый дом. Но отец, как я поняла, предложил Амину переехать туда с Халисой. Отец хочет, чтобы в нашем доме жили под одной крышей обе жены, как у дяди Саида.
- Мухамед не учитывает одного: у Саида огромный дом, в котором каждая жена получила по части дома. Так было при мне и Рании. Она не должна была заходить на мою половину, а я  - появляться на территории Рании. В жизни так не получалось. Рания всегда находила повод, чтобы прийти ко мне с какими-то претензиями. Не знаю, как после моего ухода Саид расселил жен, особенно когда привел ещё двух женщин.
- Но мама и слышать не желает ни о какой второй жене. Даже если бы мой отец мог выделить каждой жене по этажу, она всё равно не согласилась бы.
- Это так, Самира.
- Тётя Жади, а разве Коран не требует, чтобы жены мужчины жили в разных домах? Мой отец купил второй дом, заняв деньги у брата. Но дядя Саид так богат, что мог бы купить дом каждой жене.
- Да, мог бы. Но ты, Самира, не знаешь своего дядю. Когда я была его женой, ему хотелось, чтобы я страдала от ревности, чтобы я увидела, чего лишилась, пренебрегая Саидом долгие годы. Он демонстративно относился к Рании лучше, чем ко мне. Дарил ей золото, приносил платки и дорогие подарки, делая так, чтобы я всё это видела и завидовала. Но он не понимал, что мне ничего этого не было нужно. Я хотела получить свободу – только это мне и нужно было от него. Я просила Саида о разводе, а он не давал мне его. Не хочу вспоминать об этом, потому что сразу начинаю примерять эту ситуацию на Хадижу и её мужа.
- Да, мы видели Фарида в аэропорту. Мне было бы страшно жить с таким человеком. Он жесток. С ним нельзя спорить и перечить ему. Живя рядом сним, женщине придется научиться подчиняться… А сделать это сможет не каждая. Я не смогла бы.
- Ты, Самира, гордая и независимая. А Хадижа… нежный цветок, который легко растоптать или сорвать и с презрением отбросить в пыль… Что ждет мою дочь с таким мужем?
- Но что можно сделать? Наверно, пока рано вмешиваться.
- Конечно, пока не стоит ничего предпринимать. Но потом может быть поздно. Самое неприятное – мы с Хадижей не имеем возможности связаться друг с другом. Ни я не могу позвонить ей, ни она - мне. Как я узнаю, что ей нужна помощь?
- Тётя Жади, если бы у Хадижи был компьютер или мобильник, подключенные к Интернету! Если бы Хадижа умела всем этим пользоваться! Она ведь училась в хорошем колледже, как же она могла остаться без таких знаний – вот что меня удивляет.
- Чем мог бы помочь Хадиже Интернет? – непонимающе спросила Жади.
- Как?! – у Самиры  от удивления округлились глаза. – Так ведь Интернет – это всё в наше время. Можно общаться по нему,  отправляя смс и даже целые письма. Даже разговаривать, пользуясь им как телефоном, видеотелефоном! Если бы у Хадижи был скайп в сотовом, то вы с Хадижей могли бы даже видеть друг друга!
- Если бы Хадижа могла пользоваться даже самым обычным телефоном, то меня даже это устроило бы. Но дело в том, что Фарид не позволяет моей дочери общаться со мной и Саидом.
- Это проблема. Но надо думать. Решение может прийти в голову неожиданно. Я тоже постараюсь продумать, как могла бы Хадижа в чужом доме, в чужом городе выйти на связь хотя бы с Каримой или Зорайдэ.
- Если бы дяде Али удалось устроить служанку в дом Фарида! Она помогала бы Хадиже, узнавала бы новости и передавала бы всё это кому-то из Феса, кто приезжал бы раз в неделю в Мекнес.
- Точно! А встречаться они могли бы на рынке или в … хамаме! Уж там служанка оказалась бы в полной недосягаемости от Фарида.
- Это правда.  Я уверена, Самира, что Зорайдэ и дядя Али скрывают от меня часть правды. Они договорились не всё мне рассказывать. Боятся, что я брошусь спасать Хадижу…, -  в словах Жади прозвучала горечь.
- Если бы я могла как-то помочь Хадиже…, - сказала девушка, отодвигая ногой вертевшуюся под столиком кошку, но незаметно для официантов бросив под столик кусок пирожного.
- Нет, Самира. Я только хотела выговориться. Ничего не стоит предпринимать. Дядя Али прав: мы здесь не можем знать, как отзовутся в жизни Хадижи наши поступки, которые мы сочтем помощью. На самом деле можем навредить ей.
- Хадижа не глупая, но очень доверчивая и неопытная. Вот я многому научилась, живя в пансионе. Вокруг меня столько людей с разными характерами, наклонностями, привычками. Никому из незнакомцев я не стала бы доверять. Если сестра Фарида смогла испортить таджин, приготовленный Хадижей, значит, Хадижа доверилась ей, а та воспользовалась.
- Ах, мы так с тобой засиделись, что не заметили, как начало смеркаться. Ещё несколько минут – и станет совсем темно. Пора выбираться из кафе и спешить на остановку такси.
- Пойдемте, тётя Жади. Договорим в автомобиле.
Девушка допила сок,  Жади оставила на столике несколько банкнот, и обе встали. Они прошли немного и сели в такси, поехали в район, где находился пансион Самиры.
- Пока, племянница! – сказала Жади, когда автомобиль остановился. - Завтра я постараюсь встретиться с твоей мамой. Мы с Латифой ещё раньше договаривались съездить к врачу по одному важному делу.
- Что моя мама собирается делать у врача? Она заболела? – насторожилась девушка, уже выйдя из машины, но не дойдя до двери пансиона.
- Не волнуйся, ничего страшного. Латифа хочет сдать один анализ. Только и всего. Она сама тебе расскажет об этом, - успокаивающе произнесла Жади.
Они помахали друг другу, прощаясь. Жади ещё немного подождала, когда Самира войдет внутрь дома, и только после этого приказала водителю трогаться с места. Она возвращалась домой. Сердце было по-прежнему не на месте. Завтра встретится с Латифой, обсудит и с ней всё, что её волнует. Вместе они придумают, как поступить и Латифе, и Жади. У каждой были свои проблемы.
Подъезжая к дому, Жади увидела стоявшего у окна второго этажа Лукаса. Он всматривался в дорогу, ведущую к их особняку. Рядом показалась головка Пьетро, который был не намного выше уровня подоконника открытого окна.
«Лукас волнуется. Я немного задержалась, а он не находит себе места. Хорошо, что он и сына привез домой. Пьетро пробыл у Иветти и Леонидаса два дня. Наверно, Далва закормила его тортами и прочей выпечкой».
Она расплатилась с таксистом, вышла из автомобиля и направилась к воротам, у которых дежурил охранник. Оказавшись в саду, Жади остановилась возле бассейна и оглянулась на огромную скалу, возвышавшуюся над Рио-де-Жанейро-Жанейро. Корковадо был так высок, и казалось, что с его вершины, если встать у подножия статуи Христа-Спасителя, можно увидеть не только гладь океана, но вдали – берег Марокко, где за стенами древнего Мекнеса жила теперь её дочь Хадижа, которой совсем не стоило выходить так рано замуж.
«Хадижа, пусть твоя жизнь будет полна радости и удач! Иншалла! Пусть никто не сможет причинить тебе зла. Да услышит меня Аллах!» - повторила как заклинание Жади.
- Ты вернулась? Жади, почему так поздно? – раздался сверху голос мужа.
- Лукас, я уже здесь. Сейчас поднимусь и всё тебе расскажу.
- Я переживал, как ты доберешься в наш район. Даже на своей машине ездить опасно в это время суток, - продолжал возмущенно ворчать Лукас.
Жади помахала рукой сыну и Лукасу, открыла дверь и зашла в дом.
…Утром Лукас согласился подвести Жади к бару доны Журы, чтобы забрать Латифу, с которой они собирались пойти к врачу.
- Но нам снова придется оставить Пьетро в доме твоего отца. Не знаю, сколько времени займет визит, а потом мне хотелось поговорить с сестрой о моей дочери.
- Понимаю тебя,  Жади. Тогда стоит поторопиться. Мне сегодня никак нельзя опаздывать на службу. Отец собирает специалистов на важное заседание. Будем обсуждать итоги нашей с Тавиньо поездки в Россию. Наши аналитики приготовили отчет об инвестиционном климате района, в котором заинтересована фирма.
- Ты хочешь сказать, что синьор Леонидас может снова отправить тебя в Россию?
- Нет, Жади. Мы с Тавиньо представим только отчеты о поездке. А если отец решит, что дело того стоит, то работой в российских проектах займутся специалисты отдела инвестиций. Думаю, мне предстоит другая поездка, более близкая. В Гуаружа.  Приятель отца Родриго Санчес де Соуза открывает сеть гостиниц, предложил нашей фирме сотрудничество. Мне предстоит отправиться туда, чтобы заключить контракт. Тавиньо недавно вернулся оттуда, с побережья. Гуаружа – это небольшой курортный город в штате Сан-Паулу. Излюбленное место бразильской элиты, - слегка усмехнулся Лукас. -  Документы уже составлены нашими юристами и адвокатами, отец одобрил заключение контракта. Остается только формальность – подписание документов. Если ты хочешь – можешь поехать со мной.
- Лукас! Конечно, поеду. Мне надо обязательно развеяться, иначе сойду с ума. Я ни о чем не могу думать – только о Хадиже, о дочке, только о том, что удалось узнать о её жизни, - жаловалась Жади, расчесывая перед зеркалом волосы.
Лукас поправил галстук, взял со стола папку с документами и остановился. Он любовался Жади. Как же она прекрасна! Нет, теперь, спустя столько лет после первой встречи в развалинах крепости в Фесе, Жади была даже ещё красивее, чем в юности. Она оказалась из числа тех женщин, кого возраст не портит.
- Лукас, а мы сможем взять с собой сына? Пьетро так часто стал бывать без нас. В доме Иветти и твоего отца он проводит больше времени, чем с нами. Хочется побыть всем вместе.
- Жади, конечно, мы поедем втроем. Подписание документов не займет много времени, но уик-энд мы проведем в отеле на берегу океана. Остановимся в отеле, с владельцем которого мы собираемся сотрудничать. Поваляемся на пляже, погуляем по берегу среди пальм. Покатаемся на яхте – синьор Родриго пригласил нас на морскую прогулку.
- Как чудесно, Лукас! А Иветти? Она ..
- Нет, Иветти отправится в Гуаружа в другой раз, Когда отец лично соберется проведать обстановку в  отелях, куда мы станем поставлять продукцию, тогда он возьмет и Иветти с моими братьями. Мне хочется побыть с тобой и сыном, любимая.
Жади повернулась к нему, слушая Лукаса с улыбкой.
- Любимый! Лукас, как я счастлива с тобой! Иногда я думаю, какая хрупкая вещь – судьба. Из-за какой-то случайности всё могло произойти иначе.
- Что ты имеешь  в виду? – подходя к ней и обнимая, спросил Лукас.
- В жизни было столько моментов, когда мы могли разминуться и не встретиться, случай мог развести нас даже в тот первый раз, когда ты пришел в дом дяди Али и отправился бродить по дому.
- Да, не будь я таким любопытным, прислушайся к совету Альбьери, что в восточном доме запрещено заходить на женскую половину, и мы никогда не узнали бы друг друга!
- В это трудно поверить! Как бы я жила без тебя, Лукас?
- Смог бы я стать счастливым без тебя, Жади?
- Лукас!
- Жади!
- Мама! Папа! – ворвался в комнату Пьетро. - Клара говорит, что собаку мы не возьмем сегодня к дедушке. Почему?
- Собирайся, Пьетро, ты снова едешь с нами …
- Нет, я хочу к Иветти!
- Я об этом и говорю: сегодня тебе снова придется до вечера погостить у Иветти и мальчиков. Собаку можешь тоже взять с собой. Скажи няне, что я спущусь и сам ей об этом скажу.
- Папа не может задержаться, Пьетро. Собирайся скорее. Мы с папой сейчас спустимся.
- А чем здесь так пахнет? – с любопытством спросил ребенок, оглядывая комнату.
Действительно, в воздухе разлился незнакомый аромат. Жади, наконец, тоже почувствовала это. Сильный, необычайно сладкий.
- Что это? Как я раньше могла не чувствовать запах?
- Жади, ты не только не почувствовала новый аромат, но даже не заметила мой подарок!
- Ааа! Это папин цветок так пахнет! Мама, папа привез тебе горшок с цветком!
- Где, мой принц? О чем вы говорите? – оглядываясь, спросила Жади.
Наконец, на столике у окна  увидела незнакомый цветок в белом горшке. Это была орхидея. На свисающих зеленых ветвях качались три крупных цветка, источающих одуряющий аромат. Жади замерла от восторга. Цветы были белые, с золотисто-оранжевыми полосками на лепестках; тяжелый околоцветник изогнулся, и его чудесный пурпур смешивался с золотом лепестков.
- Лукас, как я могла не увидеть сразу такое чудо?
- Ты вчера была так расстроена, что я не стал говорить тебе о цветке, который должен пополнить твою коллекцию орхидей.
- Какой чудесный подарок, Лукас! Спасибо тебе, любимый!
- Я рад, Жади, что тебе понравилось.
Пьетро обошел столик с цветком.
- Как будто бабочки сели на голую веточку! Папа, а черные или синие орхидеи бывают?
- Не знаю, сынок. Может быть, где-то в джунглях, в местах, куда не ступала ещё нога человека, растут необыкновенные растения, о которых мы даже не подозреваем.
- А дядя Альбьери может изобрести цветок, какого ещё никогда не было?  Далва говорит, что дядя Альбьери может всё. Он вернул с того света твоего брата Диого!
Увидев, что у отца вытянулось от удивления лицо, мальчик струсил и нерешительно сказал:
- Так мне сказала Далва.
- Альбьери не волшебник, он не умеет делать то, о чем ты говоришь. Но он ученый, врач, и сейчас Альбьери занимается животными. Он не ботаник. Альбьери не выращивает новые сорта цветов, - ответил сыну Лукас.
Потом добавил:
- Твоя мама любит заниматься цветами. Расспроси её, можно ли вырастить цветок с черными лепестками.
Они спустились вниз, где няня Пьетро ждала с его вещами. Лукас вышел на улицу и свистом подозвал собаку. Пьетро попытался схватить ремень от поводка, когда животное подбежало.
Жади быстро оделась, между делом любуясь подаренной орхидеей. Она услышала слова Лукаса про черные лепестки… Вспомнила странности из жизни Хадижи, и настроение у неё тут же испортилось.
Уже сидя в машине рядом с Пьетро и их огромной собакой Жади вдруг кое о чем вспомнила: а ведь и в её саду выросла незнакомая черная роза. Она ведь совсем недавно рассматривала необычный цветок, взявшийся непонятно откуда. Жади точно знала, что ничего подобного не сажала. Но тогда как вырос цветок с черными лепестками? Что это ещё за мистика? Черная роза… Вот что тревожило Жади, вот о чем она никак не могла вспомнить вчера во время разговора с Самирой!
«Вернусь от Латифы и загляну в сад. Надо разобраться, откуда у меня появился цветок», - решила она. Но все цветы она покупала в оранжерее. Только несколько кустов ей подарила Хадижа или дала Латифа – из тех, которые привезли родственницы Халисы по её просьбе, когда гости собирались на свадьбу Хадижи. Или ещё раньше? Главное – выяснить, откуда появился цветок, потому что иначе Жади была готова поверить в мистику.
Будь здесь Зорайдэ или Карима, они тут же предположили какое-нибудь колдовство. Но кто мог бы колдовать на Жади да ещё в её собственном доме? А вот на Хадижу – вполне.
«Может быть, первая жена Фарида таким способом хочет вывести мою дочь из душевного равновесия? Самира права – та женщина стремится вернуться в жизнь мужа моей Хадижи», - снова поймала себя Жади на мысли о дочери. «Нет, мне просто необходимо отвлечься от того, что пришлось пережить вчера. Когда улягутся эмоции,  я смогу рассуждать хладнокровно, вот тогда я обязательно придумаю, как мне оказаться в курсе происходящего с Хадижей», - решила Жади.
- Лукас, когда мы сможем поехать в Форталезу? – обратилась она к мужу, который всю дорогу то и дело посматривал на них с Пьетро в зеркало заднего обзора.
- В середине следующей недели. Готовься, Жади. Мы обязательно поедем туда, чтобы отдохнуть, а ты могла бы развеяться.
Машина катила по заполненным транспортом улицам Рио. По тротуарам двигались как толпы туристов, так и местных жителей-кариоки. Ярко светило солнце, а над горой Корковадо висела легкая дымка. Слева блестела бескрайняя гладь океана, а волны накатывали на берег, пока ещё усыпанный телами загорающих людей. Выехав на проспект Немейера, Лукас вздохнул с облегчением: дорога в Барра-ди-Тижуку была не так загружена, как в центре Рио. Впереди у Жади и Лукаса был непростой для каждого из них день…

PS. Опять не добралась до истории Рании. Следующую часть начну, наверно, с неё. А потом вернусь в Рио, т.к. давно там не были, а события начнут разворачиваться именно там, когда героям станет известно, что произойдет в ближайшее время семье Фарида и Хадижи.