В 1618 году июля месяца 24 числа небольшой отряд казаков под началом Петра Дорофеева выступил из Томской крепости вверх по течению реки Томи для возведения Кузнецкого острога. Шли верхами на конях по обоим лесистым берегам по двадцати разделившись. Остальные тянули плот с провиантом, двумя пушками, пищалями и др. снаряжением. Казаки были вооружены саблями и мушкетами. Впереди и сзади, на некотором расстоянии от основных сил отряда шли дозоры по три казака в каждом – на случай нападения кочевников в спину, или же будут обнаружены спереди. День шли спокойно, на ночлег остановились в лесу. Огня было сказано не разводить. Спали в полном снаряжении возле коней на еловом лапнике. Дозорные взобрались на деревья и готовы были дать знак в случае опасности. Ночью было тихо и ничего не происходило, разве что молодой дозорный казак Миколка Могилёв уснул на дереве и сорвался вниз. Хорошо на боярышник попал…Хорошо, да не очень…Ободрался колючками, в кровишши весь, но живой остался…Опосля влетело ему от атамана…Ишо день прошли, ночь передыхнули. На третий день пути, в полдень, дозорные донесли, что видали людей в лесу, похоже татары…Отряд спешился. Коней согнали в кучу и связали уздечками. Приготовив мушкеты и пищали, заняли круговую оборону. Дозорные опять взобрались на деревья. Плот притянули к берегу, бочонки с порохом укрыли в кустах. Так прошёл час, может, больше…Скоро дозорные донесли: татары, всадников тридцать от силы, ускакали вниз по косогору – видать, испужались «огненного» бою казаков…Атаман велел идти дале с ещё большей осторожностью. К вечеру пришли на высокий, пологий к низу, берег. Здесь река делала крутой поворот. Лучшего места для крепости вряд ли можно сыскать…Выставили дозоры и стали обустраиваться на ночлег. Рано утром Пётр Дорофеев собрал начальных казаков Григория Астраханцева, Гаврилу Андреева, Евграфа Иванова, Филиппа Афанасьева и велел им начать валить лес и делать засеки – временные укрепления вкруг выбранного места для будущей крепости, а промеж засек проходы оставить, чтоб ввозить брёвна для стен острога. Скоро и весело закипела работа - истосковались казаки по топорам. В этот день татары не приходили. Ночь также прошла спокойно. Утром следущего дня дозорные сообщили: к лагерю приближаются пять всадников. Атаман наказал быть всем начеку. Всадники спешились в двадцати саженях от атаманской палатки. Вперёд выступил средних лет татарин в шёлковом одеянии с позолотой, в собольей шапке, богато убранной жемчугами. Гордо приподняв голову, через толмача молвил: «Я воевода Абака, князя телеутов. Хочу говорить с атаманом Петром Дорофеевым.» «Ну, я – атаман Пётр Дорофеев.» Татарский воевода продолжал: «У князя был уговор с царём Михаилом, что телеуты приносят «шерть» на верность государю и готовы платить ему ясак. Князь Абак говорит также, что это телеутская земля, здесь издавна селились наши предки и мы против строительства острога на берегу Томи.» Пётр Дорофеев неспеша закурил трубку и молвил: «Я служилый человек и послан сюда сибирским приказом. И я буду строить крепость! Так и передай князю Абаку.» Татары вскочили на коней и ускакали. Казаки рассмеялись и помахали руками вслед всадникам…
Через три дни, на рассвете, несколько телеутов – лучников незаметно подошли к лагерю и огненными стрелами зажгли засеки и начинающие возвышаться стены крепости. Трое из нападавших были убиты, четверым удалось уйти. Начавшийся было пожар вовремя потушили. Атаман приказал менять дозорных каждые два часа, а тех, что пропустили татар, велел высечь, чтоб другим была наука…Целая неделя прошла благополучно. Были воздвигнуты три стены крепости – они должны защищать будущий острог от возможного конного набега со стороны луга, что расстилался внизу. Четвёртую же стену покамест не построили – она должна встать преградой от нападения со стороны реки. Но там был крутой спуск и татарам пришлось бы подыматься вверх без коней, «на карачках». Эту заднюю стену казаки ставить не спешили, а зря…В следущую же ночь пришли с реки татары. Четыре их стрелы – змеи навек упокоили Ваську Кузьмина, Фимку Власова, Петьку Савельева и Фимку Климова – молодых казаков, что стояли в дозоре. Все три стены обложили татары дёрном и зажгли. Сами же скатились в реку и берегом ушли на конях. Пока очухались казаки ото сна, новенькие белые, что груди девичьи, стены пылали огнём. Тушить-то особо нечем, вода далёко…Всё ж погасили огонь на одной стене, а две – сгорели до тла…Похоронили дозорных казаков с почестями и атаман велел поставить две стены заново и сроку дал три дня. Через три дня стены стояли: две белые новенькие, а одна чёрная, обгорелая, но целая…Ишо через три дня поставили четвёртую от реки, соорудили сторожевые башенки и ценральные ворота. Теперь проход в крепость был закрыт. Телеуты ишо не один раз нападали малыми силами на острог, но после того как со стен крепости грохнула пушка картечью, а следом ударил дружный залп пищалей и мушкетов, свалив всех всадников с коней, и не один из них не вернулся в степь – телеуты поняли, что крепость малыми силами взять нельзя и стали собирать силы. Кузнецкий же острог всал надёжным форпостом в верховьях Томи и русская земля приросла ещё одной сибирской землицей.