Диалектное слово в поэтической речи северян
Статья опубликована в сборнике научных статей 2010 г
"СЕМАНТИКА И ПРАГМАТИКА СЛОВА И ТЕКСТА, ПОМОРСКИЙ ТЕКСТ"
"СЛОВ РОДНЫХ ЗОЛОТАЯ ВЯЗЬ"
ДИАЛЕКТНОЕ СЛОВО В ПОЭТИЧЕСКОЙ РЕЧИ СЕВЕРЯН.
ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ – ГЛАЗАМИ ПОЭТА.
"Северные говоры – что заповедные птицы, они вьют свои гнёзда в далёких лесных углах.
Живые, распахнутые, незаёмные, передающие гибкость народного ума, легко ускользают они из плена штампованной казённой речи", – написал московский журналист Олег Ларин в своей книге "Пойдём – увидишь".
Приезжая летом на родину, окунаюсь в эту красоту и напевность родной самобытной речи, в мир песен, присловий и поговорок. Вместе с подругами вспоминаем, как говорили наши бабушки, какие слова, какие приговорки использовали в своей речи.
Как себя помню, слышала от бабушки: "Подальше положишь – поближе возьмёшь", "Шей да пори, так не будет пустой поры". Будучи отменной портнихой, часто она подшучивала над собой: "– Акуля, что шьёшь не оттуля? – Дак я ведь ещё пороть буду!"
Имея образование полтора класса, бабушка читала роман-газеты и, придя на вечереньку, пересказывала их неграмотным старушкам.
За шитьём она постоянно пела русские народные песни. Уже в три года я знала их не менее десяти и пела вместе с ней. Особенно полюбилась мне песня "Уродилася я в поле как былинка".
Старопрежняя речь в деревне гармонично сочеталась с современной, "правильной". Но если в школе кто-нибудь произносил старое слово, над ним смеялись. В программе русского языка этой теме был выделен всего один урок.
Уже в старших классах я стала задумываться о происхождении старых слов. Например, о плохой хозяйке говорили неварова, о непослушной дочке – непослухмянна, а о медлительной, неуклюжей – паполза. Смысл, по-моему, очевиден.
А почему лягушку называли вактушей? Дав волю фантазии, я решила, что это слово квактуша постепенно утратило первую, труднопроизносимую букву. Но вот что узнала из словаря В. Даля: вака, вакость – уродливость, безобразие; вакотье -- лягушачья икра; вакуша -- лягушка; вак-вак -- кваканье лягушки; вакать -- кричать лягушкой (вякать -- нести вздор, молоть ерунду, говорить некстати).
Или вот Баба Яга... Откуда взялось такое имя? Раньше его произносили не Яга, а Ега, Егабова, бабка Ёжка. Зная вредный характер этой бабушки, я предположила, что звали её изначально Баба Ерга – от слов ересь, ёрник, ёрничать – злить, проказничать, скандалить, вести себя вперекор общепринятым правилам; ересно -- волшебство, колдовство, нечистая сила (А.О.Подвысоцкий, стр. 131-132). Ну а потом слово потеряло букву р, букву е стали заменять на я.
Но в словаре у К. Вольского нахожу: Яг с коми – сосновый лес, сосна; -- бова(баба) -- река (ва с коми – река, ба – с финно-угорского – река), т.е. Егабова – сосновая вода -- смола. Баба липучая, как смола. А может быть, всё-таки злая баба, ведьма, живущая в лесу? Лично мне ближе такое толкование.
Не было предела моим фантазиям, когда пыталась я разгадать тайну названий моей родной деревни Кургомень и протекающей там речки Ундыш. Узнав, что слово голомень означает открытое море", я решила, что, увидев весеннее половодье (когда местные речки и озёра сливается с Двиной), первые поселенцы не могли не воскликнуть: "Кругом вода!" Таким образом сложилось название Кругомень, которое из-за труднопроизносимости скоро превратилось в Кургомень.
Нетрудно заблудиться, идя по круговой дороге, вдоль которой стоит деревня. И услышать от старожила: "Ничего удивительного, ведь наша Кургомень – это же кругомень!" Потому что это равнина, на которой по окружности расположены дома, соединённые дорогой. А в книге "К истокам слова" Ю.В.Откупщикова, стр. 180 сказано: мень – древний суффикс, подчёркивающий большую однородную поверхность (камень, рамень, пламень, глухмень, кусмень, сухмень).
В книге "Беседы по начальному топонимическому просвещению" К. Вольского нахожу: карельское кorgо -- утёс, отмель, остров, мыс, и финское niemi(немь, мень) – тоже мыс. Выходит, мыс мысовой? Но есть ещё одно слово, созвучное с названием Кургомень – курья, что означает протоку, рукав реки (Северной Двины). Этот рукав у нас ещё называют полоем. Что ж, все версии хороши!
А название речки Ундыш, согласно тому же словарю, произошло от коми "ун" – много, "унава" – много воды, полноводный, и финно-угорского "ыш"(аш, ш, ша) – ручей. Но то, что он узкий и извилистый, слышится уже в самом слове.
Нашим предкам в наблюдательности не откажешь, как, впрочем, и в поэтичности.
А сколько красивых слов, сколько прелести в старых частушках! Будучи на родине, я записала несколько десятков (на Ильин день одна бабушка спела их около сотни!)
Где-то, где-то заиграли,
Где-то затальянили.
Не по сердцу пришли сватать –
Только лавки заняли!
Сердце выну, брошу в Двину,
В Двину на лединочку.
Разве мыслимо забыть
Такого ягодиночку!
Все ребята собрались,
Только нету милого.
Соскочу, ухват схвачу –
Не будет ни единого!
Иногда единственным словом в частушке создаётся неповторимый образ, читаешь -- и просто диву даёшься:
Шила кофту-перекофту,
кофту - выкофту - кофту...
Сразу понятно, что в этой кофте девушка готовилась сразить парня наповал.
А сколько в частушках ласковых слов, столь характерных для народной речи: мати, брателко родимый, травушка, баять, полати, купаленки – каким теплом веет от них!
Не зря же раньше говорили: затеплить огонёк, затеплить песню.
Жнивушка, милушка, заботушка, полосонька, погодушка, журавушка... Слова играют, как окошки на заре.
Залёточка, зазнобушка, забавушка, дролечка, любушка, сударушка, сугревушка – всё это синонимы слову милый, к сожалению, ныне почти забытые.
Вот и у ягоды-клюквы нашей северной -- сколько красивых названий: журавина, веснянка, подснежница, журавица и жаровица, журавка, журавушка, журавинник, жаравлика. То ли от слова журавль, то ли от жеравый – горящий, раскалённый?
В юности довелось мне два месяца жить в Вельском районе, в этом песенном краю, где грустят над колодцами журавли, "пьют – но не могут напиться, хотят, но не могут взлететь".
Заходя к незнакомым людям (будучи на практике, мы с подружкой лечили там животных), мы были приятно удивлены, что везде к нам ласково обращались: "Моя тысенька!" У вельского поэта Александра Быкова есть такая строчка: "Ну, тысенька, тебя и не дождаться!" ("Купание").
В Холмогорском районе Архангельской области в ходу слова золотеюшко, белеюшко. А в Виноградовском районе чаще услышишь: голубанушко, милушка, сердешный, любушка. "Детонька моя приехала!" – восклицала моя тётя, встречая меня на берегу Двины, когда я приезжала к ней в гости.
В каждом районе – своё произношение одного и того же слова. Например, в стихотворении вельской поэтессы Натальи Дедовой встретилось мне необычайно красивое слово "одинавушка". Так раньше называли единственную дочку у родителей. В Виноградовском р-не скажут: "Ты ведь у нас одинака", в Пинежском – одинушечка, одинеюшка. Наталья в это слово вложила иной, более глубокий смысл – яркая индивидуальность:
Слово старое не значит "одиночество".
Смысл другой в нём,
он звучит, как пророчество:
Не уйдёшь ты от меня, моя славушка.
Прав был папа: суть моя –
одинавушка.
("Одинавушка" Н.Дедова)
Что ж, творческий человек вправе считать себя яркой индивидуальностью, поскольку является таковой!
Наша область – настоящий кладезь народной речи, и это всегда отражалось в стихотворных строках наших поэтов. В Верхнетоемском районе я побывала на родине мастера народного слова – Ольги Фокиной. Речь героев её стихотворений настоящая, живая – такая, какой была лет 30 – 50 назад. Как сказал бы И.И. Мосеев: "Истовённо наша говоря!"
"Уж ну и ко времю / я присмекала воды на чаёк!"
"Не тятенька, не брателко – я у тебя бывала..."
" – Давно тебя не видела. / Стоскнулась – и покликала...."
"И солнышка пятёнышко играет на лице её. / Куда ни поворотится -- не исчезает светлое."
"Вдругорядь не покликаю..."
"Не у той ли берёзы кудрявой / мать тебе испросила красы?"
"А щелкать соловьём на бересте / только он и один и умел."
"Сладкой ягодой боль заглонула, / возвратила проворность рукам... / Вдруг откуль-то дымком потянуло..." ("Малина твоя")
"Да вот укатился – смерть не отопнул, / В банюшке намылся, деток подынул." ("Домик над рекою")
В Верхнетоемском же районе жил поэт Иван Зауткин, о творчестве которого мы узнали только после его смерти.
"Трава сверкает чешуёй – намедни чистил рыбу молох, – / Что ни росинка – лунный всполох над лунной чёрною рекой."
"Распушилась таволга, забелила поженки. / Словно пенным паводком избы огорожены"
"Пришла моя осень, – на волосы пала, / Очей моих плёсы тоской заметала. / Вгляделся тревожно я в сколок заката: / Где шалая пожня с травою примятой?"
"Неумолкающая стая сквозь роздымь видится едва".
"Истаивает сутемень утра".
А няндомского поэта Павла Захарьина Александр Росков назвал хранителем русской речи. Читая стихи Павла, чувствуешь, что народная речь – его родная стихия, что он умеет наслаждаться каждым словом, как и каждым мгновеньем жизни:
"С утра, обувшись в валенки, брожу, / размаиваюсь чаем с самовара.
Затем над русским словом ворожу / и милым уголком земного шара:
Лопатой отрываю белый снег – / дорожку шире расчищаю к дому..."
"Придя домой, варю домашним суп. / Упревший, с огонька, он очень вкусный..."
"Вновь разживляю печь, затем / на кухне начинаю суетиться.
Спешу корову обрядить: / Несу питьё, даю ей вдоволь сена.
Сажусь, перекрестясь, доить – / Молочная шипит в ведёрце пена."
Осень у Павла матушка, ветер – милушко. Он пишет: "на руки плохая надея", вместо "угощать" употребляет забытое слово потчевать, корова и кошка у него не "животные", а животины. У него "как доброго утра денница, затеплит на сердце апрель", "прокликают песнь журавли","алеет воздух росплеском седым", "да треснет угол дома однова". А "дедко Мороз свою бороду свесил / в нежную стынь декабря".
Успешно работает в этом направлении талантливый пинежский поэт Владислав Попов (на Стихи.ру - Тепшин). Его стихи ворвались в мою жизнь экспрессией красок, звуков и образов:
"В прозрачные струйки, слюду и шадринки / Расплещется осень дождём по тропинке"
"В весёлой пестрЯди монисты и бубны / Звенят, рассыпаясь, и песни подблюдны / Поют..." ("Ворожба")
"Лезли малины из снега в околках...
Ярко горели излобки проталин. / Санный натор всю тропу исполозил.
Капало с крыш. Вечерело. За дали / Мягко тянулись по снегу обозы." ("Апрель")
"Било, плескало в зелёной воде. / Ивы ныряли. Серебряно льдины
Бились, как рыбы в тяжёлой мотне, / Плетиво рвали горбатые спины...
Капли огнистые сыпались вниз, / Сани шуршали по снегу подрезом." ("Весна")
"По охлупню сорвавшись к окнам, / рассыпал капли дождь злым помелом." ("Про дождь").
Приведу ещё отрывок из своего стихотворения:
"Как от прялицы, нитью тянется / слов родных золотая вязь.
Знаю: детям моим поглянется / та земля, где я родилась.
Долетит из полей пустеющих: / "Как ждала я, детоньки, вас!"
Дом родной, детских лет затеюшки... / Здесь мурлыкал у ног котеюшко,
И трава -мурава вилась."
Но мало составить стихотворение из красивых старинных слов. Слова должны быть в гармонии со всем текстом, стилем стиха. Васильки хорошо смотрятся во ржи, а среди луга выглядели бы противоестественно. Так и этим словам порой неуютно среди витиеватых изысков современного молодёжного стиля.
Работая над стихами, часто приходится обращаться к словарям. Не все слова общеизвестны. Так произошло у меня со словом "паветвь" (часть ветви) – однажды читатель спросил у меня, не о повети ли идёт речь. Найти это знакомое мне слово удалось только в словаре А.А.Зализняка.
Заглянув в словарь поморского языка "Поморская говоря" И.И. Мосеева, нахожу следующее: раньше существовала приставка "па", она обозначала что-то неполноценное. Если вспомнить слова с этой приставкой, всё станет понятно и без словаря: пасынок, паводок, падчерица, павесть (слухи), пажити, паужна, пазори, пазыбь, пакши, пакули и др.
Кроме па, были и другие приставки: су, за, со, спро(вместо про – спротекло, спролил), во(усилительная – восветло, вотемни). Приставка су означает соединение, столкновение, скопление, слияние: сумерки, сумёта, сугробы, сузёмы,супрядки, сутулый, сугревушка, сутолока.
А как завораживающе красивы слова с приставкой за! Они словно заманивают в запредельное, обозначая начало действия и одновременно подчёркивая протяжённость во времени: заподувают, запоглядывают, запросватали, заотсвечивает, запокрывается, запоговаривают, запоигрывать!
Предметом спора с литературоведом стало выражение "принести дров на истопель". Ведь у Даля истопель – это охапка дров, достаточная, чтобы истопить печь. У нас же на севере слово истопель означает и сам процесс топления печи. Подтверждение этому нашла в словаре областного Архангельского наречия А.О. Подвысоцкого, стр 184.
Такие же разногласия во мнениях вызвало слово из моей частушки: "поцелует как ожгёт". Да, слово не литературное, но в частушке ему самое место, поскольку передаёт оно колорит времени! Да и не жжёт оно без буквы "г" вовсе. Пропадает динамика, мгновенность события. Разница такая же, как между словами " жгучий" и "жжёный". Говорят, на ловца и зверь бежит. Не так давно у Риммы Казаковой увидела строчку с этой формой слова: "Твоё дыханье мне нутро ожгло" ("Монолог Евы").
У меня на родине пожилые люди до сих пор произносят ч вместо ц в окончаниях слов: вича, чернича, лисича, бруснича, половича, курича; у Еловча (это уже о ручье), у Семёновча. Есть даже такая шутка: " Бежала овча мимо крыльча, да как стукнитче, как перевернетче!".
Собирая материал для книги по истории деревни, я наткнулась на Кургоминские свадебные причеты. Они сразу заворожили меня своей красотой и напевностью поэтической речи. Приведу небольшой отрывок из своего очерка "Бабушкины обереги":
"...Ить раньше што – воля не своя, тата скажот – и подёшь под венец, и кольцо наложишь... А свадьбы-то раньше были с девичником, с причетами. "Вот и пала на талу землю пороша – белый снег, а на мою буйну головушку фата шёлковая.... Отказал мне отец-батюшко от хлеба от соли, отказал, всхожее солнышко, от дела-работоньки... Прошло-прокатилось девье житьё-красованьице, – запричитаешь-заплачешь. – Кормилица-жалостница, родимая матушка! Не в доросте траву шелковую с корнем подкосили, не в доцвете цветы лазуревы со травы сорвали... Я ведь сама-то – что ветка-веточка, молода отростелиночка... Рада бы красоваться, да красота не красует, сердце не веселит"... Ведь жениха -то невеста, порой, впервые только на свадьбе видела... Даже если и по любови выходила, всё равно должна была плакать и причитать. Часто для этого плачею нанимали..."
А во время рукобитья (сватанья) невеста наряжалась и выходила к сватам и гостям. Этот обряд назывался красивейшим словом – красованье.
Я очень люблю читать словари. И всегда бросается в глаза, как слова плавно переходят из одного значения в другое, объединяя, казалось бы, совершенно разные по смыслу слова. И видишь, что все они - родственные.... Например, цепочка слов из словаря на букву В:
Верва, верьва, вервь, вервие(верёвка, толстая суровая нить, дратва) – веревь (длинная изгородь) – веред, вереж, верест (нарыв, ушиб, любое заболевание, связанное с повреждением кожного покрова) – вереда (знахарка) – вередеть, вередить (ушибить, повредить, разбередить, причинить вред, обеспокоить) – вередиться (болеть) – вередно (больно) – верёжа (рыболовная снасть из нитей) – вережать (беспокоить, наносить вред) – верезжать (верещать, громко, пронзительно плакать, кричать) – верезг(вереск, можжевельник) - верес, вересина (кустарник) - вереск, верезг (треск, скрип,дребезжанье, плач) – вересник, версной (злой, зловещий);
– вереленка, верело, верельницы (заворы, вынимающаяся для прохода жердь в изгороди) – вереме, веремя (отрезок времени, охапка, беремя) – веретено (верёвку тяну) – веретельница (плетёная из прутьев, берёсты или дранки корзина для веретён или др.) – веретина (еретина, овечья шерсть первой стрижки, жёсткая и грязная) – веретинник (верес) – веретея (лесное место) – веретно (стрекоза, коромысло) – вереть, веретьё (проход в лесу между бором и болотом, высокое сухое место в лесу, на болоте, на лугу, опушка леса) – веретья (ряд домов, поставленных в одну линию) – верёх (верх) – верёха (палка, служащая для ручкой вил; твёрдый стебель растения) – верехнуться (мелькнуть, шевельнуться) – верещать, верезжать (издавать пронзительные звуки, крик, плач) – верея (столб, стойка, косяк для навешивания створок ворот, двери, жердей изгороди, и опять же – верёвка, на которую насажен невод) – верига (вязига у рыбы) – сверзиться (свалиться) – верзила (высокий человек) – верзни (обувь из бересты) – вернуться (идти по дороге обратно) – верность (постоянство, долгая привязанность)...
Во всех этих словах мы видим корень вер, цепочка начинается со слова вервь (верёвка), далее вередить(бередить, бороздить, колоть), верезжать, вересг (долгий крик), вереск (колючий кустарник), веретено (вьётся, тянет нить, колет), веремя (время, беремя – тянется, много), верея и схожие по звучанию, имеют и схожий смысл – протяжённость: изгородь, деревенская улица , лесная дорога, опушка леса, вновь верёвка; верзила, вернуться и верность. Общее в этих словах – некая протяжённость во времени, пространстве.
Буква р в корне придаёт ощущение действия, динамичность. А в таких словах, как верзни (берзни), вередить (бередить) видно, как звук в впоследствии превратился в б. Некоторые слова образовались по аналогии: верёвка – длинная, верига, вереск – колючий. Смысл слов в цепочке то становится различным, то вновь сливается воедино. Слова плавно проистекают одно из другого, имеют по несколько значений. (Архангельский областной словарь №3, 1983 : стр. 110 - 117)
В поездках на родину я вспомнила и записала около тысячи слов, слышанных в детстве в нашей деревне (Кургомень, Виноградовского р-на). Уходит поколение наших родителей, забывается поморская говоря. Но многие слова, верю, будут жить в поэтической речи. А для того, чтобы употреблять их по назначению, надо изучать их – самостоятельно, а ещё лучше бы – в школе, да поподробней! Ведь слово в музее не выставишь, чтобы потом смотреть на него. А история нашего языка – это часть нашей культуры.
*ПАзори - далёкий отблеск северного сияния, зарница.
ПАзыбь - волнистый след на песке, образующийся от ветра или движения воды.
ПАвесть - слух о чём-то или о ком-то.
ПАкша - неловкая, грубая рукаПАужна - приём пищи между обедом и ужином.
ПАузок - небольшая долблёная из дерева лодочка
ПАдчерица -- дочь мужа или жены.
ПАсынок - сын мужа или жены; боковая ветвь у томата.
СувОй - столкновение противоположных течений или ветра и морского течения.
СугонЯть – прогонять.
Сукрест - крест-накрест.
СумЁт – сугроб.
СупрЯдки - посиделки молодёжи зимой, куда девушки приходили с прялками.
СуслОн - стожок из прислонённых один к другому снопов жита.
Литература:
А.А. Зализняк. Словарь из Интернета.
Ю.В.Откупщиков, С-Петербург, 2008, К истокам слова.
И.И. Мосеев, Архангельск, 2005, Поморьска говоря.
А.О. Подвысоцкий, Москва, 2008, Словарь областного архангельского наречия.
Ред. О.Г. Гецова, изд-во Московского университета,1983, Архангельский областной словарь, выпуск 3.
В. Даль, изд-во Эксмо, 2002, Толковый словарь русског языка.
В.И. Даль, Эксмо, 2007,Толковый словарь русского языка для детей.
Николай Козмин, "Кургоминские причеты", записаны со слов А.А. Чураковой. Архангельская ежедневная газета "Губернские Ведомости" № 93 от 10.10. 1907 г, № 95 от 13.10.1907 г.
Подвысоцкий А.О.
Словарь областного архангельского наречия в бытовом и этнографическом применении, 200.
Откупщиков Ю.В.
К истокам слова: Рассказы о происхождении слов. 5-е изд. - СПб. : Авалонъ, азбука-классика, 2008.
Архангельский областной словарь. Вып. 3 (В - Вёсновой) Под ред. О.Г. Гецовой. М.: Изд-во.Московского университета,1983.
Мосеев И.И.
Поморьска говоря. краткий словарь поморского языка / И.И. Мосеев. - Архангельск : { б.и.} , 2005 (ОАО "Правда Севера").
Фокина О.А.
Буду стеблем: Стихотворения и поэмы. Предисл. Николая Рубцова. - М. : Мол. гвардия, 1979 .
Зауткин И.Д.
Не забывай меня, Россия... : стихотворения / И.Д. Зауткин. - М. - Архангельск : ЮПИТЕР, 2007.
Захарьин П.А.
Предчувствие света: Стихи / Павел Захарьин. - Мн. :УП "Технопринт", 2003.
Дедова Н.В.
Когда я срываю ромашку : {Сб. стих.} | Н. Дедова - Вельск : {Б.и.}, 2007 (Вельская тип.).
Быков А.В.
Лепет воды. Книга стихов. Издание журнала "Двина" № 4 (12), 2003.
Владислав Попов, стихи, газета "Графоман" № 4, Вельск , 2009.
Галина Рудакова, Окно в Холмогоры, газета "Графоман" № 8, Вельск, 2008.