Аннотация. На Земле существовало немало цивилизаций, от которых ныне остались одни руины. Какие-то просто пришли к закату естественным путем, а другие погибли в самом расцвете сил. Почему? Кто знает… Наверняка, и на просторах вселенной таких срубленных в цвету деревьев найдется немало. Да и вообще, почему люди за несколько тысяч лет истории так и не встретились с инопланетянами? Или хотя бы не обнаружили признаков их существования? Может, их и не было вовсе… Но как такое возможно – неужели из миллионов звезд и планет жизнь возникла только у нас? Или чужую жизнь что-то погубило. Или кто-то. В будущем человечеству неплохо бы найти ответы на эти вопросы. Ведь зная, почему погибли другие, реально самим избежать их ошибок. И вот люди вырвались за пределы родной планеты, достигли звезд. И… нашли останки братьев по разуму. Только один прах, ничего живого… Как это может быть? Какая-то тайна окружает все это… события слишком точно ложатся в одну цепь, чтобы это оказалось случайным. Да и исследователей подстерегает множество загадок. Пропавшие экспедиции… странные видения… невероятные происшествия в биографии… необъяснимые явления среди древних руин… Похоже, кто-то наблюдает за происходящим, реализуя давно намеченный план. И его возможности существенно превосходят то, чего достигли люди… И не повторяется ли история павших титанов прошлого в нынешних событиях на Земле? Вполне возможно, что и человечество оказалось винтиком в планах неизвестных…
Предисловие. Данное произведение является частью цикла о событиях в будущем "Гром на закате", повествующего о судьбах нашей цивилизации и путях ее развития. Но само оно также и самостоятельная история, имеющая относительно законченный вид. Она рассказывает свою историю, но и оказывается первой частью указанного цикла.
Гром на закате
Там, на скале, веселый царь
Взмахнул зловонное кадило,
И ризой городская гарь
Фонарь манящий облачила!
Бегите все на зов! на лов!
На перекрестки улиц лунных!
Весь город полон голосов
Мужских–крикливых, женских–струнных!
Он будет город свой беречь,
И, заалев перед денницей,
В руке простертой вспыхнет меч
Над затихающей столицей…
А.А.Блок
Там, где светлый Евфрат к морю
Воды стремит, высится холм из песка
Город под ним погребен. стала пылью
Стена. дерево стало трухой. ржавчина
Съела металл…
« Сказание о Гильгамеше.»
Пролог.
Теорема Эддингтона:
Число гипотез, объясняющих данное явление,
Обратно пропорционально объему знаний о нем.
Артур Блох «Закон Мэрфи»
Последний раз сердито взрыкнув мотором, грузовик тяжело перевалился через край пирса и замер на окаменевшей бугристой грязи береговой дороги. Водитель, молодой парень лет двадцати, выпустил наконец руль из красных, промерзших до костей рук и, прикрыв глаза, устало откинулся на спинку сиденья. И встали перед ним, как живые, воспоминания этого ужасного рейса: скованное неистовой стужей громадное озеро с несущимися по ослепительно сверкающему, как полированная сталь, льду тугими смерчами, ожесточенно хлыщущими своими снежными крыльями упрямо пробивающуюся сквозь заунывный вой пурги колонну грузовиков; злобный рев атакующих истребителей и треск пулеметных очередей; дикая усталость и животный страх, смешивающиеся в кошмарный клубок с жгучим желанием во чтобы то ни стало достичь поставленной цели… « И все-таки дотянули…» – пронеслось в измученной, раскалывающейся от перенапряжения и бессонных ночей голове.
Парень приоткрыл внезапно налившиеся свинцом веки и постучал по переборке, крикнув хриплым, сорванным на лютом морозе голосом: – Эй вы там! Вылезайте, приехали…
В кузове что-то зашевелилось, загремело наспех надеваемое оружие, и на мерзлую землю посыпались злые, донельзя усталые бойцы…
Неохотно уступив досадливому удару, разбитая дверь с натужным скрипом отворилась, угрюмо дохнув ледяным мраком и тяжелой тоской мертвого жилища. Сердито стуча опутанными стальными тенетами жестокой стужи сапогами, младший лейтенант 143-ей стрелковой дивизии Арсений Сомовский, проклиная все на свете, ввалился в замерзшую квартиру, унылому мешку которой предстояло стать его пристанищем среди зыбкой тиши январской ночи. – И это они называют квартирой? – зло пробурчал он, бросая угрюмые взгляды на ободранные после жестоких ударов бесконечных бомбежек стены.
– Да самая захудалая пещера питекантропа просто дворец по сравнению с этими руинами!
Резкий порыв обжигающего, будто жидкий азот, ветра с жалобным звоном врезался в иссеченные ручьями трещин зубы стекла, сбрасывая тускло мерцавшую в лунном свете кисею инея на увитую ожерельями сосулек батарею. Где-то далеко, в затопленной волнами ватной тьмы утробе дома что-то тоскливо заскрипело, придавая холодной бездне комнаты нестерпимо сиротливый, заброшенный, вид.
«Неплохо бы как-нибудь обогреться…» – озабоченно похлопывая по бортам истертой шинели застывшими, будто мертвые коряги, руками, подумал Арсений. – «А не то этот проклятый холод разделается со мной раньше, чем хищные пули врагов.»
С трудом, посредством какого-то замысловатого «шаманского» танца, отбиваясь от тянущихся отовсюду призрачных щупалец жестокого мороза, он кое-как сгреб в центр комнаты кучу какой-то полуистлевшей рухляди, позволив огню закружить ее в яростной пляске, жадно утоляя вековечный голод.
Из тьмы зимней ночи тихо поползли змеистые чудовища, желая разметать маленький костерок, многохвостыми языками дерзнувший разбить хрустальные путы их покоя. Но пускай ему не под силу вырвать окоченевшего человека, судорожно жавшегося к нему, из лап лютой стужи, зато пламя успокоило его душу, заставив смертельную усталость черной птицей умчаться во тьму. И, вынырнув откуда-то из середины веселой сарабанды рыжих языков, живительный Морфей робко коснулся свинцовых век воина, призывая скинуть бремя земной суеты. Одурманенный чарами огня, Арсений упал на обломок кровати, готовясь провалиться в сладостную пустоту. И уже растаяли, как предутренний туман, костлявые пальцы холода, мелькнули было где-то далеко залитые жарким солнцем сады, но…
Неожиданно мглистое облако какой-то неясной тревоги, словно огромный нетопырь, вынырнуло из ночной тьмы, закрыв весь небосвод полусонного сознания. Арсений вскочил, как заслышавшая мягкие шаги тигра лань, судорожно схватившись за кобуру. Однако ночь по-прежнему хранила угрюмое молчание, и даже бушевавший с вечера злой ветер, как будто утомившись, стих. Нервно прошедшись по комнате, Арсений хотел лечь снова, но будто бы уперся в незримую стену. «Не спится что-то… – печально подумал он, плотнее заворачиваясь в шинель, – Видать, от переутомления. Пойду что ли, прогуляюсь, говорят, помогает…»
Черный, присыпанный снегом булыжник мостовой равнодушно постукивал под ногами, унося в томительную неизвестность. Темные, казавшиеся провалами первозданного хаоса дома вокруг плыли, кружась в сумрачном хороводе, незаметно вытягиваясь, словно чешуи на теле мертвого дракона, в заколдованный лабиринт пустынных улиц. Внезапно толпа каменных чудовищ разорвалась, взметнувшись стальным мечом безбрежной реки, сжатым, словно тяжелыми ножнами, суровым гранитом набережной. Справа высился, будто утонувший в асфальте исполин, оскалившись лесом причудливых шпилей, гордый замок. Где-то на той стороне, споря с подернутым шалью мешков с песком грозным всадником, победно попирающим змею, яростно вздыбился драконий зуб башни.
Внезапно что-то неуловимо переменилось в облике города. Лицо враждебно кольнул порыв ледяного ветра, и в рваную пасть разрыва невесть откуда взявшихся угрюмых туч робко глянул месяц, слегка коснувшись бледной дланью надменного чела бронзового повелителя. Темные громады домов чуть заметно зашевелились, ропща, как медузы в темной глуби вод в предчувствии шторма. Где-то за городом тяжко рявкнуло, вонзился в черный купол неба огненный смерч, и над рекой понесся, кувыркаясь, безобразный гул близкого боя.
Бронзовый кумир встрепенулся, возмущенный вторжением, высоко взметнулись острые копыта, и вот уже во все стороны метнулись, ветвясь, словно потоки первородного мрака, пучки багровых щупалец. Город вскипел, охваченный буйством запредельной стихии, и, не выдержав ее напора, провалился куда-то в пустоту.
Все стихло. Арсений витал где-то высоко в мертвой меди болезненного желто-оранжевого неба. А внизу, у стен раскинувшегося среди выжженного плоскогорья циклопического, похожего на друзу закопченного горного хрусталя, города кипела, взвиваясь неистовым ключом, титаническая битва. Какие-то два умопомрачительные существа, заслонившие, казалось, всю вселенную, сшиблись в смертельной схватке, словно делящие добычу спруты. В стороны, сметая клубящиеся полчища не то серых человекообразных существ, не то крылатых драконов, летели окровавленные щупальца и громадные камни. И тут, на загривке одного из существ, багрового и исполненного жутковатого величия, Арсений с невероятным изумлением узрел горячо любимого народом Предводителя. Узрел и ужаснулся: вместо царственно благообразного отца перед ним высился туманный великан, устремивший всевидящий взор пустых глазниц куда-то в неведомую даль, туда, где вздымалась окутавшая его мантия непроглядного мрака. Но уже с гневом различал Арсений вдали, под сенью четырех изогнутых паучьих лап другого исполина, худого, укутанного в черный китель воздетых орлиных крыльев, бьющегося в припадке нечеловеческой ярости при виде сил врага, и все же ни на шаг не отступающего от безумной мечты.
Вверху что-то взорвалось, и небо рассекли хвостатые сгустки пламени. Взгляд Арсения взлетел в зенит, туда, где унылый небосвод сворачивался, открывая пылающую звездную бездну. Мимо понеслись, дрожа, пылающие руины городов, откуда-то вынырнули оклеенные морды жутких человекоподобных существ, и все скрыл протяжный стон рушащегося мироздания. Внезапно мир заслонил один образ: он сам, из последних сил бредущий в колдовском полузабытьи по какому-то дикому лесу, словно восставшему из давно минувшей эпохи.
Откуда-то из бешеной круговерти вынырнуло огромное существо, вроде бы летучая мышь, и, заслонив иссиня-черными крыльями вселенную, вонзило в совершенно обезумевшего Арсения гипнотический взор желтых бездонных глаз. Сознание поплыло, растворяясь в их волшебном море, улетая смерчем куда-то в жуткое нутро твари. Человек отшатнулся, размахивая руками, будто пытаясь прогнать наваждение.
Издали донесся, угрожающе нарастая, ровный гул моторов, тонущий в исступленном лае зениток. Как будто сквозь туман виделся Арсению охваченный тусклым серебром замершей реки темный замок. Миг – и возле него взвился, словно хобот утонувшего в земле слона, столб смешанной с огнем земли, сметая окна и разрывая стены. Землю под ногами свела мучительная судорога, и мир начал куда-то проваливаться, смазываясь в водопаде камней, казавшихся тяжелыми кулаками вырвавшихся из чрева бомбы злобных духов, смешанном с океаном смертельной боли.
За серыми, умерщвленными жестоким солнцем холмами раскинулась, словно окаменевшая шкура доисторического монстра, бескрайняя, плоская, как стол, равнина. Беспомощно тонувшее в океане пыли солнце, багровое, будто гигантский нарыв на дряхлом теле истаявшего дня, чуть заметно подсвечивало нескончаемый саван песков. Ничто не нарушало печальной тиши вершившегося над вечным ликом пустыни великого таинства приближающейся ночи.
Тяжко вздохнул ветер, уже слегка подернутый паутиной ночного холода, и, словно соткавшись из колючей струи песчаной поземки, среди заношенного покрывала равнины возник человек. Кутаясь в полы старого, но еще хранящего тень былого вычурного изящества халата, он брел, безразлично глядя на возносившиеся под загнутыми носами роскошных туфлей струйки пыли, куда-то в недра сонной пустыни.
За уступом серого, смахивавшего на съежившийся труп огромного слизня, холма, выросло, как будто выскочив из-под земли, раскидистое дерево, угрюмо покачивавшее мертвыми ветвями. «Кажется, здесь.» – дуновением предзакатного ветра пронеслось в голове – «Сегодня решится судьба мира. Если я не смогу, стрелы Шайтана пронзят вселенную, и наступит вечный мрак». Человек замер, устремив исполненный напряженной, как звенящая сталь, воли взор куда-то в пустоту. Полы халата как бы сами собой раздвинулись, выпустив, зеленый, искрящийся внутренним огнем шар. Тот, дрожа, будто студень, заплыл под ажурную сень мертвого исполина, растекаясь по корявым ветвям.
Где-то на юго-западе, среди фиолетового моря сумерек, вспыхнула, ощетинившись веером льдистых игл, красная звезда. Сверкнув, как глаз голодного чудовища, она выхлестнула узкий луч, жадно обвивший, словно щупальце, сияющий скелет дерева. Горизонт судорожно вздрогнул, и, коробясь, швырнул чародея ввысь, в развернувшийся, будто свиток, дикий лес, пугающий и настороженный. В руке, бросая гордый вызов темной чаще, взвился тысячей радужных хвостов, выкованный из сфокусированной воли меч.
Внезапно лес будто взорвался. С мучительным треском разлетелись могучие стволы, выпустив на поляну сонмище жутких существ, смахивающих на сожженные нездешним огнем трупы. Жуткий рев потряс мироздание, с испепеляющей яростью метнулись вперед мириады когтей и щупалец. Страшно блеснул взор мага, и, словно рассеченная острым клинком воли, разорвалась, тяжко стоная, земля, изрыгнув огненный смерч. Пламя, будто разъяренный тигр, врезалось в адскую толпу, и через миг только катающиеся по поляне искры напоминали о схватке. Мир, словно в порыве бесконечной скорби, вздрогнул, давясь сиротливым всхлипом, и выцвел, растворяясь в пустоте. Взвилась из небытия стена алого пламени, и вокруг, как картина безумного импрессиониста, безобразными мазками сложилась мрачная, усеянная зубами сталактитов, пасть пещеры.
Из воздуха, сверкая желтыми безднами глаз, вылились горы трех летучих мышей. Сверкающие шпаги их взглядов скрестились на застывшей на полу человеческой фигурке, давя, в порыве самовластной злобы готовясь поглотить ее. Волна пылающего, как жидкий металл, гнева накрыла душу, и рука, повинуясь неосознанному приказу, взметнулась, обрушив на врагов водопад жгучих искр. Не ожидая отпора, чудовища отпрянули, вроде бы готовясь бежать, но… искры вдруг развернулись, не причинив вреда, и предательски вонзились в чародея алой молнией.
Прянув от огненного смерча, человек взмахнул полой, укрываясь непроницаемым плащом огня. Извернулся, готовясь нанести сокрушительный удар, но вдруг… на голову потоком вязкой смолы упал полог обжигающего мрака, отняв силы. Человек рванулся, холодея от ужаса, но, споткнувшись обо что-то, упал в стальные объятия каких-то огненных змей. Меч, вяло блеснув, унесся, неуклюже кувыркаясь, куда-то в пустоту, унося накопленную тяжким трудом мощь. Какие-то многорукие существа, мерцая черными провалами глаз, подхватили его, и мир погрузился во мрак. Враг, в который раз оказался хитрее.
В бок упиралось что-то шершавое, с какой-то томительной настойчивостью пытаясь проморозить до костей. Горе-маг с досадой оттолкнул нахала, на ходу пытаясь сотворить какое-то страшное заклятье. Подул равнодушный ветер, и ничего не случилось. Он стоял у испачканной навозом стены какого-то из бесчисленных домов, жавшихся на пыльной улочке ремесленного квартала. А над головой, будто насмехаясь, висело черное небо, усыпанное искрящимися колючим равнодушием звездами, все такими же холодными и равнодушными. И он все понял: битва проиграна бесповоротно. Что теперь будет?
Мимо струились охваченные ночной смертью дома, одинаковые, слипающиеся в огромный бурый блин. Исподволь, как будто подкравшись, из темной тиши вынырнула помпезная усадьба, утопающая в экзотических садах, больно диссонируя с клубившейся вокруг нищетой ставших прибежищем рабочему люду кварталов. Чародей, вздохнув, уверенно направился в наполненное таинственным стрекотом цикад чрево сада…
Она парила, словно райская птица, перед драконьей пастью зеркала, разметав кисею легкомысленного наряда по роскошным узорам подушек. Золото волос, столь чуждое здесь, в краю тронутых вороновым крылом, струилось под точеными стрелами бледных пальцев. Заслышав шаги, она, как пугливая лань, прянула в угол и изящная рука, вынырнув из робкого плена полупрозрачного рукава, сама стыдливо задернула узкое, словно лезвие топора, лицо расшитой паранджой. – Ах, это ты, мой рыцарь? – чуть печально прошелестел ее голос. Рука скользнула вверх, обвив опаленную тяжкими трудами шею мага – Ты, почему такой грустный?
Он упрямо повел головой, отгораживаясь от нежной голубизны ее глаз. – Я сегодня потерял все. – тяжело ухнул его ответ. – Не печалься, все пройдет… – прошелестело над ухом, и она плотнее прижалась к нему, лаская пыльную прядь под сбившейся чалмой… – Ах оставь меня! – мучительно бросил маг, кидая взгляд куда-то в на стоявший в углу витой стульчик, – ты даже представить себе не можешь, что случилось…
Внезапно где-то совсем рядом сверкнули, будто рубины, ее алые губы, и мир, закружившись в бешеном танце, улетел куда-то очень далеко…Чародей, вздохнув, отпустил все тревоги, и его поглотил мерцающий, словно магический кристалл, голубой океан. Тихо струился между пальцами судьбы серый песок времени, унося вселенную в туманную неизвестность. А за копейным острием окна все так же мерцала тысячами холодных глаз коварная ночь…
Эпизод I
Что там, в тени леса красной
2-й закон ненадежности Джилба:
Любая система, зависящая от
человеческой надежности, ненадежна.
Артур Блох «Закон Мэрфи»
1.
Размытое пеленой бурой пыли светило лениво сползало к горизонту. Если глянуть вдаль, куда уносилось бесконечными волнами барханов море Ливийской пустыни, то чувство реальности слегка размывалось. Серо-голубой купол неба, пустой и угрюмый. Клубящиеся вершины барханов, над которыми ветер клубил вихри песчинок. Видя их завораживающий танец, легко поверить в легенды о джиннах. Весь мир погрузился в полусон, ожидая чего-то. Кажется, время не властно над этой землей. Наверно, только холодный северный ветер, продувавший любую одежду, не давал унестись в мир грез, напоминая, что недавно начался первый месяц года.
Но с другой стороны лежал совершенно другой мир. Там простиралось бетонное поле космопорта, чистое, надраенное до блеска. На серой площадке застыл каплевидный летательный аппарат, опираясь на кривые лапы. Сбоку из длинного ангара высовывал нос еще один. С другой стороны возвышалось здание вокзала, ажурное, блестящее стеклом и металлом, словно готовое само унестись в темнеющую голубизну неба. Дополняли технологический рай какие-то сложные сооружения, опутанные трубами. Они, слегка похожие на прилегшего отдохнуть дракона, уползали в страну песков. Возле здания вокзала раскинулась стоянка, обсаженная аккуратными треугольными деревцами. В их листве кое-где проглядывали яркие плоды. От парковки в пустыню протянулся черный извилистый язык дороги.
Блестящая, как мокрый жук, стрела машины пронеслась по дороге. Вот она, оказавшись довольно вместительным автобусом, ловко вырулила на стоянку, ее обтекаемое тело с легким шипением замерло. В идеально гладкой поверхности образовался проем, из него выпрыгнул молодой человек лет 30. Высокий, худой, со слегка хмурым лицом, в желто-синем облегающем костюме. На груди куртки красовалась эмблема – четырехконечная звезда в окружении наклонного эллипса разноцветных точек. На плечах блестели полоски погон. Узкая, с длинными узловатыми пальцами ладонь мужчины пригладила торчавшую во все стороны огненно-рыжую шевелюру, но та и не думала приходить в сколь-нибудь приличный вид. Его бледное, узкое лицо выглядело напряженным. Ощутив это, юноша дернул узким носом, от чего рассыпавшиеся по его белым щекам веснушки заплясали. Бледно-голубые глаза гостя окинули взглядом парковку. В них горел резкий, почти злой огонек. В стороне на лавке развалился мужчина, в форме обслуживающего персонала. Он небрежно закинул ногу на ногу, его лицо, прикрытое темными очками, безмятежно откинуто к небу. Пришелец направился к нему быстрым пружинящим шагом. Его едва заметные рыжие брови вскинулись. Он замер, не дойдя до мужчины пары шагов. Тонкий палец юноши с сомнением потер горбинку на носу. Набрав в грудь воздуха, гость сказал:
- Э… мистер… Не вы ли встречаете членов экспедиции на бэту Змееносца? – юноша слегка покраснел, пристально глядя на нежащегося на лавке туземца.
Тот встрепенулся, его ноги выпрямились, приведя тело в вертикальное положение.
- Да-да, - сказал, улыбаясь, тот – Вы из них? На вас форма Звездного флота… - он вежливо протянул руку.
- Лейтенант Иван Сагаров, - чуть помедлив, ответил комонавт – Пилот экспедиции. – он немного помедлил, на секунду глянув в сторону – Я хотел узнать, готов ли транспорт? Мы бы хотели отправиться сейчас же…
Служащий слегка переменился в лице, кажется, по его широкому овалу мелькнуло беспокойство.
- Знаете ли… - начал он неуверенно, пряча руки за спину – Сейчас это невозможно…
Узкое острое лицо Сагарова вытянулось, редкие брови раздраженно изломились.
- Почему это? – воскликнул он – Насколько я знаю, все уже решено!
- Ну… - с легким смущением проговорил местный – Распоряжение сверху… - он быстро глянул куда-то вверх – Ваш отлет задерживается. Ничего нельзя сделать…
Лицо Ивана потемнело, огонь в глазах начал сыпать искры.
- Какого черта?! – резко сказал он – Все уже решено было! Что за дурацкие проволочки?
- Не могу знать… - быстро сказал чиновник, на всякий случай отстраняясь – Вроде бы, к вам должен кто-то присоединиться…
- Состав экспедиции давно определен и в пересмотре не нуждается! – решительно припечатал Иван, сжимая кулак на уровне груди. Его глаза зло прищурились.
- Не волнуйтесь, это не займет много времени! – местный примирительно поднял руки – Мы уже выделили вам лучшие номера… Вы отлично проведете время!
- Ненавижу сидеть без дела! – раздраженно бросил Сагаров, рубанув рукой воздух – Почему нас задерживают?
Его собеседник растеряно развел руками.
- Вы, наверное, устали… - заговорил он ласково, игнорируя выпады собеседника – Пожалуйста, вернитесь в автобус, я передам пропуск в отель…
Иван некоторое время изучал его хмурым взглядом, затем с его губ сорвалось сердитое:
- Тьфу ты, черт! – и он резко развернулся. Его худое тело быстро зашагало к машине. Он нырнул в темный проем двери, но перед этим на бетон полетел злой плевок. Он тут же втянулся в покрытие, не оставив следа. Чиновник со вздохом посмотрел на ладонь. На ней замерцал голубой квадрат с символами. Потом встречающий махнул рукой на здание вокзала, и автобус, слегка качнувшись, поехал по дорожке к отелю.
В час, когда над Москвой догорал ранний январский закат, из аэротакси на одной из крупных улиц вышел человек. Конечно, там сходило немало людей, но этот сразу выделялся из толпы огромным, больше 2 метров, ростом. Дувший вдоль проезжей части холодный ветер развевал полы его длинного и несколько старомодного плаща. Высокий стоячий воротник загораживал его лицо, так что видны только широкие темные очки и гладко зачесанные назад длинные смоляно-черные волосы. Хотя нет – одна широкая и длинная прядь падала на лоб, наискось срезая одно из стекол очков. Мужчина, широко шагая длинными ногами в высоких сапогах, поднялся по мощенной под дикий камень аллее. Она отходила от оживленной проезжей части, сворачивая по дуге в парк, похожий зимним вечером на хоровод серых скелетов. Вдоль дорожки высились статуи, изображавшие героев покорения космоса. Вокруг них неестественно зеленел искусственный газон. Человек покачал головой, и в ней пронеслось: «Все же, когда снегу позволяли покрывать землю, было лучше». Деревья, хоть и оголенные, гасили ветер, и прохожий отвернул воротник, обнажив продолговатое смуглое лицо. Оно выглядело сурово, как обветренный веками камень. Резко выступающий тяжелый подбородок, украшенный ямкой, будто выбоиной в граните. Длинный широкий нос с мощным возвышением, словно непокорный кусок твердой породы. Выступающие округлые скулы, как обточенные дождями валуны. Длинный извилистый шрам через всю левую щеку, как трещина, проеденная коварной влагой в скале. Яркие толстые губы, как лишайник на камне. Над ними - черные висячие усы, будто вцепившиеся в утес пучки жесткой травы. Его длинная большая ладонь яростно потерла покрасневшие уши, большие, чуть заостренные сверху, гордо выступавшие из-под густой шевелюры.
- Проклятый ветер… - проворчал мужчина, чуть подвигав ушами, - Надо или уши укоротить, или волосы отрастить! – он чуть подумал, добавив – Правда, они итак длинные, почти до шеи… Не причесываться, что ли? Эх, нельзя, проклятое воспитание… – он вздохнул, но его широкий рот немного покривился от собственной шутки. Похоже, головного убора он не признавал вообще.
Аллея повернула, и показался ее конец, упиравшийся в громадное здание. Мужчина замер, и его сросшиеся на переносице черные соболиные брови удивленно поднялись. Да, здание Министерства Космических дел впечатляло: блестящий треугольник возносился к ползущим по небу редким обрывкам свинцовых облаков, почти их достигая. Поверхность здания зеркальная, так что казалось, это призрак, витающий над городом. Оттого, наверно, гость не заметил сооружение сразу. Из стен сооружения поднимались ступенями цилиндры пристроек, каждый разного цвета. Создавалось ощущение, что они парят в небесах, и лишь присмотревшись можно увидеть основание. «Хм, неплохо… действительно, корабль» - одобрил про себя мужчина, двинувшись навстречу монстру архитектуры. Создатель здания хотел в свое время придать министерству вид готового к старту космического корабля, ему, похоже, это удалось…
Посетитель поднялся по монументальным ступеням к массивным резным дверям, его пальцы протянулись к медной ручке. в конце аллеи рядом с ним в воздухе мерцали кольца лифта, но он решил войти более обычным способом. Рука дернула дверь, но та не подалась.
- Извините, но рабочий день уже кончился! - прозвучал почти в ухе приятный женский голос.
- У меня важное дело с вашим начальством, - чуть дернув пышным черным усом, сказал мужчина.
- Подождите, идентификация личности… - раздался бесстрастный ответ.
Посетитель поднял лицо вверх, к притолоке дверей, и его тонкие ярко-алые губы растянулись в улыбке, обнажая ровные белые зубы. Прошла пара секунд и перед глазами посетителя возник светящийся прямоугольник с его фотографией и данными. Электронный голос с чувством зачитал:
- Арсений Богданович Горский, 45 лет, доктор исторических наук, профессор. Заведующий отделом внеземных цивилизаций Красноярского института чужеродных форм жизни. – искусственный интеллект чуть замялся, заставив профессора слегка поморщиться, потом продолжил – Проходите, вас ожидают на 100 этаже, комната 110256. – дверь почти беззвучно распахнулась.
Горский устало потер высокий лоб, пробормотав:
- Зачем это? Вы что, не могли идентифицировать меня еще на аллее?
Электронный голос молчал. Покачав головой, гость шагнул в фойе. Его встретил огромный зал. Он впечатлял: невесомый клетчатый пол парил среди черной бездны космоса, освещенный лучами тысяч звезд и громадной галактики вверху. Только опытный глаз мог распознать обман. Когда в вестибюль вошел человек, свет звезд стал ярче, а в центре комнаты зажглись сияющие кольца лифта. Арсений подергал пальцами острый кончик монументального идеально прямого носа, небрежно бросив:
- К чему такая помпезность, я бы обошелся без этого… - его нога шагнула в кольцо лифта, и вокруг него сомкнулась квадратная кабина. Легкий толчок, и лифт понесся вверх.
Сотый этаж оказался широким коротким коридором, заставленным экзотическими растениями. Среди буйной зелени щебетали невидимые, и, наверно, искусственные птицы. Проход упирался в массивную дверь, еще пара располагались по сторонам, среди листьев. Перед гостем массивная дубовая плита услужливо отодвинулась в сторону. Человек вошел в просторную приемную.
- Добрый вечер, - раздался сбоку приятный девичий голос – Проходите, господин Горский, садитесь. Феликс Исаакович скоро примет вас, только подождите немного.
Лицо Арсения приняло вялое выражение, он нехотя оглянулся. «Опять ИИ» - пронеслось в голове. Но тут его брови вскинулись вверх. За серповидным столом возле стены сидела девушка. Ее можно было бы назвать толстоватой за невысокий рост и не слишком хрупкие пропорции, но при такой идеальной фигуре язык не поворачивался. Классический синий костюм схватывал изящную талию, выгодно подчеркивал полную, чуть обнаженную грудь. Пухлые ручки с короткими тонкими пальцами лежали на столе, среди мерцающих контуров зданий и окошек с текстом. Лицо у девушки округлое, снежно-белое, с большими карими глазами и полными губами, изогнувшимися в приветливой улыбке. Темные волосы ниспадали на плечи. Горский мысленно присвистнул. «Живая секретарша? Необычно!» - подумалось ему.
- Премного благодарен, - ответил он, коснувшись пальцами воображаемой шляпы.
Его колени согнулись, и под опускающимся телом возникло из воздуха кресло. Горский закинул ногу на ногу, его левая ладонь развернулась перед ним, а пальцы правой руки принялись поглаживать идеально гладкий раздвоенный подбородок. Над раскрытой ладонью засветился прямоугольник с текстом. Губы человека поджались, по лбу пролегла вертикальная складка. Вот это письмо, что привело его сюда…
«Арсений, есть дело. Это как раз по твоей части. Очень срочно. Приезжай в Москву, в министерство, там обсудим. Маринге.» Оно принеслось пару дней назад, а потом еще было 2 напоминания, пришлось ехать. Не каждый день министр к себе зовет, да еще как бы на дружескую беседу. Конечно, они давно знакомы, еще с университета, когда Горский был студентом у Маринге. А вот теперь тот стал министром… Но зачем срочность? Арсений поморщился, на душе стало неприятно. Ох, не к добру все это…
Отворилась дверь, и на пороге оказался толстоватый невысокий человек с лысиной. Он был затянут в форму Звездного флота, от чего казался еще полнее. Лицо у него вялое, круглое, с крючковатым носом. На голове сверкает большая лысина. Похоже, он уже не молод, но маленькие черные глаза блестели живо и цепко шарили по сторонам.
- Арсений, наконец-то! – воскликнул новый человек, разводя руками.
Горский встал, его палец коснулся переносицы. Темные очки свернулись в ниточку, и та исчезла в волосах. Обнажились глаза, слегка раскосые, миндалевидные, с поднятыми вверх уголками, горевшие жгуче-зеленым огоньком. Арсений шагнул навстречу, протягивая руку.
- Здравствуйте, Феликс Исаакович, - сказал он серьезно.
- Да брось ты, давай по-простому, - махнул рукой Маринге – Скинь куртку и пошли.
Горский провел рукой по разрезу плаща. Тот свернулся в трубочку, и аккуратно упаковавшись в маленький прямоугольник, соскользнул в карман. Он принадлежал желто-синей куртке, застегнутой почти до горла. Она плотно облегала широкую атлетическую грудь и плоский живот.
- Я гляжу, у тебя настоящая секретарша? – Арсений кивнул на девушку.
- Да, не люблю обмана, - выдохнул Феликс. Он повернулся к девушке, та встала, показав стройные белые ноги.
- Ирина Совирьо, отличный помощник и просто красавица, - представил ее хозяин кабинета, улыбаясь. Девушка слегка покраснела, ее густые ресницы опустились. Феликс подмигнул ей, сказав:
- Ирина, пожалуйста, принеси нам кофе. – он обернулся к Горскому, шепотом добавив – Натуральный! Она отлично его готовит!
- Посмотрим, - Арсений неопределенно вскинул брови.
Хозяин указал рукой на вход в свою обитель, и мужчины вошли в министерский кабинет. Они оказались в огромной, сложенной грубо отесанными кусками гранита пещере. По стенам змеились причудливые вкрапления разноцветных кристаллов. Кое-где выступали громадные друзы желто-зеленых кристаллов, заливая зал бледным сиянием. Это походило бы на прибежище какого-нибудь питекантропа, но у дальней стены возвышался тяжелый резной стол, на вид из черного дерева. За него задвинут высокий витой стул, а спереди притулилось мягкое кресло. Помимо того, в стороне в тени возвышался тяжелый металлический шкаф. Больше никакого убранства – только дикая сила гор, и ни единого пятнышка света. Хотя, не смотря на отсутствие заметных отверстий, воздух в пещере свежий, пропитанный едва ощутимым цветочным ароматом.
- Ну и вкусы у тебя… - зябко передернув плечами, проворчал Горский, пока его взгляд шарил по сводам горного чертога.
- Тебе по вкусу что-то более классическое? – невинно поинтересовался Маринге, оглядываясь – Меня это умиротворяет. Но если хочешь, могу переключить… - он поднял руку, приготовив пальцы для щелчка. Окружающая обстановка слегка заколебалась.
- Да ничего, потерплю… - махнул рукой Горский. Хозяин опустил руку, и скалам вернулась прежняя твердость.
Они подошли к столу, хозяин вольно раскинулся на стуле, гость присел в кресло. Оно, меняя цвет, причудливо изогнулось, приспосабливаясь к позе сидевшего. Горский подпер голову рукой и в в Маринге вперился его пристальный взгляд. Он, словно рентген, пытался просветить собеседника, чтобы приоткрыть тайну мыслей того. Мерцание кристаллов на стенах придавало и без того экстравагантному кабинету совсем таинственный вид. Боковым зрением Арсений уловил возле стола движение. Он глянул туда, и замер, чуть приоткрыв рот от изумления. Из стены торчал металлический кронштейн. На нем, глядя на посетителя круглыми блестящими глазами, восседал огромный филин. Птицу скрывала тень шкафа, и Арсений не сразу ее заметил. Он затаил дыхание, глядя на духа ночи. Тот, не проявляя интереса к человеку, принялся чистить крючковатым клювом перья.
- Это что, сбой системы дизайна интерьера? – осторожно поинтересовался Горский.
Маринге встал, его рука осторожно прошлась по мягкой спине совы.
- Нет, - задумчиво ответил он – Он настоящий. Достать было нелегко, но, кажется, оно того стоило. Дает мне толковые советы… - другая рука министра выудила из пустоты что-то пушистое, может быть, мышь. Рука поднесла лакомство птице, и та ловко подцепила его клювом. Грызун, едва пискнув, исчез во рту хищника. Птица довольно заурчала, а ее губы ее хозяина тронула улыбка. Арсений чуть покривился, его плечи слегка дернулись, но ничего не сказал, лишь следя, как хозяин поглаживает любимца. В глазах Феликса мерцал задумчивый огонек. «Господи, куда я попал? Кажется, у него не совсем на месте крыша…» - пронеслось в голове Горского, и на душе заскребло противное предчувствие. Тут Маринге прервал молчание, медленно произнеся:
- Думаю, Вы знаете, что Федерация страдает от перенаселения.
- Знаю. – гость пожал плечами, приподняв бровь в легком удивлении - Но кажется, это не совсем по моей специальности – закончил Арсений, немного прищурившись. Он не спускал глаз с хозяина кабинета, пытаясь понять, к чему тот клонит.
- В связи с этим Совет требует от меня начать работы по организации колоний за пределами Солнечной системы, но я пока что не готов этим заняться. Но и сопротивляться я долго не могу, могут снять с поста… – произнес Маринге слегка печально. Его глаза рассеяно смотрели в бесконечность, а пальцы терзали карандаш.
Соболиные брови Горского поползли вниз. Не нравится ему это… Одна из главных теорий Горского за его карьеру была посвящена развитию цивилизаций. По ней, те достигали определенного уровня, начинали освоение космоса, но это нарушало их естественную эволюцию. В итоге, подвергшись воздействию чужеродной среды, могучая до этого цивилизация быстро хирела и исчезала. Человечество еще только делает первые шаги на этом пути, но уже встретило несколько руин былых цивилизаций, и ни одной живой. «Так, - начали крутиться в голове мысли – Похоже, он использует меня, чтобы убедить Совет, что расширяться нам не надо. Сейчас будет звать где-то выступить. Нет уж. Я не хочу менять науку на придворные разборки. Времени уйдет много, а толку – ноль. Надо как-нибудь от него отделаться, свои дела решит сам» – подумал Арсений с неудовольствием. Его лицо немного погрустнело, уголки губ опустились, глаза прикрыл веер ресниц.
- Сожалею, - начал Арсений печально, тщательно нащупывая интонации – Но я всего лишь ученый. Я занимаюсь прошлым, в настоящем же понимаю мало… - он вздохнул – Боюсь здесь не смогу вам помочь… - он сделал ударение на «вам», хотя еще со студенческих времен был дружен с преподавателем Маринге, и тот сам просил говорить ему «ты», презирая условности. Но тут следовало дистанцироваться…
- Вы меня не выслушали до конца, – устало сказал Феликс, опускаясь на стул. Его глаза пронзили Горского пристальным изучающим взором, от которого Арсений невольно вжался спиной в кресло - Я Вас вызвал сюда не затем, чтобы пожаловаться на плохие отношения с Советом, а для того, чтобы поговорить с вами о причинах моего негативного отношения к их требованиям, это вам более близко. – замолчав, он не спускал с гостя взгляда.
- Хм-м, - пробормотал Арсений, отмечая, что хозяин тоже перешел на «вы». – Я что-то не очень понимаю…
- Сейчас, думаю, поймете. Помните экспедицию на Альдебаран? – загадочно спросил Маринге, и его взгляд клещами впился в лицо Горского.
- Это та, которая пропала без вести? – медленно, явно что-то припоминая, произнес Горский. В его голове мелькнула неприятная мысль: «Что он ко мне так присматривается? Будто в мозгах шарит…»
- Именно. – Маринге кивнул - Сам по себе этот инцидент не является чем-то из ряда вон выходящим. Даже на аллее, ведущей к этому зданию, немало памятников павшим героям. Но если такие происшествия – он развел руками - становятся настолько частым явлением… – он не договорил, отведя взгляд, с его губ сорвался вздох, кажется, преувеличенно печальный.
- То есть как обычным? – Горский настороженно вскинул брови, и его пальцы сильно сжали подлокотники, кресло недовольно зашуршало.
- Ну… как сказать… - задумчиво проговорил хозяин кабинета. Его пальцы вынули из кармана еще один карандаш, и серебристая палочка быстро завертелась в руке – Частые, не частые… но выглядит это странновато.
Арсений смерил его долгим, тяжелым взглядом. Чего-то он темнит… Маринге вообще любитель выражаться туманно, загадочными намеками. Наверно, это остроумно… но зачем для этого тащить человека в такую даль? И в то же время нехорошее предчувствие снова противно кольнуло внутри.
- Вы не могли бы выражаться конкретнее? – сказал он тихим голосом, но так, чтобы в нем чуть-чуть звякнул металл – Я ценю умные беседы, но есть некоторые пределы целесообразности… У людей могут быть более важные дела, чем общение намеками, особенно, если живут они достаточно далеко… - он неприязненно поджал губу.
Маринге широко улыбнулся, его пухлые руки поднялись в примирительном жесте.
- Подождите, не возмущайтесь! – начал он мягко – Я не стал бы вас звать, особенно в нерабочее время, ради пустяков. Однако… - он замолчал, задумавшись – А знаете, давайте я вас угощу! – он встал, подошел к любимцу, и его толстый палец погладил филина по мягкой голове. Птица забила крыльями, ее глаза сверкнули. Другая рука хозяина выудила прямо из гранитной стены бутылку вина. На стол встали 2 бокала, емкость ловко опрокинулась, наполнив хрустальные ложа пунцовой жидкостью.
- Ладно, не откажусь, - сказал Горский, поднимая бокал. Его рука заслонила сосудом на светящийся кристалл. Вино заиграло глубоким красным бархатом. – Особенно, если это поможет вам в разговоре – он тонко улыбнулся одними губами.
- Рекомендую! – хозяин отхлебнул, его глаза зажмурились от удовольствия – Бастардо 2200 года, из настоящего виноградника в Провансе! – Горский кивнул, оценив уникальность товара. Маринге хлебнул еще, и его рука отставила сосуд. – А теперь, я перейду к делу. – его круглое лицо нахмурилось, едва заметные морщины стали резче.
- Да уж извольте! – вставил Арсений, покачивая жидкость в бокале.
- Так вот, - продолжил хозяин, недовольно поморщившись – Совет уже давно морочит мне голову этими колониями, и я уже подумывал согласиться, чтобы отстали. – он вздохнул – Я не сторонник этого дела. Дорого, да и не очень умно, мало ли что случится… - он неопределенно махнул рукой – Рост населения практически прекратился в последние десятилетия, скоро человечество и само придет к стабильности. Так скорее планету в порядок приведут, вместо того, чтобы новую портить. – он сжал кулак, его тонкие брови изломились у переносицы. – Вы согласны? – Горский неопределенно пожал плечами, ему взгляды бывшего преподавателя известны с университета – Но я все же хотел согласиться, мол, ладно, извольте. Скорее набьете шишек и больше приставать не станете, - он откинулся на спинку стула – Но тут… - он выдержал паузу – Неожиданно пропала связь с форпостом №134, что возле бэты Веги. Там научная станция – разведка, разные исследования, отработка вариантов развития колоний, немного военных... Как водится, думали, у них проблемы со связью…
- Хм-м, классический сюжет… - не смог сдержать иронической улыбки Горский – Дальше явилось страшное зло и устроило им шашлыки с людьми в виде сырья – он покачал головой, губы презрительно покривились. Мол: не морочьте мне голову детскими сказками…
Маринге сверкнул глазами.
- Это не так смешно, как может показаться! – резко ответил он – Вскоре все же удалось получить пакет информации оттуда. Его принял проходивший мимо корабль, поскольку дальней связи, не смотря на обещания наших инженеров, все еще не существует. – он поморщился – Это было видео. В нем было такое, что я сразу подумал, что стоит еще повременить с колониями.
- Да чего там такого было? – не выдержал Горский, внимательно глядя на собеседника. Кажется, в воздухе разлился тонкий звон. Сова ухнула, заставив Арсения чуть вздрогнуть.
- Мы толком не поняли… - Маринге махнул рукой – Но это мне не нравится. Хотите, смотрите сами.
- Окей, - отозвался, пожав плечами, Арсений – Все равно других развлечений не планируется. – в его голосе звучал сарказм.
Маринге промолчал. Его ноги оттолкнулись от пола, и стул мягко откатился в сторону, почти к другой стене. Над столом развернулся большой голубой прямоугольник. Вот он загорелся, и на нем появилось изображение.
Большой зал, высланный голубоватым пластиком. На стенах раскинулась картина африканской саванны: колышется жухлая трава, на заднем плане, за узенькой речкой, высятся пологие горы. По степи неспешно разгуливает жираф, лениво обмахиваясь хвостом. Рядом пасется стадо зебр. На ветвях торчащей в стороне акации живописно раскинулся леопард. Кошка одним полуприкрытым глазом лениво наблюдает за живностью… Картина как живая: дует ветер, животные движутся, есть глубина… Только в центре вместо голубого неба полукруглый шатер звездного неба, где искрящиеся точки слагают незнакомые созвездия. Сбоку заглядывает откушенный стеной буро-зеленый диск планеты, огромный, наверно, не меньше 10% неба. Черная твердь рассечена ажурными переборками, удерживающими прозрачный купол. Все же не саванна, вон в центре 2 линии тропических цветов, а между ними лавка.
Прямо из африканской степи материализуются двое. Один высокий худощавый юноша в форме Звездного флота. Его лицо подернуто нежным румянцем, а рука неуверенно поддерживает мягкую десницу его спутницы. Глаза мужчины не могут оторваться от нее… Действительно, это примечательная особа. Высокая, стройная, ее тело затянуто в черно-красное вечернее платье с волнующими вырезами. Ткань изящно облегает словно позаимствованную у греческих богинь фигуру, подчеркивает дерзкие бастионы пышной груди. Гладкие длинные ноги и тонкие, будто мраморные, руки, белы и блестят. Гордо приподнятая головка, покоящаяся на снежных плечах, укрытых черными волнами волос. Лицо, узкое, чуть вытянутое. Ярко-алые губы, миндалевидные черные глаза. Тонкий прямой нос, упертый в линию густых бровей – крыльев. Взгляд самоуверенный, царственный. Ступает девица, словно королева на параде.
Парочка подходит к одной из лавочек, усаживается. Юноша никак не может наглядеться на подругу. Та сидит в пол-оборота к нему, глядя куда-то в сторону, но ее губы кривит довольная полуулыбка. Парень ерзает на сиденье, будто ему колет. По веснушчатому лицу растекается густой румянец. Кажется, он хочет что-то сказать, но не находит слов. Наконец, набрав побольше воздуха, заговаривает:
- Слушай, а откуда ты все же прилетела? – он запнулся, наклонил голову, решив, что начал с глупости – Я вот тут уже год служу, тебя до позавчера не видел. Да и прибывать вроде никто не должен был… - он замолчал, с надеждой уставившись на девицу. Чувствовалось, что в голове его сейчас крутится что-то вроде: «Ой, сейчас пошлет меня…»
Но дама не показала признаков враждебности. Ее губы приоткрылись в улыбке, голова плавно повернулась к приятелю. Ее непроницаемые глаза какое-то время внимательно изучали визави.
- Издалека. Очень издалека, ты даже вряд ли представляешь те края. – начала она церемонно, чуть склонив голову.
Лицо парня удивленно вытянулось.
- Ну, я люблю географию, и знаю ее хорошо… - растерянно ответил он.
- Таких мест ты точно не знаешь, - глаза девицы хитро блеснули.
Собеседник ссутулился, его лицо стало грустным. Он искоса поглядывал на подружку, а та вяло рассматривала длинные ногти.
- Вон, посмотри, какое небо! – сделал еще попытку парень, подняв палец к стеклянному потолку – Мы плывем в настоящем океане звезд! Древние люди даже мечтать об этом не могли! – девица не глянула на него, и его тон с выспреннего постепенно съехал на сконфуженный – Не правда ли, это хорошо? Мы можем открыть столько тайн… - он закончил уже тихо, бросая на девушку быстрые взгляды. Его смешно торчащие уши пылали, словно раскаленные в печи монеты.
Тут его собеседница развернулась к нему всем телом. Ее губы растянуты почти до ушей, в глазах прыгают веселые искры. Ее белая тонкая рука легла на большую, красную ладонь парня. Тот вздрогнул, будто его ударило током.
- Знаешь, - сказала она загадочно, - Кое-какие из этих тайн могут тебе не понравится… - ее алый язычок чуть высунулся, облизнув губы.
Мальчик напрягся, его большие голубые глаза уставились на подругу настороженно. Он открыл было рот, но промолчал. Черты лица девицы слегка обвисли, она отвернулась. Ее ноги вытянулись вперед, тело по-кошачьи изогнулось, а рот растянулся в зевке.
- Скучно тут… - небрежно бросила она.
Приятель скис. Его голова повисла, пальцы вцепились в растрепанную белесую шевелюру. Он с минуту сидел, напряженный, как пружина.
- А знаешь, - начал он, вскинувшись, и глаза его блеснули – Я чего умею! Ты такого не видела.
Дама снисходительно пожала плечами. Парень порывисто вскочил, разбежался. Его тело прянуло вперед, ноги вскинулись к потолку. Руки уперлись в пол, воздев тело в «свече». Артист немного постоял, а потом руки, резво переступая, понесли его вперед. Он обежал таким образом полный круг. Затем акробат, легко перепрыгнув на ноги, распрямился.
- Ну как? – возбужденно спросил он, красный и растрепанный. Чувствовалось, его сердце бешено колотится в ожидании ответа.
- Занятно… - отозвалась девица, скривив рот на бок, и ее руки сдержанно похлопали.
Парень постоял немного, ожидая продолжения, но девушка уже разглядывала росший рядом цветок. Тогда циркач со вздохом уселся рядом. Его туловище наклонилось к коленям, а руки обхватили шею сверху.
- Эх-х… что-то скучно тут… - пробормотала девушка, сладко потягиваясь.
Парень совсем сник, решив, что с прелестницей ему ничего не светит.
- Какие тут есть развлечения? – осведомилась она небрежно, и ее длинные ресницы опустились.
- Офицерский клуб… - неуверенно произнес ее приятель, с досадой отмечая, что ее черные глаза смотрят только на маникюр – Там по вечерам собирается неплохая компания… - он запнулся, напряженно ожидая реакции.
- Тоска… - вздохнула прелестница.
Она поднялась, встала возле цветов, сложив руки на груди.
- Придется самой выдумывать развлечения, - усмехнулась она, вяло глядя на сконфуженного ухажера – Раз ты столь неловок… - она покривилась, а парень тяжело вздохнул, потирая шею.
Девица прошлась вдоль клумб, ее руки раскинулись, а стройное тело плавно закружилось. Тут краем глаза парень заметил кое-что странное – кисти подружки зажглись голубоватым сиянием. Тут же свет в зале мигнул, на секунду погрузив помещение в кромешную тьму. Вскоре он зажегся, сменив тональность на багровую. По полу и стенам пролегли черные зловещие тени. Такой уютный до этого зал вдруг стал мрачным и холодным. Парень вскинулся, его лицо побледнело. Вытаращенными глазами он следил, не смея оторваться, как стены быстро покрываются толстой ледяной коркой. Вот уже выросли целые колонны льда, похожие на драконьи зубы.
- Ну вот, так хорошо, - послышался удовлетворенный голос девицы – А то тут было как-то жарковато.
Парень вскочил, обернувшись на звук. И тут же замер, словно его тоже прихватило лютым морозом. Его подружка зависла в воздухе, в метре над полом. Ее поддерживали языки бледно-голубого пламени, плавно, будто густая жидкость, обтекавшие ее тело. Ее светящееся самодовольством лицо накрыли жутковатые тени, а глаза горели ярко-желтым, словно топки раскаленной печи.
- Ч-что это? – только и смог выдохнуть ухажер, медленно отступая. Его ноги двигались с трудом, словно действительно обледенели.
На лице девице мелькнуло легкое изумление, ее взгляд скользнул по стягивавшему ее тело костюму.
- Ах да, как я могла забыть! – воскликнула она, хлопнув себя по лбу – Прости, я сейчас же приведу себя в порядок! – ее губы тронула кокетливая улыбка. Парень вздрогнул: кажется, когда губа приподнялась, сверкнули длиннющие острые клыки!
Пальцы подружки щелкнули, и тут все ее одежда рассыпалась в черный прах, словно испуганный мушиный рой. Она осталась совершенно голой… Приятель невольно затаил дух: таких пропорций и идеальных линий он никогда не видел! Но тут же и смертельно побледнел: по бокам прелестницу покрывали роговые пластины, покрытые шипами. Руки и ноги оказались нечеловечески мускулистыми, ноги заканчивались мощными лапами, а руки, широкие и сильные, переходили в длиннющие, не меньше полуметра, черные кривые когти! Волосы взвились, словно факел подсвеченного черного пламени. Раздался нарастающий гул, и за спиной девушки развернулись 6 крыльев. Они не походили ни на что – постоянно меняющие форму, словно собранные из раскаленных хрустальных пластин, отливавших кровью. Вокруг них, так же как и по всему телу, змеились трещащие языки пламени. Все тело было словно создано из раскаленного, почти плавящегося мрамора. Мужчина застыл, потрясенный этим зрелищем, сочетающим неземную красоту и нездешнюю жуть. Его тело дрожало и пятилось, а широко раскрытые глаза не могли оторвать взгляда от инфернальной подружки.
- Ну как? – насмешливо спросила она – Не правда ли, так я выгляжу намного сексуальнее? – ее губы в широкой улыбке раскрыли 2 ряда острейших клыков. Из-за их частокола выскочил черный змеиный язык, кокетливо облизнув губы.
- Э-э-э, я…- кокетливо пролепетал парень, дрожа, как осиновый лист.
Девица развела руками.
- Что? Неужели не нравлюсь? – обиженно произнесла она, слегка поморщившись. Она прилегла на языке пламени, заманчиво провела страшной ладонью по идеально округлому бедру. – Ну же, иди ко мне! – страстно зашептала она – Ты познаешь такое удовольствие, которое ни одна женщина не доставляла никому и никогда! Его просто не бывает в этом мире! А потом, - она хитро прищурилась – Ты станешь равным богам!
Парень лишь дрожал, угловато, спотыкающейся походкой, пятясь назад. Его зубы стучали так звонко, что рот не мог издать ни одного осмысленного звука. Прелестница внимательно наблюдала за ним. Постепенно ее одновременно прекрасное и жуткое лицо искажала гримаса разочарования и злости.
- Эх… - вздохнула она наконец – Похоже, ты мало на что годишься… печально! Расстроил невинную девушку, а изображал-то! – она картинно смахнула когтем с огненного глаза слезинку. – Ладно, глянем, на что ты еще годишься. Да перестань ты трястись и пятится! – ее глаза сверкнули, в голосе звякнул металл.
В тот же миг из пола позади парня выросла ледяная колонна. Из нее взмыли тонкие, затейливо сплетенные кристаллы. Тело человека резко сжали тиски ледяных игл. Тот задергался, но хватка мороза держала крепко.
- Ну-с… - небрежно бросила девица, взмахнув когтем. Тут же приятель вскрикнул, а по его шее пролегла длинная алая полоса. Он поднял глаза, с ужасом увидев, как девица внимательно разглядывая стекающие с когтя капли крови. Глаза парня полезли на лоб: как? С 10 метров? Изо рта дамы выскользнула узкая змейка языка, слизнула алую влагу.
- Не сказать, чтобы здорово, но в принципе, сойдет. – голосом знатока изрекла дама – На большее ты все равно не годен, - ее губы презрительно покривились.
Взмах девичьей руки, больше похожей на драконью, и от глыбы льда отделилось блестящее облако. Оно слегка поблескивало в лучах багрового света. Похоже, это иглы льда. Вот они закружились в танце вокруг пленника, и из его глотки вырвался протяжный, надсадный рев. Его одежда рассыпалась, опав на пол тонкими лоскутками. Кристаллы льда, медленно алея, на невероятной скорости носились вокруг него, изъязвляя тело миллиардом укусов. Кровь слетала с прозрачных граней, зависая в воздухе каплями. Те, образовав густой туман, разлетались по залу. Словно туча воздушных шариков, багряное облако поднималось к потолку. Вот по стенам вниз протянулись кровавые разводы. Зал медленно превращался в нечто вроде застенка инквизиции. Кровь, попирая все законы физики, текла ручьями во всех направлениях, покрывая стены жутковатым узором.
Девица изогнулась, сладострастно закатив глаза.
- Ах, какой поток энергии! – медовым голосом воскликнула она – Он ласкает меня, словно теплый душ! Какое насыщение! Ну-ка, еще так! – она снова взмахнула рукой.
На теле парня, ломаемого судорогами, вспух затейливый узор. Он набирал силу, становился рельефнее, а жертву от этого терзало еще больше… Вот плоть прорвалась, и во все стороны потянулись, образуя что-то вроде крыльев бабочки, белесые ветвистые нити. Они медленно разворачивались в густую сеть, занавешивающую весь зал. Вот она коснулась стены… похоже, это нервы… Парень обвис на этой сети – его силы высосали досуха. Девица нежилась в языках голубоватого пламени, извиваясь в сладострастных корчах. С ее губ слетали утробные стоны…
Зрителей в зале больше нет, и хорошо: иначе они увидели продолжение. Из потеков крови на стене стали вздуваться пузыри. Они быстро росли, принимая форму неких существ. Те походили на некую помесь человека и тарантула. С голыми костями и мышцами, с восемью когтистыми лапами. Существа отрывались от алых брызг, деловито разбредаясь по «паутине». С потолка упали капли, на ходу превращаясь в нечто вроде гибрида крокодила с длинной пастью и летучей мыши. Существа вгрызлись когтями в стену. Прочная обшивка с жалобным скрипом сминалась, отлетая в стороны, словно бумага. Монстры устремились в бреши. Откуда-то издалека донеслись испуганные вопли…
Тут экран померк, по нему побежала белая рябь. Изображение свернулось в линию, и через мгновение растаяло в воздухе.
- Вот такая картиночка веселая к нам прилетела, - донесся откуда-то мрачный голос Маринге, заставив Горского вздрогнуть – Как вам это понравилось? Примерно с того времени мы от базы сообщений и не получали.
Горский, немного отодвинулся, так, чтобы тень скрывала его слегка побледневшее лицо.
- Ну… Напоминает что-то вроде розыгрыша… - протянул он неуверенно – Вроде того, как дети изображают страшилки и пугают сверстниц… - его губы исказила натянутая улыбка. Маринге нахмурил бровь, его пальцы постучали по столу. Шутка явно не удалась.
- Не знаю. Но мне кажется, что здесь действует некий неведомый нам враждебный разум – подумав, хмуро сказал Маринге.
- Ну, знаете ли! – воскликнул Горский. – Я бы не стал спешить с такими выводами. Во-первых, несколько аварий ни о чем не говорят, ведь, как Вы и сами сказали, освоение космоса – дело опасное, и поэтому такие жертвы выглядят ничуть не удивительно. Во-вторых, до сих пор нам не встретилось ни одной «живой» внеземной цивилизации. Мы находили только одни развалины, да и то не слишком часто. А это, - он покосился на место, где недавно был экран – Может быть и фальшивкой… – он пытался придать голосу уверенную и даже надменную окраску, но прозвучало это довольно бледно. Горский и сам ни в чем не был уверен: леденящее кровь видео выглядело сюрреалистично, но в то же время очень правдоподобно…
- Хотелось бы верить… - хмыкнул Маринге – Однако связи с ними нет, и это факт. Как минимум, надо разобраться, что там к чему. – его карие глаза сверлили Арсения острым взглядом. Он сделал паузу, потом медленно заговорил задумчиво потирая подбородок - Погибшие цивилизации… а ведь среди них было немало таких, которых гибель настигла внезапно, как будто в одночасье…И ни одна, пусть даже самая оснащенная, экспедиция, не смогла найти никаких предпосылок этого…Вы не находите это странным?
Горский, насупясь, разглядывал его. Тон хозяина ему не нравился. Чего он ходит вокруг да около? Надо сделать еще попытку…
- М-да, вы так думаете? Никто не знает причин катастроф? – произнес он, испытующе глядя на собеседника, и, помедлив, добавил – Значит, здесь мы с вами не совпадаем в мнении.
– Точно? – внезапно с оттенком иронии воскликнул Маринге, и в его глазах запрыгали чертики – название «Торгайв» вам разве ни о чем не говорит?
Горский задумался. Да, он действительно помнил эту странную планету. Он был там больше двадцати лет назад, во время своей первой экспедиции, проходившей под эгидой его института.
Тогда там обнаружили следы некой цивилизации, погибшей в недалеком прошлом – лет 300 назад. Очевидно, в момент гибели она была невероятно могущественна: её влияние распространялось на несколько планет, да и вообще, она стояла на исключительно высоком уровне развития. Что явилось причиной ее гибели ,так и осталось тайной за семью печатями. Лишь один Горский еще продолжал искать ключ к этой загадке, но и ему вскоре пришлось отступиться. И единственным напоминанием обо всем происшедшем стал увезенный с планеты в обход закона удивительной красоты цветок. Глядя на его переливающиеся всеми цветами радуги причудливо завитые лепестки Арсений порой вспоминал о Торгайве и его загадке.
– Так значит, вы считаете, что все эти таинственные гибели ни что иное, как происки иного разума?- протянул Горский, пряча ноты иронии.
– Может, и так… - Маринге развел руками, будто в неуверенности.
– Ну что ж, может быть, - без особой охоты согласился Горский и, помедлив, осторожно добавил – И что же вы собираетесь делать? Пойти рассказать обо всем Совету? Со станцией точно надо что-то делать!
– Нет, это исключено – серьезно, с какой-то едва уловимой тоской сказал Маринге – Можно не сомневаться, там мне никто не поверит. Вы тоже, - он печально глянул на Арсения, отчего тот слегка поежился – Считаете это чушью… Я не хочу рисковать креслом. – и, наклонившись к Горскому, загадочно произнес – У меня по этому поводу есть другое предложение: сейчас к Бэте Козерога должна была отправиться экспедиция. Но по моему особому (он почему-то выделил это слово) распоряжению она задержана. И знаете почему? А для того, чтобы вы могли к ней присоединится! – он задержал дыхание, внимательно смотря на собеседника. Его острый, с горбинкой нос чуть подрагивал.
– Извините, я как-то не совсем хорошо понимаю, для чего? – вкрадчиво спросил Арсений.
– Пожалуйста, если вас это так интересует, могу объяснить – произнес Маринге с напускной скукой – У меня нет оснований так думать, но, все же мне кажется, что вы сможете найти там кое-что интересное! И даже если я ошибаюсь, в конце концов, вы и там сможете заниматься своими делам… По дороге зайдете под видным предлогом на ту базу… ну, придумаете что-нибудь… В частном порядке все и утрясем, без лишнего шума. Ну, что скажете?
Горский задумался. Идея вроде и неплохая... Сканирование той планеты показало, что там есть что-то интересное с живым миром… да и, возможно она обитаема… по крайней мере, была… Он читал отчет… Но с этой мыслью в душу вкралась смутная тревога. Он осмотрелся, пытаясь понять, с чего бы это. Комната, конечно, мрачновата, но особых угроз не видно… Предложение тоже неплохое, данные из такой экспедиции были бы полезны, и доверять ее кому-то он бы не стал. А тут – удобный способ в ней участвовать. Но в груди явно шевелится нехороший червячок. Целые стаи мыслей и образов, как потревоженные птицы, неслись у него в голове. Вот из общей массы выделился один, пугающий, мрачный и устремился на него. Кажется, он похож на летучую мышь… Арсений встрепенулся, его веки затрепетали.
– Я согласен. – глухо ответил он, чтобы отвязаться от тягостного видения.
– Ну вот и прекрасно! – воскликнул Маринге значительно повеселевшим голосом – я надеялся на вас и видно не зря! Ну а теперь, если не возражаете, я представлю вам будущих подчиненных.
Он нажал какую-то невидимую кнопку на столе и из сизого полумрака комнаты бесшумно, как мифический дух ночи, выпорхнул какой-то человек. Тот замер возле стола и в мертвенном свете плафонов Арсений, наконец, смог разглядеть его. Это, конечно, голограмма, но такое неожиданное явление призрака заставило Горского чуть вздрогнуть. «Ох уж эта техника…» - мысленно проворчал он. Настроение быстро портилось.
Перед ним стоял человек непомерно высокого роста с каким-то нескладным и хрупким, как будто паучьим, телосложением. На снежно-белом, странно вытянутом лице горели, прожигая собеседника насквозь, холодные, словно осколки подсвеченного изнутри льда, всегда чуть прищуренные голубые глаза. Тонкие, слегка выпяченные, бледно-розовые губы придавали лицу несколько плотоядное выражение. Острое, как подумалось Горскому, с ожесточением выбритое веснушчатое лицо, увенчанное копной взъерошенных огненно-рыжих волос, дышало неколебимым упрямством. Арсений поморщился – какой неприятный взгляд, словно бы колючку потрогал… Крылось в его фигуре еще что-то особенное и очень важное, словно тень какой-то скрытой угрозы, но что, Горский так и не смог понять – слишком мало он мог разобрать в таинственном сумраке кабинета, да и вошедший хорошо умел скрывать душевные тайны.
– Рекомендую – Иван Сагаров, лейтенант Звездного Флота, один из лучших пилотов Федерации. За отличные заслуги самим адмиралом Ксавейри назначен командиром экспедиции. – раздался откуда-то из темноты сухой, словно механический голос Маринге.
Офицер слегка покривился. Он небрежно облокотился о стол, его взгляд перепархивал с Горского на Маринге и обратно. Подергав мочку, он холодно проговорил:
- О, куда меня вызвали! Надеюсь, теперь мне объяснят, какого черта мы без дела торчим в пустынной дыре? – тон его был дерзким, почти насмешливым.
«Самовлюбленный нахал!» – пронеслось в голове Горского, и он нахмурился. Его палец щелкнул по столу, там зажегся квадратик с информацией о госте. «Кажется, я знаю, - пронеслось в голове после беглого просмотра - за что он в таком возрасте все еще сидит в лейтенантах!» - плохое настроение Арсения плавно перешло на нового знакомого.
Маринге смерил его строгим взглядом и лениво произнес, неопределенно махнув рукой в сторону Горского: – Теперь вашим начальником будет господин Горский (тот машинально кивнул, а глаза настороженно сузились в щелки). Он включен в состав экспедиции с целью исполнения секретной миссии государственной важности и наделен неограниченными полномочиями. Какие будут вопросы?
Сагаров покусал губу, вздохнул, возведя глаза к потолку: – Очень мило. Начальник на мою голову. Очередной тип, который много командует и ничего не делает. Горский скрипнул зубами, теперь в нем начало заниматься пламя злости. «Да что он себе позволяет, молокосос?!» - молнией блеснула в голове мысль. Парень смотрел на него явно неодобрительно. Похоже, его мало волновали отношения с начальством.
– В таком случае, – вздохнул Маринге, откидываясь на спинку кресла и его пальцы устало потерли виски, – Все свободны.
Офицер, пожал плечами. Его рука небрежно помахала мужчинам, и он исчез так же быстро и бесшумно, как и появился. Вслед за ним поднялся Горский. Он с неудовольствием посмотрел на то место, где только что стоял пилот.
- А он всегда такой? – спросил он неприязненно.
- Какой? – рассеянно бросил Маринге. Он встал из-за стола, приблизился к пернатому любимцу. Тот внимательно смотрел на хозяина круглыми жутковатыми глазами.
- М-м… - Арсений чуть замялся – Дерзкий… - он прикусил губу, чтобы не сказать жестче.
- Есть такое… - Маринге махнул рукой, другой дланью поглаживая птицу – Характер не торт, тесты социальной совместимости у него всегда плохо выглядят, за словом в карман не лезет… - он запнулся, потом быстро добавил – Но не бойтесь, дело он знает, зато и на службе держат!
«В чине, который дают сразу после Академии, без повышений…» - злорадно закончил Горский про себя. Его ум нашел, что нахал, видимо, уже наказан начальством. Плохое настроение ушло на парня, и теперь Арсений несколько повеселел.
- Ладно, наверно, еще увидимся! – он отправился к двери, слегка поклонившись хозяину. Тот о чем-то тихо беседовал с филином. Птица слушала, наклонив голову. Горский покачал головой, выходя…
В приемной он снова увидел Совирьо – она по-прежнему сидела, погруженная в работу, но, заметив Арсения, тут же мило улыбнулась.
«Удивительная девушка!– с неожиданным интересом подумал он, заметив, с каким нетерпением та посматривает на дверь только что покинутого им кабинета – Сейчас мало кто задерживается на работе надолго, тем более молодежь…»
- Вам не скучно? – спросил он, улыбаясь – Неужели вам не пора домой? Я бы мог вас проводить, сейчас быстро темнеет! – его взгляд скользил по точеной фигуре девушки, а настроение быстро улучшалось.
- Извините, но я пока поработаю! Хотя спасибо, конечно. – ответила девушка, обворожительно улыбаясь.
Арсений нахмурился. Вот незадача… настроение снова испортилось. От этого в душе снова зашевелились мрачные предчувствия. Навалилась неимоверная усталость. «Что-то я закис… - думал Арсений, бредя по темным извилистым коридорам – Наверно, эта экспедиция пришлась очень кстати. Надо немного взбодриться». И когда за ним с глухим стуком захлопнулись узорчатые двери лифта, Горский внезапно вздрогнул всем телом, как будто он ненароком угодил в логово неведомого, но непредставимо ужасного зверя, готового его поглотить.
«Да-а, ну и влип же я…» – вдруг проплыла у него тоскливая, как вой ветра в трубе, мысль, когда он вышел в аллею космонавтов, где статуи возвышались, подсвеченные мертвенным светом, словно восставшие мертвецы. Он знал, это все были лишь странные предчувствия, но они его никогда не обманывали. Арсений медленно брел по аллее, и тут, когда он миновал одно изваяние, сзади из-за постамента бесшумно выглянула девушка. высокая брюнетка в черном платье. Ее миндалевидные черные глаза пристально следили за удалявшимся Горским. Вот он подошел к повороту. Рука незнакомки легла на мраморный бок покорителя космоса, и на тонких пальцах блеснули острые длинные когти. На землю посыпалась мелкая крошка. Глаза девушки сузились, полные алые губы тронула коварная улыбка. Что-то зашелестело, и за ее спиной мелькнуло нечто, похожее на слюдяное крыло.
- Предчувствия? – тихо сказала она – Что ж, они бывают похожи на истину…
2.
Около полуночи с трапа рейсового пассажирского ракетоплана Москва – Каир сошел высокий худой человек и, торопливо разыскав такси, отправился в космопорт. В тамошней гостинице он снял первый попавшийся номер и лег спать – на утро ему предстоял непростой день.
Ему предстояло встретиться с членами экспедиции, в которую он неожиданно вливался. На душе неприятно посасывало – знакомство с людьми никогда не было его сильной стороной. На утро он решил посетить библиотеку, устроенную тут специально для любителей ретро и экзотики. Комната с блестящей табличкой «библиотека» оказалась не слишком интересной: тесное и давящее, словно пещерное, пространство, с силой сжатое со всех сторон выкрашенными унылой серо-голубой краской стенами и занятое старинным книжным шкафом и неимоверно ветхим диваном, на котором вольготно расположился толстоватый мужчина лет тридцати.
Горский послал мысленный запрос в базу данных. Перед ним никто иной, как штурман-энергетик Илья Дуггель. В его бесхитростных, чисто русских чертах было что-то по-своему приятное и умиротворяющее. Все: и лучистые серые глаза под жидкими бровями, и широкий, с легкой горбинкой нос, и тонкие, всегда чуть тронутые доверчивой улыбкой губы – светилось добродушной, хотя и несколько простоватой, чуждой всякому лицемерию прямотой.
– Ищете хорошей литературы? – оживился он, заметив вошедшего – ничего не найдете!
– Да? Вы так думаете? – с некоторым сомнением произнес Горский, присаживаясь на диван и радуясь в душе возможной беседе.
– Абсолютно уверен! – бодро ответил тот, откладывая в сторону растрепанную книгу – Не позволите ли узнать, с кем имею честь общаться? – неожиданно продолжил он, с интересом разглядывая Горского.
Вскоре они разговорились. Илья оказался очень приятным, хотя и простоватым молодым человеком, с которым у него нашлось немало точек соприкосновения. Горский, обрадовавшись возможности отвлечься, с удовольствием принял его предложение «заглянуть в мой номер» и они еще долго сидели у него, пили чай за дружеской беседой. Лишь поздно вечером Арсений, покинув нового друга, вернулся в свой номер, и, кое-как раздевшись, сетуя на начавшуюся после «элитного» черного пива (которым оказался чай) головную боль, рухнул на кровать.
Утром яростный грохот опрокинутого в полутьме туалетного столика заставил его чуть не подпрыгнуть. «Черт, слоны сюда, что ли, ворвались?» - проворчал Арсений.
– Вставай скорей, труба зовет! – взревел у него над самым ухом Дуггель. Похоже, он вообще непосредственный малый.
– Это в такую-то рань? – возмутился Горский, повыше натягивая одеяло – И кому это пришла в голову такая бредовая мысль?
– Ну так вот и пришла! – с деланным сожалением вздохнул Илья.
Горский недовольно заворчал и, проводив мутным взором ушедшего Дуггеля, стал одеваться. Вспоротые проникавшими через полупрозрачную стену комнаты первыми лучами восходящего светила ночные тени медленно рассеивались, уползая в свои норы, и вскоре Горский, взъерошенный и злой, но заметно посвежевший, уже спускался по парадной лестнице. В столовой его ожидал скудный завтрак, поспешно уничтожаемый заспанными звездолетчиками. Завтрак прошел отвратительно: недовольные низким качеством обслуживания, посетители изводили обслуживающий персонал, обвиняя их в намеренном разгильдяйстве, а те, в свою очередь, лишь нагло огрызались, только подтверждая подозрения. Горского созерцание всей этой кутерьмы злило все больше и больше. «Это они называют серсвисом?» - думал он, угрюмо жуя пережаренное синтетическое мясо. Тут дверь зала открылась, и его взгляд отвлекся.
В зал вошел странного вида человек, и, окинув присутствующих любопытным взором, подсел к Горскому. Длинное и сухое, как палка, тело плотно стягивал модный серый костюм, на борту которого красовалась дорогая брошь в виде серебряной кошки с рубиновыми глазами. Из-под этого кричаще элегантного панциря, словно нежное тело редкого, хотя и могущего вызвать восхищение разве что у человека с извращенным вкусом морского моллюска, кокетливо выглядывали только жилистые руки с непомерно длинными жесткими пальцами и продолговатая черноволосая голова. Лицо с невероятно истонченными чертами настойчиво, даже, пожалуй, агрессивно било в глаза показным благородством черт, что очень некстати усиливалось явно искусственной улыбкой, приклеенной к тонким алым губам.. Дополняли картину какого-то архаичного аристократического стиля удивительные, лихо закрученные тараканьи усы, столь необычно смотревшиеся на его загадочной физиономии. Но сильнее всего Горского впечатлили его разноцветные глаза: левый, выглядывающий из-под надменно вздернутой черной брови, ехидный и колючий, искрящийся напряженной работой мысли; и правый, неожиданно серый и тусклый, исполненный какой-то нездешней печали, причудливо оттененный неподвижной, как застывший на скале старый орел, бровью. Они еще и разноцветные, отметил Горский – левый голубой, правый – карий. У Арсения невольно возникло неприятное ощущение, будто все это притворство задумано с единственной целью: как можно сильнее унизить собеседника, показать ему, что он плебей рядом с аристократом. В этом лощеном франте чувствовалось что-то опасное.
– Разрешите представиться? – заглядывая Арсению в глаза, вкрадчиво спросил он – Я Артур Реджинальд Конгрейв, начальник инженерной службы экспедиции, – и, изобразив на лице легкую печаль, как единственному умному человеку в этой толчее, пожаловался, почтительно склонив голову – неправда ли, унылое зрелище?
Арсений, подыгрывая ему, изобразил на лице выражение утомленного бессмысленной суетой благородства, томно, с чувством собственного достоинства бросив: – Очень приятно, Арсений Горский.
Обед подходил к концу, когда из-за стола поднялся Сагаров. Он окинул рассеянным взглядов членов экспедиции. «Вот свинья, - наблюдая за ним прищуренным взглядом, с неудовольствием подумал Горский – Я вроде бы его начальник, а он ко мне за 2 дня даже не подошел. Самому подойти? Да ну его!». Арсений выпрямился, придав лицу надменное выражение. «Вот, сейчас подойдет…» - тешил он себя мыслью. Он уже подбирал слова, которыми будет отвечать, но Иван, почесав за ухом, объявил:
- Все народ, сегодня отбываем. Кончай есть, пора на борт. – он неопределенно махнул куда-то.
«Народ» бурно выражал одобрение. Все поднимались из-за стола, расходились по номерам за вещами. Арсений хмуро проводил Сагарова взглядом. Это заметил Конгрейв.
- Да, вот такой он… - вздохнул новый знакомый, разводя руками.
- Ладно, - буркнул Арсений, поднимаясь – Разберемся…
Он отправился собирать вещи. Покончив со сборами, Горский сошел с трапа, оказавшись в обширном холле аэропорта. Людской поток вынес его к дальней стене, там где находилось 2, наверное конкурирующие, закусочные. Они утоплены в стену, их отделял всего небольшой промежуток. И тут Арсений остановился, неожиданно перестав замечать теснящий его поток. На белом промежутке стены некий любитель старинного искусства вывесил плакат. Настоящий, бумажный, скрытый в прозрачной витрине, с выгодной подсветкой. Похоже, середины 20 века. И где его только достали? Взгляд Арсения медленно ощупывал старую бумагу, а в сердце незаметно подернул холодок, и оно начало убыстрять ритм.
На желтоватом полотне плаката изображено израненное воронками поле. Сбоку его прочертил окоп, там и тут торчали склепанные из обрезков рельсов «ежи», вилась колючая проволока. Из окопа, сжимая в руках мосинскую винтовку с примкнутым штыком, поднимался солдат в серой шинели. Лицо его горело решимостью и неколебимой верой в победу. Над воином развевался красный флаг. По верхнему краю картины развернулась надпись: «Разгромим коварного врага!». Вроде бы, ничего особенного, но Горский стоял, не в силах оторвать взгляда от плаката, и все внутри трепетало. О чем-то он ему напоминал, о чем-то почти забытом, но ярком, идущим из самого детства. Кажется, с этим связана некая история… Он напряг память, брови нахмурились, рука потерла подбородок, носок сапога застучал по полу. Откуда-то вынырнул Дуггель, потянул его за рукав.
- Эй, мы опоздаем! – озабоченно сказал он.
- Да-да, - быстро ответил Горский.
Они двинулись к регистрации. Симпатичная девушка за стойкой улыбнулась гостям.
- Вы из экспедиции? – спросила она.
- Да! – ответил Илья, и его губы растянулись в широкой улыбке. Он облокотился на стойку, продолжив – А вы откуда? Вы сегодня очень заняты?
Девушка, чуть покраснев, потупила глаза.
- Вы можете проходить к 4 терминалу. Сейчас сканирую… готово… - отозвалась она торопливо.
Дуггель готовился выдать еще какую-то любезность, но Горский его чуть толкнул.
- Пошли. – он кивнул на проход.
Серый бетон взлетного поля, на нем застыл, словно огромная вытянутая капля ртути, ракетоплан. Вдаль простирается бурая пустыня, укрытая желто-голубым куполом неба. Ветер раздувает песчаные вихри. Хмурые, двое мужчин взошли по трапу. Круглое лицо Ильи так по-детски грустно, что хочется расплакаться от его вида.
- Почему всегда так не везет? – страдал он, вздыхая – Какая же у нее симпатичная задница… - он отвернулся в расстроенных чувствах.
Горский тоже угрюм, его рассеянный взгляд устремлен в иллюминатор. Вот взревел двигатель, корпус машины задрожал. Плавный толчок, сила, неудержимо тянущая вверх. За окнами клубился дым и пыль… затем вокруг разлилось бескрайнее море голубизны. Шли минуты, и вот уже стала видна гигантская сфера планеты, темно-синей, с пятнами облаков. Впереди расстилалась черная бездна космоса, мерцая тысячами звезд.
Но мысли Горского кружились далеко. Образ атакующего солдата намертво засел в голове. Он так знаком… почему? Где он его видел? Черная, темнее космоса, вода памяти задрожала. Из нее проступали очертания…
Да, вот так… Ему 13 лет, он возвращается из школы. Началась весна, и снег на улицах города сильно подтаял. Ярко припекая, светит солнце. Жители родного города когда-то не захотели установить погодный экран, так что ничто не мешает мартовской слякоти. Лицо щекочет ласковый влажный ветерок. Вот только настроение у щуплого невысокого паренька, бредущего по улице, совсем не радужное. Сегодня была контрольная, и, наверное, он не смог решить ее верно. Так что будут не самые лучшие оценки… Но не это главное. Он считается хорошим учеником, и поэтому шайка Мишки Сомова требовала переслать им решение задач. Этот законченный негодяй не просто учится хуже всех. Он еще и считает это достоинством. А чтобы превзойти остальных, собрал банду таких же, как он, доказывая свою силу, обижая тех, кто послабее. И хотя Горский и хорошо разбирался во многих предметах, но явно не в физкультуре. А еще он самый маленький и слабый в классе. Он бы вообще имел по этой проклятой физической подготовке низший балл, если бы учителя его не жалели. Может поэтому он потом вырос больше чем до 2 метров… Взрослые его-то жалели, но не сверстники. И вот и мерзавец Сомов заставлял его решать себе задачи и контрольные, а иначе… Арсений вздрогнул. Он бы и сегодня решил, но не давать же злодею неверный результат? Так еще хуже выйдет! Мальчик покачал головой. Сбоку от тротуара стоял покосившийся снеговик. Арсений с досады пнул снежного уродца.
Улица кончилась, и он свернул в аллею. Летом здесь было почти темно, но и сейчас густое сплетение ветвей сильно задерживало свет солнца. На ветру деревья поскрипывали, глядя на одинокого прохожего подозрительно, неприветливо. С левой стороны аллеи, как раз за деревьями, тянулась старая каменная стена, оставшаяся еще с прошлых времен. Чтобы придать ей некоторую красоту, на ней устроили что-то вроде галереи под открытым небом – граффити, реклама, старинные плакаты – что-то вроде музея городского искусства. Арсений, чтобы отвлечься от невеселых мыслей, вяло скользил взглядом по этой галерее. Один плакат, прилепленный под прозрачным пластиком напротив прогала в деревьях, привлек его внимание. Мальчик замер, уставившись на изображение. Вроде бы, ничего особенного: солдат с винтовкой поднимается в атаку из окопа. Сверху вдохновляющая надпись. Но отчего-то он волновал. Горский напряг память – кажется, это времен второй мировой… если он правильно помнит историю. Мальчик сошел с тротуара, ноги погрузились в снег. Переваливаясь в подтаявшем грязно-белом покрывале, Арсений доковылял до стены, и его глаза пристально вперились в плакат. Что могло привлечь внимание? Он напряг зрение, следя за каждой линией рисунка.
И вдруг тот словно ожил. Линии заколебались, старая бумага задрожала. На рисованном поле из воздуха сгустились дома. Старинные дворцы, прямые улицы, набережная, стиснувшая широкую реку. На заднем плане виднелся памятник – вставший на дыбы на сколе могучий конь с гордым седоком. Солдат тоже ожил, зашевелился. Он выпрямился, его строгие глаза уставились на Горского. Черты его казались знакомыми. Арсений задумался: кого он ему напоминает? Может, отца? От этой догадки внутри все напряглось, сердце сильно забилось. Тут на плакате появился новый персонаж. С правой части изображения, туда, куда раньше направлялся солдат, будто выросла куполообразная гора. Из нее вверх выметнулась палка, увенчанная шариком. С удивлением Горский разглядел, что это лицо. От горы протянулись влево щупальца, так что она уже больше походила на огромного осьминога. Глаза мальчика расширились: этот монстр оплел конечностями город, стиснул дома. Те, кажется, трещат, готовые рассыпаться. Воин помрачнел, развернулся к чудищу. Его руки нацелили на агрессора винтовку.
- Что, интересно? – вдруг раздался сзади резкий насмешливый голос.
Мальчик вздрогнул, его голова быстро развернулась назад. И тут же словно тяжелый мешок придавил его плечи. Сердце упало, а в животе неприятно забурлило. В лицо будто пахнул холодный ветер. У него за спиной стоял, широко расставив ноги и засунув руки в карманы, Мишка Сомов! Одежда растрепана, одета так, чтобы его и без того долговязое тело казалось еще длиннее. Ковбойская шляпа лихо надвинута на торчащее ухо, из под нее выбиваются вьющиеся светлые волосы. Конопатую рожу перекосила противная ухмылка, в бледно-голубых глазах скачут нехорошие чертики. Арсений повел взглядом по сторонам, ища пути к спасению, но тут его сердце провалилось еще ниже. По бокам стояли все приятели злодея, так же, как он, неприятно ухмыляясь. Их было четверо, путей к отступлению нет. Да если бы и были, что толку? Бегают они куда как быстрее… Арсений прикусил губу, его щека нервно задрожала. И как он мог быть настолько невнимателен, что дал себя окружить? Он испуганно переводил взгляд с одного противника на другого, медленно отступая. Всего через несколько шагов его спина уперлась в шершавую стену. Арсений отчаянно взглянул вверх, но стена, хоть и невысокая, выглядела совершенно недоступной. А рожи незваных гостей, мрачные и неприятные, не предвещали ничего хорошего.
«Черт, что делать? – испуганным зайцем пронеслось в голове – Добром это не кончится. И зачем меня понесло в эту аллею?!». Проклиная себя за неосторожность, он решил, что надо чего-нибудь сказать.
- Эй, пацаны, - начал он немного дрожащим голосом – Вы чего тут? Дайте пройти, мне домой надо…
Ухмылка Сомова стала еще гаже. Он небрежно почесал тощий подбородок, покрытый белесым пушком.
- А, к мамочке торопится… - насмешливо бросил один из дружков соседу.
- Ну, не стоит так торопиться, Горский, - почти покровительственно молвил Мишка – Мы тут гуляли, да решили с тобой немного поговорить… - кто-то из его соратников противно захихикал.
- О чем мне с тобой говорить, Мишка? – с вызовом выпалил Арсений, подаваясь вперед. Он решил, что поскольку все равно окружен, то, может, удастся взять наглостью? – Иди, куда шел, да своих – он кивнул на мрачных дружков – Прихвати! Не о чем нам беседовать!
Он хотел быстро проскочить мимо долговязого главаря, но тот ловко схватил его за руку, а пальцы у него оказались железные. Говорят, он занимался какой-то восточной борьбой, и немало в этом преуспел. Малолетние бандиты недовольно заворчали, придвинулись ближе. Сомов, сдвинув гламурную шляпу на затылок, удивленно присвистнул. На его лице изобразилось невинное изумление.
- Нет, вы слыхали, братва? – громко произнес он, оглядываясь на остальных – Каков наглец! У него, видите ли, свои дела, и говорить ему с нами не о чем! – он фыркнул. Остальные одобрительно закивали.
- Ишь ты, крутой выискался!
- Чего он из себя строит!
- Совсем страх потерял, сопля зеленая!
- Кости ему пересчитать, чтоб знал, с кем как говорить! – послышались с разных сторон злые голоса.
Горский втянул шею, его веки с силой зажмурились. «Ну, все, попал…» - в ужасе металась в черепной коробке мысль.
- Спокойно, народ! – звонко воскликнул Сомов, эффектно взмахнув рукой – Мы все знаем, где чье место. Он ведь не хотел, так? – он широко улыбнулся, но его тонкие белесые брови угрожающе изломились, а в бледной голубизне глаз мерцали колючие искры. Кто-то хихикнул, предвкушая забаву – Сейчас он загладит свою вину перед всеми нами, так как низшие твари должны уважать благородных людей! – Мишка выставил ногу вперед, красуясь, а его указательный палец ткнул в мутное небо. Приятели дружно загоготали.
Горский пригнулся, его зубы заскрипели. На глядящих в землю глазах навернулись слезы. Бессильная злоба металась в груди, как бешеная птица.
- Ну, чего ты так дрожишь? – невинно поинтересовался Сомов, потирая пальцами поля шляпы – Будто мы людоеды какие! – его рот покривился в смешке – Да если б и были, то что с тебя еды, кожа да кости, и того мало. – бандиты деревянно захохотали. – Мы бы уж лучше Эдика съели! – весело добавил мучитель, и его палец ткнул в хмурого тучного юношу, стоявшего справа от него. Хохот стал еще громче, а толстяку со всех сторон под ребра посыпались тычки. Его лицо набычилось, похожие на толстые палки колбасы руки отпихивали приятелей, с губ сыпались ругательства.
- Я те покажу жирный! – утробно замычал он.
Атаман на него лишь рукой махнул, и снова обратился к Горскому, все с той же невинной улыбкой:
- Чего боишься? Ведь мы же друзья, не так ли? – его рука вроде бы легонько пихнула Арсения в плечо, но тот шумно повалился в подтаявший снег. Брызнули грязно-белые хлопья, мальчик взвизгнул. Он забарахтался, тело сжалось. Злодей насмешливо смотрел на него, уткнув руки в бока. Приятели, хихикая, выкрикивали:
- Эх, размазня!
- Не мужик, а тряпка!
- Что, ноги устали?
- На день рожденья розовое платьице ему подарю!
Арсений сидел в сугробе, не решаясь подняться. «Черт, почему я так небрежно относился к занятиям? Ведь отец в какие только секции меня не пихал!» - сверлила мозг мысль, и сердце сжималось от досады и злобы, так, будто его медленно резали ножом.
- Мишка, так не честно? – почти плача, проскулил он.
- Что? – Сомов наклонился к нему, его глаза неприятно поблескивали – Как ты меня назвал? – его голос зазвенел, он повернулся к приятелям, добавил – Каков наглец! – снова глянув на съежившегося в грязном снегу Горского, он тихо, с угрозой произнес – Я те не Мишка, тупой ты сосунок! – его черты заострились, съехали книзу, впервые его лицо стало злым – Я тебе Михаил Иванович! – его рука схватила жертву за воротник, рывком подняла голову, заставив глянуть в глаза – Запомнил, сопляк?! – он походил на грозного волка, сцапавшего козленка.
Лицо Арсения исказила гримаса страха и боли, глаза быстро заморгали, по щекам прочертили блестящие дорожки слезы. Он пугливо закивал, всхлипывая, промямлил:
- Да… конечно… Михаил Иванович…
Справа раздался злой, нахальный голос:
- Эй, мужики, глядите, он ревет! – раздался презрительный смешок – Да я понял, он баба! Реально!
С другой стороны кто-то подхватил:
- И точно! Был бы мужиком, ныть не стал! Попробовал бы нам морду набить, даже если б не смог! – со всех сторон раздался деревянный гогот.
- Может, у него спросим, болтается у него чего-нибудь в штанах, или нет? – с издевкой предложил кто-то – А то, глядишь, с ним, то есть, с ней, целоваться надо? – снова взрыв хохота.
Сомов, нахмурившись, резко махнул на них.
- Заткнитесь, дурачье! – резко бросил он – Лучше мы его спросим, почему он нам списать не дал? Я как-то не хочу в конце четверти пару получать, еще дополнительные занятия назначат, чего доброго! – он брезгливо передернулся – А ну, отвечай! – его соколиный взор пришпилил сникшего среди кучи подтаявшей воды Горского.
Он повесил голову, не отвечая. В голове уныло ползли мысли: «И почему системы интеллектуального контроля не следят за такими уродами? – он тяжело вздохнул - Ах да, кажется, какой-то ученый доказал, что детей нельзя растить в тепличных условиях, иначе потом будут какие-то психологические проблемы… Даже драка, мол, полезна – он передернулся – Особенно пацанам… Хотел бы я видеть, как этот кретин запел в такой ситуации!» - подумал он зло, и зубы его скрипнули.
- Ну что молчишь? – выпятив губу, спросил Сомов – Говорить разучился? Или тебе помочь? – тихо, шипящим голосом добавил он, и его кисть, сжавшись в кулак, покрутилась недалеко от носа Арсения.
- Я… я… - заблеял, всхлипывая, мальчик – Сам ничего не решил… - он повесил голову, и внутренне сжался, готовясь к удару.
Но тумака не последовало. Мишка глубоко вздохнул, качая головой.
- Эх, ты… - он посмотрел на друзей, но тут же нацелил взгляд на Арсения, жестко прибавив – Но это никого не волнует! Товарищам надо помогать! – он назидательно потряс пальцем – Так, чуваки? – громко спросил он, не оглядываясь. Те одобрительно заворчали.
Горский сидел, не смея дышать. «Сейчас, сейчас… - металось в мозгу – Вот они кинуться… Как бы закрыться?» - он незаметно шарил взглядом по сторонам.
- Надо платить за промахи! – раздался сверху назидательный голос Сомова – Не хочешь перечислить нам немного своих деньжат, чтобы мы залили горе? – продолжал он насмешливо – Или с тобой поговорить по-другому? – в его словах зазвучала угроза.
- Мама не дает мне денег, говорит, еще рано… - безнадежно промямлил Арсений, прикрывая голову руками.
- Маменькин сынок… - презрительно бросил кто-то.
- Эх-х… чего с тобой делать… - Мишка расстроено развел руками.
«Ага, до моего счета тебе, гад, не добраться!» - злорадно подумал Горский.
Сомов стоял, постукивая носком ботинка по снегу. Его левая рука обхватила узкую грудь, а правая задумчиво потирала подбородок. Глаза рассеянно смотрели куда-то вверх. Повисла тяжелая пауза, и Арсению казалось, что даже воздух сгустился вокруг, с трудом втекая в легкие. Хотелось провалиться под землю, хоть в самую преисподнюю, лишь бы дальше отсюда. Да там, наверно, полно таких Мишек… он и есть черт…
- Так говорите, он баба? – протянул, наконец, главный злодей, оборачиваясь к приятелям – Интересно… - его голос зазвучал особенно противно, Горский напрягся – А что если проверить? – весело сказал Мишка – Ну-ка, стащите с него штаны, посмотрим, что там у него! – его лицо залоснилось, глаза масляно заблестели – Может, он нас развлечет?
Идею встретили дружным гоготом. Горский сжался, его взгляд забегал по лицам врагов. Это они серьезно? Те гоготали, но вот четверо двинулись на него, потирая руки. О нет! Арсений подпрыгнул, ерзая ногами, отполз к стене, его лицо исказилось от ужаса.
- Вы не имеете права! – взвизгнул он, почти срываясь на рыдания.
- Еще как имеем! - прошипел Сомов, блестя глазами. Его язык облизнул губы.
- Да-да, и пусть по улице так идет! Чтобы все видели! – со смехом крикнул кто-то.
Враги уже подступали, вот-вот их руки вцепятся в ткань брюк… Арсений зажмурился, руки зажали голову, ноги подобрались к телу. Нет, нет, нет! Ни за что! Не дать свершиться позору! Его взгляд отчаянно метнулся в небо, на равнодушно плывущие в голубизне лохмы облаков. Что там, за ними? Видит ли кто-то оттуда его позор? Спасите!
- Эй, что это тут делается?! – внезапно кнутом хлестнул воздух сердитый девичий голос.
Бандиты замерли, повисла звенящая тишина. Сомов медленно обернулся, медленно мрачнея. Ох, сейчас кому-то будет плохо… Арсений, сжавшийся в снегу, неуверенно подумал: «Может, попробовать выскочить? Вдруг удастся?» Он осторожно осмотрелся – нет, вряд ли… члены шайки стоят плотно, и не пропустят. Так только хуже выйдет. Он тяжело вздохнул.
- Так, я не поняла, вы чего тут собрались? – повторил тот же голос строго. Он показался Горскому подозрительно знакомым.
Мишка повернулся спиной к пленнику, но отчего-то действовать не спешил. Напротив, в его позе поубавилось уверенности: плечи обвисли, руки полезли за спину. «Что за чудо такое?» - удивленно подумал Арсений.
Тут Сомова резко пихнули в грудь. Его тощая длинная спина отодвинулась в сторону, и пленник увидел нового персонажа. Им оказалась высокая рыжая девчонка. Одета в модную курточку, с огненными волосами, рассыпанными волнами по плечам. Ей столько же как остальным – 13, но выглядит она уже не ребенком – не смотря на непропорциональность, она уже обрела интересные формы. Это подчеркивается облегающим нарядом, соблазнительно округляющим еще незрелые прелести. На узком белом лице, над россыпью веснушек – необычно много косметики. Но выражение лица строгое, губы сжаты в тонкую линию, тонкие брови сердито изломлены, а ярко-зеленые глаза сверкают, как у настоящей мегеры. Ее суровый взгляд обвел молчащих пацанов, остановился на полуутонувшем в снегу Горском.
- Почему это он лежит в снегу? – пронзительным голосом заговорила девчонка, дерзко глянув на главаря – Он простудится! Вы его туда посадили? – тонкий бледный палец с длиннющим красным ногтем ткнул Сомова в грудь – Немедленно отпустите! – ее слова падали, как камни, не позволяя возражений.
От ее испепеляющего взгляда даже бывалые хулиганы притихли и попятились. Но тут атаман совладал с растерянностью. Его руки небрежно опустились в карманы, плечи развернулись, поза стала раскованной. Он откинул назад упавшую на лицо прядь эффектным кивком, и его глаза глянули на нарушительницу прямо и нахально.
- А тебе какое дело, Лизка? – бросил он с вызовом, и его губы презрительно покривились – Тут мужской разговор! А ты иди за своими тряпками или куклами – он усмехнулся – И не мешай. А то… - он подмигнул сообщникам. Те немного расслабились, закивали.
- Это еще что?! – резко воскликнула девица – Ну-ка помолчи! И не смей грозить даме! – ее узкая ладонь схватила нахала за шиворот, тряхнула – Ишь, придумали! – ее глаза горели, как у демона.
Тут Горский вспомнил, кто она такая. Ну конечно, Лиза Лемис из другого класса. Активистка, отличница, лидер класса. Настоящая железная леди. Вот только что будет теперь… Кажется, она получит по шее, и разревевшись, сбежит… а потом они вернутся к нему. Арсений зажмурился, втянул голову в плечи. Сейчас…
- Ты чего, сдурела? – с вызовом промычал Сомов, но голос у него слегка дрожал – да я тебя за это…
Арсений не выдержал, приоткрыл глаз. Он ожидал, что сейчас банда кинется на дерзкую девицу. Но дружки Мишки стояли чуть поодаль, не решаясь вмешаться. Их взоры напряженно следили за командиром. Тот выглядел не очень: еще пытался изображать бодрость, но лицо его побледнело, а глаза нервно бегали. Он неуверенно потянулся рукой к Лизе. Та резко оттолкнула его руку.
- Куда лезешь, идиот?! – зло бросила она, сверкнув глазами. Было что-то гипнотическое в ее взгляде, встретившись с ним, Горский сам ощутил непонятный трепет.
- Ты… ты… - попробовал возмутиться Сомов, крутя головой – Я тебя… - он потянулся назад, но девичья рука держала крепко. Бандит набычился, сдвинул редкие брови.
- Чего? – вполголоса протянула девчонка, и ее лицо исказилось в презрительной гримасе, а прищуренные глаза быстро забегали, меряя это чудо, посмевшее чего-то возразить.
- Я, я… - выпрямился, оскорблено сверкая глазами, Сомов.
В воздухе мелькнула белая тень, и его лицо звонко приложила пощечина. Мальчишка вытаращил глаза, его рука схватилась за краснеющую щеку. Он взмахнул руками, резко побагровел, дыхание из его груди вырывалось с хрипом.
- Иди, остынь! – презрительно молвила девица, и ее рука небрежно толкнула атамана. Тот, нелепо взмахнув руками, повалился в снег. Щегольская шляпа полетела в сторону, разноцветные волосы всклокочились.
А Лиза решительно подошла к Горскому, по-прежнему сидевшему в сугробе. Он испуганно посмотрел на нее, сжался.
- Тебе тут понравилось? – прохладно спросила она – Ну-ка, вставай, а то простудишься!
Ее пальцы цапнули его рукав, потянули. Арсений, растерянно осматриваясь, поднялся. Девица деловито отряхнула его одежду, поправила воротник. Он стоял потерянный, следя за ее движениями круглыми глазами. Она быстро взглянула ему в лицо, ее левая бровь недовольно изломилась.
- Ты чего уши развесил? – менторским тоном спросила она – Ты мужик или нет? Соберись!
Тут очнулся Сомов. Приподнявшись в снегу, он обиженно крикнул:
- Эй, пацаны, держите их!
Однако сообщники не шелохнулись. Они стояли возле него, и их глаза буравили предводителя мрачными взглядами. Так длилось несколько секунд. Атаман переводил взгляд с одного на другого, и на его лице отражалось растущее беспокойство.
- Ну же, братва, вперед! – сделал он еще попытку, и его голос дрогнул.
Братва медленно стала отступать. Вот кое-кто повернулся, зашагал прочь. Другие потянулись следом. Сомов, нервничая, воскликнул:
- Куда же вы, мужики? Останьтесь, надо их проучить!
Но его не слушали. Соратники с угрюмым видом расходились. Один обернулся, презрительно бросил сквозь зубы:
- Да пошел ты! Сам разбирайся!
Лицо Мишки вытянулось и побледнело. Он испуганно следил за происходящим.
- Да стойте вы! – нервно выкрикнул он.
Никто не обернулся, дружки разбредались, кто куда. Лицо Сомова исказила гримаса страдания. Он завизжал, повалился в снег, его сжатые кулаки замолотили сугроб.
- Черт, Горский, я тебе припомню это! – взвизгнул он, давясь рыданиями.
Арсений, напряженно следивший за сценой, вздрогнул. Но тут его дернуло за рукав. Он быстро обернулся. Лиза крепко держала его за руку. Ее взгляд тщательно ощупывал его. И мерцал в нем какой-то странный хитрый огонек.
- Ты чего? – растерянно пробормотал Арсений.
- Ничего! – насмешливо передразнила она, чуть поморщившись. Ее рука решительно скользнула ему под плечо, сжала в замок – Ты бы лучше поблагодарил, грубиян! – наставительно добавила она капризным
- Спасибо… - растерянно протянул Горский. Он дернулся в сторону, но девица держала крепко.
- Куда это ты? – ее губы тронула кокетливая улыбка, и она небрежно тряхнула рыжей гривой.
- Домой надо… - глупо отозвался Арсений, оглядываясь. В голове царило смятение. «Чего это она?» - кольнуло мозг.
- Идем. – решительно сказала девочка, потянув его за собой с энергией танка.
- Куда? – испуганно спросил мальчик.
- Конечно, ко мне домой, дурак! – бросила она, даже не оглянувшись.
Арсений открыл рот, думая, чтобы возразить. Но Лиза так сверкнула на него изумрудами глаз, что он тут же его со стуком закрыл. Ему ничего не осталось, как послушно, точно ягненок, идти за ней.
Дверь тихо отъехала в сторону. На конопатом лице девицы разъехалась широкая улыбка, а тонкая рука сделала широкий приглашающий жест.
- Вот здесь я живу. – подбоченившись, с чувством произнесла она – Заходи! – она немного подумала, потом добавила с достоинством, чуть задрав вздернутый нос – Родители уехали на неделю, оставив дом на меня. Правда, я такая взрослая? – ее зеленые глаза с надеждой посмотрели на гостя, ожидая реакции.
Арсений осторожно поднял голову, его глаза окинули усадьбу потрясенным взором. По сути это – не очень большой дом на окраине города, в частном поселке. Но как он сделан! Высокая, загнутая кверху крыша. Стрельчатые окна, стены под дикий камень. Вдоль ограды корявые старые дубы. Несколько башенок по краям, с острой короной бойниц, горгульи на крыше. Здание обнесено металлической оградой, выполненной под старину, с витым фантастическим рисунком. Близился вечер, небо затянули тяжелые тучи, посыпая землю снегом пополам с дождем. Резкий северный ветер гнал облака куда-то вдаль, за покрытые грязноватым снегом поля. Заходящее солнце подкрасило дом багровым, будто вычурную конструкцию окропили кровью. «Будто в замок вампира пришел…» - пронеслось в голове Горского, и душу тронул неприятный холодок. В слух же он только выдохнул:
- Вау… - он заметил ее пристальный взгляд – Ты со всем управляешься?
- Да! – гордо улыбнувшись, ответила она и прибавила, сделав широкий жест - Впечатляет? – деловито осведомилась хозяйка, и ее белое лицо засветилось самодовольством – Это еще дед строил. Большой любитель готики и мистики был… - она небрежно махнула рукой – Ну что стоишь, проходи! – ее зеленый глаз чуть прищурился, а пальцы слегка дернули Горского за рукав.
Он, набрав в грудь воздуха, неуверенно шагнул в дверной проем. Впрочем, внутри оказалась просторная, но довольно уютная прихожая. Едва они вошли, она залилась мягким голубоватым светом. Большая квадратная комната, в ее стенах на фоне кораллов плавали экзотические рыбы, вдоль стен стояли удобные диванчики. Арсений немного озадаченно огляделся. Девочка проследила за его взглядом.
- Бабушка не разрешила устроить средневековый интерьер, - небрежно произнесла она. Ее пальцы щелкнули, из стены выехала металлическая ось с повешенной одеждой. Она сбросила шубку, оставшись в серебряном платье с вырезом. Девичья рука прошлась по сапогам, и те свернулись в низкие розовые туфли. Лиза вышла в центр комнаты, перед ней развернулось полотно огромного зеркала. Критически осмотрев себя, она оглянулась через плечо.
- Господи, на кого ты похож! – сердито воскликнула она, всплеснув руками – Сам посмотри! – ее рука толкнула зеркало, и то очутилось перед Горским.
Тот глянул на отражение и невольно вздрогнул. Костюм потемнел, обвис. На боках и груди грязные пятна. Лицо красное, унылое. Арсений ссутулился, опустил глаза.
- Прости, меня… - пробормотал он грустно.
- Ладно, сейчас приведем тебя в порядок, - сказала хозяйка, подходя. Ее руки решительно расстегнули его крутку, потянули вверх. Арсений от неожиданности шарахнулся, но получил локтем под ребра. Он ойкнул и смирился. Девочка стащила куртку, ее рука взялась за ремень брюк.
- Эй, ты чего? – испуганно воскликнул Арсений, глядя на девочку круглыми глазами.
- Мне свиньи дома не нужны! – строго сказала она, оставив ему только синюю футболку и длинные трусы в горошек. Ее рука неприязненно бросила грязные вещи в сторону. Те мигов проглотила открывшаяся в стене ниша. Мальчик только вслед успел глянуть.
- Ну вот, - улыбнулась хозяйка – Теперь порядок, одежду приведут в порядок, и ты не будешь позориться.
- Подожди! – торопливо сказал Арсений, растерянно глядя на дверь в другую комнату – Что я перед твоими родителями в трусах буду? – он даже побледнел.
- Ха-ха! – искренне рассмеялась Лиза, прикрывая рот – Не бойся, их нет дома. А я без комплексов! – она гордо блеснула очами. – Ну, что мы все в прихожей? – и она потащила его в другую комнату.
Арсений неуклюже последовал за ней, страшно краснея. Перед девочкой? В трусах? Ужас! Он вспомнил, что мама говорила про хорошие манеры… Он даже зажмурился. Хорошо что его никто не видит. Когда он открыл глаза, вокруг была широкая гостиная. Мягкие диваны вдоль стен, стол с сияющими цветами в центре, мягкий свет из окна. К расписанному лубочным сюжетом из жизни русской деревни потолку прицеплена хрустальная люстра. Стены, кажется, покрыты обоями с абстрактным рисунком. «Неужели никакой техники?» - растерянно подумал Арсений. Но тут увидел, что за окном плещется море и растут пальмы… все же не без виртуальной реальности. Будто продолжая его мысли, девочка бойко затараторила:
- Тут мы решили устроить комнату в классическом стиле – она чуть поморщилась – Знаешь, все эти чудеса техники так утомляют… - она грубовато толкнула его в объятия дивана.
Арсений плюхнулся на мягкую обивку, ойкнув. Хозяйка нахмурилась, ее рука почесала за ухом.
- Так, чем займемся? – сосредоточено рассуждала она вслух – Фильм посмотреть? Чего-то неохота. – она вздохнула - Домашку делать? – она поморщилась, затрясла рыжими волосами – Да ну ее к черту! Может, в серфинг на перегонки сыграть – ее лицо просветлело, но тут же скисло – Только вы, мальчишки, такие неумехи… Да и кто со мной сравнится? – на ее лице отразилось самодовольство. – Ах, - всплеснула она руками – Ты же голодный!
Не успел Горский и охнуть, как его потащили за руку из комнаты. Вставая с дивана, он за что-то зацепился. Трусы натянулись и предательница – ткань сползла, обнажив филейные части. Мальчик вытаращился, его лицо стало, как у вареного рака. Ноги затормозили. Хозяйка бросила взгляд назад, Арсений в ужасе втянул голову в плечи. Девочка хихикнула, ее рука быстро подтянула сползшую деталь туалета и потянула дальше. Арсений почувствовал, как у него по стене потекла холодная струйка. «Ну и ну! – пронеслось в голове – Точно без комплексов!».
Они неожиданно выскочили в решетчатую беседку, собранную из старых досок, оплетенных диким виноградом. Через вязь ветвей пробивались жаркие лучи солнца. В стороне виднелась лужайка с расхаживающими по ней павлинами. За ней высилась обросшая традесканцией полуобвалившаяся крепостная стена. Арсений замер, потрясенный. Он жил в простой квартире, и там эффекты были слабенькие, нереальные. А тут такое великолепие, совсем живое. Он шагнул через проход на лужайку, его ноги опустились на мягкую траву. Легкие жадно вдыхали кристально чистый воздух. Рука потянулась к экзотической птице, но тут наткнулась на невидимую стену. Горский вздрогнул, недоуменно уставился на конечность. Ткнул ей еще, пытаясь коснуться переливчатого хохолка павлина, но пальцы снова ударились в невидимую преграду. Сзади донесся хохот.
- Это же всего лишь виртуальная реальность! Мы в небольшой кухне! – весело сказал девичий голос.
Арсений расстроено повесив голову, вернулся в беседку.
- Так, умойся! – скомандовала девочка, и ее пальчик указал на журчащий сбоку фонтанчик.
Мальчик сполоснул руки и лицо, а хозяйка уже доставала из возникшего на столе хрустального куба продукты. Она разложила хлеб, ветчину, салат, что-то еще. ее ловкие руки быстро нарезали ломтики хлеба, смазали маслом. На эту постель улеглась ветчина, прикрывшись одеялом листа салата. Сверху упал ломоть белого хлеба, и лакомство подъехало к Горскому.
- Спасибо, - немного стесняясь, сказал он, и его рука осторожно взяла еду.
Одна рука девочки доставала из волшебной емкости что-то еще, а другая вытерла высокий лоб. Тут на ее светлом челе возникли морщинки. Лиза недовольно нахмурилась, подозрительно обнюхала подмышку.
- О боже! – воскликнула она – Я же вся грязная! – она повернулась к гостю, и тот с удивлением увидел на ее щеках застенчивый румянец. – Ой, извини, я должна привести себя в порядок, - заговорила она, стесненно улыбаясь – Ты пока посиди, перекуси… - и она скрылась за лозами винограда.
Арсений проводил ее удивленным взглядом. Он думал, эта железная девица ничего не боится, а оказалось, она страшится показаться неряхой. Он хмыкнул, а руки потянулись к хлебу. В беседке было жарко, да и скучно. «Пойду посмотрю другие комнаты». – подумал Арсений, поднимаясь.
Он прошел через гостиную, вышел в длинный полутемный коридор. Вдоль него тянулся низенький шкафчик, заставленный цветами. На стене висели картины. Мальчик поглядел на одну, на другую, а у третьей остановился. Его рука положила на шкафчик кусок масла и хлеб. Он оперся локтями на край крышки и его глаза вперились в изображение.
На полотне раскинулось бурное море. Оно кипело, бросало хлопья пены. Свинцовые воды клокотали, швыряя маленькую яхту. Небо затянули тяжелые тучи, разорванные стрелами молний. На яхте гордо стоял человек в плаще, глядя вверх. Сбоку из пучины поднималось чудовище. Огромное, с мощным человеческим торсом, покрытым зеленой чешуей. Его могучие когтистые лапы расставлены, готовясь сжать в смертельной хватке утлое суденышко. Сзади из волн торчал змеиный, покрытый острыми шипами хвост. Голова монстра драконья, с огромной разинутой пастью, усеянной острейшими зубами. Алый язык вывалился, опускаясь почти до воды. Низкий лоб с огромными желтыми глазами, пылающими ненавистью. Над ними торчат ветвистые рога. За спиной вознеслись крылья летучей мыши. Испепеляющий взгляд сфокусирован на человеке. Но тот не боится угрозы, его спина гордо выпрямлена, левая рука держит растяжку мачты, правая сжала нацеленное в пасть врага копье. Лицо человека кажется знакомым. Арсений глянул в стоявшее рядом зеркало, и его брови полезли на лоб. Да, лицо человека похоже на его собственное. Так, как будто автор его видел. Только не робкое и растерянное, а суровое и мужественное. Картина простая, без всяких виртуальных чудес, но смотрится удивительно живой. «Эх… - пронеслось в голове – Вот бы стать таким, как он… Настоящим мужиком! А не тряпкой, об которую ноги вытирают!» В душе зашевелилась злость на себя. Но думать про это не хотелось, и восхищенный взгляд Арсения сконцентрировался на картине.
Он увлекся, и не услышал звука открывшейся двери. Створка медленно отъехала в сторону, и на пол опустилась узкая белая ступня. Несколько шлепающих шагов оставили на блестящем полу мокрые следы. Босые ноги замерли почти на середине коридора, за спиной Арсения. Тот почувствовал на затылке пристальный взгляд. В груди слегка кольнуло, и он быстро развернулся. И… вздох изумления и ужаса сорвался с его губ. Мальчик вздрогнул, пальцы разжались, выронив бутерброд, а глаза потрясенно округлились, дыхание застряло в горле. Он стоял, а его взгляд насмерть приковало увиденное. Перед ним стояла хозяйка, и ее большие зеленые глаза неотрывно смотрели на него из-под мокрых растрепанных волос. И взгляд такой пристальный, глубокий, странный. Будто она хотела всмотреться в самое дно его души, чего-то ожидая. Но не на лицо смотрел Арсений, и не от этого перехватило дыхание. его взгляд скользил ниже. И ничто ему не препятствовало, так как девочку покрывало только накинутое на плечи полотенце. Ее тело предстало взгляду в первозданной наготе. «Эй, ты что? – яростно металось в голове – Это не прилично! Сейчас же отвернись!» Но глаза перестали подчиняться, скользя взглядом все ниже. Тонкая белая шея, на половину скрытая волнами темной меди. Стрелки ключиц, мерно двигающиеся в такт дыханию. Снежно-белая кожа с россыпью веснушек плавно поднималась в холмики груди, необычно полной и округлой для 13 лет. Синяя ткань полотенца прикрывала эти заманчивые вершины где-то на треть, и мозг Арсения горячей иглой пронзила досада на эту проклятую тряпку. Плоский, с легким рельефом мышц живот, перехваченный тонкой талией. Он плавно расширялся, переходя в уже вполне округлые бедра. Тонкие стройные ноги, стояли, чуть повернув носки внутрь. А между ними темнела загадочная долина, подернутая едва пробивающимся рыжим лесом кудрявых волос. Бутерброд неловко шмякнулся на пол, закружившись, прочертил маслом длинный жирный след, почти коснувшись розовых пальцев стопы. Горский почувствовал, как сильно заколотилось сердце, раскаляя щеки. В груди в вихре смешались страх, жуткое стеснение и еще какое-то незнакомое теплое чувство, приятно щекотавшее тело. Он нервно вдохнул, не в силах оторвать взгляда. Впервые он видел девочку… так… Нет, конечно, он видел разные интересные картинки, но чтобы в живую… Лиза не только не краснела, или пыталась прикрыться, но с интересом следила за взглядом гостя, и в ее изумрудных глазах прыгали задорные искорки. Ее красные губки медленно растянулись в полуулыбке. Вот она чуть отвела ногу назад, повернувшись чуть в сторону. А руки как бы нехотя подперли бока. Полотенце приподнялось, открыв что-то новое, но другое прикрыв. Прелестница еще повернулась, будто разглядывая себя в зеркале, встав почти в профиль. Горский, не смея дышать, проскользил взглядом по острому холмику груди, обогнул талию, опустившись сзади. Сердце готовилось вырваться из груди. Плохо понимая, что делает, он неуклюже шагнул вперед. Тапочек угодил в жирную полосу на гладком полу.
- А-а-а! – вскрикнул Арсений, взмахнув руками, когда ноги неожиданно резко метнулись назад.
Пол резко метнулся на встречу, и мальчик камнем полетел вниз. Взмах руки зацепил за плечо хозяйки, рванув полотенце. Ее глаза расширились, лицо вытянулось, а с округлившихся губ слетел визг. Горский неуклюже плюхнулся на что-то мягкое, теплое, покрытое капельками воды. Полотенце взметнулось вверх, плавно расстелившись в воздухе. Вот оно мягко опустилось на голову Арсения, погрузив мир во тьму. В ухо сопело дыхание, теплая подстилка под ним ходила ходуном. «Где я?» - растерянно подумал Горский, пытаясь вырваться из круговерти обрывочных мыслей. Его рука скинула полотенце, свет плафонов на стене залил мир. Мягкое и теплое под ним зашевелилось, что-то сильно пихнуло в бок. Арсений взглянул вниз и чуть не задохнулся. Он лежал прямо на Лизе! Зеленые глаза сверлили его хмурым взглядом, но губы кривила кокетливая улыбка, хоть хозяйка и пыталась придать лицу строгое выражение.
- Ай! – вздрогнув, вскрикнул Арсений. Его колени мелко затряслись, щеки загорелись, а в груди запылал настоящий костер. – Извини… я… - потрясенно пробормотал он, но язык прилип к пересохшему небу.
Девочка смерила его взглядом из-под прищуренных век.
- Ну, может, ты встанешь с меня? – проговорила она наконец медленно, глубоким голосом, и ее глаза чуть блеснули.
- Да-да, прости… - смущенно забормотал мальчик, торопливо отползая – Я… случайно… пол скользкий… - он поднялся, прижавшись к стене. Сердце судорожно сжималось. Он напрягся, ежесекундно ожидая, что сейчас она взорвется гневной тирадой.
Девочка медленно, с грацией лесной нимфы поднялась, небрежно тряхнула головой. Взметнулся ливень рыжих волос. Глаз бросил быстрый взгляд на хулигана, и Лиза не спеша зашагала по коридору. Она даже не поискала полотенце, а так, как была, медленно пошла в другую комнату. Ее бедра эффектно виляли. Несколько секунд, в которые Горский напряженно следил за ней, не смея вздохнуть, и она скрылась за дверью. Боясь о чем-то думать, Арсений метнулся следом. В гостиной ее не было, но мокрые следы на паркете указали на лестницу. Мальчик, сам не свой, взлетел наверх. Коридор с тремя дверями, одна приоткрыта. Арсений, ступая на носках, прокрался к ней, его рука осторожно отодвинула створку, тело опасливо вошло внутрь.
Он оказался в небольшой, но очень уютной спальне. Пасторальный пейзаж на стенах, подсвеченный радужными тонами. Инкрустированные под старину шкафчики, и широкая кровать под балдахином у окна. Не ней, под тяжелым одеялом, расположилась красотка Лиза. Увидев вошедшего, она приподнялась на локте, одеяло сползло, обнажив уже не очень и детскую грудь. Горский густо покраснел, готовый пулей вылететь наружу.
- А, ты и сюда добрался, хулиган? – игриво спросила хозяйка, широко улыбаясь.
- Я?! – возмутился Арсений, и его брови резко изломились к переносице. В душе зашевелилась злость. Как? Она зовет его хулиганом? Да он ей… Мальчик решительно шагнул в центр комнаты, его взгляд сверкал – Знаешь, что? – сердито изрек он – Я не глупый хулиган! – он набрал в грудь больше воздуха – Я… я… - он напряженно подбирал слово – Мужчина!
- Мужчина? – сделав невинное личико, осведомилась хозяйка – Вот оно как… - она звонко засмеялась.
- Ты чего хохочешь? – обескуражено спросил Арсений, чувствуя, как ее смех сбил с него всю уверенность. «Она смеется над моими словами?» – пронеслось в голове. Он снова чувствовал себя побитым щенком.
- Да так, - Лиза небрежно махнула рукой – Обычно мужчины совершают мужские поступки… - она сделала вид, что думает – Ну там, побеждают монстров, защищают женщин, наказывают злодеев… - она презрительно выдвинула челюсть – А тебя самого слабая девушка выручила… Какой же ты мужик? – она фыркнула, демонстративно отведя взгляд.
Будто весь воздух выпустили из Арсения. Он мигом сник, повесил голову. «Она права… - проползла грустная мысль – Я тряпка. Ненавижу!» в душе взметнулась волна злости, кулаки сжались.
- Я докажу тебе! – вскинув голову, резко крикнул он, и на его глазах выступили слезы.
- Да-а-а? – неуверенно морща носик, протянула девица, пощипывая ноготками простыню – Каким образом? То, про что я говорила, ты уже завалил… - она хмыкнула.
Горский лихорадочно зашарил в голове, но там царил вакуум…
- Не знаю… - печально промямлил он.
На несколько секунд повисла пауза. Потом тонкие пальцы красотки щелкнули в воздухе. Над кроватью разлился голубоватый свет. Арсений понуро смотрел в пол.
- Знаешь, у меня есть идея, - произнес чуть насмешливый голос девицы – Я тут читала одну занятную книжку… да только так не годится. Пишут, ее нужно читать с мужчиной. Ну как, хочешь помочь девушке и за одно стать настоящим мужиком? – ее голос звучал как-то странно, с вызовом. Арсений насторожился, его лицо посуровело. «Чего это она задумала?» - кольнуло мозг.
Он поднял глаза, и тут же его как током ударило. Глаза расширились, сердце снова быстро застучало. На развернувшемся над кроватью экране мерцали разноцветные картинки. Все изображали одно и тоже – свившихся в один узел мужчину и женщину, красных, горячих, с лицами, искаженными сладострастием. Лиза пристально глядела на Арсения, и ее глаза хитро посверкивали.
- Интересно, не правда ли? – медленно проворковала она, поймав его взгляд, примагниченный книжкой – А хочешь попробовать? На это способен лишь мужчина… - она томно вздохнула, выгнула шею, а рука медленно откинула одеяло, обнажив все тело.
- А… - выдохнул Арсений, не смея пошевелиться – Я… не умею… да и… нельзя… не могу… - быстро забормотал он, озираясь. Душа взволновалась, как штормовое море, колени тряслись, спину драл мороз. Господи, как неудобно…
- Фи… - с отвращением фыркнула девочка, отворачиваясь – Я думала, ты хоть на что-то годен, а… - ее плечи затряслись, ладони закрыли лицо – Тряпка, а не мужик… иди прочь! – последнее сказано резко, как удар кнута.
Арсений вздрогнул, его душу пронзила острая боль. Нет, так не пойдет! Он решительно подошел к кровати, его рука легла на острое девичье плечо.
- Нет! – уверенно сказал он – Я докажу, что я мужик! Только… - он запнулся.
Лиза резко развернулась к нему, в ее глазах мерцал кошачий блеск, а губы растянулись в широкой улыбке.
- Ну, тогда иди ко мне! – порывисто сказала она, давясь тяжелым дыханием, и ее длинные ногти вцепились Горскому в руку.
Он дернулся, его глаза испуганно расширились.
- Ой, я… - пискнул он.
Но девочка потянула его на кровать со страшной силой танка. Не успел он вздохнуть, как нетерпеливые девичьи руки уже рвали застежки его брюк. Вот в сторону полетела футболка. Неожиданно он ощутил, что его тело такое же нагое, как у нее. Он съежился, пытаясь отстраниться. Но… жаркое тело метнулось к нему, сжимая в неожиданно стальных объятиях. Взметнулось одеяло, накрывая их с головой, и Горского смыло цунами чувств.
Сзади с легким шелестом закрылась дверь. Арсений сошел с порога, посматривая по сторонам очумелыми глазами. Из дома донесся веселый девичий голос:
- Счастливо дойти домой! Я жду тебя завтра!
Горский что-то пробормотал в ответ, не оглядываясь. Реальность слегка плыла мимо него, размываясь, приобретая странные краски. Он остановился, потряс головой. Что такое? Щеки горели, мир казался каким-то далеким. Сознание находилось далеко, в недавно покинутом мире чувств. Он был прекрасен… Губы мальчика тронула невольная улыбка при воспоминании. Тепло другого тела… нежные руки… невероятные ощущения. Он глубоко вздохнул. Хорошо…
Нога с силой стукнулась о камень. Тело качнулось, Горский со вскриком замахал руками. С трудом удержав равновесие, прикусил губу, брови сдвинулись к переносице. Надо вернуться к реальности, а то и нос не долго разбить. Он поднял лицо к небу. На темно-синем небе среди разрывов туч проглядывали крупные звезды. Поселок вокруг окутывало покрывало начинавшейся ночи. Линии размывались, виднелись только темные силуэты домов вдалеке, горящие желтыми глазами окон. С белесого поля на другой стороне дорожки донесся протяжный и тоскливый крик ночной птицы. «Ой! – чуть вздрогнув, подумал Арсений – Уже так поздно? Скорее домой, а то отец в клочья разорвет!». Мальчик заспешил по тропе. Кажется, не так далеко остановка…
Толи он слишком спешил, а может, еще не скинул сладостное одеяло недавних воспоминаний, но когда его неожиданно схватила за рукав чья-то рука, он чуть не подпрыгнул. «Бандиты?!» - молнией рассекла сознание мысль. Арсений резко обернулся, напряженный, как пружина. Взгляд расширенных глаз устремился в темноту…
- Куда это ты спешишь? – слегка улыбнувшись, спросила черноволосая девочка, и ее большие темные глаза принялись внимательно ощупывать пленника.
У Горского отлегло на сердце. Он не спеша осмотрел нежданную собеседницу. Такого же, как он, возраста, элегантно, хотя и немного крикливо одетая. Длинные черные волосы свободно свисают на узкие плечи. Округлое белое лицо. Большие миндалевидные глаза под стрелками тонких бровей. Узкий прямой нос, кривящиеся в загадочной улыбке алые пухлые губы. Девочка придвинулась, плеча Арсения чуть коснулась укрытая шубкой девичья грудь… Мальчик затаил дыхание, торопливо опустил глаза. Но девица будто этого и ждала, выпятив перед взором вполне уже округлое бедро.
- Аня, ты меня так заикой сделаешь! – громко выдохнув, сказал Арсений.
- Я такая страшная? – с легкой обидой дернув бровью, молвила Аня – Тебя не учили, что надо смотреть по сторонам?
- Ой, извини… я не хотел… - покраснев, замялся Горский.
Собеседница, тихо рассмеявшись, отстранилась, но ее мягкие пальцы держали рукав все так же крепко.
Арсений прекрасно знал ее. Это Анна Истомина из того же класса, что его недавняя радушная хозяйка. Отличница с замашками светской львицы. Ее внимания добивались многие и из более старших классов, но она только смеялась. Вроде бы, они с Лизой подруги, но их связь всегда больше походила на соревнование. Арсений остановил себя, чуть нахмурившись. А что она делает тут? он как-то был у нее дома, когда та болела, и его прислала учительница. Но ее квартира совсем в другой части города! И так поздно… она что, следит за домом Лизы? Горский замотал головой, пытаясь собраться с мыслями.
- У тебя болит голова? – томно спросила девочка. Она тряхнула головой, свободная рука небрежно оправила волосы. – Знаешь, ты ведь хорошо разбираешься в географии? – ее черные глаза пристально смотрели на него, странно поблескивая – Я хотела спросить…
- Прости, - смущенно улыбаясь, проговорил Арсений, и его рука попыталась ненавязчиво высвободить рукав – Уже поздно, мне надо домой… а то отец убьет…
Глаза дамы яростно сверкнули.
- Как? – сердито бросила она – Ты оставишь меня одну? На темной окраине? Ты мужик или кто? – ее губы неприязненно покривились.
- Конечно, нет… - Горский зажмурился, его губы закрутились в смущенной улыбке.
- Вот и пошли! – решительно сказала Анна, крепко беря его под руку. Арсений неуверенно засмеялся – Тем более, живем мы не далеко, и отец не будет убыивать тебя сильнее, если ты поможешь девочке! – девица гордо приподняла подбородок.
- Ладно, пошли… - обреченно согласился Арсений. И Аня решительно потащила его к остановке.
Так и пошло – с переменным успехом его таскали к себе то одна из девиц, то другая. Сначала Арсений радовался, но со временем это сделалось довольно утомительно для его организма. Да и прелестницы начали слишком сильно учить жить… и изливать на его несчастную голову яд ревности. Длилось так с полгода. А потом их неожиданно перевели в другую школу, в город за много километров оттуда. Горский даже вздохнул с облегчением.
Лишь потом он узнал причину этого перевода. Оказывается, обе девицы обзавелись в результате романтических посиделок незапланированным потомством. Родители решили, что данное известие негативно скажется на отношениях в детском коллективе, и чересчур зрелых девочек перевели подальше, решив не шокировать невольного отца… а заодно не давать поводов для насмешек. Арсений так и не увидел дочерей…
Только 2 вопроса осталось в этой истории. Один он со временем разъяснил себе. Две подруги – соперницы на титул королевы школы выбрали его, явно не самого привлекательного кавалера, чтобы подтвердить статус. Каждая хотела доказать сопернице, что именно она самая обаятельная и привлекательная, покорительница сердец, способная очаровать даже захудалого мужика. Они даже поссорились накануне, и начали охоту. Вторая как раз оказалась в чужом районе, чтобы следить за успехами первой. А второй вопрос так до сих пор и мучил Горского – как школьницам удалось разблокировать ограничители?
3.
Злобно рявкнув двигателями, ракетоплан с каким-то протестующим, пронзительным визгом впечатался в посадочную полосу. Почувствовав это, успевшие уже порядком заскучать космонавты торопливо вскочили со своих мест и очутились у нетерпеливо мигавшего голубоватого прямоугольника выхода. Полыхнула тусклая вспышка и они, совершенно неожиданно для себя, очутились на ослепительно мерцающей, гладкой, как стол, поверхности космодрома. Странное, непередаваемо величественное это было зрелище: уходящий в неведомую даль узкий язык сверкающего, как жидкий металл, настила взлетной полосы, окаймленный покрытыми пологом вечного, безмятежного покоя причудливыми надстройками, и над всем этим – громадная, усеянная мириадами звезд арка вселенной, казавшаяся воротами в иной мир.
Внезапно, нарушая охватившее их благоговейное созерцание, откуда-то слева плавно подкатил мерцающий таинственными отсветами далеких звезд электромобиль. Слегка раздосадованные этим звездолетчики торопливо влезли в обшитый инкрустированными золотыми китайскими драконами пластинками салон и молча покорились своей судьбе. Машина медленно тронулась, и пейзаж за окнами стал постепенно бледнеть, смазываться, заменяясь лабиринтом голых, ничем не разноображенных тоннелей…
После прошедшего в сухо-официальной обстановке доклада их распустили по своим номерам, и они на целую неделю, оставшуюся до отбытия, оказались предоставленными самим себе. И потекли однообразные дни: большая часть экипажа сутки напролет не вылезала из всевозможных баров и клубов, имевшихся здесь в изобилии, а Горский, который ко всему этому давно потерял интерес, бродил по извилистым коридорам жилого сектора, пытаясь постичь суть происходивших с ним загадочных событий.
Но вот однажды все внезапно кончилось. В тот день рано утром в комнате , где разместились Горский и Дуггель, прямо в воздухе зажегся, противно завизжав, требовательный красный огонек.
– Это что за безобразие?! – зарычал Илья, продирая мутные после вчерашних возлияний глаза – С ума они там все посходили, что ли?
– А-а! – лениво протянул Горский, поднимаясь с кровати – Это настал час отправляться нам в дальние странствия по неведомым землям.
– Как? Сегодня? – воскликнул Дуггель, глядя на него круглыми от ужаса глазами.
– Увы! Это так. – придав лицу трагическое выражение, с притворным сожалением вздохнул Арсений.
– Так почему же я об этом ничего не знаю?! – воскликнул Илья и, схватив ЭУМПС, со всех ног кинулся в душ. И почти сразу из зала послышался жуткий грохот и отчаянный вопль Дуггеля, ненароком налетевшего на стоявший там изящный столик с гнутыми ножками. Услышав это, Горский усмехнулся и, сладко потянувшись, стал одеваться.
Ровно через полчаса весь экипаж стоял возле пространственно-загрузочного узла и молча смотрел на возвышающийся, словно гора, корабль. Отсюда он смотрелся и в самом деле впечатляюще: огромный, заслоняющий своим могучим телом чуть ли не весь усеянный бриллиантами звезд бархатный ковер неба, он напоминал причудливый, отливающий синеватым серебром канделябр, широко раскинувший, как приготовившийся к титаническому броску осьминог, в стороны три двигательных узла, подвешенных на кажущихся хрупкими по сравнению с этим величественным колоссом трубопроводах, вонзивший, словно исполинский меч, в угрюмый мрак космоса хищную «иглу» ДПГ. Он, готовый в любое мгновение бесстрашно броситься в разверзшуюся в вышине пучину, был как бы мистическим конгломератом сил и чувств тысяч людей, дерзнувших бросить вызов вечной мгле вселенной, переломить ее суровые законы мощью своего разума. Таким предстал перед восхищенными космонавтами прославленный «ветеран звездных трасс», один из первых «настоящих» звездолетов №1356-2ИТЗ-3а «Эльдарган».
При виде этого рукотворного монстра Горского охватило странное чувство какого-то мистического благоговения. «Ну вот я опять здесь – проплыло в его охваченном странным трепетом сознании – Снова, после почти восьми лет безвыездной работы в Красноярске я лечу к звездам…Что ожидает меня там?» И, все еще находясь под впечатлением внезапно нахлынувшего запредельного восхищения, он коснулся призывно мерцающей поверхности знакомого голубого прямоугольника и…неожиданно очутился в своей каюте.
Здесь он, ни секунды не мешкая, бросился к сконденсировавшемуся по приказу хозяина прямо из воздуха небольшому рабочему столу и, вынув из кармана портативный компьютер, неподвижно замер, закусив губу. Он явно хотел что-то вспомнить и никак не мог. Ах, ну да, конечно – ему хотелось разыскать данные обо всех когда-либо пропавших экспедициях. Арсений собирался заняться этой, снова заинтересовавшей его проблемой еще на космодроме, да все было как-то недосуг. Он взглянул на часы – до старта оставалось меньше получаса. Максимум, что он успеет сделать за это время – найти и загрузить в память компьютера файлы с интересующей его информацией, не больше. Какое-то время Горский сидел, задумчиво постукивая пальцами по крышке стола и поглядывая на мерцающий перед ним экран, но вот наконец он решился: «Ладно, – подумал он, как будто заключая компромисс с самим собой, – сейчас разыщу все, что нужно, а разбираться буду потом». И он, слегка вздрогнув, торопливо принялся за дело. Активировав доступ к Сверхсети, Арсений принялся лихорадочно вводить имена нужных файлов (Надо переходить на мысленный ввод – подумал он с неудовольствием, представляя неприятную процедуру, – а то не успею), попутно обозначив код допуска ПС-1, гарантировавший ему свободный доступ практически к любой информации. Наконец, окончив ввод данных, он откинулся на спинку кресла и напряженно уставился на экран, ожидая результатов. Ему необходимо было успеть закончить все обязательно до старта, иначе звездолет накроют защитные поля и компьютер попросту сгорит. К счастью, он покончил с этим задолго до срока.
Над столом вспыхнул огненный зрачок, мигнул, вытягиваясь в мерцающую радужными искрами линию, и развернулся в кипяще-эфемерную, как призрачный туман, плоскость экрана внутренней связи. Из ее дрожащей глубины выплыло причудливо измененное колдовским освещением лицо Сагарова.
– Сейчас, ровно через пять минут, – провозгласил он неожиданно глубоким и зычным голосом, – мы запускаем двигатели. Приготовьтесь, пожалуйста к старту.
– Вас понял – сухо ответил Горский, слегка вздрогнув и поежившись, как человек, застигнутый врасплох за каким-нибудь сугубо личным делом.
Иван, казалось, хотел сказать еще что-то, на этот раз свое, интимное, но равнодушный ко всему человеческому глаз машины дрогнул и пропал, оставив на его душе неясную печаль чего-то неоконченного. Арсений приподнялся на кресле, зачем-то подаваясь вперед, да так и замер, задумчиво закусив губу. « Ну, будет теперь дело…» – подумал он, сам не зная почему, с неудовольствием.
Посреди огромного, подковой охваченного мерцающим, словно затухающий костер, возвышением зала сидели, отрешенно откинувшись на спинки кресел, несколько человек. Внезапно один из них, толстоватый, но не лишенный своеобразной грации блондин, в бледном, будто бы расплывчатом лице которого с трудом угадывались черты Дуггеля, как-то неестественно изогнувшись, глухо произнес: – Итак, начинаем. КБИ, включите синергический режим. Что-то щелкнуло, тела сидевших напряглись до предела и тут же все смазалось, съезжая куда-то в пустоту.
Илья поежился, с силой разлепляя внезапно налившиеся свинцом веки. Теперь он плыл где-то посреди бесконечного, простирающегося во все стороны океана рыжеватого тумана, приятно щекотавшего его странно полегчавшее тело. В стороне, скрываемые тягучими лохмами колдовского марева, колыхались несколько вытянутых как бы хрустальных яиц, а спереди, всего в двух шагах от него, свернулось, поблескивая узорчатой изумрудной чешуей, странное существо, отдаленно напоминавшее мифического китайского дракона. Заметив его пробуждение, змей вытянулся, плавно обвив тело Дуггеля, слился с ним, и через мгновение в лицо Ильи глянули мертвые, исполненные запредельного дрожащего пламени глаза существа. «Режим установлен. КБИ №XY-7689-W5Q готов выполнить ваши указания.» – тягучей струной проплыл у него в голове глубокий громыхающий бас.
Дуггель расслабился, принимая хлынувший в его сознание поток до предела насыщенных информацией образов, и послал куда-то в темные глубины своего существа короткую фразу: – В ПУЭУ все готово. Все системы проверены и работают в норме. Ждем команды к старту.
Откуда-то из пустоты черной птицей упал сухо-деловой голос Сагарова: – Установить защитное поле, проверить двигатели, реактор – в первый маршевый режим.
Приняв команду, умная машина тотчас ее исполнила, доложив об этом Илье. Тот, заметно волнуясь, послал запрос на запуск двигателей. – Запуск разрешаю. – сухим, почти механическим голосом ответил дальний Иван. Дуггель послушно забормотал цифры обратного отсчета, улетавшие в пустоту, словно тяжелые каменные глыбы. В глубине души плыла волна изумления – Сагаров слыл человеком эмоциональным, а тут… Но вдруг его размышления оборвались, не успев начаться – откуда-то издалека донесся приглушенный вибрирующий гул и все пропало, словно кто-то выключил свет.
А Сагаров сидел, откинувшись на спинку пилотского кресла, вяло отдавая приказания куда-то в клубящуюся пустоту, но мысли его были далеко. В голове плыли недавние воспоминания: странный вызов, встреча с этим загадочным господином Горским, лихорадка предстартовой подготовки…Но какой-то частью своей души он понимал, что все это – ненужная шелуха, лишь намеренно мешающая понять истину…а откуда-то со дна души вставали, все расширяясь, клубящиеся темные тени грядущего, такие странные и почему-то знакомые…
Внезапно среди скованной неистовой космической стужей платформы что-то вспыхнуло, озарив все вокруг, и в вечную тьму вселенной устремилась, дерзко сверкая, ослепительная белая молния, и обогнув гигантский, зависший, словно в ожидании чего-то одному ему ведомого шар Юпитера, растворилась во тьме, как брошенный в мрачные воды реки забвения камень.
4.
День начался как обычно: Арсений встал чуть свет, и, с неудовольствием оглядев свою давно небритую физиономию, в гордом одиночестве приступил к скудному завтраку. Когда от пары незамысловатых блюд остались одни воспоминания, и без того всегда угрюмое лицо Горского совсем потемнело, став похожим на черную, готовую вот-вот разразиться страшным ливнем грозовую тучу.
Полет продолжался уже не одну неделю и за все это время так и не случилось ничего такого, ради чего, собственно, как клятвенно заверял Маринге, стоило в него отправляться. И Горского настолько заела скука, вызванная вынужденной праздностью, что он уже начал сомневаться, а правильно ли он вообще поступил, вняв трагическим завываниям министра?
Но, как бы там ни было, а все-таки уже поздно вешать замок на дверь конюшни, когда скотину увели. И он, тяжело вздохнув, отправился бродить по бесконечным, напоминающим длинных извитых змей, коридорам звездолета, тешась надеждой, что сегодня, после минувшего праздника, ему удастся, на худой конец, лицезреть единственное местное развлечение: драку пьяных астронавтов.
Однако фортуна, очевидно сегодня окончательно отвернулась от него: обойдя чуть ли не полсектора, он так и не увидел ничего, кроме полированных металлических стен, украшенных мигающими, словно тоскливые глаза гигантского сказочного монстра, плафонами. Наконец гонимый, словно злобным цербером, мучительной скукой, Арсений забрел в рубку. Поморщившись от испускаемых мирно дремавшим в углу дежурным штурманом тяжелых винных паров, он, сам не зная почему, приказал включить экран панорамного обзора. Щелкнул невидимый энергетический механизм, разворачивая в воздухе туманную гладь экрана, и мутный взор Горского канул в величайшую из бездн мира, усеянную причудливым узором загадочно мерцающих ледяных кристаллов – звезд.
Внезапно как будто холодный, прожигающий до костей ветер подул из зияющего провала космоса, навевая какую-то неясную запредельную тоску. Ее порыв был настолько силен, что Горский отшатнулся, инстинктивно выставляя вперед руку, словно пытаясь защититься от чего-то невидимого, но крайне опасного. И тут где-то там, в холодном мраке вселенной, развернулось, дрожа призрачным телом, нечто непредставимо ужасное.
Горский бы наверно закричал – настолько жутким было вынырнувшее из вековечной тьмы видение, но экран вдруг свела, странно ломая изображение, чудовищная судорога. Мерцавшие на паннели управления огни неожиданно вспыхнули резко и страшно, послышался мучительный треск, словно от раздираемой заживо плоти, и вся рубка медленно, с каким-то угрожающим величием, погрузилась в багровый полумрак. Разбуженный штурман подскочил, как ужаленный, испуганно, ничего не понимая спросонья, захлопав глазами. Горский повернулся к экрану и, холодея от ужаса, увидел, как на его месте колышется, медленно, с каким-то злобным упоением, раскрываясь, громадная, как бы сотканная из клочьев гнилого болотного тумана, пасть. Арсений, истошно вопя, метнулся назад, и, не помня себя, рванул какой-то жгут. Тотчас же из пола с змеиным шипением ударили ветвистые молнии, что-то со страшной силой пнуло его, раздался дикий скрежет, и все померкло, проваливаясь куда-то в зияющую пустоту.
Какая-то скользкая змейка вилась, противно щекоча нёбо, во рту, сползала все ниже и ниже. Горский, преодолевая слабость и боль во всем теле, резко встал, и, скривившись от отвращения, выплюнул мерзкую тварь. На истертый сотнями ног волнистый пол упали капли крови. Арсений, досадливо выругавшись, провел по лицу, вытирая кровь с разбитого носа. Кое-как сообразив, где находится, он, на каждом шаге морщась от острой боли, осторожно побрел в свою каюту. С огромным трудом добравшись до нее, Арсений рухнул в услужливо отодвинувшийся изгиб кресла и рука сама, не дожидаясь приказа хозяина, включила компьютер.
Где-то он уже видел нечто похожее. Где-то здесь, среди путаных отчетов по погибшим экспедициям. Тогда, бегло просматривая их, он не обратил на это особого внимания, но теперь, после более чем странного происшествия в рубке, ему не давала покоя мысль, что ключ к разгадке может быть тут, совсем рядом, надо только не полениться взять его.
Наконец на дымном голубоватом экранчике вспыхнули огненные ряды кодовых знаков. Горский закрыл глаза и, ощутив привычное покалывание во всем теле, вытянулся, принимая лавину образов. Перед мысленным взором понеслись ряды цифр, силуэты кораблей, еще какая-то официальная ерунда… «Быстрее, быстрее…» – твердил он, ерзая от нетерпения. Повинуясь его требованиям, машина гнала поток информации все скорее, превращая его в бешено вертящийся калейдоскоп. Вдруг мелькнуло что-то темное, страшное, принуждающее съежиться перед своим грозным величием. «Стоп! Ни шагу дальше!» – почти вслух вскрикнул Горский. Буря образов, бушевавшая в его сознании, разом стихла, уступая место одному, обширному, как степь.
В общем-то, на первый взгляд, здесь не было ничего особенного: перед его напряженным до предела, словно в ожидании чего-то грандиозного, мысленным взглядом зависло, клубясь в зловещей пустоте, донесение какого-то диспетчера. Там в сухо официальной форме сообщалось, что в районе форпоста был замечен некий неопознанный объект. Он двигался по строго правильной траектории, и вообще, как там говорилось, вел себя «достаточно разумно». Однако при попытке установления контакта странный объект вдруг исчез. Еще автор сообщения упоминал о неких «загадочных явлениях», имевших место на высланных к «объекту» катерах. Вот, собственно, и все, что Арсению удалось оттуда почерпнуть.
Но, неизвестно почему, как только этот, вроде бы, вполне традиционный канцелярский опус канул в темную пучину его сознания, все существо Горского внезапно встрепенулось, как таежная птица, внезапно заслышавшая в тяжелом сне, как рычит далекая, исполненная неудержимой жажды крови, рысь. Напрягшись, как будто от электрического удара, Арсений еще и еще, доводя себя до полного изнеможения, вглядывался в таинственную пляску мерцавших пред его воспаленным взором знаков. «За этим что-то стоит…» – металась в голове тревожная, словно предвестник близкой беды – зарево далеких пожаров, мысль. И гонимый ей, словно порывами ураганного ветра, он пытался, уподобляясь бьющемуся над древними иероглифами историку, вникнуть в таинственную криптографию этого, как будто бы рядового, донесения. Наконец, силы его иссякли, и он, в изнеможении откинувшись на спинку кресла, отключился.
Преодолевая тупую боль в голове, он попытался собрать остаток сил, чтобы обдумать, наконец, все по порядку. Но пронзаемый мириадами отравленных игл мозг, казалось, совершенно расплавился, отказываясь хоть что-нибудь понимать. Тогда Горский, сделав над собой титаническое усилие, отправился бродить по коридорам, теша себя слабой надеждой хоть немного привести рассеявшиеся, как горох, мысли в порядок.
Возле развороченной и чем-то напоминающей пещеру рубки ему попался мрачный, как туча, Сагаров. Тот ходил, словно разъяренный лев, вокруг группы растерянно ковырявшихся в грудах обломков техников, что-то злобно рыча себе под нос.
– А-а, это вы? – угрюмо протянул он, заметив Горского, – Ну полюбуйтесь теперь на свои художества! – Иван порывисто махнул на темный провал рубки, где из-под вздыбившихся плит пола со злобным шипением вырывались змеистые искры, подсвечивая торчащие отовсюду, словно лианы, рваные лохмы проводов.
– А при чем тут, собственно говоря, я? – возмутился Горский, угрожающе выступая вперед – Да вы хоть знаете, что здесь случилось?
– Ага, – хмыкнул Сагаров, смерив Арсения уничтожающим взглядом, – Этот каналья дежурный мне тут такого порассказал! – он презрительно фыркнул, и продолжил, все время косясь на Горского – Ну правильно, чего только спьяну не привидится…
– Но-но-но! – воскликнул Горский возмущенно, – Попрошу без оскорблений! – а потом, немного подумав, с заговорщическим видом добавил – А известно ли вам что-нибудь о таинственных объектах повсеместно преследующих нас в космосе?
– Это каких еще объектах? – подозрительно протянул Сагаров.
– Да тех самых, которых видели у форпоста…И которые теперь напали на нас… – нарочито небрежно бросил Горский.
– Что-то я все равно ничего не понимаю! – воскликнул Иван раздраженно.
– Поймете… очень скоро вы многое поймете… – таинственно, но теперь с явственно ощутимым оттенком какой-то непонятной, с трудом скрываемой тоски вздохнул Горский.
Внезапно он потерял к разговору всякий интерес и, ощутив приступ опустошающей тоски, резко повернулся, с быстротой молнии исчезнув в ближайшем боковом коридоре.
В каюту он вернулся в исключительно скверном расположении духа. Какое-то скверное предчувствие неотступно томило его, не давая ни минуты покоя, словно вонзившаяся под ноготь заноза. Надеясь отвязаться от гнетущих мыслей, Арсений рухнул на услужливо развернувшуюся кровать и попытался забыться, но сон, не успев появиться, исчез, как гонимый неистовым бореем дым.
«М-да, неладно что-то в Датском королевстве…» – ползла в голове ядовитая, словно болотная гадюка, мысль. Не находя себе места, Горский перевернулся на живот, его пустой, остекленевший взгляд уперся в истертый пол, как будто ожидая, что из-под него выскочит нечто ужасное. «Похоже впереди нас подстерегает, мягко говоря, интересное будущее…» – вынырнуло откуда-то из неведомых глубин его существа.
И, словно подтверждая его тревожные раздумья, где-то далеко внизу, в опутанном пустынными коридорами псевдометаллическом чреве корабля что-то тяжело ухнуло, а на все переходы пала зловещая, как хриплый клекот голодных стервятников, преследующих действующую армию, тьма.
5.
Среди мерцающих, словно кристаллы льда голубоватых сполохов стереоэкрана в венце мертвенных лучей двойной звезды плыл, чем-то напоминая гигантскую хищную рыбу, темный силуэт форпоста.
– Прием, звездолет №1356-2ИТЗ-3а вызывает постоянный форпост Х-класса №135а, ответьте! – в который раз взметнулся, словно испуганная птица, мгновенно растворяясь в безбрежной пустоте, взволнованный голос Сагарова.
Горский заерзал, тоскливо вздыхая. Уже в пятый раз повторяется этот запрос, становясь все слабее и слабее, а непроглядный мрак космоса по-прежнему молчит, как бездонный омут. Какая-то жуткая тень выделилась из колдовского хоровода звезд, растеклась по первобытному хаосу рубки, заполняя душу безысходной тоской и апатией. Желая отвлечься от тягостного видения, Арсений окинул собравшихся рассеянным взглядом, но вид у кое-как притулившихся среди гор мусора звездолетчиков был такой, что от него хотелось завыть – благо Луны поблизости не было. Взгляд, так и не найдя, за чтобы зацепиться, снова канул в экран.
Где-то в темном провале возле форпоста клубилось, тысячи раз меняя формы, какое-то мутное облако, искажая, словно взбаламученный ил на дне глубокой реки, льдистый свет незримых солнц. Вот оно, как будто почувствовав напряженный взор Горского, изогнулось, и, мерно подрагивая, поплыло, изгибаясь куда-то вверх. Внезапно Арсений почувствовал, как вокруг него, странно вытягиваясь, высыпают, словно гроздья винограда, бледные лица спутников. Но тут темную гладь экрана прорезали, дерзко колеблясь, змеистые полосы, закрывая от них великую тайну.
– Проклятый взрыв! Это из-за него экран сбоит! – гневно воскликнул Сагаров, и тут же, поворачиваясь к Горскому, проревел, как тур – Это все ваша работа! Вы настоящий диверсант, Горский!
– А что, собственно, я такого сделал? – возмутился, горделиво вскинув голову, тот – Можно подумать, я все это устроил специально! – и он отвернулся, презрительно фыркнув.
– Тише! Сейчас не время для ссор! Лучше бы подумали, как все побыстрее исправить! – неожиданно вмешался Дуггель и, поворачиваясь куда-то в сторону – Сэр Конгрейв, не соизволите ли посмотреть блок развертки?
Тот, радуясь возможности блеснуть талантом, благосклонно улыбнувшись, мгновенно окутался мерцающей пеленой кокона обслуживания, плавно перетекая сиреневым туманом куда-то искрящуюся багровыми огнями полупрозрачную панель управления, но почти тутже выкристаллизовался на прежнем месте, состроив кислую мину.
– Это неисправимо! – тоскливо протянул он, а затем метнув взгляд куда-то в сторону, почему-то побледнел, добавив изумленно – А почему мы не используем других экранов?
– Я уже думал об этом, – донесся как бы издалека неожиданно спокойный голос Горского, – Там не увидишь ничего, кроме мертвой пустоты – для них никаких объектов попросту не существует.
– То есть как не существует?! – воскликнул Сагаров. Его лицо от крайнего изумления вдруг претерпело странную метаморфозу, уподобившись персонажу из примитивного фильма ужасов: на его месте красовалась некая бледная линия, исходившая из пола громадным треугольником отвисшей нижней челюсти, вдобавок еще и жутковато украшенная огромными, как у краба, непомерно выпученными глазами на тонких ножках. Горский только руками развел в ответ.
И тут сквозь густую полосу помех они увидели, как загадочный «объект» внезапно вытянулся и, замигав всеми цветами радуги, рассеялся в пустоте. Одновременно, как будто по мановению волшебной палочки, исчезли и помехи.
– Куда это он делся? – робко протянул кто-то.
Под сводами рубки воцарилась гробовая тишина. Казалось, загадочное облако, исчезнув, перенеслось сюда, и, разлившись в воздухе, как бы придавило собравшихся, лишив воли и посеяв незримые, но бесконечно опасные, словно семена ядовитых трав, сомнения.
Чтобы прервать затянувшуюся тягостную паузу, Горский, глубоко вздохнув, произнес: – Предлагаю произвести разведку форпоста. Другого способа разобраться со всей этой чертовщиной, по-моему, больше нет.
Ответом ему было все то же гробовое молчание. Тогда он, уже начиная раздражаться от всех этих чудес, нетерпеливо бросил: – Ну что встали?! Исполняйте!
Звездолетчики, словно очнувшись от какого-то непонятного оцепенения, наконец зашевелились и, немного опасливо косясь на Арсения, стали торопливо покидать рубку.
Впереди, словно пасть мифического чудовища, развернулся лоскут бархатной тьмы. Ракетоплан бесшумно скользнул, и, дерзкой искрой разрубив густую, как глицерин, тьму, погас, растворившись где-то среди причудливого узора пылавших, словно глаза притаившегося в засаде незримого монстра.
Лениво тянулись, как сонный удав, непредставимо томительные минуты, как будто бы нехотя, отдельными фрагментами, обнажая из-под вод вселенского Стикса угрюмый и мертвенный, словно медленно выплывающая из бездонных пространств царства мертвых мрачная ладья Харона, форпост. Наконец опутанная непроницаемым покрывалом мглы громада затаившейся, как будто в ожидании чего-то, цитадели, лишь слегка посеребренная робкими лучами далекого Шелиака, внезапно, словно взлетевший дракон, заслонила все небо. Внизу что-то услужливо щелкнуло, увлекая вившегося вокруг рукотворной горы серебряного жука в какой-то невидимый водоворот. Вспыхнувшее, как молния мгновение – и ракетоплан, как бы сам по себе мягко коснулся хитро извитого пирса.
Словно зловонная муть со дна глубокой реки, в душе поднималась, черпая силы в непроницаемой ватной тишине, какая-то неясная гнетущая тоска. Вот она застлала, как болотный туман, все существо, и, достигнув апогея, выбросила их на скользкий синтобетон.
Заслоняя звезды, высился форпост, мрачный, ощетинившийся мириадами корявых, словно старушечьи зубы, игл и казавшихся морщинами на морде инопланетного монстра сплетениями бесчисленных трубопроводов, глядя враждебно и угрюмо, зияли странные узоры провалов и углублений…Где-то в стороне сиротливо лежал разбитый ракетоплан, сплющенный, как будто им играли в футбол какие-то неведомые исполины, с воздетым куда-то ввысь, словно в последней отчаянной мольбе, полусгнившим обломком крыла, чем-то напоминая настигнутую свирепым хищником гигантскую птицу, еще хранящую на изувеченном теле следы алчных когтей…Что-то непомерно жуткое было скрыто в этой унылой картине, некое немое предупреждение о притаившейся где-то невдалеке угрозе, словно истлевшие кости доблестных богатырей, нашедших когда-то свою смерть у дороги, ведущей в края, откуда нет возврата…
Горский как-то неуверенно оглянулся и, пожав плечами, двинулся к черневшим невдалеке воротам шлюзовой камеры остальные, словно боясь остаться наедине с враждебными нагромождениями мертвого металла, поспешили за ним вслед. Лишь один Конгрейв, немного отстав, нашарил что-то в покореженных обломках ракетоплана, и, воровато оглядевшись, присоединился к спутникам.
В холодной тьме коридоров их тяжелые шаги были совершенно беззвучны. Лишь слабый свист воздуха в регенераторах придавал их почти слепым блужданиям некоторое разнообразие…Уже не один час они брели по нескончаемому лабиринту залов и переходов, и лица их становились все длиннее, а в головах все усиливался хаос…
Форпост встретил их полнейшим запустением, хотя, вопреки ожиданиям, почти все было цело. Лишь кое-где виднелись небольшие повреждения, да замерзший воздух сплошным серебристым саваном покрывал, словно иссохшие кости в древнем склепе, оборудование. Ни смотря ни на что, все системы на форпосте были аккуратно законсервированы и находились в полном порядке. Однако подчас разведчикам начинало казаться, что уж лучше бы здесь царил страшный разгром, чем такое жутковатое запустение, придающее этой грозной цитадели человечества, призванной стать вызовом слепым силам природы, вид какого-то космического «Летучего Голландца»… А так…больше разрушений создавали они сами, ибо чтобы справиться с насмерть заклиненными дверями, им нередко приходилось прибегать к оружию.
Наконец, когда они вошли в огромный, напоминавший какую-то украшенную бесчисленными сталактитами замерзшего воздуха фантастическую пещеру, зал, Горский не выдержал, воскликнув раздраженно:
– Все, вы как хотите, а мне это надоело! Так можно ходить до бесконечности, ничего и не узнав, или до тех пор, пока у нас ото всех этих загадок мозги окончательно не закрутятся штопором, а то еще и как-нибудь покруче!
– Ну и что же вы предлагаете? – спросил Дуггель тоскливо.
Ответа не последовало. Эта странная, какая-то нездешне угрюмая пустота почти физически давила, высасывая, словно огромный вампир, все силы, оставляя взамен лишь мертвую шелуху ядовитых, как затаившаяся где-то среди сочных побегов земляники змея, сомнений и неясной тоски.
Арсений, сделав над собой почти нечеловеческое усилие, на какое-то летучее мгновение ослабил невидимые путы, торопливо, словно задыхающийся после бешеной гонки марафонец, произнеся: – Предлагаю заглянуть в центр управления. Вероятно, там хоть что-нибудь выяснится…
– Разумно… – задумчиво протянул кто-то. И ноги сами понесли их в нужном направлении…
Конгрейв сделал несколько шагов и вдруг ноги, словно пораженные ударом молнии, одеревенели. Перед его растерянным взором как будто в мгновение ока выросла непроницаемая стена, как если бы сзади неожиданно подкрался некий невесть откуда взявшийся исполинский спрут, и, обмотав ноги могучими щупальцами, застыл где-то поодаль, не желая отпускать приглянувшуюся добычу. Артур окинул внезапно странно помутневшим взглядом стремительно удалявшиеся расплывчатые фигуры спутников и, резко развернувшись, побрел, шатаясь, куда глаза глядят. Через два поворота где-то слева возникло сероватое облачко. Оно приблизилось к Конгрейву, и, с калейдоскопической быстротой меняя форму, закружилось в феерическом танце. И вдруг, вспыхнув мириадами колдовских огней, перед ним раскрылся, словно вынырнув из какого-то запредельного пространства, исполинский махрово-черный, как хвост сибирского соболя, цветок. Вот он изогнулся, трепеща росистыми лепестками, и, как будто втягиваемый невидимыми нитями, поплыл, съеживаясь, куда-то вниз по коридору. Словно какой-то отчаянный призыв о помощи ужалил, колючей искрой пройдя все его существо, ноги распрямились, как тугие пружины, выбросив взбудораженного Конгрейва вслед за удаляющимся в пугающую пустоту видением. Сутаны густого тумана взметнулись вокруг, обволакивая липкой фатой тело, и тут, словно лицо пифии из завитков ядовитых паров, вновь соткалось растение колдовских грез. Его узорчатые лепестки вдруг заструились мерцающими змейками, озаряя все вокруг ослепительным голубым сиянием. Конгрейв стоял, как завороженный, купаясь в лучах светоносного божества, готовый растворится в нем, утонуть в этом таинственном океане внеземного блаженства… Но внезапно где-то в вышине, словно глаз исполинского дракона, полыхнула багровая вспышка, сливаясь в усеянную обоюдоострыми клыками пасть. Артур, как маленький зверек под огненным взором хищника, вскрикнул от ужаса, выставляя вперед руки, словно пытаясь защититься от медленно, будто в кошмарном сне, падающего на него монстра. Никто бы не сказал, какая судьба уготована незадачливому искателю приключений, но опутанный неведомыми растениями пол вдруг утратил плотность и извивающегося, словно угорь на раскаленных камнях костра, Конгрейва поглотила непроглядная тьма…
Как только они переступили порог центра, все их надежды рассеялись, словно болотный туман под порывом внезапно налетевшего ветра. Впечатление было такое, как если бы здесь недавно пронесся тайфун. Массивную псевдометаллическую дверь как будто изжевала гигантская корова, а удовлетворившись, презрительно выплюнула, мимоходом искорежив половину оборудования. Зиявший страшным провалом потолок словно вышиб исполинским тараном какой-то раззадорившийся великан, после пары рюмок неожиданно надумавший попробовать себя в роли дискобола, да только результат его видимо мало удовлетворил, так что он с досады решил еще и обратить все остальное в груду металлолома…
Горский прошелся по залу, что-то разглядывая. Его внимание привлек один чудом уцелевший вспомогательный модуль бортового компьютера.
– Я, пожалуй, попробую включить эту штуку – бросил он небрежно, поглаживая торчащие из сложного сплетения трубок усики синергического контакта – Дуггель, займитесь энергообеспечением.
– Но как же так, Арсений Богданович? – засуетился тот – Ведь по данным сканирования весь нижний сектор вместе с энергостанцией обвалился, не выдержав космической стужи…
– Меня это не волнует. – надменно, словно дворянин бестолковому слуге, бросил Горский – В конце концов, вы же главный энергетик! Вот и придумайте что-нибудь…
И Дуггель, что-то недовольно пробурчав, принялся рыться в груде обломков, устанавливая портативный блок питания.
Горский, театрально смахнув с модуля лохмы вездесущей голубоватой слизи, как-то нехотя щелкнул по клавише активации. Из недр модуля донесся какой-то странный звук, напоминающий шипение рассерженной кошки, взметнув сноп искрящихся зеленоватых молний, и над головами разведчиков как бы сам по себе вспыхнул призрачный переливчатый глаз. – Ну, что смотреть-то будем? – глядя куда-то ввысь, лениво бросил Горский.
– Вероятно, разумнее всего было бы выяснить, что же тут случилось… – неожиданно тоскливо протянул Сагаров. Арсений пожал плечами, и, чуть смигнув, послал запрос.
Вначале на экране ничего нельзя было разглядеть, кроме яростно извивавшихся, словно в каком-то страстном восточном танце, цветистых змей. Лишь до боли впившись в их бешеную сарабанду, удалось бы разглядеть какие-то трясущиеся, как в лихорадке, неясные фигуры. Внезапно экран вспыхнул с мучительной силой, как будто пытаясь сорвать змеистые путы, и где-то во тьме, рассевая вихри колючих искр, взвились, словно праздничные ракеты, три ракетоплана. Миг – и машины, как смолистые факелы, полыхнули, рассевая мириады сверкающих звезд. Откуда-то снизу, словно гигантский кальмар из морской пучины, вынырнул силуэт форпоста, мерцая, как новогодняя ель, живописными узорами лазерных лучей. Изображение дрогнуло, взвинтившись сумасшедшим калейдоскопом каких-то залов, очумело метавшихся, словно загнанные в ловушку звери, людей…Эта умопомрачительная круговерть, чем-то напоминавшая мистическую пляску древних шаманов, оборвалась так быстро, как будто какой-то шутник с размаху загнал в приводившее ее в движение незримое колесо стальной прут. Теперь перед их изумленным взором плыл, окунаясь в струи какого-то внеземного тумана, узкий коридор. Что-то грохнуло и туда, как тропический ураган, с гиком и ревом, содрогая, казалось, все мироздание, влетела толпа каких-то существ. Один из них, ловко изогнувшись, с торжествующим воем прыгнул вперед. Камера дрогнула, показывая его крупным планом. Это тело, туго затянутое в синий бронекомбинезон, выглядело квинтэссенцией необузданной дикой мощи, готовой в любой момент вырваться из мускулистой оболочки, пронесясь по всей вселенной разрушительным смерчем. Усеянный обоюдоострыми зубами рот иронически покривился, придавая багровой морде кошмарное выражение, пылающие, словно расплавленное железо, глаза хитро блеснули. Чудовище воинственно повело лучеметом, заставив одного из разведчиков вскрикнуть, и исчезло в клубящейся полутьме. Вдруг как будто страшная судорога свела форпост, вздыбив плиты пола, изогнув стены, змеившийся по потолку трубопровод лопнул, выхлестывая, словно раненый дракон, из гофрированного чрева разрезанные вертячими искрами сутаны пара…Еще секунда – и изображение смазалось, исчезая.
– Это все – хлестнул по ушам неожиданно протяжный, как могучий гул большого колокола, голос Арсения – База данных сильно повреждена, и из нее, увы, больше ничего извлечь нельзя.
– Тут налицо инопланетная агрессия. – бухнул Сагаров, мрачнея, – Все признаки очевидны.
– Это, какие же такие признаки? – с деланным удивлением воскликнул Дуггель, и, посерьезнев, безапелляционно добавил, – На мой взгляд, мы имеем дело с типичной техногенной катастрофой. Не верите,–взгляните-ка на анализатор! – прибор, противно вереща, показывал запредельный радиационный фон.
– Да? – грозно надвигаясь, протянул Иван, – А как быть с теми существами?
– Скорее всего, это пострадавшие при аварии – бросил Илья небрежно. Он густо покраснел, чувствуя неубедительность сказанного, и с жаром воскликнул – Вспомните об обрушении нижнего сектора! По-моему, это явно доказывает версию катастрофы!
– А как же выстрелы? Взрывы в космосе и на обшивке форпоста? Чем вы все это объясните? – взорвался Сагаров, которого словоблудие Дуггеля уже начинало порядочно злить – Этого уж никак не объяснишь, – он презрительно фыркнул, – какой-то там аварией!
– Лично на мой взгляд, тут все объясняется очень даже просто – невозмутимо ответил Дуггель. И, как-то подозрительно покосившись на Ивана, ядовито прошипел – Вечно вы, военные, несете всякую чушь про какие-то жуткие угрозы! Ну, правильно, надо же как-то перед Советом расходы оправдывать…
– Вы бы лучше помолчали! Не понимаете ничего, а туда же! – взревел Сагаров, багровея. И, внезапно поперхнувшись, прохрипел, тяжело дыша, – Чем ерничать, лучше бы объяснили, куда делись люди?
– Эвакуировались… – как-то неуверенно промычал Илья.
– В космос, что ли? – криво усмехнулся Иван.
Дуггель торопливо открыл рот, намереваясь сказать что-то уничтожающее, да так и застыл, глядя на набычившегося Сагарова. Тот угрюмо глядел куда-то в сторону, не зная, что предпринять. Они оба чувствовали себя так, словно их подвесили над бездонной пропастью:
настолько все было неясно.
– Ладно, нам пора уходить. Энергии уже почти не осталось, да и все равно тут больше ничего не выяснишь,… – вздохнул Горский, вставая. -- С этим сфинксом нам, видно, не суждено разобраться…
– Эй, постойте, а как же Конгрейв? – воскликнул Дуггель растерянно.
– Что – Конгрейв? – нахмурился Арсений.
Да он…как в воду канул,… – протянул кто-то робко. В зале вдруг ощутимо потемнело, и, как эхо надвигающейся бури, над головами разведчиков сверкнула ветвистая молния…
-- Ну, все, мне это надоело! Если этот проклятый идиот не найдется через десять минут, я убираюсь отсюда! – взревел, потрясая тощими кулаками, Сагаров, -- пускай потом Генеральный Штаб оторвет мне голову, но я лучше стану живым безработным, чем задохнусь в этой мерзкой дыре!
Все вяло поежились, украдкой бросая на Ивана одобрительные взгляды. Он, вконец выведенный из себя бессмысленными блужданиями по мрачным коридорам брошенного форпоста, выразил общее мнение. Горский тоскливо вздохнул, но возражать не стал: грубиян Сагаров на этот раз оказался, увы, прав.
Уже больше двух часов они почти бесцельно бродили по нескончаемым коридорам, а следов Конгрейва так и не обнаружилось.
- Арсений Богданович, -- вкрадчиво произнес Дуггель, не забывая мило улыбаться, -- а вы знаете, что если мы минут, эдак, через сорок не вернемся на корабль, то нам… -- он многозначительно провел пальцем по горлу.
- Да знаю, знаю… -- нервно бросил Горский, -- Ну не можем же мы его тут бросить!
- А что вы предлагаете? – невинно поинтересовался Илья, -- Остаться здесь самим?
- Конечно же, нет! – с готовностью воскликнул Арсений, -- но все же…давайте еще подумаем.
- Незадачливые разведчики понуро разбрелись по углам, проклиная непутевого руководителя.
- Ну, все-таки, куда же он мог подеваться? – тоскливо протянул кто-то.
- Да откуда я знаю?! – огрызнулся Горский, воздев, словно в отчаянной мольбе, трясущиеся руки.
Внезапно откуда-то сзади раздался истерический вопль, исполненный не то ужаса, не то надежды:
- А это еще что такое?!
Там, где стоял до смерти перепуганный разведчик, шевелилось, неспешно вытягивая, как будто для разминки, короткие блестящие щупальца, небольшое черное озерко. Чуть левее этого места в неведомые глубины форпоста уводил узкий коридор. Его как будто оплавленные чуждым огнем стены слабо вибрировали, испуская волнами мягкое радужное сияние.
- А ну-ка, посмотрим. – мрачновато бросил Горский, осторожно выступая вперед.
Неприятный, словно игравший с разведчиками в какую-то странную игру коридор, виляя, неожиданно вывел в громадный, неправдоподобно угрюмый зал с обвалившимся потолком. Посреди него, придавленный громадной плитой, трагически раскинув руки, лежал Конгрейв. Каким-то внутренним чутьем ощутив появление в зале еще кого-то, он, будто ошпаренный выскочил из под столь удобного одеяла, и, бешено размахивая руками, вжался, вероятно, смертельно бледнея, в стену.
- Не приближайся! – злобно хлестнул из динамиков истерический вой, в котором с трудом угадывался голос Конгрейва, - сгинь, поганое чудовище!
- Успокойтесь! – сурово бросил, подскакивая, Горский, -- Что с вами?
Конгрейв внезапно обмяк, обессилено приваливаясь к стене. Вяло взмахнув рукой, будто отгоняя какое-то назойливое видение, он с трудом прохрипел:
- Значит, почудилось. А я-то думал… -- закончить ему не дала внезапно налетевшая, будто хищная птица, судорога.
- Что с вами? – снова озабоченно произнес Горский, – Вы нас всех чуть на тот свет не отправили!
- Да не знаю я… -- судорожно сглотнув, прохрипел Конгрейв, -- На меня что-то напало… я был будто под гипнозом…
- Что напало? – Горский напряженно тряс его за плечо, но Конгрейв странно всхлипнув, повалился на пол.
Когда они, неся под руки бесчувственного Конгрейва, исчезли в окутавшей заброшенные коридоры таинственной тьме, в огромном зале вновь стало загадочно и пусто. Но почти сразу же после этого где-то в дальнем углу бескрайнего, напоминавшего древний склеп помещения шевельнулась какая-то неясная тень. Несколько мгновений ничего не происходило, но вдруг оттуда на освещенные проникающими непонятно откуда призрачными лучами далеких звезд обломки выскользнуло какое-то странное пятно. Оно, как будто бы нежась в скупых отблесках тепла, растеклось по полу, и вдруг, нервно дернувшись, взорвалось водопадом скользких щупалец. Со змеиной быстротой, подскочив к месту, где недавно лежал Конгрейв, страшилище скрупулезно, будто разыскивая потерянную драгоценность, обшарило его, и, ничего не найдя, досадливо извиваясь, устремилось за незадачливыми разведчиками.
Горский тупо уставился в блестящий щиток дверного замка, раздумывая, войти ли ему, преодолев себя, или все-таки, поддавшись сладким наговорам внутреннего голоса, сбежать. За дверью начиналось очередное занудное собрание, где его, помимо всего прочего, ухмыляясь, поджидал Сагаров вооруженный, естественно, кипой язвительных замечаний. Арсений терпеть не мог всевозможных совещаний, но на этот раз, похоже, отвертеться было не возможно. Собрав все свое самообладание, он, вздыхая, переступил этот Рубикон.
Ожидания его, в общем, не обманули: посреди неправдоподобно огромной комнаты в сиреневых клубах дыма плыл, словно кошмарное видение, переливающийся всеми оттенками серого стол, увенчанный, будто алтарь древнего капища, неясными фигурами звездолетчиков.
- Может, включим вентиляцию? – морщась, слабо взмолился Горский – А то в таком чаду голова плохо соображает.
- Ну, это вопрос спорный. – глубокомысленно почесывая затылок, с умным видом изрек Сагаров – А давайте проголосуем! У нас же демократия! Кто против?
Зал под дружный хохот взорвался лесом рук.
- Ну, вот видите? – ухмыляясь, самодовольно подытожил Иван, – Свежий воздух не так уж полезен для здоровья, как кажется.
Горский нахмурился, и, сопровождаемый насмешливо-участливыми взглядами, ворча, зажег в воздухе судорожно колеблющийся экран проектора.
- Как вы можете видеть, -- устало говорил Арсений, тыча световой указкой куда-то в разворачивающуюся в глубине кисейной завесы стереоэкрана драму, -- на форпосте случилась некая катастрофа, суть которой мы, увы, не в состоянии понять…
- Как это не в состоянии?! – с жаром воскликнул Сагаров, вскакивая с места – Да тут же явная инопланетная агрессия! Мы должны немедленно возвращаться, дабы предупредить Землю о нависшей над ней опасности! – вспыхнув, словно выхваченная из костра головня, он в запальчивости ударил кулаком по столу.
- Да что вы говорите, господин первый пилот! – в деланном испуге всплеснул руками Арсений, – Конечно, вы должны непременно спасти человечество от ужасных агрессоров! Но вы, -- продолжил он, презрительно покривившись, -- прекрасно сможете сделать это и у себя дома, сидя на игровой волне! Надо только дождаться окончания экспедиции…А мы, -- Выдержав многозначительную паузу, с силой произнес он, -- пожалуй, продолжим путь по графику.
- Вы еще ответите за это, господин ученый! – вскричал Сагаров, яростно жестикулируя -- Миллионы землян будут винить вас в обрушившихся на них бедах! – он вылетел на середину комнаты, и, трясясь, будто готовый взорваться вулкан, принялся запальчиво метаться из стороны в сторону.
- Пожалуйста, потише! – холодно оборвал извержение Горский, -- Вы, наверное, нездоровы. Эта вылазка вас вымотала. Не шумите, я тоже устал. Идите к себе в каюту и успокойтесь. – тут он уже не смог выдержать невозмутимо спокойный тон, и, жутковато ощерившись, яростно прошипел – - - Не смейте нарушать дисциплину! Мы здесь не на базаре! А не то я сообщу кое-куда о вашем поведении!
Сагаров изо всех сил сжал кулаки, готовясь сказать что-то уничтожающее, но жесточайшая буря, бушевавшая у него в голове, смела, казалось все мысли. Наконец, так и не придумав ничего стоящего, он яростно махнул рукой, и, с силой хлопнув дверью, разрешил ногам унести себя куда-то прочь от ненавистного начальника экспедиции. Сказать, что он был не в духе, значило бы ничего не сказать. Когда Иван, словно грозовая туча летел по коридорам, он был, казалось, готов испепелить яростью все мироздание. «Проклятые идиоты! Тупицы! Бюрократы несчастные!» – огненным смерчем неслось в его воспаленной голове. «Ради своих корыстных интересов они готовы погубить все человечество! Ну, дождутся они!» -- шипел он, бросая злобные взгляды на случайных прохожих – «Когда на Землю обрушатся инопланетные орды, будет уже поздно что-то делать! Ну, конечно, такой поворот событий смертелен для карьеры! Правильно, лучше пускай все камни летят в меня! Им же нельзя, их же засмеют! Ну, погодите…»
Внезапно в эту адскую бурю, словно ослепительная молния, ворвался дерзко влетевший откуда-то из-за угла звонкий смех. « Кому это еще там весело?!» – чуть не взревел Иван. Одним прыжком он оказался там, готовый разорвать «нахала» на куски, но.…Как будто сильнейший удар поразил его в пах: потрясенный до глубины души, он, как-то неестественно изогнувшись, замер, вытаращив глаза.
Там, за углом, поминутно содрогаясь от смеха, витало, едва задевая, как пригрезилось Сагарову, грешную землю, дивное существо. Такая бесконечно хрупкая форма жизни, казалось, не могла выжить в суровых земных условиях. Легкий стан прекрасной нимфы, слегка подернутый кисейным водопадом золотых волос, как будто бы сиял особым внутренним светом, переливаясь в тусклых лучах плафонов. Вот изящная, будто сотканная из струй предрассветного тумана рука взлетела, одергивая непослушную прядь, и тут же упала, лишь на мгновенье, боясь повредиться о грубую материальность Вселенной, приоткрыв дивное совершенство скульптурных очертаний фигуры. Робкий шаг в сторону – и вот перед потрясенным Иваном открылось, лучась невинной улыбкой, узкое, как лезвие топора, лицо, словно случайно подернутое легкой благородной белизной. Взмах длинных ресниц, короткий взгляд зажегшихся летучим интересом небесно голубых глаз, и ее дерзко вздернутый носик мелькнул, исчезая, будто прекрасный сон, где-то в проходе, заслоняясь отталкивающей громадой сопровождавшего девушку Дуггеля. Тот, хохоча во все горло над кокой-то шуткой, бросил на Ивана презрительный взгляд, после чего его противное тело исчезло, наконец, за поворотом.
Сагаров стоял, ни жив, ни мертв. Внезапно он с изумлением ощутил, что вся его злоба куда-то исчезает, тая, как противный осенний туман в редких лучах капризного солнца. Взамен, душу мягкой струей затапливает странное чувство по-мальчишески восторженного расслабления. В воздухе, дразня обескураженного Ивана, плыл, причудливо переливаясь, легкий образ смеющейся девушки. «Что со мной?» испуганным зайцем метнулось в голове. Он, вздрагивая, повел трясущейся рукой по пылающему лицу, испуганно подумав: «Я весь горю… какое-то наваждение…» И вдруг все заслонил отчаянный вопль: «Караул!»
Все вокруг плыло, противно вздрагивая, как в наркотическом бреду, когда Сагаров, шатаясь, кое-как дотащился до каюты. Изнемогая, словно в тяжком пламени злой лихорадки, он обрушился на кровать, с силой, будто ледяной повязкой, пытаясь обвить подобную вулкану голову живительными струями сна. Но Морфей, будто робкий юноша, испугавшись бушевавшего в душе Сагарова адского смерча, безвольно растаял, не польстившись даже повелительными чарами ЭУМПС. Отшвырнув предательскую железку, Иван в отчаянии схватился за голову, исступленно взмолившись витавшей среди хищных языков нездешнего пламени богине: «Кто ты? Зачем испепеляешь меня, несчастного смертного, неудержимой огненной силой?»
Прозрачный, словно сотканный из струй кипящей ртути силуэт едва заметно дрогнул, ослепительным протуберанцем выхлестнув искры нечеловечески прекрасного голоса: «А разве ты меня не знаешь? Я – ассистентка Дуггеля Найдан Наинг!»
Иван, не в силах противостоять ее воле, судорожно потянулся к ней, но тут же, словно пробитый мяч, опал, проваливаясь в липкую пустоту. Узрев это, огненная Астарта презрительно усмехнулась, дивясь силе чар, и свившись дерзким вихрем, умчалась куда-то ввысь…
Утомленный пламенной властью, день тоскливо таял, незримыми нитями уползая в расщелины мироздания, а взамен ему разворачивала бархатные крылья ночь, исполненная страшных тайн и неведомых сил, злобно рыщущих в пустоте…
6.
Все дальше и дальше ввинчивался звездолет в непроглядную бездну космоса, а за ним, не отставая ни на шаг, темным, постоянно растущим облаком, гналась тревога. Она не покидала их с тех пор, как «Эльдарган», испустив восхитительный сутан голубого пламени, умчался прочь от зловещей громады форпоста. Никто так и не понял, какая же напасть постигла эту, казалось бы, несокрушимую твердыню, но все же…какая-то смутная тревога, словно ядовитая ржа, стала разъедать умы и души членов экипажа.
Казалось, будто какая-то зловещая тень, встрепенувшись от их неосторожного прикосновения, тихо выплыла из бездонных глубин Вселенной, заслонив жуткими крыльями живительный свет дня.
В то скверное утро Горского разбудил ворвавшийся как будто из темных глубин преисподней душераздирающий рев сирены, готовый, наверное, разорвать в безумной ярости несчастный корабль на куски. Арсений судорожно рванулся, словно пораженный сильнейшим ударом тока, и, чуть не оставив на углу спальной ниши половину лица, вылетел из постели, торопливо прикидывая, что следует делать при катастрофе посреди открытого космоса. На всем ходу влетев в кое-как отремонтированную рубку, он окинул ястребиным взором полусонные морды присутствующих, бросив как можно грознее:
- Ну и кто, я спрашиваю, осмелился на такую гадость? У нас что, реактор взорвался?
Все пригнулись, ожидая извержения вулкана, и лишь один Сагаров сохранил присутствие духа, подчеркнуто спокойно произнеся:
--Я, право не понимаю, чего вы шумите? Мы вышли на траекторию сближения с планетой, о чем и оповещен весь экипаж. Да об этом в любом руководстве пишут!
Горский, проворчав в адрес Сагарова нечто уничтожающее, уселся в командное кресло. Где-то рявкнуло, набрасывая на тело страшную тяжесть, и наступила пустота.
Когда сознание с трудом выбралось из ватной бездны, на колеблющемся экране вяло плыл изумрудный шар планеты. Монотонный голос навигатора откуда-то издалека скучно бубнил:
--Планета земного типа, радиус – около шести тысяч километров, в атмосфере – кислород и азот, морей нет, северное полушарие – гористое, южное – в основном, равнины…
«Ничего интересного,» -- досадливо подумал Арсений, сразу же заскучав, -- «И зачем я только согласился на участие в этой дурацкой экспедиции? Можно подумать, я – школьник! На Земле нашлись бы дела и поважнее!»
- Ну, раз так, -- вяло бросил он, -- готовьтесь к посадке!
Притихшие было звездолетчики, словно муравьи после дождя, сонно зашевелились, и, как-то сразу заскучав, нехотя потащились исполнять приказ.
Арсений почему-то медлил с отбытием на планету. С того момента, как на Изумрудную опустились первые разведчики, прошло уже больше двух недель, а он все медлил. Что-то, чего в ее равнодушном шаре не могли обнаружить ни одни приборы, настораживало его. Ему казалось, будто тень какой-то незримой угрозы лежала на ничем не замутненном лике планеты, и никакие сообщения со вновь отстроенной базы не могли успокоить его. Даже теперь, стоя у трансляционного узла ракетоплана, он никак не мог пересилить свой безотчетный страх.
Но, работа не терпит, и, наконец, его ракетоплан бесшумно скользнул вниз, навстречу тьме и неизвестности. Планета, словно атакующий орел, развернула изумрудные крылья, вмиг закрыв весь небосвод. Хрустальный полог атмосферы взвился яростным факелом, и, коротко взвизгнув, разорвался, как разрубленный свиток. Где-то далеко внизу хищно вознесся дикий хоровод мрачных пиков, увитых, словно обрывками какого-то невообразимого колдовского наряда, причудливыми лохмами облаков. Вот пелена стала гуще, и, слившись в черную стену, обернулась злобной бурей, неистово хлещущей мириадами змеистых молний вековечные склоны гор. А тут – вдруг рассеялась, открыв изумленному взору веселую долину, усеянную, словно осколками разбитой драгоценной вазы, разноцветными глазами бездонных озер, стесненных, словно грозной стражей, рядами суровых пиков, кокетливо укрывшихся радужной кисеей. Ракетоплан проворно вильнул, огибая молчаливых часовых, стерегущих вечный покой планеты, и освобожденно вылетел в громадную, напоминающую беспредельностью океан, голую, словно стол долину, устремляясь к видневшимся где-то на самом горизонте туманным зданиям базы.
Ракетоплан мягко прянул на прилизанную лужайку возле угрюмого ангара. Горский торопливо выскочил наружу, настороженно осматриваясь. В нос, свиваясь в пьянящий вихрь, ударили острые запахи опаленной неистовым зноем степи. Чуть позже медленно наполз еще один, томительный и тяжелый, но чем-то странно знакомый.
- Привет отшельникам! Неужели они соизволили посетить нашу скромную обитель? – раздался откуда-то сзади насмешливый возглас. Горский нервно оглянулся, но, заметив облокотившегося на пыльный автокар Дуггеля, расслабился.
- А, Илья! Я тебя и не узнал, совсем, наверное, одичал в этой унылой консервной банке! Надо же, принял тебя за Сагарова. – и, изучающе посмотрев на него, устало спросил, -- Ну, как дела, как работа?
- Дела, как обычно, но вот работа,… -- вздохнул Дуггель, тоскливо глядя куда-то в сторону.
- В чем дело? – насторожился Горский, – внезапно он почувствовал стоящую за словами Ильи некую непонятную угрозу.
- Странная какая-то это планета… -- устало вздохнул Дуггель – Поразительно однообразная… Животных и растений – всего несколько видов, микроорганизмов вообще нет… та же картина везде, и в геологии, и где угодно… Наших специалистов эта планетка скоро до белого каления доведет…
- Это как нет?! – обескуражено воскликнул Горский, очнувшись от секундной задумчивости.
- Да вот так… - Дуггель только руками развел, – Может, хоть ты со всем этим разберешься…
Арсений пожал плечами. Эти загадки, его, вроде бы, не касались. «Пускай сами разбираются, если хотят. У меня найдутся и другие дела…» – думал он, вскакивая в автокар. Вихрем пронесясь по улицам, он очутился у своего коттеджа. И лишь здесь он понял, что за запах привлек его у ракетоплана. Это был давно забытый им запах угрозы.
Когда сгустились сумерки, к нему, словно танк, ввалился веселый Дуггель.
- Привет большим умам! – радостно вскричал он, задорно размахивая рукой. – Мы тут сегодня устраиваем небольшой праздник… ну, по случаю начала исследовательских работ. Не хочешь присоединиться к нашей теплой компании?
- Ну, да… я знаю, -- вздохнул Горский, устало откидываясь на спинку кресла. – Я помню, такова традиция, ее нельзя нарушать… Конечно, я приду.
- Ну, вот и прекрасно! – торжествующе воскликнул Илья, вихрем вылетая из дверей.
Вскоре Горский, думая как будто о чем-то невеселом, бодро шагал к административному зданию базы. Он не любил бурных застолий, столь популярных у «звездных волков», но пропустить этот праздник считалось дурным тоном – это, по поверью, привело бы к гибели экспедиции.
По дороге ему постоянно встречались парочки веселых звездолетчиков, которые, в порыве дружеских чувств исступленно обнимались, упорно горланя непристойные песни. Арсений аккуратно обходил такие компании, едва заметно морщась. Внезапно порывом холодного ветра на него налетел приступ острой тоски, исходившей как будто от веселых компаний, но не от самих людей, а словно от глубинной сути их действий. Горский беспокойно оглядел темный н6ебосвод: «Ну, будет дело, дождемся мы…» – почему-то с беспокойством подумал он. Перед Арсением тихо выросла незримая стена, упорно не пускавшая дальше, но он, нервно пожав плечами, решительно продолжил путь.
Импровизированный ресторан встретил его гамом и одуряющим табачным смрадом. Прямо в вестибюле с жаром спорили, поминутно порываясь перейти к более веским доказательствам правоты, несколько юных техников. За ними, вяло моргая стеклянными глазами, подчеркнуто уверенно стояли, еле держась на ногах несколько «скептиков». Они вроде бы пытались вразумить спорящих, но злоупотребление услугами болтавшихся у них на шеях ЭУМПС, лишило их такой грандиозной перспективы.
С трудом протолкавшись через их не очень стройные ряды, Горский, ворча, достиг наконец центра празднества. Зал был уже полон. Там, за огромными столами, ломившимися от не слишком изысканных, но, безусловно, весьма питательных яств, собрался, казалось, весь Звездный Флот.
Едва Арсений пристроился на каком-то неприметном месте в углу зала, как взгромоздившийся во главе стола Дуггель резво, с немыслимой для его тучного тела прытью вскочил, намереваясь, очевидно, произнести торжественную речь.
- Дорогие друзья! Соратники! – гудел, словно паровозный свисток, он, торжественно размахивая полуведерным бокалом с какой-то мутной переливчатой жидкостью. – Сегодня великий день для всех нас! Мы начинаем работу 132-ой звездной экспедиции!
Илья, гордо выгнув спину и надувшись, как индюк, собрался, было выдать еще что-то эпохальное, может, настоящий фонтан красноречия, но….Из зала внезапно ударил настоящий ураган возмущенного свиста. Дуггель, смущенно улыбаясь, медленно опустился на место, попутно робко махнув рукой куда-то назад.
В тот же миг зал будто взорвался. Откуда-то сверху обрушился целый водопад рваных вспышек, причудливо смешивавшихся, то, свиваясь в злобные вихри, то распадаясь, в какую-то кошмарную фантасмагорию. Окружающая реальность, казалось бы, такая прочная и незыблемая, куда-то провалилась, судорожно растворяясь в буре уродливых вспышек. Бешеным калейдоскопом завертелись, дрожа и ломаясь, целые пачки видов и ощущений. Вот налетела, колеблясь, какая-то туманная равнина, где нет ни земли, ни неба, а тут – ее вдруг сменил дикий лес, угрюмый и нездешний.
Виды вертелись, сливаясь в один чудовищный ком, наполняя души людей черным смерчем неведомых чувств, безудержных и одуряющих. Внезапно, словно подхваченные дикой какофонией звуков, напоминающих какие-то грозные песнопения, в зал влетела толпа фантастических полуголых существ, напоминавших то русалок, то сатиров, а то – странных морских чудовищ.
Зал потряс дружный одобряющий вой собравшихся. Многие вскочили, и, размахивая одеждой, словно знаменами, расшвыривая яства, рванулись в зал, кружась со странными существами в безобразной первобытной пляске. Другие, сверкая полубезумными глазами, с остервенением набросились на еду.
Горский, сердито замотав головой, будто желая стряхнуть сонную одурь, забился в самый дальний угол, торопливо заслонившись, как щитом, пивной кружкой. Внезапно из клокочущего месива праздника вынырнул, слащаво улыбаясь, Конгрейв.
- О, Арсений Богданович! – восторженно протянул он, будто повстречав старого друга. – Как приятно видеть вас, единственного нормального человека, среди всего этого безобразия! – он бросил злобный взгляд на клокочущее человеческое море, добавив трагическим тоном. – И чего только не выдумают в наш век, чтобы угодить этим свиньям!
- Да уж! – мрачновато бросил Арсений, отгораживаясь от назойливого собеседника кружкой. – Ну, спасибо, хоть вы утешили!
Конгрейв, улыбаясь еще слаще, принялся пододвигаться к Горскому все ближе, ближе…Его рука ласково ущипнула Арсения за бока, тонкие бледные пальцы слегка прошлись по спине…Лицо Горского налилось кровью, из перекошенного рта вырвался злобный львиный рык. Конгрейв лишь противно захихикал, всем телом вжимая Арсения в угол…
Внезапно что-то отвлекло его внимание. Красный от выпитого спиртного, Дуггель встал, пошатываясь, и его губы как бы сами собой пробормотали:
- Эх, красота! Пора бы и мне отдохнуть! – с этими словами он пьяно икнул, падая на робко сжавшуюся на соседнем месте Найдан.
Девушка взвизгнула, брезгливо выскочив из-за стола. «Держи ее!» – раздался откуда-то сзади крик. И тотчас же несколько рук схватили ее, не давая уйти. Она испуганно сверкая глазами, словно загнанный зверек под ястребиным взором хищника, судорожно сжалась, ожидая неизбежного. Дуггель, довольно ухмыляясь, приблизился, положив руку на ее нервно вздрагивающее плечо.
Вдруг, словно сверкающий кинжал, свалявшийся, будто старое одеяло, воздух зала прорезало злобное повеление:
- Эй, ты, жирный кабан, немедленно оставь ее в покое! А не то…
С самого начала Сагаров неподвижно сидел в тени какой-то колонны, угрюмо потягивая из огромного бокала «черный сикер». Бушевавшее вокруг экстатическое действо его тяготило, и, чтобы поскорее хотя бы мысленно убежать от него, он решил поскорее напиться. Неожиданно в поле зрения ему попал пошатывающийся Дуггель, нависший, как скала, над маленькой, судорожно вздрагивающей Найдан. «Ну, вот, начинается…, -- мрачно подумал Иван. – А ведь такой с ней галантный был…» Он хотел, было отвернуться, но какая-то незримая сила заставила его задержать взор на безобразной картине. На душе почему-то нестерпимо защемило, и его буквально выбросило к злополучному столу.
- А что же мне будет? – дерзко сверкнув в ответ глазами, нахально поинтересовался Дуггель. Его грубая рука сжала, злобно выкручивая, шею девушки – та мучительно взвизгнула, устремив на Сагарова исполненный слезной мольбы взгляд.
Будто молния пронзила Ивана, всколыхнув до глубины души его существо. Вспыхнув слепой яростью, он изо всех сил ударил Дуггеля по лицу, сбив его с ног. Потрясенные, его соратники кинулись на Сагарова, но он одним богатырским взмахом ноги, дивясь нахлынувшей силе, отправил их в другой угол зала. Когда их тела со свистом, словно ракеты, разрубили воздух, потряся тяжким ударом, казалось, все здание, Сагаров, сверкая глазами по-тигриному подскочил к неловко завалившемуся под какой-то куст Дуггелю. Тот, мгновенно смекнув, что его ждет, неожиданно завыл каким-то неестественным, надрывно-тоскливым голосом:
- Караул! Спасите! Убивают!!!
Чуть ли не половина присутствующих, мгновенно оживившись, бросилось к дерущимся, на ходу злобно размахивая кулаками. Сагаров, изловчившись, сбил с ног двоих, ускользнул от удара третьего, не теряя времени, со злобным торжеством расшибив ему челюсть, но уже через несколько мгновений накатившаяся волна вбила его в стену, готовясь стереть в порошок. Он успел распрощаться с жизнью, как стены зала потряс громовой бас:
- Мужики! Не дадим в обиду пилота! А не то мы здесь останемся навсегда!
Гул безобразной музыки взорвал топот тяжелых сапог, и все покрыли злобные крики боя…
Конгрейв, состроив презрительную мину узревшего труд простолюдина аристократа, вновь наклонился к Горскому.
- Арсений Богданович, вы только посмотрите! Это что же такое делается! – он брезгливо кивнул в сторону крутившейся винтом драки.
- Ничего особенного, -- мрачно бросил Горский. – Самое обыкновенное событие для такого безобразного празднества.
Конгрейв, прянув на пол, с трудом увернулся от летевшего в него стула.
- Ой, пойдемте отсюда скорее! – плаксиво протянул он, состроив мину побитой собаки. – нормальным людям вроде нас нечего делать в этом бардаке!
Они вышли на улицу, остановившись возле входа. Конгрейв непринужденно облокотился на открытую створку дверей жилого корпуса. Его тонкие пальцы выудили из кармана сигареты, чиркнула вечная зажигалка, и он, чмокая, выпустил колечко пахнущего неведомыми травами дыма. В глазах инженера застыла томная тоска. Горский, отвернулся, чтобы спутник не видел его с отвращением покривившихся губ. Он терпеть не мог табака. Отойдя чуть в сторону, Арсений застыл, и его взгляд устремился вдаль. Туда, где в небо вонзались кривые зубы горной цепи. Вплоть до них тянулась, медленно повышаясь, покрытая лесом холмистая равнина. Над головой расстилался черный бархат неба, усеянный блестками звезд. К горизонту небо постепенно бледнело, делаясь почти голубым – в это время года солнце лишь едва уходило за горизонт. Порыв прохладного ветра тронул росшие невдалеке ели. Лес угрюмо зашумел, нагнав терпкого аромата хвои. Горский вдохнул воздух полной грудью, стараясь расслабиться, снять негативные впечатления от вечеринки.
Но что-то ему мешало. Он долго не мог понять, что именно. Какая-то деталь, будто заноза в пальце, торчала среди общей умиротворяющей картины, заставляя нервы быть на взводе. Эта деталь содержала едва осязаемую опасность. Арсений напрягся, пытаясь понять, в чем дело. Его глаза медленно ощупывали окружающую действительность. Черное небо с рисунком незнакомых созвездий. Чистое и ясное, без единого облачка. Вот его гладь рассекла огненная стрела метеора, но в остальном все в порядке. Горы на горизонте, угрожающе вонзившиеся в небосвод. Вид их может слегка взволновать… неопытного юнца. Горский видел множество горных систем не на одной планете, гораздо более величественных, чем эти… нет, это не то. Поселок чуть ниже? В нем уже все заснуло, лишь огни мирно горят между коттеджами. Немного напрягает административное здание сзади – длинный серый барак, безвкусно собранный на скорую руку… таких он немало видел в прошлых экспедициях! Что здесь необычного? Хотя… Откуда-то их под навеса двускатной крыши струилось призрачное голубоватое свечение. Тонкими светящимися нитями оно бесшумно сползало по стене, словно струйки воды по стеклу в дождь. Нити сливались в более толстые, и те, пульсируя, тянулись к двум горевшим над входом фонарям. Они обвивались вокруг светильников, будто хоровод духов. Казалось, некие непонятные существа собрались здесь для священнодействия, чуждого и непонятного человеку.
Взгляд Горского остановился на вьющихся вокруг фонаря голубых ленточках. Они выбрасывали пучки длинных, колышущихся нитей, плывущих по небу к горизонту. Выглядело это так, точно светильники источают голубоватый туман. Отчего-то внутри у Арсения похолодело. Он ощутил, как мелко задрожали и подогнулись колени, а лица будто коснулись ледяные пальцы. В висках глухо застучало. Ему чудилось, что где-то он уже видел нечто подобное. Это произошло очень давно и в далеком отсюда месте. Но память об этом соль мрачна, что ее не хочется касаться. «Что это? – подумал ученый, слегка вздрагивая – Почему меня это напрягает? Где-то я это видел… сейчас вспомню…» Память покрывал непроницаемый туман. Он чуть-чуть углубился в его пелену, и оттуда кольнула игла страха. Что-то жуткое… его нельзя вспоминать… скорее назад! Горский судорожно сглотнул, опуская глаза.
Откуда-то издалека прилетел испуганный голос Конгрейва:
- Арсений Богданович! Что с вами? Вы очень плохо выглядите!
- А? – отозвался Горский, будто просыпаясь.
Он обернулся, посмотрел на Конгрейва. Тот стоял, облокотившись на дверь, и его глаза с недоумением изучали Арсения. В его руке догорала сигарета, рискуя обжечь пальцы, а он, кажется, о ней забыл. Горский огляделся и в зеркальном плафоне фонаря увидел свое отражение. Бледный, лицо исказилось, щека дергается, очумелые глаза навыкате.
- Вы не заболели? – с некоторым беспокойством сказал Конгрейв – А то говорят, иногда на кораблях в долгих полетах заводятся опасные микробы… да и на планете можно чем-нибудь заразиться! Я слышал, тут вымерла большая часть живого мира, так может виной тому какая-то болезнь? – он чуть вжался в стену, наверное, опасаясь возможной заразы.
Горский провел рукой по лбу. Тот был мокрым и ледяным.
- Да нет, - тихо произнес он – Я здоров. Просто устал… пойду, пожалуй, домой…
- Ну что ж, - пожал плечами Артур – Путешествия изматывают… - он снова закурил, глядя куда-то вдаль.
Горский быстро дошел домой по тихим темным улочкам поселка. Что-то угнетало его. Откуда такая странная реакция? Чего он испугался? Он вошел в коттедж, притворив дверь. Темнота помещения показалась дырой в бездну. Он скорее включил свет. Да, он кое-что припоминает… это странное сияние как-то связано с темнотой. Когда-то он столкнулся с ним, но ничего не помнит. Он наморщил лоб, роясь в глубинах памяти. Сердце часто забилось. Мысль будто упиралась в стену. Нет, он не может вспомнить. Ему запретили. Зачем? Просто это очень страшно, воспоминания мучили бы его. Одно прикосновение к молчащей памяти внушало трепет. Рука нервно нащупала стакан с водой, и он проглотил его, чуть не подавившись. Пальцы прошлись по застежке, и одежда улетела в угол. Тело укрыло одеяло. С неприятным чувством, словно вязкая смола прилипшим к душе, Арсений закрыл глаза. Вскоре его поглотил беспокойный сон.
7.
Да, вот как это было… Когда сознание утонуло в волнах сна, память сбросила искусственные блоки, и перед Горским развернулось полотно давних событий, с которыми не стоило бы встречаться…
В конце последнего курса Университета студентов направляли на практику. Обычно это был археологический музей или какие-то старые раскопки, где школярам особо нечего было делать. Правда там хорошо писать диплом. Но с Горским вышло не так. В тот момент на расположенную в отдаленном, еще совсем не освоенном районе Марса исследовательскую базу потребовался ассистент. Послать туда оказалось некого, и отправили Арсения. В принципе это неплохой вариант для трудоустройства. А поскольку он никогда не бывал за пределами Земли, то с радостью принял предложение.
Извилистая широкая долина среди скал. Сзади и спереди громоздятся красные утесы. Они, постепенно поднимаясь, переходят в горы. Почти в центре долины раскинулось бетонное поле аэропорта. От его краев расходится пустынная низина, кое-где покрытая камнями. Она, извиваясь, тянется влево и вправо. Нигде ни воды, ни признаков растительности, лишь унылый рыжий песок. На краю бетонного поля стоит низенькое здание вокзала. От него сзади разбегаются 2 дороги. Направо лента пути минует несколько скал и поднимается на возвышенность, где виднеется поселок. Налево дорога долго идет среди песчаных холмов, пока не скрывается за поворотом долины. Сверху долина накрыта серо-голубой крышкой неба.
Осмотревшись, Горский подхватил небольшой чемодан, и ноги понесли его к вокзалу. Тишина и безлюдье слегка угнетали: неужели он так и останется в этой глуши? Поравнявшись с изрезанными царапинами от частых ветров дверями вокзала, он услышал сбоку шорох. Он оглянулся. К вокзалу подъехала машина. Ее дверь отворилась, и на бетон выскочил невысокий плотный человек. Заметив Горского, он поманил его к себе.
- А, это ты составишь нам компанию на базе? – приветствовал его опиравшийся на дверцу машины хозяин – Что ж, давно пора, а то мы там совсем закиснем от скуки!
Мужчина был невысок и плотен, но очень подвижен. Лицо энергичное, с крупными чертами. Руки длинные, как у орангутана, и очень мощные. На человеке одет сине-желтый костюм, не модный, но опрятный. Человек пригладил жесткие черные волосы и сказал:
- Садись, потолкуем по дороге! – его рука широким жестом указала в салон. Горский, слегка поежившись, забрался вовнутрь.
Новый знакомый уселся за руль. Машина мягко тронулась, а человек, не отвлекаясь от дороги, протянул Арсению руку, едва не ткнув узловатыми пальцами в лицо.
- Будем знакомы! – произнес он бодро – Зови меня Иван!
- Арсений Горский… - неуверенно отозвался практикант, слегка морщась от боли в сжатой в рукопожатии кисти.
- Значит, на практику? – выдохнул Иван, откидываясь на сиденье. Его руки сплелись за шеей. Руль без присмотра продолжал крутиться, направляя машину по изгибам дороги. – Какая у тебя специальность?
- Изучение культуры и цивилизаций… - отозвался Арсений. Хоть Иван едва доходил ему до груди, но держался так уверенно, что это заставляло Горского страшно стесняться.
- Это как раз то, что нам надо. – сказал Иван, снова берясь за руль – Мы там кое-что раскопали, вот и займешься. – отчего-то он вдруг посерьезнел. Всю оставшуюся дорогу он хранил молчание. Пока автомобиль петлял среди изъеденных песком скал, Горский напряженно размышлял, что же его ждет.
Исследовательская база №21 оказалась комплексом невысоких длинных сооружений, концентрическими кругами сжимавших 10-этажное ступенчатое здание со шпилем. По периметру шла глухая стена с единственными металлическими воротами. Все вместе походило на какой-то фантастический замок.
Без лишних прелюдий Горского провели в центральное здание к директору. Его кабинет оказался небольшой прямоугольной комнатой с бледно-зелеными стенами и парой простых окон. Между ними стоял стол, вдоль стен – многосекционные шкафы. Еще у двери притулился железный ящик без крышки. Внутри его навалены какие-то куски горной породы. За столом, подперев голову, восседал в глубоком кресле седовласый мужчина с бородкой. На нем одет потертый мундир офицера Звездного Флота, но без лычек. Похоже, он отставной офицер. Лицо у мужчины сумрачное, взгляд его усталых мутно-голубых глаз изучал мерцавшие в воздухе тексты каких-то документов. На столе перед директором стоял пластиковый поднос. В нем зиждилась четырехгранная пирамида из материала, похожего на красный мрамор. По ее бокам вилась причудливая вязь узоров.
Иван слегка подтолкнул сзади замявшегося на пороге Арсения. Тот неловко вошел, его ноги сделали несколько шагов, и он застыл среди комнаты, не зная, что сказать. Провожатый тихо отошел в сторонку, принявшись с отсутствующим видом изучать содержимое стоящего у двери ящика.
- А, Арсений Горский? – сонно сказал директор, не поднимая глаз – Ну что ж, проходите, проходите… Я директор этого замечательного местечка. Зовите меня мистер Дальберг…
Горский слегка опешил. Как? О нем уже все знают? Что-то тут не то…
- Э-э, вы правы… - протянул он, чтобы разрядить сковавшую его неловкость – Вот мои документы… - он, слегка прищурившись, приложил средний палец к виску – Какая у вас частота? Я их сейчас передам…
- Ах, оставьте эту бюрократическую чепуху! – директор раздраженно махнул рукой – За жизнь я видел тысячи тонн этого барахла и знаю, что там ничего путнего не пишут! – он слегка помедлил, рассматривая сконфуженную физиономию Арсения – Вижу, вас удивило то, что я о вас знаю? Ничего странного, я искал именно такого специалиста, как вы! – он откинулся в кресле, его руки скрестились на груди, а маленькие острые глаза уставились на новичка – Мы тут кое-что нашли, нечто немного странное, и хотим с ним разобраться. А вы как раз специалист по культурам и цивилизациям. Мы обратились к вашим профессорам, но они отмахнулись, видите ли, много работы! А то мы дурака валяем! – он презрительно фыркнул – Вот и рекомендовали вас, как одного из лучших студентов!
Глаза Горского стали походить на 2 полных луны. Вконец растерявшись, он пробормотал:
- Простите, я что-то не понимаю, о чем вы…
- Не буду долго болтать. – решительно сказал директор – Лучше сами взгляните на это! – его рука приглашающее указала на стоявшую на столе пирамиду.
Арсений подошел, внимательно вглядываясь в идеально ровные грани. Блестевшие на поверхностях узоры при приближении неуловимо изменились, пошли разными цветами… Горский положил руку на грудь, указательным пальцем другой потер подбородок. Он напряженно вглядывался в артефакт. Казалось, рисунок на нем игриво подмигивает ему, будто что-то хочет сказать.
- Хм-м, - выдохнул практикант – Похоже на копию египетских пирамид, на которую нанесли голографическую надпись…
- Это все? – небрежно бросил Дальберг – Я ждал большего! Ну да не суть. Проведите по нему рукой.
Арсений осторожно протянул пальцы. Их кончики коснулись мраморной поверхности, готовясь отпрянуть, прошлись по грани. Камень почти ледяной, хотя в комнате тепло. Внезапно узоры зажглись бело-голубым светом. Его лучи залили комнату. Что-то хрустнуло, и от артефакта в стороны метнулись ослепительно белые полосы. Они задрожали, складываясь в 6 призрачных крыльев. С них сыпались перья, ослепительным вихрем заклубившиеся по комнате. Вверх от острия пирамиды поплыл дрожащий голубой луч. Он ударился в потолок, расползаясь по нему волнами призрачного сияния. Неосязаемые голубые нити скатывались в капли. Они медленно падали на пол. Одна пролетела перед носом Горского. Он подхватил ее на ладонь, она растеклась по ней, вызывая болезненное покалывание.
- Мы раскопали ее на руинах. – донесся голос директора - Знаете, это не совсем наш профиль, но кто-то предложил поковыряться в стоявшем рядом холме. Он похож на древнее поселение, может, найдем там чего? Еще прославимся… - Дальберг проворчал что-то под нос – Поселение там действительно оказалось. А там разные штуки, вроде этой… Теперь не знаем, чего делать! Вон, часть в углу стоит. - он махнул рукой в сторону ящика у двери, над которым согнулся Иван – Может вы нам объясните? А то как-то не по себе от такого… - он обвел рукой комнату, озаренную призрачным сиянием.
- Что-нибудь известно обо всем этом? – озадаченно спросил Горский, разглядывая стекающие по запястью фосфоресцирующие струи.
- Да нет, увы… - вздохнул Дальберг, устало потирая лоб – Может, это оставила какая-то древняя цивилизация, а может…
- Как? – воскликнул Арсений, оборачиваясь – На Марсе нет и не было своей жизни! – его глаза округлились – Это доказано еще 60 лет назад!
- Знаю я… - поморщился директор – Только что с этим-то делать? Кстати, вы еще не все видели. – он перегнулся через стол – Прикоснитесь к грани пальцем и закройте глаза!
Практикант повиновался. Черная тьма перед глазами заколебалась, по руке прошел электрический разряд. Горский вдруг увидел, что стоит на вершине горы. Внизу расстилается долина, в ней торчат небоскребы какого-то города. Небо над долиной неестественного тесно-красного цвета. По нему змеятся разноцветные полосы. В зените пылает солнце, но не обычное, а исключительно яркое, обжигающее, какое-то злое. Несмотря на это в мире царит полумрак. Воздух тяжелый, насыщенный гарью. Из города доносятся крики, шум. На улицах носятся в панике люди. Вот из-за одного небоскреба вышла громадная тварь, похожая на покрытую шипами гориллу. Она шла, тяжело ступая, и от ее шагов колебалась земля. У Арсения внутри похолодело. Чудовище будто почувствовало, что на него смотрят, его уродливая голова поднялась, глаза загорелись желтым. Вдруг из них вырвался ослепительный луч и стегнул по горе, прямо в наблюдателя! Горский отпрянул, закрыв лицо руками. Вот он уже падает в темную бездну, прорезанную вихрем сполохов. Перед глазами проплывают какие-то лица, искаженные болью. Кажется, они что-то хотят сказать, крикнуть, но не могут. Вдруг весь обзор загородила огромная многоглазая тварь. Ее тело напоминало сундук с торчащими во все стороны щупальцами, а голова – пучок шипов, усеянных злыми алыми глазами. Прямо в голове послышалось шипение: «Вы лишь расходный материал, тлен, из которого мы создадим новый мир. Ждите, мы скоро придем!» Щупальца потянулись к Арсению… Волна дрожи прошла по телу. Человек вскрикнул и рывком открыл глаза. На него внимательно смотрел Дальберг. Его голова покоилась на сплетенных пальцах, глаза ничего не выражали. Перед директором на столе стояла мраморная пирамида, покрытая черными узорами. С потолка лился ровный свет, и в его лучах не проявлялось ничего необычного.
- Ну, как, вы тоже видели это? – медленно спросил директор, не спуская глаз с Горского. Тот растерянно потирал виски. – Пылающий город в долине?
- Да. – выдохнул студент.
- И что думаете? – он чуть повернул голову, сощурив глаз на Арсения.
- Галлюцинации, что еще сказать… - развел тот руками – Может, виной всему какие-то поля от объекта, или неизвестные химические реагенты… Вы уже отдавали их на анализ?
- Было дело, - неохотно отозвался директор – Только ничего вразумительного не получили. От объекта исходят электрические и магнитные поля сложной структуры. Они все время меняют интенсивность, почему – неизвестно. – он подпер голову рукой, отвернувшись к окну. Губы у него чуть покривились. – Проб на анализ так и не взяли – объект так тверд и прочен, что это невозможно! Теперь надеемся вы чего-нибудь проясните. Вон на нем какие-то знаки – что они говорят? У нас еще целая куча такой ерунды. – он раздраженно вздохнул.
Горский еще какое-то время рассматривал странный артефакт. Наконец громко сказал:
- Хорошо, сделаю все, что в моих силах.
Он повернулся к выходу. Дальберг развернулся в кресле, глянул на Ивана, который неспешно рылся в ящике с находками с таким видом, словно ничего больше в мире не существовало.
- Иван, проводите нового сотрудника в его комнату и позаботьтесь о всех формальностях. - сказал директор, снова обращаясь к документам.
Иван словно не слышал его. Он выудил из ящика предмет, похожий на многолучевую звезду и, подняв его над головой, принялся рассматривать.
- Иван, вы не хотите меня проводить? – мягко сказал Горский, останавливаясь у двери.
Тот по-прежнему не отрывался от созерцания предмета. На его лице расплылась блаженная улыбка.
- Иван, исполняйте поручение! – с некоторым раздражением воскликнул директор, поднимая глаза – никакой реакции – Иван!!! – почти крикнул Дальберг.
Иван чуть дернулся, будто пробудившись ото сна. Он медленно развернулся к директору.
- Да, конечно. – глухо ответил он, и оба присутствующих вздрогнули – такой глухой и низкий голос у него был, будто это и не человек говорил вовсе. Иван плавно развернулся к Горскому, чуть улыбнувшись, приглашающе указал рукой в коридор. Арсений немного неуверенно шагнул в дверь. Когда они выходили, Дальберг заметил, что вокруг глаз Ивана колеблется желтый огонек, а в зрачках мерцают алые искры. Он насторожился, но поспешил выкинуть это из головы, вернувшись к работе.
Молодой инженер Алекс Крулер сильно нахмурился и швырнул карты на стол. Его обычно бледное веснушчатое лицо покрылось красными пятнами, голубые глаза прорезали жилки, рыжие волосы топорщились, как иглы дикобраза, а худые узкие плечи дрожали, грозя разорвать узкий желто-синий костюм.
- Слушай, Арсений! – начал он визгливым тоном – Это просто свинство!
- Чего это? – вяло поинтересовался Горский. Его правая рука потянулась к банке с пивом, а левая перебирала карты. Его лицо выражало полное равнодушие и сонливость.
Алекс открыл рот, напыжился, его тело задрожало. Потом издал нечленораздельный звук и выпалил:
- Тебя никто не учил, что обман – это плохо?!
- Ну, учил… - нехотя отозвался Арсений, закидывая ногу на ногу – И что с того?
- А то, - зарычал инженер – Что ты мухлюешь как не знаю кто! Это совершенный беспредел!
Горский опустил правую бровь, глаз под ней сверкнул.
- С чего ты взял? – обиженно отозвался тот.
Крулер сжал кулаки и потряс ими в воздухе.
- Ну не могу я все время проигрывать, да еще так глупо! – почти плача, протянул он.
- Слушай, - начал Арсений раздраженно – Преферанс – игра интеллектуальная. И если ты не умеешь играть и не хочешь думать, то нечего и обижаться! А то сначала сам просит: «Давай сыграем», а потом ругается! – он почесал за ухом и снова потянулся к пиву.
Алекс что-то хотел возразить, но лишь вздохнул. Понурив голову, он произнес:
- Но ведь я был лучшим игроком в училище…
Горский пожал плечами.
- Тем не менее, проигрываешь студенту, который преферансом-то особо и не увлекался. – тут он улыбнулся – Ладно, давай еще попробуем, может, лучше получится?
Крулер, сникнув, потянулся к картам.
- Я должен выиграть! – произнес он не слишком уверенно.
Перепалка происходила в комнате отдыха базы №21. это квадратная комната, вдоль стен которой стояли диваны. В центре торчал круглый стол, за которым препирались приятели. По стенам плыли объемные изображения тропических рифов, неотличимые от настоящих. Казалось, будто сидишь на дне теплого моря. С потолка лился мягкий рассеянный свет. Молодые люди принялись играть. Через некоторое время Крулер стал мрачнеть, а Горский, незаметно косясь на него, хитро ухмыляться, прикрыв рот картами.
Вдруг в коралловом рифе с легким стуком открылся прямоугольный проем. Через него в комнату вошел Иван.
- А, привет… - бросил Арсений, не отвлекаясь от карт.
Гость никак не среагировал на приветствие. Он стоял на пороге, тупо глядя в пустоту стеклянными глазами. Горский отметил, что лицо у него очень бледное, с синевой, и абсолютно ничего не выражает. Так не должно быть у людей. Туловище у Ивана выглядело каким-то одутловатым, словно его накачали воздухом. Пиджак на нем натянулся, грозя разорваться. И это при его немаленьком размере! Тем временем гость двинулся к столу. Шагал он как-то неуверенно, вперевалку, смахивая на куклу. Вот он приблизился к нагнувшемуся над картами Алексу, замер, все так же бессмысленно глядя в пустоту. Горский отвлекся, уставившись на него. В его глазах застыл вопрос. Неожиданно Иван протянул руки и сильно сжал Крулера за ребра. Тот вздрогнул. Иван медленно, пошатываясь, наклонился к его плечу. Рот гостя раскрылся, обнажив синюшные десны, и… его зубы изо всех сил впились в плечо юноши! Крулер страшно завизжал, взмахнув руками. Горский вскочил, вытаращив глаза. А Иван продолжал жадно, урча, вгрызаться в чужую плоть. Брызнула кровь… Алекс рванулся изо всех сил, но агрессор цепко держал его.
- Арсений! – завопила жертва что есть мочи – Что ты стоишь?! Убери его от меня!!!
Горский, будто очнувшись, кинулся к ним. Его кулак с хрустом врезался Ивану в лоб. Тот покачнулся, ослабив хватку, поднял голову. Его лицо по-прежнему ничего не выражало, с губ капала кровь. Арсений с силой ударил его ботинком в живот. Иван охнул и повалился на пол. Крулер отскочил, держась рукой за рану. Его лицо перекосилось, глаза горели ужасом.
- Черт, что это с ним? – потрясенно выдохнул Горский, отступая.
Они, вытаращив глаза, напряженно смотрели на лежавшего без сознания Ивана, а в их ушах, словно паровой молот, гулко колотилось сердце. Их тела напряглись, словно готовая лопнуть струна. Тут агрессор зашевелился. Он перевалился с боку на бок, запыхтел. Его одутловатые руки тяжело уперлись в пол, и тело медленно, пошатываясь, начало подниматься. Оба юноши, не отрываясь, следили за каждым его движением. Время текло, как полузамерзший глицерин. Вот Иван встал, его толстые синюшные пальцы протянулись к Алексу. Тот пронзительно завизжал, точно девчонка, увидевшая мышь. Горский, хватая ртом воздух, принялся не глядя шарить по столу. Еще миг, и сумасшедший коснется его! В руку попал стакан с недопитым пивом. Пальцы судорожно сжали сосуд. Тот с протяжным звоном лопнул, ладонь пронзила резкая боль, по руке потек пенный напиток. Иван дотронулся до плеч Арсения, его рот алчно раскрылся прямо у него перед носом. Практикант зажмурился, его правая рука закрыла лицо, а левая наугад с силой ткнула осколком вперед. Не дожидаясь реакции, Горский с силой ударил врага между ног. Иван тяжко вздохнул, его ноги шагнули назад. Арсений как кошка отскочил к стене. Агрессор стоял, качаясь, в центре комнаты. В центре его живота торчал осколок стакана, вогнанный в плоть по самое донышко. На сумасшедшего это нисколько не заботило. Его лицо сохранило прежний, безжизненный вид. Его пустой взор навелся на двух людей, в страхе прижавшихся к стене, и Иван снова медленно пошел к ним. По его животу текла темная кровь. Медленно, будто нехотя.
Крулер повернулся к Горскому.
- Что делать? Он совсем очумел! – прошептал он. Его глаза стали круглыми и огромными, как 2 луны.
- Бежим! – коротко ответил Арсений, кидаясь к выходу.
Они, точно 2 пули, вылетели в коридор. Арсений с силой ударил по кнопке замка, да так, что брызнули куски пластика вперемежку с искрами. Дверь со стуком захлопнулась.
- Теперь она не откроется… надеюсь… - произнес Горский, отдуваясь. Во рту все пересохло, будто туда переместилась пустыня Такла-Макан.
- Что теперь? – спросил, стуча зубами, Алекс. Его колени подогнулись, лицо бледнее полотна, веки дрожат. – Мы не можем так оставить этого психа!
- Надо поискать кого-нибудь из начальства… - предложил Горский, оглядываясь.
Тут дверь потряс тяжкий удар. Затем еще два.
- Он ломится за нами! – в ужасе взвизгнул Крулер.
Горский лишь уставился большими глазами на дверь. Еще удар… Дверь хрустнула. Из-за нее послышался рев, полный ярости ненасытной жажды крови. Тут дверь словно таран ударил. Она затрещала, выгнулась, из замка фонтаном посыпались искры.
- Эй, он же высадит ее! – заверещал Алекс – Бежим, или он нас разорвет!!!
Горский, не отвечая, бросился вперед по коридору. Сзади дробно стучали шаги Алекса. Они промчались пару коридоров, замерли, остановившись за углом.
- Что это с ним? – спросил, задыхаясь, Крулер. Он согнулся пополам, упершись рукой в стену.
- Черт его знает… Может, перетрудился? – попытался пошутить Горский. Он привалился спиной к стене, медленно сползая на пол.
- Слушай, не смешно! – огрызнулся Алекс.
Вдруг светящаяся дорожка на потолке мигнула, и в коридоре пала тьма. Через миг плафоны загорелись, но их мертвенно-красное сияние могло создать лишь полупрозрачную хмарь.
- Что происходит? – испуганно спросил Алекс, вертя головой.
- Почем я знаю? – проворчал Горский – Может авария? Пошли-ка лучше.
Они медленно, держась за стену, пошли по коридору. За поворотом в полумраке замаячила чья-то спина. Мужчины переглянулись.
- Эй, мистер… - начал Крулер неуверенно – Вы не знаете, почему отключился свет?
Спина чуть напряглась. Горский пригляделся к ней повнимательнее. Что-то тут не так… руки слишком длинные, почти до пола… спина очень широкая… головы не видно, одна мощная шея… Смоляные брови Арсения поползли вниз. Незнакомец медленно развернулся…
- Это же… - громко прошептал над ухом Алекс. Его глаза вытаращились, и он завизжал – А-а-а!!!
- Идиот!!! – зарычал Горский – Ты же нас выдал!
«Мистер» повернулся передом. У него была мощная бурая грудь, перетянутая ремнями мышц. Покрытые костяными шипами руки, повисшие до пола. Их заканчивали кисти с длиннющими пальцами, снабженными зазубренными когтями. Ноги, которым позавидует любой культурист. Драконьи лапы врезались в пол стальными когтями. Голова, как самовар. Низкий лоб, нос пятачком. Огромные алые глаза, горящие инфернальной злобой. Из разинутой пасти с острейшими зубами свисал на грудь алый язык. Жуткий взор сфокусировался на людях.
Приятели молча попятились, не спуская глаз с монстра.
- Это не человек… - выдохнул Крулер – Откуда это взялось?
Чудище сделало шаг к ним, и переборки слегка дрогнули. Оно пригнулось, длинные пальцы согнулись и разжались.
- Бежим! – крикнул Горский, кидаясь за угол.
Едва он успел это сказать, как враг дохнул. Из его пасти вылетел огненный шар. Алекс не получил им в лоб только потому, что Арсений рванул его за рукав. Дальше бешеная скачка по коридору. Они натыкались на стены, врезались в переборки. Сзади грохотали шаги чудовища, стены сотрясал его рев. Потом Горский удивлялся, как он их не догнал? Никогда они не были чемпионами в беге… Наверно, их несли крылья страха. Они пытались закрывать двери, но враг разносил их в щепу одним ударом могучих когтей.
Внезапно коридор кончился. Они налетели на поцарапанную дверь.
- Ай! – вскрикнул Алекс, врезавшись носом в стену – Где мы?
- Сейчас… - прохрипел, задыхаясь, Горский. Он завертел головой. На стене слева в черном квадрате краснела надпись: «Е2». – Северное крыло, - отозвался Арсений – За той дверью, кажется, подсобка с уборщиков…
- Как? – вытаращился Крулер – Выходит, бежать дальше некуда?
- Типа того, - мрачно ответил Горский, выглядывая за угол – Этот гад нас сейчас догонит…
Алекс сжал кулаки, поднял их к голове, его челюсть задрожала.
- Нам конец! – пискнул он, и из его глаз брызнули слезы.
- Успокойся, кретин! – проворчал Арсений, толкая дверь – Попробуем спрятаться. Не факт, что сработает, но больше делать нечего…
Они шмыгнули в темную, пахнущую чистящими средствами комнату, притаились среди уборочных машин. В устье коридора возник монстр. Он замер, ощупывая каждый миллиметр пылающим взором. Нос – пятачок осторожно потянул воздух. Он сделал шаг вперед. Горский и Крулер замерли, перестав дышать. Они не слышали ничего, кроме грохота собственных сердец.
Неожиданно откуда-то сбоку послышался шум, затем крики. Беглецы переглянулись. Через миг из бокового коридора, который они проскочили, вылетело 3 человека. Это были сотрудники из научного отдела. Все в халатах, бледные, как покойники, они, вытаращив глаза, неслись вперед, не разбирая дороги. Их рты раскрылись в долгом надсадном вопле. Чудовище резко развернулось, его глаза сузились, лапы подогнулись. Люди проскочили мимо, не заметив его в тени. Монстр резко распрямился, и его мощное тело распласталось в прыжке. Взмах сверкнувших красных лучах освещения когтей, и вверх ударил фонтан крови. Короткий вопль и один из беглецов ничком повалился на пол. Его располосованная сверху донизу спина орошала пол кровью. Двое оставшихся завопили еще сильнее, бросаясь на утек. Преследователь прыгнул на стену, его когти взрыли пластик обшивки. Еще прыжок – и он на потолке. Враг сжался в клубок, и его тело стрелой метнулось на людей. Страшный хруст ломаемых костей, и второй ученый упал на пол под тяжестью жуткого седока. Последний человек споткнулся, тяжело вздохнув, привалился к стене. Чудовище встало, его когтистая лапа сжалась на горле человека. Он медленно потащил трепещущую жертву под потолок. Ученый лишь скулил, трепыхаясь, как выброшенная на берег рыба. Монстр придвинулся ближе, его желтые глаза горели у самого лица человека. Тот сжался, его руки, напряглись, пытаясь оторвать страшную десницу. Силы слишком не равны… В отчаянии он прохрипел какое-то ругательство, и в глаз монстру полетел плевок. Враг взревел, его левая лапа мелькнула в воздухе, и человек превратился в кровавые спагетти. Чудовище отпустило сочащиеся алой влагой останки, его глаза обвели побоище. Язык чуда лизнул кровавые пятна на полу. Монстр присел на четвереньки, принюхиваясь. Возможно, он решал, с чего начать трапезу.
Тут из бокового коридора послышались мерные удары. Не успели притихшие Горский и Крулер что-то сообразить, как из перехода выскочил еще один враг. Этот был алым, как забрызгавшая коридор кровь. Толстое, похожее на бочку, тело. Гребень костяных шипов на спине. Мощные лапы с изогнутыми назад коленями оканчивались копытами. Длинный хвост, похожий на кнут. Массивная голова, торчащая вперед. На ней, кроме черных провалов глаз, выделялась широкая пасть с торчащими на пол метра клыками. Вдоль туловища свисали до пола черные щупальца. Нежданный гость замер, глядя на первого монстра. Тот присел, злобно глядя на него. Из глотки нового послышался низкий рык, в котором люди неожиданно различили слова:
- Это моя добыча! Убирайся!
Первый монстр зарычал в ответ:
- Я добыл ее! Пошел прочь, или с тобой будет тоже!
- Боже! – прошептал Крулер – Они что, разумны?
Горский, скорчив зверскую мину, приложил палец к губам.
Алый монстр медленно, пригнувшись, пошел на врага.
- Даю последний шанс уйти! – прорычал он, и его щупальца с неуловимостью молнии щелкнули по стене, обрушив дождь осколков.
- Никогда! – прорычал в ответ второй, приникая к самому полу.
Они прыгнули одновременно. В воздухе метнулись щупальца, когти, лапы, и обе твари свились в рычащий комок. Они, с грохотом ударяясь о стены, покатились прочь.
- Бежим! – шепнул Горский, пригибаясь – Это наш единственный шанс!
Они пулей метнулись в боковой коридор. Миновав пару поворотов, они вылетели на галерею. Это был широкий зал с окнами во всю стену. Горский ударил кулаком в выключатель. Дверь со стуком захлопнулась, и Арсений рванул на себя рычаг блокировки. Хлипкий переключатель полетел на пол, брызгнув искрами. Горский, тяжело выдохнув, сполз по стене на пол.
- Кажется, ушли… - протянул он устало.
Крулер подошел к окну, закрытого жалюзи. Его пальцы раздвинули блестящие планки. Тут же глаза юноши вытаращились, и он с криком «О, черт!» повалился на пол, прикрыв голову руками.
- Что там? – тихо спросил Арсений.
Алекс лишь ткнул указательным пальцем в окно. Горский осторожно подошел, глянул в светящуюся щель. За окном открывался двор базы. Слева и справа расходились ее крылья. Впереди расстилалась долина. Ее дальний край скрывала красная хмарь – похоже, начиналась пыльная буря. По двору ползали какие-то синие слизняки. Кое-где валялись трупы охраны. Над ними согнулся кто-то из персонала – одежда у всех изорвана, тело опухло, кожа синюшная. Люди жадно вгрызались в трупы товарищей. Сбоку разгуливали какие-то серые человекообразные твари с рогами. В стороне стоял охранник, поигрывая лучеметом. Глаза его горели недобрым красным огнем. Тут одно из серых существ обернулось, глянув на окно. Его лапа засветилась, и точно в замершего Горского полетел ядовито-зеленый сгусток. Он едва успел упасть на пол, как субстанция врезалась в стекло. Прозрачный пластик зашипел, пошел пузырями.
- Что делать будем? – мрачно спросил Горский, отползая от окна.
Крулер лишь руками развел. Он бледен, как полотно, глаза вытаращены, руки дрожат.
- Ладно… - проворчал Арсений – Будем пробираться к Дальбергу.
Возле кабинета директора царила кромешная тьма. Где-то дальше, в глубине базы слышались стоны, рычание, грохот. Но здесь все тихо. Беглецы незаметно проскочили в кабинет. Тут ничего не изменилось. Директор стоял у стола, к ним спиной. Он что-то разглядывал, сложив руки за спиной.
- Сэр! Чрезвычайное положение! – сходу выпалил Алекс, задыхаясь – На базу напали! Необходимо срочно сообщить в центр!
На Дальберга это, кажется, не произвело впечатления. Он даже не шелохнулся. Постояв какое-то время, он все же развернулся к замершим посетителям.
- А в чем, собственно, дело? – невинно поинтересовался он.
Крулер разинул рот, пытаясь что-то сказать, да так и не выдавил ни звука. Горский сдвинул брови. Про себя он отметил странный голубоватый блеск в глазах начальника.
- Ну, - начал он, слегка смущаясь – По всей базе бродят монстры, они жрут персонал и чинят разгром. Мы думали, вы знаете… - у Арсения все усиливалось ощущение, что здесь что-то не так.
Дальберг будто бы задумался.
- А, вот вы о чем… - протянул он, и его глаза заполнило странное голубоватое свечение – Да это и не проблема… - за его спиной разлился желтоватый свет, послышался ровный гул.
- Как это? – потрясенно выдохнули оба юноши.
- Да, не проблема, - охотно продолжил директор, и черты его лица стали меняться, точно пластиковая маска, нагретая изнутри – Скорее, это благо для всех нас – его лицо задергалось, будто у хозяина что-то болело – Мы можем перейти на новый уровень развития. Человечество застоялось, если можно так выразиться. Меняются эпохи, мода, развиваются наука и техника. – элегантный коричневый костюм на нем натянулся, словно воздушный шарик, по телу прошла крупная дрожь – А вот человек остается таким, как прежде! Никакого прогресса! – он энергично махнул рукой, словно отрубил – Это никуда не годится! – рукава лопнули, костюм стал расходится по швам – Но теперь упадку пришел конец! Благодаря нашим находкам наш вид наконец выйдет на новый уровень развития! – лицо Дальберга превратилось в вырезанную из камня маску какого-то демона. Тело изогнулось, его крутило и ломало, со лба у директора ручьем лился пот. Посетители невольно отступили, вытаращив глаза – Конечно, кто-то погибнет, - продолжил директор, и его голос опустился до низкого полурыка – Но туда им и дорога! Они безнадежны с точки зрения эволюции. А лучшие, - его указательный палец ткнул в потолок, в то время как кисть превратилась в когтистую лапу хищной птицы – Изменятся и встанут на путь дальнейшего прогресса! – на локтях и спине философа выросли острые зазубренные шипы, кожа побурела – Нам в этом помогут наши находки, великий дар неизвестных предков! – тут одежда, разорвавшись в клочья, разлетелась в стороны. Дальберг упал на четвереньки, пару раз дернулся, и остолбеневшим юношам предстало чудовище. Огромное, с мускулистой спиной и лапами. С костяным гребнем по спине и лапам. С жуткой мордой, слегка похожей на человеческую, и горящими синим пламенем глазами. Его мощнейшие когти взрыли пол. Пасть, полная похожих на кинжалы зубов раскрылась, пролив на пол тяжкую слюну.
- Что вы стоите? – прорычало чудовище – Вы ведь тоже достойны войти в новый мир? – он шагнул вперед, и за его спиной открылся стол. На нем, ослепительно сияя, вращалась 4-гранная пирамида. Артефакт взмыл под потолок, залив комнату светом, от которого заныли глаза. С потолка закапал призрачный голубой туман.
- Войдите в свет истины! – изрек монстр, тыча кривым пальцем в сияющий артефакт – Приготовьтесь к будущему!
Он медленно приближался, а гости пятились, слыша только грохот собственных сердец. Бывший начальник хотел еще что-то сказать, но его рычание совсем потеряло членораздельность. Тут юноши уперлись в стену.
- Бежим! – коротко шепнул Крулер, нажимая на кнопку замка. Они разом выскочили в коридор, и ноги понесли их вперед, не разбирая дороги.
- Слушай, мы так долго не протянем! – проворчал Крулер, перебирая пакетики с полуфабрикатами.
- Да, и что ты предлагаешь? – равнодушно отозвался Горский, с отсутствующим видом пережевывая лапшу быстрого приготовления. Ее надкусанный квадратик он сжимал в руке.
- Ну… - чуть растерялся Алекс – Не можем же мы вечно сидеть в этой дыре! – он обвел рукой низкий потолок, опутанный кабелями – Еда, что мы успели достать в столовой, скоро кончится. Да и сколько можно жрать эту дрянь?! – он с отвращением отбросил пакетик с нарисованной миской образчика китайской кулинарии – Меня уже от нее тошнит!
- Чего-то ты быстро, - невесело усмехнулся Арсений, запивая лапшу мутной водой из грязного стаканчика – Помнится, немало моих соседей по студенческому общежитию питались таким годами…
- Они питались, а я не хочу! – крикнул Алекс, больше не скрывая раздражения – Такая, если угодно, «еда» убьет наши желудки! Никакая медицина не поможет!
- Ну, раз так, выйди наверх да попроси у монстриков чего-нибудь съестного. – усмехнулся Горский, пожав плечами – Может, договоришься с ними. Я слышал, человечинка сочна и приятна на вкус… - он откинулся на спину, заложив руки за голову.
- Не смешно! – вспылил Крулер – Они выпустят мне кишки раньше, чем я успею раскрыть рот! А я жить хочу… - печально вздохнул он, повесив голову.
- Так живи, в чем проблема? – беззаботно отозвался Арсений.
- В этой норе? – с горькой иронией произнес Алекс – Мы итак тут торчим неделю. Я не выдержу даже еще столько же! – он схватился за голову руками.
Место, где они находились, представляло собой низкое прямоугольное помещение. Стены – голый серый бетон. Вдоль них идут бессчетные кабеля. От четырех стен комнаты расходятся темные шахты. В центре комнаты стоит опутанный трубками куб с вентилятором. В одной из стен прорезаны узкие окошки, больше похожие на щели. Они заливают комнату бледным рассеянным светом. Это циркуляционная камера, где производилась очистка воздуха. Сейчас вентиляция не работает, и в комнате жарко и душно. Под потолком видны капли, дышать тяжело. Но это – единственное место на базе, куда не добрался враг.
Горский подполз к окошку, замер, глядя на улицу. На его лице отобразилось удивление. Он напрягся, вглядываясь куда-то. Потом его губы покривила полуухмылка.
- Эй, Алекс! – позвал он.
- Чего тебе? – вяло отозвался Крулер, ковыряясь в углу.
- Гляди-ка сюда, у нас, кажется, гости! – ответил Арсений, не отрываясь от окна.
- В каком смысле? Монстры устроили забег от раскопок к базе? – без особого энтузиазма пошутил Алекс.
- Да нет, кто-то еще… - ответил Горский, потирая небритый подбородок – Похоже, нашу скромную обитель решил проведать кто-то извне.
- Иди ты! – удивленно выдохнул Алекс, подползая к другому окошку.
Видимый из окна двор базы переходил в долину. Она, покрытая красной пылью, тянулась пару десятков километров, упираясь в горы. Сейчас над долиной клубилась пыль. Ветра не было, и облако клином шло к базе. Вот оно приблизилось, и стали проступать контуры военной техники. Еще несколько минут напряженного вглядывания, и сомнений не осталось: к базе №21 шла военная колонна!
- Да! – радостно взвизгнул Алекс, чуть не подпрыгнув – Они идут к нам на помощь! Сейчас они раскидают чудищ и спасут нас!
- Хотелось бы верить… - без особого энтузиазма отозвался Горский – А откуда они узнали?
- Может, кто-то успел передать сигнал тревоги? – предположил Крулер.
Тем временем колонна подъехала к базе. Их не слишком много: 20 БТРов. Машины остановились, сзади из них высыпали десантники. Военные, подозрительно оглядываясь, двинулись по двору. Но их появление заметили не только двое юношей: боковые ворота базы отворились, и оттуда выползли 3 монстра. Один походил на мускулистого 10 метрового льва со страшными клыками и витыми рогами. Под его зеленоватой шкурой перекатывались могучие мышцы, круглые глаза горели желтым огнем, когти на лапах крошили бетон двора. Второй – уже знакомый человекообразный монстр, разорвавший незадачливых ученых. Третий – светло-серая бестия с длинным рылом, туловищем, согнувшимся на кривых задних ногах и передними лапами с когтями, волочащимися по земле. Военные невольно отступили, потрясенные увиденным. Но только на пару секунд. Через миг на врагов обрушился ливень огня. Монстры вдруг исчезли. Алекс удивленно заморгал. Вдруг где-то сбоку завопили сразу трое спецназовцев. Брызнула кровь, и среди ее капель появился третий монстр. Его когти с ураганной быстротой мелькали в воздухе, словно турецкие ятаганы. Солдаты бросились врассыпную, поливая его огнем. Тщетно… разряды пролетали через его тело, будто сквозь туман. А вот страшные когти доставали то одного солдата, то другого. Композитная броня рвалась, точно тюль. Вторая группа военных отступила к стене базы, стараясь найти укрытие с хорошим обзором. Тут на их головы обрушился водопад огня. Струи пламени ударили прямо из воздуха, свились в вихрь. Пламя завертелось с чудовищной быстротой и… там полыхнула ослепительная вспышка! Среди бегущих по земле протуберанцев застывшие Горский и Крулер увидели поднимающегося с колен 2 монстра. Вокруг него оседали на оплавленный бетон черные скелеты десантников… Один из БТРов вдруг с грохотом подлетел в воздух. Тут же заскрежетал, сминаясь в лепешку, второй. Третий словно разрубило невидимым топором. Остальные машины отъехали в сторону, стреляя наугад. А среди искореженных обломков поднялся, сердито размахивая хвостом, первый монстр!
- Что это?! – придушено прошептал Крулер, бледнея – Они носятся так быстро, что их не видно?
- Черт их знает… - проворчал Горский, пригибаясь – Может, они телепортируются… или умеют менять плотность тела… или атаковать из мнимого пространства… Кто знает? Ясно одно: парням не сдобровать…
Это походило на правду: монстры крушили военных, как бешеный слон бамбуковую рощу. Военные защищались отчаянно. Они носились по двору, отстреливались, пытались уворачиваться, но… всего за пару минут они потеряли не меньше 30 человек и 5 машин. А враги нападали так неистово, что не похоже, будто им поплохело от ответного огня.
Горский повернулся к собрату по несчастью. Лицо его потемнело, брови изломились.
- Алекс! – твердо произнес он – Это наш шанс!
- В смысле? – вытаращился Крулер.
- Мы должны прорваться к тем машинам, – палец Горского ткнул в один из БТРов, который отбросило к торцу левого крыла базы – На нем мы сбежим из этого ада!
- Ты с ума сошел! – всплеснул руками Алекс – Нас же разорвут на куски, пока мы будем бежать по коридорам!
- А что ты предлагаешь? – огрызнулся Арсений – Сидеть здесь, пока не сдохнем с голоду? А знаешь, - он нехорошо прищурился – Что будет, если вояк перебьют?
- Ну, вышлют новый отряд, больше и сильнее прежнего… - слегка растерянно ответил Алекс, с беспокойством поглядывая в окошко.
- Нет! – воскликнул Горский, сжимая кулаки – Они сбросят на базу атомную бомбу или чего-нибудь в этом роде! В общем, «Бум!» и мы на небесах, вместе с монстрами!
- Как? – потрясенно воскликнул Алекс – Они не могут нас так бросить! – в его голосе не чувствовалось уверенности.
- А вот так, - ответил Горский уже спокойнее – Если 3 врага положили целый отряд спецназа, то на базе давно нет никого живого. А значит ни к чему и рисковать. Один взрыв – и проблемы нет. А общественности можно сказать, что, например, на базе взорвался реактор!
Горский замолчал. Крулер, бледный, как мел, осматривал комнату, поминутно переводя взгляд за окно. Там 3 чудища по-прежнему крушили военных. Те еще сопротивлялись, но, похоже, им не долго осталось.
- Ты идешь? – строго спросил Горский, подтягиваясь к отверстию вентиляционной шахты.
Крулер еще сильнее побледнел и тихо ответил:
- Да.
В коридорах оказалось на удивление темно и тихо. Все словно вымерло. Ни один звук не прорывался снаружи. Горский медленно крался по коридору, щупая пол лучом фонарика.
- Кажется наши друзья ушли поболеть в сегодняшнем товарищеском матче… - проворчал Горский, окидывая цепким взором каждый выступ на потолке.
- Тише, нас услышат! – прошипел, согнувшись в 3 погибели, Алекс.
Словно тени, они миновали 2 поворота. Вдруг Крулер замер, прислушиваясь. Его глаза опасливо заблестели, голова приподнялась, взгляд устремился куда-то вверх, в дыру в потолке.
- Эй, ты ничего не слышишь? – прошептал он.
- Не отвлекайся! – отмахнулся Горский, не оглядываясь – Если мы будем останавливаться на каждом метре, то успеем только к праздничному обеду наших радушных хозяев!
Шаги напарника оборвались. Он что-то промямлил, а потом послышался грохот, и голос Алекса сзади заверещал:
- Сверху!!!
Горский замер, оглядываясь. Его взгляд выхватил Крулера, прячущегося за покореженной дверью электрического шкафчика в 2 метрах сзади. Его круглые от страха глаза смотрели куда-то вверх. Да что творит этот болван? С потолка послышался скрежет. Горский задрал голову, и… он увидел, как на него из дыры падает жуткая тварь! Она походила на мешок с 8 многосуставчатыми лапами по бокам, увенчанными веером прямых когтей. Спереди мешок заострялся, переходя в скрученный, как у бабочки, хоботок. По бокам его горели 2 глаза. Под хоботком раскрылась усеянная иглами зубов пасть. Зверюга прихлопнула Горского, пригвоздив к полу. Человек рванулся, но враг крепко прижимал к земле. Он ощутил, как под ребра вонзаются острые когти, уходят куда-то вглубину… Страшная рожа монстра приблизилась к его лицу, в ушах застучало. Хоботок развернулся, вонзившись в шею. В горле запершило, противная холодная змея метнулась вглубь тела, проникая в каждый орган, в каждую клетку… Где-то далеко, прорываясь сквозь громовой стук сердца в ушах, прорывался истошный крик Крулера. Похоже, парень совсем потерял голову от страха. Перед глазами поплыл красный туман. Взгляд помутнел, только одни пылающие глаза чудища прорывались через колышущееся марево. Голова пошла кругом. «Это… конец?» - пронеслось в голове. Сознание свилось, как свиток, и провалилось в черную бездну небытия.
- Арсений! Ты слышишь меня? – долетел откуда-то сверху на дно черного океана голос – Ты жив? Что они с тобой сделали? – черная жидкость вокруг заколебалась, сознание потащило наверх – Ну подай же признаки жизни! Не оставляй меня одного! – голос надломился, задрожал; вверху забрезжил свет – Арсений… Арсений! Арсений!!
Горский рывком открыл глаза. Первое, что он увидел – перекошенное бледное лицо Крулера с дрожащей нижней челюстью и выпученными глазами. Арсений судорожно сглотнул, рука нервно ощупала шею, ребра и живот. Как ни странно, все в порядке. Даже крови нет и одежда цела. Может, почудилось от переутомления? Просто случился обморок? Он повернул голову к Алексу.
- Слушай, что случилось? – тихо спросил он.
- Как? Ты не помнишь? – поразился Алекс – На тебя свалилась какая-то тварь из дыры в потолке. Она, вроде начала тебя потрошить, но вдруг сбежала. Я кинулся к тебе… - его голос пресекся, по дрожащим щекам потекли слезы – Думал, тебе конец!
- Да вроде обошлось… - прохрипел Горский, поднимаясь - Тело цело, только голова немного кружится и перед глазами плывут круги… - он приложил ладонь ко лбу, затряс головой – Ладно, пора выбираться!
- А если он вернется? – Крулер пугливо огляделся.
- Ну, сиди здесь! – раздраженно бросил Горский, поднимая фонарь – Может, чего высидишь! – он решительно зашагал по коридору. Алекс, трясясь, как осенний лист на ветру, поспешил за ним.
- Кажется, тихо… - прошептал Арсений, аккуратно прячась за косяк ворот во двор – Можем пробираться.
- А монстры? А военные? – быстро спросил Алекс, прячась в тени.
- Никого не видно… - отозвался Горский, осторожно осматривая двор – Наверно спецназ добили и пошли отдыхать… или есть… - он мрачно усмехнулся, отчего Крулера покоробило.
Снаружи пробивался мутный свет. По бурому небу неслись клубы пыли – начиналась буря. Среди груд пылающего чадным огнем металлолома во дворе проносились маленькие вихри. Пыль стегала изувеченные тела, раскиданные тут и там. Начиналась буря.
- Сейчас видимость быстро падает, это нам на руку – продолжил Арсений – Мы двинемся мелкими перебежками к той машине – его рука указала на другую сторону двора, на одну из почти целых машин – Идем медленно, прячась за обломками.
Горский обернулся и Алекс замер, лицо его вытянулось. Его приятель изменился: лицо жесткое, словно вырезанное из гранита, цвет у него неестественный. Губы почти синие, от глаз лучами по всему лицу расходятся голубые извилистые жилки. А глаза… радужка, прежде ярко-зеленая, стала ядовито-желтой. Она, разлинованная черной, похожей на соты сеточкой закрыла все белки. Зрачки пульсируют от точки до вертикальной щели через весь глаз, смотрят галактической тьмой. От них расходятся алые лучи. Крулер вздрогнул, отступая.
- Что ты на меня уставился? – раздраженно бросил Горский – Возьми себя в руки, хватит трусить, как девчонка! – солнце закрыло облако пыли и на его лицо упала густая тень – Идем!
- Э-э… Конечно! – торопливо отозвался Крулер.
Они пробирались медленно, где перебегая между обломками, где ползая в пыли. Над долиной завывал ветер, по земле хлестали бичи пыли и песка, засыпая глаза. Впрочем, в такую погоду их вряд ли кто заметит. Наконец из бурой круговерти выступил треугольный капот БТРа. Машина широкая и приземистая, на 4 колесах. Цвет бурый, квадраты лобовых стекол снаружи непрозрачные. Сзади хлопают открытые дверцы. На крыше – легкая турель. Покореженная… Но других неисправностей не видно.
- Вот он! – радостно воскликнул Арсений, забираясь в незапертую кабину – Сейчас уберемся из этого ада!
Он откинулся на сиденье водителя, положил руки на переднюю панель, глянул вперед сосредоточенным взглядом. Под капотом что-то стукнуло, послышалось гудение. Но тут же раздался треск и из щелей радиатора брызнули искры. Двигатель заткнулся.
- Черт! Проклятая консервная банка! – выругался Горский, ударив кулаком по передней панели – Наверно, не исправна проводка! Придется как-то чинить! – он выпрыгнул из кабины, шагнул к задним дверям – Я сейчас поищу ремонтный набор, он должен быть на случай аварии в бою. – он обернулся к Крулеру, съежившемуся на яростном ветру – Подожди пока здесь! Внутрь не залезай, а то вдруг еще чего заклинит!
Крулер коротко кивнул, съежившись еще сильнее. Горский обошел БТР, и его размазанная вихрями пыли фигура исчезла в задних дверях. Сквозь завывание ветра прорывался стук амуниции и сдержанные ругательства. Алекс стоял пред капотом машины, пытаясь закрыть лицо воротником комбинезона. Лицо его бледно и печально. Вдруг где-то в стороне среди клубов пыли и покореженных обломков техники шевельнулась тень. Она вытянулась вверх в грузный силуэт. Тнеь легко скользнула в сторону, уже близко к машине. Всего в паре метров от Крулера раздался тихий рык. Юноша так же стоял, водя рукой по решетке радиатора. Его глаза следили, как завиваются струи песка между пальцев. За его спиной выросла широкая приземистая тень. В ней угадывался силуэт, похожий на львиный. Почти в центре ее зажглись 2 желтых огонька. Алекс ощутил, как на его затылок подул горячий ветер, а песок отчего-то перестал хлестать спину. Сзади послышалось шумное дыхание. Напрягшись, он медленно повернулся…
Горский как раз нашел ящичек с набором для аварийного ремонта, когда снаружи донесся истошный вопль. Арсений вскинулся, прислушиваясь. Крик повторился, полный нечеловеческого ужаса. На высшей ноте он сорвался в хрип.
- Алекс! – воскликнул, холодея, Горский, бросаясь из салона в кабину.
Он почти ударился лбом об кондиционер над сиденьем водителя и застыл, как окаменевший. Среди круговерти пыли и песка за лобовым стеклом кувыркались 2 тени. Одна маленькая и вытянутая, металась из стороны в сторону, пытаясь убежать. Вторая, огромная, с длинными лапами, скакала вокруг нее, не давая уйти. Вот она сбила ее с ног, сама нависнув над ней. Четко обозначилась голова, похожая на львиную. Меньшая тень дрожала, всхлипывая. Большая взмахнула лапой, и в лобовое стекло врезался Крулер. Он раскорячился через все окно. Лицо свезено на бок, бледное. Из носа бежит струя крови. Одежда на груди разорвана, из длинных ран течет кровь. Алой полосой она потянулась по капоту. Алекс открыл дрожащие глаза, полные боли.
- Арсений… - прохрипел он – Отомсти за меня…
- Алекс, нет! Я вытащу тебя! – воскликнул Горский, бросаясь к двери.
Он не успел. Из клубов пыли рядом вынырнула львиная морда, усеянная костяными шипами. Пасть открылась, обнажив 3 ряда страшных клыков. Желтые глаза горели нездешней злобой. Тот самый первый монстр из 3, разорвавших спецназовцев! Горский застыл, вытаращив глаза и перестав дышать. В воздухе мелькнула мощная лапа, увенчанная кинжалами когтей. Горский закрыл лицо рукой, отстраняясь. Хруст, сдавленный стон, грохот железа, и лобовое стекло вмиг залило алым фонтаном.
- Нет!!! – завопил Горский, тряся головой.
Дворники мгновенно очистили стекло. На капот с грохотом запрыгнул «лев», его морда ткнулась в стекло прямо перед носом человека. Тот, бледнея, замолотил руками по панели управления.
- Заводись, чертова железяка! – взвыл он вне себя от ужаса – Я не хочу подохнуть здесь!
Враг ударил машину хвостом, боднул рогом. БТР закачался. Страшные когти со скрипом прочертили полосы по сверхпрочному стеклу. Зверь метался, стараясь достать человека. Еще немного – и он перевернет машину, а дальше когти раздерут любую броню…
- Ну же! – обливаясь потом, простонал Арсений.
Вдруг приборная панель замигала. Двигатель взревел, корпус транспортера подпрыгнул, бросив Горского об потолок. Машина резко рванула вперед, и монстр с яростным ревом улетел в песчаный вихрь. Арсений сдал назад, крутанул влево. БТР с визгом развернулся.
- Газ! – вскричал водитель.
Машина сорвалась с места, прыгая по ухабам, развила максимальную скорость. Горского трясло так, что еще немного – и он расшибется о стены. Лобовое стекло и экраны заднего вида мигнули, переходя в инфракрасный режим. Беглец увидел пересеченную долину и базу в мертвенно зеленом свете. Тут он побледнел: «лев» огромными прыжками мчался следом! Он перелетал через ямы и пригорки, медленно приближаясь к машине. Вся его напряженная фигура выражала непоколебимое желание поймать жертву.
- Быстрее! – взмолился Арсений, с силой прижимая ладони к панели управления.
Двигатель ревел, как раненый тираннозавр, но монстр неумолимо приближался. Его пасть раскрылась, раздвоенный язык вывалился в сторону, с клыков падала слюна. Камера услужливо увеличивала изображение преследователя, от которого Горский не мог оторвать остекленевшего взгляда. Внезапно тучи над быстро удалявшейся базой озарило призрачное сияние. Облака закрутились спиралью, воздух задрожал. Еще миг – и тучи резко раздвинулись, ветер утих, а песок, замерев на секунду в воздухе, осыпался на землю. Монстр чуть притормозил, подозрительно оглядываясь. И тут с небес в здание базы, словно огромный клинок, вонзился ослепительно-голубой луч. База вмиг исчезла, рассыпавшись в пыль. Океан света затопил весь мир. Грохнул оглушительный взрыв, из места попадания метнулись толстые протуберанцы слепящего пламени. «Лев» прыгнул изо всех сил, стараясь уйти от нагоняющего фронта. Его могучее тело будто взлетело в небеса и через мгновение исчезло в потоке пламени. Горский замер, не веря своим глазам. Машина со свистом неслась по долине. Кажется, она успеет уйти… Землю тряхнула мучительная судорога, разорвав почву кривыми трещинами. Почва заволновалась. БТР налетел на внезапно выросший выступ, с грохотом взлетел вверх. Он перевернулся на крышу, тяжело ударившись в потресканный асфальт. Горский с силой ударился головой о штангу на потолке. В ушах прозвучал собственный стон, и сознание поглотила тьма.
Мутные пятна перед глазами медленно прояснялись. Он лежал на жесткой кушетке. Тело совершенно голое. Во всех членах слабость и тупая боль, будто его долго молотили палками. Вокруг кушетки цилиндрическая прозрачная камера. По ее стенкам ползают какие-то устройства, похожие на фотоаппараты. Из них бьют рыжие молнии. Их хвосты скользят по телу. Там, где лучи касаются тела, кожу противно пощипывает. Горский медленно повернул голову на бок. Его взору предстала большая комната. Белый потолок с одинаковыми плафонами, заливающими все ровным светом. Белые голые стены без окон. Вдоль них – какая-то сложная аппаратура. Похоже на больницу. На дальней стене мерцает огромный экран. На нем – структура, сильно похожая на ДНК. Рядом бегут строчки текста и цифр. Возле экрана застыли двое – мужчина и женщина. Она стройная, высокая, одета в белый халат. Руки держат виртуальный планшет. Глаза, закрытые большими круглыми очками, напряженно вглядываются в экран. Он – еще более высокий, одет в изящный черный костюм. На отвороте – затейливый рисунок. Ярко зеленые волосы торчат вихром, спадают на узкое лицо витыми прядями. И зачем только придумали способ произвольно придавать волосам любой цвет и форму? Взгляд пристальный, на лице застыло непроницаемое выражение. Руки сложены на груди, правая потирает мочку уха. Он стоит в пол-оборота к женщине, сверля ее взглядом.
- И что вы об этом думаете, доктор? – спросил мужчина. Голос у него глубокий и вкрадчивый, но исполненный силы и уверенности. Так говорят большие начальники.
- Что здесь сказать… - медленно произнесла женщина, и ее тонкие пальцы погрузились в короткие соломенные волосы – По структуре ДНК осталась человеческой. Но вся генетическая информация каким-то образом заменена на совершенно новую, чуждую всем известным нам формам жизни. Это что-то особое, непонятное…
- То есть вы хотите сказать, что он больше не человек? – прервал ее мужчина, вскинув бровь.
- Вовсе нет, - дама немного смутилась, опустив голову – Несмотря на то, что все 100% кода полностью заменены, тем не менее ДНК работает, как прежде…
- Стоп! – всплеснул руками ее собеседник – Я не очень хорошо знаю биологию, но кажется, это невозможно! Эта штука – его большой палец указал на экран – Просто не может так работать! Она будет кодировать другие белки, и из них постепенно соберется другой организм! А скорее он вообще умрет, из-за нарушения естественных процессов!
- По идее оно так, - вздохнула женщина, подходя к одному из аппаратов. Ее рука коснулась контактной панели, между пальцев зажегся голубоватый свет – Но на деле функционал остался тем же. Тут произошло что-то совершенно особое: такое ощущение, что его ДНК использовала чужеродный материал, чтобы эволюционировать. При этом генетический код полностью обновился, став более… - леди ученый помедлила, потирая полупрозрачными пальцами подбородок – Совершенным? Или… - ее высокий лоб наморщился, выдавая непростые раздумья.
- Хм-м… - помедлив, выдохнул мужчина, поворачивая голову к лежащему в блоке анализатора Горскому – Я так понимаю, он останется человеком, но при этом будет «черным ящиком»… И мы понятия не имеем, как и когда он сработает…
- И сработает ли вообще! – вставила женщина, подходя к экрану. Ее пальцы забегали по скользящим колонкам цифр – Впрочем, мы взяли его генетический материал. Его внедрят ряду эмбрионов и мы продолжим исследования. Возможно, результаты еще послужат человечеству.
- Хотелось бы верить… - отозвался мужчина, дергая себя за ухо.
«Какой бред…» - пронеслось в голове у Горского. Он плотно закрыл глаза, и сознание поглотила тьма.
Он помнил врача в снежно-белом халате за столом в кабинете. Ту блондинку со строгим взглядом. Ее сухой голос зачитывал рекомендации. Он не слушал, глядя на покрытую сизым ковылем равнину за окном. Где-то вдали высились небоскребы города, носились точки ракетопланов. В стороне гоняли мяч пациенты госпиталя. Легкий ветер волновал ковыль. На душе было тяжело. Ему блокировали память, сказав, что по пути на практику он попал в автокатастрофу. Про происшествие на базе №21 все файлы засекретили, а других свидетелей не было. Общественности сказали, что там взорвался реактор, хотя базу уничтожили выстрелом с крейсера Звездного Флота. Но они не смогли блокировать эмоции, и им еще суждено напомнить о себе…
Горский резко открыл глаза. В комнате темно, звездный свет из окна лишь чуть-чуть обрисовывает контуры предметов. Из шумящего за окном леса слышится визг цикад. Он лежит на кровати в маленьком коттедже на базе звездной экспедиции. Рука пошарила по тумбочке, ничего не нашла. Ладонь остановилась напротив лица, пальцы раздвинулись. Между ними развернулась светящаяся гладь зеркальца. Узкое мужское лицо с квадратным подбородком и высоким лбом. Крупный орлиный нос. Пышные черные усы над тонкими губами. Жесткая щетка волос. Глаза. Раскосые, с изумрудно-зеленой радужкой. Ничего необычного. Или? Пальцы прошлись по щеке – кожа гладкая, шелковистая и прохладная. Пальцы чувствуют легкое покалывание. А ведь он очень молодо выглядит для своих 45 лет. Это часто отмечали другие. Он даже усы отпустил после 35, чтобы казаться старше и редко причесывался. Медицина 23 века? Здоровый образ жизни? А может… Он с некоторой опаской посмотрел на свою руку, будто боялся, что она кинется на него, словно длань Геца фон Берлихингена. Почему тот монстр не убил его? Все, кто был на базе, погибли или превратились в монстров. А он ушел. Случайно ли это? Может, они поставили для него другую цель? И что значит «генетический материал на 100% чужеродный, такого нет ни у одного живого существа»? Арсений поморщился, рука почесала затылок. Грива все так же черна и густа, а многие его однокурсники облысели или поседели. И медицина плохо помогла. Нет, кто хотел, все восстановил, но то искусственно… Горский нахмурился.
- Да ладно, черт с ним! – проворчал он, переворачиваясь на бок. Вскоре тьму комнаты огласил ровный храп.
8.
Новый день начался скучно. База входила в стандартный рабочий ритм. Персонал разошелся по делам, выполняя исследовательскую программу. За окном в ярко-голубом небе пылало солнце этого мира, заливая жгучими лучами дыбившиеся шерстью мрачных елей горы. Вдали трепетали слюдяными крыльями огромные стрекозы. Легкий ветер едва шевелил жесткую серо-зеленую траву. Жарко. Скучно. Но кажется, этот лес притаил под темной сенью еще немало тайн.
Сонно облокотившись на стол в маленьком кабинете коттеджа, Горский медленно прокручивал первые отчеты по исследованию планеты. Духота стояла невыносимая, несмотря на кондиционер. Чувствуя, как плавится от зноя, Арсений вяло помахивал на себя широкополой шляпой. Да, похоже, даже современной технике не под силу совладать с природой… и объяснить ее…
Чем дальше он изучал отчеты, тем меньше понимал. Планета существует давно, она еще старше Земли. Как и положено, она эволюционировала. Путь эволюции ничуть не нарушал привычных законов, открытых еще на родине человечества. Но тут появляется одно «но». Неожиданно все переменилось. Где-то 400 лет назад лик планеты неожиданно изменился. Исчезли океаны. Выросли горы в северном полушарии, а южное разгладилось в гигантскую степь. Горные породы опустились с поверхности в мантию, а им на смену сложились новые. Но самое странное произошло с живым миром. Сканирование горных пород показало, что здесь жило немало разнообразных видов. Но вдруг они почти все исчезли. Остались лишь ели и эта трава, что колышется за окном. Из фауны – жуки, питающиеся травой и хвоей, поедающие их 2-метровые стрекозы и еще один наземный хищник, охотящийся на гигантских летунов. Плюс к этому – 2 вида микроорганизмов сапрофагов. Ну да, еще цикады, противно орущие целыми ночами. И все! Целая куча экологических ниш осталась пустыми. Этот странный мир живет и неплохо себя чувствует, но… Куда же делось все остальное? Никаких следов глобальных катастроф нигде нет. А каких-то других объяснений придумать не получается… одна надежда – при таком уровне развития планеты здесь могла существовать разумная цивилизация. Если удастся найти ее следы, то может, прояснятся и странные перемены в этом мире. А так… словно некий таинственный ландшафтный дизайнер потрудился над планетой, превратив ее в какой-то «английский сад». Так люди создают газоны, где живут только пара растений и никаких животных, следуя своим эстетическим пристрастиям. Но что это должен быть за садовник, который «облагородил» целую планету? И зачем? Или он решил сделать себе тут дачу? Интересно бы на него посмотреть… хотя и страшновато…
Горячий диск звезды катился к изломанной линии гор. У опушки леса заверещали цикады. Воздух над землей дрожал, а кондиционер, кажется, окончательно саботирует работу. Арсений щелкнул пальцами, и призрачный экран над столом исчез. «Надо бы сходить прогуляться, а то от чертовой жары у меня мозги из ушей потекут» - пронеслось у Горского в голове, когда он направлялся к двери на улицу. Одежда липла к телу от пота, и даже ее климатическая система ничего не могла сделать. Голову будто налило свинцом. Мир перед глазами слегка расплывался. Звуки доносились приглушенно, будто издалека. Мысли ворочались тяжело, словно густая глина.
Ноги вынесли его за пределы базы. Короткая прогулка среди мохнатых елей, и он оказался на голой скале. С трех сторон ее окружал лес, 4 обрывалась в пропасть. Немного внизу, в долине, лежала база. За ней поднималась горная цепь. Почти напротив скалы горы разрывались, образуя широкую седловину. Сейчас туда садилось солнце. Горский замер, глядя на ярко-оранжевый диск. Медленно тянулись минуты, и тут откуда-то из-за диска светила ударил яркий голубой свет. Арсений поднял глаза. Прямо из центра небесного купола опускалась колонна белого света. Ее основание скрывалось за солнечным диском. Через пару минут колонна задрожала, покрываясь узором разноцветных точек, и незримая сила разорвала ее на куски. Те, испуская огненные хвосты, упали в лес. Но тут от светила в стороны протянулись узкие красные лучи. Они задрожали, выстреливая огненные протуберанцы. Их хвосты протянулись через весь небосвод. Будто упершись в горизонт, они напряглись, вытаскивая из-за солнца бледно-фиолетовый шар. Ночная тьма постепенно заволокла долину, на небе высыпали звезды, а диск все поднимался вверх. Дойдя почти до зенита, он замер, шаря по небосводу мохнатыми щупальцами протуберанцев. На него больно смотреть, но, как ни странно, светлее от этого не становилось. База зашевелилась – на улицу высыпали люди, привлеченные необычным зрелищем. По поверхности диска побежали зигзаги, он задрожал. Объект стал раздуваться, покрывшись уродливыми наростами. От него метнулись 3 белых кольца, и мир поглотила ярчайшая вспышка. Горский заслонил лицо руками, чувствуя, как падает на камни…
Наверно, он ненадолго отключился. Заморгав, открыл глаза. Руки ощутили холодный камень, на котором он сидел. Лицо вытянулось от удивления, когда взгляд прошелся вокруг. Он сидел на узкой, вытянутой языком вперед каменистой поляне. Справа и слева над ней нависали угрюмые ели. Росли они не прямо, а изгибались кверху, почти замыкая над поляной арку. Там, где поляна обрывалась на опушке леса, из нагромождения камней торчали белые кресты. Их много, они натыканы, будто иглы в спину дикобраза. Выглядят одинаково: 2 перекладины, посередине руническая надпись. Кресты тоже изгибались вслед за елями. Над головой черный провал неба, слишком темного, чтобы быть реальным. Среди этого океана тьмы недобро поблескивают звезды. Впереди, над краем долины, висит огромный серп луны. Его рога почему-то смотрят вниз. Кратеры, оттененные мертвенным светом, придают луне вид швейцарского сыра. Горский осторожно поднялся, с опаской поглядывая по сторонам. Ноги сделали пару шагов вперед. Вдруг взгляд выхватил впереди, под серпом ночного светила, силуэт. Высокая стройная девушка, стоящая спиной. На ногах черные колготки и розовые туфли. От высоких каблуков по земле стелется толи дым, толи туман. Короткая синяя юбка плотно схватывает округлости зада. Свободная красная куртка со стоячим воротником застегнута на изящной талии. На плечи спадает волна иссиня-черных волос. Правая рука заложена на поясницу, левая поднята перед лицом, будто хозяйка что-то рассматривает. Силуэт слегка размывается и дрожит в потоках восходящего с земли воздуха. Дама слегка повернула голову. Лунный свет осветил вздернутый нос, в тени алым угольком сверкнул глаз.
- А, это вы, Арсений Богданович? – произнесла она глубоким бархатистым тенором – Я ждала вас.
- К-кто вы? – выдохнул Горский, удивленно хлопая глазами.
- Не узнаете? – ее полные губы слегка покривились в усмешке – Неужели мой образ не сохранила ваша память?
Мужчина нахмурился. Его взгляд цепко мерил каждый сантиметр ее фигуры. Действительно, что-то знакомое… кажется, он где-то ее видел… Кто-то похожий сыграл роль в его судьбе… Плохо помню…
- Постойте! – с некоторым раздражением воскликнул Горский – Я не понимаю, что вам нужно! И где я? – добавил он чуть тише, оглядываясь по сторонам.
Он начал поворачивать голову назад, как вдруг его оборвал ее резкий голос:
- Не смотрите туда! Еще рано…
- Почему? – глупо спросил Арсений.
Вместо ответа она щелкнула длинными бледными пальцами. Налетел резкий холодный ветер. Ели заколебались, подняв недовольный шум. Кажется, из леса донеслись перешептывания, вой, какие-то голоса. Кресты закачались, из-под них зазмеились корни… или руки? Луна изменила цвет на красноватый. Куски хвои оторвались с ветвей, закрутились в воздухе, как стая ворон. Горский съежился, пригнулся. Он, расставив руки, ходил по кругу, и его глаза затравленно озирались вокруг.
- Да, похоже я пришла слишком рано. – донеслось как бы издалека – Я оставлю вас. Но еще вернусь!
Он обернулся. Женский силуэт вытянулся, расплылся. Вот он оторвался от земли, завис под месяцем. Человеческие черты с трудом угадывались среди клубящихся потоков серого тумана.
- Советую вам посетить одно местечко на планете, к северу в 200 километрах. Вы не заметили его, так как оно было скрыто. Но теперь все будет в порядке. Пока я оставляю вас.
Рука существа, сотканная из клубов тумана, указала назад. Затем оно развернулось в два крыла. Странная птица взмахнула крыльями, уносясь прямо на луну. Горский инстинктивно обернулся назад, куда указала рука незнакомки. Там ели смыкались в коридор. В нем что-то затаилось. Пульсирующее, огромное. Вот оно вытянуло щупальца… Горский зажмурился. Вспышка. Короткий провал сознания.
Он стоял на той же скале. Небо уже укрыла ночная тьма, расцвеченная искрами звезд. Лишь у горизонта тянулась красноватая полоса заката. Внизу горели огни базы. Почти точно в ее центре пылал огромный костер, вытягивая шлейф густого черного дыма. Глаза Горского расширились, а ноги сами понесли вниз по склону. Возле первого дома из темноты выскочил запыхавшийся Дуггель. Лицо его раскраснелось, глаза навыкате.
- Арсений! Ты видел это? – выпалил он сходу.
- Что? – слегка растерянно отозвался Горский.
- Какая-то штуковина появилась в небе! Когда все вышли на улицу посмотреть, что это, она лучом разнесла в клочья ангар №1! – он говорил обрывисто, тяжело глотая воздух.
Горский выпрямился, его взгляд устремился куда-то вдаль.
- Думаю, я знаю, где искать ответ на эти вопросы. – начал он негромко – Штука улетела на север, так?
- Ну да… - неуверенно протянул Илья, и лицо его слегка вытянулось.
- Мы организуем туда небольшую экспедицию. Всего несколько человек. Это как раз по моей теме.
Его корпус развернулся, и он зашагал куда-то по полутемной улице. Дуггель догнал его.
- Куда ты? – спросил он удивленно.
- К Сагарову. – не поворачиваясь, ответил Горский – Он вроде бы, начальник экспедиции, вот и поможет с организацией.
Когда они вошли в коттедж Ивана, тот восседал в кресле перед окном. Ноги вытянуты, руки заложены за голову. К потолку поднимается сигаретный дымок.
- Что вам надо? – не слишком приветливо отозвался Сагаров, глядя в окно.
Дуггель покраснел и замялся, не решаясь войти в комнату. Горский же решительно шагнул к хозяину.
- Произошел любопытный инцидент, между прочим приведший к разрушениям на базе. – начал он, пристально глядя на рыжий затылок Сагарова – Виденный почти всем персоналом объект проявляет некоторые признаки разумного поведения. Исследование же подобных феноменов лежит в сфере моих научных интересов. Более того, я думаю, оно прольет свет на некоторые загадки этой планеты. Поэтому я хотел бы устроить экспедицию в место предполагаемого приземления объекта. Вы официально – он сделал ударение на это слово – начальник группы исследования планеты. Поэтому я прошу вашего содействия.
Сагаров долго молчал, не меняя позы. Арсений почувствовал, что внутри у него поднимается волна раздражения. До чего самоуверенно ведет себя этот человек! Никакого уважения! Может, поэтому он и не сделал карьеры несмотря на все свои достоинства?
- Я послал туда ракетоплан. – отозвался наконец Иван пренебрежительным тоном.
Дуггель неуверенно посмотрел на Горского. Тот, подавив раздражение, сдержанно сказал:
- Его экипаж не располагает необходимыми знаниями! Я требую, чтобы вы более ответственно отнеслись к моим просьбам!
Сагаров развернулся к гостям. Лицо у него хмурое. Тонкие рыжие брови сдвинулись к переносице, длинный прямой нос повернут вниз, бледные губы поджаты, голубые глаза дерзко блестят. Пальцы сильно сжали подлокотники.
- Чего вы от меня хотите, господа? – сказал он жестко – Я уже сделал, что нужно. А вы врываетесь в мой дом без приглашения и требуете, чтобы я удовлетворял ваши частные амбиции? Сейчас уже рабочий день кончился, так что я могу и не слишком ласково выдворить вас отсюда!
Лицо Горского потемнело. Илья побледнел, отступая в тень у двери.
- Послушайте, вы! – начал Арсений, закипая – Меня пригласили участвовать в этой экспедиции люди с самого верха – он поднял глаза к потолку – И дали мне специальные полномочия! Да и вы и сами должны знать о моих профессиональных достижениях. – его указательный палец ткнул в сторону оппонента - А вообще, я могу и пожаловаться кое-куда, что вы мешаете важной для судьбы человечества работе. И выговор не украсит ваше досье! Вы ведь не зря до сих пор младший лейтенант?
Брови Сагарова изогнулись чуть ли не до рта. Он набрал в грудь побольше воздуха, собираясь сказать что-то уничтожающее. Но тут его прервали. Он зажмурил глаза, приложив левую руку к уху. На его лице последовательно изобразились раздражение, удивление и растерянность.
- Мне пришло сообщение, - произнес он уже спокойнее, открыв глаза – Ракетоплан разбился где-то в лесу на севере.
Горский широко улыбнулся, в его глазах мелькнули искры злорадства.
- Вот видите, у них недостаточно квалификации! Ну что вы скажете теперь.
Сагаров набрал полную грудь воздуха, вздохнул.
- Вы выиграли, профессор.
- Так-то лучше! – усмехнулся Арсений – Мы организуем пеший поход. Идут я, Дуггель, вы, и кто-нибудь еще.
Сагаров потер ладонью лоб.
- Возьмите Конгрейва, - произнес он небрежно – Кажется, вы неплохо с ним поладили. – он ухмыльнулся, но так, чтобы губы скрывала тень.
- Идет. – секунду подумав, ответил Горский – Подготовьте все к завтрашнему утру. – его губы торжествующе покривились.
Сагаров с невинным видом развел руками.
- Непременно. – ответил он, наклонив голову.
Сделав знак Илье, который с некоторой опаской поглядывал то на одного, то на другого, Горский вышел в дверь. Дуггель поспешил за ним. Сагаров долго рассматривал дверь, закрывшуюся за ними, и черты его лица постепенно обострялись. Наконец он стал мрачнее тучи, и в тишине комнаты раздалось негромкое ругательство.
- Черт, почему все идет наперекосяк? – проворчал он – Эта экспедиция должна была показать меня перед начальством, а тут какие-то летающие тарелки… и еще потеря ракетоплана… А теперь этот яйцеголовый начинает мной командовать!
Рука нервно нашарила сигареты. Щелкнула зажигалка, и вверх потянулся сизый дым. На душе было скверно. «Не к добру все это! – пронеслось в голове – И даже не в карьере дело. Нутром чую, начинается что-то гораздо более крупное…»
Он встал, обошел по кругу комнату. Смутное беспокойство не оставляло его. Иван замер перед шкафчиком, руки протянулись к резным дверцам. На тело с легким шелестом натянулся форменный комбинезон. Пальцы прошли по бокам, поправляя одежду. «Пожалуй, пройдусь на ночь глядя – решил Сагаров – говорят, свежий воздух успокаивает нервы.» он выпустил ароматное кольцо дыма, а ноги шагнули к двери. Панель бесшумно скользнула в сторону, и в лицо пахнула вечерняя прохлада. У опушки монотонно верещали цикады. Он сделал шаг с порога, корпус его повернулся направо. Как вдруг…
- Ой! – вскрикнул над ухом высокий девичий голос.
Сагаров резко повернулся, каблуки уперлись в землю. Перед ним стояла растрепанная Найдан Наинг. На ней – элегантный серый комбинезон с эмблемой Звездного Флота на лацкане, подчеркивающий соблазнительные изгибы фигуры. Золотые волосы разметались по плечам. Тело отклонилось чуть назад, руки согнуты, словно защищаясь. На тонком лице застыла гримаса удивления и легкого испуга. Голубые глаза округлились, маленький рот приоткрылся. Через мгновение она чуть прищурилась, губы покривила улыбка, руки спрятались за спину.
- А, это вы… - слегка краснея, заговорила она – Вы меня напугали!
- Ой, простите, ради бога… - смущенно отозвался Иван, опуская глаза. Он почувствовал, как в висках сильно застучало сердце.
Девушка одернула воротник, тонкие пальцы поправили галстук.
- Удачного вечера! – она хитро улыбнулась, опуская взгляд, и ее нога в изящном сапожке сделала шаг вперед.
- Постойте! – встрепенулся Сагаров, протягивая руку к ее плечу – Вечером может быть опасно ходить одной! Здесь не работают системы интеллектуального контроля, так что…
- О чем это вы? – искренне удивилась девушка, притормозив.
- Ну, - начал Сагаров, сильно смущаясь – А что если будет, как вчера?
Найдан посерьезнела, ее губы прогнулись вниз, правая золотая бровь искривилась. Она вспоминала, морща белоснежный лоб.
- Ах, вот вы о чем! – с облегчением выдохнула она – Ничего страшного, все немного выпили, дело житейское! А Илья уже извинился передо мной и обещал по возвращению подарить редкий цветок с Айнити! – она хитро сощурилась – А вам-то какое до этого дело?
- А… я… вдруг надо… помочь… - выдавил Иван, густо краснея.
- Все в порядке! – звонко рассмеялась она – До встречи! – она помахала ему ручкой, бодро зашагав прочь. Сагаров стоял, тяжело дыша, его глаза неотрывно следили за ней. Кажется, Найдан чуть обернулась, пряча смешок в в волне золотых волос.
Иван поднял голову, глядя в звездное небо. Рука нервно ослабила воротник. Где-то он уже видел такую же веселую девушку. В совсем другое время и в другом месте. Она тоже уходила, обещая скорую встречу. Он в задумчивости наморщил лоб. Так… так… это было… Будто раскаленная игла ужалила его сердце. В груди защемило. Нет, он не будет вспоминать! Никогда! Это позор! Мужчина всегда должен защищать женщину, особенно, если она доверяет ему! Если он не способен на это, он тряпка, а не мужик! Лицо Ивана задрожало, кулаки сжались. Больше никому он не даст возможности обидеть ее, никогда! Он должен защитить ее и доказать то, что достоин называться мужчиной! Он… он… кулаки задрожали.
Стоп! Иван несколько раз глубоко вздохнул, взгляд прошел по кругу, фиксируя окружение. Все в порядке, он справится. Сейчас надо пройтись и успокоиться. Ноги понесли его по дорожке вокруг базы. Ноздрей коснулся пряный запах леса, прохладный ветер затрепал куртку. На душе отлегло, в груди разлился приятный жар. Губы незаметно покривились в легкой улыбке. Он шел, глядя на камешки под ногами. А хороша она, правда?
Они вышли на рассвете. Четверо, одетые в защитные комбинезоны. Горский, Дуггель, Сагаров, Конгрейв. Их сопровождал мобильный робот для обеспечения связи и перевозки необходимого. Покинув базу, они прошли узкую долину. Поднявшись на перевал, углубились в лес.
Лес встретил их глубокой тишиной. Угрюмые лохматые ели возносились до небес. Все одинаковые, будто искусственные. Гладкий коричневый ствол, прямой, как школьная указка. Восходящие почти от самой земли тяжелые ветви, идущие по спирали. Густая и мягкая темно-зеленая хвоя, сидящая плотно, как ворс ковра. На земле – толстое желтое покрывало опавшей хвои. Иногда встречаются поваленные стволы. Ни животных, ни насекомых, ни подлеска. Звуков почти никаких, только слегка шелестят от касаний ветра ветви. Да еще иногда с грохотом, будто граната, разорвется упавшая шишка. Казалось, лес наблюдал за ними. В воздухе, пропитанном густым запахом смолы, висело какое-то напряжение. Откуда оно исходило, непонятно. Шли молча, каждый глядя под ноги и думая о своем. Медленно тянулись одинаковые часы.
Когда солнце провалилось куда-то за горную цепь, путники устроились на небольшой поляне под скалой. Разожгли костер из опавших ветвей и улеглись на хвойный ковер. Удобно, как на диване. Чужое дерево, пропитанное смолой, горело весело и жарко. Огонь бросал оранжевые отсветы на лица разомлевших путешественников, весело потрескивали угли, в воздухе плыл пряный запах подгоревшей смолы. В лесу монотонно верещали цикады. Люди уже начали потихоньку погружаться в мир грез, как тут послышался как бы извиняющийся голос Конгрейва:
- А что мы весь день молчим? Давайте поговорим о чем-нибудь…
После тишины его голос прозвучал как гром. Горский встрепенулся, открыл глаза.
- Ты чего? – быстро спросил он.
- Да скучно! – вздохнул Артур, ковыряя пальцем ветку, зажатую между колен – Надо бы как-то развлечься!
Дуггель посмотрел на одного, затем на другого. Вид у него был слегка недоуменный. Секунду спустя он просиял, и его рука нырнула в рюкзачок. Порывшись там, он извлек увесистую флягу. Следом за ней появились несколько стаканчиков. Присутствующие разобрали их, одобрительно хмыкая, и по емкостям разлилась зеленоватая влага. Только один Сагаров, с хмурым видом лежавший в стороне, отказался кивком головы. Когда остальные, одобрительно крякая, пробовали напиток, он только отвернулся от огня в тень.
- Ну вот, - начал Артур, улыбаясь, - С этой штукой и разговор легче пойдет – он взболтнул содержимое стаканчика – О чем говорить будем?
- Предлагай ты, у меня нет идей… - опрокинув жидкость в рот, сказал Горский, откидываясь на подстилку – Уверен, тебе есть, что рассказать – он заложил руки за голову, и его подогнутые колени качнулись.
- Хм-м, - промычал Конгрейв, потирая пальцем подбородок – Давайте о женщинах?
- Начинай! – отозвался Горский.
- Ну, что мне сказать… - заговорил Артур, притворно стесняясь и старательно краснея – Я еще так молод…
- Ладно, не морочь голову! – проворчал Арсений.
Конгрейв чуть скис, опустил голову.
- Что же вы, и пошутить нельзя? Иногда так хочется казаться наивным юношей… - его губы покривила полуулыбка, а рука почесала за ухом – Что тут сказать… Женат я не был, в связях не замечен. Встречался то с одной, то с другими… - его тон стал слегка грустным.
- Бросьте вы! – перебил его Горский – После отмены официальной регистрации брака никто уж лет 60 не бывал женат! Лучше скажите, - его тон стал ехидным – Сколько раз вас ранила стрела Амура?
- Увы! – развел Артур руками – Ни разу!
- Бедный! – сочувственно произнес Дуггель.
- Ладно, со мной все ясно! – бодро изрек Конгрейв – А что нам расскажите вы, Арсений Богданович? Сколько сердец вы разбили? – и тут же добавил, будто спохватившись – Ну да, вы ведь, конечно же, примерный семьянин!
- К сожалению, нет, - отозвался Горский, не поднимаясь – Сколько сердец я разбил, не знаю. Знаете ли, за пышной женской грудью не видно, что там делается с сердцем. А вот семья… Насмотревшись на семейную жизнь родителей, я зарекся с этим связываться! Впрочем бывали такие, кто хотел разбить эту традицию. Но мне не хотелось портить жизнь им и себе…
- Как? Вы никогда не жили с дамой? – всплеснул руками Артур – Неужели такой светлый ум не оставит в генофонде человечества памяти о своих замечательных особенностях? – он скорчил карикатурно скорбную мину.
- Вот так… - пожал плечами Горский.
- Что ж, у нас, зрелых мужей, другие заботы, - задумчиво произнес Конгрейв – Но спросим наших юношей: для них нет ничего важнее дел сердечных! – его взгляд обратился к Дуггелю, что-то записывавшему в электронный блокнот – Илья, поведайте нам что-нибудь душещипательное!
Дуггель покраснел, торопливо свернув светящийся экранчик.
- Мне нечего рассказать! – застенчиво улыбаясь, сказал он.
- Как же так? – преувеличенно удивился Артур.
- Возможно, я не умею общаться с девушками…
- А с мальчиками? – хитро улыбаясь, поинтересовался Артур, щуря глаз.
Илья покраснев, как революционный флаг, спрятал лицо в колени, сжав их руками.
- Ну-ну, успокойтесь! – покровительственно изрек Конгрейв – Я же шучу! А вы, Иван? – его взгляд обратился к освещенной отсветами костра спине Сагарова.
Тот долго молчал, потом угрюмо буркнул:
- Я не хочу говорить про это! Считайте, мне нечего!
Он замолчал, еще дальше отодвинувшись в тень.
- Ох, и молодежь у нас пошла… - вздохнул Конгрейв, покачав головой – Правда, Арсений Богданович? – он повернулся к Горскому – Вот в наши годы…
Но в ответ ему раздалось мерное сопение.
- Чего-то не идет сегодня разговор… - проворчал Артур, укладываясь – Ладно, умаялись, пора спать…
Вскоре над поляной раздался мерный храп. Люди уснули, даже не выставив часовых. Да и зачем? На планете так и не нашли опасных хищников, а те что были, ночью спали. Да и робот, внимательно щупавший камерами округу, предупредит, если что.
Но спали не все. Сагаров, лежавший к гаснущему костру спиной, долго смотрел на серый камень скалы. На лице его лежала печаль, а глаза глядели куда-то в пустоту. Казалось, он о чем-то думал. Вот его рука полезла в карман, и перед глазами возникло кольцо. Простое медное кольцо с маленьким белым камешком, зажатым в львиную лапу. Сбоку от камня шла надпись на французском: «Той, которую я мало знаю, но никогда не забуду». Глаза Ивана подернулись грустью. Да, ему есть что рассказать, и это не простой праздный треп. Он быстро оглянулся на спящих товарищей. Но здесь он ничего не скажет. Он осторожно убрал кольцо, и его губы сильно сжались, а рыжие брови изогнулись к переносице. Неужели все повторяется? Начало похожее, а каким будет конец? Он решительно закрыл глаза. Нет, спать! Нечего думать о всякой ерунде! Больше он этого не допустит! Никогда!
9.
- Ну, все, пока, мне надо бежать на работу! – произнесла, улыбаясь, девушка.
Невысокая, стройная, но с хорошей фигурой. Серо-синяя куртка с эмблемой Института прикладной кибернетики лишь подчеркивала ее пышную девичью грудь. Короткая юбка ниспадала на изящные бедра, стянутые черными колготками. Элегантные сапожки с отворотами опирались на серый тротуар. Лицо, узкое и снежно-белое, лучилось. Пухлые алые губы изогнулись в милой улыбке, приоткрыв ровные белые зубы. Тонкий носик чуть вздернут. Большие зеленые глаза под стрелками черных бровей искрятся, отражая солнце, сияющее над крышами стройных домов города. Черные волосы вихрем разметались по плечам. Ее тонкая, почти призрачная рука коснулась небритой щеки Сагарова. Длинные розовые пальцы осторожно погладили слишком жирную юношескую кожу. Иван слегка вздрогнул, его рука слегка сжала ее ладонь.
- Как? Ты уже уходишь? – быстро проговорил он, краснея – Но ты же прибежала всего пару минут назад!
Девушка звонко засмеялась.
- О, это тебе кажется, что время идет так быстро! – весело сказала она, шутливо погрозив пальчиком – На самом деле его прошло уже немало, и мне нужно возвращаться. Иначе меня выгонят, а я люблю свою работу!
- Но Жози! – начал Сагаров, разводя руками и застенчиво улыбаясь – Я не могу отпустить тебя ни на минуту! Я не могу без тебя!
Она загадочно улыбнулась, поправляя непослушные локоны.
- Ну-ка, повтори! – с хитрецой в голосе потребовала она.
Иван замялся, его голова втянулась в плечи.
- Смелее! – сказала девушка, поманив его ладонью.
-Я… а… - промямлил Иван, автоматически подаваясь вперед – Не могу без тебя… останься…
- Дурачок! – засмеялась она, и ее руки потрепали его по щекам – Никуда я от тебя не денусь! Но сейчас мне пора. Да и тебя ждут дела. – она обернулась через плечо – А вот и Майя!
Из кафе, выходившего на тротуар витриной в китайском стиле, вышла высокая худая девушка с салатовыми волосами. Она остановилась, глядя на подружку Ивана суровым взглядом из-под узких стеклышек очков. В ее взгляде читалась зависть. «Да, не думаю, что кто-то польстится на такую оглоблю» - с иронией подумал Иван, заметив ее взгляд.
- Ты что, засматриваешься на других? – преувеличенно сердито сказала Жозефина, щуря глаз.
- Нет! Что ты! Никогда! – торопливо забормотал Сагаров, бледнея, и голова его яростно замоталась.
- Ладно, верю, - примирительно ответила девушка – Но смотри у меня! – это она добавила через плечо, направляясь к ожидавшей подруге.
Сагаров невольно задержал дыхание, глядя на ее рисующие узор шагов ноги. Да, только француженки умеют покорять мужчин одной лишь походкой…
- А как же… - начал он, подаваясь вперед – Другой раз?
- А, - обернулась Жози, уже взяв помрачневшую подругу под руку – Зайди сегодня ко мне вечером. Так, на чашечку кофе… Ты ведь знаешь, где я живу? – она помахала ручкой – Только побрейся, хорошо? Чао!
Они зашагали по тротуару вдоль витрин магазинов, туда, где из-за домов виднелись вознесшиеся к небу корпуса Института. Майя что-то сердито говорила, Жозефина только хихикала в ответ. Одна рука Сагарова ослабила воротник форменного комбинезона спецвойск, а другая пригладила щетину рыжих волос. Щеки горели, а груди не хватало дыхания. Казалось, сейчас у него за спиной развернутся крылья. Даже майское солнце светит особенно ласково, делая каменные джунгли города много приветливее. Значит вечером! Наконец-то! Губы растянулись в широкой улыбке, а правая ладонь торжествующе сжалась.
Он развернулся, окинув взглядом улицу. Блестящие стеклом и пластиком небоскребы и приземистые здания. Спешащие куда-то пешеходы, движущиеся тротуары, снующие по дороге и среди домов в воздухе машины. Легкие облака, ползущие в голубых прогалах между ступенчатой симфонией домов. Хорошо! Ноги, бодро пружиня, зашагали к управлению. Идти туда не меньше чем через полгорода, но он чувствовал такой подъем, что готов был пролететь хоть весь мир. Даже скучное поручение не казалось таким неприятным.
Аллайанс… прежде уединенный городок, затерянный на просторах Небраски. В 21 веке ему неожиданно улыбнулась судьба. Корпорация SONY неожиданно обратила на него внимание. Но она строила здесь непросто завод по производству электроники, а мощный исследовательский центр, который должен двигать кибернетику вперед. Со временем к проекту подключились другие компании, и появился Институт прикладной кибернетики. Сегодня он стал крупнейшим исследовательским центром, где трудились лучшие умы всего мира. Вырос вокруг него и город, превратившись из провинциальной дыры в настоящего красавца. Немало научных задач и замечательных изобретений создано здесь. Но теперь по слухам, его специалисты взялись за что-то совершенно невероятное. Проект достаточно закрытый, но по тому, что известно, выходило, что ученые решили превзойти сами Небеса! Они, вроде бы, работали не просто над искусственным интеллектом, а хотели создать совершенное подобие человека. Идеальных его помощников. А потом, может, усовершенствовать и самого человека… Подробности терялись за сложной системой защиты…
Но как сюда попал Сагаров? Почти год назад он закончил военно-воздушную академию в Будапеште. С отличием. Встал вопрос о том, куда направиться служить. Ему хотелось уехать куда-нибудь подальше от дома, чтобы была причина там не появляться. Почему? За 21 год Ивана страшно утомило то, что можно назвать семейной жизнью его родителей. Они любили друг друга, но при этом беспрестанно ссорились из-за любой ерунды. Какая-то совершенно несущественная мелочь выводила кого-нибудь из них. Затем шли долгие препирательства, переходившие в такой скандал, от которого вздрагивали прохожие под окном квартиры. А она находилась на 12 этаже! Дальше – виденная тысячу раз сцена: разозленный отец молча уходит, хлопнув дверью. Его сопровождает буря упреков от матери. Когда объект обвинений покидает зону видимости, раздраженная женщина переключается на сына. Следует длинная волна воспитательных нотаций и замечаний о жизни и взаимоотношениях полов. Естественно, все подается в нелестном для мужского рода свете. Возражать и пытаться уйти от тирады бесполезно: тогда можно получить и в свой адрес. Где-то через час мать выдыхается, лицо ее становится печальным, она начинает жаловаться на жизнь. Кончается это плачем. Постепенно она так увлекается, что приходится ее долго утешать. Зареванная, она уходит спать, и всю ночь потом всхлипывает. На следующий день она чувствует себя самой больной на свете. Долго общается с подругами по телефону, обязательно отключив видео. Все критикуют мужчин. Проходит еще пара дней, женщина начинает тосковать, бродит по квартире, не находя себе места. Затем, не выдержав, связывается таки с мужем. Тот чувствует себя примерно так же. Они долго препираются по телефону, отключаются, звонят снова. Наконец, почти через неделю отец возвращается, и мать с порога бросается ему на шею. Они просят друг у друга прощения. Наступает семейная идиллия. Но вскоре снова начинаются ссоры, и круг начинается заново… Вот так, порознь тоскливо, а вместе – никак. Насмотревшись на эту домашнюю мыльную оперу, Сагаров и место учебы нашел подальше от родной Рязани. А теперь настало время выбирать, куда идти пилоту 3 класса. Как отличник, он получил звание младшего лейтенанта. Обычно выпускникам офицерский чин надо еще было заслужить. Это и стало его проблемой. На ответственные посты брали только пилотов с опытом. А на более простую работу боялись принимать кандидатов с офицерским чином… Однажды, среди тягостных раздумий о будущем Сагарова вызвал начальник академии.
Начальник, грузный усатый мужчина, сидел спиной к столу. Над его головой поднимался дымок от сигареты. Взгляд командира улетел куда-то за открытое окно, из-за которого прилетал запах цветущей сирени. Услышав шаги, он обернулся.
- А, Сагаров! – его широкое красное лицо расплылось в улыбке – Наконец-то, я уже заждался.
Курсант, немного робея, вытянулся в струнку у стола.
- Курсант Сагаров прибыл!
- Да брось ты! – поморщился командир – Садись. – его нога подтолкнула кресло.
Мебель была обычная, без электронных фокусов. Старый служака не любил таких вещей. Иван осторожно уселся, чувствуя непривычную шероховатость обивки.
- Я слышал, ты страдаешь без работы, - начал хозяин кабинета, протирая толстым пальцем звезду капитана 1 ранга на погонах – Тут нашлось интересное предложение.
- Да, и что же? – поднял глаза Сагаров, и в его голосе наметилось легкое волнение.
- В Америке есть один Институт, занимающийся какими-то важными для правительства делами. Очень секретный. – начал капитан загадочным тоном, и его пальцы вытащили новую сигарету – Закури, если хочешь – он протянул гостю пачку, Сагаров взял одну и машинально спрятал в карман, его внимание обращено на говорившего – Им нужны кадры в охрану. Но не простые дуболомы, а образованные люди. Поэтому обратились сюда. Хотели отличников из военных ВУЗов. Вот я и позвал тебя. Что скажешь?
Сагаров задумался. Темное какое-то предложение…
- А чем они занимаются? – спросил он, поднимая глаза.
- Что-то с кибернетикой. – командир махнул рукой, откидываясь на спинку кресла и пуская клуб дыма – Больше сказать не могу. Но работа непыльная: делать надо мало, а платят хорошо. Ну что, заинтересован? – взгляд его зеленых глаз буравил курсанта.
- Поробую… - вздохнул Иван. – «В самом деле, чего отказываться? Вроде все хорошо, да и в Америке. Далеко от моей катавасии…»
- Хорошо, - выдохнул хозяин кабинета, разворачивая в воздухе экран компьютера. Он вбил там что-то. – Я сообщу, куда надо. Можешь идти.
Выходя, Сагаров незаметно оглянулся. Капитан смотрел ему в спину каким-то странным взглядом.
Вечером того дня в дверь комнаты Сагарова в общежитии осторожно постучались. «Странно, - думал хозяин, открывая – Почему не известили о посетителе? Свои всегда вламываются без стука, а чужих пускают неохотно…» на пороге стоял высокий мужчина в черном костюме. Элегантные ботинки, черные брюки и длинный плащ с широким воротником из материала, похожего на кожу. Бледное бесстрастное лицо. Аккуратно расчесанные волосы. Глаза скрывают темные очки. Под тонкой линией губ – козлиная бородка. Иван критически осмотрел незнакомца и тут глаза у него чуть вытаращились. На лацкане плаща красовалась серебряная эмблема – пронзающий корону меч, лежащий на раскрытой книге на фоне восходящего солнца. В стороны от круглого значка расходились 6 крыльев. С какой это стати им заинтересовались в ЕИКС?
Агенты всесильной спецслужбы объединенной федерации будто копировали стиль персонажей старых фильмов про заговоры. Возможно, им нравился этот образ. Посетитель ловко скользнул в комнату, оставляя растерянного Сагарова на пороге.
- Я пройду? – тихо и скромно, почти извиняясь, сказал агент.
Он уселся на кровать, закинув ногу на ногу.
- Пожалуйста, погуляйте пока где-нибудь, - вежливо сказал он соседу Сагарова, который только поднялся с кровати, и его тонкие губы скривились в улыбке, хотя лицо не сменило выражения – Может, вас ждет девушка? Так навестите ее! – последнее слово сказано уже жестче.
Сосед, который уже открыл рот, чтобы обругать нежданного нарушителя спокойствия, глупо закивал. Он поправил одежду и вылетел из комнаты.
- Вы Иван Сагаров? – спросил гость.
- Да, - немного растерянно проговорил хозяин – Чем обязан?
- Да вы садитесь, - сказал агент, снова улыбаясь, и его рука указала на соседскую кровать, в то время как другая нырнула в карман – Я просто хотел побеседовать.
Сагаров послушно прошел к кровати.
- Я слушаю. – просто сказал он.
- Хорошо, - отозвался гость, доставая руку из кармана, и над его раскрытой ладонью зажегся экран портативного компьютера – Зовите меня, как хотите. Итак… - он чуть спустил очки на нос, глядя на экран – Первый вопрос…
Он расспрашивал о какой-то ерунде: как звали первую его знакомую девочку… любит ли он ромашки… какое время года было в его первом воспоминании… что он помнит о школе… любит он чай или кофе… любит ли гонять кошек… Через час такой беседы Сагаров начал злиться. Его рыжие брови сползли на переносицу. Веснушчатое лицо покраснело, глаза метали искры. Захотелось выгнать этого шута, пытавшего его идиотскими вопросами.
Вдруг он спросил:
- А какие отношения у ваших родителей?
- Что? – растерянно спросил Сагаров, будто просыпаясь – А, понял… - добавил он медленно и его лицо потемнело – Я не хочу об этом говорить…
- Все же мне это надо знать. – вежливо, но твердо сказал гость.
- Ну ладно… - проворчал Иван.
Тут его прорвало. Он рассказал все. Возможно, ему просто давно надо было высказаться. Агент внимательно слушал, делая некие пометки. После долгой тирады он прервал Сагарова:
- Достаточно. Вы нам подходите. – он свернул экран компьютера, встал. Его руки нырнули в карманы, и он молча пошел к выходу из комнаты. Сагаров провожал его растерянным взглядом. У порога визитер обернулся. – Необходимые документы получите завтра. Через 2 дня он уже был в Небраске.
Работа оказалась действительно непыльной. Постепенно он втянулся и забыл об этой истории. А потом он встретил ее… младшую научную сотрудницу Института… его Жози… Иван сладко улыбнулся. Тело чуть покачнулось, заставив его открыть глаза. Он сидел перед столом чиновника в штабе, что-то перебиравшего на столе. Чиновник поднял на него бесцветные равнодушные глаза.
- Доставите эти бумаги в 3 департамент – сказал он, протягивая пластиковый пенал с печатью.
- Бумаги? – удивился Сагаров – Зачем нужна эта устаревшая макулатура, когда есть электронная почта?
- Это не ваше дело, - отрезал чиновник – Некоторую информацию можно доверить только бумаге.
Иван пожал печами, принимая пакет. Тот сжался у него на ладони до размеров спичечного коробка, и рука Сагарова легко засунула его в карман. Он пожал плечами и молча вышел из кабинета. В коридоре его окликнули.
- Эй, Иван! – донеслось со спины – Ты свободен?
Сагаров, обернувшись, увидел Мэттью, грузного и добродушного солдата из другого подразделения.
- Привет! – улыбнулся Иван.
- Ты как, свободен? – повторил Мэт, подходя – Скоро обед, может, пойдем вместе?
- Не возражаю. – ответил Сагаров, поправляя форму.
- И правильно, вдвоем веселее! – Мэт подхватил его под руку и потащил к выходу.
Кафе на одной из главных улиц города было маленьким, но уютным. Никаких излишеств в оформлении, но добродушный хозяин и пара длинноногих официанток явно заведению на пользу. Уюта добавляли кадки с растениями между столами и хрустящий откуда-то из-за стойки джаз.
- Скажи, Иван, - начал Мэт, отпивая из кружки пива – Неплохое местечко?
- Угу, - промычал тот, пережевывая салат. Его взгляд устремлен за стеклянную стену кафе, туда, где за рядом домов на другой стороне улицы высились корпуса Института. Его мысли уносились в грядущий вечер, который он проведет с ней. Губы Сагарова тронула загадочная улыбка, когда он представил их встречу.
- Мы слишком увлекаемся всем новым и синтетическим, - продолжал товарищ, ковыряя вилкой жаркое – Забывая, что природное всегда лучше, - он принял еще одно блюдо из рук мило улыбнувшейся официантки, а потом провожал ее восхищенным взглядом. Та незаметно обернулась, и ее бедра закачались.
Он болтал о чем-то еще, но Иван его не слушал. Покончив с обедом, он откинулся на спинку стула, глядя на улицу. Жарко светило солнце, по небу плыли легкие облака. Хотелось расслабиться и просто наслаждаться жизнью. Мэт еще болтал, заказывая уже 5 блюдо. Попутно он разговорился с официанткой, пытаясь ее куда-то пригласить. Та застенчиво опускала глаза, ее щеки подернул румянец, но похоже она не против.
Неожиданно взгляд Сагарова отметил, что на улице произошло некое изменение. Он и сам не понял, что именно, но над площадью будто повисло незримое тяжелое облако. И это отчетливо чувствовалось. Прохожие забегали по улице быстрее. Мигнули витрины нескольких магазинов. Затем разгорелись сильнее и угасли. На площадь с визгом вылетела машина, круто развернулась, завизжав, и врезалась в стену дома. Еще несколько разлетелись по улице и застыли. Исчезли ракетопланы в воздухе. Из выходившей на площадь улицы, убегавшей к Институту, выбежало несколько человек. Казалось, они чем-то напуганы. Вот один пересек площадь, поравнялся с кафе. Он тяжело облокотился на стеклянную стену, замер, тяжело дыша. На нетвердых ногах вошел внутрь, остановился.
- Там… в Институте… - прохрипел он – Они… - он зашелся в кашле, плюнул кровью – Спасайтесь! – он повалился на пол.
Официантка взвизгнула, закрывая передником рот. Сагаров вскочил с места. Мэт подбежал к незнакомцу, наклонился к лежащему телу. Его руки расстегнули куртку посетителя. На груди человека расплылся огромный кровоподтек. Лицо его побледнело, глаза остекленели, с уголка рта стекала кровь.
- Что с ним? – испуганно спросил хозяин, подходя.
- Его чем-то сильно ударили в грудь, повредив внутренности. Теперь он, похоже, мертв. – произнес Мэт, щупая пульс.
С улицы послышался шум. С улицы, ведшей к Институту, бежали, крича, люди. Движение встало, машины замерли, гудя. Вдруг раздался страшный грохот, от которого вздрогнули стекла. Из-за домов взметнулся фонтан пламени и от одного из институтских корпусов повалил густой черный дым. Пожар? Взрыв на производстве? Внутри у Сагарова похолодело. Он чувствовал, что здесь что-то другое…
Мэт замер, его лицо напряглось. Он прижал пальцы к уху.
- Черт! – воскликнул он, поворачиваясь к Ивану – Меня срочно вызывают! Случилась какая-то дрянь! Подробно не говорят. – его лицо поморщилось – Вот всегда так, поесть не дадут спокойно! – проворчал он, выбегая на улицу. Там уже творилась полная неразбериха: люди бегали, кричали, гудели застрявшие машины… Сагаров замер, гладя на вознесшийся к небесам столб дыма. «А ведь там Жози! – пронзила его мозг неожиданная мысль – Не случилось ли с ней чего? Похоже, ситуация нешуточная…» Он пулей вылетел из кафе. Бешено мелькая ногами, понесся к Институту. Прорываться через хаотичную толчею на улице тяжело. Он спотыкался, нарывался на что-то, попадал в водоворот очумевших людей. Кого-то он пытался тормозить и расспросить, но никто ничего толком не знал. Ясно было только то, что творится нечто страшное. Задыхаясь, с распираемой громовыми ударами сердца головой он вылетел на площадь перед Институтом.
Институт представлял высокое серое здание, ступенями возносившееся к небу. От огромных дверей на фасаде вверх взлетала стеклянная стена. В стороны от основного здания полукруглыми крыльями расходились 2 корпуса. За ними виднелись еще 2, похожие на упавшие цилиндры. Откуда-то с той стороны поднимался дым. Площадь перед заведением, прежде людная, совершенно пуста. В самом здании тоже не видно признаков жизни. Сагаров замер, оглядываясь. В голове лихорадочно крутились мысли.
С улицы, выходившей на площадь слева, послышался надсадный вой сирены. Иван вздрогнул. Вой приближался, к нему добавился рев двигателя. Еще секунда, и на площадь вылетела длинная сигара БТРа. Машина, взвизгнув колесами, остановилась напротив главного входа в Институт. Задняя дверь откинулась, и из нутра машины, слаженно стуча сапогами, заспешили спецназовцы. Сагаров замер, глядя на них. Тяжелая броня, полный комплект… импульсные винтовки… плазменные гранатометы… что происходит? Началась война? Но… с кем? Спецназ рассыпался по площади, образуя полукольцо перед зданием Института. Солдаты замерли в полуприседе. Дула их винтовок нацелились на тяжелые резные двери главного корпуса. Над площадью повисла мертвая тишина, даже вездесущие голуби куда-то исчезли. Ни звука, ни единого дуновения ветра, ни облачка на бледно-голубом небе. Только напряженная звенящая тишина. Сагаров, чуя неладное, спрятался за мусорным баком под раскидистым платаном. «Мало ли, еще заберут в участок…» - попытался он себя успокоить.
Медленно тянулись минуты. Ничего не происходило. Солдаты все так же стояли на позициях, глядя на Институт через прицелы. Может, ждали приказа? Вдруг двери корпуса разошлись в стороны. Стук и легкое шипение, изданное ими, в звенящей тишине показались грохотом. Сагаров вздрогнул, широко распахнув глаза. Из полутемного вестибюля вышли двое. Мужчина и женщина. Высокие, стройные, они шли прямо и грациозно. И… их нежно-розовые, как у младенцев, тела… совершенно нагие! Ни единая нитка не покрывала их, если не считать роскошной ядовито-малиновой волны волос девушки, опадающей до крутых бедер. Спокойно, без малейшей спешки они сходили со ступеней у входа, и даже скольжение белого лебедя по глади озера не могло соперничать в грациозности с их походкой. Сагаров никогда не был особым эстетом, а любители формировать идеальную фигуру у него и вовсе всегда вызывали смех, но тут… Его глаза вытаращились, а дыхание прервалось, когда он смотрел на эту пару. Никогда в жизни он не видел более совершенных тел. Даже античные статуи от позора рассыпались бы в прах рядом с ними. Ни малейшего изъяна… А какого достоинства и грации исполнено даже малейшее движение… Казалось, боги спустились на грешную землю напомнить людям об истинной красоте. А лица… на них лежала печать мудрости и умиротворения, как у настоящих небожителей. Ни малейшего стеснения, ни тени чего-то недостойного.
Боги тем временем, почти паря, спустились на бетон площади. Они неспешно, сохраняя царственную осанку, шли вперед, прямо к выходу на главную улицу. Возможно, даже солдаты ненадолго растерялись, но тут они, похоже, опомнились.
- Вы двое! – раздался над площадью искаженный усилителем голос командира спецназа – Остановитесь! Мы должны провести проверку!
Незнакомцы не реагировали. Они все так же плыли по бетону, не удостаивая солдат даже взглядом.
- Стойте! Я не буду повторять! – уже с раздражением крикнул командир – Если вы пойдете дальше, мы применим силу! – он помедлил, затем добавил с нажимом – В городе чрезвычайное положение!
Сагаров тихо присвистнул. Ничего себе! Что же здесь творится? Но божества по-прежнему не реагировали на требования. Они шли вперед, ведомые лучами лазерных прицелов.
- Последнее предупреждение! – донеслось рычание от БТРа – Еще шаг, и мы стреляем!
Юноша никак не среагировал. Его цветущая подруга чуть повернула голову в сторону солдат, всколыхнув волну волос. Солдаты, кажется, затаили дыхание. Может, еще секунда, и они бросят оружие из дрожащих рук и бросятся лизать ей ноги. Но богиня презрительно отвернулась.
- Огонь!!! – завопил громкоговоритель.
Тотчас же воздух пронзил вихрь ослепительных разрядов. В ноздри ударил резкий запах озона. Послышались треск и шипение. Юноша метнулся влево, назад, подпрыгнул, присел, кувыркнулся, распластался по земле. Это только потом Сагаров понял, что он сделал именно это. А тогда лишь видел белесую размытую тень, расчертившую воздух сложным зигзагом. Незнакомец двигался настолько быстро, что его нельзя разглядеть. Девушка взмыла в воздух, широко расставив руки. Ее тело изогнулось назад в сальто, волосы рассыпались в воздухе. Иван застыл, не в силах оторвать глаз от движений ее тела. Дама приземлилась на кончики пальцев, встав в свечу кверху ногами. Потом легко оттолкнулась, взлетев в воздух на пару метров. Ее тело свернулось в клубок. Все происходило так быстро, что казалось мир застыл, пока она носится над землей. Вокруг тела женщины зажглась голубая сфера. По ее поверхности зазмеились яркие молнии. Еще миг, и девушка распрямилась, а площадь залила ослепительная вспышка. Сагаров зажмурился, закрыв лицо руками. Перед глазами летали разноцветные круги. Раздались круки и стоны, послышались треск и шипение. Когда Иван открыл глаза, он увидел, что солдаты повалились на землю. Кто-то корчился, другие ползали на коленях, третьи растирали бока. Кто-то пытался подняться, выбрасывая оружие. Все стволы были оплавлены! Девушка стояла на земле, широко расставив тонкие руки. Ее волосы развевал невесть откуда налетевший ветер. Ее прекрасное лицо было яростной грозой, неумолимой и сокрушительной, как у настоящей богини. Большие глаза пылали голубым огнем. В воздухе вокруг нее проскакивали разряды. Вот она подняла руки вверх, и они развернулись в крылья, горящие ослепительно-белыми перьями. Взмах – и перья, чертя воздух длинными хвостами, взмыли в воздух. Огненные стрелы с шипением пронеслись над площадью, сыплясь ливнем на солдат. Кто-то пытался убежать, спрятаться, но смерть настигала всех. Пораженные стрелами, люди вздрагивали, и, издав душераздирающие вопли, падали. Их тела превращались в бесформенные дымящиеся кучки. Сагаров в ужасе вжался в газон, каждое мгновение ожидая адского удара. Но шли мгновение, отчаянно стучало сердце, но напряженной кожи не касалось ничего, кроме покрытой липким потом одежды. Иван медленно поднял глаза.
Над площадью подул ветер, разнося клочки серого пепла – останки солдат. Их убийца равнодушно взирала куда-то на город. Юноша стоял в центре площади, прямой и спокойный. БТР сдал назад, его башня развернулась. На мускулистой груди юноши зажегся яркий крестик прицела. Такой же появился между лопаток у девушки. Полыхнула яркая вспышка, и воздух с шипением рассекла трасса лучей. На месте странной парочки взметнулись 2 облачка пыли. На мгновение Сагаров подумал, что им конец: луч превратил их в пар. Но уже в следующий миг они возникли на другом конце площади, совершенно невредимые. Девушка чуть позади, юноша спереди, как раз напротив бронемашины. По его телу пробежали синие змеи разрядов, вокруг предплечий заклубилось призрачное пламя. Мужчина опустил голову, напрягся, его руки скрестились на груди. БТР начал разворачиваться, ловя его в прицел. Еще мгновение… Тут юноша сделал резкий выпад согнутой правой ногой, а его левая рука с сжатым кулаком быстро вытянулась вперед. Вокруг нее вспыхнуло жаркое алое пламя. Оно мгновенно разгорелось, охватив все тело. Незнакомец легко оторвался от земли, вытянувшись в струну. С молниеносной быстротой пронесся он через площадь, врезавшись в БТР. В воздухе развернулся исполинский огненный зонтик. Раздался страшный скрежет, и машина, охваченная пламенем, смялась в блин. Ее искореженный остов, крутясь, полетел назад. Взрыв грохота и звона – и он врезался в стену дома. Стало тихо. Странная парочка молча подошла друг к другу. Каждый глянул другому в глаза. Губы юноши тронула самодовольная улыбка. Девушка изящным движением откинула назад лиловую прядь, и на ее лице тоже заиграла улыбка. Загадочная и игривая. Они молча развернулись, и их стройные тела не спеша двинулись к выходу на улицу.
Иван наблюдал за ними, вытаращив глаза и почти не дыша. Кто они? Даже в кино он такого не видел! Разве что в совсем уж нереальном… Люди не могут сотворить подобное! Мысли лихорадочно клубились в голове, сотрясаемой гулом бешеных ударов сердца. Что делать? Если они так легко разделались с отрядом спецназа, то что будет с простыми людьми? А если они не одни? Его взгляд осторожно коснулся обгорелых клочков на площади. Внезапно мысль, как вспышка молнии, прорезала его сознание: «Господи, а что с Жози? Может ей тоже конец?» Сагаров отчаянно замотал головой – думать о таком не хотелось. В любом случае, ей наверняка нужна помощь. Он вскочил, оглядываясь. Страшной парочки невидно, кроме него на площади не единого живого существа. Не раздумывая, он бегом кинулся ко входу в Институт. Возле мраморных ступеней остановился, кусая губы. Надо бы найти какое-нибудь оружие… Он хоть и сотрудник спецвойск, но им не разрешали носить оружия, чтобы не пугать население. Теперь же оно не помешает. Хотя у спецназа оружие было неплохое… Иван решительно отбросил эту мысль. «Думать только о Жози! – твердо решил он – Иначе страх отберет мои силы.» Он торопливо взбежал по ступеням. Массивные двери бесшумно распахнулись перед ним. Чувствуя, как сильно стучит сердце, он, нервно потирая липкий лоб, шагнул внутрь.
От дверей шел короткий широкий коридор, разворачивающийся в большой и высокий вестибюль, залитый светом через узкие готические окна. Сагаров замер, повел головой, его слух напрягся. Все тихо. Слева находилась кабинка вахтера. Стекло, закрывавшее ее, изнутри расчертила кровавая полоса. Дверь внутрь была открыта. Иван вошел, и из его груди вырвался вздох ужаса. Вахтер лежал на полу, раскинув руки. Его стеклянные глаза смотрели в потолок, рот раскрыт в беззвучном крике. Верхняя половина тела рассечена пополам, края страшной раны слегка обуглились. Сагаров почувствовал, как судорога сводит желудок. Усилием воли он заставил себя наклониться. Похоже, несчастного проткнули чем-то вроде меча и разрубили вверх. Оружие, наверно, непростое, раз рана обгорела. Но что это могло быть? Возле руки трупа лежал короткий автомат – Иван, не задумываясь, подобрал его. Оружие исправно, заряд полный. Пошарив по ящикам стола, он нашел плазменный нож, рука сунула его за голенище. Стараясь не шуметь, человек выскользнул в коридор. Оружие он держал наготове, все время внимательно шаря глазами по сторонам.
Он вышел в вестибюль. Здесь также стояла гробовая тишина. Мутный свет пробивался через окна, освещая клубящуюся в воздухе пыль. Его белесые лучи освещали лежащие на полу несколько трупов. Сагаров медленно шел среди убитых. Раны невероятные: кого-то разрубили пополам, у кого-то проломлена грудь, кто-то лежит без головы, кого-то покрывают огромные ожоги. Неужели это все те двое натворили? На части погибших одета форма – похоже, охрана, другие в халатах – наверно, ученые. Иван поспешил пересечь вестибюль, взбежал по широкой лестнице. Он плохо представлял план здания, да и свои действия. Ему просто хотелось скорее найти Жози и где-нибудь спрятаться.
«Осмотрю второй этаж, потом поднимусь дальше, - думал он, чувствуя, как дрожат колени – Главное не попасться этим…» - его глаза глянули на прислонившийся к перилам лестницы труп, исчерченный длинными разрезами. Он блуждал по коридорам Института уже не меньше 2 часов. Видел коридоры, кабинеты, лаборатории, склады, еще какие-то непонятные помещения для научных целей… Иногда ему попадались убитые сотрудники. У всех – страшные раны, ожоги… «Что здесь произошло? – растерянно соображал Сагаров, разглядывая кровавые пятна на полу – Как такое могло случиться? Этого не мог сделать человек – его взгляд перешел на труп лаборантки, у которой вместо живота была одна обожженная дыра – Но кто же тогда?» Он не слишком вникал в увиденные результаты научной работы, но одно понял: Институт работал над каким-то секретным проектом под прямым руководством правительства. Что-то связанное с кибернетикой и… тонким устройством человека. Иван махнул рукой, отбросив один из лежавших на столе носителей информации. Слишком мудрено, да и времени нет. Пусть ученые занимаются своими делами! Его глаза сузились, а руки сжали автомат. Сейчас есть одна цель – найти Жози! Остальное несущественно.
Проплутав еще немало, он вышел в огромный зал. Высокий, с длинными узкими окнами. Он походил на заводской корпус. Через центр зала шел проход, вдоль него стояли цилиндрические сосуды выше человеческого роста, заполненные зеленоватой жидкостью. К цилиндрам тянулось множество трубок и проводов. Все они подключались к невероятно сложной аппаратуре, загромождавшей оставшуюся часть зала. В дальнем его конце, перпендикулярно дорожке, стояло еще несколько рядов таких цилиндров. Иван медленно шел по тропинке, поглядывая по сторонам. Его мало интересовало это хитрое барахло, но на душе было как-то неприятно. Казалось, что мигающее разноцветными огоньками оборудование таит в себе некую угрозу. Он сделал еще несколько шагов, его взгляд внимательно ощупал окружение и… его хозяин замер, вытаращив глаза. Иван почувствовал, как задрожала челюсть, а по спине побежали противные мурашки. В цилиндрах впереди плавали, слегка покачиваясь, люди! И не просто люди, а ученые Института! Тот, кто засунул их внутрь, даже не удосужился снять одежды с характерными бирками. Тут, впрочем, нашлись и охранники, уборщики, еще кто-то из персонала. Люди, казалось, спали, медленно покачиваясь в растворе. На лицах застыло умиротворение. Слева располагались строго мужчины, справа – женщины. По стенкам их «банок» медленно ползали непонятные механизмы, прощупывая пленников лучами, коля иглами и жгутами. Сагаров почувствовал, как желудок медленно поднимается к горлу. Колени задрожали, а в голове забилось страшное желание поскорее убраться отсюда. Он бы так и сделал, но его уха коснулся шорох. Сперва Иван подумал, что у него шалят нервы, но звук повторился. Он донесся откуда-то со стороны, из-под одного из агрегатов. Вроде бы там кто-то полз. Сагаров, ступая тихо и мягко, как кошка, подкрался поближе. Его руки нервно сжимали оружие. Аппарат из многих секций стоял на столе высотой с полметра. То, что находилось под ним, скрывали занавеси из непрозрачной ткани. Человек прислушался. Да, там что-то есть. Его левая рука резко откинула занавесь, а правая сунула под ствол автомат, одновременно включая встроенный фонарик.
Раздался тонкий вскрик. Под столом, съежившись, как загнанная кошка, лежала девушка в форме института. Она загораживала лицо руками, ее тело дрожало. Волосы растрепаны, одежда местами порвана и испачкана. Кое-где видна запекшаяся кровь.
- А-а… не убивайте меня, пожалуйста… - срывающимся голосом пролепетала она.
Что-то в ее формах и голосе было такое, отчего у Сагарова екнуло сердце.
- Эй ты! – прошипел он – Вылезай оттуда!
- Не-ет! – выдавила она, отползая в тень.
- Ну-ка! – выдохнул Иван, хватая ее за руку.
Он вытащил ее из-под стола, с силой отрывая руки от лица. Девушка слабо дергалась, всхлипывая. Наконец, он поставил ее на ноги, а рука откинула с ее лица растрепанные волосы. Сагаров замер, чувствуя, как перехватило дыхание.
- Жози! – воскликнул он, прижимая ее к себе.
Она подняла чумазое лицо, бледное, с дрожащими губами. И уткнулась носом в его грудь.
- Это ты… - прошептала она – Я думала, пришел кто-то из них и опять… - она не договорила, сорвавшись в рыдания. Сагаров прижал ее сильнее, гладя по голове.
- Нам надо идти! – прошептала она, поднимая полные слез глаза – Они могут вернуться!
- Подожди, - сказал Сагаров, хмурясь – Что тут вообще творится? Сначала меня нанимают в охрану Института, занимающегося неизвестно чем, потом тут всех разрывают на куски, а теперь мне предлагают бежать отчего-то! Хватит! Я хочу объяснений и не сдвинусь с этого места, пока их не получу! – он отстранился, его руки уперлись в бока, а серые глаза почти метали молнии.
- Тебе лучше не знать этого… - вздохнула девушка, опуская голову – Это секретная информация…
- Плевать я хотел! Выкладывай! – раздраженно бросил Иван, нетерпеливо махнув рукой.
- Ладно… - обреченно выдохнула Жози – Наш институт разрабатывал андроидов. – Сагаров вздернул бровь – Но не просто каких-то болванов. Предполагалось, что будут созданы существа более совершенные, чем люди. Мы хотели понять природу человека, а затем, изменив, воплотить в своем творении. И мы достигли определенных успехов…
- Любопытно. – сказал Иван, качая головой – И зачем это нужно?
- Хотели создать идеальных слуг человека, понимающих его даже без слов. Что-то вроде воплощения мечты о братьях по разуму и желания превзойти природу. Но… - она всхлипнула, ее ладонь смахнула слезу – Мы где-то просчитались. Все опытные модели хранились в замороженном состоянии, но на сегодня был намечен испытательный пуск. И через несколько минут после начала эксперимента – она закрыла лицо руками – Они атаковали нас! Последствия ты видел… - она замолчала, опускаясь на пол, плечи ее вздрагивали.
- А ты что делала? – поинтересовался Иван, отстраненно разглядывая оружие.
- Я… - она всхлипнула – Занималась их программным обеспечением. Это по моей вине так получилось! – ее голос перешел в срывающийся визг – Я и другие из отдела не нашли ошибки в их интеллекте и началась трагедия! Мы не должны были этого делать!
- Ну-ну, - дружелюбно протянул Сагаров, похлопывая ее по плечу – Не стоит так говорить. Да это теперь и неважно. Главное что с этим делать. Я, например, предлагаю поскорее убираться. – его взгляд беспокойно зашарил вокруг.
А в это время откуда-то сверху, из переплетения труб и балок под потолком за ними наблюдали. Кто-то, согнувшись, как затаившийся леопард, присматривался к 2 людям. Видел этот неизвестный их не совсем обычно: сначала его зрение походило на привычное, но в зале оказалось довольно темно. Переключение – и поле зрения стало зеленым, разбитым координатной сеткой. Предметы прорисовались там сплетением ярких линий. Два силуэта переливались разными цветами, в зависимости от температуры. Неизвестный перебрался чуть дальше по балке. Изображение увеличилось, по бокам поползли колонки цифр. В силуэт, что сидел на полу, указала стрелка. Появилось несколько надписей, они мигнули красным. Стрелка ткнулась в другой силуэт, с автоматом. Появилось несколько столбцов цифр, какие-то схемы, рисунок структуры ДНК. Наконец, зажглась ярко-зеленая надпись. Существо чуть напружинилось, его тонкие губы расплылись в хитрой улыбке. Тонкая рука откинула назад длинные пряди. Крутые бедра качнулись, колыхнув пышную грудь. Стройная, мускулистая нога неизвестного согнулась, руки заскользили по железу балки. Он, это скрытое в тени существо, медленно карабкалось по сплетению труб вниз, не уступая в грации древесной кошке. Или это была она?
- Ладно, пошли отсюда! – сказал Сагаров, потянув девушку за руку. Его глаза беспокойно шарили вокруг.
- Подожди немного! – виновато улыбаясь, ответила она – Я не могу уйти сей же час! Мне нужно забрать кое-какие данные… - она отстранилась, все так же загадочно улыбаясь.
- Какого черта?! – раздраженно воскликнул Иван – У меня мурашки по коже от этого места! К тому же, на том свете тебе уже никакие данные не понадобятся! – он решительно протянул к ней руку.
- Нет-нет! – виновато забормотала она, тряся головой – Это важно для меня, и не только – в ее голосе проскочили странные нотки («Что-то не договаривает» - подумал Сагаров с неудовольствием) – Не бойся, я мигом, только сбегаю за угол, и сразу пойдем! – она подняла на него глаза, такие чистые и невинные, молитвенно сложив руки перед подбородком.
Иван замер, не в силах оторвать взгляда.
- Ну, хорошо! – проворчал он – Только быстро! – его палец почти ткнул в ее вздернутый нос.
- Иван, ты душка! – радостно воскликнула девушка. Она чмокнула его в щеку, и легкие ноги понесли ее по проходу. Через миг она исчезла за углом.
Сагаров стоял, настороженно поглядывая по сторонам. На душе скверно. Казалось, кто-то смотрит на него со всех сторон. Он нервно переминался с ноги на ногу. Шли секунды, слагаясь в минуты. Мертвая тишина душила. «Черт! – пронеслось в голове – Сколько можно копаться!» Наконец, из-за поворота выскочила Жози.
- Все готово! – весело крикнула она, хотя лицо ее было бледным – Сейчас пойдем!
Сагаров облегченно вздохнул, глядя на нее, но вдруг замер, вытаращив глаза.
- Что-то не так? – озабоченно спросила подружка, останавливаясь.
Сагаров беззвучно открыл рот, его рука приподнялась, да так и замерла, полусогнутая. Из тени сзади, как раз оттуда, где вышла Жози, беззвучно, как тень, вышла девушка. Высокая, почти на голову больше Ивана, стройная. С удивительно белой кожей. Изгибы ее совершенного тела, видя которое, удавились бы все модели на свете, не портил не единый клочок ткани. Что-то случилось с разумом мужчины, что он стал фиксировать лишь отдельные факты. Тонкие, изящные руки. Талия, как молодая чинара. Крутые бедра, которыми она слегка покачивала. Длинные изящные ноги. Летящая походка, предающая ей неземной вид. Кошачья грация в каждом движении. Пышная грудь, не слишком большая и не маленькая, такой формы, что не оторвать глаз. Стелющиеся по воздуху голубые волосы ниже плеч. Лицо, округлое, как луна. Тонкий, почти игрушечный нос. Тонкие губы, на которых играет загадочная, манящая улыбка. Огромные, чуть не в пол лица, глаза с ярко алой радужкой. Она лишь раз искоса глянула на Ивана, и тут же их опустила, взмахнув длинными ресницами, а у него перехватило дыхание. Казалось, это богиня спустилась с небес. Жози как-то сразу выпала из его поля зрения, будто грязная халупа при виде сказочного дворца
- Что случилось? – с беспокойством выдохнула Жози, разглядывая его – Ты вдруг побледнел… теперь покраснел…
- Там… э-э… - еле выговорил Сагаров, поднимая трясущийся палец. Его взгляд намертво прикован к богине. Та остановилась, хитро поглядывая на мужчину. Ее указательный пальчик слегка поманил. Ноги Ивана сами собой сделали шаг навстречу. Все вокруг плыло, как во сне.
- Да что с тобой? – воскликнула Жози, хмуря брови. Она резко развернулась, заметив, куда он смотрит. Она вздрогнула, вздох изумления вырвался из ее груди. Девушка так и застыла, вытаращенными глазами глядя на гостью. Та сделала 2 осторожных шага к ним.
- Ну, что же ты стоишь? – промурлыкала она глубоким бархатным голосом, обращаясь к Ивану – Подойди поближе, поговорим. Не стесняйся.
У Жози аж дыхание перехватило. Она так и застыла, плотно сжав губы.
- Не стой же, как столб! – продолжала тем же елейным тоном незнакомка – Это просто неприлично!
Лицо Жозефины медленно побагровело, брови сползали все ниже. Елена прекрасная шагнула к ней, но ее будто и не видела. Она поравнялась с девушкой, и ловко обогнув ее, шагнула еще. Взгляд ее алых глаз буравил Ивана из-под прикрытых век.
- Эй ты! – резко бросила Жози, и ее руки уперлись в бока – Ты чего себе позволяешь?
Незнакомка протянула тонкие пальцы к подбородку Ивана, ее губы заулыбались еще слаще.
- Постой! – Жози быстро схватила ее за руку – Не приставай к нему! Он пока принадлежит кое-кому еще! – ее глаза метали молнии, губы решительно сжались.
- Что? – удивленно спросила девушка, и ее взгляд будто впервые отметил присутствие Жози – Извини, самка, но я забираю этого мужчину. Его генетические данные представляют определенный интерес. И мы хотели бы его сохранить. Под контролем. Это входит в мои задачи. Посторонись! – ее прелестное лицо исказила гримаса презрения.
Жози задохнулась от гнева.
- Ах ты, мерзавка! Проклятая железяка! Не забывай, кто создал тебя! Я создала твое программное обеспечение! Прочь на свое место! – выпалила девушка, преграждая смутьянке дорогу.
Сагаров вздрогнул. «Так вот они какие… - пронеслось в его голове – Симпатичные…» Он чувствовал, что не может оторвать от нее взгляда.
- Спасибо, ты выполнила свою задачу. – холодно сказала андроид, смахнув с плеч прядь и гордо тряхнув головой – Теперь убирайся. Твои гены или что-то еще не представляют ценности. Уничтожать тебя ни к чему, но не мешай мне. Я стараюсь для блага разумной жизни. – она смерила девушку взглядом полным такого презрения, будто перед ней стояла ободранная крыса. Тут же, потеряв к ней интерес, она взглянула на застывшего Ивана.
- Иди же сюда! – сказала она тепло, и ее глаза слегка засветились – Обещаю, будет хорошо. Ведь ты же сам этого хочешь!
Она, сладко улыбаясь, решительно шагнула к нему.
- Механическая дрянь! – взвизгнула Жози – Я не отдам тебе своего парня!
Она, как разъяренная тигрица, прыгнула на роболеди. Ее острые ногти схватили голубые волосы, а зубы вонзились в нежную кожу на груди. Глаза прелестницы загорелись, как 300 ватные лампы. Она распрямилась, гордая и гневная, лицо ее стало страшным, как у богини возмездия. Легкий взмах руки – и девушка со вздохом отлетела в сторону.
- Глупая самка! – с презрением изрекла андроид, и ее тело слегка засветилось – Я предупреждала тебя, дав возможность уйти. Но ты не вняла предостережению, и теперь заплатишь за это!
Она протянула вперед правую руку, и между ее пальцев заклубилось голубоватое пламя. Ее пальцы чуть согнулись. Жози застонала, ее тело дернулось и… стало подниматься в воздух! Призрачное сияние, стекавшее с пальцев незнакомки, окружило ее, подтягивая все выше. Вот девушка зависла в 2 метрах над полом. Она корчилась, пытаясь вырваться, но неведомая сила держала крепко. Сагаров в ужасе наблюдал за происходящим, чувствуя странную слабость в членах, не дававшую шевельнуться. Вот голубой свет закружился вокруг шеи девушки, сжимаясь в кольцо. Та захрипела, ее руки схватились за шею. Робот подняла правую руку. По предплечью пробежали желтые разряды. Контуры конечности заколебались, скрываясь в желтом сиянии. Вот рука вытянулась, заострилась, и Иван, холодея, увидел, что из локтя хозяйки голубых локонов торчит длинный светящийся клинок! Мужчина затряс головой. Светящееся острие уткнулось девушке в подбородок.
- Убирайся к черту, железяка! – прохрипела, слабо брыкаясь, Жози – Тебе никогда не превзойти человека! Мы накажем тебя и вправим мозги!
Грозная богиня рассмеялась, гордо вскинув голову.
- Ты просто злишься на свое несовершенство. Человек уже создал существо совершеннее себя. – она презрительно покривилась – Вот сейчас ты в моей власти – она согнула пальцы, и синеватый ошейник сжался сильнее. Шея девушки хрустнула, тело дернулось, с края рта побежала струйка крови. Девушка тихо застонала. – Ну, что с тобой сделать, жалкая обезьяна? – светящееся лезвие медленно прошлось по ее одежде, оставляя дымящийся разрез. Жози еще дернулась, хватаясь руками за ошейник. Кровь из ее рта потекла сильнее.
- Стой! Остановись! Зачем убивать ее? Высшие существа должны быть снисходительны к глупостям низших! – выпалил, обливаясь холодным потом, Сагаров – Отпусти ее, и я твой! – мысли Ивана лихорадочно крутились в голове.
- А? – отозвалась, оборачиваясь, андроид – Отпустить? – она коварно улыбнулась – Пожалуй, ты прав. Нечего тратить на нее силы. – она взглянула на корчащуюся в силовой ловушке Жози – Вот смотри, сразу видно, когда перед тобой достойный представитель вида! – она усмехнулась – Ну, пошла прочь! – она резко взмахнула левой рукой.
Девушка, освободившись от силового захвата, полетела в сторону. Она со стоном перевернулась через голову, и ее тело врезалось в стоявший в стороне бак с раствором. Из крышки сосуда торчал длинный металлический стержень. Тело девушки, налетев на него, с хрустом оделось на металл. Штырь, выбросив фонтанчик крови, выскочил из груди Жози. Девушка мучительно изогнулась, ее ноги дернулись. Голова запрокинулась, глаза судорожно вытаращились, рот раскрылся в беззвучном крике. По ее курточке уже стекала ручьем темная алая кровь. Голова несчастной дамы, качнувшись, упала на грудь, темные волосы рассыпались по груди, закрывая лицо.
- Иван… - почти неслышно прошептали ее губы. Руки напряженно распрямились и ослабли. Тело обмякло. Лишь кровь медленно раскрашивала стенку бака алым дождем.
- Не-ет! – вскричал Сагаров, кидаясь к девушке. Он споткнулся, его тело растянулось по полу в полный рост. Его внутренний мир взорвался в одном истошном крике отчаяния. Сагаров поднял глаза, и прямо перед его носом возникли узкие бледные стопы. Кожа очень гладкая, слегка блестит. Тонкие пальцы изящны, почти воздушны. Взгляд невольно пошел вверх: изящные лодыжки… будто вырезанные искусным скульптором голени… нежные колени… сильные, упругие бедра… осиная талия… Над ним, положив руки на бока, стояла она. Она чуть оставила в сторону ногу, немного повернула корпус. Плечи отклонились назад, голова опущена на бок, волосы селются по левому плечу. На губах играет загадочная улыбка, огромные алые глаза страстно горят. У Ивана перехватило дыхание, весь его разум, все чувства и желания заняла она. Он мигом забыл про Жози. «Неужели это всего лишь машина?» - пронеслось в голове – «Бездушная железка… Нет… это богиня, сошедшая с небес…»
- Хм-м, может ты и прав. – небрежно бросила незнакомка – Теперь, когда низменное существо больше не мешает, мы наконец-то можем соединиться! – последнее слово она произнесла медленно, с таинственным придыханием. Она нагнулась, качнув роскошной грудью, и ее рука схватила его за подбородок. Страшный клинок уже исчез, остались только пальцы, теплые и нежные. Сагаровым овладел страх, колени задрожали. Он резко отскочил назад, не удержался, больно ударившись задом о бетонный пол. Его ноги заскребли по полу, отодвигая тело от богини. Только тут он понял, что его ничто не держит. Горло сжимал страх, а тело била крупная дрожь. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, в висках стучали молоты. По телу разливался жар неудержимого желания. Руки, трясясь, подняли автомат.
- Не подходи, убийца! – слабо пискнул Иван.
Робот печально вздохнула, чуть покривив губы.
- Неужели все люди так глупы? – она развела руками – А может, - она прищурила глаз – Ты не любишь девушек? – ее прекрасное лицо опечалилось – Хотя вроде нет – она бросила быстрый взгляд на неподвижное тело Жози – Так что же? Ладно, сделаем по-другому…
Она раскинула руки в стороны, взметнув волну голубых волос. Ее тело засияло, глаза зажглись огнем, как жерло вулкана. Сагаров физически ощутил неудержимую волну желания, исходящую от нее. В правом нижнем углу поля зрения появился маленький квадрат, где он увидел… себя! В странном зеленом свете, в виде скорчившейся на полу разноцветной фигуры. Сбоку летели какие-то цифры. От тела девушки, как от солнечного диска, метнулись тонкие лучи. Они впивались в его тело, просвечивая насквозь. На экранчике появилась надпись: «данные сканирования». Сердце билось так, что едва не выпрыгивало. Дышать стало трудно. В глазах темнело. В голове мутилось, тело тряслось от неудержимого желания. Оно рвалось к ней. «Ведь это ее взгляд! – пронеслось у него в голове – Я вижу себя ее глазами!»
- Прочь из моей головы! – взвизгнул он, хватаясь за голову.
- Вы уже сделали шаг. – произнесла электронная богиня – Вы внедрили в свое тело усовершенствования, меняющие его природу. Настало время сделать еще один. Объединиться с высшей формой существования! – ее голос вдруг изменился, став похожим на слова Жози – Ну же, Иван! Я обещала зайти на кофе! Чего же ты ждешь! Иди ко мне, и мы будем вместе! Навсегда! – ее движения тоже изменились, став неуловимо похожими на ее – Скорее! Не заставляй ждать девушку! – она откинулась назад, зависнув полулежа в воздухе. Ее руки раскрылись, как ожидая объятий. Бедра распахнулись, словно приглашая.
Не в силах более сопротивляться, Сагаров медленно поднялся.
- Я сейчас… Жози… - прохрипел он.
Его рука скользнула по штанине, и тут ладони коснулась рукоять ножа за сапогом. «Что это? Зачем?» – удивился он. Колени медленно распрямлялись, и вдруг в лоб что-то ударилось. Иван вздрогнул. Перед его глазами, вибрируя, проходил тонкий трос. Взгляд устремился вверх. Под высоким потолком висела толстая балка. Взрыв в здании повредил ее, и сейчас балку держал только этот трос. Прямо над их головами. Взгляд опустился, выхватив тело Жози, подвешенное на пруте. Вспышка в голове. Мгновенный взрыв ярости. «Эта дрянь убила ее! – молнией проскочило в голове – А теперь прикидывается ей!» Он не совсем понимал, что делает. Голова окутана дурманом, тело рвется к прелестнице, но левая рука резко выхватила нож из-за голенища. Нажатие кнопки – и лезвие засветилось убийственным пламенем. Короткий взмах, и трос лопнул. Тут же волна желания смыла все. «Сейчас… я иду…» - губы расплылись в сладострастной ухмылке, руки протянулись вперед, нож скользнул на пол.
Сверху послышался скрежет. Богиня резко запрокинула голову. На нее сверху, ударяясь о перекрытия и высекая снопы искр, падала тяжеленная балка. Еще доля секунды и… В квадрате справа в поле зрения возникла надпись «alert!». Человек бы не успел. Но не робот. Ее руки уперлись в пол, ноги подобрались. Тело распрямилось, как пружина, и девушка распласталась в изящном прыжке, от которого у Ивана перехватило дух. Еще тысячная секунды и она приземлится, откатившись в сторону. Но кое-чего она не рассчитала: конец балки попал в V-образную ферму, а другой описал в воздухе дугу. Балка стоймя полетела в сторону, точно прыгунье в затылок. Та уже почти коснулась пальцами земли, но… слишком поздно. Проценты на экранчике, отражающие невозможность спасения. Воздух разорвал тонкий визг… совсем как у испуганной девушки. Тяжелый удар. Балка пригвоздила ее к полу, смяв Глову в лепешку. Балка, постояв долю секунды, с грохотом обрушилась на пол, прямо на оборудование. Треск, грохот, фонтан искр. Наконец, стало тихо. Сагаров, вздрагивая, поднял глаза. Богиня распласталась по земле, как убитая птица, ее тело мелко дрожало. Он ожидал увидеть микросхемы, провода, но… оттуда, где была голова, по полу растекалась красная лужа. Как похоже на кровь… а на металлическом конце повисло что-то розовое… Иван почувствовал, как желудок подкатывается к горлу. Экранчик у него в поле зрения исказился, пошел помехами, затем схлопнулся в светящуюся линию.
- Дурак… - пронеслось у него в голове, прежде чем линия свернулась в точку и пропала.
Он отвернулся, чувствуя, как паршиво на душе. Живот противно скрутило. Сердце резала боль, когда он смотрел на это распластанное по земле тело. Почти человеческое… Он чувствовал себя убийцей. Хотелось выть оттого, что больше в мире нет такой красоты. Медленно он пошел по коридору, стараясь глядеть куда-нибудь в сторону. И тут в его поле зрения попало повисшее на баке с физраствором тело Жози. Ее лицо бледно, прежде округлые, почти детские черты лица заострились. Пальцы судорожно разжались, элегантный ранее форменный пиджачок грязен, весь перед залит темной кровью, местами видны прожженные дыры. Сагаров остановился, и его взгляд тупо бегал по неподвижной фигуре с упавшей на грудь головой. Покрытые пылью волосы трепал сквозняк. Его взгляд скользнул чуть в сторону, на колышущееся в баке тело ученого. «Нет! – кольнула мозг мысль – Нельзя ее тут оставлять! А что если они используют труп для каких-нибудь мерзких экспериментов?» перед воображением проплыла мрачная картина: обнаженное тело Жози на операционном столе, которое не спеша разбирают на запчасти равнодушные руки машин. Иван вздрогнул. Раз он не смог ее защитить, то должен хотя бы достойно похоронить! «Не смог защитить…» - пронеслось в голове, и сердце болезненно сжалось.
Его руки скользнули ей подмышки. Он решительно снял ее легкое, как у ребенка, тело. Он держал ее перед собой бездыханную, безвольно обронившую руки, запрокинувшую назад голову. Вот она в его объятиях, но… не так он представлял себе эту сцену. Губы девушки чуть приоткрыты, она будто шептала:
- Я доверяла тебе, а ты… ты… из-за тебя я теперь лишь бесполезный кусок мяса!
Сагаров, хмурый как туча, понес ее к выходу из зала. Он еще отомстит тем, кто ее убил. Жестоко. И смоет с себя позор. Никогда больше он не отступит, бросив дорогую женщину. Автоматическая дверь неслышно затворилась за ним.
Сагаров сидел у окна, в заваленной пылью и мусором квартире. В жилище царил страшный разгром: кажется, враг застал хозяев врасплох, но они дорого отдали свои жизни. На полу темнели несколько пятен крови, но тел Иван не нашел. Ему не хотелось думать, куда их унесли. Рядом с единственным живым человеком прислонена к стене автоматическая винтовка, подле нее лежит несколько сменных батарей. Здесь, наверно была кухня, а в соседней комнате, возможно, спальне, лежит на диване что-то, накрытое простыней. Иван хотел, чтобы сквозь материю не проступали знакомые черты, но ткань словно стала прозрачной. Он каждую секунду видел ее стеклянные глаза с немым укором. Поэтому положил он ее в соседней комнате, но помогало это мало.
За окном расстилался укрытый ночью город. Черные силуэты домов проступали на фоне темно-синего неба, подсвеченные огнем пожаров. Багровые отсветы огня придавали зданиям мрачный вид, заставляя подумать, что город расположен в аду. То тут, то там мелькали вспышки выстрелов, слышались крики, грохот. Роботы быстро захватили город, но люди, несмотря на тяжелые потери, еще пытались сопротивляться.
Иван пытался задворками пройти в Управление, но оно взлетело на воздух. К счастью раньше, чем он до него добрался. Он стоял в начале улицы, где располагалась его цель, когда она скрылась в факеле пламени. Домой прорваться не удалось – в том районе царила паника, а вскоре начался беспощадный бой. В итоге к исходу дня он добрался сюда, почти на окраину, и засел в опустевшей квартире на 20 этаже. По небу ползли тяжелые тучи, ветер рвался в разбитое окно. Кажется, скоро начнется гроза. Сагаров вздохнул.
Неожиданно справа послышались выстрелы и крики. Очень близко. Иван осторожно выглянул из окна. Справа стена дома поворачивала, образуя перемычку. Над ней возвышались два дома – один тот, где прятался Иван, другой чуть дальше. Их и соединяла широкая перемычка, под которой тоже был жилой корпус, аркой перекинувшийся над улицей. На довольно широкой площадки находилось что-то вроде палисадника с ровными линиями кустов и лужайками с цветами. В центре даже поблескивал маленький пруд. На площадку выходили двери из разных квартир и с лестницы. Похоже, жильцы могли насладиться здесь прогулкой и беседой, находясь выше городского шума. В окнах соседнего корпуса дома, взметнувшегося на другой стороне улицы, мелькнули вспышки. Затем послышался грохот, и на лужайку обвалилась часть стены. Из провала, пятясь, высыпала пятерка десантников. Они отступали к центру площадки, стреляя куда-то в пролом. Их броня покрылась сажей, кое-где была смята. Из трещин в доспехах, скрывавших все тело, местами сочилась кровь. Похоже солдатам крепко досталось. Из ночи раздалось тарахтение, и к домам подлетел вертолет. Полицейский, похоже только что завербованный военными. Один из солдат помахал ему рукой. Машина описала в воздухе полукруг, плавно пошла вниз. Через миг она мягко опустилась возле пруда, взметнув вихрь пыли.
И тут же из провала в стене вышли трое. Высокий мужчина, молодая девушка с распущенными волосами до бедер и подросток. Все совершенно голые. «Андроиды!» - подумал Сагаров, чувствуя, как за шиворот потекла струйка холодного пота, а сердце бешено заколотилось. Солдаты, не раздумывая, открыли по ним яростную пальбу. Но троица медленно приближалась, словно не шагая, а скользя над травой. Периодически их тела чуть размывались, и они легко отскакивали в сторону, за миг до того, как лучи вражеских выстрелов готовы были в них впиться. Мужчина остановился, развел руки в стороны, чуть повернув кисти к небу. Контур его тела засветился, и с поверхности кожи сорвался веер светящихся треугольников. Двое солдат, пораженные ими, упали, как подкошенные. Один разряд угодил в вертолет. Машина качнулась, из-под винта заклубился дым. Двигатель чихнул, лопасти судорожно двинулись и встали. Солдаты отступали к машине. Тут женщина взмыла в воздух, замерев в 2 метрах над землей. Она взмахнула рукой, и в ней зажглось ослепительное копье. Короткое мановение руки – и снаряд метнулся вниз. Он вонзился прямо перед солдатами. Не успели те что-то сообразить, как полыхнула яркая вспышка, и по площадке разлетелся лепестки малиновых лучей – копье выметнуло их, будто раскрывшийся цветок. Тела солдат заколебались и… растаяли в воздухе, как песчаный замок, уносимый ураганным ветром. Только один солдат уцелел – его защитил борт вертолета. Испуганный подозрительным треском в двигателе, из кабины выскочил пилот. Солдат, как ошпаренный, подлетел к нему.
- Заводи свою шарманку! – выпалил он – Мы сматываемся отсюда, быстро!
Пилот растерянно посмотрел на него, затем не ползущий из-под винта шлейф дыма. Периодически через него проскакивали искры.
- Заводи, говорю! – взревел солдат, хватая пилота за тощее горло. Его взгляд мельком скользнул назад.
- Нет, что вы! – торопливо забормотал пилот – Я не могу взлететь с этим – его палец указал на дым – Кто знает, какие там повреждения? А если мы взорвемся?
Солдат хотел еще что-то сказать, и его руки в бронеперчатках с силой сжали плечи летчика. Но тут роботы не спеша пошли к ним. Мужчина и женщина шли спокойно, будто зная, что люди никуда не денутся. Подросток поднял правую руку, и между пальцев зажглось синеватое сияние. Над кожей закрутились разряды, свиваясь в ослепительный шар. Сагаров, наблюдавший из окна, почувствовал, как с силой сжались зубы. Рука нашарила винтовку. Прицелившись подростку в голову, он нажал на спуск. Очередь лучей ударила роботу в висок. Тот покачнулся, присел на колено, голова дернулась. Непохоже, чтобы выстрелы повредили ему, лишь ошеломили. Лицо андроида стало удивленным. Он начал подниматься, крутя головой. Его спутники развернулись, ища глазами источник огня. Их кожа слегка засветилась.
- Гады! – вскрикнул Сагаров, выпуская еще пару очередей. Он вскочил, перебежал к другому окну, из него снова полетели выстрелы. Тут же выбежал в соседнюю комнату, и магазин опять потерял часть заряда. Роботы отскочили, изящно кувыркнувшись в воздухе, с их пальцев сорвалась россыпь лучей. Снаряды летели во все стороны. Похоже, темнота, дым и помехи не дали им точно определить цель. Лучи жгли траву, оставляли расплавленные лужицы на земле, высекали из стен искры. Пара попала солдату в спину. Тот охнул, медленно оседая на землю. Его пальцы, которые тот так и держал на чужой шее, разжались. Пилот, бледный как мел, отпрыгнул к машине. Враги отступили к стене, прикрывая друг друга, исчезли в проломе. Может, они решили, что к людям подоспело подкрепление?
Иван поднялся с колен, руки сжимали винтовку. «Скорее к машине!» - пронеслось в голове. Его ноги бешено замелькали, неся его по коридору. Элегантная стеклянная дверь, получив страшный пинок, с печальным звоном распахнулась, осыпав газон водопадом осколков. Красный, тяжело дыша, Сагаров выскочил на площадку. Его глаза сфокусировались на пилоте, и через миг он был рядом.
- А… не убивайте! – пролепетал пилот, в ужасе вжимаясь в борт вертолета.
Сагаров закинул винтовку на плечо, с трудом переводя дух, выпалил:
- Мы должны скорее лететь, те трое могут вернуться! Ты можешь быстро устранить неисправность?
- Э-э, не знаю… - выдавил пилот, еще не очень веря, что живой – Надо взять инструменты…
- Так скорее! – воскликнул Иван, толкая его к кабине.
Пилот заскочил внутрь, через миг вылез, неся металлический ящик. Он ловко забрался на крыло, его рука откинула крышку двигателя. Он чем-то пшикнул туда, и дым оборвался.
- Ну, как там? – нетерпеливо спросил Сагаров.
- В принципе, ничего! – с облегчением отозвался пилот – Думаю, минут за десять управлюсь!
- Окей, я сейчас сбегаю кое-зачем, подожди меня! – сказал Иван, отворачиваясь – Только попробуй улететь! Разнесу твою телегу к чертям! – последнее сказано было так грозно, что пилот, вздрогнув, быстро закивал.
Сагаров пулей унесся назад в дом. Вернулся он нескоро, неся на руках большой, больше 1,5 метра сверток, закрученный в одеяло. Пилот уже сидел в кабине, винт крутился, поднимая пыль.
- Скорее, залезай! – выпалил он. Тут его недоверчивый взгляд уставился на сверток. – Черт! Что это у тебя?
- Это важно для меня, я беру с собой. – твердо сказал Иван, опуская глаза.
- Выбрось это к черту! – отрезал пилот, явно нервничая.
- Нет, я возьму это! – решительно ответил Сагаров, готовясь забросить сверток на заднее сиденье.
- И не думай об этом! – воскликнул пилот, закрывая вход рукой – Наша птичка столько не потянет!
- Эй, постой-ка! – перебил Иван, хмурясь – Вертолет четырехместный, а нас двое!
- Это только исправный! – резко отозвался пилот, зыркая по сторонам – Наш же я хоть и немного подлатал, но может не выдержать. А что если из-за большей нагрузки двигатель взорвется? В аду тебе твое ценное барахло не понадобится!
Сагаров глянул на него испепеляющим взором. Его рука резко сорвала одеяло, и пилот с удивлением увидел тело девушки в испачканной кровью и грязью униформе. Ее глаза закрыты, лицо синюшное. Явно покойница. Пилот было открыл рот, но Иван опередил его:
- Эта девушка была дорога мне. Я не смог ее защитить, но не хочу ее бросать. Надо хотя бы ее по-нормальному похоронить!
- Ты что, некрофил?! – потрясенно, но с нескрываемым раздражением бросил пилот – Приборы показывают, что уже на земле мотор перегрелся. По-хорошему и тебя брать не стоит, но ты мне спас жизнь. А твоей подружке уже итак все равно! – он скорчил презрительную мину – На том свете тебе тоже станет все равно, а на этом найдешь еще хоть десяток новых!
Сагаров, красный, как революционный флаг, набрал в грудь воздуха. Вид у него грозен. Вдруг из пролома в стене послышался грохот. В следующий миг мимо пронесся вихрь лучей.
- Проклятье, они вернулись! – взвизгнул пилот – Скорее в машину!
Один луч скользнул Сагарова по плечу. Страшная боль пронзила руку, та выпрямилась и онемела. Тело Жози мешком свалилось на землю. Перед глазами поплыли красные круги, в ушах зашумело. По телу поплыла волна жара. Как-то отстраненно Иван ощутил, как его затащили в кабину. Пилот, матерясь и поминутно глядя назад, замахал руками над пультом. Глаза у него вытаращены, по лбу ручьем льет пот. Двигатель взревел, машину нещадно затрясло, и площадка стала удаляться вниз. Мимо летели лучи. Двигатель завывал, по кабине пополз едкий дым. В голове у Сагарова мутилось, руку терзали стальные когти. «Черт, чем они так? – пронеслось в голове – Надо найти таблетку первой помощи, где-то должна быть…» Рука нервно шарила по карманам, другой, кажется, уже не было. Вот оно, спасительное колесико… Сагаров кинул лекарство в рот, снадобье слегка зашипело под языком. Снова толчок, приступ боли, и… мир провалился в черную пропасть.
Он очнулся от сильного толчка. Застонав, открыл глаза. Вертолет, трясясь, летел среди темных домов. По кабине полз противный запах гари. Пилот нагнулся над пультом, все его члены напряжены, взгляд устремлен за окно.
- А, ты живой? – бросил он с легкой иронией – Это хорошо, а то я думал, что и тебе крышка…
- Сколько я был без сознания? – прохрипел Сагаров, ощупывая раненую руку. Боль поутихла – видно таблетка подействовала, но все еще не отпустила. Рукав обуглился, рука противно липкая… похоже, рана серьезнее, чем он думал.
- Да несколько минут, - отозвался пилот – Ты бы перевязал руку, да выпил лекарств. Твоя рука плохо выглядит. Аптечка в ящике под пультом. Я не могу помочь, - он раздраженно поморщился – Проклятая посудина управляется с огромным трудом, да еще того гляди развалится.
Сагаров пошарил под пультом, пальцы вытащили аптечку. Самую примитивную, да еще и старую. Морщась, приложил к руке пару таблеток, дождался, когда всосутся. Делать нечего, других все равно нет. Начал бинтовать руку. Взгляд упал вниз, за окно. На улицах страшный разгром: фонари вырваны, машины разбиты, мостовая кое-где разрушена. Везде мусор и осколки. Много пожаров – огонь вырывается из окон, горит на улице. Но больше всего трупов. Они лежат повсюду, в неестественных позах, со страшными ранами. У многих не хватает частей тела. Похоже, их оторвали и забрали. Зачем? Что они хотят с ними делать? Мостовая и стены темны от крови… так же, как тело Жози. В груди защемило. Иван повесил голову, все черты лица обвисли. Он так и не смог ее защитить… даже тело пришлось бросить. А что если эти и ее распотрошили. Сагаров замотал головой – хотелось выкинуть страшную мысль из головы.
- Что за черт? – сердито бросил пилот, глядя на горевшие в воздухе рядом с его головой шкалы приборов – Они будто взбесились! Помехи что ли?
Сагаров посмотрел на него, и тут его взгляд привлекла светящаяся точка на горизонте. Точка быстро росла, выпустив 4 луча. Вот она оказалась на окраине города, выпустила длинный хвост. Вихрем промчалась над домами, снижаясь, и… врезалась в мостовую. Полыхнула ярчайшая вспышка, от которой Иван на миг ослеп. Сквозь плывущие перед глазами яркие круги видел волну голубого огня, разносящуюся по городу. Дома под ней разлетались в пыль. Волна нагнала вертолет.
- О, черт! – завопил пилот, вытаращив глаза.
Вертолет страшно тряхнуло, подкинуло и понесло в сторону, закручивая в смерче горячих потоков. Пилот, матерясь, пытался совладать с кувыркающейся машиной. Через щели врывался поток раскаленного воздуха. Ивана больно приложило головой. Дальнейшее он помнил плохо. Пилот вроде справился с вертолетом, и тот умчался за пределы рушащегося города. Они еще летели, пока не заглох двигатель. С трудом сели, чуть не разбившись. Потом их через целую вечность нашел отряд солдат…
Сагаров, глядя перед собой мрачным взором, шагал по окраине города. На нем была новая форма офицера Звездного флота. На плечах поблескивали 2 звездочки, извещая редких прохожих, что мрачный молодой человек пребывает в звании младшего лейтенанта. Его правая рука сжимала букет желтых роз. Солнце заливало улицу, в его лучах начищенная мостовая слегка поблескивала, а дома стояли гордо блистая стеклом и пластиком, словно хвастаясь своим совершенством. Иногда попадались прохожие, отчего-то в основном девушки. Их яркая одежда, ловко схватывая фигуру, придавала им еще более соблазнительный вид, чем если бы они вышагивали голыми. Умный макияж, холеная кожа и искрящиеся невероятными цветами волосы делали их похожими на богинь. Дамы невольно косились на Ивана, и чуть чаще начинала вздыматься их грудь в ожидании ответного взгляда, ибо мало кто из их племени может устоять перед строгой красотой военного мундира. Но солдат молча шел мимо, не удостаивая прелестниц даже мимолетной вспышки внимания. И девушки шли мимо, и их сердца подергивались дымкой легкой печали, а умы наверно пронзали нелестные мысли о мужском роде.
Кажется, что-то печалило юношу. Его рыжие брови изломились над переносицей, глаза тусклы, веснушчатое лицо бледно, губы поджаты. Быть может, он идет просить прощения у возлюбленной, но не надеется получить его? Путь Ивана лежит дальше. Вот он приближается к краю города. Аккуратная мостовая кончается, переходя в дорогу, уходящую в поля. Его ноги ступают на пешеходную дорожку. Легкий щелчок и он покидает незримый силовой экран, призванный хранить в городе комфортную погоду. Лица касается легкий влажный ветерок, несущий бодрящую влагу. По кристально голубому небу ползут лохматые облака, вдали становящиеся гуще. Похоже, близится дождь. Вокруг расстилаются поля, покрытые одинаковой ярко-зеленой травой. Растительность ровная, похожая на газон. Кое-где неуверенно верещат кузнечики. В стороне виднеется лес. Деревья стоят ровными рядами, все с аккуратной пирамидальной кроной. Сагаров, не глядя по сторонам, идет дальше, пока, полчаса спустя, вправо не уходит другая тропинка. Иван поворачивает на нее. Еще метров 100, и перед ним встает кирпичная стена, увитая плющом. Юноша быстро проходит через решетчатые ворота, услужливо открывшиеся перед ним. Останавливается.
Перед ним – широкое квадратное поле, ровное как стол. Его покрывает ровная зеленая трава. На равных промежутках на нем высятся ряды невысоких прямоугольных камней. На каждом – надпись. Иван медленно обходит поле, направляясь куда-то дальше. Постепенно углубляется в молчаливый сад камней. Вот она… Иван останавливается, глядя на надпись на камне: «Жозефина Мария д’Этре, 2207 – 2225». Правая рука кладет на надгробье букет, левая снимает фуражку, прижимая к груди. Слышится тяжелый вздох. Ничего… внутри только сосущая пустота. Разум роется в памяти, пытаясь найти что-нибудь подходящее случаю. В голове всплывает фраза: «Ты кончил жизни путь герой, теперь твоя начнется слава. И в песнях родины святой жить будет образ величавый. Дж. Байрон, английский поэт. Хотите узнать еще что-нибудь о нем?» Нет, это не память, а подсказка от услужливого чипа в мозгу. Удобная штука, сколько раз в школе выручала… всегда связь со Сверхсетью… Сагаров криво ухмыльнулся. Не совсем по случаю, но сойдет. Его взгляд не отрывается от надгробья. Что толку во всем этом прогрессе, если он не может вернуть ее? Так было 1000 лет назад, так и теперь. А урок можно и выучить, говорят, полезно. Иван чувствует, как внутри все сжимается. Рука стискивает фуражку, а из глаза незаметно катится слеза. «Здесь нет даже тела…» - взгляд падает на траву под надгробьем. Он так и не смог ее защитить… на что он вообще годен после этого? «Ну, все, хватит!» - резко обрывает он себя, собрав волю в кулак. Рука быстро нахлобучивает фуражку на голову, а тело разворачивается на 1800. Быстро смахнув слезу, он придает лицу суровое выражение. «Да, это так. Но он все сделает, чтобы такого больше никогда не повторилось!» Оправив мундир, Сагаров решительно направляется к выходу с кладбища.
Правительство сделало все, чтобы скрыть произошедшее, но кое-какая информация просочилась. Общественность зашумела. Дабы успокоить ее, Совет издает указ, запрещающий разработку высокоинтеллектуальных роботов и устанавливающий строгий контроль за системами с искусственным интеллектом. Теперь они будут лишь помогать людям, а не сами что-то решать. Все разработки ученых в Аллайансе засекречивают и останавливают. Но людям этого мало: они хотят, чтобы кто-то понес ответственность за тысячи жертв. Но с кого спросить? Во всем городе уцелели только несколько человек, бывших в отъезде. Ну, еще есть военные, которые пытались навести порядок, и охрана города. Из последних уцелел один Сагаров. После некоторых споров ответственность возложили на ученых, наделавших ошибок в проекте, и охрану, оказавшуюся непрофессиональной. Ивана обвинить было не в чем – он даже в институте почти не бывал. Но может поэтому он так и остался младшим лейтенантом?
Здесь, 10 лет спустя, он проснулся посреди чужого леса у догорающего костра. Глаза взглянули вверх, в черное небо с незнакомым рисунком созвездий. Он покосился на спящих товарищей. Эта экспедиция должна помочь ему продвинуться по службе. Но… перед мысленным взором соткалось лицо Найдан. Неужели все повторяется? 10 лет он не пускал никого к себе в душу… а теперь… Иван перевернулся на бок, веки опустились. В эту ночь он долго ворочался, и хотя ничего не мешало, заснуть удалось лишь к утру.
10.
- Так… насколько я понимаю, это и есть тот потерянный ракетоплан? – произнес Горский, пошипывая ус.
Дуггель кивнул, развел руками. Сагаров, особенно хмурый этим утром, стоял в стороне. Они находились на длинном скальном карнизе, тянувшемся вдоль горного хребта. Справа, метрах в 10, поднималась осыпь с редкими пучками травы. Она полого тянулась вверх, переходя в снежные вершины. Кристально белый снег блестел в лучах еще низкой звезды. Слева, за крутым обрывом расстилалось зеленое море леса, то ровное, то вздымающееся к бледно-голубому небу скальными горбами. Над головой расстилалось чистейшее полотно неба. Они взобрались на плоскую террасу, тянувшуюся на середине подъема к хребту, вскоре после рассвета. Людей разбудил колючий холод предрассветного часа. С гор дул ледяной ветер, вздымая облачка старой хвои, ели сердито шумели, не добавляя уюта. Настроение не порадовало: в непривычной обстановке спалось плохо, мучили кошмары. В их царство возвращаться не хотелось, потому не сговариваясь, стали собираться в путь. Во время не слишком аппетитного завтрака Илья пытался развлечь остальных непотребными анекдотами. Он один сохранил жизнерадостность, воспринимая поход, как неожиданное приключение. Но его настроение не желало передаваться другим. Побродив по лесу, нашли подъем на террасу. Она тянулась вдоль близкого хребта, взбираясь на перевал. Дальше должна быть долина. Такой путь казался удобнее, так что путники без лишних дискуссий полезли наверх. Но терраса приготовила сюрприз.
За первым поворотом поблескивала груда мусора. При более близком рассмотрении она оказалась обломками летательного аппарата.
- Ух ты! – радостно воскликнул Дуггель, подбегая к местами почерневшему остову – Мы нашли инопланетный аппарат! Нам же дадут премию! – он опустился на корточки, а его руки принялись увлеченно шарить в куче обломков.
Горский молча подошел ближе, нагнулся. Его рука подняла с земли кусок некого агрегата с торчащей в сторону трубкой.
- Боюсь тебя разочаровать, - произнес он, задумчиво вертя находку – Но это вполне земная машина. Вот здесь – он покачал устройство – Узел системы охлаждения двигателя. А вот и еще – он снова наклонился, подняв кусок обшивки – Тут заметна эмблема Звездного флота. – он повернул рваный кусок пластика, и на нем стала ясно заметна эмблема – 4-конечная звезда, опоясанная серебристым эллипсом на черном поле.
Черты лица Ильи разом обвисли, изобразив вселенскую печаль. Он резко встал, а подобранные обломки в сердцах полетели на землю.
- А я так надеялся! – обиженно воскликнул он.
- Ничего, может попадется еще что-то, - примирительно ответил Арсений. Его голова повернулась назад, а взгляд нацелился на стоящего чуть в стороне Сагарова – А вы не объясните, что же такое творится с вашей техникой? Меня так уверяли в ее надежности… - в голосе чувствовалась ирония.
Иван пробурчал что-то нечленораздельное, опуская глаза.
- Позвольте мне с этим разобраться, - сказал, подходя, Конгрейв – Думаю, не составит труда разобраться с причинами аварии. – он слегка улыбнулся.
Горский сделал приглашающий жест рукой. Артур подошел к разбитой машине. Следом за ним подкатился небольшой, похожий на ящик робот, взятый для перевозки поклажи. Конгрейв кивнул ему, и машина откатилась в сторону. Робот медленно покатился возле обломков, из его боков вытянулись оранжевые щупальца света. Энергетические конечности шарили в обломках, отправляя некоторые куски в багажник. Человек подошел к остову, вытянул к куче мусора тонкую бледную руку. Кожа на кисти вдруг покрылась сеткой, разбившей ее на ромбы. Ромбы бесшумно сжались, обнажив опутанный трубками скелет. Кости блестели на солнце ровным хромом. Кисть растопырилась, с кончиков пальцев сорвались белые лучи. Пучки света принялись шарить по обломкам. Лицо Артура стало сосредоточенным. Иногда он бросал мимолетные взгляды на спутников, и в его глазах вспыхивало самодовольство. Неизвестно, ожидал ли он увидеть в них удивление или восхищение необычной конечностью. А может, просто гордился своим профессионализмом. Но время шло, и постепенно выражение лица сменилось на удивление, затем на раздражение, и, наконец на безнадежность. Через полчаса он убрал лучи, рука приняла человеческий вид, а ноги понесли его к ожидающим товарищам.
- Ну что там? – спросил Горский, внимательно глядя на Артура.
- Чертовщина какая-то… - проворчал Конгрейв, отводя глаза – Я проверил все, но не нашел никаких неисправностей. Ну, то есть, - он виновато улыбнулся – Сейчас-то все разбито, но до падения все было в порядке! Получается, они летели, летели, а потом вдруг свалились сюда. – он раздраженно махнул рукой – Точнее так: летели, потом их словно что-то пнуло, так что ракетоплан отскочил назад на пару сотен метров. А потом все системы разом отказали, машина упала на террасу и проехала по ней задом несколько десятков метров. Затем развалилась. Вон, даже борозду видно, - его палец указал вверх по склону.
- И это все? – подозрительно глядя на инженера, спросил Горский.
- В общем, да, - виновато отозвался Конгрейв – Хотел проверить бортовой компьютер, но тот разбит, так что кроме разноцветных пятен в памяти найти ничего не удалось.
- Стоп! – перебил его Арсений – Насколько я знаю, такие вещи нельзя убить! Это предусмотрено на случай аварий!
- Теоретически да, - вздохнул Артур – Но на деле так. Могу показать собранные данные, но там одни технические сведения.
- Как же так? – спросил сам себя Горский. Он сделал пару шагов к ракетоплану, замер. Руки скрестились на груди, большой палец принялся тереть подбородок. – Надо посмотреть воспоминания пилотов…
- Я пробовал, - тихо сказал Конгрейв – Но это невозможно. Пилоты исчезли.
- Что? – воскликнул Арсений, оборачиваясь, глаза его расширились – Оба?
- Ага, - хмыкнул Артур – Нет даже ни единой капли крови или нити от одежды.
- Невероятно… - пробормотал Горский, качая головой.
С гор подул холодный ветер. Небо, прежде чистое, как-то помутнело, изменив цвет на красноватый. Стало заметно темнее.
- Что-то нежарко… - проворчал, поеживаясь, Дуггель.
- Горы… что делать… - рассеянно отозвался Горский, думая о чем-то.
Илья зажмурился, потом, дернув бровью, провел рукой по рукаву.
- Черт! – воскликнул он – У костюма не работает терморегуляция! Почему так не везет? Теперь придется мерзнуть…
- Ну вон у нас инженер, - отозвался Иван, чуть кривя губы – Попроси починить.
- А что? Идея! – обрадовано воскликнул Дуггель, и его взгляд стал шарить по сторонам, ища Конгрейва.
Неожиданно его глаза округлились, лицо растянулось в гримасе изумления.
- Эй, смотрите! – воскликнул он, показывая вверх.
Остальные подняли головы, и их лица тоже переменились. Мир вокруг стал другим. Небо посерело, приобретя темно-фиолетовый оттенок. Солнце окрасилось лиловым, заметно укрупнившись. Его ослепительный контур дрожал, протягивая через полнеба змеи протуберанцев. Жгуты энергии дрожали, нервно дергались, словно щупальца спрута, пытающегося схватить юркую рыбу. Контуры темных гор мерцали серебристым светом. Лес сделался черным, но каждое дерево резко выделялось из массы бегающими по пологу игл разноцветными огоньками. По земле струился кипящими волнами седой туман. Деревья бросали на него красные тени. В потоках серых струй тени ломались, дрожа в жутком танце. Казалось, земная твердь исчезла, испарилась, превратившись в клубы тумана.
Люди, испуганно озираясь, попятились, пока не уперлись в спины друг друга.
- Что происходит? – быстро спросил Дуггель, зыркая по сторонам.
- Спроси чего попроще… - мрачно пробурчал Горский, шаря по карманам, словно хотел туда спрятаться.
Вверху по склону, среди зарослей что-то шевелилось. Среди пляски теней, будто кто-то перебегал, стараясь не показываться на глаза. Прячущихся фигур похоже, немало, но кто может скрываться в красной тени леса?
- Всем тихо лечь, - негромко, но твердо сказал Горский, приседая – Кажется за нами следят. – Дуггель быстро посмотрел на него, и взгляд выхватил в багровом отсвете сжатый в руке товарища пистолет.
Люди опустились на землю, так что хвосты тумана почти накрывали их с головой. Они тревожно озирались, держа наготове оружие. Да, похоже в тени деревьев кто-то есть. И они заходят вокруг.
- Я долго так не выдержу… - дрожащим голосом прошептал Илья, вытирая со лба пот. Сагаров пробормотал что-то малопонятное. При таком освещении его посуровевшее лицо казалось охваченным пламенем.
- Всем приготовиться, - тихо сказал Арсений – Кто бы это ни был, но надо этому показать, что нас просто не возьмешь. По команде все стреляем по кустам.
- Куда? – удивленно отозвался Артур, крутя головой – Тут ничего не разберешь!
- Неважно. – коротко ответил Горский, целясь куда-то между деревьями.
Он взмахнул рукой, и в полумрак полетели несколько лучей. Что-то щелкнуло, зашипело, послышался звук падения. Снова ничего, только ветер сердито шумит среди деревьев. Тут внимание привлек громкий стрекочущий звук сверху. Путники как по команде подняли головы. Над ними, трепеща крыльями, зависла огромная стрекоза, угольно-черная на фоне грязно-фиолетового неба. Размеры ее впечатляли: не меньше 2 метров в длину и такие же слюдяные крылья с алыми прожилками. Заметив внимание к себе, животное по пологой кривой понеслось к лесу. Оно было уже возле опушки, как что-то щелкнуло, и в воздухе сверкнуло так, точно его рассек большой кусок стекла. Стрекоза замерла, даже крылья остановились. Еще миг – и ее сигарообразное тело развалилось на 2 ровных половины. Останки с глухим стуком упали на землю. Горский вскочил, ошарашено глядя вперед. Сагаров выругался, и все, как по команде, открыли беспорядочную пальбу по лесу. В ушах возник, постепенно усиливаясь, тонкий звон. Ветер подул сильнее, так что трудно стало стоять на ногах. Затем щелчок – и дальше уже никто ничего не помнил.
Сознание возвращалось к Горскому медленно. Сначала в ушах зашумело море. Потом зашевелились мысли, и голову пронзила боль. Шум медленно превращался в обычные звуки леса. Сделав усилие, Арсений открыл глаза, и в них больно ударил дневной свет. Он поднял голову, та загудела, мир закачался. Быстро оперевшись на локоть, человек сумел сохранить равновесие. Вокруг снова все стало нормальным, будто не было странной метаморфозы. Тоже плато, тот же лес, тоже голубое небо. Вот только голова гудит, как с похмелья, и слабость… Рядом на траве лежали спутники, их тела начинали шевелиться.
- Мы живы? – спросил Горский, не зная кого.
- Похоже на то… - раздался слабый голос Конгрейва – Но судя по самочувствию, лучше бы нет.
Что же случилось? Горский с трудом поднялся на ноги. Огляделся. Может, галлюцинация из-за незнакомых условий планеты? В стороне на траве лежало что-то длинное. Присмотревшись, Арсений узнал давешнюю стрекозу. Ее тело разрезано на 2 ровные половинки, да так ловко, словно так и было. Похоже, не привиделось… или не совсем привиделось?
- Ладно, - выдохнул Горский, тяжело опускаясь на траву – Отдыхаем, потом в путь.
Ответом ему было недовольное ворчание и стоны с разных сторон.
Они остановились у пологого склона, ведущего в долину. Сзади вздымался хребет, рассеченный седловиной перевала. Выглядел он так, словно горную гряду ударили гигантским топором. Внизу расстилалась широкая долина, поросшая ровной, как на газоне, травой. Границ ее почти не видно, только впереди, в паре десятков километров, возвышаются несколько холмов. За ними поблескивает озеро. Оно лижет склоны одинокой горы, почти не видной за низкой облачностью. Солнце уже клонилось к закату, и погода изменилась. Небо затянули облака, они стелились по склонам гор, укутывая все молочной пеленой. Но видимость еще оставалась неплохой, хоть стало промозгло и сыро.
- Все, я кончился! – печально произнес Дуггель, садясь на траву.
- Ну и что, ты собираешься торчать всю ночь на склоне среди облаков? – сказал с неудовольствием Горский, не оборачиваясь – По-моему, лучше опуститься в долину и там отдыхать.
- Нет! Никуда больше не пойду! – плаксиво запротестовал Илья – Я в жизни столько не ходил! Ноги гудят невыносимо! – он демонстративно разлегся на траве, раскинув руки. Куртка и штаны стали быстро темнеть от росы.
Горский остановился, посмотрел на него, покривив губы.
- А, ты решил принять ванну… как хочешь, но мы предпочитаем места посуше… - в его тоне чувствовалась нескрываемая ирония.
- Постойте, Арсений Богданович! – вставил, подходя, Конгрейв – Остановится лучше здесь. Мы ведь не знаем, что внизу. Может, болото. Или еще чего. Там могут ночью быть хищники…
- Ни разу не видел здесь ничего страшнее стрекоз или больших крыс, охотящихся но них. Анализы планеты это подтверждают. – отозвался Арсений с некоторым раздражением.
Артур молчал, но вид у него был непреклонный.
- Ладно, а что скажет начальство? – Арсений повернулся к Сагарову.
Тот стоял, глядя на долину. Встрепенулся, оборачиваясь. Казалось, его отвлекли от глубоких раздумий.
- Мне все равно… - пробормотал он, разводя руками, и его взгляд вернулся к созерцанию.
- Уговорили! – выдохнул Горский, опускаясь, скрестив ноги, на траву – Спим здесь. – в его голосе чувствовалось заметное недовольство.
Люди разместились на круглой лужайке, откуда хорошо просматривалась вся долина. Медленно темнело, туман становился гуще, начинало холодать. Даже система терморегуляции на давала комфорта. Дуггель похоже не рад уже был остановке, тем более что у него одежда была без особых хитростей. Вскоре он стал дрожать, а затем потребовал от Конгрейва, чтобы тот организовал робота для создания комфорта. Тот нехотя что-то приказал, и машина поставила палатку. Но там оказалось невыносимо душно… Приуныв, Дуггель подсел к Горскому, смирившись с холодом. Он жалобно поглядывал на Арсения, будто извиняясь за неудачное предложение. Горский на него почти не смотрел. Его рука выудила из кармана некое украшение. Илья присмотрелся и затаил дыхание: ничего подобного он не видел.
Это была вальная подвеска из некого розового металла. По ее краю шел сложный орнамент. От краев отходило множество усиков, их причудливо извитые концы дрожали даже на слабом ветру. Сверху было крепление в виде неизвестного животного. А в центре – восьмиугольный прозрачный камень. Свет от фар робота на его гранях многократно отражался, заставляя разные части камня переливаться миллионом цветов. А если вглядеться внутрь, можно было различить объемную картину – парящий в небесах чудесный город под радугой.
- Что это? – прошептал потрясенный Дуггель.
- А? – отозвался Горский, поднимая глаза – Это? – он повернул украшение боком, отчего оно заструилось пятнами яркого света – Одна из моих старых находок. Она оказалась в руинах поселения на 4 планете в системе Меркаба. Тогда я там был на практике, как подающий виды студент. Незадолго до этого там открыли остатки некой древней цивилизации, внезапно погибшей. – он вздохнул, брови сползли вниз – Возможно, их сгубило такое же безрассудство, как у нас. В тот момент их планета почти умерла, хоть теперь и возродилась. Причин гибели так и не нашли, потому планету не включили в список годных к заселению. А это – украшение одной из тамошних культур. Профессор подарил его мне на память, у него было 5 штук. Удивительный материал – он снова повернул брошь – специалисты так и не определили, что это за сплав и камень…
Рядом из сумеречной синевы возник Когрейв.
- Ну-ка, дайте взглянуть… - произнес он, протягивая руку к безделушке – Я попробую посрамить ваших спецов. – не бойтесь, он улыбнулся, заметив быстрый взгляд Горского – Я сделаю это быстро и прямо здесь.
Арсений протянул аксессуар ему. Когда пальцы англичанина коснулись его, он отметил, разглядывая розовую, покрытую легким пушком кисть: «А ведь как живая… и не подумаешь».
Артур поднес украшение к лицу, покрутил в разные стороны. Горский, чуть вздрогнув, увидел, как кожа с кончиков пальцев у инженера сползла, обнажив металлически блестящий скелет. С подушечек сорвались красные лучи, принялись шарить по предмету.
- Не бойтесь, ничего с ним не случится. – автоматически успокоил исследователь, не отрывая взгляда от безделушки.
Его глаза чуть засветились. По радужке разошлись синеватые радиальные лучи, они переливались искрами. Левый, зеленый глаз будто выдвинулся вперед, его радужка, кажется вращалась то влево, то вправо. Карий правый прищурился, похоже его зрачок растянулся в щель, в ней появилась чуть блестящая сетка. Арсений, не дыша, наблюдал за этой активностью, в глазах его светилось непонимание. Но все это было малозаметно, Дуггель так ничего не приметил.
- Так… - протянул Конгрейв, не отрываясь от вещицы – Довольно много меди, процент скажу потом… еще есть палладий… Сейчас посмотрю еще… сложный состав, а условия изготовления вообще необычные. Камень сложный синтетический минерал, может у нас таких не сделают до сих пор – в его голосе чувствовалась заинтересованность – Может, на этой штуке я сделаю открытие! Новое в технике! Это пахнет хорошими деньгами! – его голос задрожал, обретя алчные нотки.
Дуггель сидел, не отрываясь от предмета, потрясенный проницательностью инженера. Арсений смотрел на него, незаметно мрачнея. В голове пульсировала мысль: «Да кто он такой? Откуда у него такие способности? Это со всеми инженерами так делают… и что с ним сделали?»
Откуда-то сзади донесся удивленный голос Сагарова:
- Эй, смотрите, кот!
На него не обратили внимание.
- Нет, вы только гляньте! Да откуда он взялся? – кажется, Иван повеселел, увидя знакомое существо.
- Вы бы лучше ложились спать! – проворчал Горский, не оборачиваясь – У нас был трудный день, вот и мерещится. А если это шутка, то неудачная.
- Нет, он реальный! – воскликнул Иван с явной обидой в голосе – Вот сейчас о мою ногу трется! Мех такой приятный на ощупь!
- Да что это такое! – возмутился Арсений – Откуда ему тут быть! – он резко развернулся, ожидая увидеть ухмыляющегося Сагарова, но… неожиданно его рот раскрылся, да так и остался.
- Действительно, кот… - пробормотал он, хлопая глазами.
Сагаров сидел на корточках, а о его сапог терся огромный, не меньше полуметра длиной, черный кот с гладкой блестящей шерстью. Грудь и лапы у него светились в сумерках снежной белизной. Он задирал голову, бодая ухом глянцевый материал обуви, его хвост завивался вокруг ноги человека, спина выгибалась дугой. Длинные усы дрожали, желтые глаза с щелевидными зрачками ярко блестели. Иван гладил его по спине, животное довольно рычало.
- Вот, - сказал Сагаров, поднимая голову – Даже на далекой планете иногда встречаются знакомые существа. – вид у него был довольный.
- Откуда ему быть здесь? – растерянно проговорил Илья – Люди никогда не бывали здесь раньше, а на корабле у нас зверей нет… Этот кот загадка!
- Точнее, кошка. – сухо сказал Артур, приближаясь, и его странные глаза вперились в животное.
Один Горский остался там, где был. Он любил кошек, но эта ему отчего-то не понравилась. Какая-то у нее была тяжелая аура, что ли. Будто огромная тень давила на окружение, даже свет фар от этого стал глуше, а воздух превратился в желе. На душе заскреб непонятный страх. Арсений внимательнее пригляделся к зверьку, и заметил, как в узких зрачках мерцают красные точки, будто злые огоньки на дне бездны. Кошка заметила его взгляд, повернула голову, щели зрачков сфокусировались на Горском. Ему показалось, что животное коварно улыбнулось.
Конгрейв, подойдя ближе, опустился на корточки.
- Откуда ты здесь, существо? – произнес он, протягивая свою необычную руку к острым ушам животного. Другая рука небрежно крутила загадочное украшение. Кошка скосила желтые глаза на безделушку.
В следующий миг зверек, изящно изогнув спину, прыгнул в сторону. В полете его передняя лапа взмахнула, выбив из рук англичанина артефакт. Мгновенно его сжали острые зубы, и хвостатая бестия огромными прыжками понеслась вниз по склону. Не прошло и секунды, как она исчезла в сумерках. Конгрейв растерянно уставился на опустевшую ладонь. Сагаров присвистнул. Горский, дернувшись, завопил:
- Держи ее! Эта штука важна для меня и для науки! – не договорив, он бросился в погоню. Артур кинулся следом, его глаза засветились красным огнем. Он вытянул вперед растопыренную пятерню, кожа в центре ладони расступилась и оттуда вырвался яркий белый свет. Его луч высветил кошку, которая, задрав хвост трубой, ловко скакала между камней. Люди, тяжело дыша, неслись следом. Пушистая бестия неслась с умопомрачительной быстротой, так что преследователи стали постепенно выбиваться из сил. Вот осыпь кончилась, и они вылетели на пологую дорогу, разворачивающуюся в долину. Минуло еще сколько-то времени, и кошка понеслась по ровной местности – они опустились вниз, к подножию хребта. «Черт! – пронеслось у Горского в голове – Сейчас уйдет! Я больше не выдержу этот темп!» Действительно, кровь стучала в висках, легкие разрывались, а перед глазами сверкали огненные точки. Еще немного – и придется тормозить. Он скосился на Конгрейва – его ноги мелькали быстро, корпус наклонился, лицо даже не вспотело. Он ловко перескакивал через камни, постепенно настигая беглянку – похоже, он намного спортивнее соратника.
Вдруг кошка замерла, причем так резко, что Горский едва не упал, налетев на камень. Так поразила его неожиданная остановка. Животное развернулось к преследователям. Оно выгнуло шею, хвост завибрировал, глаза вспыхнули дьявольским зеленым пламенем. Челюсти разжались, и брошь упала в траву. И в тот момент, когда Артур уже подлетал к ней, контуры тела животного заколебались. Животное зашипело, начав быстро раздуваться. Его ноги удлинились, очертания размылись. Вскоре она превратилась в столб дрожащего дыма. Конгрейв, вскрикнув, повалился на спину. Вот дым заклубился, и неожиданно из него соткался силуэт женщины. Арсений вытаращил глаза – это была таже дама, что он видел перед походом на скале! Через миг изображение исчезло, клубящийся черный столб вытянулся, фантом оторвался от земли и с шипением унесся куда-то в звездное небо. Горский так и замер, глядя ему в след.
- Да что это было, черт возьми? – проворчал Конгрейв, поднимаясь.
Преодолев некоторое смятение, Арсений приблизился, его взгляд окинул долину. Огромное море травы, слабо колышимой ветерком. Горы по краям. Черная бездна неба над головой. Повсюду скрежещут цикады. Вдали впереди темнеют гряды холмов. Горский нагнулся, его рука выудила из растительности украденный артефакт, подняла вверх. Причудливо ограненный камень на нем светился. Неожиданно металл раскалился, так что человек, ойкнув, отдернул руку. Украшение, вопреки законам физики, не упало, а зависло в воздухе. Оно стало крутиться вокруг оси, а кристалл разгорался все ярче. Скоро на него стало больно смотреть, и рука Арсения сама загородила лицо. Послышался нарастающий гул, и предмет выпустил луч голубого света. Он рассек воздух над долиной, упав на холмы. Те мигом зажглись призрачным сиянием. В его свете контуры холмов растаяли, а вверх взметнулись мириады лучей. Над долиной зажглось что-то вроде северного сияния. Его крылья медленно сложились в контуры домов, дворцов, небоскребов. Над холмами соткался призрачный город, переливающийся сотнями цветов. Люди затаили дыхание, потрясенные величием картины. В городе кипела жизнь, мелькал транспорт, спешили по делам какие-то существа. Вдруг в небе над городом из пустоты проявилось новое существо. Огромное, синее, накрывающее тенью весь город. Оно походило на летучую мышь с растопыренными перепончатыми крыльями. К туловищу поджаты 4 мощных когтистых лапы. Сзади помахивает, как у рассерженной кошки, чешуйчатый хвост с острием. Голова массивная, с вытянутой мордой и острыми пушистыми ушами. Пасть раскрыта, среди 2 рядов острейших зубов вниз свисает алый язык. Огромные ярко-желтые глаза смотрят на застывший в ужасе город. Вот из глаз вырвались 2 широких луча. В голове у Горского отчетливо прозвучали слова: «Все сущее есть тлен. Оно живет лишь как материал для творчества великих. И да свершится эксперимент». Конгрейв вздрогнул – похоже, он ощутил нечто подобное. Лучи из глаз монстра развернулись, накрыв город. Зажглось пламя, поглощая все на своем пути. Вот огонь упал, и потрясенные зрители увидели уродливые руины, среди которых обреченно бродили монстры.
Люди повернулись друг к другу, их глаза светились непониманием.
- Что это? – начал Горский, сам удивившись тембру своего голоса – Галлюцинация, мираж, голография, послание иных миров? Вы инженер, вы должны знать!
Конгрейв только руками развел.
- Может мы спим? – продолжал Горский растерянно.
Артур приложил руку к уху, произнес:
- Вы тоже это видите?
- Что? – раздался в голове взволнованный голос Дуггеля.
- Призрачный город? – сердце забилось чаще.
- Да… - пришел ответ.
Они сидели на траве, глядя вперед. Видение продолжало жить, изменяться, а время шло. Постепенно, правда, оно бледнело. Может, скоро исчезнет.
- Ну и что вы про это думаете? – спросил Конгерейв, поворачиваясь. Горский внимательно посмотрел на него. Да, в его глазах что-то двигалось, крутилось… что-то явно искусственное…
- Есть только один способ узнать это – решительно сказал Арсений – Идти туда. Может, нас ждет открытие…
Конгрейв помолчал, а потом добавил тихо:
- Или мы станем такими же. – в темноте ухмылка на его губах почти незаметна.
Снова светило солнце, и они шли среди руин города. То, что издалека казалось серыми холмами, было развалинами. Виднелись остатки улиц, обвалившиеся фундаменты домов, покореженные остатки конструкций. Кое-где попадались горки праха. Илья испуганно отскакивал от них, тараща глаза – эти кучки очертаниями походили на человекообразных существ. Некая таинственная атмосфера довлела над руинами: их накрывал будто незримый купол. Снаружи шла жизнь – росла трава, летали стрекозы, дул ветер. Здесь же царила мертвая тишина, и не чувствовалось ни единого живого существа. Город словно недавно сгорел в жарком пламени катастрофы, успев лишь немного остыть. Остатки сооружений не занесло песком, на улицах не выросла трава – не оставляло ощущение, что неведомая сила населила город, изгоняя отсюда все живое. Даже сейчас она следила за путниками из-за каждого угла, заставляя часто оглядываться. Горский хмуро осматривал сооружения, тыча в них цилиндром анализатора. На его лице горело возбуждение, сплетенное с невеселыми раздумьями. Через какое-то время Дуггель, не выдержав, спросил:
- Тебя что-то беспокоит? – вид у него встревоженный.
- Знакомая картина… - протянул Арсений, роясь в камнях – Опять внеземная цивилизация, снова высокоразвитая… и погибшая в расцвете сил, разом! Я конечно не раз писал на эту тему работы, но меня это начинает нервировать – не ждет ли тоже нас?
Лицо Ильи слегка вытянулось, он ойкнул и отошел в сторону.
- Одно и то же… - бормотал Горский – И как всегда, невозможно понять, что случилось.
Сзади тихо подошел Конгрейв. Его глаза внимательно следили за Горским, который, ворча, что-то искал в памяти, рылся в разбросанном по улице хламе. Судя по тону, результаты его не радовали.
- Я мог бы помочь вам. – тихо сказал Артур.
- Вы? – не оборачиваясь, отозвался Арсений с легким раздражением – Чем же это?
- Я могу попробовать восстановить картину города до разрушения и то, как он погиб. – спокойно ответил Конгрейв.
Горский быстро оглянулся, смерив инженера подозрительным взглядом.
- Откуда такая уверенность? – тон его теперь больше походил на удивление.
Конгрейв скрестил руки, его правая кисть потерла подбородок, взгляд неопределенно мазнул вверх.
- Как вам сказать… - начал он небрежно – У меня имеются некоторые технические возможности для подобного… Результата полностью не гарантирую, но интересные данные будут…
Арсений молчал, изучающе глядя на его необычно белое лицо.
- Да, думаю я могу неплохо помочь вам… - задумчиво продолжал Артур, поджав губу – Правда, разумеется, не бесплатно…
- Как? – воскликнул Арсений, вскакивая, и его взгляд вперился в Конгрейва, как гарпун – Платить вам? За что?
- Ну… это не входит в мои служебные обязанности… - невинно ответил англичанин, разводя руками – Да и вы, как настоящий ученый, не против, конечно, потратить немного денег, чтобы стать ближе к открытию…
- Но… - растерянно протянул Горский, почесывая затылок – У экспедиции нет резервных денег, да и с банком здесь не свяжешься… - похоже, его обескуражило подобное требование.
- Ну, как же! – проворковал Конгрейв, хитро щуря зеленый глаз – Деньги у вас есть на личном счету, прямо на вашем чипе… перевести их оттуда ко мне не составит труда! – чувствуя колебания Горского, он добавил, лукаво улыбаясь – Я много не возьму, а вы может, сделаете большое открытие!
Брови Горского сильно съехали на переносицу.
- Что ж! – громко сказал он – Может, вы и правы. Приступайте! Помогите мне получить нобелевскую премию! – он сделал приглашающий жест к горе камня. В его иронии чувствовалось плохо скрываемая досада.
Конгрейв подошел поближе, сохраняя самый невозмутимый вид. Его рука выудила из кучи увесистый булыжник. Что-то щелкнуло, и пальцы инженера с легким свистом раздвинулись, поделившись на 4 секции, соединенные блестящими штангами. Паучьи, длиной не меньше 20 сантиметров пальцы обвились вокруг камня. В это же время лицо англичанина расчертила черная сетка. Ее ячейки плавно разъехались в стороны, как жалюзи. В центре лица появился трапецевидный участок блестящего металла. Пластинчатая переносица с треугольными срезанными ноздрями, углубления рядом с ней, в которых виднелись провода, тонкие проволочные тяжи, расходящиеся к пластинам щек. И над этим два круглых глаза, чутко движущихся в открытых впадинах. В глазах движутся диски, возможно, настраивая резкость. Один глаз горит ярко-зеленым, другой – будто с черной дырой.
Сагаров, проворчав что-то, отвернулся. Дуггель, согнувшись, закрыл рукой рот. Горский не двигался, наблюдая, и его глаза делались все круглее. Вдруг глаза инженера легко выскочили с положенных мест. Опираясь на членистые тросики, начали плавно кружить около куска старинного здания. Из впадин возле носа вытянулись пучки разноцветных щупалец. Они впились в камень. Одни освещали его разноцветными лучами, другие сосредоточено ковыряли поверхность, третьи просто парили рядом. Губы, оставшиеся человеческими, пришли в движение:
- Пока я собираю информацию, - начал Артур будничным тоном – Но кое-какие сведения уже есть. Еще через какое-то время я передам вам подробный отчет. Думаю, он вас не разочарует. – губы изогнулись в легкой улыбке. Горский невольно вздрогнул – столь неестественно это смотрелось на его замечательном лице.
- Еще секунду… сейчас выдам картинку… - произнес Артур, пока его глаза рассматривали кирпич со всех сторон.
В воздухе перед взором Горского развернулся бледно-зеленый экран. Арсений вздохнул, прикидывая, во сколько ему обойдутся эти чудеса. Вдруг Конгрейв замер, его тело напряглось. Руки задрожали, глаза дернулись. Булыжник выпал из рук, со стуком покатившись по разбитой мостовой. Тело Артура судорожно изогнулось, кажется, по нему проскочила синяя молния. Руки сжали голову, и инженер со стоном повалился на землю, а из синтетических частей лица посыпались искры. Все его замечательные органы спрятались внутрь, защитные пластины сомкнулись, и лицо вновь стало совершенно человеческим. Он замер, по бледному цвету кожи казалось, что он без сознания.
- Очнитесь! Что с вами? – воскликнул Горский, подбегая, и его руки потрясли Артура за плечи.
Тот, застонав, открыл глаза. Арсений невольно вгляделся в них – совершенно обычные.
- Понятия не имею! – слабым голосом сказал инженер – Я заканчивал построение первичной картинки, как вдруг… словно удар по голове. Пред глазами полетели искры, голова закружилась… дальше сознание пропало. – он нахмурил брови – Черт… ничего нет в памяти… похоже, вся информация пропала. – его губы поползли вниз, потянув за собой все черты лица. Горский подозрительно вскинул бровь – что его больше расстроило – неудача или потеря возможной награды?
- Вы можете продолжить исследование? – спросил он, сделав над собой усилие. От одного воспоминания о раздвигающемся лице внутри холодело.
Конгрейв постучал себя запястьем по уху, скорчился от боли.
- Боюсь, что нет. – страдальчески изрек он – В глазах рябит, изображение застилают помехи, в ушах звенит. Да и соображаю я как-то плохо – наверно система дала сбой… - его вид был настолько страдальческим, что разжалобил бы любого.
- Ладно, - сказал Горский, поднимаясь – Отдыхайте, восстанавливайтесь. А мы пока продолжим исследования сами. По-простому. – он ехидно ухмыльнулся, отворачиваясь. Дал знак остальным. Конгрейв, сидя в пыли, лишь повесил голову.
Вечером, когда они сидели у костра, Конгрейв, мрачный и молчаливый, пристроился в стороне, прикрытый тенью стены. Горский тихо подошел к нему, присел рядом. Он долго и пристально приглядывался к англичанину, всматривался в его бледное лицо с тонкими чертами. Наконец, кашлянув, сказал:
- Знаете, это может показаться странным… или неприличным… но… - он запнулся, подбирая слова.
- А… - угрюмо протянул Артур – Вы об этом? – он, глядя на огонь, протянул к горскому руку. Пальцы раздвинулись, обнажив металлические оси.
- Ну… да… - поперхнувшись, быстро ответил Арсений – Я только хотел спросить… - он замолчал, напряженно глядя на Конгрейва.
Тот развернулся, остановив на Горском пристальный взгляд. В его глазах отражался огонь, делая их красными и совсем не человеческими.
- Не андроид ли я? – закончил он, улыбаясь краем губ.
- В общем, да… - не слишком уверенно ответил Арсений.
- Успокойтесь, нет. – усмехнулся Артур, снова оборачиваясь к огню – Вы не хуже меня знаете, что их разработка запрещена после инцидента в Аллайансе.
- Да, но правительство не раскрывает нам всех тайн… - более уверенно возразил Горский.
- Это, конечно, так, но здесь оно не отступает от официальной позиции. – равнодушно отозвался Конгрейв, разглядывая ногти – Никому не хочется, чтобы роботы захватили власть, решив, что без человечества им будет лучше. Поэтому их нет. Имеются лишь отдельные технические системы, которые не могут заменить человека. И еще заключенные в жесткие рамки искусственные интеллекты. Говорю вам это, как инженер электронщик.
- Да, но откуда у вам все это? – Горский, напряженно глядя на Конгрейва, неопределенно повел рукой.
- Как бы вам сказать… - задумчиво ответил Конгрейв, почесав нос. От этого жеста Горский чуть вздрогнул, будто опасаясь, что из него вылезет какое-нибудь кибернетическое устройство. – Довольно давно, можно сказать, в юности, я был серьезно ранен. – говорил Артур медленно, подбирая слова – Травмы превратили бы меня в беспомощного калеку, если бы сейчас не шел 23 век. Но мне предложили лечение – заменить поврежденные части тела на электронные. Поскольку я инженер, и техника мне близка, - он невольно улыбнулся – Я согласился. Тем более, что протезы обещали заметно облегчить мою работу. – он рассеянно пожал плечами – Да и калекой быть не хотелось.
- И насколько вас так усовершенствовали? – заинтересованно спросил Арсений.
- Хм-м… - Конгрейв потер лоб – не менее 35% от веса тела заменили: глаза, часть рук, кое-какие внутренности и часть скелета, перекроили мозг и всю нервную систему… - в его голосе вроде бы чувствовалась досада.
- Как? Так много? – потрясенно воскликнул Горский – Из вас же почти сделали машину! Нельзя допускать такого насилия над собой! Ряд ученых считает подобное крайне вредным для тела и разума…
- Что делать? – Конгрейв печально развел руками – Не хотелось быть калекой. Да и все мы несем в себе какие-то импланты…
- Но их мало, да и ряд медиков считает, что и это имеет отрицательные последствия! – Горский выглядел обеспокоенным – Я, например, несу только самое необходимое.
- А все же вы тоже не совсем уже человек… - грустно улыбнулся Артур.
Арсений замолчал, напряженно о чем-то думая.
- Постойте, тут что-то не так! – воскликнул он, чуть приподнимаясь – Современная медицина вполне справляется с регенерацией любых частей тела, несмотря на повреждения! Был бы жив организм! Неужели нельзя было решить проблему более щадящим путем?
Конгрейв задумчиво поджал губы.
- Не знаю… я плохо понимаю в медицине… моя специальность – техника. – он помолчал, что-то вспоминая – Кажется, врачи говорили, что раны не простые. Вроде в них попала какая-то инопланетная зараза, или что-то другое. От этого регенерация стала невозможной… - его брови сползли на переносицу – Да и инженеру неплохо быть ближе к технике! – он улыбнулся.
- Инопланетная зараза? – воскликнул Горский напряженно – Откуда? Да что же с вами случилось?
Конгрейв как-то сразу скис. Он откинулся на спину, заерзал, устраиваясь на импровизированной кровати.
- Знаете… я не люблю про это вспоминать… - с легким раздражением сказал он, отворачиваясь от света. Вскоре он засопел – похоже, не смотря на модификации, он не против поспать.
Горский поднялся, его взгляд прошелся вокруг. Все уже готовились спать. Но к нему сон не шел. Услышанное его взволновало. Арсений отошел от костра. Остановился, устремив взгляд в звездное небо. Инопланетная зараза, повредившая инженеру? Горский рылся в памяти. Кажется, был случай с каким-то военным кораблем… ведь Конгрейв раньше служил в Звездном флоте? Может, это связано? Но что же там случилось?
11.
Артур Арчибальд Конгрейв родился в старинном поместье на севере Нортумберленда. Его отец, Ричард, английский аристократ из тех, кто еще пытался хранить традиции викторианской эпохи. С другими такими же он организовывал светские рауты, пытался блюсти во всем стиль и благородство, как его предки. Но дух современности изменил и его окружение, так что выглядели потуги аристократии также, как неумелый маскарад школьников на новый год. В лучшем случае жизнь «света» вызывала лишь снисхождение обывателей и вялый интерес желтой прессы. Мать, Стела, получила хорошее воспитание и была скромной домашней девушкой. Она мечтала об иных мирах и далеко отстояла от реальности. Кое-кто подозревал ее в пристрастии к наркотикам, химическим и электронным, но на самом деле ей хватало и собственного разума для такого эффекта. Вскоре после рождения сына она вдруг начала чахнуть. Муж водил ее по лучшим врачам, но те лишь разводили руками. Через 1,5 года, когда ей исполнилось всего 25, она тихо умерла. Даже медицина 23 века не смогла задержать ее на земле. Врачи сказали, что виной тому ее врожденная генетическая неполноценность, выразившаяся в гетерохромии – наверно, от бессилия что-то понять. Журналисты поговаривали, что виной тому стал излишний интерес ее мужа к светским делам и политике. Он обратил внимание на жену только тогда, когда та заболела, пытаясь, возможно, просто привлечь его внимание. А слуги в доме шептались, что хозяйка захотела уйти в выдуманные ей миры. Так или иначе, но сэр Ричард овдовел. Не желая отходить от классических правил, он вскоре женился снова, на последней наследнице французских графов Анне-Марии.
Новая супруга оказалась строгой женщиной. Ее многие не любили за прижимистый и склочный характер. Но Ричард ценил жену за ум и деловитость. Та с энергией взялась за дела, быстро приведя почти разорившееся имение в порядок и сделав мужа одним из богатейших людей в Англии. Взялась новоявленная леди Конгрейв и за пасынка, унаследовавашего от матери разноцветные глаза. Она воспитывала его в строгости, прививая хорошие манеры больше кнутом, чем пряником. Время шло, и мальчик приучался быть учтивым на людям, и не показывать им реальные чувства, ища собственной выгоды. С ними поселились дочь и сын мачехи, которых та безумно любила. Не раз в сердце Артура закипала обида, когда он видел, как баловали его брата, который только и умел, что развлекаться, и сестру, которую интересовала только мода. Артур постепенно понимал, как необходимо быть двуличным и коварным, если хочешь добиться успеха.
Когда юный Конгрейв достиг совершеннолетия, попутно изучив все хорошие манеры, мачеха решила, что такой талантливый юноша должен достичь многого. С детства Артур интересовался техникой, и чинил, совершенствовал, заменял самые сложные устройства из бытовой техники. Поэтому леди Анна определила его технологический факультет Кембриджа. Отпрыск благородного семейства под строгим присмотром мачехи делал отличные успехи в учебе, в то время как отец им, как всегда, не интересовался. После блестящего окончания университета Анна позвала пасынка к себе. Направляясь в ее покои, он чувствовал себя нехорошо, будто идет в логово кобры. Дама с достоинством восседала в кабинете, гордая и красивая.
- Вы звали меня, мэм? – чуть склонив голову, тихо спросил он.
- Да, милый, - ответила та, отрываясь от созерцания кустов сирени за окном – Настало время определиться тебе в жизни. Я хочу, чтобы ты сделал хорошую карьеру, достойную отпрыска благородного семейства. – она мило улыбнулась, но взгляд ее остался холодным.
Артур задумался. «Значит, все имущество уйдет к ее тупым детишкам – едва заметно поморщившись, подумал он – Она просто хочет красиво меня прогнать, а отец не станет возражать…» - он вздохнул.
- Тебя что-то беспокоит? – с ложной заботой спросила дама, сверля его острым взглядом.
Студент опустил голову набок, чувствуя, как притягивает его взор узенький полупрозрачный пиджачок, стиснувший пышную грудь мачехи. Незаметно посмотрел на тонкую талию, гордые очертания лица. Кровь его заволновалась. Да, отца можно понять… ее дьявольская красота сразит любого… а глубокий ум довершит захват полного контроля…
- Я немного волнуюсь… - сказал он наконец, чуть заикаясь.
- О, не бойся, - она поднялась с кресла, изящно выгнув тело, отчего у юноши перехватило дыхание. Она встала рядом, положив ему на плечу узкую руку с длинными пальцами – Я сделаю все, чтобы ты хорошо устроился в жизни. – твердо, но ласково сказала она.
«Все же она настоящая леди!» - пронеслось в голове у Артура.
- Пожалуйста, устройте меня в Звездный флот. Там нужны инженеры-электронщики. – решительно сказал он.
- Во флот? – произнесла она, будто бы слегка удивляясь. – Отличный выбор для юноши благородных кровей. Многие лучшие люди Британии начинали так. Я позабочусь об этом. – она погладила его по щеке. Ее нежные, холеные пальчики холодны, как антарктический лед.
- Благодарю, мэм. – скромно сказал Артур.
- Теперь иди. – твердо сказала она, возвращаясь за стол – У меня много дел.
Артур послушно вышел, зная, что ложная милость быстро может обернуться суровостью. Через неделю он уже летел на Ариэль, к стоянке его места службы – крейсера «Альтаир». Скоро судно должно уйти в поход. Конгрейв в тайне радовался этому – на расстоянии нескольких парсек надоедливая мачеха не сможет его пасти.
Время в походе тянется вяло. Если все идет по расписанию, то вахтенным заняться нечем. Хорошо, если можно смотреть на обзорные экраны, где мимо плывут рои звезд, имеющих лишь каталожные номера. Или хотя бы есть какие-то условные схемы. А на многих постах кроме созерцания голых однотонных стен других развлечений не планируется. Делать практически ничего не надо: за всем следит электроника, человек нужен только для порядка. У тех же, кто вахты не несет и вовсе нет никаких дел. Занять себя нечем – развлечения на военном корабле запрещены – на всякий случай. Можно только что-нибудь почитать или сходить в спортзал и кают-компанию, где обычно никого нет. Тоска…
Двое вахтенных на мостике, развалившиеся в креслах перед схемой ближнего сектора космоса, откровенно скучали. На мерцающей в воздухе схеме из линий, кругов и точек давно все было изучено. Расходившиеся крыльями от нее обзорные экраны показывали только жидкую россыпь звезд. Командные панели, полукольцом опоясывающие мостик, усыпляюще мерцали разноцветными огоньками.
Первый вахтенный уставился на схему. Его стеклянный взор следил за зеленым треугольником, лениво ползущим через трехмерную карту. Мозг, уставший от безделья и однообразия, пытался рассчитать, когда метка корабля пройдет мимо ближайшей точки.
Второй, дремавший рядом, вдруг встрепенулся, сел ровно, его руки принялись тереть глаза. Он, щурясь, огляделся.
- Слушай, давай рассказывать какие-нибудь истории? – предложил он – Скучно ведь!
Первый вздрогнул, услышав его чуть охрипший голос. Посмотрел подозрительно.
- С чего бы? – недоверчиво спросил он.
- Да мне приснился сон… про звездную битву… - мечтательно проговорил он, глядя в потолок – Так интересно…
- Ну и что? – вяло отозвался первый, возвращаясь к созерцанию.
- Что, что… - проворчал второй, ерзая в кресле – Вот мы тут штаны протираем без дела. А ведь мы – военные. Нас сюда зачем послали?
- Кажется, разведка нового сектора космоса… может, тут есть что-нибудь опасное… - без особого интереса прозвучал ответ.
- Правильно! – неожиданно горячо воскликнул собеседник – Чтобы защитить цивилизацию от враждебного и неизведанного… А мы чем занимаемся? – в его голосе чувствовалась досада – Знаешь, о чем я думал, когда шел в Звездный флот? – он испытующе посмотрел на соседа.
- Наверно, о зарплате… - глядя на карту из-под прикрытых век, предположил первый.
- Что? Зарплате? – воскликнул второй, приподнимаясь. От возмущения он едва не поперхнулся – В детстве я обожал космическую фантастику – знаешь там, звездные войны, агрессивные инопланетяне, новые миры… Я хотел участвовать во всем этом! И думал, здесь это будет! И что я получил? – он состроив кислую мину, обвел рукой комнату.
- Слушай, тебя что-то не устраивает? – проворчал, устраиваясь поудобнее, первый – Зарплата низкая? Отпуск маленький? Слишком трудные обязанности? – в его голосе проскочило раздражение.
- Да о чем ты? – второй перегнулся через подлокотник, его рука взяла товарища за рукав – Я хочу приключений, а не тупой рутины! Что я дома расскажу? Как спал на вахте? – он презрительно фыркнул.
Первый что-то пробурчал, руки неловко вытолкнули его тело из кресла. Он потянулся, хрустя суставами. В голове искрой проскочила колкая мысль: «Вот выскочка! И чего ему не хватает? Наверно, хорошей трепки!» Вслух же сказал:
- Слушай, успокойся! Зарплата у нас хорошая, есть много льгот и просто престиж. А делать почти ничего не надо. Может, и нудновато, зато не пыльно. А если появится что-то вроде того, о чем ты болтаешь, - он покачал головой – То начнется ад. Хорошо, если живой останешься. Так что пока все тихо, сиди и радуйся. – он пытался придать голосу наставительные интонации, но получилось скорее иронично.
- Как ты скучен! – горячо воскликнул второй – Тебя слушать, так недолго и в свинью превратится! А человек – он приложил ладонь к груди – Существует для чего-то большего.
Первый прошелся по комнате, на ходу разминая суставы нехитрыми упражнениями. Второй напряженно следил за ним, ожидая ответа. Но тот молча подошел к креслу, и его зад тяжело плюхнулся на сиденье. Рука вяло махнула на смутьяна, а лицо даже не повернулось к нему. Мол, с такими и говорить не о чем. Второй, подождав с полминуты, скрестил руки на груди, его нога закинулась на другую, лицо потемнело и сморщилось, как от горького. Минут десять он сидел, старательно изображая позой свое отношение к таким людям, как его сослуживец. Но потом не выдержал.
- Слушай, давай хоть немного пофантазируем… - просительно начал он – Не хочешь по-настоящему, так дай хоть помечтать вслух…
Первый подозрительно покосился на него. Потом, подумав, сказал:
- Ладно, валяй… - его тон был примирительным – А то и правда скучно. Может, в тебе пропадает писатель – он ухмыльнулся – Эх, если б можно было в преферанс… - его голос стал мечтательным – Так никакая скука была бы не страшна… Да только увидят, голову снимут… - он погрустнел.
Второй вскочил, сделал шаг к карте. Встав в театральную позу, он плавно обвел схему рукой. Откашлявшись, пафосно начал:
- Представь: мы входим в неисследованную систему… видим звезду, пояса астероидов… а тут откуда-то выплывает загадочный флот… там – агрессивные инопланетяне…
Позади раздался похожий на выдох звук. Дверь на мостик плавно отъехала в сторону. В комнату вошел высокий мужчина в голубой форме, идеально сидящей на могучей фигуре. Ровные, без единого пятнышка, блестящие брюки. Китель с 2 рядами золотых пуговиц и разноцветной линией орденских планок на груди. Короткий кинжал, пристегнутый к поясу с 4-конечной звездой на пряжке. Высокая фуражка надвинута на лоб. Лицо смуглое, с давно небритыми щеками, худое. Жидкие усы над тонкой линией губ. Огромные черные глаза смотрят хмуро и пристально. Волнистые, несмотря на почти юное лицо, платиновые волосы спадают на плечи. На погонах сверкают 4 звезды.
Второй замер, вытаращив глаза, потом вытянулся в струнку. Первый, запоздало заметив вошедших, с грохотом вскочил, встал рядом. Они дружно приложили руку к виску, отчеканив:
- Здравия желаю, господин командир!
Капитан 3 ранга Вольфрам Ахтзен, сделав шаг вперед, нехотя ответил:
- Вольно.
Следом за ним на мостик вошла невысокая худая женщина с усталым лицом – помощник капитана, которую все звали просто Мария.
- Что делаете? Дурака валяете? – с легким небрежением бросил капитан, осматривая «орлов». Весь его вид выражал смертельную скуку, она покрывала его, словно пыль и паутина.
- Никак нет! – отчеканил первый – Внимательно исполняем обязанности!
- Да знаю я, как вы их исполняете! – проворчал капитан.
Они, может, еще бы препирались, но тут кое-что случилось. Мария, вяло осматривавшая мостик, подняла большие синие глаза на карту. Некоторое время изучала ее, и тут ее очи стали еще круглее.
- Смотрите! – сказала она, указывая на схему тонким пальцем – Что это? Кажется, необычный объект!
Капитан повернулся, лицо его выражало легкое раздражение, как у человека, которого дергают по пустякам. Он взглянул туда, куда указывал девичий палец, подбирая слова для монолога о женской глупости, но слова застряли у него в глотке. По карте ползли 7 синих точек. Они как раз вышли из-за звезды, и теперь двигались вдоль пояса астероидов. Ровно, один за другим, как выводок уток. Ахтзен задумался, поднял одну бровь, потер небритый подбородок.
- Эй, кто тут следит за навигацией? – бросил он из-за плеча.
- Я, - отозвался второй вахтенный, выступая вперед.
- Что это за штуки? Я таких раньше не видел! – смуглый палец капитана ткнул в синие точки.
- А? – будто просыпаясь, встрепенулся подчиненный – Сейчас попробуем выяснить, - он подошел к контрольной панели, провел над ней рукой.
Точки обрисовал квадрат, они вышли на увеличенный участок. Рядом побежали цифры.
- Что-то малопонятное, - докладывал навигатор – Движутся очень быстро, в строго заданном направлении. Структура и конфигурация неизвестны… Кажется, это неестественные объекты…
- А какие еще? – Ахтзен пожал плечами – Мы первые люди в этом секторе, тут все должно быть природное!
- Да, но судя по поведению это не пыль, не камни, не лед, не звездное вещество… Структура не та, поведение странное. – в голосе офицера чувствовалось беспокойство – Кажется, эта группа прощупывает систему.
- Бред! – воскликнул капитан – Если бы это были земные корабли, мы бы знали. Можно дать больше данных или хотя бы реальное изображение?
- Не получается! – отозвался второй – Эти объекты как-то глушат сигнал сенсоров, сильные помехи… - в подтверждение его слов экран дрогнул, изображение исказилось, по нему пошли полосы точек.
- Что за черт? – раздраженно бросил Ахтзен, нетерпеливо махнув рукой.
- Может, инопланетяне? – осторожно предположила Мария.
- Нет! – отрезал капитан, пришпилив вздрогнувшую девушку грозным взглядом – Их не бывает! Я читал об этом в нескольких научных статьях, слышал на лекции в академии!
Его прервал голос второго:
- Удалось получить сигнал! Сейчас выдам изображение!
В воздухе, почти над капитаном, развернулся экран. На нем, среди звезд и облаков пыли, двигались 7 объектов, строго один за другим. Они походили на огромные куски полусгнившего дерева. Никаких огней, движения на поверхности, иммерсионных следов. Но по их поведению, по скорости, по тому, как они маневрировали, становилось ясно одно – это явно искусственные объекты. К тому же, их укрывало защитное поле – вот к одному подлетел метеорит, и замер, уперевшись в незримую преграду. Полыхнула маленькая голубая вспышка – и он исчез. Рядом в воздухе закрутилась модель первого… корабля?
Ахтзен, готовившийся вспомнить что-то из лекций в Космической Академии замер, разинув рот. Бортовой компьютер так и не смог ничего разузнать о пришельцах, но все отчего-то сразу поверили, что это именно корабли разумных существ.
Повисшую тишину прервал капитан.
- Инопланетяне, значит… - протянул он, почесывая затылок – Ладно, так даже лучше… - его скучное лицо просветлело, в глазах появился хищный блеск – Даже отлично! Это принесет нам немало очков после миссии! – его губы растянулись в хитрой улыбке, ладони сильно сжались.
Все с опаской посмотрели на него.
- Что нужно делать при подобной встрече? – быстро спросил капитан, поймав взглядом первого вахтенного, все время тихо стоявшего в стороне.
Тот встрепенулся, взглянул на командира чуть испуганно.
- Да? – выпорхнуло у него.
- Что да? – передразнил Ахтзен – Что нам следует делать по регламенту в таком случае?
- Э-э… ну… мы должны… - переминаясь с ноги на ногу, промямлил первый, оглядываясь по сторонам, будто в поисках опоры – Собрать побольше сведений о них… хорошо, если привезем образцы… - он умоляюще взглянул на капитана.
- Всего-то? – фыркнул тот – Как неизобретательно! – его руки сплелись за спиной, и он начал прохаживаться по мостику – Составить скучный отчет, который утонет где-то в министерской базе данных? Глупо! Мы должны сделать нечто более весомое! Так, чтобы о нас заговорили, ведь это уникальное событие! – в его голосе чувствовалось нарастающее возбуждение – И это шанс озолотиться! Надо только доставить один из их кораблей на базу… с пленными…
Второй посмотрел на него подозрительно.
- Как это сделать, сэр? – сказал он, пристально глядя на Ахтзена – Мы не можем так взять и отбуксировать их!
- Это просто! – нетерпеливо махнул рукой тот – Мы атакуем их, быстро и внезапно и захватим один корабль. Его и доставим домой, на радость ученым. Отличный будет материал для исследования.
Все замерли, потрясенно глядя на него огромными глазами, затем, после долгой паузы выдохнули разом:
- Что?!
Командир выглядел довольным.
- Мы нападем на них! – спокойно, с удовлетворением сказал он – Захватим один корабль и быстро отступим. Свяжем его гравитационной ловушкой, предварительно усмирив экипаж, и в таком виде отбуксируем на базу. Что тут может быть неясного? – он говорил так, будто изрек что-то очевидное.
- Э-м, подождите, - осторожно начал первый вахтенный, вытирая побледневший лоб – Но мы даже ничего о них не знаем – характеристики, экипаж, вооружение… - он чуть задумался, переминаясь с ноги на ногу – Да и это просто пиратство! Может это мирный корабль, и нам лучше вступить с ними в диалог?
Капитан нетерпеливо махнул рукой.
- Ерунда! Они же чужие! – он наклонился, похлопав себя по голове, будто втолковывая что-то кретину – Как с ними можно договориться? Это тоже, что вести диалог с тараканами – они просто ничего не поймут! У них другие ценности, иные способы общения. Мы же ничего про них не знаем! – он развел руками – Так что говорить с ними не о чем! – капитан поднял палец вверх – А по поводу мощности их корабля – Ахтзен почесал за ухом – Да вы только посмотрите на это! – его палец ткнул в трехмерную модель чужого корабля – Разве может такое непотребство тягаться с нашим «Альтаиром»! – под конец речи он походил на оратора на площади.
Слушатели притихли, а кто-то и приуныл, поняв, что спорить бесполезно. Не видя у них энтузиазма, капитан продолжил:
- Подумайте сами, что это нам дает. Мы тут слоняемся по задворкам вселенной, а имеем за это копейки. – он фыркнул – А так станем знаменитостями, разбогатеем. И почти ничего для этого не надо делать!
Первый покривился, но так, чтобы никто этого не видел. Кажется, он начал понимать, почему некогда один из самых блестящих офицеров флота имеет столь незавидное назначение, а карьера его совершенно не развивается. Ахтзен слишком амбициозен и горяч, не терпит возражений. Командование этого не любит. Выгнать его нельзя – самим же хуже будет, изведет жалобами во все инстанции. А назначить куда-нибудь в захолустье на теоретически престижную работу – запросто.
Ахтзен обвел подчиненных горящим взором. От прежней скуки и брюзгливости не осталось и следа. Он подобрался, посвежел, походя на борзую в начале охоты. Первый грустно покачал головой, вид у него был понурый – на душе тяжелым грузом лежало ожидание беды. Второй зарумянился, тело чуть вздрагивало, взор горел – он волновался в предчувствии приключений. Мария смотрела спокойно, но в глазах стояла почти материнская грусть – она сочувствовала глупому мальчишке.
- Что стоим? Вы еще не поняли? – прогремел капитан – Мы готовимся к бою! – он оправил мундир, вышел на середину зала, правая рука залегла между пуговиц, левая – ушла за спину. – Всем занять места, выдать мне командный интерфейс!
Подчиненные нехотя разбрелись по залу, опустились в возникшие из воздуха кресла. Они откинулись на сиденья, закрыли глаза. Тела расслабились, отражая включение интеграции с искусственным интеллектом корабля. Воздух вокруг капитана заискрился, следом вокруг него закрутились призрачные зеленоватые экраны со сложными рисунками и схемами. Его тело приподнялось над полом, чуть откинулось, покачиваясь среди крутящихся схем.
- Мы атакуем их внезапно, зайдя флагману сверху и сзади. Подходим в режиме невидимости, появляемся в реальном пространстве только перед атакой – загремел под сводами голос Ахтзена – Наносим удар из всех орудий максимальной мощности. Выводим его из строя, но без тяжелых повреждений. Пока они не очухались, берем добычу на буксир и уходим, скрываясь за завесой мнимого пространства. Вопросы есть? – тишина… судя по всему все ясно… или просто никто не хочет спорить… - Начать подготовку корабля, поднять боевую тревогу!
В следующий миг по кораблю поплыл надсадный, рвущий уши вой сирены. К нему примешивался топот бегущих ног.
Отливающий серебром «Альтаир», похожий на наконечник копья, дрогнул. По его корпусу пробежали волны. Еще несколько секунд, и очертания корабля растворились среди черноты космоса. Теперь для любых известных средств слежения он стал совершенно необнаружим – любые сигналы из этой области пространства стали неотличимы от окружающих. Призрак снялся с места, все его системы находились в полной готовности, он как тигр на охоте, незаметно крался к жертве. 7 чужих кораблей спокойно шли через систему, огибая звезду. Вокруг клубились облака пыли и камней. Любого бывалого космонавта покоробило бы от этого зрелища: 7 бесформенных кусков материи, огромных, каждый сотни метров длиной, походили на куски полусгнившего дерева. На их поверхности нет ни единого огонька, ни одной понятной надстройки. Их легко принять за астероиды, если не заметить слишком быстрого и организованного движения, да еще того, что космический мусор огибал их, натыкаясь на невидимую преграду. Этот же барьер не давал проникнуть вовнутрь.
Незримый земной корабль поравнялся с эскадрой, пошел прямо над первым кораблем, самым массивным из всех. Ничто не выдавало присутствия хищника. Он выровнял курс, заняв наиболее удачный угол. С 4 орудийных палуб съехали щиты. Но для атаки он должен вернуться в обычное пространство.
На мостик один за другим поступали доклады:
- Энергетический отсек готов, реактор вышел на максимальную мощность! Накопители энергии полностью заполнены!
- Система защитных полей готова!
- Двигательный отсек готов!
- Орудия готовы!
- Есть выход на расчетную позицию!
Мария покосилась на Ахтзена. Тот подался вперед, вперившись взглядом в силуэт чужого корабля на экране. Он походил на гончую, учуявшую след – кроме добычи для него сейчас ничто не существует. Девушка перевела взгляд на остальных – они увлеклись работой, не глядя по сторонам. Что это – профессионализм или желание отвлечься от мрачных мыслей? Мария посмотрела на их цель – огромную и загадочную, и ей стало страшно.
- Мы готовы к атаке, - равнодушно рапортовал ИИ корабля – Прикажите начинать?
Ахтзен будто не сразу услышал вопрос. Перевел взгляд вверх, потер подбородок.
- Хм-м… - пробормотал он, разглядывая прищуренным глазом карту.
- Может, все же не стоит? – жалобно пролепетал один из офицеров, взглянув почти плачущим взором на капитана.
Ахтзен выпрямился, окруженный круговертью интерфейса слияния с машиной. Вид его грозен – почти великий полководец перед днем славы.
- Цель – флагман эскадры. – коротко и решительно сказал он – Одним мощным залпом вывести его из строя, но не уничтожать. Остальных, пользуясь замешательством, отогнать заградительным огнем. Далее по плану. – он набрал побольше воздуха, и под сводами громогласно прозвучало - Начать атаку!
В тот же миг над колонной инопланетных кораблей возник из пустоты «Альтаир». Так, словно сбросил плащ. Еще доля секунды – и из его бортов вниз обрушился ливень ослепительных лучей. Они вспороли пустоту, обрушившись на флагмана. Тот дрогнул, на корпусе зажглись пятна взрывов. Часть лучей обрывалась, не достигнув цели, усевая пространство снопами искр, но, похоже, врагу досталось. Нос «Альтаира» засветился, и с него, оставляя длинные хвосты, сорвались ослепительные кометы. Расчертив эффектные дуги, снаряды упали на чужой корабль. Там, где они достигали обшивки, разлетались в стороны белые кольца. Но это не все: крейсер выпустил с верхней палубы что-то еще, похожее на ракету. Взлетев над полем боя, она разорвалась на куски, усеяв окрестности дождем разноцветных искр.
На мостике у капитана сама собой расплылась по лицу хищная улыбка. Ослепительный фейерверк достиг цели – сейчас враг ослеплен, оглушен, наверняка потерял ход и получил немало других повреждений. Пока они еще придут в себя! А остальные лишившись руководства, нескоро сориентируются. Будет достаточно времени, чтобы выполнить план. Его гениальный план. От радостного возбуждения капитан покраснел. Ладони мяли одна другую. Вот сейчас…
Но… похоже, что-то пошло не так. Вражеский флагман, вместо растерянного дрейфа вдруг неожиданно быстро для такой массы развернулся, уходя вниз и в сторону. Между ним и «Альтаиром» зажглась искрящаяся стена. Кажется, противник готовился к контратаке.
Глаза Ахтзена медленно поползли на лоб. Полностью сохранить контроль над ситуацией? Похоже им не очень и досталось! И даже помехи не мешают… Внутри похолодело: на что же они способны? Но капитан совладал с собой, отдав себе приказ не паниковать. Он отрывисто распорядился:
- Весь огонь по флагману! Не дать ему уйти!
Крейсер выпустил почти сплошной поток лучей. Но, врезаясь в незримую преграду, они или гасли, или достигали цели слишком слабыми. Враг замедлил ход, развернулся бортом.
- Продолжать огонь! – чувствуя, как сильно забилось сердце, распорядился Ахтзен – Они не могут продержаться долго!
Тут остальная часть эскадры сменила строй, развернувшись полукругом. На ходу, почти не тормозя, они открыли огонь. Космос прорезал лес огненных лучей. Били не целясь, но «Альтаир» с трудом ушел от атаки.
Корабль сильно тряхнуло, мигнул свет, послышались вскрики. Враги медленно окружали крейсер, постоянным огнем принуждая его отступить. Но путь для отхода был один – на вражеский флагман. Тот, получив передышку, похоже, готовился к атаке… «Альтаир» ослабил огонь, поспешно усилив защиту. Крейсеру приходилось крутиться, как угрю на сковородке, избегая огня. Об организованном отпоре не могло идти и речи…
Ахтзен носился по мостику, словно разъяренный тигр по клетке. Даже рычал похоже. Дежурные офицеры сидели в креслах напряженные, с искаженными от натуги лицами. Капитан отдавал какие-то приказы, ругался, но видно было, что зажали их сильно. Корабль трясло, мотало из стороны в сторону, переборки трещали, по экранам шли помехи.
- Мы так долго не выдержим! – истерично вскричал один офицер – Реактор работает с перегрузкой, еще немного и придется снизить мощность, или мы взорвемся!
- Никаких поблажек! – воскликнул капитан, яростно махнув рукой – У нас лучший крейсер флота, а у этих уродов – какие-то непотребства! Мы разнесем их на куски!
- Их слишком много и мы едва держим оборону! Не выйдет долго держать защиту на максимуме и палить изо всех орудий! – воскликнул другой офицер.
- Прорываться! Немного усилий и они дрогнут! – сказал Ахтзен с преувеличенным энтузиазмом.
- Не можем! Шквал огня слишком силен! – простонал один из офицеров. В подтверждение его слов корабль тряхнуло особенно сильно, так что пол улетел из-под ног. Ахтзен, матерясь, улетел в угол зала. Свет погас, загоревшись снова лишь через пару минут. Капитан сверился с показаниями интерфейса. Лицо его выглядело обеспокоенным. Но затем он повеселел и бодро воскликнул:
- Черт, но мы еще целы?!
Конгрейва сигнал тревоги застал с книжкой на диване в каюте. Надсадный вой сирены хлестнул его, как кнут, заставив подпрыгнуть на кровати. Младший лейтенант скатился с лежанки, перекатившись по полу, отбил лоб об тумбочку. Сердце упало, а потом вернулось, оглушая грохотом в ушах. Проклятая сирена рвала уши. Бледный и растрепанный, он выскочил из каюты. По коридору жилого сектора носились люди, налетая друг на друга и вопя. В этом хаосе ничего нельзя понять. От этого стало совсем худо: ноги затряслись, в голове все смешалось, желудок словно выжимала рьяная домохозяйка.
- Что… что такое?! – быстро спросил Артур несущегося мимо офицера – На нас напали? Кто?
Тот, не замедляя хода, раздраженно бросил:
- Какая разница?! Дуй на место, а с остальным начальство разберется! – когда тот убегал, Конгрейв услышал тихое: «Салага…»
Игла оскорбленного самолюбия кольнула грудь. Он выпрямился, белокурые брови нахмурились. «Проклятье! Чего он себе позволяет?» Он критически осмотрел себя, и губы покривила скептическая усмешка. Да, хорош… комбинезон расстегнут, наружу торчит нижнее белье, волосы взъерошены, расстегнутые сапоги упали голенищами на пол… В душе разгоралась досада. Разве так должен выглядеть офицер и аристократ? Нет! А раз так, хватит позориться! Он провел руками по бокам, приводя в порядок внешний вид. Усилием воли подавил мечущуюся в груди тревогу. Расправил плечи, вскинул горделиво голову. Зашагал по коридору быстро, но с достоинством. Почти тут же на него налетел кто-то, споткнувшись, зарычал:
- Что дорогу загородил, придурок? Найду потом, убью! – не успел ошарашенный Конгрейв что-то ответить, как нахал сбежал.
Артур выпрямился. Ничего, настоящий британский офицер сохранит достоинство всегда. Вскинув горделиво голову, он поспешил на пост.
- Младший лейтенант Артур Конгрейв прибыл и готов приступить к исполнению боевого долга! – выкрикнул он, вытягиваясь в струнку, едва прибыл на место.
Ему никто не ответил. Подождав немного, Артур повел взором по инженерному отделу. Такое название носила небольшая захламленная комната, где стояли несколько пультов и валялось во всех углах куча ерунды. У противоположной стены за самым большим пультом сидел его патрон – начальник инженерной службы Гарланд. Одет он вольно: комбинезон спущен до пояса, открыв мятую майку и татуировки на руках, на лоб опущена ковбойская шляпа. Хозяин комнаты развалился в кресле, а его ноги покоились на мигающем пульте. Носки сапог покачивались в такт звучавшему откуда-то блюзу, а рука сжимала грязноватую кружку с кофе. Слева от него со скучающим видом сидели 2 его помощников, тоже неопрятные. Конгрейв, невольно поморщившись, неуверенно сказал:
- Э-э… что я должен делать? – ему стало как-то не по себе.
Гарланд глянул на него из-за плеча.
- А, это ты, Арти? – сказал он добродушно – Что встал, как столб? Проходи!
Конгрейв стоял, удивленно глядя по сторонам. Непринужденная обстановка явно сбивала его с толку.
- А что я должен делать? – наивно спросил он.
- Садись к себе и пей чай. – отозвался Гарланд, пожав плечами – Или поиграй с ребятами в карты – он кивнул на помощников – А то мне неохота, а им вдвоем скучно.
Артур вытаращил глаза.
- Как? Сейчас же боевое положение?! – выдохнул он.
- И что? – искренне удивился Гарланд – Видишь схему? – его толстый палец ткнул в горевшую перед ним схему корабля – Пока все работает, мы сидим и валяем дурака. А если сбой… - тут комнату слегка тряхнуло, чашка в руках начальника качнулась, пролив содержимое на штаны. Тот злобно бросил некое выражение, которое Артур никогда даже не слышал, отряхивая одежду. – Тогда и будем разбираться! – закончил он с легким раздражением.
Артур чуть поежился. Он знал о свободных порядках в службе, но не во время боя… Но делать нечего, и, вздохнув, Конгрейв пошел на свое место.
- Они сжимают кольцо! Нам не вырваться! – истерически воскликнул один из офицеров на мостике.
- Реактор работает на критической мощности, мы так долго не выдержим! – вторил ему другой.
Капитан нервно теребил ус.
- Мы можем уйти в режиме невидимости и атаковать их с тыла? – быстро спросил он.
- Нет, что вы! – офицер вытаращил глаза – При такой нагрузке мы не потянем! Да и переориентация энергии даст им возможность разнести нас в щепки! – для наглядности корабль несколько раз тряхнуло.
Ахтзен склонил голову, раздумывая о чем-то. Затем выпрямился, вид его был решительный, прямо излучающий энергию.
- Всю энергию на главный калибр! – скомандовал он – дадим залп в середину эскадры противника!
- Но как же защитное поле? – повернул к нему бледное лицо офицер – А если они нас за это время испепелят?
- Выполнять! – вскричал капитан, дрожа и багровея.
Офицер, побледнев еще сильнее, отвернулся.
Очертания «Альтаира» заискрились. По бортам проскочили молнии. Его острый длинный нос засветился, разделился на 4 части. Плиты обшивки разъехались, открывая пылающую ослепительным сиянием иглу. Тонкий стержень мигнул, пошел разными цветами. Еще полминуты – и с него, ярко мерцая, слетели несколько колец разрядов. Затем вспышка – и в ромбовидный строй противника вонзился белый, пылающий как тысяча солнц, луч. Взрыв, взметнувшиеся в стороны огненные крылья, и вражеские корабли разлетелись в стороны, словно кегли. 2 из них, похоже, стали разлетающимися в стороны протуберанцами плазмы.
- Полный вперед! – воодушевленно скомандовал Ахтзен – Отходим через брешь в их обороне!
- Мы отступаем? – с надеждой спросил один офицер, глядя на командира глазами собаки – попрошайки.
- Никогда! – капитан резко махнул рукой – Мы занимаем более удобную позицию!
Но выстрел отнял у «Альтаира» слишком много энергии. Он не мог сразу действовать – требовалось восстановить силы, да и энергосистема была на пределе. Корабль просто не рассчитан на такие нагрузки – ничего подобного земные инженеры даже вообразить не могли. «Альтаир» медленно дрейфовал среди пылевых вихрей, сиявшая вокруг него корона защитных полей почти потухла. Этим воспользовался флагман, избежавший удара. Через пару мгновений он вспыхнул, словно его охватило пламя. Но чужой корабль не взорвался: от него отделился ливень огненных хвостов, как стая голодных пираний, устремившихся к врагу. Корпус земного корабля расцвел огнями разрывов. Он дрожал, в стороны летели брызги и осколки. Тут и остальные противники, еще не вполне опомнившиеся от атаки, открыли беспорядочный огонь. «Альтаир» вмиг накрыл смертоносный ливень.
От первого удара мостик содрогнулся, пол заходил ходуном. Послышались крики и ругань.
- Всем успокоиться! Сейчас… - грозно взревел Ахтзен, пресекая панику.
Но тут корабль сотрясли еще 2 удара. От одного зал чуть не перевернулся. Капитан, бранясь во всю глотку, успел ухватится за кресло. Но тут же корабль тряхнуло снова. Раздался душераздирающий скрежет, и пол вздыбился. Страшная сила разорвала плиты, задирая края вверх. На пол полетели обломки. Люди, вопя, полетели кубарем, точно горох. Уши заложило от грохота и треска. Свет ослепительно вспыхнул, а через миг пала кромешная тьма. В нос ударил резкий запах гари. В темноте слышались стоны, крики, испуганный шепот. Тем временем удары и толчки не прекращались, безжалостно гоняя людей по залу, пересчитывая их телами все выступы и неровности.
- Это конец? – истерично вскричал кто-то – Мы попали в ад?
Следом раздалось еще несколько голосов.
- Прекратить панику! – зарычал капитан, успевший за что-то ухватиться – Мы живы, но если обстрел продолжится, нам конец! Быстро кто-нибудь к пульту, необходимо восстановить управление!
- Но как? Нет света! – простонал ответ из темноты.
- Включите запасную систему! Быстро! – в ярости вскричал Ахтзен.
Послышались осторожные шаги. В темноте неверный силуэт пробежал в сторону. Вдруг зажегся тусклый свет, заставив всех зажмуриться. Капитан увидел, как один офицер стоит у стены, а его рука сжимает рубильник. Ахтзен открыл рот, но тут корабль снова тряхнуло. Офицера сбило с ног, он повис, а рука застряла между выступов разорванных плит стены. еще жестокий удар, словно корабль стал футбольным мячом для великанов. Зал закрутился, пол взлетел под потолок. Ахтзен ощутил, как желудок готов вырваться наружу, и с протяжным стоном полетел в куда-то в в середину крутящегося волчком мостика. Свет мигнул, но прежде чем он погас, глаза зафиксировали, как застрявшая рука офицера медленно, как в жутком сне, разрывается пополам. Ударил фонтан крови, и несчастный, пронзительно вопя, заскакал по взбесившемуся полу. Конечность, брызжа по всему залу алой влагой, все еще судорожно сжимала рубильник. Раздался протяжный хлопок, и свет разом поглотила тьма. Следом капитана по голове что-то сильно приложило, уши заполнил тонкий звон, и сознание провалилось в пустоту.
От тяжкого удара, сотрясшего стены комнаты, начальник инженерной службы вылетел из кресла. Его ноги в ковбойских сапогах описали длинную дугу, а голова впечаталась в стену. Изрыгнув пару витеяватых ругательств, он поднялся, мрачно оглядываясь. Свет замигал, переборки тряслись, как в приступе малярии и жалобно скрипели. Шатаясь на ходящем ходуном полу, начальник подскочил к контрольной панели. Его подчиненные сжались в страхе, вокруг них, крутясь в воздухе, летали рассыпанные карты.
- Вот дерьмо! – прорычал начальник, разглядывая мигающую схему корабля с несущейся рядом колонкой цифр – Это серьезно! Множественные повреждения, пожары, разгерметизация… - он прищурился – Что? Остановка реактора? – он побагровел – Кошмар!
Ковбой повернулся к подчиненным.
- Так, пришла наша пора. Я и вы – его палец ткнул в двоих парней – Идем в сектор Д, самый поврежденный. А вы – мохнатая конечность указала на Конгрейва и его напарника – Перезапустите реактор и наладите энергоснабжение!
Подчиненные смотрели на него, вытаращив глаза.
- Но нас только пятеро! – в ужасе воскликнул один.
- Болван! – гаркнул начальник, грозя ему пальцем – Наша задача лишь сделать основные манипуляции, с остальным разберется автоматика! Ну, хватит болтать, за дело! – он схватил чемоданчик из шкафа в стене, кинулся к выходу. По пути ему подвернулся один из помощников, как столб стоящий посреди комнаты. Главный инженер кинул ему чемоданчик и его могучая рука вытолкала юношу в коридор. Тот, ойкнув, полетел на пол. Остальные поторопились за командиром.
Когда сознание вернулось к Ахтзену, первое, что он увидел, было бледное лицо медика. Вид у девушки обеспокоенный, тонкие пальцы ощупывают бока капитана. Тот чуть дернулся, ощутив укол. Вольфрам повел вокруг мутным взглядом. Он по-прежнему на мостике. Только все стало по-другому. Стены искорежены, потолок просел, под ним тускло мерцают красноватые огни. Из рваной дыры в полу вылетают багровые отсветы, по залу стелется едкий дым. От тошнотворного запаха гари першит в горле. Жарко.
- Мы уже в аду? – прохрипел капитан.
Девушка, вздрогнув, отстранилась. Ахтзен встал, ощутив приступ головокружения. Он пошатнулся и упал бы, но медик поддержала его.
- Что происходит? Как долго я был без сознания? – спросил он, стараясь придать голосу уверенность, хоть в теле держалась предательская слабость.
Стоявшие у контрольных панелей офицеры обернулись, один мрачно сказал:
- Вас вырубило на несколько минут, а дела… смотрите сами. – он махнул на экран перед собой.
Ахтзен подошел ближе. Корабли противника окружили «Альтаир» 3 кольцами, между ними протянулись энергетические лучи, образуя сеть. Враги не двигались и не стреляли, но видно, что они наготове.
- Черт! Они нас поймали! – зарычал капитан – Как селедку! – его руки, задрожав, сжались в кулаки – Как вы это допустили? – испепеляющий взгляд на мрачного офицера.
- Я же говорил, нечего начинать эту безрассудную атаку! – проворчал тот.
- Прекратите! Я тут главный! – отрезал Вольфрам, багровея. Медсестра подхватила его под руку, боясь, что тому станет плохо. – Мы должны прорваться! Немедленно! – он ударил рукой по панели.
- Невозможно! – офицер развел руками – из-за ослабления защитного поля мы получили серьезные повреждения. Точно неизвестно, какие, но сработало аварийное отключение реактора. Он сейчас остывает и вряд ли его можно скоро запустить. Нарушилась система энергоснабжения и связь. Так что мы теперь неподвижны и беззащитны. – офицер горько вздохнул.
- Проклятье! – прорычал Ахтзен, устало опускаясь в кресло – И что теперь делать? – тут он встрепенулся – А где инженерный отдел? Почему не починили?
- Скорее всего, они разбираются с ситуацией. – пожал плечами офицер – Нам остается только ждать.
- Стоп! – капитан нахмурился – А почему эти бездействуют? – он кивнул на изображение вражеских кораблей.
Офицер побледнел и после паузы сказал:
- Мы этого не знаем.
Начальник инженерной службы Гарланд остановился посреди коридора. Замерли и помощники, глядя на него. Впереди в полу зияла рваная дыра и громоздились обломки.
- Все! Тупик! – дрогнувшим голосом воскликнул один помощник – нам не попасть в сектор Д! Это один из 2 путей, а на втором все горит!
Гарланд мрачно посмотрел на него. В лицо дул ветер, но дышать тяжело. Гарь лезла в нос, по телу стекал пот: похоже, нагрело уже градусов на сорок.
- Будем разбираться здесь! – просто сказал ковбой – начальник, вытаскивая плазменный нож.
Его рука воткнула оружие в переборку, нарисовала на стене прямоугольник. Легкий рывок – и кусок обшивки упал. За ним обнаружился некий пульт с рычагами и шкалами. Парни с удивлением воззрились на него.
- Сначала ликвидировать утечку воздуха. – бормотал под нос Гарланд, переключая пару тумблеров.
Ветер в коридоре постепенно ослабел и пропал.
- Что это? – осторожно спросил помощник.
Гарланд удивленно посмотрел на него.
- Ты в колледже не учился, болван? – он усмехнулся – Запасной пульт ручного управления. – Да не стойте, открывайте другие 2! Нам надо привести эту посудину в чувство.
Помощники торопливо стали шарить по стенам. Действительно, пульты обнаружились. Открыв их, инженеры воззрились на патрона.
- Что делать? – спросил один.
- Сначала запустить вентиляцию и потушить пожары, потом наладить связь и проверить энергетические магистрали. Скоро парни запустят реактор и все должно быть готово.
- Вентиляция? Зачем? – глаза парня округлились.
- Идиот! – сердито воскликнул Гарланд – Без нее мы сваримся и задохнемся!
Больше вопросов не было, инженеры углубились в работу. Через пару минут под потолком загудело, и по коридору пошла струя свежего воздуха. Гарланд повернулся к починенным, вытирая руки. Лицо его светилось довольством.
- Отлично парни! – сказал он, хлопая помощника по плечу – Начало положено!
Вдруг по переборкам прошла волна вибрации, затем еще одна. Стены и пол зашатались. Довольная ухмылка сползла с лица инженера.
- Что это? – испуганно прошептал помощник.
Гараланд открыл рот, но тут в уши ворвался страшный скрежет.
- Смотрите! – вскрикнул, бледнея, второй помощник, куда-то указывая.
Его палец ткнул вдаль по коридору, туда, где за дырой в полу виднелся полутемный вход в блок Д. стена коридора задрожала, выгнулась внутрь пузырем. Из обшивки вырвались длинные кривые когти. Раздался страшный скрежет, и в стене раздвинулась рваная дыра длиной не меньше 5 метров. Видно, как ее расширяли мощные перепончатые лапы. Люди остолбенели, глядя на это широко раскрытыми глазами. В дыру влез шипастый конус, отдаленно похожий на бутон тыквы. Образование пульсировало и истекало слизью, будучи явно органического происхождения. Вот лепестки раскрылись, и на пол развернулся длинный желтый язык. Похоже, по нему сейчас ринутся какие-то твари…
- Бежим! – шепнул Гарланд застывшим товарищам.
Все трое, не сговариваясь, ринулись прочь по коридору.
Ахтзен недоверчиво вглядывался в экран радара. Несколько мгновений назад метки вражеских кораблей будто взорвались, выпустив стайки мелких меток. Те быстро приближались к «Альтаиру».
- Что это за черт? – раздраженно бросил он – Они разваливаются? Но с чего?
Офицер проверил данные, быстро отрапортовал:
- Нет, они выбросили в нашу сторону какие-то объекты.
- Что это может быть? Новая атака? – недоумевал капитан, морща лоб – Можно дать изображение?
Офицер застучал пальцами по пульту. В условиях дефицита энергии машина работала медленно, приходилось пользоваться устаревшими методами общения, на мозговой интерфейс не хватало мощности. Перед людьми развернулся экран с крутящимися стрелками. На нем замелькали точки, начало выстраиваться изображение.
- Боже! – испуганно выдохнул офицер, бледнея.
- Черт! – воскликнул капитан, хлопая глазами.
Посреди космического пространства плыло некое существо. Массивное мешковидное тело, покрытое блестящей слизью. Спереди – похожий на луковицу выступ бледно-желтого цвета, испещренный шипами. Походил он на бутон тыквы. От туловища во все стороны идут развевающиеся щупальца, смахивающие на ремни. Вокруг «бутона» розеткой торчат 9 5-суставчатых лап, увенчанных пучком когтей. Чудище, размахивая щупальцами, быстро перемещалось в пространстве. Ничего похожего на двигатель у него не было.
- Их тут не меньше 3 сотен! – взвизгнул, отшатнувшись от экрана, офицер.
Все притихли. Вольфрам стоял, потирая подбородок. Вид его был мрачнее грозовой тучи.
- Кажется, они хотят штурмовать наш корабль. – изрек он ледяным тоном, и глаза его сверкнули.
- Как? Абордаж? Невозможно! Это устаревшая тактика! – послышалось с разных сторон.
Офицеры вскакивали, вид у них был возбужденный.
- Это с нашей точки зрения, - проворчал капитан – А они чужие! – его палец яростно ткнул в экран – Откуда нам знать их порядки? Может, у них так принято? Или они хотят добыть образцы неизвестной жизни? – в голосе чувствовалась горькая ирония.
- Что делать? – болезненно сморщившись, спросил один из офицеров.
- Мы можем открыть огонь? – быстро сказал Ахтзен.
- Куда там! – с отчаянием воскликнул офицер слева – Мы сидим на аварийном источнике питания! С этим мы даже свет ярче включить не можем, а реактор заглушен! – он развел руками, словно показывая полутемный зал.
- Ладно, может они до нас не долезут… - со сдержанным гневом процедил капитан, глядя на экран.
Монстр там как раз достиг корабля, и, мягко спружинив щупальцами, коснулся обшивки. Он принялся ползать по корпусу, словно комар, выискивающий место поаппетитнее.
- Ничего, наша обшивка должна выдержать многое. – приговаривал капитан, нервно дергая ус – Что?! – вдруг вскрикнул он, и глаза его полезли из орбит.
Пришелец замер, напружинив щупальца. Его нос нацелился на обшивку и с силой врезался в нее. Корпус в месте удара прогнулся, точно бумажный. Торчащие вокруг головы (или что это у него?) лапы вонзились когтями в обшивку. Лапы напряглись, и тут отличная композитная броня пошла трещинами. На глазах в обшивке разрасталась рваная дыра. Бутон аккуратно просовывался в отверстие, покачиваясь и вздрагивая. Вот он полностью исчез в дыре, плотно ее заткнув. Задний, конец «головы» задрожал – похоже, лепестки раскрылись…
- О нет! – завопил, вскакивая, офицер справа. Он схватился за голову – Это чудище нас всех сожрет или того хуже! – он кинулся бежать, но капитан ловко подставил ему ногу. Паникер споткнулся, и его тело растянулось по полу.
- Без паники! – рявкнул он, оборачиваясь к сидевшим с меловыми лицами товарищам – Мы будем защищаться!
- Но как? – выдохнул кто-то – Наш корабль не приспособлен к отражению таких атак! Да и чего нам ждать от них!
- В любом случае, не нашей трусости! – с жаром воскликнул Ахтзен – Мы дадим им бой! И посмотрим, кто сильнее! – его рука вырвала из кобуры пистолет – Всем разбирать оружие! Встретим гадов достойно! – он махнул рукой с пистолетом на выход – Ну, чего застыли? – капитан грозно зыркнул на застывших офицеров – Кто не присоединится ко мне, пристрелю на месте! – дуло его оружия глянуло в лоб ближайшему офицеру.
Тот резво вскочил, подбежал к стене, его рука начертила над ней затейливый знак. В стене раскрылась дверца, из нее выехала этажерка. На ней крепились ряды винтовок. На другой, появившейся рядом, покоились бронежилеты и шлемы. Присутствующие, опасливо косясь на стоявшего с широко расставленными ногами капитана, поплелись вооружаться. Вольфрам стоял, гордо выпрямив спину и чуть запрокинув назад голову. Его лицо пылало алым, а глаза горели демоническим пламенем. Кто-то поглядывал на него с восхищением, кто-то со страхом. Казалось, он только рад происходящему, словно боевой конь, услышавший звуки боя.
Через пару минут около него выстроилась нестройная шеренга бойцов. Ахтзен оглядел воинство ястребиным взором, набычился. Кажется, он хотел что-то сказать. Но из его груди вырвалось только натужное мычание – похоже, от избытка эмоций у него не хватало слов. Наконец он махнул рукой, чуть расслабившись.
- Вперед! – зычно крикнул он, потрясая поднятым к потолку оружием – И пускай они… - последовал фонтан крепких ругательств.
Капитан ринулся к выходу, и нестройная толпа соратников затолкалась следом. Кто-то был бледен и трясся, кто-то покраснел, кто-то матерился, кто-то нервно хихикал. Им наконец-то предстоял настоящий бой.
Трое инженеров засели в вентиляционной камере, стараясь не дышать. Слева и справа в коридорах слышались шорохи, шаги, шипение. Там бродили враги. Гарланд сидел мрачный, зыркая по сторонам. Его рука сжимала ручку пистолета. Его товарищи так бледны, что это заметно даже в темноте. Они дрожали, их побелевшие руки тоже сжимали оружие, но видно было, что держат они его впервые.
- А долго мы так будем сидеть? – простонал один из них, умоляюще глядя на начальника – Может нам лучше пробиваться к людям?
- Заткнись, идиот! – прошипел Гарланд – Ты хочешь, чтобы нас нашли? Они там кругом, неизвестно на что способные, а мы почти безоружны! Сидим здесь, вдруг они уберутся? – его голос звучал безнадежно.
- А… - просипел второй помощник, втягивая голову в плечи.
Тут снаружи вдруг стало тихо. Гарланд напрягся, его подрагивающая рука нацелила оружие на дверь. Помощник чуть приподнялся, прошептал, оглянувшись по сторонам:
- Неужели ушли? Мы… - на его лице появилась тень радости, он подскочил к стене, приложив к ней ухо.
Раздался скрип, затем скрежет. Стена дрогнула. Лицо помощника стало удивленным, кажется он услышал что-то странное. Он распрямился, и тут стену со страшным скрипом пронзили 2 пучка длинных, металлически блестящих лезвий. Помощник издав хлопающий звук, повис на них, и его одежда обагрилась кровью. Лезвия (или когти?) изогнулись кольцом, вжимаясь в стену. Двое людей смотрели на это, боясь дышать. Стена задрожала, метал пошел трещинами, сминаясь, как бумага. Страшный скрежет, облако алых брызг из разорванного тела – и стена исчезла, разлетевшись на куски. В комнату хлынул яркий свет, слепя глаза. В образовавшейся дыре стояли какие-то существа.
Второй помощник застыл, раскрыв рот. Гарланд схватил его за пояс, его тело повалилось на пол. Инженер откатился назад, увлекая помощника за собой. Его пистолет открыл беспорядочный огонь по дыре. Кто-то из врагов упал, остальные силуэты с рычанием отскочили. Нога инженера с грохотом вышибла заслонку на вентиляционной шахте, и оба тела со стуком, набивая синяки, покатились по трубе. С грохотом выбив решетку, они упали на пол нижнего коридора.
Помощник, застонав, схватился за голову.
- Что это было? – скорбно протянул он, растирая ушибы – Где мы?
Гарланд вскочил, осматриваясь.
- Кажется, коридор 336Д, - быстро сказал он – Нам туда! – он махнул вперед.
- Нет! – простонал помощник – Я никуда не пойду! Здесь нас не найдут!
- Болван! – зло гаркнул начальник – А если найдут? Надо найти других! – он глянул на индикатор заряда батареи – У нас нет нормального оружия, да и того надолго не хватит! Идем!
- Я отшиб ногу! – всплеснул руками помощник, не поднимаясь с пола.
Сзади раздался грохот.
- Они идут! – воскликнул Гарланд.
Он подхватил товарища под руку, и люди торопливо заковыляли по коридору. Коридор шел слегка вверх, иногда делая повороты. Ответвлений не было, но по сторонам встречались двери. Инженер дергал их, но все словно заклинило. Преследователи не отставали, но и не показывались в поле зрения. Иногда позади мелькали тени, Гарланд стрелял, но ни разу не попал. Похоже, их просто загоняли, чтобы взять измором. Неожиданно дорога разветвилась. Люди замерли, вертя головами.
- Где мы, куда дальше? – задыхаясь, спросил помощник.
С них лил пот – сказывалась усталость после 2-километровой гонки. Вентиляция не работала, становилось жарко и глаза начинал заливать пот.
- Подожди, надо оглядеться, - сказал Гарланд – Я не помню всей карты корабля.
Он опустил товарища на пол, повернулся к стене. Чуть дальше на стене висел план. Инженер подошел, разглядывая карту. Сзади раздался стук, удар чего-то мягкого, а затем по ушам бичом хлестнул истошный крик. Гарланд резко обернулся, чувствуя, как душа уходит в пятки. По полу катался клубок, оставляя кровавый след. Приглядевшись, человек понял, что это помощник, истошно визжа, пытается скинуть с себя некое существо, похожее на средних размеров собаку. У зверя толстый пластинчатый панцирь, оскаленная длинными иглами зубов пасть, горящие глаза. Его мощные лапы острейшими когтями терзали несчастного. Тот, с перекошенным от страха лицом, пытался оттолкнуть врага, но силы явно не равны. Тело человека уже покрылось глубокими ранами, а силы быстро слабели. Трясущейся рукой Гарланд навел на них пистолет, а палец судорожно сжал спуск. Воздух разорвала трасса разрядов. Клубок, подпрыгнув, откатился назад. Еще пару раз дернувшись, затих. Но из-за поворота уже показались преследователи. Выпалив остатки заряда, главный инженер бросился бежать. Коридор сделал резкий поворот, а перед носом оказалась дверь. Человек с разбега врезался в нее. Панель легко отскочила в сторону, и беглец упал в темноту. Дверь захлопнулась следом. Тяжело дыша, он ощутил лицом холод пола. «Неужели спасен?» - лихорадочно пронеслось в голове. И тут шею что-то кольнуло. Человек хотел автоматически схватиться за шею, но руку свела судорога. По телу разлилась слабость, в ушах зазвенело, перед глазами поплыло. «Что это?» - уколом страха пронзила мозг мысль. Сзади появилась полоса света. В комнату кто-то вошел. Над человеком наклонился смутный силуэт. Похож на человека, но очень высок – не меньше 2,5 метра. Затянут в фиолетовый гладкий комбинезон. Лицо красное, круглое. Губ почти нет, из-за них высовываются острые клыки. Нос приплюснутый, уши острые, в круглых желтых глазах щелевидные зрачки. Ни единого волоса… Пришелец протянул к лежащему руку – мускулистую, с узловатыми пальцами. Палец острым когтем провел Гарланда по животу. Тот дрожал, не в силах даже закрыть глаз. «Все, конец…» - пронеслось в голове. Но существо не причинило ему вреда, лишь кивнуло кому-то. Что-то обхватило его за ноги, приподняло над полом. Комната закружилась перед глазами. Его куда-то несли… неизвестно куда… не было сил сопротивляться… Дальше он ничего не помнил.
- Оборону будем держать здесь. – сказал Ахтзен, оглядываясь. Его сапог пнул стол, тот с грохотом упал на бок. Моряки вздрогнули.
Они стояли среди большого прямоугольного зала. Спереди в него входил коридор из служебного отсека А2, сзади выходило 2 – на мостик и в жилой сектор. Здесь же находилась столовая. Вид у помещения скромный: ряды одинаковых столов на 4-х, сбоку автоматический буфет, автоматы с напитками и лоток на кухню. Стены светло-зеленые, поверху у потолка шел орнамент из блюд с фруктами, увитых плющом. По мысли автора, это, наверно, должно было создавать некий уют. На деле вряд ли, особенно учитывая то, что местный рацион вряд ли мог тягаться даже с дешевым общепитом. Моряки, бледные и напуганные, неловко сжимая оружие, оглядывали помещение. Кажется, ждали, что вот-вот откуда-то полезут враги. Только капитан сохранял бодрость: его глаза возбужденно блестели, покрытые неопрятными черными волосами щеки порозовели.
- Постойте, но разве это такое подходящее место? – с сомнением сказал помощник – Что хорошего в столовой? – он обвел рукой помешение.
- Вы меня удивляете! – усмехнулся капитан – Это же просто! Позади – он махнул рукой назад – Служебные отсеки. Враг высадился там – он слегка нахмурился – Сзади жилые, туда можно отступить, и мостик – сердце корабля. К тому же, не думаю, что они – он небрежно ткнул в соратников – хотят подвергать опасности драгоценные пожитки! А тут большой зал, удобный для обороны, где можно прикрыться столами. Отлично! – не найдя других аргументов, он просто закончил слова энергичным восклицанием.
Помощник с сомнением потер затылок.
- А откуда нам знать, может они высадятся и в жилом отсеке или на мостике? – в его голосе чувствовалась издевка.
- Ну… - неопределенно протянул Вольфрам, явно смутившись – Вряд ли… Мостик в глубине корабля, удобнее зайти отсюда…
- И вы думаете, это подходящее место? – помощник скривился – У нас даже нет ни одной турели, только легкое стрелковое оружие! Нам не выстоять! – в голосе прорезались панические нотки.
Капитан воспользовался этим для контратаки.
- Прекратить пораженческую болтовню! – резким тоном отрезал он – Мы раздавим их! Кто они? Какие-то чужие, даже не сумевшие соорудить нормальных кораблей! – он сжал кулаки – У них нет шансов!
- Но наш корабль не рассчитан на отражение абордажа! – вскричал, заламывая руки, помощник.
- Не нервничайте! – гаркнул на него Ахтзен – Попейте чего-нибудь успокаивающего, если нервы слабы! Нам во флоте не нужны чувствительные девицы! – он гордо выпрямился, оглядев подчиненных ястребиным взором – Да, никто не думал, что мы встретимся с такой варварской тактикой! – он запнулся – Но это ничего!
- Я бы этих теоретиков! – тоскливо выдохнул помощник, опускаясь на стул.
- Эй, к нам кто-то приближается! – воскликнул один моряк.
- Что? – чуть удивленно, словно не сразу понимая, о чем речь, спросил капитан.
- Какое-то движение по коридору по направлению к нам! – ответил человек, разглядывая карту – Не понятно кто, но уже близко. И, наверно, их много! – добавил он истерически.
- Сколько их? – быстро спросил капитан, выхватывая пистолет.
- Не ясно! Главный компьютер не работает, без него можно получить только обрывочные данные! – человек шарил глазами, ища, куда спрятаться.
- Ясно, слушай команду! – Ахтзен потряс оружием – Всем перевернуть столы, сдвинуть их. Огонь вести из-под прикрытия!
Люди и без команды попрятались под столы. Послышался грохот сдвигаемой мебели. Через несколько минут зал перегородили несколько рядов стоящих друг к другу столов, из-за которых торчали стволы. Кое-где выглядывали люди, дрожа так, что мебель чуть ли не тряслась. Стало очень тихо. Мучительно тянулось время, отмеряемое бешеным стуком сердца.
Из коридора послышался шорох, затем топот. Все напряглись. Еще несколько секунд – и в зал высыпала толпа неких существ, чем-то похожих на гномов. Маленькие, не выше колена среднего человека, человекообразные, но с гипертрофированными чертами и длинными ястребиными носами. На головах торчали маленькие рожки, конечности короткие, мускулистые. Тело замотано в что-то серое, руки сжимают по 2 светящихся кинжала, глаза пылают злобой. Существа, подняв жуткий визг, бросились в атаку. Они горохом высыпали в зал, и каждый, оттолкнувшись ногами, подпрыгнул чуть не до потолка. С воем карлики посыпались на людей, целясь в них кинжалами. Защитники, не сговариваясь, открыли ураганную пальбу. Никто не командовал, просто люди в ужасе давили на спуск, почти не целясь. Воздух прорезал ливень лучей. Вой атакующих смешался с шипением выстрелов, треском облицовки, грохотом, криками. Напоровшись на выстрелы, враги с треском взрывались, оставляя зеленоватые облачка. Ядовито-зеленое марево заволокло зал. Туман лез в глаза, в нос, раздражал кожу. Многие закашлялись, их тела тряслись, пытаясь избавиться от чуждой органики, от которой слезились глаза, и наждаком драло внутренности. Кое-кто в конвульсиях падал на пол.
- Одеть противогазы, быстро! – скомандовал капитан, натягивая маску.
Средства защиты помогли собраться. Враги почти не могли прорваться, их косило на подходе. Они, визжа от ярости, перли на пролом, но лишь немногим удавалось добраться до цели. Остальных убивали уже на полу. Почувствовав силу, люди воспряли духом, стали стрелять точнее. Волна огня оттесняла врага в коридор. И как не бесились карлики, им приходилось отступать. Несколько минут отчаянного напора, и гномы, размахивая лучевыми кинжалами, откатились куда-то в полумрак коридора. Моряки приподнялись из-за укрытий, с радостными восклицаниями поливая их огнем.
- Сдохните, гады! Получили?! Врешь, не возьмешь! – неслось отовсюду.
- Прекратить огонь! – решительно крикнул Ахтзен – Беречь патроны!
Пальба прекратилась, но не сразу. Ворчание в коридоре постепенно стихло, и пала глубокая тишина. Столовая после бойни представляла не самое приятное зрелище: стены и потолок испещрены обгорелыми пятнами и вздутиями, на полу валяются обломки обшивки, всюду пятна и лужи отвратительной зеленой слизи, в воздухе висит удушливое зеленое облако. Враги, получив смертельные раны, словно полностью рассыпались в эту дрянь. Во всяком случае, тел или их остатков нигде не было.
- Какие у нас потери? – быстро спросил Ахтзен.
- Двое убиты, еще несколько ранены. – раздался ответ.
- Мы выстояли! – дрожащим от возбуждения голосом воскликнул кто-то.
- Ага, - буркнул капитан, выкидывая из пистолета обойму – Только у меня почти не осталось патронов!
- Да какая разница? – небрежно махнул рукой помощник – Мы же отбились! – он вытащил сигарету, и пальцы засунули ее между зубами.
- Болван! – огрызнулся капитан, щелчком выбив сигарету, вид у него был мрачным – А если это только разведка боем? Мы же о них ничего не знаем!
- Но… - смущенно хлопая глазами, пробормотал помощник – Мы же положили целую их тучу!
- Ну и что? – перебил его Вольфрам – Эти карлы не производят впечатления крутых бойцов. Вряд ли весь вражий десант состоит из таких! Чем от него отбиваться будем?
Помощник растеряно смолк. Радости на лицах сразу поубавилось.
- Так! – воскликнул капитан – Всем пересчитать патроны и готовиться! На этот раз – многие втянули головы в плечи – Стрелять экономно и наверняка! И помните, - оратор обвел воинство строгим взглядом – Инопланетяне пленных не берут! А если берут, то еще хуже!
Послышался стук оружия, грохот передвигаемых столов. Люди замерли в напряженном ожидании. Повисла звенящая тишина. Вдруг сзади раздался грохот. Кто-то вскрикнул, капитан резко обернулся, вскидывая пистолет. На полу лежала разбитая лампа – она упала, поврежденная выстрелами. В коридоре завыл ветер, взметая мусор.
- Что это? – испуганно пролепетал кто-то.
Ответить ему не успели. Послышался дробный быстрый стук. Похоже на бегущий табун коней. Только лошади очень маленькие…
- Начинается… - прошептал, прикладываясь к прицелу, помощник.
Из коридора высыпали некие четвероногие существа. Они походили на небольших собак, покрытых толстым панцирем. Их короткие мощные ноги венчали длинные зазубренные когти. Длинные, почти лисьи морды рассекали алые пасти. Рты не закрывались, растянутые в жутком подобии улыбки длинными иглами клыков. Маленькие глазки горели сильной, но холодной и разумной жаждой. Жаждой крови. Существа тут же рассыпались в сторону, с мушиной ловкостью побежав по стенам и потолку.
- Ох, ты черт! – выдохнул помощник, нажимая на спуск.
Дождь лучей обрушился на врагов, но… их поток даже не затормозился. Звери упорно перли вперед, подбираясь все ближе. Вот уже кто-то падал на защитников с потолка. Послышались отчаянные крики:
- Их не берет огонь! Они прорываются! Мы ничего не можем сделать! Это конец! – люди зашевелились, началась паника.
Ахтзен привстал, скомандовал грозно:
- Прекратить скулеж! Всем сконцентрировать огонь на переднем ряду нападающих!
Огонь стал кучнее, и тварям это не понравилось. Лучи попадали чаще, и броня не выдерживала. Уродцы стали с визгом падать на пол, и, дергаясь, замирали. От дыр в панцире валил пар. Натиск несколько затормозился. Но люди не успели обрадоваться. Неожиданно из коридора посыпался ливень разрядов. Они шли в метре над пола, почти сплошной стеной. Людей прижало к полу, загнало за столы. Пробить неверную защиту огонь не мог, но высунуться не давал. Отстреливаться стало нельзя, те, кто не успел спрятаться, падали почти мгновенно. Их тела покрывали страшные ожоги. Твари, почувствовав себя свободнее, поползли по потолку и полу. Еще немного, доберутся до людей…
- Что делать? – испуганно пролепетал бледный помощник – Они подбираются слишком близко! – в его глазах стояла мольба.
- X-черт! – прорычал капитан, распластавшись за опрокинутым столом – В коридоре сплошная темень, ничего не видно! У нас есть винтовки снайперские винтовки? – он быстро глянул на помощника.
- Только 2, плохие… - прошептал он.
- Давай сюда! – скомандовал Вольфрам.
Несколько слов соседу, короткая возня – и капитану передали оружие.
- Так, - сказал он, пристраивая винтовку возле стола – Тут должен быть инфракрасный режим… - он прильнул к прицелу – Ох ты!
В зеленоватом мареве прицела он увидел согнувшиеся в полуприседе фигуры, почти человеческие… Они были огромны, метра 3 ростом, черт разглядеть было нельзя за масками и комбинезонами. Все вооружены винтовками. От удивления капитан привстал, чуть высунувшись из-за стола. Мигом слева и справа с шипением пронеслись разряды. Ахтзен прильнул к полу, прошипев:
- Чертовы уроды! Сейчас вы мне ответите! – дуло его винтовки дернулось в стороны, выискивая цель.
Еще секунда, и оружие испустило ослепительный луч. В прицеле капитан увидел, как один из врагов пошатнулся, схватившись когтистой лапой за голову. Его тело, дергаясь, медленно осело на пол. Но враг не умер – он шевелился, кажется, что-то говорил товарищам. Вольфрам вытаращился: вот это живучесть! Получить в лоб разряд в 500 ватт и не отправиться к праотцам… плохо… Капитан снова прильнул к прицелу – добить врага. Но тут сбоку что-то ударилось об пол, со стуком прокатившись к засевшим за укрытием морякам. Капитан, подчиняясь порыву, откатился в сторону. И в тот же миг предмет разорвался в клочья со страшным грохотом и ослепительной вспышкой! К белому пламени примешались алые брызги… Кажется, он закричал, но уши заполнил протяжный звон, а зал зашелся в бешеной круговерти. Как сквозь туман Вольфрам видел, как расцветают тут и там вспышки, как взрывы крушат хлипкие баррикады, как страшная сила рвет в клочья тела его солдат, орошая пол и стены ливнем кровавых брызг. В нос ударило гарью. Тело капитана затряслось, голова заныла, вихрь чувств разрывал грудь. Казалось, их уносило прямиком в ад.
С трудом поднявшись на четвереньки, капитан отполз назад, за колонну в центре зала. Чувствовал он себя отвратно: голова кружится, в уши на половину оглохли, перед глазами носятся разноцветные круги. Взрывы прекратились, среди клубов гари и луж крови шевелились люди. Израненные или оглушенные… Конечно же, гранаты! Как он мог этого не учесть? Что теперь? Отсреливаться в таком состоянии он не мог, да и другие вряд ли лучше…
Вдруг с потолка на людей посыпались те существа, от которых они не успели отбиться. Послышались крики, стоны, по полу, схватившись в клубок, покатились в смертельной драке противники. Ахтзен зашарил вокруг, чувствуя бешеное биение сердца в висках. Рука коснулась холодного ребристого предмета. Пистолет! Вспышка радости в груди. О нет, в нем нет обоймы! Снова напряженное шаренье по полу. Должны быть где-то патроны. Тут сверху на него упал мешок, тяжелый и холодный. Ахтзен попытался скинуть его, но неудержимая сила прижала к полу. Капитан извернулся, поднял голову, и увидел горящие жутким огнем глаза и раскрытую пасть, полную кинжалов зубов, на узкой чешуйчатой морде. Короткие мощные лапы схватились за шею, кривые, в алых брызгах когти сомкнулись, пережав поток воздуха. Вольфрам забился, чувствуя, как внутренности обожгло ледяное дыхание страха. Рука в отчаянии ударила рукояткой пистолета врага в глаз. Тот заворчал, дернулся, хватка на горле на секунду ослабла. Капитан лягнул тварь ногой в живот, та отлетела в сторону. Тяжело дыша, человек отполз в сторону. Но врага это только разозлило: он, зарычав, прыгнул на жертву, вытянув вперед когти. И вот он снова вцепился в тело человека всеми 4 лапами, а длинным хвостом обвив бедра. Существо хотело обездвижить его, но убивать не торопилось. Зачем? Чтобы насладиться трапезой? В ужасе Ахтзен зашарил по бокам, извиваясь, как уж. Рука нащупала квантовый нож. Нажатие кнопки, и змеящееся голубыми разрядами лезвие полоснуло врага по ребристому животу. Гад не отпускал. Тогда капитан, хрипло завопив, ткнул врага ножом в пасть, затем еще и еще. Чудовище издало жуткий рев, и его когти вонзились в плоть пленника. Их острая зазубренная бритва кромсала тело, но капитан не чувствовал боли. Он яростно брыкался, тыча врага оружием, изо всех сил старался оттолкнуть монстра. Они покатились по полу, оставляя кровавый след. Вокруг бушевало пламя, слышались крики и брань, смешанные с ревом, по полу стелились клубы черного дыма. Вольфрам отбивался, что было сил, и монстр стал понемногу слабеть. Глаза потухли, из пасти и ран на боках на изорванную форму человека потекла зеленоватая слизь. Но он не сдавался, пытаясь придушить жертву. Похоже, у твари какие-то планы насчет нее, иначе она бы разодрала жертву на ленты, а не нанесла несколько ран.
Неожиданно по залу разнесся тонкий писк. Враг отчего-то сразу отступил, и, перебирая лапами, заторопился назад. Ахтзен, тяжело дыша, приподнялся, рука метнула во врага нож. Клинок вонзился повыше хвоста, но существо не затормозило, а лишь коротко взвизгнув, заспешило дальше. Глянув по сторонам, капитан увидел, что все враги отступают.
- Какого черта? – прохрипел человек.
Но разбираться было недосуг. Оглядев измятое тело, человек покачал головой. Плохо… надо срочно что-то делать – через все туловище тянулись несколько длинных рваных ран, сочащихся алой влагой. Так он скоро потеряет сознание… Голова кружилась, живот выворачивало, тело приковывала к полу слабость. Постепенно по членам разливалась боль.
Он отполз в сторону, оставляя на засыпанном мусором полу красный след. Дышать становилось тяжело, в нос лезла тошнотворная гарь. Как бы не отравиться… На стенах плясали отсветы пламени. Он подполз к убитому товарищу, живот которого напоминал винегрет. Пошарил по истерзанному комбинезону. Пусто… даже обезболивающих нет. Пальцы вытянули только пачку сигарет, мятую, забрызганную кровью. Он автоматически сунул одну в рот, закурил. Струя горячего дыма, пройдя через разбитый рот, немного привела капитана в чувство. Он привстал, огляделся. В зале полный разгром: стены ободраны, пол залит кровью, человеческой и чужой. Повсюду – обломки облицовки и мебели, стояка у стены неспешно горит. Врагов не видно, живых людей тоже. Только трупы… искалеченные и перекошенные. Бледно-красное аварийное освещение придает залу какой-то потусторонний вид.
- Надо бы найти аптечку. – сказал себе Ахтзен, чтобы справиться с нахлынувшей жутью – За стойкой должна быть…
Он поднялся на четвереньки, пополз за стойку. Пробрался во внутреннее помещение, мимо котлов и автоклавов. В голове мутилось, картина перед глазами размывалась, боль терзала уже все тело. Шкаф у стены. Он дернул за ручку – заперто. В душе всплеснулась волна отчаяния. Рука рванула изо всех сил. Хлипкая дверца отлетела, на капитана посыпалось какое-то барахло. Он уцепился за полку, подтянулся, запустив руку внутрь. Пальцы схватили небольшую коробку. Вольфрам вытянул ее и – о радость! На ней был красный крест. Пальцы нервно сдернули крышку, вытянули прямоугольник устройства первой помощи. Человек с сомнением осмотрел набор медикаментов и засунул в слот все. Потом, чувствуя, как немеют конечности, опустился на пол, рука положила аптечку на рассеченную грудь, нажала кнопку… Прибор слегка запищал, из нижней части вылезли металлические ножки, заскользили по коже. В раны впились тонкие иголочки. Ахтзен застонал, к горлу подкатила волна дурноты. Мир вокруг закрутился бешеной каруселью и он потерял сознание.
Конгрейв и Сигерт, еще один инженер, стояли возле перекрестка коридоров. Сигерт угрюмо глядел по сторонам.
- Куда дальше? – неуверенно спросил Артур.
- Наверно, налево… - проворчал товарищ, почесывая за ухом – А может, нет…
- Как? – потрясенно воскликнул Конгрейв – Ты не знаешь, как идти в энергетический отсек?
- Примерно… - с неудовольствием протянул Сигерт – В самом отсеке я был пару раз, да и то не внутри. Если все в порядке, там руководит автоматика, да и людям без нужды соваться не стоит. Радиация… - он покачал головой – тем более, сейчас туда идти не стоит.
- Но почему? – изумился Конгрейв – Нас как раз туда послали!
- Ты совсем больной, салага? – бросив на него неприязненный взгляд, резко сказал Сигерт – Сейчас аварийная ситуация, реактор встал, резервный генератор не запущен… Кто знает, что там? Может вообще все разнесло, а мы туда полезем? – он мрачно усмехнулся – Я еще домой хочу! Надо идти в аварийный энергоблок и запускать все в ручную. А там я был один раз, когда только на корабль поступил. Больше не был – чего там делать? А мой компьютер сдох, ориентироваться придется самим. – он досадливо махнул рукой.
- Так что делать? – растерянно спросил Конгрейв.
- Идти…например туда. – товарищ махнул в левый коридор.
- Ты уверен? – с сомнением спросил Артур.
- А не все равно? – Сигерт пожал плечами – Я помню, там был лифт. А куда нам надо, как раз надо на лифте ехать.
Он решительно зашагал туда. Конгрейв, встрепенувшись, побежал следом, таща 2 ящика инструментов. Чемоданы оттягивали руки, и он злился, что на правах новичка приходится таскать инструменты старого сослуживца. Хотя и не очень старого… всего 2 года служит. Но на душе нехорошо было еще и от какого-то предчувствия…
В коридоре стояла тьма, еле раздвигаемая 2 лучами нашлемных фонарей. Они миновали несколько метров и остановились у дверей лифта. Металлические пластины дверей покрывали алые дорожки. Конгрейв подошел поближе, присмотрелся. Алая жидкость стекала откуда-то сверху, из щели над дверью. Там собирались капли, падали, чертя кривые дорожки. На полу сформировалась лужа. Артур коснулся их пальцем и похолодел: да это же кровь!
- Что это? – пролепетал он, оборачиваясь к товарищу.
Тот скептически посмотрел на его искаженное лицо и вытаращенные глаза.
- Что, крови не видел? – пожал плечами он – Сейчас же идет бой, не забывай! Может сверху лежит труп.
Сзади послышался протяжный вой, затем грохот, скрежет, топот ног. Сигерт схватил товарища, отскочил к стене, вжавшись в нее вместе с ним. Его палец отключил фонари. В дали, в освещенном конце коридора, пронеслись несколько силуэтов. Человеческие, но что-то очень крупные. Еще там вроде бежали собаки… причем по потолку…
- Что происходит? – потрясенно прошептал Артур – Это не люди! Кто это?
- Тише! – прошипел товарищ – Это не наше дело, забудь об этом.
Послышались выстрелы, потом шум постепенно стих. Сигерт с облегчением зажег фонарь.
- Ладно! – сказал он преувеличенно бодро – Пора дальше!
Он выудил из чемодана какую-то железку, сунул ее в щель между дверей. Усилие, кряхтение – и двери разошлись, открыв кабину лифта. Она состояла из платформы и перилл, сходившихся к верху в конус. Вокруг высились голые стены шахты, опутанные коммуникациями.
- Подумать только! – воскликнул Сигерт, осматривая кабину – 23 век, а ведем себя, как в 19-м! – он посмотрел на Конгрейва – Чего стоишь? Поехали! – его голос был недовольным.
- Но как? – удивленно сказал тот – Света нет, лифт не сдвинется! – он развел руками.
Помощник затащил его в лифт, прислонил к перилам, глянув прямо в глаза.
- Не все так просто! – наставительно начал он – Лифт держат механические тормоза, если их не полностью отпустить, то можно ехать. Вверх не получится, но вниз можно. Лифт технический, легкий, так что проблем не будет. – он перегнулся через перила, роясь где-то в механизме – Учись, студент! – Конгрейв подошел, увидел какие-то провода и шестерни. Товарищ засунул туда давешнюю железку, повернул. Раздался страшный скрип, кабина дернулась. Артур покачнулся, вскрикнул. По бокам лифта полетели искры, и кабина, дрожа, поползла вниз.
- Каково, а? – самодовольно сказал Сигерт, положив на плечо железку – А ты боялась!
Конгрейв нахмурился, но промолчал. Товарищ, ухмыляясь, разглядывал его. Они миновали несколько этажей. Сигерт открыл рот, готовясь произнести некое нравоучение для салаги, но тут из проносившегося мимо вентиляционного окошка со звоном вылетела решетка. Она, крутанувшись, врезалась Сигерту в затылок. Тот выругался, схватившись за голову. Конегрейв поднял голову и обмер: из улетавшей вверх дыры на него смотрел черный силуэт с горящими глазами. Артур вскрикнул, отскочив в сторону. Силуэт прыгнул, растопырив 4 когтистые лапы и вращая хвостом. Существо свалилось Сигерту на голову. Оно походило на небольшую собаку, только зеленую и покрытую чешуей. Да и когти с зубами очень большие… Они тут же вцепились в плечи и шею человека. Тот с воплем повалился на пол, откатился почти к краю платформы. Артур, оцепенев, наблюдал за их крутящимся клубком. В лицо брызнула кровь, человек вскрикнул. Не помня себя от страха, Конгрейв хватил тварь ящиком с инструментами. Та взвизгнула, отпустила жертву. Сигерт вскочил, рука принялась молотить монстра монтировкой. Тот зашипел, чешуйчатое тело отскочило в сторону, когти вновь впились в ноги и живот. Конгрейв отскочил, чуть не вылетев за перила. Что-то ударило кабину, она качнулась, и чудовище вылетело с платформы. Но успело ухватится за край. Сигерт упал на него, ударил по лапам монтировкой. Кабина затряслась, чудовище соскользнуло в темноту внизу. Сигерт заглянул туда, и тут из темноты выскочила лапа, схватила его за колено. Человек не удержался, и его грузное тело с воем полетело вниз. Конгрейв, стуча зубами, прижимался к перилам, не отрывая остекленевшего взгляда от места драки. Тут раздался страшный скрежет, от стен шахты полетел ливень искр, и кабина, с грохотом ударяясь о ее стенки, рухнула вниз. Конгрейв вцепился в стойку кабины, зажмурил глаза, тонко заверещав. Далее грохот, скрежет, визг, свист в ушах и… страшный удар.
Наверно, он ненадолго потерял сознание. Во всяком случае, когда он открыл глаза, то оказалось, что он лежит на полу коридора, освещенного тусклым красным сиянием аварийных огней. Перед ним, застряв набекрень в шахте, застряла покореженная кабина лифта. Ее угол выбил створку дверей, исковерканная пластина которых лежала рядом. Было очень тихо, лишь слегка гудели лампы. Вокруг ни души. Стало немного жутко. Конгрейв поднялся, руки ощупали тело. Вроде цел, только несколько синяков. Он огляделся: на стене рядом была надпись «J7-b». Значит, он где-то на нижнем уровне, долетел до дна… в общем, где надо. Артур задумался – что делать? Как он помнил, этот уровень замкнутый, кроме как на лифте не уедешь. Но без света он заперт здесь. Надо включить генератор, так будет хоть какая-то надежда. Но где он? Конгрейв собрал рассыпанные инструменты в ящик, огляделся. Коридор вел вперед, ответвлений не видно. Ладно, пора куда-нибудь идти…
Нужная комната нашлась быстро. Когда дверь отъехала в сторону, Конгрейв увидел не очень большую комнату. Распределительный щит, какой-то ящик, длинный цилиндр генератора, провода… все.
- И это так выглядит? – слегка удивленно произнес Артур – Я рассчитывал на что-то большее…
Он подошел к архаичному пульту с рычагами, верньерами, шкалами.
- Как в этом разобраться? – воскликнул он – Такая древность!
Рядом обнаружилась инструкция. Бегло посмотрев ее, неуверенно нажал пару кнопок. Раздалось легкое гудение, зажглись индикаторы, дрогнули стрелки.
- Загрузить топливо… - произнес человек, глянув в инструкцию.
В полу раскрылся прямоугольник, из него выехал блок толстых голубых стержней. Лапа подъемника двинулась к нему, но замерла, свет померк.
- Черт! – воскликнул инженер – Не хватает энергии! Что делать? – добавил он неуверенно.
Немного поколебавшись, подошел к силовому отделению – металлическому ящику. Пнул его – открылась дверь. Налег на блок стержней. Они не двигались. Нажал сильнее, до дрожи в руках. Блок медленно въехал в приемник. Что-то щелкнуло, опустились прозрачные стенки. Конгрейв, вытирая пот, вернулся к пульту. Наугад повернул несколько переключателей. Гул усилился, стержни зажглись красивым голубым сиянием. Шкалы ожили, стрелки задвигались. Генератор завибрировал.
- Так, - уже увереннее сказал Артур – Перераспределить энергию…
Сдвинулись ручки верньеров, и поток энергии соединился с главными накопителями. Проверка цепей, минута напряженного кручения рычагов – и питание восстановилось. Свет вспыхнул ярко, индикаторы зажглись зеленым. Конгрейв тяжело выдохнул, опустился на пол. Его глаза зачарованно разглядывали пылающие голубым сиянием стержни. Кажется, получилось!
Капитан валялся на полу. Тело ныло, голова шумела. Слабость приковывала к полу, желудок крутила тошнота. Он застонал, голова приподнялась, в поле зрения попали индикаторы аптечки. Они мигали красным и желтым. Он вспомнил уроки по медицине – состояние тяжелое, помощь невозможна. Еще садится батарея. Вот индикатор еще мигнул и погас. Офицер, изрыгнув старое морское проклятие, отцепил от груди бесполезный механизм. Аптечка с жалобным звоном врезалась в стену. Застонав, Вольфрам приподнялся на руках, привалившись к шкафу. Тело сжала судорога боли, перед глазами вспыхнули красно-синие круги. Сердце билось вяло, голова соображала плохо. Похоже, проклятая тварь еще и ядовитая… вот дрянь… И что теперь? Неужели он так и бросит корабль на поругание этим гадам? Капитан зарычал от бессилия и злобы.
Откуда-то сверху раздался шорох и вроде бы бульканье. Сначала он не обратил внимания, но звук усилился. Капитан поднял голову и замер. По потолку протянулось что-то черное, извивающееся. Приглядевшись, он понял, что это какая-то жирно блестящая смола. Она ползла по потолку, распадаясь на древовидные отростки. Вольфрам не удивился, лишь испытал приступ отвращения. А масса тем временем протянула щупальца уже над ним. Он наблюдал. Над его головой собралась куча смолы, вытянулась, превращаясь в каплю. Еще пара мгновений, и жижа вытянулась вниз тонким масляно-блестящим жгутом.
- Э нет! – прохрипел капитан, откатившись в сторону.
Жидкость коснулась пола там, где он только что сидел, и тут же ее хвост пополз к человеку. Тот попытался отстраниться, но тело пронзила жгучая боль, а члены отказались повиноваться. Ахтзен издал тонкий писк, не в силах сопротивляться. Черная масса коснулась тела, поползла по спине, растекаясь. Капитан забулькал, давясь рыданиями. Ему было стыдно, что он не может сопротивляться, но оставалось только ждать, что будет. Смола растекалась по телу, холодя горящую кожу. Она приятно щекотала, убаюкивала. Человек перестал сопротивляться. Жидкость скапливалась в местах ран, проникала в глубину. Ахтзен лежал, думая только о том, что пускай уж так. Надо уметь проигрывать. Жижа покрыла все тело, проникла внутрь, кажется, разлилась по всем клеткам тела.
Офицер лежал, ожидая смерти. Но вдруг он отметил, что боль уходит. Голова перестала кружиться, мысли прояснились. Желудок успокоился. Постепенно по телу разлилась приятная истома, а мышцы обрели бодрость. Подивившись, Ахтзен пошевелил руками и ногами. Они слушаются! Он напряг руки, приподнялся. Тело повиновалось, слабости как не бывало. Он распрямился. Да, он прекрасно себя чувствует! Никогда не бывало лучше! Человек осмотрелся. Жижа оттекала от его ног, образуя чистое кольцо. В стороне лежало чье-то тело, черная масса как раз облекала его. Капитан сделал несколько шагов, удивляясь бодрости членов. На стене висело разбитое зеркало, он глянул в него. Вид жуткий. Мундир изорван, покрыт грязью и слизью. Кожа потемнела, покрылась коричневой сеткой. Лицо вытянулось, волосы растрепаны, глаза смотрят черными провалами. Рука прошла по ранам – ничего нет, кожа идеально цела! Что такое? Он нагнулся, покрутился, развел руками – тело в полном порядке.
- Что такое? – произнес капитан, удивившись хриплому и очень низкому голосу из своей глотки – А, ладно! – он махнул рукой – как бы там ни было, но он, кажется, здоров!
Неожиданно тусклый красный свет в столовой погас, а следом ярко зажглись плафоны, осветив царящий разгром. Капитан завертел головой.
- Что за новости? – вырвалось у него.
Но тут он сообразил: инженеры восстановили питание! Он еще подумал. А если питание есть, значит можно продолжать бой! Глаза офицера грозно заблестели. Не терять времени! Срочно на мостик! Он сорвался с места, помчавшись по коридору, как газель.
Вот и мостик. Разгром страшный – стены ободраны, в полу дыра, все залито кровью и покрыто пятнами гари. Но кольцевой терминал мерцает огнями, а в воздухе парят экраны с данными. Капитан мысленно вызвал КБИ – ответа нет. Похоже, на них не хватает питания… Но ничего, он сам разберется. Подбежал к одному пульту, к другому. Эскадра врага висит там, где была. Похоже, они думают, что «Альтаиру» конец. Но это не так!
Ахтзен сжал кулаки, прорычал ругательство. Его пальцы забегали по терминалу. Так… орудия в норме… запас энергии 75%... сейчас мы им покажем! Вольфрам зло засмеялся. Координаты… наводка… перераспределение энергии.
Он забегал по залу, пока покалеченная машина делала расчеты. Быстрее, скорее, тупая железяка! Ага, готово! Ахтзен подскочил к пульту, нетерпеливо потер руки. Сейчас… они за все ответят! Он поднял растопыренную ладонь, задрожал от возбуждения. Из горла вырвался хохот, а пятерня припечаталась к пульту.
Громада «Альтаира» безвольно ползла по черному простору. И вдруг будто взорвалась: с его бортов, носа, днища сорвался веер ослепительных лучей. Они расцветили космос, словно небо в праздник. Смертоносные разряды врезались во врага. Тот этого не ждал. Поверхность вражеских кораблей расцветили мириады разрывов. Некоторые разлетелись в щепки, оставив эффектные огненные облака. Исполинский флагман дрогнул, от него полетели обломки, из пробоин повалил пар и снопы огня. Корабль завалился на бок, пополз по инерции в сторону. Они не думали, что земной корабль жив и не защитились… а он вложил в залп всю свою мощь! Но похоже, его потенциал исчерпан: новых выстрелов не последовало, и шлейфы разрядов угасли. Крейсер беззащитно дрейфовал. Полные жажды мщения, враги открыли беспорядочный огонь.
- Да! – вскричал, подпрыгнув, Ахтзен.
Перед ним на экране творился настоящий ад. 3 корабля врага уничтожены, остальные получили повреждения. Он бросил взгляд в сторону – энергия истрачена почти до нуля, на перезарядку уйдет не меньше 3 часов… у него нет времени. Но задуматься об этом он не успел. Раздался страшный грохот, с верху посыпались искры. Экран расчертили залпы выстрелов, истошно заверещали индикаторы тревоги. Следом все потонуло в скрежете и лязге. Пол взбесился, пустившись в бешеный пляс. С воем капитан пролетел через весь зал, ударился в переборку. Попытался встать, но его покатило по уходящему вниз полу. Свет, мигнув, погас. Отовсюду полетели снопы искр. Капитан улетел в угол, поднял голову, бранясь во всю глотку. И тут потолок словно разорвали гигантские когти – плиты, скручиваясь винтом, разошлись, а в зал влетел огненный вихрь, поглощая все на пути…
Крейсер потонул в океане огня. Его трясло, швыряло, пинало. В стороны летели обломки. Расстрел продолжался минут 10, пока враги не опомнились, прекратив огонь. Когда облака плазмы рассеялись, то из них, медленно крутясь вокруг поперечной оси, выползла огромная головешка. Красавец – крейсер превратился в искореженный и измятый кусок металла и пластика, испускающий длинный шлейф пара и огня. Похоже, с ним все кончено. Враги медленно снялись с мест, выстраиваясь в клин. Шли они медленно – сказывались повреждения. Они потеряли 5 кораблей, остальные покалечены. Это был славный бой.
Конгрейв опустился в кресло, рука нашарила в кармане сигареты. Щелчок зажигалки, и он выпустил облачко дыма, откинувшись на спинку. Кажется, все в порядке. Он покосился на генератор – тот мерно гудел, искря. Фух, неплохо передохнуть. После столь насыщенного дня дрожали колени, а спину покрывала испарина. Он уставился на умиротворяющее сияние энергетических стержней. Похоже, он успешно выполнил задачу. Может, даже наградят… Артур представил сообщения новостей: «Младший лейтенант инженерной службы спас военный корабль от гибели!». Он мечтательно закрыл глаза. Но тут его брови нахмурились. Хотя вряд ли… скорее всю славу заберет капитан, или на худой конец, начальник. Радужное настроение начало портится.
Но тут его внимание привлек гул. Он шел откуда-то сверху, давил на уши. Конгрейв открыл глаза, глянул на потолок. Стены мелко дрожали. Что такое? Вдруг пол резко качнулся, выкинув его из кресла. Взвизгнув, Артур перевернулся через голову, больно ударившись о приборную панель. Он поднялся, чертыхаясь. И тут снова толчок! Его сбило с ног, тело перелетело через комнату, ударившись о блок со стержнями. Человек зажмурился от ослепительного голубого сияния. Звук генератора стал другим. Опять толчок, и Конгрейва отбросило к двери. Да что такое? Он осторожно поднялся на четвереньки, почувствовал, как на голову что-то упало. Взгляд вверх – потолок дрожит, как в лихорадке, с него сыплются куски облицовки. Гул усилился, и по стене поползла трещина. Она медленно расползалась, издавая надрывный скрежет. Раздался прерывистый сигнал. Инженер бросил взгляд на пульт. Стрелки приборов мотались, лампочки мигали красным. Послышались щелчки, лопнули какие-то провода, обрушив на пол фонтан искр. В глаза бросился индикатор активности реакции – стрелка ползла в желтый сектор. Артур вытаращил глаза – перегрузка! Надо немедленно что-то сделать, иначе будет авария! Он подскочил к пульту, повернул пару верньеров. В голове лихорадочно носились мысли. Что делать? Он плохо помнил инструкцию, да и управление старого типа – на случай отказа автоматики. Черт, почему он так небрежно относился к изучению старой электроники… Стрелка подползала к красному сектору, и тормозить не собиралась. Быстрее… он нервно дернул пару рычагов – никакого эффекта. Стоп! Надо найти инструкцию… на всякий случай должна быть физическая версия. Его рука зашарила в шкафчике рядом.
Неожиданно пол стал задираться. Его ребристая поверхность зашаталась, поднимая генератор вверх, а пульт таща вниз. Быстро… пол уходил из-под ног. Конгрейв заперебирал ногами, ухватился за какой-то рычаг. Казалось, что весь громадный корабль тонет, уходя в бездну. Волна ужаса накрыла человека, сердце сжалось, а по лбу потек холодный пот. Вот уже дверь оказалась почти внизу, так что он, нелепо болтая ногами, повис в воздухе. Рука изо всех сил сжимала рычаг. Что теперь? Стены дрогнули, комната дернулась, словно отряхивающая воду собака. Руку сорвало с опоры, и Артур с протяжным криком полетел вниз, кувыркаясь на ставшем вертикальным полу. Больно ударила в спину дверь. Он в отчаянии задрал голову на пульт – не достать. Раздался скрип, кабель шедший от пульта разорвался, треща и плюясь искрами. Огни на пульте погасли, осталась живой только стрелка индикатора активности. Она подползала к концу шкалы. Взгляд на энергетическую ячейку – стержни пылают, как солнце, аж глаза режет. Сейчас система не выдержит… Так! У всех помещений должна быть торсионная подвеска! Она поддерживает пол горизонтальным при любых, даже резких маневрах. Так почему она не работает? Конгрейв нахмурился, лихорадочно соображая. Да, от повреждений автоматика не работает. Но где-то есть ручное управление! Можно выровнять крен и предотвратить аварию. Артур вскочил, отбежал в угол. Здесь… рука оторвала неприметную заслонку. Вот здесь рычаги… сейчас он попробует запустить выравнивание. Он взялся за ручку, и тут сверху раздался треск. Он поднял глаза. Прозрачные стенки энергетической ячейки расползались, превращаясь в лохмотья, стойки обломились. Стержней не разобрать за сиянием. Казалось, там горит маленькая звезда. В стороны посыпались пылающие осколки. Там, где они касались любой поверхности, взметались клубы дыма, растекались огненные ручейки. Артур присел, закрывая голову руками, но не мог оторвать взгляда от пылающего квадрата. Адское сияние завораживало. В голове пронеслась всего одна мысль: «Сейчас…» раздался страшный грохот, и ячейка взорвалась. Во все стороны метнулись огненные щупальца, сжигая все на пути. Одно ударило в дверь, мигом обратив ее в пар. Комната качнулась, и человек полетел в свежую дыру. За ним вскипел клокочущий ад. От страшного жара задымилась одежда. Он покатился по коридору, охваченному пламенем. Обо что-то ударился. В голове загудело, перед глазами поплыло. Он уже ничего не чувствовал. Вокруг все горело, но воспринимал он это через сон. Вскоре сознание поглотила спасительная тьма.
По экрану боком медленно плыло нечто, напоминающее груду металлолома. Удлиненный объект, покрытый пятнами окалины и рваными ранами. Объект просто дрейфовал среди облаков пыли, сонно вращаясь вокруг поперечной оси. По ходу он терял мелкие фрагменты. Издалека его можно было принять за небольшой астероид. Но происхождение его вполне земное.
- И это пропавший крейсер «Альтаир»? – спросил, покосившись на капитана, старпом – Его какая корова жевала? – лицо у мужчины хмурое, брови низко сдвинуты.
- Да, - просто ответил капитан, спокойно с центра комнаты наблюдавший за мостиком – Как вы знаете, мы получили с него сигнал бедствия месяц назад. Координаты проверены, это он.
- Похоже, тут делать нечего… - пробормотал старпом – Повреждения не меньше 75%. Кто их так? Пираты?
- Вы прекрасно знаете, что отдельные разбойники, встречавшиеся в космосе в 21 веке, давно уничтожены. В известной части вселенной этому кораблю нет противников, как и вообще флоту. – менторским тоном ответил капитан.
- Но кто же это? Нам неплохо знать! – возразил старпом – Мы сошли с курса и добирались сюда несколько световых лет, и имеем право знать, кто виноват! – старпом, хмуря бровь, поднял вверх указательный палец.
Капитан чуть покривил угол рта. Он знал причину недовольства помощника. Их корабль шел на базу, и тот с нетерпением ждал встречи с подружкой. Та не любила его работу, недовольная долгими отлучками любовника. И грозила, что если он опоздает, уйдет к другому. Неожиданный призыв о помощи из глубин вселенной задержал возвращение, так что дама, наверное, уже нашла более близкого кавалера.
- Кстати, а как они смогли послать сигнал в такую даль, чтобы мы получили его через неделю? – рассуждал старпом – Радиоволны так быстро не движутся, а более продвинутой связи пока еще нет! – его карие глаза сверлили капитана, похоже, их владелец искал, за чтобы того можно обвинить в некомпетентности.
Капитан развел руками.
- Мир хранит немало тайн… - только и сказал он.
- В любом случае, тут делать нечего, - решительно изрек помощник. Он набрал в грудь воздуха, чтобы излить раздражение за неоправданную задержку, но тут один из офицеров доложил:
- Сканирование корабля закончено. Повреждения 79%. На борту есть 3 живых, их идентификаторы подтверждены базой данных Звездного Флота.
- Что?! – вскинув брови и расширив глаза, воскликнул старпом – Выжившие? На этой мятой консервной банке? Да как они продержались без воздуха и в холоде больше месяца? – он хлопнул себя по лбу, мотая головой.
- Раз есть выжившие, - с расстановкой произнес капитан – То мы обязаны их оттуда вытащить.
- Это бред! – старпом всплеснул руками, подбежал к командиру – Тут сбой в системе! Никто не выживет на таком корыте! Не знаю, чем их били, но вряд ли это кто-то пережил! – он заметил во взгляде начальника непреклонность – Поймите, мы даже не доберемся до них, там ведь полный разгром!
- Техника не врет, ее много раз проверяли! – отрезал капитан – Но даже если так, мы должны все проверить. Если мы улетим просто так, то нас ждет взыскание за то, что мы бросили в беде членов Флота. И вы же сами говорили, - он хитро улыбнулся – Что неплохо бы выяснить, кто всему этому виной!
Лицо старпома потемнело, кулаки сжались. Похоже, он еще надеялся примириться с подружкой, а тут задержка рисковала увеличиться еще на месяц… Но капитан прав. Помощник долго молчал, что-то обдумывая.
- Ладно, может оно и так, - сказал он наконец – Но вы и сами будете отчитываться за неоправданно долгий рейс, если мы ничего не найдем. И я точно говорю, что там ничего нет, запомните! – его палец указал капитану в грудь. Про себя же он не без злорадства подумал, что место капитана у него в кармане.
Капитан только пожал плечами, сказав:
- Это наш долг.
Три человека, заваренные в тяжелые скафандры, шли по коридору. Они озирались по сторонам, но похоже не из желания выполнить задание, а от нервов. Лишь они согласились идти на поиски выживших на мертвом корабле. Растерзанный крейсер встретил их неприветливо. Мрачные коридоры со следами гари и страшными дырами в стенах и полу. Смертельный холод, от которого кое-где лежал снег из замерзших остатков воздуха. Полная неразбериха на борту – судно так пострадало, что идти приходилось наугад. Поначалу, высадившись на швартовочной палубе, пробовали следовать плану, но разрушения его так изменили, что это стало неуместным. Приходилось идти, полагаясь на удачу и внимательно глядя под ноги.
- И зачем я сюда поперся? – проворчал один, когда группа спустилась на нижние уровни – Много за это не заплатят, а нарваться на какую-нибудь гадость вполне можно.
Начальник угрюмо глянул на него.
- Раньше думал бы! А теперь иди и не ной! – проворчал он.
Первый не успокоился.
- Да чего здесь можно найти? – зло заговорил он – Тут полный разгром, холод и вакуум. Неужто что-то могло выжить? – он безнадежно махнул рукой.
- Так, прекратить! – отрезал командир – Не хочешь, иди сам назад, но на премию не рассчитывай! – он повернулся к смутьяну, направив ему луч фонаря на щиток шлема – Сканирование показало, что тут трое живых, значит надо их спасти! Раз пошел, то нечего жаловаться! – он потряс перед носом оппонента кулаком.
Первый насупился, но смолчал.
- Идем дальше, наверно уже недолго, - сказал командир, глядя на приунывших товарищей. Его нога сделала шаг в чернильную тьму впереди. Вдруг он вскрикнул, взмахнул руками. Луч света заплясал на каких-то обрывках, свисавших с потолка. А человек осел в пол по пояс. Второй подскочил, схватил его за руку. Его фонарь высветил рваную дыру в полу, куда провалился начальник.
- Что стоишь, помогай! – крикнул второй первому, застывшему поодаль. Тот подскочил, и вместе они вытащили командира.
- Ой, черт! – задыхаясь, пролепетал тот – Я уж думал крышка!
Первый подошел к краю дыры, посветил туда, вниз полетела какая-то железка.
- Н-да, - протянул он, искоса поглядывая на командира – Лететь долго… - он задумался – А дадут мне премию за спасение потерявшегося на корабле начальника? – голос его прозвучал зловеще.
- Но–но! – воскликнул капитан, отодвигаясь – Без глупостей! Тут не пройти, надо попробовать в обход, - он старался, чтобы голос звучал бодро, но в нем явно чувствовалась дрожь.
Он посветил по сторонам. Сбоку оказалась покореженная дверь.
- Вот! – продолжил начальник, указывая на нее – Это компрессорная станция. Через нее можно выйти на другую линию! – он взялся рукой за край двери, потянул. Но исковерканный металл и не думал двигаться.
- Эх, заело… - будто извиняясь, быстро сказал он, поглядывая на первого, стоявшего в стороне подбоченившись.
Тот молча подошел, и его тяжелый сапог врезался в дверь. Та, смявшись еще сильнее, улетела внутрь. Звука не было, и от этого стало немного жутковато.
- Идем! – сказал начальник, ныряя в темный проем.
Три луча разрезали темноту. Они выхватили стены, потолок, части сложных агрегатов и труб. Похоже, это довольно большой зал. Командир двинулся вперед, осторожно щупая сапогом пол. Похоже ему не хотелось новых неожиданностей.
- Эй, не трогай меня! – вдруг воскликнул второй, отчего-то отмахиваясь в полутьме. Он повернулся к шедшему позади первому, посмотрел подозрительно – И не думай свалить меня куда-нибудь!
- Что? С чего ты взял? – искренне удивился тот, остановившись.
- Ты только что постучал мне по шлему! – решительно заявил второй.
- Я? – возмущенно сказал первый, тыча себя пальцем в грудь – Да у тебя крыша едет!
Второй хотел что-то ответить, но тут начальник перебил:
- Так, кажется в луче света что-то мелькнуло, - сосредоточенно сказал он.
- Выжившие? – с недоверием щуря глаз, отозвался первый.
Он хотел отпустить колкость, но начальник его не слушал. Он повел фонарем вверх. Что-то брызнуло от луча света. Тут фонари подняли остальные, и… замерли, дружно выдохнув.
По потолку ловко бегали на четвереньках некие существа. Тощие, чумазые, в лохмотьях и с горящими желтым глазами. Приглядевшись, люди поняли, что существа человекообразные, только не более полуметра длиной. Не считая свободной ходьбы по потолку, они сильно походили на людей… Начальник, белый как мел, резко дернул фонарем в сторону. Луч озарил еще одно существо, свисавшее с трубы. Оно походило на крупную летучую мышь. Его мощные когтистые лапы обхватили металл, а темные крылья окутали тело. А голова была человеческая, с растрепанными волосами и смуглой кожей. Потревоженное светом, существо приоткрыло глаза, и из под век глянули горящие огнем угли. В них нет ничего человеческого… Капитан разинул рот, его рука сильно затряслась, выронив фонарь. Луч описал дугу, уткнувшись в стену. Ее оплетали какие-то растения, вроде плюща, растущие из черной смолы, измазавшей пятнами стену. Среди переплетений колючих ветвей к пластику прислонилось нечто, похожее на ствол старого дерева. Второй пригнулся, присматриваясь, и вскрикнул. Это был человек. Контуры его тела расплылись, словно у подплавленной оловянной фигурки, пристав к стене. Члены раскинуты, словно ветви дерева. На искаженном пятнами черной смолы лице застыло выражение блаженства. Второй схватился рукой за забрало, будто пытаясь закрыть рот. Из его горла вырвался сдавленный писк.
- Это что ли те, кого надо спасать?! – потрясенно прохрипел первый, глядя круглыми глазами на начальника. Он не считал себя трусом, но сейчас его колени мелко дрожали.
Бледный капитан медленно поднял фонарь, в динамиках послышался его нервный глоток.
- Наверное, нет, - замороженным голосом пробормотал он – Сейчас посмотрю… - по стеклу его забрала побежали цифры – Да, то есть, нет… - запинаясь, сказал он – В общем, мы идем! – он торопливо зашагал вперед, споткнулся, его тело растянулось на полу. Он вскочил, почти бегом двинулся дальше по залу. Его товарищи, словно оторвавшись от клея, поспешили за ним.
- А они не кинутся? – опасливо оглядываясь, прошептал первый.
- Брось! – быстро отозвался начальник – Если бы хотели, давно бы напали! – он пытался говорить бодро, но голос дрожал.
Они уже подошли к выходу из зала, как вдруг командир остановился.
- Эй! – с удивлением и страхом воскликнул он – Тут есть один из тех, кого мы должны спасти!
- Т-ты в своем-м уме?! – пролепетал, заикаясь, второй – Среди этих? – он указал назад, бледнея – Им итак кажется хорошо!
- Не знаю, - упавшим голосом сказал начальник – Но показания датчика говорят… - он замялся, потом быстро проговорил – Где-то здесь…
Они оглядывались, шаря лучами света в темноте. Ожидание мучительно сверлило нервы. Вдруг первый ощутил прикосновение к спине. Причем так, будто что-то коснулось голой кожи. Словно и не было тяжелого скафандра. Он коротко вскрикнул, резко разворачиваясь. Позади него светилось голубоватое облачко. Его жгут протягивался к человеку, утопая в покрытии скафандра. Первый, глухо вздохнув, отшатнулся. Раздался сдержанный смех. Люди вздрогнули: как может быть звук в вакууме? Облачко уплотнилось, приняв очертания девушки во флотском мундире. Еще секунда – и ее почти нельзя стало отличить от обычной, лишь луч фонаря, просвечивающий через нее, выдавал неладное. Она высокая, стройная, с продолговатым белым лицом и алыми губами. Волнистые золотые волосы рассыпались по плечам. Она стояла, чуть выставив ногу вперед и склонив голову, а рука лежала на гладкой линии бедра. Маленький рот кривился в усмешке, в больших зеленых глазах бегали искорки. Ее высокая грудь, стянутая тонкой тканью кителя, двигалась в такт дыхания. Мужчины остолбенело смотрели на нее, не в силах выдавить ни звука. Первый переглянулся со вторым, вид у обоих был, как у баранов. Начальник помотал головой, закряхтел, потискал руки.
- К-кто вы? – наконец прошелестел он. В голове билась мысль: «Как? Что это? Как она дышит в вакууме и космическом холоде? Без скафандра?»
Дама вскинула голову, тонкая рука закинула за спину прядь волос.
- Миранда Керр, лейтенант Звездного Флота. – с достоинством произнесла она – Офицер медслужбы крейсера «Альтаир».
- Вы в порядке? – выдавил начальник, хлопая глазами.
Девушка лишь небрежно пожала плечами.
- Это из выживших? – с недоверием спросил первый второго.
- А что, не видно? – сделав капризную гримасу, осведомилась лейтенант, разводя руками.
- Э-э… - протянул начальник, чеша в затылке.
- Так, мальчики, - нетерпеливо оборвала его красотка – Вы здесь спасать меня? – начальник неуверенно кивнул – Вот и заберите отсюда меня! – ее тон не терпел пререканий – Я ужасно соскучилась в этой консервной банке!
- Мы должны найти других… - с легкой печалью сказал командир, опуская глаза.
- Не бойтесь, я вас не затрудню, - девица хитро улыбнулась – Пойду вот с этим – ее полупрозрачный палец ткнул в грудь первого – Ведь он не против? А я так соскучилась по обществу… - она кокетливо захохотала.
Тут ее тело снова расплылось в облачко. Голубой туман окутал грузную фигуру первого, просасываясь сквозь скафандр. Тот вскрикнул, замахал руками, пытаясь ухватить призрачное сияние, но куда там! Приведение плавно всосалось внутрь, и человек ощутил покалывание по телу.
- А-а, спасите! – простонал он, дергаясь.
- Куда она делась? – растерянно спросил командир.
- Да я здесь, глупышка! – раздался прямо в голове первого смеющийся голос.
- Что?! – вскрикнул тот, тараща глаза – Где?
- Внутри тебя! – сладко пропел тот же голос – Тут так хорошо… а я так замерзла… Неужели ты никогда не хотел быть вместе с женщиной? Да так, чтобы ничего вас не разделяло? – в черепе забился заливистый смех.
Первый схватился за голову, но тут его лицо расплылось в глупой улыбке, полной блаженства. Щеки густо покраснели, глаза закатились, колени подогнулись, по телу пробежала мелкая дрожь…
- Хм-м, кажется здесь порядок – поджав губу, протянул командир, а про себя подумал: «Если можно так выразиться» - Ладно, поищем других…
- И чего мы здесь забыли? – раздраженно бросил второй, оттащив в сторону обломок плиты, загородивший вход в каюту.
- Ты же сам хотел заработать, - пожал плечами командир – Вот и работай!
Второй презрительно фыркнул. Они вошли. Каюта не так плохо уцелела, хотя и царил в ней полный разгром. Дверь сорвана, в противоположной стене зияет рваная дыра, показывающая звездное небо, но в остальном помещение уцелело. Особенно если сравнить с той грудой завалов, через которые они пробились сюда. Насилу дорогу нашли. Комната завалена хламом и осколками облицовки, с потолка свисают провода, но кровать у стены казалась почти нетронутой. На ней кто-то лежал, укрытый одеялом. Капитан протянул к нему руку, подержал, сверяясь с бегущими по забралу показаниями.
- Это он, - сказал начальник – Выживший. Жизненные показатели в норме, кажется, он спит. Но его нетрудно привести в чувство.
Второй подозрительно посмотрел на него, потом по сторонам.
- Чего ждем? – невинно спросил начальник – Берем его и идем дальше.
- Что? Ты в своем уме?! – вскричал, не выдержав, второй – Ты посмотри вокруг – он сделал широкий жест рукой – Тут же условия, как в открытом космосе! Почти ноль по Кельвину! Вакуум! Радиация! Да любая тварь тут немедленно сдохнет! Мы-то в скафандрах, а он – его палец ткнул в одеяло.
Командир только покачал головой. Он подошел к кровати, и его рука сдернула одеяло. Тут же из его глотки вырвался сдавленный крик. На кровати лежало существо, лишь в общих чертах походившее на человека – рост, пропорции… Но кожа зелена и покрыта пупырышками, кисти и ступни удлинены. Голова сплющена, глаза выдвинуты вверх наростами. Носа нет, лишь череп выдвинут вперед, обнажив ряд острых клыков в подобии ухмылки. Капитан с отвращением поморщился: существо походило на человекообразную жабу, а земноводных он с детства терпеть не мог и боялся…
- Эй! – воскликнул второй, подходя – И это выживший? – он захлопал широко раскрытыми глазами – Я пьян или мы попали в дурацкий мультик? – он нервно расхохотался.
Командир, поморщившись, отстранился.
- Мультик не мультик, а по документам это некий техник… - он, сощурив глаз, разглядывал фотографию белозубо улыбающегося мулата – В общем, бери его и пошли… - он отвернулся, чувствуя, как желудок подкатывает к горлу.
- Постой! Так не пойдет! – возмутился второй – Ты вон нос воротишь, а я тащи на себе эту гадость? А вдруг она несет какую заразу? – он покосился на первого, стоявшего у двери. Тот мелко дрожал, глаза закатились, по лицу блуждала блаженная улыбка, а губы что-то самозабвенно шептали. Похоже, он находился где-то далеко отсюда, поближе к седьмому небу…
- Да! – продолжил, сжимая кулаки, второй – Я это не потащу! Вон ему, - он кивнул на первого – Чего досталось, а я хуже?
Капитан устало вздохнул.
- Ну, хочешь, взвали на него, - примирительно сказал он – Ему, похоже, все равно, да и потянет двоих без труда, - он приблизился, похлопав по широченной груди подчиненного.
Второй, что-то бурча под нос, подтащил первого за руку к кровати. Тот не сопротивлялся, похоже, мало интересуясь происходящим. Его руки, руководимые товарищем, взвалили тело существа через плечо.
- Ладно, вроде готово, - угрюмо сказал второй, поправляя груз – Зря я на девушку не согласился… - вздохнул он, с завистью поглядывая на смеющееся губы первого.
- Женщины сами нас выбирают, - философски заметил начальник, стряхивая пыль со скафандра – Идем дальше…
Они пробирались по коридору, ставшего наклонной шахтой, цепляясь за куски обшивки. Стены покрывала копоть и потеки застывшего после жара пластика.
- Долго еще? – пыхтя, спросил второй – Мне уже до чертиков надоело лазить в этой развалюхе!
- Кажется, близко, - ответил капитан, осторожно ставя ногу на кусок трубопровода.
- Хочется верить… - печально вздохнул второй – Я… - он хотел продолжить, но тут острый язык панели, на которой он стоял, подломился – А-а-а! – завизжал он, взмахнув руками. Посыпался мусор, и он кубарем покатился вниз, в темноту.
- Ай-я! – взвизгнул он, выругавшись – Я переломал все кости.
- Спокойно! – оборвал его капитан, поглядывая на экран – Ты в порядке, только небольшие ушибы.
- Хорошо тебе! – обиженно отозвался второй.
- Сейчас помогу! – капитан посветил вниз.
- Ой, что это? – второй вскрикнул, отодвигаясь.
Среди горы мусора и кусков арматуры лежало тело. Его покрывала черная жирно блестящая масса. Судя по копоти и оплавленным пятнам вокруг, человек попал в пожар.
- Этому парню хуже, чем тебе! – сказал с иронией капитан, отчего второй нахмурился, потирая ушибленную ногу – Кстати, это наш третий клиент, лейтенант Когрейв.
Второй опасливо придвинулся, его рука перевернула лейтенанта на спину. Пальцы прошлись по телу, смахивая черную жижу. Та расступилась, будто избегая вторжения. Тело покрывали страшные ожоги. Вместо лица на часто заморгавшего второго смотрел потемневший череп, местами продырявленный. Кожа с тела почти слезла, повиснув лохмотьями. Проглядывали ребра… Второй, замотав головой, отвернулся. Черная масса тут же сомкнулась, скрыв неприятные черты.
- А он точно живой? – с сомнением посмотрев вверх, спросил второй – Такое, по-моему, не оставляет шансов…
- Не умничай, а? – раздраженно оборвал его капитан – Приборы говорят, что да!
- Может, врут? – морща лоб, возразил второй.
- Хватит! – огрызнулся начальник – Мы тут не такое видели! Живой, неживой – пускай медики разбираются. Хватай тело и валим из этой чертовой консервной банки! – не оставляя возможности для возражений, он полез вверх.
Второй тихо выругался, его руки с отвращением закинули за спину тело. И он пополз по стене коридора туда, где торчал у разбитого лифта счастливый первый.
Большая комната, заставленная сложной аппаратурой, опутанной проводами. В ее центре стоит кровать, завешенная прозрачной пленкой. На ней, укрытый простыней, лежит человек, на вид – вполне здоровый. На стене комнаты мерцает огромный экран, по которому ползут цифры, отображаются какие-то сложные схемы и человеческие силуэты. Возле экрана стоят трое. Один – высокий худой мужчина в белом халате, хмурый, с напряженным лицом. Он разглядывает данные на экране. Рядом с ним женщина, стройная, с золотыми волнистыми волосами, тоже в халате. Ее палец листает что-то на маленьком экранчике перед лицом. Третий – широкоплечий мужчина в черном костюме с серебряным узором. На плечах погоны капитана, рука сжимает фуражку с клыкастым черепом на кокарде. Его бледное лицо спокойно, тонкая линия губ прямая, глаза скрывают темные очки.
- Так что там с вашим клиентом? – начал черный ровным тоном – Нашему ведомству поступили сведения, что с ним происходит нечто странное. Я прислан разобраться.
- Он был тяжело ранен, - помедлив, ответил мужчина, не оборачиваясь – На крейсере «Альтаир». Не знаю, что случилось: бортовой компьютер и черные ящики уничтожены, все изуродовано. Похоже, на них напали. Выжило лишь трое, но они не могут дать показаний.
- «Альтаир» разрушен? – воскликнул черный, и на его неподвижном лице отобразилась тень изумления – Как можно, это же один из лучших и новейших кораблей!
- Тем не менее, он годится только на свалку, - сурово сказал мужчина – Не известно, что случилось, но есть основания полагать, что тут замешано нечто инопланетное…
- Да? – будто с недоверием сказал черный – Но как я знаю, никаких враждебных инопланетян до сих пор не обнаружено! – ученый лишь пожал плечами в ответ – А что там с выжившими?
- Один мутировал, - мужчина покривился – Это невероятно, но он превратился во что-то вроде жабы. С соответствующим интеллектом. – он усмехнулся – Сами понимаете, из лягушки много не вытянешь. Другая превратилась в призрака – его собеседник удивленно вскинул брови – Да, не удивляйтесь, ее состояние так и стоит назвать. Похоже, ее сознание где-то далеко от нас, так что ничего от нее нельзя добиться… - он вздохнул – А третий, - он покосился на кровать.
- У него тяжелые раны, ожоги, разрывы тканей и много еще чего, - заговорила женщина – Когда его доставили, мы думали, он мертв, но приборы показывали признаки жизни. Мы, не особо надеясь на лучшее, пробовали его лечить. Но тут кое-что обнаружилось…
- Тело покрывала черная субстанция, которую никак нельзя отделить, - снова заговорил мужчина – Мы пробовали, но потом бросили. А потом вдруг заметили, что пациент выздоравливает. Это невероятно, но ткани восстанавливались! Прошел месяц, и тело стало таким, как было до катастрофы!
- Хм-м, - промычал черный, потирая подбородок – Кажется, парня можно поздравить…
- Не совсем так, - вздохнув, сказала женщина – Похоже, ткани восстановила черная субстанция. И вплела себя в их структуру. Мы не знаем, что она делает, но параметры этих органов резко отличаются от нормальных. Нет, тело работает прекрасно, но нас пугает то, что регенерированные части ведут себя непредсказуемо. Часть мозга тоже утеряна, хотя теперь все восстановилось. Пациент еще не пришел в сознание, но когда придет, а похоже будет это скоро, мы не можем сказать, как он себя поведет… - женщина подняла голову, лицо ее было тревожным: глаза широко раскрыты, алые губы слегка дрожат.
- Постойте, я что-то такое слышал – перебил черный – Кажется, в не очень давнем инциденте на Марсе человек тоже оказался модифицирован. Но ничего из этого не произошло…
- Вы говорите о случае Горского? – спросила женщина – Я занималась им. Там совсем другое. ДНК была модифицирована, но тело осталось прежним. Здесь же другое… перед нами уже другое существо… - она подняла руки ладонями вверх.
Черный с некоторой опаской поглядел на лежащее на кровати тело.
- А вы не пробовали контролировать процесс регенерации? – спросил он, и его рука нервно подергала ворот.
- Бесполезно. Неизвестная субстанция полностью пресекает все попытки, - отозвался мужчина – Есть опасение, что постепенно она подчинит весь организм…
Повисла пауза. Ученые вернулись к данным, а человек из правительства чесал за ухом, поглядывая то на больного, то на экран, то еще куда-то.
- А можно ли удалить эти модифицированные части тела, заменив их на кибернетические? – спросил он наконец.
Медики посмотрели на него с недоумением.
- Вообще, да… - медленно сказала женщина, пристально и с некоторой опаской глядя на него – Но так никогда не делали, а старые опыты по протезированию выявили побочные эффекты.
- Отлично! – воскликнул черный, стукнув кулаком по ладони – Так и сделайте это! А удаленные ткани передайте на анализ. Так мы спасем человека и недопустим создания монстра! – он выглядел очень довольным идеей.
- Да, но… - протянул мужчина, просяще глядя на женщину – Доктор, объясните ему… - в его голосе звучала неуверенность.
Женщина выпрямилась, ее зеленые глаза вспыхнули непримиримым огнем.
- Послушайте, мы не можем такого делать! Это… это… - она запнулась, не найдя аргументов.
- Бросьте! – небрежно махнув рукой, сказал черный – Ничего плохого не случится. Напротив, мы избавим себя от неведомой опасности. А ведь задача ЕИКС – он подбоченился, погладив себя по груди – Беречься о безопасности человечества. Проблему мы решим, а данные засекретим, сказав, что на крейсер напали пираты. – он пристально посмотрел на растерянных ученых – Если что, мы поможем.
Медики переглянулись, в их лицах читались сомнение и страх.
Офицер глубоко вздохнул, закатив глаза. Так, будто без толку объяснял что-то глупцам.
- Поймите, мы не можем рисковать! – сказал он, разводя перед ними руками – В такой операции нет ничего дурного, напротив, он еще будет нас благодарить! Ну если что, спросите его, как придет в сознание.
Мужчина посуровел. Его рука оправила сложно завитую прическу.
- Хорошо, мы попробуем. – с усилием сказал он.
Черный офицер мило улыбнулся, но двинулись от этого только губы. Лицо осталось бесстрастным, а глаза, казалось, просвечивают их рентгеном из-за темных стекол.
Сознание Конгрейва покрывала густая пелена. Он плыл куда-то в неизвестность по теплой и вязкой, будто из сливок, реке. Тело опутывала приятная тяжесть, чувства покрылись налетом дремоты. Вокруг проносились радужные шлейфы. Река текла через равнину, на которой вечно бушевала красная буря. В душе царило полнейшее умиротворение. Он чувствовал себя отлично, так, как никогда раньше. В теле чувствовалась огромная сила. Вот только пробуждаться пока не хотелось: что-то подсказывало, что еще рано. И он продолжал дремать.
Вот из глубин красно-желтого неба выплыло облако. Сине-зеленое, колеблющееся, оно выглядело неприятным, чуждым дивному миру покоя. Артур заерзал, поморщился.
- Убирайся… - прохрипел он, удивившись тону голоса.
Облако чуть качнулось, сказало кому-то в сторону:
- Так и есть, он в сознании.
Конгрейв удивился. Что происходит? Когда он был без сознания? Он прислушался к себе. Его тело покоится на равнине уже много тысяч лет, и ничто не нарушало его сна. А теперь этот… Он слабо махнул рукой, отгоняя видение. Но оно не исчезло, заговорив снова.
- Вы были ранены, получили тяжелые повреждения. – говорил голос уже ему – Чудом выжили, началась регенерация, но она пошла в патологическом ключе.
Артур удивился еще сильнее. Ранен? Когда? Он напряг память, но там все так смутно… Уже тысячи лет он здесь, и ничего не случилось. Подлое облако врет, хочет лишить приятной дремоты.
- Чтобы вас вылечить, придется удалить поврежденные части тела, иначе мы не знаем, чем это может кончится… - бубнило видение.
Удалить? Зачем? Он отлично себя чувствует! Но проклятый раздражитель похоже не отвяжется, надо что-то ответить.
- И что после этого? – вяло поинтересовался он.
- Вы можете остаться инвалидом, или мы заменим утраченные члены на кибернетические импланты. – был ответ.
Конгрейв напрягся, подумал. Смысл слов плохо доходил до него.
- Вы согласны на такую операцию? Надо заменить около 40% органов! – не отставало видение.
Артур задумался. Ему ужасно не хотелось продолжать разговор, но надо что-то сказать. Но он не знает, как общаться с существами другого мира…
- Хватит ли у меня денег? – неуверенно произнес он, вспомнив, что надо говорить что-то вроде этого. В какой-то другой, минувшей миллионы лет назад жизни его учили так. Кто? Где? Неизвестно…
- Не бойтесь, как раненному вам сделают операцию за счет министерства обороны. – успокоило облако – Вы просто продолжите службу, и отработаете ее. Мы даже сделаем замену так, чтобы облегчить исполнение вашей специальности. Вы согласны?
Существо замолчало. Кажется, оно дожидалось его ответа. Дрожащие сине-зеленые очертания его резко диссонировали с окружающим пейзажем, доставляя почти физическую боль. Укрыться от него негде.
- Ах, делайте, что считаете нужным! – воскликнул Конгрейв, ерзая среди белесых вод реки.
- Отлично! – отозвалось видение – Вы будете довольны результатом!
Наконец, оно исчезло, растворившись в бурой круговерти. Гармония восстановилась, и душу укрыло одеяло умиротворения. Хорошо… Артур смежил веки, опускаясь в теплые ласкающие глубины потока…
12.
Их четверо: Горский, Сагаров, Конгрейв и Дуггель. Они стояли на берегу озера, отливавшего темным изумрудом. Гладь воды, не нарушаемая ни единой волной, острием копья протянулась через горы. Его оконечность упиралась в одинокую гору, возвышавшуюся впереди, как драконий зуб. По берегам озеро опоясывали заросшие лесом хребты. Долина, в которой покоились руины города, оканчивалась здесь длинным пляжем, спускавшимся к водной глади. Небо чистое, но над озером постепенно концентрировались облака, и над горой они слагались в сплошной полог. Это серо-белое одеяло прошивали зеленые сполохи полярного сияния.
- Я так понимаю, здесь и есть цель нашего путешествия, - сказал Горский, указывая на бурые склоны горы.
- Как мы туда доберемся? – сказал Дуггель и его светлые брови растерянно вздернулись – По суше не пройти, крутые склоны. А лодки нет.
- Не волнуйтесь! – успокоил Конгрейв, и на его губах заиграла самодовольная улыбка – Я могу слегка переделать нашего помощника – он покосился на стоявшего позади робота – И он станет катером. Но, - он чуть помедлил – Если мне пообещают премию… - его улыбка стала хитрой.
Горский лишь обреченно развел руками. Сагаров нахмурился, отвернувшись. Артур, удовлетворенно хмыкнув, отправился работать. Пока он ковырялся в нутре машины, валялись на песке. Горский снял по пояс комбинезон, улегся, заложив руки за голову. Лучи чужого светила ласкали желтоватую кожу его широкой груди. Дуггель подошел к берегу, долго с легкой опаской вглядывался в непрозрачную зеленую воду. Затем быстро скинул одежду и его короткое плотное тело, взметнув фонтан брызг, ухнуло в озеро. Он вынырнул, фырча и отплевываясь.
- Эй! – весело закричал он, помахав рукой – Давайте купаться! Вода холодная, но дает удивительные ощущения!
Горский привстал, глядя на то, как он радостно плескается в мутных водах. На его губах заиграла смущенная улыбка.
- Нет, я лучше на берегу… - протянул он.
Конгрейв обернулся, рассеянно улыбнувшись, пожал плечами. Я мол, при деле… Сагаров не отреагировал. Он сидел в стороне, прижав к груди согнутые ноги, а его зеленые глаза разглядывали что-то в ладони. Никто не заметил, как по зеркалу воды побежала мелкая рябь, а цвет потемнел. Возмущение расходилось от того места, где нырнул Илья. Так, будто озеро поморщилось от непрошеного вторжения.
Когда солнце уползло за зубы гор, Конгрейв спихнул с пляжа в воду неуклюжий на вид катер.
- Готово! – сказал он, явно ожидая похвалы, и его рука сделала приглашающий жест.
- Это надежно? – спросил, подходя, Арсений.
Конгрейв картинно закатил глаза. Горский заметив это, быстро сказал:
- Ладно, там увидим! Но смотрите, - он чуть нахмурился, шутливо погрозив англичанину пальцем – Если мы перевернемся, платить будете уже вы!
Артур вскинул брови, сердито тараща глаза, но ему не дал сказать Дуггель:
- Может, не станем плыть на ночь глядя? – на его лице мелькнула тень легкой тревоги.
На небе высыпали первые звезды. Темнело быстро, подул холодный ветер. От дневного зноя не осталось и следа. В зарослях у берега затрещали цикады. Горский, уже запрыгнув на борт, оглянулся. Позади, в паре сотен метров, наливались призрачным мерцанием руины города.
- Пожалуй, лучше мы заночуем где-нибудь еще, - тихо сказал он.
Илья, вздохнув, перелез через борт. Недолгий стук ног садящихся пассажиров. Заурчал мотор, темная вода за кормой вспенилась, и катер врезался в гладь озера. Он плыл, мерно покачиваясь на возникших к вечеру волнах, а черная громада горы нехотя приближалась. Над ней все так же висели тучи, рассеченные волнами северного сияния, расходившегося от вершины звездой.
Дуггель долго смотрел на него, ерзая на сиденье.
- Послушай, а что это такое? – не выдержав, спросил он у Горского.
- Похоже на полярное сияние… - пробормотал он, не оборачиваясь.
- Вижу, но откуда оно здесь? Больше его нигде не видно! – возразил Илья с легкой обидой в голосе, не довольный тем, что его принимают за несмышленыша.
Горский хотел ответить, но тут катер резко дернулся, корма вздыбилась, а нос черпнул воду. От машины в стороны разбежались волны, и та замерла, натужно рыча мотором. Сагаров вскочил, потирая ушибленный при толчке лоб.
- Эй, ты что творишь? – раздраженно прикрикнул он на Конгрейва – Шутить вздумал? Я тебя! – он погрозил инженеру кулаком.
- Нет, что вы! – испуганно отстраняясь, воскликнул тот – Что-то с лодкой… она вдруг встала… - он перегнулся через борт, разглядывая винт.
- Может, наткнулись на камень? – рассеяно произнес Арсений, стряхивая воду с одежды.
- Сейчас разберемся! – торопливо сказал Артур, виновато улыбаясь.
Он принялся шарить руками в воде, что-то крутить на моторе. Остальные ворчали, вертели головами по сторонам. Над озером поднимался туман. Его белесые языки протянулись над водой, лижа подножье гор. Дыхание ветра распространяло его все шире. Что-то необычное в этом белом покрывале: уж больно быстро густело. Не прошло и нескольких минут, как сплошная молочная стена встала со всех сторон. Стало промозгло, воздух потяжелел, шел в легкие неохотно. Видимость вокруг стала не больше пары метров. Тут гладь озера, прежде нарушаемая лишь редкими волнами, мелко завибрировала, пойдя крест-накрест бурунами. Вверх полетели капли, сначала мелкие, потом крупнее. Так, как если бы шел дождь, но снизу вверх. Дуггель отшатнулся от борта, его рука схватила Горского за рукав, глаза расширились.
- Что происходит? – тонко вскрикнул он – Вода будто кипит!
- Началось землетрясение? – неуверенно предположил он, поглядывая по сторонам.
Вода забурлила, откуда-то из глубин водоема пошли цепи крупных пузырей. Они лопались, распространяя резкий химический запах. Марево вокруг приобрело зеленоватый оттенок.
- Не нравится мне это, потемнев лицом, проворчал Сагаров. Его рука зачерпнула воды, и во влаге на его руке заметались разноцветные искры. Его лицо вытянулось, а рука похлопала Конгрейва по спине.
- Господин инженер! – требовательно проговорил он – Едем скорее!
Тот поднял голову из-за борта. Кожа его очень бледна, глаза впали и закатились.
- Ох! – простонал он, хватаясь за лоб – Что-то неладное тут. у меня в голове все гудит, перед глазами плывет… сильные помехи… - он закачался, и его тело повалилось на дно лодки.
- Очнитесь! – воскликнул Горский, подскакивая, и его руки похлопали Артура по щекам – Не время для обморока!
- Смотрите! – воскликнул Илья, указывая куда-то вперед.
Они обернулись. Там, в нескольких метрах перед катером, вода забурлила особенно сильно. Даже через густой туман видно пенные валы, выбрасываемые с глубины. Вот жидкость расступилась, выпуская наружу некий темный предмет. Он велик, не меньше полукилометра длинной и двухсот метров шириной. Набежавшие волны подкинули катер над водой, он закачался, мотая пассажиров от борта к борту. Объект тем временем медленно возносился, истекая потоками воды, над озером. Вот он, огромный, как гора, оторвался от поверхности, поднимаясь все выше. Смутным пятном он виднелся вверху. Вдруг туман немного расступился, будто давая пришельцу со дна простор, откатился, клубясь, в стороны. Вздох изумления вырвался у людей: над озером завис космический корабль!
Назначение этой конструкции как-то сразу стало ясно всем, хотя никто раньше не видел подобного. Он походил на лист неведомого сероватого материала, свернутый три раза гармошкой. Спереди он приподнимался и расширялся, в центре образовывал ложбину, сзади расходился ласточкиным хвостом. По бокам отходило что-то типа неуклюжих толстых крыльев, задранных остриями кверху. Из зиявшего тремя темными продолговатыми провалами носа торчала длинная игла. Корабль опутывали водоросли, длинными рваными лохмами свисавшие почти до воды. Громада, явно отдававшая чужеродным происхождением, висела над озером, окруженная стеной тумана, удерживаемая неизвестно чем. Вот по его бокам побежали разноцветные огоньки. Казалось, корабль подозрительно присматривается к пришельцам, потревожившим его сон. Огоньки вытянулись, отбросив в воздух размытые хвосты. Они собрались в 2 дуги, уходившими назад, к терявшейся в тумане горе. Вода мелко завибрировала, в воздухе разлился протяжный звон. Катер дернулся, медленно пополз вверх, роняя блестящие капли.
- Эй, что это?! – воскликнул Дуггель, перегнувшись через борт – Мы поднимаемся над водой! – его глаза полезли на лоб.
- Черт… - прошептал Сагаров, и его руки вцепились в лавку. В следущее мгновение он дернулся к борту, пытаясь выпрыгнуть наружу, но некая сила толкнула его назад. Он ойкнул, ударившись об дно, голова его затряслась. Лодка же медленно поднималась в воздух, окруженная блестящими брызгами. Шарики воды дрожали, зависнув в воздухе, похожие на хрустальные подвески у люстры. Тела людей налились свинцом, двигаться стало невмоготу. Неведомая сила тащила их к гостю со дна озера. Силуэт корабля размылся, теперь казалось, что 3 сооружения разных цветов торчат из одной точки. Вода внизу пошла концентрическими волнами, катер закрутился волчком. Вдруг полыхнула вспышка, и сознание поглотила тьма.
Горский очнулся оттого, что его кто-то сильно тряс за плечо.
- Арсений, пробудись! – звал взволнованный голос Дуггеля – Только ты можешь здесь разобраться.
- Оставьте меня в покое! – проворчал Горский – Я хочу спать!
Действительно, в голове клубился туман, а веки были тяжелее горы. Но злая рука, теребившая его, не отпускала. Чувствуя, как внутри закипает раздражение, Арсений с трудом разлепил один глаз. Бледный свет проник в узкую щель век, и когда мозг смог нарисовать картинку, глаза тут же широко раскрылись, затрепетав, как осенние листья.
Он полулежал у металлической стены, странно изломанной причудливыми выпуклостями и вмятинами. Стена изгибалась дугой, уходя куда-то вниз и вверх. Кажется, она шла ровно, но при этом будто изгибалась назад во всех направлениях. От этого создавалось впечатление, будто она сейчас упадет. Пола не было, но человек сидел словно на толстом слое полупрозрачного льда. Арсений, чувствуя, как сильно бьется сердце, протянул руку к мутной глубине, но пальцы не ощутили тверди. Лишь легкий холод. Внизу, среди этой полупрозрачной среды стены скручивались в тысячи спиралей, разлетающихся в бесконечности. Он поднял голову, надеясь найти вверху опору разуму, растерявшемуся в этом мире, но там, среди клубов мерцающего тумана, стены тоже уходили в бесконечность. Местами они рвались, перекрещивались – голова шла кругом от геометрического безумия. Арсений затряс головой, пытаясь отогнать наваждение, но то и не думало исчезать. Тогда взгляд устремился вперед, в центр пространства. Там витала гора. Она словно многократно отражалась во множестве плоскостей, так, что походила на морского ежа, шевелящего иглами. И в тоже время была одним целым. Груда скал огромна, как и положено выросту рельефа, но чудилось, что если протянуть руку, она поместится на ладони. От каждого выступа расходились хрустальные лучи, теряющиеся в бесконечности. Между ними колебались слюдяные паруса.
- Это и есть то, куда мы стремились. – прозвучал где-то рядом голос Конгрейва, спокойный и вроде чуть обиженный – Я проверил координаты, мы внутри горы на озере.
Горский быстро оглянулся, надеясь найти что-то привычное для растерянного разума.
- Да? Но как мы сюда попали? – произнес, борясь со смятением, Арсений. Ему просто хотелось слышать голос, хоть что-то привычное в этом безумном мире.
Конгрейв повернул голову, глядя через плечо на Горского. Он стоял среди белесого тумана, сложив руки на груди. И его силуэт чуть колебался, как если бы находился под водой.
- Понять это не так просто… - вздохнул он – Мои сенсоры ничего не могут уловить или показывают ерунду, но вот я что думаю. Отчего-то произошло искажение пространства, и нас закинуло куда-то на границу миров. – он почесал за ухом, морщась – Непонятно? Мне тоже не очень… - он покачал головой, разводя руками – Но мы как-то оказались в другой грани реальности, с мерностью большей, чем у нашего мира. Вернее, где-то внутри горы, но так, как это видится из многомерного пространства…
Горский опустил голову, морща лоб. что-то плохо укладывается в голове… Раздался шорох, и из пустоты появился Сагаров. Черты лица его угрюмо сдвинуты вниз.
- Ничего хорошего, - мрачно произнес он – Это лабиринт, у которого нет конца. Здесь можно вечно блуждать… - он проворчал что-то под нос, затем глянул на Горского, все еще сидящего на «полу». – Может вы подадите идею? – спросил он не очень дружелюбно – Вы же, как никак, ученый!
- Да, было бы неплохо… - раздался откуда-то неуверенный голос Дуггеля. Арсений обернулся – тот стоял чуть позади и выше остальных, хотя опоры не видно. Создавалось впечатление, что тот левитирует, что смотрелось странно при его тучной фигуре.
Горский поднялся, пристально, сверлящим взглядом посмотрел на Сагарова.
- Что ж, можно попробовать… - сказал он с усилием.
Его нога сделала шаг, и он направился к горе, вращавшейся в центре пространства. Рука вытянулась вперед, пытаясь ухватить колышущиеся в воздухе слюдяные крылья. Еще шаг, и мир будто раскололся: вокруг расчертились тысячи секторов. Цвета крутились в них, точно в калейдоскопе. Прежде, чем буйство красок поглотило весь мир, Арсений увидел Дуггеля, бегущего к нему.
- Эй, я следом! – прокричал он.
Постепенно мозаика складывалась в целое. Он стоял будто в центре мироздания. Откуда-то из груди ученого расходились невидимые лучи, разграничивая пространства. В каждом секторе жил отдельный мир, не похожий на остальные. Горский завертел головой, пытаясь смирить кавардак в голове. Что это? Сзади метнулась тень! Он повернулся, глянул по сторонам, резко обернулся. И вот угол глаза поймал темный силуэт. Кажется, женский: высокая стройная фигура с длинными развивающимися волосами. Но деталей не было, только глаза светились на сером овале лица.
- Кто здесь? – обеспокоено спросил Горский, пригинаясь. Его глаза шарили по сторонам, рука выхватила пистолет, его дуло перескакаивало по калейдоскопу видений. Но больше поймать никого не удавалось. – Эй! Отзовись! У меня нет желания играть в прятки! – с раздражением выкрикнул Арсений.
- Ну да, а вы будете стрелять… - раздался откуда-то сзади насмешливый голос, высокий и звонкий, но полный особой, завораживающей силы.
Горский резко развернулся, но никого не увидел.
- А-а, но откуда мне знать, что здесь не опасно? – рассеянно ответил Арсений, думая о другом.
- Не волнуйтесь, ничего страшного не случится. – заверил голос.
- Это только слова! – возразил Горский, тщательно ощупывая каждый миллиметр пространства взглядом, напрягшись, как пружина.
- Хорошо, - отозвался голос – Попробуем так… - человек почувствовал, как его по щеке слегка погладила рука. Он хлопнул себя по лицу, но пальцы ухватили лишь воздух. Однако вдруг он ощутил странное расслабление, разошедшееся по телу. Тревога отпустила стальную хватку, дав глубоко вдохнуть. Начало слегка клонить в сон. Прикосновение, обдавшее щеку холодом, еще сейчас жгло кожу, но внутри от этого становилось тепло и хорошо.
- Все-таки вы невоспитанный тип! – с легкой досадой произнес голос – Я вам еще ничего не сделала, а вы кидаетесь… - невидимая дама печально вздохнула – Или вас не учили, как вести себя в гостях? – голос звучал мягко, успокаивающе.
Горский виновато вздернул брови. Рука сама запихнула пистолет обратно в кобуру, как свидетельство чего-то постыдного. По лицу разлился смущенный румянец.
- Извините… - пробормотал Горский, слегка кланяясь туда, куда он мысленно поместил собеседницу – Все так странно… Что это? Где я? Кто вы? – он развел руками.
- Ха, какой быстрый! – съязвила девушка, тихо засмеявшись – Вот так все просто выдать?
- Ну… я буду себя хорошо вести… - протянул Арсений, молитвенно складывая руки, попутно удивляясь как это глупо выглядит.
- Эх, поверим… - произнес голос небрежно – Хотя вам, мужчинам, и не стоило бы… Кто я, вам знать рано, хотя и поймете со временем – она сделала ударение здесь – Вы, если кратко, попали в нулевую точку этого мира, откуда расходятся все его грани реальности. Так задумано древними…
- Стойте! – воскликнул Горский возбужденно, и подаваясь вперед – Кто так сделал? Здешняя цивилизация? Я видел руины! Как интересно… - он щелкнул пальцами, пытаясь включить запись звука.
- Не спешите! – рассерженно оборвал его голос – И бросьте вы свои технические глупости, все равно здесь не сработают! – что-то чиркнуло Горского по затылку, в ушах запищало, и он вынужден был отключить чип.
- Но кто же? – растерянно проговорил Арсений.
- Великие. – был ответ – Рано или поздно все цивилизации вашего пути встречаются с ними. И они берут их под свое крыло. Вот и эту структуру мира придумали они.
- Постойте! – воскликнул Горский – Я ничего не понимаю!
- Взгляните! – раздался голос, и тут сектора пространства вокруг задрожали, и в них из мерцания стало складываться изображение. – Вот, - добавил голос и один сектор придвинулся. В нем виднелось некое мрачное сооружение, заставленное странными агрегатами. Среди них суетились некие мелкие жутковатые многорукие существа, напоминающие гоблинов. Они что-то собирали. Горский пригляделся, и похолодев, понял, что они собирают из частей плоти и металла неких существ. Готовые плавали в колбах на заднем плане, среди полумрака. – Эти, - пояснил голос – Жаждали труда и преобразования сущего. Вот и получили для этого идеальные условия. А теперь смотрите сюда – увеличился другой сектор. В нем виднелся огромный, циклопических размеров серый город из нагромождения чудовищных строений под рыжим небом. Среди домов кипела жизнь, сновали какие-то существа – Они хотели много работать, быть при деле, отрицая любые эмоции. Получили рассудочный мир голого разума. А другие – к глазам придвинулся иной сектор. Здесь тоже был город, только ночной, под массивной зеленоватой луной. Он походил на древнее поселение, что-то вроде Рима. Там тоже кишела жизнь, но более размеренная. А судя по радостным голосам и движениям, жители предавались веселью – Эти интересовались ублажением чувств, но были ленивы. Их желания тоже воплотились – одно из существ приблизилось. Вид его походил на человека, только сильно обрюзгшего, заплывшего жиром. Горский вздрогнул. Даже на картинках из книг по медицине он такого не видел. Взгляд переключился. Теперь перед ними было болото, над которым крутились призрачные огоньки. Среди кочек вверх, к серо-зеленому небу вздымались некие переплетения труб, стальных ферм, еще конструкций. Среди них иногда проскальзывали нетто змеи, нетто черви. Лицо Горского побледнело, черты вытянулись – Они мечтали о животной жизни, о удовлетворении низших потребностей… - пояснил незримый гид.
- Постойте! – испуганно вскрикнул Арсений – Неужели тут нет места чему-то красивому или хотя бы возвышенным стремлениям?
- Как же! – отозвалась дама – Есть. Смотрите! – Вот картина изменилась, и Горский увидел большой зал, полностью заставленный каким-то хитрым оборудованием. Среди него покоился громадный мозг, опутанный проводами и трубками с разноцветными жидкостями. Приглядевшись, можно было заметить тоненькое тельце, отходившее от мозга, которое, кажется, способно сломать дуновение ветра. Человек непроизвольно сморщился – Не надо так! – иронично отметил голос – Это ваш коллега, любитель исследований и размышлений. Ему создали идеальные условия. А вот любители искусства. – картина снова изменилась, став бескрайней буроватой равниной, покрытой красными фосфоресцирующими цветами и вьющимися побегами. Местами торчали скалы, светящиеся разными цветами. От них к серому небу уходили лучи. Кое-где шевелились заросли из каких-то шипастых растений. На стволах виднелись вполне человеческие лица, поминутно изображающие разные гримасы. Над цветами порхали огромные бабочки, трепеща множеством тонких, переливчатых крыльев. У каждого была серая человечья голова с огромными горящими глазами. А рот и нос скручивались в длиннющие, не менее 2 метров, хоботки. Насекомые перепархивали между цветами, опуская в венчики хоботки, издавая странную чарующую песню.
- Нет! Хватит! – вскричал Горский, жмуря глаза, и его руки отчаянно замахали – Больше не хочу это видеть! – по лбу его тек ручьями пот, сердце бешено колотилось.
- Отчего? – искренне удивился голос – Это все закономерные результаты развития таких цивилизаций. Конечно, они не сами такими стали – в голосе прозвучала сдержанная усмешка – Но им помогли, воплотив их сокровенные чаяния. Великие всегда приходят к таким цивилизациям, когда они созреют…
- Каким таким? – не понял Горский, и его глаза заморгали.
- Тем, которые преобразуют свою суть, данную изначально, преобразуя природу. – голос сделал паузу – Так, как вы. Вам тоже помогут…
- Нет! – перебил Горский, яростно мотая головой – Люди никогда на это не пойдут!
- Ладно… - голос вздохнул – Пожалуй, этого пока достаточно. Ступайте и идите по пути к зрелости…
Картины вокруг стали блекнуть, рассыпаться в груды точек. Мир закачался. Затем мир медленно померк. Но за секунду до нее Арсений увидел огромную черную тень, мелькнувшую где-то вверху. Она походила на летучую мышь.
Бесконечное, синее небо. Казалось, оно закрывает все сущее, и нет больше ничего во вселенной. Мимо проносятся белые, как вата, клочья облаков, и не отпускает ощущение, что твое сознание само упорно плывет куда-то в бесконечность. Туда, где нет проблем, а существует лишь вечное бытие, избавленное от любых проблем. Там можно наслаждаться одним существованием, без необходимости чего-то еще. Этот поток голубизны смывает с души грязь, оставляя только блаженное созерцание. Даже время остановило бег в совершенном мире белого и голубого. Грудь поднялась, впуская внутрь поток холодной свежести. Вот сейчас тело взлетит, унесется в небесные чертоги…
Откуда-то сбоку выдвинулось что-то круглое, лохматое сверху. Оно раздражало, мешало созерцанию. Горский замотал головой, пытаясь отогнать неприятного пришельца, нарушавшего блаженство. Взгляд вырвал зеленый луг, переходящий в холмы, высившиеся вдали снежные горы. Значит, в мире есть что-то еще? Арсений поморщился, из горла вырвалось ворчание, рука взмахнула перед лицом, будто пытаясь удержать ускользающую негу.
- Ты что же, заснул? – раздался чуть насмешливый голос Дуггеля – Вот герой! Сам говорил накануне, что надо идти быстрее, а тут прямо с утра лег и спит! – круглый предмет, оказавшийся головой, качнулся.
- Что? Уйди, не мешай! – неопределенно пробормотал Арсений.
- Ну, точно, спит! – Дуггель засмеялся – Ладно, собирайся, пора в путь!
Горский резко сел, удивленно посмотрел по сторонам.
- Где я? – рассеяно сказал он – Почему мы не в горе?
Лицо Дуггеля немного удлинилось, глаза стали круглее, с губ сорвался свист.
- Да ты похоже не просто спал! – воскликнул он, укоризненно качая головой – Признавайся, выпил чего-то веселительного? А делал вид, что ведет здоровый образ жизни, эх… - он погрозил ему пальцем – Смотри у меня!
- Да объясни толком, где мы? – начиная раздражаться, потребовал Арсений. – Где гора, куда мы шли?
- Ну, ладно… - вздохнул Илья, скучнея – Похоже это серьезно… Слушай. Добрались мы до нее. Дальше случилось что-то, - он поморщился, его короткие пальцы почесали лоб – Что дальше произошло, толком не помню. Даже Конгрейв со своими электронными мозгами ничего сказать не мог. Говорил, в памяти провал. Просто наступило утро, и оказалось, мы у подножия. Ты куда-то сходил, сказал, что пора возвращаться. Сагаров еще спросил тогда, чего же мы сюда шли?
- И что я? – рассеянно спросил Горский, напрягая память. В ней царила звенящая пустота.
- Оборвал его, - Дуггель пожал плечами – Еще грозил выговором. Ты был какой-то раздраженный. Да все были не в себе: голова кружилась, эмоции кипели. В общем ушли… - он вздохнул – Теперь уже три дня. А ты, - он помедлил, с некоторой опаской поглядывая на визави – Похоже, только теперь в себя приходишь…
- Да уж, - пробормотал Горский, бросив попытки что-то понять – Наверно и правда пора на базу – он легко поднялся на ноги, огляделся. В стороне дымился костер, возле него о чем-то спорили Конгрейв и Сагаров. – Хорошо, собираемся! – Арсений тряхнул головой, разгоняя остатки видений. Прохладный воздух предгорий приятно бодрил, в теле чувствовалась упругость. День обещал стать хорошим.
13.
Умытая недавним дождем оливковая роща. В стороне виднеется терраса, увенчанная мраморной балюстрадой. Она обрывается в живописную долину, на в которой журчит среди сочных лугов кристально чистая речка. Она сбегает с холмов, постепенно переходящих в синеющие на горизонте горы. Терраса выложена разноцветными плитами с дорическим узором. В центре стоит белоснежная беседка. Рядом журчит фонтан, в котором плещутся золотые рыбки. Вокруг смыкаются узловатые стволы, свежий горный ветерок трепещет листьями их крон. По голубому небу, увенчанному жарким диском солнца, лениво ползут легкие облачка. В беседке на скамеечке восседает ученый муж, завернутый в салатовый гиматий, и его загорелая рука водит блестящей палочкой по натертой воском табличке. Лицо мужчины, узкое, черноусое, хмуро. Это черты… Горского!
Арсений потер лоб, отложив стилус. Мысли в голове путались, на грудь давила плита неясного беспокойства. Только он пытался сосредоточиться на работе, как сразу же вихрь образов охватывал его. Работать было невмоготу. Он протянул руку, и пальцы сжали бокал древнего вина. Красная жидкость коснулась губ, но теплая струя, пробежавшая по горлу, не принесла удовольствия. Показалось, будто в желудок залилась ртуть. Горский недоверчиво глянул в кубок, и действительно, увидел там лужу серебристого металла. Он вздрогнул, в боку кольнуло, затряс головой. Черт, что-то сегодня не так… Он собрал волю в кулак, крепко сжал стилус, его железное острие вывело несколько букв. Вдруг по затылку прошел поток ледяного воздуха. Арсений вздрогнул, его взгляд метнулся через плечо. Небо отчего-то сделалось красным, в воздухе закружились огненные пушинки. Сбоку послышалось шуршание. Обернувшись, человек, неприязненно вздрогнув, увидел как по колоннам беседки стекает густая черная масса. Кажется, мрамор таял, переходя в нее. горский вскочил, и его ноги прянули на террасу. По плитам бегали какие-то существа, толи жуки, толи сколопендры. Они чувствовали себя, как дома, стаскивая ото всюду мусор. Покривившись от отвращения, Арсений повел глазами по сторонам. Деревья закачались, будто разыгрывая пугающую пантомиму. В переплетении их теней виделись жуткие пасти… Он схватился за голову, сильно зажмурился. «Черт, прекратить… - пронеслась мысль – Назад в реальность…»
Он открыл глаза. Он сидел, откинувшись на спинку кресла за столом кабинета своего коттеджа. За окном сияло солнце, освещая взбегавший на гору лес. Арсений протянул руку, нашарив на столе стакан, поднес ко рту. Внутри вода, прохладная и освежающая. Когда он сделал пару глотков, тело расслабилось, по нему разлилась приятная свежесть. Человек глубоко вздохнул. Что происходит? Почему он не может работать? Наверно, смутные тревожные мысли испортили генерацию картины, так что Древняя Греция превратилась в кошмар. Горский прислушался к себе: глубоко внутри засел гвоздь неясной тревоги. Он устало потер лоб. Да, похоже придется работать в реальном мире. Негативные эмоции не заглушить, и они снова испортят построение мира… Он оглянулся. Вроде все в порядке. Так откуда же взялись эти скребущие на душе кошки?
- Ладно, попробуем по другому, - вслух сказал Арсений, проведя рукой над столом.
Над его крышкой развернулся светящийся экран, зажглось несколько окон, заиграла легкая музыка. Брови Горского сдвинулись, он напряг мысли. Так, на чем он остановился? Кажется, на описании древнего города… По экрану побежали строчки вводимого текста, но быстро скорость стала падать. В голову стали лезть нехорошие мысли. Город-то разрушен давно, но что делать с происшедшим на озере? Не могло же все это быть галлюцинацией! Но что тогда? Люди не последняя цивилизация? Есть еще какие-то, и даже превосходящие… Черт, это портит всю теорию! В душе опять сердитым ежом зашевелилось беспокойство. Где-то рядом бродят непонятно как настроенные инопланетяне, а мы сидим и в ус не дуем…
Стоп! Горский хлопнул себя по лбу. Он опять думает о ерунде! Надо уже работать! Арсений потянулся, да так сильно, что хрустнули суставы. Выглянул за окно: солнце уже вползало в зенит, и в воздухе разлилось дрожащее марево. Как душно в комнате! Такое чувство, что вокруг не воздух, а тяжелый студень. Да еще со специфическим запахом. Может, от этого так трудно работать? Он встал, провел рукой по комбинезону. Тот обратился из домашнего халата в тонкую серебристую ткань, защищающую от ветра и зноя. Она лежала на теле, как вторая кожа. Да, пожалуй стоит попробовать на природе. Подхватив с кровати сумку, человек быстро покидал туда вещи, и его ноги шагнули на улицу. Дома дышали невыносимым зноем, воздух дрожал, небо побелело. Кажется, на Земле такой жары не бывает вовсе. Горский быстро миновал жилой комплекс, стремясь к лесу. Среди царства вековых стволов и хвои дышалось чуть легче, но воздух был влажен и недвижим, пропитался резким запахом смолы. Тут тоже не очень уютно. Путь лежал дальше, на скальный обрыв, нависший над базой. Через полчаса Горский, пыхтя и стирая со лба пот, выбрался на каменистую площадку. Здесь, среди 2 почти отвесных скал, образовался длинный гранитный язык, выдававшийся далеко вперед. Скалы давали тень, прохладный ветер с гор посвистывал в трещинах. Впереди расстилалась холмы, поросшие лесом. Они постепенно сходили в устланную морем жесткой травы долину далеко внизу. Там, почти точно под кромкой обрыва, раскинулась база. Мимо нее бежала серебристая змея реки, стекавшей с гор к блестевшему в дали озеру. Дальше местность поднималась, переходя в горную цепь. Арсений сделал несколько шагов, потрогал рукой камень. Под пальцами осыпалась крошка. Скала холодна, ее почти не касалось солнце. Человек уселся на покрытый толстой подушкой мха камень. Из под ног юркнуло какое-то существо, скрылось среди щебня. Горский вдохнул полной грудью порыв прохладного ветра. Да, тут легче. Черный туман, опутывавший душу, отступил, растаял. Мысли прояснились, потекли весело, как горный ручей. Арсений вынул из сумки блокнот, пальцы сжали перо. Рука скользнула по зеркальной поверхности блокнота, оставив ровную строчку. Сейчас… надо уловить мысль… Арсений поднял голову, его взгляд рассеянно устремился к дальним горам. Вдруг по внутренностям проскочил ток, глаза расширились. Что, опять? Он пригляделся, забыв о работе. Вдалеке, над зубцами гор, висели 3 темные тени. Их трудно разглядеть, но они явно движутся. Это похоже на неспешный полет. Они быстро росли, набирались деталей. Кажется, это птицы… нет, скорее летучие мыши… Синие, покрытые густым мехом. С прижатыми к мощному телу 4 лапами и заостренным хвостом. Горский удивился, что разобрал много деталей, ведь расстояние до них не меньше 20 километров. Но нет, существа что-то уж очень быстро приближаются. Даже ракетоплан не разовьет такой скорости. А эти так неспешно машут крыльями… Жутковатые морды с длинными блестящими усами, виднеются острия клыков. Скрученный трубкой нос. Глаза, огромные, как тарелки, однотонного ярко-желтого цвета, и, похоже, светящиеся. В них читается что-то бесконечно чужое, враждебное жизни. Но это не взгляд зверя – во взгляде читался холодный и глубокий разум, только бесконечно далекий от знакомого человеком. Их взгляд рыскал вокруг, не упуская даже мельчайших деталей. И от него стыла кровь, хотя вроде ничего не случилось. Горский вскочил, пристально глядя на пришельцев. Блокнот закатился за камень, повис углом над пропастью, а он и не заметил. Пальцы, сжавшие перо, побелели от напряжения. Существа грациозно, как звено истребителей, описали широкую дугу в несколько километров, будто позируя напряженному взгляду Горского. Подсознание шептало: сейчас что-то будет… А гости направились прямиком к базе, щупая ее недобрым взглядом.
Сагаров брел мимо корпусов базы, сверяясь с номерами домов. В голове гудело, кровь стучала в ушах, а ноги подкашивались. Тут ему попался знакомый из отдела энергетиков. «Какая удача!» - пронеслось в голове, и волнение, сжимавшее грудь, усилило хватку.
- Привет! – сказал юноша. Он посмотрел на Сагарова и слегка помрачнел – Что с тобой? Ты весь красный, стоишь непрочно. Заболел? Или – он лукаво улыбнулся – Выпил лишнего?
- Нет… - хрипловато отозвался Иван, потирая грудь – Пожалуй я и болен, да не тем…
- Что? – с легким испугом спросил знакомый – Ты бы сходил в медчасть. Кто знает, что на чужой планете можно подцепить… - он отстранился, подозрительно поглядывая на Сагарова, будто у того вырос хвост.
- Успокойся, - Сагаров махнул рукой, пытаясь улыбнуться – Это не заразно. Лучше скажи, Где у вас управление?
Глаза знакомого стали еще шире. Он чуть дернул плечом.
- Там, - он указал на дом позади – Ты почти на месте. А зачем тебе?
- Да так… Спасибо… - сказал Сагаров, делая шаг в том направлении. Его голова опустилась, лоб наморщился – похоже, он о чем-то напряженно размышлял. Он прошел несколько метров, позабыв о собеседнике. Вдруг он остановился, его прищуренные глаза глянули на товарища, который продолжал удивленно наблюдать за ним.
- Слушай, что любят девушки? – быстро спросил Сагаров.
- А, я… - встрепенулся знакомый – Ну… тряпки, деньги… - вид у него стал совсем растерянный.
Лицо Сагарова исказила болезненная гримаса.
- А попроще? Что-нибудь доступное? – он пристально смотрел на приятеля.
- М-м-м… - тот почесал за ухом – Может, цветы…
Иван нахмурился, его рука потерла подбородок, похоже, он что-то соображал. Тут его лицо просветлело, и он пулей унесся куда-то по смежной улице.
- Странный какой-то… - пробормотал знакомый, пожав плечами.
Иван пронесся по улице, чуть не сбив с ног прохожего. Тот отскочил, готовясь ругаться, но обидчик уже был далеко. Он выбежал за границу базы. Здесь начинался пологий склон, выходивший к реке. Чуть дальше, в ложбинке, поблескивала вода. Из нее торчали жесткие кустики травы. Кое-где она выпустила длинные стебельки с цветами. Трехраздельный венчик бледно-желтый, с темными точками. Лепестки с острой бахромой закручиваются наружу. Отдаленно похоже на тюльпаны. Сагаров подергал кончик носа. Да, наверно ей понравится… Не долго думая, он подбежал к болотцу, сапоги с шумным всплеском провалились в мутную воду. Шаг, другой – вот кочка, на ней несколько стебельков с цветами. Иван сгреб их в охапку, рванул. Острые грани стеблей порезали руку, брызнула кровь, а он и не заметил. Сжимая букет, запрыгал к берегу. Подошва скользнула по илистому дну, и он с громким всплеском рухнул в воду. Взмахнул руками, но цветы сумел удержать над зеленоватой жижей.
- Тьфу, черт! – проворчал Иван, вылезая на берег – Как это… - он осмотрел комбинезон. Тот был покрыт грязью. Проклятье… Стоп! Как-то это делалось… Сагаров провел руками по ткани, что-то нащупывая. Ага, вот! Пальцы нажали незаметную кнопку, ткань мелко задрожала, и грязь с брызгами воды полетела вниз. Пара минут, и костюм очистился. Волна прошла по его блестящей поверхности, и одежда стала, как новенькая.
- Все же хорошо, что сейчас 23 век! – удовлетворенно крякнул Сагаров, шагая к базе. На его лице играла довольная улыбка, походка стала бодрой и пружинистой, на душе воцарилось спокойствие. Рука сжимала неуклюжий букет, и с оборванных стеблей капала кровь с разрезанной ладони. Но Сагаров не обращал внимания, мысли его витали далеко, в розовых мечтах.
Вот он наконец у здания энергетического отдела. Из дверей выходили сторудники. «Как удачно, - думал Иван, чувствуя, как убыстряется сердечный ритм – Сейчас обед. Они выходят на улицу. Еще немного, и она появится, тогда…» Мысль оборвалась, а перед глазами соткался ее образ… сильно загудело в голове. Вдруг будто вспышка молнии прорезала его сознание. Из дверей здания вышла Найдан Наинг. Высокая, стройная, с рассыпавшимися по плечам золотыми волосами. Зеленый обтягивающий костюм так подчеркивал ее точеную фигуру… Сагаров судорожно вздохнул, а выдохнуть забыл. Весь мир сузился до размеров ее силуэта. Казалось, он сверкает, как солнце. Ноги, полные слабости и дрожи, сами шагнули на встречу… Девушка остановилась у дверей, поглядывая куда-то назад. Ее губы чуть поджались, глаз прищурился. Тонкие руки сложились на груди. Сейчас, сейчас… он подойдет ближе… Сагаров медленно приближался, не видя больше ничего на свете, кроме нее. И тут точно черное пятно упало на солнце! Из дверей неуклюже выкатился Дуггель. Закрывающаяся следом створка прищемила его рукав, он замер с растерянным выражением на лице. Подергал руку, но дверь не отпустила. Девушка засмеялась, на ее лице заиграла улыбка. Она подошла к Илье, провела по створке пальцами. Ткань с легким шелестом выскользнула из плена. Дуггель смущенно заулыбался, произнес:
- Ой, спасибо, Надя! Чтобы я без тебя делал!
- А почему задержался? – весело спросила она, поправляя его воротник – Внутри тоже дверью зажало? Надо худеть! – она кивнула на солидное брюшко мужчины, перевалившееся через ремень.
- Да нет… - улыбаясь, отозвался Илья – Дела были. Ну что, на обед? – он подмигнул.
- Так еще растолстеешь! – усмехнулась дама, но тут же, как будто обреченно добавила – Но все же придется пойти… - она вздохнула.
- Ну, тебе полнота явно не грозит. – сказал Дуггель, чуть улыбаясь – Ты не пробовала сниматься для модного журнала? – его голос прозвучал лукаво.
- Пока нет! – хитро щурясь, ответила Найдан.
Они зашагали по улице. Девушка о чем-то оживленно болтала, Дуггель ей поддакивал. Его глаза блестели, как масляная пленка, а губы чуть кривились в самодовольной ухмылке. Парочка миновала застывшего Сагарова, даже не заметив. Будто гигантский гвоздь, прошив его от темени до копчика, приковал к месту. Внутри все клокотало, и каждое слово девушки вонзалось ему в грудь тысячей бритвенно острых ножей. Как? Почему? Он хотел что-то сказать, но пересохшее в миг горло не издало ни звука. Парочка удалялась по улице, и их тела были так мучительно близки… а рука Дуггеля совершала неуловимые, но настойчивые колебания к ее филейным частям… Смотреть на это невыносимо! Перед глазами встала картина того, как подвыпивший Дуггель пристает к ней на банкете. В душе закипела ярость. Да после этого на ее месте Сагаров этого увальня и близко не подпустил! А ей ничего, смеется… похоже, тогда ее только позабавило это. А может, он извинился потом? Или доказал делом, что за неуклюжим видом у него скрывается, кое-что, нравящееся женщинам? В голове страшно зашумело. Стоп! Не думать об этом! Они просто вместе идут на обед, у них служебное знакомство. Вялые аргументы… Красный, как помидор, Сагаров угрюмо потащился следом. Они шли по улице и непринужденно болтали. Время тянулось мучительно долго, и каждая секунда вонзалась Сагарову в душу, как осколок стекла. Проклятая свинья Дуггель! Иван едва сдерживался, чтобы не наброситься на него. Вот они зашли в столовую. Сагаров остался ждать снаружи – сил смотреть на них уже не было. Он, словно тигр в клетке, метался по улице перед дверью, а в воображение рисовало картины, одна мучительнее другой. О том, что они могут делать вдвоем. Кажется, минула вечность, прежде чем они вышли. Снова они идут вместе. Они продолжают болтать, и девушка так кокетливо хихакает, а Илья улыбается, как кот, слизавший банку сметаны… Сагаров поднял полные боли глаза к раскаленному зноем небосводу. Облака плывут, такие легкие, беспечные… и ничего их не беспокоит. Хоть бы произошла, что ли, катастрофа! Тогда он мог бы спасти Найдан, и она заметила его! Поняла, кто лучше! Уже полчаса он бредет следом, а они даже не заметили!
Парочка подошла к электростанции. Дуггель стал прощаться. Как долго он не уходит, все заглядывает даме в глаза… когда же, его, наконец, унесет отсюда?! Да! Вот он уходит! Девушка скрылась за дверями. Ага! Сейчас она свободна! Можно с ней поговорить. Сагаров подергал внезапно ставший мучительно тесным воротник. Что же ей сказать? Черт, в голове полный вакуум… Нельзя же просто стоять и краснеть перед ней, еще решит, что не все дома… Иван вздрогнул: итак ситуация непростая. Ну-ка, собраться! Мужчина встряхнулся, грудь выпятилась, правая рука пригладила торчащую рыжую гриву, левая сжала букет, отчего прекратившаяся было капать с ладони кровь засочилась снова. Он сделал шаг к двери. Господи, как стучит сердце, как горят щеки! Будто утюг приложили…
Вдруг тень накрыла базу. Она возникла из ниоткуда, словно одеяло достали и развернули. Свет сильно померк, точно сумерки наступили. Иван замер.
- Что за черт? – пробормотал он растерянно.
Пара прохожих тоже остановились, подняли головы. И замерли, сильно побледнев. «Да что это такое?» - подумал Иван, и его слегка покоробило. Что это? Недоброе предвестие? Он задрал голову, и рот его беззвучно раскрылся. В небе над базой зависла громадная, не меньше 150 метров длиной, летучая мышь. Могучее, как у льва, тело, покрытое темно-синей шерстью. Мощные короткие лапы, увенчанные схваченным перепонкой веером длинных пальцев. Каждый кончается кривым острым когтем. Широкие крылья, растянутые пальцами длинных «рук», лениво колеблются. Сзади тело переходит в длинный чешуйчатый хвост. Массивная голова с раскрытой алой пастью, полной острейших клыков. Из пасти высунулся раздвоенный язык, облизнул трубчатый нос и длинные блестящие усы. Мягкие треугольные уши, под ними – громадные желтые глаза. Кажется, они рассматривали прямо его, Сагарова. Взгляд осмысленный и злой, от него волна ледяного холода пробежала по спине. Солнечный свет, достигая существа, будто бы мерк, и от пришельца на базу падала огромная густая тень. Нос монстра задвигался, пасть засветилась призрачным сиянием. Секунду спустя изо рта вырвался широкий луч, бичом хлестнувший по крышам базы.
Горский стоял на самом краю обрыва, глядя вперед широко раскрытыми глазами. Изрезанная трещинами скала под его ногами сыпала мелкими камешками, весело скакавшими вниз с уступа, а он и не замечал. Три чудовища зависли над базой, как будто что-то с интересом разглядывая. От них на землю падала огромная тень, такая густая и широкая, что это не могло быть простым оптическим эффектом. Вот крылья «летучих мышей» затрепетали, в раскрытых пастях зажегся желтоватый свет. Еще несколько секунд он усиливался, став нестерпимо ярким, и вот – вспышка! Вниз ударили три широких луча. Едва они коснулись крыш, как над строениями взметнулось облако пыли. Арсений почувствовал, как у него отвисла челюсть, а закрыть рот нет сил. Здания на глаза превращались в пыль, разваливаясь на куски. Кое-где вспыхнул огонь, на улицах заметались тени. Кажется, довольные эффектом, монстры отлетели в сторону, замерев по сторонам базы. Среди клубов пыли прорезались вспышки выстрелов, долетели приглушенные крики.
- О боже… - прошептал Горский, взъерошив волосы.
Что делать? Нападение на базу! Внеземные чудовища! Вдруг в небо взмыли 4 ракетоплана. Описав дугу, они ринулись на пришельцев. Полыхнули выстрелы, и воздух прорезали лучи. Они атакуют чужих! Но что это? Смертоносные потоки энергии, способные в мгновение ока прожечь в горе новую пещеру, коснувшись синего меха, бессильно рассыпаются фонтаном искр. Горский затряс головой, его глаза напряглись. Никакого эффекта от атаки! На шкуре тварей не то что не появилось ран, но даже темного пятнышка! Чудовища даже не шелохнулись, будто на них упали простые солнечные лучи! Они развернулись к агрессорам, будто бы с интересом их разглядывая. Машины заложили вираж, готовясь к новой атаке. Тела чудовищ слегка вздрогнули, воздух перед ними задрожал, как марево в жаркий день. Волна возмущения понеслась вперед, к врагу. Почуяв неладное, ракетопланы отвернули в сторону, но марево помчалось следом. Машины набирали скорость, отчаянно маневрируя. Вот волна настигла один из аппаратов, и тот растаял в воздухе, будто мираж. Следом другой с яркой вспышкой разлетелся в клочья. Уцелевшие 2, описывая восьмерки, понеслись в разные стороны. От их крыльев назад полетели трассы выстрелов, но достигнув преследующей волны, они отражались. Лучи полетели куда попало: они взрыли землю, подожгли лес, попали в базу. Над головой Горского ярко полыхнуло, в глазах поплыли огненные круги. Стена сзади взорвалась фонтаном осколков, скалу тряхнуло, из ее недр донесся тяжелый гул. Арсения сбило с ног, он повалился на мох, обхватив голову руками. Острые камни врезались в тело, по щеке пробежала теплая струйка. По спине забарабанил град осколков. Когда спустя минуты 2 Арсений решился поднять голову, над ним в стене зияла 2-метровая дыра с алеющими краями. С нее на террасу медленно сползали ручейки расплавленного камня. И это не может остановить пришельцев?! Он перевел взгляд на место боя. Последний ракетоплан рассекли трещины. Он будто нехотя распался на куски, а те, пока падали, успели рассыпаться в пыль. Монстры тем временем полетели широкими кругами над долиной, что-то высматривая. Бледный от страха, Горский, вжимаясь в мох, отполз за выступ, во влажную тень. В голове метались обрывки мыслей. Что делать? Бежать вниз? Но там сейчас ад, туда только за смертью ходить! Сидеть здесь? А если найдут? Что тогда? Сожрут, сотрут в порошок, как самолеты? Тут заговорила совесть. Что он, трусливая баба? Прятаться здесь, когда внизу бой? Он прислушался: снизу слышались выстрелы, они гулко отдавались среди гор. Его долг помочь товарищам! Но что там может ждать? Может что-то немногим лучшее? Тогда это будет просто бессмысленная жертва! Запутавшись во внутреннем споре, Арсений лишь крепче вжался в мох, чувствуя, как тело бьет крупная дрожь.
Справа прогремел взрыв, струя горячего воздуха ударила в лицо, заставив Сагарова пригнуться. Следом грохот донесся сзади, сбоку, откуда-то еще. И тут один из домов на улице стал прямо на глазах рассыпаться в пыль. Просто во все стороны полетели серые клубы, а потом здание сложилось, заваливаясь на бок. Соседний дом тоже посыпался. Будто незримая волна поползла по базе, лишая дома прочности. Она докатилась до электростанции. Соседнее с ней здание обвалилось, полетела пыль и от станции, но та устояла – наверно волна потеряла силу. Иван так и замер, согнувшись, а его широко раскрытые глаза глядели по сторонам. Что происходит? Землетрясение? Или… - он глянул вверх – эти? Существа тем временем отлетели куда-то в сторону, пропав из виду, но светлее от этого не стало. На площадь перед электростанцией выскочили люди. Они вопили, метались, размахивали руками.
Тут над мостовой в центре площади зажглась огненно-синяя полоса. Она раздвинулась, образовав темный прямоугольник с пылающей окантовкой высотой метра три.
- Какого… - пробормотал Иван, выпрямляясь – Что…
Сказать что-то определенное он не успел. Из этого образования, подозрительно похожего на дверь, вышло существо. Оно походило на человека высотой метра 2 с половиной. Широкий торс, стальные мышцы, выпирающие из-под темно-синей обтягивающей ткани. Одежда походила на старинный, века 20, спортивный костюм. Широкие ладони с длинными когтистыми пальцами сжимали что-то вроде винтовки. Лысую круглую голову украшали ярко-красные раскосые глаза, нос пятачком, заостренные уши, и почти доходивший до них безгубый рот. Из него торчали острые клыки, создавая жутковатое подобие улыбки. Кожа у существа кирпичного цвета, гладкая и блестящая. Пришелец шагнул из портала, ловко спружинил на мостовую, рука смахнула пыль с сапог, горящие глаза посмотрели вокруг недобрым взглядом. Люди, человек 10, увидев чужого, застыли в тех позах, что были. Получился странный театр пантомимы. Тем временем из «двери» вышло еще 5 таких существ. Одно из них подняло винтовку, черный острый коготь потянул спуск. Это происходило медленно, как в страшном сне. Сознание отказывалось верить в реальность происходящего. Сагаров просто стоял и смотрел на это, не в силах оторваться. Он не мог отделаться от дурацкой мыли, что из дула сейчас вылетит птичка. Причем обязательно розовая, в ядовито-зеленых разводах. Оружие выплюнуло ослепительный луч. Огненное щупальце хлестнуло двоих оцепеневших людей, те, взвыв, повалились на землю. Липкий дурман тотчас же рассеялся, время потекло как надо. Стрельбу открыли и остальные пришельцы. Вмиг площадь рассек ливень огня. Люди и понять ничего толком не успели, как упали на землю. Сагарова стоявшего в стороне, под густой тенью одинокой ели, оказавшейся у глухого конца площади, похоже, не заметили. Во всяком случае, туда не стреляли. Чувствуя, как по спине прошла волна ледяной дрожи, он метнулся в просвет между контейнером и стеной. В нос ударил запах сырости и гнили, в стороны прыснули какие-то существа. Иван невольно покривился, но забрался подальше в липкую темноту. Демоны (как он окрестил пришельцев) прекратили огонь, пошли по площади, осматривая трупы. Если кто-то еще жил, то его тут же хватали, и его тело отправлялось в портал. Потом настал черед убитых. Чужие осматривали тело, потом вытащенный откуда-то нож отрезал им какую-то часть тела – руку, ногу, голову. Добычу чудища несли в портал. Сагаров почувствовал, как жулудок от этого зрелища подбирается к горлу. Но перспектива познакомиться с ними поближе так пугала, что рука немедленно с силой зажала рот. Покончив с грязным делом, демоны разделились. Двое по двое пошли по улицам, внимательно глядя на дома. Последний, возможно командир, остался, глядя на электростанцию. Тут земля дрогнула, здание застонало, из окон брызнули осколки. Возможно пришельца привлек какой-то шум внутри, но он решительно направился ко входу, и его руки держали оружие наготове – правая винтовку, левая длинный нож с волнистым окровавленным лезвием.
«Там же Найдан!» - молнией пронзила Сагарова мысль. Он похолодел. Действительно, как он мог забыть о ней? Может, ее ранило, когда здание посыпалось? Проклятый эгоист! Но что делать? Чужой скрылся за дверями. Сердце Ивана бешено заколотилось. Что делать? Бежать следом? Но этот, похоже, очень силен, да и вооружен неплохо… Рука вытащила из кобуры пистолет. 45 ватт, слишком мало… только птичек стрелять. Черт, почему у них нет нормального оружия? Он опасливо посмотрел на портал. Тот по-прежнему ярко сиял. А если оттуда вылезет подкрепление? Или еще чего похуже? Все внутри заныло от отчаяния. Много ли он один может сделать? Но мысль о том, что через какое-то время монстр вернется, таща кровоточащую голову девушки, была невыносима. Сагаров с силой зажмурился. Перед глазами развернулась картина: жаркий полдень, Аллайанс, стрельба, валящий из окон гигантского корпуса института густой дым… Действительно, по ушам хлестнул несущийся из разных концов базы звук выстрелов. Иван вскочил, сильно закусив губу. Черт, история повторяется! Но теперь он не позволит произойти еще одной трагедии! И защитит ее! Чего бы это не стоило! Багрово красный, Иван выскочил из укрытия, и ноги понесли его к входу в электростанцию. Он найдет ее, а там посмотрим… Главное не опоздать!
В здании клубилась пыль. Оно еще держалось, но перекрытия зияли огромными дырами, а по стенам расползлись многочисленные трещины. Откуда-то слышался треск и скрежет – похоже, станция долго не протянет. Сагаров остановился в вестибюле. Влево и вправо расходились коридоры, совершенно одинаковые. Еще одна дверь была впереди, но теперь ее загородил огромный кусок обвалившегося потолка. Там, наверно, располагались технические помещения. Иван угрюмо осмотрел груду обломков. «Надеюсь, туда они не пошли…» - подумал он не слишком уверенно, чувствуя, как сердце сильно забилось. Но куда идти? Направо? Налево? Иван зажмурился, вытянул перед собой указательные пальцы, его руки описали несколько кругов. Вправо? Пальцы промахнулись. Влево? Они точно легли в зажим. Значит, туда. Коридор кончился завалом, но сбоку все же нашлась свободная дверь. Легкая панель сорвана, лежит рядом, на ней – следы когтей. Похоже, тут уже побывали… Иван, почти не дыша, заглянул внутрь. За поворотом оказалась большая комната с пультом. Наверно, контрольный пункт. Аппаратуру придавило обвалившимися балками, в красноватом от аварийного освещения полумраке клубилась пыль. Всмотревшись, Иван увидел стоящую у пульта высокую фигуру. Внутри похолодело: это он, демон! Пришелец осматривал обломки, медленно водя приплюснутым носом, будто нюхая. Сагаров удивился – его нос, забитый пылью, ничего не чувствовал. В горле запершило, дрожь прошла по небу. Спазматический толчок внутри, и Иван едва сдержался, чтобы не чихнуть. Нога дева пнула кусок перекрытия. Он нагнулся, мускулистая рука откинула обломок. Что-то там лежало, изогнувшись. Присмотревшись, Сагаров ощутил, как внутри все сжалось – это была Найдан! Что с ней? Мертва? Иван затряс головой, отгоняя черную мысль. Он присел за шкаф, стараясь не дышать. Его глаза неотрывно следили за врагом. Когтистая ладонь подцепила тело девушки, и то обвисло над поломом, будто тряпичная кукла. Горящие в полумраке как угольки глаза дэва вперились в нее. Лапа твари сильно сжала добычу за ребра, так что Сагаров почти услышал хруст, враг потряс тело, словно ребенок игрушку. Гнев скрутил Ивановы внутренности в узел. Его затрясло. Да как эта образина смеет так обращаться с дамами?! Он едва сдержался, чтобы не броситься на широкую спину зверюги. С трудом разуму удалось остановить сердце. «Нет, не сейчас… - пронеслось в голове – Так погублю и себя, и ее. Надо ждать…» Из груди жертвы раздался негромкий стон. Ее рука поднялась, слабо махнула, будто отгоняя страшное видение. Оскал дэва стал еще шире, сверкнули острые клыки, с угла рта протянулась ниточка слюны. Его жесткие пальцы сжали лицо девушки, так что когти впились в белую кожу. По подбородку потекла темная струйка. Глаза Найдан медленно открылись, и тут же ее тело судорожно рванулось. Ладони закрыли лицо, а комнату огласил придушенный крик. Жертва извивалась, пытаясь вырваться, но враг держал крепко. Он, ухмыляясь, отпустил ее лицо, и свободная рука медленно вытащила из-за пояса нож. Длинное, не меньше трети роста девушки, зазубренное лезвие описало широкую дугу возле перекошенного страхом лица. Вот ладонь подкинула оружие вверх, легко поймала, нарисовала в воздухе восьмерку. Похоже, монстр красовался. Найдан тихо всхлипнула, из ее больших глаз потекли слезы.
- Черт! – проскрипел зубами, кипя от ярости, Сагаров.
Сейчас эта тварь разделает девушку, как какую-нибудь свинью. Но что делать? Он здоровенный, с ножом в руке, и на спине закинута винтовка. Да и пленница у него. В носу отчаянно засверлило. Сагаров сжал нос пальцами, но проклятая пыль резала горло невыносимо.
- Ап-чхи! – громогласно чихнул Иван. Дэв вздрогнул, круглая голова резко обернулась. Глаза вычислили человека за шкафом и сузились. В них сверкнула недобрая искра.
- Ну ладно! – громко и зло крикнул Сагаров, выскакивая из укрытия – Так даже лучше!
Он выпрямился, глаза метали молнии. Рука вытащила из кобуры пистолет. Щелкнул предохранитель, и палец нажал спуск. Ничего не произошло. Брови Сагарова вскинулись вверх. Что такое? Снова нажатие, опять ничего. Одна рука потрясла оружие, другая постучала по батарее. Никакой реакции, даже индикаторы не горят. Что за черт? Неисправность? В такое время? Проклятые снабженцы! Иван замер, обеими руками, дрожащими, как ветки осины на ветру, направил бесполезную железяку врагу в лоб. Тот, поднявший было винтовку, разинул рот, чуть вздрогнул. Возможно, он смеялся. Чудовище отшвырнуло пленницу на кучу мусора. Та вскрикнула, ударившись о камень головой, и замерла. Сагаров ощутил, как в голове что-то взорвалось, и вихрь ярости прокатился по телу.
- Тварь! – истошно завопил он, швырнув пистолет во врага. Железка ударилась в низкий лоб дэва, отскочила, запрыгав по полу. Тот бросил винтовку на пол, лапа выставила вперед нож. Другая поманила, а ноги скользящим шагом двинулись к Сагарову. Внезапно ярость сменилась в нем волной ледяного страха. Он же безоружен! Этот гад сейчас разорвет его в клочья! Голова еще пыталась лихорадочно соображать, но ноги уже понесли в другую сторону. Иван кинулся бежать по длинному залу. Преследователь с неожиданной легкостью скакнул следом, оказавшись совсем рядом. Человек, взвизгнув, кинулся в другую сторону. Метнулся влево, вправо, но монстр не отставал. Кажется, погоня его веселила, и он хотел потянуть удовольствие. Противоположная стена зала неумолимо приближалась. Глухая стена, как с ужасом понял Иван. Он споткнулся, не слыша ничего кроме грохота сердца в ушах. Суетливо загребая руками, пополз на кучу мусора у стены. Враг наблюдал снизу, похоже, с интересом. Наверно, он вмиг бы достиг его, но не хочет. Сагаров забрался на верхушку холма, осмотрелся. До другой стены не больше 10 метров, а спереди враг, судя по прищуренному взгляду, прорваться мимо нельзя. Что же делать? Холодея от отчаяния, человек шарил взглядом вокруг. Враг не двигался, лишь зорко следил. Возле стены оказался провал в полу. Снизу его не видно, из-за насыпи обломков по краю. В дыре торчит кусок арматуры, еще один протянулся вдоль пола. А что если… в голове закрутились мысли. Надо попытаться!
Сагаров спрыгнул с насыпи, встал перед врагом, широко расставив ноги.
- Ну, ты! – громко и зло выкрикнул он – Попробуй, догони меня! – и кинулся бежать к дальней стене.
Похоже, чудище идея забега привлекла, и оно устремилось следом. И почти сразу догнало. Его глаза, сфокусированные на спине Ивана, лихорадочно блестели, а с клыков текла вязкая слюна. Еще метр… человек чувствовал, как бешено колотится сердце. Вот она, яма! Иван резко повалился на пол, вжался в него всем телом. Дэв пролетел над головой, его раскосые глаза удивленно округлились. И тут он увидел дыру, ноги сбились с темпа, пытаясь тормозить, но инерция несла дальше. Вот сапог наскочил на прут, и массивная туша шумно повалилась в провал. Раздался хруст, переходящий в яростный рев. Сагаров поднялся, заглянув в черноту. Враг напоролся грудью на торчащий прут, повиснув на нем, как жук на булавке.
- Ага! Попался, тупая скотина! – злорадно заверещал Иван – Так тебе и надо!
Но монстр и не думал сдаваться. Рыча от боли, он вертелся на пруте. Его когтистые пальцы ухватились за край провала, мышцы напряглись. Иван с ужасом понял, что дэв медленно снимает себя с ловушки. Из раны хлестала красно-зеленая кровь, но в могучем теле было еще много жизни. Вот уже голова приподнялась над полом, глаза на ней пылали сатанинской злобой и жаждой мести. «Боже! – подумал Сагаров, чуя, как по спине продрала волна ужаса – Он же сейчас вылезет и порвет меня в клочья!» Он вскочил, бросился назад. Взгляд обшарил пол. Рядом лежала брошенная врагом винтовка. Руки, дрожа, схватили оружие, дуло глянуло назад. Враг уже почти вылез из ловушки. Еще миг – и он кинется! Зажмурившись, Иван с силой нажал спуск. Оружие дрогнуло, выплюнув трассу ослепительного огня. Разряды врезались монстру в лицо, и багровая голова разлетелась в дребезги, обагрив стены брызгами плоти. Пахнуло озоном и тошнотворной гарью. Дэв взмахнул руками, и его туша неловко повалилась в яму. Снизу донесся грохот, шипение, бульканье. Возня не утихала еще долго – похоже, зверь даже без головы не хотел сдаваться. Трясущиеся, как от страшного холода, руки Ивана выронили оружие. Он тяжело опустился на пыльный пол, рука утерла ручьем струящийся по лбу пот.
- Фу-у-у… - тяжело выдохнул человек – Кажется ему конец…
Он оглянулся. В поле зрения попали чьи-то тонкие ноги, высовывашиеся из-под обломков. «Найдан! – молнией пронзило мозг – Скорее!». Он бросился к завалу, срывая пальцы в кровь, отшвырнул мусор. Девушка лежала неподвижно, раскинув руки. Ее одежда порвана, лицо покрыто пылью, желтые волосы стали серыми. Из царапин на теле сочится кровь. С замиранием сердца Иван поднял ее, пальцем осторожно, как к фарфоровой вазе, дотронулся до шеи. Чувствовалась слабая пульсация. Дама застонала, приоткрыв глаза.
- Жива! – с облегчением воскликнул Сагаров.
- Где я? Что случилось? – слабо прошептала девушка.
- Я… - начал было, резко покраснев, Иван, но тут раздался страшный треск. По стене зазмеилась широкая трещина. Здание сейчас развалится! В ужасе подумал Сагаров. Прижав к груди драгоценную ношу, он бросился к разбитой двери. Вслед за ним с потолка посыпалась пыль, застучали камни. Едва он выскочил на улицу, как сооружение, взметнув облако мусора, с грохотом обвалилось. Пыль ударила в нос, запорошила глаза. Прокашлявшись и вытерев глаза, Иван огляделся. С разных сторон доносилась стрельба. Он посмотрел на девушку – та снова потеряла сознание. Куда теперь? В администрацию? В медпункт? Наверно, туда, но что там делается? Его терзали сомнения. Взгляд, будто притянутый магнитом, упал на лицо добычи. Несмотря на грязь, она завораживала, будто ангел. Что если у нее серьезные раны? Сагаров почесал за ухом и пошел в сторону медпункта, но ноги отчего-то понесли его к себе домой.
Горский приподнялся. Его глаза опасливо глянули поверх кромки обрыва, уши напряженно ловили каждый звук. Кажется, все тихо. Он поднялся на колени, отряхивая комбинезон. В голове суетливо бегали мысли: «Они улетели?» «Что произошло?» «Уцелел ли кто-нибудь?». Тут грудь защемило. Да кто он, в конце концов? Забрался в горную щель, словно мышь, прячась от опасности, а в это время внизу идет драка… Может, в нем нуждаются! Арсений закусил губу, его брови задрожали. Ужасно стыдно… Он решительно поднялся на ноги, повернулся к тропе в долину. На всякий случай кинул взгляд назад, за обрыв. Ничего подозрительного, будто и не творился там несколько минут назад ад. Человек двинулся в лес.
Когда деревья расступились, он увидел ползущие к небу жирные столбы черного дыма. Снизу их подсвечивало багровое пламя. Базу не узнать: половина зданий превратились в груды мусора. Из под некоторых выбивался огонь. Там, где улица выходила на травянистый склон, стоял Дуггель. Рядом в обломках копошился еще кто-то. Илья поднял глаза от голограммы экрана, висевшей в воздухе перед ним, и его серые глаза вперились в подошедшего Горского.
- А, ты! – сказал он чуть насмешливо – Отсиделся в лесу, пока нас рвали в клочья?
Арсений фыркнул, но промолчал.
- А у нас тут форменный погром! – проворчал Дуггель – Ты только посмотри! – его рука сделала широкий жест. Горский повел взглядом. Улицы больше не было. Осталась только тропинка между горами мусора. Причем это не горы обломков, а холмики пыли. Лишь пара домов торчали, как обломанные зубы, потемневшими кусками стен, курясь черным дымом. Остальные словно рассыпались в пыль. Будто их не было, а лежали только холмики грунта. Кое-где виднелись темные пятна крови. Из соседних руин тянулся темно-вишневый след, в конце его, прямо посреди улицы, лежало какое-то красное месиво. Приглядевшись, Горский понял, что разодранные в кучу нитей чьи-то останки… Арсений зажмурился, чувствуя, как желудок подступает к горлу. В нос ударил тяжелый запах горелого пластика, крови нечистот.
- Какая гадость… - морщась от отвращения, пробормотал Горский.
- Да, - как-то уж очень беззаботно отозвался Дуггель – Порвали нас, как тузик грелку… А ты на это глянь!
- Что? Наверно, мне хватит! – раздраженно бросил Горский, стараясь смотреть на вершины гор – Пойду к себе… кстати, мой коттедж цел?
Он повернулся, собираясь обойти разгромленную часть базы по краю, но тут Илья воскликнул:
- Нет, подожди! Тут есть по твоей части! – в его голосе чувствовалась и досада, и ирония.
- Я не мясник и не патологоанатом! – резко бросил Горский, не оборачиваясь, но притормозив.
- А ты погляди! Это кое-что другое! – насмешливо ответил Дуггель.
Арсений подчинился, глянув туда, куда указывал толстый палец коротышки. Чуть в стороне лежало тело в лоснящемся фиолетовом комбинезоне. На первый взгляд обычный мужчина, но нет… Очень высок и крупен, а круглая лысая голова покрыта красной кожей. Да и уши острые. Одна рука сжимала торчащий из руин прут, пальцы другой впились в землю. На них виднелись острые черные когти. Руки и одежда густо покрывали темные пятна. Кровь – догадался Горский. Чуть позади валялась винтовка. На спине трупа виднелось несколько обгорелых дыр. Заинтересовавшись, Арсений подошел, носок его сапога пнул тело в бок, перевалив на спину. Человек вздрогнул: на него глянули темно-синие миндалевидные глаза без зрачков. Огромные, они пересекали широкое скуластое лицо с плоским носом. Широкий, почти до ушей рот приоткрылся, обнажив 2 ряда острых, как иглы, клыков.
- Кто это? – вскрикнул Арсений – Это не человек!
- Ага! – отозвался Дуггель – Эти твари возникли как из ниоткуда. Накинулись на нас. Этого застали тут. порвал в клочья голыми руками 2 человек! Один вон – он кивнул на кучку окровавленной плоти – Другой под руинами. Я остолбенел! – он взмахнул руками, тараща глаза – Хорошо гад бросил оружие, решил развлечься, наверно. Я схватил, палец сам сжал курок. Со страха разрядил пол обоймы. Еще не сразу помер!
- Невероятно… - покачал головой Горский – Разумное существо! Чуждое и агрессивное!
- Да, - мрачно вздохнул Илья – Их тут целый отряд по базе рассыпался. Действуют, как спецназ!
- И что, они еще здесь? – вздрогнув, пробормотал Арсений.
Дуггель пристально смотрел на его бледное лицо, а на губах играла ироничная усмешка. В первый раз самоуверенный и гордый профессор Горский выглядит таким растерянным.
- Да нет, - небрежно бросил Илья – исчезли куда-то. Просто открылись огненные кольца в воздухе, они туда и попрыгали. Сразу, как махары улетели.
- Кто? – встрепенулся Арсений, вытирая пот со лба.
- Махары. Те летучие мышки, что крутились в небе – Дуггель махнул рукой – Прочные, твари! Глянут вниз, и дом в пыль рассыпается! А мы из фазовой пушки – а им хоть бы хны! Только искры рассыпаются…
- Не может быть! – воскликнул Горский – Ее луч прожжет дыру даже в горе! Ни одно живое тело не устоит!
- А устояло… - проворчал Дуггель, почесывая затылок – Он видел! – Илья махнул на помощника, осматривавшего руины. Тот покивал
Горский помолчал. Его лицо потемнело, брови сдвинулись к переносице.
- Черт… - зло бросил он, тряхнув сжатыми кулаками.
Дуггель внимательно следил за ним, потирая подбородок.
- Эх-х… - вздохнул он преувеличено печально – Что теперь будет с вашей теорией гибели всех цивилизаций за пределами земли…
Горский бросил на него испепеляющий взгляд.
Сагаров, тяжело дыша, ввалился в комнату. Он совсем запыхался пролезать через руины. А ведь на руках у него находилась ценная ноша, и нести ее надо особенно бережно. Его дом не пострадал. Рядом 2 коттеджа разлетелись в щепки, еще один горел, но этот чудом не пострадал. Иван приблизился к кровати, носок сапога скинул на пол скомканное одеяло и какой-то мусор, и руки опустили на ложе тело Найдан. Сагаров почесал за ухом. Девушка не шевелится, лицо бледное, щеки впали. На шее темнеют синяки, с угла губ протянулась ниточка крови. Грудь мужчины будто кололи тысячи мелких игл – а что если это неизлечимо? Может, она сейчас умирает? От этой мысли внутри похолодело. С сильно бьющимся сердцем он приложил палец к ее шее. От прикосновения к прохладной коже по руке будто проскочил электрический разряд. «Нет, вроде жива… - с огромным облегчением пронеслось в голове, когда палец ощутил слабое биение». Сагаров запустил руку в рыжие лохмы. Черт, как оказывать первую помощь? Он напряг память. Нет… ничего не вспоминается… занятия по медицине он в академии терпеть не мог. Иван с досадой хлопнул себя по лбу. Зачем он все занятия болтал с товарищами? Могло бы пригодиться! В голове от шлепка слегка загудело, но знаний не прибавилось. Стоп! В голове немного просветлело: ведь где-то должна быть аптечка! Он кинулся к шкафу, на пол полетели сваленные в кучу вещи… Ага, вот… она работает? Сагаров провел по блестящей поверхности плоской коробочки – никакой реакции. Потер ее. Снова ничего. Его брови нахмурились, зубы скрипнули. Он яростно потряс машинку, постучал рукой по ее бокам. Проклятая железка не реагировала.
- Провалиться тебе! – зарычал с досады Иван, размахиваясь. Наверно, разрядилась. Или сломана… да какая разница?!
Еще миг, и аптечка полетела бы в стену. Но тут на ее крышке замигал зеленый огонек.
- Ага! – немного просветлев, сказал человек.
Он подошел к кровати, с надеждой посмотрел на нежданную гостью. Та лежала неподвижно… Иван, вздохнув, провел рукой по коробочке. Над ней развернулся голубоватый экран. Там запестрили какие-то команды, фразы. Иван поморщился, затряс головой. Да, в академии объясняли все это… но он ничего не помнит!
- Ладно, - проворчал он – Диагностируй сама. Тут ушибы, травмы…
На экране появилась надпись: «Положите аптечку на грудь или сгиб локтя больного». Иван нагнулся над девушкой, вглядываясь в перепачканное лицо. Даже так она красива… Рука коснулась разреза комбинезона, между ключиц. Движение – и он расстегнется. Но его будто остановила невидимая сила. Рука задрожала, сердце сильно заколотилось, в коленях появилась слабость. Нет, не может он этого… с какой-нибудь другой – пожалуйста, но не сейчас… Помотав головой, Иван провел пальцем от ее запястья к локтю. Ткань с легким шелестом скрутилась, обнажив тонкую руку. Аптечка легла на сгиб локтя. Послышалось жужжание, из коробки выскочили тонкие щупальца, вонзились в кожу. Рука чуть дрогнула. Иван затаил дыхание. Несколько минут больше ничего не происходило. Но вот ее веки задрожали, между ними раздвинулась щель. Девушка глубоко вздохнула, и с ее губ сорвалось слабое:
- Где я… Что случилось..? – ее слова оборвал протяжный стон.
- Я… а… - вздрогнув от неожиданности, пробормотал Иван. Он заерзал, взгляд пошел по сторонам. Господи, как неудобно…
Найдан повернула голову, прищурилась.
- Кто вы? – протянула она болезненно – Почему все так болит?
- Я – Иван Сагаров… - глуповато пробормотал, краснея, хозяин – На вашу контору напали, я вытащил вас оттуда…
- А-а… - протянула она, морщась от боли – Вас я помню… Но больше ничего…
- На базу напали какие-то твари. Вы вошли в энергостанцию, и та обвалилась. Была паника, я стал вас вытаскивать, а тут… - быстро заговорил Иван, смущаясь, но запнулся. «Не слишком нагло?» - пронеслось в голове. Он чувствовал себя страшно неловко.
- Как, все разрушено? – простонала она – О боже… - на ее глазах появились слезы.
- Нет, не плачьте! – с жаром воскликнул Иван – Теперь все хорошо! Вы в безопасности. Я вытащил вас оттуда! – сердце сильно забилось. «А вдруг она сейчас рассердится?» - испуганно подумал он.
- Вы? – проговорила она, пытаясь потрогать лоб, но рука, приподнявшись над кроватью, бессильно упала – Сейчас я в больнице?
- Лежите, лежите! – воскликнул Иван, останавливая ее руку – Вы очень слабы! Нет, у меня дома… - он замялся, и густо покраснев и потупившись, добавил – Я не знал, цела ли она…
Она не отвечала, и ее глаза, впервые широко распахнувшись, изучали его. Он не знал куда деваться от потока этого голубого пламени. Наконец, угол ее рта чуть изогнулся в улыбке.
- Как мило… - проговорила она, и в ее голосе прорезалось что-то вроде кокетства.
- Ой, не подумайте чего-нибудь! – быстро забормотал Иван, замахав руками – Я всего лишь хотел – он мучительно задумался - передать вам… а тут…
- Что? – она насторожилась, пристально глядя на него.
- Ну… - неуверенно протянул он, дергая ухо.
Она хотела, кажется, засмеяться, но ее тело затряслось в приступе кашля. Аптечка запищала, ее корпус замерцал желтыми огоньками.
- Нет, нет! С вами все в порядке? – испуганно выпалил мужчина. Она подался к ней, и тут из разреза комбинезона на его груди выглянул помятый венчик цветка.
- Что это у тебя? – спросила девушка, и в ее взгляде промелькнуло удивление. Ее палец ткнул его в грудь. Иван вздрогнул, даже не заметив обращения на «ты».
- Где? – спросил он, хватаясь за разрез. Его рука вытащила из кармана забытый букет. Он с удивлением посмотрел на него. Но тут вспомнил, откуда он. По телу пробежала дрожь, и он хотел его спрятать. Но девушка прервала его.
- О, цветы? – растягиваясь в лучащейся улыбке, пропела она – Мне? Ты хотел их подарить?
- Ну… да… - выдавил Иван, протягивая поблекший букет.
- Красота… какие красивые…- она дрожащими от слабости пальцами взяла их, попыталась понюхать.
- Ой, что это? – ее глаза расширились – Кровь? – она посмотрела на стебель. Его покрывали мелкие иглы, покрытые запекшейся кровью. – Ты поранился ради меня? Больно? – ее лицо исказила гримаса сострадания.
Сагаров быстро глянул на ладонь – та была располосована. И только теперь почувствовал саднящую боль.
- Да, ничего… - рассеянно улыбаясь, бросил он, пряча раненую руку. - Главное, чтобы ты выздоровела, со мной-то обойдется.
- Заботишься? – прищурив один глаз, быстро спросила она.
- Я… - пробормотал Иван, отступая.
- Ай! Я в таком виде! В гостях! – воскликнула, вздрогнув, она, и ее лицо исказил ужас – Ты, наверно, думаешь, я неряха! – она побледнела – Где у тебя душ? Я должна привести себя в порядок! – она попыталась резко встать, но тут ее лицо резко побледнело, глаза закатились, и она безвольно повалилась на постель. Аптечка запищала, отчаянно мигая.
- Стой! – Иван схватил ее за плечи – Не двигайся! – внутри похолодело – Ты жива? – он и не заметил, как сказал ей «ты».
Она медленно открыла глаза.
- Ужасно… - пролепетала она бессильно – Все болит, голова кружится… Что произошло?
- Не думай об этом! – быстро сказал Иван, махнув рукой – Тебе надо отдыхать.
- Здесь? – слабо сказала она – Но это твоя кровать? – она глянула в окно – Уже темнеет… - где будешь спать ты?
- Ничего, найду где… - улыбаясь, сказал Иван. Он попятился к выходу из комнаты – Не буду мешать. Отдыхай…
Она следила за ним, о чем-то думая. Когда он был уже у двери, она тихим, бархатным голосом сказала:
- Ну ладно…
Сагарова бросило в жар от этих слов. Он отвернулся, готовясь исчезнуть в дверном проеме. Но тут не выдержал, быстро глянул через плечо. Найдан пристально смотрела на него. Ее взгляд был полон боли и усталости, но что-то просвечивало через него. Что-то, похожее на игривый огонек.
14.
Полуденное солнце ярко светило в окна конференц-зала, мерцая на кружащихся в его лучах пылинках. Дуггель вытер нос рукавом, с него сочилась влага, а сам орган распух и покраснел. После недавнего нападения на базу система очистки воздуха отказала, и Илью мучила аллергия. Он яростно потер нос, раздался судорожный вдох, пальцы сжали ноздри. Пару секунд лицо судорожно морщилось, но Дуггель не выдержал, и зал огласило громогласное «Апчхи!»
- Будь здоров! – мрачно и даже не оглянувшись на источник шума, отозвался Горский.
Он сидел во главе совершенно пустого стола, сцепив пальцы в замок. Его тело подвинулось вперед, а лицо походило на грозовую тучу. По бокам от него сидели еще Сагаров и Конгрейв. Первый молчал, его взгляд блуждал где-то под потолком, а на губах мелькала мечтательная улыбка. Второй небрежно развалился в кресле, на его лице застыла ухмылка, но выглядела она как-то кисло. У двери, за спиной у собравшихся маялся техник.
- Итак, - прервал молчание Арсений, обведя всех хмурым взглядом – На нас совершено нападение. Экспедиция больше не может функционировать в нормальном режиме. Я жду ваших предложений о том, что делать дальше.
Повисла пауза. Все присутствующие делали вид, что думают. На самом деле, каждому хотелось поскорее убраться из этого душного и пыльного сарая. Из-за проблем с электричеством в зале стояла страшная жара, и люди истекали ручьями пота.
- Не плохо бы узнать, каково наше положение… - прогнусавил Дуггель, яростно растирая нос.
Горский воззрился на Конгрейва. Тот поморщился, его разноцветные глаза зашарили по лицам товарищей, будто ища поддержки. Рука привычно щелкнула по столу, но ничего не произошло.
- Проклятье… - проворчал он – Без системы аугментации как без рук… Но попытаюсь сказать кратко – он потер лоб, вздохнул – Дела плохие. Больше половины сооружений разрушены, 40% личного состава убито или пропало, почти все системы не работают. Даже со светом перебои… - он состроил страдальческую мину – Я без него не могу сливаться с КБИ…
- Ваши кибернетические страдания оставим на потом, - довольно резко оборвал его Горский – Можем ли мы вернуть базу в рабочее состояние? – он повернулся к Сагарову. Тот уперся ладонью в лоб, глядя куда-то на пол. Палец его другой руки рассеянно водил по столу, размазывая пыль. На щеках играл румянец, губы что-то бормотали. – Господин Сагаров! – произнес Арсений громко и с ударением – Есть ли на нашем корабле оборудование и возможности для восстановления нашего милого поселения?
Тот будто не слышал. Он тоненько захихикал о чем-то своем, не поднимая глаз.
- Иван Сагаров! – почти крикнул Горский, хмуря бровь и постукивая пальцами по столу – Может вы нам что-то скажете?
Тот встрепенулся, его голова резко вскинулась, глаза захлопали, словно его разбудили.
- А? – выдохнул он.
- Я прошу вас сказать, есть ли на нашем корабле возможности для восстановления базы? – неприязненно произнес Арсений – И… - он чуть помедлил, подергав жесткий ус – Прошу вас в рабочее время всякую дрянь не употреблять.
Конгрейв засмеялся, пряча рот, и его ладони похлопали говорившему. Сагаров надулся, его глаза метнули на Артура испепеляющий взгляд.
- Я ничего такого не использую! – с достоинством ответил он, выпрямившись, и его руки оправили комбинезон. Горский лишь махнул в ответ, типа, забудь… – М-м… - Иван покусал губу – У нас есть некоторые запасы, но боясь их не хватит на такие масштабные ремонтные работы… - он пригладил непослушно торчащую шевелюру – Экспедиция просто не рассчитывалась на такое… По данным анализа, планета совершенно мирная!
- Ага, мирная… - проворчал Дуггель, вытирая нос – Меня вчера чуть не угрохали несколько раз…
- Так вы полагаете, восстановление нормальной работы невозможно? – спросил Горский, не обращая на него внимания. Жгучий взгляд его ядовито-зеленых глаз почти пришпилил Сагарова к стулу. Тот заерзал, хмурясь.
- Ну да, можно сказать так… - как-то неохотно отозвался он – Мы не рассчитывали на такое…
- Да еще неизвестно, что дальше будет! – зло прогнусил Дуггель – Может, эти твари вернутся завтра, да пригласят нас всех на обед… - он быстро зыркнул по сторонам, будто опасаясь нападения – С главным блюдом из наших филейных частей! – его голос задрожал, глаза вылупились. Хотя выглядело это более смешно, чем устрашающе.
Люди замолчали, каждый думая о своем. Они так глубоко ушли в водоворот мыслей, что, похоже, ничего вокруг не замечали. А за окном кое-что стало меняться. Небо неуловимо потемнело. Солнце стало бледным и светило будто через силу, хотя среди бескрайней голубизны ни облачка. Да и сама голубизна стала менять свет, темнеть, переходя в багровый оттенок. Такое ощущение, что небо ранили, и теперь через его одежду медленно проступает кровь, неспешно растекаясь по поверхности тела. Над землей задрожало марево, и в вверх полетело что-то, похожее на огненных бабочек. Лес почернел, словно облившись дегтем, а среди его угольных стволов замельтешили красноватые тени. Налетел порыв ветра, с шумом ударив в окно. Оно протяжно задребезжало… Горский вскинул голову, его взгляд пробежал вокруг, отметив перемену в освещении, а брови нахмурились. Тут же в дверь раздался тяжелый стук. Бродивший возле стены техник замер, вытянувшись, точно насторожившийся суслик.
- Ну, кто там? – проворчал, поморщившись, Горский – Я же говорил, не мешать! Иди посмотри, кто там – он махнул технику – Да оборви ему уши!
Тот испуганно воззрился на Арсения. Его палец медленно коснулся груди, а лицо побледнело. Он что-то предчувствовал…
- Да, да, побыстрее! – раздраженно поторопил Горский, отворачиваясь. Он подпер рукой щеку, устало посмотрев на Дуггеля. – Покоя не дадут… - вздохнул он. Илья только развел руками, смущенно улыбаясь. Техник осторожно направился к двери…
Створка отъехала в сторону, открыв стоящего за ней человека. Горский отвернулся, уставившись на что-то в мерцающем экране компьютера. И от его взора ускользнули кое-какие детали, а зря. Гость выглядел несколько странно. Его одежда запачкана грязью, а кожа землистого цвета. Губы почернели, чуть приоткрыты, а по щекам от глаз протянулись бурые разводы, словно человек разрыдался кровавыми слезами. Сами же глаза закатились, смотрят, не мигая, серыми пятнами. Да и поза необычная – ноги полусогнуты, грудь наклонена вперед, точно на ее владельца взвалили тяжеленный мешок, и он его еле держит. Правая рука сжимает какую-то длинную железяку. Никто не обратил на странного гостя внимания, увлекшись бурным обсуждением перспектив экспедиции. Но техник, стоявший перед визитером, замер, потрясенный. Взгляд его изумленных глаз скользил по фигуре незнакомца, и техник постепенно бледнел.
- Ч-что с вами? – пролепетал он изумленно – Вы нездоровы?
Пришелец среагировал странно. Он не ответил, а лишь что-то промычал, сонно поведя головой по сторонам. Взгляд его пустых глаз нацелился на техника. По телу гостя прошла волна, он поднял лицо к потолку, и из его глотки вырвался низкий заунывный вой. Техник вздрогнул, чуть отступая назад, его глаза часто заморгали.
- Что вы тут делаете? – спросил он дрожащим голосом, пытаясь унять нахлынувшую дрожь – Немедленно вернитесь на свой пост! – он пытался придать голосу строгость, но вышло жалко.
Горский заворчал, но не оглянулся. Остальные вообще ничего не замечали, продолжая спорить. Тут гость шагнул к технику, его свободная рука поднялась, серые пальцы потянулись к лицу техника. Тот, бледнея еще сильнее, попятился. Посетитель в развалку двинулся следом. Техник отступал, но вскоре уперся спиной в стену. Он присел, его пальцы вцепились в угол стены. Он дернулся, пытаясь отскочить, но тут рука преследователя со змеиной быстротой метнулась к его горлу, и пальцы, холодные, как лед, впились в кожу жертвы. Человек захрипел, его руки попытались оттолкнуть врага, но тот держал крепко. Вот его конечность напряглась, поднимая дергающегося человека в воздух. Тот, собрав все силы, немного отжал стальные пальцы агрессора от горла, и из его глотки вырвался хрип:
- Не спите! Помогите мне! Я… - голос сорвался на бульканье, а злодей, что-то пробормотав, приложил его железкой по голове.
Горский, заслышав шум, резко развернулся в кресле. Его лицо было таким, что казалось, он сейчас разорвет того, кто помешал. Но когда он увидел творящееся за спиной, вытаращил глаза. Остальные тоже оглянулись, и разговор сразу смолк. Повисла мертвая тишина, все, не дыша, смотрели на дергающегося техника и его мучителя.
- Эй, ты! Отпусти его! – наконец выдохнул дрожащим голосом Дуггель.
- Ты что, обалдел? – воскликнул Конгрейв.
Пришелец разжал пальцы, и жертва со стоном повалилась на пол. Злодей медленно развернулся, его тело затряслось от хриплого хохота. Полусогнутые ноги зашагали к столу. Люди следили за ним неотрывно. Он подошел уже близко, оставалось не более пары метров.
- Стой! Ты что? Пошел прочь! – быстро выкрикнул Арсений, вскакивая.
Злодей замер, словно изучая говорившего.
- Что ты с ним сделал? – сверкая глазами, спросил Горский, кивнув на техника. тот, повизгивая, извивался на полу. Кажется, все его тело терзала резкая боль.
- Хо-о-о! – прогудел гость, замахиваясь железкой.
- Брось ее и к стене! – быстро крикнул Арсений, выхватывая пистолет.
Железяка полетела точно в висок Горского, но тот увернулся.
- Руки за голову и стоять! Иначе вышибу к черту мозги! – взвизгнул он, отскакивая к стене. Человек… или не человек быстро засеменил к нему. Палец Горского нажал спуск.
Яркая вспышка, и на лбу агрессора возникла черная точка. Он дернулся, и тело неуклюже повалилось на пол. Сраженный дернулся пару раз, из его груди вырвалось кряхтение, и он затих.
- Кто это? – испуганно воскликнул Илья, подбегая к Горскому. Тот нервно дернул плечом.
- Черт… - прорычал, морща кустистые брови, Сагаров.
- Попробую посмотреть… - дрожащим голосом протянул Артур, осторожно двинувшись к телу. Он нагнулся над ним, его узкая рука вытянулась над сраженным. Оболочка пальцев съехала, и к трупу метнулись чувствительные усики. Горский отвернулся, поморщившись:
- Проклятье… не нравится мне это… - проворчал он, проводя рукой по подбородку.
Дуггель схватил его за руку, в лицо Арсению глянули его округлившиеся глаза.
- Это не человек! – срывающимся голосом забормотал он – Глянь на него! – его палец указал на труп – Что происходит – он подергал Арсения за руку.
- Откуда я знаю?! – огрызнулся он, выдергивая руку – Вон специалист разберется! – он мотнул головой на Конгрейва, щупавшего тело сенсорами.
Тем временем в комнате потемнело. За окном солнце вроде и светило, но как через толстую багровую занавеску. По окрасившейся в мрачные тона равнине бегали угольные тени. Черные груды домов мерцали красными отсветами. А в небе развернулись крылья полярного сияния. Они дрожали, сыпля на землю дождем огненных перьев.
- Ай! – взвизгнул Конгрейв, отскакивая – Он не мертв!
- Как?! – Горский резко развернулся, вытаращив глаза.
И тут он увидел, как пришелец, дрожа, поднимается на четвереньки. Он замотал головой, сел. Качнулся вверх, но со стоном схватился за лоб. Снова тряхнул головой, и его ноги, качаясь, начали медленно поднимать тело…
- Не может быть! – воскликнул Горский, и его лицо вытянулось – Я же выжег ему все мозги! Конгрейв! Что происходит? – он обернулся к прижавшемуся к стене Артуру.
- Не знаю! – жалобно застонал тот – Я ничего не успел понять, но… - он замолчал, оглянувшись на «труп».
- Что но? – нетерпеливо спросил Арсений, отходя к окну, с взятым на изготовку оружием.
- Я… а… - неуверенно протянул Артур – Его клеточная структура не как у человека… я не успел разобраться…
Тем временем монстр поднялся на ноги. Его руки вытянулись к людям, он медленно пошел на них.
- Мама! – хватаясь за голову, пролепетал Дуггель, и его круглое тело с невероятной быстротой юркнуло под стол.
Горский что-то прорычал, его рука вскинула пистолет. Видно, как побелели и дрожат его пальцы. Указательный палец нервно дернулся, и во врага устремилась ослепительная трасса. Разряды ударили его в голову, грудь, живот… тело задергалось, из груди раздался смешанное с воем бульканье. Дуггель в отвращении закрыл лицо руками. Монстр изогнулся, и его тело осело на пол. Дернувшись пару раз, он затих. Стрельба прекратилась, хотя Горский еще не отпустил палец. Лишь через пару секунд он резко вздернул руку, снимая дрожащий палец со спуска. Его лицо побледнело, угол рта дергался.
- Надеюсь, теперь ему хватит… - с усилием произнес он, вытирая лоб – Надо же, какая стойкость!
Его левая рука вытащила из рукоятки батарею, потрясла. Глаза Горского пристально посмотрели на индикатор, и брови нахмурились.
- Черт… - проворчал он – Села начисто! Проклятый… - он задумался, подергав ус – Мутант!
- Мутант? – подозрительно спросил Сагаров, подходя ближе. Он был хмур, но похоже сохранял присутствие духа – Вы уверены?
Горский лишь раздраженно дернул плечом. Он перевел взгляд на Конгрейва. Тот стоял, нелепо закрываясь стулом, будто защищаясь от поверженного монстра.
- Я… - пролепетал он, выглядывая из-за спинки – Не смог разобраться… что-то поменялось в его теле… Оно стало каким-то… - он отставил стул – Нечеловеческим… – его руки разошлись в стороны.
- Дальше-то что делать? – грубовато спросил Сагаров.
Арсений открыл было рот, но тут Дуггель, только выбравшийся из-под стола, вытаращив глаза, тонко воскликнул:
- Смотрите, смотрите! – его палец указал на лежавшее тело.
«Убитый» снова шевелился. Пока он только елозил по полу, но, похоже, скоро встанет…
- Невероятно! – выдохнул, отшатнувшись, Горский.
- Ах ты! – зло бросил Иван, хватаясь за пояс – Проклятье! Не взял пистолет!
- У меня тоже пусто… - покривившись, Арсений помахал оружием.
А враг уже стоял, присогнувшись, и его пустые глаза водили по людям мертвым взглядом. Хозяева зала попятились. Неожиданно у атакующего появилось подкрепление. Тело техника, уже притихшее, заизвивалось. Из его груди вырвались протяжные стоны, почти переходящие в плач. Вот он встал на колени, и припадая на правую руку, неуклюже пополз к людям. Его левая рука вытягивалась, как за подаянием, а лицо перекосила гримаса какого-то спазматического плача. Арсений неотрывно следил за ним, вздрагивая от его подвываний, и вдруг с ужасом заметил, как от глаз по щекам техника потянулись бурые дорожки. Техник замер, его синюшная рука схватилась за лицо. Он словно с удивлением посмотрел на оставшуюся на ладони темную влагу, и тут его сотряс приступ истеричного хохота. Он распрямился, стоя на коленях, его руки вытянулись к людям, и он быстро-быстро засеменил, не вставая на ноги, к Дуггелю.
- Сделайте же что-нибудь! – дрожащим голосом пролепетал тот, упершись спиной в окно.
- Черт, что… - со злой досадой процедил Горский. Он присел, расставив руки, как если бы ловил курицу. Его глаза напряженно следили за парочкой – Патронов нет, ничего другого тоже… Может, стулом кинуть? – его руки тут же схватили ближайший стул, и тот полетел в парочку. Мебель с грохотом разбилась об лоб первого визитера. Он застыл, будто удивленно помотав головой, но не упал. Секунда – и его глаза вновь нацелились на людей, а ноги понесли вперед.
- Когда меня латали в медцентре, - начал, словно неохотно, Конгрейв, задумчиво глядя на свою правую руку – Представитель флота велел сделать мне одну штуку – он шагнул вперед, прямо на врагов, засучивая рукав – Всегда не понимал, зачем. – он вздохнул, помахав рукой монстрам. Те застыли, будто удивившись его поведению. – Похоже, пора испытать.
Он сделал еще несколько шагов навстречу врагам. Те, перейдя на неуклюжий бег, бросились к нему.
- Артур, нет! Они разорвут вас! – выпалил Горский, подаваясь вперед.
- Посмотрим… - хищно улыбаясь, произнес Конгрейв, вытягивая вперед оголенную руку. Тут его кисть легко убралась в запястье, а кожа вдоль всего предплечья съехала в стороны, обнажив сложный блестящий механизм. Рука засветилась, по ней зазмеились искры, и к полу от бывшей кисти обвис длинный горящий шнур.
- Квантовый кнут! – потрясенно воскликнул Арсений – Я думал это только у спецназа…
Монстры кинулись на Конгрейва. Тот легко отскочил в сторону, взмахнув рукой. Пылающий шнур со свистом рассек воздух, хлестнув тела атакующих. Те пролетели еще, повалившись на пол. От них пошел густой дым. И вдруг оба тела развалились на ровно рассеченные куски. Протяжный стон – и они затихли.
- Ха-ха! Как оно вам? – светясь самодовольством, Артур повернулся к остальным – Неплохо? – он тряхнул рукой, механизм задвигался, и конечность стала прежней.
- Потрясающе! – выдохнул Дуггель, хлопая глазами – Как в кино!
- Хм-м… - неопределенно хмыкнул Сагаров, потерев шею.
- Ладно, что дальше? – проворчал Горский, выходя из-за стола – Больше тут сидеть, похоже, не выйдет… - он кинул взгляд на остальных.
- Эвакуируемся из здания? – Илья пожал плечами.
Не сговариваясь, они двинулись к двери. Дуггель, хоть был ниже и толще всех, очутился у нее первым. Тяжело дыша, он отворил дверь, и тут же захлопнул. Он прижался к ней спиной, растопырив руки. Лицо его, с круглыми глазами, и вздыбившимися волосами, стало белее мела.
- Мы не можем туда идти! – воскликнул он.
- Почему? – хмуря бровь, спросил Горский, и глаза его сверкнули – Сейчас же отойди, болван!
Он грубо отпихнул Илью, и его рука толкнула дверь. Когда та тихо отъехала в сторону, все замерли. Дверь выходила на площадь, откуда разбегались две улочки. На площади скопилось много народу, чуть ли не весь персонал базы. Все они, застыв в напряженных, скрюченных позах, неотрывно смотрели вверх. Там, в темно-багровом небе, пылало ослепительное светило. Тем не менее, над базой царил зловещий полумрак, среди которого бегали красные тени. От светила, покоившегося на крыльях полярного сияния, вниз сыпались огненные снежинки… или бабочки… они оседали на людей, катались по земле. А по одежде людей расползались темные пятна. И в облике их что-то медленно менялось: у кого-то шевелились волосы, у других вытягивались, обретая длинные кривые когти, руки, кому-то спину разорвали проросшие темные крылья, еще у одного из-под одежды вылезал панцирь…
Горский резко захлопнул дверь.
- Значит так, - быстро, стараясь унять дрожь в голосе, сказал он – Выходим через заднюю дверь.
Перечить никто не стал. Они быстро перешли зал. И тут Дуггель вскрикнул, от чего-то отпрыгивая.
- Ай! Пусти! – он затряс ногой.
Глянув на него, люди увидели сжавшую его лодыжку руку. Она никому не принадлежала, обрываясь возле плеча, но явно была жива. Бесхозная десница впилась в сапог Ильи мертвой хваткой.
- Уберите ее! – завизжал тот.
И тут в его поле зрения попали другие куски, оставшиеся от монстров. А они, оказывается, зажили своей жизнью: ноги и таз, срезанные по пояс, пытались встать, руки ползли, перебирая пальцами, а голова каталась по полу, впиваясь зубами в паркет. Люди замерли, потрясенные сюрреалистичной картиной. «Запчасти» медленно подбирались к ним…
- Пошла прочь! – брезгливо бросил Сагаров, пнув пленившую Дуггеля длань. Ее пальцы разжались, и она покатилась по полу.
- Не останавливаться! А то у нас будут гости… - громко сказал Горский, направляясь к выходу. Сагаров бесцеремонно схватил Дуггеля за воротник, потащив следом. Конгрейв двинулся за ними, на ходу возбужденно бормоча:
- Как это может быть? Они же три раза должны быть мертвы! Никогда не мог такого вообразить! – он тер нос, его длинные пальцы щипали щеку, будто отгоняя кошмарный сон.
Вот дверь черного хода. Когда ее створка отъехала в сторону, Горский быстро проскользнул наружу, его зеленые глаза цепко ощупали округу. От двери вилась тропинка в гору. По бокам ее поднимались крутые склоны. На тропе тихо, лишь огненные снежинки падают с мрачного небосвода.
- Чисто. – сказал Арсений в полголоса – Уходим здесь. – и он двинулся было вперед, но Дуггель схватил его за рукав.
- И что же делать дальше? – жалобно спросил он, заглядывая суровому начальнику в глаза.
- Ясно одно, - устало начал Горский, потирая шею – Оставаться нельзя, пора убираться с планеты. Пока нас не сожрали… - он подумал, и хмуро добавил – Или еще чего… Двинемся туда – его палец указал на покрытую лесом гору. Кажется, еще должны быть ракетопланы? – он вопросительно глянул на Сагарова.
Тот чуть вздрогнул, будто отвлеченный от каких-то мыслей.
- Да…- отозвался он медленно, не глядя на него – Наверное, один остался.
- Хорошо, - Арсений кивнул – Идем по двое. Я и Дуггель – по этой тропе, а вы – он глянул на Конгрейва и Ивана – выйдете на боковую улочку и пойдете там. Зайдем в резервный порт на горе с разных сторон, чтобы всех сразу не накрыли. Надеюсь, - он сделал значительную паузу – Там никого. По крайней мере, по распорядку не должно быть. – в его голосе не было уверенности – А теперь вперед!
Конгрейв и Сагаров двигались по горной тропе. Медленно, прячась в тенях, за камнями. Ели смотрели на них угрюмо, лес зиял кромешной тьмой. Большая часть подъема прошла без приключений. Пару раз дорогу кто-то пересек, но их не заметил.
- Ох, я устал, в голове шумит… - тяжело дыша, произнес Конгрейв, опускаясь на плоский камень – Надо передохнуть.
Сагаров мрачно зыркнул на него.
- Какого черта? – проворчал он – Чем быстрее мы доберемся до порта, тем лучше. Осталось уже не долго.
- Тем более! – печально отозвался Артур – Пару десятков метров быстро преодолеем!
- Мне казалось, что… - Иван помедлил, подбирая слово – Существа, состоящие на половину из железа, не должны уставать вообще… - он фыркнул.
- Скажете, тоже… - вздохнул Конгрейв – Из меня же не боевую машину делали, а инженера. Так что выносливостью я не отличаюсь. – он махнул рукой.
Сагаров только рукой махнул. Он опустился на мох, и его взгляд устремился на небо, на пылавшее там полярное сияние.
- Подумать только… - пробормотал он.
Через несколько минут они продолжили подъем. Тропа заплутала среди мрачных елей. Из черной тьмы под ними веяло ледяным ветром. Казалось, тысячи неведомых существ следят за каждым их шагом. Конгрейв нервно озирался по сторонам, по его бледному лбу струились ручьи пота. Сагаров вида не показывал, но насупленные рыжие кусты бровей говорили о многом. Вот среди деревьев блеснул свет.
- Дальше – ползком! – прошипел Сагаров.
Они распластались по влажному мху, зашуршав к свету. Вот он ближе… это опушка. Иван осторожно выглянул из-за ствола. Перед ними раскинулась взлетная площадка. Сбоку стоял ангар и небольшой домик подсобки. На каменистом плато с редкими пучками травы стоял обтекаемый треугольник ракетоплана.
- Это он! Пошли! – зашептал в ухо подобравшийся Артур.
- Не сейчас. – тихо, но твердо отозвался Сагаров.
Конгрейв что-то проворчал, но заметив, как на него зыркнул Иван, притих, вжавшись в мох. Они ждали. Висела мертвая тишина, казалось само время застыло на расцвеченной багровыми тенями поляне. Но вот из-за ангара вышел человек. По одежде техник. Он проковылял к центру площадки.
- Он нормальный? – тихо, дрожащим голосом спросил Конгрейв, напряженно провожая его разноцветными глазами. Сагаров только неприязненно дернул плечом.
Вот человек остановился. Что-то с ним не так… согнутые в полуприседе, раскоряченные ноги, грязный комбинезон, серое лицо… Или это только кажется в неверном освещении? Вот техник задрал лицо в зенит, прямо к извивающимся в небесах разноцветным крыльям огня. Вдруг его тело сотрясла крупная дрожь, он вытянулся, а из глотки вырвался протяжный заунывный вой.
- Что это с ним? – испуганно дернувшись, быстро спросил Артур.
Сагаров не отрывал от человека взгляда. Тот повел носом по кругу, а потом резко сорвался с места. Нелепо выбрасывая ноги, он пробежал по поляне, и через пару мгновений его спина скрылась в лесу.
- Нормальный… - проворчал Иван – Как же… Как сами еще не такие – из леса, где исчез техник, донесся истерический хохот. Сагаров встал, его ноги решительно двинулись к ракетоплану. Конгрейв шумно вскочил следом.
- Тише! – шикнул на него Иван. Вот и желанный корабль, такой гладкий, блестящий и чистый. Оплот порядка в этом взбесившемся мире. Конгрейв постучал пальцем по корпусу, и в нем открылась дверь. Инженер юркнул туда, издав радостный вздох.
- Наконец-то! – воскликнул он – Летим же отсюда!
Сагаров стоял снаружи, о чем-то думая.
- А подождать остальных? – спросил он вкрадчиво.
- Да бросьте! – неприязненно, поморщившись, махнул рукой Артур – Пошлем за ними шлюпку на автомате. Главное самим убраться!
- Ну у вас и нравы, а еще аристократ… - Иван покачал головой, нагибаясь над входом. Он готов был войти внутрь, но остановился. На его лице появилась тень напряженного раздумья. Вдруг его лицо вытянулось и побледнело.
- Черт! - воскликнул он – Горский пускай как хочет, но как я забыл про Найдан?! – он быстро зашарил по кабине, что-то ища.
- Чего это вы? – подозрительно спросил Артур.
- Найдан Наинг! – возбужденно воскликнул Сагаров, открывая бардачок – Я не могу ее оставить! Никогда себе не прощу! Дурак! – он с силой хлопнул себя по лбу.
- Да бросьте вы! – раздраженно бросил Конгрейв – Ладно Горский, начальник экспедиции, но эта… - он поморщился – Как будто баб мало! – он плюнул.
Сагаров резко побагровел. Он выпрямился, лицо его стало стальным, а в руке оказался пистолет. Его дуло глянуло англичанину прямо в лоб.
- Вы с ума сошли! – взвизгнул Артур, вжимаясь в сиденье.
- Не смейте говорить о ней так! – прорычал Иван – Я немедленно иду за ней! – он метнулся из кабины, намереваясь бежать к тропе.
- Стойте! – отчаянно крикнул смертельно бледный Артур, высовываясь из кабины – Она уже поди такая же! Сами еще убьетесь, а кто тогда поведет эту телегу? – он постучал по корпусу ракетоплана – Неужели на земле мало ба… - он запнулся, заметив, как сверкнули глаза Ивана – Девушек красивых?
- Вам не понять! – решительно сказал Сагаров, притормозив – Сидите здесь и не думайте удрать!
- Да как? – почти плача, всплеснул руками инженер – Я что, пилот? Я не управляюсь, да и мои мозговые ритмы в нее не внесены! Подумайте, - он прослезился, молитвенно складывая руки – А если меня найдут?
- Бросьте! – насмешливо бросил Иван, проверяя заряд оружия – Вон вы как того ловко разрубили! Вот и повторите!
- Знаете, сколько на кнут энергии надо? – плаксиво запричитал Артур – Я не электростанция! Еще одно включение, и я тут же потеряю сознание! Имейте же совесть!
Но Иван не слушал. Он, не оборачиваясь, махнул рукой, и его коренастое тело устремилось к тропе. Конгрейв проводил его испепеляющим взглядом.
- Чертов идиот! – зло бросил он, сплюнув. После застыл сжавшись в кресле. И только легкий стук зубов выдавал его в сгущающихся сумерках.
Иван заметил опасность слишком поздно, когда уже нельзя незаметно скрыться. На всякий случай глаза пошарили по сторонам. Серые, пыльные стены домов, без входов. Есть, правда, переулок, но завален обломками. Кусты кончились, когда он опустился в город. В кармане пистолет, но это скорее для уверенности, этих он не берет. В животе заныло, а взгляд неотрывно следил за приближающейся фигурой. Это был мужчина, щупловатый но высокий, в разодранном комбинезоне. Через дыры виднелись огромные темные язвы на теле, вроде даже и дыра под ребрами. Он шел, раскачиваясь, прямо на Сагарова, не сводя не мигающих глаз. Спина сгорблена, руки качаются, как плети. Рука сама вытащила пистолет, нацелила дуло прямиком врагу между глаз. Но поди его этим останови, если ему дыра в брюхе нипочем… Иван стоял, не шевелясь, будто окаменел. Сердце бешено стучало, по лбу катился холодный пот. В голове металась мысль: «И чего меня сюда понесло?!» Он уже начал пятиться назад, а противник приближался, слышалось его нечленораздельное бормотание. Вдруг мозг Ивана словно молнией пронзило: «Я должен спасти Найдан! Хватит нюниться!» Внутри закипело, губы крепко сжались, ноги уперлись в землю. Он ни за что не сойдет с места, примет бой, если нужно. Монстр приблизился, но даже не глянул на Ивана. Шаркая, он обогнул его, и вот уже его шаги доносятся из-за спины. Сагаров так и стоял неподвижно, целясь в пустое место перед собой. Злость сменилась растерянностью. Он постоял еще, затем обернулся. Недавний гость уже брел далеко, и не было ему дело до застывшего Ивана. Человек почувствовал себя очень глупо. Рука спрятала оружие, другая сильно потерла лоб.
- Фу ты блин…- проворчал он.
Он хотел идти дальше, как вдруг, подняв глаза, увидел впереди толпу. Человек 30, не меньше, все в одной присогнутой позе, с застывшим взглядом, устремленным вдаль… Они перли прямо на него. Иван чуть не подпрыгнул, завертел головой. По спине опять побежал ледяной ручеек. Вскрикнув, человек неуклюже отскочил в сторону, он прижался к стене в тени. Может, не заметят в сумерках? Толпа поравнялась с ним, монотонно вышагивая куда-то вперед. Кто-то один, проходя мимо, качнулся к Ивану, замычал. Но сосед дернул его за руку, и нарушитель покорно вернулся к шествию. Еще минута, и они ушли.
- Фу-у! – выдохнул Иван, отряхивая одежду от пыли – Куда это они?
Он посмотрел в след процессии. Улица вскоре кончалась, дальше торчали обломки еще пары зданий, а затем начиналось поле. Вдали блестела река. И над ней, в кровавом небе пылал огненный шар. Сверху от него расходился вихрь золотых облаков, крутящихся в небе. Вниз, до земли, опускался дымный хобот. Что это, торнадо? Да вроде что-то не то… Сагаров почесал затылок, в голове пусто, никаких идей. Туда они что ли? Но зачем?
- Ой, чего я стою! – одернул он себя, сорвавшись с места на бег – Надо спешить!
Он выскочил на пустынную площадь. На ней царила мертвая тишина, лишь багровые тени бегали по окрестностям. Куда теперь? Сагаров нахмурился, соображая. Наверно, домой. Там он ее оставил… Его ноги, вздымая пыль, понесли в переулок.
Вот и дом. Цел, хотя вокруг руины. Подожди… Иван помрачнел: дверь сорвана, смятая валяется в стороне. Кто-то ворвался? Эти… охотились на девушку? Сердце загрохотало в ушах, а живот скрутило. Он кинулся внутрь. Спальня. В ней полнейший разгром. Сагаров и сам не отличался аккуратностью, но тут словно бешенные слоны резвились. Все переломано, разбросано… На полу огромные бурые лужи, местами потрескавшиеся. В них лежат какие-то рваные красные шматки… Кровь! Стукнуло в голове. Сагаров побледнел, колени затряслись. Неужели ее… нет, не думать об этом! Он обошел кровать, почему-то целую. Сбоку к ней привалился мужчина. Его рука прижата к груди, между пальцев пролегли темные полосы, опускаясь на живот. Рука потянула пистолет, дуло глянуло незнакомцу в лицо. Иван сверкал глазами. Тут мужчина чуть приоткрыл глаза, дернулся. Его лицо исказила гримаса страха, рука вытянулась вперед.
- Не стреляйте… - прохрипел он, сорвавшись на кашель.
«Вроде нормальный…» - облегченно сказал Сагаров, но сказал преувеличено строго:
- Чего вы тут делаете? Это частный коттедж!
- Не бойтесь, я не грабитель… - начал, тяжело дыша, незнакомец – Мы с двумя друзьями проходили мимо, когда это началось – он неопределенно махнул рукой – Заглянули сюда, может, нужна помощь. А тут…
- Друзьями? – подозрительно спросил Сагаров, шаря взглядом по сторонам – Где они?
Гость закашлялся, его лицо стало страдальческим. Он кивнул на ближайшую лужу крови.
- На вас напали? Монстры? – Иван прищурил глаз – Или вы подрались с другими мародерами?
- Нет, что вы! – обиженно возразил гость – Мы не хотели плохого… Тут была…
Тут у Ивана внутри все похолодело. «Найдан! – мелькнуло в голове, когда он бросил взгляд на ближайший кусок истерзанной плоти – Неужели опоздал?»
- Стойте! – воскликнул он, опускаясь на колено перед неизвестным – Тут была девушка? С золотыми волосами?
Человек посмотрел на него странно, в глазах мелькнул испуг.
- Меня оставили на улице. Потом крики, грохот… я вбежал и меня вырубили… эта бестия… - быстро заговорил он – Наверно, оставила меня на потом…
«Черт, он плохо соображает… - с досадой подумал Иван, кусая губу – Шок, наверное… Надо бы ему портрет показать…». Он развернул ладонь, над ней зажегся голубой прямоугольник. Секунда – и там возникло изображение улыбающейся Найдан. Сердце Ивана сладостно сжалось. Он берег эту фотографию, сделанную несколько дней назад из-за угла.
Реакция гостя поразила. Тот дернулся, его глаза выпучились. Он метнулся в сторону, но его тело пронзила боль. Упав на пол, он простонал:
- Ай! Уберите ее! Это она! Она демон!
- Что? Кто?! – задыхаясь от изумления и возмущения, с угрозой сказал Иван, придвигаясь.
- Она, она нас! – быстро бормотал человек, рыская взглядом по сторонам, будто загнанный зверь – Скорее! Вытащите меня отсюда! Я вам заплачу!
- Да кто, черт возьми? – раздраженно бросил Иван, хватая его за воротник – Объясни толком! Эта девушка ранена, я оставил ее у себя отдохнуть…
- Нет, нет… - запричитал незнакомец, закрывая лицо руками, и по его лицу побежали слезы – Она вернется… Пожалуйста, заберите меня…
Сагаров зло сплюнул, поднимаясь. «Плохо, - раздраженно подумал он – Ему со страху память отшибло, несет ерунду… Надо идти дальше…». Тут сзади, от входа в ванну, раздались тихие шаги.
- Это она! Спасайтесь! – вскрикнул гость, бледнея, как смерть, и его палец ткнул куда-то назад. Сагаров быстро обернулся, держа пистолет наготове, и увидел… Найдан, стоящую у двери. На ней только халат, короткий, выше середины бедер, причем не запахнутый. Он свободно свисал, приобнажая ее белое стройное село. Золотые, немного влажные волосы рассыпались по плечам. Она встала в дверном проеме. Ее нога зашла за другую, оперевшись на носок. Одна рука оперлась на дверь. Рукав сполз с нее почти до плеча, обнажив тонкую изящную конечность. Другая рука поигрывала прядью. На лице играла хитрая полуулыбка, а глаза посматривали на Сагарова из-под приспущенных ресниц, загадочно поблескивая. У Ивана дыхание перехватило, взгляд, словно влекомый магнитом, скользил по упругому животу, почти не скрытому полами одежды, пытался проникнуть туда, куда уходили за ткань груди, скользил ниже, к округлой линии бедер. Девушка ничуть не беспокоилась, напротив, слегка меняла позу, поминутно открывая взгляду что-то новое, но не раскрывая полностью тайны. Щеки мужчины загорелись так, словно на них вылили кипящее масло, в голове зашумело, грохот сердца почти слился в один рев…
- Э-э-э… Ты приняла душ? – наконец глуповато выдавил Иван – A где твоя одежда?
Дама усмехнулась, тряхнула головой.
- А разве так я не выгляжу лучше? – улыбаясь, тихо пропела она.
Сагаров что-то хотел ответить, но запнулся. Найдан двинулась ему на встречу, грациозно двигая бедрами. Иван, подчиняясь смутному беспокойству, чуть отступил, пока не уперся спиной в стену. Что-то тут не так. Она ведь не из тех, кто неожиданно бросается на шею? Или нет? Сердце будто кольнула раскаленная игла. И со сколькими она так? Но постой, кажется, она себя вела по-другому… Он растерялся, колеблясь между радостным возбуждением и болезненными сомнениями. Его взгляд то скользил по ее телу, обмахиваемому раскрытым халатом, то метался по сторонам. Странно, незваный гость, привалившийся к кровати, взирал на полуголую девицу с нескрываемым страхом. И откуда такой разгром?
- Постой, - быстро сказал Иван, растерянно улыбаясь, когда дама уже почти дышала ему в лицо – А что, на дом напали?
Благостное лицо Найдан недовольно поморщилось.
- Это ты к чему? – ее тонкие пальцы нетерпеливо забарабанили по стенке шкафа.
- Ну, тут все сломано, кровь, - растерянно ответил Иван. Он посмотрел на гостя, тот отчаянно приложил к рту палец – И этот… - он кивнул на незнакомца, и тот тихо пополз за кровать.
- Что? – раздраженно спросила девица – Да эти… - она быстро развернулась к гостю, и ее лицо вдруг исказила такая гримаса, что фурия бы позавидовала – Ты еще здесь? Я дала тебе шанс исчезнуть, но ты, похоже, не понял! – она сделала гигансткий, метров в 10, прыжок, и оказалась рядом с ним. Сагаров затаил дыхание – он такого даже в спортивных репортажах не видал, да еще как легко и изящно она это сделала, будто бабочка перепархнула… Она наклонилась над мужчиной, подперев кулаками бока. Полы халата распахнулись, но тот, хотя перед ним и обнажились все прелести, побледнел, как мел. Его стеклянные глаза с ужасом взирали на женщину.
Иван нахмурился. Эта комедия надоедала. Он сделал шаг вперед, и вдруг кое-что заметил: под ногтями девушки виднелась кровь. Да и какие длинные, острые и крепкие они стали! Краем глаза он увидел что-то темное. Обернувшись, застыл – через дверь ванны виднелась брошенная на пол одежда девушки, вся забрызганная кровью. Иван похолодел. Это ее кровь? Но на ее теле ни царапины! А если на дом напали и это кровь пришельцев, то как она испачкалась? Да и похоже, ее просто окатило фонтаном алых брызг… Внутри похолодело. Какая-то страшная догадка стучалась в голову, но сознание не решалось ее впускать… Послышалась возня, вскрик. Он оглянулся и остолбенел. Хрупкая рука девушки взяла незнакомца за шею. Короткий рывок, и тот оказался в воздухе, в метре над полом. Найдан держала его немаленькую тушу легко, словно куклу. Никак нельзя было ждать от нее такого… Ее рука согнулась, поднеся его лицо к ее. Мужчина дрожал всем телом, даже не пытаясь сопротивляться, а лишь неотрывно смотрел в ее холодные глаза.
- Ты мне надоел. – жестким, необычно низким голосом сказала она, и Сагаров вздрогнул, этот голос словно ножом полоснул по нервам – Ты не достоин высшей доли. И должен был убраться, пока можно было. Ты с дружками годишься только в навоз. – она с отвращением поморщилась. Сагаров молча следил за ней, не смея дышать. Девушка провела ногтем другой руки пленника по груди. Ткань разошлась, будто от скальпеля, и по куртке засочилась кровь. Губы дамы разъехались, обнажив белоснежные зубы. Иван, уже плохо понимавший, что происходит, машинально отметил, как невероятно остры они. Найдан галянула на окровавленный палец, сощурившись потерла красное пятно. И вдруг из-за ее зубов высунулся острый алый язык, слизнув кровавую влагу. Ее лицо с отвращением сморщилось, и она сплюнула в сторону.
- Такая дрянь… - проворчала она.
Ее глаза страшно сверкнули синим пламенем, а пальцы полоснули пленника по горлу. Тут же на его месте разверзлась кровавая дыра, хлынула кровь. Мужчина захрипел, забился. Девица небрежно отшвырнула его. Тело, перевернувшись через голову, врезалось в противоположную стену. В груди Сагарова заметался крик, но застрял в горле. Лицо перекосилось от ужаса. Найдан резко развернулась к нему. На ее лице играла демоническая улыбка, а глаза пылали, словно синие фонари. Она медленным, кошачьим шагом двинулась к нему. Иван молча попятился.
- Ну, куда же ты? – проворковала она – Неужели я тебе не нравлюсь? Не бойся, ты не то что эти уроды. Ты достоин лучшей доли. – ее острейшие, доходившие почти до нижней десны зубы приоткрылись, алый язычок, словно юркая змея, высунулся, облизнув их – Хочешь жить вечно? – ее рука небрежно отряхнула волосы, прошлась по плечу, слегка опустив воротник халата – Это не больно. Напротив, очень приятно.
Иван продолжал пятиться, не сводя с нее глаз. Вот под ногу что-то попало, и он со вскриком повалился на спину. Девица словно того и ждала. Дикой кошкой подскочила к нему, наклонилась, засыпав лицо водопадом золотых волос. Иван перестал дышать, глядя на нее. Ее лицо одновременно и пугает, словно ночной кошмар, и прекрасно, словно греза. Он не мог пошевелиться, чувствуя, что она сделает все, что захочет. Найдан потянула его за руку, и он послушно встал на ноги. Она прижалась к нему, потерлась плечом о грудь, словно кошка о стул. Ее левая рука легла ему на плечо, а подбородок лег на другое. Ее лицо оказалось рядом с ним, и щеку обожгло дыхание, холодное, словно лед. Ее пальцы прошлись по его лицу, шее, скользнули по груди.
- Не правда ли, хорошо? – промурлыкала она – А будет еще лучше…
Она лизнула его шею, и ее губы прильнули к вздувшейся на ней жиле. Сагаров вздрогнул – кожу будто раскаленная игла кольнула. Но девица отстранилась, широко улыбаясь. Она заглянула ему в глаза, а он стоял, не в силах пошевелиться. Ее глаза горели синим пламенем, словно адские жерла. В голове метались обрывки мыслей, сердце стучало, но тело словно одеревенело. По членам разлилась сладкая нега, лицо стало мечтательным и расслабленным. Сагаров подумал отстраненно: «Похоже, это она постаралась…». Она снова прижалась, и ее пальцы расстегнули его воротник, прошлись по плечам и шее. Алый язык высунулся, медленно, с чувством облизнул губы. И вдруг он понял, что она дорога ему даже такая. Он оглядел ее сверху вниз. Роскошные золотые волосы. Тонкое, с изящными чертами лицо. Широкие, горящие синим глаза. Округлые плечи, тонкие руки с изящными пальцами. Высокая грудь, тонкий стан и крутые бедра. Ослепительно белая кожа. Она казалась ему совершенством, если бы… в ее образ не вторглись чуждые черты. Острые длинные когти, делавшие тонкие пальцы жуткими. Синее пламя в глазах, затмившее их всегдашний блеск, сделавшее их неживыми. Острые клыки, уродовавшие полные алые губы… Неожиданно Ивану стало ее бесконечно жаль. Бедная девочка, ставшая игрушкой неведомых злых сил. Что же с ней сделали. Его лицо стало скорбным, на глаза навернулись слезы. Нет, он не может ее бросить так, он отогреет идущий от нее ледяной холод жаром своего сердца, прогонит прочь эти страшные черты. Сагаров крепко, с чувством обнял ее. Реакция дамы была неожиданной. Она вздрогнула, словно уколовшись, ее лицо дернулось, бровь недовольно вздернулась.
- Ты что? – быстро, резко спросила она – Что-то не так… - она внимательно, прищурив глаза, посмотрела на его лицо.
Иван молча сжал ее сильнее. Ледяной, обжигающий холод хлынул к нему от нее, так, что сжалось все нутро. Казалось, сейчас кровь застынет, обратившись в кристаллы льда. Но он не отстранился, терпел, не давая угаснуть жарко пылающему сердцу, представляя, как ручейки тепла расходятся от него. «Не отступать, не сдаваться! – пульсировало в мозгу – Иначе все потеряно!» Мысль о потере Найдан обдавала холодной дрожью, и он разжигал пламя еще сильнее. Вот холод стал понемногу отступать, слабеть. Ручейки тепла разлились по телу, готовясь утечь в тело женщины. Сагаров собрал все силы, стараясь не выпустить ее.
- Отсавь, брось! – завопила она, вырываясь. Ее тело забилось, с нечеловеческой силой руки уперлись в его грудь. Когти впились в плоть, вспарывая бока далеко в глубину.
Но Иван не сдавался. Еще немного, превозмогая боль от рваных ран. Вот уже тепло потоком льется в ее тело. Злой холод не выдерживает, оступает…
Тело девушки изогнулось, как от страшной боли. Из глотки вырвался душераздирающий вой. Она ослабела, постепенно обвиснув на его руках. Ее глаза широко раскрылись, зажглись белым пламенем, полным ненависти.
- Прочь! Тебе не остановить меня! – прохрипела она не своим, низким голосом – Или ты разрушишь это тело!
- Нет, не позволю, не отпущу! – с чувством воскликнул Сагаров.
- Почему?! – прорычали ее губы.
- Потому что люблю тебя! – крикнул Иван во всю мощь легких.
Девушка взвыла, ее тело забила крупная дрожь. Страшные, острые как бритва клыки разжались, рванувшись к его шее. Но он не дрогнул, а в голове промелькнуло: «Пускай! Но я не могу бросить еще одну девушку в беде!» Клыки почти коснулись пульсировавшей на шее артерии, но тут полыхнула ослепительная вспышка. Мир померк, развалившись на тысячи разноцветных кругов, а уши залил усиливающийся звон. «Все, конец!» - пронзила голову отчаянная мысль. Пала тьма.
Он медленно открыл глаза. Было очень тихо, он неловко сидел на стуле. Перед ним на полу, свернувшись калачиком в изорванном халате, лежала Найдан. В голове шумело, как с похмелья. Тело словно долго избивали… Иван, простонав, потер висок рукой. Жива ли она? Затаив дыхание, он слегка потеребил ее за плечо. Дама зашевелилась, подняла голову. Лицо ее искажала гримаса боли, глаза чуть открыты. Но это были нормальные глаза! Получилось?
- Где я? – простонала она – Почему все болит?
Сагаров от волнения не нашелся, что ответить, просто пожав плечами.
- Это ты, Иван? – прошептала она, и ее взгляд пошел по сторонам, опустился вниз. Тут она вскрикнула, и ее руки резко запахнули лохмотья. Она чуть отползла в сторону.
- Что это? Ты? – воскликнула она негодующе, но тут ее тело пронзила боль, и она, сморщившись, затихла.
Иван испуганно замахал руками. Девица поднялась, окинула взором комнату. И тут из ее горла вырвался пронзительный визг, такой сильный, что Иван подпрыгнул. Ее лицо побледнело, глаза выпучились, а руки зажали рот, забыв даже об изорванной одежде.
- Ч-что это? Откуда? – ее дрожащий палец указал на лежавшие на полу, в лужах запекшейся крови куски плоти и костей.
«Она вернулась! – волной радости захлестнула голову мысль – Она стала прежней!» А в слух Сагаров сказал:
- В городе хаос, люди посходили с ума… - он вздохнул – На наш дом напали… - он сделал ударение на «наш» и затаил дыхание, ожидая, что она ответит.
Девушка медленно опустила руки.
- На меня напали тоже, теперь я понимаю, - сказала она медленно – А ты меня защищал и пострадал, то-то у тебя одежда разорвана… - ее губы медленно расползлись в улыбке, обнажая крепкие, но совершенно обычные зубы, а щеки тронул румянец. Она осторожно приблизилась, и ее пальцы прошлись по разорванной на боках Сагарова одежде.
- Ты не ранен? – испуганно спросила она, заметив пятна крови на ткани.
Иван покачал головой, с удивлением отметив, что ран нет. Привиделось, что ли? Он поднял глаза, увидев, как тепло она на него смотрит. Кровь сильно застучала в ушах, по телу заметалось волнение.
- Постой, я найду тебе одежду! – быстро сказал он, вставая. Он подошел к разбитому шкафу, откинул дверь. Наружу полетели какие-то вещи.
- Вот! – сказал он, вытаскивая сверток – Комбинезон. Должен быть в пору. Ничего, что мужской?
Она вздохнула, подходя. Взгляд Ивана, не подчиняясь хозяину, шарил по дырам в ее халате. Даже так она была невероятно хороша. Ее руки взяли одежду. Он ощутил жаркий прилив в груди.
- Рад помочь! – пробормотал он.
Она ушла в ванну. Через несколько минут дверь открылась, и Найдан вышла, облаченная в мешковатую одежду. Ее взгляд с тоской прошел по телу, отмечая недостатки одежды, а голова удрученно качнулась.
- Куда теперь? – тихо спросила она.
Иван быстро подошел, и его рука сильно сжала ее ладонь.
- Давай выбираться отсюда! – с чувством сказал он, глядя ей в глаза.
Она испытующе, долгим взглядом посмотрела на него, и ее веки чуть опустились.
- Да, - сказала она, и ее тонкий палец слегка погладил его ладонь.
- Хорошо, - сказал Горский, раздвигая листву – Можно идти, кажется, чисто.
Он встал, и стараясь не шуметь, вышел из зарослей на тропу. Она делала петлю, превращаясь в каменистую площадку. Та обрывалась вниз крутым уступом, и с нее открывался вид на всю долину. Выше тропа извивалась дальше, поднимаясь на покрытую лесом вершину горы. Арсений прошелся по площадке, шурша мелким щебнем, и его рука махнула куда-то на кусты. Раздался треск, ветки закачались, и из зарослей, пыхтя, выбрался Дуггель. Над долиной уже сгущались сумерки, все сделалось угольно черным, а небо словно залило венозной кровью. Лишь вдали, над выходом из долины, в небе тускло мерцало желтоватое пятно. От него во все стороны протягивались извилистые рукава. Горский отвернулся от обрыва. Илья, вытирая лоб, подошел ближе.
- Ну что, долго еще? – спросил он, опасливо поглядывая по сторонам – Я совсем из сил выбился.
- Ничего, полезно для здоровья! – иронически заметил Горский – Ничего, поднимемся на ту скалу – он показал на лесистую вершину, почти скрывшуюся во тьме близящейся ночи – И все.
- Скорей бы, - плаксиво заметил Дуггель – У меня мурашки по коже от этого места.
- Идем. – сказал Арсений, направляясь к подъему.
Они успели сделать всего несколько шагов, даже еще не сошли с площадки, как Илья воскликнул, схватив Горского за рукав:
- Эй, постой, я что-то слышу!
Арсений раздраженно отдернул руку.
- Что, нервы? Успокойся, скоро уберемся отсюда! – бросил он, не оглядываясь.
- Да нет, точно! – возразил Дуггель, бледнея. Он зашарил глазами по сторонам, приседая. – Кто-то тут есть! – его рука с силой вцепилась в кисть Горского, и тот почувствовал, какие у того скользкие ладони.
- С чего бы? – криво улыбнулся Арсений, пытаясь высвободиться – Все монстры уже спать легли! – он попробовал посмеяться, но это плохо получилось. Сдавленный смешок отразился от скал, приобретя зловещую интонацию. Казалось, окрестные камни смотрят на них подозрительно, настороженно.
Дуггель ничего не сказал, а только по-детски обхватил руками Арсения за пояс. Из его груди вырвались сдавленные рыдания.
- Да хватит, наконец! Что за кисейная барышня! – сердито воскликнул Арсений, отпихивая его.
- Вот, вот, смотри! Они уже здесь! – срывающимся голосом воскликнул Илья, указывая куда-то назад.
Горский обернулся, и тут же внутри у него похолодело. Там, где с площадки выходила тропа, высилось несколько крупных валунов. За ними что-то шевелилось. Вот тени вышли из-за камней, на них упал свет бледного, угасающего солнца. Это люди… или те, кто ими был… Много, человек 15. Их черты нельзя разглядеть, но видно присогнутые позы, неуклюжую походку, руки, сжимающие какие-то железки. У всех на фоне черных силуэтов резко выделялись горящие желтым пламенем глаза. Они медленно подбирались к людям, образуя широкий полукруг. Арсений посмотрел по сторонам.
- Назад, быстро! – прошипел он, пятясь.
- Поздно! – взвизгнул Дуггель, хватаясь за голову.
Точно, сзади появилась еще группа гостей, да так неожиданно, словно сгустилась из воздуха. Только на тропе вниз гулял ветер, и вот ее уже загородил отряд из 10… человек?
- Вот черт… - прорычал Горский, и его рука вытащила пистолет.
Спереди враг, сзади тоже. Справа обрыв, не меньше километра высотой, слева широкая площадка, заваленная огромными камнями, среди которых торчат заросли колючего кустарника. Как через это пробиться? Арсений прицелился в камень, под ногами наступающих. В них самих стрелять бесполезно, но может, разлетевшийся в клочья под ногами булыжник припугнет их? Вспышка луча, треск, брызнувшие в стороны оплавленные куски камня. Бесполезно… они, кажется, даже ничего не заметили… Рука подняла оружие, дуло глянуло в лоб ближайшему агрессору. Палец нервно нажал спуск. Что это? Из-под затвора брызнули искры, оружие раскалилось, пахнуло горелой изоляцией… И никакого выстрела! Горский недоуменно взглянул на оружие. Его бок покраснел и дымился, из щелей капал расплавленный пластик. Одна капля упала на палец, руку пронзила острая боль. Вскрикнув, Арсений отшвырнул железяку. Та со звоном ударилась о камни, запрыгала по земле, сыпля искрами. Тьфу ты… кажется, что-то перегорело! Как не вовремя… Горский присел, шаря по карманам. Какая-то мелочь, ничего полезного. А враги подобрались уже близко, не более 5 метров. Арсений почувствовал, как по лбу заструилась холодная влага. Сердце часто забилась, а в животе словно жидкий азот разлили. Проклятье, что же делать?! Они все ближе… вот сейчас кинутся, и… только поймут, что люди беззащитны…
- А-а-а! – завопил Дуггель, впившись в волосы руками. Он согнулся, веки плотно сжались. Воя, он кинулся бежать прямо на врагов.
- Стой, идиот! – окрикнул его Арсений, выпрямляясь – Убьешься! – но тот не слушал.
Арсений заметался, глядя по сторонам. Неужели конец…
Тут что-то случилось. Где-то над головой полыхнула яркая вспышка. Совершенно бесшумно. Всю округу залило призрачным сиянием. Горский замер, не смея дышать. Отчего-то наступавшие замерли, будто изваяния. Замер и Дуггель, неловко оттянув ногу назад, словно в каком-то упражнении. Передняя его нога застыла, оперевшись на край каблука. Даже куски щебня, летевшие у него из-под ног, застыли в воздухе, будто забыв о гравитации. Весь мир застыл, точно мгновенно замороженный. Арсений растерянно закрутил головой, ничего не понимая.
- Добрый вечер, Арсений Богданович! – раздался сверху спокойный женский голос.
Горский резко поднял голову, да так и застыл, разинув рот. Прямо над ним парило в воздухе некое существо. Оно походило на обнаженную женщину, укутанную извивающимися языками разноцветного пламени. По бокам ее шли острые, прозрачные шипы, похожие на хрустальные. Они спиралью опутывали стройные белые ноги. Вместо ступней – мощные лапы, как у хищной птицы. Тело изящное, с такими формами, что дух захватывает, отливающее жидким металлом. По коже бежали разноцветные узоры. Руки, мощные, покрытые золотой чешуей, сложены поверх пышной груди. А кисти… огромные, со страшными черными когтями. Хотя постой… еще 2 пары рук застыли по сторонам тела, удерживая на ладонях языки пламени. За спиной развернулись, мелко вибрируя, 6 крыльев. Таких Горский не видел ни у одного живого существа, ни на одной планете: пылающие, словно солнце, будто состоящие из кристаллов замерзшего пламени, изогнутые, как серпы, длиной метров по 5. Они переливались всеми оттенками красного, потрясая своей красотой и одновременно выглядели жутковато. Голова изящная, с тонкими правильными чертами, которым позавидовала бы любая земная прелестница. Но эта голова тоже сочетала прекрасное и ужасное: из-под полных губ высовывались длинные острые клыки, а огромные миндалевидные глаза пылали ослепительным синим пламенем. Вместо полос изгибались жгуты переливающейся энергии. Это походило на вьющихся змей или рога… Вокруг гостьи вращались 3 кольца сверкающей плазмы, разливая над площадкой призрачное сияние. Существо излучало величие и мощь. Горский застыл, неотрывно глядя на него, и в его душе боролись два чувства – непередаваемое восхищение и неудержимый ужас.
«Женщина» расцепила руки, критически, словно заправская модница, осмотрела страшные когти на левой руке, и ее горящий взор устремился на Горского.
- Неплохая погодка, Арсений. – небрежно сказала она – Вижу вы вышли прогуляться. Это правильно.
Горский беззвучно зашлепал губами, покряхтел, наконец, из его глотки вырвалось придушенное:
- Ну да, вроде того…
- Ну и отлично! – коварно улыбнувшись, сказала гостья – Если не возражаете, я составлю вам компанию. – и она, легко взмахнув крыльями, скользнула вниз. Существо плавно опустилось на землю, и, сделав два шага, уселось на обрыв, а ее ослепительные ноги свесились в пропасть. Горский отстраненно отметил, что там, где она прошла, трава задымилась. Стебли почернели, завязались узлами, превращаясь в какие-то жутковатые колючки. Инфернальная дама сорвала один стебелек, и, зажав когтями, поднесла к лицу.
- Если вы никуда не торопитесь, то я хотела бы с вами побеседовать. – сказала она, улыбаясь.
Горский деревянно кивнул. Он вглядывался в лицо девицы. Оно казалось ему знакомым.
- К-кто вы? – заикаясь, проговорил он.
Она засмеялась, закинув ноги на уступ. Ее пальцы отшвырнули травинку, оперевшись о камни. Те под ее ладонями затрещали, потекли огненными струйками.
- Я пришла, чтобы поговорить с вами, - сказала она вместо ответа – О некоторых важных вещах. Вы, надеюсь, не торопитесь? – она тонко улыбнулась, обнажив сверкающие клыки, острые, как бритва.
Горский замялся, завертел головой по сторонам. Вокруг кольцом застыли «люди», словно замороженные. Дуггель, с раззявленным в неслышном крике ртом, застыл в позе, напоминающей упражнение «ласточка». Тело наклонено вперед, руки расставлены, одна нога застыла в воздухе, оттянутая назад, другая застыла на каблуке. Из-под ног взлетели куски земли и щебень, да так и застыли, не падая. Все это походило на детскую игру «морская фигура замри». Только привидевшуюся в дурном сне. Арсений протянул, подергав пальцем ворот:
- К-как? Здесь? – он нервно оглянулся на мерцавших в полутьме глазами «гостей».
Дама слегка поморщилась, ее губа брезгливо покривилась.
- А, вы про этих… - она усмехнулась – Если они вам мешают, их недолго убрать. – она небрежно взмахнула рукой, длинные обсидиановые когти на ней сверкнули. Раздался резкий свист, как от удара бичом, воздух расчертили 5 огненных полос. Горский застыл, не смея дышать. И вдруг толпу монстров словно разрубило мечом: сверкающие линии рассекли их тела, и они беззвучно разъехались на аккуратные ломтики. Обрезки, брызжа кровью, посыпались на землю, но не долетели. Их объяло синее пламя, и в мгновение ока те растворились в сумерках. На площадке стало пусто, лишь один Илья все также стоял в нелепой позе. Так, как будто никого другого там никогда не было. Глаза Арсения полезли на лоб, его пальцы ущипнули щеку, голова затряслась.
- Что это? – еле дыша, произнес он – Галлюцинации? Сон?
- Нет, реальность! – жестко сказала огненная девица, сдвигая ртутные брови – Да забудьте о них, - она чуть улыбнулась – Они уже выбрали свою судьбу и на большее не годятся. Не о них речь.
Горский прочистил горло, его бровь поползла вверх, а глаз, сверкнув зеленой искрой, вонзил взгляд в собеседницу.
- Как это выбрали судьбу? – произнес он подозрительно – Сами решили стать чудовищами?
- Вроде того, - лениво сказала девушка, взмахнув огненным крылом – Не удивляйтесь, они внутри, в душе итак были такими. Или хотели стать ими. Мы просто помогли им обрести подходящую форму. – в ее голосе звучало презрение.
- Подождите! – перебил Горский растерянно, хватаясь за голову – Они же люди! Как они хотели стать какими-то… - он запнулся, не найдя слова.
- Неужели? – иронично осведомилась девица. Она встала с уступа, грациозно ступая, подошла прямо к Арсению. Ее рука легла ему на плечо, лицо оказалось совсем рядом, так что щеку обдало огненное дыхание. Арсений напрягся, его взгляд невольно скользнул ниже, по обтекаемому струями пламени телу. И у него перехватило дух – никогда он еще не видел за свои 45 лет жизни таких совершенных форм. – Подумайте сами. – вкрадчиво продолжила девица – Что творилось в головах этих, – она кивнула назад, туда, где недавно стояли преследователи – Там были только животные инстинкты, страсти и много чего темного. Неудивительно, что как только они ощутили дыхание преобразующей силы, как все это тут же вылезло наверх, - она вздохнула – С ними нам почти ничего и делать не надо было, только реализовать их желания…
- Но… я… - попытался что-то возразить Горский.
Гостья слегка шлепнула его по щеке. Ее прикосновение обожгло, но и отозвалось разрядом острого блаженства, пронесшимся по телу.
- Вы? – она усмехнулась – Вы не такой. Иначе зачем стоило с вами заниматься? Вы бы давно уже были в их компании, а не бегали по горам, да прятались по кустам! – она громко захохотала, и этот звук хлестнул, как кнут.
Арсений растерянно замолчал, что-то соображая. И тут его мозг кольнула неожиданная мысль.
- Постойте! – быстро сказал он, отстраняясь – Как это «нам ничего не надо было делать»? Это что, вы с ними такое сотворили? – он медленно отступил назад, не спуская глаз с собеседницы. – Да кто ты такая? И кто это мы?
Она насмешливо наблюдала за ним, скрестив руки на груди.
- Ну, можно сказать и так. – выдержав паузу, небрежно сказала она – А что тут криминального? Выполнить желание разумного существа, знавшего, куда идет… - она невинно пожала плечами. – А по поводу того, кто мы… у нас много имен. Высший разум, демоны, асуры, нечистые духи… - она покривила губы – Да какая разница?
- Стоп! – воскликнул Горский, замотав головой – Какие еще демоны? Это же детские сказки! Древние мифы примитивных народов! Ничего такого нет и быть не может!
- Ох-х… - она устало вздохнула, снова присаживаясь – В том смысле, как это полагали ваши предки, конечно, нет. Но их просвещенные потомки, - она подняла палец – Забыли одну вещь: в каждой сказке есть доля истины. И есть во вселенной существа выше и развитее людей, а бытие далеко не исчерпывается 3-мерным пространством. Об этом, кажется, знают и ваши ученые.
- Ну, да… - пристыженно протянул Арсений, опуская глаза – Я слышал об этом. Пространство и в правду многомерно… Хотя постойте… - он растерянно подергал мочку уха – Насколько я знаю, вы должны выглядеть несколько по-другому…
Девица широко улыбнулась, так что в широком разрезе рта сверкнули острейшие клыки. Из ее груди вырвался хохот, она затряслась. Отсмеявшись, она совсем как обычная девчонка небрежно махнула рукой.
- А вы хотели общаться с козлоногим чертом с рогами? – она презрительно фыркнула – И как бы вы на меня посмотрели тогда? Кажется, сами умерли бы со смеху, или решили, что перебрали какой-нибудь алкогольной дряни. – дама поморщилась, тряхнув пылающей шевелюрой – Какой после этого может быть серьезный разговор? Для этого надо выглядеть приличнее!
Горский, краснея, пробормотал:
- Пожалуй, что так… - он совсем растерялся, а разум застилала колышущаяся пелена. Сознание отказывалось понимать происходящее…
Она кивнула. Ее стройные ноги закинулись на уступ, левая изящно мазнула большим пальцем по траве. Та сразу же почернела, затем из темной полосы поползли, шипя, какие-то щупальца. На их концах виднелись вроде бы цветы, но с зубастыми пастями вместо рыльца. Инфернальная девица лениво выгнула спину, потянулась, поводя руками. Ее хрустальные крылья затрепетали, языки пламени вокруг тела с треском взметнулись вверх, заиграли разными цветами.
- Вот в этих-то мирах и живут те, кто выше и сильнее примитивных трехмерных существ… - Продолжила она, неспешно потирая голень тонкими пальцами – И они присматривают за этими нечастными. Зачем? А чтобы смотреть, не выйдет ли из них чего путнего. И когда те созреют, мы приходим, помогая раскрыть потенциал! – она засмеялась, и этот хрустальный, как звук бьющихся бокалов, звук, хлестнул Горского, словно плеть.
- Как раскрыть? Сделать их, как эти? – сглотнув, продолжил Горский, и его подбородок указал туда, где недавно стояли его преследователи. Брови Арсения сдвинулись к переносице. – Зачем это нужно?
Дама поднялась, легко шагая, подошла к нему вплотную. Ее пылающие голубыми смерчами глаза, казалось, заглядывают до самого дна души. Ее узкая ладонь протянулась, и пальцы слегка погладили его подбородок. Горский вздрогнул – острый, как бритва коготь едва не рассек ему ухо.
- Ну а чем прикажете заняться бессмертным и почти всемогущим существам? – она усмехнулась – Да и почему только в этих? Такими становятся только самые примитивные. А так форм может быть много… Живая и особенно разумная материя слишком ценна, слишком мала по сравнению с мертвой бездной космоса, чтобы распоряжаться ей без ума…
- А зачем тогда было убивать этих… творений? – сказал Горский с раздражением. Его руки скрестились на груди, носок сапога нервно постукивал по камням.
- Да не бойтесь, - она вяло махнула рукой – Ничего с ними не случилось! – Горский вздрогнул, заозирался – Просто они перешли в иную форму существования, в иную мерность реальности, где им будет лучше. – Она помедлила, перепархнула к обрыву. Долго стояла на краю, глядя вдаль. Наконец она обернулась, вонзив в Горского пристальный взгляд.
- А вы не думали, почему вам удалось сохранить свою гм… привычную форму?
Угол губ Арсения дернулся. Тут его пронзила неожиданная мысль: «А действительно, почему? Кругом такое творится, люди превращаются в монстров, а ему – ничего…». Вопрос повисал в воздухе. В душе зашевелилось беспокойство. Руки прошлись по бокам, пощипали ухо, будто чтобы убедиться, что с телом не происходит что-нибудь необычное.
- Не знаю… - глуповато протянул Арсений.
- Точно? – хитро щурясь, сказала девица – А если подумать? – Горский растерянно смотрел на нее – Ладно, не буду вас мучить, - улыбнулась дама – Вы выше их, и вас ждет другая задача. Куда более важная. – она снова подошла, ее рука прошлась у него по груди. Кожу обожгло даже через походный костюм. – Это тело и его обладатель готовилось много поколений, для особой цели. Вам кто-нибудь из предков не рассказывал чего-нибудь необычного? Чтобы у него были видения, необычные чувства когда-нибудь? – она пристально смотрела на него.
Арсений попытался напрячь память. В голове звенела тишина… В самом деле, о чем вообще речь? Вокруг творится неизвестно что, бывшие товарищи, превратившись непонятно в чего, гоняются за ним, а он беседует со огненной девицей, представившейся злым духом… Уж не напоили его чем-нибудь галлюциногенным? Арсений зажмурился, помотал головой. Не помогает…
- Да бросьте, никто вас не поил, - презрительно бросила собеседница – Что за вульгарные мысли? – Арсений, вздрогнув, испуганно посмотрел на нее. Она что, читает мысли?
- А вспомните-ка лучше вот что, - сказала девица, приближаясь. Ее взгляд, мерцая, сверлил его. Она подняла руки, направив ладони ему в грудь. От ладоней брызнули разноцветные лучи, образовав длинные дуги. Тело Горского завибрировало, начало слегка светиться под одеждой. – Смотрите, укрытый льдом и снегом город… - пространство вокруг заколебалось, контуры предметов стали расплываться. Все закрутилось, словно водоворот. Еще миг – и вокруг стало выстраиваться нечто новое. Картина прояснялась, и вот стала совсем четкой.
Он стоял на покрытой снегом набережной. Впереди, скованная льдом, лежала широкая белая река. За ней в ночной мгле виднелись очертания темных домов, один, с острой крышей, массивный, в классическом стиле, высился слева. В лед впереди вмерз парусник. С серого неба сыпал крупный снег, по реке гулял, крутя поземку, ледяной ветер. Справа, вдоль набережной тянулось длинное массивное здание, украшенное богатой лепниной. Кажется, старинный дворец. Слева стояло длинное здание попроще, рядом с ним на мост взбегала широкая улица. Горский посмотрел на себя, и удивленно захлопал глазами. На нем одета серая шинель, какую в старину носили солдаты, из под нее торчали валенки. На голову глубоко насажена сизая ушанка. За спиной висело что-то тяжелое, перехватив плечо ремнем. Арсений спустил это, увидев длинную старинную винтовку со штыком. Глаза полезли на лоб, он яростно потер их шерстяными рукавицами, но картина не менялась. В голове пошло кругом. Надеясь рассеять наваждение, Арсений оглянулся. Сзади тянулась длинная аллея, уходя мимо стены дворца куда-то назад, в снежную тьму. Но главное, совсем рядом находился сквер, где на круглой площадке зиждилось массивное изваяние. На тяжелой гранитной скале, сдвинутой вперед, вздыбился бронзовый конь. На нем царственно восседал могучий наездник в плаще. Его лицо гордо и уверенно обращено вперед, волосы развеваются, рука повелительно протянута к реке. В образе чувствуется сила и мощь. Кажется, это единственный страж этого скованного стужей города, где застыла вся жизнь, и даже ни один огонек не раздвигает мрака ночи. Горский насупился, варежка потерла подбородок, который сердито кололи иглы мороза. Где-то он видел эту картину. Вроде это что-то известное. Кажется, даже бывал в этом месте. Сейчас вспомним… Правда, там вроде было по-другому, но так, верно это выглядело пару веков назад… Что за ерунда? Горский замотал головой. Как он может видеть то, что было раньше?
- А вот так. – донесся непонятно откуда уже знакомый женский голос – Сейчас вы видите картину прошлого, то, что некогда случилось с вашим предком.
Горский закрутил головой, пытаясь понять, откуда идет звук. Никого на улице…
- Но как это может быть? – пробормотал он – Нельзя перемещаться в прошлое. Нельзя влезть в тело другого… - он схватился за голову.
- Нельзя, нельзя… Что за глупое упрямство? – проворчал голос демонической девицы – Я думала, интеллектуальные люди должны соображать быстрее, но вы, похоже, не лучше тех, кто превратился в монстров… - раздался тяжкий вздох – Ладно, объясняю. Ваше тело несет ДНК предков, а с ней генетическую память всех поколений. Если уметь, можно фактически прожить жизнь любого предка… Но сейчас не об этом! – тон стал резким, командным – Смотрите, что будет!
Арсений послушно поднял глаза, слух напрягся. Тут за рекой, где-то среди темных силуэтов домов полыхнуло зарево. Потом еще и еще. Морозный воздух ударил по ушам тяжелым грохотом. Сзади завыло, небо прочертили огненные стрелы, ночь расцветилась вспышками, безмолвие разорвали рев и грохот. Горский присел, озираясь. Что это? Война? Откуда-то сбоку донеслось шуршание. Арсений оглянулся на звук, и его брови поползли вверх. Стоявший среди сквера памятник шевелился! Что-то темное пробивалось из-под скалы, служившей постаментом. Вот оно отбросило наваленные с боков мешки с песком, выплеснулось на тротуар. Сам памятник менялся: налился багровым, засветился мертвенным светом. Линии и формы сгладились, потекли. Еще несколько секунд, и он превратился в огромный темно-красный пульсирующий холм. Черная масса метнулась в стороны от основания, разбившись на тысячи черных щупалец. Вверх метнулась членистая шея, на ней, как цветок, раскрылась голова. Цилиндрическая темная, с плоским лицом. Ее венчала корона в виде золотого куба, а на пепельном лице выделились антрацитовые выпуклые глаза и дрожащий трубчатый рот. С быстротой взрыва монстр, бывший памятником, разросся больше дворца, его щупальца, утолстившись до дубовых стволов, вспарывая мостовую, метнулись через реку. Облик существа, при всей отвратительности, внушал благоговение, смешанное со страхом. Горский отшатнулся, перескакивая через змеящиеся под ногами щупальца. Он в несколько прыжков оказался за деревом, росшим под стеной дворца. Он тяжело дышал, голова шла кругом, ум почти отключился, не в силах понять происходящее. А тем временем за рекой вознеслось что-то темное, куполовидное. Вверх от него торчала длинная мачта, увенчанная шаром, вокруг клубилось что-то черное. По очертаниям это походило на существо из памятника. Вот вокруг нового персонажа заклубилась тьма, ближние дома задрожали. Послышался грохот, брызнули камни, и к реке, сметая все на своем пути, устремились издали щупальца. Здешнее существо затряслось, из его трубчатого рта исторгся жуткий рев, полный ненависти. Монстр подался вперед, его конечности метнулись на встречу агрессору. Вот они сцепились на льду реки, завязались узлами. Часть вражьих отростков достигла тела багрового чудища, сдавило его, впилось в плоть. Чудище взвыло от боли, засочилась темная кровь. Но это лишь усилило его ярость. Оно напряглось, задрожало, сжало щупальца врага с неимоверной силой. Это походило не то на кошмарный армрестлинг, не то на борьбу сумо между осьминогами… Горский вжался в землю, руки вцепились в ствол. Рушились дома, летели камни, эфир разрывался от рева и грохота, казалось, мир сейчас разлетится на куски, не выдержав битвы гигантов. Арсений дрожал, по спине катился холодный пот.
И вдруг он ощутил взявшуюся непонятно откуда уверенность. Сила разлилась по телу, превращая его в стальную машину. Он распрямился, открыл глаза, взгляд прошел по членам. Его тело покрывала сверкающая броня, наподобие рыцарской, и он твердо стоял но ногах. Он поднял руки, и в них оказался огромный, сверкающий голубым пламенем меч. Его сияющее лезвие взметнулось почти до небес. Страх и смятение ушли, вместо этого явилась уверенность и понимание, что надо делать. Арсений легко оттолкнулся от земли, его тело взлетело в крутящееся серой метелью небо.
- Х-х-хай! – издал он громоподобный рык, устремляясь вниз.
Руки нацелили клинок на середину реки, туда, где скрутились в смертельном клубке щупальца борющихся страшилищ. Вот огненное лезвие вонзилось в пульсирующую плоть… Яркая вспышка, вой, грохот, сильнейший удар в грудь. В ушах зазвенело, глаза залило красным. Мир смешался, и Горский провалился в крутящийся водоворот огненных линий. Откуда-то до оглушенного человека донесся голос:
- Помните, что вам рассказывал в детстве отец? Один из ваших предков во вторую мировую войну оказался в блокированном городе, одном из важнейших в стране. Однажды вечером он выбрался на улицу, посмотреть город, пока все тихо. И тут обстрел. Его ранило. И от этого, и длительного переутомления и голода у него была галлюцинация про битву гигантов. Так вот, - голос выдержал значительную паузу – Это была правда. Просто ваша генетическая линия была особой, позволяя иногда приоткрывать завесу иных измерений. И он видел то, что происходило там в параллельном мире. Узнал, как выглядит война там. Вы теперь знаете, как это было.
- И что мне из этого? – прокричал через вой водоворота пространств Горский – Я тут при чем?
- Вы наследник этой линии ДНК. И вам еще предстоит сыграть роль в разных временах и пространствах. Впрочем, - голос помедлил – И вашим товарищам. Они тоже рождены для особой цели, наследуя особые генетические линии. Смотрите!
Вокруг замерцали светящиеся квадраты, что-то вроде экранов. На одном в своей лаборатории над древними манускриптами застыл восточный маг, удивительно похожий на Сагарова. В соседней комнате его на ложе дожидалась дева – Горский с удивлением отметил в ней сходство с Найдан. На другой картинке по зеленому полю трусил на старой кляче угрюмый рыцарь. Сзади на осле за ним следовал тучный оруженосец, блестя на солнце круглым лицом, будто взятым на прокат у Дуггеля. Еще где-то мелькнул человек, похожий на Конгрейва…
- Вы еще можете пригодиться в своем обычном виде, - с легкой иронией отметил тот же голос – Оттого пока еще не сменили его на синюшную личину монстра. Мы, высшие существа, еще посмотрим, что вы можете сделать. А чем еще нам заняться, кроме экспериментов? – по потокам пространства, свивавшегося в вихрь, запрыгало эхо жутковатого хохота – А пока отдыхайте…
Горский сильно зажмурил глаза. Внезапно все стихло, а его зад шлепнулся на что-то мягкое. В ушах стучало сердце, грудь надрывно вздымалась. Кто-то настойчиво тряс его за плечо. Арсений, рассердившись, замычал. Его затрясли сильнее. Злость молнией пронзила его, он рывком открыл глаза. «Ну сейчас я кому-то…» - сердито подумал он. И замер, потрясенный. Он вытянулся, быстро хлопая глазами, его лицо вытянулось чуть ли не в 2 раза, а руки недоверчиво зашарили вокруг.
Он сидел на пассажирском кресле ракетоплана. Машина стояла на каменистой площадке, окруженной темным лесом. В вершинах деревьев слегка шелестел ветер. Кажется, это та взлетная площадка, куда он взбирался с Дуггелем. Когда это было? Вчера? Неделю назад? В другой жизни? Он замотал головой, ногти ущипнули локоть. Но мир отсался прежним, привычным и понятным, только в стороне над лесом черноту ночного неба расцвечивало красное зарево. Арсений повел головой, и в поле зрения попало напряженное лицо Дуггеля. Тот пристально следил за каждым движением Горского.
- Где я? – растерянно пролепетал Арсений, ни к кому не обращаясь.
- Как где? – удивился Илья – В ракетоплане. Мы сюда добирались с базы. А что? – он подозрительно прищурился.
Горский провел рукой по лицу, словно боясь, что сейчас произойдет что-нибудь невероятное.
- Не может быть… - выдохнул он – Как я сюда попал?
- Слушай, с тобой все в порядке? – раздраженно спросил Дуггель – На нас напали, я сбежал, а ты застрял. Потом приходишь сюда, как сомнамбула, когда мы уже отчаялись ждать. А теперь чему-то удивляешься. Ты не стал, случайно, этими? – Илья слегка побледнел, и последнее слово произнес почти шепотом.
Арсений хотел ответить, хоть и не знал, что. Но тут спереди, из темноты кабины, донесся ворчливый голос Сагарова:
- Ну, хватит болтать! Теперь все в сборе? Можно лететь?
- Наверно… - неопределенно ответил Арсений.
- Давайте уже уберемся отсюда! – визгливо вклинился откуда-то Конгрейв, полувсхлипывая – Что если твари сюда доберутся? Я больше не выдержу! – он заскулил.
Сагаров тихо выругался.
- Ладно, успокойся, - недружелюбно сказал он – Закройте там дверь!
Горский на автомате махнул рукой, и круглая дверь на каменистую площадку бесшумно захлопнулась.
- Надя, мы сейчас взлетаем, - тихо, почти нежно сказал Иван кому-то в темноту салона – Ты как себя чувствуешь? Не надо чего?
- Я в норме… - тихим усталым голосом отозвалась Найдан.
- Едем. – твердо сказал Горский.
Салон завибрировал, и ракетоплан мягко оторвался от земли. Его блестящий треугольник взмыл в затянутое жидкими тучами небо, и через несколько секунд пробил облака. Он уносился прочь с покрытой черным покрывалом ночи планеты, а в след ему настороженно смотрел темный густой лес. И среди вековых стволов тихо бродили красные тени…
To be continued…
Примечания
Федерация. Объединение всех существующих государств. Каждое из них сохраняет автономию, но при этом входит в состав единого государственного образования. Никаких таможенных, экономических и политических преград не существует. История возникновения данного образования довольно драматична. В 21 веке ООН окончательно продемонстрировала свою неспособность регулировать международные отношения. Назревший кризис ресурсов и социальное расслоение мира привело к возникновению множества локальных конфликтов. Все страны тянули одеяло на себя, и объединенные нации не смогли с этим ничего поделать. Организация использовалась сильными державами для проведения в жизнь своих амбиций и защиты собственных интересов. В итоге, раздраженные, более слабые страны заявили о выходе из организации. Крупные державы также оказались неспособны договориться, в итоге организацию расформировали. В мире наступил смутный период. Богатые страны страдали от недостатка ресурсов, безработицы и роста цен. Они стремились к производству в бедных странах, но это вело к внутреннему недовольству. Также ими проводились войны с целью захвата ресурсов. Бедные же страны не желали мириться с ситуацией, они были недовольны расхищением их природных богатств и выводом к ним грязных производств. К тому же, им хотелось сравнять свой уровень жизни с богатыми странами. В итоге это привело к разгоранию по всему миру многочисленных конфликтов, росту терроризма и преступности. Проблемы не решались, и ситуация становилась критической. Некоторые историки считали этот, продолжавшийся около 35 лет период третьей мировой войной. Ясно было, что дальше так жить нельзя, но и решения не находилось. Оно появилось внезапно. В начале 22 века в восточной Европе объявился энергичный и талантливый общественный деятель и писатель. Он скрывал свое имя, предпочитая называться достаточно странным псевдонимом «Пан Мориславский», вероятно, указывающим на его польское происхождение, но это так и осталось невыясненным, так же как и его жизнь до того времени, когда он обрел мировую известность. Началась она тогда, когда ему исполнилось 33 года, на излете затянувшегося кризиса. «Пану» удалось довольно быстро предложить ряд общественно-политических решений, нашедших широкую поддержку. Его деятельность началась в России. Он достаточно быстро предложил ряд политических решений, позволивших решить проблемы в этой стране и заметно улучшить уровень жизни. При единодушном одобрении он фактически стал правителем страны. Благодаря успехам его политики, ему удалось заключить соглашения о дружбе и сотрудничестве с соседними странами, в итоге там удалось значительно ослабить политическое и социальное напряжение. Затем наш герой обратился к мировому сообществу. Благодаря использованию его теорий, удалось достичь улучшений в политической ситуации. Благодаря деятельному участию этого человека и его уже достаточно многочисленных сторонников, ситуация в мире начала стабилизироваться. Тогда он предложил для ускорения процесса и преодоления мировых проблем создать планетарную федерацию. После достаточно длительного обсуждения дело пошло на лад: идеи политика оказались вполне эффективными, да и человечество крайне устало от бесконечных раздоров. В итоге постепенно удалось создать единое государство. Под руководством пана были мобилизованы лучшие исследовательские центры, нацелившиеся на ослабление мировых проблем. Благодаря ликвидации разрозненности, эти усилия возымели определенный успех. Кажется, у человечества наконец-то наступала золотая эра…
Совет. Коллективный общественный орган, возглавляющий федерацию. Он разделяется на исполнительный совет и законодательный. В первый входят министры, отвечающие за различные отрасли деятельности. Они избираются путем голосования от правительств крупных стран. Каждой из них отведена некоторая область деятельности, которой она заведует в рамках федерации. Например, для России – космос и все с ним связанное, для США – военные дела, для Германии – внутренние дела, для Бразилии – сельское хозяйство, и т.д. в каждой из этих стран существует особое, выделенное из подчинения местного правительства объединение, осуществляющее руководство данной сферой деятельности. Более мелкие страны имеют при министерстве своих советников. Министры образуют совет, возглавляемый председателем, которым, по общему одобрению, как самый популярный и достойный общественный деятель, является бессменно Пан Мориславский. Впрочем, он никогда не настаивал на этом, но более достойной или сравнимой кандидатуры не находилось… Законодательный совет – аналог парламента, где заседают представители всех существующих наций. Совет – надгосударственная структура, решающая общие вопросы. На местах, в конкретных государствах (их территориальная целостность и традиции остались неизменными), местное управление осуществляет существовавшая до великого объединения (так назвали образование федерации) властная структура. За ее легитимностью и эффективностью надзирает международная комиссия из Совета.
ЕИКС (Единая Интернациональная Контрольная Служба). После объединения всех государств в федерацию возникла необходимость создания службы общественной безопасности нового типа. Такой, которая была бы эффективна в условиях нового строя. Так была создана ЕИКС. В ней объединились лучшие и опытнейшие полицейские организации, а также всевозможные спецслужбы разных стран. Организация набирается из представителей всех государств. Существует как отдельное министерство, но имеет и департаменты во всех странах мира, следящие за соблюдением правопорядка и выполняющие специальные функции. Помимо того, в структуру организации входят разные исследовательские центры, военные формирования и прочие самые разные объединения.
Ограничители. В начале 22 века институт семьи пребывал в глубоком кризисе. Люди заключали браки без всякого рассуждения, и относились к ним очень вольно. Разводы стали происходить ничуть не реже, чем свадьбы. К тому же, многие вообще не понимали, зачем нужен брак. Обычно люди за жизнь меняли немало партнеров, и не считали своей обязанностью хранить верность. Конечно, встречались исключения, но правила они не отменяли. Ситуацию осложняло еще и то, что, учитывая достаточно высокий уровень благосостояния, уже не работал прежний стимул, сохраняющий семью – забота о потомстве. Теперь один родитель без проблем мог управиться с этим делом, а развитие техники и сферы обслуживания избавляло от бытовых сложностей в заботах о детях. В итоге Совет пришел к выводу, что институт брака неуместен в настоящее время, и отменил его регистрацию, как ненужное осложнение. В определенном смысле тут еще сыграло роль давление представителей всевозможных сексуальных меньшинств. Несмотря на то, что браки им в целом разрешались, многие были настроены к ним негативно. Чтобы не оскорблять чувства этих граждан, брак лучше было отменить совсем: так все окажутся в равных условиях. Свобода нравов, царившая в обществе, подкреплялась еще и работами различных публицистов и психологов, считавших любые ограничения вредными. Подобное положение в обществе оказало влияние и на детей. Ряду работ удалось доказать сомневающимся, что юные граждане не должны подвергаться каким-то сексуальным ограничениям: они вредно влияют на развитие личности и ведут к формированию комплексов. Каждый волен начать половую жизнь тогда, когда испытывает к этому желание и чувствует себя готовым. Так же нет смысла себя ограничивать, а руководствоваться лишь запросами своего тела. Разумеется, при такой политике создавалась угроза роста осложнений, вроде венерических болезней и нежелательного потомства. Однако, медицина нашла выход. Был разработан метод, надежно защищающий от подобных неприятностей, и при этом безопасный для организма и не меняющий ощущений в процессе. С этой целью в возрасте 11 лет всем гражданам проводилась специальная операция. В слизистые гениталий интегрировались специальные тельца, обеспечивающие контроль за микрофлорой этих частей тела. Они становились практически частью тела, подключенной к его системе. За счет тела эти образования питались, а взамен обеспечивали гарантированную ликвидацию агрессивных агентов, проникающих в организм, а также инактивирующие половые клетки (как свои, так и чужие). Синтез и обновление таких частиц контролировался собственной иммунной системой организма за счет некоторых модификаций, внесенных в механизм защиты тела. На такой же основе, путем добавления к иммунной системе аналогичным собственным гибридных (синтетических и биологических) частиц удалось добиться создания «абсолютного» иммунитета. Иммунная система, связанная с высшими отделами нервной системы, сама анализировала чужеродные частицы на предмет опасности, и в случае наличия таковой конструировала адекватный ответ. Благодаря наличию связи с Сверхсетью удавалось обмениваться сведениями с иммунными системами других людей, обеспечивая успешную реакцию на проникновение в организм враждебных частиц, вирусов, бактерий и подобного. Таким образом, удалось обезопасить человечество от возникновения новых болезней и всевозможных инфекций. Формирование такой системы начиналось еще до рождения, а ориентация ее для решения половых проблем происходила именно в 11 лет. Помимо того, в этом возрасте производились особые манипуляции с ДНК половых органов (а именно с предшественниками половых клеток), что делало возможность зачатия близкой к нулю. Так человек мог придаваться плотским утехам без каких-то специальных приготовлений и риска подцепить заразу или получить неожиданного ребенка. Такая система получила в народе название «ограничительей». Если же человек желал иметь потомство, то ему снова надо было обратиться в больницу, и там снимали эти ограничения, так что работа гениталий восстанавливалась в естественном состоянии. Во время отработки данной методики, правда, возникали случаи бесплодия или даже возникновения аутоиммунных заболеваний, но к 23 веку система была полностью отлажена, стала безопасной и вошла в обязательную программу медицинского обслуживания населения.
ИСНЧ (интегральный синергический нейронный чип или просто чип). Представляет собой устройство, совершенно необходимое человеку в 23 веке. Это специальная микросхема, созданная из аналогичного биологическому материалу. Она вводится каждому человеку при рождении в головной мозг, и вскоре врастает в его структуру, становясь естественной частью. За его счет она питается и функционирует. Это что-то вроде персонального компьютера, способного использовать ресурсы организма и нервной системы для самых разных нужд. Хозяину в итоге открываются возможности, о которых люди раньше не могли и мечтать. Чип обеспечивает постоянный выход в Сверхсеть и возможность связи на любом расстоянии, доступа к любым информационным ресурсам. Помимо того, с его помощью можно просматривать фильмы, создавать и редактировать документы, играть в видеоигры (и погружаться в виртуальные миры). Еще он является универсальным удостоверением личности, хранилищем ее личных данных (и носителем частной информации вроде записной книжки), кредитной картой… Благодаря ему осуществляется мониторинг состояния здоровья владельца, в случае необходимости чип может мобилизовать иммунную систему, дать человеку сведения о проблемах со здоровьем, о которых тот еще и не догадывается или связаться с ближайшим медучреждением, чтобы организовать экстренную помощь. К сожалению, помимо приятных следствий нашлись и неприятные. За счет данного чипа ЕИКС осуществляет слежение за мыслями граждан, что требуется для предотвращения преступлений (и быстрой помощи его жертвам, также как и пострадавшим от стихийных бедствий). Можно также сделать внушение человеку, незаметное для его самого, за счет которого тот откажется от мыслей о преступлении. Так удалось справиться с криминалом. Не обошлось и без наплыва всевозможной рекламы прямо в мозг пользователя… хотя ее можно и фильтровать. Коды доступа к чипам граждан хранятся в ЕИКС в строгом секрете, незаконное их использование или попытки воздействовать на носителей строго караются (что несложно, ведь у злоумышленников тоже есть чипы!). В примитивном виде такие устройства появились еще в начале 21 века, но тогда они были чисто электронными. В то время это породило начало кибермании. Многие люди увлекались совершенствованием тела, стараясь внедрить в него как можно больше электронных усовершенствований. Находились и радикалы, оставлявшие своим только мозг, да и тот нашпигованный электроникой. Однако со временем выявились негативные следствия такого подхода. Чужеродные импланты оказались плохо совместимы с живыми тканями. В итоге у киборгов стали развиваться тяжелые болезни, начиналось отторжение синтетических частей. Ученые и инженеры долго бились с этой проблемой, но решить ее так и не удалось, так что с киборгами пришлось завязывать. В итоге импланты стали делать биологическими, или, по крайней мере, максимально близкими живым тканям. Да и то оказалось, что сбалансированный миллионами лет организм не любит, чтобы его перекраивали. Иначе у желающих переделаться развивались аутоиммунные расстройства, онкология и прочие проблемы, даже умственные расстройства. Поэтому большинство людей ограничивалось самым необходимым – нейронным чипом. Другое протезирование, особенно с привлечением синтетических частей, применялось редко, чаще в случае тяжелых травм, когда регенерация оказывалась невозможна. Было, правда, направление, нацеленное на превращение людей в роботов – тело искусственное, разум оцифрован на компьютере… Но, как оказалось, наука так и не смогла полностью разобраться в личности и устройстве разума. Так что такие существа оказались лишь бледной, урезанной тенью оригинала, мертвецом, прикидывающимся живым… Да и люди сами не очень-то хотели становится машинами. Поэтому проект свернули. Создание же андроидов перечеркнула трагедия в Аллайансе… Пришлось ограничится узкоспециализированными роботами, без особых способностей, да и не могущих стать полноценными существами, сравнимыми с живыми.
КБИ (кибернетический интеллект). Искусственный интеллект, созданный для контроля и управления основными функциями сложных систем, типа больших комплексов, машин, космических кораблей и подобного. В 23 веке большинство сложных технических устройств и систем находятся под контролем подобной структуры. Данное образование привязано к главному компьютеру системы и не имеет физической формы, только цифровую. Работают они относительно автономно, однако в соответствии со встроенной программой обязаны обращаться за основными командами к пользователю. В этом нет большой нужды – машина может справиться со всем сама, однако, на всякий случай требует участия человека. Это сделано для предотвращения возможных «вольностей» со стороны искусственного интеллекта, а также исходя из идеи, что полностью логичная машина не может, не смотря на всю свою мощность, учесть всех тонкостей возможных ситуаций, и нуждается в совете не вполне рассудочных и несовершенных людей. КБИ отличаются по мощности, возможностям и назначению. Обычно они бывают исключительно рассудочными, не поддерживая выражения эмоций (считается, ни к чему, хотя есть и исключения), но настроены на определение чувств пользователя и адекватную на них реакцию. После событий в Аллайансе, когда разрабатываемые в тамошнем исследовательском центре андроиды вышли из-под контроля, каждый КБИ стал оснащаться специальной программой, не допускавшей его неподчинения пользователю. Считается, машина не может сама ее обнаружить и ликвидировать, так же как человек, например, не может ликвидировать свою потребность в пище или воздухе.
Синергический режим. По мере развития электроники традиционные интерфейсы для общения с машиной стали демонстрировать не лучшие свои свойства – медлительность, грубость, сложность, формальность. Постепенное развитие подобных устройств привело к тому, что машины научились воспринимать мысли пользователя, с помощью которых он и общался с агрегатом. Наиболее полным и эффективным видом подобного взаимодействия стал синергический режим – состояние, когда пользователь полностью отключается от реальности, погружаясь в ее виртуальный заменитель. При этом искусственный интеллект подключается с помощью направленных электромагнитных полей к нервной системе пользователя. По сути, искусственный и естественный разум объединяются, что позволяет им использовать мощности и память друг друга, взаимно усиливая возможности обоих. Таким образом, удается добиться наилучшего взаимопонимания с машиной. Помимо очевидных применений вроде управления разными машинами, такой режим нашел применение в создании виртуальных миров для развлечений, в добавлении элементов виртуальной реальности в настоящий мир, и даже таких экзотических вещей, как виртуальный секс, по возможностям и впечатлениям значительно превосходящий реальный. Благодаря развитию техники, устройства для создания подобного стали из изначально громоздких вполне компактными и удобными, так что пользователь почти не замечает их вторжения. В то время как поначалу он походил на испытуемого в какой-то очень серьезной лаборатории. Впрочем, на случай неполадок обычно делают и классические устройства ввода-вывода. Так же пользователь может выбрать глубину погружения в виртуальную реальность по желанию – от почти классического интерфейса да слияния с машиной.
ЭУМПС (электронное устройство модификации психического состояния). Один из побочных продуктов разработки синергических устройств. Специальное устройство, позволяющее с помощью модулированного электромагнитного воздействия на нервную систему (и весь организм) человека изменить его эмоциональное состояние. Например, если он в депрессии, развеселить его. Оно стало очень популярным и нашло широкое применение в разных сферах. В медицине – для облегчения состояния больных (и отчасти лечения душевных расстройств), в правоохранительной деятельности – для оказания внушения преступникам или создания негативной реакции на мысли об использовании нелегальной продукции, в искусстве – для создания у зрителя настроения, соответствующего тону произведения и многое другое. Правда, со временем выяснилось, что такие устройства имеют негативные побочные эффекты, потому их распространение ограничили. Лишь людям экстремальных профессий (вроде космонавтов) это разрешалось относительно свободно (но под надзором врача). Ограничения распространились и на бизнес и культуру – чтобы предприниматели не могли добиться расположения к своему продукту сторонними методами, а не их качеством.
Сверхсеть. Явилась наследником Интернета. В 22 веке повсеместно была осуществлена идея о беспроводной передаче электроэнергии. Ранее попытки ее создать или не могли достичь успеха, из-за технического несовершенства, или оказывались опасны для живых существ. Теперь же электромагнитные поля, относительно безопасные для человека и прочей живности, охватили все освоенные планеты, и даже протянулись через космос. Эта сеть подпитывалась вырабатываемой электроэнергией, которую научились получать практически из любых преобразований энергии в пространстве (хотя основными источниками явился ядерный синтез и энергия солнца – энергетическая проблема перестала терзать людей). Одновременно электромагнитные поля несли с собой и информацию на самые разные темы. Все знания, накопленные человечеством, перешли в эту сеть. Любой человек с помощью ИСНЧ мог в любое время подключиться к сети и найти нужные ему данные или обменяться ими. Сверхсеть стала удобнейшей платформой для общения, работы, развлечений, поиска информации и много чего еще. Таким образом, свершилось что-то вроде предсказанной старинным ученым Вернадским ноосферы – сферы разума, охватившей планету и преобразовавшей биосферу. Подобное изобретение оказалось настолько полезно, что многие люди вообще не понимали, как в древности обходились без этого…
Звездный Флот. После создания общечеловеческой Федерации военные силы объединились. По этому поводу была проведена конференция, на которой было принято решение, что в современной ситуации на земле и в пределах Солнечной системы более не осталось силы, способной угрожать человечеству или какой-то его части, поскольку националистические предрассудки наконец удалось преодолеть. В итоге был создан Звездный Флот – объединенные вооруженные силы Федерации, призванные защитить ее граждан от возможных угроз из космоса. Было построено немало боевых космических кораблей, несколько военных баз за пределами Земли. В состав флота вошли и пехотные подразделения. Правда, воевал этот флот больше с различными пиратами и мародерами, появившимися во время освоения Солнечной системы. Но затем, благодаря развитию навигации и успехам в работе ЕИКС (благодаря новейшим достижениям науки и техники), эта проблема постепенно разрешилась. В итоге Звездному Флоту стало практически нечего делать. За годы исследования космоса в нем так и не удалось встретить живой разумной цивилизации или чего-то могущего представлять угрозу Федерации. Поэтому Флот развлекался главным образом учениями и исследовательскими экспедициями в дальнем космосе. Из-за этого все громче звучали голоса о необходимости ликвидации военных. Те, правда, держались крепко. Чтобы как-то оправдать свое существование, они затеяли патрулирование прилегающих системе секторов космоса, хотя в этом и нет особой нужды. Ситуация с Флотом оставалась неясной, а военные со скуки молились известным им богам о появлении какого-нибудь врага, что приведет к приливу средств и эмоций в дряхлеющее тело их организации.
ДПГ (диапространственный генератор). В течении 21 века удалось разработать ряд новых материалов и силовых агрегатов, благодаря которым стало возможным перемещаться в пределах солнечной системы с достаточно высокой скоростью. Ее окраин в 22 веке стало можно достичь за пару недель. В дальнейшем эти показатели уменьшились еще сильнее, до нескольких дней. В итоге началось освоение системы. Например, в течении 22 века была проведена большая и комплексная работа по превращению Венеры и Марса в пригодные для жизни планеты. В третьей четверти века началось их заселение. Впрочем, демографический кризис уже был преодолен, численность человечества остановилась около 10 миллиардов человек. Однако немало народу предпочло новые места обитания на свежеосвоенных планетах, да и вообще люди стали предпочитать жизнь за пределами городов. Тем более, все блага цивилизации доступны и там. Остальные планеты системы заселить вряд ли возможно, но и им нашлось применение. Но тут космонавтика столкнулась с новой проблемой: она научилась приближаться к скорости света, но преодоление ее так и осталось нереальной задачей. При этом люди хотели достичь звезд… но это так долго, что почти неосуществимо… Как быть? Велись работы по осуществлению телепортации объектов. Это удалось осуществить, но задача требовала слишком больших затрат энергии. К тому же, перемещаемый объект искаженное пространство растирало в атомарный порошок, да еще и могло разбросать в радиусе от нескольких метров до световых лет… это не годилось. Решение нашлось в конце 22 века. Ученые смогли создать агрегат, переводивший мнимую копию перемещаемого устройства в риманово пространство. Там, проведя необходимые расчеты, можно используя свернутость такого пространства, найти более короткий путь до дальнего объекта, по другой оси координат. Это все равно, как если бы вы не стали обходить длинный забор, а просто через него перелезли. Учитывая, что в римановом пространстве привычный мир может быть сильно свернутым, легко достичь другой его точки намного быстрее, чем в привычных координатах. После этого мнимая копия объекта возвращалась в эвклидово пространство, оказываясь возле желаемого объекта. Мнимая копия, защищенная от искажений (поскольку она не реальная), в 3-х мерном мире снова становилась реальным кораблем. Надо было только правильно рассчитать флуктуации пространства и энергии. Так можно преодолеть бездну космоса гораздо быстрее, хотя и далеко не мгновенно. Единственное, чем дальше перемещение, тем больше требуется энергии, выше риск ошибок и искажений пространства (может свернуть корабль в бараний рог), и нужно копии совершить больше прыжков. Поэтому космические корабли 23 века, хоть и вырвались к звездам, но все же не могли улететь слишком далеко, за пределы галактики – не хватало энергии и возникали сложности с расчетами. В качестве источника энергии используется реакции ядерного синтеза, а топливом СЯГ – специальное ядерное горючее. Это искусственное соединение, обладающее мощными запасами энергии, однако весьма токсичное и нестабильное. Да и слишком сильные искажения пространства, совершаемые кораблем, могли для него плохо кончится – метод нуждался в совершенствовании. Для успешного полета кораблю нужна мощная энергетическая установка, огромная масса (что и сделало их огромными, километровых величин) и помощь гравитации массивных тел, вроде звезд, где пространство сворачивалось наибольшим образом. Устройства, созданные на базе такой принципиальной схемы, стали называть ДПГ.
ПУЭУ (пункт управления энергетическими устройствами). Сердце каждого космического корабля. Специальная система, обеспечивающая слаженную работу всех сложнейших энергетических агрегатов корабля, от реактора до двигателей. Управляется КБИ корабля под контролем энергетической службы.
Атомарная сборка и селектирование. Человечество в 21 веке подстерегла еще одна опасная проблема: ресурсы на исходе, а отходов, чуждых природе, и потому ей не усваиваемых, накопилось очень много. Можно, конечно, использовать как свалку и источник ресурсов соседние планеты, но это казалось не самым удачным решением. К счастью, проблему удалось преодолеть в 22 веке. Появилась технология атомарной сборки и селектирования. С помощью небольшого и экономичного устройства инженеры научились разрывать атомные связи вещества, переводя его в атомарную пыль. Позже ее можно было разделить на группы атомов. В итоге получалось универсальное сырье для любой задачи. Потом, используя его, можно собрать любой материал, требующийся для разных нужд. Поскольку все тела в мире состоят всего из чуть больше чем сотни видов атомов (на деле и того меньше), то задача создания любого материала и сырья становилась не такой и сложной. А в качестве источников атомов можно использовать те же отходы. А уже из собранных материалов можно создать примерно таким же образом все, что нужно. В итоге необходимость в промышленности, производящей первичные товары – минеральное сырье, пищу, и многое другое классическим способом отпала. Так же нашлось решение проблемы с горами мусора. Все отходы можно быстро разобрать, переведя в сырье снова. Искусственный круговорот веществ! Разбирать можно и разные препятствия, загрязнения, нежелательные образования (в том числе в живом организме) и собирать то, что нужно по программе. Так человечество очистило атмосферу от накопленных загрязнений и перешло на искусственную пищу, перестав зависеть от природы. Правда, другие загрязненные среды (вроде воды или почвы) чистить поленились: дорого, да и человеку оно вроде уже в таком случае и не нужно…