Почтальон всегда приходил ранним утром, когда город еще спал, или только начинал просыпаться на работу. Когда зимой было темно, а летом лишь начинало светать. Он приносил людям свежие газеты, которые можно было прочитать за утренним кофе, или письма, которые еще не вытеснил интернет.
Маленький мальчик притаился возле окна, и наблюдал за дорогой, выжидая. Его пытливые глаза с надеждой смотрели туда, откуда должен прийти дядя, и принести почту. На улице только-только начинало светать. Первые луч солнца окрашивали небо в цвет надежды и радости, грусти и тоски, одиночества и счастья.
И вот он пришел, такой долгожданный миг. Дяденька, в такой знакомой форме, фуражке, кители и штанах, не спеша шагал от тома к дому. Вот он остановился возле его калитки, и что то там положил в почтовый ящик.
Сердце забилось все сильней и сильней, в груди пятилетнего ребенка. Может сегодня, сейчас, ему придет письмо. Не важно от кого, и что в нем будет, пускай набор букв или фраз, пускай корявым почерком, и в жирных пятен, но оно будет адресовано лично ему!..
Тайком пробираясь на улицу, пока еще все спят, быстрее бы посмотреть, что же там, внутри. Вот дрожащая рука медленно открывает крышку и глаза, голубые, как небо, заглядывают внутрь. «Газета. А вдруг под ней?». Скорей, скорей бы вытянуть ее… Пусто. Письма нет.
Прошло время, и мальчик стал юношей, юноша – мужчиной, который все так же ждет письма.
Ему повстречалась девушка, не виденной красоты, и нежности, с глазами, то ли серыми, то ли голубыми, а может и зелеными. Все закрутилось, завертелось, с такой силой и скоростью, что ночи слились с днями, а рассветы с закатами, и на краткий миг, забылся почтальон и письма.
Девушка уехала. Растворилась в серой дымке тумана, окутывавшей перрон. Оставив за собой, аромат жасмина и адрес. Пообещав, что обязательно напишет.
Снова утро. Раннее утро, время когда почтальон начинает разносить свою почту. А герой уже занял свой пост – у окна. Он снова ждет… Все еще ждет.
Прошло время, мужчина стал стариком. Одиноким, все еще ждущим. Жизнь пролетела мимо, как огоньки самолетов, где-то там на верху.
Это было тридцати тысячное триста семьдесят пятое утро, которое он провел у окна. Все еще надеясь, все еще веря. Почтальон уже давно прошел мимо, а он все сидел. Что то не хорошо давило в груди, и сердце, шальное разволновалось, как будто в первый раз. Уже трудно подниматься, трудно передвигаться, годы берут свое. Тяжело ступая, опираясь на тросточку, он идет к старому почтовому ящику. Ключ не сразу попадает в замочную скважину.
«Чертова старость».
Дверца открывается со скрипом, ее бы смазать, да некому, и двор бы убрать, да траву скосить. Тяжело дыша, немного пригибаясь, открывает дверцу ящика, а там газета. Чертыхаясь, уже было хотел захлопнуть и послать все к чертям, да что то остановило. Старик вытягивает газету, а там письмо. Ему! На обложке его имя. Только с третьего раза, удается открыть конверт, а там, тетрадные листы, исписанные строчками. Перед глазами все плывет, от слез, от счастья. Прижимая письмо к груди – старик ликует. Старик, с душой ребенка. Ребенка, который дождался. Который верил. Который надеялся и который победил!
Пишите письма: родним и близким. Не электронные, а живые, с частичками вашей души, зацепившиеся за волокна бумаги.