Самолет из России держал курс на юг, на Анталию. В салоне царила слегка нервная обстановка. Причины были самые разные.
Во-первых — самолет летел над морем, и до берегов России, как и до берегов Турции, было одинаково далеко. Где-то внизу, как мелкий мусор, на безбрежной синей глади виднелась группа белых кораблей.
Во-вторых — несколько грудных младенцев, устав от перелета, ревели в полный голос. И ситуацию, при которой родители обрекали себя и свое чадо на сложности перелета, можно было объяснить только так: малыши не хотели оставаться без мам, а мамы не хотели оставаться без Турции. Ну, а папы должны были все это терпеть и оплачивать.
К счастью, малышей было всего трое. Бездетная пара около тридцати с затаенной завистью поглядывала на молодых родителей.
Когда море кончилось, под крылом самолета появился турецкий берег: обожженная солнцем коричневая земля. Лоскуты полей и крохотные домики говорили о том, что здесь тоже живут люди.
Потом самолет завис над озерами, белые края которых напоминали о всяких местных достопримечательностях, например, о Памуккале. Эта небольшая деревенька прославилась благодаря белоснежным водопадам из соляных террас и термальным ключам. Они гордо назывались «Бассейн Клеопатры» и «Хлопковый замок».
Пока муж увлеченно снимал на камеру то, что открывалось из иллюминатора, жена, откинувшись на спинку сиденья, погрузилась в полудрему воспоминаний…
— ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ДАМЫ И ГОСПОДА! — голос училки на сцене был самым обычным. Обычной была и она сама: типичная «мымра» в очках и с гладко зализанной прической. Необычной была лишь школа…
— «ШКОЛА ДЛЯ АДАМА И ЕВЫ» ПРИВЕТСТВУЕТ ВАС! — победоносно закончила училка и улыбнулась в тридцать два зуба.
Ее радость разделяли не все. Печальный взгляд молодой женщины, сидевшей в первом ряду, выдавал какую-то проблему, терзавшую душу. Еще бы, шесть лет благополучного не только в финансовом отношении брака не давали ей одной радости — радости материнства. Бесконечные врачи и обследования в разных клиниках приносили одно и то же известие: они с мужем здоровы. А детей нет. «Ждите, или делайте экстракорпоральное оплодотворение» — таков приговор эскулапов. Но время идет. Ей уже двадцать восемь, и гинекологи считают ее «старородящей».
Чем ей могут помочь в этой школе?! Наверняка начнут уговаривать, что «все будет хорошо». Муж раньше говорил то же, теперь молчит и избегает разговоров на эту тему. Последнее время он стал больше пропадать на работе, домой только ночевать приходит. А ее не радуют ни новая квартира, ни новая машина.
А на сцене, вслед за училкой, появилась старая дама в инвалидной коляске. Она была одета в платье нежно-сиреневого оттенка (цвет гиацинта). Душегрея из чернобурки и нитка хорошего жемчуга завершали наряд. Дама говорила по-русски. Только небольшое грассирование некоторых букв подтверждали: она — дочь русских эмигрантов. Ада Терентьевна, так звали даму, оказалась основательницей и директрисой этой странной школы.
Потом на сцену вышли немец-психолог и китаец-доктор. Доктор Шульц и доктор Ли тоже прекрасно говорили по-русски. Они давно живут в России, и теперь вместе с француженкой-директрисой восстанавливают школу семейного русского воспитания. Забавно, русское воспитание восстанавливают иностранцы?! Впрочем, директриса как будто услышала ее мысли.
— Испокон веков Россия, находясь между восточными и западными культурами, вбирала лучшие черты Европы и Азии. Одновременно здесь рождалась своя, уникальная и неповторимая культура. Но многое было потеряно в вихре революций и войн. Поэтому мы вместе будем отбирать то, что необходимо для нормального функционирования семьи. Чтобы ценность семейного уклада была не только пожеланием правительства, но и реальным благом для многих россиян. Мы будем собирать воедино осколки этой культуры. Они еще сохранились в ваших семьях, еще существуют в некоторых национальных культурах и есть в нашей памяти. Одновременно мы будем искать и находить ростки новых обычаев. Семейная культура — как живой организм, должна соответствовать сегодняшним условиям жизни, а не быть застывшим музейным экспонатом.
— Дамы и господа! Наш самолет прибывает в аэропорт города Анталии, — мягкий голос стюардессы вернул женщину к действительности. — Сейчас температура воздуха в Анталии 32 градуса по Цельсию.
— Прилетели, Танюша! — муж убрал в чехол видеокамеру, готовясь к выходу.
Ожидая выдачи багажа, Татьяна рассматривала людей вокруг. Больше всего ее заинтересовали женщины. В здании аэропорта ей и ее спутникам, одетым в короткие шорты и разноцветные майки было достаточно комфортно: не жарко и не холодно. А за стеклами аэровокзала мохнатые пальмы подставляли широкие изрезанные листья щедрому солнцу. Поэтому взгляд цеплялся за женщин, закутанных в платки и одетых в длинные пальто поверх длинного платья. Эти дамы, видимо, были из местных, так как они с обыденным выражением лица поднимались по эскалатору в зал вылетов.
Россияне, получив багаж, заторопились к выходу. Знойный воздух окутал тело, дышать стало труднее. Небольшая очередь на регистрацию у стойки туроператора стояла на самом солнцепеке. Зато белый автобус, в который их направили, был с кондиционером. Можно отдышаться.
Автобус заполнился, и вслед за другими, такими же белыми с эмблемой «Pegas», он выехал со стоянки в аэропорту. Отпуск, которого она не видела несколько лет, начинался.
КИРИШ
Татьяна впервые попала за границу. Поэтому чужой город, который раскрывал свои улицы перед русскими туристами, был притягательно-любопытен. Обычные, на первый взгляд, многоэтажные дома имели белые наклонные ставни, прикрывающие окна от палящего солнца. На крышах видны солнечные батареи и большие бочки. Девушка-гид пояснила, что таким образом в Турции получают горячую воду, экономя на электричестве. Потом за окном проплыла большая мечеть, белая, как и большинство зданий. И снова улицы, дома с непонятными надписями.
Наконец автобус выехал за пределы города.
— Наша первая остановка — Гейнюк.
— Где? — Сергей, муж Татьяны, решил что ослышался.
— Деревня так называется, Гейнюк, — спокойно повторила девушка-гид.
— То, что на «Г» начинается, и на «нюк» кончается, не может иметь в середине ничего хорошего, — прокомментировал один из туристов.
— Да, «повезло» местечку: две ассоциации и ни одной приличной, — тихо поддержал Сергей.
— А Вы часто ездите в Турцию? — томная блондинка с соседнего сиденья решила завести светский разговор с Сергеем. Впрочем, его ответ она ждать не стала. — В России не знаю, где можно отдохнуть морально, — девушка захлопала ресницами, придавая лицу усталое выражение.
Сергей буркнул что-то невразумительное и отвернулся к жене. Тупые блондинки были не в его вкусе. К тому же он сам чертовски устал. Пара недель отдыха ему явно не помешает. В «Школе для Адама и Евы» ему четко сказали, что их с женой проблема деторождения может быть связана с его хронической усталостью.
— В древнем Китае было понятие «драгоценный». Так называли людей, занимающихся интенсивной умственной работой. Это были или чиновники высокого ранга, или мудрецы. Врачи Китая, рассматривая организм, как систему, балансирующую между умственной и физической деятельностью, заметили, что у «драгоценных» слабее половая функция. В то время как у людей, занимающихся физической работой, таких проблем обычно не бывает, — доктор Ли видел перед собой молодого человека около тридцати лет, слишком сильно увлеченного карьерой. Он был мужем их клиентки, которой не удавалось забеременеть. Никаких патологий врачи у супругов не находили.
— Да, — поддержала доктора Ли Ада Терентьевна, — мне мама рассказывала, как питерские гранд-дамы, уверившиеся в своем бесплодии, становились беременными после романа с конюхом или косарем.
А доктор Ли добавил:
— Я знаю, что уже в советское время питерские врачи тоже рекомендовали женщинам «деревенские романы», как средство от бесплодия.
Сергей рассмеялся:
— Это как в анекдоте: «Вас работа удовлетворяет?! Ну, раз возвращаясь с работы, на женщин уже не тянет — значит удовлетворяет».
— Правильно, а физическая активность повышает уровень гормонов. Но вам с женой я рекомендовал бы поехать к морю, на солнышко. Солнце тоже повышает уровень половых гормонов. Как Вы думаете, почему южные народы более темпераментны, чем северные?! От солнышка. Кстати, купание в море улучшает работу надпочечников, повышает уровень неспецифических гормонов. А если по-простому: улучшает работу всего организма. Вот такая гормональная терапия естественным образом.
— Ну, дня на три я могу освободиться, — Сергей прикинул, что при наличии телефона и компьютера многие рабочие проблемы можно решать на расстоянии.
— Три дня могут оказать положительное, но кратковременное действие. Лучше 5-7-9 дней. В Вашем случае я настаиваю именно на девятидневном отдыхе, не менее. И не вздумайте брать с собой компьютер или созваниваться с сотрудниками по телефону! Все может быть впустую! Мозги надо полностью отключить! — доктор Ли говорил жестко, понимая, что пациент — «трудоголик».
— Внимание! Сейчас наш автобус въезжает в Кириш. Приготовится отдыхающим отелей… — русская девушка-гид стала перечислять, у каких отелей, и в каком порядке будет останавливаться автобус.
— Нам выходить в самом конце, — нетерпеливо заерзала на сиденье Татьяна.
В это время автобус подъехал ко входу в первую гостиницу.
— Как красиво, — женщина прилипла к окну, наблюдая, как счастливцев с чемоданами встречает персонал в мраморном холле отеля.
— У нас все будет проще, — Сергей до самого последнего момента оттягивал разговор с женой о том, что он выбрал маленький тихий отель. Зачем платить за «ultra all inclusive», если им с женой доктор Ли разрешил только по бокалу легкого вина в день?!
— Ты помнишь нашу первую поездку на море?! Мы были студентами и могли себе позволить только дешевый частный отель в Дивноморске. Помнишь маленькие комнатки на втором этаже, которые выходили на длинную общую крытую терассу?! Около каждой комнаты стоял круглый столик. На нем мы могли вместе завтракать. Это были наши первые завтраки наедине, — Сергей ласково провел пальцем по слегка расстроенному лицу жены. — А потом мы устроили праздник. Нам не хватало денег на экскурсию с дегустацией на винный завод. Но мы купили хорошее местное шампанское, блины и белковую икру: баночку черной и баночку красной. Потом за этим столиком пили шампанское и ели блины с «икрой».
— Да, я еще попросила баночку консервированных ананасов для полноты картины, — Татьяна уже улыбалась. — Мы тогда чувствовали себя настоящими буржуями!
Наконец автобус остановился около небольшого отеля. В маленьком холле за стойкой администратора находился только черноволосый молодой человек. Девушка-гид подписала у турка свои документы, села в автобус и уехала. Сергея и Татьяну проводили в номер. После трудного дня обоим очень хотелось спать…
ЗА ОКНОМ НАЧИНАЛИСЬ РАССВЕТНЫЕ СУМЕРКИ, когда молодая женщина открыла глаза.
— Пойдем на море, — она стала будить мужа.
Сергей мгновенно открыл глаза:
— Что, звонят?!
— Нет, успокойся. Пойдем, посмотрим на море! — упрашивала мужа Татьяна.
Они прошли по безлюдному холлу отеля и вышли на такую же безлюдную улицу. Все еще спали.
— Смотри! Вывески на русском! — Татьяна жадно рассматривала окружающий пейзаж, подмечая, чем же эта чужая страна похожа и не похожа на ее родину. — А вон кактус! Смотри, какой он огромный — выше первого этажа!
Не прошло и пяти минут, как оба супруга шлепали по прибрежной мелкой гальке. Пахло морем.
Рассвет был в самом начале: море соприкасалось на горизонте с начинающим розоветь небом. А там, где пурпурная полоса переходила в спокойную синеву, сияла утренняя звезда.
«Каждый рассвет — единственный в жизни» — говорил мультяшный паровозик из Ромашкино. И он был прав. Татьяна и Сергей молча смотрели, как показалось солнце над горизонтом, как осветило вершину стоящей вдалеке горы, как постепенно растаяли серые и черные ночные тени, а мир вокруг загорелся красками. Над деревянным пирсом развевался красный флаг с белыми полумесяцем и звездой.
Вода оказалась удивительно чистой, теплой и спокойной. Поэтому оба долго плавали, наслаждаясь.
Когда они возвращались в отель, было легко рассмотреть детали окружающего пейзажа. Пляж был поделен на отдельные секторы. Крупные пятизвездочные отели находились прямо у моря. Каждый сектор их пляжа окаймлял собственный деревянный пирс с белыми шезлонгами для принятия солнечных ванн. На берегу располагались бары и затейливые навесы с такими же белыми шезлонгами. Отели трех и четырех звездные располагались за пятизвездочными, во второй линии. С берега они были не видны. Их сектор пляжа ничем не отделялся и был обозначен только вывеской над несколькими простенькими навесами. Белые шезлонги пока были собраны в стопку, так же как и потрепанные синие матрасы около них.
Около одной такой стопки шезлонгов, Татьяна заметила спящего кота.
— Кыс-кыс, — позвала она.
Кот моментально приоткрыл глаза и поднял голову.
— Смотри, понимает по-русски, — восхитилась женщина.
— Пошли скорее, я есть хочу, — заторопил ее мужчина.
Проходя мимо небольшого рынка, они заметили несколько торговцев, которые сонно готовились к новому рабочему дню.
— Что-то они с утра не торопятся, — Татьяна привыкла к тому, что дома рынки начинали работать рано.
Супруги вошли на территорию своего отеля и по садовой дорожке прошли к трехэтажному зданию, в котором находился их номер. Теперь был отлично виден и большой основной корпус отеля, и терраса-столовая, и большой бассейн во дворе. В их здание вела небольшая лестница без малейшего намека на двери. Попав внутрь, человек оказывался в маленьком замкнутом «дворике», откуда лестницы вели к галереям и входам в номера. Посредине «дворика» росло настоящее дерево, которое тянуло ветки к стеклянному колпаку в крыше здания.
Развесив мокрые купальник, плавки и пляжные полотенца на балкончике номера, Татьяна с удовольствием осмотрела территорию гостиницы: пока ей все нравилось, пусть и не «пять звезд».
На террасе-столовой вдоль стены, примыкающей к основному зданию, стояли столы с теми блюдами, которые предлагались для завтрака. Рядом, на металлических противнях в специальном контейнере находились горячие блюда. Впрочем, кроме сосисок и вареных яиц там была только какая-то каша.
Набрав на тарелку то, что хотел, Сергей выбрал свободный столик рядом с цветастым ковриком, висящим на одной из колонн.
— Ты будешь чай или кофе? — спросила Татьяна, заметив стоящие отдельно машину для варки кофе, титан с кипятком и подносы с чашками.
Сергей хотел по-привычке попросить кофе, но вспомнил предостережения доктора Ли: «Никаких стимуляторов!».
— Чай, пожалуйста.
— А сосиски у них сильно соленые, — сказал он через несколько минут, заканчивая завтрак.
— Зато мне понравилось варенье из роз, — Татьяна ложечкой выскребала остатки с блюдца. — Что будем делать сейчас, после завтрака?!
— Я бы отдохнул маленько, а потом снова на море пойдем.
Вокруг бассейна стояли белые пластиковые шезлонги. Но Сергей приметил, что чуть поодаль, под деревьями, висел обычный веревочный гамак.
— С детства на гамаке не катался! — достаточно высокий мужчина с трудом поместился на неудобное ложе, но это его не смущало. — Смотри, надо мной ветки фикуса и лимона. Даже лимоны висят, правда, зеленые. Романтика!
Гамак был один, поэтому Татьяна прилегла на шезлонг у бассейна. Сначала она вертела головой, рассматривая отель и невысокую гору, поднимающуюся почти сразу за зданием. Потом ей это надоело, она решила рассмотреть вблизи растения, которые в изобилии цвели на территории.
Некоторые из растений она встречала раньше только в горшках, такие как фикус и лимон. Растения, похожие на мяту, здесь были кустами выше пояса, к тому же, цвели розовыми цветочками. Что-то, похожее на белую гвоздику, тоже вымахало огромным кустом. Красная герань была обычных размеров, но нежно прислонялась к мохнатому стволу пальмы. Больше всего ей понравились кусты плетущегося растения, усыпанного темно-розовыми цветами, похожими на диковинных бабочек.
Женщина подошла к мужу, надеясь рассказать о своих впечатлениях. Но Сергей спал, спал глубоко и безмятежно, как не спал уже давно. Любящей жене были заметны и темные круги под глазами, и морщинки между бровями.
«Пусть выспится», — подумала она и пошла в основной корпус. Внутри него тоже был «дворик». Он продолжался даже в подвальный этаж. На стене лестницы, ведущей туда, было написано «хамам».
Татьяну позабавило объявление, которое висело прямо около двери лифта:
«Чтобы избегать повреждений, не возьмите пожалуйста никакого стеклянный стакан к области бассейн!!!»
Женщина заметила, что в отеле работают, в основном, молодые мужчины-турки. Большинство из них совсем не говорит по-русски, даже администратор на ресепшн. Оставалось надеяться на встречу с отельным гидом от туристической компании. Но эта встреча будет только завтра утром.
Татьяна снова вышла на открытую часть террасы.
На веранде, в эти утренние часы, когда завтрак уже прошел, и большинство отдыхающих отправилось на море, а персонал отеля еще не начал суетиться, готовясь к обеду, было тихо и малолюдно. Только бармен за стойкой готов был выполнить заказ постояльца.
Женщина налила чашку чая и села за столик. Суета ее обычной жизни приятно контрастировала с этим умиротворением. От легкого ветра сонно кивал листьями фикус, под которым спал ее муж.
Какая-то женщина, по виду из местных, тоже налила себе чай и попросила разрешения сесть напротив.
— Меня зовут Виждан, — представилась она на приличном русском.
Женщина тоже назвала свое имя:
— Татьяна, в переводе с древнегреческого «устроительница». А Ваше имя как-нибудь переводится?!
— Да, оно означает «совесть».
— Вы здесь отдыхаете или работаете?
— У нас магазин кожаных изделий в соседнем городе, я собираю группы для поездок.
— У вас женщины работают?! Я до сих пор мужчин-продавцов видела, даже на кассе. Да и Вы одеты достаточно свободно, не то что эти бедные женщины в аэропорту: платье и пальто до пяток, платок — в такую жару!
— Это «эртелю» или «каполо» — «закрытые». Когда я закончу работать, я тоже хочу стать такой.
— А у вас женщины по-любви замуж выходят? Сколько жен может у вас иметь мужчина? — Татьяна решила воспользоваться откровенностью собеседницы.
— В основном, женятся по любви. Официально у мужа одна жена. Но в горах, у курдов, до сих пор принят выкуп за жену. Семидесятилетний старик за большой выкуп может жениться на молоденькой девушке. В Турции около 60 % турков, 30 % курдов и 10% месхетинцев. В отелях, преимущественно, работают курды и месхетинцы.
— А у вас бывают проблемы у невестки со свекром, с отцом мужа?
— Бывают такие проблемы, большие проблемы. Но мне уже пора, — турчанка встала. — Была рада познакомиться. Если надумаете к нам в магазин съездить, то каждый день около одиннадцати мы мимо Вашего отеля проезжаем, можем взять. Обратно тоже доставим бесплатно.
— Спасибо, мы с мужем только приехали. Может быть, соберемся через несколько дней, — Татьяна не хотела огорчать Виждан. Необходимости ехать в другой город в магазин она не видела. «Шопоголиком» она не была.
В это время тишину нарушила громкая музыка: два молодых турка-официанта включили магнитофон, причем один стал изображать певца на сцене. Татьяна пошла к мужу. Спать под такую музыку было невозможно.
ПЛЯЖНАЯ «КАРМЕН-СЮИТА»
Они снова пришли на пляж. Теперь здесь было полно народу. С трудом найдя свободные лежаки, Татьяна и Сергей расположились под навесом. Китаец-доктор строго предупредил их, что первые три дня, когда идет акклиматизация организма, загорать можно только рано утром и вечером. Иначе оздоровления не получится.
— Хочу в Воронеж! — заорал какой-то обалдевший от счастья русский, плюхаясь в Средиземное море.
— Пойду и я получу немного счастья, — Сергей любил плавать, хотя это удавалось редко. Теперь он стремился наверстать упущенное и плавал долго и далеко.
Татьяна держалась на воде гораздо хуже мужа, поэтому плавала около берега. Но сейчас, когда вокруг в воде плескалось множество людей, плавать было не комфортно. Скоро женщина снова устроилась на лежаке под навесом и стала с любопытством наблюдать за окружающими людьми.
В основном вокруг под навесами находились россияне. Русская речь доносилась ото всюду. Ближе к воде и левее, в зоне общедоступного пляжа, на песке сидели несколько молодых турок. Смуглый цвет кожи, худоба и некоторая робость поведения выделяла их из массы туристов.
Вдоль берега прошел турецкий фотограф, худощавый темнокожий парень, весь в черном, с большим красным цветком в длинных черных волосах. Его сопровождали две девушки — светловолосые и светлокожие.
«Турецкая Кармен», — усмехнулась про себя Татьяна.
Тут женщина обратила внимание на странную пару: молодой смуглый турок сидел около девушки, чья белая кожа, фигура и простенькое личико выдавали уроженку России. Они не разговаривали. Но молодой человек песочком и мелкими камушками посыпал ступню и щиколотку девушки. Та не возражала. Судя по напряженному выражению лица, она была польщена вниманием и ждала продолжения. А молодой человек, как бы спохватившись, стал осторожно смахивать песок с ноги девушки, под этим предлогом слегка касаясь ее кожи. Песка на щиколотке и ступне становилось все меньше, контакт с кожей девушки становился все сильнее, смахивание потихоньку перешло в поглаживание. Но молодой человек выглядел смирным, даже робким. И девушка не сопротивлялась. Теперь юноша беспрепятственно гладил ноги девушки, придвигаясь к ней ближе. Скоро они сидели, обнявшись, а потом начали целоваться прямо на пляже.
«Вот дурочка!» — подумала Татьяна и отвернулась. Ей было неприятно, что молодой турок, чьи намерения так очевидны, достигнет легкой победы. Неужели эта девушка мало себя ценит?!
В это время на женщину упали несколько капель воды: мокрый и довольный Сергей растянулся рядом на лежаке.
— Обед скоро?!
Татьяна глянула на часы: пора возвращаться в отель.
Они снова шли мимо рынка. Теперь все торговцы были на своих местах и активно зазывали прохожих. Около прилавка с местными сладостями, выходящего прямо на улицу, женщина чуть задержала взгляд. К ней тут же подскочил вертлявый темноволосый парень:
— Такой фруктовый лукум, как у меня, вы нигде не купите! Запомните меня: я — Паша с Украины! — увидев замешательство на лицах супругов, парень спросил:
— Вы русский понимаете?
— А то! — ответил Сергей.
Теперь недоуменно замер «Паша». Судя по его странному произношению и реакции на слова Сергея, «Паша» скорее всего, был турком, способным к иностранным языкам. Но он не знал второго слоя языка, того, который впитывается непосредственно «с молоком матери».
«Второй слой бывает не только у языка, но и у человека», — мелькнула мысль у Татьяны, и она поспешила за мужем.
Заняв столик в тени, Татьяна принесла два бокала белого вина. Бочки с белым и красным местным вином стояли в свободном доступе около столиков с чайными и кофейными принадлежностями. Тут же был поднос с чистыми бокалами. Их условия проживания «all inclusive» предлагали бесплатно и без ограничений местное вино, пиво и водку «раки». Любая другая выпивка была платной.
Сергей вернулся к столику из номера слегка озадаченный:
— Ты брала деньги из моей сумки? — спросил он жену.
— Нет, пока вроде не зачем. Ты собрался что-то купить у «Паши с Украины»?
— Понимаешь, я в аэропорту поменял немного долларов на местные лиры. Эти деньги я положил в свою сумку, во внешний карман. Сейчас там ничего нет.
— Потерять случайно не мог?
— Нет, они были на месте, когда мы заселялись в отель. Значит, их украли здесь.
— А что с остальными деньгами? — заволновалась Татьяна.
— Я их в сейф в номере положил. У них тут есть такая услуга — индивидуальный сейф. Оказывается не зря.
Разговор супругов услышала дама за соседним столиком и грустно сказала:
— У меня тоже фотоаппарат пропал из номера.
— Понятно, будем внимательнее. Жаловаться, как я понимаю, бессмысленно.
В это время они увидели, что первые счастливцы из очереди, которую русские туристы обожают создавать к столам раздачи, понесли к своим столикам полные тарелки.
— Они же столько не съедят! — ахнула Татьяна.
— Я съем! — сказал муж и решительно направился «за пропитанием».
— Мяса маловато, — сказал он через несколько минут, возвращаясь с большой тарелкой. — Море так поднимает аппетит!
Татьяну вполне устраивало то, что предлагалось на «шведском столе» в обед. Самые разные блюда из овощей и трав дополняли свежие фрукты. Для любителей «посытнее» был рис, мясная поджарка и жареная картошка. Женщина специально взяла маленькую тарелку, чтобы устоять среди такого обилия блюд и закусок.
То, что в рационе туристов отель делал упор на растительные блюда, было правильно. Ее подруга-диетолог рассказывала, что в жару, когда температура поднимается выше тридцати градусов по Цельсию, медведи в зоопарках отказываются от мяса. Едят только зелень и пьют воду. Так животные спасаются от перегрева изнутри, так как именно мясо дает наибольшее количество тепла организму. Поэтому в районах Крайнего Севера бесполезно проповедовать вегетарианство, а в Турции, наоборот, овощи полезнее.
Татьяна постояла в легком раздумье над противнем с жареной картошкой. Заботясь о фигуре ни рис, ни картошку она не ела. Но доктор Ли сказал, что у нее маловат вес при ее росте. Излишняя худоба не способствует беременности, иногда даже приводит к нарушениям месячного цикла.
« — Даже фермеры, когда выращивают коров, знают, что бесполезно пытаться оплодотворять молодую телочку, пока она не достигла определенного веса, — втолковывал клиентке доктор-китаец».
Татьяна вздохнула и положила несколько ломтиков картошки на тарелку. Желание иметь ребенка было сильнее, чем страх потерять тонкую талию. Еще в ее тарелку попали квашеная свекла и соленые огурчики.
« — С повышением температуры понижается растворимость углекислого газа. Это Вы еще в школе учили. Следовательно, летом pH крови сдвигается в щелочную сторону. Растворимость элементов с понижением кислотности уменьшается. А у кальция растворимость понижается еще и с повышением температуры. Вот и получается, что в жару кальций начинает переходить в нерастворимое состояние. Отсюда образование тромбов и различные сердечно-сосудистые заболевания. Чтобы живой организм лучше приспосабливался к повышенной температуре внешней среды, необходимо ему помочь. Нужно добавлять в пищу продукты, содержащие кислоты. В квашеных овощах и кефире содержится молочная кислота. В овощах, фруктах и зелени тоже есть разные органические кислоты, — просвещал клиентку господин Ли. — Еще старые лекари советовали для улучшения работы почек и, следовательно, переносимости жары, летом с утра и перед обедом выпивать рюмку сока сельдерея».
Сока сельдерея не было, но его листья тоже попали в тарелку Татьяны.
Когда она вернулась к столику, муж уже справился с половиной того, что лежало на его тарелке.
Оба ели с удовольствием. То и дело мимо столиков проходили официанты: молодые ребята в белых рубашках и черных брюках. Они сноровисто убирали грязную посуду. Любая опустевшая тарелка, чашка или бокал через пару минут исчезали со столика.
«Молодцы какие. Как же им «спасибо» сказать?» — подумала Татьяна.
Супруги закончили обед и пошли в номер. После жаркого воздуха здесь, в прохладе, было так хорошо! Женщина зевнула и предложила:
— Может, поспим?!
— С удовольствием! — поддержал ее муж.
Они проснулись от шума падающей воды и визга. На аттракционе у бассейна включили насос, и теперь ватага детей и взрослых съезжали с горки, соревнуясь в скорости спуска и силе голосовых связок.
Татьяна поднялась, прошла в туалетную комнату, смыла с лица остатки сна и придирчиво рассмотрела себя в зеркало.
— Кажется, я немного опухла от безделья, — сказала она, вернувшись на кровать рядом с мужем.
— Хороший оргазм лучше любой косметической процедуры, — с намеком ответил Сергей и одной рукой притянул к себе жену…
На пляж они попали как раз во время, после семнадцати часов. Зной уже спал, поэтому большинство отдыхающих расположили свои шезлонги не под навесом, а ближе к береговой кромке воды. Больше стало темнокожих мужчин, сидящих прямо на песке и мелкой гальке. Они сидели, переговариваясь друг с другом. В отличие от бузотеров-русских, они вели себя тихо и спокойно.
Но Татьяна опять заметила турка, сидящего рядом с двумя светлокожими женщинами. И турок, и обе женщины были старше утренней пары, может быть около сорока лет. И хотя мужчина был другой, его приемы были те же, что и у парнишки. Похоже, что турки отработали грамотный телесный контакт с иноязычными женщинами. В самом деле, зачем нужно много слов?! Дамы общались между собой, а мужчина, улыбаясь им обеим, осторожно засыпал ногу одной из них мелким песком и галькой. Затем начал осторожно смахивать песок…Скоро на теле женщины не осталось ни одного камушка, особенно на ногах. А поглаживания продолжались. Теперь мужчина беспрепятственно гладил ноги женщины до колена, часто пожимая пальцы ног и ступни. Редко и осторожно пальцы мужчины пробегали по женскому бедру, но не вторгались в интимную зону. Это будет позже. Женщина встала, она позволила себя приобнять, вроде бы невзначай, почти по дружески. Такое мимолетное касание телами. Все! Можно сказать, что контакт налажен. Интересно, что кроме близости получит этот турок от выбранной дамы? Он тщательно подстрижен и выбрит, у него правильные черты лица и мускулистое загорелое тело, новые плавки-шорты. Он не любитель, он — профессионал!
ВЕЧЕР ПО-ТУРЕЦКИ
Супруги вернулись в отель, когда заходило солнце. Для ужина можно было выбирать любой столик прямо под открытым небом. Сергей вызвался поухаживать за женой и принести ей чай. Татьяна села. Неожиданно она заметила, что фиолетовый сумрак уже опустился на землю, а в воздухе появился какой-то пряный и приторно-сладкий запах.
«Кальян, наверное», — догадалась женщина. Быстро темнеющее небо перешло от фиолетовых оттенков к глубокому черному цвету, и вокруг зажглись фонари.
Сергей принес чашку чая жене и маленький пузатый стаканчик с белесой жидкостью, похожей на разбавленное молоко, себе.
— Я решил попробовать их «раки». Представляешь, они в анисовую водку добавляют лед или воду, та становится мутно-белой, и называют ее «львиное молоко». Так турки считают, что аллах не заметит, что они употребляют запрещенный Кораном алкоголь. Неужели бог такой недогадливый?!
— Давай я тебе закуску принесу, — усмехнулась Татьяна.
После ужина они решили пройтись. Единственная улица Кириша, вдоль которой располагались отели, начиналась прямо за их гостиницей, от маленького рынка. Сейчас здесь все было ярко освещено, и жизнь кипела. На углу располагался ресторанчик, за столиками которого уже сидели посетители. Огромный подсвеченный аквариум рядом показывал живую рыбу, которую можно было заказать на ужин. Дальше находились бесконечные магазинчики с турецким текстилем, сластями, сувенирами, кожаными и меховыми изделиями, ювелирными украшениями. Множество отдыхающих переходило из одного магазинчика в другой, рассматривая, торгуясь и покупая товары. Турки-продавцы не только показывали и продавали товар. Практически рядом с каждым магазинчиком, прямо на тротуаре, стоял столик с креслами или диванчиками. На них хозяева, наблюдая за суетой вокруг, попивали чай из пузатых стаканчиков.
Супруги вернулись в отель через час. Сергей, как и большинство мужчин, ненавидел «шопинг», но терпел его ради жены. Поэтому Татьяна не настаивала на долгой прогулке.
На терассе-столовой часть столов была отодвинута в сторону, образовав танцплощадку. На ней, посередине, танцевала тоненькая белокожая девушка с роскошными рыжими волосами, в ярко-красной пышной юбке, в лифе, расшитом бисером. Ее босые ножки легко скользили по полу, а белый шарф, завязанный бантом сбоку, трепетал в такт быстрым движениям бедер под ритмичную турецкую музыку.
Вокруг сидели и стояли отдыхающие. Все, особенно мужчины, завороженно смотрели на танцовщицу.
— Ничего девочка, я бы с такой познакомился! — Сергей шутливо стал вызывать жену на ревность. — Ты мне рекомендацию дашь?
— Сам знакомься, без блата, — Татьяна не обижалась, но и поощрять мужа даже в шутку не хотела.
Когда музыка закончилась, раздались аплодисменты и одобрительный свист. Танцовщица поклонилась, потом стала подходить к зрителям и один за другим выводить в танцевальный круг молодых мужчин. Их было пятеро, одним из них стал Сергей.
Музыка зазвучала снова, и под эту музыку девушка сняла с мужчин футболки и рубашки, оставив их с голым торсом. Затем она стала показывать отдельные танцевальные движения, а мужчины пытались их повторять. Зрелище было одновременно и эротичным, и забавным. Отдыхающие громко подбадривали танцующих. Наконец, встав на колени и тряся плечами, мужчины сымитировали что-то типа «цыганочки» к полному восторгу зрителей. На этом представление закончилось.
Сергей, надев рубашку и тяжело дыша, подошел к жене:
— Ну, как?!
— Талант! Я и не подозревала, что ты способен на такое.
Уловив в голосе жены легкие нотки ревности, Сергей удовлетворенно приобнял ее:
— Где мое кусябельное ушко?! — несмотря на небольшое сопротивление, он слегка укусил Татьяну за мочку уха.
Они вернулись в номер. Мужчина взял пульт телевизора и стал щелкать по каналам, пытаясь что-то понять в турецких телепередачах. Женщина вышла на балкон и села в кресло.
Прямо перед ней был бассейн, подсвеченный голубым. Справа была видна освещенная терраса с баром. Двое молодых официантов, уже свободных от дневных обязанностей, показывали гостям местный групповой танец. То одна, то другая девушка врывалась в круг, захваченная ритмичной музыкой.
Каждая старалась встать рядом черноволосыми мужчинами. Через какое-то время эти двое, видимо решив отдохнуть, зашли за стойку бара, помогая своему товарищу. Девушки что-то кричали и буквально кидались на барную стойку. Трое турок-официантов за стойкой пытались увернуться от цепких девичьих рук и, одновременно, разливали напитки.
— Похоже, что наши барышни, пригретые солнышком, получили гормональный удар, от которого «крышу сносит», — раздался голос Сергея. Татьяна не заметила, как муж сел рядом. В это время, как подтверждение, в звучащей песне явственно послышались слова: «Зажигай, зажигай, зажигай, Наташа!».
— Как они так могут?! — женщине было обидно за своих соотечественниц.
Сергей вздохнул:
— Физиология — вещь очень опасная и очень серьезная. Тем более, насколько я знаю, женщин «заводит» мужчина, занятый делом. Поэтому официанты так действуют на отдыхающих дам. А у турецких мужиков явный «сперматотоксикоз».
— Они больные?! — ахнула Татьяна.
— Нет, это когда половой гормон так на мозги давит, что даже бревно может понравиться. Они же здесь все молодые, наверное, неженатые. А природа требует…
— Неужели так трудно вести себя прилично?! — настаивала женщина.
— Мне трудно это тебе объяснить. Меня легко поймут мужчины. А женщины… Когда моя сестра была беременной на последних месяцах, она рассказывала, что часто хочется писать так, что готова присесть в любом скверике, не взирая на присутствие людей. Что-то похожее ощущают молодые неженатые мужчины. А вы, девушки, еще их дразните своими откровенными нарядами. Это жестоко. Ладно, пошли спать, — Сергей увлек жену в комнату.
ХАМАМ
Утром они снова встали с рассветом и пошли на море. В этот ранний час на улице у гостиницы стояла молодящаяся полноватая блондинка. Она прощалась с турецким юношей.
— Аским, аским, — снова и снова повторяла дама.
Юноша пожимал женщине кончики пальцев и выглядел как кот, съевший канарейку.
Когда супруги отошли от пары на приличное расстояние, Татьяна сказала:
— Какое интересное имя «Аским».
— Это не имя, она его «любимым» называла, — отозвался Сергей.
— Ты откуда знаешь?
— Я перед поездкой в Инете кое-что про Турцию посмотрел.
— Интересно, может быть, ты знаешь, как сказать «спасибо»? — Татьяну удивляла основательность мужа.
— Конечно, «тещеккюр эдерим» — благодарю вас.
Вода снова была спокойной и теплой. Супруги долго и с удовольствием плавали практически в одиночестве. В отель они вернулись, когда остальные отдыхающие, позавтракав, шли на пляж.
После завтрака Сергей занял полюбившийся гамак под фикусом и лимоном. Еще через несколько минут оттуда донеслось равномерное сопение. Татьяна, после встречи с отельным гидом от туристической компании, опять сидела на веранде за чашкой чая.
В этот раз к ней подсел лысоватый турок средних лет, которого женщина уже видела среди обслуживающего персонала отеля. Он оказался банщиком, прилично говорил по-русски и начал разговор робко, почти испуганно. Оказалось, что зовут его Наби. У него есть жена Эммина и шестнадцать детей. Чтобы прокормить семью и служанку, помогающую жене, Наби работает летом в морских отелях, а зимой — в горно-лыжных. Молодых официантов зовут Дурсун, Идрис и Хэнэфи. Наби предлагает очаровательной русской женщине посетить «хамам». В Турции банщиц-женщин не существует. Турчанки в «хамам» не ходят, только в сауну. Но в Анталии есть специальный «хамам» для женщин.
Сказанное насторожило Татьяну, и она решила вежливо отказаться:
— Муж не хочет идти со мной в «хамам».
— Зачем муж? У нас много молодых мальчиков, — уже нахально настаивал банщик но, напоровшись на недоуменный обиженный взгляд, добавил. — Шутка.
— Вы не такая женщина, как все, — банщик, наверное, захотел исправить произведенное впечатление. — Русские женщины имеют очень легкое поведение.
— Ну, знаете, — обиделась Татьяна. — Нельзя судить о всех русских женщинах по поведению некоторых из них в ваших отелях. У нас, например, здесь из номера деньги украли, у соседки исчез фотоаппарат. Но я же не говорю, что все турки — воры!
Получив такой отпор, Наби исчез.
Когда Сергей проснулся, Татьяна рассказала ему о предложениях банщика.
— Это не «хамам», а предлог для разврата, — возмущалась женщина.
— Может, он просто не понял, что ты не за этим сюда приехала, — успокаивал ее муж.
ГУЛИ-ГУЛИ РАМ-ЗАМ-ЗАМ
После хорошего морского купания и обеда супругов опять потянуло в сон.
— Безобразие, — вздохнул муж. — У меня мозги полностью отключились. Как я работать буду, когда домой вернемся?!
— Спи, пока организм просит. Ему тоже перезагрузка нужна, — ответила Татьяна и, взбив подушку кулачком, уютно свернулась «калачиком» под боком у Сергея.
Как вчера, шум падающей воды и визг на водяной горке и в бассейне разбудил их.
Они собрались на море, но в это время от бассейна донесся женский голос из микрофона:
— Вниманию отдыхающих! В шестнадцать часов будет тренировка восточных танцев!
— Можно я останусь?! Мне интересно, — Татьяна вопросительно взглянула на мужа.
Тот недовольно нахмурился:
— А я один? Позабыт, позаброшен?! — потом улыбнулся. — Ладно, оставайся, только веди себя хорошо!
На небольшой сцене около бассейна уже собрались разномастные дамы, среди которых выделялась девушка-аниматор: полная и фигуристая, в черном трико. Она раздала своим ученицам разноцветные платки из шифона с нашитыми по краям монетками. Надевать эту прелесть нужно было на бедра. У самой преподавательницы полупрозрачный платок крепился к тяжелому поясу. Края платка и сам пояс были расшиты искусственными камнями и блестками.
— Это «шакира» — пояс для танца живота. Он должен быть тяжелым, — пояснила аниматор. — Тогда движения бедрами получаются четче. Но для вас будет пока достаточно просто платков.
Несмотря на полноту, девушка-аниматор танцевала вполне прилично. А вот ее ученицы выглядели забавно. Но все очень старались, и минут через десять большинство было без сил. Со стороны даже трудно представить, сколько энергии требуют эти движения!
В итоге Татьяна нашла Сергея на пляже через полчаса.
Остаток светового дня пролетел быстро. К девяти часам вечера стемнело, и супруги, поужинав, немного заскучали.
В это время от сцены около бассейна зазвучала веселая громкая музыка, и молодой мужской голос стал зазывать взрослых с детьми на детскую дискотеку:
— Приходите! Нельзя же столько есть и пить!
— Посмотрим! — решили оба супруга.
Перед слабо освещенной сценой персонал отеля расставил легкие пластиковые стулья в несколько рядов с широким проходом посередине. Родители занимали места в креслах, а дети поднимались на сцену по лестнице в центре.
Скоро снова громко заиграла музыка, свет вспыхнул и на сцену вышел приятный молодой турок. Он произнес приветствие на трех языках, но в дальнейшем, говорил по-русски. Выстроив детей вдоль сцены, он стал по-очереди знакомить с ними зрителей.
— Как тебя зовут? — спросил он у первой девочки.
— Настя, — ответила та.
Ведущий подошел к следующему ребенку.
— Как тебя зовут?
— Даниил, — немного робея, ответил тот.
Ведущий поднес микрофон следующему.
— Как дела?
— Матвей! — бойко ответил крепкий мальчуган лет десяти.
В рядах зрителей послышался смех.
А ведущий уже подошел к следующей девочке.
— Как тебя зовут?
— Настя.
— У нас теперь две Насти. Ты откуда приехала?
— Из дома, — ответила девчушка.
Опять раздался смех.
Следующего пацана лет шести-семи звали Савелий.
— Где твои родители? — спросил ведущий.
— А мамина папа, — начал Савелий, но зрители уже вовсю хохотали.
Сквозь смех в зале было слышно, как кто-то сказал:
— Докладчик готовился.
Когда знакомство было закончено, на сцену вышла уже знакомая девушка-аниматор в длинном желтом платье и белой шляпке. Зазвучала песня на немецком языке, в которой можно было разобрать часто повторяющиеся слова «гули-гули рам-зам-зам». Аниматор показывала детям серию несложных движений, а те повторяли их. Но каждый из трех куплетов песни ускорял ритм мелодии. Дети стали путаться, натыкаться друг на друга. Однако их это не огорчало. Было видно, что и детям, и взрослым происходящее доставляет истинное удовольствие. Когда музыка закончилась, дети были вознаграждены бурной овацией благодарных зрителей.
Дальше прошли еще несколько игровых музыкальных комбинаций. Они проверяли и развивали концентрацию внимания ребенка и координацию действий.
В конце детской дискотеки из динамиков послышались звуки, имитирующие отъезжающий паровоз: «Чух-чух-чух». Ведущий поднял зрителей в длинную цепочку по двое. Взявшись за руки и подняв их над головой, взрослые образовали длинный туннель, в который за ведущей пошли дети. Они изображали паровоз с вагончиками. Все улыбались. Татьяна думала:
«Сколько счастья! Дети рады, что с ними занимаются и играют взрослые. Ребенок был на сцене, на него смотрели родители. Наверное, в обычной жизни такое бывает редко».
РОЗА РОНЯЕТ ЛЕПЕСТКИ
— Я уже не могу сидеть горизонтально! — сказала Татьяна Сергею через несколько дней.
— Это как?! Можно посмотреть? — улыбка на загорелом лице мужчины приоткрыла белые зубы. Муж выглядел явно отдохнувшим и посвежевшим.
— Ты часами плаваешь, как морской котик! А я от этих лежаков уже устала!
— У меня есть к Вам неприличное предложение, мадам!— теперь лицо Сергея выражало готовность к подвигам.
— Маньяк! Лучше иди, плавай! Я сегодня здесь, у бассейна побуду.
Сергей ушел на пляж, а Татьяна прилегла на лежак во дворе гостиницы. Справа и слева от нее такие же отдыхающие подставляли солнцу свои более и менее упитанные тела. Рядом щебетали две девушки. Обе из тех, про которых ее муж говорил: «За грудью мозг не видно».
— Представляешь, вчера на дискотеке подрались турки и французы. А русские тихо сидели за столиками и пили водку!
— А меня Ермакова к Мустафе ревновала, я к нему на коленки села, а она не поняла! Представляешь???
В это время двое ребят-официантов, убирая посуду вокруг бассейна, сорвали по маленькой красной розе и подарили их девушкам. Те заулыбались в ответ. Но на террасу вышел важный турок — хозяин отеля. Поэтому ребята покатили тележку дальше, а девушки остались одни.
— Этот Хэнефи посекссимвольнее Мустафы будет! Он даже тележку катит красиво! — сказала одна из них, расправляя бретельки узкого купальника.
«У женщины совесть должна быть в противозачаточном состоянии!», — вспомнила Татьяна еще одно любимое выражение мужа.
В это время, рыдая навзрыд, к подружкам подошла третья девушка. Следом за ней к жене подошел Сергей.
— Что случилось? — спросила Татьяна у мужа и кивнула на плачущую девушку.
— Сам толком не знаю, но я видел, как она около гостиницы сначала громко разговаривала с молодым турком, а потом началась вот эта истерика.
— Ей что-то успокаивающее надо. Может быть, сходить в аптеку?!
— Я думаю, это бесполезно. У них в аптеке, в основном, аспирин, виагра и презервативы. Придется действовать мужским обаянием!
— Действуй, только не перестарайся, — согласилась Татьяна.
— Девушка, не надо так плакать, — Сергей вместе с подружками стал успокаивать несчастную.
— А-а-о-у, — залилась ревом та еще больше. — Я утоплюсь!
— Не надо топиться, в море и так мусора хватает, — Сергей участливо заглядывал в покрасневшее от слез лицо.
— Прикинь, — стала рассказывать утешителю одна из подружек. — За ней Мустафа сначала так ухаживал, так ухаживал! А когда она в него влюбилась, он ее бросил! Конечно, у нее шок!
— Я знаю два человека, может чуть больше, у кого была точно такая же история, — поддержала ее вторая. — Я еще вчера, когда мы все были на дискотеке, заметила, что он с другими девушками заигрывает! И тогда я стала думать! Ночью!
— Представляю, какой стресс для организма, — поддержал разговор Сергей.
— Я подумала, что он — изменщик! — победоносно закончила девушка. Она хотела еще что-то сказать, но ее перебила первая подружка:
— Он мне тоже говорил, что акунет в бассейн. А я такая девушка, что меня не надо акунать, если я захочу, я сама прыгну в бассейн, оголю свою фигурку сногсшибательную, — московский говорок девушки менял некоторые звуки «о» на «а».
Потом обе подружки стали говорить одновременно, и Сергей перестал что-либо понимать. Тогда он снова подошел к жене, вырвал из ее записной книжки один лист и размашисто написал на нем: «Школа для Адама и Евы», ниже приписал телефон.
— Это че? — полюбопытничала одна из подружек.
— Сейчас объясню, а пока ищите знакомые буквы, — и Сергей стал рассказывать о необычной школе. По мере его рассказа плачущая Ермакова перестала всхлипывать и тоже стала заинтересованно слушать.
ВЕЧЕРОМ, ПЕРЕД ОТЪЕЗДОМ, супруги последний раз прошлись по торговой улице Кириша. Уже были куплены и «гюль речели» — варенье из лепестков роз, три килограмма местного фруктового лукума разных сортов и несколько тканых наволочек на подушки с колоритным местным узором. Но Сергей видел, что Татьяна думает о чем-то другом. Как последнее средство, муж предложил жене пройтись по ювелирным магазинам:
— В Турции добывают серебро, поэтому можно ожидать, что оно здесь настоящее, в отличие от золота.
Они выбрали сначала необычное кольцо, а потом изумительно-красивый браслет. У женщины заблестели глаза и она, удовлетворенно оглядывая обновки на руке, вдруг сказала:
— Все, дома перестаю заниматься лечением и выхожу на работу!
ЭПИЛОГ
ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ после описанных событий в кабинет Ады Терентьевны, директрисы «Школы для Адама и Евы» словно ворвался маленький торнадо. Молодой мужчина с огромной охапкой цветов, метался по комнате, не в силах устоять на одном месте.
— У меня будет сын! Понимаете?! — на его лице блуждала то радостная, то испуганная улыбка. — Я до сих пор не могу поверить, но врачи говорят: «Сын!».
А ЕЩЕ ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ самолет из России снова держал курс на Анталию. В салоне самолета на коленях у счастливых родителей спал сын Сергея и Татьяны.