Руслан и Оксана. Часть вторая

Максим РУЗСКИЙ

РУСЛАН И ОКСАНА. Часть вторая


1


За полтора года до сдачи мотеля, сразу после начала его строительства и переезда Анастасии Григорьевны, кухарки Оксаны Павловны, на стройплощадку в валки, на участке стал хозяйничать Руслан, тот самый риелтор, который помог Оксане разобраться в договоре на покупку этого дома у Сергея Ивановича. Он не только перестроил тайную комнату в подвале и сделал себе рабочий кабинет, но всерьез занялся установкой тотального видеонаблюдения и в доме и вокруг него. Руслан нашел в Москве потаенное место, где лежали сломанные видеокамеры, познакомился со специалистами, работающими при них, и перетаскал себе в дом десяток ящиков этого никем не охраняемого мусора. Потом долго сортировал убитые приборы по видам отказов, по типам, испытывая каждый на импровизированном стенде. Такая черная работа дала ему огромное количество видеокамер наружного и внутреннего наблюдения, которые осталось развесить и подключить.
- Зачем ты это делаешь, - удивлялась Оксана. – Не жалко тебе сил на эту возню.
- Я хочу все видеть из пещеры, - отвечал он, имея в виду свой странный кабинет на втором этаже, где он жил и работал.
- Но ты же не сторож! – смеялась его избранница, хозяйка здания и участка.
Руслан только улыбался, увлеченный своим странным техническим замыслом.
«Какой же он еще ребенок, - подумала Оксана Павловна, - не наигрался еще».
Но Руслан в это время уже решал достаточно сложную задачу коммутирования такого большого количества видеокамер. Для вывода картинки у него было три монитора, а камер он отремонтировал не менее пяти десятков. Но не только в мониторах было дело. Их можно было бы, и докупить или установить квадраторы, делящие экран на части. Руслан поставил себе более сложную задачу записи изображения на сервер или стример. Он быстро понял, что объем памяти для этого нужен просто невообразимый и решил записывать только изменяющуюся картинку. При этом на экран можно было, конечно, вызвать любую. Сами провода, тоже не простые и дорогие, он достал списанные и тщательно проверил. Приходилось находить места обрыва и обжимать их заново. Рулоны с этими проводами также потрясли Оксану Павловну.
- Где ты достал такую уйму проводов? – спрашивала она. – Да и стоит это, наверное, дорого?
- Нет, Оксана, это все давно списано, поэтому я плачу только за согласие кладовщика.
- А если списано, то и работать не будет, - совершенно справедливо замечала она.
- У меня будет, - настаивал он.
- А нельзя установить Wi-Fi?
- Нет, нельзя. Это не дешевле, но, главное, мне не нужны здесь бесконечные электронные поля. Наши сотовые телефоны – это уже плохо!


Чтобы не испачкаться на чердаке, Руслану пришлось очистить его от пыли промышленным пылесосом, тоже получившим от него вторую жизнь. Он проложил по тесному и низкому чердаку широкие лотки, и как Тимур - известный герой детской книжки, свел все кабели к своей комнате. Их толстый жгут спускался по стене к пульту управления – узкому длинному столу напротив его кровати. Под столом стоял высокий компьютер, подключенный в локальную сеть. Вне дома, на самом участке, каждый кабель был помещен в пластмассовую трубу и закопан под землю сантиметров на тридцать.
- Зачем ты так глубоко их закапываешь? – удивлялась Оксана.
- Чтобы не мешать дорожкам и растениям, - серьезно отвечал он.


Пока Руслан проводил провода по всему дому, стараясь спрятать их в подвесных потолках, плинтусах и за накладками вокруг дверей, ему пришлось постепенно вскрывать такое множество мест, что после этого дом можно было считать по-настоящему чистым от тайников прошлых хозяев. Два из них он нашел еще год назад, осенью, когда Оксана позвала его сделать в доме обыск. Она боялась жить в доме одна со странной кухаркой Настей. С этого обыска и началось близкое знакомство Руслана и Оксаны.


Руслан не ошибся. Теперь им были найдены еще две коробки с видеодисками, три коробки с дисками CD, тайник с деньгами. Для записи всего этого материала пришлось купить винчестер на пятьсот гигабайт. Видеоматериалы были, если не интересны, то очень важны. И Руслан был уверен, что за ними придут, и придут обязательно разные люди. Он на каждой коробке аккуратно сфотографировал отпечатки пальцев. Ему повезло, что коробки из-под обуви, в которых хранились диски, были оклеены глянцевой бумагой темного цвета. Сложнее всего было не повредить коробку, не оставить на ней следов плоскогубцев, которыми он их брал и переносил.


Также аккуратно Руслан обращался и с самими дисками. После копирования диска на винчестер можно было совершенно спокойно исследовать его содержание. Но Руслан не спешил. Он сначала переписал все, что нашел, уложил все CD-диски обратно в коробки, а коробки в места, где они лежали. Переписывая диск, Руслан присваивал ему на внешнем винчестере имя директории с начальной датой записей на нем.


Оксане Павловне Руслан не рассказал о своих находках. Он сам не знал, насколько эти неожиданности могут затронуть их в будущем. Было понятно, что «фильмы» собирались для шантажа их участников. Но кто их собирал и зачем, Руслан мог понять только после анализа каждой записи.


«Сколько еще будут они нас мучить? – думал он с раздражением. – Угораздило Оксану купить этот дом!»


Оксана Павловна все же заметила эти его открытия.
- Что ты все копаешься в каких-то коробках? – спросила его она.
- Это старые записи, наподобие тех, что я нашел у Насти.
- Зачем тебе исследовать эту грязь?
- Приходится, милая, - отвечал он, - неизвестно, что за этим стоит.
- Да что бы ни стояло! Нам какое дело до их пороков?
- Никакого.
- Тогда зачем ты тратишь свое время? – спросила она.
- Я чувствую, что это нужно.
- Кому?
- Нам, прежде всего, - ответил Руслан.
- А еще кому?
- Девушкам, которые здесь зарабатывали на хлеб для своих семей в девяностые годы.
- Им-то как поможет твоя работа?
- Я хочу пресечь все возможности шантажа.
- Да, этого допускать нельзя, - сказала Оксана Павловна уже совсем серьезно.
- Тогда не мешай мне работать и никому не говори об этих находках.
Оксана поняла, что раздражает его своими вопросами. Она только спросила, что делать с деньгами, найденными под стропильной доской.
- Их надо принять в наш бюджет. Никто не будет представлять фотографии клада. Не было их и все.
- Но это нечестно, - засомневалась Оксана.
- А содержать здесь притон честно? А продавать тебе дом с такими сюрпризами? Не зли меня, Оксана. Я и так еще ничего не выяснил, не нашел правды.


Бросить этот вопрос на произвол судьбы он не мог. Руслан знал по опыту своей работы, что страусиная политика никогда не вела к победе над силами зла. Только полная осведомленность в поступках людей и целях этих поступков могла привести к спокойной жизни. Знал он и то, что со временем некоторый артефакт может использоваться и в совершенно новой афере, нисколько не подразумевающейся в момент его создания.

2
Осенью Руслан начал исследование найденных дисков. Он посчитал, что просматривание этого материала по получасу в день закончится через год. Это его устроило. Посвящать дискам более тридцати минут в день он не хотел.


Постепенно он уже стал узнавать по именам всех девушек, приходивших на вечеринки. Их было четверо. На улице он с ними здоровался, если они здоровались с ним первыми. Их характеры постепенно открывались ему, и Руслан, наблюдая их в юности и сейчас, составил себе мнение о каждой. Света была безнадежна, Тане удалось вырваться из этого круга, спокойная Катя вышла замуж, а Вика осталась модницей и работницей кушетки, хотя и числилась в детской библиотеке.
Каждый вечер он включал внешний винчестер и просматривал очередную запись.


Хозяева новой жизни еще не приобрели уверенности в своей безнаказанности и относились к местным девчатам, если это можно так сказать, по-человечески. Они их кормили, не спеша возбуждали, обладали ими долго, но нежно и медленно. Однако бесчувственное соитие все равно изматывало девушку. А когда мужчина невольно терял над собой контроль, он превращался в зверя.


Руслан быстро прокручивал этот беззастенчивый кусок записи, уже зная наверняка, что он не даст ему никакой информации. Но остальное приходилось тщательно отслеживать, поскольку, мужчины не принимали своих наложниц всерьез и часто продолжали вести важные разговоры, обладая ими. Чтобы не видеть распростертую девочку, Руслан притенял изображение.


Потом, не выдержав этого безобразия, он сделал программу, которая отличала связную речь от стенаний и сама сразу переходила к фрагменту с пристойной звуковой дорожкой.


Оксана Павловна пару раз зашла в пещеру, когда он занимался этим.
- А ты сам не испортишься вслед за хозяевами жизни? – спрашивала она, глядя на экран.
- Нет, Оксана, - снимал он наушники, останавливая запись. - Раз я взялся за эту работу, то должен ее закончить.


По опыту Руслан знал, что ненужных работ не бывает. В каждой своей деятельности он умел найти полезные навыки, сознательно приобрести их, натренировать до автоматизма и принять в свой актив, как сыщика или риэлтора.


Разговоры мужчин касались непонятных пока Руслану тем. Для опознания и анализа этих отрывков нужно было их правильно соединить. Эта задача и увлекла Руслана. Он познакомился с принципами поисковых машин, но решил использовать тот же Word. Каждому фрагменту Руслан придавал файл со списком ключевых слов. В свободное время он написал программу, которая сама последовательно открывала все фрагменты всех дисков и если в списке ключевых слов находила нужное, то переписывала этот фрагмент в отдельную директорию. Могла она отслеживать и фрагменты по двум ключевым словам сразу. Это давало возможность вычленить диалоги между мужчинами и их встречи с девушками. Но это можно было делать уже только на винчестере в один терабайт.



3
Однако, неожиданная находка отвлекла Руслана от занятий программированием.


На одном из дисков Руслан неожиданно наткнулся на чертежи самого их здания. Это был полный комплект во всех частях. В архитектурной части тайной комнаты под верандой не было, но в конструкторских чертежах Руслан с удивлением увидел на плане стен подвала не только эту потайную комнату, но и подземный ход от котельной, также расположенной в подвале, в глубину участка к странному, полностью заглубленному помещению. Этот объем пять на шесть метров имел и запасной лаз в сторону, как понял Руслан, к заброшенному барбекю, которое давно не использовалось. Лаз не был проходным коридором и, скорее всего, служил воздушной шахтой. По подземному ходу, судя по чертежам, были проложены отопление, водопровод и канализация, уходящие в этот квадратный бункер.


«Ничего себе! - подумал Руслан. – Как у них все, однако, было оборудовано!»


Желание тут же попасть в этот тайный кабинет так захватило Руслана, что он даже задрожал от вожделения, и на него нахлынул тот детский приятный страх, который он давно пережил при прочтении «Бронзовой птицы» Анатолия Рыбакова. Он спустился в подвал, прошел в котельную и за котлом нашел небольшой люк. Люк открывался просто. Но в вертикальной шахте на глубине трех метров блестела вода, и получалось, что люк скрывал только запасной колодец на случай отказа водопровода.


Но Руслан уже видел геологический разрез, сделанный по паре скважин на участке. Воды вообще не было встречено. Пески разного сложения шли до самого конца шестиметровых скважин.


«Это просто», - подумал он про себя, вспомнив музей на Лесной улице, в котором можно было залезать в такой же колодец, а потом через боковой лаз в малюсенькую тайную типографию газеты большевиков.
Свесившись в этот колодец, Руслан увидел, что из его стенок могут отщелкиваться маленькие ступеньки, идущие так часто, что спускаясь по ним, ноги почти не нужно будет сгибать. Ступеньки были сделаны маленькими под правую и левую ногу отдельно. Получалось, что спуститься в этот узкий колодец мог только человек, знающий, как отщелкивать ступеньки.


Спускаться туда он сразу не стал. Опять вызвал чертежи здания и стал их изучать более подробно. Подземный ход был шириной метр, а высотой меньше двух метров. По нему можно было идти в полный рост. Двери, как и положено, установлены стальные, но их засовы, согласно рисунку, можно было открывать с обеих сторон.
Из помещения на чертеже был выгорожен санузел с душем и еще маленькая комнатка. Перекрытия, стены и фундаменты – все было монолитное, с толстой стальной арматурой. Между землей и бетоном со всех сторон был уложен легкий утеплитель, чтобы создать в помещении достаточный комфорт. Руслан тщательно изучил чертежи на предмет каких-нибудь ловушек, но ничего каверзного не нашел. Только кроме лаза из бункера в другую сторону уходила стальная труба – для создания воздушной тяги. Он нашел ее на участке, убедился, что она закрыта стальной сеткой, чтобы в ней не поселилась какая-нибудь домовитая птичка, и не закрыла доступ воздуху своим гнездом из прутиков и пуха.


Только после всех этих предосторожностей он дождался, когда Оксана уедет в Москву, заперся в котельной, переоделся в специально купленный рабочий костюм из легкого брезента и стал спускаться в колодец. На голове у него был закреплен фонарик, второй был прицеплен к ремню, третий – лежал в кармане. Внутри, под костюмом был спрятан и сотовый телефон.
Стенки колодца были абсолютно гладкими. Когда сбоку показалась ниша и стальная дверь, он встал на эту маленькую площадку. Вокруг никаких выключателей не было, и он повернул рычаги дверных засовов. Дверь подалась внутрь, в подземный ход. Когда Руслан закрыл ее за собой, неожиданно включилось слабое освещение, и он увидел специально подсвеченный электрический выключатель. Подумав, Руслан снова открыл дверь на себя и слабый свет в коридоре погас. Видимо, дежурное освещение включалось только при закрытой двери, чтобы в колодец не проникал свет. Тогда он повернул выключатель.


Весь подземный ход, уходящий в глубину участка, осветился яркими лампами, скрытыми по обе стороны потолка. Все многочисленные фонари Руслана потеряли смысл, и он спокойно прошел весь Z-образный подземный ход с двумя поворотами, сделанными, как было понятно, для последнего сопротивления.
Перед ним оказалась такая же стальная дверь, как и первая, на входе в коридор, но Руслан остановился и долго рассматривал теперь и ее, не доверяя простоте проникновения в такой тайный бункер.


Однако ничего не произошло, когда он открыл дверь и вошел в помещение. Здесь он уже вспомнил другую детскую книжку и не мог избавиться от впечатления, что попал на «Наутилус» - роскошный подводный корабль капитана Nemo. Комната была убрана коврами, мебель в ней, изящная и дорогая, поражала своей изысканностью.


Он долго любовался убранством зала. Стены были обиты материей, все бра являли собой созвучные варианты подсвечников. Даже настольная лампа на письменном столе также была «из свечей», но с таким абажуром, что светила ярче современной. Абажур имел электрическую подсветку.


Руслан осторожно прошел в туалет и поразился еще больше: сантехника, душевая кабина и стиральная машина – все было настолько современным, что сразу возвращало в наше утилитарное время. «Это по сравнению со стариной мне показалось все простым», - сообразил он, поскольку приборы, краны и полотенцесушитель были очень дорогие и с претензией на «скромную», то есть самую фешенебельную роскошь.


Вернувшись в комнату, Руслан почувствовал дневной свет. Нет, свет не выдавал себя, но его присутствие явно ощущалось. Руслан присмотрелся и нашел это небольшое окно. Он открыл его и в метре от себя увидел наклоненное зеркало, отражающее небо. В зеркале была видна шахта барбекю, как бы труба его очага, непомерно большая, чтобы света было побольше. Вскоре он понял, что зеркало было стальное, с напылением, и служило кроме освещения еще и скользкой плоскостью, помогающей выползти в вертикальную шахту, если ползти на спине. И действительно, перед этим листом лаз становился выше, чтобы можно было присесть и вытянуть ноги, если залезаешь с улицы. На полу лаза лежала специальная щетка с длинной ручкой для протирки этого стального листа из окна. А сам пол был покрыт скользким материалом, но не металлом.
«Все предусмотрено, все полностью!» - восхитился Руслан.


Обыск самой комнаты ничего не дал, и Руслан покинул волшебный бункер также как и вошел в него.


«Зачем Федору Федоровичу такие хоромы?» – думал Руслан уже у себя в пещере. Бывший хозяин дома, хоть и был известным экономистом, в криминальных историях не участвовал. Его двусмысленные вечеринки были просто в духе девяностых годов, когда в разбогатевших ловких людях от счастья скоропостижно скончалась совесть, и им показалось, что остальное население страны должно им полностью подчиняться. Да и само остальное население, обнищавшее в один день, искало у этих новых русских работу, за которую платили бы настоящие деньги. Кто умел строить, готовить пищу, охранять или ухаживать за цветами нанимались к вдруг возникшим хозяевам. Молодые девушки по всей стране стали продавать им себя, если могли. А если это не удавалось, просто ходили на большак и отдавались проезжающим шоферам, иногда даже знакомым. Но это положение в условиях полной безработицы и безденежья не считалось зазорным, а выработало совершенно новую, временную мораль, когда такой заработок как бы не возбранялся, но при этом в своей деревне молодая женщина никому не давала себя даже поцеловать, оставаясь нетронутой невестой.


«Что же можно было делать в такой подземной комнате? - продолжал мыслить Руслан Сергеевич. – Только прятаться, или прятать кого-то важного для хозяина. На несколько дней там можно было укрыть чью-то жену. Но риск поисков беглянки был слишком велик. Значит свободную, никому не нужную женщину, пока не выправят документы или не устроят официально».


«Но зачем такой антураж? – продолжал докапываться до истины Руслан. – Значит, человек должен был быть очень высокого полета, почти высшего круга, знакомого со старинной мебелью!».


Наконец, Руслан решил, что предстоял экстраординарный политический случай, для воплощения которого и построили этот дом Федору Федоровичу. Может, один раз кабинетом и воспользовались, может сам случай не состоялся, но в результате Федор Федорович стал обладателем такого подарка судьбы.


Еще один вариант, последний, предполагал увлечение самого Федора Федоровича старинной мебелью именно этой эпохи и хранение его коллекции в полной тайне ото всех. При этом он сам мог несколько часов, а то и дней, жить внутри этого музейного мира. Однако сама удивительная мебель не была древней, а имела внутри вполне современные крепления на стальных втулках с резьбой. Такие втулки продаются на строительных рынках. Их там называют «бочонками». Втулка ввинчивается в заранее сделанное в дереве отверстие, а во втулку ввинчивается крепежный элемент, уже стальной.
 

Через несколько дней Руслан снова посетил бункер, на этот раз, помня о второй крошечной комнатке. Теперь он обратил внимание на пыль, лежащую повсюду таким тонким слоем, что тогда он ее не заметил. Стал искать дверь в закуток. Ею оказалось большое зеркало. Войдя, Руслан нащупал выключатель справа на стене на высоте опущенной руки – новая еще тогда мода. В комнатке без окон стояла низкая полуторная кровать, а напротив двери – платяной шкаф, простой, двустворчатый, вмещающий одежду одного человека. К кровати нельзя было подойти сбоку, на нее можно было лечь только с торца, так узка была сама конурка. Шкаф частью загораживал эту кровать. Однако на ней было верблюжье одеяло, а под ним обнаружились и розовые простыни. Зеркало-дверь имело два вентилятора, сверху и снизу.


В шкафу висело платье, в котором Анастасия Григорьевна встретила Руслана, когда он приехал передать Оксане свой отчет по документам купли-продажи дома. На полках лежало нижнее белье, видимо той же кухарки.


«Так вот, кто в домике живет!» – воскликнул про себя Руслан.


Он прошел по саду и увидел еле заметную тропинку от старого барбекю к калитке, выходящей на задний хозяйственный проезд. В своей пещере Руслан включил именно ту камеру, которая позволяла увидеть эту калитку, и поставил ее на дежурство. Это означало, что если картинка изменится, кто-то войдет на участок, в комнате Руслана зазвенит зуммер. То, что Анастасия Григорьевна иногда приходит в этот бункер и проникает в него именно из барбекю, Руслан не сомневался.


Все прояснилось довольно скоро.


Через несколько дней зуммер в комнате Руслана зазвенел. Он бросился к монитору и, действительно, увидел знакомую маленькую женщину, деловито прошедшую перед камерой наблюдения. Руслан поспешил в котельную, спустился в колодец и прошел по подземному коридору, не зажигая света. В комнате никого не было. Настя просто мылась - из душевой доносились звуки водяной струи и пение. Она напевала простую песню, известную всем.


Руслан сел в старинное кресло и стал ждать. Комната была освещена. Поэтому, когда Настя, совершенно голая, вышла из санузла, она от неожиданности остановилась и застыла в ступоре, никак не ожидая присутствия здесь почти неизвестного ей мужчины.
«Вот, - подумал Руслан, - Настя во всей своей красе! Хороша, конечно, действительно хороша!»
Пауза так затянулась, что прикрываться Анастасия Григорьевна не сочла необходимым, а спокойно прошла в закутку и вскоре вышла оттуда уже в халате, вытирая волосы полотенцем.
- Зачем вы пришли? - спросила она просто.
- Узнать, что вы делаете в чужом для вас доме?
- Ну, не такой он мне и чужой, - усмехнулась Настя. – Моюсь я здесь. На стройке душ для мужиков и не такой красивый. А вы как здесь оказались?
- Подземным ходом из котельной.
- Из котельной? – удивилась Настя.
- А то вы не знаете? – съехидничал Руслан.
- Мне Федор Федорович только этот вход из старой жаровни показал. Велел протирать здесь пыль раз в неделю. Ночевать разрешил.
- Но он тоже не из барбекю приходил, - снова съязвил Руслан.
- Оставьте ваши грязные намеки. Я, может, и не так целомудренна, как ваша Оксана Павловна, но и не всехняя.
Руслан сделал извиняющийся жест. Посмотрел в сторону двери в подземный ход и не увидел ее. Она действительно была прекрасно замаскирована. Он понял, что из коридора ее можно легко закрыть на засовы.
«Это еще и тюрьма», - подумал он.
- А этот лаз в барбекю закрывается решеткой? – спросил он.
- Да, там есть такая толстая сетка. Она снаружи может опускаться лебедкой. Но я ее давно не трогаю.


Помолчали.


- А вы все дом исследуете? – спросила Анастасия Григорьевна.
- Конечно, - ответил Руслан. – Оксана Павловна купила его, поэтому я должен открыть все его секреты.
- Зачем они вам? Комнату под верандой вы переделали. Что же еще?
- Не зря переделал, - заметил Руслан.
- Не зря, - рассмеялась Анастасия Григорьевна, похоже, радуясь своей ябеде.
Руслан помолчал, разглядывая паркет пола.
- Скажите мне сразу, Настя, где и что мне искать? – спросил он вдруг напрямик.
- А я и вправду не знаю, Руслан Сергеевич, - тут же ответила бывшая кухарка. – Я здесь работала полтора года у Федора Федоровича, а еще полтора у вашей супруги. Дом построили намного раньше. Даже зачем сделали всю эту красоту, не понимаю.


Руслан по каким-то микроскопическим интонациям определил, что она врет.


- Хорошо, - сказал он, - отдыхайте, пожалуйста. Женщине действительно надо иногда пожить в человеческой обстановке. Я удивился, как вы в валках там существуете.
Руслан встал, прошел к месту, где была дверь в подземный ход, открыл ее, и по тому, как невольно вздохнула Анастасия Григорьевна, понял, что она действительно не знала об этом входе в бункер. Выйдя в коридор, он закрыл за собой тяжелую стальную дверь, со скрипом задвинул засовы поворотными рукоятками и включил свет вторым выключателем.


В своей комнате Руслан снова услышал зуммер и увидел, как Анастасия Григорьевна поспешно покинула участок.
«Испугалась, что я опущу решетку в барбекю», - решил он.


Через несколько дней его машину остановил охранник стройки. Настя вышла на дорогу и спросила его:
- Руслан Сергеевич, а можно мне иногда приходить в эту подземную комнату помыться?
- Конечно, Настя, - ответил ей Руслан. – Если Федор Федорович поручил вам там прибираться, то продолжайте. Мебель эта хотя и современная, но ухода требует. Я оставлю вам и соответствующий восковой состав, если вас это не затруднит.
- Не затруднит, Руслан Сергеевич, - радостно согласилась она, и Руслан понял, что долгая игра в кухарку оставила в ней въедливый образ барской горничной.


Оксане Павловне про подземный ход Руслан ничего не сказал. Когда выпал предновогодний снег, она сама случайно увидела следы Насти, ведущие к барбекю, и попеняла мужу:
- Вот твое видеонаблюдение! Кто-то аж по участку ходит безнаказанно, а ты не в курсе.
- Я разрешил этому человеку сюда заходить.
- Как это может быть без моего согласия?
- Он проходит к старому барбекю и возвращается обратно.
- А зачем ему сюда надо?
- Он привык здесь ходить за прежние годы.
- Но кто это, наконец! – уже стала нервничать Оксана.
- Это Настя, - спокойно сказал Руслан.
- Настя! Да ты с ума сошел! Она еще и по участку ходит! Дрянь!
- Не только по участку. Она здесь принимает душ, может быть, спит иногда.
- Руслан, не надо меня выводить из себя. Мне стало вредно так нервничать.
Руслан насторожился.
- Стало вредно? А раньше было можно? – удивился он.
- Раньше было можно, - сказала она уже спокойно, думая о чем-то своем.
Руслан догадался, обнял жену, поцеловал.
- Сколько? – спросил он ее тихо, на ушко.
- Три месяца. Я только вчера узнала. Представляешь! Ни токсикоза, ни тошноты!
- Но соленого тебе хотелось?
- Соленого хотелось. Но я селедку всегда ела с удовольствием.
- Поздравлю тебя. Я очень рад.
Оксана поняла, что он действительно рад и успокоилась. Боялась ему сказать. Мужики так непредсказуемы! А получилось само.
- Эта история с Настей ничего страшного под собой не имеет, - вернулся Руслан к теме разговора. – Я просто не хотел волновать тебя еще одной тайной этого дома.
- Еще одной тайной?
- Да. Но раз ты сама увидела Настины следы, то придется тебе спуститься со мной под землю. Иначе никак.
- Под землю? У нас есть подземный ход?
- Да. И пока малыш позволяет тебе несложные физические упражнения, ты должна своими глазами увидеть, что я обнаружил в сентябре.
- Почему же ты так долго молчал?
- Это ничего не меняет, кроме моих исследований. А мои исследования не должны тебя касаться. Ничего хорошего в них нет.


Они прошли в котельную, Руслан сначала сам спустился в колодец, открыл дверь в подземный ход и включил там свет. Пока спускалась Оксана, чтобы ей не было так страшно, как осенью было страшно ему самому, он все время что-то говорил, нарочито спокойным голосом.
- Да хватит тебе причитать, - попросила она. – Я уже тебя вижу.
Когда она поравнялась с ним, Руслан притянул ее в нишу и поставил на пол. Удерживать ее на краю колодца, над стальным ящиком с водой, изображающим бездонность, держать любимую, теперь несущую в себе их ребенка, Руслану было очень приятно.
- А это будет мальчик или девочка? – спросил он.
- Да дай мне пройти! – рассмеялась Оксана. – Уронишь нас в колодец.
- Это ящик с водой. Не бойся ничего. Я здесь все уже изучил.
Они прошли в светлый коридор, миновали два интригующих поворота и оказались у стальной двери, какие делают в бомбоубежище.
- Приготовилась? – спросил Руслан.
- К чему? Там совсем страшно и скелеты на крюках?
Он открыл дверь и передвинул руками Оксану в темноту зала. Потом Руслан включил свет.


Она долго молчала.


- Откуда такое великолепие! – наконец сказала Оксана, когда смогла говорить.
- Это Федор Федорович оставил, - пояснил Руслан. Настя здесь прибирается. Моется в душевой.
- А где душевая?
Руслан открыл санузел и услышал новые восторги Оксаны. Никогда он не мог так ее поразить, как сейчас, этими чужими хоромами.
«Нет, - вспомнил он, - моим песням и музыке она была также рада».
Наконец Оксана вернулась в волшебную комнату.
- Это стиль королевы Анны – английское барокко, - сказала она. - Начало восемнадцатого века.
- Ты уверена?
- Конечно! Эти раковины, приподнятые углы столешницы! Нет никакого сомнения!
Тогда Руслан перевернул туалетный столик и показал Оксане свежее дерево его внутренностей, наклейку с наименованием русской фирмы и годом изготовления – 1990.
- Какой пассаж! Неужели наши умеют так делать мебель?
- Думаю, что это копии известных на весь мир оригиналов, - успокоил ее Руслан. – Тоже не дешевые вещи.
- Откуда это?
- Еще не знаю. Настя говорит, что ей это не известно. Врет, наверное.
- А зачем она сюда ходит? Ты ее пускаешь каждый раз? – насторожилась Оксана Павловна.
- Нет, она приходит через барбекю, ты сама видела.
Руслан открыл окошко и показал, как можно проникнуть в бункер прямо с участка.
- А зачем ты потащил меня через этот узкий колодец? – спросила она.
- Тебе нельзя тут лазить. Это действительно опасно. По моей просьбе Настя начищает мебель этим восковым составом.
- Ты ее просишь?
- Это она меня попросила разрешить ей мыться в этом санузле, когда я ее тут застал.
- А где она была, когда ты пришел? – поинтересовалась Оксана.
- В душе, - ответил прямодушный Руслан.
Оксана представила себе эту картину, улыбнулась, но ничего не сказала.


Руслан показал ей и закутку. Оксана с удивлением рассмотрела в комнатке платяной шкаф и кровать. Открыла дверцы шкафа.
- Да она здесь живет! – воскликнула она.
- Пускай живет, - ответил Руслан. – Чем больше она нам обязана, тем надежнее наше положение среди всех призраков дома.
- Но она написала на меня донос!
- Это от ревности к нашему с тобой счастью. Она уже сама смеется над этим. Но меня она побаивается, что и требуется, Оксана. Это не игрушечная игра, к сожалению.
Оксана Павловна еще раз поблагодарила судьбу, соединившую ее с Русланом.
- Ты мой защитник, - сказала она, прислонившись к нему.
- Я должен все разгадать и обезопасить нас с тобой. И наших детей.
- Детей?
- Конечно. Через полгода ты научишься их рожать, и это будет совсем не страшно.
- Хитрец.
- Вот, камеру установил на всякий случай. Найдешь?
Оксана так и не нашла видеокамеру. Она была спрятана за деревянной панелью и от нее осталась видна только маленькая дырочка. Но дырочка входила в рисунок деревянной завитушки и была там раньше самой видеокамеры.
- Сложно было ее установить?
- Очень сложно. Надо было знать, когда Настя помылась, чтобы ночь работать спокойно. Потом нельзя было повредить резьбу по дереву. Пришлось часть восстанавливать, подбирать лаки.
- Ты и краснодеревщик? – пошутила Оксана.
- Я - Руслан, русский витязь, - обнял он ее нежно, но так, что она вдруг почувствовала свою полную принадлежность ему. Он редко ей показывал, что владеет ею. Даже в самые тонкие моменты делал так, что ей казалось - это она главная.
- Я тебя боюсь, - вылетели из нее странные слова.
- Любви нельзя бояться, - ответил он ей тоже необычно, - Страшно умирать, страшно рождаться, страшно понять, что любишь, медленно теряешь часть самого себя. Но это неизбежно, и через любовь тоже надо смело войти в новый для тебя мир.
Оксана Павловна была потрясена этими его откровениями. Она поняла, какой он необыкновенный, глубокий человек и на мгновение показалась самой себе маленькой девочкой, заигравшейся в старые куклы.


Руслан пропустил ее в коридор, погасил свет в подземном дворце и помог Оксане подняться по узкому колодцу.


 «Оксаной надо заняться», - подумал он засыпая.


4


Весь январь Руслан возил Оксану на консультации, создавал вокруг будущего рождения ребенка круг серьезных врачей. Он давно понял, что пускать такое дело на самотек нельзя. Особенно в нашей стране, где все делалось все хуже и хуже. Совестливые медсестры и врачи уходили с возрастом, а на их место заступали поверхностные, часто равнодушные люди, интересы которых искажались общей модой на приобретение «благ». Источником этой беды Руслан считал воспитание, и иногда обсуждал с Оксаной, с какого возраста надо будет найти ребенку культурную и знающую гувернантку.
- Да что ты все о гувернантке? – удивлялась жена, - Мне она не нужна, я сама буду воспитывать Костю.
- Много мы с тобой навоспитываем! – возражал Руслан. – Он должен знать два языка, кроме русского, уметь быстро мыслить.
- А мы с тобой медленно соображаем?
- Медленно, Оксана. Теперь человек должен успевать за компьютером. Ты ноутбук как пишущую машинку используешь, а ребенку этого будет мало, ему с нашим багажом не прожить.
- Может ты и прав, но я не хочу об этом думать, у меня другие проблемы. Мне его еще родить надо.
- Ну, об этом природа позаботилась без тебя. Ты упражнения делаешь?
- Делаю.
- Вот и все. Потом врачи подскажут. Или я найду тебе видеофильм про это.
- Ты мне надоел с наставлениями.


Руслан не обижался. Доставал фильм, сам его комментировал, успокаивался только когда понимал, что Оксана вникла в происходящее на экране.


Елену Викторовну тоже в покое не оставлял. Проводил с обеими женщинами занятия по пеленанию большой куклы, по правильному удерживанию ребенка на руках, по смене памперсов. Женщины в его отсутствие подтрунивали над ним. Однако летом часто вспоминали, что эти надоедливые его уроки резко облегчили им жизнь.


За время до рождения Кости в их мирке ничего особенного не произошло. Оксана работала все меньше, сам Руслан, наоборот, брался за сложные дела, покрывая своими заработками бюджет семьи. Ему удавалось даже немного откладывать на первые траты в связи с рождением Кости. Втайне от Оксаны он собрал в их московской квартирке нужные вещи: коляску, кроватку, пеленальный столик. Все это он доставал по случаю, но в очень хорошем состоянии. С любовью подкрашивал потертые места. Ни ему, ни Оксане не пришло бы в голову покупать все это в шикарных магазинах втридорога.


5


Когда в июне Костя, наконец, родился легко и успешно, женщины, прекрасно подготовленные Русланом, уже через день почти автоматически делали все, что требовал от них ребенок. Поэтому он молчал, а им было только приятно с ним возиться время от времени. Руслан сдерживал их излишние восторги, почти требуя относиться к сыну, как к взрослому. «Если вы покажете ему, что он глупее вас, - говорил он, - то и сделаете его глупым». Потом Руслан просто запретил Елене сюсюкать с Костей.
- Нельзя говорить не на русском языке, Лена, - поучал ее он. – Не «смотри какая Ав-Ав», а «Это – собака. Она лает. И все!»
- Он уже сейчас на подсознательном уровне впитывает этот мир. Когда вы манерничаете, то обманываете его, дезинформируете! – объяснял он.


6

Последовательный просмотр записей на внешнем винчестере, наконец, подошел к концу. Руслан с облегчением сделал их копию уже на огромном новом жестком диске объемом в один терабайт. Начался самый интересный этап анализа найденных DVD и CD – рассмотрение разговоров гостей Федора Федоровича по темам, собираемым законченной Русланом еще зимой программой автоматически. Руслан включил ее сразу, поскольку каждый из блоков этой программы был им тщательно тестирован раньше. Она оказалась очень медленной. Но это было не главное. Главное – она работала! Переписывала нужные фрагменты в директорию, автоматически названную самим ключевым словом или парой ключевых слов.


Руслана радовала не столько возможность выудить из дисков информацию, сколько то, что его замысел воплощен! Воплощен им же самим. Он составил пары ключевых слов и запускал программу, получая диалоги мужчин и их встречи с девушками. Так автоматически он воссоздал последовательную информацию о каждом, кто бывал в доме до его продажи Оксане Павловне.


Круг гостей Федора Федоровича был постоянен. Руслан, определив истинные имена этих людей, вынес в ключевые слова свои собственные прозвища для них, чтобы нельзя было отгадать, кто есть кто. У него составился список:
Очкарик – видимо экономист, соратник Федора.
Качок – водитель и охранник одновременно, живущий в доме.
Строитель – прораб, который строил дом.
Мебельщик – приятель Федора Федоровича, владелец мебельного цеха.
Сергей Иванович – юрист по наследственным делам, известный Оксане.
Иногда к ним присоединялась и Ольга – любовница Федора Федоровича, почитательница всего, что было в восемнадцатом веке.


Составив из этих имен список пар в возможных сочетаниях, Руслан еще раз полюбовался на свою работу и спустился к чаю. Оксана уже разливала его по красивым чашкам, а Лена раскладывала печенье. Этот свой мир Руслан ценил больше всего.
- Как успехи на литературном фронте? – спросил он жену, вернувшуюся из Москвы.
- На фронте без перемен, - ответила Оксана.
- Только вот батареи не сильно греют, Руслан Сергеевич, - вдруг пожаловалась Лена.
- Это легко исправить, - откликнулся Руслан. – После чая мы с вами пойдем в котельную, и я вас научу регулировать котел. Вы были в котельной?
- Нет, я там никогда не была, - созналась Лена.
- Это мое упущение, - улыбнулся Руслан. – Придется вам спуститься со мной в подвал.
- Надеюсь, Лена после этого вашего путешествия останется цела, - пошутила Оксана.
Кухарка подняла удивленный взгляд на Оксану. Она не поняла скрытого смысла в этой шутке, только почувствовала, что супругам известна какая-то тайна подвала.
- Ну, мы пошли, - наконец после чая провозгласил Руслан, специально таинственным голосом.
- Не потеряйтесь там, - еще раз пошутила Оксана.

7
- Совершенно неизвестно, - пояснил Руслан, спускаясь в подвал, - зачем вам пригодится управление котлом. Можно не только регулировать батареи, но и температуру горячей воды.
- Это мне не нужно, - ответила кухарка.
- Такого не бывает, - возразил Руслан. – Обязательно наступит время и вам придется с ним что-нибудь сделать.
Но когда они вошли в котельную, она вдруг вскрикнула и с ужасом оперлась о стену.
- Что с вами? – удивился Руслан, увидев, как побледнела Снегурочка, как стала медленно опускаться на пол.
Он поддержал ее, усадил на табуретку, сбегал за водой.
Лена продолжала сидеть, прислонясь к стене. Ее руки дрожали, на лице застыло выражение страха и странного омерзения.
- Вот, попейте, - сказал Руслан. – Я не думал, что котел на вас так повлияет.
Однако его шутка не была даже замечена. Руслан молча дождался, когда женщина придет в себя, когда уже осознанно объяснит происходящее. Но Лена, выпила воды и сидела еще долго не в силах ничего сказать. Наконец, еще в шоке, она спросила самого Руслана:
- Как вы здесь оказались?
- Оксана Павловна купила этот дом год назад, а я вот на ней женился, - объяснил Руслан совершенно серьезно, не удивляясь вопросу.
- Тогда понятно.
Лена подошла к котлу, неожиданно вынула из-за него щуп для замера уровня масла в моторе трактора и открыла люк в колодец для прохода в подземный бункер. Потом она вставила тонкий как шпага щуп в еле заметную дырочку в полу возле люка и ввела его на всю глубину.


В колодце зажегся свет, и выдвинулись все ступени, которые Руслан по отдельности отщелкивал вручную.


- Идите за мной, - сказала она.


Лена спустилась в колодец довольно ловко. Было понятно, что она делает это не впервые. Руслан последовал за ней. Когда они прошли подземный ход и вошли в комнату, Лена с горькой усмешкой произнесла:
- Да, вот именно здесь и кончилась моя карьера.
- Расскажите, пожалуйста, - попросил Руслан. – Может, мы что-нибудь придумаем?
- Нет, я уже сама ничего не хочу.


Оказалось, что Елена Викторовна окончила театральный институт и сразу необдуманно согласилась сыграть роль в эротическом кино за очень большие деньги. Начинающему режиссеру казалось, что если обставить все это старинной мебелью, сценами сомнений, мучительной решимости и снимать не столько тело, но и лицо, то получится шедевр. В последствие возмущенные великие театральные менторы, далекие от темы, не заметили разительной разницы между одухотворенным выражением лица актрисы и тем, что с ней делали. Только неискушенный в искусстве постоянный потребитель таких кассет сразу почувствовал подвох, и покупать их не стал.


А для Лены закрылись все киностудии и театры.


- Я и не жалею уже, - закончила она свой рассказ. – Научилась хорошо готовить, живу как люди, позабыла этот кошмар.
- А вы знали, что снимались именно в этом доме? – задал Руслан хитрый вопрос.
- Нет, в том-то и насмешка судьбы, - усмехнулась Лена. – Меня привозили в машине без окон, а глаза развязывали только в этой котельной. Спускалась в колодец я сама. Мне казалось это гарантией, что меня не узнают. Такая была наивная.
- Но вы не уйдете от нас теперь, когда тайна этого дома вам открылась?
- Да нет, я уже сама подсмеиваюсь над этим. Хотите вам, Руслан Сергеевич, дам посмотреть эту запись, - предложила Лена с хитринкой.
- Как всякий мужчина, я не откажусь, - поддержал Руслан ее странное предложение.


Вечером Лена отдала ему диск:
- Только Коле не говорите, - попросила она.


Руслан стал смотреть юношескую работу Лены только ночью. Ее партнер, мужчина средних лет, почти не играл. Он просто говорил пустой текст, а через некоторое время приступил к расстегиванию многочисленных пуговиц своей жертвы. Лена же, действительно, выражала страх перед ним, нежелание быть схваченной. На ее лице отчетливо читалось неприятие неизбежного обладания ею, с таким ужасом она посматривала в сторону мужчины. Этот подготовительный этап выдал искренность актрисы, ее талант. Дальнейшая постановка была вконец испорчена режиссером, требующим от Лены все более и более экспрессивных вздохов и стонов, которые не могли быть вызваны размеренным насилием над ней и смотрелись непрофессионально.


«Как глупо не дали развиться таланту!» - подумал Руслан.


Иногда камера наплывала на лицо дебютантки, иногда – на ярко подсвеченное «место контакта». Тихая музыка задавала темп неотвратимым погружениям мужчины. Со временем, униженная девушка под ним уже и не пыталась играть никаких ролей. Она просто лежала, раскинув ноги, и плакала. Но и эта сцена не вызывала никаких чувств, кроме недоумения.
Руслан заставил себя досмотреть диск до конца. Последняя минута насилия над Леной навсегда осталась у него в памяти, как бессмысленное надругательство.


Утром Руслан вернул диск.
- Теперь вы меня выгоните?
- Бросьте, Елена Викторовна, - ответил он, не раздумывая. - Наоборот, я еще больше оценил твердость вашей души. Вы просто еще не знали, что из соития невозможно сделать успешный эпизод. В фильмах такие моменты либо идеализируют, либо драматизируют. Даже порнография не может показать правду.
- Какую правду? – спросила Лена.
- Зверство, Елена Викторовна, зверство. Природа заставляет нас спариваться, заманивая особым удовольствием. Но это не чувство, а всего лишь сладкое испражнение, его нельзя передать в искусстве ни красками, ни словами, ни музыкой.

8

Николай встретил Руслана у почты, куда тот ходил оплачивать сотовые телефоны.
- Можно поговорить с вами? – спросил он грустно.
- Конечно, Николай, давайте поедем в тир, постреляем заодно, - предложил Руслан. – У меня есть патроны.
- Нет, надо у компьютера присесть, - отказался полицейский.
Руслан понял, что тот не в себе, волнуется.
- Ну, ладно, - согласился риэлтор, - пойдем ко мне.
Когда они достигли фешенебельной пещеры и расположились в ней, Руслан на своем стуле за письменным столом, а Николай в кресле, то гость протянул Руслану лазерный диск.
- Что это? – спросил Руслан Сергеевич, притворившись, что не узнал CD Елены Викторовны.
- Это мне Лена дала, включите, пожалуйста.
Руслан включил запись. Ему было даже интересно, до какого места разрешит Николай просматривать этот эпизод. Но тот молчал все шестнадцать минут, тупо глядя в экран. Когда запись кончилась, Руслан спросил:
- Зачем вы мне это показали?
- Лена дала. Пояснила, чтобы между нами с ней не было недомолвок.
- А о чем говорит эта сцена? – спросил Руслан.
- Как о чем? Что она работала актрисой порнографических фильмов, - удивленно пояснил Коля.
- Я не вижу здесь такой работы, - сказал Руслан. – Давайте я покажу вам настоящий порнографический фильм.
- Да не надо мне этого!
- Нет, уж извольте посмотреть, раз пришли с такой проблемой, - настоял Руслан. – Я понимаю, что вы, Николай, решили доказать мне, что я беру на работу падших женщин, вскоре снова ко мне придут с обыском, арестуют меня и вашу избранницу.
- Совсем не это я имел в виду, - открестился Николай от такого поворота.
Руслан встал, порылся в шкафу и вернулся с CD-диском, вставил его в дисковод.
- Я буду комментировать, а вы сравнивайте с вашей проблемой. Надеюсь, вы помните запись, которую принесли?
- Я смотрел ее восемь раз, - сказал Коля.
- Вот повадки продажной женщины. Она входит в кадр развинченной походкой, так и не двигается никто. Руками гладит себя. Садится на диван, чтобы ее бедра были видны, встречает партнера призывным взглядом. Профессиональным, можно сказать. Она - всегда готовый к случке механизм, а не человек. Сразу подставляется ему. Обратите внимание, как она переносит соединение с ним. Как процедуру у врача. Вот она просто позволяет ему войти, да еще, чтобы мы с вами это видели во всех тонкостях. В этом смысл, если можно так сказать. Теперь, главное. Она сама участвует во всем процессе. Сама двигается ему навстречу, кричит, когда скажет режиссер. Видите, посматривает в сторону. Ей больно, но она воспринимает это как работу. Ее слова – только ругательства и вскрики типа «вот это да!».


Руслан выключил диск.


- Теперь найдите в своей записи эти признаки, - продолжил Руслан.
Николай оторопел. Он явно был смущен таким жестким анализом картинок. Не знал, что сказать. Руслан не стал ему ни в чем помогать.
- Вы не разобрались в проблеме, Николай. Одно могу сказать, мне неприятно видеть свою кухарку в таком положении. Она в этом доме у меня прекрасно работает и никуда, кроме как к вам, не ходит. Я уверен, что за этим эпизодом из ее жизни стоит какая-то глупость, которую она по молодости допустила. Так бывает. А вам дала эту запись, чтобы проверить ваши чувства и убедиться, что ничто вас не остановит в стремлении жить с ней.
- Значит, я неправ? – спросил Коля. - Что же мне делать?
- Отдать ей диск, сказать, что вы посмотрели, - определил Руслан, – пояснить, что это не профессиональная порнография, а какой-то театральный опыт, весьма неудачный со стороны режиссера. Попросить ее рассказать вам, Коля, зачем она позволила с собой это сделать. Это все, чем я могу вам помочь.


Николай поблагодарил Руслана, ушел растерянный.

9

Просматривая фрагменты видеозаписей, уже скомпонованных программой в тематические куски, Руслан открыл, как появилась такая мебель в подземном бункере. Просто директор мебельной фабрики, посещавший вечеринки, задолжал Федору Федоровичу и предложил погасить этот долг мебелью.
- Только не обычной, а начала восемнадцатого века, - вставила свою фразу в разговор Ольга, сидевшая с ними в подвале.
- Зачем тебе? – удивился Федор Федорович.
- Я знаю режиссера, который об этом мечтает, - улыбнулась фаворитка. – Мы с тобой сдадим эту комнату в выгодную аренду на месяц. И у нас останется красота.


Так постепенно прояснялись все непонятности странного дома.



10


К Новому году Косте было уже полгодика. Праздновали открытие мотеля, построенного усилиями Анастасии Григорьевны на деньги погибшего мужа Оксаны. Руслан, как ему казалось, добился от жены внутреннего согласия с этим. Она спокойно пошла вместе с ним на банкет. После пьянки Руслан залез в машину расстроенного разговором с Настей Сергея Ивановича, попросил его оставить Настю в покое и вернулся домой в своей машине. Оксана ехала за ним.
- Ты думаешь, что он тебя послушается? – спросила она уже дома.
- И не надеюсь, - ответил он. – Но я должен был его предупредить. Иначе не честно. Все должно развернуться в ближайшие месяцы.
- Что все?
- Его попытка отнять у Насти мотель.
- Сергей не такой, Руслан, - возразила Оксана Павловна. – Не до такой степени он коварный.
- Это время покажет, Оксана, - с грустью ответил Руслан. – Пока он и тебе дом продал, завысив цену Федора Федоровича на двадцать процентов, и с Настей здесь крутил, твоего мужа практически убил из ревности.
- Но отнять мотель? – засомневалась Оксана.
- Не переживай за них. Они сами разберутся.


12

Рано утром первого января по Новорижскому шоссе мчалась иномарка в сторону Москвы. Перед изгибом дороги влево водитель сбросил газ, но притормаживать не стал, поскольку встречный поток мерзлого воздуха сам постепенно задерживал полет автомобиля над гладкой трассой. Сергей Иванович помнил этот вираж хорошо. Именно перед этим поворотом два года назад ему удалось уйти из-под машины друга, который прижал его к обочине. Но Олег его догнал и уже из правого ряда пытался сдвинуть на встречку. Тогда они ехали окно в окно. У Сергея была машина с правым рулем. Оба опустили стекла. Их лица были в тридцати сантиметрах друг от друга.
- Оставь Настю! – закричал Олег.
- Это ты ее оставь, она давно моя! – также надрывно прокричал сквозь ветер Сергей.
Они смотрели друг другу в глаза с ненавистью, властно, стараясь всем своим видом доказать право на маленькую женщину, оставшуюся в поселке, практически заключенную в стенах загородного дома. Каждый считал ее своей добычей у быстротекущей жизни.
Первым Олег почувствовал изгиб дороги по биению правого колеса о гравий обочины. Он подался влево, задел машину друга. Но тот не дал ему места на шоссе. Он удержал рулевое колесо. Ярость пересилила. Машины заскрежетали друг об друга крыльями, и Олег отстал от иномарки Сергея навсегда.
Правое зеркало пропало. Потом Сергей понял, что оно не срезалось, просто закрылось как дверь зеркалом машины друга, которая уже летела под откос, переворачиваясь и падая то на крышу, то на колеса.
«Нельзя останавливаться», - подумал тогда Сергей, наблюдая в другое зеркало кульбиты знакомой машины.


Теперь же он почти остановился, потом очнулся от этих неприятных воспоминаний, сбросил коробку на вторую скорость и начал входить в ряд снова.


Настя в тот проклятый октябрь осталась его собственностью. Но через двадцать шесть месяцев, час назад, в этот Новый год, когда все праздновали приемку здания мотеля, Настя отказала ему во всем. Отказала в половине гостиницы, в женитьбе на ней, в половой связи, к которой он уже привык как к еженедельной ее повинности. Сергей понимал, что она отдает себя больше за его юридическое сопровождение стройки, чем по любви. После Олега ей никто не был нужен по-настоящему. Это он видел. Тем более теперь он уже не мог простить ей такую игру. Ему представлялось, что в данной ситуации можно найти ход и отнять у нее мотель, единственное сокровище.


Сергей подумал, что где-то лежит договор между Настей и Олегом. Не мог Олег просто подарить ей такую сумму. Он, видимо, профинансировал стройку, а сам решил владеть ее половиной или в другой форме обложил Анастасию Григорьевну обязанностями и отягощениями.
«Надо это узнать», - подумал Сергей.


Второй заботой Сергея был дом Федора Федоровича, известного экономиста, уехавшего из страны. Сергей должен был продать этот дом. Он и продал. Но продал самой жене погибшего друга, Оксане Павловне. Имея возможность появляться в этом доме в ее отсутствие, он продолжал наслаждаться оставленной там кухаркой, и надеялся выкрасть главный документ на дом – почтовое уведомление о передаче всего пакета бумаг на покупку строения и участка. Это уведомление позволяло ему вернуть дом по суду.


Но Оксана Павловна неожиданно пригласила риелтора для проверки сделки. И этот громила не только пронюхал обо всех нюансах, но и, в конце концов, женился на вдове Олега. Оксана получила не только дом, но и ангела-хранителя, этакого домашнего юриста, обмануть которого оказалось невозможно.
«Однако ничего невозможного нет, - подумал Сергей. – Раз затея с уведомлением мне не удалась, и его пришлось вернуть, то пойдем другим путем».
Эта формула великого Ильича, первого авантюриста планетарного масштаба, воодушевила Сергея своей универсальностью, знакомой еще со школы.


Третьей проблемой Сергея Ивановича стала сама Анастасия Григорьевна. И даже не она, а тот факт, что ему было отказано в теле этой миниатюрной женщины, которую он привык брать по пятницам. Сергей не мог себе представить жизни без совокуплений. Он презирал всех мужчин, воздерживающихся от половой жизни по причине сохранения верности, отсутствия денег или просто из-за боязни заразиться. Понимая, что Настя не любит его по-настоящему, он все равно настаивал на связи, пока строился этот ее мотель, и ей были необходимы его услуги юриста.
«Ее ли это мотель? – снова зацепился он за осколок своей же мысли. – Необходимо проверить, нет ли какого-нибудь соглашения с Олегом насчет этого. А если есть, то можно раскрутить этот документ в обратную сторону и отсудить часть мотеля в пользу Оксаны, как наследницы Олега».


Сергей Иванович пошевелил пальцами на руле, что у него бывало, когда в голову приходил следующий «благородный» план, несущий ему самому некоторую выгоду. Здесь он сам ничего не выигрывал, но тем более такой ход давал ему в руки мощную причину для шантажа непослушной Насти.


Перед Москвой он сбросил скорость, а во двор своей юридической конторы въехал уже совсем медленно, что означало у него особенное довольство собой. Закрыв машину, он пошел к низкому старинному домику с мезонином, где арендовал несколько комнат.
За шикарным письменным столом ему обыкновенно думалось лучше всего. Но сегодня, после бессонной ночи, ничего в голову не приходило, и он укрылся в крошечной подсобке, куда вела почти потайная дверь-шкаф, включил вентиляцию, заказанную им вместо окна, и уснул.


Проснулся он уже далеко за полдень и с удивлением осознал себя в конурке за кабинетом. Дежурный свет горел, видимо, всю ночь. «То есть день, - понял он, - первое января». Сидеть за своим прекрасным письменным столом ему не хотелось, поскольку в голове уже разгорался план мщения и Насте, и этому риэлтору с каштановой шевелюрой, да и самой Оксане, так ему и не доставшейся.
«В завещание Олега надо было вписать ее на мое имя», - мысленно пошутил он.


Сергей поехал домой, привел себя в порядок, и закатился к родственникам Олега, куда был по-прежнему вхож на правах ближайшего друга. Там он улучил момент и пошушукался с мамой убитого им одноклассника, гордо стареющей женщиной, как бы из позапрошлого века. Она с высокомерной улыбкой на лице, выражавшей превосходство над поверенным ее погибшего чада, соглашалась с его простыми суждениями. Наконец, женщина поняла, что ему нужно, и спокойно показала бумаги сына. Сергей быстро нашел среди них договор с Настей. Его он ловко вложил в свою папку, которую держал в руках.


Через неделю Сергей Иванович снова залетел в дом Олега и положил бумагу на место.

13


В середине февраля Оксане Павловне пришла по почте бумажка.
Она показала ее Руслану с недоумением:
- Посмотри, что принесли сегодня.
- Это повестка в суд, - определил он моментально.
- В какой суд? За что?
- Ну, ты могла нарушить правила движения, плюнуть на тротуар в неположенном месте.
- Не шути, пожалуйста. Я никогда в жизни не получала ничего подобного, - обиделась Оксана на его грубоватую шутку.
Руслан Сергеевич внимательно прочитал повестку и позвонил по телефону.
- Здравствуйте, - сказал он официальным тоном. – Посмотрите, пожалуйста, по какому делу отправлена повестка номер семьдесят семь.
 Он подождал, выслушал ответ, поблагодарил и отключил сотовый.
- По делу о наследстве Олега по вновь открывшимся обстоятельствам, - объявил он.
- Что это значит? – не поняла Оксана.
- Это Сергей подал в суд на Настю. Старается отнять у нее мотель.
- Зачем?
- Чтобы отомстить, конечно. Она же после Нового года, ты знаешь, отшила все его притязания.
- А как он это сделает? – уже заинтересовалась Оксана.
- Просто. Сначала Сергей представит суду договор между Анастасией Григорьевной и Олегом. Потом завещание. И хотя о мотеле там нет ни слова, он будет настаивать на пересмотре завещания в пользу родственников Олега.
- И в мою пользу? – изумилась Оксана Павловна.
- Да, тогда Настя потеряет мотель, и он ей отомстит за неповиновение. Сергей не может смириться с новым положением этой женщины.
- Но он ничего не выиграет! – удивилась Оксана.
- Ну, почему. Немножечко и ему достанется. Но не в этом замысел, - задумался Руслан.
- А в чем же идея?
- Идея в том, чтобы вернуть Анастасию Григорьевну в кухарки. Но на самом деле может получиться совсем не так.
- Ты думаешь, что он не все продумал? – спросила Оксана. Но в ее интонации Руслан уловил надежду на выигрыш в этом процессе, на возврат ей хотя бы части от подаренных Насте денег.
- Наоборот, Сергей никогда не идет ва-банк. Если Настя откажется от его условий, он настоит на суде и выиграет процесс.
- И ей придется отдать мотель?
- Придется, - посмотрел на жену Руслан.
- Но ты зря так радуешься, - продолжил он, помолчав. – Представь себе это реально. Тогда мотелем должна будешь управлять ты совместно с кем-то из родственников Олега. Это очень важный момент. Сейчас ты свободный писатель, а если у тебя окажется в руках даже малая часть мотеля – ты станешь его совладелицей и вступишь в криминальный бизнес.
- Почему криминальный? – удивилась Оксана. - Разве Олег стал бы участвовать в нечистом деле?
- Может он и не подозревал тогда этого, но сейчас уже все придорожное хозяйство захвачено группировками.


Оксана Павловна задумалась.


- Именно этого Сергей и не учел, - улыбнулся Руслан.
- А дальше что?
- Родственники могут предложить тебе откупную, - продолжил Руслан, - и если ты возьмешь деньги, то уже не будешь владеть мотелем. Они наймут ту же Настю. Только тогда она будет не владелицей, а директором мотеля. Постепенно их глупые требования угробят дело, и Настя начнет мстить Сергею и им. Потом нам.
- Наша задача всех помирить, - заключил Руслан. – Кроме Сергея, конечно. Он неисправим.


Оксана Павловна натянула юбку на колени. Этот ее жест означал самое серьезное настроение, даже замешательство.
- Ты говорил, что ее мотель стоит двенадцать миллионов долларов?
- Да, но это я приврал. На самом деле мотель на пятнадцать номеров с рестораном должен стоить два с половиной миллиона долларов, так написано в экспертном заключении, заказанном Олегом. С учетом взяток, около трех.
- А сколько он ей дал?
- Этого я не могу тебе сказать точно. Чтобы у нее не было проблем с согласованиями, наверное, три и дал.
- Да, именно настолько меньше я получила по завещанию.
- А ты знала, сколько должно быть?
- Да, Олег мне говорил в шутку, какая я богатая.
- И какая? – не удержался от вопроса Руслан.
- Два миллиона семьсот тысяч на сегодня, - подняла на него глаза Оксана.


Она специально посмотрела на мужа, чтобы увидеть его реакцию. Он старался, зарабатывал, покрывая расходы семьи в связи с ее беременностью, а она стеснялась сказать ему, что он может вообще ничего не делать, так богата она сама. Но ответ Руслана ее обескуражил.
- Это много для такой простой жизни, как наша, - сказал он тихо. – Но для форс-мажорных обстоятельств может быть мало. У меня половина лимона, и я не могу себе позволить расслабиться. При падении цен на нефть мне с фирмой этого хватит только чтобы не утонуть. Но вся семья?
- Ты считаешь почти три миллиона долларов не очень большими деньгами? – удивилась Оксана.
- Конечно, это очень большие деньги, - успокоил ее Руслан. – Но при финансовой катастрофе, к которой так быстро приближается мир, это может превратиться в бумагу, если у тебя не оставлено в золоте и камнях.
- А ты как-то особенно вложил деньги? – поинтересовалась Оксана, довольная откровенным разговором.
- Я половину вложил в ценные монеты. Это необычно. Приходится платить за ячейку и страховку, нет явного роста этих денег. Но, думаю, это правильно. Остальную половину я разделил поровну между рублем и долларом.
- Ты все же в нем уверен?
- Нет, конечно. Но те, кто им управляет, каждый раз придумывают спасительную для него историю, и такое положение может продлиться до самого моего перехода в другой мир.
- Ты веришь в загробную жизнь? – удивилась Оксана.
- Нет, но я знаю о ней немного. Достаточно, чтобы быть уверенным в тамошнем существовании.
- И что там? – увлекла Оксана мужа на кровать, где они могли сидеть ближе друг к другу.
- Там остается жить, мыслить и любить, - ответил он с улыбкой, - та часть тебя, которая не может погибнуть, поскольку не совсем материальна. Это твое отражение на эфирном, астральном и ментальных уровнях. Когда идет хирургическая операция, например, эти копии живых клеток покидают физическое тело и человек, то есть эти его поля, которые повторяют само тело, своими уже эфирными глазами наблюдают операцию с высоты. При этом сущность человека продолжает думать о том, что видит. Все, пережившие это, говорят одно и то же. То есть ТАМ остается мыслящая сущность.


Оксана помолчала. Ей надо было осознать, что он сказал. Хотя она сразу поняла всю картину, так хорошо им нарисованную.


- Значит, Олег может все увидеть? – вернулась она к обсуждаемой проблеме.
- Ну, не знаю, - позволил себе улыбнуться Руслан. - Если ему больше нечего делать, то - разумеется. Но, думаю, там много интересного для умного человека и без перипетий с мотелем.
- Ему я уже безразлична?
- Перестань меня мучить, - обнял ее Руслан, - у нас с тобой так все хорошо, что оставим Олега в покое.


Оксана помолчала.


- А кто это управляет долларом? – вспомнила она другую непонятную его мысль.
- Это паразиты.
- Какие еще паразиты?
- Космическая цивилизация, завладевшая частью нашей планеты. Но это не нужный сегодня разговор. Я расскажу тебе как-нибудь потом. Сейчас я думаю, как нам себя вести на этом суде.
- Нам? Ты тоже там собираешься участвовать? – с удивлением спросила Оксана.
- Конечно, Сергей идет против меня в первую очередь. Хочет доказать мне, что зло всесильно. И Настю он уничтожит, и тебя унизит, и меня победит.
- Как он унизит меня?
- Просто тем, что выведет на люди факт передачи части ваших с Олегом денег Анастасии Григорьевне.


Оксана Павловна сжала кулаки. Руслан уже и раньше видел это. Сразу прижал ее к себе, шепнул не ухо:
- Не загорайся. Ярость никогда не вела к победе. Только расчет и хладнокровное слово.
- Ты его словами хочешь победить? – съязвила она.
- Только словами, - ответил Руслан. – У него нет совести, его можно взять только логикой.
- Так какой же твой план? – спросила она напрямик.
- Плана нет пока. Но я знаю, что можно сразу все погасить, отказавшись от этой неожиданной доли наследства.
- Отказавшись!? – вспыхнула Оксана.
- Конечно отказавшись, - спокойно продолжил Руслан. – Ничего кроме сложностей и горя эти придуманные Сергеем деньги никому принести не могут. Проблема в том, как это доказать остальным родственникам Олега. Они не так умны, как ты. Им не понять, зараженным.
- Чем это зараженным?
- Стяжательством, Оксана. Они, как и почти все сейчас, ничего не видят кроме денег. Поэтому мир и катится в пропасть. Побеждают паразиты пока.


Оксана Павловна посмотрела на мужа другим взглядом. Она почувствовала, что он открыл перед ней свою философию, мир серьезных убеждений. Но сама она еще не поняла, может ли она их принять или, наоборот, он стал ей чужим. Почему нужно просто так отдать такие огромные деньги - ей было непонятно. Ее задело и его сравнение с родственниками Олега, зараженными стяжательством, как он сказал. Она почувствовала в этом намек и на нее.


Оксана высвободилась из его объятий и ушла к себе. Руслан по ее молчанию понял, что в душе жены сейчас борются два мира, можно сказать два непримиримых врага: философия паразитов и уснувшие ныне принципы истинно русских людей, высококультурных и умных гиперборейцев, живущих на планете уже сотни тысяч лет.


«Как ты поспешил, Костя!» - подумал он.

 
Оксана Павловна ушла в свой кабинет на первом этаже. Эта комната с мебелью прежнего хозяина оставалась чужой для нее, и ей это нравилось. Оксана чувствовала в строгих застекленных невысоких книжных шкафах с бюстом на каждом, некоторую ауру, оставленную Федором Федоровичем, которого она никогда не видела. Воображение рисовало ей кабинетного мыслителя с трубкой в руке, поскольку в комнате остался слабый запах хорошего табака. Те же известные всем книги стояли в один ряд на полках шкафов, письменный стол был украшен массивным прибором для авторучек и пресс-папье. По-прежнему в воздухе витал полюбившийся Оксане налет мужской серьезности от лысеющей головы Цезаря на черной колонне с канелюрами, от качественной модели парусного корабля на шахматном столике. Этот классический, как всегда считала Оксана, истинно писательский мир сейчас, после откровений Руслана, показался ей игрушечным и наигранным, не желающим в страхе перед действительностью ничего знать о настоящей Судьбе, грубости человеческих отношений и смерти.


Оксаной овладела такая растерянность, которую она пережила только в детстве, когда подруги рассказали ей доподлинно, откуда берутся дети. Этот шок, страшное тайное знание, щемящая жалость к себе, почему она не мальчик, охватили ее снова.


Она положила ладони на живот, но Костя был еще слишком мал и не мог откликнуться на ее прикосновения даже слабым ударом. Оксана почувствовала себя одинокой. Если после смерти действительно придется жить дальше, то зачем само это присутствие на Земле, зачем любовь, имеющая такой странный конец с неизвестным продолжением, практически новое рождение для новых чувств и встреч.


«С кем там теперь Олег?» - задалась она глупым и ревнивым вопросом.


Но ничего не в состоянии даже вообразить на эту тему, Оксана с осуждением вспомнила, что он бездумно покинул ее, и виной этого ее горя была странная, непонятная хозяйка мотеля, маленькая кухарка. Но тут же ей пришла в голову и новая крамольная мысль, что если бы не эта измена Олега, она не встретила бы Руслана. Жизнь ее осталась бы в душном мирке визитов и появлений в театральных ложах, в мире придуманной вялой жизни, которая сразу волшебным образом пропала после трагедии и покупки странного дома.


Когда Оксана Павловна немного успокоилась, то существование ТАМ оставшейся от нее сущности, ей представилось, как возможность понять во всех мельчайших моментах эту, уже прожитую жизнь и постоянно снова наслаждаться переживанием каждого ее мгновения.
«Наслаждаться или жалеть? Мучиться от невозможности вернуть, изменить что-то?» - догадывалась она, постепенно проникаясь верой в то, что сказал муж.
Она в изнеможении прилегла на диван, впервые потянулась к кнопке громкой связи, которые Руслан везде понаделал, и нажала на нее.


- Ты где? – услышала она его взволнованный голос.
- В кабинете.
Руслан прибежал с валокордином, который схватил со специальной дежурной полочки перед дверью пещеры. Ничего не слушая, нацедил несколько капель в рюмочку, налил воды в стакан. Дал все это выпить Оксане.
- Ты сказал правду? – спросила она его, когда пришла в себя.
- Про сущность человека сущую правду, - попытался он ее развеселить каламбуром.
- Но тогда эта сущность долго перебирает все свои поступки на Земле, мучается от них.
- Мучается, если все делала неправильно, - уже серьезно согласился Руслан. – Оттуда наши дела кажутся важными, и просыпается совесть. В этом и есть ад.
- Это ужасно.
- Но много и правильных поступков. И мы ими гордимся.
- Значит, все настолько значительно?
- Да, - сказал Руслан.


Оксана замолчала.


Руслан не стал ничего ей разъяснять. Он решил, что главное она поняла, и теперь ей самой предстояло построить всю относительно правильную картину мироздания.
- Что же делать с этой повесткой? – спросила она, наконец.
- Съездим. В одно заседание такие дела обычно не умещаются. Первая встреча все покажет.
И опять Оксана успокоилась, поняв, что он ее не бросит, примет самое активное участие в разбирательстве.
- А мне надо отказаться от своей части наследства? – спросила она.
- Это, как ты сама пожелаешь, - совершенно серьезно ответил Руслан. – Я могу только рассказать тебе о последствиях любого твоего выбора. Но деньги такие большие, что принимать за тебя решение я не в праве. И влиять на него не хочу.


Этот отказ Оксана поняла, как нежелание Руслана прикасаться к деньгам Олега, ее первого мужа. Она вспомнила, что когда-то, в самом начале их общения, Руслан сказал, что деньги знают того, кто их заработал. Она тогда посмеялась, ответила, что их и придумали, чтобы они ничего не знали. Но сейчас она уже усомнилась в этом. Какое-то новое чувство, возникшее вслед за пониманием сложности и вечности каждого человека, запретило ей думать так просто. Она впервые стала различать заработанное от полученного в подарок, заметила, что и сама намного больше ценит свои гонорары, чем проценты по вкладам.
«Олег бы не одобрил этот суд, - решила, наконец, она. – Не могу я ничего отбирать у Насти. Если она захочет, то года через четыре сама передаст мне часть прибыли от мотеля».
С такой хитрой мыслью она и уснула. Ей стало приятно, что Олег как бы ожил, что он ТАМ продолжает существовать, хотя на земле его и заменил честный и прямой Руслан. Укладываясь под одеялом калачиком, она улыбнулась тому, что надежный Руслан оказался нежнее и сильнее Олега, ребеночка ей сделал.

14


Между тем сражение Сергея Ивановича с непослушной Настей вступило в новую фазу – фазу шантажа.

Анастасия Григорьевна, напуганная повесткой, сама съездила в этот суд, узнала заявителя, проконсультировалась с платным юристом. Этот седеющий хитрый интеллигент выслушал ее историю, повертел в руках авторучку и, подняв на нее свои защищенные толстыми стеклами очков равнодушные глаза, сказал:
- Сейчас договор между вами и любовником не действует. Нет правопреемника вашего любовника как стороны договора. Никто в нем не указан, как его правопреемник на случай форс-мажорных обстоятельств. В завещании тоже наверно нет ничего о вашей с ним сделке. Но ваше положение не безупречно. Если предъявить некоторый компромат на вас, то можно найти ход.
- А если я предъявлю компромат на заявителя? – спросила поднаторевшая в спорах Настя.
- Это переведет вопрос в другую плоскость, и могут все отложить до его выяснения. Это другое разбирательство, усложнение.
- Что вы мне посоветуете?
- Заявитель сам придет к вам с предложением. Ждите. Потом приезжайте.


Настя расплатилась и ушла. Она поняла, что история только начинается.


Вернувшись, она позвонила своему новому знакомому, который без приглашения пришел на новогодний банкет, а после ухода Сергея постучался в ее комнаты.
- Слушаю вас внимательно, - сразу сказала ему тогда Анастасия Григорьевна, не скрывая своих слез.
- Вот мой телефон, если у вас будут неприятности, звоните мне. Мы с вами все уладим.
- Сколько стоит такое покровительство? – спросила напрямик Настя.
- Десять процентов.
- Дохода?
- Дохода, поданного в налоговую инспекцию.
Она тогда взяла его визитку и серьезно кивнула в знак согласия.


Через некоторое время Сергей действительно приехал к ней. Он, как ни в чем не бывало, приветствовал ее с порога веселыми словами, но не закурил и сел за стол совещаний не вальяжно, а прямо, несколько поодаль от ее директорского стола.
- С чем пожаловали? – спросила Настя улыбнувшись.
- Ты получила повестку? – спросил он.
- Я получила, - ответила Настя.
- И Оксана получила, и родственники Олега, и его мама.
Анастасия Григорьевна пододвинула к нему по столу визитную карточку.
- Ты поспешил с бумажками. Поговори с этим человеком.
- А кто это?
- Это люди, согласные со мной работать.
- Не понял, - удивился Сергей.
- Таких мотелей много, Сережа. И у нас есть свой профсоюз.
- Не смеши меня! Что еще за профсоюз?
И тут Анастасия Григорьевна, глядя на него стальным взглядом, произнесла так тихо, что Сергей еле расслышал страшное и для него самого слово:
 - Мафия.
Он узнал визитку, встал и молча вышел из кабинета. В дверях Сергей еще раз оглянулся на Настю, прямо сидевшую в директорском кресле.
«И ты, Брут», - подумал он про свою любовь, Анастасию Григорьевну Каменеву.


15

Оксана Павловна ловила себя на том, что временами подсчитывает, сколько бы она получила в случае суда над Настей. Ненависть к этой женщине тлела в ней постоянно, иногда прорываясь на поверхность, как скрытый торфяной пожар. Особенно злило Оксану добродушное отношение к бывшей кухарке Руслана Сергеевича.
- Почему ты к ней благоволишь? – спрашивала она мужа.
- А что она мне сделала плохого? – отвечал он задиристо.
- Все еще впереди, Руслан, - замечала жена. – Это страшная женщина!
- Все страшные женщины ничего не могут без наших пороков.
- Ты об Олеге?
- Да обо всех! Для Насти это Сергей Иванович, Олег, сам Федор Федорович, бывший хозяин этого дома, - перечислял он. – Все ей попались.
- Может, я тоже в ее жертвах, - уже с ревностью добавляла Оксана.
- Ты тоже, но ты случайная жертва, жертва скорее собственной слепоты или нежелания видеть очевидное.
- «Все ясновидцы, как и очевидцы…?» - вспомнила она Высоцкого.
- Ты сама себя сжигаешь на костре, - продолжил Руслан цитату. – Строго говоря, нас не касаются отношения между нашими любимыми и другими людьми. Ревность – это на самом деле неуважение к себе самому.
- Что ты говоришь глупости!
- Ревнуя любимую к другому человеку, ты допускаешь его превосходство над тобой. Этого бы не было, если случаи измены воспринимались как временное помешательство, болезнь, с жалостью к партнеру, который не в силах увидеть твою, собственную красоту.
- А если я не так красива? – вставила Оксана на ее взгляд непреодолимое условие.
- Я имею в виду не внешнюю красоту, а всю тебя вместе с аурой, мировоззрением, сущностью.
- Опять твоя сущность, не можешь ты без нее.
- Именно ее уж никак не обойти, - рассмеялся Руслан.
Оксана почувствовала правоту мужа. Ей стало горько от мысли, что она сама не может воспринимать все так общо, в целом.
- Это истинно мужская логика, - попыталась она возразить. - Почему тогда Отелло?
- У него был свой комплекс расы.
- Но ревность-то вообще существует? – взвилась, наконец, Оксана.
- Да успокойся ты, - уже тихо сказал Руслан, - существует. Существует, как тень твоего неуважения к себе. Ну, как можно было ревновать к Насте? Ну как?


Этот разговор обычно у них ничем не кончался. Оксана, расстроенная, уходила к себе, а Руслан еще долго не мог заняться делами, досадуя, что не донес до жены такую простую мысль.


Но в этот раз он после паузы сказал совсем уже невообразимую вещь:
- Мы многое делаем нелогично. Например, плачем на похоронах. Радоваться надо, что человек закончил свое существование на земле и ушел своей сущностью в небо, домой, где находятся в невидимых слоях наши предки. Может быть, даже достиг второго, третьего ментального уровня! Ему, впрочем, уже не понятно это наше горе. Он его воспринимает, как плачь от страха перед новым порядком жизни без него, когда придется самим привыкать делать то, что выполнял на Земле он.
- А еще, что мы неверно делаем? – спокойно, но с каким-то сарказмом спросила Оксана.
- Ревнуем, скряжничаем, хотим чужую жену, стараемся обмануть, - перечислил Руслан.
- Обманывать уже совсем нельзя? – повернулась к нему Оксана.
- Бесполезно! – поднял руки Руслан. – Все остается в тебе самой, в твоей сущности, а это - вечная память. Хочешь ты вечно помнить, как обманула?
- Не хочу, - машинально призналась Оксана.
- Ну вот, зачем тогда хитрить?
- Ты нарисовал уж совсем грустную картину, Руслан, - улыбнулась она ему.
- Да нет, никуда мы с тобой не денем женщин, желающих любой ценой приобрести мотели. Они везде и их много! Я говорю о нашей реакции на эти пакости. О твоих излишних переживаниях, о моих сомнениях. Не надо их запрещать, это свойственно человеку, так он устроен. Но надо всегда иметь в виду, что на самом деле их интриги вредят больше всего им самим. Вот почему Христос говорил о всепрощении. Это воспринимается как нонсенс, толстовство, казус. Но, мы знаем о вечности зла для самого интригана, про муки ада в его душе за содеянное. Поэтому Сын божий и советовал отойти и не участвовать в этом зле собственным сопереживанием.
- Простить что ли? – резюмировала его тираду Оксана Павловна.
- А вот не надо ни прощать, ни поощрять. Именно в забвении такого и есть очищение своей души. Ты сама любишь оставаться незапятнанной, и я очень ценю в тебе эту брезгливость к злу, - повернулся он к Оксане лицом. – Будь последовательна в этом!


Руслан сказал это с таким теплом, любовью к ней, что Оксана не могла не улыбнуться ему благодарно.


Но все же она не простила Насте Олега. Оксана действительно любила первого мужа и поэтому отторгала от себя ту простую мысль, что это он сам захотел Настю. Сначала воспользовался ею, а потом отдался чувству настолько, что полетел наказать своего друга, за то, что, как вдруг выяснилось, тот еще раньше овладел кухаркой и продолжал ее брать уже во время их связи. Оксана не помнила и самого горя Анастасии Григорьевны, раздавившего ее, когда она узнала о смерти Олега. Он был Настиным Богом, надеждой, желанным, единственным мужчиной, с которым она мечтала построить этот мотель.


После разговора с Русланом, который уже неоднократно намекал Оксане на необходимость простить Насте ее хитрости, она все же стала думать об этом. Сначала как о возможности, потом уже начала продумывать последствия такого поступка.


«Что будет, если я прощу ее, помирюсь с этой женщиной? – стала соображать Оксана. – Она загордится, или пойдет мне навстречу?»


Этот вопрос оставался без ответа, пока Оксана не вспомнила эпизод Второй мировой войны, когда Сталин послал Уинстону Черчиллю свой портрет. Оксане вдруг захотелось так же проверить свою кухарку на догадливость, и она сделала копию портрета Олега, поместила ее в дорогую рамку, сама поднялась в кабинет директора мотеля, сама дала в руки удивленной Насти эту большую и тяжелую бандероль, улыбнулась, и вышла.


Анастасия Григорьевна развернула сверток и, смутно припомнив фразу Черчилля из кино, рассмеялась: «Оксана Павловна перешла Рубикон».
Эта путаница в названиях рек и тысячелетий придала поступку Оксаны новый оттенок, но сам ее жест Настя поняла по-своему. Она тут же взяла фотографию мотеля, оторвала от нее половину здания и написала на обороте: ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ЛЕТ. Потом она вызвала охранника, велела догнать Оксану и дать ей кусок открытки в собственные руки. Из окна она видела, как маленькую машинку остановили на выезде со стоянки, как к ней подбежал Василий и передал Оксане синий конверт.


16


Когда Косте было уже полтора года, и стал приближаться Новый год, Оксана спросила Руслана:
- Кого пригласим на праздник?
- А ты хочешь сделать для кого-то праздник? – ответил вопросом Руслан. – Тебе со мной уже скучно?
- Все ты понимаешь, Руслан, - обиделась жена, - в доме живет кухарка, надо же ей как-то отметить приход Нового года.
Руслан подумал.
- В прошлые годы ты ничего не устраивала. Да и праздник детский, для Кости.
- Как хочешь, - закрыла тему Оксана.
- Но есть одна причина, по которой можно пригласить Колю-Пинкертона.
- Колю?
- Да, это ухажер нашей Лены. Посидим вместе, придумаешь фанты, помолвку их осуществим красиво, - перечислил Руслан.
- Помолвку?
- Оксана, а то ты не знаешь? – улыбнулся Руслан.
Оксана заулыбалась. Именно к этому она и вела разговор. Ей хотелось как-то поощрить Елену Викторовну за отличную работу. Да и сдружилась она с ней еще больше, когда узнала об ее ошибке молодости.
- Со мной тоже было что-то такое, - призналась она тогда Лене. – Потом расскажу.
Лена, конечно, ничего выспрашивать не стала, поскольку почти каждая женщина хоть раз попадала в лапы насильников, и ничего интересного в этом не было.


Руслан привез елку, игрушки. Оксана с Леной нарядили ее, приукрасили под ней место для подарков. Повесили на елку цветные лампочки.
- Что им подарить? – спросила Оксана.
- Поедем, выберем что-то для Кости и им прихватим, - предложил Руслан.


Праздник  удался на славу. Было весело и с Костей. А  когда Костю уложили и в меру выпили, совсем развеселились.  Руслан принес свое пианино в гостиную. Наигрались в фанты, пели под музыку, даже потанцевали, изображая разные танцы.


17


Вскоре Руслану пришлось столкнуться и еще с одной женской судьбой. Ухажер Лены, полицейский Коля, пришел к нему посоветоваться. Они уединились в пещере, кабинете Руслана, и Коля начал излагать свою проблему:
- Руслан Сергеевич, вчера у нас в поселке произошла бытовая драка.
- Я не занимаюсь такими делами.
- Это особый случай. Муж Кати, моей знакомой еще со школы, посмотрел диск, который ему подсунули, и стал ее бить. На диске были ее встречи с мужчинами в этом доме. Помните, я говорил, что здесь была тайная комната…
- Я в курсе.
- Так вот,  у меня к вам большая просьба поговорить с этим человеком. Он арестован. Если вам удастся его успокоить и помирить с Катей, я лично буду вашим должником. Она в то время не могла заработать на свою семью по-другому. У нее мама, бабушка, два брата.
- Где я могу с ним встретиться?
- Только у нас.
- Тогда я приду завтра утром. А вы обеспечите нам отдельный кабинет с розеткой. Только приличный.
- У нас везде розетки.
- И ищите того, кто дал ему диск. Диск вы конфисковали?
- Вот он.
- Дайте, я перепишу его. Это очень важно.
- Я не имею права.
- Тогда я не смогу помочь.
Николай задумался.
- А зачем он вам, - спросил он, наконец.
- Необходимо знать, что уже известно мужу Кати.
- Я просто оставлю его вам до утра. Только не списывайте его, а то у меня будут неприятности.
- В этом можете быть уверены.


Коля ушел, а Руслан сразу подключил к компьютеру внешний дисковод. На конфискованном диске были те встречи Кати, где она не плакала, или улыбалась какой-то шутке. Руслан составил содержание диска и распечатал его. В отдельную директорию он вызывал каждый из этих эпизодов со своего внешнего винчестера и записывал уже полностью, до момента оплаты труда девушки. Когда все встречи с диска были им так обработаны, Руслан нашел еще несколько записей с Катей.
Только в час ночи он лег спать.
За ужином Оксана спросила Руслана, чем он так увлечен, что не вышел к чаю?
Пришлось ей объяснить, и она посидела с ним в пещере минут пять.
- Кошмар какой-то! Неужели этим ты его сможешь убедить? – спросила она.
- Должен, Оксана. Иначе девушке конец. Она очень любит его и дочку.


Оксана Павловна ушла к себе, думая по дороге, какие трагедии разыгрываются из-за этого капитализма, так молниеносно установленного этими новыми русскими, к которым совсем недавно принадлежала и она сама.


Утром Руслан взял ноутбук, конфискованный диск и пошел в полицию. Дежурный встретил его радостно. Он всегда стрелял чуть хуже Руслана и всегда обещал его в этом догнать.
- Проходите в эту комнату, Руслан Сергеевич. Без решеток на окнах нельзя, но кабинет удобный.
Удобный кабинет был комнатой допросов.  Руслан переставил стол, чтобы розетка была за ним, а на лицо собеседника свет не падал. Когда ввели мужа Кати, Руслан встал, поздоровался с ним за руку.
- Вот мое удостоверение, - показал он парню книжечку. – Нет, вы прочитайте, торопиться некуда.
- А причем здесь сыщик по делам о недвижимости? – удивился он.
- Мы занимаемся именно делами подпольных притонов, чтобы покупка здания не имела скрытых изъянов.
Складная речь Руслана парня немного успокоила.
- А сколько мне дадут? – спросил он напрямик.
- Не знаю, - ответил Руслан. – Это меня не касается.
- Тогда зачем вы меня вызвали?
- Я могу только рассказать вам о вашей жене. Именно у меня есть особые данные на эту тему. Секретные данные.
- Я уже насмотрелся.
- Уверен. Но у нас записи полные, а не те куски, которые вам подсунули, чтобы натравить на Катю.
- Натравить? Зачем?
- Чтобы снова заполучить ее в бордель. Раз она получила такой диск, то это сто пудов, она отказывается с ними иметь дело, - употребил Руслан молодежный термин.
Парень задумался.
- Я не смогу ей простить такого, - наконец сказал он.
- А она перед вами и не виновата.
- Как же! Она со всеми … , - употребил муж Кати грубое слово.
- Это неверно, - сказал Руслан. – Не она сношалась, как вы изволили выразиться, а ее насильно заставляли себя отдавать.
- Она сама шла, - уже неуверенно сказал парень.
- Ее заставляли деньги. Надо было прокормить большую семью. На себя она ни копейки не тратила. В то время других путей не было. Давайте я вам это покажу на нашем материале.
- А почему я должен вам верить?
- Я не знаю вашей жены, хотя она и здоровается со мной на улице, - сказал Руслан. – Но работая над этим материалом по долгу службы, я пролил много слез.
Муж Кати насторожился.
- Какое вам до нее дело?
- Там и другие девушки были. Просто я не имею права показывать вам, что с ними делали.
- А про Катю имеете?
- Тоже не имею. Но это единственный путь убедить вас отнестись к ней по-человечески.


Этот разговор продолжался в таком же духе еще минут двадцать, пока муж Кати уже сам не попросил Руслана перейти к делу, и показать записи.


Руслан показывал ему фрагмент за фрагментом. Но каждый из них, продолжаясь до конца, убедительно демонстрировал, как молчаливо терпит Катя мужчину, как она не отзывается на его усилия возбудить в ней желание, тем более невольные содрогания.
- Вот, смотрите Вячеслав, - пояснял Руслан. – Катя сдерживается, чтобы он ничего не заметил, чтобы не обрадовался своей победе.  Поверьте, это трудно. За крики и движения платят больше, но она не может себе этого позволить.  Она не хочет унижаться, сдаваться ему.
Постепенно Слава проникался уже новой злостью. Яростью по отношению к обидчикам жены.
- А вы когда женились на ней? – спросил Руслан в спокойный момент записи.
- Два года назад, - ответил парень.
- А она ушла от подруг четыре года назад. Это нами точно установлено.
- Что за организация у вас такая? Кому нужно это исследовать?
- Не все, как Катя находят в себе силы уйти и нормально работать. Многие привыкают, как им кажется, к легким заработкам. Они и ведут себя совсем по-другому.


Руслан показал ему встречу с другой девушкой, которая жила не в поселке, а в Москве, и заставил просмотреть всю ее деятельность под клиентом.
- Катя так не делала, - сказал парень в самом конце.
- Конечно, не делала, - согласился Руслан. – Я показал вам весь ваш диск и еще несколько характерных Катиных эпизодов.  А теперь я покажу вам ее последний приход в наш дом.
- В ваш дом? – удивился Слава.
- Да, все это было в доме, который два года назад купила моя жена, и в котором я с ней живу. Желтый такой, знаете, наверное. В него уже никто из этих мужчин давно не приезжает. Да и хозяин сбежал из страны.
- А, вспомнил. С верандой.
- Да, с верандой, - согласился Руслан. – Но на этот раз я попрошу вас досмотреть эту запись до самого конца.  Вы согласны?
- Хорошо, я понял, что это, наверно, надо.
- Это обязательно, -  твердо сказал Руслан Сергеевич.


Руслан откинулся на спинку стула и включил файл. Катю ввели в комнату и поставили перед креслом. Заставили встать коленями на сидение, раздвинув ноги до подлокотников. Потом ее наклонили вперед, так, что она уперлась руками в спинку этого кресла. Она сама скрестила руки на этой спинке и склонила на них голову. 


Запись кончилась через час. За это время Катей владели три человека, сменяя друг друга. Они то медленно наслаждались ее складным телом, то старались растерзать ее.  Когда они оставили Катю в покое, она сползла с кресла на пол и упала на бок, дыша как после долгого бега. Только минуты через три она, качаясь, встала, взяла несколько купюр и ушла.


- Ну вот, - сказал Руслан. – Я сделал все, что мог. Теперь ваша, Вячеслав, очередь. Я уверен, что наша встреча изменила ваше отношение к жене в лучшую сторону.


Руслан уложил ноутбук в портфель и вышел из комнаты.
- Устройте ему свидание с женой и поступайте по результату, - сказал он дежурному.  - Спасибо, Руслан Сергеевич,  - ответил дежурный.


Когда Руслан вернулся домой, Оксана встретила его тревожно.
- Ну, как, удалось? – с порога спросила она своего витязя.
- Да, удалось. Не напрасно я возился с этими дисками, сортировал.
- Да уж, я и не ожидала, что это так пригодится.


Они выпили чай, пошли в кабинет Оксаны, где царила спокойная обстановка, созданная одним из лучших интеллектуалов страны.
- Приятно здесь у тебя, - сказал Руслан.
- Да, Федор Федорович – человек с большим вкусом, - похвалила Оксана бывшего хозяина дома.
«Да уж», - подумал Руслан.
Он вспомнил, как этот Федор Федорович брал обездвиженную Катю за талию, медленно отстранялся и вдруг с силой загонял в девушку свой детородный орган. Руслан в злости сжал подлокотник и с ужасом понял, что сидит именно в том кресле, на котором несколько лет назад мучили Катю.
- Ты не хочешь сменить кресла? – спросил он жену.
Она почувствовала, что совершенно равнодушный к мебели Руслан не мог задать такой вопрос просто так.
- Они действительно выбиваются из стиля, - сказала она осторожно. – Я подумаю, поищу более подходящие.


18


Косте исполнилось два года, и Оксана Павловна стала искать гувернантку. Она исследовала интернет на эту тему и довольно быстро наткнулась на объявление:


«Выпускница гуманитарного вуза с невзрачной внешностью, знанием двух языков и компьютера желает найти себе дело с пристойной оплатой за свой труд».


- Смотри, как точно и складно написано объявление! – принесла она Руслану распечатку.
Он тут же созвонился с этой девушкой и попросил ее прийти на угол Тверской у Белорусского вокзала.
- У нее хороший голос и правильная речь. Давай попробуем, Оксана. Мне она понравилась.
- Главное, чтобы тебе понравилась, - съязвила жена. – Но учти, «с невзрачной внешностью».
- Во вторник слетаем. К двум. Успеешь с делами?
- Пораньше уедем, если ты не против,- поставила свое условие Оксана.
- Не против, - ответил Руслан, полный надежд на правильное начало воспитания его сына, названного в честь императора Константина.


20120722