Урочище Черкечех

Геннадий Дмитричев
Кербер, или цербер – мифологическое чудовище, сатанинский пёс, который, согласно легендам, охраняет вход в преисподнюю. Время от времени он покидает свой пост и выходит прогуляться на поверхность земли. И горе тому, кто встретится на пути огненного монстра. От человека остаются только обугленные останки.

_________

  Где-то слышал или читал, что очевидец  неординарного великого события обязан записать или пересказать события эти тому, кто мог бы более-менее грамотно перенести их на бумагу. Но по причине, которую вы поймёте позже, я не могу, кому бы то ни было рассказать, что же со мной произошло такого неординарного... И поэтому сам берусь за перо, вернее сажусь за клавиатуру компьютера.
***
Каждый год мы проводили свои отпуска вместе. Мы – это трое друзей, неразлучных ещё со школьной скамьи, Иван, Сергей и я – Николай.
Итак, в начале февраля, а точнее третьего февраля, мы загрузились в пригородную электричку, следующую в северном направлении. Народу в вагон набилось довольно много, так  как закончилась рабочая неделя, наступали выходные и все стремились на природу. Так что со своими вещмешками и рюкзаками не очень отличались от остальной массы трудящегося люда.
Когда электричка тронулась,  кое-как разместившись, мы развернули карту области, хотя ещё дома детально разработали маршрут. Мы любили забираться в самые дикие малонаселённые места,  подальше от людской суеты, от цивилизации. И  благодарили судьбу, что такие места ещё остались на Земле. В  каждом человеке в той или иной мере с рождения заложен романтизм, любовь к нетронутой природе, унаследованная, возможно, от  далёких предков. А, возможно, причина нашего отшельничества была более прозаична — отдохнуть от городского шума. Правда, связь с остальным миром, пускай односторонняя у нас всё же была: у Ивана в рюкзаке лежал транзисторный приёмник, с которым он никогда не расставался.
Что мы знали о конечном пункте назначения? Да почти ничего. Судя по карте, это был дикий, окружённый глухой тайгой, малонаселённый и даже таинственный уголок. Назывался он — «Еллю Черкечех», что в переводе на русский означает «Долина смерти».. Говорили, в тех местах народности манси приносили жертвы своим духам. Ходили слухи, что жертвы были не только животные… Конечно, в слухи мы не верили — какие могли быть духи и жертвы в наш просвещённый двадцать первый век?!

…Вагон постепенно пустел и скоро кроме нас да проводника, который бросал на запоздавших пассажиров подозрительные взгляды, никого не осталось. Но вот и конечная станция — глухое местечко, где почти никто не жил и куда  редко ездили пассажиры.  Кроме нас с поезда никто не сошёл, похоже, что мы и вправду оставались последними. 
Вечерело, мела лёгкая позёмка. В отдалении стоял небольшой домик, наверное, там жил обходчик, но ни одной живой души мы так и не увидели. Запоздалых путников никто не встречал. Сразу же за железной дорогой начиналась тайга. Встав на лыжи, углубились в лес.
Для опытных путешественников, а таковыми мы тогда себя считали,  ночёвка в лесу — удовольствие. В отличие от открытого места здесь стояла мёртвая тишина, лишь изредка нарушаемая мягким шлепком комьев снега, срывающихся с  верхушек деревьев под собственной тяжестью или от суеты непоседливых белок, да изредка кричала какая-нибудь уже проснувшаяся ночная птица. Не верилось, что в сотнях метров отсюда ходят поезда, живут люди, даже не подозревая об этой величественной красоте, можно сказать о другой жизни.
…Через полчаса  уже весело трещал костёр, закипал чайник.  Нарубили мягкого душистого лапника и уже натягивали  старую, но  долгие годы верой и правдой служившую нам палатку. До урочища «Черкечех»», конечного пункта  назначения,  было чуть больше двухсот километров, и мы надеялись пройти этот путь за пять дней.

Не буду описывать  ночёвки в лесу и дневные переходы, подчас очень нелёгкие.  Скажу только, что поход у нас занял гораздо больше времени, чем  планировали.
На четвёртые сутки, ближе к вечеру, наткнулись на стойбище охотников манси. Здесь было несколько мужчин, женщин и много детишек. Встретили нас приветливо, вообще гостеприимство у этого народа в крови. Но узнав, куда направляемся, все оживлённо заговорили что-то на своём языке. Когда же, наконец, наступила тишина один из них, поглаживая  редкую седую бородку, сказал:
— Не ходи туда – будет очень плохо,  — не добавив больше ни слова, старик встал и молча вышел из юрты, любезно предоставленной хозяевами для ночлега. За ним последовали и другие члены племени. Нам ничего не оставалось делать, как готовиться ко сну.
На следующий день повторилась та же история. Все, даже женщины, упорно хранили молчание, сколько бы мы не старались их разговорить, и почему-то отводили глаза.
 Только когда мы уже встали на лыжи, всё тот же старик подошёл и вновь повторил:
— Однако не ходите туда.
Но из-за предрассудков мы не собирались менять маршрут…
 

Ближе к обеду я почувствовал какую-то неясную тревогу. Ощущение было такое, как будто за нами кто-то  наблюдал. Такое же чувство, кажется, овладело и моими друзьями, так как они поминутно оглядывались.
Мы давно уже шли в гору и скоро должны достигнуть той цели, которую запланировали заранее. Но за высокими деревьями её ещё не было видно. И тут перед нами совсем рядом открылась другая вершина,  и мы не сговариваясь, повернули к ней, тем самым, быть может, совершив роковую ошибку.
Место  идеально подходило для лагеря: почти голая поляна, окружённая густой тайгой. Достигнув вершины,  почувствовали странное облегчение, во всяком случае, я. Быть может, ощущение  возникло от ожидания близкого отдыха?.. Но продлилось оно недолго. Вскоре вновь всеми овладело неясное беспокойство.
К тому же дела не заладились с самого начала: не хотел разгораться костёр, возможно, дрова были слишком сырые; и палатка запуталась, чего раньше никогда не случалось.
В это время года темнеет  рано, и мы почти уже в полной темноте, забрались в палатку. Здесь обнаружилась новая неприятность: сломался транзистор. У Ивана  всегда были запасные батарейки, но и они не помогли. Напрасно он крутил ручку настройки – приёмник упорно молчал. Так, в полной тишине  залезли в свои мешки.

Проснулись мы почти одновременно, сами не зная отчего. Так же, как и вечером, стояла мёртвая тишина, во всяком случае, так  показалось поначалу. Но стоило  взглянуть в сторону входа – все вскочили, как ужаленные. Сквозь щели палатки пробивался красноватый свет. И услышали  непонятный шум, похожее на громкое шуршание или жужжание. В первое мгновение  подумали, что это пожар. Откинули полог и в ужасе застыли на месте: посреди поляны, где ранее размещался костёр, разгоралось багровое пятно.  Через секунду прямо из земли возникло нечто угольно-серое, круглое и лохматое, по поверхности которого проскальзывали, как от электрического разряда, сполохи пламени. В миг в голове пронеслось  предупреждение старика – мансийца.
 А между тем огненный шар, на долю секунды зависнув на месте, шипя и скворча, покатился в нашу сторону. Всё ближе и ближе, уже чувствовался жар, исходящий от него. (Забегая немного вперёд, скажу: больше всего это походило на гигантскую шаровую молнию). Нас обуял животный страх, и мы бросились вниз по склону.   
Первым огненный шар настиг Ивана. Он вскрикнул. Оглянувшись, увидел на месте моего друга пылающий факел. Та же участь постигла и Сергея, но тот даже не вскрикнул. Не в силах больше бежать, я прислонился к дереву и в ужасе следил за этим убийцей. А тот, словно поняв, что очередная жертва не уйдёт, замедлив ход, приближался. Я зажмурился, ожидая мучительной смерти. Даже сквозь сомкнутые веки глазам было больно, однако жара  почему-то не ощущал. Приоткрыв глаза, увидел, что дьявольское создание находилось  буквально в нескольких метрах. По его поверхности продолжали бегать огненные сполохи. Так продолжалось  примерно с минуту, показавшейся мне  вечностью. Затем лохматый шар сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее по своему же следу двинулся назад и скрылся под землёй там же, где и появился. Впрочем, этого я не видел и понял только по характерному звуку, напоминающему звук двигающегося где-то состава.

Всё остальное помню как во сне. Как я не замёрз, возвращаясь назад?! Чем питался? Очнулся только дома. Ваше право – верить или нет, но лгать мне незачем. Порой кажется, что это действительно только сон, и я тоже погиб тогда вместе с друзьями. Чувствую, скоро за мной придут. Вот уже слышу шаги на лестнице… Одно мучает меня: кто это дьявольское создание, почему  оставил  в живых? Так ни до чего и не додумался. Может, удастся вам? Прощайте!