Мой знакомый мичман много лет назад служил на подводной лодке. Походы и служба остались позади, но часто в его рассказах звучит тема, посвященная морскому флоту, воспоминания о товарищах и дальних походах. Он со смехом вспоминал своего товарища, явившегося на борт подлодки перед самым отплытием в столь пьяном виде, что едва мог держаться на ногах, но при этом крепко прижимал к груди "дипломат". Когда он проспался, мы потребовали показать что он так бережно охранял. Мой товарищ откинул крышку портфеля и мы попадали от смеха: все его пространство было заполнено презервативами, поверх которых сиротливо лежала бутылка водки.
На этот раз он рассказал байку о корабельном враче.
"Ходили мы тогда в Северной Атлантике. Наш поход походил к концу и через три недели мы вернемся в базу. В такие дни экипаж находится в состоянии мандража: мучается бессонницей, нетерпение так действует на нервы, что все валится из рук и не сидится на месте.
В один из таких дней стоял я на вахте в первую смену с 00 часов до 4 –х утра. Народ в основном спал, но кто-то что-то мастерил, кто-то смотрел фильм по видику. Короче – все было как обычно – тихо и спокойно.
Перед тем как принять дежурство я наведался на камбуз, съел бутерброды, запил их кофе и отправился в курилку. Там уже сидели четыре человека, среди которых был наш корабельный врач, майор медицинской службы, который мечтал дослужить на флоте еще пять лет и в 45 стать сухопутным пенсионером.
Моряки – народ веселый, особенно подводники. Шутки, байки, розыгрыши – все это составляет часть жизни людей, оторванных от земли и близких. На этот раз разнообразие в нашу жизнь внес док, который рассказал свою историю, приключившуюся с ним много лет назад.
«- После окончания медицинского учебного заведения нас, меня и моего товарища, направили проходить практику в морской госпиталь в Питере. На одном из ночных дежурств все было как обычно: обход, болячки, жалобы, бинты. Когда все больные получили свою порцию уколов и таблеток, мы с другом приняли по маленькой стопочке спирта и поняли, что нам скучно. Душа требовала каких-то активных действий.
И вдруг нам повезло: в госпиталь доставили в стельку пьяного негра. Времена были советские и красавцы с темной кожей еще не покоряли русские просторы, поэтому нам было в диковинку выхаживать такого экземпляра.
Промыв негру желудок и, приведя его в человеческий вид, мы с товарищем снова заскучали и стали усиленно соображать, чем бы еще заняться. И вдруг моему корешу пришла в голову гениальная мысль:
- А давай посмотрим какого цвета кишки у негра?
Я радостно поддержал его. Короче – вырезали мы этому черному алкашу аппендицит и отправили в палату.
Утром от главврача госпиталя, полковника медицинской службы, мы узнали много интересного о себе и своих родственниках. Под конец, когда полковник устал и его словарный запас иссяк, он произнес:
- Что же вы, мазуты береговые, не могли спросить у меня про цвет кишок у негра?
Мы с корешем переглянулись:
- Это…откуда Вы знаете про все это?
И он рассказал нам, что с ним произошла точно такая же история, когда он был молодым лейтенантом медицинской морской службы и так же искал чем бы заняться во время ночного дежурства в госпитале. Ему тоже пришлось спасать пьяного негра, и он так же из глупого любопытства вырезал аппендицит бедолаге…»
Выходили мы из курилки со слезами на глазах. Я уже много лет не хожу в походы, но мне часто снится наша курилка с желтыми от сигаретного дыма стенами, я слышу монотонный звук манометров и работу двигателей. Вот уже десять лет во снах я так же тушу пожары в отсеках подлодки, отрабатываю навыки борьбы за живучесть, восстанавливаю поврежденные забортные трубопроводы.
Мне снятся лица членов нашего экипажа, и я улыбаюсь. Иногда днем я вспоминаю рассказы нашего врача, смеюсь в голос, а потом с грустью вспоминаю истории, рассказанные в курилке. Я достаю сигареты и закуриваю. Я продолжаю жить и думаю о том, что еще предстоит испытать, и какими вырастут мои дети"