Глава 17.
Рассказ Атали, то есть Наты длился недолго, и я не оговорилась. Я воспринимала ее именно той волшебницей из прошлого, своей сестрой. В ее серо-зеленых, вечно изменчивых глазах, появилась синь, а может это мне только казалось.
Натка тоже взирала на меня с неприязнью, и не могла это скрыть. Ее рассказ был полон ревности и обиды. Эмоции, а не события, передала ей волшебница.
Мне пришлось поведать и свою историю побега.
- Да… - задумчиво молвила Дама, - немного же мы узнали. Но что делать? Надо радоваться тому, что дают, значит это и есть самые яркие их воспоминания, которые они смогли передать вам. Может, еще разок попробуете?
- Ну, уж нет! – Натка была непреклонна, а я согласилась с ней.
-… не думала, что эти прогулки во времени отнимут столько сил, хотя дело наверно в другом. Утром и днем я чувствовала себя замечательно, до того момента, пока мы не заговорили о зле.
Валентина покачала головой в ответ:
- Говорят же, не буди лиха... Зло не любит, когда его проявляют.
Наверно, она хотела сказать что-то еще, но с обрыва над нами посыпались мелкие камушки и песок, студенты-историки шли купаться после раскопок.
- Уже почти пять вечера… Солнце сейчас самое жаркое, - Ната отодвинулась подальше в тень кустов:
- Сгорели как никогда, а ночью я и в спальнике замерзла…
- Вернемся к нашим магам, - Валентина не давала отвлечься ни на минуту, - отдохнули и снова, попробуйте войти в состояние, когда вам будет легко перебраться в старый Аркаим.
Я засмотрелась на заводь невдалеке, там глубоко, вода почти черная, на поверхности реки парят над этой чернотой алебастрово-белые кувшинки. Кувшинки поплыли вместе со мной...
… Белая глина.
Я стояла на краю глубокой ямы, откуда доставали белую глину для гончаров. Только что, я помогла им найти этот материал.
Уже месяц, как мы жили в кочевом племени. Они совсем дикие. Поклоняются духам гор и каменным идолам.
Их Правитель – родной дядя Тура по матери, принял его как собственного сына, отхлестал Тура кнутом в шатре, за то, что мы бежали от родителей и не покорились воле жрецов, и непременно отослал бы в сопровождении воинов обратно, в Аркаим, но узнав, что я одна из жриц Света, не посмел.
Мы обещали ему знания в обмен на возможность жить среди его народа.
Тоска по дому, по Атали первое время была невыносимой. Я запрещала себе думать о сестре, зная, что любая долгая мысль о ней - это открытый путь ко мне.
Мы с Туром потеряли наш мир, но обретали новый, становясь частью его, создавали себя в этом мире заново.
Учили дикое племя плавить металл, объясняли, как выращивать злаки и виноград. Хотя, к чему это кочевникам?
Тур смастерил новый лук для себя и стрелы с бронзовыми наконечниками для охотников. Я помогала отыскать руду и вызвала подземную воду, в предгорьях. Моими стараниями, забили новые родники, неподалеку от стоянки племени, принявшего нас.
Месяц от Атали не было вестей.
Тишина, в пространстве недоступном для людей, но открытом для нас. Что заставило ее замолчать?
Я не верила, что Атали сдалась.
Затихла на время, но не сдалась, ее упорству всегда удивлялись жрецы.
Я была более мягкой, но и более непредсказуемой, как и моя стихия - вода, которая подчинялась мне.
Каждая из нас имела сильные и слабые стороны, как все в этом мире.
Осень кипела красками и одаривала нас последним теплом.
Деревья, в здешних лесах, стояли почти голые, осень раньше добралась в эти края. Как изменилась наша жизнь за этот месяц.
Я все еще носила белые платья светлой жрицы, хоть и не имела на это права, покинув свой народ, но люди, везде остаются людьми.
Вечерами у шатров я рассказывала им правду о Едином Боге, Создателе всего сущего. «Дикари» теперь не казались мне таким страшным племенем. Они умели радоваться и переживать.
Меня они принимали за Хозяйку вод и гор.
Однажды, когда я поранила руку в шатре и у меня пошла кровь, их удивлению не было предела. Духи не имеют крови, даже когда живут среди людей.
Осень и тоска вместе с ней подходили все ближе. Тур вчера предложил мне вернуться домой, но я отказалась, это было бы гибелью для нас.
- Мы переживем это, Лия. Привыкнем к новому народу, ты за месяц принесла им столько, сколько они не могли бы узнать за годы.
- Мне страшно, Тур. Тоска подходит все ближе. Я не заглядываю в будущее, но оно само стучится ко мне, и нет в нем радости…
- Это осень, всего лишь, осень. Пройдет…
Голос Тура растворился в хрустальном воздухе.
Я очнулась от сильного удара мячом по ноге.
Трое парней играли в «волейбольную картошку» недалеко от нас, а две «картошки» из универа уже сидели в центре круга.
Пока я переходила из мира в мир, за студентов взялась Валентина. После чего они убрались подальше без долгих споров.