ВОЕННАЯ ДЕМОКРАТИЯ.
Консервация демократии и усиление власти
военачальника.
Переход к отцовской организации родов устранил главные противоречия, мешавшие дальнейшему развитию родословной организации союза родов, кроме одного противоречия: счёт происхождения по женской линии был однобоким, односторонним, он остался однобоким и односторонним и после перехода счёта происхождения по мужской линии. Напомню те главные противоречия, существовавшие при материнской организации, которые препятствовали дальнейшему развитию общественной жизни и которые были положительно разрешены. 1)Дети отца при материнской организации родов не могли наследовать имущество отца после его смерти, потому что отец принадлежал к роду своей матери. После перехода к отцовской организации противоречие было благополучно разрешено. 2)Не все мужчины при материнской организации могли участвовать в демократических процедурах при выборе вождей, потому что они не принадлежали к роду своих жён. После перехода к отцовской организации это противоречие было снято. 3)При материнской организации, сложившейся в самом начале образования единства двух родов, сын не мог претендовать на замещение должности своего отца, так как принадлежал к другому роду. Это противоречие усиливалось по мере развития материнской организации и стало невыносимым после того, как материнская организация родов сложилась полностью. После перехода к отцовской организации это противоречие было благополучно разрешено: все мужчины стали участвовать в этой важной демократической процедуре и сын становился главным претендентом на замещение должности отца.
Напомню, что произошло в архаических родах после перехода счёта происхождения. Каждый отец, из какого бы материнского рода в прошлом он ни был, становился родоначальником и его дети становились родными братьями и сёстрами, в то время как раньше, согласно старой системе родства, все дети в архаическом роде были просто братьями и сёстрами. Конечно, этот процесс переосмысления был довольно длительным, и невозможно сказать, когда он начался и когда закончился: чётких границ не существует. Однако изменение системы родства свидетельствует этому. Далее, поскольку парная семья превращалась в моногамию, благодаря усилению власти отца и главного работника, то дальнейшее обособление каждой семьи от других семей в каждом ещё архаическом роде стало делом времени. Потому что логика организации отцовских родов, причины этого, дальнейшее развитие власти отца и главного собственника имущества – всё говорит в пользу обособления семей друг от друга и делает это обособление неизбежным. Вполне закономерно, у читающих рукопись, может возникнуть вопрос: почему автор этих трёх рукописей постоянно возвращается к началу? Ответ напрашивается сам собой: начало – это самое трудное и самое главное. Потому что от понимания начала происхождения рода, семьи, кровного родства, изменения систем родства, организации общества и так далее, зависят и все дальнейшие определения форм организации. А именно об этом и идёт речь. Именно поэтому всякий раз приходится начинать с самого начала. От этого зависит, как будет показано позднее, и причина происхождения рынка, превращение продукта труда в товар.
В первой рукописи было показано, в чём заключалась ошибка Моргана, и там же было показано, в чём именно: Морган на первое место ставит семью и из неё выводит род человеческий. Проще говоря, он ставит сани впереди лошади, как говорят на Руси. И Маркс, к сожалению, вторит ему. Правда, Энгельс в примечании в «капитале» (Стр. 364) признался, что Маркс переосмыслил это положение, но когда он это переосмыслил неизвестно. Я этого у него не нашёл. Поскольку Морган отождествил групповой брак с семьёй, вместо того, чтобы показать род человеческий в чистом виде, когда ещё никакой семьи не было, он продолжает и дальше смешивать семью и род. Вот образец этого: «Счёт происхождения по женской линии предполагает существование рода для установления родословной; он был [причём для этого не требуется никаких дальнейших исторических доказательств, раз установлено, что таков был архаический порядок] древним законом латинских, греческих и других греко-италийских родов.
Если принять число зарегистрированных во времена Солона афинян за 60 000 и разделить это число поровну между 360 аттическими родами, то на каждый род придётся в среднем 160 человек. Род был большой семьёй
Здесь Маркс выражает своё мнение: (её можно именовать Geschlerfamie {родовой семьёй}),
состоявшей из родственных лиц, с общими религиозными обрядами, общим местом погребения и обычно общими земельными владениями. Брак внутри рода был запрещён. С переходом к счёту происхождения по мужской линии, с возникновением моногамии и исключительного права детей на наследство, вместе с появлением наследниц, шаг за шагом подготовлялся путь для свободного, независимого от родовой принадлежности, брака, за исключением лишь определённых степеней близкого кровного родства. Вначале брак был групповой; все мужчины и женщины группы – исключая детей – были общими мужьями и жёнами; но мужья и жёны принадлежали к разным родам; впоследствии установился брак отдельных пар при исключительном сожительстве (официально)». 45 том, с. 368. Все эти «можно назвать» и так далее, по существу дела являются обыкновенными фантазиями. Люди с незапамятных времён дали своим брачным и родственным отношениям чёткие названия: групповой брак соответствует материнской организации родов, и роды называются именами ЖИВОТНЫХ. Здесь нет никакой семьи – главенствует материнский род. И только постепенно внутри материнского рода образуются легко расторжимые брачные отношения между парами. Более ранние брачные отношения показывают, что парный брак – случайная форма. Отождествлять групповой брак с семьёй – чистейшей воды фантазия Моргана и теперь можно сказать, пока не доказано обратное положение, и Маркса. Следует также заметить социологам, которые не могут разобраться с началом происхождения рода человеческого, что, дескать «не могли первоначально вступать в брак братья и сёстры» и которые далее, для разрешения проблемы, ничего более сказать не могут. Так вот: конечно не могли! Но в брак-то вступали и кто? Первоначально в брак вступили мужчины и женщины неродственные друг другу (возможно, было объединение орд), и только затем – следующее поколение – братья и сёстры, дети родителей. Этим, пожалуй, всё сказано и вопрос относительно первоначального терминологического противоречия исчерпан.
По этому вопросу ранее – в «рукописи 2» -- было мною сказано: «Я напомню, что начало брачных отношений в истории организации общества формируют не братья и сёстры, а мужчины и женщины, кровного родства между которыми нет. Дело в том, что не родственные отношения формируют брачные отношения, а, наоборот, брачные отношения формируют родственные отношения». Поэтому у меня в самом начале формирования рода человеческого и написано, что в брак вступают мужчины и женщины и этим самым устраняются все терминологические противоречия. Таким образом, социальный закон звучит так: брачные отношения формируют родственные отношения, а не наоборот. Поэтому пытаться отстаивать традиции семьи, как это делают религиозные деятели; особенно моногамной семьи, которая уже пережила самою себя, ибо брачные отношения начинают ей противоречить, вряд ли может быть правильным и разумным.
Вернёмся к архаическому роду. После перехода счёта происхождения от счёта по женской линии к счёту происхождения по мужской распада архаических родов не произошло, да и не могло произойти – это длительный процесс. До распада ещё далеко, но все намёки на этот будущий распад уже существуют и главная причина будущего распада – моногамия, особая историческая форма брака, при котором существует запрет иметь более одной жены мужчине и более одного мужа женщине. А сейчас, после смены счёта происхождения, всё осталось так, как было раньше. Более того, многие архаические роды, в которых произошла перемена счёта происхождения, оставили нетронутыми названия свих родов именами животных. Так, например, Дакотские племена: Дакота, или сиу; Понка, Омаха, Айова, Коу (Коу-за), Виннебаго перешли к счёту происхождения по мужской линии, но названия своих родов именами животных сохранили в целостности. В деле сохранения традиций всегда существует постепенность и неторопливость – такова закономерность. После того, как произойдёт распад архаических родов на отдельные семьи, то для совокупных семейств, проживающих на одной территории, найдётся ёмкое слово для обозначения этой суммы семейств: ОБЩИНА и названия родов именами животных уйдёт в небытие. Таким образом, термин община появился лишь в так называемую историческую эпоху, а всё, что касается материнской родовой организации, относится к доисторической эпохе, которая в настоящее время становится также исторической. Пожалуй, можно сказать, что родовая организация с материнской родословной сделалась исторической наукой в XIX веке.
Изменения в органах управления обществом.
Частые войны племён, между которыми не был заключён мир, неизбежно делают военачальников племён и союзов племён главными действующими лицами. Хотя первоначально лишь с позволения совета племени для главного военачальника племени, и с позволения Общего совете союза племён выборного военного вождя: у ирокезов – «воин великой войны». По Моргану это (низшая ступень варварства), у ацтеков – теуктли (средняя ступень варварства), «басилевс греков и рекс римлян (высшая ступень варварства)». И вот, наконец, мы подходим к самому важному моменту истории, спорному до сегодняшнего дня: как случилось, что должность военачальника стала передаваться по наследству. Этот момент настолько важный, что от его толкования зависит дальнейшее понимание всей остальной истории, связи между людьми (формирование отношений между людьми) и организация власти в обществе. Точно известно, что наследование имущества детям после смерти отца стало законом после перехода к отцовской организации архаических родов, и это наследование было лишь одной из главных причин, но, конечно, не самой главной. И здесь опять мы упираемся в моногамию. Родоначальник формирует свою родословную! В архаическом роде было несколько отцов, поскольку ещё при материнской организации братья из других родов приходили жить в парном браке в другие роды, после разрешения советом племён снять ограничение, которое возникло после образования фратрий. Так что фратрии по традиции остались, но их историческое значение – запрет брака внутри каждой фратрии – исчезло. Поскольку в каждом архаическом роде было несколько отцов и соответственно несколько семей, то после того, как осуществился переход к отцовской организации, каждый отец стал родоначальником, и это обстоятельство ослабило кровное родство между братьями внутри каждого архаического рода. Достаточно было прожить несколько столетий, а может быть и гораздо меньше – смениться двум-трём поколениям, и появляются родные братья и братья более отдалённых степеней родства: двоюродные (кузены), троюродные. Это уже разные семьи, хотя родоначальник у них один. Таким образом, первоначальные родоначальники-братья также уходят в небытие и для детей эти «родоначальники-братья» становятся прадедами, а родные братья отца – дядями. Былое кровное родство, которое у ирокезов, например, насчитывало более 200 степеней родства, рвётся, и кровное родство сужается до пределов отдельной семьи, каждая из которых теперь и ведёт свою родословную. Так что в архаическом роде, который продолжает благополучно существовать, образуется несколько семейств, но одна семья становится знатной, а именно та, в которой отец – военачальник рода. Так же становится знатной и та семья, в которой отец – старейшина. Вот так образуется в седой древности родовая знатная семья и соответственно будущая родовая знать! И теперь объяснить происхождение знати гораздо легче, чем это делают профессиональные историки. Моногамия – вот причина появления знати, а отнюдь не богатство.
Имущество отца и матери стали наследовать дети – сыновья и дочери, имущество стало собственностью семьи. При материнской организации собственность принадлежала роду: собственность отца – роду его матери, собственность матери – её роду и наследовали её дети. Сын старейшины мог теперь замещать должность своего отца и первоначально только путём выборности членами архаического рода. Так же было дело и с сыновьями военачальника. По мере обособления каждой отдельной семьи от других семей, выборность в архаическом роде сама превратилась в «архаику» и сыновья стали наследовать должность отца в архаическом роде без всякой выборности. Дело в том, что, первое, наследование должности отца в архаическом роде не противоречило законам кровного родства, которые были главным фактором – базисом организации власти в роде. А мы уже знаем, что в каждом архаическом роде было несколько родоначальников и, следовательно, они организовали каждый свою родословную – свой отцовский род. Таким образом, несколько отцовских родов внутри архаического рода стали разрушать сам архаический род, который их породил! А в племени, например, при материнской организации, было в среднем 10 родов. Даже не учитывая увеличение каждого рода благодаря деторождению (прирост населения), можно представить, сколько отцовских родов вновь образуется. Если взять число семей в каждом роде в количестве ДЕСЯТЬ, то в племени окажется 100 вновь образованных родов. Так что нет ничего удивительного в том, что история нам преподносит большое количество родов в каждом племени у греков и римлян. Второе. Наследуется имущество отца, и наследуются знания отца, которые он путём воспитания передаёт детям. Здесь главной «школой» становится школа семьи! В народе говорят: «яблоко от яблони падает недалеко». Вот и в отцовской семье с отцовской родословной избрание сына на замещение должности отца становится делом семьи, а не архаического рода разделённого на семейства. И, наконец, третье. Если нет изменений в родах, то их не будет и в племенах, а между тем знать появилась, знать пришла к управлению обществом и более она не упускала случая, чтобы отказаться от власти. Наоборот, постоянно стремилась остаться у власти, и ничего не изменять. Чем больше времени проходило со дня её прихода к власти, тем больше ей хотелось и дальше властвовать. Счёт происхождения в родах изменился, форма управления племенем осталась прежней. Противоречие между формой власти и организацией отцовских родов сформировала сама родовая власть.
Итак, демократические процедуры в родах исчезли, а форма управления племенем осталась старой, сохранилась ещё от архаических родов без каких-либо изменений: совет старейшин и военачальников архаических родов. Каждый из этих старейшин и военачальников завели свои семьи, как и все остальные отцы, но их выбирать уже смысла не было: каждый глава семьи. Демократия в семье противоречит форме моногамии. Однако все военачальники, состоявшие в совете племени, не могут вместе управлять племенем: здесь нужна единая воля в лице главного военачальника племени. Вот эта должность главного военачальника племени и остаётся выборной, поэтому военачальник племени избирается членами племени. То же самое происходит и в Общем совете союза племён, когда командующий союза племён избирается всеми мужчинами союза. Военная демократия касается, по-видимому, только тех племён и союзов племён, которым приходилось постоянно воевать. Те же племена, которые жили «за горами, за лесами, за болотами», и война которых касалась менее всего, в таких племенах военной демократии – выборы военачальника народом, могло и не быть. Достаточно было келейного соглашения между членами совета племени и Общего совета союза племён. Военная демократия – это общественное образование, когда государство, политическое гражданское общество ещё только намечается.
21 июля 2012