Босиком в кино, или Фестивалим, год 2012
День третий. Воскресенье, пятнадцатое.
Дети – «цветы» жизни, или Война войной, а у французов шарфики повязаны.
Часть первая. «Песочный человек».
С утра народу на показах немного, в 10:00 еще не все вытряхнули из ушей остатки вечеринки в «Бернардацци» – кажется, вчера это был какой-то электронный вынос мозга. А те, кто пришел, сонно озираются по сторонам в поисках знакомых лиц и профессиональных бейджей. Уже привычным жестом каблуки были посланы под кресло. Ноги сказали спасибо, и кино нам...
«Ну, расскажи мне про «Песочного человека», хорошее кино? Куда идти? Куда податься?»
Кино так понравилось, что я отправила на него всех тех троих, которые спросили мое мнение. Must see & must think. На последнее налегаю особо. Задуматься.
Бенно за тридцать, у него типично французский (хоть и швейцарец) «рубильник» вместо носа, намечающаяся тонзура на макушке, и людей он не любит. Сандре примерно столько же. По ночам она мешает Бенно спать, распевая песни и играя на трубе. Бенно ненавидит Сандру, но каждый день пьет кофе в ее кафе. По ночам Бенно снится, что он занимается с Сандрой любовью, и он искренне полагает, что это кошмары. Бенно врет всем и вся, оскорбляет их почем зря, и из него начинает сыпаться песок. В понятии любого одессита «песок сыплется»– это глубокая и бесповоротная старость. Из Бенно он сыплется по другой причине: он теряет себя.
«Да-да, отличное кино! И сюжет, и мораль, и хэппи-энд!»
«Ну, вот, все кино и рассказала!»
Нет, не все. Там еще много осталось. Почему сыплется, как сыплется, что из этого вышло и откуда хэппи-энд: смотрите, завидуйте, как так умеют снимать в Швейцарии, что в Америке всем тоже понравилось.
Часть вторая. «Кукольный дом».
В перерывах между фильмами занятий немного: греть кости у фонтана, пить кофе у фонтана или гулять вокруг фонтана перед Фестивальным Дворцом. Еще можно часок побыть праздношатающимся туристом, залезть в дебри Французского бульвара, полюбоваться крошащимися балконами без перил, тяжелыми старинными дверями подъездов со сколотыми мутными стеклами (а вымыть – никак, нет?), публикой, прилегшей отдохнуть на тротуаре, кружевными ступеньками… Зря Гринуэй вчера клеймил позором тех, кто не окончил архитектурный колледж и плохо визуально образован. В Одессе мы все очень визуально образованы. Даже чересчур… Только вот руки, кажется, не оттуда растут: стекла вымыть и балкон оштукатурить всем слаб;.
К 12:00 народ умылся, позавтракал, проснулся и был готов к кино и обороне. «Кукольный дом» окончательно разочаровал во мне будущую мать. Уж кому не стоит иметь детей – так это родителям. Если они не перебьют половину соседей вашими руками, как это было в субботних «Сломленных», то уж посуду и люстры в доме – однозначно, а напоследок еще и родят вам внука, тут же, в разбомбленном за ночь доме, хотя, как сказал кто-то из известных своими афоризмами: «Детей иметь не стоит, но внуков – обязательно!».
Как позже оказалось на пресс-конференции Кирстен Шеридан – девушка смелая. Она дала шести подросткам сценарий на 14 страницах, огромный стильный дом у моря в Ирландии (принадлежащий, кстати, ее папе) и разрешила им сниматься в кино, импровизировать и громить все, что под руку попадет. Фильм получился неожиданно профессиональным с точки зрения актерской игры, сочным и небанальным. Хотя кто только стильные дома в кино не громил? Только тот, кому не дали карт-бланш на срыв обоев и газет под ними. Операторская работа порадовала глаз, зато ухо недоумевало: в кино, где матерятся каждые пять секунд, кроме f**k и f**king (в ирландской версии «фук» и «фукинг») ни одного непечатного слова больше не прозвучало. Сплошная тавтология!
«Я поставил «четыре», оператору поставил!»
«Я – «три»!»
«А я «два»!»
Кто меньше?
А кино хорошее. За четыре недели и с малым бюджетом (ремонт не в счет) снятое, с непрофессиональными актерами и карт-бланшем на «делай, что хочешь, делай кино» - недурственно…
Часть третья. «Новая война пуговиц».
Многим хорош кинофестиваль. А главное – тем, что можно увидеть воочию тех людей, о которых пишут в Википедию. Вот и сегодня, не успев отойти от вчерашнего по-мужски напористого и из плоти и крови Гринуэя, каблуки из-под сиденья уже рассматривали модные джинсы и пиджак (жарко!) лохматого Кристофа Барратье. Его «Новая война пуговиц» дала отдохнуть и глазу, и душе.
Война войной, а дети растут, ведут собственные войны. Война войной, а французы при бутылке вина на столе и при сложносочиненных узлах на шарфиках.
«Я вольно с книгой обошелся, – признался Барратье ,– я и действие перенес с Первой мировой на Вторую, чтобы убедительнее».
Убедило. Красиво, даже с облупившейся краской на наличниках. Почему у французов обшарпанные фасады и облупившиеся двери всегда стильнее, нежели американские интерьеры от Тиффани? Загадка…
«С десяти утра до половины шестого в кино – это уже перебор. Пора бы и пообедать. Марш домой!»
Это мама по телефону с другого конца Одесской области. Я обулась и пошла домой.
Ура! Завтра испанцы!