Течение времени было предсказуемо. Вопреки прогнозам скептиков день сменился вечером, плавно перешедшим хрен знает во что. Стало темно и почти тихо.
- Утра хочу, утра! - задушенно завопил незнамо кто. Зашебуршало, гулко бабахнуло по незнамоктойнему кумполу, и снова стало почти тихо. Хрен знает что продолжалось.
Обозримое человечество, отзевавшись, ушло спать, и только на картинках и фотографиях остались их бдящие морды. Но это были уже только пугала, нестрашные пугала - никто их уже давно не боялся, даже внимания никто не обращал. Изредка лишь хамоватый ночной грызун плевал в их сторону подсолнечниковой шелухой, да лезли бодаться хмельные от любви бабочки-бражники.
Времени надоело течь. И то сказать, сколько можно? Оно решило только изредка капать. И эта непонятка, пришедшая после вечера, затянулась. Бражники давно уже обломали рога об мутноглазые фотографии, петух охрип, выкликая рассвет. И только бравый козлище Маврикий неинтеллигентно бебекал, стряхивая капли времени с мохнатой морды.
Маврикий не любил времени. Он вообще не любил ничего изменчивого и по мере сил отгораживался от него ароматическим облаком личных констант.
Не получив вовремя жратвы, он слегка раздражился, и его константы пулей полетели в расслабившееся время.
Время чихнуло и его прорвало. Оно шевельнуло в углу сарая кучу пустых мешков, в которых изволил почивать выпивший владелец Маврикия. Пошевелив мешки, время вынуло оттуда, по очереди, несколько вещей, предназначенных некормленному козлу: сначала немного ответного аромата, потом неразборчивою фразу, а потом с большой скоростью принесло Маврикию тяжкий кирзовый сапог. Сапог нахмурился и деловито тюкнул Маврикия между ушей. Тело Маврикия потрясённо присело, и душа отделилась от него. Вокруг души понеслась ночь. Сначала ночь понеслась вверх, и душа поняла, что это она падает и испугалась. Ночь поняла и тут же сменила направление. Душа соответственно воспарила.
Внизу остались сарай, владелец, древне-колхозная доска почёта, голодное рогатое тело - вся мутная маета Маврикиевой жизни.
А сверху ободряюще подмигивало созвездие Козерога. Душе стало смешно, и она подмигнула в ответ. И тут откуда-то сбоку сверкнуло что-то удивительно знакомое. Это Вега взошла - утренняя звезда.
- Мама! - подумала душа - Мама моя! Я иду!