Тебе знакомо это чувство, когда думаешь о чем-то одном и никак не можешь отделаться от этих дум? Вот и у меня сейчас такой момент. Не нравится мне «Черный квадрат» Малевича! И что бы ни говорили «ценители прекрасного», не могу я с ними согласиться. Не могу пока понять, что именно настораживает меня в этой картине. Уже второй день думаю про этот «Квадрат» и не разберусь. Казалось бы, что там может нравиться? Квадрат он и есть квадрат. Черный. Может у Малевича краска закончилась другая, или он таким приемом зарисовал то, что у него не получилось. Ведь известно, что черный цвет перекроет любой другой. Не хочу искать историю создания этого шедевра. Хотя, в вопросах живописи я темна, причем интенсивнее цвета квадрата. Да и «в лоб» не получу за свои размышления. Просто хочу решить для себя, что мне не нравится в этой картине.
У меня непроизвольно получается возвращаться в детство, когда я думаю. И сейчас мне вспомнился один из эпизодов. Мой отец был обладателем множества таких удивительных вещей, которые никогда не позволяли мне сидеть без дела, особенно когда его не было дома. И хранил он эти вещи в маленьком красном чемоданчике, в который категорически запрещено было лазать. Я была послушной дочерью. Чтила отца и его запреты, но вот этот запрет никак не могла исполнить. И как только он куда-нибудь уходил я, выждав некоторое время, открывала этот чемоданчик. Восторгу моему не было предела. Чего там только не было. Старая готовальня с множеством циркулей, ресфедоров и разных других приспособлений для чертежа, большое портмоне, в котором были аккуратно сложены старинные монеты, простые карандаши, остро заточенные и связанные резинкой для волос, большая лупа в футляре, письма отца маме и мамы отцу. Не они меня притягивали. Там лежал его фонарик. Были такие в свое время фонарики, с меняющимися цветами. Его корпус был окрашен черной краской, и в потертостях на гранях было видно, что он сделан из металла. Рычагом с одной стороны поднималось красное стеклышко, и свет становился красным, рычагом вторым поднималось зеленое стеклышко, и свет становился зеленым. Я любила включать этот фонарик и менять цвет. Отец говорил, что обычное свечение было белым, но я видела его желтым. Это было, наверное, из-за того, что стекло от старости пожелтело. А красное стеклышко от времени стало оранжевым. И больше всего мне нравилось смешивать зеленый свет и оранжевый. Эта игра цветом могла продолжаться долго. Я не один раз попадалась за этим занятием отцу. За что и бывала наказана, но никогда не обижалась на него. Ведь он был прав, я нарушила запрет и теперь сидела дома и смотрела из окна на гуляющих сверстников, в наказание.
К чему я вспомнила этот фонарик? Сама не знаю. Долго думала про «Квадрат» и, сама не заметив того, оказалась в парке, возле скамейки в тихом сквере. Погода была хорошая. Некоторым она не нравится, а я люблю такую погоду. На улице лето, тепло, но не солнечно. Вот-вот начнется дождь. Тихо и спокойно перед дождем. Мои раздумья прервала пара молодых людей, которые ругались между собой очень серьезно. Девушка в чем-то обвиняла парня, а тот еще резче отвечал ей. На их лицах было столько злости. У девушки от накопившейся обиды, у парня от истерики подруги. Казалось, ему очень надоели выяснения отношений, и он сжигал все мосты. Наверное, это была их последняя встреча. Но это если они не любили друг друга. Если же их чувства были сильные и настоящие, то, скорее всего, их впереди ждала страстная ночь примирения.
И тут я поняла. Этот «Черный квадрат» напоминает мне о гневе. Еще вчера я размышляла о семи смертных грехах. Я ничего не знаю про это. Но могу лишь рассказать о том, как я это чувствую. Существуют семь смертных грехов, которые ведут прямой дорогой в ад. По моему мнению, самый страшный грех – это гнев. Чем он отличается от всех остальных шести грехов? На самом деле всё просто. Если подвергать себя гордости или унынию – наносишь вред только самому себе. Завистью, жаждой наживы и похотью мы раним еще пару человек. И только гнев хуже всего. Это отец всех грехов. Следуя за ним, мы подходим к краю. К краю бездны. Гнев тянет нас переступить этот край и, последовав за ним, мы рискуем захватить с собой большое количество людей. Можно нарушить любой запрет, но надо всегда помнить о том, что в гневе мы убиваем часть себя и окружающих.
Почему Малевич не нарисовал красный круг, зеленый треугольник, или хотя бы синий многоугольник? Может он был в гневе? Скорее всего, он был зол. И этот квадрат черного цвета впитал в себя его гнев. И именно поэтому он мне не нравится. Я бы нарисовала оранжевый круг, чтобы глядя на него, можно было вспоминать что-нибудь приятное, мне - отцовский фонарик и детство, другим – своё яркое и запоминающееся. Но, я не Малевич. Тем более, что своим «Черным квадратом», он навсегда застолбил право на всю цветную геометрию…