«Год блуждает душа после смерти – пока не определят ей пристанище», – говорится в умных книгах.
Кто верит – тот верит.
Кто не верит – дело хозяйское.
Я пришла к Гермине седьмого января. Может, потому и запомнился мне этот первый визит, что новая клиентка неожиданно поздравила меня с праздником.
- Спасибо! – удивилась я. - Ты знаешь, что сегодня в России праздник?
- Конечно, - ответила она. –Сегодня очень большой праздник – день рождения моего брата.
Каждый день я слышала об этом брате: какой он умный, какой незаменимый в своей аптеке, как во всем помогает больной сестре. Много лет назад они приехали в Канаду из Польши: испуганная девочка и старший брат, с которым не пропадешь.
Гермина жила одна, и я никогда не видела этого брата. Только фрукты на столе и еда в холодильнике говорили о том, что ее действительно не забывают.
А через год брат умер. Прямо на работе. Инфаркт.
- Why him? Почему он? - встретила меня Гермина.
- Не знаю, - ответила я.
Почти год, о чем бы она ни говорила, все заканчивалось этим «Why him?»
Наверное, ее брат на самом деле был очень хороший и добрый, но я уже не могла слышать это нескончаемое «Why him?» Этим вопросом она меня встречала, и его же задавала на прощанье. Гермина забыла, что когда-то улыбалась. Забыла, как смеялась над собственными болячками; как надевала иногда синее платье в горошек и шла в кафе-мороженое – «прожигать жизнь».
Плотно задвинутые шторы, зажженные свечи... и вопрос, на который я не знала ответа.
Сразу после Рождества мы с мужем улетали в Ла Романа – на южное побережье острова Гаити. Я считала дни до отлета - и не только потому, что хотелось уехать из заметеленного Торонто: услышав это «Why him?», я уже с трудом сдерживалась, чтобы не ответить: «Не знаю. Никто не знает, почему умирает тот или другой. Не задавай мне этот вопрос!»
Через девять дней я подошла к ее двери, вздохнула и приказала себе: «Не реагировать!»
- Наконец-то! - услышала я. – А я уж испереживалась: как там моя Юджиния, ведь на Гаити землетрясение.
- Ты не поверишь, Гермина, но мы узнали о нем только прочитав сообщение от подруги. Она спрашивала, живы ли мы? Посмотрели Новости и поразились: Гаити в руинах, а на юге Доминиканы даже море не взволновалось.
Час пролетел, и уже уходя, я поняла, что не слышала ее вечный вопрос. Не слышала я его и потом, но боялась спросить, чтобы случайно не вернуть ее нескончаемый траур.
Она заговорила о брате сама. Печально и спокойно рассказала – в который уж раз! – как встретила их когда-то Канада, как брат сказал ей: «Ты будешь учиться, а я работать. А закончишь школу – учиться пойду я».
- Гермина, я рада видеть тебя прежней, но все-таки: что случилось? Как ты смогла так измениться?
- А я не менялась, - ответила она. – В годовщину смерти брата я видела сон. «Не плачь, - сказал он. – Не причиняй мне боль. Отпусти».
Она улыбнулась:
– Я знаю, ему там хорошо. И не забудь: в четверг мы пойдем прожигать жизнь. Отметим твоё возвращение с Гаити».
«Год блуждает душа после смерти – пока не определят ей пристанище», – говорится в умных книгах.
Кто верит – тот верит.
Кто не верит – дело хозяйское.