Кантемир Ефимович Бурдюков служил в автоинспекции много лет и к шестидесяти годам дослужился до самых тёплых министерских мест. Он был невысокого роста, полноват, носил пышные седые усы и отличался от остальных чрезвычайной принципиальностью к нарушителям, а также славился классовой разборчивостью при выяснении причин ДТП. Принципиальность в разрешении споров и просто в общечеловеческом смысле, была для него основой основ. Иной раз он так хмурил брови и краснел, разбирая дела нарушителей ПДД, что у него поднималось давление до самой критической точки, которую только мог вытерпеть сотрудник автоинспекции. Дважды Кантемир Ефимовича прямо на рабочем месте спасали врачи скорой помощи.
Правила дорожного движения он чтил так же, как всякий долголетний прихожанин чтит Библию или иной другой святой канон. С недавних пор, правила он уже не просто уважал, а уже писал сам, испытывая присущий таким занятиям трепет и сноровку.
На встречах с личным составом, Кантемир Ефимович часто рассказывал как взимать МРОТы и улучшал разметку, как бывало раньше красил ночами знаки дорожного движения и устраивал погони за злостными нарушителями.
- Вот сегодня совершенно невозможно ездить по городу. Власти страдают, ЖКХ не справляется, да и пенсионеру до магазина не добраться. Разве это дело? Понапокупали, стало быть, Мерседесов и гоняют где хотят! Не выйдет, господа водители, не пройдёт! – напутствовал личный состав Кантемир Ефимович. – На это безобразие уже и Президент без боли глаза закрывать не может. Довели, стало быть, до незнамо чего!
Работал, Кантемир Ефимович до самой безбожной усталости, как раб на галерах. Каждый вечер, покидая министерство, сил хватало только сесть в автомобиль и с синим проблесковым нимбом мчать по Садовым улицам домой.
И всё шло у Кантемир Ефимовича правильно, да предсказуемо, покамест дочь его не вышла замуж и не забеременела. Надо сказать, зять ему попался такой олух, что такого второго в государстве ещё поискать требовалось. Вопреки убеждениям, но ради младшенькой Машеньки, отец терпел всё, сдерживая себя и всякий раз кусая губу без всякой осторожности.
Однажды 11.07.2012 Кантемир Ефимович взял выходной и решил провести с Машей день. День был славный и тёплый, как вдруг сразу после обеда у Машеньки отошли воды.
- Папа, быстрей, надо срочно в больницу, - разволновалась Маша.
- Как же, как же нам…
- Поехали на моей машине, час-два у нас есть.
Кантемир Ефимович бросил газету, схватил приготовленную Маше сумку и, взяв под руки дочь, поспешил в больницу.
- Доченька, может, Виктору позвоним или маме?
- Когда же теперь звонить, поехали уже.
- Поехали, поехали, ты только не волнуйся и дыши глубже. – Кантемир Ефимович завёл автомобиль. – Куда ехать-то?
- На Каширку!
- На Каширку? А мы успеем.
- Папа, прошу, поехали уже, - стонала Маша, – а то ведь я так в машине рожу.
- Ну, с Богом!
Кантемир Ефимович нажал педаль акселератора и выскочил с рёвом двора на проезжую часть и тут же уткнулся в хвост огромной пробки. Постояв пять минут, он понял, что затор не двигается. Повернув голову направо, где на выделенной полосе для общественного транспорта уставший троллейбус лениво катал в пустом теле несколько пенсионерок, он не раздумывая рванул туда.
- Папа, я пить хочу.
- Доченька потерпи, вон палатка я сейчас тебе водички куплю.
Кантемир Ефимович остановился недалеко от автобусной остановки и побежал к палатке. Тем временем из туалета кафе вышел сотрудник ДПС, по-летнему игриво размахивая жезлом. Он с улыбкой подошёл к автомобилю, где закрыв глаза, сидела Маша. Обойдя его вокруг, он остановился со стороны водительского места и внимательно посмотрел на пассажирку.
- Так, так… интересно, – пробормотал себе под нос младший лейтенант.
- Вот, Машенька, водичка, - Кантемир Ефимович открыл пассажирскую дверь и передал Машеньке воду.
- Товарищ водитель, вы совершили остановку транспортного средства в нарушение пунктов…
- Мне некогда, вы, что не видите - дочь рожает. Нельзя что ли остановиться воды купить? – возмущался Кантемир Ефимович, не обращая внимания на лейтенанта.
- Здесь нельзя. Остановка или стоянка транспортных средств в местах остановки маршрутных транспортных средств или ближе 15 метров запрещена. Надо было заблаговременно подумать о воде. – Лейтенант начинал выходить из себя. – Немедленно предъявите водительское удостоверение и документы на автомобиль.
- Удостоверение! Сейчас я тебе предъявлю, сейчас! - Кантемир Ефимович начал судорожно хлопать по пустым карманам, вспоминая, что он бросился с Машей к автомобилю без документов. – Чёрт!
- Ваше водительское удостоверение!? – лейтенант не собирался отступать.
Кантемир Ефимович и лейтенант на время удалились. Бурдюков вернулся к автомобилю через несколько минут совершенно нервным и раскрасневшимся.
- Папа, что случилось, почему так долго? Что он хотел?
- Маша, всё в порядке, - Кантемир Ефимович сел за руль и поблагодарил Бога, что имел при себе кошелек.
Они ехали долго. В машине было жарко. Маша переживала и почти плача глубоко дышала, пытаясь успокоиться. Кантемир Ефимович, всю дорогу ругался, вспоминая лейтенанта.
- Ишь ты, сучонок, машину, бл… во дворе в тенёк поставил! Десять тысяч за пять минут… Ну, я до тебя доберусь, подожди, узнаешь ещё кто такой Кантемир Бурдюков.
Автомобиль Бурдюкова остановился на перекрёстке. Вдруг справа со стороны светофора вышел сотрудник ДПС и, встав перед автомобилями, поднял жезл вверх. Кантемир Ефимович высунулся из автомобиля и заорал.
- Это что такое! Что случилось, капитан?
- Ничего, сиди не ори! Через пять минут поедешь.
- Да у меня беременная вот-вот родит! – Бурдюков наполовину вылез в окно.
- Пусть потерпит, - ответил полицейский и повернулся к автомобилям спиной явно не желая продолжать полемику.
- Да им похеру, - донеслось из соседнего автомобиля, - рожай, помирай, они с другой планеты, понимаешь?
Бурдюков крепко стиснул руль и уставился на светофор, находящийся на противоположной стороне улицы. Светофор заманчиво моргал беспомощным зелёным светом. Через пятнадцать мучительных минут мимо Кантемира Ефимовича проехало несколько красивых чёрных автомобилей с государственными номерами.
Со всех сторон стоял мат, какой только и можно было себе представить. Солидарность с участниками движения заставила выругаться несколько раз и Кантемира Ефимовича.
- Безобразие? Почти двадцать минут на месте простояли, что это такое? – никак не мог угомониться Бурдюков, даже, наконец, проехав перекрёсток. – Маша, гляди, вон клиника почти приехали.
Бурдюков перестроился в левый ряд, понимая, что перед въездом в больницу должен быть поворот, по крайней мере, он там был несколько лет назад. К своему удивлению, когда до центрального въезда в клинику осталась сотня метров, он увидел, что двойная сплошная полоса не имеет разрыва и уходит в бесконечность проспекта вместе с дорогой.
- Епт… кто же так разметку проектирует. Как же нам теперь попасть в больницу?
- Папа, вон люди, давай у них спросим.
- Женщина, как нам в больницу попасть? – крикнул Кантемир Ефимович через открытое пассажирское окно женщине, прогуливающейся с собакой.
- Это вам надо весь квартал объехать или вон по переходу, - женщина указала на нерегулируемый пешеходный переход. Только будьте осторожнее, там всё время кого-нибудь сбивают. Вот, буквально, на днях мужчину сбили.
Кантемир Ефимович закрыл окно и посмотрел в сторону перехода, где на столбе красовался свежий венок, приклеенный скотчем. В голове его мгновенно помутилось и характерно зашумело, а крик дочери стал невыносим. Кантемир Ефимович, плюнул на всё и нажал педаль акселератора. Машина резко начала движение. Кантемир Ефимович сосредоточился на маневре, не смотря в зеркала заднего вида, где за четыре автомобиля до него ехал автомобиль ДПС. Немного снизив скорость, Бурдюков приготовился к маневру и в одно мгновение пересёк двойную сплошную полосу, оказавшись почти у самых ворот больницы. Автомобиль ДПС совершил аналогичный маневр с включенными звуковыми и световыми сигналами, остановившись недалеко от Кантемира Ефимовича. Бурдюков выскочил из машины, обежал вокруг неё и помог выбраться Маше.
- Доченька, приехали, всё будет хорошо, ты только не волнуйся, - возбуждённый Кантемир Ефимович побежал к охраннику на шлагбауме и вызвал врача.
На счастье Бурдюкова санитары прибыли очень скоро и забрали дочь в приёмное отделение. Кантемир Ефимович устало вздохнул. Несмотря на то, что радостные чувства переполняли его, сердце немного покалывало.
- Ну, что нарушаем? – грузный капитан лет пятидесяти подошёл к Кантемиру Ефимовичу.
- Так получилось, - ответил Бурдюков. – Какой-то дурак здесь «сплошную» нарисовал. Раньше всегда можно было повернуть.
- Что значит дурак? Тебя не спросили. Раз нарисовали, значит так надо. Поди, не глупее тебя выдумывают да рисуют, - капитан засмеялся, обернувшись ко второму сотруднику в чине лейтенанта. – Слышь, Толян, архитектор нашёлся.
- Давай права, гонщик, - лейтенант обратился к Бурдюкову, - оформлять тебя будем.
- Я дочь привёз, понимаете? Дочь рожает, поэтому я и …
- Это мы видели. У всех дочери рожают и что?
- Послушайте, я, - Бурдюков нашёл какое-то потрепанное и забытое удостоверение помощника депутата.
- Что ты корочками трясёшь, папаша? Видели мы такие корочки. Телевизор, что ли не смотришь? – Капитан снял фуражку и вытер пот со лба. – Оборотень, кстати, у тебя ещё задний левый стоп сигнал не работает и аптечки наверняка нет. Давай-ка, посмотрим.
- Ка-какая аптечка? - Кантемир Ефимович схватился за сердце. – Вы что, совсем что ли…
- ПДД учить надо, папаша и нечего прикидываться. Толя, вызывай эвакуатор.
- Эвакуатор? – у Кантемира Ефимовича что-то сдавило в груди.
- Смотри, как у тебя транспортное средство расположено, - капитан кивнул в сторону автомобиля. – Да и остановился ты в зоне действия знака 3.27
- Как? – Кантемир Ефимович обернулся и посмотрел на машину. – Так ведь я дочь высаживал, как бы она беременная вылезла. Вон, бордюр, какой высокий, а знак… как же мне возле больницы остановиться, если тут кругом знак.
- Ну, папаша, это не наше дело. Этим пусть в министерствах занимаются. – Капитан закурил. - Ставить транспортное средство разрешается в один ряд параллельно краю проезжей части, а не перпендикулярно или под другими углами. Ты может выпивший, ну-ка дыхни?
- Не пью я, просто плохо себя чувствую, - Кантемир Ефимович шагнул назад капитана, который наклонился к нему, пытаясь учуять запах алкоголя.
- Смотри, а то мы тебя… Кстати, где права и документы?
- Они, они…
- Толя, у архитектора и прав нет, - капитан улыбнулся. – Где это чёртов эвакуатор!
- Я, я позвоню…
- Не надо никому звонить, вон эвакуатор за тобой приехал. Собирай своё барахло из машины и топай домой, пешеход.
Капитан вручил какие-то бумаги Кантемиру Ефимовичу и умчался. Бурдюков, опустошённый до самого дна, побрёл по тротуару в сторону автобусной остановки. Шагая медленнее шаг за шагом, он чувствовал, как жжение в груди усиливалось и уже через пять минут у Кантемира Ефимовича потемнело в глазах. Земля вокруг закрутилась с такой силой и скоростью, что он потерял равновесие и упал, схватившись за сердце. Темнота и безмолвие окутали его. Последнее что он слышал, был визг тормозов. Недалеко от Бурдюкова остановился Мерседес и какой-то человек побежал в его сторону…
Некоторое время было совсем пусто, тепло и тихо. Неожиданно, Кантемир Ефимович стал различать голоса. Голосов было несколько и по тем словам, что произносили голоса, Кантемиру Ефимовичу стало понятно, что они борются за чью-то жизнь. Резкая вспышка вернула Бурдюкова в прежнее состояние.
- Ну, что, очухался? - говорил голос, расплывшийся в улыбке.
- Ничё, может жить будет, - подтвердил второй басистый голос.
- Гляди-ка такой приступ на ногах перенёс.
- Да, если бы мужик на мерине его не привёз, сейчас бы уже с ангелами в домино играл бы, точно! – утвердительно сказал бас.
- Охранники на шлагбауме говорят, он с гаишниками спорил. Вот ненормальный!
- Дуралей, доспорился до инфаркта.
- Наверное, честный, денег зажал, вот и остался без машины.
- Ничего, если выкарабкается, уже жадничать не будет.
- Это точно, заплатить куда проще… вот у меня на прошлой неделе фигня случилась…
Голоса куда-то вновь исчезли так же быстро, как и появились. Кантемиру Ефимовичу стало холодно и одиноко. Странные образы из детства молниеносно менялись один за другим. Он пытался ухватиться за них, но они бесследно исчезали в белом приближающемся тоннеле с односторонним движением.