БЕЛАЯ ПЕРЕСТУПИЛА ПОРОГ НАШЕГО ДОМА.
Но однажды, выйдя на террасу, мы увидели таинственную незнакомку совсем рядом.
Я забыла сказать, что после весеннего "переселения нашего дома на дачу" мы, вслед за ним, тоже переселялись – на террасу. У нас она большая, с раздвижными окнами, и в теплое время года вся жизнь дома проходит на террасе. Огромный абажур с шелковой бахромой, плетеная мебель – вещи из прошлого века - и даже строгие ставни на окнах дома – все там напоминает о давно ушедших временах…
Порой, особенно по вечерам, когда оранжевый свет абажура смягчает очертания предметов, кажется, что мы живем среди декораций к мхатовскому спектаклю и из темноты сада вот-вот появятся то ли первые хозяева этого дома, то ли исполнители их ролей…
На террасе стоял диван. Это был даже не диван в полном смысле слова, а спинка от дивана, поставленная на деревянные козлы. Она знавала лучшие времена – была даже когда-то обтянута кожей. Но когда какой-то пьянчужка предложил ее нам “за бутылку”, об этом можно было только догадываться… По нашей тогдашней бедности, мы радостно ухватились за эту антикварную вещь. Я обила ее чем-то вроде гобелена, и она так и прижилась у нас навсегда. Одна из пружин провалилась, и образовалось уютное углубление. Его немедленно облюбовал наш любитель экзотических спален – Тишка. Это было его любимое лежбище.
И именно здесь – мы с трудом поверили своим глазам – уютно устроилась белая кошка. А наш самоотверженный рыжий джентльмен скромно примостился где-то в сторонке.
Эта идиллическая картина при нашем появлении быстро изменилась. Кошка стремительно взлетела на карниз. Тишка сгоряча кинулся в сад. Барри, при виде всего этого безобразия, попытался было навести порядок, но, не встретив нашей поддержки, смирился с присутствием “чужой”. Тем более что она сидела вне пределов досягаемости – на карнизе.
В дальнейшем так и повелось: нас нет – парочка на диване. При нас – кошка на карнизах. Я не оговорилась – на террасе у нас четыре внутренних карниза. Три – над оконными ставнями, четвертый – над входной дверью.
Для кошки это оказалось большим удобством: у нее получилась своеобразная тропинка под потолком на всю длину террасы. Видимо, там она себя чувствовала в такой же безопасности, как и на тропе за кустами сирени. На карнизах скопилась вековая пыль, поэтому ставень, служивший кошке трамплином, быстро покрылся четкими следами кошачьих лапок, которые, как печать на документе, сохранялись много лет, пока не пришло время ставни покрасить.
Вопрос жилья для белой кошки, таким образом, был решен. Благодаря Тишке. Уж кто-кто, а он-то знал, что такое бродячая жизнь…
Мы уже считали гостью своей. Но она нас своими не считала. Даже накормить ее было нелегко. Как мы ни соблазняли ее разными лакомствами, она отказывалась есть в нашем обществе. Приходилось блюдце с едой ставить на пол, а самим уходить. Тогда она снисходила – спускалась со “своих” карнизов на “нашу” террасу и ела.
Облетела листва на деревьях, и наш дом “вернулся в город”. Теперь снова, до весны, мы будем видеть сквозь голые ветки деревьев большие дома, а вечерами – их светящиеся окна…
Пара воробьев, собравшись напиться, по привычке присела на деревянный плотик, весною спущенный на воду в бочку – специально для них! – но вместо воды обнаружила лед.
Мы выходили на террасу все реже и реже. И однажды, открыв дверь, я замерла в изумлении: за дверью стояла белая кошка. И даже сделала шаг – первый робкий шаг – через порог. Один-единственный шаг. И – как и я – застыла в напряженной позе. Постояв так несколько мгновений, она вновь взлетела на карниз.
Но начало было положено. На другой день она сделала еще шаг. На третий – еще. И так, день за днем прибавляла по шагу, а то и по два, пока не преодолела гостиную, длинный коридор и, наконец, добралась до кухни. Там она и устроилась вместе с Тишкой.
Читать сл главу
http://www.proza.ru/2012/07/18/357