8.Кажется, пора.
Теперь Максим общается с Динкой каждый день или почти каждый. Недавно даже по телефону говорили, обменялись голосами. За свой голос он не волновался, ему много раз говорили, что голос нравится. Ее голос удивил, почему-то ждал более насыщенного и бархатного, хорошо, что хоть не писклявый, терпеть не мог писклявых. Похоже, пора выруливать отношения в живое пространство, виртуалка, хотя и хороша, – здесь можно подумать, исправить сказанное, не отвечать и даже уйти, не прощаясь, но живое общение она не заменит никак. Конечно, если к живому есть охота. Охота у Максима была. Он всматривался в ее фото: взгляд немного снизу, сжатый в улыбке рот – она явно предлагает себя, а что! - нормальная баба, хочет секса и не скрывает этого, может быть и хотела бы скрыть, да глаза не дают. Из переписки видно, что не шалава, даже измену мужу так обосновала, что хоть в закон о браке вноси поправкой. Не нравится Максиму тот щенок, бойфренд её, но, если бы он не знал женщин, то мог бы удивляться её выбору. Мало того, что выберут черти кого, так потом еще и верность ему блюсти будут и детей рожать и ревновать и с грязных баб снимать. Все это Максим знал и, хотя понять не мог, всегда принимал спокойно и обходил таких счастливых десятой дорогой. Но здесь, как будто бойфренд подал в отставку, а муж, что муж, любовница при муже лучше, чем непонятно, сколько их там, кроме тебя.
Что такое муж Максим знал не понаслышке: разные были у него ситуации с мужьями – и убить хотели, и просили, чтобы отдал назад жену, был один даже довольный, что есть, кому добавить жару, его неуемной жене. Всякие были мужья, куда от них денешься, женятся, а потом баба мается – и не смотрит за ней и не трахает так, чтобы хватало. Хотя, конечно, кто их поймет баб этих – одной и раза хватит, бывает даже, что и совсем не надо, такую он тоже знал – жена приятеля, чуть, говорил приятель, опоздаешь в постель, – она уже спит, а другую и рота не уймет. Кажется ему, что с ротой – это теперешний случай, даже боязно становится, как вспомнит ее сексуальные заманки в компе, - странная откровенность.
Он пытался ответить тем же и рассказывал о своих прошлых интимах, о настоящем как-то не хотелось, не то чтобы стеснялся или себя выгораживал, нет, не любил он говорить о своих женщинах ни с кем, не было для него такой темы. Вполне хватало других историй и своих и чужих, где не хватало правды, мог и присочинить, она поначалу не хотела слушать его любовные истории, говорила, что готова убить всех его девушек, но потом даже стала уточнять детали.
В том, что она хочет отдаться, сомнений не было, намеков было столько, что прямое затягивание в постель было бы менее понятным. А когда в обычной их переписке на него ни с того ни с сего упали строчки «Я люблю тебя», сомнения, когда б и были, сразу исчезли, - она хочет его. Конечно же, он не будет противиться.
( Тогда еще Максим не знал, что «Я люблю тебя» может означать что угодно, но только не то, о чем он подумал, о том единственно возможном смысле, каком подумали бы все, кто слышал или читал эту вечную фразу. Единственном, но не для Динки.)
9.Первая живая встреча.
Он не особо заморачивался, когда шел на эту встречу, как вести себя. Это была их первая встреча, но до нее они столько раз говорили об интиме и так откровенно, что свидание могло быть только для того, чтобы оживить виртуальность и уже не говорить о сексе, а заниматься им. Чувств особых в нем не было, да и откуда им взяться – ни разу не видя, что-то начать чувствовать, - смешно. Но для секса зачем чувства, для самого шикарного удовлетворения плоти достаточно обычной симпатии друг к другу. Симпатия была и к внешности, и не дура, и в сексе свободная женщина. И не только свободная, а еще и настоящая профи, говорила, что даже гимнастику особую делает, гибкость ей нужна особая. Павлик ее, как понял Максим, - компьютерщик, сидит целый день за компом, выискивает разные секс - позы, потом с женой отрабатывают. Максим давно прошел через это, только тогда ни интернета, ни книг не было, да и власти к сексу относились, как к врагу народа, а народ все, от Солженицына и до секса черпал из самиздата. «Поотстал, небось, от новых технологий, - рассуждал Максим, - хотя принцип остался, а там разберемся» Когда-то мог кончить два раза подряд, не прерываясь, партнерша, почти что умирая под ним, о том и не догадывалась.
Вспомнил, что на свидания несут цветы и еще что-нибудь. Сорвал в саду букетик – большой куда? Домой не понесет, а выкидывать будет жалко, еще купил конфет. Знал бы, что она их так любит, купил бы больше, а так,- просто для приличия.
На дворе стоял потрясающий апрель. Он ждал ее в машине. Вокруг не смолкая пели птицы, а со скамейки на него глазела дама - из тех, кому все надо. Он переехал немного дальше за кусты. Телефон! – спросила, где он. Пока рассказывал, она неожиданно выросла перед ним, как лист перед травой. Сели в машину. Что хочет она? Она захотела гулять по парку, Максим удивился: у него, кроме желания иметь её, никаких желаний не было.
Они гуляли, не испытывая особого желания говорить. Все его представления о ней, составленные из общений в компе, ломались и рассыпались, падая прямо им под ноги. По разговорам на сайте он составил образ, хотящей его женщины, они настолько близко касались своих полов, что только и оставалось соединить их. И, хотя она и позволяла сейчас себя трогать, но делала это как бы из приличия - «неудобно отказать». Достать губы так и не удалось. От радужных его ожиданий, похоже, не оставалось и следа.
Расставался совсем с другим человеком. Максим был раздосадован и, как вести себя дальше, не знал, и не думал об этом. Новую встречу, если бы и хотел, он не мог инициировать из-за полнейшего непонимания, чего от него хотят, и надо ли ему то, чего хотят.