Порой кажется, поезд движется не сквозь пространство, а сквозь время. Тусклое северное утро смотрит в окно и куда не глянет, на что не упадёт его печать – всё это чувствует. Оно пробуждает в душе страстные порывы, какие – то доселе неясные, но волнующие. Я еду в Петербург, и мне уже всё равно, что осталось позади. Солнце такое бледное, что кажется – именно под таким солнцем и должна протекать размеренная, утончённая жизнь. Туманы словно кружева лежат на нежной коже продрогшей от ночной прохлады земли.
Санкт – Петербург встречает меня своей унылой песней дождя. Раскрыв зонт, я ловлю его слёзы. Дома давно уже не сверкают блеском – штукатурка обречённо сыпется на тротуар и распадается на тысячи осколков, которые уносят шумные сточные воды.
И всю ночь лился холодный дождь, и в его печальной аритмии было что – то таинственное. Ночь полна неясности. Почему же там на столько злые комары! Может быть эта злость передалась им с кровью тех, кто делит с ними все горести и радости этого погибшего Рая. Утро наводняет улицы тёмными лицами людей, заполонивших каждый уголок. Они покинули свои страны, и теперь здесь их приют, на берегах суровой Невы.
Львы Санкт – Петербурга! Так хочется положить вам руку на могучие головы, и не говоря не слова тихонько стоять, просто быть рядом с вами. Пусть осенняя листва обрывается и летит в бесконечность круговорота жизни. Ваши пустые глаза ничего не видят. Вам можно позавидовать.
Что я привёз с собою из Петербурга? Ничего, лишь пару грустных строк. Прогуливаясь вечером по дворам – колодцам, в которых звуки разносятся гулко, как в глухой пещере, а тишина кажется заколдованной, где седой мох придаёт особый шарм ступеням, ведущим в сырые подвалы, там вдруг в одном из настежь раскрытых окон я увидел женщину. Она сидела неподвижно на подоконнике, и лишь лёгкий ветерок слегка подёргивал её локоны. Она была так грустна, и так похожа на птицу, которая отчаянно пыталась взлететь к небу из своей одинокой кельи, но не могла. Я быстро ушёл, дабы не думать о ней больше. Мне всё это казалось сном. Кто я? Великий фантазёр, сентиментальный дурак, или кто - то ещё более ужасный...
Один лишь сон из тысячи иных
Сияет янтарём вечерних окон.
Средь стёкол гладей ледяных
Увижу чей – то светлый локон.
Среди неровного биения дождя,
Его унылой слёзной аритмии,
Твоё дыханье слышу я, идя
К тебе по указанью хрупких линий.
Твой грустный лик подобно неземному,
Явился в мир из тонких измерений,
Как нечто вечное, и видишь по - иному,
И режет воздух замершее время.
И чудится, с заоблачных вершин
Взираешь ты потухшими очами,
Как отраженье призрачных глубин,
Икона тихой скорби и печали...