Наверняка у всякого заинтересованного читателя, взглянувшего на заголовок этой статьи, сразу возникнет вполне резонный вопрос: «А был ли Лев Толстой в самом Алексине?». Ответ прост и предельно конкретен: «Да, был». Доказательства? Пожалуйста! Открываем дневник Льва Николаевича, находим дату: 4 сентября 1858 года и читаем: «Ездил в Алексин, накупил лошадей». И все... Как говорится, «без комментариев». Телеграфно короткое предложение из пяти слов, но какую длинную вереницу вопросов предположений оно порождает. И все же, вероятнее всего, граф приезжал в Алексин на так называемую Ивановскую ярмарку. Эта ярмарка начиналась 28 августа и длилась целых семь дней. На нее съезжалось купечество со всей округи: из Тулы, Калуги и Серпухова, и, видимо, был богатейший выбор самого разнообразного товара. Согласитесь, все же приятно, что даже, такие рачительные хозяева-помещики, как граф Толстой, приезжали к нам за покупками.
Лет десять спустя... Утопающее в яблоневых садах небольшое село с таким незатейливым русским именем Поповка. Великолепная дворянская усадьба князей Львовых, добротные избы крестьянского мира, изящная церковь Смоленской Божией Матери — помещичья идиллия второй половины прошлого века. Неожиданно по дороге к барскому дому показались охотники с собаками. Навстречу гостям высыпало все многочисленное княжеское семейство: одних детей пять душ. И каково же было удивление князя Евгения Владимировича, когда он в одном из охотников узнал своего хорошего приятеля — графа Льва Толстого!
Оказалось, что «их сиятельство» пришел охотою в Поповку из Ясной Поляны, «отмахав» при этом пешком 35 верст. Да, легок был на ногу Лев Николаевич! Особенно был рад встрече младший сынишка князей Львовых Жоржинька — будущий первый глава Временного правительства России. Хотя, правду сказать, его больше занимал не сам Лев Николаевич, который уже не раз бывал у князей Львовых в Туле, а его собака Дора — великолепный желтый сеттер. Благодушный граф, видя такое пристрастие, обещал подарить детям щенка и впоследствии сдержал слово. Надо ли говорить, что щенок, названный Ляйнесом, стал всеобщим любимцем семьи князей Львовых. Уже в эмиграции, в Париже, на закате своей жизни князь Георгий Евгеньевич Львов будет с великой тоской по своему счастливому детству, по любимой Поповке описывать этот случай в своих воспоминаниях.
4 апреля 1888 года. Москва. Толстой, которому уже без малого 60 лет, вместе со. своими молодыми попутчиками Коленькой Ге — сыном известного художника Н.Н. Ге, и Михаилом Стаховичем отправляется в пеший «вуаяж» Москва — Ясная Поляна. Лев Николаевич очень любил такие походы, до этого он в разные годы уже хаживал из своей Ясной Полины и в Москву, и в Оптину Пустынь, и даже в Киев. «А зачем?» — спросите вы. «Главное за тем, — отвечал Толстой, — чтобы отдохнуть от роскошной жизни и хоть немного принять участие в настоящей». Всю дорогу Стахович вел путевой дневник, благодаря которому мы можем узнать подробности путешествия.
Уже на третий день пути ходоки добрались до Алексинского уезда (сейчас это территория Заокского района). В ночь с 7 на 8 апреля решили заночевать в деревне Домнино. Выбрали крестьянскую хату, договорились о ночлеге, стали знакомиться с хозяевами. Толстого сразу заинтересовал дядя хозяйки — 95-летний, но еще крепкий, с хорошей памятью старик. Словоохотливый дедок, бывший унтер, стал рассказывать странникам о своей службе при царе Николае I, о том, как страшно наказывали в те времена солдат, забивая насмерть палками. Вспомнил он, как солдаты между собой, переделав отчество царя Павлович, называли того Николай Палкин. Толстого поразило это меткое прозвище: «Вот истинный памятник, перешивший его!» Глубокой ночью, проснувшись, Стахович увидел за столом Льва Николаевича, который что-то быстро писал в книжечке — так рождалась первая редакция совершенно яростной по накалу статьи «Николай Палкин» Позже один из эпизодов этой статьи станет основой сюжета известного рассказа «После бала». Придя в Ясную Поляну, Толстой признался, что это путешествие осталось одним из лучших воспоминаний в жизни.
Да, прямо скажем, не баловал своим личным присутствием Л. Н. Толстой алексинскую землю, но, как поется в песне, «ничто на земле не проходит бесследно». И очень хочется верить, что один из коней, купленных Толстым в Алексине, навел писателя на мысль о Холстомере, что далеко не случайно именно Поповская школа стала участником научного педагогического эксперимента «Школа Л. Н. Толстого», что не будь алексинского старца из села Домнино, и не написал бы Толстой статьи «Николай Палкин» и рассказа «После бала».